-Поиск по дневнику

Поиск сообщений в lj_raven_yellow

 -Подписка по e-mail

 

 -Постоянные читатели

 -Статистика

Статистика LiveInternet.ru: показано количество хитов и посетителей
Создан: 13.06.2015
Записей:
Комментариев:
Написано: 1




У Господа нет на Земле других рук, кроме наших - LiveJournal.com


Добавить любой RSS - источник (включая журнал LiveJournal) в свою ленту друзей вы можете на странице синдикации.

Исходная информация - http://raven-yellow.livejournal.com/.
Данный дневник сформирован из открытого RSS-источника по адресу http://raven-yellow.livejournal.com/data/rss/, и дополняется в соответствии с дополнением данного источника. Он может не соответствовать содержимому оригинальной страницы. Трансляция создана автоматически по запросу читателей этой RSS ленты.
По всем вопросам о работе данного сервиса обращаться со страницы контактной информации.

[Обновить трансляцию]

Решим ребус - 38

Суббота, 14 Ноября 2020 г. 11:14 + в цитатник
Разомнёмся. Отгадаем советскую детскую песенку, первые четыре строчки, одна картинка - одна строчка. Комменты скрыты.









Другие песенные ребусы здесь.

Ребус отгадали: feona2003, pink_mathilda, linalina20, black_rusta, celen_me, terkat, seregs, dmitro_v

https://raven-yellow.livejournal.com/364133.html


Метки:  

Легенды Дома на набережной

Четверг, 12 Ноября 2020 г. 10:01 + в цитатник
"Каменный ящик, правительства дом,
В каменном ящике все мы живем.
Вы думаете — мы правительство?
Мы просто находимся под его покровительством"


Как только не называли этот дом: домом Центрального Исполнительного Комитета и Совета Народных Комиссаров СССР, домом правительства, домом Советов. Сейчас москвичи уже почти 40 лет называют этот дом просто "Домом на набережной". Сталин хотел, чтобы все были у него под рукой, и совсем рядом с Кремлем разместилось почти все руководство страны. До работы рукой подать.



В 1918 году правительство молодой Советской республики переехало из Петрограда в Москву. Чиновники и их семьи заселились в гостиницы – Националь, Метрополь. Петергоф. Однако жилплощади для хозяев страны не хватало. И постановили построить дом ЦИК СНК Союза СССР для ответственных работников.



Под строительство был выделен участок на Берсеневской набережной, по предположениям историков, именно здесь в 16 веке располагалось пыточное подворье царского опричника, верного пса Ивана Грозного Малюты Скуратова. Это подтверждали и результаты раскопок, археологи не раз обнаруживали и кандалы, и человеческие черепа.



Одна из масштабнейших советских строек началась 1 июля 1928 года. Чтобы укрепить болотистую почву, Борис Иофан, любимый архитектор Сталина, спроектировал основание, состоящее из 3000 железобетонных свай, на которые должна была лечь бетонная подушка в метр толщиной. Колокольню находящейся рядом церкви Николы на Берсеневке снесли, чтобы из колокольни не стреляли по ответственным работникам.



В феврале 1930 года хроническая спешка и прессинг начальства стали причиной пожара недостроенного дома. На пожар съехалось все высшее начальство, кроме Сталина. Начальник пожарной службы Москвы Тужилкин был расстрелян за халатность. Он стал первой жертвой Дома на набережной. Чтобы не стать второй, архитектор проекта Борис Иофан аккуратно выполнял абсолютно все предписания партийного руководства.



Весной 1931 года первый корпус Дома на набережной был сдан. Новая многоуровневая постройка, достигающая 11 этажей, до 1952 года считалась самым высоким зданием Москвы. И это не единственный рекорд дома ЦИК. Дом вошел в книгу рекордов Гиннеса по числу знаменитых людей, живших в доме, и по числу улиц и городов, названных в честь этих людей.



Здесь поселились даже родственники самого Сталина – Светлана Аллилуева и Василий Сталин. А еще – Лаврентий Берия, маршалы Георгий Жуков, Михаил Тухачевский и Василий Блюхер, будущий генеральный секретарь Никита Хрущев, поэт Демьян Бедный, герой и ударник Алексей Стаханов, писатель Александр Серафимович, авиаконструктор Артём Микоян, режиссер Григорий Александров и его жена актриса Любовь Орлова.



Дом на набережной задумывался как модель светлого коммунистического будущего, где все станут равны, и у обычного слесаря, и у академика, будут одинаковые крепкие табуретки. Квартиры заставлялись мебелью, сделанной по эскизам Иофана, изготовленной в подвалах дома в столярных мастерских. Некоторым жильцам эксклюзивную мебель от Иофана дополняли дубовым паркетом и фресками, выполненными приглашенными из Эрмитажа реставраторами.



В новом доме были магазины, парикмахерская, поликлиника, почта, телеграф, сберкасса, спортзал, столовая, детский сад, прачечная, и все это только для избранных, по пропускам. Одна из самых престижных нынешних концертных площадок – "театр Эстрады", изначально задумывалась просто как клуб, в котором высокопоставленные жители дома могла проводить культурный досуг.



Во дворе росли синие ели, как на Красной площади, били фонтаны, а на воротах дежурила вооруженная охрана. Да и кинотеатр "Ударник" тоже был частью инфраструктуры. В этом кинотеатре была раздвижная крыша, и планировалось не только смотреть фильмы, но и созерцать ночное небо. Говорят, кинотеатр открывал свою крышу всего два раза.



На каждой лестничной площадке было по две квартиры. Они имели от одной до семи комнат и площадь от 40 до 300 м² при высоте потолков 3,7 метра, были оснащены газовыми плитами, телефонами, радиоточками, мусоропроводами, имели горячее водоснабжение, которого в 1930-е годы не было даже в Кремле, а также окна в туалетах и ванных комнатах по европейским стандартам, многие квартиры содержали комнаты для прислуги.



Когда в декабре 1931 года по соседству снесли Храм Христа Спасителя, самое намоленное место Москвы, вряд ли кто-то из жильцов-небожителей придал этому большое значение, ведь церкви тогда взрывали повсюду. Однако, начиная именно с этого момента, в их доме надолго поселились горе и страх.



Одним из самых первых был арестован Александр Иванович Мильчаков, занимавший должность начальника главного управления Союззолото. За особо тонкий вид вредительства – перевыполнение плана. Арестовать, посадить, расстрелять могли за что угодно и кого угодно. Тогда страна узнала слово "чистки", но обсуждать это боялись – у Дома на набережной были свои глаза и уши.



Информаторами были все – лифтеры, дворники, вахтеры, охранники. У вахтеров были ключи от всех квартир, вне зависимости от статуса обитателя. А значит, НКВД-шники могли даже не утруждать себя звонком в дверь. Треть жильцов дома были арестованы, высланы, сосланы в лагеря или расстреляны. И получилось так, что в одном доме жили и жертвы, и их палачи. Причем, нередко вчерашний палач сам вскоре становился жертвой. По дому прокатилась волна самоубийств, в том числе среди женщин и детей.



Чтобы завладеть вожделенными квадратными метрами, записные стукачи строчили доносы на жильцов, занимали их жилплощадь, и некоторое время спустя тоже исчезали. Неоднократно случалось, что жильцов арестовывали целыми семьями, расстреливали и хоронили в общих могилах. Жён арестантов часто отправляли в лагеря, в том числе в Акмолинский лагерь жён изменников Родины (известный как А. Л. Ж. И. Р.), а детей — в детские дома и спецприёмники.



Именно из "Дома на набережной" увезли на расстрел многих крупных деятелей СССР. В те времена целые подъезды стояли опустевшие, а квартиры успевали менять хозяев более пяти раз. Аресты не прекращались, а семьи арестованных всегда выселяли из дома: до 1939 года — в коммунальные квартиры, после — не предоставляя взамен вообще никакого жилья.



Со сталинскими годами связаны народные названия дома: "каземат на Берсеневской", "этап ГУЛАГа", "ловушка для большевиков", "дом предварительного заключения", "улыбка Сталина", "братская могила", "кремлёвский крематорий". По одной из многочисленных легенд, дочь арестованного командарма забаррикадировалась в опустевшей квартире, пообещав застрелить из отцовского нагана любого, кто войдёт. После этого она была замурована в квартире по личному распоряжению Николая Ежова и вскоре умерла от голода. Ходили слухи, что в квартирах репрессированных слышны голоса, звуки патефона, детский плач.



Но дети есть дети, и ужасы Дома на набережной не могли заглушить мальчишескую жажду приключений. Пацаны были одержимы идеей отыскать подземное логово Малюты Скуратова. У одного из них, Миши Коршунова, будущего писателя, были сведения, что из местных подземелий ведет до Кремля тайный тоннель. А вход в этот тоннель находится в местной церкви Николая Чудотворца.



Тоннель под Москвой рекой разветвляется – одна ветвь ведет в Кремль, другая – к дому Пашкова. Но когда ребята полезли под землю, они попали в ловушку. Двигаться по сужающемуся тоннелю было все труднее, и ребята решили отправить в прорыв самого худенького – Лёву Федотова. Мальчик застрял, и его минут 30 пытались вытащить. Позже Лёва детально описал все это в своем дневнике. Возможно, эта потрепанная тетрадка – самая большая тайна Дома на набережной.



Худенький, болезненный девятиклассник, поклонник музыки Верди, однажды вечером сел за письменный стол, послюнявил карандаш, и описал практически весь ход грядущей войны. "Я думаю, что война начнется либо во второй половине этого месяца – июня, или в начале июля, но не позднее. Немцы нападут неожиданно, они страшатся нашей зимы. Но я знаю, что победа будет за нами".



Удивительно, что пророчества Лёвы почти слово в слово совпадают с дневниками немецкого генерала Франца Гальдера, одного из разработчиков плана "Барбаросса". С той лишь разницей, что Гальдер предполагал военный крах СССР в течение 14-ти дней. Прогнозы Льва Федотова оказались гораздо точнее.



Дети, друзья Лёвы, верили ему, они каждый день просыпались и бежали узнавать, не начались ли бои. И когда войну объявили по радио, они не могли понять, почему взрослые такие взволнованные, мы же вам давно говорили. И не надо бояться, мы же быстро откинем врага. Но быстро откинуть врага не удалось. Дом на Набережной зажил по законам военного времени, провожая своих жильцов, кого на фронт, кого в эвакуацию.



Но и опустев, дом оставался одной из главных мишеней для авиации врага. Дом расселили и заминировали на случай сдачи Москвы войскам вермахта, а на его крыше были размещены зенитные установки. Через долгие четыре года сбылось еще одно предсказание московского школьника, война была выиграна. Единственное, что не смог предсказать Лёвка, это собственную судьбу. Рядовой Лев Федотов в ходе авианалета погиб в учебном лагере под Тулой.



Когда жильцы после войны вернулись в свои квартиры, Дом на набережной встретил их не очень радушно – многие квартиры были заняты, вещи пропали. Управляющий домом и комендант с вахтерами обошли все пустые квартиры и забрали все, что плохо лежит. Их расстреляли чуть позже.



Началась новая волна репрессий, которая прекратилась только со смертью Сталина в 1953 году. Всего в период с 1933 по 1953 год в доме проживало более 2, 5 тысяч человек. 806 из них были репрессированы, 344 — расстреляны. Жертвы начали возвращаться из лагерей домой, и накопившийся страх порой выливался в агрессию. Люди не знали, кому предъявить счет за миллионы погубленных и поломанных жизней.



Некоторые публицисты предлагали предать анафеме сам дом, и даже снести его с лица земли, то есть взорвать. В 1976 году мир узнал имя советского писателя Юрия Трифонова, чье детство прошло в доме ЦИК, а отец и мать были арестованы. Тяжелые расставания с домом стали основой его знаменитой книги "Дом на набережной". Именно от него и пошло это распространенное название дома. Но вернуться в свой печальный дом писатель не захотел.



Но, тем не менее, под эту крышу хотели заселиться многие, у кого было желание подчеркнуть свой статус и прильнуть к бесплатной кормушке. Новые жильцы отмечали ощущение тревоги и тяжести, страха и безысходности, кто-то прибегал к услугам священников, некоторым даже помогло.



Несмотря на мрачное кровавое прошлое, сегодня квадратные метры Дома на набережной – просто золотая жила. Он является одним из лидеров элитной недвижимости в Москве, но многие въехавшие жильцы из нуворишей, жалуются, что инженерные коммуникации построены по стандартам 40-х годов и не выдерживают современных нужд. Например, при пике потребления вода до 11-го этажа не доходит. Квартиры здесь очень любят снимать иностранцы, чтобы жить с видом на Кремль.



В 2012 году СМИ писали о пятикомнатной квартире патриарха Кирилла в Доме на набережной, где проживала Лидия Леонова — его предполагаемая родственница. В доме живут звёзды эстрады, театра и кино, среди них — артисты Геннадий Хазанов, Леонид Куравлёв, Наталья Андрейченко, Александр Домогаров, певица Глюкоза, внук кинорежиссёра Григория Александрова, актёра Алексея Баталова и родственники лётчика Михаила Водопьянова.



Мистическая слава здания привлекает к нему внимание писателей-фантастов. В тетралогии Андрея Валентинова "Око силы" в Доме на набережной" находился портал в иное измерение. В романе Александра Терехова "Каменный мост" в здании проживала семья главного героя, дипломата Уманского. Здесь же разворачиваются события романа Милы Бояджиевой "Возвращение Мастера и Маргариты", написанного как сиквел романа Михаила Булгакова.



Материал взят из воспоминаний жильцов дома в цикле передач "Нераскрытые тайны". Фото без моих логотипов взяты из Сети.

https://raven-yellow.livejournal.com/363874.html


Метки:  

Москва Казакова

Понедельник, 09 Ноября 2020 г. 10:01 + в цитатник
Легендарный Матвей Казаков, построивший допожарную Москву, так много вложил в нее труда и души, что не выдержал известия об уничтожении города, и умер осенью 1812 года. Самая известная постройка Казакова – здание Сената в московском Кремле.



Напротив Арсенала сохранялись последние частные владения князей Барятинских и Трубецких, и вот на этом освободившемся треугольном участке Казакова попросили поставить правительственное здание с большим залом для дворянских собраний. И архитектор сочинил практически образцовое правительственное здание.



Его пластические формы символизируют вечные ценности – законность и правосудие, а величественный купол, когда-то самый большой в России, незыблем, как сама государственность. Этому творению Казакова повезло – Сенат не горел в 1812 году, вот только Наполеон приказал снять статую Георгия Победоносца, которая стояла изначально на крыше, и отправить в качестве трофея в Париж.



Еще одно, не менее известное сооружение Матвея Казакова построено совершенно в другом стиле. После присоединения Крыма в 1775 году на Ходынском поле устроили грандиозное празднование, и для публики возвели временные павильоны, изображающие турецкие крепости и города. Соответственно, все эти строения были поставлены на турецкий манер, с башнями и минаретами.



И вот Екатерине Великой настолько понравился этот нарочито праздничный театральный стиль, что она попросила архитектора Казакова повторить декорации в камне и построить путевой дворец. Путевой дворец был нужен Екатерине для отдыха перед въездом в Москву после долгого путешествия из Петербурга, дорога занимала несколько дней, и была утомительна.



Казаков построил Путевой дворец как крепость, главное здание защищает кольцо служебных построек с башнями, поэтому поставленный возле Петровского села путевой дворец еще называют Петровским замком. Помимо элементов крепостной архитектуры здесь есть готические детали и украшения в духе русской старины. Современники называли этот стиль готическим, но сегодня мы используем термин "русская готика".



Есть предание, что во время своего первого приезда сюда Екатерина отпустила караул, сказав, что будет ночевать под охраной своего народа, и всю ночь вокруг дворца ходили мужики, во все горло покрикивая: "Не шумите, берегите покой нашей матушки!" Затем императоры устраивали здесь коронационные торжества, а в советское время во дворце была военная академия.



Новый архитектурный язык, созданный для празднеств на ходынском лугу 1775 году, полюбился Екатерине II, и она приказывает Василю Баженову построить в новом стиле загородный дворец, на месте, лично выбранном Екатериной. В параллель с Царским Селом под Петербургом подмосковную резиденцию называют Царицыно село.



Баженов соединяет классические, готические и русские элементы в причудливых постройках, раскинувшихся живописными группами над прудами. 10 лет идет строительство резиденции, Екатерина приезжает сюда и совершенно неожиданно приказывает разрушить уже практически законченную центральную часть ансамбля.



Чем же не угодил Баженов Екатерине? Версий много, вот одна из них – архитектор поставил два одинаковых дворца для императрицы и наследника, Великого князя Павла, но за прошедшие годы отношения с сыном у Екатерины поменялись, и она считает, что он представляет опасность для материнского престола. Поэтому в Царицыне она хочет иметь один собственный большой и роскошный дворец.



Эту работу поручают архитектору Матвею Казакову. С Баженовым его связывает дружба и совместные проекты, а теперь он должен переделывать работу товарища. Но Казаков сохраняет выбранный Баженовым фантазийный готический стиль, и символом этой преемственности становится зубчатая галерея, соединившая Хлебный дом Баженова с главным дворцом Казакова.



Получилось, словно работы двух архитекторов протянули друг другу руки. Над невысокими павильонами Баженова Казаков возводит как бы вторым ярусом роскошный парадный дворец. Здесь на фасадах все баженовские детали продолжают развиваться. Выступы превращаются в балконы, колонны удлиняются, кровли становятся ступенчатыми, но главное – сквозь готические узоры пробивается классицизм.



Русская готика – это прихоть богатых заказчиков, в основном Матвей Казаков, естественно, строил в классическом стиле. В 1652 году в Мещанской слободе москвичи встречали мощи митрополита Филиппа. Митрополит Филипп – ярчайшая личность 16-го века.



Поставленный во главе русской церкви Иваном Грозным, Филипп восстал против опричного террора. Не сумев повлиять на царя увещеваниями, он открыто призвал его покаяться, заявил, что в стране нет справедливости и милосердия, а на царе – кровь невинных. Иван Грозный не стерпел такого своеволия, и сослал Филиппа, а затем послал Малюту Скуратова задушить митрополита.



В следующем столетии митрополит Филипп был причислен к лику святых, и на месте встречи его мощей в Мещанской слободе поставлена церковь. Церковь несколько раз перестраивали. Колокольня церкви Филиппа митрополита ранняя, Матвей Казаков построил ступенчатую ротонду.



На основной объем поставлен еще один круглый ярус с треугольными фронтонами над большими окнами, выше – фонарь-беседка. У этого храма есть интересная особенность – Казаков устроил алтарный выступ-апсиду не полукруглым, как обычно, а квадратным и украсил его ионическими колоннами.



В 1782-1786 годах на пересечении Большой Никитской и Моховой улиц архитектор возводит для Московского императорского института старое здание Московского университета (Казаковский корпус). Строение сильно пострадало при пожаре 1812 года, и пять лет спустя было реконструировано по проекту архитектора Доменико Жилярди в стиле ампир.



Здание Благородного собрания построено Матвеем Казаковым тоже в царствование императрицы Екатерины. После строительства новой столицы на берегах Невы Москва оставалась сосредоточением дворянской жизни, ведь Петербург был далеко на границе империи, а Москва стояла в центре русских земель. Поэтому в декабре в Москву съезжались дворяне всех центральных губерний.



Центром общественной жизни этой пестрой массы было Дворянское или Благородное собрание. Фасады здания несколько раз перестраивали, а вот интерьеры сохранились. Лермонтов впервые побывал на маскараде здесь в 16 лет с отцом, причем его папа нарушил одно из правил собрания – молодые люди могли посещать благородное собрание только с 17-летнего возраста.



Здесь встречались на балах и концертах действительно без различия званий и чинов и вельможи, и мелкопоместные дворяне, и светские дамы, и небогатые невесты из провинции, приехавшие в Москву в поисках жениха. По официальным сведениям, зал собрания вмещал три тысячи человек, но вот Пушкин писал, два раза в неделю в зале Благородного собрания собирается до пяти тысяч народу.



Места хватало всем, и для танцев, и для бесед, и для маскарадов. Представив справку о благородном происхождении, дворянин мог приобрести годовой абонемент с правом посещения собрания в любое время. Мужчине он обходился в 50 рублей, даме в 25, и девице в 10. Конечно, были разовые билеты, а вот на балкон на некоторые мероприятия допускали лиц всех сословий, естественно, прилично одетых.



Казаков также построил небольшую церковь на Маросейке. В 30-ые годы прошлого века ее собирались снести якобы для расширения улицы, и говорили, что это не самая значительная работа мастера, но это одно из лучших произведений Казакова. В нем он довел до совершенства стремление классицизма к максимальному упрощению архитектурного убранства. Здесь практически нет деталей, только плавное перетекание круглых объемов.



У церкви Космы и Дамиана необычная композиция – вокруг центральной высокой ротонды три полукруглых лепестка, словно четыре жемчужины собраны в прекрасное колье. По уверенному рисунку чувствуется, что это работа зрелого мастера. И действительно, на момент строительства у Казакова уже была открыта собственная архитектурная школа, откуда вышли первоклассные зодчие: Еготов, Тюрин, Бове.



Во второй половине 18-го века участок Тверской улицы близ Вознесенского переулка сильно пострадал от Троицкого пожара. В 1778-1782 годах на этом месте возвели новое здание. Усадьба служила личной резиденцией графа Захара Чернышева, который к моменту окончания работ занял должность генерал-губернатора Москвы.



Трёхэтажный дворец в стиле зрелый классицизм был обращён на Тверскую площадь. До 1917 года служило резиденцией московских генерал-губернаторов, после Октябрьской революции дом занимал Московский городской совет. С 1993 года строение находится в ведомстве правительства Москвы.



Недаром говорят, что Казаков создал Москву 18-го века, ведь помимо церквей, дворцов, частных домов, учебных корпусов зодчий построил три больших больницы: Павловскую, Екатерининскую и Голицынскую. Павловская больница, основанная в 1763 году – самая старая государственная больница в Москве. Основана по указу императрицы Екатерины II как "больница для бедных" в честь выздоровления тяжело больного наследника престола Павла.



В 1802 году Казаков начал перестраивать главное здание в строгом неоклассическом стиле, боковые постройки были добавлены Жилярди в 1820-х годах. В процессе строительства Казакову было предъявлено обвинение в мошенничестве. Он был избавлен от уголовного преследования, но потерял свою лицензию архитектора, что лишало его возможности получать финансирование от государства.



В 1775 году на Страстном бульваре для князей Гагариных Матвей Казаков возвел огромный дворец, здесь самый большой в Москве 12-ти колонный портик. В начале 19-го века в нем размещался Английский клуб. После ухода французов из Москвы дом сильно выгорел, и пустовал, а в 1828-м его выкупил военный генерал-губернатор Москвы Дмитрий Голицын за 45 тысяч рублей для устройства в нём Ново-Екатерининской больницы.



В конце 18-го века тихое зеленое место на границе тогдашней Москвы, в районе Нескучного сада отвели под больницы, и сегодня здесь Первая Градская, Детская, Святителя Алексия, а начиналось все с Голицынской больницы. Ее построили на деньги российского посла в Вене князя Голицына. Блестящий дипломат много сделал для сближения двух стран, и в столице Австрии до сих пор есть улица Голицын-штрассе.



Князь умер бездетным, и свое немаленькое состояние завещал на устройство бесплатной больницы в Москве. Это была третья общественная больница Первопрестольной после Екатерининской и Павловской, и соответственно первая, устроенная на частные пожертвования. До 1917 года лечебное учреждение содержалось на деньги князей Голицыных. Больница не горела в 1812 году в, потому что в ней лечили и французских солдат.



Помимо общественных зданий, архитектор строил большое количество частных домов и здесь он предлагает новый для Москвы тип городской усадьбы. В 18-м веке дом обычно стоял в глубине двора, окруженный флигелями и служебными пристройками. Казаков же выдвигает главное здание на красную линию улицы, а флигели ставит или за домом, или симметрично по сторонам. Теперь на улицу выходит не ограда с воротами, а парадный фасад.



Казаков мыслил в масштабах целой улицы, делая частный дом частью общего замысла. У этого дома уральского заводчика Губина есть ещё одна интересная особенность: анфилада парадных комнат выходит окнами не на улицу, а во двор. Очевидно, хозяин не хотел, чтобы его вальсирующие гости были видны из расположенного напротив через улицу Высоко-Петровского монастыря.



В самом начале Гороховского переулка стоит огромный Демидовский дворец с торжественной колоннадой. Дом возведен в 1789-1791 гг. по проекту Матвея Казакова для отставного бригадира Ивана Ивановича Демидова, сына богатого заводчика Ивана Никитича Демидова. Став владельцем усадьбы, Иван Иванович Демидов не захотел быть продолжателем семейного дела и уже в 1789 году продал демидовские заводы, чтобы выстроить на вырученные деньги в отцовской усадьбе роскошную резиденцию.



Помимо большого количества частных домов, этот Моцарт архитектуры возвел в Москве Сенат, Университет, Благородное собрание, 3 больницы, 3 церкви, 2 императорских дворца, тюрьму и резиденцию генерал-губернатора. А также воспитал плеяду архитекторов, которые после пожара 1812 года восстанавливали город по рецептам учителя. Его именем в 1939 году была названа бывшая Гороховская улица в Москве.



Материал взят из цикла передач Михаила Жебрака "Москва. Пешком".

https://raven-yellow.livejournal.com/363562.html


Метки:  

Москва собачья

Воскресенье, 01 Ноября 2020 г. 10:01 + в цитатник
Пожалуй, самая знаменитая московская собака это все-таки та, которая на станции метро "Площадь революции". Но и кроме нее найдется немало других, более или менее известных. Героев и домашних любимцев, породистых и дворняжек, работающих как в военное время, так и в мирное, как на передовой, так и в тылу, как на равнинной местности, так и на пересеченной.



02. Станция метро "Площадь революции". Памятник пограничнику Никите Карацупе и сторожевому псу Ингусу.



03. Петровско-Разумовская аллея. Памятник собаке Лайке, которая стала первым живым существом, запущенным в космос.



04. Верхний вестибюль станции метро "Менделеевская". Памятник "Сочувствие", посвященный беспородной собаке Мальчику, зарезанной в метро ножом гражданкой Юлианой Романовой.



05. Парк "Музеон". Памятник бездомным животным.



06. Дом-музей И. Тургенева на Остоженке. Памятник "Муму".



07. Сквер полководцев. Памятник фронтовой собаке.



08. Дворик со скульптурами на Садовой-Черногрязской. Писающий пёсик.



09. Палаты усадьбы Григорьева в 1-ом Кадашевском переулке. Безымянный бульдог.



10. Усадьба "Нескучное" на Воробьевых горах. Безымянный мастиф.



11. Новодевичье кладбище. Памятник на могиле Юрия Никулина. Ризеншнауцер Фёдор.



12. Улица Ефремова в Хамовниках. Памятник "Карандаш и Клякса". Шотландский терьер Клякса.



13. Медицинский центр МГУ на Воробьевых горах. Памятник студенту Чехову с собакой.



14. Терлецкий лесопарк. Памятник военному инструктору с собакой.



15. Кременчугская улица в Фили-Давыдково. Памятник спасателям, сотрудникам МЧС.



16. Патриаршие пруды. Скульптурная группа "Басни Крылова".



17. Патриаршие пруды. Скульптурная группа "Басни Крылова".



18. Судостроительная улица в Нагатинском Затоне. Скульптурная группа "Басни Крылова".



19. Нагатинская набережная. Памятник трем девушкам.



20. Музей современного искусства на Петровке. Скульптура "Мужчина с павлином".



21. Улица Рождественка. Электрический пёс.



22. Парк Дворца пионеров на Воробьевых горах. Безымянная собака.



23. Парк «Музеон». Скульптура художника Степана Нефёдова (Эрьзи) с собакой.



24. Парк «Музеон». Охотник с собакой.



25. Парк «Музеон». Девочка с собакой.



26. Парк «Музеон». Девочка с собакой.



27. Парк «Музеон». Сфинкс.



28. Улица Льва Толстого. Страж дверей.



29. Усадьба Трубецких в Хамовниках. Страж калитки.



30. Трехгорная мануфактура. Страж крыши.



31. Центральный дом архитектора в Гранатном переулке. Стражи ворот.



32. Немного Подмосковья. Усадьба «Марфино». Памятник ротвейлеру Султану.



33. Раменское. Скульптура «Незнакомка», посвященная рассказу А. Чехова «Дама с собачкой».



34. Зеленоград. Девочка с собакой.



35. Одинцово. Люба с таксой.



36. Балашиха. Дворник с собакой.



37. Усадьба «Архангельское». Скульптурная группа возле Юсуповского дворца.



38. Раменское. Мальвина и Артемон.



39. Видное. Скамья примирения.



40. Коломна. Водовоз с собакой.



41. Усадьба Мелихово. Таксы Бром Исаич и Хина Марковна.



Собачки будут добавляться по мере их обнаружения.

https://raven-yellow.livejournal.com/362882.html


Метки:  

70-ые в СССР. Мифы, страхи и слухи

Понедельник, 14 Сентября 2020 г. 10:01 + в цитатник
Когда-то на улице Горького, ныне Тверской, возвышалась гостиница "Интурист", в которой жили интуристы. Многие из них интересовались не столько Москвой и москвичами, сколько москвичками. А советские женщины очаровательны, и они любят подарки, особенно иностранные.



Но советские женщины все давно поняли. Возьмешь купальник у такого, сходишь в нем искупаться, выйдешь из воды, а иностранный купальник в результате контакта с водой станет прозрачным. Тут-то он тебя и сфотографирует. Фотография голой советской женщины попадет в иностранные журналы, а такого советская женщина уже не переживет.



Это в деревнях верят во всяких леших, домовых, бабайку, а у нас, в городе, были другие, более научные, страхи. Чего боятся в Москве 70-ых? Некачественной еды, импортных товаров, болезней и заразы, ядерной войны, и конечно, козней иностранцев, главная цель жизни которых – испортить жизнь советскому человеку, лучше всего хорошенькой девушке.



К мелким пакостям можно отнести конфеты и жвачку с ядами и бритвами. Многие иностранцы, особенно афро-американцы, угощали на улицах таким лакомством маленьких доверчивых детей, и дети потом, если и не умирали в страшных мучениях, то болели животом и не могли ходить в школу. А если даже нормальную жвачку проглотить, то кишки слипнутся, и точно умрешь.



С иностранцами вообще ухо надо держать востро. Сфотографировать человека голым можно и еще одним способом. Для этого ЦРУ разработало необычные фотоаппараты, заряженные специальной красной пленкой. При наведении их на человека специальные микрочипы фиксировали инфра-красное излучение тела, и на кадре убирали одежду.



Эти снимки потом там, на Западе, печатали и распространяли во всех газетах. И весь капиталистический мир потешался, мол, у русских денег на одежду нет. Правда, надо отдать должное западной цензуре, которая настояла на том, чтобы убиралась только верхняя одежда, а вот трусы оставлялись.



А можно было опозорить москвичей 70-ых и по-другому. Например, купить в советском магазине советское нижнее белье, скажем, трусы с начесом, рейтузы или панталоны. А потом смеяться там, на Западе, над советской модой.



А вот еще страх позора. Мальчишки прибегали к "Интуристу" с криками: "Гум! Гум! Гум!" Это они не рекламировали магазин, а просили жвачку. Но к ним выходил дядя в сером и говорил: "Вот вы тут кричите, а вас сфотографируют, напечатают в газетах и напишут, что советские школьники просят хлеба. И вся Америка будет над вами ржать!"



Но не так обидны издевательства над отдельными личностями, сколько поругание наших святынь, ценностей, дорогих сердцу каждого советского человека, и искажение нашей истории. Целые кафедры при университетах в Гарварде и Стэнфорде занимались тем, что придумывали анекдоты про Вовочку, Штирлица, Петьку с Василием Ивановичем.



Страх ядерной войны преследовал человека 70-ых годов с самых ранних лет и уж под конец жизни тем более. Строились замаскированные бомбоубежища. Учителя НВП говорили – шесть, шесть минут надо американской ракете, чтобы долететь до Москвы. И за эти 6 минут прячься, потому что настанет ядерная зима. И не забудь валенки.



А вот что делать с химической атакой? Был фирменный способ – от военрука. Натереть хозяйственное мыло на терке, побольше, и лучше заранее, а то за шесть минут много не натрешь. А потом в марлевую повязку его. И если к ядерной атаке добавится еще и химическая, как-то продышаться будет можно.



Американские джинсы убивают население чуть медленнее, но зато наверняка. Они вызывают сжатие тазовых костей, от которых женщина потом не сможет родить. Это называется "джинсовое бесплодие".



Еще одна опасность, с которой может столкнуться каждый – борщевик гигантский. Как известно, борщевик был подарен еще Никите Хрущеву под видом полезного в сельском хозяйстве растения. А убил миллионы людей. Только это засекреченная информация, ее скрывали, чтобы статистику не портить.



С напитками все еще хуже. На улицах множатся автоматы с газированной водой, в каждом из них есть стакан, а в стакане – смертельная опасность. Ночью по городу ходят иностранцы и опрыскивают из баллончика эти стаканы сифилисом. Не имеющие этого баллончика обкашливают стаканчики туберкулезом.



Вот еще один ужас. Стакан для мытья надо было вращать в фонтанчике с водой. Но вращение стакана ослабляло стекло, и появлялась опасность взрыва. Одному мальчику, который пил газировку из ослабленного стакана, отрезало рот.



Что касается бочек с квасом, то о них ходили легенды настолько неприятные, и связанные с настолько несимпатичными существами, что о них и вспоминать не стоит. Надо представить себе существо, которое мы меньше всего хотели бы обнаружить в бочке. Вот именно их и боялись москвичи 70-ых годов.



А пивные ларьки старались располагать поближе к мостам, под которыми проходят высоковольтные провода. Один мужик на Волгоградке помочился с моста, и его ударило током в 50 тысяч вольт. Врачи спасли молодую жизнь, но вот его пипиську юные следопыты нашли только через неделю в Западном Бирюлево.



Здание Академии Наук "Золотые мозги" в 70-ые только строится. Но строится-то где? На месте ското-могильника. И звери, как люди, все равно мстят. Вот у ученых голова-то и болит. Более того, на крыше установили золотые приемники, улавливающие асимметричные частоты из космоса, в результате у светил советской науки развивается онкология и геморрой.



Очень популярными были китайские ковры с тиграми, они были как бы альтернативой традиционным советским гобеленам с медведями. Но все 60-ые и 70-ые годы угроза большого желтого брата нарастала.



В 1976 году умер Мао Дзе Дун, и с этого самого момента ковры с тиграми начали светиться по ночам. Более того, на них проступал лежащий в гробу Мао с зеленой свечкой в сложенных руках. Из ковров слышался крик, и казалось, что дышит сама преисподняя. И люди со страху бежали в церковь, забывая, что преисподней нету, и Бога нету, а все – химия одна.



Но нет хуже зла для советского человека, чем месть церкви. Храм Христа Спасителя снесли, на его месте собирались строить Дворец Советов. Это было в 1935 году. Но в 70-ые годы ми видим на месте храма бассейн "Москва". И сказывали, что в бассейне "Москва" орудуют топители.



Топители хватали плавающих за ноги и утаскивали на дно. Это была месть православной церкви богохульникам. И старались топить в основном детей-отличников. Бабушки наказывали внучатам внимательно смотреть по сторонам, и если мимо будет проплывать человек в рясе и с большим крестом, то лучше от него подальше.



И, наконец, самое страшное находится под землей, потому что там к преисподней явно ближе, хоть ее и нету. Например, поезд метро, приближаясь к станции "Преображенская площадь", из-за сложного рельефа замедляет ход. Но поскольку неподалеку на кладбище похоронен московский юродивый Корейша, сразу выяснилось, что Корейша пришел во сне к начальнику метрополитена, и сказал: "Кто на скорости мимо меня пролетит, проклят будет во веки веков!" Вот они и ползут.



Мы сейчас снисходительно улыбаемся над страхами наивных москвичей 70-ых, ведь мы-то знаем намного больше, чем они. "Новая истина торжествует не потому, что ее противники признают свою неправоту, просто ее оппоненты со временем вымирают, а подрастающее поколение знакомо с нею с самого начала" (с).



Материал взят из цикла передач "Москва Раевского". Фото без моих логотипов взяты из Сети.

https://raven-yellow.livejournal.com/362734.html


Метки:  

Москва прогулочная

Четверг, 10 Сентября 2020 г. 10:01 + в цитатник
Каждый москвич знает несколько, пусть не потаенных, но не очень известных уголков, где интересно гулять, где уютно, необычно, есть, что посмотреть и что рассказать друзьям. И для этого у каждого есть свои самые любимые маршруты по переулкам Москвы.



Один из самых живописных переулков Москвы – Черниговский, он назван по церкви в честь черниговских святых Михаила и Федора. Отдельно стоящая трехъярусная мощная колокольня встречает на входе в переулок как триумфальная арка, словно приглашает зайти.



Колокольня сложна по архитектурным канонам – внизу тяжелый дорический ордер, выше – легкий ионический, и на третьем ярусе совсем воздушный коринфский. Колокольня построена в конце 18 века, когда на смену барокко пришел классицизм, и здесь есть элементы обоих этих стилей. Здесь есть классические колонны и треугольные фронтоны, а вот граненые купола со слуховыми окнами, это характерная деталь барокко.



Черниговский переулок некоторое время назад сделали пешеходным. Сегодня здесь можно почитать или выпить кофе, взятый в соседнем кафе. Черниговский князь Михаил и его приближенный боярин Федор прибыли в ставку к Батыю. И все посетители должны были пройти очистительные процедуры и поклониться идолам.



Христианин Михаил отказался: "Тебе, Батый, поклонюсь, ибо Бог поставил тебя царствовать на этом свете, а тому, что ты велишь, не поклонюсь". Михаил и Федор были казнены в орде и причислены русской церковью к лику святых.



На том месте, где по преданию москвичи встречали прах Михаила и Федора, поставили церковь в честь черниговских святых. Эта церковь построена в 1675 году в традициях русского узорочья. Над пирамидой заостренных кокошников возвышаются пять глав, как пять свечей в горсти.



Напротив храма в честь черниговских святых в том же 17 веке поставили церковь Усекновения главы Иоанна Предтечи, но иоанновский храм перестраивали в 18 веке, и получился слоёный пирог: внизу вырезанные из белого камня порталы и наличники, словно богатые бусы, это элементы русского узорочья, а выше – тоненький световой барабан, граненый купол, это 18 век. Также в эпоху барокко построена трапезная с эффектными наличниками с ушами.



На переломе переулка перед самой революцией в 1916 году архитектор Дулин поставил доходный дом, он рассчитан на рассматривание издали, все детали здесь наверху. На домах Дулина обязательно должна быть скульптура, ведь этот мастер, уже работая зодчим, учился в скульптурных классах Училища живописи и ваяния, и некоторые барельефы он делал сам.



Но Дулину не дали развернуться, все скульптуры отлиты с одной модели, повторенные по количеству простенков, наверное, хозяин дома экономил.



Еще один поворот переулка, и перед нами старинная усадьба 18 века. Дом в глубине широкого двора поставлен в начале 18 века, по сторонам были службы. Изначально это была дворянская усадьба, затем купеческий дом со складами, а в начале 20 века участок заняла гимназия Касицына. И архитектор Шервуд перестроил главный дом под учебное здание, снаружи оформив его под старину с элементами барокко.



Владимир Шервуд – потомственный архитектор, его отец – автор здания Исторического музея на Красной площади. Шервуд-сын не поставил таких знаковых зданий, но в целом построил больше, чем отец, 30 домов в Москве. На его домах всегда очень красивый богатый узор, здесь, например, интересные барочные наличники.



Усадьбу недавно занимал Фонд славянской письменности и культуры, много лет его директором был скульптор Вячеслав Клыков. Клыков сделал памятник Кириллу и Мефодию, учителям Лихудам, Сергию Радонежскому.



После смерти скульптора фонд поставил памятник своему директору. Это удачный портрет, и интересная находка с костюмом: плащ-дождевик и сапоги, словно скульптор сейчас выйдет не на обновленную Пятницкую, а на родные курские луга. Черниговский переулок протяженностью всего 200 метров, а сколько интересного он таит.



На Мясницкой улице стоит дом с двумя фасадами, от полукруглой ротонды отходят симметричные крылья, одно приглашает пройти по Мясницкой, а другое – завернуть в Бобров переулок. Бобров переулок короткий, но застроен исключительно интересными зданиями, и первое, угловое, в конце 18 века поставил архитектор Баженов для генерал-поручика Юшкова.



Говорят, масон Баженов устроил для масона Юшкова здесь специальные залы для масонских таинств. Может быть, когда-то в доме и были черные комнаты и потайные дверцы, но снаружи здание украшает классическая ионическая колоннада.



В 18 веке обширный участок за домом занимали сад, службы и флигели. Когда здание купили для Училища живописи, ваяния и зодчества, участок в глубине застроили корпусами с учебными классами и квартирами преподавателей. Здесь долгое время жила семья Пастернаков, Пастернак преподавал в училище.



Любопытная деталь – когда в начале 20 века корпуса глубине ремонтировали, то профессоров с семьями переселили сюда прямо в классы, ну а главный дом никогда не перестраивали. Считается, что это первый дом в Москве с угловой ротондой.



Следующее здание по Боброву переулку также играет с углом. На углу возвышается башня, а от нее отходят нарочито разностильные корпуса. Здание занимает Театр Калягина, режиссер решил сделать фасад похожим на театральную афишу, ведь в театре одновременно играют пьесы Шекспира, Брехта, Чехова, вот пусть и на фасаде будут элементы модерна, классицизма, барокко.



Архитекторы посчитали эту идею надуманной и слишком литературной, и долго не соглашались строить такую безвкусицу, но ведь деньги на стройку нашел Калягин, значит, ему музыку и заказывать, и в Москве появилось необычное театральное здание.



Самый уютный дворик в Бобровом переулке занимает библиотека имени Тургенева, это одна из старейших библиотек Москвы, она основана в 1885 году на деньги Варвары Морозовой. Изначально библиотека занимала другое здание на площади, отсюда и название – Тургеневская площадь.



Читальню на площади снесли при реконструкции в 1972 году, но со временем библиотеке передали вот этот комплекс старинных зданий. Когда прошла реконструкция, точно показывает стеклянный фонарь, это очень характерная деталь для 90-х годов прошлого века.



Во двор библиотеки стоит зайти и ради бюста Ивана Тургенева из мрамора и прекрасной работы. Это редкий материал для улиц Москвы, ну так памятник украшал раньше вестибюль библиотеки, а после переезда был выставлен на улицу в соответствии с лозунгом 20 века "искусство в массы". Голову лепил знаменитый скульптор Коненков, а в мрамор ее перевел ваятель Косов.



Еще одну пешеходную зону недавно устроили на улице Забелина, дорогу сузили до одной полосы, поставили лавочки и фонари. Физиология горожанина проста, стоит сделать удобно для ходьбы и сидения, как сразу открываются глаза, появляются время и желание рассматривать здания. Улица Забелина короткая, 200 метров, но ведь это путь на Ивановскую горку, один из семи московских холмов, здесь каждый шаг интересен.



У подножия Ивановской горки с 16 века стоял Соляной двор. Вокруг огромного двора были расположены лавки и амбары, где торговали солью, поташом, его добывали из золы, и соленой рыбой. Соляной двор разобрали только в 1910 году, на новом месте архитектор Шервуд построил для Московского купеческого общества комплекс доходных домов, его назвали в честь старого сооружения – "соляной двор".



Снаружи здания украшены классическими колоннами и вазами. Внутри несколько корпусов окружают: один проходной, скорее похожий на улицу, и два глухих двора. Соляной двор – это целый город в неоклассическом стиле. Говорят, Ленин собирался разместиться здесь со своим аппаратом, Кремль-то в результате ноябрьских боев был поврежден, но решил переждать в гостинице, пока Кремль восстановят.



Напротив Соляного двора стоит старинная усадьба середины 17 века, правда, флигели и господский сад давно перестроены, но палаты стоят, как прежде, еще в 17 веке, в середине участка. Последний раз дом перестраивали в середине 60-х годов 19 века, и тогда появился мезонин с красивым балкончиком.



Сегодня старинную усадьбу занимает Императорское православное палестинское общество. Общество основано в 1882 году для научной работы, помощи русским паломникам и просветительской деятельности. Палестинское общество основало в Палестине больше ста школ.



Несколько лет назад во дворе усадьбы поставили бюст основателю Палестинского общества. Автор памятника один из самых востребованных скульпторов современности – Рукавишников. Василий Хитрово жил в Санкт-Петербурге, но сердце его было в святой земле, он совершил несколько поездок в Палестину, основательно изучил регион и создал клуб единомышленников для укрепления связей между Россией и Палестиной. Хитрово же предложил слова для девиза общества, это слова пророка Исайи: "Не умолкну ради Сиона и ради Иерусалима не успокоюсь".



В конце улицы Забелина стоит один из самых старых храмов Москвы в честь святого Владимира. Он поставлен в начале 16 века возле загородного княжеского дворца. Да, да, когда-то здесь были сады, ведь улица Забелина упирается в Старосадский переулок. В начале 16 века князь Василий III повелел возвести возле своей загородной резиденции храм.



Строителем был один итальянцев, приглашенных Москву, Алевиз Фрязин, но в 17 веке русские мастера серьезно перестроили церковь, тогда появились пилястры, сложные формы и тонкие барабаны с красивыми орнаментами.



Можно ли поставить памятники всем хорошим писателям и поэтам? С одной стороны, талантов много, но и Москва большая, тем более, если не плодить огромные монументы, а ставить их во дворах и скверах. У кого из больших поэтов больше всего стихотворений о Москве? Наверно, у Цветаевой, но постоянно упоминает московские детали и Осип Мандельштам.



В Москве долгое время не было памятника Осипу Мандельштаму, и вот скульптор Елена Мунц выполнила бюст. Для установки выбрали небольшой скверик сбоку от дома, где Осип жил у своего брата в огромной коммуналке.



Ивановская горка называется по Ивановскому монастырю. Его заложил князь Василий III в честь рождения долгожданного сына Ивана. Монастырь, соответственно, назвали именем небесного покровителя наследника – Иоанна Предтечи. Но от старинных зданий ничего не сохранилось, обитель полностью выгорела во время французского нашествия 1812 года, и даже была упразднена.



Возобновился монастырь благодаря пожертвованию Макаровой-Зубачевой, она дала деньги на новый комплекс зданий. Ну а проект заказали архитектору, много строившему церковные здания – Михаилу Быковскому. Перед архитектором была поставлена сложная задача, для строительства монастыря он получил небольшой участок, с двух сторон зажатый жилыми домами, и двумя сторонами выходивший в крутые переулки.



Но Быковский – мастер пространственных решений, он связал все здания монастыря галереями и аркадами. Получилось большое количество уютных двориков, а пространство визуально увеличилась. Быковский украсил парадный вход двумя башнями-звонницами, чтобы монастырь стал похож на средневековую крепость.



После революции Ивановский монастырь заняло Министерство внутренних дел, здесь была тюрьма, складские, учебные помещения, архив, и москвичи знали Ивановский монастырь только снаружи. Но основные здания комплекса сохранились, проведена реставрация, и уже больше десяти лет монастырь открыт для посещения.



Материал взят из цикла передач Михаила Жебрака "Москва. Пешком".

https://raven-yellow.livejournal.com/362173.html


Метки:  

Памятник создателям ковида

Вторник, 08 Сентября 2020 г. 10:01 + в цитатник
Мне сперва пришло в голову, что я неправильно понял надпись на памятнике, и я решил уточнить у охранника, кому он посвящен.



Охранник подумал и сказал: "Так этому, как его. Крановирусу". Потом еще подумал и добавил: "Вот ведь, блин. А?"





https://raven-yellow.livejournal.com/361890.html


Метки:  

70-ые в СССР. Музыка в СССР

Понедельник, 07 Сентября 2020 г. 10:01 + в цитатник
Несмотря ни на что, музыка в Советском Союзе была. Причем, с экранов телевизоров лилась одна музыка, а в подвалах и подворотнях звучала совсем другая. Эта, другая, несла в себе какой-то странный, пьянящий дух свободы, хотя сейчас уже не очень понятно, чем человек, слушающий Битлз, свободнее того, который слушает Аллу Пугачеву.



В районе метро «Сокол» есть сквер с названием «Арбатец». Когда-то на его месте было солдатское кладбище для бедных. На кладбище есть часовня, в войну в ней был военный штаб, а также бомбоубежище. В этом «бомбоубежище» в начале 70-ых все и началось.



Конечно, музыка как таковая была и раньше. На Калининском проспекте возле кинотеатра «Октябрь» был магазин «Мелодия», главный портал, соединяющий меломанскую Москву с музыкальным миром.



По ценности для меломанов и коллекционеров пластинки в то время делились на несколько внятных категорий. Первая, самая легкодоступная, это советская эстрада. Вторая, чуть посложнее, это музыка социалистических стран. Третья – издаваемая в СССР западная музыка, например, необъяснимо популярная в наших широтах немецкая группа Boney M. Потом – снова соцлагерный, но уже рок.



И пятая – запередельно недоступные западные группы, осуждаемые в советской печати, например, Led Zeppelin или Pink Floyd. И вот для первых двух категорий – советской и, скажем так, чешско-польской эстрады, существует магазин. Если изловчиться, в нем же можно купить, допустим, Boney M в русском дизайне. Для покупки дисков последних двух категорий надо было приложить некоторые усилия.



И было, ради чего их прилагать. Среди тонн винила, ходившего по стране, встречалось и настоящее черное золото, «фирменные» пластинки, то есть не переизданные Апрелевским заводом, а настоящие, с запада. Ведь для советского меломана подлинный альбом Queen или Deep Purple будет покруче подлинника картины в Лувре.



Усилия прилагались прямо перед «Мелодией», или в закоулках. Люди, которые отирались перед магазином, могли или хотеть купить, или хотеть продать. И тогда они сговаривались о цене. Альбом Abba «Arrival» в 70-ые годы мог стоить 20 рублей. Альбом Rolling Stones «Let It Bleed» – 30 рублей. Альбом Pink Floyd «The Wall» мог стоить и больше 100. Все просто.



Сложности были в другом. У «Мелодии» можно было купить «нулёвую» пластинку, прийти домой, поставить и не услышать ничего, кроме хрипа и запаха одеколона. Потому что исцарапанные пластинки приводились одеколоном в товарный вид, и втюхивались новичкам. Не пойдут же они в милицию жаловаться.



Торговля в «Мелодии» начиналась по субботам в 10 утра. В обед вся спекулянтская тусовка с Калининского проспекта переезжала на Воробьевы горы, на площадку ниже и правее Смотровой, возле трамплина. Кстати, вторая сложность была доблестной советской милицией. Продавцы пластинок были для органов, конечно, не валютными спекулянтами, но постричь их было вполне можно.



Такие места называли «комок», искаженный «комиссионный магазин», хотя никаких признаков магазина тут конечно не было. Толкучку на Ленинских горах еще называли «туча», потому что к вечеру здесь собирались сотни людей.



Здесь проблемы были те же: надувательство продавцов и милиция. Здесь, в отличии от центра, не было иностранцев, и органы уже не церемонились. Продавцов пластинок, этих тонких ценителей прекрасного, даже травили собаками, как матерых преступников.



Все стало меняться именно в 70-ые, тогда советская промышленность начала выпускать по миллиону магнитофонов в год. А магнитная лента это не пластинка, если пластинка стоила от 10 рублей до 100 и выше, то катушка с копией пластинки максимум 5 рублей, а то и вовсе ничего.



Звук на ленте получался уже не тот, но большинству это было безразлично. Нужно было только взять у друга-коллекционера пластинку и найти способ переписать ее на пленку. А когда диск «заслушивался», на ту же пленку можно было записать другой диск. И эта музыка стала вечной.



Разумеется, была и живая музыка. Советское государство никак не могло решить, джаз – это хорошо или плохо? Его называли то музыкой бедных (это хорошо), то музыкой толстых (это плохо). То запрещали, то разрешали. Послушать джаз живьем было непросто. В 70-ые на Малой Дмитровке, тогда улице Чехова, в доме № 23/15 под личиной молодежного кафе «Синяя птица» скрывался джаз-клуб.



В 10 вечера народу было битком, потому что начинался джем-сейшн, и в клуб съезжались лучшие джазовые музыканты Москвы. Импровизированная, ничем не контролируемая свобода, как будто нет там, в подвале, советской власти. И окон, правда, тоже нет, поэтому накурено, хоть топор вешай. Но в 1972 объявили капитальный ремонт здания, и «Синюю птицу» закрыли.



И тогда же, в 1972 году Советский Союз потрясла грандиозная и в чем-то опасная гастроль. В Парке Горького, там, где сейчас стоит музей современного искусства «Гараж», был ресторан «Времена года», грандиозное помещение на 1200 гостей. И весной 1972 года в СССР приезжает биг-бенд Мела Льюиса и Теда Джонса, джаз-менов из Нью-Йорка.



Их концерты собирают ежедневно по 10-15 тысяч человек. Более того, после концерта они приезжают во «Времена года», и здесь разворачивается грандиозный джем-сейшн американских и советских джазистов. Все курили, и было море водки. А на вершине всего – юная и прекрасная Ди Ди Бриджуотер, по сей день – легенда американского джаза.



1970 стал годом, когда окончательно распались Битлз. История рок-музыки завершила этап формирования и приступила к активным боевым действиям, в том числе и на территории СССР. Появляются первые советские рок-группы. В маленькой кладбищенской церкви на Алабяна, в 1972 году действовал рок-клуб.



Это был разрешенный комсомолом и КГБ, может быть, для удобства наблюдения, островочек рок-музыки. Попасть туда на концерты было не реально. Машина Времени, тогда еще совсем юная, добилась выступления там с целью стать участником рок-клуба. Выступление их было чудовищным, сгорел басовый усилитель, но оно состоялось.



10 лет спустя, в 1981 году, в Ленинграде открылся Ленинградский рок-клуб. И до сих пор претендует на первенство. Никто с этим и не спорит, Ленинградский рок-клуб это действительно первый ленинградский рок-клуб в истории.



Перейдем к авангарду. Сталинский партийный идеолог Андрей Жданов говорил, что музыка в СССР должна быть такая, чтобы ее можно было напевать. А если не напевать, то и не музыка. В те, послесталинские годы с любыми экспериментами в искусстве было туго, вернее, никак.



Но как только ударила оттепель, начали появляться композиторы, писавшие новую, ни на что не похожую музыку, и их было немало. Альфред Шнитке, Софья Губайдулина, Валентин Сильвестров, и отдельной фигурой – Эдисон Денисов. Его даже в шутку называли «шампиньоном среди грибов», потому что шампиньоны прорывают асфальт.



Денисов становится в Доме композиторов шефом цикла «Новые произведения композиторов Москвы», и под соусом, что играть надо всех, начинает вставлять в скучные советские программы молодых передовых авторов. Но однажды он пишет для итальянского журнала статью «Новая техника – это не мода», в которой пропагандирует современную музыку, которую трудно напевать.



С этого момента вся советская авангардная музыка попадает в полуопалу. Совсем запретить ее нельзя, но постепенно выдавить – можно. Получается, что в Советском Союзе есть какая-то несоветская музыка, которая не запрещена, но послушать ее невозможно. Зато вместо нее можно послушать музыку традиционную и очень всем надоевшую.



На Ленинском проспекте находится ФИАН (Физический институт Академии наук), в стенах которого работало наибольшее число нобелевских лауреатов. Советские физики всегда были самыми просвещенными и передовыми людьми страны, и живо интересовались искусством. В 1974 году в ФИАНе организуется Клуб камерной музыки.



В маленьком зале ФИАНа звучат самые передовые звуки, написанные лучшими русскими композиторами эпохи. Начальство собиралось эту лавочку сразу прикрыть, но задумалось, это же лучшие физики, они бомбу делают, а чтобы бомба получилась лучше, надо дать им возможность слушать музыку, которую нельзя напевать.



Так и проходят 70-ые годы, а в самом их конце, в 1979 году, Тихон Хренников выступает на очередном съезде Союза композиторов, и говорит, что вся эта музыка пишется «только ради необычных тембровых комбинаций и эксцентричных эффектов … в котором музыкальная мысль если и присутствует, то безнадежно тонет». Им ли представлять нашу страну, нашу музыку?



Семерых, упомянутых в речи композиторов, называют «хренниковской семеркой», им объявляют полуофициальный бойкот, музыка этих композиторов перестает звучать вообще где-либо. К распаду СССР страну покидают четверо их семи, один из тех, кто остается в России - Эдисон Денисов.



Так и жила Москва 70-ых, у всего было две стороны, как у пластинки. Диски, которые продают в магазине, и которые у магазина. Джаз, который музыка бедных, и он же музыка богатых. Рок, который нельзя, но если в подвале, то можно. Авангард, который не запрещен, но нигде не звучит. Потом кончился СССР, пришла свобода и все группы зазвучали изо всех углов. А потом кончилась музыка.



Материал взят из цикла передач «Москва Раевского». Фото без моих логотипов взяты из Сети.

https://raven-yellow.livejournal.com/361690.html


Метки:  

День города где-то там

Суббота, 05 Сентября 2020 г. 18:44 + в цитатник
Возможно, мы не там ходили. Но если бы не моя фотомодель и не группа приамурских партизан на Большой Никитской, вспомнить было бы совсем нечего.













https://raven-yellow.livejournal.com/360806.html


Метки:  

Москва выставочная

Четверг, 03 Сентября 2020 г. 10:01 + в цитатник
Люди во все времена мечтали создать идеальный город: Кампанелла, Платон, рисовали аккуратные кварталы идеальных поселений, но в реальной жизни построить по ранжиру можно только военный лагерь. В Москве есть место, где попробовали создать идеальный город, город-сад, и было это в эпоху великих экспериментов.



В середине 50-х годов прошлого века, когда в нашей стране выстроили новое социалистическое государство, моделью нового государства должна была стать ВДНХ. Мы давно не строим социализм, а модель осталась, хотя действующей ее назвать трудно.



ВДНХ, выставка достижений народного хозяйства, состояла из десятков, точнее, сотен зданий. Сегодня здесь 600 павильонов и служебных построек, целый город. На этой огромной территории задумали создать модель Советского Союза, показать все лучше, чем гордится страна.



Поэтому здесь были представлены все части страны: Дальний восток, Сибирь, Закавказье, Прибалтика, достижения науки, все отрасли хозяйства, народное творчество и даже природа разных уголков Советского Союза. Здесь работали 2000 экскурсоводов, сюда же ехала вся страна. За первые три месяца работы – три с половиной миллиона посетителей.



Любопытно, что даже этот идеальный город строили как обычный, в несколько этапов. Впервые выставку открыли 1939 году, и на входе поставили, возможно, одну из самых известных статуй 20 века – "Рабочего и колхозницу" Веры Мухиной. Высота фигур всего 25 метров, в мире есть скульптуры и больше, но за счет порывистого движения, развивающихся лент наши герои выглядят внушительно.



Композиция была создана, чтобы представлять Советский Союз на Всемирной выставке в Париже, и по возвращении в Россию было логично поставить их перед входом на нашу выставку, ведь здесь изображены главные герои ВДНХ, те, кто создавал богатства страны. В руках у них элементы советского герба – серп и молот.



Монумент сделан из нового для скульптуры материала – листовой нержавеющей стали. Вера Мухина вылепила полутораметровую модель, по которой инженеры из трех тысяч листов фанеры сделали шаблоны и уже по ним выколачивали листы. А вот головы скульптор лепила в натуральную величину, и листы гнули уже по гипсовой отливке.



Во время Великой Отечественной войны выставка не работала, часть экспонатов и оборудования была эвакуирована. Когда экспозиция открылась в 1954 году, территорию немного перепланировали и вход сделали на новом месте. Перед входом поставили парадные ворота, их было решено украсить статуями.



Работа Мухиной для этих ворот оказалось крупновата, и сюда перенесли скульптурную группу Орлова "Механизатор и колхозница" с одного из павильонов 1939 года. И именно эта скульптурная группа стала символом ВДНХ, а гениальная работа Мухиной была выбрана в качестве эмблемы киностудии "Мосфильм".



Генеральный план выставки соединяет четкое чередование выставочных зон и максимальную парадность. За главными воротами открывается аллея фонтанов: 14 гранитных чаш и чугунное литье, по сторонам только ступени зеленых насаждений, ничто не отвлекает от движения к главному павильону, рассказывающему об основных достижениях Советского Союза.



Первый павильон – роскошное здание, в нем есть необычная связь между выставками 39 и 54 годов. Для выставки 39 на этом месте главный павильон построил Владимир Щуко, именно там стояла скульптура тракториста колхозницы. А для выставки 54 года вот это здание на месте снесенного павильона отца поставил его сын Георгий Щуко.



Выставка раскрывается для посетителя как анфилада парадных залов в роскошном дворце, там за гостиной следует танцевальный зал, затем кабинет, а здесь за центральным павильоном – вытянутая восьмигранная площадь, затем прямоугольная, снова симметричная восьмигранная, и снова прямоугольная площадь, и в центре каждой площади фонтаны.



Так же последовательно раскрывалось содержание выставки: сперва шли республиканские и региональные павильоны, по кругу Закавказье, Эстония, Латвия, Литва и последнее здание отдано Молдавии. Вокруг каждого павильона – насаждение родной природы, возле Украины естественно смотрелись вишни и яблони, а у Дальнего Востока – карагач, сосна и пробковый дуб.



Дальше шли "Электрификация и механизация сельского хозяйства", а по сторонам, как крылья бабочки, "Растениеводство" с садами, огородами и посадками и "Животноводство" с фермами и выводными кругами. Делу время, но и потехе час, поэтому последняя, по периметру, зона отдыха с магазинами и ресторанами, двумя театрами и четырьмя кинотеатрами.



Павильоны создавали лучшие зодчие Советского Союза, ведь ВДНХ была опытным полем не только для агрономов, но и для архитекторов. Архитектура выставки должна была быть легкой, торжественной и максимально отображать особенности представляемого региона.



Подходя к павильону "Узбекистан" словно попадаешь в восточную сказку. В круглой беседке бьет фонтан, вокруг резных дубовых дверей – керамические панно с восточными узорами. Все, как было в 1954 году, только раньше по бокам за белыми колоннами стояли картины, рассказывающие о великих стройках Узбекистана.



Идеальный город невозможен без воды, поэтому на ВДНХ в зоне отдыха – спокойные пруды, а здесь, в выставочной зоне, торжественные фонтаны. Самый большой размером почти с футбольное поле. Центральная композиция навеяна сказкой Бажова «Каменный цветок». Цветок выложен смальтой, которую взяли в запасниках Академии художеств, она осталась после оформления Исаакиевского собора Санкт-Петербурга.



По периметру вокруг каменного цветка 16 чугунных чаш, а 16 – это ключевое число в оформлении фонтанов ВДНХ, на предыдущем фонтане 16 золотых девушек, олицетворявших союзные республики, держали плоды родной земли, кто виноград, кто пшеницу.



Тема изобилия раскрывается последовательно, на предыдущем фонтане золотые девушки продемонстрировали нам плоды садов и огородов, а здесь плоды уже разделаны и приготовлены. Каменный цветок окружает 16 накрытых столов, по числу союзных республик, получилось бронзовая книга о вкусной и здоровой пище народов СССР.



Выставка расположена на севере столицы, и по размеру сравнима с небольшим городом, ну, например, ее территория – это половина территории исторического центра Москвы, Белого города, так что здесь есть, где погулять.



Логично закончить осмотр гигантских тыкв и холеных свиней сытным обедом, а нагулять аппетит на ВДНХ было где – здесь 65 километров дорог и тропинок, и чтобы хотя бы бегло осмотреть все павильоны, вам бы понадобилось пять дней.



На ВДНХ есть павильоны малоизвестные и в то же время уникальные. Есть павильон пятигранный, это неожиданно, не так много в мире пятигранных зданий. Это один из немногих сохранившихся неперестроенных павильонов 1939 года, он посвящен физкультуре и спорту.



На фасаде – значок ГТО, был такой комплекс физической подготовки с девизом «Готов к труду и обороне».



На старых фотографиях видно, что на башне были статуи, а вокруг – прекрасный парк, но социалистическая утопия в последнее время была не востребована и сильно заросла по краям.



Изящные колонны украшают павильон «Кролиководство» 1954 года. В идеальном мире не только люди, но и животные должны жить в дворцах. Перед входом фигуры работниц в белоснежных фартуках, на выставке когда-то было много идеальных советских людей: веселых колхозниц, энергичных шахтеров, заботливых матерей.



Они были из гипса, на бронзу и мрамор денег не было, а украсить хотелось. С утопиями всегда так, хочется сделать все сразу и быстро, а не ждать десятилетия. А быстро хорошо бывает редко, и большинство гипсовых статуй развалилось.



Кроме кроликов на выставке были сотни других животных. Цифры впечатляют: 800 голов крупного рогатого скота, 2000 овец, а кроме этого свиньи, козы, маралы, служебные собаки, был даже небольшой верблюжатник. Все это исчезло в 90-е годы, осталась только конюшня, она приносила доход. Так что единственные быки на нынешней выставке это каменные.



А когда-то сюда привозили рекордсменов со всего Союза. «Наш бугай один из первых на выставке, а сперва кричали, будто бракованный. Очухались и дали приз таки, весь в медалях он лежит, запакованный».



Любопытно, что на павильоне «Мясная промышленность» советские архитекторы сделали капители с быками такие же, как во дворце персидского царя Дария. Когда-то вокруг этого павильона был нальчинский сквер, то есть, его оформляли садовники из Кабардино-Балкарии.



Идеальный город должен утопать в зелени, и ВДНХ была и выставкой ландшафтного дизайна. Здесь устроили уголок Грузии, латвийский сквер, омский сквер, молдавский розарий, сочинскую горку. Была образцовая лесозащитная полоса и мичуринский сад с гибридами, но сегодня невозможно определить, где ты проходишь.



С начала выставка была полностью посвящена сельскому хозяйству, но в 1959 году решили начать демонстрировать весь спектр достижений народного хозяйства, и выставочную деятельность перестроили по производственно-отраслевому принципу. Свиноводство и Овцеводство остались на прежних местах, никто не хотел занимать свинарник, а вот роскошные павильоны союзных республик перепрофилировали.



Например, здания прибалтийских республик отдали Академии наук под физику, химию и биологию, а вот павильон «Земледелие», покрытый барельефами разных растений, совершенно неожиданно стал рассказывать о советском транспорте.



Павильон Карело-финской республики украшен уникальным фронтоном из мореного дуба. На нем вырезаны характерные для края трудовые сцены: лесоповал, уход за скотом, полевые работы. Когда выставка перешла на отраслевой показ, павильон некоторое время представлял культуру РСФСР, а затем стал «Советской печатью». Внешнее оформление никак не соответствовало содержанию, ни у этого павильона, ни у других, и фасады начали переделывать.



Павильон Азербайджанской республики был создан в 1939 году и при повторном открытии выставки в 1954 не перестраивался, он оказался одним из самых качественных и красивых на выставке. Восхищают мраморные порталы, покрытые майоликой.



На окнах деревянная решетка шебеке, здесь были наборные двери, позолоченные решетки. Когда в 1959 году сельскохозяйственной выставке решили добавить достижения науки и техники, павильон у республики отобрали. Ажурные сталактиты азербайджанского здания накрыли алюминиевым кубом и назвали павильоном Вычислительной техники.



Вот он, конфликт отцов и детей. В 60-е годы сталинская архитектура казалась старьем, безвкусицей, а может быть, и ассоциировалась с культом личности, и легко уничтожалась. Сегодня уже нам не нравятся лаконичные формы 60-ых, мы готовы сносить и строить что-то свое, что со временем не будет устраивать наших детей.



Пожалуй, ВДНХ – самый крупный из построенных единовременно архитектурных комплексов, кроме этого, потрясает дерзость замысла – попытались создать модель идеального мира, где самые толстые быки, пляшущие пастухи, поющие свинарки, дружба народов, золотые фонтаны и дворцы в национальных стилях.



Материал взят из цикла передач Михаила Жебрака «Москва. Пешком». Фото без моих логотипов взяты из Сети.

https://raven-yellow.livejournal.com/360490.html


Метки:  

70-ые в СССР. Магазины

Понедельник, 31 Августа 2020 г. 10:01 + в цитатник

Метки:  

Москва птичья

Четверг, 27 Августа 2020 г. 10:01 + в цитатник

Метки:  

70-ые в СССР. Общепит

Понедельник, 24 Августа 2020 г. 10:01 + в цитатник
Взгляд иностранца на советскую Москву это почти что взгляд из нашего времени. Общепит в Москве 70-ых, он как бы есть, но его как бы и нет, кафе и ресторанов не много, они очень специфические, и в них тебе не всегда рады. Но в них ходят, отчасти потому, что другого общепита у них для вас нет.



Советская власть всегда была одержима культурой общественного питания, стремясь заставить граждан страны отказаться от домашней еды. Но почему-то столовые, кафе и рестораны в СССР разительно отличались от западных образцов, по принципу которых они были устроены. Вспомним несколько московских точек, наиболее популярных в те годы.



Начнем с пельменных. В советских пельменных обычно использовались те же, красно-белые пачки, что и везде. При домашнем использовании хотя бы была возможность проверить условное качество. Для этого коробку надо было потрясти. Если пельмени гремели, все в порядке, если нет, значит, слиплись.



А в пельменных проверить исходный продукт шансов не было никаких, потребитель получал пельмени в готовом виде. И не всегда этот вид был товарным. Но зато Москва была другая, с уютными домиками и буковками "пельмени". Вот несколько знаменитых пельменных точек Москвы. Ленивка.



Цветной бульвар, прямо напротив метро.



На Зубовской площади.



Разветвленная сеть пельменных растворилась безвозвратно. Но жальче всего, пожалуй, знаменитую пельменную на улице Красина. Ее закрыли только в 2016 году.



Именно сюда любил ходить Иосиф Бродский. Недалеко жили его друзья – Маша Слоним на Бутырском валу, и Виктор Голышев на Тишинке. Так что в гости Иосиф Александрович приходил сытый.



Маленький домик на 1-ой Останкинской улице – это знаменитая пончиковая в Останкино. Наверно, это самая легендарная пончиковая Москвы, она продает пончики с 1952 года.



Именно пончики, а не пышки. Вечная война между Москвой и Ленинградом вылилась, в частности, в ленинградские пышки против московских пончиков. А само слово "пончик" польское. Жаренное в масле тесто вызывает у нас, славян, особые чувства. И мягко стелет сверху сахарная пудра.



Вот как это место выглядело раньше, в 50-60 годах. Тогда пончиковая смотрелась по-настоящему уютным домиком. В семидесятническом романе писателя Владимира Орлова "Альтист Данилов" главный герой, живущий в Москве демон в облике человека, видит 36-летнего мужчину в нутриевой шапке, стоявшего у входа в Останкинский парк подле палатки "Пончики".



Даже когда пончиковую собирались закрыть, петиция с 10 тысячами подписей апеллировала к "Альтисту Данилову". Мол, про нее в книжках пишут, культурное наследие. И литературную пончиковую отстояли.



Еще одно легендарное заведение находилось на Юго-Западе. От него остались лишь руины. Для непосвященных и не догадаться, что это было.



Такая архитектура может родить ассоциации с самой передовой архитектурой – деконструктивизмом. Это пивной бар "Ракушка" на улице 26 бакинских комиссаров. Пиво здесь подавали неразбавленное, в графинах, и к нему подавали креветки, раков, даже крабов.



Кафе закрыли на волне антиалкогольной компании в 1985 году. Но креветок окрестные жители запомнили надолго. Контейнеры с креветками и их очистками стояли прямо у жилых подъездов. И летом дух моря долетал до всех этажей.



Кстати, и "Ракушка" попала в литературу. У братьев Стругацких в романе "Хромая судьба" она именуется "Жемчужницей" и архитектурно описывается так: "Более всего напоминает оно белофинский дот "Миллионный", разбитый прямым попаданием тысячекилограммовой бомбы: глыбы скучного серого бетона, торчащие вкривь и вкось, перемежаются клубками ржавой железной арматуры, долженствующими, по замыслу архитектора, изображать морские водоросли".



В застойные годы время течет небыстро, что верно для 1983, верно и для 70-ых. На Пушкинской улице, сейчас она Большая Дмитровка, на углу со Столешниковым находился пивной бар "Ладья", но под этим именем его никто не знал, все знали его под именем "Яма".



"Яма" была местом специфическим, к пиву не полагалось никакой закуски, кроме сушек с солью. Сушки были твердокаменными, не грызлись, а посасывались. Впрочем, особо запасливые могли принести с собой воблу, обычно такой же твердости.



Закончилась "Яма" в начале 90-ых. На ее месте появился ресторан "Испанский погребок", который вскоре в буквальном смысле провалился в яму. "В ночь на 14 мая 1998 года в центре города на Большой Дмитровке в считанные минуты образовалась громадная яма площадью 500 м2 и глубиной около 30 метров. В нее провалился припаркованный рядом автомобиль "Тойота" и сползла стена двухэтажного дома", писали газеты. Сейчас это место выглядит вот так.



"Яма" осталась в памяти по фильму "Берегись автомобиля", а также о ней пела группа "Крематорий":

Площадь в гранитных тисках,
Всадник с длинной рукой,
Три минуты ходьбы,
Тёплый подвал за углом,
В душе - саванна, в глазах - огонь,
В бокалах - пиво, я стою в "Яме".



Большинство заведений выглядело одинаково – белый пластиковый прилавок, алюминиевые вилки, отсутствующие ножи, оберточная бумага вместо салфеток, и не всегда это компенсировалось каким-то лоском фасада. Исключением было кафе на Соколе под названием "Сокол".



Изящная модернистская архитектура "Сокола" – заслуга архитектора Бориса Виленского, автора станций метро "Измайловский парк" и "Аэропорт". Везде Виленский был верен образу круга, ему удавалось вписывать архитектуру в круг во всех проектах, вот и кафе "Сокол" тоже.



Кафе находилось возле Ленинградки, рядом два гигантских ВУЗа – Автодорожный (МАДИ) и Авиационный (МАИ). Дипломы часто обмывались именно в "Соколе". Тут подавали мороженое и даже кофе Глясе – довольно изысканный по меркам 70-ых напиток.



Все закончилось в 1975, в кафе под тяжестью снега обвалилась крыша, вернее, козырек, из-за которого кафе называли в народе "Кепка". Кафе какое-то время поработало без козырька, но было уже обычной невзрачной коробкой. А потом перепрофилировалось в общественный туалет. Такой вот бесславный конец.



Кто застал светскую хронику 90-ых, конечно помнит репортажи из "Метелицы", там можно было встретить всех возможных звезд. Но и в 70-ые "Метелица" уже была, там же, на Новом Арбате. Тогда она была образцовым кафе, с уличной верандой и летними зонтиками. В обиходе – просто "Метла".



Интерьеры "Метелицы" смотрелись просто инопланетно, а по вечерам там была сцена, очень важный фактор. Подпольные менеджеры снимали целое кафе под предлогом, скажем, защиты диссертации, юбилея, встречи выпускников, и вместо этого устраивали здесь подпольные концерты. И брали за билеты от 3 до 5 рублей.



Часть денег шло, конечно, администрации и комсомольской крыше, но зато пришедшие свободно могли слушать каверы на Битлз и Дип Пёрпл. А кто слушает Пинк Флойд – гнать поганою метлой. А хотите Паваротти, так по харе огребете. "Метелица" существует и поныне.



Но не было, наверно, в 70-ых в Москве заведения желаннее, чем кафе "Лира" на Пушкинской площади. Она была местом притяжения всей советской золотой молодежи. Снаружи собиралась толпа, осаждала вход.



На входе стоял швейцар Костя, и, или пропускал, судя людей по внешности, или все равно пропускал, но за один рубль.



Что подтверждает текст песни Машины времени: "Но народа скопленье не имеет значенья, за дверями швейцар". Многим, кто родился значительно позже, название кафе "Лира" известно исключительно из-за песни Андрея Макаревича.



Но сам Макаревич считает, что "Лира" была не самым крутым местом, а самым крутым было кафе "Космос" и кафе "Московское", на улице Горького, ныне Тверской.



Помимо публики кафе "Лира" обладало еще одним большим достоинством – изысканным ассортиментом. Посмотрим на прейскурант. Звездой был коктейль "Шампань-коблер" за 1 руб. 18 коп., с коньяком, шампанским, ликерами и сиропом. Сладко и пьяно, и в отношении спутниц очень эффективно.



Итак, вот рецепт идеального московского свидания. Два билета в кино в кинотеатр "Россия" на Пушкинской площади, два по два "Шампань-коблера", или наоборот, но все равно стипендия-то всего 55 рублей, так что лучше бы из экономии сразу в "Яму", да только спутница не поймет.



Материал взят из цикла передач "Москва Раевского". Фото без моих логотипов взяты из Сети.

https://raven-yellow.livejournal.com/359703.html


Метки:  

Москва студенческая

Четверг, 20 Августа 2020 г. 10:01 + в цитатник
Кому в Москве больше памятников, студентам или преподавателям? Сложно сказать, но все, кому памятники стоят, когда-то учились. Не все потом стали преподавателями, так что, наверное, больше бронзовых студентов.



Было время, когда о студентах снимали кино: «Баламут», «Приходите завтра», «Дорога в рай», но, наверное, самая известная новелла об экзаменационные горячке из фильма «Операция Ы». Вот они, Шурик и Лида, девушка читает конспект, а Шурик заглядывает в тетрадку ей через плечо. Ребята словно вышли из института на улице Артюхиной.



В фильме «Операция Ы» изображен идеальный студент, он и в огне не горит, и в воде не тонет, причем, в прямом смысле этого слова. Все эти испытания он достойно прошел в новелле «Напарники», но кроме работы на стройке и учебы он еще успевает и народную собственность защитить, подменяет квартирную хозяйку на складе и задерживает шайку взломщиков.



Первое высшее учебное заведение появилась в России в 1687 году, оно называлось Славяно-греко-латинская академия. Размещалась она в Богоявленском монастыре. Студенты поначалу обучались лишь греческому языку, затем программу расширили, введя в неё риторику. А от монастыря остался вот этот роскошный собор, построенный в конце 17-го века в стиле нарышкинского барокко.



Старинные студенты с Шуриком общий язык легко бы нашли, они тоже были вечно голодные, только вместо сосисок тогда была требуха. Подрабатывали на стройке того же Богоявленского собора, стипендия-то была алтын в день, три копейки. «На денежку хлеба, на денежку кваса, а прочее на бумагу и обувь» – писал студент Ломоносов. Но грабителей задержать у них сил хватило бы, тем более, что с 18-го века к студенческому мундиру полагалась шпага.



Ну, это студенты, а вот так выглядели первые московские преподаватели, братья Иоанникий и Софроний Лихуды, известнейшие греческие ученые монахи, доктора академии в Падуе, проповедники. Они перебрались в Москву и преподавали греческий язык и риторику в Славяно-греко-латинской академии.



Монумент 2007 года, это последняя работа московского скульптора Вячеслава Клыкова, он стоит на территории Богоявленского монастыря, там, где началась преподавательская деятельность Лихудов.



Когда Славяно-греко-латинская академия развернулась, здесь уже преподавали разные науки на греческом и латинском языках, отдельным предметом была поэзия, общий курс был рассчитан на 12 лет, и обучение шло круглый год. Благодаря этому уже через четыре года студенты блестяще читали и писали по-гречески и на латыни.



Многие не заканчивали полного курса, но тогда их охотно брали в любые школы, навигатские, математические, медицинские, благодаря прекрасной общей подготовке и знанию иностранных языков.



Из Богоявленского монастыря академия перебралась в Заиконоспасский, он назывался Спасский за иконными рядами. И располагался монастырь на торговой Никольской улице, именно там учился Михайло Ломоносов. Сейчас в бывших корпусах академии возрожденный Спасский монастырь, Архивный институт гуманитарного университета, магазины и кафе.



Когда основывали новые высшие учебные заведения, большие группы преподавателей перебрасывали туда именно из академии, и поэтому считается, что из Славяно-греко-латинской академии вышли МГУ, Московская духовная академия и Петербургский университет.



250 лет назад преподаватели перешли из Славянской академии в Московский университет. Все начиналось с нескольких комнат в здании аптеки, сейчас на этом месте возвышается Исторический музей. Но Университет рос, и для него приобрели семь дворянских усадеб по Моховой улице. Начали обживать вот эту усадьбу Репниных.



Здание для Университета строил архитектор Матвей Казаков, правда, оно сгорело в 1812 году, но восстанавливал ее не менее знаменитый зодчий – Доменико Жилярди. Университет продолжал расти, ему требовалось все больше зданий, и вот в тридцатые годы 19-го века для него было приобретено вот это огромное владение Пашкова.



Пашков взял за женой такое большое приданое, что сумел построить настоящий дворец прямо напротив Кремля в историческом месте, именно здесь когда-то находился Опричный двор царя Ивана Грозного. В 1837 году архитектор Тюрин перестроил вот это длинное здание Конного манежа в университетскую церковь святой Татьяны.



Университет основан в 1755 году на Татьянин день, и святая стала его покровительницей, а главный корпус окончательно перестроен в 1905 году архитектором Быковским. В разные годы здесь учили разному, об этом наглядно свидетельствует табличка перед самым большим лекционным залом здания: бывшая большая богословская, бывшая большая коммунистическая, большая академическая аудитория.



В центре двора памятник Ломоносову, ученому, энциклопедисту, составителю проекта Московского университета. Монумент поставлен в 1957 году скульптором Козловским, но Ломоносов был еще и поэтом, он даже свои физические опыты описывал в стихах.



Замыкает этот университетский двор бывшей усадьбы Пашкова здание библиотеки. Роскошный читальный зал был предусмотрен в ротонде за большими окнами. Библиотеку поставил в 1901 году тот же архитектор Быковский. Конечно, сейчас студенты пользуются электронными книгами, и даже поговаривают, что бумажные со временем отомрут, но университетская библиотека точно еще поживет.



После Моховой Университет выплеснулся на прилегающую Никитскую улицу. Вот этим домом гордился сам Матвей Казаков, он поместил его в альбом лучших партикулярных строений Москвы. Строил он этот дворец для Владимира Орлова, младшего из братьев Орловых, посадивших на престол Екатерину. В 20-ом веке здесь был сначала исторический факультет, а потом университетское издательство.



Здесь на Никитской почти 30 строений принадлежат Университету. Вот этот дом радует горожан не только потрясающей лепниной, сюда очень любят ходить дети. Это Зоологический музей Московского университета. Здание построено в 1902 году архитектором Быковским. Здесь два этажа заполнены чучелами разных животных. Есть среди них и бегемот, однажды он на 28 дней выезжал на съемки фильма «Гараж», на нем спал Эльдар Рязанов.



Некоторых студентов удерживает в институте не жажда знаний, а боязни армии. А вот большой любитель армейских порядков император Николай I как-то кардинально решил проблему службы студентов. В 19-ом веке в районе Горохового поля, располагался Межевой институт, в нем готовили геодезистов-землемеров. Уж казалось бы, такая мирная специальность.



В 1849 году Николай I при случайном посещении обнаружил, что у студентов нет надлежащей выправки из-за отсутствия фронтового воспитания. И указом царя институт был преобразован в военизированный корпус межевых инженеров. Его директор автоматически надел эполеты генерал-лейтенанта, а студенты уже по праву занялись шагистикой. Следующий император Александр II от военной специализации учебное заведение избавил.



Межевой институт, а сейчас это Университет геодезии и картографии, занимает роскошный дом. Этот дворец построил в 1779 году знаменитый архитектор Матвей Казаков для Ивана Демидова. Иван, из тех самых богачей-промышленников, распродал часть своих заводов на Урале для того, чтобы роскошно пожить в Москве, и москвичей так поразило внутренне убранство этого дома, что они немедленно назвали его «золотой дом Демидова».



Среди учебных заведений всегда были элитные. В 1868 году публицист Катков и профессор Леонтьев решили организовать образцовое учебное заведение. Деньги на него, как водится, дало московское купечество и железнодорожный магнат фон Дервиз. Школу назвали в честь рано умершего сына императора Александра II цесаревича Николая, но москвичи называли ее «катковский лицей».



Это здание построено для лицея архитектором Вебером в 1875 году. По сравнению с традиционными гимназиями здесь была расширенная программа по древним языкам, а преподавали видные филологи-классики. Обучение в старших классах катковского лицея засчитывалось как университетское образование. Учениками были в основном дети именитого московского дворянства.



И вот однажды был такой случай. На похоронах московского генерал-губернатора катковцев должен был представлять лучший ученик, а им был в то время купеческий сын Бурышкин. Но директор выбрал князя Голицына, сына уездного предводителя дворянства. И только когда мальчик отказался, а за ним и остальные ученики, дети сановитых дворян, лицей послал на церемонию Бурышкина.



Традиция элитного образования в этом здании продолжается. Долгие годы тут размещался Институт международных отношений, а сейчас в бывшем катковском лицее – дипломатическая академия.



Все мы помним грибоедовский ресторан Массолита из романа Булгакова. Под видом дома Грибоедова Булгаков описал старинную усадьбу, где родился Герцен. Усадьба расположена на Тверском бульваре, и после революции здесь разместили РАПП (Российскую ассоциацию пролетарских писателей), и МАПП (московскую ассоциацию пролетарских писателей). Теперь здесь Литературный институт готовит писателей.



И после войны в этом здании учился фронтовик, поэт Григорий Поженян. Когда началась борьба с космополитизмом, Поженяну предложили заклеймить позором его учителя Антокольского. На следующий день на собрании Поженян встал и очень просто сказал, что нельзя плевать в грудь, из которой сосешь.



Поэта вызвал к себе ректор Федор Гладков, и очень эмоционально потребовал, чтобы ноги студента не было в институте. Поженян сделал стойку, он подрабатывал в цирке в силовых номерах, и на руках покинул здание Литературного института.



В советское время стройотряды были неотъемлемой частью студенческой жизни, в каникулы студенты должны были месяц помогать народному хозяйству. В колхозах на уборке урожая побывали все студенты Советского Союза. И вот в 2009 году к 50-летию стройотрядовского движения, перед зданием Физического факультета МГУ был открыт памятник.



Место выбрано не случайно, официально первый отряд был сформирован именно на физфаке в 1959 году, тем летом 339 студентов отправились в колхозы Казахстана. Монумент делал скульптор Рукавишников, он изобразил ребят в стройотрядовских курточках с нашивками, у их ног рюкзаки, шахматные доски, магнитофоны и, конечно же, гитары, узнаваемые детали прошлого.



Студенческие стройотряды стали одним из символов эпохи, а символом Москвы стал новый корпус МГУ на Воробьевых горах. Взлетающий звездолет, замок знаний, гора мозгов – как его только не называли. Эффектное здание видно практически из любого района и это справедливо, ведь Москва – город студенческий.



27 июня 2008 года, в День Молодежи, в парке 850-летия Москвы, в Марьино, открылся памятник студенческим приметам: два бронзовых башмака, символическая зачетка и большая пятикопеечная монета. На монете указан год выпуска – 1978. Памятник оказался действительно прикладным — способов поймать за хвост удачу оказалось несколько.



Способ первый: “надеть” бронзовые башмаки и кинуть пятикопеечную монету в центр пятака. Потом можно встать на пятак и кинуть монетку уже на то место, где выгравировано название твоего вуза. Напоследок необходимо не забыть приложить свою зачетку к ее бронзовому прототипу.



Материал взят из цикла передач Михаила Жебрака «Москва. Пешком»

https://raven-yellow.livejournal.com/359574.html


Метки:  

70-ые в СССР. Рыбный день

Понедельник, 17 Августа 2020 г. 10:01 + в цитатник

Метки:  

Москва Кекушева

Четверг, 13 Августа 2020 г. 10:01 + в цитатник
О жизни выдающегося архитектора известно на удивление немного. Родился он то ли в Вильнюсе, то ли в симбирской губернии, то ли в Польше, где служил его отец. Лев Кекушев окончил с серебряной медалью Санкт-Петербургский институт гражданских инженеров, перебрался в Москву и стал помощников известного архитектора Семена Эйбушица. И вместе они начали работать над проектом роскошных Хлудовских бань.



Так молодой зодчий сразу заработал себе имя. На строительстве бань Кекушев провел четыре года и стал частым гостем в доме купеческой семьи. А Хлудовы стали его постоянными заказчиками, и вскоре его имя стало популярным в среде богатого столичного купечества. Первой самостоятельной постройкой зодчего принято считать небольшой особняк А.И. Обуховой в Малом Козловском переулке.



Кекушев основал частную фирму и занялся строительством доходных домов. Одним из них стал дом № 6 в Варсонофьевском переулке. Дом сразу облюбовала творческая интеллигенция, в нем жили композитор Скрябин и архитектор Жолтовский.



После революции дом стал коммунальным. Поговаривали, что часть комнат использовалась чекистами как явочные квартиры. Именно здесь Ильф и Петров поселили Эллочку Людоедку, поскольку ее прототип, некая барышня Тамара, жила именно в Варсонофьевском. И сюда приезжал Остап Бендер за двумя стульями.



В 1896 году архитектор женился на дочери отставного штабс-капитана Анне Ионовне Болотовой. Ему было неполных 35 лет, юной красавице всего 19. Вскоре в Москве происходит коронация Николая II, и Кекушеву в числе прочих лучших архитекторов поручают построить на Брестском вокзале Императорский павильон в псевдо-русском стиле.



Павильон потом разобрали, но слава о его создателе облетела город, и заказы посыпались на зодчего как из рога изобилия. В 1897 году владелец крупного столярного производства и паркетной фабрики Яков Бабушкин заказал архитектору дом на Покровке, но вскоре продал недвижимость мещанину Титову. С те пор дом № 29 по Покровке носит имя Бабушкина-Титова. Титов стал сдавать квартиры в аренду, до революции здесь жила университетская профессура. В этом доме обращают на себя внимание элементы стиля нео-грек.



В последние годы 19-го века Лев Кекушев стал едва ли не самым популярным столичным архитектором, и начал проектировать в том числе и частные особняки. Пробным камнем стал дом, который он решил построить для своей семьи. Так в Глазовском переулке появился первый в городе особняк, полностью выдержанный в стиле модерн. Именно тогда модерн стал самым востребованным стилем в архитектуре Москвы.



Собственный дом архитектора – это всегда манифест, как дом Мельникова. Может быть, поэтому Кекушев построил в Москве три собственных дома, будет необычно – пойдут заказы. Вскоре после окончания строительства он продал дом племяннику известного московского заводчика Отто Листа. Позже владельцем особняка стал знаменитый дирижер Сергей Кусевицкий. Здесь бывали в гостях Сергей Рахманинов, Николай Метнер и Клод Дебюсси, за это дом прозвали "музыкальным".



Вторым особняком в том же стиле стал дом Моисея Саарбекова. В 1922 году дом стал резиденцией посла Литовской республики. Первый посол Юргис Балтрушайтис был и дипломат, и поэт, в свое время он очень помог некоторым знаменитым деятелям культуры не погибнуть в репрессивные времена, а уехать за границу. Среди них – Цветаева, Бальмонт, Пастернак, Шагал.



Дом для предпринимателя Трифона Коробкова на Пятницкой улице Кекушев построил в 1984 году. Поскольку заказчик был купцом, с купеческими вкусами, при внутренней отделке архитектор использовал натуральное золото. Дом стоял на очень большом участке, с одной стороны был зимний сад, с другой построили четырехэтажный доходный дом под сдачу.



Первое 10-летие самостоятельной работы было для Кекушева самым счастливым временем. Судьбоносной стала встреча со знаменитым предпринимателем Саввой Мамонтовым. У Саввы Ивановича появилась очередная идея – застроить Москву коттеджами в европейском стиле. Пост главного архитектора акционерного общества Мамонтов, не раздумывая, предложил Льву Кекушеву. В это же время Мамонтов задумывает возвести на Театральной площади отель Мирового уровня.



Каково же было всеобщее удивление, когда Мамонтов поручил строительство гостиницы "Метрополь" англичанину Вильяму Валькоту, занявшему в конкурсе лишь четвертое место. Проект обошелся Савве Ивановичу в семь миллионов золотых рублей, небывалая по тем временам сумма. В центре фасада расположилось колоссальное майоликовое панно "Принцесса Грёза" работы Михаила Врубеля.



Строительство было в полном разгаре, и вдруг, как гром среди ясного неба, обескураживающая новость – Мамонтов арестован, его обвиняют в хищениях и растратах. На суде промышленника оправдали, но на продолжение строительства денег не было, Савва Иванович был разорен. "Метрополь" ушел с молотка, и новые инвесторы немедленно пригласили продолжить строительство Льва Кекушева.



Фирма Кекушева продолжала строить особняки, но былым спросом они уже не пользовались, потому что перед революцией 1905 года, вкладывать деньги в роскошные особняки стало не очень рентабельно. Два новых экстравагантных красавца-дома, номера 42 и 44 по улице Поварской, долго не могли найти владельцев. В конце концов, одно из зданий приобрел фабрикант Иван Миндовский.



На фасаде до сих пор видны все приемы виртуоза московского модерна – асимметрия, овальные козырьки, рельефное панно с фигурками путти, и конечно, фигуры львов, здесь они на лестнице, так Лев Кекушев неизменно зашифровывал свой автограф на каждом здании. Во-первых, его самого зовут Лев, во-вторых, львы – лучшие сторожа, и в третьих, намек на то, что он – лев среди архитекторов.



В отличие от своего соседа, хозяин второго дома, купец Михаил Понизовский, сразу после приобретения особняка занялся его перестройкой. Кекушевский модерн сохранился лишь в интерьерах. С 1919 года в здании на Поварской 42 располагается посольство республики Афганистан, первой державы, признавшей Советскую Россию.



Лев Кекушев не боялся продвигать в своих работах самые смелые идеи, подтверждение тому – загородная дача, двухэтажный деревянный особняк купца Василия Носова. Текстильщик Носов часто бывал в Европе, поэтому и дом решил строить в европейском стиле. Но в то же время, будучи старообрядцем, он тяготел к русским традициям, предпочитая камню дерево.



Здесь каменный только полуподвал. Но построить деревянный дом, пусть и в стиле модерн, было бы для Кекушева слишком просто. Он усложнил задачу, и решил, что брусья строители будут устанавливать не горизонтально, как это было принято при возведении изб, а вертикально. Новшеством было и то, что деревянный сруб оштукатурили, что до этого никто никогда не делал. Архитектор украсил дом круглой верандой с резными периллами.



Сегодня в особняке Молодежный историко-культурный центр. Здесь проходят поэтические чтения и музыкальные вечера. Сотрудники всерьез полагают, что в доме Носова обитает призрак. Здесь живет дух хранительницы Марфы Алексеевны, но поскольку в доме никто не умирал, это не привидение, а прикрепленный призрак, который смотрит за порядком, молодая барышня лет 20-ти.



Среди построек, сделанных по проектам выдающегося архитектора Льва Кекушева, следует так же отметить усадьбу купца Митрофана Грачёва Ховрино (Грачёвка) работы Георгия Кайзера. Эта постройка напоминает казино Монте-Карло изящными кариатидами, ризалитами, чешуйчатыми гранеными куполами и скульптурами. Стиль, в котором был исполнен господский дом, современники называли французским ренессансом.



А в 1908 году архитектор Поликарпов по проекту Льва Кекушева строит новое здание для ресторана "Эльдорадо" для купца Ильи Арефьевича Скалкина. Многие приезжали сюда отведать изысканные блюда, услышать уникальный цыганский хор и насладиться пляской танцоров-умельцев.



Шел 1903 год, в семействе Кекушевых намечалось пополнение, его супруга Анна Ионовна ожидала третьего ребенка. Архитектор снова всерьез задумался о настоящем родовом гнезде. Для этого он выкупил небольшой участок земли на Остоженке. Сегодня эти кварталы называют "золотой милей" из-за рекордных цен на жилье, в начале 20-го века этот район считался не менее престижным. Кекушев за несколько месяцев возвел здесь необыкновенный дом, построенный по самым новым технологиям.



Дом из красно-белого кирпича похож на сказочный замок - асимметричное здание с изысканными украшениями и окнами разных форм и размеров. В качестве своей "подписи" архитектор поместил на крыше огромную, три с половиной метра в длину, статую льва. Тот лев со временем исчез. Историки даже не знают, из чего он был сделан. Но во время последней реставрации, совсем недавно, статую вернули, и на этот раз сделали из бронзы.



Любопытно, что этот особняк Кекушев построил по проекту, приготовленному для Северного домостроительного общества, и дом должен был стоять не на Остоженке, а на Тверском бульваре. Но Мамонтов разорился, отошел от дел, и по готовым чертежам Кекушев сделал особняк для себя. Именно в этом доме, с любовью приготовленном для семьи, архитектора настигла семейная драма.



Похоже, дома, которые Кекушев строил для себя, преследовал злой рок, в 1906 году зодчий покидает семейное гнездо и перебирается на съемную квартиру, а особняк на Остоженке, как прежде и особняк в Глазовском, был вскоре выставлен на продажу. Возможно, у архитектора возникли проблемы с деньгами, часто он сам доплачивал подрядчикам из своего кармана, чтобы довести свои творения до совершенства.



И это при том, что незадолго до этого Кекушев сдал три новых объекта и получил приличную сумму. Два из них находятся по соседству, доходный дом по адресу Остоженка 17 принадлежал чаеторговцу Грязнову. Позже, перед самой революцией, врач Алексей Бакунин, племянник основоположника русского анархизма Михаила Бакунина, открыл здесь собственную клинику.



Именно сюда в 1925 году доставили опального патриарха Тихона, которого не хотели принимать ни в одну из клиник. Патриарх находился здесь длительное время, и именно в этой клинике он и скончался. После смерти Тихона Бакунину отказали в продлении договора-аренды, и врач вместе с семьей покинул страну. Сегодня это обычное офисное здание, как и дом по соседству под номером 19, который одно время принадлежал Анне Кекушевой.



Так что, похоже, в средствах семья Кекушевых не нуждалась, и дом был выставлен на торги по другой причине, банальной и трагической. Лев Николаевич и Анна Ионовна подали на развод, по слухам, молодая жена Кекушева увлеклась кем-то из сотрудников фирмы своего супруга. Кекушев не знал, что делать дальше и искал спасения в работе. Огромный дом на Пречистенке 28 стал в какой-то степени апогеем творчества зодчего.



Он и сегодня выглядит как с иголочки, помпезный фасад, огромные окна необычной формы, необычная планировка – со стороны Остоженки мы видим пять этажей, а со двора – шесть. После окончания строительства дом выкупил петербуржский купец Иван Исаков. Стоимость квартир в этом доме даже по меркам "золотой мили" вызывает оторопь – цены здесь стартуют с отметки 250 миллионов рублей.



После строительства дома Исакова заказы в архитектурное бюро Кекушева заметно мельчают, а через пару лет и вовсе сходят на нет. Дело в том, что в 1910-ые годы модерн перестает быть популярен, а зодчий был певцом именно модерна. На смену модерна пришла нео-классика, Кекушеву этот стиль был совершенно неинтересен, он отказывается от немногочисленных предложений, а потом и вовсе исчезает.



Недавно из письма, которое прислала жена Кекушева одному из его учеников, архитектору Алешину, стало известно, что Лев Николаевич последние годы жизни был безнадежно болен. По одной из версий, его расстреляли в 1918 году, но в списках погибших он не числился. Еще спустя год по Брестскому вокзалу прошел слух, что на вокзале часто видели человека, похожего на зодчего.



Но по свидетельству младшей дочери Кекушева, архитектор умер в январе 1917 года в психиатрической больнице. Где покоится прах великого зодчего, изменившего на рубеже столетий облик столицы, не знает никто.



Материал взят из цикла передач "Нераскрытые тайны". Фото без моих логотипов взяты из Сети.

https://raven-yellow.livejournal.com/358861.html


Метки:  

Проклятие библиотеки Ивана Грозного

Понедельник, 10 Августа 2020 г. 10:01 + в цитатник
Либерия – библиотека Ивана Грозного, его главное сокровище. Так гласит древняя легенда. Даже при жизни царя ее никто не видел. Рукописи в золотых переплетах, щедро усыпанные каменьями. Свитки, принадлежавшие римским императорам, египетские папирусы. По оценкам специалистов, сегодня стоимость Либерии хорошо бы превышала миллиард долларов.



Вот уже четыре столетия искатели сокровищ обыскивают все уголки России в поисках загадочной Либерии, но каждый раз на их пути встает неодолимая мистическая сила. Где только ее не искали. В Вологде и Александрове, Рязани и Кирилло-Белозерском монастыре, и все без толку.



Дорогие рукописные фолианты появились в России благодаря бабушке Ивана Грозного – византийской принцессе Софье Палеолог. Библиотека изначально принадлежала византийским императорам и собиралась на протяжении многих веков. Последним из императоров, владевших библиотекой, называют Константина XI. После падения Константинополя книжное собрание было вывезено в Рим, а затем переместилось в Москву в качестве приданого Софьи Палеолог. Возможно, что переводом некоторых из них занимался Максим Грек.



По легенде, опасаясь пожаров, Софья прячет рукописи в подземельях тогда еще деревянного Кремля. Иван Грозный получает книги в наследство от своего деда, и тоже скрывает бесценные фолианты в подземных тайниках. Однако за четыре столетия все попытки найти библиотеку заканчиваются бесславно. Поэтому некоторые специалисты считают Либерию выдумкой.



Главным местом поиска была Александровская слобода. Это древнерусская крепость, которую Грозный сделал своей резиденцией. Иван Васильевич переезжает сюда в середине 16-го века, скрываясь от боярских интриг. Историки уверены – первое, что берет с собой полуграмотный царь, это книги.



По мнению специалистов, книги могут быть замурованы в каменных лабиринтах под фундаментом крепости. Специальные приборы, георадары, показали наличие подземелий в неожиданных местах, но в подземельях оказалось только ржавое железо. Подобные неудачи ставили под сомнение существование Либерии.



И все же в одном документе 16-го века о ней говорится напрямую. Историки находят письмо немецкого пастора Иоганна Веттермана, которому довелось увидеть Либерию своими глазами. Пастора попросили перевести на русский язык книги из библиотеки, и открыли перед ним двери царского подвала. От увиденного Веттерман теряет дар речи.



Пастор пишет восторженное письмо, где указывает, что Либерия содержит около 800 книг, утверждает, что многие из рукописей еще не знакомы просвещенному миру. Якобы, там есть откровения Иисуса Христа, которые никто не читал. В списке упоминаются: "История" Тита Ливия, "Энеида" Вергилия, "Комедии" Аристофана, сочинения Цицерона и ныне совершенно неизвестных авторов — Вафиаса, Гелиотропа, Кедра, Замолея.



После смерти Ивана Грозного все его имущество официально описывают. И в этих документах явно говорится о книгах. Археограф Борис Морозов, многие годы посвятивший поискам Либерии, нашел книгу, принадлежавшую Софье Палеолог, так называемый травник. Видимо, страдавший в последние годы всякими недугами царь забрал эту книгу из библиотеки к себе поближе.



Книга пропала из царской библиотеки при Петре I и попала в частную коллекцию, а оттуда уже в 20-м веке в библиотеку харьковского института. Эксперты уверены, что травник – это книга из загадочной Либерии.



Но историки считают, что вряд ли библиотеку прятали из-за ее особой ценности. В царской сокровищнице действительно есть книги в золотых переплетах, украшенные драгоценностями, но их, напротив, демонстрируют при каждой возможности. Зачем скрывать то, что подчеркивает статус государя? Впрочем, не исключено, что у Софьи Палеолог в запасе было нечто посерьезнее травников. Византийскую принцессу почитали ведьмой, возможно, оттого она и прятала свои книги по подвалам.



Говорят даже, что Софья наложила на хранилище проклятие фараонов, а узнала она его из пергамента, хранящегося в той же библиотеке. И похоже, что на Либерии действительно лежит могущественное заклятие, ведь многие, кто пытался ее найти, погибали при загадочных обстоятельствах, например, Борис Годунов, Лжедмитрий и Наполеон. Да и сам Иван Грозный, по преданию, перед смертью странно распух.



По другим слухам, Либерия содержала книги по черной магии. Иван Грозный поделил свою библиотеку на "светлую" и "черную". Светлую держал открыто. А вот книги из "черной" велел замуровать в подземелье. На всех, кто будет искать его сокровища, наслал он "сохлую болезнь" и наложил "замок неухватный".



Где только не велись поиски. В первой половине 20-го столетия поисками Либерии занимается и археолог Игнатий Селлецкий. В 1914 году он получает от царского правительства разрешение на осмотр кремлевских башен, но приступить к работам не успевает, начинается Первая мировая война, и ученый добровольцем отправляется на фронт. В начале 30-ых он решает возобновить свои поиски. Селлецкий пишет письмо Сталину с просьбой разрешить раскопки под Угловой Арсенальной башней Кремля, и неожиданно получает разрешение.



Всю свою жизнь Стеллецкий собирает легенды, предания и слухи о московских подземельях. И, наконец, получает шанс проверить их на практике. Раскопки под Арсенальной башней начинаются в декабре 1933 года. Но обнаружить библиотеку Стеллецкому не удается, говорят, как только он начал приближаться к разгадке, его выдворяют из Кремля, а все дальнейшие раскопки запрещают по распоряжению НКВД.



Досконально был изучен Голосов овраг в Коломенском. Тот же И.Я. Стеллецкий в 1938 г. приступил к раскопкам в окрестностях Предтеченской церкви. И на глубине 7 метров наткнулся на массивную известковую кладку. Знаменитый исследователь был уверен, что под дьяковским храмом существует "некое колоссальное подземное хранилище". Начавшаяся война, таинственное исчезновение архива, а вскоре и смерть ученого приостановили раскопки.



Кроме того, незадолго до войны церковный сторож Предтеченской церкви заприметил в храмовой стене небольшую дверцу. Подобрав ключи, он спустился по потайной лестнице вниз. Упершись в конце хода в запертые железные двери и истлевший скелет перед ними, перепуганный кладоискатель вернулся наверх. После этого дверцу внутри храма заложили кирпичом, исследования запретили.



По некоторым сведениям, во время строительства станции метро "Библиотека им. В. И. Ленина" строители наткнулись на старинную подземную галерею. В 1993 году по заказу "Центра археологических исследований" на территории Дома Пашковых проводились геофизические исследования, которые выявили наличие подземного колодца диаметром 8 метров и глубиной около 25 метров. По непонятным причинам исследования были свернуты.



Искали и в селе Остров. В XV-XVII веках село использовалось как загородная резиденция великих князей и царей и очень любили здесь отдыхать Иван Грозный и Алексей Тишайший. Отмечается, что здесь находились государев двор, сад и конюшенный двор. Бытует мнение, что легендарная библиотека Ивана Грозного находится как раз в недрах островского холма, поскольку русские цари бывали на Угреше сотни раз.



Эксцентричный миллионер Герман Стерлигов тоже искал пропавшую библиотеку, пока не догадался, какие именно книги он рискует поднять на поверхность. Чего доброго могла привезти Софья от Папы Римского, кроме чернокнижия? Однако в 1997 году Стерлигов еще об этом не думает, он зачарован поисками, создает штаб, находит финансирование.



Нанятые им историки изучают документы эпохи Грозного, пытаясь найти упоминание о книгах. И начинаются поиски – в столице, Подмосковье, Вологде. Наконец, историки обращаются к главной рукописи 16-го века – "Лицевому летописному своду". Написанный по приказу Грозного 10-томник открывает поразительные сведения, значительная часть сокровищ царя погибла во время пожара, среди сгоревших реликвий могла быть и Либерия.



Однако тогда же, в конце 90-ых, в московской мэрии появляется странный слепой старик. Он просит официального разрешения на спуск в кремлевские подземелья, и утверждает, что знает, где находится Либерия. Она может быть только под Кремлем, потому что все остальные места энтузиасты обследовали до сантиметра.



В декабре 19931 года начинаются работы по сносу Храма Христа Спасителя, на его месте хотят возвести Дворец Советов. Над этим проектом работает архитектор Аполлос Иванов. В фундаменте храма после сноса он обнаруживает ход, залитый бетонном. Несмотря на преграду, он проникает в это подземелье и оказывается в тоннеле, ведущем к Кремлю. В конце пути архитектор обнаруживает келью, в которой замечает кованые сундуки. Не Либерия ли?



Архитектор не верит своей удаче, но внезапно прямо в подземелье Иванов начинает терять зрение. Буквально на ощупь он возвращается домой, оставив сокровище там, где его нашел. Долгие годы он не может вернуться в подземелье из-за слепоты, и только в конце 90-х годов он снова идет по тайному ходу вместе с московскими диггерами, исследователями подземелий.



Искатели приключений повторяют маршрут Иванова, и тоже находят загадочную келью. Однако подойти к сундукам вплотную им не удается. Диггер Вадим Михайлов говорит, что тайники были созданы таким образом, что находясь в одном, нельзя просмотреть, что находится в другом, мешают упавшие своды подземного хода, лежащие на огромной дубовой двери, а мощности фонарей не хватило. То ли сундуки, то ли гробы, не понятно.



Целая неделя уходит у диггеров, чтобы подготовиться к новому спуску и пригласить специалистов-спасателей, умеющих работать с завалами. Но когда они возвращаются, их встречает новое препятствие. Какие-то неведомые силы замуровали проход. Кто и зачем мог это сделать, никому не ведомо.



По конспирологической версии, с давних пор существует Орден хранителей библиотеки, не допускающий к Либерии никого. Возможно, они боятся, что содержащиеся в Либерии знания попадут не в те руки. Так это или нет, диггер Вадим Михайлов продолжает поиски, сейчас на Берсеневской набережной, где обнаружена сеть подземных тайников, идущих от древних палат купца Аверкия Кириллова.



Удивительно, в заброшенном старом гараже сохранились рельсы от маленькой вагонетки, с помощью которой поднимали на поверхность щебень и крошку, но затем вход в подземелье наскоро заложили кирпичами. Историк Андрей Гребенюк тоже мечтал обнаружить след Либерии. Его поиски в корне изменили направление, когда он узнал о строительстве одного из самых секретных объектов Москвы.



В 1977 году, в 60-летие Октября ему довелось пообщаться за столом с ветеранами метростроевцами. Московское метро изначально проектировали немцы по заказу Кагановича. И первая ветка метро была проложена от Кремля до Киевской, и дальше в Кунцево к даче Сталина, а совсем не от Сокольников до Парка. Видимо, это было легендарное "Метро два". Легенды говорят и о золотых запасах, спрятанных в старых шахтах, и о строителях, заживо замурованных в тоннелях, чтобы сохранить секретность.



В шкафах государственных библиотек СССР Гребенюк обнаружил пять книг большого формата в старинных кожаных переплетах из личного собрания Ивана Грозного. Историк пытается выяснить, откуда и как они попали в государственное хранилище, но вопреки обыкновению, нет никаких учетных записей, как будто фолианты материализовались сами собой. Историк пришел к выводу, что эти книги были обнаружены во время строительства сверхсекретного "Метро два" где-то в подземельях. Но рассказать об этом метростроители не смогли, чтобы не выдать их место нахождения, и книги просто рассовали по библиотекам.



Гребенюк считает, что при строительстве тайного метро библиотека Ивана Грозного была обнаружена. Но вскоре начинается Великая Отечественная война, стране надо вооружаться, и тогда бесценные фолианты продают на Запад в частные коллекции. Самой ценной книгой в библиотеке, о которой было известно, историк считает книгу великого христианского философа Блаженного Августина "О Граде Божьем".



Материал взят из десятка разных источников, в основном, из цикла передач "Нераскрытые тайны". Картинки без моих логотипов взяты из Сети.

https://raven-yellow.livejournal.com/358547.html


Метки:  

Москва храмовая

Понедельник, 03 Августа 2020 г. 10:01 + в цитатник
Москва – столица многонационального государства, исповедующего различные религии. И москвичи принадлежат к разным конфессиям и религиозным общинам. В нашем городе сотни мест, связанных с религией. Но если молельные дома протестантов внешне ничем не выделяются, дом и дом, то православные храмы и католические костелы всегда строили как архитектурные доминанты. Рассмотрим несколько разных.



В Москве зарегистрирована почти тысяча религиозных организаций. Самая крупная из них, разумеется, РПЦ. Из всех православных мест Москвы едва ли не самое интересное – Крутицкое подворье. Как появилось такое название? Крутицами местность называли в старину из-за крутого обрыва к Москве реке, а подворьем раньше называли постоялый двор или городское владение с церковью и гостиницей отдаленного монастыря.



Здесь было подворье епископа Сарского и Подонского. Епархия находилась в Золотой орде, а основная резиденция епископа – в столице. Здесь удивительная атмосфера, мы словно переносимся в 17-й век. Вокруг здания, сложенные из большемерного старинного кирпича, деревянные домики, под ногами настоящая булыжная мостовая.



Ансамбль сложился в 17-м веке, все было построено добротно, красиво и с размахом. Владение окружала стена с декоративными башнями, парадные покои и церковь соединял крытый переход на уровне второго этажа. А в юго-восточной части был устроен великолепный сад, один из первых декоративных садов Москвы, где редкие растения дополнялись фонтанами-водометами.



А вот самое известное строение Крутиц. Над воротами во внутренний двор архитекторы Старцев и Ковалев возвели теремок, покрытый удивительной красоты многоцветными поливными изразцами. Они сложного рисунка, некоторые прорезные, это все работа ценинных дел мастера Иванова.



Это чудесное строение нежилое, просто декоративная проходная палатка над воротами. Через нее проходит галерея из жилых покоев митрополита в Успенскую церковь. Как свидетельствуют источники, из теремка митрополиты благословляли собравшийся на площади народ, раздавали милостыню, любовались Москвой. Любопытно, что к площади, миру, теремок обращен цветной стороной, а со стороны двора митрополита просто кирпичная стена.



В высоченную Успенскую церковь когда-то с трех сторон вели три мощные лестницы на столбах. От западной лестницы остался только фундамент. Сохранилась южная лестница, она под колокольней, стоящей во внутреннем дворе. А вот на месте северной лестницы в 19-м веке возвели двухэтажный дом. Его советские реставраторы разобрали, и восстановили роскошное крыльцо с шатровой крышей, арками и гранеными столбами.



Пятиглавая Успенская церковь поставлена в самом конце 17-го века также архитектором Старцевым. Это известнейший зодчий, в частности, автор теремных церквей в московском Кремле. Успенская церковь выложена полностью из кирпича, даже луковичные главы.



А вот это двери во дворец Крутицких митрополитов. Сами палаты поставлены в 17-м веке, а широкая белокаменная лестница уже в 18-м, она выполнена немного в другой стилистике, это самое позднее строение Крутицкого подворья.



Руководил реставрацией комплекса вернувший ему былую красоту легендарный Петр Барановский, его называют отцом советской реставрации. 34 года он восстанавливал Крутицы. Не слышно шума городского и на удивление мало публики. Зато Крутицы облюбовали кинематографисты, снимают кино о дореволюционной России.



Следующий собор в советские времена гонений на религию был символом православия в Москве. Его никогда не закрывали, здесь служил патриарх. Богоявленский Елоховский собор называли просто Елоховским. Сюда приходили десятки тысяч москвичей, а на Пасху здесь было не протолкнуться. Люди заполняли все пространство вокруг, и порядок охраняла конная милиция.



"И видят свет у царских врат,
И черный плат, и свечек ряд,
Заплаканные лица —
И вдруг навстречу крестный ход
Выходит с плащаницей,
И две березы у ворот
Должны посторониться"




Елохом, или Ельхой, в старину называли ольху. Храм строили три разных архитектора, ансамбль создавали в три захода, любопытно, что такой привычный облик церкви сложился за сто лет перестроек. От старого храма 18-го века осталась колокольня и часть трапезной. Затем в 1830-е годы архитектор Тюрин вместо одноглавого храма построил величественный пятиглавый.



А в конце 19-го века архитектор Зыков увеличил трапезную, поставив на нее низкий купол и аттик по карнизу. Конечно, главным строителем был московский архитектор Тюрин. Именно он возвел центральную часть. Современник написал, что храм построен на манер петербуржских. Это до сих пор одно из самых монументальных строений Москвы.



Чтобы подчеркнуть размеры, Тюрин четко разделил карнизами этажи, и под барабаны, как базу под колонны, поставил мощные аттики. Храм кажется большим не только прохожим, заказчики испугались, что гигантский купол раздавит стены, и на несколько лет остановили стройку.



Две комиссии подряд исследовали здание. Не было бы счастья, да несчастье помогло. Лучшие архитекторы того времени: Быковский, Рихтер, Тон, приехали изучать Елоховский собор, и согласились с расчетами Тюрина.



В 30-е годы работники окрестных предприятий просили церковь под крупнейший в столице кинотеатр, а Ленинская библиотека ходатайствола об устройстве здесь редких книг. Но секретарь райкома отвечал на эти предложения, что дорогу в этом месте будут расширять, так что церковь рано или поздно снесут, и затевать любые строительные работы нецелесообразно. Вопреки предсказаниям партийного начальства, Елоховский собор стоит до сих пор.



Старообрядческий храм Николы Чудотворца у Тверской заставы строился в условиях войны и революции, а освящен был уже в советские годы. Еще в XIX веке на месте Никольской церкви существовала деревянная часовня и небольшая старообрядческая моленная при ней. По одной из версий, она появилась в 1815 году на средства купца Н.Д. Царского, благодаря которому получила неофициальное название "Царской моленной". В 1870-х годах у часовни появился престол, она была преобразована в храм, окончательно оформившийся после 1905 года, когда старообрядцам разрешили легально строить свои церкви.



Проект нового храма на Тверской заставе, созданный архитектором И.Г. Кондратенко, был утвержден еще в 1908 году, но приступить к его реализации в то время не удалось. В последний раз в старом здании служили 16 марта 1914 года, после чего его разобрали, а на его месте начали возводить новую церковь во имя святого Николая Чудотворца, уже по проекту архитектора А.М. Гуржиенко.



Храм создан в неорусской стилистике, ориентирующейся на новгородское храмовое зодчество. Одноглавый, с тремя закомарами с каждой стороны, укрепленный контрфорсами и прорезанный длинными щелевидными окнами, он должен был напоминать церковь Спаса на Нередице в Великом Новгороде. К храму пристроена шатровая колокольня, в основании которой существовал придел во имя Илии Пророка. Фасады украшены кирпичным декором, характерным для северной архитектуры.



Московская мемориальная мечеть построена на Поклонной горе, на краю Парка победы в самом конце прошлого века в память о воинах-мусульманах, погибших в Великой Отечественной войне. В строительстве мечети принимали участие несколько мусульманских регионов России и Казахстана. Храм открылся в 1997 году.



Центральная лестница ведет в молитвенный зал, в боковых крыльях расположены служебные и учебные помещения. По типу это Джума – пятничная мечеть, для коллективной молитвы мусульманской общины в полдень пятницы. Архитектор Ильяс Тажиев собрал в своем детище элементы разных архитектурных школ мусульманского Востока.



Здесь есть отсылки к узбекской, татарской и кавказской архитектуре. Из Узбекистана пришел такой узнаваемый, отдельно стоящий портал входа. Только там он был бы покрыт глазурованной плиткой, а здесь – белоснежной резьбой. О Татарстане напоминает узкий минарет с тонким шпилем. Ну а граненый барабан купола похож на старинные кавказские храмы.



Старейшая московская синагога вблизи – типичное классическое здание. С такой колоннадой могли построить и театр, и больницу, и храм любой конфессии. Главное не внешность, а содержание. А отойдя подальше, замечаешь большой граненый купол с шестиконечной звездой, и понимаешь, что это культовое сооружение.



В советский годы в дни иудейских праздников весь Спасоглинищевский переулок заполнялся еврейской молодежью. В советское время синагога никогда не закрывалась, но пострадала от реквизиций. Газета «Известия» в 1923 году писала: «Интересная находка в синагоге! Обнаружена богатейшая библиотека, более 9 тысяч томов!» Книги изъяли.



Здание построено в 80-е годы 19-го века архитекторами Эйбушицем и Родионовым на деньги банкира Полякова. Поляков – интереснейшая личность. Создатель нескольких крупных банков, строитель железных дорог, он был одновременно руководителем Московской еврейской общины и генеральным консулом Персии в России.



А интерьеры проектировал не менее известный архитектор Клейн, мастер стилизации. Недаром он строил античный музей для профессора Цветаева, готический магазин для Мюра и Мерилиза и синагогу для Полякова.



Тот же Поляков за спиной своего огромного доходного дома построил частную молельную, ставшую потом синагогой. Доходный дом выходил на Тверской бульвар, а сад на Большую Бронную. На Большой Бронной было построено внушительное здание в мавританском стиле по проекту маститого архитектора Чичагова.



Главный вход украшал барабан со шлемовидной главой, по сторонам были две башни с круглыми окнами, говорят, под зданием был даже подземный ход для спасения молящихся в случае погрома. В середине 20 века, когда синагогу закрыли, здание перестроили для Московского дома самодеятельного творчества в стиле классического советского кинотеатра.



Здание вернули верующим. И в начале нынешнего столетия оно было еще раз перестроено. Синагога как архитектурный жанр не имеет определенного канона. Здесь, на Бронной, она представала в виде мавританского замка, сбоку здания внушительная башня с большим окном и ханукальным девятисвечником.



Католический костел в Грузинах в советское время также закрывали. Ни одна религия не избежала гонений. Здесь был сначала склад, потом какой-то НИИ. Костел во имя Непорочного зачатия Девы Марии поставлен в самом начале 20-го века по ходатайству католической общины. Московский губернатор дал разрешение при условии, что строить будут не в центре, вдали от православных храмов и без выразительных внешних деталей.



Малая Грузинская улица сто лет назад – действительно место отдаленное, а вот последнее условие архитектор Богданович явно не выполнил. Центральная башня костёла гордо парит даже над современными, далеко не маленькими домами. По типу это традиционный вариант католического костела, крестовидный в плане.



Многие москвичи приходят в костел не только на службы, но и послушать органные концерты. Здесь очень хороший инструмент. Главное украшение центрального фасада – большое окно с розеткой. Белокаменная композиция эффектно смотрится на фоне складчатой стены, словно живая роза среди гигантских темных ветвей, усеянных иглами.



Крупных буддистских храмов в Москве пока нет. Ступа Просветления на территории будущего храмового комплекса Тубден Шедублинг – это первое в столице России капитальное буддийское культовое сооружение, построенное в строгом соответствии с тибетскими архитектурными канонами и правилами учения Будды.



Ступа Просветления, почитаемая буддистами как наиболее значимая среди восьми существующих форм ступы, символизирует для них возможность достижения Просветления, способствует преодолению всех препятствий и проблем, несет благие последствия для места и окружения.



Возведение Ступы является первой частью работ по строительству первого в столице буддийского храмового комплекса, который призван объединить верующих буддистов, а также познакомить жителей и гостей Москвы с Буддизмом – этой древнейшей мировой религией, ее богатейшим духовно-культурным наследием.



Если человек действительно умен, он абсолютно точно будет верить в Бога, но никогда не поверит в антропоморфную религию, и прочие околочеловеческие психофизические сказки. Но храмы нужны, и они прекрасны.



Материал взят из множества разных источников, в основном, из цикла передач Михаила Жебрака «Москва. Пешком».

https://raven-yellow.livejournal.com/358325.html


Метки:  

Любовный треугольник с тройным самоубийством

Четверг, 30 Июля 2020 г. 10:01 + в цитатник
"Не льсти себе, что ты сошел с ума, для этого надо тренироваться всю жизнь"

Одно из самых необычных и интересных надгробий в Москве – работа скульптора Андреева (автора знаменитого памятника сидящему Гоголю) на могиле известнейшего предпринимателя и театрального мецената Николая Тарасова. Правда, оригинальная скульптура исчезла, и только голова Тарасова оказалась в музее МХАТа. Сейчас на могиле точная копия андреевской работы, установленная в 1991 году.



Этот памятник упоминается в книге "Русская монументальная скульптура" как уникальный и не имеющий аналогов среди русских надгробий. Скульптурная композиция представляет собой бронзовую фигуру, лежащую на постаменте, смертном ложе, которое поддерживают плакальщицы. Лицо Тарасова отливали по посмертной маске. Памятник окружен высокой кованой оградой, которую изготовили по рисункам Андреева в Венеции.



Осенью 1910 года Москву облетела сенсационная новость: миллионер, меценат, владелец одного из изысканнейших московских особняков на Спиридоновке, ловелас и красавец Николай Тарасов покончил с собой. Первому столичному жениху было всего 28 лет. Трагедия произошла в доходном доме Михайлова на Большой Дмитровке.



Московские газеты писали: "Утром, в 10 часов, прислуга услышала грохот и шум, раздавшийся из спальни господина Тарасова, и поспешила туда. Глазам ее представилась ужасная картина: на кровати в луже крови лежал Тарасов и тяжело стонал. Тотчас же было послано за врачом, которому пришлось констатировать смерть. Покойный никаких записок не оставил".



О загадочном самоубийстве Николая Тарасова судачил весь столичный бомонд. Это и понятно, молодого миллионера называли баловнем судьбы. Он обладал не только огромным состоянием, но и прекрасным вкусом, и считался одним из законодателей московской моды. Тарасов был типичным московским денди, представителем "золотой молодежи" того времени, у него было все самое-самое – один из самых быстрых первых автомобилей в Москве, лучший парфюм, который существовал только в одном экземпляре.



Буквально накануне самоубийства судьба преподнесла Николаю Тарасову щедрый подарок – он унаследовал один из самых роскошных особняков в Москве на Спиридоновке. Это была очень дорогая, затратная постройка. Архитектором проекта стал замечательный русский мастер Иван Жолтовский, который никогда не изменял своей самой большой любви в этой жизни – стилю классицизма.



Дом на Спиридоновке напоминает дворец. Иван Жолтовский при строительстве особняка ориентировался на творение знаменитого итальянского мастера Андреа Палладио – палаццо Тьене, построенное в городе Виченце в XVI веке. Внутренняя отделка под стать итальянскому замку. Потолки парадных комнат покрыты фресками. Заказал эту "сказку былых времен" Гавриил Тарасов, дядя знаменитого самоубийцы.



Здание это принадлежало богатой армянской семье Тарасянов, которые происходили из города Армавира, торговали ватой. Однако особняк на Спиридоновке так и не стал родовым поместьем Тарасовых. Более того, ни один из представителей династии не прожил в этом доме ни дня. Сам Габриель Тарасов, так и не пожил в этом здании. Закончили строительство уже тогда, когда он умер. На фасаде надпись на латыни "Габриэль Тарасов сделал лета Господня…", цифры с годом постройки утрачены.



Немирович писал о Николае Тарасове: "Трудно встретить более законченный тип изящного, привлекательного, в меру скромного и в меру дерзкого денди. Вовсе не подделывается под героев Оскара Уайльда, но заставляет вспомнить о них". Тарасов отличался яркой красотой, эрудированностью и, мало того, всесторонней одаренностью. С одинаковой легкостью писал стихи, пьесы, скетчи, пародии и рисовал карикатуры, эскизы костюмов, да и просто картины.



Миллионер Николай Тарасов был большим поклонником театра. Его имя стало известно в артистических кругах Москвы после щедрого подарка, который он преподнес руководителям МХАТа. Тарасов особое внимание уделял Художественному театру. Однажды даже деньгами выручил Станиславского и Немировича-Данченко, когда они на гастролях в Германии попали в долговую яму. Тарасов безвозмездно пожертвовал знаменитым режиссерам 30 тысяч рублей, по тем временам немалая сумма.



В результате были спасены не только гастроли, но и репутация МХАТа. С этого момента Николай Тарасов стал одним из главных спонсоров театра. И вместе с деловым партнером и другом Никитой Балиевым при МХАТе открыл кабаре под названием "Летучая мышь", в котором устраивались знаменитые мхатовские капустники. Когда приятели в первый раз спустились в подземелье, им навстречу метнулась летучая мышь. Так и возникло название. Помещение для “Летучей мыши” Балиев с Тарасовым нашли в доме Перцова в Курсовом переулке.



Впрочем, молодой миллионер увлекался не только сценой и зрелищами, но и актрисами и имел славу штатного столичного сердцееда. Тарасов был не так уж счастлив в любви. Всерьез увлекся замужней дамой – Ольгой Грибовой, ученицей Немировича-Данченко. А она его бросила – завела себе другого. И добро бы – какого-нибудь гения, перед гениями Тарасов привык молча и скромно склонять голову. Но ее новый избранник был довольно ничтожен: юнец, папенькин сынок Николай Журавлев.



У Журавлева были одни карты на уме. Вот он и проигрался в пух, спустил чужие деньги. Бросился к Грибовой за помощью, грозил самоубийством. Ольга, попутно кокетничавшая (а может, и не только кокетничавшая) еще и с третьим Николаем – миллионером Рябушинским, кинулась за помощью к нему. Тот, вроде бы, был в нее страстно влюблен.



Но Николай Павлович Рябушинский денег сопернику не дал. И это несмотря на то, что он был известным прожигателем жизни, легкомысленно швырял деньги направо-налево, у него была вилла "Черный лебедь", во дворе в будке на цепи сидел леопард.



Тогда Грибова не нашла ничего лучше, чем обратиться к Тарасову. Уж на что жертвенный человек – но все-таки эта просьба показалась ему унизительной. Отказал и он, в самых изысканных выражениях. В итоге Журавлев, не получив помощи, выполнил свою угрозу и застрелился. Вслед за возлюбленным покончила с собой и Грибова. Драма произошла в особняке Щербакова-Грибова на улице Огородная слобода.



Правда, в газете немного поспешили объявить ее мертвой – она попала не прямо в сердце и жила еще три дня. Все это время Николай Тарасов названивал в больницу, справляясь о ее здоровье. И ведь у него уже началась после расставания с ней другая жизнь. Завязался новый роман – с восходящей звездой МХТ Алисой Коонен. Но когда Ольга Грибова все-таки умерла, Тарасов вынес себе приговор.



Как он мог отказать ей, такой прекрасной и ранимой, в сущей безделице – в деньгах? Как мог опуститься до мелочности, гордыни и отвратительной ревности? Тарасов понимал: вся театральная Москва винит в этой драме только его. Когда пришла страшная весть о смерти Грибовой, молодой миллионер уже принял решение. Он накрылся одеялом, чтобы не услышали соседи, и выстрелил себе в висок.



Там было еще одно страшное и дикое обстоятельство. Одна экзальтированная дама, подруга Грибовой, узнавшая о ее смерти часом-другим ранее Тарасова и посчитавшая виновником именно его, позволила себе жестокую выходку: послала на квартиру Николаю Лазаревичу могильный венок и гроб. Не понятно, застал ли Тарасова в живых этот "подарок", или пришел несколькими минутами позже. Хочется верить, что все-таки – позже. Но как бы то ни было, когда явилась полиция, гроб с венком уже стояли у дверей.



Николай Павлович Рябушинский и не подумал присоединиться к этому "клубу самоубийц". Он был слишком здравомыслящим для таких жестов. Его личный декоданс ограничивался леопардом и прочими диковинками виллы "Черный лебедь", да еще поддержкой символистов: Брюсова, Белого, Блока, Бальмонта. Для них он сделал, пожалуй, не меньше, чем Тарасов для Московского Художественного.



Алексей Грибов, муж роковой красавицы Ольги, владелец дома 5 по Огородной слободе, все это время тихо пил. А овдовев, и вовсе ушел в загул, и в скором времени сам тоже умер – в момент, когда протянул руку к очередному бокалу с вином. После смерти Тарасова театру пришлось самостоятельно зарабатывать свой хлеб. Ну а Никита Балиев просто убит горем. Как назло, его в роковой час не было рядом с другом. Был бы, может, все сложилось бы иначе.



Теперь о трагедии напоминает только памятник на могиле Тарасова. И это хоть и по-своему красивый, но странный, даже шокирующий памятник: скульптор запечатлел момент самоубийства. Трудно назвать другое надгробие, на котором изображен не живой человек, а мертвый. Впрочем, надо отдать должное, этот памятник отлично отражает эпоху декаданса. Вся эта история ее отражает. Тройное самоубийство в стиле модерн.



Материал взят из цикла передач "Нераскрытые тайны" и статьи Ирины Стрельниковой "Дом Щербакова-Грибовых. О тройном самоубийстве". Фото без моих логотипов взяты из Сети.

https://raven-yellow.livejournal.com/357955.html


Метки:  

Москва нескучная

Понедельник, 27 Июля 2020 г. 10:01 + в цитатник
"В Нескучном нет примет, что Бога нет,
Там подозрений нет, что Бога нету". (с)


В Москве достаточно парков, но есть место уникальное, насыщенное развлечениями и живописное – берег реки, горы. Там среди цветников и прудов разбросаны музеи, дворцы, спортивные площадки. Это зона вдоль реки Москвы: Парк Горького, Нескучный сад, Воробьевы горы. Когда-то это были разные территории, но недавно их объединили, и получился единый пешеходный маршрут от Крымского моста до Мосфильмовской.



Арка перед входом в ЦПКиО вполне традиционная, такими парадными воротами открывались многие парки. Ее поставили в 1955 году архитекторы Щуко и Спасов. А вот парк за этой триумфальной аркой совершенно новый, образцовый парк культуры и отдыха Советского Союза, чтобы не только розы и вздохи на скамейке, но и полноценный культурный досуг.



Владимир Маяковский откликнулся на открытие парка в 1928-ом году стихами. "А масса вливается в веселье в это. Есть где мысль выстукать. Тут тебе от Моссовета радио и выставка. Под ручкой ручки груз вам таскать ли с тоски?! С профсоюзом гулянье раскинь! Уйди, жантильный, с томной тоской, комнатный век и безмясый! Входи, товарищ, в темп городской, в парк размаха и массы!"



В газетах заранее сообщили, что в день открытия вход будет свободный, а затем по билетам по 10 копеек. В результате народа пришло столько, чтобы получилось не торжественное открытие, а столпотворение. Сломали загородки, вытоптали цветники, повредили спортивные площадки. В последующие дни публики было тоже много, но уже не столько.



Вот это народная обсерватория, в ней дежурили сотрудники планетария и учащиеся астрономических кружков, чтобы помогать всем желающим пользоваться телескопом. А еще был городок однодневного отдыха, что-то вроде пансионата с летними домиками, путевки в него давали на московских предприятиях. Лодочные станции, парашютная вышка, кафе – скучно в парке точно не было.



Директором парка стала 25-летняя Бетти Глан, при ней в парке было до 100 тысяч посетителей в год, а штат состоял из двух с половиной тысяч сотрудников. Был даже собственный техникум массовиков-затейников, он выпускал 100 специалистов в год.



Когда Бетти показывала парк писателю Герберту Уэллсу, он сказал, что она не директор парка, а директор фабрики счастливых людей и добавил, по-писательски витиевато, что когда он умрёт в капитализме и воскреснет в советских небесах, то хотел бы проснуться непосредственно в Парке культуры и отдыха.



Точно не известно, где воскрес Герберт Уэллс, но самой Бетти советское небо показалось с овчинку. В 37-ом году ее муж был расстрелян, а сама она на 17 лет брошена в лагеря.



В ЦПКиО стояли разные статуи. Самая известная – 12-метровая обнаженная "Девушка с веслом" работы Шадра, но она разрушилась во время войны. Зато сохранились статуи поменьше. В 30-е годы супруги Манизер сделали ряд композиций: Материнство, Балерина, Гимнастка, их тиражировали и ставили затем в разных парках Советского Союза.



Самая любимая народом статуя супругов Манизер – Дискобол. Здесь пойман интересный момент: атлет разогнулся в струну, замер, но сейчас закрутится и бросит диск.



Раньше вдоль набережной стояли почтовые киоски, каждый желающий мог послать понравившейся незнакомке с посыльным букет цветов или любовное послание. Эта романтическая почта даже попала в стихи Мандельштама:

"Там, где купальни, бумагопрядильни
И широчайшие зеленые сады,
На реке Москве есть светоговорильня
С гребешками отдыха, культуры и воды.

Эта слабогрудая речная волокита,
Скучные-нескучные, как халва, холмы,
Эти судоходные марки и открытки,
На которых носимся и несемся мы".




Парк получил имя Горького в 1932 году, когда писатель вернулся из эмиграции. Ну а холмы речной долины выше по течению назывались Нескучным садом с 18-го века. Здесь стояла усадьба Орловых. В 1826 году в ней давали бал в честь коронации императора Николая I. Усадьба Орловых была огромная, танцевальный зал освещали 7 тысяч свечей, и там танцевали тысячи гостей.



Императорская чета сидела под специальным балдахином – турецкой палаткой и ела на золоте, остальные гости на серебре. Императрице Александре Федоровне не могло не понравиться такое великолепие, и она попросила Нескучное купить. Дворец перестроил архитектор Тюрин в стиле ампир, и его назвали Александринским в честь императрицы. На а сад сохранил прежние, "нескучное" название.



Когда в 19-м веке дворец перестраивали для императорской четы, от Калужского шоссе провели парадную аллею, начинающуюся парадными воротами со скульптурами. По сторонам обширного двора поставили кавалерийский и фрейлинский корпуса, и небольшую гауптвахту для отряда дежурных гвардейцев.



А вот фонтан посередине появился в советские годы. Это одна из водоразборных чаш мытищинского водопровода, украшенная скульптурой Витали. Когда-то она стояла на Лубянской площади.



После революции в Александринском дворце разместили Музей мебельного мастерства. В романе "Двенадцать стульев" после ссоры с Колей Лиза решает начать самостоятельную жизнь именно с посещения этого музея. И уже в вестибюле наталкивается на человека в подержанной бородке, который, вперив угрюмый взгляд в малахитовую колонну, цедит сквозь зубы: "Да, богато жили люди!"



Но вы знаете, в Москве есть категория людей, которые не разбираются в живописи, не интересуются архитектурой, но посещают музеи, потому что они расположены в прекрасных дворцах, чтобы бродить по залам и завистливо говорить: "Да, жили люди!" Со временем Музей мебели закрыли, и сегодня во дворце – Президиум Академии наук.



Ниже Александринского дворца на склоне устроили открытый театр, или, как говорили в старину, "воздушный". Его предложил сделать министр Императорского двора Волконский, который заметил, что летом в городских театрах из-за духоты мало публики. Зрителям воздушный театр первое время очень нравился, было интересно, что кулисами служат деревья, а задником – виды Москвы. Правда, были недостатки, один раз в проливной дождь спектакль дотанцовывали по колено в воде.



Когда открыли Парк культуры и отдыха, воздушный театр переименовали в "зеленый" и реконструировали. Теперь здесь помещалось 20 тысяч зрителей. В 19-м веке во всей Москве не было столько культурной публики. В Зеленом театре был самый большой экран для кинопоказов, 15 на 17 метров.



Огромный довоенный Зеленый театр с экраном 15 на 17 пострадал в 41-м году, и в 50-ые годы его реконструировали. Теперь под открытым небом помещалась 10 тысяч зрителей, а сцена была такая большая, что если играть спектакли на ней, то можно посадить тысячу человек. В 1999 году в Зеленом театре открылся Театр Стаса Намина.



Пушкин, ухаживая за невестой, как-то пригласил Наталью и ее семью погулять в Нескучное, зашли и в Царский воздушный театр. И сорвали репетицию. Оказалось, что актеры никогда не видели поэта вживую, и мечтали пообщаться с ним. Ну а Пушкин хотел побыть с Натальей наедине, он ведь виделся с невестой в обществе, а здесь – овраги и заросли. В общем, по преданию, именно на этом мостике, а он за необычный вид называется "гротесковый", Александр впервые поцеловал Натали.



"В Нескучном, по Венерову суду, влюбленные вовек скучать не смели". Это строчки Леонида Семакова об осени. Нескучный создан для романтических прогулок. Здесь все пропитано любовью, поэтому поэты постоянно возвращаются к этому месту. У Бориса Пастернака есть цикл стихов "Нескучный сад", все стихотворения о любви. А Дон Аминадо в 35-м году в Париже выпустил сборник "Нескучный сад". Для него это символ былой, невозвратно ушедшей России.



Кстати, в саду есть уголок, напоминающий старинную усадьбу, небольшой домик с колоннами над обрывом. Это бывший чайный домик, сначала им пользовался граф Орлов, а затем, после покупки имения в казну – императорская чета со своими гостями.



"Взор на большой звезде останови.
В Саду Нескучном тихие деревья
Нам говорят о вечности любви.
Нескучный Сад хранит свои стволы.
Средь запахов березовой смолы,
Нескучный Сад, он весь тебе открыт.
Нескучный Сад, он на тебя глядит".
(Епископ Иоанн Сан-Францисский)




Рядом с дворцом через мост был построен конный манеж. Говорят, в нем помещался эскадрон кавалергардов. Когда в Москву из Санкт-Петербурга перевели Академию наук, то в манеже разместили минералогический музей.



Бывший манеж – прекрасное музейное помещение, огромные окна дают много света, внутри 1200 квадратных метров под экспозицию, и небольшие комнаты для музейных сотрудников. В Минералогическом музее прекрасная коллекция минералов по месторождениям и видам, но есть и изделия из камня.



Нескучный Сад был поделен между несколькими владельцами, вдоль реки стояли дома: Орлова, Трубецкого, Голицыной. Так вот, когда император покупал земли, Наталья Голицына отказалась продавать, и в свой дворец император первое время ездил по кругу, объезжая земли строптивой княгини. Только после ее смерти участок присоединили к царским владениям.



Баснословно богатая, Наталья Голицына сама управляла своими землями, и сыну Дмитрию выделила только одно владение в 100 душ и назначила годовое содержание 50 тысяч рублей и генерал-губернатор Москвы князь Дмитрий Голицын до смерти матушки и получения наследства жил в долг. Наталья Голицына стала прообразом "Пиковой дамы" в повести Пушкина.



Рассказывали, что в ее жизни действительно был случай, когда она проиграла в Париже крупную сумму. Муж отказался отдавать долг, и тогда она узнала у графа Сен-Жермена тайну трех карт. Здесь когда-то были владения княгини, а в 1947 году архитектор Чечулин поставил беседку-ротонду в память 800-летия Москвы.



Через Нескучный сад можно попасть на Воробьевы горы. Здесь однажды с отцом прогуливался юный Александр Герцен. При них какой-то человек начал тонуть, и бросившийся воду казак спас его. Бывшие на берегу люди собрали спасителю рублей 50, а тот простодушно ответил, что, мол, грешно за такое дело брать деньги, но мы люди бедные, и сами не просим, а коли дают, отчего не взять? Отец Герцена похлопотал за казака, и того произвели в урядники, а спасенный, немец Карл Зонненберг, стал воспитателем друга Герцена Николая Огарева.



Интересно, насколько разные чувства у разных людей вызывают Воробьевы горы. Герцен подробно описал в книге "Былое и думы" прогулку с Огаревым и клятву верности революции, а Пастернак считал, что сады созданы для любви. Мухина именно здесь собиралась поставить "Рабочего и колхозницу", а Булгаков заставил тут своих героев, улетающих из Москвы, оглянуться и последний раз посмотреть на город.



"Нескучный не скучает вдоль реки,
Напраслину трещат сороки дуры.
Нескучный сад не смог не перейти
В Центральный парк сомнительной культуры" (с)




Материал взят из цикла передач Михаила Жебрака "Москва. Пешком". Фото без моих логотипов взяты из Сети.

https://raven-yellow.livejournal.com/357781.html


Метки:  

Поиск сообщений в lj_raven_yellow
Страницы: 78 ... 76 75 [74] 73 72 ..
.. 1 Календарь