Времена года возвращаются, и никуда от них не денешься. То нас заливает, то печет как на сковородке, мы страдаем от жажды, и, глядь, у нас всего вдоволь, а потом опять пусто. Зима, а за ней весна. Солнце то высоко, то низко, пшеница сперва зеленая, потом золотистая, а потом и нет ее. И у каждого года сил в запасе не меньше, чем у предыдущего.

Фантомовские книги редко проходят незамеченными, Фантом Пресс из немногих на российском издательском рынке, кто делает ставку на качество, выпуская немного, но лучшего. Их читают, обсуждают, обвешивают рецензиями - такое скорее норма, чем исключение. Однако у этой резонанс какой-то ажиотажный, а имея в виду потенциальную непопулярность темы: средневековая деревня, грязь, смрад, неуют, вечная сырость от реки, копоть, дикость нравов - так и вовсе немыслимый.

Отчего так? Не иначе, слово животворящее, о "Ветре западном" рассказывала на Медузе Галина Юзефович, а все, чего она касается, тотчас обращается, нет, не в золото, в куда более ценную по нынешним временам материю - информповод. С одним "но" - разброс мнений прямо-таки диаметральный, от совершенного принятия до резкой неприязни со всем спектром промежуточных градаций. Мне трудно понять упреки в адрес книги, что не детектив, не средневековый, и картинки какие-то страшненькие, хотя признание в пережитом с ней литературном оргазме представляются вовсе клиникой.

Потому, предуведомление. 1. Не берите Саманту Харви если ожидаете встретить атмосферный интеллектуальный детектив со средневековым колоритом и местным Холмсом, вроде "Имени розы", возьмите какого-нибудь Перес-Реверте, да хоть "Фламандскую доску" 2. Настройтесь на то, что здесь будет физически ощутимый неуют. 3. Расследования как такового тоже не случится, но погрузиться в извилистый внутренний мир обитателей деревни Большое Дышло придется, оно вам надо?

Если на последний вопрос ответ положительный, то за мной, мой читатель. Смотрите, вот деревенька на берегу бурной реки. Вокруг плодородные земли и урожай бывает хорошим,и скот на заливных лугах нагуливает жирок. А все же дыра дырой, и от Цезаря далеко, и от, ну, от всего, в общем. Вот если бы выстроить мост, жизнь заиграла бы иными красками. Паломники потянулись бы через Оукэм к местным святыням, платья подорожную, здешний сыр и молочные продукты можно было бы взять на продажу в соседний город и благосостояние всячески улучшилось бы. И на местных перестали бы смотреть как на идиотов.

Они дважды принимались строить, но в разлив река все смывала. Дважды идейный вдохновитель, местная знаменитость, богач, балагур, музыкант с говорящим именем Томас Ньюман жертвовал на строительство значительные суммы, а ко времени описываемых событий, после второго смыва перегорел. Не хочет больше связыватьсяс этим безнадежным делом.

По времени все совпадает с Масляной неделей, которая для рассказчика этой истории, священника Джона Рива (ещё одно говорящее имя) стала временем расставания с любимой сестрой. Семью годами моложе него, Анни была не только самым близким, понимающим человеком, но ещё и вела их совместное хозяйство. Проза жизни, однако же куда приятнее возвращаться в теплый дом, где вкусная еда, где тебя ждут. А теперь сестрёнка ещё и часть вещей забрала, которых в их скудном бытии никогда в избытке не было. а впереди Великий Пост, и в боковой стене церкви образовалась дыра, надо думать, как заделать.

И вот тут пропадает Ньюман. То есть, священник почти не сомневается - утонул, вот и рубаха его приметная, ярко-зелёная полощется в реке, зацепилась за корягу. Что случилось, оступился поскользнулся и утонул, помог кто или вовсе самоубийство?

Знаете, по большому счету неважно, что случилось, важнее как смерть местного пассионария отразится на жизни остальных. А хорошего ждать не приходится. Для расследования прислан благочинный - церковный следователь, сколько понимаю. Несчастье, что бы ни явилось его причиной, бросает тень на всех жителей деревни, на весь этот бестолковый люд. Не убили, так довели до смерти, и козла отпущения непременно найдут, чтобы показательно наказать. Смерть на костре, а вы думали выговор с занесением в личное дело?

И ещё земли Ньюмана, без его деловой хватки, без умения противостоять любым посягательствам, очень скоро отожмет алчный монашеский орден, который давно на них зарится. И как тут прикажете осуществлять миссию духовного водительства?

Вот так все непросто в этой истории. А жизнь, меж тем, течет по однажды заведенному не нами кругу, и кажется, что всегда так будет. Но завтра все изменится.

Над землею когда-то птица
Человека сильней царила...
...И была она так прекрасна,
Так чертила, пела согласно,
Что решила с Богом сравниться
Неразумная эта птица.
Н.Гумилев "Готтентотская космогония"

Добровольная сдача, после всех опасностей, что претерпела сама Молли и ее друзья для спасения от Департамента, могла бы показаться неразумной. Но ее семья в заложниках, а для братика Билли в мире, где стихийная магия убивает носителя, это означает неминуемую и скорую смерть. Мальчика надо обучать в землях варваров, умеющих управляться с этим, и удастся ли - зависит только от нее.

Но прежде повезут саму Молли. Морем, на загадочный Остров Крови, во многих смыслах оправдывающий название. Месторождение гематита окрашивает почву в кроваво-красный цвет. Поместье Найт-холл, чьи владельцы принадлежат к высшей аристократии Империи, ежегодно собирает под своим кровом представителей лучших ее семейств - голубую кровь. И будет еще одно значение, о котором лучше не говорить.

Так или иначе, Молли везут, дабы пройдя финальные испытания, она стала одной из них. Тоиссь? Докторова дочка? Из приличной, но ни разу не родовитой семьи встала вровень с пэрами? Да, потому что существует Статут - документ, регулирующий принадлежность к числу подлинно избранных, и согласно ему, наличие у соискателя одной особенности перевешивает древность рода и все прилагаемые финтифлюшки. У Молли - уверен лорд Спенсер - эта характеристика имеется.

Осталось подтвердить итоговыми тестами в присутствии высшей аристократии, и все двери откроются перед ней. Титул, богатство, блестящая партия, место равной среди лучших. а главное, спасение близких. Никакая такая партия, вы понимаете, нашей девочке не нужна, ей одиноко, грустно, страшно. И да, вместе с ней на остров для чего-то везут прежнюю гламурную куколку Китти Миддлтон из Моллиного класса, хотя теперь, после пребывания в лечебнице при Департаменте, девочка мало похожа на прежнюю задаваку Кейт.

И да, вместе с ней на остров, незамеченной мышкой серой-белой-несмелой плывет волшебница Ярина. единственный маг, способный превращаться в кого угодно. Но как же этого мало для спокойствия и уверенности, как смутно-мутно-страшно. "Остров Крови", третья часть истории Молли Блэкуотер, оправдывает ожидания поклонников фэнтези: динамика нарастает, напряженность усиливается, интриги затягиваются все более тугими петлями.

Больше - книга не только встраивается в общую концепцию magnym opus Перумова "Упорядоченное", но оказывается ввязаннойв круг космогонических теорий Терри Пратчетта, Стивена Кинга, Дэвида Митчелла. Удивительно, но тезис о некоей, наделенной немыслимыми возможностями группе, паразитирующей на носителях сверхспособностей, так или иначе присутствует у троих самых заметных авторов жанра.

Равно как тема зверобогов. Скорее не богов, а Хранителей-зверей, призванных поддерживать статус-кво. Все-таки богоподобие, равенство богам - это привилегия избранных героев из числа людей (куда деваться, гуманоидного шовинизма не чужды двуногие прямоходящие без перьев). Хотя вот о перьях стоит отдельно, изначальный тотем героини Жар-птица изрядно теснит антропоцентризм истории (смайлик).

Вновь срастутся былые части
И опять изведают счастье.
В белых перьях большая птица
На своей земле воцарится.

Остановите, вагоновожатый,
Остановите сейчас вагон!
Н. Гумилев "Заблудившийся трамвай"

Истории с продолжением бывают двух сортов. Случается, что автор напишет книжку с обаятельным героем, который многим нравится, и мир просит "расскажи еще что-нибудь про него/нее". А он и сам уже стучится цыплячьим клювиком в скорлупу белого шара, просится наружу. Бывает наоборот, изначальная эпичность героя/ини очевидна, и начало воспринимается именно как начало, а продолжение естественно как дыхание. История Молли Блэкуотер из таких

Ну, потому что Ник Перумов тяготеет к эпическому жанру. И потому что какой смысл рассказывать о девочке, наделенной мощным магическим даром в мире, отчаянно нуждающемся в исправлении, когда не намерен рассказать, что и как она станет для этого делать? То есть, простая логика: сказавши "а", говори и "б". Он говорит и продолжение не обманывает ожиданий.

Действие "Стали, пара и магии" перемещается из заснеженных лесов русскис в Норд-Йорк, куда героиня вернулась после усмирения вулкана Черной горы. Позади поездки на самом экзотическом виде транспорта, какой можно представить - скачки на медведе (ну нет, не настоящем, оборотнем окажется мальчик Всеслав, который помог ей с побегом).

Позади обучение у Старшей Вольховны, самой сильной чародейки этого мира, у которой вместо горшков на частоколе натыканы головы имперских военных (ужас!), да не просто торчат, а разговаривают. Позади наука, сдобренная изрядным количеством березовой каши (кто жалеет розги, вредит ребенку), и таинственная запретная комната, в которую настрого заповедано входить, ну совсем как в сказке про Алую бороду!

Я не оговорилась, по тексту разбросана уйма отсылок к реалиям и культурным артефактам нашего мира. в которых незначительно изменены детали, вроде Кейт Мидлтон и Билла Мюррея среди персонажей, упоминания "Книги о чудовищной собаке" сочинения сэра Генри Баскервиля или момента, когда глава Департамента говорит: "взгляд, конечно, очен варварский, но верный - как писал один старый поэт". Какие-то из ссылок опознает юный читатель, для других необходима более плотная ввязанность в культурный контекст. Знаете, это ощущение. что читаешь умную вещь, автор которой не задается целью расплющить тебя собственным ментальным превосходством.

Впереди встреча с суровой родиной-матерью, которая начнется засадой и арестом с препровождением в Департамент вместе со всей семьей, а продолжится авантюрным сюжетом с фейковым признанием в вербовке для шпионажа в пользу варваров и мгновенной перевербовкой в качестве двойного агента, которую лорд Спенсер произведет не потому, что поверит Молли, а в автоматическом режиме.

Ей теперь долго никто не будет верить, несмотря на множество тестов, отрицающих наличие магии. То есть? То есть, надорвалась, усмиряя вулкан, вычерпала себя до дна. и это только самое начало. Дальше будет невероятно интересно, хотя, признаюсь, катакомбный колорит канализационных коллекторов не вполне моя эстетика. Но что уж тут поделаешь, когда надобно скрываться?

Только раз оттуда в вечер грозовой
Вышла женщина с кошачьей головой
Но в короне из литого серебра
Н.Гумилев "Лес"

Янг-эдалт от самого интересного, умного, непростого автора, пишущего сегодня по-русски в жанре фэнтези. Не говорю "российского", потому что Ник Перумов последние двадцать три года живет в Америке. Они с супругой семья ученых, переезд изначально связан был с работой.

Почему подростковое фэнтези от писателя, тяготеющего к эпической форме? Ну, во-первых, здешний мир органично встраивается в концепцию вселенных Упорядоченного космогонической теории Перумова. Во-вторых, почему бы нет? Нынешний мир сильно помолодел. Я сейчас не о стремлении выглядеть внешне моложе, а о немыслимых объемах информации, которые приходится усваивать, о необходимости постоянно учится и переучиваться. Мы и психологически инфантильнее сотен поколений предков, которые взрослели и старели раньше, может оттого пристальнее смотрим на детей.

И еще одна неочевидная, но важная для правильного понимания книг о Молли Блэкуотер вещь: с точки зрения эзотерики России соответствует Лошадь и возраст младшего школьника, Америке - Бык и подросток. Перумов на грани между двумя странами, а действующими силами в этих его книгах становятся условные американцы и Rooskies. Теперь о мире. Знакомому с "Адой" Набокова, это отчасти напомнит Антитерру с ее Эстотией и Татарией, и совершенным отсутствием прочего мира, не играющего в повествовании сколько-нибудь заметной роли.

Здесь та же смещенная, относительно нашей, география, в которой технологичное Королевство со столицей Норд-Йорк граничит (и находится в состоянии перманентной войны) с Русской равниной - теми самыми русскис, отсталыми в технологическом отношении, однако имеющими мощных магов.

Объясню подробнее, здешние русскис не тождественны русским или даже славянам вообще. Как подданные Королевства не в большей мере американцы, чем англичане или англосаксы. Больше того, методы экспансии Королевства, связанные с вытеснением русскис с исконных земель, сильно напоминают как американское go West, так и российское продвижение на Восток: империя всегда действует имперскими методами.

То есть, имеет смыл усвоить, это не ура-патриотическая пропагандистская агитка с подлыми пиндосами на роли злодеев, но достаточно сложный собирательный образ. Это мир стимпанка, где всюду: от локомобилей и боевых бронепоездов до пишущих машинок пар, который, напомню, вырабатывается горением угля. До двигателя внутреннего сгорания и высокооктановых продуктов переработки нефти там не додумались, а уголь горит грязно, потому Норд-Йорк город буквально закопченный - оборотная сторона прогресса.

Русскис в своих вольных лесах дышат свежим воздухом и снег у них белый, но ватерклозетов, sorry, не имеется. Хотя их могущественные чародейки недурно управляются с природным вулканическим теплом - зона там сейсмическая. И вот теперь очередь магии. В реальности "За краем мира" она абсолютное зло, за проявление которого в Королевстве подвергают репрессиям не только несчастного, у кого способности обнаружились, но всю его семью. Почему?

Потому что начинаясь серией благоприятных для носителя совпадений, ее вторжение в жизнь продолжается ночными кошмарами, а спустя некоторое время, человек просто сгорает или взрывается, сея вокруг себя разрушения. За "чистотой рядов" следит Департамент (аналог всех известных спецслужб). И теперь буквально несколько слов о сюжете, я расскажу в ближайшие дни обо всей серии, восполнив некоторые лакуны синопсиса в рецензиях на следующие книги, этим текстом важнее сориентировать в картине мира и снять основные вопросы.

Итак, двенадцатилетняя Молли, дочь поездного врача, маниакально увлеченная поездами (здесь они воплощение героизма. силы и престижа), внезапно обнаруживает у себя начало проявления магии. Пройдя спектр ощущений смертельно больного, да к тому же заразного человека, качели между отрицанием и принятием, она привлекает внимание Департамента и решает бежать из дома, чтобы защитить, по крайней мере, родных, если уж самой ей не спастись. Все последнее время рядом с ней оказывается мальчик из пленных русскис, который помогает спланировать побег.

Нанявшись юнгой на бронепоезд, Молли следует в земли дикарей и, в первом же бою, когда ее магические способюности выходят из-под контроля, едва не убита соотечественниками как ведьма. Спасают ее два чудо-зверя, оборотень-медведь, тот самый мальчик Всеслав и волка, -его сестра. После чего Молли попадает в обучение к грозной ведунье русскис, Бабе-Яге Старшей, имеющей свои планы на нее и ее недюжинный дар, которая объяснит:

У всего на свете цена есть. Есть цена у пара, у тварей Королевства железных: земля развороченная, леса сведённые, реки обмелевшие, воздух дурной, каким и дышать - то вредно. Есть, однако, и у магии цена. Великое искусство нужно, чтобы направлять, а не вычерпывать.

Мы люди перешагиваем границы. Мы рвемся на новые территории, даже когда нам хватает ресурсов там, где мы есть. Другие животные так не поступают.

Старинное китайское проклятие "Чтобы ты жил в эпоху перемен" реализовалось сегодня для всего человечества и нельзя сказать, чтобы мы были особенно недовольны своим временем. То есть, всегда найдутся ностальгирующие по старым добрым временам, о которых понятия не имеют. Но абсолютное большинство не может не оценить возможностей, предоставленных эпохой перепроизводства. Вдоволь вкусной разнообразной еды и красивой одежды на любой вкус, быстрый удобный транспорт и хорошие дороги, многообразие и доступность форм досуга.

И конечно информация - возможность мгновенно дотянуться до любой или почти любой, за считанные часы получить необходимый для решения определенной проблемы багаж знаний, на добывание которых в прежние времена уходили недели и месяцы. Оборотная сторона этого изобилия перманентный стресс., связанный с необходимостью решать сотни задач, прежде перед нами не встававших.

В идеале, если посадить постоянно недоедавшего человека на высококалорийную диету, он обрастет мускулатурой, волосы заблестят и лягут красивой волной, кожа засветится здоровьем. В реальности жирные сосульки волос не сумеют прикрыть откуда-то вылезших прыщей, а вместо мышц оттопырится брюшко. К счастью, у ментального тела, в отличие от физического, есть встроенный механизм защиты. который Леонард Млодинов называет эластичным мышлением.

Избавляться от удобных представлений и отставлять убеждения, открываясь новому; умение полагаться в равной мере и на логику, и на интуицию, производить и воспринимать идеи; желание экспериментировать и терпимое отношение к неудаче. Свойства, которые и раньше пригождались, а сейчас становятся необходимыми.

В противовес нисходящему способу решения проблемы, аналитическому мышлению, идеальному для работы в стабильных условиях - эластичное есть способ мышления снизу вверх. Когда готовое решение находится мгновенным соединением двух или нескольких объектов из разных сфер, которых прежде никому не приходило в голову совмещать.

Именно креативность, утверждает "Гибкое мышление в эпоху перемен", позволила предкам человека прямоходящего выжить в послеледниковый период, когда численность популяции сократилась до отметки вымирания. Более склонные к оседлости, неандертальцы ушли, не оставив по себе следа.

Опираясь на данные нейробиологических исследований, автор утверждает, что у человека есть встроенный эволюционный механизм поощрения, когда найденное креативное решение сопровождает усиленная выработка эндорфинов. Отчасти в этом объяснение нашей любви к разгадыванию загадок на всех уровнях, от шарад и кроссвордов до прорывных научных идей.

Замечательно интересный нонфикшн от одного из лучших в современном мире популяризаторов научных идей в великолепном переводе Шаши Мартыновой.

- Брат, - пробормотал Младший Ангел, вытирая глаза, - это лучшая история, что я в жизни слышал.

Рассказ, который заставил младшего Ангела смеяться до слез, на самом деле история окончательного отторжения его племянника Индио от семьи, когда юноша решает заявить о своей транссексуальности в довольно эпатажной манере - пригласив отца, мать и деда в клуб на свое выступление, где предстает перед ними в образе Шер. Ну, знаете, это: агрессивного толка, утрированная женственность, перья, стразы, бикини, сиськи, а писюна как-бы и нет. На самом деле есть такое приспособюление уздечка, которая через ряд мучительных манипуляций прячет член и яички, но мама этого не знает, и она вскрикивает, увидев первенца: "Где его писька?" А молодой человек, не удовлетворившись уже произведенным эффектом, подходит к деду и начинает петь как-бы для него, зазывно прижимаясь грудью.

Все это время дед, который, надо сказать, вовсе не являл образец высокоморального поведения, и ангелы, старший с младшим, живое тому доказательство: второй рожден любовницей, в то время, когда папа состоял в законном браке. Так вот, дед не сказал ни слова, а на другое утро старший сын нашел его на полу в ванной - инфаркт. "Это ты знал. А теперь знаешь почему. Старший Ангел произнес это так торжественно и скорбно, что Младший не смог сдержаться. - Что, папа так сильно не любил Шер? И оба скорчились от хохота, хотя Старший Ангел и ругался сквозь смех и приговаривал "Ничего смешного!"

Но на самом деле смешно ведь, правда? Ну, просто потому, что в жизни перемешано трагическое со смешным и одного без другого не бывает. Все в этой книге так, все смешалось, как в доме Облонских и нет, это не семейная сага. Это два дня из жизни большого мексиканского семейства, дед и бабка которого перебрались в Америку, вдоволь наевшись горького хлеба эмиграции, детям было уже чуть полегче пробиваться в жизни - но самую малость, внуки уже совсем американцы, и по-испански почти не говорят, а есть уже и правнуки.

И вся эта толпа собирается под крышей родительского дома на празднование юбилея главы клана - Старшего Ангела (фамилия у них такая, Анхель). Совмещенного с похоронами матриарха, мамы Америки. Ну вот так как-то совпало, что бабушка решила умереть накануне последнего дня рождения сына. Почему последнего? Потому что \он умирает от рака, терминальная стадия. Но не настраивайтесь в этой книге на стон, плач и скрежет зубовный. На самом деле, вся она будет такой, как тот фрагмент, о котором я рассказала в начале.

Ты прожил долгую достойную жизнь, в которой дурацкому тоже находилось намало места. А теперь ты умираешь. Собери всех, простись с ними по-человечески, попроси прощения за все плохое, поблагодари за все хорошее, посмейся, поплачь, подерись, станцуй, спой, выпей напоследок. И позволь этой жизни продолжаться без тебя.

Сентиментальность - это когда неубедительно; когда убедительно - это искусство, грусть и жизнь.
Ален Фурнье

Он разный на самом деле. Совсем мой Барнс - это "Глядя на солнце", "Предчувствие конца" и "Одна история", всякая в свое времпя зацепила чем-то, да так и сидит алмазной иголкой в сердце. Девочка, которая говорила с квартировавшим у них во время войны пилотом, после выросла в ничем не примечательную молодую женщину, вышла замуж за полисмена, прожила двадцать несчастливых лет в браке и, забеременев, вдруг ушла от мужа, родила, официанила в забегаловках, ребенок все детство в ресторанных подсобках, а потом муж умер и она неожиданно для себя унаследовала его домик с небольшим капитальцем, и смогла не работать, а в старости решила путешествовать и объездить семь чудес света.

Или вот парень с девушкой, он ее любил, она его нет, он познакомил ее с друзьями, она выбрала самого яркого из них и женила на себе, потом тот покончил самоубийством, а наш герой тихо прожил свою жизнь, женился, был счастлив, родил дочь, развелся по обоюдному согласию, оставшись в приятельских отношениях с бывшей женой, а в глубине существа все не мог понять, почему, за что первая любовь так с ним поступила. А потом неожиданно получил наследство, какую-то совсем небольшую сумму от... матери той своей любви. А то, что дальше, прекрасное и ужасное в своей обыденности, скручивает тебя так, что вздохнуть не можешь.

Или вот еще, ему было девятнадцать, когда они познакомились, ей сорок восемь, она была замужем и мать двух взрослых дочерей. Кто мог знать, что это окажется любовью на всю жизнь? Кто, что она уйдет от мужа и они станут жить вместе? Кто, что она начнет прибухивать и алкоголь разрушит то, что оказалось не под силу разорвать целому миру - их взаимную привязанность? Но любовь, жалкая, больная, истерзанная, обращенная в созависимость, любовь не умрет до конца.

А "История мира в 10,1/2" главах меня не то, чтобы вовсе не тронула, скорее испытываю к ней сдержанную приязнь. А по "Шуму времени" дочь писала диплом и я, чтобы понять, что чувствует она, прочла эту книгу в оригинале. И это был даже не первый Барнс, читаный по-английски, хотя переводят его замечательно. То есть, я хочу сказать, что знаю - Барнс разный. Все же продолжая ожидать от очередной книги, что это будет как "Глядя на солнце".

Ну, не в этот раз. "Портрет мужчины в красном" не роман. То есть, сквозная история в нем есть, потому что в биографической прозе ее не может не быть. Родился, учился, женился, добился. Но даже этой сквозной биографии Барнсу удастся каким-то образом избегнуть. Вы, читатель, ничего не узнаете о детстве героя в семье протестантского священника, о его службе военврачом в период франко-прусской войны, почти ничего о детях, которых было трое, и сын Жан сделал дипломатическую карьеру. А в книге словно бы одна дочь Кэтрин с ее любовью-ненавистью к отцу.

Или вот Оскар Уайльд, который почти никакого отношения к гинекологу Поцци не имел, кроме разве того, что был человеком знаменитым, а этот доктор водил знакомство со многими знаменитостями , в том числе с аристократом геем Робером де Монтескье, с которого эпатажный писатель в значительной мере лепил свой образ "распылителя красоты". А Марсель Пруст, практически без изменений, с поразительным портретным сходством ввел бароном Шарлюзом в свое "Утраченное время".

А гениальная Сара Бернар как раз имела, пережив в юности кратковременный роман с Поцци, которого называла "доктором Богом", она на всю жизнь сохранила в ним нежную дружбу и осталась его благодарной пациенткой. Кстати же, ногу ампутировало ей именно он, и произвел операцию в лучшем виде (ну, насколько это определение применимо к подобным обстоятельствам).

И несколько описанных в книге случаев террористических атак с использованием огнестрельного оружия, которым публичные люди подвергались со стороны неуравновешенных особ - такая примета времени, тоже, к сожалению, имели. И гинекологические операции, которых этот доктор произвел без счета, "Друг женщин" - надпись на его памятнике. А также его труды по клинической гинекологии, во многом способствовавшие тому, что миома матки, перестав звучать приговором, стала рядовой операцией.

Так о чем все-таки книга? О времени, в котором было много хорошего, хотя и скверного хватало, и которое двигалось по пути прогресса, невзирая. Где было бы сейчас человечество, не случись идиота террориста с пистолетом и мировой бойни, которая за его выстрелами последовала? И возможно о том, что "есть в мире что-то, что не терпит стен"

В том лесу белесоватые стволы
Выступали неожиданно из мглы.
Из земли за корнем корень выходил,
Точно руки обитателей могил.
Под покровом ярко-огненной листвы
Великаны жили, карлики и львы,
И следы в песке видали рыбаки
Шестипалой человеческой руки.
Н.Гумилев "Лес"

"Лига выдающихся джентльменов", пятую часть которой количественно составляет не менее выдающаяся леди Вильгельмина Мюррей, снова в деле. На сей раз их задачей будет оборонить землю от нашествия марсианских треножников из "Войны миров" Уэллса, при помощи биологического оружия, созданного доктором Моро из другого романа дедушки мировой фантастики.

Межличностные отношения внутри великолепной пятерки претерпевают серьезные изменения. Капиан Немо, прежде относившийся к работодателям-англичанам со сдержанной неприязнью, по результатам текущей кампании сделает вывод, что не может участвовать в затее с Лигой вовсе, ввиду непримиримых противоречий. Джекил-Хайд (из каковой пары мы будем иметь дело практически с одним только Хайдом, все больше напоминающим марвеловского Халка) все более нежно привязывается к Мине и проникается все большей неприязнью к человеку-невидимке Гриффину.

Мисс Мюррей не в силах прогтивиться детскому обожанию, коим дарила героя своих девичьих грез Алана Квотермейна, тот отвечает ей взаимностью, не смея поверить своему счастью. И то сказать, Мина в блеске цветущей молодости прекрасна, в то время как возрастной Квотермейн, чей организм к тому же изрядно истощен приемом наркотиков, производит на окружающих впечатление не ее любовника, а скорее престарелого папаши. Забегая вперед, эта пара найдет способ поправить положение вещей, но упс, об этом пока молчим.

Алан Мур не без изящества обрамляет начало второго тома марсианской интерлюдией с участием в начале Джона Картера (персонаж "Принцессы Марса" Эдгара Берроуза, кто не помнит), именно оттуда, с Марса летят на Землю чудовищные треножники. Не потому, что там их родина, но потому, что оказанное тамошними жителями сопротивление заставило их обратиться к Земле, которую сочли более легкой добычей.

А в конце сюрпризом читателю дневник Вильгельмины, странствующей сначала по британским островам, далее везде в поисках чудес и диковин, которые в великом множестве находит. И вот в этой-то литературной части романа автор покуражился над неокрепшим читательским головным мозгом вволю. Потому что сюда вошли все фантастические твари из легенд, мифов, народных и авторских сказок, сколько их есть на свете.

Сюжеты перемешаны в самых невероятных сочетаниях, канонические герои, вроде Алисы, Питера Пэна или нарницев узнаются не сразу и элемент постмодернистской игры придаст чтению дополнительной прелести в глазах продвинутого ценителя. Не оттолкнув поклонника, ориентированного на графический роман, который пролистает финальную часть без ущерба для девственности своего мозга.

К вопросу невинности, "Лига" совершенно точно не то чтение, которое можно рекомендовать детям. Специфически хардкорная, довольнно жестокая сексуальность романа выводит его из числа вещей, о каких можно сказать: "Сядь, почитай книжку с картинками"

И пошел я искать праведных.
Лесков.

Не говорите, что Лесков сегодня неактуален. Православный портал , названный в честь дьякона Ахиллы Десницына, не то, чтобы мог состязаться в посещаемости с инстаграмной страничкой Оли Бузовой, но вполне себе солидное сетевое присутствие со многими тысячами подписчиков на нескольких платформах. Праведности не тягаться в популярности с наиболее продаваемыми тремя "С" и одним "Д" информационной сферы, да ведь она и не продается. Но потребность в ней есть всегда и взыскующий находит.

Удивительно, что при маниакальной одержимости русской литературы идеей духовности с умением отыскивать ее в самых неожиданных сюжетах, вроде юноши, зарубившего топором двух женщин или дамы, оставившей сына мужу, жившей с любовником и покончившей жизнь самоубийством - удивительно, что в сферу ее внимания практически не попадали люди, чьей жизненной стезей было хранить и блюсти чистоту духа.

Вот разве "Житие протопопа Авакума", которого никто по архаичному слогу нынче не читает. Отчего так? Может оттого, что Русская Православная церковь изрядно скомпроментировала себя сращением с государством и обслуживанием его интересов? На начальных этапах соединение православия с самодержавием было условием выживания страны, позже стало частью триединства национальной идеи. Чем прочнее склеивались, тем меньше было доверия церковнослужиелям, и вот уже у Пушкина "Сказка о попе и работнике его Балде", а у Тургенева скабрезная поэма "Поп".

А все-таки они были. Праведники не только по должности, но по призванию, окормлявшие паству своих скромных приходов, кто в душевной теплоте беседовал о Боге и истину царям с улыбкой говорил. Откуда бы, в противном случае, явилось столько священнослужителей, о которых узники сталинских лагерей вспоминают с благодарностью и уважением?

Лесковские "Соборяне" из таких. Жили в маленьком уездном Старгороде протопоп Савелий Туберозов, священниr Захарий Бенефактов да дьякон Ахилла Десницын, и попечением этой троицы держалось в нем благочестие. Бездетный отец Савелий олицетворял разум этого триединства, кроткий многодетный Захарий душу, а изгнанный из стjличной консистории за экспансивность и неумение вовремя остановиться Ахилла - телесную ипостась.

Позже, символическим отражением этой троицы станет памятник в виде пирамиды - приземистой, разлапистой и довольно неуклюжей, но какая уж есть, идеальных взять негде. А в городе. символически отражающем страну, меж тем новые веяния, просвещение, атеизм, нигилизм. И нужно сообразовывать как-то с ними прежнюю веру, да не на уровне: "Если бы мы происходили от обезьян, то нас теперь водили бы по городам Цыганы на показ и мы платили бы деньги за показ друг друга, танцуя по приказу Цыгана или сидя за решеткой в зверинце."

Уровень вопиющей дремучести демонстрирует в книге скорее поборник науки дебиловатый учитель Варнава. Чего стоит вываривание бесхозного утопленника с тем, чтобы из отделенных от мяса костей сделать скелет, дабы служил школьным пособием. Вы вообще можете представить преподавателя, который занимается подобной хренью? То есть, в нашей школе скелет был, мы убеждены были, что он гипсовый или пластиковый, но вот смотреть на уроке на анатомическое пособие, а перед глазами твой препод варит полуразложившегося трупака, после разбирая по косточке - буэ.

Надобно отметить, что при всей нелепости ситуации с костями, на ней в книге построено множество презабавнейших коллизий, читать которые без смеха трудно. Юмор Лескова мрачный, часто безнадежный, но качества он отменного и поднимается порой до салтыковщедринских сатирических высот, но без едкой злобы последнего. Все же "колокольному дворянину", который при попытке разумного хозяйствования был обкраден крестьянами и разорился далеко было до пламенного трибуна, знавшего народу истинную цену и дравшего с него три шкуры, зато же и имение имевшего отменное.

И еще об одном удивительном совпадении. Здешний Майор просто брат-близнец капитана Лебядкина из "Бесов" Достоевского, увидевших свет одновременно с "Соборянами", а его стихи к миллионерше Мордоконаки совершенно могли бы быть написаны идиотическим капитаном. Удивительно, что два этих романа выраженно охранительной антинигилистической направленности опубликованы одновременно.

При несомненных литературных и языковых достоинствах, сюжет "Соборян" вяловат, структура рыхловата, а финальное поголовное вымирание старгородского поповства не выглядит достаточно мотивированным. Просто жили-жили, претерпевая невзгоды и находя утешение в вере, а потом вдруг взяли, и в одночасье друг за другом умерли. Не спешите нас хоронить.