Если бы мы с тобой создавали этот мир, он выглядел бы лучше, не правда ли?

Читатель ждет уж... Отчего читатель, стопицот раз изругавший пелевинские книги, продолжает ждать от них откровений, в целом понятно, Виктора Олеговича, в силу странной аберрации, воспринимают как Солнце современной русской литературы. Не суть, что большую часть времени скрытое за тучами, такой уж у нас климат. Раз в год озарит сиянием очередного романа - мы и рады: есть кого честить на все корки в ближайшие одиннадцать месяцев. Двенадцатый традиционно посвятим догадкам, о чем будет следующая книга.

Ну вы чего, ребята? Он вообще Луна. Нет, не смущает, что в русском языке это слово женского рода и к мальчику неприменимо. Во-первых, трансгендерность в тренде. Во-вторых, вам русским по белому объясняют, что если в одной культурной традиции луна женское божество, то в другой вполне может быть мужским, а кроме того: "вышел месяц из тумана...". В третьих, эпоха Водолея, тяготеющего к андрогинной бесполости. Не в том смысле, что все мы в ближайшее время вольемся в ряды бисексуалов, а в том, что секс, в обоих главных смыслах, утрачивает позиции, которые занимал в эпоху Рыб, в чьей культурной традиции ему придавалось утрированное значение.

Да, предтече всегда нелегко: прежде твой путь усыплют цветами, после камнями побьют, хорошо еще, если голову с телом не разлучат. А впрочем, можно сыграть на опережение, что есть Солнце и Луна этого романа, как не живущие собственной жизнью головы? А как же секс во всех возможных видах? - мне возразят, - Девочка-мальчик, девочка-девочка в линии Саши; мальчик-девочка, мальчик-мальчик, мальчик-родственники и знакомые - в части Каракаллы и Гелиогабала. Да никак, это все декорации. Искать в "Непобедимом Солнце" сексуальности бесперспективно, это книга "от головы", от ума.

Не стоит видеть в нем профеминистский роман, а в "Фудзи" или "Айфаке" антифеминистские. Водолей великий уравнитель. Фигассе, уравнитель,на семиста страницах среднестатистическому читателю, который тянет лямку убогого существования в борьбе за кусок хлеба, скармливают жизнь богатых и беззаботных. Правда? Вы еще тянете? А мне кажется, те, кто начинал читать Пелевина лет двадцать назад, нынче в большинстве обустроили жизнь так, чтобы получать удовольствие от того, что делают. Не то, чтобы совершенный выход из колеса Сансары, но кое-какие базовые навыки в коллективное бессознательное заложил.

Имеющие глаза, увидели. Потому и "Вива, Фидель", буквально "привет тебе, верный". А вы думали, речь о бородатом коммунисте? Тут все так прозрачно, и бесполое, вернее обоеполое имя героини Саша, отсылающее ни много, ни мало - к Александру Македонскому, кумиру императора Каракаллы. Женская ипостась Александра Великого как-бы кольцует тему сотворения кумира в присущей главному трикстеру русской литературы охальной манере: у нас всякая кухарка может управлять государством, а любая блондинка из породы кидалтов - творить миры.

Вполне себе милая книга. И читается легко. Опять же,кое-какими сведениями из истории Рима одарит между делом (пускай Иванопуло помебелируется).

А тут – просто женщина на коленях: ползет по берегу ручья. Сначала я подумала, что она тоже жена фараона: сверху была надпись иероглифами – я не могла прочитать. А потом нашла перевод. Душа усопшей пьет воду в потустороннем мире. Я все время о ней думала.

Елена Чижова после "Китаиста" ужк вряд ли чем сможет удивить, прочла где-то, что над всяким писателем стоит незримая цифра. Нет, не количество возможных читателей и не число лет, которые его будут помнить. Страниц. Для кого-то оптимально триста, другой меньше. чем на семиста не раскрывается, третьему вовсе тысяча нужна. Чижова обычно тяготеет к компактности, около трехсот. В то время, как непростота ее прозы, насыщенность перекрестными связями, общая неспешность - просят не меньше шестисот "Китаист" с шестью сотнями шедевр.

Понимаю, читатель не должен указывать творцу, но ведь и кошка может смотреть на короля, а "Времени женщин" все же трагически не хватает объема. Уродливая и прекрасная история четырех женщин из ленинградской коммуналки, (пяти, потому что в крошке Сюзанне женского не меньше, чем в любой из старших), в точности как тот древнеегипетский петроглиф, где душа пьет воду в потустороннем мире: хочешь напиться - опустись на колени.

Когда ты не рожден с серебряной ложкой во рту, за любое житейское благо заплатишь тяжким трудом и унижением. Но вода человеческой заботы, любви и участия стоит того, чтобы добровольно смирить гордыню. Лимитчица Тоня потянулась к первому человеку, который проявил к ней интерес. И парень-то ведь неплохой, ленинградец, умничка. Они не пара и вряд ли в том браке было бы много счастья, случись он, но - некоторые женятся, а некоторые так. Делать что-то уже было поздно, когда поняла, что беременна, родила без мужа, а шестидесятые в Союзе позор, да и трудно без помощи.

Хотела было в деревню отправить малышку со звонким именем Сюзанночка, да соседки по коммуналке отговорили. Три старухи: Елизавета, Гликерия, Ариадна, пролетарка, эмансипе, "из бывших". И дитя у трех нянек росло не без глазу. Читать , да не только по-русски, а и по-французски девочка начала раньше, чем говорить. Сонечка вообще очень долго молчала. Почему Соня? Покрестили тихомолком, а бвсурманской Сюзон в святцах нет. И знаете, это было счастливое детство. Насколько вообще может быть счастливым. Ребенку чего нужно? Заботы, любви, стабильности, чтобы проявляли интерес, развивали таланты.

И это было счастливое материнство, настолько, насколько возможно в предлагаемых условиях. Знать, что пока ты зарабатываешь деньги, дите присмотрено, накормлено и обихожено. Радоваться успехам. Гордиться, талантами своей девочки, не подвергаться ежедневным унижениям от столкновения с советским институтом дошкольного воспитания.

И счастье для трех потерявших семьи женщин, на склоне лет обрести объект заботы, оказаться нужными, продолжиться в маленьком человечке, который как пластилин - лепи. Прямо-таки пастораль? Нет, конечно, и работать бедняжке приходилось на износ, и о женском счастье не позволено было подумать, а когда появился на горизонте человек, проявивший интерес, вот тут-то и начались настоящие проблемы. Нет, не потому, что все беды от мужиков. Потому что мнимую заботу,в отличие от подлинной, проявлять легко. Потому что государство, руками своих активисток, влезало в самое сокровенное, куда при нормальном раскладе никому ходу нет.

Потому что работа на износ не предполагает сколько-нибудь серьезной заботы о здоровье и сакраментальное "в гробу отдохнем" может прозвучать буквально для совсем еще молодой женщины. И что тогда со всеми ними будет? Финал показался слишком поспешным, но это то, о чем говорила в начале: такой прозе тесно в малом объеме. Отличная книга. Горькая, суровая, нежная. Елена Чижова может.

With a whistling rush of air, a pair of swans flew low over the bridge and skated down onto the water, sending up dazzling waves from their feet. They were incandescent with light.

Читать в оригинале книгу, у которой есть перевод - это не снобизм и не выпендреж. Просто когда все время ищешь, чего бы почитать на английском, скоро выясняется, что авторов, способных доставить радость, не так много, а язык Кэтрин Уэбб хорошо ложится на восприятие, богат аллитерациями и внутренними рифмами, которые в английской прозе встречаются куда чаще, чем в русской. А кроме того, он прозрачный, понятный, простой и ясный, но не примитивный.

Потому The Misbegotten ("Незаконнорожденная"). Излюбленный прием Уэбб, которому она не изменяет и здесь - работа с двумя временными пластами, с непременной страшной и стыдной тайной, корни которой уходят в прошлое, а крона укрывает душным шатром, заслоняет солнце от героев современности. Хотя на сей раз и те, и другие события относятся к достаточно отдаленному от нас началу позапрошлого века, охватывая временной промежуток 1800-1820 годы.

Место действия более поздних событий - английский город-курорт Бат, да-да, тот самый, куда едут герои мисс Остен и Теккерея, но для здешних персонажей это дом родной, и разного рода увеселения отдыхающей публики, вроде общественных балов или прогулок по живописным окрестностям, не для них. Они здесь живут. Впрочем, юной Рэйчел все в диковинку, как-то уж очень поспешно сочетавшись браком с преуспевающим виноторговцем Ричардом Уиксом, она оказывается в чужом городе, в чуждом окружении и, правильно вы догадались - совсем не с тем человеком, какого девичье воображение рисовало ей принцем на белом коне.

Супруг оказался вовсе не таким богатым, щедрым, а главное, терпимым к слабостям девушки и нежным, как она могла ждать. Не дурак заложить за воротник в соседнем трактире, даже на самый снисходительный взгляд месте далеком от респектабельности. Требует отчета за каждый потраченный фартинг. А кроме того, не ладит с собственным отцом. То есть - вообще не общается. И то сказать, старший мистер Уикс попросту опустившийся пьянчуга, но все же он папа!

И есть еще один нюанс, все принимают ее за некую Алису, которая пропала без вести много лет назад. Сходство просто невероятное, хотя Рэйчел моложе, конечно. Та была невестой юноши из хорошей семьи, сына покровительницы супруга нашей героини. И там случилась какая-то мутная история: жених после исчезновения нареченной повредился в уме, убежденный,что она оставила его ради другого, с кем и сбежала; служанка в доме знатной леди, Старлинг (росла вместе с Алисой, взятая в дом подкидышем) считает, что это сын хозяйки убил ее любимую названую сестрицу в приступе безумия. Остальные молчат, но молчание довольно красноречиво.

С этой книгой погрузилась в атмосферу стольких замечательных английских романов, от "Нортингерского аббатства" и "Ярмарки тщеславия" до "Женщины в белом" и "Грозового перевала". За одним этим стоило читать. Хотя здесь и интрига, надо отдать должное, неплохо закручена. И мощный антивоенный пафос, которому Кэтрин Уэбб неизменно верна. Вообще военные эпизоды поражают натурализмом и сочатся живой кровью. Не ждала встретить такие горькие и тяжелые сцены. Отличная книга.

Они хотят обнять друг друга,
Поговорить…
Но вместо ласк – посмотрят тупо
И ну грубить.

Когда натыкалась где-нибудь на упоминание "Козлиной песни", всякий раз корила себя, что не выберу времени свести знакомство с писателем, о котором все, кто есть кто-то имеют мнение. Представлялся фолиант, изысканно сложный стилистически, с героями интеллектуалами, ведущими беседы на философские темы, неподъемные для профана, где чтобы только вникнуть в суть, пришлось бы читать Платона и Плотина (желательно в подлиннике). И совершенно ошибалась.

Самый знаменитый роман Константина Вагинова объемом в сто семьдесят страниц, написан очень просто. Герои? Скорее персонажи. Несомненно живые, но странной полужизнью - не из плоти и крови, а словно бы призраки, облаченные плотью как пыльными истлевшими лохмотьями. Во все время чтения не покидало чувство, что находишься вместе с ними если и не в аду, так уж в чистилище. Поля асфоделей, куда солнце не заглядывает, где беспамятные души бесцельно влекутся, повинуясь минутной прихоти.

Не лермонтовское "Богаты мы уже из колыбели ошибками отцов и поздним их умом, И жизнь уж нас томит, как дальний путь без цели...", там тугое и плотское проступает через позу пресыщенной умудренности. У Вагинова молодость, внешняя привлекательность, желания (которые правильнее было бы назвать вожделениями) вполне осязаемы.

Но на всем налет тоскливой обреченной послежизни, где гурманство обратилось обжорством, способность наслаждаться тонкими винами - пьянством, любовное горение - похотью и скучным блудом. А умение ценить и понимать красоту выродилось в лишенное смысла собирательство обрывков и обломков.

Собственно, козлиная песнь и должна быть трагедией, таков буквальный перевод названия жанра, нет-нет, всего лишь потому, что призом в драматургических состязаниях бывало это благородное животное. Хотя Бахтин относит сочинения Вагинова к карнавальной, смеховой культуре. Сказать по правде, карнавальности, сюра, внезапно сменяющихся личин и масок, за которыми в четырех героях видишь одного - в романе предостаточно. Что до смеха, нужно обладать очень острым зрением, чтобы разглядеть его за усмешкой горькою обманутых надежд.

Отчего-то все Лермонтов нейдет из ума. Наверно неслучайно, оба были талантливыми русскоязычными чужаками, жизнь обоих связана была с войной, которая никак не отразилась в их творчестве, тонкая чувствительность в сочетании с предельным цинизмом, умерли молодыми. Ни в коем случае не ставлю знака равенства между масштабами дарования, но какая-то глубинная связь все же есть.

И нет, "Козлиная песнь" наименее мой из четырех вагиновских романов, тупиковый отнорок петербургского текста, "Трудах и днях Свистонова", "Гарпогониаде" и "Бомбочаде" нахожу больше привлекательного. Хотя это дело вкуса, конечно.

- Розовые звезды падают, - подал голос Эйден. - За ними остаются полосы. Это так красиво. Это так страшно. Все смотрят. Нет сластей, только страсти. Тяжело дышать.

Я из читателей, которые не преминут попенять издателю за разбивку на две части книги, в бумаге давным-давно одним томом купленной. Но на сей раз скажу: Правильно сделали. Массив в тысячу страниц просится быть разделенным, а "Под куполом" один из самых мрачных и тяжелых кинговых романов. Бумажную или электронную книгу может не стоило бы делить, но для аудиоверсии, вернулась к роману в этом формате - семнадцать с половиной часов то, что доктор прописал.

Исполнение Игоря Князева великое благо для любой книги, но особое счастье, когда ему доводится прочесть шедевр, этот роман таков. Без натяжек и ненужного пафоса, констатация - просто так есть. Хотя при первом знакомстве этого не подумала. Первое, если честно, завершилось, едва начавшись. Что это за список персонажей, пьеса что ли? - А потом, - Фу, гадость какая!

Напомню, одна из первых сцен описывает как молодой человек забивает насмерть, а потом душит бывшую одноклассницу. Со всеми натуралистическими подробностями, вроде того, как она сначала пережила подобие эпилептического припадка, а потом обкакалась в процессе. Кинг мастер деталей, у него все живо, прямо как перед глазами.

Теперь думаю, первым негативным впечатлением от книги обязана тому заботливому инстинкту самосохранения, который не позволил в свое время дочитать Голдинга, "Повелитель мух" одна из самых значимых для Стивена Кинга книг, к мотивам которой он возвращается на всем протяжении творческого пути, цветными камушками, указывающими направлении на этот роман, усеяны самые разные кинговы вещи.

В "Куполе" он не только в очередной раз воплощает сквозную для себя тему обычных людей в критических обстоятельствах, но и впервые в таком масштабе рисует, изолят отрезанный от общества, в "Долорес Клейборн" и "Буре столетия" это было, но не так грандиозно, в "Спящих красавицах" с городом при тюрьме вернется, но там свои нюансы. Здесь на роли островитян-мальчишек население целого провинциального Честерс Милла.

На городок одним субботним утром опустился прозрачный, непроницаемый купол: можно видеть внешний мир и общаться с людьми оттуда, но пересечь и любым образом физически взаимодействовать нельзя. Причины неясны, сколько продлится – неизвестно и спасения из внешнего мира ждать не приходится. Но мрачные и стыдные тайны горожан купол покажет как увеличительное стекло. Самоотречение и героизм тоже, только вот...

Разочарую поклонников Кинга, составляющих представление о его творчестве по сериальным воплощениям. В сериале нарушен один из базовых принципов романа, а именно, отсутствует возможность вербального общения между людьми, находящимися с разных сторон в непосредственной близости от купола, на которой в книге строятся самые интересные сцены. Потому и бросила смотреть с первой серии, просто другая история. Может быть даже отменно хорошая, но другая. Аудиокнига - роман, как он есть, без искажений в угоду сериальному формату. Заканчиваю первую часть, жду второй.

Искусство – это совсем не празднество, совсем не труд. Это – борьба за население другого мира, чтобы и тот мир был плотно населен, чтобы было в нем разнообразие, чтобы была и там полнота жизни, литературу можно сравнить с загробным существованием. Литература по-настоящему и есть загробное существование.

Имя Константина Вагинова не так известно, как другие громкие имена Серебряного века. Он недолго прожил, всего тридцать четыре года, немногое успел - четыре романа совсем небольшого объема, да книжка стихотворений. В своем кругу был известен и ценим не только поклонниками, но и коллегами литераторами. Сегодня даже очень продвинутый читатель при упоминании имени Вагинова скорее всего вспомнит "Козлиную песнь" Но меня совершенно очаровала не она, а "Труды и дни Свистонова",

Прямая отсылка в заглавии к сочинению Гесиода не случайна. Казалось бы, где древнегреческая дидактика, а где опус двадцативосьмилетнего обэриута (в строгом смысле не был, но в круг Хармса, Веденского, Заболоцкого вхож, и принимал участие в "Трех левых часах", которые позже описал в "Свистонове"). Так вот, где связь, что он Гекубе, что ему Гекуба? Но на самом, быть может, глубоком уровне родство очевидно. Гесиодово сочинение - такая себе книга правильного хозяйствования, пособие по практическому освоению реального мира. Вагиновское заселяет людьми искусственноый мир литературы.

История писателя в ипостаси ловца человеков. Не в библейском смысле спасения души, а в том, что все, имевшие знакомство с популярным писателем Андреем Свистоновым, рано или поздно оказывались персонажами его книг. Прежде, бывало, писал стихи и муза вольно витала над его челом, теперь заложник успеха прежних своих сочинений, посадил крылатую на короткий поводок - чтобы всегда под рукой, чтоб по свистку являлась. Забыв, что Гении не терпят такого рода обращения. Талант симбионт, которому носитель должен неустанно служить своими трудами и днями

Дар покинул Свистонова, механические приемы стимуляции, вроде поиска сюжетов в старых газетных публикациях и компиляторного подтыривания в мифологии или у классиков дают весьма сомнительный результат. А главное - люди. Не выходят из-под пера, как в прежние времена, стервецы! И тогда он начинает красть у жизни. Это как? А вот так, брать реального человека, с его ужимками, со странностями, с не всегда приятными особенностями, со своей внутренней правдой - и переносить в книгу.

Вообразите.каково увидеть себя, со всеми сокровенными желаниями, часто мелочными и постыдными, выставленным на всеобщее обозрение. Не самое приятное, что может случиться с человеком и ничем хорошим это для Свистонова не кончится. Хотя бы и сочинял в оправдание себе необходимость заселить иной мир, чтобы и в нем была жизнь и разнообразие, хотя бы и воображал себя если уж не демиургом,так на худой конец Хароном, перевозчиком.

От души рекомендую, времени много не возьмет, всего сто десять страниц, а знакомство с интересным автором Серебряного века свести позволит. Вагинов не из тех авторов, которые смешат. Хотя Бахтин и относит его творчество к карнавальной, смеховой культуре, но в других романах максимум сдержанно-ироничен, скорее даже саркастичен. А в "Свистонове" много смешных моментов, описание татуированного человека в первой главе аккурат вчера, когда зашла речь о победителе Нацбеста этого года, живо напомнило героиню елизаровской "Земли" (кто в курсе, поймет).

полного среднего роста, среднего телосложения, статен, глаза серые, на теле следующая татуировка: 1) на груди между сосками нарисовано Распятие с надписью на кресте "I.Н.К.I", по бокам такового нарисованы цветы: с правого соска – из породы лилий, с левого соска – неопределенной породы; 2) под Распятием справа и слева на грудной клетке нарисованы двуглавые орлы, на правой половине грудной клетки копия российского государственного герба, в середине косы стоит буква Н., с левой стороны грудной клетки двуглавый орел, не похожий на герб… 3) на брюшной части выше пупка и немного правее изображен лев с гривой и поднятым хвостом. Лев этот стоит на стреле, которая острием своим обращена также вправо; 4) по правую сторону льва и на одной высоте с ним изображен св. Георгий-победоносец на коне, побеждающий дракона; 5) по левую сторону льва и на одной с ним высоте изображена женщина (амазонка), сидящая на лошади. Голова лошади обращена в сторону льва; 6) на левой руке с передней ее стороны повыше локтя изображена женщина, поднявшая подол; 7) на той же руке ниже локтя, на передней ее стороне изобра-ются неизвестные цветы и ниже их – лилия;… 10) почти на самом локте, немного пониже изображена бабочка, головкой обращенная к вышеописанным цветам; 11) на правой руке повыше локтя, на передней стороне руки, изображена женщина, завернувшая юбку и открывшая одну ногу до бедра; 12) ниже локтя, на стороне руки, обращенной к телу, изображается сердце, пронзенное стрелой, якорь и крест; 13) как раз под якорем, сердцем и крестом изображается голая женщина, стоящая на какой-то голове и поднявшая левой рукой меч; 14) правее голой женщины с мечом изображена другая женщина, полуголая и больше по своим размерам, правую руку заложила на затылок; 15) правее последней еще женщина, полуголая, держащая позади головы развернутый веер; 16) левее женщины с мечом изображена сирена с мечом; 17) на правой ноге, почти на бедре, на передней ее стороне, изображена женщина, с курчавыми волосами, с ожерельем на шее, без ног, туловище заканчивается непонятным рисунком;

Всякая женщина — зло; но дважды бывает хорошей: Или на ложе любви, или на смертном одре.

Джон Бойн не мой автор. Для того, чтобы в очередной раз в этом убедиться,не стоило и затеваться с чтением очередной книги. Но об этой хорошо говорил человек, литературный вкус которого считаю эталонным и ее перевел Валерий Нугатов, после сезонной тетралогии Али Смит один из лучших в моей табели о рангах. Кроме того, жанр беллетризованной криминальной документалистики дает возможность взглянуть на известные события с другого ракурса, заметить с временной дистанции детали, ускользнувшие от участников, которые порой радикально меняют картину. Не в этом случае, но по порядку.

Не то, чтобы дело Харви Криппена было такой притчей во языцех, о которой странно не иметь представления Гибель Титаника двумя годами позже выбрала весь лимит интереса, отведенный в коллективном бессознательном трагическим происшествиям, связанным с трансатлантическими путешествиями. А потом была Мировая война с несопоставимыми масштабами узаконенных зверств.

Но происшествие остается ужасным, подробности омерзительными, поведение участников могло бы претендовать на премию Дарвина. А главное - это официально первое в истории преступление, раскрытое посредством телеграфа. Как астролог,я сказала бы, что над ситуацией незримо стоят Уран (сверхсовременные средства связи), Нептун (океан, обман и самообман) и Плутон (подземелье, убийство, расчленение, тайна, расследование, вовлеченность широких масс в процесс). Но не скажу, фигуранты слишком убоги, мотивы мелки, а исполнение топорно, простите за невольный каламбур.

Официальная версия, озвученная Викой, гласит: Харви Крипен, американский медик с опытом работы на бойне, вдовец, женатый вторым браком на артистке мюзик-холла, переезжает в Лондон, где супруга без особого успеха пытается сделать карьеру певицы. Сам Криппен работает в стоматологическом кабинете. В начале 1910 года Кора перестает появляться на работе, на вопросы ее друзей, Криппен отвечает, что супруга скоропостижно скончалась в Америке (?). Буквально тотчас же в семейное гнездышко въезжает его ассистентка Этель, принимаясь носить вещи жены своего босса. Упс.

Друзья Коры обращаются в Скотланд-Ярд, после того, как детектив Дью наносит визит в дом Криппена, они с Этель бегут из Англии сначала во Францию, затем в Бельгию, потом в Канаду, выдавая себя на корабле за отца и сына Робертсонов. Пришедший с повторным визитом, Дью, не застает хозяина, но обнаруживает в подвале полуразложившиеся останки расчлененного человеческого тела, голова отсутствует, экспертиза обнаруживает в тканях высокое содержание токсина растительного происхождения. Информация попадает в газеты. Капитан парохода, на котором плыли Криппен с сообщницей, подозревает в своих пассажирах убийц, сообщает по телеграфу в Лондон, благодаря чему Дью успевает нагнать беглецов еще до пересечения границы Канады, с которой тогда не было договора об экстрадиции.

В романе все не так, на то он и роман. То есть, событийная канва остается прежней, но Бойн славится умением выворачивать наизнанку привычные представления, эта книга не исключение. И здесь у него предельно странный взгляд на вещи: среднее между детсадовским "она первая начала" и "он сам нарвался" сell block tango. Не,ну я понимаю, в жизни всякое случается, бывает, что и под шкурой ягненка скрывается лев, случается и обратное, а в вопросах домашнего насилия женщина в некоторых случаях может выступать в роли обидчика, не жертвы. Тем более, актриса мюзик-холла (демонстративное поведение и хороший уровень физической подготовки априори).

Но, мать его, муженек, работал на бойне, не забыли? Предполагать в нем тонкую душевную организацию и неумение дать отпор агрессии, исходящей от женщины? Вы смеетесь? До получения женщинами избирательного права в Англии еще восемнадцать лет, а отдельные положения принципа покровительства останутся легитимными до середины XX века (Coverture, средневековый закон о статусе замужней женщины, в отдельных случаях избавляющий жену даже от уголовного преследования, если ее противоправные действия были связаны с выполнением указаний мужа).

И автор хочет сказать, что бедняжечка так уж страдал от нечеловеческой жестокости супруги, так туго скручивал в пружину свое человеческое достоинство, что, когда она раскрутилась, то вот так оно все и вышло? В романе уйма персонажей, прописанных, отдам должное мастерству писателя, с большой достоверностью. И всякая женщина негодяйка, шлюха, в крайнем случае - персонаж кунсткамеры. Более женоненавистнического чтения я не встречала чуть не со времен известного маркиза. Гимн воинствующей мизогинии.