Рассказ о дивной Виннице в в видео- и текстовом формате.

На моем канале вышел новый фильм, о Виннице на этот раз:



Кому леть смотреть, традиционно читаем:

Я очень люблю Винницу – как парадную, известную всем по картинкам, так и ее скрытые от туристических глаз тихие улочки, застроенные старинными кирпичными домишками.

Вот лишь несколько фактов о городе, которые вы, возможно, не знали.

Винницкая область – географический центр нашей страны, граничащий с 7 другими областями, а еще ровно месяц в 1919 году город пробыл столицей Украины.



Вы удивитесь, но именно в Виннице собраны самые красивые модерновые особняки, каких нет больше нигде в стране.

Здесь самые вкусные зефирки и мармеладки из тех, что мне довелось пробовать, но речь идет совсем не о "Рошене", а о "Солодкой мрие" (Сладкая мечта) – отличные сладости производят из натуральных продуктов, непременно попробуйте, если будете в Виннице.



Винничане сделали одним из главных украшений города водонапорную башню, и это и вправду красиво.

А еще здесь можно увидеть один из шедевров искусства бальзамирования – тело знаменитого хирурга Пирогова. Говорят, оно всегда выглядело лучше, чем трупик дедушки Ленина, хотя и старше на 43 года.

Странно, но крупные поселения на землях Подолья стали появляться довольно поздно, несмотря на наличие крупной водной артерии – Южного Буга (или "Бога" в древности) и плодородных почв. Вероятно, это связано с тем, что эта местность лежала далековато от относительно цивилизованной Европы, зато не так уж далеко были земли кочевников Причерноморья – не лучшее соседство.

Летописная история Винницы начинается с 14 века, т.е. уже после монголо-татарского завоевания и падения Киевской Руси. До этого Подолье входило в упомянутую Киевскую Русь, а потом – в Галицко-Волынское княжество, но как-то неубедительно. Ну, а до этого по здешним просторам шастали всякие скифо-сарматы, а потом селились славяне-уличи и тиверцы.



Существование свое поселение начало с одной из деревянно-земляных крепостей, построенных литовцами. Этому предшествовала победа князя Ольгерда над татарами в 1362 году на Синих Водах (река Синюха близ крепости Торговица, до сих пор существует одноименное село в Кировоградской области). Ольгерд разбил войско трех нойонов Золотой Орды: Хаджибея, Катлубуга и хана с красивым татарским именем Димитрий, после чего под его владычество перешло малонаселенное в те времена Подолье, Поднепровье, Северное Причерноморье и Киев, куда Ольгерд посадил править своего сына Владимира. А Подолье он отдал своим племянникам – братьям Александру, Юрию, Константину и Фёдору Кориатовичам, представителям династии Гедиминовичей; это была награда родственникам за участие в решающей битве.

Считается, что цепь крепостей Подолья стал возводить самый известный из Кориатовичей – Федор. Это тот самый Кориатович, которому принадлежал Паланок, замок в Мукачево, много лет он жил там, и погребен в Мукачево. Вообще он еще с молодости много времени проводил в Венгрии, там и женился, и в борьбе с дядей своим Витовтом ища поддержки Венгерского короля, передал ему права владения Подольем.

В свое время Кориатовичи были весьма влиятельной семейкой. Брат Дмитрий по прозвищу Боброк был женат на сестре Дмитрия Донского. Известно, что Юрию Кориатовичу принадлежал Каменец, а Константину (он же Чарторыйский) – Смотрич; предполагается, что возведено было на Подолье более десятка крепостей.


Памятник Федору Кориатовичу в замке Паланок

Первая крепость на месте будущей Винницы находилась на высоком правом берегу Южного Буга – там, где сейчас стоит старинная деревянная Николаевская церковь 1746 года постройки, сохранилось и соответствующее название местной улицы – Замковая. На том месте когда-то было значительное возвышение, на котором и находилась крепость, его и остатки укреплений можно было видеть до начала 19 века, но потом здесь организовалась каменоломня, и скалу постепенно вырубили.

Подолье несколько раз переходило из рук в руки: от Кориатовичей оно переходило то Витовту, то Свидригайло, но в конечном итоге оно оказалось под властью Польской Короны. Управлять здешними землями стали воеводы-наместники.

Замок Паланок, Мукачево

Считается, что одним из первых правителей-наместников Подолья стал воевода Спытко Мельштинский. Это тот самый Спытко, который был инициатором династического союза между Литовским князем Ягайло и польской королевой Ядвигой – этот союз назвали Кревской унией, в результате которой позднее появилось новое польско-литовское государственное образование – Речь Посполитая. Интересно, что при этом Витовт, отдавая правление Спытко, оставил себе небольшую крепость Винницу – об этом говорится в специальной грамоте, которая стала первым упоминанием о городе.

Местность эта еще долгое время оставалась крайне неспокойной и опасной. За период с 1400 по 1569-й годы городок пережил более 30 нападений татар. Укрепления неоднократно разрушались, а потом возводились вновь. Сохранилась пара описаний крепости середины 16 века, в которых сообщается, что укрепления крайне ветхие, старые и уже не могут служить надежной защитой, поэтому в 1558 году была возведена новая крепость на небольшом острове Кемпа на изгибе реки Южный Буг. Остров можно видеть и сейчас, это как раз там, где фонтан "Рошен". Правда, когда-то остров был значительно выше, он представлял собою скалу, возвышавшуюся над водой, но позднее здесь тоже была каменоломня, и эта скала постепенно исчезла.


Остров Кемпа

Примерно в тот период, когда возвели укрепления на Кемпе, город стал разрастаться и на правом берегу Буга, а через какое-то время сюда был перенесен его центр.

Винницкая крепость всегда была деревянно-земляной, каменной на ее месте так и не построили. А что же тогда это? Что сейчас реставрируют и реконструируют позади главного собора? А это то, что Винничане называют "муры" - остаток каменной ограды иезуитского монастыря, долгое время бывшего главной архитектурной доминантной города. В свое время деньги на постройку монастыря выделил брацлавский староста Валентий Калиновский в 1601 году, он же отдал иезуитам четыре своих села, доход от которых должен был пойти на содержание обители.

Иезуиты появились на землях нынешней Украины примерно в 1570-х годах после того, как Подолье полностью перешло под власть Речи Посполитой. Их роль в нашей истории весьма неоднозначна, мы сейчас не будем на ней останавливаться, но вот зданий красивых они успели понастроить. Это и львовский костел, спроектированный итальянцем Джакомо Бриано, и построенный по его же проекту костел в Луцке, и коллегиум в Кременце, возведенный по проекту Паоло Фонтана. К слову, кременецкий костел при коллегиуме практически брат-близнец доминиканского костела в Виннице (сейчас это православный Преображенский собор), правда, последний построили немного позднее. Изначально весь комплекс принадлежал иезуитам (в него входил иезуитский костел, общежитие-конвикт, комплекс келий и коллегиум). С тех пор сохранилось несколько монастырских построек, в одной из которых расположен государственный архив Винницкой области.


Винницкие "муры"

Позднее рядом обосновались доминиканцы (с 1630-го года), они возвели комплекс построек своего монастыря буквально впритык к иезуитам, к этим постройкам относится и красавец-костел. Известно, что соседи не ладили друг с другом. Изначально оба монастыря были преимущественно деревянными. Каменные постройки стали возводить в 17 веке, тогда и появились муры (или стены) – массивные, с угловыми башнями, явно оборонительного значения. Стенами обнесли оба монастыря – иезуитский и доминиканский. Постройка вот таких стен не была простой прихотью: в 17 веке начались казацкие воины; периодические набеги казаков, а позднее гайдамаков были не менее опустошительны, чем татарские. В случае угрозы многие горожане из окрестных домов прятались от нападающих за монастырскими стенами.


Доминиканский костел

До наших дней сохранились постройки двух костелов. Доминиканский более выразительный, его возвел в 1760-х годах итальянский архитектор Паоло Фонтана по заказу брацлавского судьи Михаила Грохольского. Крипта собора доминиканцев стала усыпальницей Грохольских.

Постройки иезуитского монастыря расположены слева от доминиканского.


Иезуитский монастырь на рисунке Наполеона Орды

Фонтана построил несколько храмов в Украине, все очень яркие и красивые – костел в Изяславе, например, и собор коллегиума в Кременце. Архитектор долгое время состоял на службе у семьи магнатов Сангушко.
Винницкий костел поистине многострадальный – он несколько раз перестраивался – то его хотели сделать более православным, когда земли Подолья отошли Российской империи, а то и вовсе вознамерились сделать менее церковным – при Советах, понятное дело; в помещении костела был резиновый склад, а потом спортзал. А ведь здесь когда-то крестили Михаила Коцюбинского, и венчался он тоже в этом храме.


Костел в советское время

К счастью сейчас мы можем видеть прекрасную постройку в обновленном облике, башни и купола восстановили. При первом же взгляде понятно, что это барочный костел, но принадлежит он ныне православной церкви, теперь это Преображенский собор.

А через дорогу можно видеть другой костел – ранее принадлежавший монахам-капуцинам. Они появились в Виннице в 1746 году, а в 1761 году при содействии Людовика Калиновского для них построили костел в редком для Подолья стиле тосканского барокко. В 19 веке капуцины покинули здешние места, монастырь отдали под царские казармы. При Советах здесь были жилые помещения, а храм приспособили под лекторий. Интересно, что в 1990-х монастырь отдали католикам, и сюда вернулись… правильно, капуцины! Сейчас комплекс отреставрирован, выглядит как новенький, и еще здесь установили памятник Папе Иоанну Павлу ІІ.


Костел капуцинов

Если вам захочется осмотреть что-нибудь старинное, но не туристическое, загляните вот в эти дворы по улице Кропивницкого. Здесь можно увидеть очень старый двухэтажный дом с контрфорсами, есть еще парочка подобных. Построены они видимо в 18 веке, они буквально рассыпается уже, но здесь до сих пор живут люди!
Еще немного истории Винницы.

C 1648 по 1648 на территории города стоял Винницкий или Кальницкий казачий полк. Кальницкий, потому что центром его была опять же не Винница, а Кальник, сейчас это небольшое село. Судя по картам и описаниям того времени, Винница в те времена была совсем небольшим и не особо значимым городком. Правда, к казацким временам относится одно значимое событие, связанное с Винницей, которое вошло в историю. В 1651 году поляки нарушили перемирие и вторглись в Подолию. Полковник Иван Богун спешно отремонтировал Винницкую крепость и укрепил стены-муры, вокруг монастыря была возведена еще одна линия укреплений.


Костел капуцинов

Дело было ранней весной, казаки прорезали проруби во льду на Южном Буге, присыпали их соломой и снегом. Когда поляки подошли, их заманили на лед, многие гусары угодили в ловушки, были утеряны две вражеские хоругви. Правда, и сам Богун угодил в полынью, но ему удалось выбраться. Казакам пришлось отступить. Они укрылись за стенами монастыря и держали оборону более недели, а за это время подоспела подмога, это были Уманский и Полтавский полки. Поляков отогнали от города и разбили в лесу неподалеку. В честь этого памятного события на холме над рекой установлен специальный памятный знак. Правда, у казаков эти земли оставались недолго, скоро их отбили поляки, потом турки, потом опять поляки, потом периодически опять казаки – и так до самого раздела Польши в 1793 году, после раздела Большая часть Подолья вошла в состав Российской империи.



И в этот период Виннице было далеко до процветания – ей был присвоен статус всего лишь уездного города, центром губернии стал Каменец. Правда, примерно с того времени в мирных условиях город стал наконец-то потихоньку расти и расширяться. По описанию 1860 года в Виннице проживало 10 тыс. жителей, имелось 5 школ, больница, театр, 190 магазинов.

Новый толчок к развитию стало проведение через город железной дороги Киев-Балта-Одесса. В начале XX в. по размерам грузооборота город занял первое место в Подольской губернии.

Во второй половине 19 века население Винницы выросло более чем втрое. По переписи населения 1878 года в городе из 23,5 тысячи населения православных было 32 %, католиков - 9 %, а евреев - целых 58%. Не мудрено, что на 6 христианских храмов приходилось 13 синагог и иудейских молельных домов, до наших дней сохранились только 2. Строительство в те времена развивалось бурно, в т.ч. и каменное. Об этом свидетельствует наличие 5 кирпичных заводов и 6 гранитных каменоломен в округе.



Винница привлекала новые притоки населения еще и из-за мягкого климата – она даже была причислена к курортам 2 разряда.

Лидирующей отраслью промышленности была пищевая – Винницу окружали плодородные земли, на высокий уровень поднялось производство сахара и муки. В городе был крупный водочный завод и пивной.

Уже в конце 19 века в городе стали появляться интересные дома. К примеру, здание нынешнего торгово-экономического института было построено в 1896 году архитектором Чекмаревым по заказу купца Цаля Лейбовича Вайнштейна, и располагалось в нем реальное училище.



С 1890 года впервые стал вопрос регулярного планирования застройки города, были возведены новые современные кварталы, но самую главную роль в формировании своеобразного облика Винницы сыграло назначение главным архитектором города Григория Артынова. И пришло время нам о нем рассказать.

Григорий Григорьевич Артынов родился в 1860 году в Нежине в семье обрусевших греков. Как и старший брат Михаил, получил образование гражданского инженера - так в то время называли архитекторов. К слову, Михаил Артынов работал в Киеве и тоже оставил заметный архитектурный след – он построил Лукьяновский Народный дом и красивое угловое здание на площади Льва Толстого - доходный дом Снежко и Хлебниковой (1901 год).


Братья Артыновы - Григорий (слева) и Михаил

Но вернемся к младшему Артынову. Несмотря на то, что Григорий Григорьевич бы инженер "гражданский", он долго служил при военном ведомстве – строил укрепления, казармы, дороги и мосты. Правда, и одну церковь в Луцке построил. По всей видимости, имел репутацию высококлассного специалиста, раз его в 1900 году пригласил градоначальник Николай Васильевич Оводов на должность главного городского архитектора. Артынову на тот момент было 40 лет.

Первой Винницкой постройкой, возведенной по проекту Артынова, стала министерская женская гимназия – здание и сейчас можно увидеть, правда, оно отличается от первоначального проекта. Гимназия стала первым женским учебным заведением на территории Подолья. Учреждением дорогим – более 50 рублей в год приходилось платить за обучение, это были деньги немалые. Первый набор составлял 150 учениц, позднее здесь обучалось более 300. В советское время в 60-х годах дом был значительно перестроен и расширен. Это и сейчас школа - обычная, общеобразовательная.


Школа, построенная Артыновым

Следующее детище Артынова, очень интересное здание в стиле неоготики – это синагога на ул. Краснокрестовской, в которой сейчас находится спортивная школа. Синагогу возвели в 1903 году на средства винницкого врача Райхера, представителя богатого купеческого семейства. Через 7 лет Артынов построит для Райхеров еще одно здание - доходный дом на Соборной.

Также Артынову принадлежит проект городской библиотеки имени Гоголя (сейчас Тимирязевская), зданий окружного суда (здесь и сейчас располагаются судебные учреждения), живописное здание городской думы в стиле историзма (вневременная стилизация под ампир, явно вспоминается что-то древнегреческое) и городского театра. Последний, к сожалению, был сильно поврежден во время Второй Мировой, его почти полностью перестроили после войны.
Одна из визитных карточек города – гостиница "Савой", тоже возведенная Артыновым. Когда-то в своем ЖЖ я писала, что у города есть хобби – хронический ремонт этой гостиницы. Сейчас здание полностью отремонтировано, но на момент съемок этого фильма этот корпус гостиницы еще не работал, слышала, что теперь здесь будет офисный центр. Есть и другой корпус "Савоя" – на противоположной стороне проспекта, "Савой-Винница" называется; я останавливалась там когда-то – совок совком.

"Савой" был построен Артыновым в 1912 году на средства купца Бериша Лехтмана. Это было первое здание в Виннице, снабженное электрическим лифтом, а участок вокруг отеля был покрыт диковинной новинкой для того времени – асфальтом. Также здесь было проведено центральное водоснабжение, канализация, горячая вода и электричество, а перед входом красовались каменные львы. По стилю это необарокко с элементами модерна – так пишут в разных источниках, а как по мне это все еще эклектика, у Артынова были более выразительные образцы модерна. Изначально наружная штукатурка была цвета слоновой кости, в советское время дом был голубым. Во время войны здание пострадало от взрывов, 6-й мансардный этаж был уничтожен. Во ходе недавней реконструкции его восстановили, как и изящную угловую башенку, я помню "Савой" еще без нее. Сейчас "Савой" - настоящее украшение центра города, дом выглядит очень эффектно, и, как я понимаю, максимально приближенно к первоначальному облику.


"Савой"

Одновременно с "Савоем" в городе построили еще несколько фешенебельных гостиниц: "Франсуа", "Бель-Вью", "Европейская", "Франция". До наших дней сохранилась парочка, например "Франция", она была открыта на рубеже 19 и 20 веков, владела ею Евгения Францевна Прунмаер. Здание гостиницы "Франция" до сих пор используется по своему первоначальному предназначению, и называется отель так же. Постройка отреставрирована, а перед фасадом относительно недавно поставили скульптуру его первой владелицы, Евгении Прунмаер.

Еще один отель, здание которого сохранилось – это "Франсуа". Отель был построен вплотную к "Савою", слева, и был его конкурентом. Сейчас здание, конечно, выглядит намного скромнее, хоть и тоже приведено в порядок.

Еще одна визитная карточка города, и это тоже детище Артынова – водонапорная башня в самом центре города, построенная в 1912 году. В Украине есть похожая – в Житомире, я сначала думала, что это один и тот же проект, по при внимательном рассмотрении становится очевидным, что они разные, да и построили Житомирскую на 14 лет ранее. Мы с ней обязательно познакомимся, когда будем гулять по Житомиру.

Винницкая башня имеет 7 ярусов и 28 метров в высоту, она регулировала напор воды в городе и также выполняла функцию пожарной каланчи, а в годы войны – дозорной площадки. Первый водопровод Винницы имел протяженность 1,3 км, воду брали из Южного Буга, 600 км3 в сутки. Кроме башни на территории города имелись насосные станции и три водоразборных будки, вода отстаивалась, фильтровалась и распределялась по городу.
Занятно, но в советское время, когда свою основную функцию башня утратила, ее приспособили под жилой дом, здесь проживало несколько семей работников водоканала. Затем ее передали краеведческому музею, здесь был его филиал – музей Революции, потом его переделали в музей Афганцев.



Но из всех построек Артынова особенно хороши особняки в стиле модерн. Это гордость Винницы!

Самый яркий и незабываемый – "дом фонарь" - так называют особняк, построенный для присяжного поверенного Любомира Артуровича Длуголенцкого (не знаю, почему он везде указывается, как капитан, может, до работы в суде "капитанил"). И правильно его фамилия звучит именно Длуголенцкий – он был поляк по национальности, адвокат по образованию, очень влиятельный человек в городе накануне Октябрьской революции. Известно, что после 1917 г он иммигрировал.

Мне попадалась информация, что дом построен в 1900 году, но это, скорее всего, ошибка. Вряд ли на заре модерна в провинции мог появиться такой зрелый его образец. Да и хозяину, которому в 1900-м году исполнилось всего 25 лет, вряд ли такой роскошный особняк на тот момент был бы по карману. Скорее всего дата постройки в промежутке между 1910 и 1914 годами. Располагался особняк по улице, которая в то время называлась Романовская, сейчас – Магистратская.

Здесь мы можем наблюдать причудливый модерн во всей его красе – капризное чередование объемов, прекрасное ажурное остекление, башенки и галереи. Особенно красив дом в сумерках, когда внутри зажигают электрический свет – настоящий фонарик. С 1960-х здесь располагается детская художественная школа. Вот прям завидую ученикам – так хотелось бы попасть вовнутрь!


Особняк Длуголенцкого

Рядом располагается особняк в стиле неоготики – тоже занятный, хоть и немного изуродованный, вообще на Магистратской располагается 5 памятников архитектуры местного значения. Я бы Артыновскому дому присвоила статус памятника архитектуры национального значение – шедевр же!

Еще один интересный винницкий образец модерна работы Артынова – особняк КумбарИ. Чтобы его осмотреть, мы пройдемся по Оводова к берегу Буга. Сейчас так называется целый район Винницы – Кумбары, именно потому, что на высоком берегу некогда жил выходец из Одессы, греческий купец Александр Клиантович КумбарИ – с ударением на последний слог.


Особняк Кумбари

От его дома до берега вниз вели 118 ступеней (кстати, лестницу тоже спроектировал Артынов), винничане называли ее "наша Потемкинская лестница", хотя она почти на 80 ступеней короче одесской. Когда-то здесь был небольшой причал и паромная переправа. Говорят, посреди реки некогда возвышался небольшой островок под названием Спорт, на котором располагался яхтклуб и купальни Топмана, но потом, в 1920-х с введением в действие Сабаровской ГЭС, уровень воды поднялся, и остров ушел под воду. Кстати, и нижний пролет лестницы тоже под воду ушел, и небольшая набережная тоже.

Возле причала под гранитным обрывом некогда был небольшой пляж, и были деревянные "купальни Кумбары". Небольшой клочок пляжа можно видеть и сейчас, однако он основательно загажен и вряд ли используется. Но на старых фотографиях все выглядит более опрятно, беседочка даже присутствует. Говорят, его использовали до 50-60 годов, как городской пляж.



Землю под особняк купец Кумбари приобрел на аукционе еще в 1894 году, а дом построили в 1913-м. Вроде бы тоже по проекту Артынова. Хозяйкой дома числилась жена купца София. Дом очень интересный, похож и на швейцарское шале, и на ренессансный дворец одновременно.

Занятно, но лестница, которую теперь тоже называют по фамилии КумбарИ, ему не принадлежала. Городские власти долго судились с хозяином участка за спуск к реке, пролегавший через его земли, и в конечном итоге отцы города выиграли. Лестница была построена по заказу и на средства города, а не на деньги купца. На сайте "Укрепрайон" я нашла интереснейшие фотографии, опубликованные Николаем Бабаджаняном, с видами участка КумбарИ еще до постройки дома и лестницы. А еще виды острова Спорт, купален и яхтклуба.

Сейчас в особняке располагается ЖЭК, а до этого здесь была детская поликлиника.

На противоположном берегу Южного Буга можно видеть церковь возле старинной гидротехнической башенки. В "нулевых" в церковь переделали небольшое техническое здание 1911 года постройки, некогда принадлежавшее химзаводу и к 2000 году заброшенное и полуразрушенное. Когда-то постройка тоже входила в комплекс гидротехнических учреждений. За несколько лет храм привели в порядок, дом отремонтировали, возвели кровлю с куполами, пристроили колокольню, и теперь церковь украшает окрестности не только своим обликом, но и колокольным звоном, разносящимся над водой.

ПРОДОЛЖЕНИЕ

https://agritura.livejournal.com/269629.html

Картина Эдуарда Гуревича

Новый фильм о Черновцах на моем канале:




Начало было ЗДЕСЬ

Кто не смотрит видио, читаем продолжение:

Очень интересный храм, который сейчас пытаются восстановить – это псевдоготический иезуитский собор. Он выглядит весьма впечатляюще, потому что очень похож на настоящую готику. Когда-то костел был архитектурной площадью площади Фердинанда, почти пустой. Сейчас здесь довольно плотная застройка, неподалеку расположен рынок. Храм строили как часть иезуитского монастыря, здание келий находилось неподалеку.



Первый камень заложили в 1891 года, а закончили строительство уже в 1894 – орден иезуитов – богатая и влиятельная организация, деньги на постройку насобирали быстро. Костел большой – башня высотой 60 метров, протяженность собора в длину – 17 метров. Храм был освящен во имя Сердца Иисуса Христа. Он действовал до прихода Советской власти, но его довольно быстро закрыли. В 1963 году помещение отдали под архив. Сейчас его очень медленно и понемногу ремонтируют, и, кажется, храм вернули верующим.

И еще одна церковь, о которой обязательно стоит рассказать – армянский собор, детище гениального архитектора Иосифа Главки, автора визитной карточки Черновцов – комплекса резиденции митрополита.


И.Главка

Армяне на Буковине появились еще 600 лет назад, в самих Черновцах – лет 200 примерно. Основную часть диаспоры составляли переселенцы из Польши, мигрировавшие из-за религиозных притеснений. Это были, в основном, торговцы.

В 1820 году в Черновцах проживало 30 семей армяно-католиков, которые конечно же хотели создать свой собственный приход. Религиозная община была основана в 1836 году, и неизбежно стал вопрос о собственном храме. В начале 70-х годов 19-го века количество армян в Черновцах и пригородах составляло уже 985 человек. Они молились в обычном католическом храме (все тот же собор Вознесения Креста), но там им, конечно было тесно. Армян было относительно немного, но часть из них были весьма состоятельными и влиятельными гражданами, напомню, армянином был первый гражданский градоначальник Черновцов – Якоб Петрович. Он же и стал инициатором постройки отдельной церкви для армян-католиков. Назначили сбор средств и за относительно короткий срок нужная сумма была собрана.



Строительство храма поручили чешскому архитектору из Вены Иосифу Главке, который в это же время работал над строительством митрополичьей резиденции. В начале 1870-х он создал проект собора, но из-за тяжелой болезни вынужден был покинуть Черновцы в 1873, храм уже достраивали без него. Об этом архитектурном гении я еще чуть расскажу дальше.

Армянский собор закончили и освятили в 1875 году в честь Петра и Павла. Он получился поистине грандиозным! Блистательный Главка создал очень интересный проект, сочетая традиционное влияние древнеармянских храмов Эчмиадзина с элементами готики и романской архитектуры, учел он и местный колорит. Интерьер церкви тоже получился роскошный, но об этом я могу судить только по картинкам – самой не довелось ни разу попасть внутрь.
При советах большинство армян-католиков город покинули, церковь какое-то время стояла в запустении, а потом использовалась как склад – на большее фантазии не хватило. В 1980-х ей постройке был присвоен заслуженный статус памятника архитектуры, и здесь открыли дом органной музыки, чешской фирмой был изготовлен новый орган. После Перестройки собор отремонтировали. Сейчас здесь продолжают давать органные концерты, но частично возобновились и службы.



Еще в первые годы существования собора перед входом были установлены скульптура Петра и Павла. В годы Советской власти они пропали, и лишь в наше время энтузиасты отыскали их среди могил на Русинском кладбище на улице Зеленой. Скульптуры отреставрировали и водрузили на место – сейчас их можно видеть там, где им и положено быть – перед входом в армянский собор.

В свое время в городе существовало множество молельных домов и другой конфессии. Речь идет о синагогах. И хотелось бы немного рассказать вам о Черновцах еврейских.

Если вы помните, еврейская община Черновцов упоминается в самых ранних документах, касающихся города. Предполагается, что евреи появились здесь еще в 15 веке и пришли они из Молдовы, которая в те времена находилась под властью Османской империи. Напомню, что османы позволили селиться на своей территории евреев-сефардов, изгнанных из Испании. Правда, в дальнейшем в Черновцах селились и евреи-ашкеназы из Польши и Западной Европы, особенно много было беженцев с территории нынешней Украины и Речи Посполитой в 17 веке, из-за военных действий и казацких погромов.



Здесь мирно уживались самые разные течения иудаизма – ортодоксальное, хаскалА и хасидизм, кроме того, австрийские власти были весьма терпимы к еврейскому населению своей империи, в 1781 году император Иосиф II издал "Эдикт Терпимости", позволяющий евреям учувствовать в жизни городских общин на равных правах с другими гражданами.

Так или иначе, но в 19 -20 веках евреев в Черновцах даже сложно было национальным меньшинством назвать – в некоторые периоды это была половина населения города, недаром Черновцы называли "Иерусалимом на Пруте" и даже "самым еврейским городом Европы".

Мы уже осмотрели с вами живописный Еврейский народный дом на Театральной площади и еврейско-немецкую школу неподалеку от него.

Сейчас я очень жалею, что не успела прогуляться по улице Синагоги (это ее старое название, недавно вновь обретенное, в советский период она носила имя Анри Барбюса). Судя по чужим фотографиям, сейчас это опрятная уличка с симпатичными домишками, многие из которых связаны с еврейской историей Черновцов. Не всегда это место было таким приятным – сто лет назад здесь густо лепились один к одному многочисленные домишки штетла, многие из которых были не особенно презентабельными – халупки, наполовину вросшие в землю. Эту часть Черновцов называли Нижний город, а еще Юденштадт или Еврейский город.

Здесь на холме располагается самая старая синагога города – Гроссшил, или Большая синагога. Она была построена на месте старой деревянной еще в 1853 году, именно из-за нее улица получила свое имя. Почти в то же время была возведена каменная еврейско-немецкая школа на ул. Университетской.

В 1865 году в этом районе города произошел страшный пожар, выгорела вся застройка, а синагога уцелела – здание мощное, хоть и построено позднее периода, когда в Восточной Европе повсеместно возводили синагоги оборонного типа. Правда, стены кое-где дали крупные трещины, и их потом приходилось постоянно ремонтировать. Большая синагога долгое время была главной, пока в 1877 году не построили темпль ближе к центру города, тогда ее перестали называть Большой и называли Старой. В советское время синагогу упразднили, здесь размещались разные организации, впрочем, как и до сих пор.



Большая синагога не была единственной в этом районе – еще были Хевра Тигилим, синагога похоронного братства. А рядом Дом субботы – Махсике Шаббат, и несколько еврейских школ.

Стоит поговорить о самой важной синагоге Черновцов, от которой до наших дней сохранилась только кожура – это грандиозный Темпль. Синагога была реформаторской, деньги на нее собирали сторонники новаторского для того времени направления иудаизма – хаскалЫ. Зародилось это прогрессивное направление в среде немецкоговорящих евреев, и поначалу оно вызвало раскол среди буковинской общины – ведь молились его сторонники на немецком языке, а это было неслыханно для сторонников старых обрядов! А еще они призывали довольно закрытое до того времени сообщество иудеев не самоизолироваться от коренного населения, а стараться интегрироваться в среду обитания, сохраняя при этом самоидентичность.

Со временем страсти улеглись, ведь главный раввин города Лазарь Элиас Игель был сторонником реформизма; все помирились, но новаторам все-таки нужна была своя синагога. Со временем община насобирала денег на строительство. Богатая вдова Амалия Цукер в качестве мицвы подарила большой участок земли. В 1872 году было создано специальное общество по сбору средства, а уже в 1873 году был заложен первый камень. Событие отмечали с большой торжественностью. Полгорода присутствовало при этом, вечером в честь события был дан банкет на 100 человек, во время которой было собрано пожертвований деньгами и женскими драгоценностями на 17 000 флоринов. Правда, потом денег не хватало, стройка затянулась на 4 года, но затем очень крупное пожертвование сделал горожанин Генрих Вагнер, и темпль был достроен в 1877 году. Автором проекта был польский архитектор Юлиан Захаревич.



Постройка была возведена в популярном для еврейских зданий мавританском стиле, с куполом и четырьмя боковыми башнями. Вмещалось в главный зал около 1000 человек. Мужчины по обычаю располагались внизу, женщины – на двух этажах галерки, куда вели отдельные входы. Стены зала были расписаны, купол изнутри был синим, покрытым золотыми звездами – как небо. Окна были украшены витражами.

В 1880 году во время визита в Черновцы синагогу посетил император Франц-Иосиф. А в 1837 с большой помпой праздновалось 60-летие темпля, здание перед этим отремонтировали. Никто и представить не мог, какие времена настанут через каких-то 4 года.

В первые недели фашистской оккупации синагога была закрыта. Несколько дней на площади перед ней жгли иудейские религиозные книги и свитки. Главный раввин Абрахам Марк был арестован вместе с главным кантором и двумя хористами, через два дня их расстреляли на стрельбище на берегу Прута вместе с множеством других евреев-жителей Черновцов. Темпль пытались уничтожить, здание подожгли, но выгорело только внутреннее убранство, каменные стены и остов купола устояли. Понятное дело, при Советах никто не стал восстанавливать синагогу. Руины хотели убрать вообще, их попытались взорвать, но разлетелись только остатки купола. Тогда постройку решили переоборудовать. Достроили 4 этаж, все лишнее убрали, чуть подмарафетили и получился кинотеатр с залом на 630 мест. Поначалу он назывался "Жовтень", сейчас – "Черновцы". Читала, что сейчас еврейская община пытается вернуть здание себе, но что уж из этого выйдет – не ясно. Сейчас постройка только отдаленно очертаниями напоминает первоначальное здание и выглядит скромно, если не сказать убого, особенно по сравнению с былым величием.

Вообще в начале ХХ века в Черновцах действовало 50 синагог, в советское время – только одна, совсем небольшая – Бейт-Тфила Биньямин на улице Демьяна Кобылицы, открытая в 1923 году на средства Беньямина Шапиро. Она интересна не только тем, что никогда не закрывалась, говорят, в ней, говорят все стены покрывают росписи. Перед входом в синагогу наблюдала забавную сцену, совсем шагаловскую – дама в черном и в шикарной шляпе очень подробно консультировала, как правильно поливать из шланга тротуар, мужчину в кипе, поливающего из шланга тротуар.



Еще одну небольшую синагогу – Корншил на ул. Садовского недавно отремонтировали, но явно перестарались, теперь она не выглядит, как историческое здание, смахивает на новодел. Построено было здание синагоги в конце 19 века на средства семьи Тауби и Мордко Корн. Ранее она выглядела более аутентично, но уже почти разваливалась, сказать по правде, - только фасад сохранился. Читала, что восстановили ее на средства бывшего черновчанина Аарона Майберга. Еще пристроили микву, помещение для школы, кошерное кафе и магазин кошерных продуктов. Хоть она и называется гордо: "Главная синагога Буковины", но размерами совсем не большая.

Еще один дом в мавританском стиле – здание еврейского культурно-просветительского общества "Тойнби-Галле" на ул. Турецкой, оно построено в 1913 году. Его еще называли Домом просвещения и отдыха бедных слоев еврейского населения, содержался он на пожертвования общины. В начале войны здание отдали под Дворец культуры железнодорожников. Потом в помещении находилась церковь христиан адвентистов седьмого дня.



Во многих домах в Черновцах, ранее принадлежавших еврейской общине, сейчас располагаются разные организации, никаким образом с еврейством не связанные. И даже некоторые коренные черновчане не в курсе, что здесь было раньше. Например, здание нынешнего педагогического колледжа неподалеку от комплекса университетских построек когда-то было построено для приюта еврейских детей в 1908 году. Приют считался одним из самых благоустроенных в Европе, в нем содержалось 50 сирот.

А в медицинском колледже когда-то был еврейский дом престарелых. Здесь же располагалась кошерная птицерезка.
Еще один еврейский, как оказалось, дом – нынешний детский садик на Гулака Артемовского, 2. Когда-то этот дом принадлежал богатому портному Мизелису. Говорят, он был личным портным румынского короля. Балкон второго этажа специально построили широким, чтобы во время праздника Суккот ставить на нем палатку-сукку – это была распространенная практика в Черновцах. Некоторые местные евреи для этих целей во дворах своих усадеб строили стационарный деревянный домик.

Если вы взялись исследовать еврейские Черновцы, обязательно стоит посетить еврейское кладбище на улице с оптимистическим названием Зеленая, причем название не совсем заслуженное – зелени-то как раз нет, зато есть два кладбища: одно – еврейское, другое – русинское (или украинское). Кладбища старые, были заложены еще в 19 веке. На еврейском кладбище имеется небольшая синагога с куполом, ее сейчас тоже ремонтируют. К сожалению, именно ремонтируют, а не реставрируют, тоже будет выглядеть, как новодел.



Но пусть уж лучше так, чем вообще развалится.

Имеются здесь и старые могилы с надгробиями-мацевами, часть уже полуразрушена – нынешняя еврейская община города совсем небольшая, за многими могилами попросту некому ухаживать. К самой старой части кладбища продраться через заросли сорняков в человеческий рост не представляется возможным, сфотографировать мацевы можно только через забор. Есть и много семейных гробниц и склепов. Один склеп я осмотрела. Удивительно, но на саркофаге стояли горящие свечи! На надгробии изображены руки, сложенные в ритуальном благословении – по всей видимости, это могила коэна, священнослужителя особого ранга.

Много еврейских памятников есть и в Садгоре, сейчас это район города, а когда-то был пригород, там я тоже пока не была.

Занятно, но оказалось, что апартаменты, которые я сняла, находились в отремонтированной части бывшего общежития театра, а до этого это было общежитие "Менза" со столовой для бедных студентов-евреев.
Совсем рядом находится грандиозное здание в стиле конструктивизма и элементами арт-деко – бывший кинотеатр "Скала", ныне Дворец Академический – актовый зал Медицинской академии (бывала здесь однажды на конференции). Так вот здание когда-то принадлежало учебно-просветительскому объединению "Моргенройт Иппен", а большой зад арендовал национальный еврейский театр.



А мы с вами перемещаемся в северо-западную часть города, где расположена главная архитектурная жемчужина Черновцов, визитная карточка города – комплекс построек бывшей резиденции православных митрополитов, ныне Государственный Буковинский университет.

Комплекс резиденции был построен в 19 веке на холме Доменик, на месте старой владычьей палаты. Старая была возведена в 1781 году, и на сохранившемся изображении производит впечатление сооружения весьма монументального – на вид почти крепость, однако она не прослужила и 100 лет – в уже в 1845 году она была в таком ветхом состоянии, что прибывший в город Митрополит Евгений Гакман вынужден был ночевать в другом месте.
14 лет пришлось выпрашивать у австрийского императора позволения построить новый комплекс, и вот, наконец, в 1860-м высочайшее соизволение было получено. Проект поручили разрабатывать венскому архитектору чешского происхождения Иосифу Главке. Это был настоящий гений зодчества – на тот момент ему было всего 30 лет, но за его плечами уже было возведение Венской оперы и церкви Лазаритов.



Первичный проект молодой архитектор подал на рассмотрение еще в 1961 году, а утвержден он был аж в 1864, на работы отводилось 7 лет, что и было отражено в соответствующем документе.

По требованию заказчика комплекс должен был состоять из резиденции владыки, семинарии и дворца духовенства, т.е. сочетать постройки жилого, презентационного и административного назначения.
Комплекс представлял собой три двухэтажных корпуса. В центральном, владычьем, на втором этаже размещались помещения для епископа, архимандрита-викария и советников. Здесь располагались залы для конференций и собраний. На первом этаже разместились кабинеты консистории, управляющего, вахтера, кухни и комнаты для обслуги. Было здесь и много комнат для гостей.

В семинарском корпусе планировали разместить церковную администрацию, комнаты для 50 судентов-теологов, классы и бухгалтерю, библиотеку, музей и часовню. Третий корпус – для духовенства, его называли "Монастырь" - здесь должны были размещаться монахи и было что-то вроде гостиницы для приезжих духовных гостей. К этому корпусу примыкала церковь.



За основу планировки Главка взял дворцовые комплексы эпохи барокко, достаточно типичные – П-образное расположение главного здания и двух крыльев с предусмотренным садом на заднем дворе, а вот стилистическое решение получилось очень необычным. Главка, по всей видимости, много путешествовал и изучал буковинское и молдавское зодчество, так как в 1866 году выпустил книгу "Греко-Восточное церковное строительство на Буковине". Понятно, что увиденное вдохновило его. Так же, по мнению исследователей, в его проекте читается влияние оформления фасада венского Военно-Исторического музея и Арсенала и Греко-православная церковь Святой Троицы, тоже в Вене (она была построена тремя годами ранее архитектором Теофилом Гансеном). Комплекс возведен в едином стиле, однако каждый фасад декорирован по-разному. Внутри галереи и залы тоже отличаются друг от друга по оформлению.

Главка понимал, что доставка качественного кирпича и черепицы из Австрии будет очень дорогой, была проведена разведка и найдены местные месторождения нужных глин и других материалов. Главка наладил производство разноцветной поливной черепицы и кирпича рядом со стройкой. Нашли на Буковине и алебастр. Для росписей стен архитектор пригласил своего земляка, чеха Карла Свободу, владычью часовню расписывали Карл Йобст и Йоганн Кляйн. Все три художника специально ездили осматривать храмы Сучавицы и Драгомирны, чтобы сделать росписи в единой стилистике с аутентичными народными.



В 1872 году Главка тяжело заболел. Ревматическое заболевание причиняло ему страшные мучения, он вынужден был передвигаться в инвалидном кресле и почти ослеп. А тут еще подошел к концу 7-летний контракт, а стройка еще не заканчивалась. Главку сняли с руководства строительством, вместо него назначили Карла Онманна, теперь талантливый архитектор подчинялся интригану и бюрократу. Вокруг стройки начались неприятные пляски с бубнами, на Главку в Вену понеслись доносы. Измученный болезнью и интригами зодчий не стал дожидаться конца строительства и вернулся домой в Вену, а потом в свое имение в Лужанах.

Из-за бездарного управления стройка растянулась на несколько лет. Руководителей меняли одного за другим, то и дело возникали проблемы с финансированием, и полностью закончить отделочные работы смогли только в 1885.
После Первой мировой войны митрополит покинул Буковину, и вернулся сюда уже при румынах. Надо сказать, новые хозяева сделали хорошее дело – в монастырском саду в 1937 году был поставлен скромный памятник – бюстик Йозефу Главке – талантливому строителю, художнику в своем деле. Он изображен седым почтенным старцем – со временем ему удалось победить болезнь, он прожил долгую жизнь – 77 лет, и умер в 1908 году.

А потом пришли Советы, резиденция опустела и была разграблена, со временем здесб расположился Буковинский национальный Университет. Комплекс периодически ремонтируют, относительно недавно отреставрировали Мраморный зал (в котором нет ни куска мрамора) и Голубой зал, есть еще Красный. Понятно, сейчас помещения выглядят более скромно, чем при владыках, но все равно это впечатляет. Кто был здесь и видел – меня поддержат. А если вы еще не бывали в Черновцах – очень рекомендую.

Мы с вами бегло познакомились с Черновцами - замечательным городом, думаю, он еще приберег для вас множество секретов и приятных сюрпризов, которые пока не открыл мне. Так что приезжайте. Вам понравится!

Ставьте лайки и подписывайтесь на мой канал.

Всем пока.

https://agritura.livejournal.com/269509.html

https://agritura.livejournal.com/269238.html

Продолжение, начало было ЗДЕСЬ.

Напоминаю, все это можно посмотреть на видео:



Кто не хочет смотреть, продолжает читать:

Мы с Вами уже побывали на Турецкой площади, Площади Рынке и площади Креста, но это еще далеко не все Черновцы.

От Главной площади отходит широкая чистая улица - излюбленное место прогулок и посиделок в кафешках - улица Кобылянской, которая когда-то называлась Панской. Сейчас она пешеходная.

На этом месте когда-то были болотистые заросли, куда горожане ходили охотится на уток. Потом вдруг стало модным разводить шелкопряда, и место, где сейчас стоит Святодуховский собор, засадили шелковицей. По легенде, приступая к застройке площади и улицы Панской строителям пришлось изрядно потрудится, вырубая старые деревья и выкорчевывая пни.



Все дома на улице – памятники архитектуры и/или истории, красивы до онемения просто, большинство построено в стиле эклектики или модерна, причем модерны есть очень живописные, со всей полагающейся атрибутикой. Здесь много кафе и ресторанов, причём некоторые – на тех местах, где были кафе и рестораны еще при австрияках – например, популярное некогда кафе "Европа" в угловом доме под номером 5 . Когда-то здесь находились самые фешенебельные магазины мужской и женской одежды и обуви (даже магазин обуви "Саламандра" был, еще в 1914 году открылся), а также кондитерские, пекарни, магазины мебели и т.п. Часть домов строились как доходные многоквартирники, но встречаются и особняки. Например, одноэтажный особняк Аби Штайнера, родоначальника промышленности на Буковине, пивного короля. Есть здесь и казенные конторы – например, управление железных дорог, построенное в 1912 году.


Немецкий дом

Самая ранняя постройка – вроде бы угловой дом-полуротонда с колоннадою, возведенный аж в 1858 году. Он много раз перестраивался, но фасад сохранился неизменным, черновчане называют его "угловой дом со столбами". Когда-то здание было украшено скульптурами, но их сбили при Хрущове.



Как явствует даже из названия, улица стала самой респектабельной, на ней селились одни богачи. Если вы услышите популярную местную байку о том, что когда-то дворники мыли мостовую мылом и подметали ее букетами роз, а полицейские могли не пустить сюда нерях с грязной обувью, то это будет касаться скорее всего именно Панской улицы. К слову, в городе даже есть небольшой памятничек этим самым веникам из роз – в цоколе Художественного музея: рука с букетом, склоненным на тротуар, и рядом – дворницкий плащ.

Здесь расположен один из крупнейших храмов Черновцов – Кафедральный собор святого Духа. Его заложили в 1844 году, а освятили только через 20 лет в 1864 году. Автор проекта – все тот же архитектор Адольф Марин, участвовавший в планировке новых улиц города и спроектировавших много важных для города зданий и парков (ратушу, гимназию, ботанический сад и т.д.). Храм крупный, красивый, но чуть скучноватый – классицизм, что сделаешь. Читала, что проект собора подарили митрополиту Евгению Гакману во время его паломничества в Троице-Сергиеву лавру, и это был один из проектов конкурса на строительство Исаакиевского собора в Питере. В 1960х годах коммуняки собор закрыли, смыли росписи нижних ярусов и сделали здесь склад, правда, потом тут музей был. Говорят, возродили храм по инициативе Раисы Горбачевой. Оказывается, она часто бывала на Буковине – ездила лечиться к травнице в Вижницу.



До недавнего времени собор был выкрашен в немыслимый цвет парнасской розы, но недавно собор ремонтировали, и стены приобрели в более традиционный цвет.





Самые занятные здания на улице Кобылянской-Панской – это народные дома. Я уже говорила, что в Черновцах проживали самые разные национальные группы. Понятное дело, они старались держаться вместе, собирались периодически, обсуждали общинные проблемы, организовывали фестивали и концерты, ставили национальные спектакли и т.п. И в Черновцах укрепилась традиция создания национальных домов – своего рода клубы землячеств. Украинский (или "руський") народный дом был построен рядом с армянским собором в 1880-х годах, при нем существовала бурса для мальчиков. На Панской улице их было целых два – Польский и Немецкий.



Поляков в начале ХХ века в Черновцах проживало до 50 000 тысяч – огромная толпа! Понятное дело, нужно было приличное помещение для встреч. Поначалу существовала небольшая польская читальня, собирались там, но со временем она стала тесной, поляки взяли ссуду и купили большой дом на Панской, 40. В 1905 году здание было отремонтировано и перестроено под руководством архитектора Франца Скаврона в новых формах (очень странных, к слову, но нарядных – какие-то барочные элементы улавливаются местами). В здание есть большой зал для собраний и концертов. В Советское время землячество ликвидировали, но сейчас здесь возобновлен Центр польской культуры имени Мицкевича, правда часть дома занимают музыкальная школа и отель. Внутренний двор дома весьма занятный, с традиционными рядами балконов. Обшарпанный, правда, только.


Польский дом


Второй дом, еще более интересный – Немецкий дом. Это северный модерн, очень эффектная стилизация под народную немецкую архитектуры – такой себе гигантский фахверк. Здание очень необычное, нигде не видела подобного. К слову, соседний дом №51 в советское время имел один общий зрительный зал с Немецким домом, здесь долго находился кинотеатр "Украина", пока не сгорел.

Не поленитесь зайдите во внутренний дворик Немецкого дома – он тоже презанятный. К слову, не ленитесь позаглядывать в арки и походить по внутренним дворикам – на Кобылянской встречаются очень красивые и уютны, я, к сожалению, прочитала об этом в Интернете, уже вернувшись домой. Ну, ничего, будет повод еще раз вернуться.
На ул. Кобылянской многие дома перестраивались, поэтому вы можете видеть здесь конструктивизм - это постройки 1930-х годов. Но есть те, которые практически не изменились. Например, дом 38 и дом 21.

В красивом доме №14 с нарядной кирпичной кладкой долгое время существовал кинотеатр под разными названиями, он и сейчас есть, "Кинопалац" называется. А у дома №29 сейчас приятная и волнительная функция – это "Дворец торжественных событий", а раньше домом владел господин Розенцвайг. Его фамилия означает "ветвь розы" - это очень символично, ведь и теперь дом связан с розами – видите, молодоженов осыпают их лепестками.

Приятно, что на пешеходной улице можно не только ходить и тратить деньги в кафешках и сувенирных лавках– здесь много скамеечек, можно просто посидеть и понаблюдать за прохожими. Но нам пора отправляться дальше.
Здесь можно долго бродить, ведь ул. Кобылянской – одна из самых длинных пешеходных улиц страны – 737 метров. Побродили? Ну, идем дальше.

Еще одна знаменитая площадь Черновцов – площадь Филармонии. Когда-то она называлась Мучной, так как здесь торговали мукой, и никаким высоким искусством здесь не пахло. Ныне доминирующее здание – филармония, бывший Дом музыкального общества. Это общество было создано горожанами в 1862 году, в 1876 году начали строить это вот здание. В зале дома Музыкального общества выступало много знаменитостей, публики обычно набивалось до потолка. В Черновцах даже когда-то концертировал Фернц Лист, в 1847 году, правда, не в этом здании, а в концертном зале отеля "Молдавия". Его приезд не менее памятен в Черновцах, чем приезд последнего правящего Габсбурга. Сейчас здание отеля перестроено, находится по адресу Главная 14.


Филармония

Музыку в Черновцах любили всегда, это на редкость музыкальный край. В Черновцах даже существует своя "аллея звезд", и многие из них посвящены певцам и музыкантам. Добавлю, что украинская эстрада по большому счету начиналась в Черновцах, достаточно перечислить уроженцев Черновицкой области: Назарий Яремчук, София Ротару, Иво Бобул, Лилия Сандулесу, Дмитрий Гнатюк, Ани Лорак, Ян Табачник. Николай Мозговой родился не здесь, но заканчивал Черновецкое музыкальное училище, также в Черновцах был создан знаменитый на весь Союз ансамбль "Червона Рута".


Отель "Бристоль"

Здесь расположено еще одно здание в стиле модерн, роскошное, богато декорированное, с башней-эркером. Это отель "Бристоль". Отель построили в 1906 году по заказу горожан Макса Мейснера и Йозефа Ландау, в отеле было 57 комнат. Здесь был установлен первый в Черновцах лифт. Вокруг него ходит много легенд и анекдотов. Один из самых забавных, якобы в отеле был специальный черных ход, по которому с другой улицы в отель могли попасть "жрицы любви", чтобы не дай бог не замарать репутацию сановных гостей. По другой легенде в отеле несколько номеров снимали сами путаны, причем самые дорогие в городе – это был полуофициальный бордель. Здесь гетеры принимали клиентов, и якобы именно для этого построили подземный ход.


Мучная площадь

Пыталась разыскать информацию, а был ли вообще этот ход, но ничего не нашла. В цокольном этаже находился ресторан, где гуляли упомянутые дамы и их клиенты. А сейчас все очень прозаично – тут расположилась демократичная "Картопляна хата", а над ней – общежитие медицинского института, хотя вывеска "Хотел Бристоль" сохранилась. На площади в летнее время журчат фонтаны и расставлены столики летних кафе.

А мы перемещаемся на Театральную площадь – место невероятно красивое и в то же время какое-то уютное. Здесь собраны постройки очень разных стилей, но все продумано так, что они не только не мешают друг другу, но и дополняют, подчеркивая красоту один другого.



Название площадь получила из-за оперного театра. Это прекрасное здание в стиле нео-барокко построено в 1905 году. До этого в Черновцах существовал старый театр – деревянный, построенный в 1878 году. Находился он в совсем другом месте, на перекрестке ул. Школьной и Турецкой. За пару десятилетий здание обветшало, а тут еще в 1903 году произошел чудовищный пожар в Чикагском театре "Ирокез", во время которого погибло более 600 человек. Это вызвало большой резонанс не только за океаном, но и по всей Европе, сознательные градоначальники (как в Черновцах) стали закрывать "пожароопасные" театры, а более новые начали перестраивать и снабжать новейшими системами противопожарной безопасности. Черновицкий деревянный театр срочно закрыли и стали проектировать новый.



Довольно долго выбирали место – предлагалась Соборная площадь, сквер перед Кафедральным собором и площадь Филармонии. Вполне подходил и пустырь с военными складами, но он принадлежал военному ведомству. Остановились все-таки на пустыре, правда с военными пришлось долго торговаться.

Проект разработало бюро венских архитекторов Фердинанда Фельнера и Германа Гельмера. Очень похожие театры они возвели в немецком Фюрте и в Будапеште. Вообще, если вы где-то в Европе видите красивый оперный театр – процентов 90 вероятности, что их построили Фельнер и Гельмер – всего их было возведено 48! К слову, Одесский оперный театр – тоже их работа, там только местные чуток поправили проект. Мне посчастливилось как-то жить пару дней в детище Фельнера и Гельмана – в отеле "Жорж" во Львове, они не только театры строили.

Фирма австрияков имела отменную репутацию не только потому, что создавала очень красивые здания. Они строили в точно оговоренные сроки, относительно недорого и очень честно. Если им удавалось сэкономить деньги на строительстве, они возвращали их заказчикам. Вы такое вообще слышали?! Фельнер и Гельман имели один универсальный проект театра. Приступая к работе над новой постройкой, они приезжали на место, осматривали его и уже под это место разрабатывали проект-адаптацию на основании базового. Известно, что в Черновцы приезжал Фельнер.

Театр выглядит довольно компактным, но он вытянут вдоль. Портал украшает скульптура Мельпомены, над входом горельеф с Аполлоном в окружении муз. Перед фасадом установлен памятник Кобылянской – сейчас театр носит ее имя. Скульптор писательницу "усадил", чтобы памятник не выглядел слишком пафосно, не тянул на себя внимание и не диссонировал с барочным фасадом. Над окнами фасада установлены бюсты Вагнера и Шекспира, на боковых фасадах фигурируют другие персонажи, включая Пушкина.

Посередине площади разбит розарий.

Не верится, что еще в 1800 году здесь был лес, сохранились даже документы, в которых регламентируется облава на местных волков. Потом лес вырубили, но розы пока не садили – были здесь загоны для скота, кирпичные склады, потом военные склады (в то время настроили несколько более-менее стационарных сооружений), конюшни, а потом рынок, сначала зерновой, потом фруктовый, поэтому и площадь называлась Зерновой, а позднее Фруктовой. Существовал здесь и рыбный рынок, и площадь одно время называлась Рыбной - Фишплац. И хотя площадь до 1818 называлась Елизабетплац – в честь императрицы Сиси, а потом, до 1940 – площадь Александри – в честь румынского писателя Василе Александри, многие местные ее по привычке продолжали называть Рыбной, хотя по документам до переименования в Елизаветинскую она значилась, как Зерновая.

Новую планировку произвели в 1893 году, т.е. всего 125 лет назад. А застройку начали и вовсе в 1897. На то время посреди площади был пустырь, на котором крутились торговцы, военный склад и пожарная часть неподалеку (на современной улице Леси Украинки, где сейчас музей пожарной охраны).

Первое каменное здание, которое построили в районе нынешней площади в 1855 году – еврейско-немецкая школа на перекрестке улиц Штейнбарга и Университетской, оно немного смахивает на синагогу.

Потом уже построили театр и одновременно – Дворец Юстиции. Это очень красивое 4-х этажное здание, которое занимает почти целый квартал, в нем сейчас находится Обл.совет. Оно стоит чуть в стороне от площади, за Мед. Университетом на улице Грушевского. Здание облицовано красноватой, желтой и зеленой поливной плиткой, особо красиво смотрятся майоликовые панно с ирисами. Как и в ратуше, тут помимо казенных контор и залов располагались шесть квартир для судебных чиновников высшего ранга. Сооружение имело 4 входа, 144 комнаты и залы и обогревалось 6 огромными котлами. Дворец юстиции освятили в 1906 во время торжественной церемонии, проведенной сначала по православному, затем по католическому обряду. По сей день вход в здание украшают два грозных имперских льва.



Еще одно огромное здание – нынешний корпус мед. Университета, изначально – Торговая палата, слева от театра. Ее построили в 1909 году. Планировалось потратить на постройку 440 000 крон, но при закладке фундамента в 1907 году обнаружилось, что особенности грунтов и залегания грунтовых вод не позволяют воспользоваться первоначальным проектом. Потребовались доработки и дополнительные затраты, в итоге стройка обошлась почти в 608 000 крон. Но 4-хэтажное здание, украшенное скульптурами, рельефами и мозаичными гербами промышленных корпораций, в конечном итоге удалось на славу. На первом этаже со временем открыли ставшее очень популярным кафе "Кайзер". Из-за больших размеров комплекса и густой зелени деревьев на сразу бросается в глаза, что Торгово-промышленная палата по бокам фланкируется двумя одинаковыми зданиями-близнецами.



Изначально на площади планировалось возвести еще одно, даже более крупное здание для Буковинского сейма, даже проект его сохранился, но дискуссия о целесообразности постройки затянулась, потом все-таки решили, что такая циклопическая постройка будет уродовать площадь, и от идеи отказались. Сейм никуда не делся, с 1875 года краевая палата Сейма располагалась по ул. Шептицкого, 10. Кстати, и улица тогда называлась Краевой Палаты.
Еще одна жемчужина архитектуры Театральной площади – нынешний Дворец культуры, который был построен как Еврейский народный дом. Здание привлекает внимание неприлично пышным декором и четырьмя фигурами атлантов над порталом, создал их скульптор Оскар Черни.



На первый взгляд, в оформлении фасада нет ничего еврейского – обычная эклектика, немного пафосная. Но если присмотреться, можно заметить сочетания западных архитектурных элементов с типично восточными, и тогда понятным становится, что могучие атланты несут на плечах Ковчег Завета. Ранее присутствовала и другая иудейская символика – на шпиле здания была шестиконечная звезда Маген-Довид, звезды были в решетках лестниц внутри, на фасаде фигурировали надписи на немецком языке и на идиш, все это убрали во всякие нехорошие времена, сбили также Маген-Довид над входом и на картушах боковых фасадов. К слову, во внутреннем оформлении, говорят, больше восточного – мавританские элементы присутствуют в лепном оформлении стен и потолков.



Дом возвели по заказу еврейской общины города (на тот момент – самой многочисленной) в 1907 году. Проект разработали архитекторы Йозеф Шрайбер и Юлиус Бохнер. Шрайбер, кстати, непосредственно руководит строительством и оперного театра. В Еврейском доме на первом этаже находилось помещение для молитв, школа и что-то вроде ЗАГСа. На втором – залы для заседаний, конференц-зал, приемные и библиотека. Верхний этаж отдали под жилье, а в цоколе расположился кошерный ресторан с кегельбаном. Сейчас здесь областной Дом культуры, тут же базируется и Общество еврейской культуры. О еврейских Черновцах мы с вами поговорим во второй части.
Еще одно здание на площади – одно из моих любимых, хоть вы меня за это наверняка забросаете тапками. Ну простите, очень уж я люблю конструктивизм. А это именно конструктивизм – дом построен в 1938 году, это Народный румынский дом. Видите, уже четвертый народный дом мы изучаем. Хоть если уж совсем "по чесноку", здание смотрится в ансамбле площади, примерно, как нудист в Детском мире.



Румыны заполучили Черновцы в 1918, Буковина находилась в составе Румынии до 1940 года, а потом еще в 1941-44, во время фашистской оккупации.

Естественно, новым хозяевам захотелось тоже иметь свой новый народный дом. Я говорю "новый", потому что старый уже был – еще в 1897 году румынская община выкупила под него гостиницу "Вайс" на Площади Рынке, уже говорила про него. Строительство нового планировали начать еще в 1921, и стиль должен был быть совсем другим, но не хватило денег. Дошли руки (и нашлись деньги) только в 1935, проект заказали румыну Хории Крянге. Он показал заказчикам вот это, они деликатно намекнули, что хорошо бы чуток переделать – не вписывается никуда. Не понятно как Крянге удалось воплотить в жизнь проект, почти его не переделав, чуть только ужаться пришлось из-за дефицита средств, планировалось достроить еще быть два крыла, но на них как обычно, денег не хватило.



Построили, значит, эту вот громадину, посмотрели и ужаснулись – громоздкой конструктивизм совсем "съел" театр; Опера теперь выглядела, как неприметный киоск. Но опытные градостроители того времени нашли остроумный способ, как примирить новаторство и старину. Площадь решено было несколько углубить. Новообразовавшиеся склоны засеяли газоном, по краям их пустили прогулочные дорожи, посередине разбили розарий.



Это рукотворное углубление-партер чуть размыло подавляющее влияние румынской новостройки, и театр "ожил". Теперь, на краю углубленной площади он стоял словно на возвышении, и это придало ему величия и монументальности.

А Румынский дом мне все же нравится. В советское время здесь был Дом офицеров, сейчас – магазины, офисы и помещения апелляционного суда. А еще общество Румынской культуры.

А нам время немного прерваться, сделаем передышку. Продолжение – во второй части. Не теряйтесь, в Черновцах еще много интересного.

Подписывайтесь на мой канал и ставьте лайки! Всем пока!

https://agritura.livejournal.com/268938.html

На моем канале - новое видео, на этот раз о Черновцах:



Традиционно, для видеохейтеров и любителей чтения - фото-текстовый пост:

Приветствую вас, друзья!
Сегодня мы будем гулять по Черновцам – это однин из самых красивых и колоритных городов Украины.

Побывав здесь впервые, и я сразу согласилась с распространенным мнением о городе – совсем какая-то заграница. Мало это похоже на другие города бывшей "терры советики". При этом Черновцам присуще неизъяснимое обаяние, у города свой особый, очень специфический облик: вроде бы мешанина невообразимая, но в то же время какая-то гармония и продуманность во всем. Наверное, повлияла бурная история края и пестрый национальный состав местного населения.



Вам наверняка понравятся самые посещаемые туристические кварталы Черновцов – центральная площадь с ратушей, комплекс университета, Театральная площадь, но еще есть Черновцы непарадные – совершенно очаровательные: с узкими тихими улочками, с буйно цветущими палисадниками, со старыми канализационными люками с надписями на румынском и немецком языках и с невозмутимыми и элегантными дворовыми котами.

Домики встречаются чудные - облезлые, но невероятно красивые, и вот этой своей облезлостью красивые по-особенному. Правда, попадаются и совсем уж развалюшки, но при этом по-своему колоритные. Прекрасны сохранившиеся местами аутентичные старинные решетки ворот и двери, причем, не смотря на кодовые замки, летом в Черновцах они нередко открыты – можно заглянуть, поискать надписи на пороге и рассмотреть мудреные загогулины столетних лестничных пролетов.



Ну что, разберемся, куда мы попали? Немного вам истории с географией. Я буду болтать, пока мы просто гуляем по улицам.

Черновцы – столица Буковины, прикарпатского букового края – это самая маленькая область Украины как по площади, так и по численности населения.

Неолиты-палеолиты пропускаем – времена темные, как и период загадочных трипольцев.

Примерно 5000 лет тому назад это был практически эпицентр их расселения, жили очень долго, но потом не понятно куда делись. Потом здесь несколько веков был буквально проходной двор, одни народности сменяли другие, а ближе к нашей эре здесь селились праславянские племена, а именно тиверцы и белые хорваты. Их объединения со временем вошли в состав Киевской Руси.

Дата первого письменного упоминания Черновцов хорошо известна – 1408 год, в 1908 году в городе с большой помпой праздновалось 500-летие этого самого упоминания. В документе упоминался уже готовый город, поэтому ясно, что основан он был намного раньше. Археологические находили здесь всякие интересные вещи. В районе Ленковцы на левом берегу Прута обнаружили остатки деревянной крепости времен Ярослава Осмомысла, точнее, нашли валы. Причем их следы до ХХ века сохранялись. Возможно, это был город "Черн на Пруте", упоминаемый в древних летописях. Был он "черн", наверное, потому что дубовые стены крепости почернели от времени, либо были вымазаны землей или еще чем.



Крепость была построена как один из форпостов на Берладском торговом пути. "Берладники" знаете кто такие? Это беглецы, которые бежали от разных притеснений из земель Киевской Руси в Валахию, в 12-13 веках. Селились они в окрестностях городка Бырлад на одноименной реке, сейчас он расположен в Румынии. Жил здесь даже целый князь Рюрикович - Иван Ростиславич Берладник. "Берладская земля" - прямой предшественник мощного некогда Молдавского княжества.

Из Валахии (а точнее от Сучавы) в Галич шел торговый путь, который и назывался Берладским (теперь вы уже знаете, почему). Вдоль этого пути строили небольшие охранные крепостцы, некоторые из них потом разрослись в города, так случилось и с Черновцами. Место для крепости выбрали правильное - с одной стороны была река Прут, с другой – непроходимое болотистое урочище Грязи, они служили естественной защитой. Эта крепость была разрушена примерно в конце 13 века.

Неподалеку от валов Ленковицкого городища располагается самая высокая точка Черновицкой возвышенности – Цецина гора, на ней в 1960-х поставили телевышку, ее видно с многих точек города. Так вот на этой горе когда-то существовала другая крепость, уже каменная, примерно 14 века – ее остатки можно видеть на старых фотографиях. Считается, была здесь как минимум 1 круглая башня-донжон. Довольно скоро и Цецинская крепость была разрушена и утеряла свое оборонительное значение. Остатки стен простояли аж до 19 века, их потихоньку и растащили на стройматериалы. В старых Черновцах ходила легенда – якобы половина домов в городе выложена из камня Цецинской крепости. Руины почти полностью разобрали в начале ХХ века, а когда строили телецентр, убрали уже все.



Так что же там в 1408 году в документах упоминалось?

Документ интересный, возник он в молдавско-турецкий период истории города. Это грамота молдавского воеводы Александра Доброго, выданная Львовским купцам: "…А в Черновцах пошлина с одного немецкого воза составляет 4 гроша, а с одного армянского – шесть грошей…" и т.д., описывается, как и за что пошлину взымать. Никакой дискриминации - просто армянские возы были намного больше размером. Таким образом, в Черновцах на тот момент существовала таможня на большом торговом пути. Правда, какое-либо крупное торжище в самом городе не упоминается, и вообще не ясно, был ли в это время город, может, рядом с таможней совсем небольшой был населенный пункт. Таможня здешняя упоминается аж до 1737 года, а потом Черновцы вошли в состав Австро-Венгрии и таможню ликвидировали.



Как город Черновцы упоминаются в конце 15 века, тогда это уже был центр волости. В 1538 здешние земли вошли в состав Османской империи, как и все Молдавское княжество, правда, сами турки в сам город основательно добрались только в 1714-17 годах, здесь стоял их гарнизон. В это время появился знаменитый Турецкий мост, который сохранился до наших дней, и Турецкий колодец на Турецкой же площади – старейшее коммунальное, так сказать, сооружение города. Нынешняя беседочка над ним – новодельная, раньше был просто колодец.

Турецкая площадь – одна из трех старых площадей города, сохранившаяся с 18 века. Когда-то на площади стояла деревянная церковь Успения, построенная по указанию молдавского господаря Николая Маврокордата. Ее еще называли Господарской или Княжей. Она того же типа, что и более известная церковь Николая, но Николаевская стоит на своем месте, а Успенскую в 1876 году перенесли на окраину города, в поселок Каличанка. Сейчас это микрорайон на Севере города, и церковь до сих пор можно там увидеть сразу за еврейским кладбищем, на улочке Новоушицкой – боже, видели бы вы меня, когда я туда ползла по жаре вдоль ограды кладбища!


Церковь на Каличанке

Церковь до сих пор действующая, не смотря на почтенный возраст. К несчастью, для здания это сослужило плохую службу: в ходе недавнего ремонта с кровли убрали старую деревянную дранку и покрыли крышу жестью. Аутентичными остались только потемневшие от времени бревна-сруб. Этой церкви целых 300 лет, а вот более известная Николаевская и того старше - на целых 100 лет! При этом выглядит она отлично, вполне свежо, и крыша такая как надо. В ХХ веке она горела, большАя ее часть была повреждена, но ее восстановили. Церковь интересна не архитектурой – это достаточно типичная для Буковины церковь "хатного" типа, она интересна своей древностью, конечно. К слову, она тоже до сих пор действует.


Николаевская церковь


Есть на территории Черновцов и третья церковь подобного типа, 240-летняя, тоже святого Николая – она находится в скансене, музее народной архитектуры и быта. О нем чуть позднее. Была и четвертая церковь – Святой Троицы на Клокучке. Правда, в Черновцах вы ее не увидите, ее перевезли в 1960-х годах в другой скансен, во Львовский, Шевченковский Гай. Там ее можно и сейчас посмотреть. Читала, что где-то в районе ул. Стефаника есть еще и Спиридоновская церковь, тоже старинная 240-летняя, но туда я уже не добралась, потому что это уже не совсем Черновцы, а их пригород Садгора, и древняя церковь Вознесения на Бориспольской.



Вернемся же на Турецкую площадь.

Турецкий колодец долгое время был важным и единственным источником воды для этой части города, и вообще в городе воды всегда не хватало, грунтовые воды залегают довольно глубоко, колодцы рыть тяжело. Адекватное количество колодцев выкопали только после прихода австрияков, когда население города начало понемногу расти.

С Турецким колодцем связана красивая легенда. Якобы увидел возле колодца некий турецкий паша прекрасную местную девушку и без памяти влюбился в нее. Начал подкатывать, а девица ни в какую. Тогда разгневался паша, и запретил горожанам брать воду из колодца, пока красавица не проявит послушание и не придет к колодцу на свидание с ним. Девушка пришла, но когда влюбленный тиран попытался подойти к ней, бросилась в колодец и утопилась. Приятно, наверное, после этого воду оттуда было брать.


Турецкая площадь

В 19 веке возле колодца построили еще резервуары-цистерны для воды – на случай, если внезапно понадобится большое ее количество – при тушении пожаров, например. Резервуары сохранились до наших дней, они музеефицированы.

К 2008 году (600-летие города) площадь реконструировали, восстановили колодец и резервуар возле него, поставили фонтанчик с колоннадой. Сейчас это популярное место отдыха для мамашек с детьми и прочих граждан. И еще здесь теперь стоит новая достопримечательность – гигантский велосипед, выкованный местными кузнецами. Черновицкие коллеги рассказали мне, что кузнечное мастерство – один из важных и популярных промыслов здешнего края. А еще пошив свадебных платьев почему-то. И контрабанда, конечно.

Ну, и еще чуть истории. В 15-17 веках город лежал практически на границе Ричи Посполитой и Молдовы, причем государства эти почти непрерывно воевали. Опустошительные воины не дали развиться здесь ни торговле, ни ремеслам.

Можно долго выуживать факты о жизни Черновцов с момента первого упоминания до времен Австро-Венгрии, но самым красноречивым, на мой взгляд, является описание города в записках монаха-иезуита, ученого-физика Йозефа Руджера Босковича. Он побывал здесь в 1762 году и сообщал в своих записях, что Черновцы представляли собой поселение двух основных общин: православных и евреев, и было здесь всего около 200 хат. Существовало три деревянные православные церкви и синагога. Не особо похоже на то, что сейчас, правда? Так что, если и случались за это время какие-то исторические события, они вряд ли были значительными.

А вот так пишет о городе один из первых австрийских военных губернаторов Буковины барон Карл фон Энценберг в своей первой докладной: "... Известно, что Черновцы плотно застроены и исключительно только из дерева, к тому же преимущественно бедненько".

Настоящий расцвет начался при австрияках с 1775 года. История перехода Черновцов под власть империи Габсбургов странная, так как во время Русско-Турецкой войны именно русские войска, союзные Австро-Венгрии, заняли Буковину, а потом вдруг отдали ее Марии-Терезии. Поговаривают, здесь не обошлось без взятки – якобы маршалу Румянцеву-Задунайскому подарили огромную золотую табакерку, усеянную изумрудами. Но, скорее всего, эта история приукрашена, не верится, что маршал продался за безделушку. Вероятнее всего, сыграли роль некие более значительные политические силы и договоренности.



Австрияки, в отличие от предыдущих хозяев, не стали грабить горожан, а как раз очень наоборот – в городе началось строительство, правда, не сразу – сами горожане долго отказывались принимать насаждаемые блага цивилизации, ведь для того, чтобы построить новое, надо было сносить старое.

Первым на провинциальную серость обратил внимание пребывавший в городе в 1783 году император Иосиф Второй. Его огорчило, что в городе даже нет как таковой главной площади – одни пыльные улицы, застроенные хибарами. Он лично выбрал место для будущей главной Рыночной площади и рекомендовал как можно скорее снести одноэтажные халупки и начать строительство. Изначально на этом месте был стихийный рынок, на котором продавали скот.
Легко сказать, но не так скоро сделать. Только в 1796 был создан генеральный план реконструкции. Застройка города началась не с Площади Рынка, а с площади Святого Креста – это там, где Дом-корабль. Сейчас этой площади не существует, здесь перекресток улицы Главной со Школьной и Шолом-Алейхема. На этом месте возведен был первый в городе каменный дом, который называют Генеральским.


Площадь Креста. Слева - Генеральский дом


Первый военный губернатор Буковины барон Габриэль фон Сплени прожил в Черновцах 4 года и обитал он в доме пока еще деревянном. К слову, Сплени был парень не ленивый – он в мельчайших деталях описал в своей докладной записке "Описание Буковины" положение дел на подвластной ему территории: быт, жилища, нравы, численность и национальный состав населения и т.д., и внес несколько дельных предложений по организации новых порядков. Современные историки очень благодарны Сплени: его "Описание" - важный источник исторической информации о Черновцах того времени.

Так, от Сплени мы узнаем, что в Черновцах на момент его прибытия проживало 178 христианских и 112 еврейских семей, ну и всяких других народностей по чуть-чуть, была и большая группа армян. Богатые еврейские семьи в основном занимались содержанием таверн и экспортно-импортной торговлей, подобной деятельностью занимались и армянские купцы. Сплени сообщает нам, что предметом импорта были металлоконструкции из Венгрии, кожа и меха из России, стеклянные изделия из Галичины, кожа и меха, поваренная соль, медь, вина из Молдавии, галантерейные товары из польского Вроцлава (тогда Бреслау), из Турции оружие, изделия из железа и меди. Экспортировали же сельскохозяйственную продукцию, в основном – скот, шкуры, шерсть, мед и воск.

Но мы чуть отвлеклись от застройки. Первый каменный дом построили в 1780 году для второго по счету военного губернатора – уже упомянутого барона Карла фон Энценберга – это была первая постройка на площади Креста. Дом сохранился до наших дней, он стоит по ул. Школьная,1.

Генеральский дом какое-то время был самым приличным в городе. Помимо жилых комнат для начальника администрации, здесь выделили помещения для городского суда. В 1823 году в Черновцы на встречу с Францом Вторым прибыл российский император Александр Первый, он пять дней жил в Генеральском доме. Рядом с генеральским домом на месте сгоревшей караульной чуть позднее построили здание гауптвахты – его видно на старой гравюре. Этот небольшой дом тоже сохранился, он стоит в тени деревьев справа от костела, сейчас в нем банк.

Напротив Генеральского дома на площади по указанию все того же императора Франца Второго в 1787 году начали строительство первого каменного римо-католического костела – Воздвижения Всечестного Креста. Ранее этом месте уже стояла небольшая католическая часовня, ее убрали. Новый костел вроде бы и кинулись строить сразу же, как приказал правитель, но строили целых 27 лет: Черновцы – город и сейчас неспешный. К тому же строителей преследовали неудачи: дважды обваливалась уже возведенная башня-колокольня из-за "косяков" в проекте, а потом недостроенное здание горело. Костел-базилику достроили только в 1814, на освящении присутствовал император, для него в помещении поставили специальный трон. На стене костела снаружи установлены самые старые сохранившиеся на Западной Украине солнечные часы.



К костелу слева примыкает так называемый "Дом полковника", построенный в 1782 году и значительно реконструированный после пожара. Он выглядит крупнее и наряднее "дома генерала". Часть дома использовалась в начале ХХ века как офицерский клуб и казино, сейчас в здании располагается Областной театр кукол.
Ну, и раз уж мы заговорили о военных постройках, стоит вспомнить здание кавалерийских казарм, которое построено было в 1884 году на ул. Главной. Это были не единственные казармы, всего в Черновцах в конце 19 нач. 20 веков было построено 5 казарменных комплексов.

А на площади Креста было еще есть еще одно знаменитое здание – угловой "дом-корабль". Существует романтическая легенда, что якобы дом построили два брата, один из которых долгое время был капитаном корабля, вернувшимся на старости лет в родной город. Ностальгируя по морю, он якобы приказал архитектору разработать проект дома, похожего на корабль. Но я вас вынуждена разочаровать, все гораздо прозаичнее: дом был возведен по заказу некого Мозеса Шлефера и принадлежал ему и его дочери Фредерике. Так что никаких капитанов. Дом строился в начале ХХ века как доходный, поначалу было здесь 3 этажа, 10 квартир на 33 комнаты. На углу дома имеется очаровательный фонтанчик-нимфей со львом и химерами. Я, когда мимо прохожу, всегда стараюсь под струю воды ладошку подставить.



Так что вы уже поняли, что в Черновцах строили медленно. С Площадью Рынком все обстояло еще сложнее, она тоже не сразу строилась. Долгие годы городские власти торговались с хозяевами участков – то не находились надлежащие документы, то предлагаемая цена казалась собственникам заниженной. Судебные тяжбы продолжались с 1800 по 1832 год. И все-таки в 1825 году строительство началось. Возглавил его краевой инженер Адольф Марин. Тогда же начали укладывать брусчатку, до этого главные улицы были посыпаны гравием. Полностью улицы и площадь вымостили в 1840 году, затем мостовые несколько раз подновлялись. Сейчас брусчатка (местами сильно требующая ремонта) –визитная карточка Черновцов, отрада для глаз туристов, но проклятие для местных автомобилистов. Я когда-то передвигалась по городу в автомобиле коллеги, поверьте, тряска в машине такая, что челюсти клацают.



Площадь Рынок или Рингенпляц постепенно приняла тот вид, который она имеет и сейчас. По северной стороне вытянулись одно-двухэтажные дома с лавочками и мастерскими. В начале ХХ века здесь располагались сразу несколько отелей: "Руссия", "Вайс" и самый знаменитый – "Черный орел". Здание последнего сохранилось до наших дней, другие со временем были снесены и на их месте выстроены новые дома, например, на месте "Руссия" построили модерновое здание художественного музея. "Черный орел" находится на углу с ул. Темпля (сейчас – Университетская) и принадлежал горожанину Шьоцу. Сначала он был одноэтажным, а затем достроили еще два этажа, отель стал очень респектабельным, тут даже был зал для балов. Здесь останавливались все знатные и богатые гости города. Сейчас в здании находится корпус торгового института. Здание отеля "Вайс" тоже сохранилось, здесь одно время располагался Румынский национальный дом, пока для него не построили новое здание.
Напротив "Орла" был еще один дорогой отель – пятиэтажный "Золотой лев", его построили в 1910. Дом тоже сохранился, как и вывеска со львом.



Был еще один отель – "Париж", принадлежавший горожанину Шапиро. Сейчас это двухэтажное здание по адресу ул. Главная, 47. Во дворе небольшого отеля на 10 номеров в свое время располагалась конюшня, сейчас там просто внутренний двор.

Как и во многих старых городах, в Черновцах встречаются замечательные внутренние дворики. В настоящее время вход в большинство из них перекрыт решетками с замками, можно только заглянуть с улицы и увидеть в глубине арки цветники и палисадники – я их называю "сады Алисы" - глаз видит, а войти нельзя. Очень люблю заглядывать в такие дворы – уголки уюта и тишины в паре метров от шумных улиц.

На Восточной стороне площади находилась так называемая "Возвышенность Пардини" - в часть знаменитого в свое время книжного магазина Пардени. Сейчас классные книжные магазины расположены чуть дальше по улице Кобылянской – я всегда там покупаю краеведческие книги о Черновцах и всякие сувенирные штуки.



Рядом располагался отель "Бель Вью" и кофейня "Габсбург". Дом, в котором находилась кофейня, сейчас числится по адресу Кобылянской 1. Он возведен в 1898 году, когда большая часть площади уже была застроена. До этого на его месте стоял старый неприметный домишко, который портил вид шикарной площади. Хозяин участка решил переплюнуть всех, нанял модного архитектора Макса Моргенштейна, и тот возвел шикарный обильно декорированный дом с угловой башней. На ней, кстати, когда-то были часы.

Кафе "Габсбург" на первом этаже дома – самое модное место в городе в начале ХХ века. Прежде чем открыть лучшую в городе кофейню, ее хозяева Макс Аписдорф и Вольманн год путешествовали по загранице, перенимая опыт. В кафе были белые стены, зеркальные колонны, позолоченный декор. Мебель красного дерева с яркой плюшевой обивкой, на потолке 8 люстр на 29 электроламп каждая. Можно было кофе с эклером попить, поболтать и сыграть на биллиардах. Кафе-салон открылось в 1908 году и быстро приобрело популярность – его посещали вельможи и чиновники высшего эшелона. При румынах кафе переименовали в "Грант", затем здесь были разные банки и ж/д-касса. Сейчас здание принадлежит национальному банку. А вот в доме номер 6, где сейчас дорогой отель "Аллюр", раньше тоже был отель, но один из самых демократичных на площади, это был скорее постоялый двор с конюшней. Назывался он "Гуцул" и принадлежал семье Кислингеров – Фрукен.



Еще один отель – "Палас" располагается не на самой площади, а чуть дальше по ул. Главной 46. Примечательно в нем то, что он сохранил свое предназначение более чем за 100 лет своего существования. Отель здесь был всегда, правда, сейчас он называется "Киев", хоть надпись со старым названием сохранилась.

Мы с вами ознакомились практически со всеми объектами Главной площади (или Площади Рынка), кроме основного – Ратуши. Она построена в том же стиле, что и Львовская (это венский классицизм), но выглядит намного более изящно. Это довольно поздняя постройка – первый камень заложили в 1843 году. Интересно, что второй и третий этаж был "офисным" так сказать, а на третьем располагались жилые квартиры чиновников магистрата – начиная от бургомистра заканчивая дворником.

На башне, как и во Львове, есть обзорная площадка, но делали ее не для туристов, естественно, а для целей вполне практических – для пожарного обзора. Пожары в Черновцах случались, как и в любом городе, был и "свой" роковой пожар 1859 года. Горело в районе площади Креста. Пожар даже попал в изобразительное искусство – его нарисовал известный художник Франц Ксаверий Кнапп – большой молодец, благодаря ему мы можем видеть, как выглядели Черновцы в середине 19 века. Так, на картине с пожаром в самой ее середине виден дом, на месте которого потом построили "дом-корабль".

Но вернемся к ратуше.

Уже 14 лет в городе существует традиция – ровно в полдень на обзорную площадку поднимается сурмач (или трубач) в гуцульском костюме и на четыре стороны света исполняет на своей сурме мелодию знаменитой песни "Маричка"- это своего рода гимн Черновцов. Долгое время это был горожанин Василь Козак, причем делал он это совершенно добровольно, по своей инициативе. К сожалению, пожилой музыкант умер в 2018 году в возрасте 76 лет. И вот с октября 2018 "Маричку" стал играть другой музыкант, традиция, к счастью, закрепилась. В выходные дни это настоящее шоу – множество туристов собирается под ратушей в полдень, со смартфонами наготове, я даже дрон видела. Наступает волнующий момент, и над площадью летит мелодия, которой уже 64 года.



Еще одно дивной красоты здание на Главной площади – бывшая дирекция сберегательной кассы, ныне Художественный музей. Это кристальной чистоты образец венского сецессиона, очень редкий для Украины, даже не помню, где у нас еще есть что-то подобное, настолько стилистически чистое. Я бы подумала, что дом спроектирован самим Отто Вагнером, если бы не знала, что проект принадлежит его ученику Губерту Гесснеру. Трехэтажное здание возвели в 1901 году. Одно из его украшений – майоликовое панно с 12 фигурами античных богов, олицетворяющих провинции Австро-Венгрии. Юноша в козлиной шкуре – Вулкан-Буковина. Фронтон украшают скульптуры Деметры и Афродиты, над входим два орла. Еще одно украшение – двери с чеканными барельефами пчел.



Я, к сожалению, не имела возможности посетить музей и посмотреть, как там внутри, но, судя по чужим фотографиям, сохранились некоторые модерновые элементы оформления; внутри также красиво, как и снаружи.

Еще немного истории. Мы о военном губернаторстве немного поговорили, но не всегда Буковиной управляли военные наместники. В 1848 году Буковина была провозглашена автономным коронным краем, а Черновцы – его столицей. В 1864 городу было предоставлено право самоуправления, был избран первый городской совет. Первым губернатором стал армянин Якоб фон Петрович. Небольшой памятник ему установлен у начала Армянской улицы. Этот деятельный чиновник много сделал для города (например, при нем был построен вокзал и заложена Армянская церковь), но особенно прославился своим вкладом в развитие Черновцов второй бургомистр Антон Кохановский фон Ставчан. Он возглавлял городской совет почти 40 лет. Именно при нем Черновцы приобрели облик европейского города, во многом сохранившийся до сих пор. При Кохановском провели на улицы электричество, открыли первую трамвайную линию. Были построены Резиденция буковинских митрополитов, Кафедральный собор; Городской театр, закончено строительство армяно-католическлой церкви, открыта пожарная станция. Один таксист рассказал мне байку, что даже метро хотели в Черновцах провести и даже тоннель на ул. Гагарина мне показал, но это уже больше на Байку похоже – узкий больно тоннель.

ПРОДОЛЖЕНИЕ

https://agritura.livejournal.com/268577.html

https://agritura.livejournal.com/268490.html

На моем канале вторая часть фильма.



Кто не смотрит, читайте:

Всем привет! Продолжаем гулять по Полтаве, кто все пропустил, посмотрите первую часть, она есть на моем канале.
Существенный рост населения города наблюдался в городе во второй половине 19 века. В год, когда Полтава стала губернским городом (в 1802), здесь проживало всего 8 000 человек, а к концу века уже 54 000. Постепенно изменилась застройка, появилось множество кирпичных домов, некоторые – настоящие архитектурные шедевры, которые и сейчас поражают красотой. Открыто было несколько учебных заведений, появились театры, гостиницы, фабрики, новые магазины – все, как в любом приличном городе.

Главная и самая старая улица Полтавы – Соборности. Совсем недавно она называлась Жовтневой, когда-то Александровской, а еще раньше – Успенской. Сейчас часть этой улицы перекрыта для автотранспорта, теперь здесь пешеходная зона, такое имеется в каждом областном центре Украины. Кафешки, сувенирные лавки, рестораны, модные магазины – все, что может понадобится туристу.



Когда-то это была самая респектабельная часть города, тут располагались лучшие магазины, банки, аптеки и конторы. И архитектура здесь преимущественно историческая, в основном, в стиле эклектики. Например, дом №20, в котором теперь ресторан "Тесно говоря", построен в 1880-х, на первом этаже располагалась аптека Семена Григорьевича Фина. В доме 24 находилось Государственное акцизное ведомство.

19-й дом, сейчас занимаемый банком, построен в 1897 году тоже для банка - Государственного, в советское время здесь была гостиница "Театральная".
Были здесь и особняки – например, странное эклектичное здание с мавританскими и иудейскими элементами – дом окулиста Хаима Аароновича Глейзера, сына полтавского казенного раввина. Интересно, что во время реконструкции дома рядом с ним обнаружили следы стоянки древнего человека с сохранившимся очагом.



Привлекает взгляд и "Особняк с медальонами" по Соборности, 12 – оригинальное вычурно декорированное здание. Изначально оно принадлежало портному, об этом свидетельствуют ножницы на медальоне. До войны здесь жил художник Соломон Розенбаум. Немцы расстреляли его прямо у собственного дома.

Отреставрированное здание Нацбанка – это бывший Банк внешней торговли, некогда один из крупнейших в губернском городе. Величественный дом построен в 1912 году Стасюком и Носовым.
На Соборности находится полтавский музыкально-драматический театр имени Гоголя – главный театр города. Он возведен уже после войны, в 1958 году. Полтавчане всегда любили зрелища, билеты в губернские времена были не дороги, и практически каждый горожанин мог позволить себе сходить на спектакль. Первый театр, как я уже говорила, был построен на территории немецкой колонии еще в 1811 году. Это был простой деревянный дом, правда, довольно вместительный. Он не прослужил долго и его снесли в 1952, а для театра построили деревянное здание напротив нынешнего храма "Вера, Надежда, Любовь".

Потом театральные сцены организовывались еще в нескольких помещениях, появилась парочка летних и временных театров, а вот стационарного каменного театрального здания долго так и не строили. И только в начале ХХ века было принято решение возвести добротную кирпичную постройку для Дома просвещения, ему позднее присвоили имя Гоголя, и при нем должен был быть открыть театр. Для строительства использовали проект Алексея Трамбицкого. Зрительный зал был рассчитан на 1100 мест, сцена напоминала сцену театра "Ла-Скала" в миниатюре. Театральный занавес расписал художник-передвижник Иван Мясоедов, который в то время жил в Полтаве, мы о нем еще поговорим позднее.Первое представление в нем дали в 1902 году, это была пьеса по произведению Льва Толстого "Власть тьмы".



А вот музыкально-драматический театр был создан уже после революции, в 1930-х годах. Поначалу он размещался в том же здании – в Доме просвещения на Гоголя, теперь здесь, к слову, кинотеатр "Колос".
Новый театр на 800 зрителей построили в 1958 году. Здание немного совковое, но полтавчане свой театр любят. Здесь дают спектакли и концерты, а также арендуют помещения для конференций. Я, кстати, на одной медицинской конференции здесь и побывала. А перед театром что-то вроде местной площади святого Петра – всегда "пасутся" голуби.

Перед другим фасадом установлен памятник полулегендарной Марусе Чурай – девушка-полтавчанка, слагавшая песни, и, по приданию, отравившая из ревности своего любовника, неверного казака, которого она ждала 4 года с войны, а он, негодяй такой, женился на другой. Марусю приговорили к казни, но вроде бы в последний момент помиловали, но она вскоре умерла от туберкулеза в отдаленном монастыре.

А еще в Полтаве имеется Областной кукольный театр, чуть в стороне, на ул. Пушкина. Довольно интересное здание построено в 1983 году. Даже не верится, что в первые годы своего создания, в 1930-х, театр кукол ютился в небольшом домике, в котором до этого был книжный магазин.



Да, любили местные всякие представления. На заре кинематографа только на ул. Соборности существовало сразу два кинотеатра: один "Рекорд" – на месте нынешнего ЦУМа, второй – "Колизей" в доме напротив.
И еще один кино-факт, связанный с Полтавой – в 1893 году здесь умерла знаменитая дива немого кино – Вера Холодная. А еще в Полтаве был ипподром – надо же было людям как-то развлекаться без "Игры престолов". Сейчас на его месте стоит стадион "Ворскла".



Я бывала в Полтаве в разное время года, так вот на улице Соборности всегда гуляет молодежь, правда, в морозы ее чуть поменьше. Вообще приятно, что в Полтаве много молодежи и детей, это бросается в глаза. Еще бы – город-то студенческий. Кадетов разогнали, но студенты остались.

Здесь есть несколько крупных ВУЗов, известных во всей стране – Стоматологическая академия, в которой обучается 3500 студентов, из них 1000 – иностранцы, в основном – из мусульманских стран. Кстати, в гостеприимной Полтаве для тех, кто исповедует ислам (а таких здесь около 3000 человек), в 2000 году на улице Сенной построили небольшую мечеть. Неподалеку от нее я обнаружила еще и новую деревянную православную церковь, а через квартал – часовню мемориального комплекса погибшим защитникам правопорядка.



Вообще конфессии и церкви в Полтаве всевозможные. Вот баптисты себе построили целый дворец, они это любят.
Знаменит и Технический университет, основанный еще в 1930-х годах. Здесь обучается около 10 000 студентов. Корпуса ВУЗа расположены на Первомайском проспекте, главный находится в старом здании института благородных девиц, построенном аж в 1828-1832 годах по проекту петербургского архитектора Людвига Шарлеманя.

Славна Полтава и своим Педагогическим университетом имени Короленко, в котором в 1914—1917 годах учился сам Антон Семенович Макаренко. К слову, он попал в первый набор Учительского института (так тогда это называлось) и окончил его с золотой медалью. Еще здесь учился Сухомлинский. Сейчас здесь обучается 8400 студентов. Здание, в котором первоначально находился институт, сохранилось до сих пор по адресу Балакина, 10 – серое, обшарпанное, ничем не примечательное.

Есть в Полтаве и крупная Аграрная академия. Она расположена в здании бывшей духовной семинарии на ул. Сковороды. Из корпусов академии наиболее выразительно здание нынешнего аграрного колледжа – оно было построено в 1901 году для Земельного банка. Потом банк переехал новый красивейший "дом с сиренами", потом расскажу, и здесь располагался профсоюз торгово-промышленных служащих, а потом почта, центральная библиотека и всякое разное другое. Теперь вот колледж. Приятно, что здание пристойно отреставрировали.



Вообще регион-то всегда был аграрный. В первой части я рассказывала, что школа садоводства при городском саде была открыта еще в 1820-м, она располагалась в здании нынешней инфекционной больницы. Затем садоводство открыли в Павленках в 1895 году. На базе полулюбительского садоводческого хозяйства выросла исследовательская станция, а теперь вон чего – целая академия.

Но самое интересное сельскохозяйственное учреждение Полтавы – это Институт свиноводства. Экспортировать полтавский бекон за границу местные помещики пытались еще в 1890-х, но местные свиньи были малопродуктивны и поэтому не конкурентны. Начались работы по скрещиванию их с британскими хрюнями. В 1940 году была выведена особая порода свиньи – миргородская, выносливая, плодовитая, быстро набирающая вес. Это позволило широко экспортировать полтавский бекон за границу. Сало миргородской свиньи толщиной 4 см и считается эталонным и самым вкусным.

А меня это милое заведение привлекло тем, что перед входом в институт есть совершенно очаровательный памятник свинье-кормилице и ее свинскому семейству. Посмотрите, прелесть какая!



Это нас занесло опять в сторону поля Полтавской битвы, погуляли, и опять возвращаемся в центр.

Поговорили мы о Вузах, но не всегда так радужно в Полтаве обстояло дело с образованием.

Известно, что в конце 18 века из учебных заведений в Полтаве существовало всего 2 пансиона для благородных девиц. Оба держали иностранцы – немец Менгес и француз Жак, и училось здесь всего до 15 девушек, исключительно дворянки. Изучали математику, географию, историю, языки и рисование. Больше сведений о учебных учреждениях того времени нет; духовная семинария, открытая при монастыре в 1780-м, не в счет – в самом конце 19 века ее перевели в Новомиргород. Таким образом, до этого детей в Полтаве образовывали не понятно как; в основном, дьячки на дому учили грамоте и чтению, и каким-то азам арифметики.

Только в 1799 году в Полтаве было открыто первое народное училище. В нем было 4 класса, здесь уже преподавали всё, что надо, даже основы латыни давали. Не известно, в каком здании изначально располагалось училище, но со временем под него был отдан каменный дом богатого горожанина Павла Руденко – того самого, который на свои средства возвел первый в городе монумент Победы в Полтавской битве. Монументик, скорее. Дом стаял аккурат там, где сейчас Краеведческий музей. Солнечного и Петровского парка в то время еще не было, на их месте была площадь, которая называлась Петровской.

Когда в 1802 году Полтава стала губернской столицей, одной 4-х классной школы стало недостаточно. Открыли губернское училище покрупнее. Одно время училище располагалось в здании, предназначенном под трактир на Круглой площади. Это там, где сейчас почтамт, старое здание не сохранилось.

При Александре Первом училище стали называть Первая мужская гимназия Александра I. Только в 1861 году для гимназии построили отдельное новое здание – оно существует и сейчас – это школа №3 на Черновола.
Среди знаменитых выпускников гимназии Михаил Драгоманов, Михаил Старицкий, два брата Анатолия Луначарского, который, к слову, родился в Полтаве.

Женскую гимназию открыли только в 1860 году, до этого девушки обучались только частным образом. Гимназия располагалась на круглой площади, где сейчас Школа искусств. Мужская гимназия была практически за углом. В годы расцвета учреждения здесь обучалось около 450 девушек.



И с музыкальным образованием все было хорошо. Было несколько частных музыкальных школ. В последний мой приезд я останавливалась в отеле "Панорама". Мне понравилось – номера огромные, окно на всю стену и весь город на ладони, а еще отличные завтраки в местном ресторане. Вас может удивить странная архитектура отеля – к фасаду конструкции из стекла и бетона словно прилепилась скорлупка от чего-то старенького и архаичненького. Дело в том, что отель построили на месте практически развалившейся после пожара музыкальной школы. Изначально это были музыкальные классы Феофании Базилевич. От старого дома оставили только парадный фасад, его и сейчас можно видеть, остальное снесли. Довольно странный подход к исторической архитектуре, но хоть что-то сохранили. Моя полтавская коллега рассказала, что в детстве ходила в эту музыкальную школу – то есть до последнего школа служила по своему первоначальному назначению.

Многие главные улицы в городе к 200-летию Полтавы получили имена в честь знаменитых литераторов.
Об улице Котляревского я уже рассказывала в первой части.

Неразрывно связано с Полтавой имя Николая Васильевича Гоголя – ведь писатель родился в Сорочинцах в 80 км от Полтавы. Гоголь воспел в своих произведениях именно Полтавщину, часто бывал в самой Полтаве и даже несколько лет учился.

Его имя носит одна из центральных улиц, часть которой является по сути бульваром. Вот, и памятник ему имеется на этом самом бульваре – отличный, к слову. Его создал скульптор Леонид Позен в 1915 году и подарил городу, но установить его получилось только в 1834 – долгое время колебались, якобы писатель буржуазный. Бред какой-то!
Неподалеку на бульваре 10 лет назад была открыта скульптурная галерея под открытым небом – герои произведений Гоголя, выполненные местными скульпторами. Здесь и кузнец Вакула верхом на черте, и несравненная Солоха со штофом горилки, и Тарас Бульба, и сам Николай Васильевич, еще один, всего восемь скульптур разных авторов.
А третий Гоголь находится неподалеку, он появился недавно. В компании с Александром Сергеевичем Пушкиным они украшают вход в отель "Палаццо".

На улице Гоголя также имеются несколько занятных строений. Традиционно, здесь селились богатые еврейские торговцы, в доме №7 была синагога, сейчас здесь городская филармония. К слову, в Полтаве родился второй президент Государства Израиль Ицхак Бен-Цви (Ицхок Шимшелевич).

Угловой дом, где сейчас кондитерская "Доминик" (бывшая "Полтавчанка"), когда-то принадлежал Моисею Зеленскому, чей сын стал первым градоначальником-евреем в Полтаве. Надо же, какая удачная фамилия! Одно время в здании находилась контора фирмы "Сотрудник", занимавшейся строительством мельниц, ее видно на старинной фотографии.

Вообще этот район стал особенно бурно развиваться с открытием в Полтаве Ильинской ярмарки. В этих кварталах расположились три гостиных ряда – Московский, Еврейский и Суздальский. И вокруг них выросли жилые кварталы с особняками и доходными домами. На Гоголя 28 сохранились двухэтажные Еврейские торговые ряды.
На улице Гоголя, как я уже говорила, находился Дом просвещения, а еще – относящиеся к Дому просвещения первый городской музей и библиотека, сейчас это здание архива, очень красивое.



Построил его в 1901 году архитектор Зиновьев. Здесь вроде как намек на модерн присутствует, но все-таки это скорее эклектика. В войну здание сильно пострадало, но его, к счастью, восстановили, чуть купол только изменился.

Александра Сергеевича Пушкина здесь очень уважают, хоть великий поэт никогда и не был в Полтаве. Его именем названа одна из главных улиц города. И не мудрено, что улица Пушкина пересекается с улицей Гоголя – это очень правильно и символично – ведь внучка Пушкина, Мария Александровна-мл. вышла замуж за племянника Гоголя, Николая Владимировича Быкова, члена Полтавского губернского присутствия, они жили здесь, в Полтаве! Вот они, сколько потомков двух великих литераторов настрогали!



В городе существует несколько памятников Пушкину. Один, с Гоголем, мы уже видели. Еще один отличный памятник – в парке Березовый гай на пересечении улиц Пушкина и Мищенко. По размерам это скорее сквер, круглый в плане, и дома вокруг тоже расположены по окружности. Это удивительно уютное и приятное место с какой-то особенной энергетикой, мне очень понравилось несмотря на то, что меня во время прогулки здесь настиг небольшой дождик.

Занятное здание на улице Пушкина– Народный дом имени Короленко, сейчас здесь школа. Построили его в 1920-х годах по проекту Аркадия Лангмана. Везде пишут, что это конструктивизм, но как по мне, довольно странный, ампирщина какая-то. А вот что действительно конструктивизм, так это памятник Тарасу Шевченко перед краеведческим музеем. Его создал молодой Иван Кавалеридзе в 1926 году, и это самый странный памятник Кобзарю, который мне довелось повидать. Он словно перекликается с работой того же автора – с памятником Шевченко в Ромнах, сделанным на 8 лет ранее, но в Полтаве дерзкий скульптор явно решил "хайпануть". Ну, зато оригинально.
Одно из старейших зданий на улице Пушкина – комплекс постоялого двора середины 19 века.

Говорила уже, что в начале ХХ века Полтава, как и многие другие губернские города пережила промышленный подъем, прервавшийся началом Первой Мировой. Этот период совпал, а скорее стал причиной эпохи модерна, включая модерн архитектурный. Отразилось это и на облике города. В это время Полтава заполучила два очень ярких образца архитектуры – здание Земельного банка (теперь принадлежит СБУ и шутливо называется горожанами самым высоким зданием в городе) и бывшее Земство, ныне краеведческий музей. Эти образцы модерна настолько самобытны и прекрасны, что стоит поговорить о них отдельно.

Здание земского банка очень нарядно, похоже на волшебный терем. Оно выполнено с элементами сказочного славянского декора, это стилизация под русскую архитектуру 17 века. Автором проекта был архитектор Александр Кобелев, а воплотил его инженер Сергей Носов. То, что здание сейчас принадлежит СБУ, скорее хорошо – дом отреставрирован, он в хорошем состоянии, хоть у птиц Сирин на фасаде вид довольно грустный. Может быть потому, что их часто ошибочно называют сиренами. Впрочем, так они выглядели и в год окончания постройки этого архитектурного шедевра - а это был 1909, т.е. 110 лет назад.



Второе чудесное модерновое здание – нынешний краеведческий музей. Это уже типично украинское направление северного модерна. Проект создал Василий Кричевский. Он был одним из новатором украинского модерна, но, к сожалению, его домов сохранилось не так много, а сохранившиеся, в основном, перестроены до неузнаваемости, так что этот дом – счастливое исключение. Хотя и ему досталось - здание почти полностью восстановлено буквально из пепла после Второй мировой, но точно в первоначальных чертах. Построено оно было в 1903-08 годах для Полтавского губернского земства, а музей тогда располагался в здании нынешнего архива.



Изначально предлагался совсем другой проект, но он не устроил заказчиков, и для воплощения нового был объявлен конкурс, на котором выиграло предложение Василия Кричевского и его соавторов. В обсуждении будущего здания принял участие архитектор Афанасий Сластьон, он поддержал Кричевского. Со временем Сластьон тоже стал преданным адептом украинского модерна и создал несколько интересных зданий в этом стиле в Полтавской губернии.
Здание земства получилось ослепительно красивым не только снаружи, но и изнутри. Это словно изящная шкатулка для драгоценностей. Черепицу, майолику и лепной декор фасада изготовили ученики Миргородской керамической школы, а резьбу по дереву выполнил резчик из Диканщины Юхименко. При постройке здания использовалось более 10 материалов: железобетон, розовый гранит, мрамор, кирпич, фаянсовая плитка, штукатурка, дерево, стекло, металл, керамика, полихромная глазированная черепица.

Я не знаю, что там такого хорошего делали ребята из земства, но вот создатели краеведческого музея явно молодцы. К слову, музейные экспонаты хранились здесь еще во времена земства – в основу экспозиции легли коллекции двух дарителей - Катерины Скаржинской (20 000 экспонатов и 4 000 книг она подарила!) и Павла Бобровского.
Удивительно, что здание выглядит, как новенькое, буквально сверкает. В 1943 году во время боев за освобождение города музей был сильно разрушен и практически весь выгорел. В 1954-1964 гг. велись работы по восстановлению музея при участии полтавских архитекторов Крачмер, Квитки и Андрейко. Здание буквально отстроили заново.

К сожалению, возможности в то время были ограничены, и восстановить постройку в первозданных формах не удалось, она сильно отличалась, но в 1980-х годах была произведена более точная реконструкция, уже при участии НИИ "Укрпроектреставрация", были довольно точно восстановлены многие интерьеры и даже настенные панно и росписи.

Теперь в музее богатейшая, любовно сохраняемая экспозиция, музейщики явно фанаты своего дела – на последней экскурсии я была здесь несколько лет назад, помню, экскурсовод буквально не отпускала нас – и интересно же рассказывала!

Это не единственные два дома в Полтаве, построенные в стиле модерн. Практически одновременно с зданием земства уже упомянутым Сластьоном почти в таком же стиле был построен дом для школы имени Котляревского, она находилась неподалеку от Земства. К огромному сожалению, эта постройка сильно пострадала во время войны, а ее руины были в последствии разобраны.

И есть еще одна постройка в стиле северного модерна, оформление которой смахивает и на краеведческий музей, и на земельный банк – это небольшая часовня Георгия Победоносца, возведенная к приезду императора Николая Второго на празднование 200-летнего юбилея Полтавской битвы в 1909 году. Часовня совсем маленькая, всего 10 квадратных метров площадью. Занятно, что стоит она на довольно большом пустыре, абсолютно не застроенном. Это находится на окраине Полтавы, ближе к полю битвы, на ул. Заньковецкой. Очень жаль, что в отличие от краеведческого музея часовня пребывает в жутком состоянии.



Есть и особняки в стиле модерн – один неопознанный, но прелестный, я обнаружила на улице Владимира Короленко напротив музея-усадьбы все того же Короленко. Дом очень необычный и отчетливо модерновый, с затейливыми колоннами и клиновидными окнами. Жаль только, одну пару окон заложили кирпичом. Ну, и еще парочка есть подобных: особняк Трофименко на Кричевского, особняк генерала Петраша, особняк на Сковороды.

Раз уж Короленко упомянула, пару слов о нем, отвлечемся чуть от модерна. Усадьба его самая обычная – небольшой провинциальный дом, хоть и очень симпатичный. 37-летний писатель приехал в Полтаву с семьей в 1900 году и прожил здесь 21 год, до самой своей смерти. Дочь писателя вспоминала: "Переезд в Полтаву в 1900-м году был счастливым событием в жизни нашей семьи. В. Г. Короленко, который вырос на Украине, любил ее климат и природу ... Мы часто ходили в городской сад и любовались красотой Полтавы. После Петербурга с его дождями и туманами Полтава казалась нам новым прекрасным миром". По прибытии в Полтаву семья поселилась в доме председателя земской уездной управы Петра Павловича Старицкого, этот дом когда-то стоял аккурат на месте здания Земельного Крестьянского банка.

А вот в этот дом-усадьбу, принадлежавшую врачу Александру Викентьевичу Будаговському, Короленко арендовали с 1903, а на лето перебирались на дачу в село Малый Перевоз.

К слову, Владимир Галактионович и похоронен рядом, через дорогу – в тихом дальнем углу парка "Победа", вместе со своей супругой. Долгое время директором музея работала старшая дочь писателя, Софья. Она в свою очередь, прожила в Полтаве 57 лет. Судя по фоткам, музей симпатичный, жалко, что я не успела сюда попасть.

В некоторых источниках к модерну относят и дом Перцовича на ул. Пушкина, но я бы поспорила. Это скорее, историзм, вариант неоготики, да и дата возведения не характерная для губернского модерна – 1890, рановато, не докатился еще тогда сюда новомодный стиль. Но дом, конечно, интересный, такой себе полтавский "Замок Ричарда". Построил дом присяжный поверенный Петр Александрович Перцович, как доходный. Причем это было один из первых подобных домов в городе. Квартиры сдавались обеспеченным гражданам города. К примеру, здесь вела прием зубной врач Смольник Юдифь Ильинишна, останавливался здесь Василь Стефаник, а еще, по легенде, жил здесь когда-то колдун. И вроде бы до сих пор вокруг дома часто кружат вороны, но это уже здорово смахивает на враки.

Вообще в Полтаве самая активная застройка происходила до эпохи модерна, в конце 19 века, когда популярная была эклектика и историзм. В таком стиле, например, построен красивый Макариевский собор. Когда-то это была загородная церковь в пригородном поселке Новоселовка. Возвели его в 1903 году на пожертвования, в основном купца второй гильдии Льва Васильевича Колесникова и его супруги. К сожалению, главный даритель не дожил до освящения храма – его открыли уже после его смерти. Никто не мог предполагать, что придет время, и небольшая церковь станет городским кафедральным собором – ведь остальные храмы в Полтаве были разрушены и закрыты богоборцами за годы Советской власти. И только здесь богослужения прекращались лишь на непродолжительное время.

К историзму можно отнести и знаменитый особняк Бахмутского на улице Пилипа Орлыка. Это затейливая стилизация под мавританский стиль, отдельными элементами смахивающая на караимскую кенасу в Киеве. И не мудрено – ведь автор тот же, это блистательный Вацлав Городецкий, работавший в тандеме со скульптором Элио Саля. Особняк построил строительный подрядчик Наум Бахмутский для своей любовницы.



Подрядчик занимался строительством уже упомянутого модернового Земельного банка и сэкономил на этом немалые деньги, на которые и построил вычурный особняк. В годы гражданской войны Бахмутский эмигрировал во Францию, дом национализировали и отдали под жилье. Уже в наше время какой-то бизнесмен расселил жильцов и выкупил дом, но ничего с ним не сделал. Теперь памятник архитектуры постепенно руинируется. Говорят, наследники Бахмутского как-то приезжали в Полтаву, возможно, хотели выкупить особняк, но увидев, в каком он состоянии сказали: "Оставьте себе!" и уехали.

Очень классный образец модерна – нынешний ЗАГС на Спасской. Когда-то это был особняк Константина Александровича Невиандта, депутата государственной думы от Полтавского уезда. Дом построили в 1910 году. Дума выделила Невиандту землю под строительство особняка с условием, "чтобы фасад дома соответствовал месту" - здесь было средоточие исторических памятников. Проэктировщики постарались на славу, но история постройки здания была непростой и загадочной. Когда стали рыть фундамент, обнаружили взрывчатку времен Северной войны и сразу несколько подземных ходов, один из которых уходил в сторону Спасской церкви. Хозяину пришлось потратить массу денег и времени, чтобы все засыпать и утрамбовать. Вообще в Полтаве при активной застройке было обнаружено множество подземных ходов, под ЦУМом, например. Все они были засыпаны, к сожалению, исследованиями никто не занимался. С 1974 особняк отдали брачующимся, а Константин Невиандт во время гражданской войны принял участие в Белом движении и вроде бы умер от тифа в 1919 году.

И раз уж мы упомянули модерн, нельзя не вспомнить об имени еще одного яркого творца в этом стиле, но не в области архитектуры, а в живописи. Это замечательный и очень мало у нас известный художник Иван Мясоедов. Я когда-то о нем писала в своем ЖЖ, открыла его случайно – мне подарили альбом с его работами на немецком языке. Вот просто влюбилась в него! Родился Иван в 1881 году в семье знаменитого передвижника Григория Мясоедова в Харькове, а детство свое он провел здесь, в Полтаве, в имении своей матери. Точнее, это было село-пригород Павленки, теперь это район города. Всем более известен Григорий Мясоедов, его отец – известный художник, автор "Земство обедает" - несколько его работ выставлены в Полтавской галерее, а вот о сыне его в Украине слышали немногие, хотя он здесь родился и вырос.



Отец стал первым учить Ивана живописи, но в то же время был его главным мучителем – с юности у Мясоедова-младшего были очень сложные отношения с родителем. Ведь Григорий Григорьевич был человеком со сложным и резким характером, деспотичным и вспыльчивым. И консервативным до крайности, это и на его творчестве сказалось, не зря он разругался с Репиным. А Иван был полной его противоположностью – новатор, авантюрист, дерзкое дитя эпохи модерна.

Он был поклонником того, что сейчас называют гиревым спортом – с такой фигурой он вполне мог бы выступать на современных соревнованиях бодибилдеров, а вместо этого выступал в цирке, как силач. Молодой художник во время учебы в Москве даже выступал на Всероссийском чемпионате по тяжёлой атлетике и занял второе место. Чтобы больше быть похожим на античного атлета, для усиления эффекта от своей яркой наружности, он перманентом завил волосы и татуировками набил стрелки на глазах – у него были номера в воде, и обычная краска текла.
Дальше – больше. Культ атлетичного тела вылился в "Манифест о наготе", публикация которого вызвала скандал. Мясоедов-мл. увлекался фотографией и создал серию своих фото-автопортретов в стиле ню. Красивый был мужчина, ничего не скажешь.



Он получил хорошее художественное образование, особенно налегая в обучении на масляную живопись и гравюру. Последняя в дальнейшем сыграла не последнюю роль в его судьбе. Ранние его работы были выполнены в стиле модерн, одна из самых известных – аргонавты, ее весьма хвалили критики, он потом создал несколько ее версий.
В 1911 году после смерти отца Иван вернулся в Павленки. В Полтаве он организовал несколько выставок работ отца и уладил дела с наследством. Судя по тому, что в последствии в эмиграции художник часто рисовал родительскую усадьбу и украинские пейзажи, он любил эти места, и его тянуло сюда всю жизнь.

В 1912 году художник познакомился с итальянской танцовщицей Мальвиной Верничи, влюбился и женился на ней. Он привез молодую жену в Павленки, и они построили новый дом – с явными чертами модерна, стилизованный под итальянское палаццо. К счастью, эта необычная постройка сохранилась по сей день, сейчас она принадлежит Полтавской обсерватории.



После революции, которую он категорически не принял, он эмигрировал с женой в Берлин. Здесь они зажили на широкую ногу, не смотря на тяжелый кризис в Германии и инфляцию. Оказалось, что молодой художник использовал свой навык гравера с нехорошей целью – он подделывал купюры, на чем и попался. В 1923 Мясоедов загремел в тюрьму на три года. Повторно от попал под следствие по той же причине через 10 лет, в 1933. После освобождения он перебрался в Ригу и взял другое имя – Евгений Зотов, а затем переехал в Лихтенштейн, в Вадуц.

Здесь он стал придворным художником княжеского двора и создал серию прекрасных портретов княжеской семьи Лихтенштейна. Он был популярен здесь настолько, что первая серия национальных почтовых марок была посвящена ему. Правда, в 1948 году его нашли его прежние грехи, обнаружилось, что он живет по поддельному паспорту, к тому же опять запахло делом о подделке ценных бумаг, и из Лихтенштейна тоже пришлось убираться.

Его творческое наследие огромно. Если в молодости его привлекала живопись и гравюра, то в течении жизни он перепробовал все – делал марки (почтовые, не только деньги), рисовал пастелью, гуашью, акварелью, изготовлял офорты, фотографировал и даже снялся в кино. Осталось более 4000 тысяч обнаруженных его работ. Жаль, что в полтавском музее их совсем немного – всего 4, кажется.



На старости лет он изменился внешне – отрастил бороду и стал похож на боярина, стал другим и его нрав – теперь он был угрюм и меланхоличен, подвержен депрессиям – это отразилось и на тематике и колорите его работ. Его терзала ностальгия и тоска по родине, многие его сюжеты посвящены гибели России. И Павленкам.
Тяжело больной Мясоедов в 1953 году перебрался в Аргентину, где через три месяца по приезду умер от рака печени. Ему был 71 год.

На территории Гравиметрической обсерватории можно осмотреть дом Ивана Мясоедова, доступ сюда свободен. Можно погулять по большому тенистому саду – хочется верить, что здесь сбереглась хотя бы пара деревьев, помнящих семью Мясоедовых. Здесь же неподалеку есть и старый дом родителей художника, а также могила отца, Григория Григорьевича. А могила Мясоедова младшего где-то на чужбине.

О чем мы еще забыли? Да о галушках же! Это настоящий символ Полтавы, местный фетиш, образец высокого кулинарного искусства и предмет национальной гордости. Галушки здесь везде – есть даже памятник галушкам. Очень вкусными были галушки с потрошками и шкварками в ресторане "Шалена шкварка". Еще советуют ресторан "Хуторок", там, говорят, они вообще необыкновенные какие-то. Да что там, в Полтаве есть даже мануфактура галушек, где их готовят замороженными на вынос.

Ну, как вам Полтава? Надо ехать? Надо ехать!
А я заканчиваю свой рассказ. Ставьте лайки и подписывайтесь на мой канал.

https://agritura.livejournal.com/268068.html

У меня новое видео на канале:



НАЧАЛО ЗДЕСЬ


Единственная улица города, сохранившаяся с 18 века – проспект Соборности, ранее Жовтневая, еще ранее – Александровская, Мостовая, а до этого и вовсе Успенская. Ее как раз проложили от Успенского собора до Киевских ворот Полтавской крепости, а потом "пробили" ее еще дальше, через предместья, поэтому одно время она еще называлась Пробивная. Это были первые зачатки городской планировки.

Еще одна старейшая постройка в городе - Спасская церковь, довольно странная по форме. Изначально она была небольшой деревянной часовней на территории Кресто-Воздвиженского монастыря, в 1706 году (еще до Полтавской битвы) по инициативе Ивана Искры ее перенесли на нынешнее место, прежняя здешняя церковь сгорела. Будучи одной из немногочисленных церквей городишки, Спасская церковь со временем стала самой важной несмотря на небольшой размер – именно в ней принимали присягу Полтавские казачьи полковники, именно здесь 28 июня 1709 года прошло торжественное Богослужение при участии Петра I по случаю одержанной победы над шведами.



Естественно, и без того не новая церковь со временем стала разрушаться. Прибывшие в Полтаву в 1837 году цесаревич Александр (в будущем император Александр II) и его наставник поэт Василий Жуковский, застали овеянный славой храмчик в плачевном состоянии. По инициативе наследника была организованна Всероссийская благотворительная подписка по сбору средств на проведение ремонтно-реставрационных работ, чтобы сохранить знаменитую церковь. Сам цесаревич пожертвовал 2 000 рублей, 10 000 собрали представители дворянства, остальное получили благодаря подписке.

Всего было собранно 25 тысяч рублей серебром. Архитектор Александр Тон придумал, как сберечь святыню: старый храм в 1845 году буквально вмуровали в новую церковь-саркофаг. То есть под этими вот каменными стенами церкви-шкатулки сокрыты древние деревянные стены. Церковь любима полтавчанами, каждый день в ней проходят службы, довольно многолюдные.

Преображенскую церковь-колокольню перед Спасской церковью построили через два года после реконструкции, в 1847 году. В 1930 ее разобрали, восстановили совсем недавно, в 2005 году.

Рядом с церковью до 1804 года стоял дом казака Магденко, где какое-то время жил комендант крепости времен Северной войны Алексей Келин, памятник ему стоит в другой части города. Келин командовал гарнизоном во время осады города шведами. Его действия при этом – образец отваги, мастерства и самообладания. Во время самого Полтавского сражения во время дерзкой вылазки Келин взял в плен первого министра шведского короля Пипера и двух его государственных секретарей. Каков молодец! В честь Келина назвали улицу города – Первомайский проспект когда-то носил имя Келинский, и там же к 200-летию Битвы поставили памятник герою.



Именно в доме Магденко царь Петр отдыхал на второй день после Полтавской битвы и принимал пищу. Известно, что было в доме три комнаты, кухня и баня. Теперь на этом месте стоит памятник – его изображали на многочисленных старинных открытках. Но это не первый памятник, связанный с Полтавской битвой на этом месте, не первым памятником является и величавая колонна на Круглой площади. Первым был небольшой кирпичный монумент, построенный в 1778 году, на средства бургомистра полтавского магистрата Павла Яковлевича Руденко. Его отец был участником Северной войны и попал в шведский плен, а в ходе Полтавской битвы он был освобожден. Вот в честь этого события бургомистр поставил памятный знак.



А сам Руденко жил в собственном каменном доме на месте нынешнего краеведческого музея – в первом каменном жилом доме в Полтаве.

Это был оштукатуренный столб, выкрашенный зеленой краской с медной табличкой, на которой была изображена Полтавская битва. Табличка сейчас экспонируется в музее Полтавской битвы. Монумент разобрали в 1811 по ветхости, да и к тому времени уже возвели огромную колонну на недавно заложенной Александровской площади. Правда, и здесь место не оставили пустым – в 1817 поставили новый обелиск, который простоял до 1849 года, а потом его уже заменили этим. Кстати, автор памятника – Александр Брюллов, родной брат знаменитого художника.
Недалеко от памятного знака в 1994 году установлен памятник погибшим в Полтавской битве казакам. Во советские времена при прокладке газовых коммуникаций неподалеку была обнаружена братская могила со множеством костей – вероятнее всего, это была могила казаков. А вот непосредственно на месте нынешнего памятника когда-то стояла городская водонапорная башня.

Упомянутый Руденко был щедрым благотворителем. Он же пожертвовал деньги на строительство в 1775 году дивной красоты Воскресенской церкви – она когда-то стояла напротив Спасской, там, где сейчас здание музыкального училища имени Лысенко. Церковь была пятиглавой, обильно декорированной, с ажурными окнами-люкарнами под куполами - роскошное позднее барокко, настоящее украшение города. Идиотские "коммуняки" снесли ее в 1936 году.
И это не единственный подобный храм, уничтоженный идиотами в Полтаве. Относительно неподалеку стояла еще одна церковь, снесенная в то же время – Сретенская. На ее месте когда-то стояла старенькая деревянная церковь, построенная, вероятно, еще во времена Гетманщины.

Она была кладбищенской – там, где улица Соборности приближалась к границам эспланады крепости, т.е. примерно перед Солнечным парком, когда-то было городское кладбище, на нем и стояла церковь. Однажды она просто развалилась от старости, к счастью, никто не пострадал. Горожане собрали деньги и на месте развалюхи возвели в 1781 году новую, каменную церковь. Старались, чтобы обликом она перекликалась с руденковской, Воскресенской, чтобы они создавали единый ансамбль. Судя по фотографиям, она была очень красивая, с удлиненным куполом колокольни, но упырей это не остановило – снесли.


Воскресенская церковь

Еще одно догуберноское каменное здание - Церковь Вознесения Господня на Половках, по ул. Зоряная. Правда, на момент постройки это еще было предместье, с. Пушкаревка. Храм возвели в 1762 г. на средства полтавского полковника Ивана Черняка, как соборную церковь Пушкаревского Вознесенского монастыря, основанного в 1721 г. Считается, что в монастыре окончила свои дни в монашестве Матрона Кочубей, дочь казненного гетманом И. Мазепой генерального судьи В. Кочубея (вроде бы даже до 1930-х гг. на монастырском кладбище была могила Мотри). Потом в начале XIX в. монастырь закрыли, а церковь стала обычной приходской.

Еще одно сохранившееся старинное здание – пристройка к Храму Николая Чудотворца, ныне существующая, как одноименный храм. Каменная Николаевская церковь была построена в 1774 г. во время ремонта Полтавской крепости, располагался на одном из ее бастионов на Институтской горе. Во время второй мировой церковь была разрушена, сохранилась только пристройка.

Итак, пришло время приукрасить славный город.
Первыми порядок стали наводить иностранцы. Мало кто знает, что в Полтаве когда-то существовала целая колония немцев из Саксонии и Эльзаса. Их для развития суконного производства в 1808 году пригласил в Полтаву генерал-губернатор Малороссии князь Алексей Куракин, сукно было необходимо для армии. Улица Сковороды, на которой сейчас находится Аграрная академия, некогда называлась Колонийской, именно здесь и поселились 249 прибывших сюда немцев (всего 54 семьи). Их поселение стало образцом чистоты и немецкого порядка. В 1814 в колонии начала действовать суконная мастерская Киршстена.



Тогда в городе появилось несколько кирх, самую последнюю, Петропавловскую, еще помнят старожилы, она была построена в 1881 году и располагалась неподалеку от Педагогической академии на улице Кобелякской (сейчас Европейская). На территории немецкой колонии был построен первый в Полтаве театр – неподалеку от современного стадиона "Ворскла", сохранилось и название улицы - Театральная.

В 1802 году Полтава стала губернским центром, а в 1859 сюда перенесли Ильинскую ярмарку из Ромнов – а Ярмарка эта, к слову, была третьей по товарообороту в Российской империи! Жизнь здесь потекла оживленнее, только за три года работы ярмарки в Полтаве построили 171 новое здание. Но для приличного города одного немецкого вылизанного района-колонии было явно недостаточно. В центре города был только дегтярно-винный завод, пара храмов и хатки, хатки. Нужна была полноценная главная городская площадь и вообще хоть какая-нибудь планировка.
За дело взялся губернский архитектор Михаил Амвросимов.



Над проектом планировки города он начал работать в 1803 году. Было решено главную площадь сделать круглой, 375 метров в диаметре, с радиально отходящими от нее восемью улицами, назвали ее Александровской. По кругу симметрично возвели казенные здания в стиле классицизма, причем первоначально они были зеленовато-серые – так тогда было принято красить казенные постройки.

Понятное дело, скромный руденковский памятничек возле Спасской церкви уже не соответствовал грандиозному имперскому размаху, с которым проектировали новую Полтаву, к тому же он стоял чуть в стороне от планируемой главной площади.



Новый монумент-колонну поставили в центре города в честь 100-летия битвы по приказу императора Александра Первого. 16-метровую чугунную колонну отлили в Луганске, а бронзовые украшения сделали в Петербурге. В их создании принимал участие знаменитый скульптор Иван Мартос, создавший памятник Дюку в Одессе и памятник Минину и Пожарскому на Красной площади. Интересно, что скульптор – уроженец села Ичня, которое в те времена относилось к Полтавской губернии, сейчас правда это Черниговская область.

Из зданий первым возвели почтамт, еще в 1809. В 1810 – Дом Дворянского собрания, который долгое время служил еще и городским театром (кстати, даже Шаляпин здесь выступал). Затем в 1811 построили Присутственные места (сейчас Полтавский Горсовет) и дома высших чиновников: генерал-губернатора, гражданского губернатора и вице-губернатора. Был на площади и… трактир. Права, его снесли через 100 лет, в 1912 году и на его месте построили женскую художественно-ремесленную школу Сергея Степановича Хрулёва. В 1943 году аутентичное здание было разрушено.



Долгое время место между домом генерал-губернатора и присутственными местами пустовало. Поначалу здесь хотели построить мужскую гимназию, но затем планы изменились. В 1840 году возвели здание для знаменитого Петровского кадетского корпуса. Огромное – длина фасада 132 метра.

Принимали сюда юношей 10-17 лет, в соответствующие возрасту классы. Обучение продолжалось 7 лет. Те, кто успешно заканчивал учебу в кадетском корпусе, получал возможность без экзамена поступать в военное училище. Понятно, что желающих отдать сюда на учебу своих отпрысков было немало. На содержание учебного учреждения деньги частично шли из казны, частично поступали дотации от дворянства Полтавской, Черниговской, Екатеринославской и Харьковской губерний – выходцы именно из этих губерний преимущественно здесь учились.
Чуть ли не в первый год работы Корпуса был разбит парк посередине площади, с колонной Победы в центре, но официально его открыли его уже в начале ХХ века. За парком ухаживали кадеты из Корпуса, поэтому его стали называть Корпусным садом. Парк, как и площадь, был круглым, его восемь радиальных аллей расположены крестом. Сейчас парк кольцом окружает проезжая часть, нынешнее название площади – Круглая площадь.



Вы удивитесь, но это не первый городской парк, созданный в Полтаве. Еще в 1802 году был заложен Городской сад – нынешний парк "Победа", его планировал все тот же Амвросимов. Это было излюбленное место для городских променадов. Здесь обустроили лавочки и даже что-то вроде каминов для обогрева гостей в холода. Со временем открылся Зеленый театр, обустроили цепь прудов. Позднее в саду разместилась Садовая академия с оранжереями. Но мы отвлеклись от кадетского корпуса.

Кадетский корпус просуществовал до 1918 года, а потом его переделали в Высшее командное зенитно-ракетное училище – довольно известное, самое крупное в Союзе. Последний выпуск курсантов был в 1995 году, училище закрыли, с тех пор здание пустует и руинируется. Говорят, его кто-то приватизировал еще 90-х, и с тех пор невозможно найти хозяина, в планы которого явно не входит ремонтировать здание. Сейчас оно в крайне плачевном состоянии.


Понятное дело, в постройках начала 19 века за долгое время их существования какие только организации не гнездились. Например, в упомянутом Доме дворянского собрания после революции был детский дом, потом клуб, а потом кинотеатр. В здании почтамта, построенном в 1809 году, буквально через пару лет после его открытия уже размещалось училище для детей обедневших дворян, потом женская гимназия, горком компартии, а теперь здесь художественная академия.



В доме генерал-губернатора при Союзе располагался детский техникум, школа милиции и дом профсоюзов. И так далее.

Во время войны были сильно повреждены или разрушены почти все постройки ансамбля площади. Они были восстановлены по инициативе краеведа и архитектора Льва Семеновича Вайнгорта (его скромный особняк с мемориальной доской сохранился на улице Сретенской). Круглая площадь, к счастью, не смотря на сложную свою историю, по сегодняшний день является визитной карточкой и главным украшением Полтавы.

Раз уж мы знакомимся со старой губернской архитектурой, пройдем чуть в сторону от центра – в переулок Первомайский. Здесь сохранилось небольшое опрятное здание с колоннами – первая пожарная охрана Полтавы, постройка 1810 года. Сейчас здесь музей космонавтики. Дом был сильно поврежден во время Второй мировой, после войны его реконструировали.

Еще один старинный особняк – нынешний музей Котляревского. Это не единственное здание в городе, связанное со знаменитым украинским литератором, еще есть более известная "хата Котляревкого" возле Белой Беседки – называется "Музей-усадьба Коляревского", а это – литературный музей Котляревского. Расположен он в старинном особняке начала 19 века, который принадлежал поэту Василию Капнисту. Напомню, что Иван Котляревский почти всю жизнь прожил в Полтаве, за исключением службы в армии. Здесь он не только писал, но и руководил театром, в котором 3 года играл актер Михаил Щепкин, причем Котляревский активно способствовал выкупу Щепкина из крепостничества у графине Волькенштейн.



Иван Петрович Котляревский умер в 1838 году Полтаве и здесь же похоронен. На его могиле в 1839 году поставлен гранитный памятник, неподалеку в парке, носящем его имя, относительно недавно построили небольшую мемориальную часовню. Неподалеку, к слову, стоит тот самый памятник Солдатской Славы и Вечный огонь, возле которого я запечатлена с группой экскурсантов 33 года назад.

В Полтаве именем Котляревского названа улица, на ней в 1903 году установлен ему памятник, к слову, очень классный, с барельефами на постаменте со сценами из его произведений. Говорят, один из них, из "Наталки-Полтавки" стырили в 2008 году, пришлось делать копию.

Если побродить тихими улочками Полтавы, можно найти еще парочку образцов архитектуры губернского классицизма или стилизаций под нее. Например, старая Полтавская картинная галерея некогда располагалась в небольшом особнячке коллекционера, судьи Владимира Болюбаша на Спасской. Глядя на него, можно подумать, что эта постройка – ровесница зданий на Круглой площади, и это начало 19 века, но нет. Дом возведен в 1912 году по проекту любимого моего Павла Алёшина – талантливый зодчий создал умелую стилизацию, не нарушающую архитектурный ансамбль старой Полтавы. Болюбаш специально заказал дом для устройства художественных выставок, в 1919 году здесь открыли музей Ярошенко, вдова которого отдала городу личные вещи и картины художника.

Раз уж заговорили о картинной галерее, добавлю, что она в Полтаве одна из лучших в Украине. Для галереи построили большое здание, стилизованное под украинский модерн, здесь помещается намного больше экспонатов. Я вообще не понимаю, как такая большая коллекция живописи ютилась в крошечном особнячке.

В Полтавском художественном музее (так это сейчас называется) отличная западная коллекция, есть очень интересные "малые голландцы", даже одно полотно Клары Петерс. И еще прекрасная экспозиция передвижников. Ведь один из них, Григорий Мясоедов, долго жил и преподавал в Полтаве, здесь же он и умер. В его усадьбу в Павленках мы наведаемся чуть позднее.


Н.Ярошенко

Музей носит имя другого известного художника-передвижника, Николая Ярошенко, он в Полтаве родился, в основу художественного музея легла коллекция его работ, переданная супругой. Кстати, он закончил тот самый Полтавский кадетский корпус. Здесь учителем рисования был ученик Карла Брюллова, бывший крепостной Иван Кондратьевич Зайцев, он и учил Ярошенко.

Интересно, что Ярошенко переехал из Полтавы в Петербург, там заболел туберкулезом, от которого впоследствии рано умер, а Зайцев, наоборот, по здоровью перебрался из Петербурга в Полтаву, чтобы жить в более теплом климате. Ярошенко умер в 51 год, а его учитель прожил долгую жизнь. Из 85 лет жизни 43 он прожил в Полтаве. Судя по всему, это был весьма активный гражданин. Он живо участвовал в общественной жизни города, был инициатором открытия женской гимназии, где потом бесплатно давал уроки, а также оставил довольно интересные мемуары.
Прямо в этом же доме находится гостиница "Рейкарц-Галерея", можете здесь остановиться, когда будете в Полтаве – вполне пристойный уровень.


И.Зайцев, автопортрет

Стилизацией под классицизм является и знаменитая Белая беседка, построенная в 1909 году, много тогда всего настроили в честь 200-летия Полтавской битвы. Занятно, что это никакая не беседка, и даже не ротонда, как ее называли в советское время. Это, скорее, колоннада, подковообразная в плане – крыши-то нет. Во время войны немцы разрушили памятник, здесь находился их артиллерийский наблюдательный пункт, но в 1950-м беседку-не беседку восстановили. Теперь это любимое место посещения туристов и назначения свиданий у местных.

Есть и более свежие стилизации под губернский классицизм. Например, в 2002 году неподалеку от парка Победа по проекту Анатолия Чернощекова была выстроена церковь Веры, Надежды, Любови и матери их Софии – ее хорошо видно со смотровой площадки у Белой беседки. Инициаторами строительства стали городские власти. Церковь построена в чертах классицизма, причем только взгляд искушенного специалиста определит, что постройка современная. На мой взгляд, это довольно удачный проект, гармонично вписывающийся в исторический архитектурный ансамбль города.

На этом мы с вами прервёмся, и так немало получилось. Продолжим как-нибудь в следующий раз. Поставьте лайк, подпишитесь на мой канал и ждите новых выпусков – еще много осталось интересного.

Всем пока!

https://agritura.livejournal.com/267877.html

У меня новое видео на канале:



Кому не нравится мой голос, может почитать:

Наконец мы добрались до одного из любимейших моих городов.
Из Киева сюда добираться очень удобно – электричка "Интерсити" довезет вас менее чем за 3,5 часа. Одним днем можно сгонять туда и обратно.

Впервые я побывала здесь в 14-летнем возрасте, с папой на экскурсии, мы тогда отдыхали в санатории "Новые Санжары". Помню все смутно, но фоточки остались – у памятника возле вечного огня. С тех пор я люблю Полтаву. На мой вкус, это один из самых уютных и очаровательных городов Украины.



Даже не верится, что когда-то Полтаву ругали. В 1787 году французский посол, граф Луи-Филипп Сегюр писал "Полтава - небольшой городок, худо украшенный и мало населенный, не представляет вниманию ни одного замечательного здания". Похожим образом еще до этого высказался литератор Сумароков: "Полтава - бедный и маленький городишко, в котором нет ни правильных улиц, ни порядочных строений", а потом еще добавил князь Ю.В.Долгоруков: "Но сколько славен город (по историческим воспоминаниям), столько дурен в натуре".

Придется верить им на слово – изображений Полтавы того времени практически не сохранилось, и с тех пор город сильно изменился. Даже обидно, что в 18 веке городишко имел такой грустный вид, ведь история у него древняя, она не начинается с Полтавской битвы. Считается, что именно о Полтаве идет речь в Ипатьевской летописи 12 века: "Игорь Святославичь… поЂха противу Половцемъ и переЂха Въросколъ оу Лтавы…". Слова эти выбиты на памятном камне возле хаты Котляревского, установленном к 800-летию этого первого упоминания города (правда, никто меня не убедил, что в летописи речь идет не о здешней реке Лтаве, которую относительно недавно упрятали в трубы).

Археологические данные свидетельствуют, что поселение на месте Полтавы существовало гораздо раньше, примерно с 9 века, здесь жили представители славянского племени северян. Если вас интересует древняя история и археология, вам непременно нужно наведаться в Полтавский краеведческий музей – один из лучших в Украине и даже когда-то во всем Союзе. Я его впервые посетила еще во время той своей первой экскурсии и была в полнейшем восторге, с тех пор бывала здесь не однажды.



Упомянула Полтаву Ипатьевская летопись – и тишина на несколько столетий. Потом после большого перерыва, в 1430 году, "Олтава" упоминается грамоте князя Витовта, как селение, принадлежавшее Великому Княжеству Литовскому. Сообщается, что Олтава отдана была родоначальнику семьи Глинских князю Александру, и вроде бы он здесь и возвел первые укрепления – деревянно-земляные, скорее всего. Правда, потом все развалял Менгли-Гирей в 1482. Глинским городок принадлежал более 100 лет.

Один из Глинских, Михаил Львович, в 1508 году взбунтовался против власти Литвы и вынужден был бежать в Московию, где со временем приобрел большое влияние при дворе. Но в результате придворных интриг в конечном итоге он был заключен в темницу по приказу своей племянницей Еленой Глинской, где, вероятно, был убит в 1524. Елена в то время была регентшей при своем малолетнем сыне Иване, будущем царе Иване Грозном.

Со временем Полтавские земли отошли Речи Посполитой.

Помимо местных крестьян, примерно с 16 века здесь селились и поляки-переселенцы из Мозовии, мазуры. Сохранилось название – Мазурский яр – тот самый, который лежит ниже Белой Беседки, его частично засыпали в 19 веке. Там же рядом есть еще Панский Яр.



В самом начале 17 века на Ивановой горе (там, где теперь Беседка) польским коронным гетманом Станиславом Конецпольским была возведена деревянная крепостца; понятное дело, она просуществовала недолго, такие штуки в те неспокойные времена разметывали на раз-два. Примерно в тот же период в документах впервые Полтава уже упоминается как город. А вскоре и Магдебургское право дали!

Новый виток истории Полтавы – времена Гетманщины. Во время восстания Хмельницкого осенью 1648 года был сформирован первый казачий полк с семи сотнями в составе: тремя Полтавскими, Багацкой, Балаклейской, Борковской и Кобеляцкой. По реестру 1649 года в полку было уже 19 сотен и 2970 казаков.

Первым полковником был Мартын Пушкарь. Иногда пишут, что Иван Искра, но это не верно, на момент создания полка Искра всего лишь состоял в старшине. И это не тот Искра, которого Петр казнил за заговор против Мазепы, а его отец. Пушкарь знаменит тем, что после смерти Хмельницкого возглавил оппозицию против про-польского гетмана Выговского, это было очень тяжелое для украинских земель время, не зря его потом назвали Руиной. В ходе гражданской войны между право- и левобережными казаками Полтава сильно пострадала. Правда, на историческом облике ее это не особо отразилось – облика как такового не было – обычные хаты; одни сожгли – другие построили.



Сказать по правде, городок Полтава до начала 19 века мало отличался от села, чуть побольше только.

Численность населения города тогда составляла примерно 3 000 человек. Состоянием на 1684 году в Полтаве было 5 церквей, все деревянные; похоже, каменных построек тогда вообще не было.

По инициативе полковника Пушкаря, Ивана Искры и Ивана Крамаря был основан Кресто-Воздвиженский монастырь, он по сути является полковым. Это тот самый, который виден слева на холме, когда вы любуетесь панорамой, стоя на смотровой площадке возле Белой беседки – зрелище, к слову, незабываемое, особенно на закате.

Основан монастырь в 1650 году, сразу после создания Полтавского полка, он стал самым южным из полковых монастырей Гетманщины. Первый комплекс был деревянным, средства на его постройку выделила казацкая старшина, часть денег собрали остальные горожане. Первым настоятелем стал игумен Калистрат, выходец из Мгарского монастыря – того самого, что видно из окна поезда на подъездах к Полтаве.



Я много раз бывала в Полтаве в командировках и смотрела на монастырь на отдаленной возвышенности, как Алиса на запретный сад. Каждый раз давала себе слово обязательно сюда наведаться. И в последнюю поездку я выполнила обещание – спланировала путешествие так, чтобы после командировки остаться в городе еще на субботу и уже погулять по Полтаве всласть. И конечно, первым делом пошла в монастырь. Пешком.

Путь к монастырской горе очень живописный – дорога к белым храмам на возвышении лежит через Задыхальный яр, по мосту через огибающий частный сектор ручей Полтавка. Его еще называют Тарапунька. Сценический псевдоним известного в прошлом украинского комика – не совпадение, Юрий Тимошенко, он же Тарапунька был уроженцем Полтавы. Потом еще нужно пройти под ж/д мостом через арку, если повезет, над вашей головой прогрохочет поезд.
Подъем на гору по ступенькам даже символичный какой-то – непростой и тернистый путь к храму; не зря яр называется Задыхальным. Если вы слабы здоровьем, и вправду будете немножко задыхаться, я, например, сопела, как старый пекинес.



Покрытие и ступени хорошие, но при подъеме на холм дорога петляет, образуя настоящий серпантин. Его в шутку называют "Тещин язык" или "Малая военно-грузинская дорога". Лучше идти по дороге, она приведет вас к воротам монастыря. По красивой лестнице не поднимайтесь, проверено – эта калитка закрыта, мне пришлось обходить вдоль стены, благо, что это можно сделать; я боялась, что наткнусь на какие-то заросли и обрыв и придется возвращаться и обходить.

Со временем монастырь оброс посадом – у подножия холма селились монастырские крестьяне, этот район называется красноречиво – Кривохатки. Видимо, не очень это была богатая публика. Сейчас это вполне опрятный район частного сектора в районе ул. Монастырской. Встречаются довольно симпатичный домики, есть даже занятные образцы старой деревянной архитектуры, как вот этот особнячок с резными наличниками – в наших краях подобное - редкость.

По легенде, перед Полтавской битвой шведский король Карл с колокольни монастыря осматривал окрестности, так вот явно не с этой колокольни, ее еще в помине не было, построили ее почти через 80 лет после сражения. Возможно, Карл лазил на старую деревянную колокольню, наверняка она уже существовала, либо поднимался на недостроенный тогда еще собор. Историки не исключают, что где-то здесь Карл и получил ранение в ногу – известно, что к месту сражения под Полтавой его доставили на носилках.



Каменные постройки в монастыре начали возводить в конце 17 века; первым стал, конечно, главный собор – Кресто-Воздвиженский. Большую сумму на его строительство пожертвовал судья Василий Кочубей, вот его как раз Петр из-за Мазепы потом и казнил, и собор достраивал сын судьи, полковник Василий Васильевич Кочубей. Собор выстроили в стиле украинского (или казацкого) барокко, он довольно большой, почти квадратный в плане. Все фасады одинаково нарядные, и не скажешь, какой из них главный. Большая редкость – это один из немногочисленных из сохранившихся семиглавых храмов в Украине. Здесь был очень красивый резной иконостас, выполненный в 1730-х годах, но придурки его уничтожили в 1931 году. Слава богу, хоть сам собор не тронули.

Вторым каменным храмом монастыря стала Троицкая церковь, построенная в 1750 году, изначально очень красивая. Она была разрушена во время Второй мировой, но потом восстановлена.

Третий совсем небольшой храмчик – Семеона Богоприимца. Его история трагична и возвышена одновременно. В 1886 году через Полтаву проезжал иркутский купец Иннокентий Котельников. Он вез на лечение в Крым больного туберкулезом единственного сына Семена. В Полтаве мальчик совсем разболелся, его свозили в монастырь, но молитвы не помогли – мальчик умер. Перед смертью он пожелал быть погребенным именно в Кресто-Воздвиженском монастыре – уж больно ему здесь понравилось. Отец не только выполнил его волю, но и решил остаться в живописном украинском городе навсегда. Купец Котельников стал постоянным жертвователем обители, именно на его средства была возведена в 1887 году Семеоновская церковь, позднее – новый игуменский корпус. За щедрость со временем его удостоили звания почетного гражданина города. Купца похоронили рядом с сыном, когда он умер в 1902 году.

А вот на могилы их посмотреть нельзя – монастырский некрополь был уничтожен богоборцами после революции. Каменные надгробия растащили, плиты использовали для мощения дорог, кости разбросали по округе. В 1990-х обнаружили несколько старых надгробий, их использовали для создания мемориала при входе в монастырь. Сейчас монастырь женский (изначально он был, естественно, мужской), и служительницы, как это часто встречается, не очень дружелюбные – я слышала, как они без всякого христианского снисхождения отчитывали мирян, прибывших на крестины; не добрые такие дамы. Зато здесь очень вкусная собственная выпечка, можно купить в монастырской лавке.

Когда-то при монастыре было открыто первое полтавское учебное учреждение. Школа певчих на 10 мальчиков постепенно стала духовным классом, а потом Полтавской духовной семинарией, основал ее архиепископ Евгений Булгарис. Последний гетман Кирилл Разумовский подарил семинарии в 1778 году небольшое здание возле Спасской церкви. В 1780-89 годах здесь учился полтавчанин Иван Котляревский, по сути, родоначальник украинской литературы, автор бессмертной и ужасно смешной "Энеиды". Полтавскую семинарию заканчивал отец Николая Васильевича Гоголя, Василий Гоголь-Яновский и поэт Николай Гнедич. 6 лет здесь учился Симон Петлюра (его из семинарии исключили) и даже Николай Щорс 4 года.

Ну, а нам пора спускаться с монастырского холма и возвращаться в центр города.

Для многих городов расцвет начинается после какого-то важного события (ну там, нефть нашли в округе, например). Решающим историческим событием для Полтавы стала Полтавская битва в 1709 году, в которой войска российского царя Петра Первого разбили шведскую армию. Интересно, что в качестве своего бивуака король Карл Второй выбрал упомянутый Кресто-Воздвиженский монастырь. Скорее всего потому, что именно здесь были единственные каменные постройки в городе, да и вообще приличные постройки, пригодные для жилья.

Битва не стала окончательной в Северной Войне, это была только середина войны, но фактически это было последнее сражение на территории земель, принадлежавших Российскому царству, и победа была очень важна для Московского престола.



Надо понимать, что война не была разборками в песочнице между двумя эксцентричными государями. Она продолжалась долгий 21 год, и помимо Швеции и России вовлечено в нее было пол-Европы: Польша, Саксония, Дания с Норвегией, Пруссия, Голландия и Англия, да еще Турция в придачу. Последствия войны драматически отразились на судьбе многих стран; изменился политический строй в могущественной Швеции и фактически была создана Российская Империя. Представляете? И вся эта грохочущая битва гигантов прокатилась рядом с маленькой скромной Полтавой.

Я не буду подробно распространяться о Полтавской битве, это все-таки "девачковый" видео-канал. Скажу только, что при численном перевесе русской армии, большую роль сыграло еще и удачное место, выбранное для битвы. Рядом была полоса леса, что не позволило шведам развернуть фланги, и заранее построенные русскими редуты значительно осадили напор полков Карла. Как выглядели редуты, можно посмотреть и сейчас, их реконструкции можно видеть на поле Полтавской битвы.

Редуты реконструированные, на месте реальных сейчас установлены 10 памятных гранитных обелисков.
А вообще это печальное место. Так уж сложилась история, что не совсем ясно, как теперь делить боевую славу, какие слова осторожно подбирать. Несомненно одно – здесь погибла уймища людей. Кто-то таким образом окна куда-то рубил, кому-то просто дома не сиделось, искал славы и европейского господства, а в землю, как обычно, легли сотни и тысячи простых солдатиков, чьих-то сыновей и мужей. Вечная им память всем.

На месте Полтавской битвы был насыпан курган, с крестом, который долго называли Шведской могилой. Он есть и сейчас, и Шведской могилой называется проходящая здесь улица.



На этом месте в 1852 году архитектором Иосифом Шарлеманем заложена Сампсониевская церковь - очень красивая и нарядная, похожая на парусник, какая-то совсем не скорбная. Освящена она в честь Сампсония Странноприимца, в день памятования которого состоялась Полтавская битва. Удивительно, но это был не казенный заказ. Храм возвели на средства черниговского помещика Иосифа Степановича Судиенко, пожертвовавшего на постройку 100 тысяч рублей. Освятили церковь в 1856, и изначально она выглядела совсем по-другому.

Первая перестройка была произведена в 1890, храм существенно расширили, а в 1909, к 200-летию Битвы, ее еще раз существенно перестроили. Появилась колокольня, сильно изменился наружный декор. Нарядно украсили мозаиками и заново расписали интерьер. На фасаде появились росписи с фигурами святых и конным изображением Петра Первого.

Вы не поверите, но и этот храм не смогли обойти стороной воинствующие атеисты-революционЭры. В 1930 храм закрыли, колокольню разобрали, картину с фигурой Петра демонтировали и куда-то уперли. В храме аж до 1988 года было складское помещение, кровля подтекала, стенные росписи местами совсем раскисли. В 1988 была наконец-то произведена реставрация, а церкви здание вернули только в 1993 году. А в "нулевых" восстановили колокольню.
Рядом здание музея Полтавской битвы и памятник Петру в натуральный рост. Снизу он выглядит довольно компактным, а на самом деле у самодержца рост был 2 м 4 см. Помню, это рассказывали во время экскурсии, на которой я была 33 года назад. Изначально скульптура работы Генриха Адамсона украшала вестибюль Кадетского корпуса, ведь он носил имя Петра, но после революции ее перенесли во двор Краеведческого музея. Во время войны памятник провалялся на заднем дворе музея, прикрытый грудами мусора, и это спасло его – если бы немцы нашли его, непременно вывезли бы в Германию, как и многие другие предметы искусства. Теперь он стоит здесь.



Музей истории Полтавской Битвы открыт по инициативе преподавателя истории Полтавского кадетского корпуса Ивана Францевича Павловского В 1909 году. В музейный комплекс входит вот этот самый курган, здание музея, памятник Петру, Сампсониевская церковь, памятники павшим шведам, воздвигнутые русскими и шведами, братская могила русских солдат, памятник на месте переправы через Ворсклу, памятный знак на месте командного пункта Петра I. К музею-заповеднику относятся все монументы и памятные знаки в честь Полтавской битвы и в самом городе.
Само поле битвы – своего рода музей под открытым небом. Оно лежит чуть в стороне от города. Перед сражением кое-какие укрепления были возведены и в самой Полтаве. Неподалеку от Солнечного парка, примерно там, где сейчас стоит памятник Погибшим казакам, находился Малый перекот – земляное укрепление. Полтавская крепость существовала еще до Северной войны, укрепления здесь были еще во времена Гетманщины, возможно, подновили то, что настроил еще Конецпольский.

В 1724 году в Полтаву прибыл военный инспектор инженер Деколонга. Он осмотрел основательно осевшие укрепления и описал их. Было принято решение подновить крепость. Работы закончили в 1730 году. Крепость имела высокие земляные валы с частоколом, земляные бастионы, сухой ров и восемь башен. Через несколько десятилетий крепость опять обветшала (не особенно ею пользовались, если честно), и в 1805 году ее частично разобрали, а в 1817 снесли окончательно - валы срыли, рвы засыпали и на их месте проложили бульвары. Сейчас об укреплениях напоминает только деревянная башня-реконструкция. Я на нее залезла, естественно. А что, все лазят, а я не человек что ли? Тем более, вид отсюда открывается чудесный.

Вернемся к достославной битве. После победы русского войска в Полтаве несколько дней продолжалось празднование и чествование особо отличившихся в сражении. В городе была возведена временная триумфальная арка, на большом пустыре провели праздничное шествие-парад и вручение наград героям.
Победное сражение было настолько важно для русских, что Полтава стала восприниматься как некий символ, как город боевой славы. Начиная с Екатерины Второй, все императоры всероссийские обязательно посещали Полтаву, в основном чтобы принять участие в юбилейных торжествах в честь Полтавской битвы. Естественно, для торжеств городочек надо было в порядок привести. А привели не сразу.


Кукольный театр

Кое-какие каменные здания на то время в городе все-таки были. В основном, храмы.
В 1748 году, по инициативе казацкой старшины и горожан на месте старой деревянной церкви (ее, к слову, подарили одному полтавскому селу) решено было возводить большой соборный храм из камня в честь Святого Успения. В 1748 году заключили договор с с архитектором из Новой Сербии Стефаном Стабанским. Большую часть денег на постройку пожертвовал полковник Андрей Горленко.

Провинциальная неспешность и нехватка средств не позволили быстро завершить проект, строительство затянулось аж до 1770 года – на 22 долгих года. Зато собор в стиле украинского барокко получился красивым, крупным и величественным - 32 метра в длину и 17 метров в ширину. Через 10 лет его перестроили – надстроили еще куполов, он стал пятиглавым. Колокольню возводили тоже долго – начали в 1774, закончили аж в 1801. Зато она уцелела, в отличие от самого храма, который в 1934 снесли придурошные большевики. А в нем, судя по описанию, было пять приделов и 4-х яростный иконостас, что совсем уж диковинка – обычно количество ярусов нечетное.




Сейчас Успенский собор реконструирован, точнее, возведен заново (не совсем аутентично, но довольно эффектно, как на мой невзыскательный вкус), но до сих пор не освещен. Даже по старым фотографиям плохого качества видно, что современный храм довольно сильно отличается от первоначального – в том было больше черт классицизма.
Со временем в городе стали строить все больше зданий из кирпича, поэтому в Полтаве появилось сразу несколько кирпичных заводов и лесопилок. Это дало первый толчок развитию будущей промышленности. А вообще регион, в основном, был аграрным.

ПРОДОЛЖЕНИЕ

https://agritura.livejournal.com/267717.html

Продолжение.

У меня новое видео на канале:





Как обычно, читаем, если лень смотреть:

НАЧАЛО ЗДЕСЬ

Местные же крестьяне продолжали зарабатывать на гончарном деле и после закрытия фабрики – глина-то никуда не делась, здешние гончары были известны еще в 18 веке. Пласты глины в окрестностях достигают многометровой толщины. В селе к 19 веку было множество кустарных гончарных мастерских, жители изготавливали посуду и возили ее на продажу в Киев. Причем, некоторые носили пешком – нанижут ручками кувшины на палку и так и несут. В селе до наших дней сохранилась 100-летняя хата гончара, в котором до сих пор живут его потомки.

Также здесь научились делать отличный огнеупорный кирпич – "межигорка". Его делали чуть меньше обычного строительного кирпича, он был устойчив к высоким температурам и использовался для строительства печей. Историк Похилевич писал, что такого кирпича делали до 500 000 штук ежегодно. Со временем, уже в конце 19 века в округе появилось сразу 4 кирпичных завода.



А еще довольно часто здесь находили и куски янтаря.
Первые официальные экспедиции для разведки местного янтарного месторождения осуществлялись еще в 1730-х годах при императрице Анне Иоанновне. Тогда нашли кусок весом 700 г.

В 1845 году киевский генерал-губернатор Дмитрий Бибиков получил от полиции докладную записку: "Честь имею донести, что в Межигорье мальчики деревенские находят и продают янтарь целыми кусками". Отправленная губернатором комиссия докладывала: "Поиски янтаря сделались предметом добычи всех поселян". Руководитель экспедиции Ставровский писал Бибикову: "Вашему Высокопревосходительству честь имею предьявить при сем три куска разных родов отыскиваемого янтаря. Кусочки такой величины крестьяне мало ценят, а потому употребляют для курения и жгут потому только, что горючая масса; но отыскивают и большие куски янтаря и продают: один из таких кусков ныне продан в Киев за 7 рублей, другой за три, несколько по рублю и много по З0 копеек серебром разным лицам".

Уже в советское время здесь находили образцы янтаря весом около килограмма, они хранятся сейчас в Центральном научно-природоведческом музее Киева.

Надо сказать, что до передачи производства в частные руки в церковных помещениях проводились службы. Частники, естественно, перестали поддерживать в надлежащем состоянии церкви, и священнослужители покинули их. В 1884 году пустующую фабрику отдали синоду, и здесь был возрожден монастырь, монахи отремонтировали постройки, а через 10 лет обитель стала женской. Жило здесь 200 монахинь и послушниц, управляла ими игуменья киевского Свято-Покровского монастыря. При монастыре открыли школу для 45 девочек и приют. Для паломников построили трехэтажный отель со столовой, по Днепру к монастырю стал курсировать пароход. Также сюда провели водопровод, построили новую стену вокруг монастыря и ворота – Покровский монастырь был одним из самых богатых в Киеве, он поддерживался средствами царской семьи, игуменьей была тетушка царя.

Во время Первой мировой здесь монахини открыли госпиталь для раненых.
В 1919 году после прихода к власти большевиков монастырь был закрыт, постройки передали художественно-керамической школе. В бывшем Петропавловском храме открыт был музей керамики. Монахиням некуда было деваться, и большинство из них остались работать в школе. Позднее школу преобразовали в керамический техникум, а потом, в 1930-м – в художественно-керамический институт.



Среди выпускников техникума немало талантливых и даже знаменитых керамистов, чьи изделия со временем пополнили коллекции многих музеев, но замечены студенты техникума были не только в симпатичных деяниях. В 1931 году директор техникума Миллер произвел акцию борьбы с контрреволюцией и религиозным дурманом. С группой особо рьяных студентов на Страстной неделе он провел субботник, во время которого было уничтожено все, что хотя бы отдаленно напоминало о былом предназначении построек техникума. В храмах оббили фрески, уничтожили иконостасы и сохранившуюся утварь, сожгли множество икон и старинных церковных книг. Вот молодцы! Наверное, очень собой гордились.



Но это еще не самое варварское, что здесь произошло. В 1933 году керамический институт выселили, и два года здесь был дом отдыха писателей. А в 1936 постройки монастыря решено было попросту уничтожить. За короткое время храмы и многие другие постройки разобрали. И устроили здесь дачи для партийной элиты. Первыми дачниками стали Постышев, Косиор и Петровский. Правда первых двух через 4 года расстреляли, а третьего скинули со всех должностей – он пытался заступиться за партийных товарищей и соседей по даче.
Посмотрите на эти светлые интеллигентные лица. Именно эти очаровательные люди резвились здесь на своих дачах, в окружении уничтоженных погребений монахов и славных казаков.


Петровский и Постышев

Первой построили дачу Постышева, причем новый дом поначалу решили не возводить, а перестроили старый двухэтажный корпус. При ремонте в подвале дома обнаружили склад древних рукописных книг, но стройку посчитали настолько важной и секретной, что подвал просто замуровали и взяли обещание с присутствующих хранить тайну. Об этом рассказала одна свидетельница уже в преклонном возрасте в 1972 году. А дом Постышеву все-таки пришлось строить новый, чуть поодаль – старый корпус был неправильно возведен и сильно сырел из-за грунтовых вод. Так что его попросту разобрали. Судьба книг неизвестна.


Дачи на немецком архивном фото

Дачный поселок был обнесен забором и сильно охранялся, доступ простым смертным на территорию был закрыт на долгие годы. Архивные бумаги, касающиеся разрушения монастыря и постройки дач были сожжены при наступлении немцев, единственные изображения дач партийных небожителей – немецкие архивные фотографии.


Дача Косиора

Читала интервью Рады Щербицкой Гордону, в котором она утверждала, что их с мужем дача поначалу была очень скромной и даже деревянной, но как-то не особо верится – на немецких фотках явно видны каменные дома, вряд ли первому партийному лицу республики дали бы деревянную избушку. Правда, вдова Щербицкого рассказала, что в 1980-х для них построили дом побольше, кирпичный – наверняка тот самый, который сохранился до наших дней – это небольшая официальная резиденция, вокруг которой гарант скакал по пенькам.



Ладно уж, надо немного и о президентской избушке рассказать, так и быть.

Межигорье и охотничья база Сухолучье достались Януковичу в 2007, когда он был премьером. Площадь скандальной резиденции – около 140 га; к слову, село, где у меня дача, имеет площадь всего 119 га, а там в свое время больше 750 человек проживало! По периметру резиденция окружена забором 5 м высотой 3,5 км протяженностью, только на набережной он заканчивается, уходя далеко в Киевское море. С берега проникнуть в резиденцию тоже нельзя – береговая линия покрыта бетоном, вдоль кромки воды протянут кабель под напряжением. Вооруженной охраны, говорят, были тучи, везде видеонаблюдение. Слышала, что Янукович даже по собственной резиденции нередко передвигался на бронированном автомобиле – небольшая паранойка у Тюдоровича присутствовала.



Сразу на входе есть развилка – направо – в зверинец (не была), там чуть дальше псарня для редких пород собак, включая прекрасных тибетских мастифов (тоже пока не была), левее – красивый партер с цветниками и аллеи, ведущие к главному дому. Тут же банно-спортивный комплекс: 4 вида бань, тренажерный зал, подземный тир и боксерский ринг под стеклянным колпаком. Все утыкано перголами, арочками, мостиками, беседками и фонтанами. В искусственных озерах лениво плавают красные карпы и синие селезни с супругами. Очень много цветов, причем ландшафтный дизайнер у предприимчивого Гаранта был отменный. Радует, что есть много скамеек, есть где отдохнуть, но говорят, в выходной день здесь не протолкнуться. Мне повезло, я оба раза была в будний.

Дальше – знаменитая "хонка". Это не енакиевское жаргонное словечко, а название финской фирмы, построившей дом без единого гвоздя. Интерьером занимались немецкие мастера. Внутри дома я не была – не очень интересно, если честно. Изображений интерьеров этого сельского версаля полно в Интернете, мне даже лень на это тратить время. Помимо всего, там есть рыцарский зал, частный кинотеатр и домовая церковь-часовня.



Снаружи дом смотрится неплохо, но это только издалека. И на фотографиях он выглядит не так уж ужасно, только неприлично большой, но вблизи впечатление резко меняется. Это целый винегрет из стилей: верхняя, деревянная часть – в стиле экологичного швейцарского шале, а каменный цоколь украшен совершенно диким декором а-ля Диснейленд: здесь вам и барокко, и модерн, и античность. А рядом еще вот такая готическая штуковина. И еще вот такая античная инсталляция, чтобы уж совсем как император. Так что близко лучше не подходить.

А вот парк красивый, местами даже чересчур, аж больно глазам. И поначалу все время мысль преследует – ну зачем, ну зачем столько-то? Что же это за алчность такая ненасытная? Кем себя воображал этот человек: царем? Богом?
Перед парадным фасадом искусственное озеро с несколькими фонтанами, клумбы и газоны с античными статуями. Много, много античных статуй.

Мне очень нравится имитация каменистого водопада. Да, дичь и китч, но я такое люблю.
Вода и растения – это мое, всегда признавалась в любви к этому союзу, видимо, в прошлой жизни я была водной рептилией.



Перед садовым фасадом - красивый партер с фонтанами и водопадами. Там, где сейчас небольшая кафешка, стоит немного нелепая скульптура лошади. Неподалеку беседка с двумя красными тронами – их поставили уже после бегства Виктора Тюдоровича – чтобы народу было где фотографироваться. Еще есть беседка с гигантским диваном. Там постоянно валяются чьи-то расслабленные тела.



Если от партера спускаться ниже, можно попасть в диковатого вида тенистый парк с добротным деревянным мостом, а еще ниже - ограда с калиткой, через которую узкая тропинка спускается к набережной.
Набережная огромная, пара километров точно. Вдоль нее тянутся конные вольеры и фазанятники. Кстати, все животные и птицы на территории практически ручные и даже довольно нахальные, совершенно не боятся посетителей.

Интересно подняться на Виноградную гору с вертолетной площадкой, по другую сторону от нее находится большой гараж, в котором сейчас музей ретроавтомобилей (я их, к слову, обожаю). У Януковича их было 35 плюс 7 мотоциклов. Среди экспонатов – коллекционные старые отечественные автомобили: "запорожцы", "москвичи", "чайки", "зимы" - все в отличном состоянии, ни царапины буквально, и все на ходу. Звезды коллекции – шевроле Импала и голубой красавец бентли 1950 года.

Есть еще один гараж – для обычных, вполне себе новых автомобилей, и это уж точно не должна была быть продукция "Авто-ЗАЗа", но гараж не успели достроить, и утверждается, что после бегства Тюдоровича он был найден пустым.
Еще интересен гостевой домик – относительно небольшой, в нем сейчас администрация парка. Вокруг него очень живописный ландшафт с мостиком, именно здесь во время своего второго визита сюда я встретила оленей. Они свободно разгуливают по территории и иногда выходят к людям. Ко мне, например. Сначала я в себя не могла прийти от восторга и удивления, и подкрадывалась к ним по полметра, как дурочка, боясь вспугнуть. А потом они толпой обступили каких-то горластых школьников, клянча печеньки, и я поняла, что ребята не из пугливых, ну и мы смогли пообщаться поближе.



Это сюр, конечно, просто эдемский сад. Они такие грациозные и умильные!
Домик называют домиком Путина, но ВВ здесь никогда не был. Зато был "бацка Лукашенка" и даже какой-то арабский шейх.

Еще в начале набережной есть интересная деревянная скульптура "Дзен". Медитирующее существо (монах?) напоминает обезьяну. А еще он держит пальцы в мудре, но так медитируют йоги, а не дзен-буддисты. Но это не важно, народ все равно радостно фотается.

На территории монастыря от старых построек осталось только несколько контуров. Сейчас здесь очень красивая поляна, покрытая маргаритками, примыкающая к Пекарницкой горе. Поговаривают, что обитель будут восстанавливать, не знаю, насколько это правда. Правда, уже построена новая церковь, сейчас полным ходом идут отделочные работы.



Еще есть огромное поле для гольфа – символ роскоши и респектабельности; статусная штука, обязательная для каждого жлоба, забравшегося высоко наверх. Однако придираться не будем, уверенна, в своей страсти к прекрасному Тюдорович не один такой. И по правде, здесь тоже очень красивое место - на поле устроено несколько озер, вокруг которых вот буквально пешком ходит всякая пернатая живность вперемешку с ошалевшими посетителями. Сюр продолжается!

Экскурсоводы говорили, что поле Виктору Тюдоровичу подарили друзья. Все хвойные были привезены сюда из Карпат уже большими деревьями, некоторые до сих пор на распорках – приживаются. Газон тоже привозной – рулонный.
Еще один скромный подарок – дебаркадер "Галеон". Его пригнали на буксире из Днепра, небольшое поднесение от тамошнего губернатора. Говорят, дарителю это жлобство обошлось в 75 миллионов гривен. На корабле проводили приемы, там есть банкетный зал с эстрадой, Гарант с друзьями здесь пировал и резался в картишки, там, вроде, и "вертушка" для казино имеется. Внутри то же сияние лака и позолоты, что и в хонке. Читала, что к потолку подвешены три люстры из хрусталя и позолоты испанского производителя Mariner за 97 тысяч долларов штука. Квартиру можно купить!



Рядом две голубятни – память о пацанской юности. Голуби у сентиментального правителя были породистые – николаевские высоколетные. На крышах голубятен и на площадках нарисованы голубые круги – чтобы птички знали, куда лететь.

Сейчас здесь много кафешек и ресторанчиков. Все дороговато, так что воду у бутрики лучше брать с собой. Алкоголь, насколько я знаю, отбирают на входе. Если съестного с собой нет, можно купить что-то простенькое - "хандог" или "мороженку". Кому тяжело ходить по горам – возьмите экскурсию на элетромобиле – провезут по территории, все покажут, расскажут и сделают пару остановок для эффектных фоток. Также можно взять напрокат велик. А вот сегвеи не рекомендую: за пару часов видела два жутких падения – седоки летели голова-ноги, не ясно как остались живы, колени-локти будут долго заживать.



А вообще это отличное место для прогулок. Вороватому Гаранту спасибо говорить не хочется, а вот людей, чьими руками кропотливо создавалась вот эта красота, можно и поблагодарить.

Раз уж мы вспомнили державного беглеца, упомянем о еще одном уютном местечке, с ним связанном. Не уверенна, что все знают, что не так далеко есть еще одно прекрасное место для прогулок – охотничья база Януковича Сухолучье, что в 48 км от Межигорья. Здесь тоже парк для прогулок с озером и выходом к Киевскому морю. Территория тоже очень ухоженная и умело оформленная. По ней бегают уже не олени, а низкорослые степные лошадки – очень общительные и дружелюбные и явно любящие угощение. Есть и небольшой зверинец – с воликами, козами и свинтусами.



Здесь меня поразили практически ручные ондатры и плавающие в озере белые амуры с небольшое бревно величиной. Тут очень тихо и малолюдно, особенно в будний день. Дом в стиле хонка тоже есть и даже небольшая часовня рядом. Дом, конечно, намного меньше дворца в Межигорье, но внутри тот же сверкающий китч, если судить по фотографиям в Интернете.

Оборудовано стрельбище и бассейн под открытым небом. Говорят, бассейн очень глубокий, он использовался как гавань для небольших суден и даже, вроде бы, подводных лодок. Но это уже больше смахивает на городские легенды. Говорят, Янукович бывал в Сухолучье очень редко, и даже неизвестно, ночевал ли здесь хоть раз.

Вот такая у нас экскурсия получилась. Кто дочитал до конца, тот молодец, а кто поставил лайк и подписался на мой канал – вообще умница!

https://agritura.livejournal.com/267323.html

У меня новое видео на канале:





Как обычно, читаем, если лень смотреть:

Изучая историю Межигорья, открыла для себя удивительное – этот кусок земли, похоже, всегда был поводом для споров, судебных тяжб, жалоб и конфликтов: и сейчас, и в 16 веке, когда монастырь, существовавший на этом месте, упоминается в документах впервые. Судебных бумаг пару товарных вагонов наберется, наверное. Такое красивое место, и столько вокруг него мерзкой возни. Может быть именно потому, что такое красивое?

Село Петровцы, в котором находится бывшая резиденция и парк, существовало давно, с древности еще, вероятнее всего. Расположено село в 3 км от летописного Вышгорода, одной из крепостей-резиденций киевских князей. К Вышгороду примыкал Зверинец – как и киевский Зверинец, это был княжеский охотничий заповедник.


Рисунок А.Вестерфельда, 1651

Здесь располагается Приднепровская возвышенность, перерезанная поперек глубоким оврагом, называемым Западня. Устье этого оврага берет начало между рядом холмов на берегу Днепра. Сохранились имена нескольких гор – Пекарская, Пекарницкая (оказывается, это разные горы) и Виноградная. Еще есть Петровская – это уже в самом селе. Рядом с холмами расположено урочище "Хутор". Вот между урочищем, Пекарницкой, Виноградной и Пекарской горами и располагается живописная долина, называемая Межигорьем – между гор потому что. К нему прилегает урочище Спащина и еще одна гора – Щиголь. На северо-западе лежит болотистый яр Мочар.

Огромное водохранилище, на берегу которого сейчас стоит Межигорье, называют Кивским морем, но это, конечно никакое не море. Это рукотворное водохранилище, создано оно в 1964—1966 годах, когда не Днепре на уровне города Вышгород построили плотину с электростанцией. Его протяженность около 110 км, максимальная ширина 12 км. При создании водоема было затоплено около трех десятков населенных пунктов, в основном на левом берегу.

Земледелие здесь всегда было сложным, оно было подсечным – возделываемые участки земли отвоевывали у вековых лесов. Почва очень бедная, почвы песчаные, лесные, органики почти нет. Здесь хорошо чувствуют себя сосны, но плохо растет все остальное. Даже в наше время местные селяне и дачники должны хорошо потрудится, чтобы добиться хороших урожаев. Зато есть источник воды – вот он, Днепр, у Межигорья образующий у подножия холмов живописный рукав. Сейчас его перешеек засыпан, и он стал озером, в котором разводили рыбу для президентской рыбалки.



Были здесь и многочисленные ключи с чистейшей водой, которая считалась целебной. Над одним из них поставили колодец, издревле называемый "Звонки". Он существует и сейчас – где-то там, на Виноградной горе, неподалеку от места, где для гаранта построили вертолетную площадку.


"Звонки"

Как известно, для исторической науки авторитетными источниками являются данные археологии и исторические документы. Так что предположения о том, что монастырь основан чуть ли не ранее Печерского, немного (а точнее очень много), притянуты за уши. Да, можно предположить, что монахи могли появиться здесь вместе с приходом первого епископа Михаила, хотя не ясно, на кой ляд им было селиться так далеко от Киева в густом лесу. Да, может и при Владимире Крестителе – Вышгород был его вотчиной, может, и монастырь неподалеку основали – хотя опять же, не ясно почему здесь, и никаких доказательств опять же нет. Более того, в 12 веке упоминается Вышгородская божница (часовня), а их обычно ставили там, где нет церкви, а тем более монастыря.

Первые документальные упоминания о монастыре – списки имен настоятелей монастыря конца 14-начала 15 века в сохранившихся монастырских синодиках. Это некий Адриан, Нифонт, Вонифатий, Автоном и Сильвестр. Обнаружены также записки на полях Евангелия, сделанные слуцким князем Юрием, он упоминает Межигорский монастырь в 1500 году, и в нем на то время существовала церковь Николая. Сообщается также, что мышами попорчен главный иконостас – не новый значит уже был.

Еще один документ, один из первых - 15 марта 1523 года Межигорскому монастырю Сигизмундом Первым была выдана грамота на дозволение организации монастырской обители и восстановление ее построек после разрушения их войсками крымского хана Менгли-Гирея. Внимание – восстановление! То есть монастырь уже существовал до этого. Но вот когда точно он был основан, наверняка навсегда останется для нас загадкой.



Село Петровцы в 16 веке к монастырю не относились, в описаниях Киева 1552 года село упоминается, как "замковое", то есть принадлежавшее киевскому замку. Жители Петровцев, как и селяне из Толстого Леса и Стрижевки, имели законом установленную обязанность – платить "медовую дань" - 8 ведер меда в год. Правда, делали это неохотно, сохранились многочисленные жалобы монастыря на селян.

И земельные споры случались – селяне несколько раз совершали поползновения с целью захвата монастырских земель, так, что киевский воевода Константин Острожский вынужден был прислать для разбирательства специальную комиссию.

Не только крестьяне зарились на монастырские земли. Нет, я пока не Виктора Федоровича имею в виду, а Евстафия Ружинского, одного из знаменитых казачьих гетманов. Вообще-то он считается казачьим героем, но по отношению к монастырю вел себя по-свински; сохранилось архивное дело, в котором описывается конфликт: Евстафий с небольшим отрядом напал на монастырь, разрушил там кое-что и отобрал монастырские земли. И опять монахам пришлось жаловаться Острожскому. К слову, к роду Ружинских скорее всего принадлежала мать Богдана Хмельницкого. Также земли монастыря в разное время пытались оттяпать шляхтичи Матеуш Воронецкий и Ярмола Опалиха.

В 1555 году, согласно документам, уже существовали церкви Николаевская трапезная и Петро-Павловская надвратная, а также главный собор Преображения. Наверняка они были деревянными, и тогда по логике уже были построены кельи и службы.

При власти Речи Посполитой в 15 веке село Петровцы принадлежало польскому королю, а монастырь велением короля Сигизмунда Третьего находился под патронатом королевского писаря Евтихия Высоцкого (в то время это была распространенная практика – передача православных монастырей под частный патронат). Интересно, что Евтихий и его потомки (с большой вероятностью католики) жертвовали собственные средства на поддержание православного монастыря.


Вышгород, нач ХХ века

При поляках поначалу все было вполне сносно, хоть монастырь и не играл большой роли в духовной жизни Киева.
В начале 17 века, а точнее в 1604-11 годах, даже были возведены новые постройки: надвратная Петропавловская церковь, Никольская Трапезная и соборная Преображенская церкви. Похоже, они все еще были деревянными, но все-таки новыми и крепкими. Это стало возможно при поддержке Константина Острожского. Это был предпоследний при поляках православный управитель Киева (потом был еще Адам Киесель). Острожский благоволил обители и всячески ее поддерживал.

Также процветанию монастырь был обязан энергичной деятельности тогдашнего настоятеля Афанасия Московитянина. Считается, что именно усилиями этого пастыря монастырь получил ставропигию – независимость от местных архиепископов, он стал подчиняться напрямую Константинополю. Такое положение у обители сохранялось почти 150 лет, хотя за него приходилось постоянно бороться. А вообще находясь долгое время под властью католической державы Речи Посполитой монастырь в конечном итоге сильно обеднел, хоть и получил особый статус.
Тяжелые времена обитель пережила во время Освободительной войны Хмельницкого – монастырь регулярно подвергался нападениям и грабежам. В это время игуменом был очень ловкий и прагматичный Варнава Лебедевич, ему удалось получить охранительные грамоты и от польского короля, и от Хмельницкого, но разбой все равно продолжался. Варнава даже ездил в Москву к царю и просил у него защиты.



При гетмане Выговском обители был выдан универсал, прикрепляющий к ней помимо Петровцев еще и Вышгород, Чернин и Мощоны, а еще Холм, Козаровичи, Глебовку, Ясногородку и Иванковские Рудни. Известно также, что к монастырским относились земли у реки Водица (нынешняя Пуща Водица) и Горенка. А еще два Спасских острова на Днепре.

Земли-то получили, но до мира и процветания было далеко. Война казаков с поляками продолжалась еще долго, Межигорье находилось в самом эпицентре, переходя то к одним, то к другим. И только в 1676 году земельные владения монастыря были подтверждены. В те времена уже существовали Новые и Старые Петровцы. Новые Петровцы тогда представляли собой поселение из 18 семей "волохов" - молдаван-эмигрантов, живущих в куренях. Все то, что было описано в грамотах Речи Посполитой, относилось к Старым Петровцам, они находились выше по Днепру.


Рисунок Т.Г. Шевченко

По окончанию войны жить стало легче. По условиям мира с Поляками местность здешняя отошла под власть Московского царя. Случилось это при игумене Феодосии Васьковском.

А в 1665 году обитель сгорела – не первый и не последний раз. На тот момент в монастыре проживало 500 монахов и послушников – то есть отстраивать было кому. Известно, что Феодосий несколько раз ездил в Москву, прося помощи в восстановлении монастыря и жалуясь на притеснения со стороны "ратных людей". Помощь от царя была получена в виде 300 рублей товарами и мехами, также обители было дозволено забрать себе местечко Мена и село Козырь с деревнями и мельницами – они ранее принадлежали Адаму Киселю, а он задолжал монахам 6000 злотых.

Вскоре монастырь волею судьбы стал главным духовным центром Запорожского казачества. Запорожская паства была официально прикреплена к монастырю в 1687 году. До этого важную роль играл Трахтемировский (Терехтемировский) монастырь, но он был разрушен в мае 1664 года поляками (кстати, пресловутым Чарнецким, личным врагом Богдана Хмельницкого), и казацкий православный центр переместился сюда, в Межигорье. Еще одним казацким монастырем был Самарский Никольский (в нынешнем Новомосковске), его со временем подчинили Межигорской обители.



Наступила эра процветания. Богатые и бедные казаки делали щедрые пожертвования Межигорью, монастырь расширился территориально, выросло число насельников, были возведены новые постройки.

Известно, что существовали не только наземные храмы, но и пещерный комплекс – точно был пещерный храм в Пекарницкой горе. Возможно, он был создан задолго до того, как монастырь попал в документы, не исключено, что с пещерной церкви обитель и началась – это было обычное дело в те времена. Казенный исследователь Ставровский исследовал пещеру и кратко описал ее: "Открыта близь фабрики в горе называемой Пекарницкою пещера и в ней келия в роде церкви".



Побывал в пещере и историк 19 века Лаврентий Похилевич. Он пишет о пещере справа от дороги из Киева в монастырь. Пещера была большой, в ней располагалась подземная церковь. Она частично была обложена кирпичом и плитами красного камня, а на стене виднелась надпись "1700". В начале 20 века на Пекарницкой горе отрыли подземный ход длиной около 40 метров – то есть существовал целый комплекс.

К сожалению, сейчас от пещерной церкви (или комплекса) ничего не осталось, либо пока не найдено. Ориентировочное расположение пещер – место нынешнего оползня под смотровой площадкой на Пекарницкой горе, площадка сейчас закрыта во избежание обрушения.

Но мы чуть отвлеклись. В 1676-1690х годах наконец-то был построен новый каменный пятиглавый Спасо-Преображенский собор- судя по картинкам – довольно красивый. Существенную сумму на постройку выделил московский патриарх Иоаким – бывший монах монастыря. Для росписи иконостаса патриарх прислал живописца Федора Елизарова.



В 1678 году на пожертвования была отстроена новая Благовещенская церковь. При монастыре открыли школу и больницу с богадельней для пожилых казаков. Почти через 100 лет, в 1772 обновили ограду и поставили каменные ворота с колокольней.

Престиж монастыря в казацкой среде был велик. Быть погребенным здесь считалось почетным, многие стремились заслужить такую честь. Самым верным способом были щедрые пожертвования. Например, гетман Правобережной Украины Евстафий Гоголь (предок знаменитого писателя) завещал похоронить себя здесь. Он много жертвовал монастырю, например, подарил драгоценное старинное Евангелие. Умер в Дымере, где стоял казачий полк, и его завещание выполнили – погребли его на территории обители.

Щедрые пожертвования поступали и от других казачьих и мещанских семей. Священник Роман Ракушка подарил крест-реликварий с "живородящим древом". Вдова гетмана Ирина Сомко передала монастырю 300 золотых червонцев, судья Вуяхевич пожертвовал двор в Козельце и поле. Земли даровали полковник Мокиевский и бургомистр Войнич. Митрополит Святополк-Четвертинский жертвовал 200 золотых, богуславский полковник Самусь отдал монастырю мельницу, лес и сад в Богуславе, а также 500 червонцев, епископ Варлаам Косовский подарил монастырю бархатную митру, расшитую серебром и т.д.



За несколько столетий существования монастыря вокруг него вырос внушительный некрополь. Считается, что здесь было похоронено до 700 монахов и около 1500 казаков. Выходит, все эти скверики и дорожки в этой части президентских угодий проложены прямо над могилами.

Монастырю в то время принадлежали обширные земельные угодья. Прибыль приносили пасеки, бортничество, сенокосы, винокурни, стекольное производство, бобровые ловы, зарыбленные озера, монопольная продажа свечей – целая православная индустрия.

Вся эта музыка продолжалась, пока не грянула секуляризационная реформа Екатерины Второй1764 года. До реформы монастыри были самыми богатыми землевладельцами империи. Бескрайние земельные угодья, пасеки, винные заводы составляли основу "бизнеса" тихих обителей. Для обслуживания всего этого нужно было множество рабочих рук, и это были руки крепостных – десятки, сотни сел с крепостными принадлежали монастырям. Именно таким монастырским селом и были Петровцы – Новые и Старые. Поначалу Межигорье относилось к обителям первой категории – то есть земли ему сохранили, но потом все-таки забрали.

А затем была ликвидирована Запорожская сечь. Сделано это было тоже по приказу Екатерины Второй в 1775 году. Золотые годы Межигорья кончились, хотя в 1776 году еще успели выстроить новый братский корпус по проекту знаменитого зодчего Ивана Григоровича-Барского.

В 1777 году в монастыре действовало 5 церквей: упомянутая соборная Преображенская, церковь Сошествия Святого Духа (деревянная), деревянная трапезная церковь Всех святых и святителя Николая, деревянная Благовещенская церковь и меленькая каменная Петропавловская церковь со звонницей. При монастыре была библиотека, содержащая 395 книг (841 том), из них 53 рукописные.



Конечно, монастырь продолжил свое существование и после расформирования Сечи, но недолго, чуть больше 10 лет. Доконал его странный пожар в ночь накануне визита в обитель Екатерины Второй в 1787 году.

Номинально к тому моменту монастырь уже не существовал – указом 1786 года его имущество перешло казне, земли отобраны, ценности вывезены Потемкиным, остальное надлежало передать в церковь села Петровцы, а постройки надлежало передать военному госпиталю. Большую часть братии уже распределили по другим монастырям.
Екатерина в апреле 1787 прибыла в Киев. По легенде, из межигорского Звонкового колодца ей бочками возили вкуснейшую воду, и она решила посетить обитель, о которой много слышала и знала о небывалой красоте этих мест. До того момента императрице уже был известен непокорный дух монастыря, она уже два раза настоятельно рекомендовала оставшимся монахам переселиться на Юг, ближе к потемкинским городам, но чернецы сопротивлялись.

Строптивую обитель самодержица так и не посетила – она сгорел за сутки до ее визита – 23 апреля 1787 года. Выгорели все деревянные здания, включая три деревянные церкви, каменные постройки не пострадали.
Некоторые утверждали, что это Екатерина тайно приказала поджечь монастырь, а сама на корабле прогуливалась по Днепру и наблюдала, как горит древняя обитель. Но скорее всего, монастырь сожгли сами монахи – в отместку за закрытие обители и расформирование Сечи.

Это была последняя страница казачьего монастыря. Правда через сто лет, в 1886 году обитель возродили, уже как женскую, но и она просуществовала недолго. Много лет после межигОрского пожара ходили легенды о сокровищах, спрятанных монахами и о сокрытой библиотеке Ярослава Мудрого. При строительстве партийных дач в ХХ веке и вправду нашли заваленные кельи со старинными рукописными книгами, но книги эти, скорее всего, принадлежали более позднему женскому монастырю, об этом чуть позднее расскажу. А вот сокровищ здесь нет и быть не могло – все вывезли задолго до пожара 18 века.



Следующая славная страница Межигорья – деятельность фаянсовой фабрики на его территории. Межигорская фабрика стала третьей на территории нынешней Украины. Уже работали фаянсовые фабрики, открытые ранее польскими магнатами – Потоцким в Чуднове и Чарторыжским – в КОрце, но объем выпускаемой ими продукции был сравнительно небольшой.

Наличие подходящей глины в этих местах вряд ли стало таким внезапным романтическим открытием – она везде выступает на поверхности, на берегу водохранилища в селе Петровцы пласты глины обнажены в гигантских береговых разломах. Гончарным делом здесь занимались давно. Во время эпизодических раскопок в урочище "Хутор" в Межигорье в 1990 году археолог Виктор Харламов находил черепки керамики еще 14-15 веков.
Но при этом не находка глины стала толчком к открытию фаянсовой фабрики – просто это место посчитали подходящим, а глину поначалу вообще использовали привозную - печерскую – ту, что найдена была в окрестностях Лавры.

В конце 18 века стал вопрос об открытии фабричного производства. В 1796 году куски киевской каолиновой глины отправили в Петербург Екатерине, придворный мастер, немец Иоганн Краних изготовил из этой глины образцы посуды, которые были предоставлены монархине. Императрице образцы понравились, и она одобрила открытие фабрики на территории заброшенной обители. Далее фабрикой занимался уже ее сын Павел, Екатерина умерла в том же 1796.



В конечном итоге фабрику открыли в 1801. Для нужд производства в 1817 году архитектор Иван Кедрин возвел еще один фабричный корпус, тогда же перестроили и модернизировали здание братского корпуса, приспособив его для промышленных нужд. Позднее фабричных построек было множество: мастерские, сушильня, промывальня, капсельная, столярная мастерская, помещение для выжигания гипса, модельная, глазурная мастерская и т.д. Они располагались в западной и северной частях монастырской территории. На востоке по документам находился "каменный корпус обжигательных печей".

Местным крестьянам нашлась работа – для работы на фабрике привлекли большинство жителей Новых Петровцев. На фабрику принимались все желающие старше 12 лет. Рабочий день длился с пяти утра до восьми вечера, но зарплата была высокая— при сдельной оплате можно было получить от 3 до 7 рублей в месяц серебром. Также все работники освобождались от других повинностей, включая рекрутскую, так что желающих было немало. В 1821 году из 300 жителей Петровцев на фабрике работало 152 мужчины. На домашнем хозяйстве и сельхозработах остались работать только женщины. В годы расцвета на фабрике работало до 300 сотрудников.

Были здесь и поденщики, которые работали на фабрике 3 дня в неделю на более простых работах. Все это дало заработок крестьянам, но очень плохо отразилось на их здоровье. Производство было вредным, и смертность среди работников выросла в разы. Правда, в 1820-х для лечения заболевших при фабрике открыли лазарет.
В это время растет численность населения села – прибывают беглецы из западных земель, по-прежнему находящихся под властью поляков. В те времена существовало еще одно небольшое село Валки – название его появилось из-за сохранившегося участка оборонительного вала древнего Вышгорода. Позднее село слилось с Новыми Петровцами.

Из каолиновых глин можно делать и фаянсовую, и фарфоровую посуду. Разница в технологии обжига (при изготовлении фарфора он двойной и более высокотемпературный) и в примесях; в фаянсе больший процент глины. Фарфор получается более прочным, "звенящим", тонкостенным и даже прозрачным, он более влагостойкий. Устойчивость к влаге у фаянса меньше, поэтому он всегда покрывается плотной глазурью. Фаянсовые изделия более толстостенные и грубоватые, поэтому они дешевле. Кстати, обычная кухонная посуда, которой мы пользуемся ежедневно – это фаянс.


Межигорская тюльпанница

Фарфор был дорог, не каждому доступен, поэтому в отдалении от столицы целесообразнее было открывать именно фаянсовое производство, чтобы оно окупилось. К слову, есть еще один тип керамики, самого низкого качества – майолика, она делается из отходов фаянсового производства, глинистая масса пористая, ноздреватая, влагопоглощающая. Из нее делают облицовочную плитку, пластичный декор, простенькие скульптуры и барельефы. И эти изделия всегда покрыты толстой глазурью. Ну, это так, для общего развития.

А что же Межигорская фабрика? Представьте себе, она поначалу чуть не вылетела в трубу! Первые десятилетия своего существования она принадлежала городскому магистрату, который выделил солидную сумму на перестройку корпусов и благоустройство. Деньги колоссальные по тем временам – 73 000 рублей! Открыты были две лавки по продаже изделий – одна прямо здесь, другая на Контрактовой Ярмарке в Киеве. Городская проверка через год после открытия фабрики обнаружила неприятные вещи: из 6653 изделий, изготовленных за это время, продана была только треть. Межигорский фаянс не пользовался спросом, так как качество его было крайне низкое.



Возглавлявший производство Иоганн Краних был по образованиею механиком, и не знал всех необходимых тонкостей профессии. Но при этом, направляясь по императорскому указу из Петербурга в Киев, он не забыл выхлопотать себе высокую зарплату – 1500 рублей в год, большую квартиру, экипаж и прочие блага. Краниха уволили с поста управляющего, и вместо него прислали братьев-саксонцев Карла и Христиана Виммертов. Это уже были опытные мастера, представители династии – их отец тоже был керамистом на заводе в Саксонии. Управляющим назначили Карла Виммерта. Правда, продержался он всего год и был уволен из-за конфликта с магистратом, но за это время технологию производства он значительно улучшил, фабрика стала выпускать вполне пристойные изделия. Братья Виммерты потом покинули Российскую Империю и открыли в Дании собственное производство, которое существует по сей день.



Местную глину стали использовать только в 1808 году, и она оказалась даже лучше, чем печерская. Первые залежи открыл рабочий Ильченко на Петровской горе, в 1811 было открыто еще одно здешнее месторождение еще лучшего качества. Изделия из этой глины получались прочными, тонкими, на них хорошо ложилась глазурь. Можно было делать глинистую массу разных цветов, добавляя различные примеси. Межигорские изделия стали пользоваться спросом. Развитию производства помешал пожар на фабрике 1810 года и война 1812, но после катаклизмов все отстроили и возобновили, кроме того, были сделаны некоторые технологические открытия, которые позволили удешевить производство.

Дела постепенно пошли на поправку, но ненадолго.
Еще Екатерина в свое время, стараясь развить внутреннее производство, запретила ввоз иностранного фаянса в Империю. В 1819 году этот запрет был снят. Из-за рубежа хлынула качественная недорогая посуда, с которой местным изделиям стало очень сложно конкурировать. Кроме того, управляли фабрикой на тот момент бизнесмены не особо талантливые, говоря современным языком с маркетингом было совсем худо.

Финансовые дела шли отвратительно, производство терпело убытки и стало невыгодным для магистрата. И оно наверняка закрылось бы, если бы в 1822 году не отошло под власть кабинета императорского двора – Киево-МежигОрская фабрика стала императорской. Была произведена некоторая реорганизация и открыта дополнительная линия по производству кирпича; поначалу для внутренних потребностей, а затем для строящихся киевских крепостей.
В Межигорье изобрели особо красивую глазурь нежных расцветок.



Это позволило фабрике со временем выработать собственный узнаваемый стиль – однотонная посуда мягких цветов (салатовая и голубая, в основном, а еще белая, цвета кофе с молоком, желтая и т.д.) с выпуклым цветочно-фруктовым орнаментом на стенках. Любимыми растениями Межигорья был лист хмеля, ромашка, акант, незабудка. Изящество исполнения маскировало традиционную технологическую тяжеловесность фаянса, изделия выглядели изыскано и дорого. Я бы с сама из такой чашечки пила.

Делали и более традиционную посуду – белую, с рисунком. Использовали инновационную технику печатного нанесения рисунка – сначала орнамент или картинку специальным составом наносили на бумагу, а потом по особой технологии мокрый лист с печатью наносили на стенку еще не остывшей посуды. Популярны были рисунками с пейзажами: видами Киева и самого Межигорья. Вышла серия посуды в китайском стиле, были и другие стилизации.
А еще здесь делали фаянсовые подсвечники, иконы, настольные кресты, яйца-писанки, накладки-клейма для библии, лампады и даже небольшие алтари.

На выставке в Москве МежигОрский фаянс произвел фурор, пошли индивидуальные заказы, но финансовое положение по-прежнему оставалось нелегким. Доход фабрики был невысок, зато слава о ней уже распространилась по всей Европе. Один сервиз заказали для музея при Севрской мануфактуре, еще один подарили королеве Нидерландов. Зеленый сервиз приобрели для Саксонского курфюрста.

Как выглядела фабрика в те времена, можно представить, глядя на акварели Федора Солнцева, он их сделал несколько в 1843 году. Узнать эти места сейчас трудно, но можно - на месте монастыря и старых корпусов фабрики сейчас построили колоколенку и небольшой храм. Это там, где через узкое вытянутое озерцо перекинут мостик из серого гранита. К слову, был мостик и при Солнцеве.



Статус императорской фабрика имела до 1858 году, а затем обанкротилась и была передана в частные руки. Право управления приобрели купца Василий и Николай Барские. Условия аренды были жесткие, добиться прибылей у новых хозяев не получилось, и вскоре купцы отказались от фабрики, но за короткое время их управления немного изменился стиль – выпустили много изделий в английском стиле, тогда же была сделана серия декоративных тарелок с портретами Т.Шевченко и П.Кулиша. И Гарибальди почему-то. В тот период научились делать фаянс, очень похожий на мрамор. Потом хозяева несколько раз менялись, но возродить былую славу Межигорского фаянса уже не получилось. В 1877 году фабрика была закрыта.



История фабрики была относительно короткой и сложной – практически ни одному из владельцев не удалось добиться прибыли, но при этом межигОрский фаянс очень ценился коллекционерами во все времена. Сервизы и предметы из Межигорья хранились в коллекциях Алексея Морозова, Аракчеева, Платова, несколько сервизов было у царской семьи. Огромную коллекцию в 19 веке собрал киевский коллекционер и краевед Оскар Гансен, после революции его собрание легло в основу экспозиций сразу нескольких украинских музеев. Но мы отвлеклись.



ПРОДОЛЖЕНИЕ

https://agritura.livejournal.com/267202.html

Начало было ЗДЕСЬ.

Продолжение рассказа о каменицах Площади Рынка,вернее, публикация сценария к видео:



Следующий, 5-й дом выглядит очень скромно. Первый дом на этом месте построили в 16 веке, но он сгорел в 1571 году. В то время он принадлежал все тем же Ганелям, а точнее упомянутой Зофии Ганель. За 6 лет дом восстановил все тот же Петр Красовский. Для своего времени дом стал уникальным – почти небоскреб: целых 4 этажа. Тогда фасад был очень красив – украшен орнаментами и колоннами, но в 19 веке его сильно перестроили в сиротском вот этом стиле классицизма и все украшения ободрали. Принадлежал он семье Лукашевичей, а потом разным другим хозяевам.



Следующая каменица №6 тоже очень знаменита. Она крупная, уже больше похожа на дворец. Ее так и называют – Дворец Корнякта. Когда-то это было самое крупное жилое здание в городе. Константин Корнякт был купцом родом с острова Крит, уроженец города Ретимно. Построен дом в 1570-80-х годах архитектором Петром Барбоном. Корнякт был очень богат, он занимался арендой таможенных пунктов, а также у него было торговое дело сразу по нескольким направлениям. А еще он был православным, как все греки. Известно его крупнейшее пожертвование городу и Успенскому православному братству – на деньги купца построена прелестная Трехсвятительская часовня Успенской церкви и огромна башня Корнякта, высочайшее в свое время сооружение в городе.

Каменицу Корнякта построили, объединив две более старые постройки. Примечательными в доме были не только его размеры, здесь возвели трехъярусные галереи с аркадами вокруг довольно большого внутреннего двора, соединяющего главное здание с флигелем позади него. Колонны нижних аркады более массивные, самые верхние - совсем тонкие, это создает эффект легкости, устремленности ввысь. Сейчас это место известно, как Итальянский дворик – в нем расположен ресторан (кстати, очень вкусные у них лимонады, попробуйте грушу с имбирем!). Это любимая локация для посещения путешественниками (теми, которые в курсе) и место обязательных фотосессий. Изящные балюстрады постоянно облеплены раскорячившимися в немыслимых позах туристами, фотографирующими друг друга до изнеможения.



Во второй половине 17 века дом приобрёл не кто-нибудь, а сам король Ян Собеский, потом им владела его вдова. Ясно, что это было не место жительства короля – сам-то он жил в Кракове в основном, здесь была его резиденция на случай посещения Львова.

Затем дом несколько раз перепродавали, и в 19 веке было решено открыть здесь музей Яна Собеского – Королевские залы. Поляки очень уважают Собеского, ведь он был последним великим польским королем. Интерьеры, конечно, времени создания музея, а не времен Собеского, но все равно прекрасно.

Не поленитесь посетить этот музей тоже. Здесь вы можете увидеть то, чего практически нет больше нигде в Украине – прекрасно сохранившиеся интерьеры эпохи классицизма. Все сберегли: начиная от ажурной лепки потолков, заканчивая старинными паркетами, это единственный музей Львова, где нужно надевать музейные тапочки. Залов всего четыре, но бродить здесь можно бесконечно, настолько это красиво! И экспозиция тоже интересная – всякие красивые старинные предметы быта и безделушки. Особенно хороша мебель. Во многих львовских музеях заметила темную, почти черную мебель с белой инкрустацией – очень красиво. Похоже на рубеж 17-18 веков. Если кто знает, кто такую мебель делал, пишите в комментариях, интересно было бы узнать.

Следующий дом под номером 7 – каменица Шембека. Очень скромная, построенная в 17 веке. Единственное украшение – досчатый руст первого этажа и маленькая скульптурка Богородицы в нише.


8-й дом некогда принадлежал богатой армянской семье Бернатовичей (все фамилии во Львове переиначивали на польский манер). Первая постройка возведена в конце 16 века, но от нее остался только цоколь. Перестроен был в 18 веке, а в 19 достроили 4-й этаж и перелицевали фасад в стиле венского классицизма. Тогда же появились барельефы работы скульптора Гавриила Красуцкого.

9-й дом – это бывший дворец латинских архиепископов, сейчас в нем расположена детская библиотека. Дворец был перестроен из более старого здания в 1634 году. Изначально был пышно декорирован, сейчас из декора сохранился только портал. Дом знаменит тем, что в нем в 1621 году жил польский король Зигмунд Ваза, а предшественник Яна Собеского молодой король Михаил Корибут Вишневецкий и вовсе помер здесь 10 ноября 1673 от стрессовой язвы пищевода, в возрасте 33 лет.



Вот так вот, в чужом доме, в чужой постели. К слову, внутренности его были захоронены в стене латинской Катедры, а все остальное – в городе Вавеле. Видимо, именно после этого случая Ян Собеский и решил приобрести недвижимость во Львове, чтобы не ютиться в гостях у горожан, если придется побывать во Львове. Интересный факт – Корибут Вишневецкий во Львове умер, а Ян Собеский почти во Львове родился, ну, в 70 км – в Олеском замке.

Завершает восточную сторону еще один дворец – Дворец Любомирских под номером 10.
Дом построен в 1695 на фундаментах и остатках первого этажа готических построек (точнее – объединили целых 7 небольших домов) – сохранились стрельчатые своды и готические подвалы. В 18 веке его приобрел и перестроил в барочном стиле известный польский магнат Станислав Любомирский. Проект создал Ян де Витт – архитектор, работавший на постройке доминиканского собора, скульптурный декор создал Себастьян Фесингер. Здание декорировали с элементами стиля ампир с использованием военной символики. Дом огромный, занимает целый квартал. В нем расположено сразу два известных львовских заведения: стильная кофейня "Копальня" ("шахта") и пустынный музей этнографии и народного быта – опять бродила по комнатам одна, только еще одна парочка немцев сюда забрела.



В музее выставлены образцы народной одежды разных регионов Западной Украины, посуда, мебель, изделия народных мастеров, макеты зданий и церквей – я такое очень люблю. Если вы тоже любитель этнографии, не бегите сразу пить кофе, загляните сначала сюда, на второй этаж, а потом уже кофе (но кофе тоже обязательно). К слову, сильнейший аромат "львивськой кавы" с шоколадным оттенком будет преследовать вас во всех комнатах музея. На первом этаже в кофейне есть еще и сувенирная лавка и магазин разных "кофейных" принадлежностей.

Южная сторона начинается с простенькой угловой каменицы №11, принадлежавшей когда-то семье Гайсляровских. Построена она в начале 20 века.

Юстгляцивская каменица №12 уже чуть поинтересней. В 19 веке здесь располагалась небольшая синагога. Дом построен в 17 веке, но сильно переделан в 19. Кое-что ренессансное все же можно уловить. Украшают третий этаж смешные маскароны в виде усатых дядек.

Дом №13 построен в 17 веке на остатках более старого готического здания. Принадлежал он уже известному нам аптекарю-краеведу Яну Альнпеку – то есть еще у нас тут одна аптека была. Мы помним, что изначально Ян жил в доме Виттенберга, в каменице №2, которая потом стала дворцом Бандинелли. А потом, разбогатев, Ян купил вот этот дом. Изначально каменица была трехэтажной, 4 этаж надстроили в 19 веке. Тогда же большое помещение на первом этаже разделили на два поменьше. Сейчас здесь расположена кондитерская "Львовские пляцки", таких уже целая сеть по Украине. Пляцок – это пирог, торт или рулет, обычно продолговатый и прямоугольный в разрезе. Очень вкусные здесь рулеты с семгой и шпинатом.

В доме №14 расположен самый знаменитый конспиративный ресторан Львова -"Крыивка". Стилизован тематический арт-ресторан под настоящий "бандеровскомий схрон" - землянку бойцов УПА, так что вход, будучи не в теме, найти можно не сразу, и на входе нужно сказать пароль.



А когда-то это была Венецианская каменица. Она была построена в 1589 году известным зодчим Павлом Римлянином с участием Павла Счастливого для консула Венеции во Львове Антонио Массари. Поэтому портал дома венчает венецианский крылатый лев. На этом месте уже был старинный дом, поэтому перестройка коснулась только фасада – он оформлен в ренессансных чертах. Здесь, как и на Черной каменице можно видеть бриллиантовый руст.
Камяница 15 построена в 16 веке, принадлежала Шимоновичу, перестроена в 19 веке. Как и каменица 16 – Рорайского. В ней сейчас магазин Свиточ, где можно купить качественные конфеты от разных украинских производителей.

Каменица 17 принадлежала саксонцу Францу Венингу, сейчас она на реставрации. В 17 веке принадлежала каменица Матею Гайдеру, который умер бездетным, завещав свой дом городу. В оформлении фасада сохранились элементы ренессанса и рококо.

Самая большая каменица на Южной стороне - №18, это практически дворец. Только 2 дома на площади имели на фасаде 6 окон в ширину – этот и дворец Корнякта. Каменицу построили в 1553 году для краковского купца Ежи Гуттетера. Таким образом, эта каменица – самая старая на Площади Рынок. Когда-то она была так пышно декорирована, что считалась украшением города, король Зигмунд даже освободил хозяина от обязательства брать на постой военных и гостей города во время торжественных событий. В 1583 году дом купил скорняк Николай Барч и перестроил его. Барчи фактически были родоначальниками скорнячного дела во Львове. Описания начала 18 века свидетельствуют, что дом был 2-х этажным и проходным – вел на улицу Староеврейскую. Проход через внутренний двор существует и сейчас. К концу 18 века дом сильно обветшала, его даже записывали, как "руины", но потом его выкупил и перестроил армянский виноторговец Андрей Андзуловский.

В начале 19 века дом купила семья Зенткевичей, известная тем, что вела аптечный бизнес еще с 16 века. Понятное дело, они открыли здесь – правильно, еще одну аптеку, "Под золотым оленем".
Соседняя 19-я каменица, Пельчинская – сейчас выглядит довольно скромно. Тоже возведена в 16 веке, перестроена в 19 и ХХ веках.

Небольшая каменица под номером 20 построена в 16 веке по заказу львовского старосты Станислава Крайзера. В 18 веке перестроена по заказу ее тогдашнего хозяина Юзефа Бельского. Еще в 1960-х годах здесь был открыт ресторан "Под Львом", очень популярный в советское время.

Каменица №21 построена для Андрея Самбора Домбровского в XVII в. Одно время принадлежала уже знакомому нам Умбальдини. Ренессансные порталы сохранились с 17 века.

22-й угловой дом на южной стороне я уже упоминала – старый дом на этом месте когда-то принадлежал семье бургомистра Павла Ельонека, его сын погиб в драке из-за девушки. К сожалению, тот дом не сохранился. Это, немного скучноватый, был построен в самом конце 19 века в стиле историзма.

Южную сторону мы закончили, как видите, тут не так много в историческом и архитектурном плане домов, но все вместе они смотрятся нарядно и симпатично.

Переходим на западную сторону. Угловой дом 23 – каменица Шольц-Вольфовичей. Дом большой, немного похож на дворец Бандинелли, потому что построена примерно в то же время – в 1570-х, возможно, и зодчий был тот же. Возвели каменицу по заказу патриарха рода Вольфа Шольца – купца из Силезии. Угловую нишу-эдикюль украшает скульптурная группа "Крещение Христа".

"Вольф" по-немецки – "волк", а жена его была из рода Хасе ("заяц"), для горожан это была вечная тема для насмешек. Смех смехом, но наплодили Заяц с Волком 12 сыновей и 12 дочерей. А у Вольфа еще 2 брата было со своим приплодом, так что многочисленная семейка получилась.



Дом облицован уже знакомым нам бриллиантовым рустом и укреплен небольшими контрфорсами. Украшен фасад такими ложными выпуклыми колоннами – пилястрами. Имеются несколько надписей на латыни: "где милосердие, там Бог", "где богатство, там и друзья", "имя Господа - непоколебимая крепость".

Знаменателен также и дом 24. Это еще один отличный львовский музей – исторический, отдел средневековья и археологии. Дом изначально принадлежал все тем же Шольцам, а затем перешла во владение консулу Венеции Антонио Массари, мы знаем, он владел еще и 14-м домом, Венецианской каменицей. Поэтому и здесь мы видим символ Венеции – крылатого льва. В этом доме в 1707 году трижды побывал царь Петр Первый. Его портрет, кстати, можно видеть среди галереи Львовских знаменитостей во Дворце Бандинелли.



Здешний музей тоже интересный, можно посмотреть, как дом устроен изнутри – тут тоже есть внутренняя площадка (на дворик она не тянет), вокруг которой по периметру расположены галереи и лестничные пролеты. В музее экспонируются разные занятные штуковины, например, металлический лев со шпиля средневековой ратуши. Также на нескольких этажах размещаются разные интересные экспонаты, посвященные общественной жизни в средневековом Львове – можно узнать, какие здесь были цеха, как была организована городская власть, самооборона и т.д.
Самый, на мой взгляд, впечатляющий экспонат – это огромная, на всю стену панорама Львова 18 века работы художников Яновского и Розвадовского. Производят впечатление и надгробные портреты горожан – можно буквально заглянуть в лица жителей старого Львова.

В начале 20 века дом был значительно перестроен, его снабдили аттиком с модерновым барельефом работы скульптора Курчинского.

Соседний дом, 25 принадлежал родному брату Вольфа Шольца – Якубу. В 18 веке здесь была типография, а в 18 каменицу купил книготорговец Ян Миликовский. При нем же дом перестроили, добавили 4 этаж. Балкон с карнизами и львиными мордами, похоже, оставили с 18 века.

26 дом принадлежал третьему из братьев Шольцев – Яну. Построили каменицу в начале 16 века, перестроили в барочных чертах в 18, в 19 достроили 4-й этаж. Относительно недавно дом отреставрировали, и теперь его барочный декор выглядит свежо и нарядно. На замковом камне сохранился рельеф Богородицы.

Каменица №27 построена в 16 веке все тем же Вольфом Шольцем, затем дом был куплен уроженцем Вроцлава Адамом Фаурбахом. В XVII веке здесь жил Казимир Самуил Кушевич – историк, автор "Писем из Львова", важного источника исторических сведений о городе. Так что теперь понятно: на Площади рынке, в основном, были дома семьи Шольц и аптеки.

Дом №28 построен в 16 веке, и считается, что мало изменил свой облик за все это время. Построил его некий Пауль Ароматариус, но уже через несколько лет дом купил доктор Доминик Гепнер. Потом домом владели другие доктора, так что ее еще называли Докторской. В 18 веке во время ремонта соседней каменицы здание дало трещины, и его подперли контрфорсами.




Дом 29 – широкий, на 5 окон. Построен на месте двух старых зданий в 18 веке в стиле позднего классицизма. По легенде, для бесплатных работ привлекли пленных гайдамаков, приговоренных к казни. В 1802 году дом купил швейцарец Доменико Андреолли. Он знаменит тем, что открыл первую во Львове кондитерскую. Теперь их сотни; Львов – город невероятных кондитерских вкусностей. Кондитерская Андриоли находилась во дворе дома, через который проходил сквозной проход на улицу Театральную. Проход есть и сейчас, он называется "Пассаж Андреолли".
Дом 30 – Регулевская каменица, ее хозяином был Якоб Регула. В 18 веке дом почти полностью разобрали и на его месте построили новый.

А советское время здесь был магазин тканей.

31-я каменица бросается в глаза своим ажурным декором. Пожалуй, она самая красивая на площади. Первая была построена в 17 веке, как обычно на месте более старых зданий, но в начале ХХ фасад переделали в стиле арт-деко – так, по крайней мере, утверждают все путеводители. Я, если честно, была уверена, что это барочная постройка, такие пышные украшения на фасаде. В любом случае, живописный дом прекрасно вписался в ансамбль площади и радует своей красотой. На табличке указано, что это жилой дом, это одна из немногих камениц на площади, которая не имеет имени.



В книге львовского историка Францишека Яворского я нашла интересную историю, связанную с этим домом. Историк упоминает старое имя каменицы - Якубушевская.

В первой половине 17 века дом принадлежал трем совладелицам – вдовам Анне Лушковской и Анне Шварцевой и даме Нете Шимоновичевне. У купеческой вдовы Анны Лушковской была дочь, Ядвижка. Она была совсем юной, когда в 1634 году город посетил немолодой уже польский король Владислав Ваза. Говорят, король увидел Ядвижку, когда она смотрела на торжественную королевскую процессию въезда в город. Смотрела через окно этой самой каменицы. Монарх поймал ее взгляд и с первого взгляда влюбился в незнатную горожанку, и на глазах у всего города закрутился пламенный роман.



Владислав совсем потерял голову от страсти – он не отпускал от себя девушку ни на минуту, уплатил все долги ее матери (они достались семье после внезапной смерти неудачливого отца), и стал настаивать, чтобы юная любовница сопровождала его в Краков. И поехала же! Через 9 месяцев у парочки родился сын, потом еще двое детей. Всем детям король дал свою фамилию – Ваза. И тут Сейм стал бунтовать – ведь как известно, "жениться по любви не может ни один, ни один король". К слову, слова немудрёной песенки принадлежат французскому памфлетисту, и посвятил он их как раз любви Владислава и Ядвижки, так что любовники прославились на всю Европу.
Члены Сейма стали настаивать на браке короля с более подходящей дамой. Ею, в конечном итоге, стала Цицилия Рената Габсбург – умная, набожная, но очень некрасивая. Ядвижку выдали замуж и удалили от двора, но король продолжал тайно навещать свою пассию.

А вновь созданную монаршую семью преследовал рок – двое их детей умерли в детстве, сама Цицилия умерла третьими родами в 32 года. Люди шептались, что это все колдовские козни Ядвижки – она давно уже считалась ведьмой, ведь все помнили, как скромная львовяночка в одночасье свела с ума всесильного короля – не иначе напустила чары. Король, правда, повторно женился, но вскоре сам умер. Говорят, на руках у своей Ядвижки. Жаль, даже портрета прелестницы не сохранилось, зато сохранился вот этот дом, в котором он жила, пока ее не закрутил вихрь королевского романа.

Говорят, красивой и драматичной любви короля и львовянки посвящен барельеф "Амур и Психея" на фронтоне по ул.Краковская, 4.



А в начале ХХ века в этом доме располагался магазин алкоголя Бачевского. Юзеф Бачевский был знаменит в Польше тем, что делал лучшую и самую продаваемую водку – такой себе польский Смирнов. Семейный алкогольный бизнес велся Бачевскими еще с 18 века, завод находился здесь, во Львове. В него попала бомба в 1939 году во время военных действий, и на этом Львовский этап эпохи Бачевских закончился – бизнес переехал в Вену. К слову, похоронен Юзеф Бачевский на Лычаковском кладбище, в одном из самых красивых мавзолеев.

32 дом угловой, на углу с улицей Шевской. Когда-то дом принадлежал архитектору Пищемухе. Сейчас дом называется "каменица Циппера" – по имени одного из владельцев – ювелира и часовщика Абрахама Циппера, который в 1911 году перестроил крупное здание 1801 года (его в свое время поставили на месте 5 старых камениц) и открыл здесь универсальный магазин. Сейчас здесь заведение с громким названием "Правда" - театр пива.



А мы с вами переходим на северную сторону. Северная сторона наименее интересная на площади, она расположена между улицами Краковской и Печатной (№33 - №45) По данным архивных документов, все дома на этой стороне разрушены в 1765, разобраны и впоследствии перестроены.



Первая на углу 33я каменица. Вы не поверите, но в 1637 г. ею владел еще один аптекарь - Ян Кильяниста. В 18 веке дом перестроили, и он приобрел практически вот эти вот черты, как сейчас. Проектом руководил знаменитый немецкий архитектор Бернард Меретин – тот самый, который построил собор Святого Юра. И даже портрет его сохранился, вот. На углу дома можно видеть скульптуру забавного кентавра с кружкой в руке, и кафе, которое было на первом этаже называлось "Кентавр".

34 каменица очень скромная, много раз перестроеная. Первыми владельцами было семейство скорняков Авеншток, сейчас каменица носит их имя Авенштоковская. Как и соседние 35 и 36 каменица, была разобрана в 18 веке и полностью перестроена.

В 36 доме квартировал маршал Юзеф Понятовский, когда он жил во Львове и нес службу в австрийской армии. Юзеф был бравым воякой, он очень знаменит в Польше, ведь ему удалось дослужиться до маршала империи в наполеоновской армии. Правда, маршалом он пробыл всего 3 дня – сразу после присвоения ему звания он был ранен в бою под Лейпцигом и утонул в реке, случилось это в 1813 году. Понятовский был племянником последнего польского короля Станислава Августа Понятовского.

Уже пребывая в ссылке на острове Святой Елены, Наполеон писал о польском герое: "Настоящим королём Польши был Понятовский, он обладал для этого всеми титулами и всеми талантами… Это был благородный и храбрый человек, человек чести. Если бы мне удалась русская кампания, я сделал бы его королём поляков".

В конце 19 века здесь существовал магазин народной торговли – надписи на русском можно прочитать на старых фото. В самом конце 19 века был сделан вот этот портал – в нем угадываются черты модерна, мне он очень нравится.
Следующая, 37 каменица– Гросваеровская - тоже довольно поздняя. Ее построили на месте более старой в 18 веке, в 19 достроили 4-й этаж. Когда-то, в 17 веке участок и дом на нем принадлежали доктору Мартина Гросваеру, а потом на первом этаже была лавка суконной торговли армян Ангелкамов.

Каменица 38 – Вильчиков. Уже знакомая нам фамилия – помните страсти-мордасти, которые кипели вокруг Анны Вильчек, так вот в 17 веке ее семейство построило этот дом. Правда, в 19 веке его сильно перестроили, хоть кое-что сохранилось, например над воротами вмонтирована эмблема цеха портных с изображением ножниц ( XVIII в.).
Каменица 39 была построена в середине 17 века. По мнению некоторых исследователей, именно здесь находился королевский монетный двор, перенесенный сюда из Кракова во время 30-летней войны. В 19 веке здание радикально перестроили, ренессансный фасад превратился в псевдобарочный.

40-й дом – главное украшение этой стороны площади, так как на портале размещены очень выразительные скульптуры атлантов, поддерживающих балюстраду балкона. Они сделаны в стиле Пинзеля, немного смахивают на ребят с каменицы №3 и примерно в одно время с ними создавались. Эти атланты очень интеллигентные и даже сухощавые. В доме сохранились готические подвалы, но в целом здание перестроено в 18 веке.

Каменица 41
Была возведена в XVII в. на месте здания XV в. Известно, что в 17 веке дом принадлежал Львовскому цеху ювелиров. Главное украшение каменицы – забавный барочный маскарон в виде головы шута.

42 и 43 каменицы построены в 18 веке на месте обветшавших более старых. В 43ей еще в 18 веке было кафе Латиновичевои, в которой собирались в основном армяне - это был их своеобразный культурный центр. В доме жили армянские семьи Бернатовичи, Яхимовичи и Яновичей. 44 каменица была построена примерно в 17 веке и в 19 сильно перестроена.



45 угловая каменица довольно большая, так как ее перестроили из двух в самом начале 19 века. В доме сохранились древние подвальные помещения, также в начале ХХ века была обнаружена готическая арка в стене. В подъезде имеются красивые деревянные перила.

Ну вот, каменицы закончились.

Рассказ получился длинным, долгая такая прогулка в желтых ботинках. Но Львов того стоит!

Ставьте лайки и подписывайтесь на мой канал. Всем пока!

https://agritura.livejournal.com/266790.html

На Площади Рынок 44 каменицы и как минимум 6 музеев. Плюс музей аптека на углу с площадью, плюс подвалы иезуитского монастыря, плюс смотровая площадка Ратуши: ходить - не переходить. И я рискну познакомить вас СО ВСЕМИ важными постройками площади.

Традиционная публикация сценария к новому видео:


Ну, и кому лень смотреть, можно читать:



Всем привет!

Конечно же, тот, кто хоть раз посетил Львов, вероятнее всего бывал и на Площади-рынке – ведь это самая известная архитектурная достопримечательность города, его сердце, хранилище особого львовского духа, и еще куча отличных ресторанов и кафешек. Но я все-таки расскажу о Площади Рынке, а вдруг вы чего-то еще не знаете.
Теперь, когда я познакомилась с Площадью Рынком поближе, мне за это место даже обидно, ведь в первую очередь туристами это место воспринимается как гастрономический квартал в красивых декорациях. Никто не говорит, что плохи все эти "музеи пива", "театры кавы", "мастерские шоколада" и "лаборатории наливок" и прочего бухлишка, но ведь тут есть и кое-что другое.

Для меня, например, стало удивительным открытием то, что в домах-"каменицах" расположено как минимум 7 отличных музеев, и их посещает до обидного немного людей: традиционно туристы осаждают здешние рестораны, равнодушные к тихим музейным залам – а ведь залы зачастую красивы сами по себе, а в них еще и интересные экспонаты.

Но давайте обо всем по порядку.

В видео-рассказе о древнем Львове я говорила, что город начинался не с Площади Рынка теперешнего, а с площади Старый Рынок ближе к Пидзамчью. После захвата Львова польским королем Казимиром 3 в 14 веке, город довольно быстро вырос и был перепланирован, его центром стал другой район, где, естественно важным местом была новая рыночная площадь, вокруг которой сформировался жилой квартал богатых торговцев и ремесленников, считается, что немецких по большей части. Немцы и до Казимира жили во Львове, но при нем их колония значительно выросла и заняла лидирующее положение в городе.



Есть версия, что изначально площадь называлась "ring" - по-немецки "кольцо", замкнутое пространство, но со временем местные русины переиначили название в более привычное: рынок. То есть масло масляное получается – рынок-рынок.

Место – то же, что и сейчас, но дома были совсем другие – деревянные и фахверковые. Да и планировка, возможно не была такой же точно; но совершенно определенно уже тогда была ратуша – она впервые упоминается еще в 1381 году.

Упоминала я также грандиозный пожар во Львове 1527 года. Его подробности я краем уха услышала от экскурсовода в подвалах иезуитского костела, рассказывавшего эту скорбную историю польским туристам. Я заинтересовалась, погуглила и нашла цитату из "Мемориала о пожаре нашего города" неизвестного автора 16 века, скорее всего очевидца событий.

Первым загорелся дом некоего пивовара Григория Солтыса, стоял он неподалеку от монастыря францисканцев на улице Пекарей (сейчас Театральная, на месте Музея природоведения). В тот день был сильный ветер, большинство домов деревянные, у немногочисленных каменных перекрытия и кровля тоже деревянные, огонь быстро перепрыгивал с крыши на крышу, и за несколько часов город полностью сгорел. Усугубили дело взрывы загоревшегося арсенала и пороховых башен в черте города.

Сохранились, хоть и обгорели, несколько каменных храмов, стены городской ратуши (башня ее обрушилась) и единственный дом некоего Яна Бороды, который предусмотрительно покрыл дом черепицей, а не гонтом. К счастью, во время пожара власти открыли городские ворота, которые обычно держали закрытыми, и жители смогли покинуть город, иначе жертвы были бы катастрофическими.



Это была колоссальная трагедия, но для формирования облика города она со временем сыграла позитивную роль – за несколько лет Львов отстроили, и это уже был каменный город, многие постройки сохранились до наших дней. Изменилась и центральная площадь. Восстановили Ратушу, подновили латинскую Катедру, начали возводить новые храмы, и жилые дома, конечно.

Деревянные дома во Львове теперь старались не строить. Более того, в 1540 году городской совет выпустил специальный указ, в котором в центре города постройки из дерева возводить запрещалось. Немногочисленные каменные и полукаменные дома, поврежденные во время пожара, кое-где сохранились фрагментарно: на фундаментах обгоревших домов построили новые.

Каменные дома во Львове строили из кирпича и из тесанного известняка, которого в местных недрах предостаточно.
"Википедия" предлагает переводить украинское и польское слово "камьяныця" или "каменица" как просто "дом", ну, или на худой конец, "каменный дом". А давайте ее так и называть – каменица. Пусть это будет такое заимствование из украинского языка в русский, раз уж своего подходящего слова нет.

Так вот, раз уж мы решили познакомиться с Площадью Рынком, на этой самой площади стали возводить как раз такие каменицы. Сейчас их 44, хотя номеров домов – 45, №1 – это Ратуша. Номера домов на площади пронумеровали только в 1871 году, до этого их называли по имени владельца.

Надо понимать, что дома эти возводились в разное время, и многие из них многократно перестроены, так что сейчас на площади вы можете видеть и ренессанс, и барокко, и даже чуть-чуть модерн. Хорошо хоть сталинского ампира нет. Некоторые парные соседние каменицы более поздними хозяевами были объединены в одну, здесь есть каменицы, перестроенные сразу из 5, а то и большего числа построек.

Расположены дома по периметру почти квадратной площади 129 на 142 метра, посередине стоит Ратуша, по углам 4 фонтана, от углов площади под прямым углом отходят по 2 улицы, всего 8, ну, это вы и без меня наверняка знаете, не буду много пересказывать общеизвестное. Про ратушу я уже немного рассказывала в предыдущем фильме, уже говорила, что первая на этом месте стояла еще в 14 веке, эта – уже четвертая, ее построили Алоиз Вондрашка, Ежи Глоговський, Йозеф Маркль и Франц Трешер. Размер по периметру - 78х58 м. Башня ратуши высотой 65 метров, на смотровую площадку ведет 406 ступеней. В Ратуше 156 комнат и 9 залов.



Два из четырех фонтанов поставили на старых колодцах. Фонтаны украшены скульптурами античных богов, символизирующих разные стихии и силы природы: Диана – богиня Луны, перекрестков, связи времен и продолжения рода, Нептун и его супруга Амфитрита – боги морей и водных потоков, Адонис – живительная энергия весны. Все скульптуры создал тирольский скульптор Гартман Витвер в 1810-1814 годах. Брусчатка мостовой вокруг фонтанов была выложена звездой из черного и красного камня.

Когда-то на восточной стороне площади стоял древний фонтан с фигурой феи Мелюзины, его установили еще в 1589 году. С западной стороны была установлена странная фигура – мужчина и женщина спиной друг к другу – Справедливость и Палач. У ее подножья был установлен эшафот, где осуществлялись публичные казни. Еще одно такое место во Львове – гора Казней неподалеку от Городоцкой. Сейчас там тихий парк, и о жутких событиях напоминает только название холма.

Некоторые дома на Площади Рынок построили на фундаментах старых, сгоревших, но площадь до пожара все же имела другую планировку. Археологи исследовали культурные слои под современными мощеными мостовыми и обнаружили остатки каменных сооружений, выходящих за приделы нынешней площади. Через подвалы некоторых камениц шел черный ход на улицу, иногда далеко за приделами площади. Оказалось, что средневековый рынок имел еще и крытые галереи – чтобы торговля не прекращалась даже в плохую погоду.



А плохая погода здесь бывает чаще, чем в Киеве – осадки выпадают в среднем 174 дня в году (практически полгода), в Киеве – 160 дней. Среднегодовое количество осадков 729 мм против 619 мм в Киеве. Кстати, один из дней моего пребывания во Львове (на маевках) практически до вечера шел дождь.

Археологи также исследовали и готические подвалы, некоторые из которых имеют два этажа.
В домах № 4, 6, 7, 16, 25, 26, 28, 45 сохранились нервюрные готические своды – это такие вот красивые перекресты на потолке, смахивающие на обвисшие паруса. Это то немногое, что во Львове сохранилось от периода архитектурное готики.

Давайте же знакомиться с каменицами. Нумерация начинается с Восточной стороны, именно здесь жили самые богатые жители Львова – сразу четыре дворца!

Под номером 2 на площади стоит не просто дом, а целый дворец, который сейчас называют итальянским словом "палаццо" - "палаццо Бандинелли". Это слегка несправедливо – ведь построил дом на этом месте первым не итальянец, а немец – Иероним Виттенберг, на польский манер Ярош Ведельский. К нему мы вернемся чуть позже.
Если будете здесь, обязательно зайдите в музей в каменице №2 – над порталом большими буквами написано "музей" и "почта на рынке с 1628 года". Предполагаю, фанатов почтовых музеев не так много, и я к ним тоже не принадлежу, но я твердо решила по максимуму посетить Львовские музеи, и в этот думала заскочить мимоходом, решив, что это музей почты.



А оказалось нет! Музей почты здесь, конечно, тоже есть, но кроме этого есть и все, что к почте прилагалось – жилье хозяина и комнаты, которые сдавались внаем. В музее вы можете увидеть частично сохранившиеся и восстановленные интерьеры 17-18 веков, филигранную каменную резьбу оконных проемов – дивный ажурный ренессанс! Я не могла на эти окна насмотреться. Также вы можете видеть, как были устроены каменицы площади Рынка изнутри. Например, в этой комнаты переходили одна в другую, это называется анфилада, во многих каменицах был внутренний дворик – в палаццо Бандинелли он тоже есть, небольшой правда, с винтовой лестницей. Можете также осмотреть массу интереснейших экспонатов.

Предположительно свой дом Иероним Виттенберг построил в конце 16 - начале 17 века, его имя впервые упоминается в архивах в 1589 году. Кто автор проекта, не известно. Виттенберг был аптекарем, и аптека была здесь же, на первом этаже, как раз там, где музей почты.

Кстати, прямо через дорогу, на углу, по адресу Друкарская, 2, сейчас находится музей-аптека. Она была основана намного позже, уже в 1735 году военным фармацевтом Наторпом и называлась под "Под чёрным орлом". Здесь тоже интереснейший музей, не так скучно, как звучит, обязательно сходите. Осмотр начинается с торгового зала, который и сейчас действует как аптека. Здесь можно купить знаменитое львовское "железное вино" (в нем содержится железа сахарат, лекарство от анемии).



Вы сможете рассмотреть массу занятных экспонатов, касающихся аптечного и знахарского дела, спуститься в подвал каменицы, увидеть планировку помещений – в частности, ее внутренний дворик с лестницами по периметру и древний флигель 15 века, в котором воссоздана алхимическая лаборатория – мебель просто потрясающая. Здесь есть и помещение лаборатории с крошечной кухней – здесь проводили тепловую обработку растительного сырья, например, делали отвары. Как-то так выглядела и аптека Виттенберга, только еще экзотичнее – все-таки она была открыта на 150 лет раньше.

Но вернемся в палаццо.

Порталы и оконные обрамления оформлены изысканной каменной резьбой – повторяю, изнутри она еще более пышная. Небольшие слуховые окна над большими окнами первого этажа украшены барельефами дельфинов – считается, что это символы удачи в делах.



Прогуливаясь по комнатам каменицы, вы отметите, что на полноценный большой дворец здание тянет условно, но все-таки дом довольно большой – он угловой, и виден его длинный боковой фасад, парадный фасад с порталом кажется совсем небольшим. Большинство камениц на Площади именно такие – узкий фасад, и длинный боковой торец, некоторые каменицы тянутся глубоко внутрь, упираясь либо во внутренний двор, либо в улицу параллельную площади. Читала где-то, что большинство камениц изначально были максимум на три окна по ширине – это регламентировалось специальным указом еще в 14 веке; такая практика существовала во многих тесных городах стран средневековой Европы – в Нидерландах, например. Если хочешь дом пошире – плати налог за лишние окна. Так что широкие камяницы себе мог позволить только очень богатый человек, а ведь здесь и так селились люди небедные.

В доме Виттенберга долгое время проживал очень интересный квартирант: уроженец Фрайбурга Ян Альнпек, член многочисленной немецкой общины Львова. Он занимал высокие посты в магистрате, и даже какое-то время был бургомистром, хоть по профессии был аптекарем, как и хозяин дома; возможно, в его аптеке Ян поначалу и работал. Интересен сей квартирант тем, что был еще и первым Львовским краеведом. Он оставил много записей о жизни города того времени, а самым главным трудом его жизни стала большая монография – историческое и топографическое описание города, вошедшее в знаменитейший шеститомник "Civitates orbis terrarum" Брауна и Гогенберга или "Атлас городов земного мира". Это было первое подобное издание, выпущенное в мире вообще, напечатали его в Кельне. Печатать его начали с 1572 года, раздел о Львове вошел в выпуск 1617 года, в последний 6 том.

Издание представляло собой подборку перспективных планов европейских городов "с высоты птичьего полета", и Львова в том числе. Эта гравюра кочует из издания в издание – единственное из изображений, на котором мы можем четко видеть, как выглядел Львов на рубеже 16 и 17 веков, и это чуть ли не первое изображение Львова вообще. Картинка как раз из этого атласа, автор всех иллюстраций издания – гравер Георг Гуфнагель, но гравюру он сделал по рисунку фортификатора Аврелио Пассаротти, придворного короля Сигизмунда Вазы (это Сигизмунд, не Аврелио я не нашла его портрет).

А что же каменица? В 1620 году она сменила хозяина, Виттенберг-Видельский продал ее итальянскому купцу Роберто Бандинелли. Некоторые историки утверждают, что покупатель был внуком известного скульптора-маньериста из Флоренции Баччо Бандинелли.



Во Львов он приехал из Кракова совсем молодым, по приглашению другого итальянского купца Урбано Убальдини – ему, кстати, принадлежала соседняя каменица под номером 3. Роберто женился на дочери Урбано, Констанции, и получил за ней огромное приданое, что позволило ему приобрести дом рядом с тестем. Также предприимчивый итальянец предварительно получил от короля Сигизмунда разрешение на открытие городской почты, первой в Восточной Европе, и в новой каменице как раз присутствовало подходящее помещение. Была аптека, стала почта.
Дело у Бандинелли спорилось – почтовые услуги стоили немало, цена зависела от веса письма, а бумага в то время была тяжелой. К тому же у итальянца долгое время была городская монополия, что позволило ему взвинтить цены. Его курьеры курсировали до Кракова, Вены, Торуни, Гданьска и Люблина. Умер Роберто в 1651 году, переехав за год до этого в Вену и оставив дело во Львове своему сыну Лоренцо. Лоренцо стал секретарем монетного двора, перенесенного в город королем Яном Казимиром из Кракова на время военных действий 30-летней войны.
Располагался монетный двор неподалеку, в каменице №39.

Затем дом несколько раз менял хозяев.

В 19 веке в доме размещалась книжная лавка Вильдов. Кароль Вильд открыл здесь также литературно-музыкальный салон, и посещавший его молодой польский поэт Корнель Уейский без памяти влюбился в жену хозяина Леонию, известную пианистку. Вспыхнул роман, который бурно обсуждали львовяне их круга.
Потом здесь была фотолаборатория.

В ХХ веке дом очень обветшал, и потом его ремонтировали и реставрировали четверть века! Только в 2005 году здесь был открыт музей. На первом этаже – восстановленные старинные интерьеры, мебель, картины. На втором – экспозиция серебра, посуды, фарфоровых статуэток и часов, на третьем – чудесные отреставрированные портреты. Так что теперь, когда вы попадете во Львов, не мчитесь сразу со всех ног дегустировать пиво, а загляните обязательно в этот музей. Ну, а потом и пиво можно.

Если вас интересуют старинные подвалы, (и вы, конечно, уже побывали в подвалах иезуитского монастыря – они по-настоящему крутые) можете заглянуть в музей стекла – это как раз в подвале дворца Бандинелли, вход с торца здания. Музей небольшой, но сделанный добротно и экспозиция интересная. Тут можно и с экспонатами симпатичными ознакомиться, и осмотреть старинные своды подземелий дворца.

Дом номер 3, как я уже говорила, принадлежал тестю Бандинелли. Конечно, когда Урбано Убальдини выдавал за Бандинелли свою дочь, он уже был респектабельным немолодым господином, но ведь и он когда-то был молод, и с его домом была связана романтическая и даже трагическая история.



На этом месте еще в незапамятные времена стаял домик из фахверка и принадлежал он семье богатых горожан Вильчек. Первые представители этого купеческого рода прибыли во Львов с Пшеворска, и в 1449 году стали гражданами города. В XV - XVIII ст. они были одной из самых богатых семей Львова, члены семьи неоднократно входили в городской совет. Кроме этого дома Вильчекам принадлежал дом № 4 и 38 на Площади Рынок, а еще каменица №12 на ул. Армянской.

Дом №3, повторю, изначально не был каменицей, поэтому он сгорел во время пожара в 1527, на его месте Вильчеки отстроили новый, каменный. Примерно в 1580 году из Флоренции во Львов прибыл молодой итальянец Урбано из рода Убальдини, родственник папы Григория 13.

Во Львове уже было много его земляков и знакомых, Убальдини вскоре наладил свое дело – основал банк и торговлю шелками. Жил бы человек не тужил, да вот только угораздило его влюбиться в 18-летнюю Анну, единственную дочь патриция Валентина Вильчека, хозяина вот этого самого дома. Но у девушки уже был ухажёр – сын бургомистра Павла Эльонека, тоже Павел. Понятное дело, соперники друг друга терпеть не могли. На свадьбе богатой мещанки Павел пригласил Анну на танец, но та пошла танцевать с итальянцем. Разъяренный сын бургомистра дал пощечину сопернику, между ними завязалась драка, в пылу которой Урбано заколол Павла. Ему неминуемо грозила смертная казнь, если бы его раненный противник перед смертью не взял вину на себя, признавшись, что именно он инициировал драку. Умирающий попросил не наказывать Урбано, и того пощадили.

После этого Анна и Урбано поженились, у них родились трое детей: два сына и дочь, которую, как вы уже знаете, они впоследствии отдали замуж за аптекаря и почтмейстера Бандинелли, ставшего их соседом. Не знаю, беспокоил ли по ночам Урбано дух убитого Павла Ельонека, вполне мог бы – ведь Ельонеки жили здесь же, на Площади Рынке, в доме под номером 22. Сейчас это очень скучный угловой дом по Южной стороне площади, слева от Катедры – его полностью перестроили в 19 веке.

Со временем каменица Убальдини перешла старшему сыну Джованни (или Яну). Внук Урабано, Джованни младший, прославился тем, что во время осады Львова войсками Богдана Хмельницкого выстрелил из пушки по предводителю казаков, но чуток промазал, а вернее, "недострелил" – ядро упало прямо у ног коня Хмеля. Представляете, совсем другая могла бы быть история, если бы ядро попало в цель, и Хмельницкий был бы убит! Ведь до Переяславской рады оставалось еще 6 лет.

Внучка Умберто, Тереза, родила сына Яна Томаша Юзефовича, одного из первых львовских хронистов. Вот он, и это единственный портрет представителя семейства Умбальдини, который мне удалось найти.

В 17 веке дом купил Валентий Бзовский, потом хозяевами были Жевуские, потом Лянцкоронские. При Жевуских в 1770-х старинную каменицу разобрали, на старых фундаментах архитектор Петр Полейовский построил вот этот дом, очень сдержанной, почти классической архитектуры, только фасад на уровне первого этажа оформлен в пышной барочной манере – балкон поддерживают атланты-рыцари, сделанные скульптором Франциском Оленским, а портал здания украшает скульптурная группа "Слава". Считается, что Оленский - ученик Иоанна Пинзеля, его манера тоже довольно экспрессивная. Занятно, что изначально дом был окрашен – скульптуры белилами, фасад – розовато-жемчужным цветом, балкон – зеленым.

Одно время в доме жил известный меценат Станислав Скарбек, который основал во Львове театр, носящий сейчас имя Марии Заньковецкой.

Дальше под номером 4 на Площади Рынок располагается самый знаменитый здесь дом – Черная каменица, сейчас спрятанная за маскирующей завесой – идет реставрация. Построен дом в 16 веке, как и большинство зданий на площади, а точнее в 1577 году (через 50 лет после пожара). До этого здесь стоял дом некоего Андрея из Киева. Новую каменицу построил Петр Красовский (вероятнее всего Пьетро Караси и Грасси – по происхождению итальянец из Швейцарии) по заказу вдовы богатого мясника Зофии Ганель – она прославилась тем, что была инициатором постройки первого костела иезуитов во Львове. Интересно, что тот же зодчий возвел и соседнюю, 5-ю каменицу, причем раньше на 6 лет и принадлежал он тоже Зофии.



Наверняка вы знаете, что изначально каменица была никакая не черная, а вовсе даже светлая, обычного песочного цвета, как и многие дома на площади, так как выложена из блоков местного известняка. А потом даже белая - ее по тогдашней моде выкрасили свинцовыми белилами, а они, как известно, со временем окислились, почернели и закоптились. К слову, такая же история с часовней Боимов. Если вы хотите узнать, как часовня выглядела до того, как потемнела, зайдите внутрь и осмотрите интерьер – вот такое же разноцветие было и снаружи.

Повторюсь, сейчас проводится реставрация знаменитой каменицы, и можно подглядеть под защитное полотно, что там происходит. Так вот я увидела, что сейчас почти всю копоть оббили, и фасад опять светло-песочный. Интересно, оставят так, или потом покрасят в черный, как все привыкли? Скорее всего, подкрасят, как и в прежние ремонты. Какого бы цвета не была каменица, выглядеть она будет эффектно – ее украшением является так называемый "бриллиантовый руст" - эффект каменных блоков, рубленных с геометрическими гранями, как огранка драгоценного камня.

Занятно, что изначально у каменицы было всего два этажа. Всего через 10 лет после окончания строительства достроили третий этаж, и аж в конце 19 века – четвертый.



В конце 16 века в доме была открыта – не поверите – еще одна аптека! Уже четвертая! Тогда дом принадлежал семейству Лоренцовичей (не исключено, что тоже выходцы из Италии, судя по фамилии). Святой Мартин на фасаде появился, когда в 17 веке Регина Лоренцович вышла за врача Мартина Анчевского и дом перешел ему с приданым. Святой был небесным покровителем нового хозяина. Помните историю святого Мартина – он был настолько милосерден, что отрезал кусок своего богатого плаща, чтобы дать укрыться нищему. Также на фасаде есть Богоматерь и святой Станислов Костка – защитник от пожаров. Внутрь каменицы можно будет попасть после реставрации – здесь находится музей города Львова. Слышала, что как и во дворце Бандинелли здесь сохранилась внутренняя облицовка окон, тут тоже красивая каменная резьба.

ПРОДОЛЖЕНИЕ

https://agritura.livejournal.com/266500.html

У меня на канале новое видео:



Традиционно, выкладываю сценарий для тех, кому удобнее читать:

Что-то я в последнее время взялась изменять родному Киеву с другими городами. Надо это дело исправлять.

Еще перед Новым 2019 годом я побывала на замечательной выставке в Софии Киевской – "Восстановление Крещатика: конкурс и проектирование". Инициатором и куратором выставки стал киевский программист Семен Широчин. Его хобби – поиск проектов, участвовавших в конкурсе на восстановление Крещатика в 1940-х. Выставка отличная, мало кого из киевлян оставившая безразличным. Кроме того, представленные в экспозиции конкурсные чертежи и планы реконструкций выполнены мастерски и профессионально, некоторые из них сами по себе произведения искусства по качеству исполнения, как бы спорно не было то, что на них изображено. Архитектор Заболотный, к примеру, просто оформлял свои проекты зданий, как отдельные картины.


Семен Широчин с проектами-картинами Заболотного

Ну, давайте все по порядку. Посмотрим, что там и как они планировали восстанавливать.
Всем известно, что большая часть Крещатика и прилежащих улиц была взорвана подпольщиками в сентябре 1942 года во время немецкой оккупации. Первыми взлетели на воздух дома на углах по обе стороны от Прорезной: "Детский мир", бывшая кондитерская и гостиница "Спартак" (здесь размещалась военная комендатура). Начался большой пожар. Старые дома с деревянными перекрытиями стояли вплотную друг к другу, жители тогда пользовались керосином, а в подвалах хранился уголь – гореть было чему. Огонь распространялся с чудовищной скоростью – как назло, этому поспособствовала ветренная погода.



Немцам пришлось взорвать еще несколько домов, чтобы избежать распространения огня. Всего погибло около 940 жилых и административных зданий по нынешним улицам Городецкого, Заньковецкой, Ольгинскаой, части Институтской, Лютеранской, Прорезной, Пушкинской, Богдана Хмельницкого, бульвару Шевченко, Большой Васильковской, Майдану Незалежности. Сгорело 5 гостиниц, 2 крупнейших универмага, почтамт, 5 кинотеатров, ТЮЗ, консерватория и музыкальная школа. Погиб знаменитый небоскреб Гинсбурга, цирк Крутикова, величавое здание городской Думы и многое другое.



Считается, что несколько зданий немцам удалось разминировать до взрыва: Оперный театр, Дом учителя, в котором тогда располагался музей Ленина, правительственные здания – нынешний МИД и Кабмин, но в общем и целом центр города после бедствия представлял собой груды обгоревшего кирпича, более 50 тысяч киевлян лишились жилья.

На этом плане центра Киева черным выделены сохранившиеся дома, штриховкой – поврежденные, белым – разрушенные. Как видите, разрушения катастрофические.
К сожалению, несколько домов, которые вполне можно было восстановить, тоже решили снести. Например, здание Городской думы. Когда-то оно было доминантой площади, которая сейчас называется Майданом Незалежности, ведь тогда площадь и называлась Думской. Дума была огромной, и занимала большую часть площади, так что и площади-то как таковой не было – небольшой скверик позади здания и все.

Частично разрушенных домов, подлежащих снесению, было около 3 десятков. Часть домов, ближе к Бессарабке планировалось сохранить.


Здание Думы

Естественно, сразу после освобождения города стал вопрос о восстановлении его центра. Причем, первый конкурс на лучший проект состоялся уже в 1944 году, когда война еще не окончилась. Конкурс организовали по инициативе Никиты Хрущева, объявлен он был 22 июня 1944 года, к годовщине начала войны – Советы любили символические даты.

Первый тур объявила Академия архитектуры УССР. Всего было подготовлено 22 макета. В закрытой части конкурса участвовали маститые архитекторы (включая Власова, Щусева, Заболотного, ТацИя), им за заказ выплачивали по 100 000 рублей. В открытой части конкурса принимали участие и знаменитые, как Алешин, например, так и мало известные авторы. Первые четыре победителя в открытом конкурсе получали 40 000, 30 000, 20 000 и 10 000 рублей соответственно занятым местам.

Все макеты первого тура конкурса в январе 1945 года были выставлены в Художественном Русском музее им.Репина, всего 252 экспоната. Победителям открытых проектов дали денежные премии, похвалили в специальной прессе и отпустили с богом, основное внимание уделили закрытым, заказным проектам. Из них отобрали проекты Тация, Заболотного и Власова.


Один из проектов "Крещатая долина"

Победителей определили, но по результатам первого тура практически ничего не было воплощено в жизнь. Однако нельзя сказать, что время и усилия были потрачены напрасно – именно первый тур "растащили на цитаты", идеи из этих проектов бурно обсуждались во всей Европе, многие из них были использованы при застройке улиц других городов далеко за приделами Украины. Общее направление и фрагменты планов после многочисленных переработок были хотя бы частично воплощены в жизнь.



Например, один из конкурсантов, Владимир Новиков предложил расширить узковатый Крещатик до 75 метров и по левой стороне пустить широкий пешеходный бульвар. Его проект занял третье место в открытом конкурсе, но не был воплощен, но вот эту идею использовали. Насколько Уже был Крещатик до войны, можно видеть по старым фотографиям. Вот вы сейчас видите часть проекта Новикова и его соавтора Добровольского – это Пантеон Победы на Днепровских склонах.


Узкий Крещатик. Парад в 1930-х годах

Покажу вам еще несколько картинок с выставки.

Но перед этим сразу еще раз акцентирую ваше внимание: еще шла война, но при этом в победе уже никто не сомневался. Естественно, всем гражданам страны, включая архитекторов, в то время был не чужд патриотический подъем и победный пафос, что нашло отражение во всех проектах. Советской архитектуре (особенно на уровне проектирования) и до войны был свойственен имперский апломб и гигантомания, а теперь все это еще и усилилось. Поэтому практически во всех проектах присутствуют огромные монументы Победы, циклопические статуи вождей и прочий "сталинский ампир" - никто и не вспомнил про рациональную, элегантную и практичную довоенную архитектуру.



И, понятное дело, поначалу не всем приходило в голову хоть как-то учитывать сложный и живописный киевский рельеф и местный исторический архитектурный контекст, на соседние золотые купола древних храмов большинству конкурсантов было наплевать. Поэтому да – величие, блеск, пафос и культ личности.



Похоже, всем были предъявлены определенные требования: должны присутствовать Мемориал или Пантеон Победы, башня со шпилем, статуи Вождей и виадук, соединяющий Липки и Старокиевскую часть. На Крещатике должны были построить несколько общественных сооружений, включая Горсовет, но многие так и не построили: Дворец Молодежи, Дворец Труда, Дворец народных собраний и еще всякое-разное. Вот, к примеру, Пантеон Победы, предложенный архитектором Колесниковым. Это один из немногих предложенных проектов мемориала Победы, в котором постройка выглядит легкой и изящной, у других авторов они более громоздкие.

Теперь познакомлю вас с другими проектами.

Вот, например, симпатичное здание театра, предложенное архитектором Львом Синькевичем. Посмотрите, такое что-то узнаваемое, похоже на храмовый комплекс античной Греции. Жалко даже, что его не построили. Интересно, что Лев Васильевич был еще и превосходным графиком, автором множества офортов и линогравюр.


Проект Синькевича (театрально-концертный комплекс)

Первую премию в открытом конкурсе получила группа архитекторов: Граужис, Созанский, Степанов, Иванюк, Свидерский. Я сначала думала, что это Майдан, но это Европейская площадь. Здесь авторы предложили воздвигнуть Пантеон Победы с конными скульптурами и высокой башней. Пантеон у них эффектный тоже получился.



Ленинградский архитектор Владимир Гейльфрейх, создатель здания библиотеки имени Ленина и МИДа в Москве, явно вдохновлялся архитектурой древнего Рима – именно в этом стиле создан его план – тяжеловесный и однородный по стилистике. Многие постройки напоминают бастионы, мавзолеи и зиккураты, все сооружения монументальные, мощные, подавляющие, хоть и величественные.


Площадь Сталина (Гейльдрейх)

Совершенно неожиданный проект площади Сталина (нынешней Европейской) – именно так Гейльфрейх видел площадь, открывающуюся видом на Днепр. Похоже предложил оформить площадь и другой архитектор – Георгий Гольц. Вот эта башня на Майдане – тоже проект Гольца. Так что видели они нашу Европейскую площадь такой вот непростой.

Нам их не понять – даже в наши дни Европейская – наименее пафосная из киевских площадей. Это какое-то заколдованное место: что бы здесь не городили, сколько бы автомобилей не стояло в пробке на кольце, площадь всегда выглядит уютно. Ну, если только шины не горят.


Европейская (бывшая Царская площадь)

Российский архитектор Иван Соболев предложил вот такой проект Горсовета на Майдане – здание красивое, легкое, в античном стиле, но не совсем соответствующее местным градостроительным традициям – его сравнивали с ленинградским Адмиралтейством.



Питерские мотивы сквозят и в работе Дмитрия Чечюлина (главного архитектора Москвы во второй половине 40-х) – он предлагал сделать Майдан (можно я так буду называть площадь Калинина?) так вот он предлагал его сделать похожим на Дворцовую площадь: колонна посередине, колоннады полукругом и все такое. Очень эффектно он предлагал оформить спуск к Днепру, такими террасами, только вот пришлось бы искромсать все склоны, да и монумента Магдебургского права я не наблюдаю – его автор явно посчитал лишним.



Интересный проект был у молодых харьковских архитекторов Орехова, Касьянова и Пушкарева. Они тоже использовали стиль классицизм, и при этом особенно умело использовали особенности рельефа и панорамных видов. А еще у них очень красивые эскизы – мягкие такие акварельки.



В январе 1945 года объявили второй тур конкурса, в котором участвовали уже всего три проектных бюро: Заболотного, Тация и Власова, но по каким-то причинам Заболотный отказался, осталось два претендента. К слову, проект Заболотного, похоже, был самым живописным – ведь Владимир Игнатьевич использовал национальные мотивы, заимствованные из украинского модерна и барокко.



И вот такое интересное сооружение предлагалось возвести на Майдане. Странноватое, да, но однозначно лучше, чем те купола Глобуса, что нагромоздили сейчас. Или вот такой проект Мадана с Триумфальной аркой (первая картинка поста). Тоже довольно нарядно. Сталина, естественно, убрать к чертям, а вот коня можно оставить. И еще пару котиков где-нибудь прилепить.



А на Владимирской горке, где сейчас Украинский дом, Заболотный предлагал возвести эффектный отель. Заметьте, костел на месте, он архитектору не помешал. Говорят, вот за это чрезмерное увлечение национальной архитектурой Заболотный и получил обвинения в национализме и снял свою кандидатуру в самом начале конкурса.

Алексей Александрович ТацИй тоже был сторонником более мягкой, легкой архитектуры, хоть и не лишенной имперского размаха. Его оппонент Александр Власов предпочитал классицизм.

По первоначальной задумке ТацИя на нынешней Европейской площади планировали поставить монумент Солдата-стража, он как бы охранял начало улицы на пути от Днепровских круч – напоминаю, еще шла война, так что Страж был вполне актуален. Монумент предлагалось возвести там, где сейчас Европейский дом.



ТацИй сохранил концепцию Крещатика как улицы-коридора, он даже предлагал продлить его до площади Льва Толстого.

По плану Тация Крещатик должен стать улицей пяти площадей – Сталина (Европейская площадь), Калинина (Майдан Незалежности), Победы (новая предложенная им площадь), Ленина (Бессарабская) и Толстого.


Монумент Победы

Модерновый Пассаж, к тому моменту сохранившийся, хоть и поврежденный, планировалось перестроить полностью, он должен был быть крытым, многоярусным.

На уровне улицы Лютеранской планировалось заложить еще одну площадь, площадь Победы (да, вот здесь она должная была быть, а не там, где теперь цирк).


Крытый Пассаж и Дом собраний вместо Метро и Лютеранской

Со стороны Лютеранской планировалось возвести круглое в плане административное здание – Дворец народных собраний, причем саму Лютеранскую, вернее, часть, прилегающую к Крещатику, попросту предлагалось убрать. Монумент победы был тоже запланирован, напротив – гигантский обелиск высотой 150 метров. Для справки – высота нашей Родины-матери с постаментом до кончика меча – 102 метра.

По форме планируемый памятник Победы напоминал обелиск с американской экспозиции Всемирной выставки 1939 года "Трилон и Перисфера" - там тоже был трехгранный обелиск, правда, еще выше – 210 метров, так что не только Советам в те времена была свойственна гигантомания.


Трилон и Перисфера

Правда, советская экспозиция с той же выставки тоже не подкачала – там был монструозной высоты обелиск со статуей Рабочего со звездой. Над проектом советского павильона работал архитектор-одессит Борис ИофАн, он же проектировал павильон и для предыдущей, парижской выставки – там, где прославились мухинские "Рабочий и Колхозница". Киевский Трилон предполагалось украсить орнаментами и статуями.

Одной из идей было перекрыть улицу Прорезную и поставить на месте перекрестка Консерваторию с концертным залом, но к счастью, и от этой идеи отказались. На площади Калинина (Майдане) на месте гостиницы Украина и монумента Независимости планировалось возвести здание горсовета, слегка напоминающее погибшую Городскую Думу. Перед горсоветом хотели сделать фонтан с искусственным озерцом. По другую сторону от Крещатика, там, где сейчас купола Глобуса, площадь должна быть круглой в плане, с фонтаном посередине и отходящими радиально улицами.

Уже говорила, что планировалось от Липок до улицы Ирининской протянуть виадук в виде приподнятой арки, украшенной скульптурами, и виадук этот должен был одновременно быть и Триумфальной аркой, перекинутой через Крещатик на уровне Почтамта. Арка у Тация была ажурная и нарядная, с явственными элементами украинского барокко.



Круглый Майдан – это кажется площадь Льва Толстого. На площади планировался памятник писателю, а там, где сейчас довольно сдержанное здание, по плану Тация должна была быть воздвигнута ну прямо дворцовая постройка - вогнутое гигантское здание с колоннадой. Планировали "впуклое", а построили выпуклое.

Проект ТацИя включал не только реконструкцию Крещатика, был вовлечен весь центр города. Хотели окультурить набережную, там, где монумент Магдебургскому праву и пешеходный мост. Планировалось частично срезать холмы, и примерно там, где сейчас Кукольный театр, архитектор предлагал поставить циклопический монумент Сталину с Аллеей и Пантеоном героев у его подножия. Вариантов предлагалось много – от монументального мавзолея-ротонды для легкой колоннады без крыши.



Интересно, что Тацием был запланирован и легкий мостик между Владимирской горкой и Купеческим садом, на том месте, где его строят сейчас. Европейская площадь тогда называлась площадью Сталина, ее предлагалось сделать пафосной и величавой – на месте отеля Днепр и напротив него должны были стоять башни со шпилями, фланкирующие въезд на Крещатик. Справа запланирована гостиница на 500 номеров, причем смахивает на то, что ее хотели построить где-то на месте старинного костела.



Примерно на месте стадиона Динамо предлагалось построить музей Победы очень странной формы, тоже круглый в плане – явно Тацию были весьма по душе ротонды. Там, где сейчас парк Михайловской и Владимирской горок, планировалась картинная галерея в форме еще одной ажурной ротонды.

Занятно, что стиль неосуществленного проекта явно навеян украинским барокко. Единственная часть проекта, которую воплотили в жизнь – здание кинотеатра Киев, довольно ординарное.

У Власова проект был более строгим, ближе к классицизму, но не чужда ему была и некоторая смелость. Например, на одном из этапов проектирования он придумал поставить перед городским советом башню-кампанилу, наподобие ренессансных итальянских колоколен. Вот ей богу жалко, что не поставили!



Весьма необычен и предложенный Власовым проект Пантеона Победы – на буддистскую ступу смахивает.

С 1944 Власов менял свой план застройки несколько раз, каждый раз все упрощая и "приземляя" его. Финальный проект, принятый к исполнению, по большей мере принадлежит именно авторству Александра Власова – ведь он в то время был главным архитектором Киева. Говорят, борьба между ним и Тацием была нешуточная, ведь Тацию покровительствовал сам Сталин.


Первый проект Власова

Власов предлагает изменения в планировке на финальном этапе конкурса менее радикальные, чем в первоначальном проекте. Видимо, понятно уже было, что на грандиозные проекты, продиктованные безудержной фантазией авторов, понадобится гора денег высотой с монумент Сталину, ими же предложенный. Но стилю своему Власов остался верен – это явные отсылки к классицизму.

Отдельные фрагменты проекта Власова первое предложенное здание на месте отеля "Украина" и консерватории отчетливо напоминало афинский акрополь. Майдан в месте отхождения Михайловской и других улиц Власов предложил оформить полукругом, как сейчас, но не разрозненными зданиями, а одним мощным зданием подковообразным с арками над пересекающими его улицами. Как и у других авторов, были запланированы и монументы Сталину, и мемориал Победы на месте Купеческого сада, и виадук у почтамта – и ничего из этого не было воплощено.




Планировали и построили. Отделенное сходство присутствует

На Бессарабке было решено поставить памятник Ленину, где он и стоял до недавнего времени, а на противоположном конце Крещатика, на Сталинской площади – монумент Сталину, но второй вождь не спешил объявляться. Потом решили поставить конный памятник Сталину посередине Майдана, и опять не сделали это, в конечном итоге и на Майдане поставили еще одного Ленина. Секретарем компартии Украины тогда был Хрущёв, а он Сталина втайне ненавидел, так что не спешил с воплощением имперских планов.

После принятия финального проекта первым построили жилой дом, арка которого вела в сохраненный Большой пассаж. Интересно, что арка так обильно украшена всяческим "недодекоммунизированным" декором, что его пока не стали сбивать – арку легче снести. А сам Пассаж – это нечто отдельное, изолированное, словно живущее своей жизнью.






В ходе строительства планы менялись, результат законченных работ сильно отличался от уже утвержденного проекта. Так, архитектурной доминантой главной улицы города стал не отель "Москва" (сейчас "Украина"), а жилой дом-небоскреб КВО на Крещатике 25, похожий на московские сталинские высотки – тот, на который открывается перспектива с улицы Хмельницкого.

А ведь были и другие предложения. Например, когда-то Владимир Заболотный предложил возвести на возвышении эффектное здание музея в стиле украинского модерна, а российский архитектор Парусников в своем проекте задумал на этом месте театр. Мы с вами знаем, что театр тут был, но это был кинотеатр – "Дружба". Одно время здесь планировалась по проекту Штейнберга и Добровольского странная круглая в плане постройка с куполом и 12 статуями– апостолы что ли? Когда уже определились, что это будет жилой дом, тоже сначала предлагались другие проекты – дом должен быть более приземистым, с двумя башнями, но почти в два раза ниже нынешнего. Но в конце концов построили этот – большой и красивый, хоть и безнадежно имперский.


Отель "Москва" ("Украина"). Построили...


...и планировали

А отель "Москва" наоборот получился простецким и обрубленным. Его сдали аж в 1961 году, т.е. достраивали уже при Хрущеве, который изо всех сил стал бороться со сталинскими архитектурными излишествами. Так что вместо запланированных 21-этажей и 120—150 м высоты получили всего 66 метров и 16 этажей, и никаких вам башен и шпилей.

Потом построили другие дома – жилые и административные, и мы получили тот Крещатик, который знаем и любим по сей день.

И на том спасибо!
Всем пока!

https://agritura.livejournal.com/266247.html

Дворик Армянской церкви


На моем канале новая видео-экскурсия, добро пожаловать:



Традиционно, кому лучше читать, читаем:


Совсем недавно один знакомый позвонил мне и спросил: "Еду впервые во Львов, с семьей, что посоветуешь посмотреть?". И я поначалу растерялась даже. А потом ответила: "Едешь, - говорю, - в центр города, оглядываешься по сторонам и идешь, куда ноги несут. И смотришь, смотришь…".

Во Львове так много всего интересного, такая богатая у него история, что вот для меня писать (а уж тем более снимать про него) всегда сложно – не ясно, с чего начать и как охватить вот этот вот всё. Начну как-то, авось что-то и выйдет. Предлагаю изучать периоды истории Львова по его архитектуре.

Начнем с древности, от которой, понятное дело, никакой архитектуры не осталось. Изначально в этих землях селились вроде бы белые хорваты, упоминаются также славянские племена уличи и тиверцы. Сейчас это самый украинский из украинских городов – начиная с языка, заканчивая непоколебимым национальным патриотизмом, но с самой древности этот город был многонациональным – перекресток торговых путей как-никак.

Рисунок 18 века

И если Киев вырос на пути "из варяг в греки", то Львов возник на торговом пути, ведшем с Востока, от Великого шелкового пути через Килию в Польшу и Германию. Здесь всегда шла бойкая торговля, и международная в том числе, селились купцы разных национальностей, поэтому и всевозможные агрессоры испытывали к городу повышенный интерес – у богатых торговцев всегда было чем поживиться. Но об этом чуть позднее.

Серию рассказов о Киеве я начала с геологии, здесь я не стану сильно углубляться в недра земные, скажу только, что Львов лежит в юго-западной части Восточно-Европейского плато, почти на его краю, на так называемой Подольской плите. Подземные слои пород несколько отличаются от киевских. Здесь тоже встречается суглиночный лёс, но особенно много песчаника и известняка, что повлияло на развитие архитектурного облика города – местный известняк издревле использовался в качестве строительного материла для зданий города. Много в окрестностях Львова и мЕргелей, из которых делают цемент, и меловых отложений.


Гравюра Наполеона Орды

Прямо от центра Львова тянется гряда холмов – Росточье, это часть Львовского плато. Также есть Львовская возвышенность и Гологоры. Вообще вы поймете, насколько неровный рельеф Львова, если просто повертите головой по сторонам, а особенно, если решите прогуляться в сторону от центра города – на Северо-Востоке вам придется взбираться на Замковую гору, на Юго-западе прогуляетесь мимо горы Шембека, если захотите получше рассмотреть собор святого Юра – подниметесь на Святоюрскую гору. И так далее – ножки с непривычки у вас устанут.
Несколько Львовских холмов имеют исторические названия - гора Льва, Винник, Замковая гора, гора Шембека. Есть горы с весьма выразительными названиями – Волчья или Змиева гора, Чертовы скалы. Даже имеется зловещая гора Казней (здесь и правда когда-то казнили преступников.


Гора Казней

Самая важная, понятное дело, Замковая гора или Высокий Замок. Правда, от замка сейчас остался только фрагмент южной стены и название парка на террасах холма. Был еще и Низкий замок, от него вообще ничего не осталось – разобрали в начале 19 века. Еще гору когда-то называли Песочной. В 1869 году на относительно плоской ее вершине досыпали 22-метровый холм – "копец Люблинской унии", землю для него свезли с разных концов Польши. Вместе с этим насыпным курганом высота Замковой горы - 410-413 метров над уровнем моря. На ней установлена телевышка, которую видно практически со всех концов города – это самая высокая точка Львова.

Княжьей горой когда-то называли соседнюю западную вершину, где когда-то находились укрепления. В старину она также носила имя Кальвария или Лысая гора. В 1830-х годах ее вершину срыли и сделали террасу парка – это там, где искусственная пещера со львами.



Так вот, к чему это я вам с горами голову морочу: именно отсюда, с Высокого замка, похоже, и начался Львов.
То есть именно как город с этим конкретным именем. Предполагают, что поселение или цепь поселений вдоль русла Полтвы здесь могли существовать еще в 6-8 веках.

Начнем мы изучение архитектурных периодов Львова с княжеской поры, условно назовем ее русинской.
Первое упоминание о городе встречаются в летописях с середины 13 века. Укоренилось представление, что Львов основан Даниилом Галицким и назван именем его сына, однако в летописях нет ни слова о дате основания города – он вполне уже мог существовать и до Даниила Галицкого, может, носил другое имя. Скорее всего, в уже существовавшем поселении по приказу Данила были возведены укрепления, наверняка деревянно-земляные, и, скорее всего, детинец был именно на Замковой горе. Один из самых древних районов города – Пидзамче – как следует из названия, располагался у подножья Замковой горы.


1340-е годы, макет

Замечу, Львовская крепость не была единственной, построенной энергичным правителем, основная его резиденция находилась в Холме, при нем были укреплены Данилов, Стожек, Кременец, Луцк и Львов. Правда, ради мира с татарами, чтобы сберечь свои земли от разорения, Даниил вынужден был срыть ("разметать") большую часть возведенных укреплений в 1259 году, этого потребовал ордынский темник Бурундай. Правда, через какое-то время их опять отстроили.

Даниил Галицкий был именно тем правителем, при котором произошло нападение монголо-татар на Киев и разрушение его. По чести сказать, к тому моменту древняя столица уже утеряла свое экономическое и стратегического значение, постепенно приходя в упадок и мельчая – численность населения Киева к моменту прихода татар снизилась почти вдесятеро по сравнению с эпохой расцвета города, Даниил здесь почти не появлялся, предпочитая западные земли.

Не стоит, однако, представлять, что народ из стольного Киева просто взял, и пересыпался, как из банки, из одного места в другое, и столица переметнулась в другой город. Раздробленность она и есть раздробленность – росли и богатели столицы разрозненных княжеств, и практически все они погибли под волнами нашествия воинственных кочевников с востока. А Львов, скорее всего, поначалу был небольшой крепостцой, окруженной парочкой улиц с деревянной застройкой – обычная на то время схема строительства: на горе крепость-детинец, у подножья горы – "окольный град" или "Пидзамче".

Более-менее городом Львов стал уже при князе Льве – сыне Даниила, давшем Львову свое имя. Предполагают, что Лев примерно в 1272 году перенес столицу доставшегося ему в наследство Русинского княжества из Холма во Львов, и тогда уже город начал расти и активно застраиваться. Мы знаем, что при Льве здесь был построен по крайней мере один каменный храм, сохранившийся до наших дней – церковь святого Николая.



Храм Иоанна Крестителя, долгое время считавшийся его ровесником, был возведен лет на 100 позднее, это выяснилось при тщательном исследовании относительно недавно. Так что легенда о том, что его построили для жены Льва венгерской принцессы Констанции – не более чем легенда. Может и был здесь костел для Констанции, но был он деревянным. А красивый барельеф на стене – пусть уж себе будет. И выглядел храмчик изначально не совсем так, как сейчас. В красивых неороманских чертах его перестроили уже в конце 19 века, изначально это была крошечная и довольно скромная церквушка.



У подножья горы Будельницы, на которой стоит храм Николая, возникла рыночная площадь – это там, где сейчас находится площадь Старый Рынок. Именно здесь был центр города в самом начале его существования. Считается что при Льве Первом был построен Низкий (Нижний) замок, поначалу деревянный – там, где справа от Оперы сейчас проходит одноименная улица и стоит театр Заньковецкой, и вокруг него образовались жилые и торговые кварталы. Укрепления Высокого замка существовали, скорее всего, и до него, и если вы бывали на вершине Замковой горы, вы со мной согласитесь – место не особо уютное, не для жилья. Это сейчас там парк, а в княжьи времена его не было, гора была голой, продуваемой всеми ветрами.

Сейчас это самая популярная смотровая площадка Львова. Вторая – на вершине башни Ратуши. Они находятся одна напротив другой, можно стоять на Высоком замке и перемигиваться с теми, кто глазеет на вас с Ратуши, а потом поменяться местами.



По легенде, князь Лев провел в Высоком замке на семи ветрах одну зиму, и ему там не понравилось, вот он и приказал строить новые укрепления пониже, на болотистом пустыре. Замок был деревянным, несколько раз горел, каменный построили аж в 16 веке. Над храмом Николая были ворота на пути к верхним укреплениям, от Низкого до Высокого Замка вела улица, вдоль которой селилась стража и княжьи слуги. Говорят, даже подземный ход был, его, вроде бы, раскопали в 19 веке при перепланировке улиц.

Уже тогда выделялись четыре района города, сформированные по национальному и религиозному принципу: русинский, армянский, еврейский (и караимский) и татарский. Некоторые исследователи полагают, что в те времена уже существовала крупная немецкая колония со своим костелом, и, возможно, мусульманская молельня. "Русины" - так тогда называли себя коренные местные жители и их соседи, уж никак не "русские", и тем более не "украинцы".
Мы уже упомянули древние храмы Львова, так вот, к ним можно отнести и армянский собор, но заложен он был не при Льве, конечно, а лет через сто, в 14 веке. При князе Льве с большой долей вероятности на месте нынешнего армянского собора уже стояла деревянная армянская церковь.



Считается, что в то время уже существовал и древнейший в городе монастырь святого Онуфрия, но все каменные его постройки датируются более поздним периодом, главный храм монастыря тоже был деревянным и предположительно расположен был ближе к Замковой горе, чем построенный в 16 веке каменный, сохранившийся до сих пор.

Довольно большую площадь занимал княжеский двор – вероятно, там, где позднее построили доминиканский монастырь. При Льве насыпали оборонные валы и вырыли рвы. Вроде бы даже углубили русло Полтвы и вывели его в канал – вы же в курсе, да, что прямо через весь город чуть больше ста лет назад еще протекала река? Прямо через современные проспекты Шевченко, Свободы и Черновола? Теперь она спрятана в трубы, но на изображениях до 1870 года ее еще можно видеть. Полностью в черте города ее убрали в канализационную систему только в 1939 году.



Примерно в 1280 году был построен деревянный собор святого Георгия, более известный нам сейчас как собор святого Юра на Святоюрской горе. Ясное дело, нынешний огромный каменный храм в барочных чертах был возведен гораздо позже – в 18 веке. До него на этом месте стоял древний каменный храм поменьше, а при Льве Первом – деревянная церковь. Не исключено, что имя собора было выбрано в честь сына князя, Юрия, но может быть, и наоборот, сына назвали именем святого - ведь культ Георгия Победоносца был очень распространен в те времена.


Собор св.Юра

Примерно в тот же период в Пидземче была построена небольшая каменная церковь, на фундаментах которой в 17 веке возвели церковь-башню Параскевы Пятницы.


Церковь Параскевы

Известно, что тогда уже существовал и доминиканский храм – неподалеку от того места, где стоит нынешний. Он, конечно, был деревянный, в самом начале 15 века построили каменный, и был он, вероятнее всего готическим – его схематическое изображение есть на рисунке 17 века. В 18 веке храм совсем обветшал, его разобрали и построили этот – пышный и величавый, знаменитый не только своим барочным силуэтом, но и пышным интерьером с позолоченными фигурами святых.


Доминиканский собор

Второй период активной застройки Львова – вторая половина 14 века, после того как город был захвачен польским королем Казимиром Третьим, позднее получившим право управления Русинским королевством от Венгерской короны. Казимир дважды брал город штурмом и оба раза его армия приносила сильные разрушения. Потом, конечно, многое начали ремонтировать или строить новое. Хозяева поменялись и принесли другую религию – католичество, нужны были новые храмы.

В то время в городе существенно разрослась немецкая колония. Считается, что именно немцы заложили костел Марии Снежной – религиозное братство "Марии в снегах" было очень популярно в Западной Европе, в Германии и Фландрии, к примеру. Сейчас церковь сильно перестроена, но все-таки здание очень старое – 17 век, а псевдо-романская пристройка сбоку – 19 века. Ее спроектировал архитектор Юлиан Захаревич, он любил такой вот нарядный неороманский стиль, он же перестроил фронтон уже упомянутой церкви Иоанна Крестителя и построил весьма выразительный костел Иоанна Златоуста на современной улице Лысенко.



Тогда, как я уже говорила, был заложен каменный храм Иоанна Крестителя. Кто-то из историков посчитал, что вокруг площади Старый рынок в то время стояло около 12 храмов. А немцы-колонисты еще с тех пор играли важную роль в жизни города. Есть мнение, что большинство патрициев города того периода были немцами. Известно, что представители семейства Штехеров были войтами и бургомистрами Львова, начиная с 15 века. Весьма влиятельными были католические семьи Шольцев, Клёпперов, Убальдини, Вильчиков, Лоренцовичей – немцы, венгры, поляки.
В 14 веке рыночную площадь перенесли на современную Площадь Рынок - туда, где она находится и сейчас (хоть рынка там теперь нет, ну, во всяком случае такого, как в Средневековье, хотя с торговлей здесь и сейчас сложилось). Тогда же была возведена и первая городская ратуша – в 1370-х годах, при наместнике Владиславе Опольском.



Правда, она сгорела буквально через несколько лет, на ее месте сразу возвели новую, с часами, а еще через 80 лет и ее перестроили. Ратуша была каменная, поэтому не сгорела во время катастрофического пожара 1527 года, уничтожившего практически весь Львов. В начале 17 века на ратуше достроили башню, она простояла 200 лет и развалилась в 1826 году – вот прямо рухнула башня прямо среди бела дня. Ту, что мы видим сейчас, построенную в стиле скучноватого Венского классицизма, поначалу страшно ругали горожане, называя ее "уродливой квадратной постройкой", но потом ничего, привыкли. Мы, украинцы, ко многому терпеливо привыкаем, кроме своих президентов.
В 14 веке помимо возведения Низкого замка, город вообще существенно укрепили. В общей сложности Львове за пару столетий возвели несколько линий фортификаций, а точнее 4.



Первая линия – Высокие стены (писать с большой буквы, это имя собственное) высотой до 8 метров с деревянными гурдициями (гульбищами). Протяженность линии - 1700 м. К стенам примыкали два арсенала – большой Городской и Королевский, чуть поменьше, они частично сохранились до наших дней.

Затем в 15 веке построили Низкие стены с бастионами и рвами. Башен насчитывалось 18, за каждой башней-бастионом поручили присматривать разным цехам; каждому цеху – по башне. Цепь Низких стен была не замкнута, с одной стороны естественной защитой служила болотистая местность по берегам реки Полтвы.

В Низких стенах были прорублены Краковские и Галицкие ворота, еще существовало два небольших прохода через укрепления – Босацкая и Иезуитская калитки. Босацкая находилась на улице Подвальной, как раз там, где сохранился фрагмент Низкой стены с бастионом. Интересно, что в стене здания школы №8, построенного в самом начале 19 века, обнаружена часть эскарпирующей стены, укреплявшей когда-то оборонительный ров – здание возвели прямо на его краю.


Высокий замок реконструкция

Третья линия укреплений была возведена в 15 веке, представляла она собой систему земляных валов с башнями, одна из которых – Пороховая – сохранилась до наших дней (1550-е). Четвертую линию обороны возвели в 17 веке. Это был ряд башен, соединенных куртинами. Сейчас от всего этого могущества и великолепия остались лишь немногие разрозненные фрагменты.

Также к укреплениям относились постройки вне стен: Высокий и Низкий замки, а также укрепленные комплексы Кармелитского и Бернардинского монастырей. Отрезок стены Бернардинского монастыря сохранился до наших дней, со стороны Мытной (Таможенной) площади, сохранилась и Глинянская башня.


Пороховая башня

В том же 14 веке, в период между 1344 и 1380-м годом был заложен самый крупный и самый известный Львовский католический храм – Катедра, или Латинский кафедральный собор Успения Пресвятой Девы Марии. Большинство исследователей склоняются к мнению, что грандиозный храм был заложен по инициативе короля Казимира, а достраивался на средства, пожертвованные горожанами-католиками.

Изначально Катедра была возведена в чертах готики, хоть и не особо отчетливых: без башни, просто базилика с зубчатым фронтоном. Башни планировались две, их возводили позднее, но вторую так и не закончили – денег не хватило. И, как старый корабль обрастает ракушками, собор со временем оброс часовнями. Их на свои средства возводили члены семей богатых мещан-католиков, часовни служили родовыми усыпальницами. Нередко для устройства часовни приходилось пробивать стену и переносить контрфорсы. Известно, что существовала часовня Петра и Павла, святого Станислава, Святых Даров, Христа Распятого, Христа Милосердного, Журавновского, Бучацких, Раецкая, Струмило, Скорнячья, братства нищих, часовня епископов Пиравского и Замойского, и еще несколько.


Латинская Катедра

Вход в часовни был организован по-разному: в часть из них вход вел из собора, в другие можно было попасть через двери и калитки с улицы. Ясное дело, пробивание стен крепости постройке не придавало, и в 18 веке во время реконструкции собора и площади вокруг него часть часовен снесли, оставили всего 8. Самая крупная и красивая из них – часовня Бичевания Христа, возведенная семьей Кампианов в 16 веке.

Во время Северной войны войска шведов в 1704 году штурмовали и взяли город. Во время штурма непокорные горожане, чтобы досадить нападающим, замуровали главный вход в Катедру. Потом шведы ушли, а размуровывать парадный вход не стали – до сих пор в храм можно попасть только через боковые.

Вокруг собора выросло городское кладбище, которое просуществовало несколько веков, вплоть до конца 18 века. На кладбище было много склепов и часовен, их тоже все снесли при перепланировке центра города, оставив только часовню венгерской купеческой семьи Боимов – уж больно хороша, прямо резная шкатулка с драгоценностями. Со стороны, обращенной к улице, можно рассмотреть старинные портреты представителей семейства Боимов, фасад, обращенный к собору, весь покрыт каменной резьбой на тему библейских Страстей. Интерьер по пышности декора не уступает фасаду, здесь тоже все покрыто резьбой по алебастру и расписными узорами.

Сейчас в чертах Латинского собора сложно угадать готику – напоминают об этом только ребристая абсида и контрфорсы. Здание явно возводилось не для того, чтобы поразить воображение фигурными аркбутанами, и сложной ажурной конструкцией, как соборы Франции, например – собор больше напоминал крепость, чем храм – местность здесь была неспокойная, город каждые 50-100 лет, а то и чаще, штурмовали алчные захватчики. Но все же это чуть ли не единственное здание в городе, сохранившее хоть намек на готику, а вообще настоящей готики во Львове практически нет, в период готики (с 12 по 15 век) большинство построек города были деревянными, и все они выгорели в 1527 году во время большого городского пожара. Немногочисленные каменные здания тогда тоже сильно пострадали и были перестроены в 16 веке уже в других чертах – ренессансных.


Часовня Боимов

Упоминала уже армянскую общину, еще при Данииле она существовала в Галицко-Волынском княжестве, как одна из самых крупных национальных, причем, наверняка, армяне пришли сюда еще до Романовичей. В 16 веке их насчитывалось около 80 семей, на улице Армянской они держали более 20 лавок. Жили торговлей, а также ювелирным и оружейным делом. Во Львове армяне селились отдельными кварталами, и, естественно, имели свою церковь. Каменный храм был построен в 1356 году архитектором Дорингом на средства армянских купцов Якова из Кафы и Фаноса из Каппадокии.

Первоначальное здание собора было меньше нынешнего, предполагают, что оно напоминало церковь в армянском городе Ани. Сейчас мы видим архитектурный комплекс собора многократно перестроенным, древние стены сокрыты за более поздними достройками, а росписи интерьера вообще модерновые, им всего около 100 лет, однако все-таки основа древней церкви – одно из самых старых зданий Львова. Башню достроили в 16 веке, армянский банк, монастырь и дворец епископа – в 17 веке.



С 17 века собор был униатским, армяно-католическим, сейчас армян-католиков во Львове очень мало, поэтому после 2000 года собор передали верующим Армянской апостольской церкви. Сейчас это одно из популярнейших мест туристического паломничества, особенно любимое выходцами из СНГ – ведь дворик храма "сыграл" женский монастырь в фильме про трех мушкетеров.


Росписи Армянского собора

Еще одна крупная Львовская община, существовавшая здесь чуть ли не с момента создания города – еврейская. Еврейский квартал находился за Городским арсеналом, там, где сейчас проходит улица Староеврейская. С 16 века основным религиозным зданием была синагога "Золотая роза" или "Турей Захав", разрушенная гитлеровцами в 20 веке. Под постройку (а скорее перестройку) городские власти отдали бывший бордель – больше никто не хотел покупать это здание. Евреям выбирать было не из чего, и на месте дома терпимости возвели ренессансное здание. До этого у общины наверняка существовала другая молельня.



Поначалу евреи жили бок о бок с соседями-христианами, затем им было приказано жить только в приделах своего квартала, причем попасть теперь сюда можно было только через одни ворота – Жидовские. На ночь их закрывали на засовы с двух сторон. Еврейским купцам запрещалось селиться и торговать вне еврейского квартала. Однако община быстро росла, поэтому селились очень плотно, и дома надстраивали вверх, громоздя этаж на этаж. Евреи торговали ушло и умело, довольно быстро вытесняя конкурентов, кроме того их вера была чужда и непонятна для соседей-христиан, поэтому их терпели с трудом (обычное дело не только во Львове), и каждые 10-20 лет устраивали погромы. Основными зачинщиками обычно были студенты местных религиозных братств и коллегий.



Однако, община оставалась на месте – зачем куда-то переезжать, все равно везде будут бить? Последний кровавый погром приключился в 1941 году, когда в город вошли фашисты. Перед их приходом в городе проживало 120 000 евреев, почти треть населения, большинство из них при немцах было уничтожено. В 1970-х во Львове насчитывалось 20 000 евреев, сейчас - около 2 000 – все уехали. Во время войны большая часть еврейских построек – синагог и хедеров – была разрушена, включая "Золотую розу" и Синагогу на старом рынке, сохранились лишь некоторые – например, здание ритуальной бани и миквы по Арсенальной, 7.

Но мы отвлеклись.

Известно, что до рокового пожара 16 века в черте города существовала еще одна каменная церковь – русинская, православная – церковь Успения Богородицы, в документах она упоминается именно как каменная уже в 1421 году. Она стояла на улице, которая до наших дней сохранила свое исконное название Руська – здесь жили русины (так тогда называли украинцев). Домов было около пары десятков, по большей части деревянные. В 1527 году все выгорело, потом на месте деревянных домов возвели каменные, очень тесно, буквально впритык. Скорее всего, во время пожара храм тоже пострадал, и его перестроили в середине 16 века, причем даже известен архитектор – Павел Итальянец из швейцарского Лугано.



Большое пожертвование на строительство храма сделала молдавская семья - Александр и Роксана Лопушану, поэтому какое-то время церковь называлась Волошской. В 1570-х рядом с церковью построили высокую дозорную башню, средства на постройку выделил греческий купец Константин Корнякт. Это была уже отчетливо ренессансная постройка. Изначально завершение башни было заостренное, шатровое, это видно на всех старинных рисунках и печатях. В 1672 турки во время осады сильно повредили башню, после чего был достроен еще один ярус и изящное барочное навершие – такой башню Корнякта мы видим и сейчас.

А злоключения Успенской церкви на том не кончились. Буквально через несколько лет после возведения Волошского храма он опять сгорел, и церковь снова отстроили по заказу Львовского Успенского православного братства. Строить начали в 1591 году, проект уже был сделан в чертах ренессанса, руководил строительством Павел Римлянин, Амвросий Прихильный и Войцех Капинос. Строили аж до 1629 года. Чуть позже освятили очаровательную Трехсвятительскую часовню – это еще одна львовская "шкатулка с драгоценностями".

Я уже начала немного рассказывать про постройки Ренессанса во Львове, но это долгий будет рассказ, у нас там дальше еще барокко, и другие архитектурные стили, так что мы с вами пока прервемся, продолжим потом.

https://agritura.livejournal.com/266122.html

Новое видео на моем канале:



Кому лень смотреть, можно почитать:

Обещала рассказать о Древнем Чернигове, и вот, выполняю обещание.

Ранняя, еще докняжеская история Чернигова схожа с историей Киева, развитие этих городов происходило в одно и то же время. И там, и там происходили одни и те же процессы – экспансия вооруженных групп пришельцев с севера (предположительно викингов) и вступление их в определенные отношения с местным населением.

Задолго до прихода варягов здесь уже жили представители славянского племени северян, следы их пребывания обнаруживаются в самом центре города – на Валу. Это не удивительно, место подходящее: есть возвышенности, которые можно укрепить, есть две реки – Десна и ее приток Стрижень, вокруг местность окружена непроходимыми лесами, служащими естественной преградой на пути возможных агрессоров.



Десна в древности была важнейшим водным путем, она была судоходной на большом протяжении и связывала Северщину с Востоком: притоком Сейм она соединена была с бассейном Дона и рекой Болвой – с бассейном Оки. Тут, конечно, не получилось такого мощного перекрестка торговых путей, как Киев, но местный, так сказать, трейдтраффик тоже был весьма интенсивный.

По легендам тут тоже был свой местный князь Черен или (Черный), как Кий в Киеве, с которым связано название одного из местных топонимов – курган Черная могила. При раскопках в 19 веке профессором Самоквасовым в нем действительно были обнаружены остатки погребения с разнообразным инвентарем (оружие, украшения и предметы быта), останков не нашли – наши предки-славяне своих покойников сжигали. Нашли кострища, на которых, по всей вероятности кремировали трупы двух или трех людей – предположительно воинов или семьи.



Нашли в погребении два ритуальных кубка, украшенных серебряными поясками с витиеватым орнаментом, их, возможно, использовали во время тризны. Обнаружена была также странная статуэтка, явно не славянская: забавный человечек держит себя за бороду. Предполагают, что фигурка скандинавского происхождения. Погребение можно датировать концом Х века, так как в нем найдены византийские монеты времен Василия Македонянина. Некоторые историки полагают, что похоронен здесь современник Святослава Игоревича летописный воевода Претич.



Вообще на территории Чернигова более сотни курганов-погребений: Гульбище в районе Болдиных гор и Безымяный (это у нас Х век), а еще курганы 11-12 веков: Болдины горы, Олегово поле, "Старое кладбище" в Берёзках, Стрижневская и Бобровицкая группы курганов, курганы в Еловщине. Раскопки погребений продолжаются до сих пор.
В 12 км от Чернигова к юго-востоку располагается другой курганный комплекс примерно того же времени, что и Черная могила – Шестовицкий. Историческое название его неизвестно, находится он в урочище Коровель рядом с селом Шестовица. Здесь раскопали уже более 150 курганов, многие из которых – явно скандинавские. Здесь же обнаружено городище – укрепленный форпост.

Предположительно, здесь была варяжская крепость, возведенная на подходах к Чернигову и большое воинское поселение, неподалеку хоронили погибших и умерших. Вероятно, местную славянскую знать хоронили в самом Чернигове, а варягов – здесь. Это похоже на самый древний на славянских землях комплекс поселений Ладоги: воинский форпост Рюриково городище был чуть в стороне от самого торгового города Ладога, на подходах к нему. Наверняка, первоначальная структурная организация и Киевского поселения была подобной: торговые и ремесленные кварталы (Подол) – на берегу Днепра, а крепость, где жили воины и их конунг – на возвышенности. Таким образом торжище было защищено с востока, со стороны степей; ведь именно оттуда обычно нападали орды кочевников.

Мы с вами начали с археологии древнего Чернигова, а что же нам говорят летописи?
В документах Чернигов впервые упоминается в "Повести временных лет" в 907 году в связи с договором Вещего Олега с Византией – в списке городов, для которых взымалась дань, вторым после Киева числится Чернигов – это говорит о важности города еще в те времена. Также он упоминается в торговых договорах с Византией начала Х века.
А вот начало настоящему расцвету Чернигова положил князь Мстислав Владимирович, сын Владимира Крестителя – личность яркая, незаурядная и явно недолюбленная историками, гораздо больше славы досталось его брату Ярославу Мудрому.

Мстислав - истинный сын своего времени – отважный, решительный, в меру буйный и при этом не лишенный мудрости, хоть прозвище "Мудрый" получил не он, а брат. Не ясно, были они от разных матерей или от одной, вроде бы обоих родила Рогнеда Рогволодовна, но другие источники утверждают, что Мстислав был сыном некой "чехини". Известно, что Мстислав был младше Ярослава и еще одного их брата Святослава, и, судя по скупым сведениям из летописей, отношения между братьями никогда не были безоблачными.

Отец отдал Мстиславу дальний удел – Тмутаракань, неспокойное княжество на Таманском полуострове, которое к владениям русов присоединил еще его дед Святослав после разгрома Хазарского каганата. Правда, в тех землях и во времена Мстислава жили хазары и представители других народностей (аланов, например, и зихов, и с ними молодой князь вполне себе уживался, даже приятельствовал, можно сказать. Не дружил он с касогами - народность, отождествляемая с современными адыгами или черкесами. В 1022 состоялось сражение между дружиной князя и касогами во главе с воеводой Редедей.



По всей вероятности, Редедя был опытным воином, обладающим недюжинной физической силой. Без всяких опасений он вызвал Мстислава на рукопашный поединок. Победитель по правилам забирал себе семью и войско побежденного и лишал его жизни, что и сделал Мстислав: неожиданно для всех он одолел богатыря Редедю, повалив его на землю, после чего зарезал. После чего забрал себе жену и отпрысков Редеди, причем сыновей касожского князя он воспитал как своих, за одного впоследствии даже отдал свою дочь. Странные порядки, да. А армия касогов присоединилась к его армии. Скорее всего именно после этого случая, вошедшего в летописи, Мстислава стали называть Храбрым или Удалым.

По легенде, во время боя он попросил помощи у Богородицы, обещая за это возвести храм в ее честь в Тмутаракани, и обещание свое выполнил.



Совершенно очевидно, что роль забытого всеми второстепенного удельного князька такого удальца совершенно не устраивала. Тмутаракань была дальним уделом, не даром название его со временем стало нарицательным, характеризующим забытую глухомань. Сыновья Владимира Великого были потомками воинственных варягов, и похоже, из них всех миролюбивый нрав был только у Бориса и Глеба, и их печальная судьба известна. Почти одновременная гибель сразу трех Владимировичей (еще Святослава) – история темная. Традиционно их убийства приписывают Святополку, но выиграл-то в конечном итоге Ярослав – он и занял Киевский стол в 1018 году, но Мстислав с таким положением мириться не собирался.

Пока Ярослав воевал с племянником Брячеславом Изяславовичем и усмирял бунт в Суздале в 1023 году, Мстислав двинул войска к Киеву, осадил его, но штурмовать не стал, а пошел дальше – в Чернигов, где и обосновался. Ярослав вернулся с наемной дружиной варягов во главе с ярлом Хаконом Слепым и подступил к Чернигову. Навстречу ему выступил Мстислав с войском, приведенным из Тмутаракани: все с теми же касогами и хазарами. Войска сошлись возле летописного Листвена (ныне – село Малый Листвен Черниговской области).

Бой грянул безлунной ночью во время страшной грозы и продолжался несколько часов. В ходе сражения войско Мстислав одержало победу, Ярослав и Хакон бежали, киевский князь засел в Новгороде – напомню, что изначально Ярослав был князем новгородским.



Примечательно, что в летопись попали слова Мстислава-победителя, когда он утром обозревал поле битвы: "Кто тому не рад? Вот лежит северянин, а вот варяг, а дружина своя цела". Цинично, да, но ведь при другом раскладе вполне могло бы получиться наоборот – лежал бы тут Мстислав со своими тмутараканцами, а северяне и варяги радостно разглядывали бы их трупы.

После победы Мстислав вполне мог бы претендовать на многое, но совершает немыслимое и, на первый взгляд, необъяснимое: он посылает в Новгород к брату гонца со следующим сообщением: "Садись в своем Киеве: ты старший брат, а мне пусть будет эта сторона Днепра". Теперь уже совсем иначе выглядит его злорадство на поле брани, усыпанном трупами: Мстислав – мудрый и рассудительный правитель, берегущий своих людей и избегающий бездумного кровопролития.

Вот и летописец так описывает его: "Был же Мстислав дебел телом, прекрасен лицом, с большими очами, храбр на ратях, милостив, любил дружину без меры, имения для нее не щадил, ни в питье, ни в пище ничего не запрещал ей". По-моему, вырисовывается вполне привлекательная личность!

Правда, Ярослав не спешил возвращаться в Киев, он настолько боялся брата, что после предложенной мировой не вступил в столицу, пока не собрал новое войско. Официальный мир был заключен только через три года, в 1026. Как пишет летопись: "И разделили по Днепру Русскую землю: Ярослав взял эту сторону, а Мстислав ту", по сути, братья основали дуумвират. В 1031 году они даже организовали совместный поход на поляков и отвоевали побужские Червенские горда, которые при содействии Святополка Окаянного когда-то захватил король Болеслав.

При всей видимости тишины и благополучия, соперничество между братьями негласно сохранялось. По сути, Ярослав по-настоящему развернулся только после смерти Мстислава. Противостояние Владимировичей перешло более культурное русло - градостроительство. Каждый украшал свой город, как только мог. Главным храмом Мстислава стало черниговский Спас, Ярослава – София Киевская. Причем не исключено, что Черниговский храм древнее.



О датировке Софии до сих пор идут яростные споры, вы даже не представляете, какие! Кто-то утверждает, что собор еще Владимир Святой заложил, а кто-то настаивает, что строить его начали уже после смерти Мстислава в 1036 году, а прежде Ярослав усердно занимался возведением укреплений, явно не забывая об опасном соседстве. Расслабиться он смог только после того, как нестарый еще Мстислав внезапно умер.

Летописец сообщает нам, что с Мстиславом произошла какая-то неприятность на охоте – то ли он простудился там, то ли получил ранение, после чего разболелся и скончался. И погребли его в недостроенном еще храме Преображения, где к тому времени выгнаны были только стены: "И положили его в церкви святого Спаса, которую сам заложил; были ведь при нем выведены стены ее в высоту, сколько можно, стоя на коне, достать рукою" (то есть на 4 метра максимум). История не терпит сослагательного наклонения, но можно поразмышлять о многом – интересно, как бы все сложилось, поживи Мстислав еще, лет до 70-75, как Ярослав.

Современные черниговцы князя не забывают – в его честь ежегодно в городе проводится костюмированный фестиваль "Мстислав-фест".

Но вернемся к архитектуре, мы что-то все о князьях болтаем.

Считается, что возводить Спасо-Преображенский собор начали в 1030-х годах, однако точная дата его закладки не известна. Строили на месте старой деревянной церкви, возведенной, в свою очередь, на языческом капище. Есть свидетельства (правда, не на 100% убедительные), что в 17 веке во время перестройки Спасо-Преображенского и Борисо-Глебского соборов в земле откопали две серебряных головы языческих идолов, которых, по всей видимости, местные язычники спешно закопали в землю во время насильственной христианизации. Якобы именно из этого серебра немецком Аугсбурге ювелирами были изготовлены изящные "Мазепинские ворота" - церковные царские врата, экспонируемые сейчас в музее Борисоглебского собора. Легенда не самая достоверная, но вполне возможная – это не единичный случай, когда после принятия христианства на Руси правитель приказывал снести капище и на его месте построить церковь, так произошло и в Киеве.



Конструкция храма необычная – это нечто среднее между романской базиликой и крестово-купольным храмом поздне-византийского типа (именно такой тип распространился в Киевской Руси, базилик практически не было). "Крестово-купольность" можно отследить только в инженерном решении кровли с 5 куполами, внутренний же объем отчетливо базиликальный: здесь нет пересечения центрального нефа и трансепта, а есть продолговатый зал-трифорий, отделенный от меньших боковых объемов двухъярусными колоннадами с аркатурными рядами.

Некоторые историки считают, что храм напоминал киевскую Десятинную церковь, по другим версиям Мстислав хотел построить что-то особое, необычное – судить сложно, т.к. не известно, как выглядела Десятинная церковь. Вероятнее всего, мастера-строители были приглашены из Византии. Способ кладки – "опус микстум" – смешанная камянно-плинфяная техника, причем новомодный по тому времени вариант – с "утопленным" рядом: каждый второй ряд плинфы закладывали чуть глубже предыдущего, а промежутки замазывали раствором-цемянкой, создавалось впечатление, что цемяночные швы очень толстые.



Этот самый древний храм Чернигова – единственный построенный здесь в смешанной технике. Остальные, более поздние, строились путем чистой плинфяной или кирпичной кладки.
Применены были и другие приемы, так, что замысловатая кладка плинфы создавала живописные геометрические узоры и меандры, свойственные храмам восточных земель Византии и ее соседей. Здесь смешанная кладка имеет не столько функциональный характер (ведь изначально она применялась для повышения сейсмостойкости, в Черниговских землях неактуальной), сколько декоративный – ряды камня как-бы оторочены рядами плинфы, по принципу перегородчатой эмали, эта техника называется так и называется - "клуазоне".

Интересно, что в отличие от кирпичных колон-столпов, возведенных практически во всех древнерусских храмах, в Спасо-Преображенском соборе были установлено несколько цельных беломраморных колонн, как в храмах византийских. На нашей территории мрамора не водилось, вот и городили из кирпича квадратные или крестовые в плане столпы, в то время как у византийцев колонны были из цельных кусков породы с красивыми резными капителями.

Поначалу предполагалось, что черниговские колонны были не свежевытесанные, а привезенные из Тмутаракани, ведь когда-то это была греческая колония. Деятельный Мстислав вполне мог разобрать какой-то античный храм, причем довольно древний – тип капителей весьма архаичный. Но во время более поздних исследований собора было обнаружено, что нынешний пол на целый метр выше своего изначального уровня – его неоднократно подсыпали, и в этих слоях подсыпки были обнаружено множество сколов мрамора – т.е. тесали колоны здесь, на месте, привезли только гигантские куски мрамора для них. При поздних перестройках древние колоны зашили в кирпич – после одного из пожаров мрамор сильно растрескался.



Башни на западном фасаде с уродливыми навершиями возвели при реконструкции 18 века, говорят, после визита Потемкина – он-де приказал выделить средства на ремонт собора. Изначально была только одна башня, слева, относительно невысокая. В ней была заложена винтовая лестница, ведущая на хоры – второй ярус. Хоры не были частью каменной конструкции, их сделали деревянными, из дубовых досок и бревен. Предназначались они, скорее всего для женщин, в греческом языке для этой части храма даже было особое название – "гинекей". Хоры сгорели в пожаре, восстанавливать их не стали.

На месте правой башни ранее была небольшая пристройка-крещальня, построенная при Владимире Мономахе, она обрушилась после пожара. Видимо, асимметрия древнего собора вызывала диссонанс у реконструкторов 18 века, они ее ликвидировали, сделав башни одинаковыми и снабдив их шутовскими колпаками, а еще добавили "красивостей" - возвели ажурные тамбуры у порталов.

Известно даже, что после смерти князя-заказчика мастеров сняли с работ и по приказу Ярослава направили, возможно, в Новгород на строительство Новгородской Софии (1040-45) – Великий князь теперь был единовластным правителем, и теперь ему явно больше некого было бояться (ведь единственный сын Мстислава умер за год до отца), не даром сразу после смерти брата Ярослав заключил в темницу своего родного дядю Судислава, где тот провел больше четверти века.

Также раскопали остатки парадных ворот у Спасского собора, которые соединялись с ним стеной, на воротах имелась надвратная церковь – такой вывод сделали на основании находок: осколков мозаики пола и штукатурки с фресковой росписью.



Достраивали собор уже при сыне Ярослава, Святославе – Чернигов достался ему в качестве вотчины. Когда пришло его время, его тоже погребли в соборе, а потом и его сыновей Глеба и Олега. Занятно, что Святослав стал первым известным правителем на Руси, умершим от неудачно сделанной хирургической операции – скончался он "от резанья желвака" (удаления опухоли). Еще один интересный факт – Святослав умер, занимая киевский престол, но похоронили его в Чернигове. По-видимому, такова была воля покойного, захотел лежать в достроенном им соборе.
Спасо-Преображенский собор долгое время был кафедральным – в нем хранились чудотворные иконы и мощи святых.

Вокруг главного княжеского храма и теремов формировался детинец (вернее, наверняка укрепления существовали еще до каменных построек). Сейчас от валов и стен ничего не осталось, но они, несомненно, были, их описания есть в сохранившихся документах, ученые определили, что протяженность укреплений составляла примерно 1600 метров. Считается, что сохранился только небольшой участок валов, но он не исследовался, так как на нем в 16 веке было построено здание Коллегиума.


Проекты византийских храмов

Скорее всего, где-то на территории детинца был княжеский дворец, упоминаемый в летописях, как "Красный терем" и резиденция епископа, но они пока не найдены. Зато за все время археологических исследований здесь было найдено 7 ювелирных кладов.

Вокруг детинца, примостившегося на возвышенности мыса и занимавшего примерно 15 Га, раскинулся Окольный град – то, что позднее стали называть посадом. Здесь жили ремесленники и торговцы. Эту часть города окружала вторая цепь укреплений, остатки волов сохранялись аж до 18 века, их описания встречаются в документах того времени.
Архитектура города развивалась по мере роста и развития самого города, появлялись новые храмы.

Если честно, после поколения Ярослава Мудрого князья расплодились преизрядно, я в них совсем не разбираюсь, так как деяния их и подвиги были уже поменьше рангом. Единственный более-менее выразительный – это Владимир Мономах, сын византийской принцессы из рода Мономахов и сына Ярослава Мудрого Всеволода. Он, конечно, вошел в историю, как князь киевский, с его именем даже связывают некий ренессанс единовластия и культурного подъема Киевской Руси, но и на черниговском престоле он посидел, причем целых 16 лет, срок немалый.



В наше время при раскопках на Детинце были обнаружены фундаменты двух плинфяных построек – одна однокамерная, другая двухкамерная. Причем остатки последней были раскопаны прямо под полом построенного позднее Борисо-Глебского собора, где их и сейчас можно осмотреть. Вот эти постройки тоже датируют периодом княжения Мономаха.

Долгое время считалось, что это княжеские терема, однако сейчас есть новая версия – Борисоглебский собор построили на месте стоявшего до него маленького храма – при раскопках обнаружили остатки фресок. Нашли также следы огня – похоже, эта небольшая церковь-часовня сгорела.

Владимир Мономах довольно много строил в Чернигове. Где-то перед зданием почтовой станции был раскопан фундамент каменного храма с подклетью, используемой как крипта-усыпальница – это большая редкость для Руси, такие храмы строили только в Византии. У Мономаха вполне могли быть связи с родиной матери-гречанки, он мог пригласить оттуда артель зодчих.

Предполагают, что эта же артель строила и упомянутое двухкамерное здание, фундаменты которого раскопаны в Борисоглебском соборе, и пристройку-крещальню Спасского собора.

На близлежащей территории в древности стояли еще как минимум четыре церкви: ныне существующий Борисоглебский собор, Пятницкая церковь, которая частично сохранилась до наших дней, она стояла посреди торговой площади, и еще были Михайловская (1174 год закладки) и Благовещенская (1186). Остатки древней церкви обнаружили рядом с Екатерининской церковью. Ее состояние "археологическое" - даже фундаменты не удалось исследовать, только многочисленные осколки плинфы нашли; не исключено, что Екатериненскую церковь 18 века возвели прямо на месте древней. Остатки Благовещенской церкви обнаружили еще в 1878 году, когда обвалившийся высокий берег реки Стрижени обнажил древние фундаменты.

Также на территории Детинца в разное время были обнаружены остатки медуши, мукомольни и ювелирной мастерской.

Совсем рядом со Спасо-Преображенским собором находится Борисоглебский, восстановленный в ХХ веке в облике, близком к первоначальному – это строгая и элегантная архитектура, хоть и чуточку тяжеловесная. Впрочем, мы сейчас можем только в общих чертах представить, каким был собор изначально, ведь он практически утерял свой декор, а декор этот был очень интересный – он ближе к традициям христианского Запада, чем к Византии.



Построен он гораздо позднее князем Давидом Святославовичем (внуком Ярослава Мудрого, родоначальников династии Давидовичей), и уже в совсем другой технике, не в такой, как собор Спаса. При исследовании собора были обнаружены удивительные резные капители с переплетенным растительно-зооморфным декором – такое больше нигде не встречается на территории нынешней Украины.

Поначалу высказывались патриотичные мнения, что это продукт творчества черниговских зодчих, результат синтеза местных, византийских и скандинавских влияний, но более поздние исследования доказали, что все-таки заимствования эти из романской архитекторы – об этом свидетельствует не только каменная резьба, но и другие романские элементы: специфическая плинфяная кладка уже без использования камня – равнослойная, с затиранием промежутков раствором, массивные полуколонны на фасадах, керамические арочные пояски. В Европе такой тип резного декора – все вот эти каменные фигурки животных и чудищ - к моменту закладки собора распространился довольно широко: подобная зооморфная резьба была популярна в Ломбардии, Прибалтийской Германии, в Лангедоке. Элементы романского стиля встречаются и в других постройках того времени: в упомянутой крещальне-пристройке Спасского собора, Успенская церковь Елецкого монастыря и Ильинская церковь на Антониевых пещерах.

Известный исследователь древнего черниговского зодчества Олег Иоаннисян выдвинул гипотезу, что артель зодчих либо была нанята и прибыла сюда из Северной Италии, либо местными руководил итальянский мастер. Очень похожие капители можно видеть, например, в миланской базилике святого Амвросия 11 века.

Другой ученый, Николай Холостенко, еще в 1960х тщательно исследовал собор и пришел к выводу, что в отличие от Спасского, он был оштукатурен, а поверх штукатурки краской были нанесены полосы, имитирующие каменную кладку. Были здесь и романские перспективные порталы, частично сохранившиеся до наших дней.

Как и Спасо-Преображенский, Борисоглебский собор стал со временем княжеской родовой усыпальницей династии Давидовичей, более того, он так и задумывался – в массивных стенах были заложены погребальные ниши – аркосолии. Сейчас их можно осмотреть в музее Борисоглебского собора, в них экспонируются каменные саркофаги, в основном, шиферные.

Теперь стоит рассказать о самой поздней домонгольской постройке Детинца – Пятницкой церкви. Если быть точными, в древние времена она стояла вне детинца – посреди торговой площади Окольного града. Ее возвели, предположительно, на средства местных торговцев незадолго до татаро-монгольского нашествия – в конце 12-начале 13 веков; Параскева Пятница была покровительницей купцов.



Это уже более поздняя архитектура – церковь выглядит более изящной, чем древние сооружения, применено затейливое декорирование кирпичом, сложно устроены своды.
В сентябре 1943 году во время боев за освобождение города в рядом стоящую постройку попала бомба, и взрывной волной было сильно повреждено здание церкви. Сохранились абсиды, два восточные столба, фрагменты северной и восточной стены, частично подпружные арки и фрагмент основания купола. Первыми исследованиями и восстановлением храма занимался Барановский, он оставил очень подробные описания состояния церкви и хода ремонта.



Здесь можно сказать, что не было бы счастья, да несчастье помогло. К моменту разрушения Пятницкая церковь имела совершенно иной вид, сильно отличавшийся от изначального – ее радикально перестроили в 17 веке, она стала неузнаваемой: расширили окна, изменили кровлю, прилепили ажурный фронтон, натыкали куполов. Когда все это было снесено взрывом злополучной бомбы, Барановский поднял шум – дескать гибнет древний памятник архитектуры, - и Хрущёв, как ни странно, внял: выделили строителей и материалы на ремонт. Если бы церковь уцелела в войну, вряд ли кто-то стал бы заниматься ее перестройкой, так бы и осталась она барочной, как София Киевская. А так мы видим ее в ее древнем образе, хоть он аутентичный примерно на половину. Различие кладки древней и современной можно заметить при внимательном изучении стен, они, как и в древности, не оштукатурены. Лучше уж так, чем никак, могли остатки на кирпич разобрать.



Мы выбрали территориальный принцип описания древних построек Чернигова, а не хронологический – дошли до самой поздней церкви, но она не последняя в нашем списке, поэтому нам теперь пора перемещаться, все, что рядом с Детинцем, мы уже осмотрели.

Следующий на очереди – Успенский собор Елецкого монастыря. Он находится на одном из отрогов Болдиных гор, называемом Елецкою горою. Есть мнение, что именно на этом месте находилась резиденция славянских князей еще до периода Киевской Руси. При раскопках ХХ века здесь обнаружили следы древней дороги и комплекса крупных деревянных сооружений.

Этому храму повезло – он не был разрушен в войну и его барочная перестройка не изменила до неузнаваемости изначальный облик. Построил его в 1060-х годах еще один внук Ярослава Мудрого – Олег Святославович, долгое время враждовавший со своим кузеном Владимиром Мономахом. Они занимали Чернигов по очереди, и понятное дело, в пику сопернику, каждый должен был заложить свой храм.



С основанием монастыря связана старинная легенда – якобы объявилась однажды пред путниками нерукотворная икона Богоматери среди ветвей ели у дороги, и стали вокруг иконы происходить чудеса и исцеления. И основали на месте обретения иконы монастырь. Причем освящен он был еще при отце строителя каменного собора – Святославе Ярославовиче, и, видимо, изначально храмы и постройки в монастыре были деревянными. Каменный построили в самом начале 12 века.

Я уже рассказывала в прошлом фильме, что за образец был взят Успенский собор Киево-Печерской лавры, построенный отцом князя Олега. При этом киевский храм возведен в технике смешанной кладки, а черниговский полностью сложен из мелкой плинфы (это уже почти традиционный кирпич) без камня, в технике равнослойной кладки и тоже явно под влиянием романских образцов, как и другие черниговские храмы 11 века. Смахивал он и на Борисоглебский собор.



Изначально архитектурной особенностью собора был единственный купол, довольно массивный, остальные, которые мы видим сейчас – результат более поздних перестроек. Через 100 лет во Владимире Волынском построили очень похожий Успенский храм– он остался одноглавым до наших дней, можете посмотреть, как это выглядит. Вокруг основного объема были возведены галереи и приделы, поэтому собор имел вид пирамиды. Имелись в храме хоры, на которые вела спрятанная в стене лестница.

Елецкий монастырь интересен не только древним храмом, но и древними пещерами. Вход в них находится под небольшой теплой церковью, Петропавловской, есть ход и от Успенского собора. Лабиринты имеют два яруса. Возникли они одновременно с Антониевыми, возможно, это вообще был единый комплекс, принадлежавший в древности одной обители, как Ближние и Дальние пещеры в Киеве. В отличие от Антониевых, Елецкие пещеры мало изучены и пока не открыты для посещений туристов. Так что ждем новых волнующих открытий.
Раз уж мы упомянули Антониевы пещеры, пойдем их осматривать.



Летописи нам рассказывают, что основатель киевского Печерского монастыря Антоний бежал из Киева в 1069 году после подавления восстания князем Изяславом, опасаясь его гнева – кто-то оклеветал старца, сообщив Изяславу, что монах отдавал предпочтения его сопернику, князю Всеволоду, который при помощи восставшего веча пытался узурпировать власть. Изяслав и так недолюбливал основателя обители, так как тот вопреки воле князя постригал в монахи его приближенных, возжелавших стать монахами, так что Антонию пришлось спешно покинуть город и искать убежища в Чернигове. Князь Святослав радушно встретил старца и обещал ему всяческую поддержку.



В Чернигове Антонию, как говорит летописец, "полюбились Болдинские горы", и стало он здесь рыть для себя пещерку, подобную тем, которых уже много было вырыто в Киеве в Печерском монастыре. По легенде, именно в этом месте когда-то находилась священная дубовая роща язычников, ведь "болды" на древнеславянском значит "дубы". Антоний на то время был уже знаменит на территории Киевской Руси, поэтому немудрено, что обитель вокруг его пещерки разрослась довольно быстро: другие монахи тоже стали рыть себе пещеры-кельи неподалеку и соединять их подземными ходами.

Через три года страсти в Киеве улеглись, и совсем старенький Антоний вернулся домой. А обитель осталась.
Интересно, что из-за особенности местной породы своды камер и галерей практически не приходилось укреплять и подпирать. Порода не скальная, это плотный лёс, состоящий из суглинков. Еще при Святославе здесь построили небольшую однонефную Ильинскую церковь-крещальню – я уже о ней рассказывала, она единственная в своем роде из сохранившихся в Украине.



Весь комплекс открытых на данный момент подземелий длиной 350 метров. Пещеры состоят из двух галерей с кельями, находящихся на разных уровнях. Те, что сейчас доступны для осмотра – на верхнем уровне. Здесь имеется часовня три подземные церкви. Самая крупная из них – Феодосия Тотемского, высотой 8,4 метра высотой. Она удивительная, находясь в храме, невозможно поверить, что он подземный, кроме того, здесь отменная акустика. Есть еще церковь Антония и Николая Святоши. В пещерах всегда одна и та же температура – 10-12 градусов и сильная влажность – почти 100%. Это не позволяло ставить в церквах алтари – дерево просто сгнивало. Также из-за влажности в подземельях особый микроклимат, что может отразиться на самочувствии метеочувствительных особ, кроме того, иногда локально образуются туман и необычные оптические явления, что породило многочисленные рассказы о призраке Черного монаха и "местах силы".



Здесь есть пещеры с кимитриями или костницами – это места групповых захоронений монахов. Долгое время в современных источниках писали, что это братские могилы монахов, убитых татарами в 1239 году. Сейчас мнение исследователей изменилось, считается, что эти монахи умирали естественной смертью на протяжении довольно долгого времени. Когда чернец умирал, его замуровывали в собственной келье и оставляли на несколько лет. Потом камеру вскрывали, и смотрели, что стало с телом. Если оно оставалось нетленным (мумифицировалось), монаха признавали святым и его мощи сохраняли, если же оставались только кости, их сносили в одно место.

А татары здесь все-таки были, они захватили Чернигов и опустошили его, обобрали храмы и вырезали жителей города. Так закончилась Киевская Русь. Но древние стены устояли и сохранились до наших дней, и многое мы можем видеть в этом замечательном городе – Чернигове.

https://agritura.livejournal.com/265919.html

Я смонтировала новое видео о Чернигове:



Для видеохейтеров - чтиво:


В этом небольшом городе живет меньше 300 000 жителей, но рассказать о нем хочется так много, что не знаю даже, с чего начать. Начну с рекомендаций. Это совсем недалеко от Киева, всего 2 часа езды на маршрутке. На автомобиле даже быстрее и удобнее, но лучше дождаться, когда дороги подлатают после зимы или ехать засветло… Из Киева сюда возят экскурсии, можно присоединиться. В любом случае, съездите в Чернигов обязательно, хоть на телеге! Даже если вы не особенно любите историю и равнодушны к архитектуре, вам должно здесь понравится: здесь какая-то особенная атмосфера, есть на чем отдохнуть глазу, да и люди вполне приятные. И еще Чернигов один из самых ухоженных и комфортных для туристов городов: почти нет пробок, всегда есть, где припарковаться, здесь очень опрятно и много всяких кафешек и ресторанов с вполне божескими ценами.



Я ездила с приятельницей на машине, у нас была небольшая задержка - по дороге заехали в Козелец и Лемеши, о которых будет отдельный рассказ. В Чернигове за один день все осмотреть не успели, сейчас еще рано темнеет, так что вот вам еще одна рекомендация: если есть возможность, езжайте на два дня, с ночевкой.
Самые известные достопримечательности Чернигова сосредоточены на одном пятачке, относительно небольшом – это парк Черниговский Детинец с комплексом исторических построек. Именно сюда вас обязательно привезет экскурсия. Нам же было интересно посмотреть что-нибудь еще.

Напомню, что Чернигов – это центр некогда большого и сильного княжества, лишь не во многом уступающему стольному Киеву, и здесь сохранились сразу несколько домонгольских храмов (точнее целых 5), правда, в значительно перестроенном и восстановленном виде: собор Елецкого монастыря, Ильинская и Пятницкая церкви, Борисоглебский и Спасо-Преображенский соборы. Чернигову княжескому мы посвятим отдельное видео, а сегодня я хотела бы сделать небольшую обзорную экскурсию.



Кажется, это была уже пятая моя поездка в Чернигов, и я знала, что многого я в городе еще не видела, поэтому на этот раз подготовилась, как следует, изучив соответствующую информацию в интернете. Меня очень интересовал Чернигов губернский, а именно застройка конца 19-начала 20 веков. "Нарыла" в Сети, что в городе сохранилось много деревянных особняков с резными наличниками, некоторые из которых выглядят весьма живописно. Есть даже несколько домов в стиле деревянного модерна – очень я это люблю – все это мы будем искать.



В городе есть и интересные каменные дома - например, здание бывшего ремесленного класса дома для сирот на улице Шевченко, 63. В 1897 году местный помещик и меценат Василий Васильевич Тарновский составил завещание, в котором он оговаривал свой дар городу – всю свою огромную коллекцию старинных предметов и живописи, которую начал собирать еще его отец. Вот это самое здание переоборудовали под музей украинских древностей специально для подаренной коллекции. Правда, завещание Тарновского нарушили – вопреки его воле часть предметов была вывезена в Киев.



Вообще Василий Тарновский младший – весьма колоритная личность – большой оригинал, украинофил, коллекционер предметов казацкого быта. Ему принадлежала загородная усадьба Качановка, в которой бывали многие прогрессивные и творческие люди того времени (кстати, туда тоже стоит съездить). Тарновский дружил с художником Ге, братьями Маковскими, историком Костомаровым, Пантелемоном Кулишом и Марко Вовчок. Он даже попал на картину Репина "Запорожцы пишут письмо турецкому султану", художник запечатлел его в образе одного из казаков – ведь множество эскизов к картине сделаны именно в Качановке Тарновского.




Даже кучер Тарновского Никишка попал на знаменитое полотно – в образе щербатого казака. Хозяин усадьбы охотно познакомил Репина со своей коллекцией казацких предметов, чтобы художник мог сделать эскизы для своей картины – Репин хотел, чтобы сцена была передана с максимальной исторической достоверностью.

Мать Тарновского тоже попала в историю благодаря живописи, правда, в другую картину – "Помещица" Константина Маковского. Написано в Качановке.



Сразу оговорюсь, на этот раз я к первому зданию музея Тарновского так и не попала, так что показываю чужую фотку. Меня оправдывает, что это чуть в стороне от центра – бывшее село Бобровица, пригород Чернигова, сейчас уже район города. Довольно странно, что отцы города времен Тарновского так наплевательски отнеслись к его щедрому дару – выделили под коллекцию маленький, хоть и красивый дом за городом. Как видите, это нарядная оригинальная постройка в стиле неоготики, но в ней всего две комнаты.



Еще одна неоготика есть неподалеку, возле стадиона (Шевченко, 97) – усадьба Глебова. Нет, не баснописца Леонида Ивановича (он тоже жил в Чернигове на склоне лет), а богатого и знатного предводителя дворянства Григория Николаевича. Если они и были родственники, то дальние. Женат Глебов был на Ольге Тарновской – дальней родственнице упомянутого мецената. Насколько это знатная была семья ясно по этой фотографии – здесь Глебовы на костюмированном императорском балу в Петербурге.



Ну, хватит болтать, едем смотреть.

На въезде в город нас встречает Екатерининская церковь. Она выглядит как новенькая, но это старинный храм – освещен в 1715 году, это яркий образец казацкого барокко. Церковь была сильно повреждена во время Второй мировой, но ее восстановили, и теперь она, как радушная хозяйка, встречает гостей на возвышении, отделенном от Вала детинца яром.




Храм вроде бы построили на фундаментах древней церкви еще княжеских времен. Его возвели на средства местной семьи богатых казаков Лизогубов – отца Ефима и сыновей Якова и Степана в честь участия деда, черниговского казачьего полковника Якова Лизогуба-старшего в штурме Азова в 1696 году. Ефим пожертвовал также деньги на постройку колокольни Елецкого монастыря, к собору монастыря был пристроен придел, в котором его и похоронили. У потомков Лизогубов была усадьба в соседнем Седневе, где часто гостил Тарас Шевченко.

Мы сейчас не поедем в центр, нам нужно на другой конец города, сначала я хотела посмотреть на Черниговский вокзал – он считается одним из самых красивых в Украине. И, как оказалось, заслуженно. По фотографиям в Сети я предполагала, что это постройка начала 20 века, но я ошиблась. Здание построено в 1948 году киевским архитектором Геннадием Гранаткиным на месте старого, полностью разрушенного в войну. Кстати, Гранаткин спроектировал вокзал в Смеле, Чопе, белорусском Бресте, а еще киевские станции метро "Крещатик", "Днепр" и "Арсенальная". Но конечно, Черниговский вокзал – это лучший проект в его карьере.



Теперь едем искать отдельные здания, центр оставим напоследок. Посмотрим Свято-Воскресенскую церковь на прежней улице Комсомольской, возле рынка. После переименования улица называется Ремесленная, но старые таблички еще кое-где остались. Интересно, что между церковью и ее колокольней пролегает улица, проложенная после Революции, и не ясно со стороны, где сам храм, а где его колокольня. Церковь старая, построена в 1772—1775 годах. Раньше ее окружало кладбище.



Теперь можно переехать ближе к центру. Прямо скажем, ранняя весна, когда еще нет зелени – не самое красивое время в наших широтах. Мне повезло, хоть солнце было. Если квартал вокруг вас обшарпанный и унылый, с разбитым асфальтом и кучами мусора, настроения это не добавляет. В этом плане Чернигов приятно удивил – дорожки на центральных улицах и бульварах выложены плиткой, все очень чисто, опрятно, многие дома отреставрированы. Сейчас здесь открыто много кафешек и ресторанов, так что найти где перекусить – вообще не проблема. Даже в период весенней "линьки" город производит очень приятное впечатление.



На проспекте Мира находится очень интересное здание в стиле северного модерна – бывший Крестьянский банк. Интересно, что на территории Российской империи крестьянские или земельные банки строились примерно в одно время, и многие возведены в стиле северного модерна с этническими элементами. Такое здание есть в Киеве – тоже очень красивое и немного похожее на черниговское. Весьма оригинальная постройка банка в Полтаве, есть похожие здания крестьянских банков в Могилеве, Пензе и Самаре.



Пенза


Могилев


Самара

Полтава


Это объясняется тем, что все эти банки были филиалами одного российского банка, всего их насчитывалось более полутора десятка по всей Империи. Заказчики устроили анонимный архитектурный конкурс, куда принимались проекты авторов без указания имен. Были отобраны лучшие предложения. Черниговский банк спроектирован архитектором Александром фон Гогеном и построен местным инженером Афанасьевым в 1910-1913 гг. У нашего банка есть брат-близнец – в Пензе. Использовался тот же проект, только кровля башни другая.

Сейчас здесь располагается городская библиотека имени Короленко.

Еще одно модерновое здание неподалеку от банка, через дорогу буквально –бывшая четырехклассная народная школа. Построена в 1912 году архитектором Иван Якубович, с 1923 года здесь находился институт физических методов лечения. Здание, правда, немного несуразное – его венчает барочный щипец, не совсем характерный для архитектуры модерна, но все равно дом смотрится нарядно.



Рядом с ним построенная в псевдоготическом стиле постройка с 20-метровой каланчой – это бывшая станция Вольного пожарного общества. Изначально каланча была на 4 метра выше, ее укоротили в советское время.
Еще один интересный деревянный особняк – красное здание по адресу Киевская, 12. Совсем недавно здесь располагался популярный ресторан "Хряк", сейчас он, очевидно, закрыт. Не уверена, что дом изначально был таким красным, но это лучше, чем руинки, которых в Чернигове тоже хватает. Усадьбе более 100 лет, она некогда принадлежала некой Евлампии Андреевне Митькевич.



Вообще, насколько я понимаю, большая часть застройки Чернигова начала 20 века была деревянной, и такие дома, на которые мы специально едем глазеть, ни для кого не были диковинкой. К сожалению, город сильно пострадал во время Второй Мировой, практически вся его центральная часть была превращена в груды кирпича и пепелище, погибло 70% жилых домов, Чернигов попал в десятку самых разрушенных городов в СССР. Сильно пострадали древние храмы и каменные постройки, погибло и много деревянных ажурных домишек. К счастью, кое-что осталось все-таки.

Очень нам понравился оригинальный особняк некого Рацкевича на улице Рыночной – памятник архитектуры конца ХIХ столетия. Сейчас здесь располагается Черниговская торгово-промышленная палата. Дом очень красивый, с необычной резьбой на оконных наличниках, явно угадываются элементы модерна.



Еще один похожий деревянный дом, уже побольше, двухэтажный мы нашли на ул. Коцюбинского, 39. Оформление окон сходно с предыдущим. Это был особняк купца Мачарета, дом тоже явно модерновый, очень яркий, с изумительным декором. Вообще ул. Коцюбинского почти вся застроена одно-двухэтажными особняками рубежа 19-20 веков, многие из них деревянные. Улица сохранила свою неяркую уездную прелесть, представляю, как по ней приятно прогуляться летом.

По Коцюбинского, 5 находится церковь Казанской иконы божьей матери, старая, 1820-х годов постройки. Ее возвели в честь победы 1812 года над французами – Черниговский казачий полк участвовал в боях. Представляете, при Союзе здесь сначала был кинотеатр, а потом ремонтный комбинат.

Совсем рядом, по адресу Коцюбинского, 3 расположен дом-музей Михаила Коцюбинского, по отзывам очень приятный и интересный, но мы, к сожалению, туда не успели добраться – он чуть в глубине застройки, мы уже очень спешили.
Мы не увидели еще два симпатичных дома – один тоже двухэтажный, модерновый на Павлова, 9, и особняк мельника и торговца мехами Гозенпуда (ул.Гончая, 92), ну, и еще парочку, это мне на следующий визит.

Зато мы успели осмотреть прекрасное кирпичное здание в стиле модерн на улице Хлебопекарской. Архитектура его весьма необычна, говорят, внутри дома сохранились две винтовые лестницы. Особняк принадлежал когда-то флотскому капитану Осипенко. Раньше рядом с домом было два одноэтажных флигеля – один для прислуги, во втором жила сестра хозяина.



Теперь уже идем смотреть известные достопримечательности. Пятницкая церковь 12-13 веков постройки – тщательная и очень талантливая реконструкция процентов примерно на 50%. В древности она была архитектурной доминантой главной городской площади – Красной или Базарной. К моменту авианалетов и артобстрелов Второй мировой она уже во многом пострадала от множества перестроек, постройка вообще мало походила на изначальную церковь – что-то барочное, затейливое, утыканное множеством башенок и куполов. С другой стороны – 13 век, храму сложно было сохраниться до наших дней без потерь. Я обещала про княжеский Чернигов подробнее рассказать, там же будет пара слов и о Пятницкой церкви.

Передвигаемся к Детинцу. Это была укрепленная часть города с валами и частоколами на возвышенном плато берега Десны. Здесь располагались главные храмы, княжеские терема и жилища знатных дружинников. Сейчас это основная часть национального архитектурно-исторического заповедника Чернигов древний.

Спасо-Преображенский собор более древний, это 11 век. Он имеет весьма запоминающийся вид благодаря двум башням с остроконечными шатровыми кровлями – они поздней достройки, изначально башня была только одна и без "колпака-геннина". Достроили также тамбуры у порталов. В этом храме снимать мы не смогли – он действующий, в нем как раз шла служба. Внутренний объем храма и его интерьер имеет более аутентичный облик, чем многократно перестроенный внешний, хоть утрачены деревянные хоры. Храм внутри очень напоминает византийские постройки, я видела несколько подобных в Стамбуле. Это не мудрено – собор строился по византийскому образцу.
Борисо-Глебский храм 12 века тоже много раз реконструировался и подновлялся, но в отличие от Спасо-Преображенского, сейчас он имеет вид сходный с первоначальной задумкой зодчих.



Помимо двух этих жемчужин домонгольского зодчества – Спасо-Преображенского и Борисоглебского соборов, на Территории детинца имеются несколько светских построек. Самая старая из них – полковая канцелярия – затейливо украшенное каменной резьбой здание-палата. Оно тоже принадлежало упомянутой семье Лизогубов дом построил полковник Лизогуб Яков Кондратьевич в 1690-х. По преданию вдова Лизогуба подарила его Мазепе, хотя сам гетман бывал в Чернигове всего пару раз.



Это, однако, не помешало возникновению множества легенд. По одной из них в подвале хранились бесчисленные сокровища Мазепы, которые до сих пор никто не может найти. И якобы, их охраняет призрак его юной любовницы Матрены Кочубей, проклятой родителями. Подвал в доме, действительно есть, но без всяких призраков и сокровищ. В 18 веке здесь располагалась полковая канцелярия, название так и закрепилось.
По наружному декору можно изучать приемы украшения построек эпохи барокко – карнизы, пилястры, тричетверные колонны, вот эти козырьки над окнами – сандрики.



Самая красивая постройка здесь – это, несомненно, коллегиум. Постройка примечательная во многих смыслах. Во-первых, она необыкновенно выразительная и необычная по форме, во-вторых, здание предназначалось для первого в Левобережной Украине вначале среднего, а потом уже и высшего учебного духовного заведения – это было своего рода ответвление Могилянского коллегиума. Под коллегиум отдали трапезную Борисоглебского монастыря (был здесь такой в те времена), а в 1700 году возвели 40-метровую двухярусную колокольню. В одном ярусе были колокола, в другом – небольшая церковь Иоанна Богослова.



На территории Детинца расположены несколько музеев. Я была наивна, когда планировала помимо осмотра архитектурных достопримечательностей посетить в один день два музея – исторический и художественный. В историческом я уже бывала, и помню, что он крутой. Он расположен в здании бывшей Мужской гимназии. А про художественный только читала (он, к слову, находится в здании бывшей Женской гимназии), и давно мечтала здесь побывать – посмотреть, что осталось от коллекции Тарновского. Нам не хватило времени не только на это, но даже на то, чтобы осмотреть все запланированные здания! Повторяю – в идеале сюда надо ехать на два дня.



Один музей мы все-таки посетили: музей Борисоглебского собора. Здесь я наснимала материал о приемах древнерусского зодчества, есть у меня такая задумка. Здесь можно осмотреть образцы плинфы, мозаик, фресок, фрагменты кладки древнего княжьего терема, саркофаги и ниши для погребений (это был храм-усыпальница) и вообще надо обязательно осмотреть храм изнутри – он в наименьшей степени пострадал в войну и сейчас восстановлен в почти в прежних объемах, правда, росписи почти не сохранились.

Также неподалеку находится бывшее здание почтовой станции и государственный архив, в здании, в котором когда-то был дом архиепископа. Некоторые скромные пастыри божьи отличаются умеренностью и аскетизмом – дом 1780 года, кажется, самая большая постройка на Детинце.



На этот раз я впервые добралась до смотровой площадки на валах. Здесь на лафетах установлены 12 пушек Петровских времен. Царь Петр, по одной версии, подарил городу орудия в благодарность за отвагу черниговчан в ходе сражений Северной войны. По другой версии, пушки царь здесь просто бросил за ненадобностью – по тем временам они безнадежно устарели. Устарели-не устарели, а смотрятся на валу довольно эффектно. Если быть точными, валов-то давно нет, их срыли в конце 19 века, но место так и называют по привычке – Валы.



Со смотровой площадки я видела длинный-предлинный пешеходный мостик, вот буквально манящий, приглашающий к прогулке. Представляю, какой с него открывается вид на детинец, но на этот раз искатель во мне победил оператора – еще многое было запланировано, а световой день стремительно приближался к концу. Нам еще предстоит спуститься под землю и подняться на колокольню.

А перед этим мы съездим в Елецкий монастырь. Здесь можно осмотреть еще один домонгольский храм – Троицкий собор Елецкого монастыря. Здесь я уже бывала, территория очень красива вначале лета, когда цветут пеоны. Монастырь женский, действующий, и, как во всех действующих монастырях (даже мужских) здесь чудесные цветники. Кстати, изначально обитель и была мужской.



Собор перестроен в барочном стиле, но в его формах можно усмотреть строгие черты древнего княжеского зодчества. Считается, что с небольшими нюансами он задумывался, как подобие киевского лаврского Успенского собора, и тоже освящен в честь Успения. "Не похож!" - воскликните вы. Ну что ж, киевский Успенский собор (вернее, его реконструкция) сам на себя не похож – во время барочной перестройки 17 века к древним объемам добавили множество всяческих финтифлюшек. Получилось красивенько, но это уже не древнерусский храм. Черниговское Успение тоже перестроено, но все-таки кое-что узнаваемо. К слову, внутрь мы не попали, храм был закрыт, служба шла в малой Петропавловской церкви.

Есть на территории монастыря и памятник деревянного зодчества – это небольшой домик Феодосия Черниговского и Углицкого. Представляете, этому дому 330 лет – он построен в 1688! Оказывается, это старейший памятник деревянной жилой архитектуры на Левобережной Украине. Маленький и скромный — вот это я понимаю домик пастыря! Феодосий Черниговский много сделал для Елецкого монастыря. По Деулинскому договору в 1618 году Чернигов отошёл к Речи Посполитой, до 1649 хозяевами здесь были униаты. Кое-что подновляли, но в основном монастырь от времени пришел жалкое состояние. Феодосий буквально возродил обитель.

На территории помимо упомянутого собора и домика Феодосия есть еще несколько построек – например, надвратная 36-метровая колокольня 1670-х годов постройки, трапезная, кельи и Петропавловская церковь, под которой расположены двухъярусные пещеры 11 века – Елецкие. Считается, что монастырь начинался с них. Руинки посередине монастырского двора – все, что осталось от дома игумена.



Теперь поехали дальше, нам надо спуститься под землю в другие пещеры – в Антониевы. Я в них уже бывала дважды, и они мне нравятся – они не страшные и не очень клаустрофобичные, в отличие от Киевских. Правда, моя спутница так не считала – она боится пещер, зато я боюсь высоты, так что я себя проявила на колокольне. Правда, мы обе превозмогли себя и вели себя вполне отважно, так что оба посещения состоялись.

Антониевы пещеры начал рыть все тот же Антоний, что основал и Киевский пещерный монастырь – он оказался в Чернигове, так как поссорился с киевским князем. Без пещер он уже не мог, так что и здесь принялся за старое. Для новой обители были выбраны живописные Болдины горы. Предполагают, что подобно Киевскому пещерному монастырю здесь тоже были Ближние и Дальние пещеры – Елецкие и Ильинские.

Я обещаю подробнее рассказать о пещерах в другой части видео о Чернигове, скажу только, что краем уха слышали экскурсию местного экскурсовода – очень интересно, если будет возможность, обязательно закажите экскурсию. Здесь тоже есть легенда – якобы в пещерах живет таинственный дух монаха и его многие видят при особом свете в одном из тупиков коридоров. На самом деле, оптическая иллюзия зависит не от освещения, а от влажности. Мне не повезло – я монаха не видела ни разу.



Над пещерами возведена древняя Ильинская церковь 12 века. Она крошечная, однонефная, и это единственный сохранившийся храм такого типа на территории Украины. За много веков храмчик полностью утратил свой первозданный облик – в 17 веке его перестроили в чертах украинского барокко, но зато древние стены сохранились до наших дней.



Теперь меня ждет испытание – мы собираемся в Троицкий монастырь, нам нужно будет подняться на его колокольню. Это самый эффектный из Черниговских монастырей, во многом благодаря пышно декорированной барочной колокольне 1775 года и занятному оформлению входных ворот. Стены ограды, колокольню и угловые башни возводили одновременно, почти на 100 лет позднее собора. Семиглавый храм монастыря был построен в 17 веке по инициативе архиепископа Лазаря Барановича на средства Ивана Мазепы (гетман пожертвовал 10 000 монет из собственных сбережений). Архитектор собора — мастер из Вильнюса Иоганн-Баптист Зауэр.
На территории монастыря сохранилась еще одна церковь конца 17 века с трапезной – Введенская. Она компактная, но удивительно красивая, настоящий шедевр архитектуры.



А на 58-метровую колокольню мы все-таки влезли, хоть я местами и подвывала тихонечко. Не так уж страшно оказалось, хоть нас и чуть оттуда ветром не сдуло. Зато вид с колокольни открывается весьма живописный.
А еще на территории монастыря похоронен украинский баснописец Леонид Глебов – помните я о нем говорила, тот, что не хозяин готической усадьбы.

После такого марш-броска не мудрено, что я не успела даже как следует поснимать центральную площадь города – солнце начало садиться, в кадре видны только силуэты. Удалось только осмотреть красивое здание в эклектическом стиле – бывший дом Николаевского епархиального братства. Здание построено в 1911-12 гг. на углу улицы Шоссейной (современный адрес: проспект Мира, 15), в него вошла часовня Александра Невского, которая была построена на 30 лет ранее.



Еще в Чернигове есть целых две реки – Десна и ее приток Стрижень, здесь несколько парков, имеются тут также уникальные объекты – сохранившиеся дохристианские курганные захоронения – около 120 курганов, кажется. В 12 км от Чернигова находится Шестовицкий археологический комплекс – там курганов 148.
Надеюсь, после моего рассказа вам стало ясно, что здесь есть где погулять и что посмотреть.
Приезжайте – сами все увидите!

https://agritura.livejournal.com/265634.html

У меня на канале новое видео - о доходных домах Киева в стиле модерн:




Как обычно - кто не любит смотреть видосики - читаем ниже:

Модерновые особняки мы с вами уже посмотрели, пришло время полюбоваться Киевскими доходными домами в стиле модерн.

Большинство домов удалось снять уже при хорошей погоде, особнякам из прошлого видео повезло меньше, их я снимала в тумане и полумгле. Вообще у нас странная была первая половина февраля: солнце, капель, совсем весна какая-то.

Приступим. Приток населения в Киев в начале ХХ века был колоссальным - за 15 лет с 1900 по 1915 год население города увеличилось вдвое, оно составляло 613 000 человек. Примерно треть этой публики была представлена высшим и средним классом – это люди, которые не стали бы ютиться в деревянных избах. Всем им надо было где-то жить. Где?



И понеслась – как грибы после дождя на недавно еще тихих улочках древнего города стали вырастать доходные дома.

Что же это такое - доходный дом? Ясно из названия: хозяин такого дома вкладывал средства в строительство многоквартирной постройки, а затем помещения сдавал в аренду и получал доход (ну, так он надеялся). Сами хозяева обычно жили в одной из квартир либо в отдельном флигеле, который чаще всего располагался на второй линии позади дома. К слову, доходными были не только жилые дома, сдавались помещения и под конторы.

Смысл ставить такие дома появился, когда сняли ограничения по высотности, связанные с эспланадным правилом – в Киеве существовала военная крепость, вблизи которой не разрешалось возводить дома выше 2 этажей. С ростом населения земля в Киеве стала стремительно дорожать, расширятся можно было только за счет высотности. После отмены эспланаданого правила многие стали надстраивать свои двухэтажные особняки и сдавать жилье.



Если вы будете внимательны, вы с легкостью увидите такие дома – верхние этажи обычно более простецкие, чем первые два.

Занятно, что такое явление, как доходные дома просуществовало всего пару десятков лет – с конца 19 века, когда в Киеве начался экономический подъем, вызвавший резкий приток населения, и до Первой мировой войны. За это время в городе появились буквально сотни новых домов, подрядчики богатели сказочно, как и производители кирпича и хозяева лесопилок.
Надо сказать, что на постройку обычно уходило два года – за первый год выгоняли "коробку", затем ждали, когда высохнет раствор и дом чуть осядет, а потом уже занимались отделочными работами. Строительный бум был таким, что заводы не успевали штамповать кирпичи.



С этим связанна нашумевшая в свое время в газетах трагедия лета 1911 года – недостроенный дом на углу нынешней улицы Сечевых Стрельцов и Кудрявской обвалился, погребая под грудами кирпича прохожих и строителей. Погибло 9 человек, 17 ранено. Это стоило карьеры архитектору Олтаржевскому, но формально он был не виноват: для стройки поставили кирпич, который в спешке обожгли сырым, на вид он вообще не отличался от качественного. Вот, здесь стоял обрушившийся дом, потом на его месте построили вот этот:



За это время архитектурная мода пережила всего два периода – эклектика (один из подвидов – историзм) и модерн. Вот в этих двух стилях и построены были все киевские доходные дома. И если эклектические дома немного однотипные, то модерновые довольно разнообразны. Это зависело от кошелька и капризов хозяина, ну, и от фантазии зодчего, конечно. Понятно, что стоимость жилья в доме обычно коррелировала со степенью пышности декора или оригинальности проекта.



В Киеве сохранилось несколько настоящих шедевров архитектуры в стиле модерн, а есть дома на тихих улочках, которые выглядят довольно скромно, но все-таки модерн в них узнаваем, если присмотреться – небольшие майоликовые вставки, ленты растительного декора, необычное оформление эркеров или входных дверей, сложное остекление, сохранившееся обычно только на лестничных клетках, квартирные окна за последние годы массово изуродованы металлопластиковыми рамами. Таких домов не так много, но они есть, просто поднимайте иногда голову, проходя старыми улицами – увидите много интересного.



В постройке модерновых доходных домов действовали те же принципы модного стиля, что и в проектах особняков и других зданий: асимметрия, плавность линий, вычурный декор и, конечно, наличие маскаронов. Естественно, в небольших постройках (особняках, например) всё это соблюсти было легче, а вот 6-8 этажные доходные дома сложно было сконструировать "с подвывертом", нередко архитектору приходилось ограничиваться одним декором, чтобы выглядеть продвинутым.

Идеализированные девичьи мордашки с печальными глазами – самая распространенная примета стиля.

Правда, не всегда мордашки были девичьи. Например, огромный домище в стиле северного модерна на Большой Васильковской украшают лица зрелой дамы и бородатого мужика. Предполагают, что это сами хозяева дома, купеческая чета Слинько. Дом был архитектурной сенсацией своего времени, даже попал на открытки с видами Киева.



Выходец из донских казаков купец Андрей Петрович Слинько занимался мануфактурной торговлей, жена его Феодосия Федоровна торговала дамскими шляпками. Еще им принадлежал "дом-терем" на Андреевском спуске. Слинько приехал в Киев бедняком и разбогател уже здесь. Он был большим любителем театра – жертвовал очень много денег труппе театра Соловцова.



А иногда на доме можно рассмотреть физиономию недовольного мужика – как, например, на доходном доме доктора Трофимова по ул.Ветрова, 21 (построен в 1907 архитектором Игнацием Ледоховским – тем, что построил клинику Маковского, где умер раненый Столыпин). Здесь короткое время жил Исаак Бабель, пока учился в коммерческом институте. Изначально дом был трехэтажным с семью балконами, сейчас балконов осталось три, четвертый этаж достроили в 1950-х. Дом выглядит очень эффектно даже после всех перестроек. Сильно портят фасад дешевые пластиковые окна, но хорошо, хоть балконы самовольно не остеклили. Соседний дом предположительно проектировался тоже Ледоховским, и он – яркий пример того, как можно изуродовать историческую архитектуру усилиями не в меру хозяйственных жителей: кондиционеры и самодельные балконы – наше все! Вроде бы дом проектировался специально для адвокатов, здесь на каждом этаже было по две пятикомнатные квартиры с одной общей приемной для клиентов.



Дома находятся недалеко от вокзала и станции метро "Университет", позади университетского ботанического сада, но даже коренные киевляне сюда редко забредают, об этих домах мало кто знает. Зайдите, полюбуйтесь – очень симпантично.

Раз уж мы упомянули Ледоховского, добавлю, что это самый загадочный архитектор, работавший в нач. ХХ в Киеве – есть только несколько скупых упоминаний об авторстве его проектов, о нем же самом ничего вообще не известно – не найдено ни одного чертежа с его подписью, ни других документов. Историки связывают это с тем, что многие собственники, уезжая в иммиграцию после революции, забирали с собой документы на жилье. Судя по имени и фамилии Ледоховский – поляк. Знаем мы, что он наверняка автор еще одного дивного проекта – доходный дом Антона Червинского на Костельной, тоже поляка. Антон Август Червинский был очень богат, он основал акционерное общество "Карбоник" по производству карбоната магния, его используют для изготовления кирпича и стекла – самое то для быстро строящегося Киева. Также предприниматель имел фирму "Червинский и Ко", которая занималась установкой освещения.




Дом очень необычный даже для модерна. Здесь уже не только маскароны (а именно злобная медуза-горгона), но и целые скульптурные и барельефные группы ангелочков-путти и атлантов, увитых листьями аканта – одна группа украшает портал, другая "тусит" на балконе, сплетаясь в крепких дружеских объятьях. Не перевозбуждайтесь, вряд ли обнимающиеся атланты имеют какое-то отношение к ЛГБТ, скорее это был такой прикол – озорной "перепев" популярного сюжета "три грации" в мужском исполнении. На кубе, который они держат, римские цифры. Знаете, что означают? "1913" - год постройки. А если рассмотреть поближе рельефы на входе, на бетоне можно увидеть подпись скульптора: "Соколов". Это тот же Федор Соколов, который сделал льва у клиники Маковского.



Вернемся к маскаронам. Мужики-маскароны не всегда злые, у некоторых выражение лица вполне веселенькое, хоть и несколько зловещее, как например на доходном доме камер-юнкера Павла Исаевича, возведенном в 1911 году архитектором Евгением Ермаковым на улице Рогнединской. Я, кстати, на него обратила внимание лишь недавно. Отрадно, что дом недавно отреставрировали и он весьма пристойно выглядит (если не брать в расчет уродливую надстроенную крышу).
Такой вот небольшой экскурс по маскаронам. Ну, а если вы хотите их увидеть сразу пару-тройку десятков, и все разные, то тогда вам следует заглянуть в Пассаж на Крещатике, здесь настоящий заповедник маскаронов, а также и барельефы имеются с античными сюжетами.

Расскажу вам о всеми любимом Доме с котами на Гоголевской.



Лукьяновка с конца 19 века была средоточием казарм и офицерского жилья, здесь селилось много военных в отставке: я вам уже рассказывала, например, об особняке полковника Бенсона, жил здесь также генерал Александр Багговут. На Гоголевской, судя по архивным данным, соседями были целых три отставника, одним из которых был участник Турецкой войны генерал Фердинанд Августинович Ягимовский. В 1907 году, уйдя в отставку, он заказал проект нового дома гражданскому инженеру (так тогда называли архитекторов) Владимиру Бессмертному (мы его уже тоже знаем по Дому с Ирисами на Мельникова). Интересно, что Владимир Андрианович Бессмертный был чуть ли не единственным коренным киевлянином из всей плеяды известных архитекторов, работающих в Киеве на рубеже 19-ХХ веков.



Дом сейчас имеет адрес Гоголевская, 23. Интересно, что изначально он был неоштукатуренный и имел вполне обычный, "кирпичный" вид, а украшения были серыми, бетонными.
Мастер создал удивительный проект, ни на что не похожий. Дом выглядит странно, даже дерзко, и чуточку забавно. Не могу сказать, что это вот прямо модерн-модерн, но многие приметы стиля можно найти.

Бессмертный использовал очевидные готические мотивы, обильно снабдив свое детище гротескным декором – тут и сразу несколько видов маскарон, и совы с грифонами, и зубцы с башнями, и завитушки в стиле "пламенеющей готики", и демоническое существо, уцепившееся за щипец фронтона, и, конечно, знаменитые коты-охранники, фланкирующие огромное полукруглое окно. Немного растерянные и грустные, надо сказать.

Дом строился как доходный, сдавались не только помещения на 4 этажах, но и подвальные, только стоили они в 2 раза дешевле. Сам хозяин с семьей жил в 6-комнатной квартире на втором этаже, вообще, не считая подвальных, здесь было 9 квартир стоимостью от 600 до 800 рублей в год. Для примера, 10-комнатная квартира в Доме с химерами Городецкого стоила 3500 рублей – в 4 раза дороже!

Предполагалось, что вот это большое окно будет витриной – на первом этаже должна была быть лавка с отдельным входом, но пока дом строился, городские власти приступили к осуществлению новаторского проекта – по улице решено было провести трамвайную линию, и улицу "углубили". Уровень окон таким образом значительно поднялся, лавку решили не делать и дверь в стене не прорубили.

"Трамвай под окнами – вот счастье-то!" - скажете вы, и будете неправы: жильцы (во всяком случае на первых порах) были вполне счастливы – трамвай был в то время технической новинкой (первый в империи появился именно в Киеве как-никак) и очень удобным видом транспорта, так что шумное соседство не удешевило жилье, а наоборот подняло на него цену. Вообще трамваи ходили тогда по многим улицам, на которых сейчас их уже давно нет – на Банковой перед Домом с Химерами, о котором я вам еще расскажу, на Гончара перед клиникой Маковского, по Лютеранской, по Владимирскому спуску и другим. Киев был городом трамвайным.



А Дом с котами благодаря своему необычному виду оброс городскими легендами. Поговаривали, что здесь поселилась нечисть (черт же на фронтоне), что жильцов преследуют неудачи и т.п. Я в такое не верю – котики не дремлют уже 110 лет, а они, как известно, надежно защищают от любой нечистой силы.

После революции в годы "уплотнений" квартиры перепланировали. Где-то читала, что сейчас они неудобные и тесные.

Бессмертному явно не давала покоя тема готики – к ней он еще раз обращается, когда ему через несколько лет поступает заказ от семьи Андре – Ольги Петровны и Владимира Сергеевича. На их средства в 1913 году был возведен доходный дом на углу нынешней улицы Сечевых Стрельцов и Бехтеревского переулка. Напомню, что по правилам градостроительства того времени, на перекрестках угловые дома 1 и 2 категорий должны были снабжаться декоративными башенками. Обращайте внимание – на многих старых домах центральных улиц такие башенки сохранились, правда, обычно они куполовидные или луковичные – барочные, Бессмертный же использовал стиль средневекового замка: у него башня в виде острого шатра с "капюшоном" на кронштейнах.
В нулевых дом перестроили, "доваяли" уродский шестой этаж, но башню, слава богу, не снесли, извините за каламбур, а лишь немного вытянули вверх.


Фото Д.Малакова

Улица Сечевых Стрельцов (бывшая Артема) довольно узкая, поэтому люди, пробегая мимо, редко смотрят наверх, и вряд ли кто-то внимательно рассматривает архитектуру этого дома, а она весьма занятная. Это уже более отчетливый модерн, модерн "северный" - здание похоже на древний замок. Его очень украшают балконы-балюстрады и особенно необычная лоджия на верхнем этаже.

Наверное, надо упомянуть самые знаменитые доходные дома эпохи модерна, являющиеся настоящей гордостью и украшениями Киева – это два дома, некогда принадлежавшие адъютанту командующего 9-й кавалерийской дивизии Леониду Петровичу Родзянко, который приходился кузеном российскому министру Михаилу Родзянко. Они стоят вначале улицы Ярославов Вал, в одном из них сейчас расположен театр "Сузирья". С него и начнем. Постройкой обоих домов руководил архитектор Мартин Вильгельм Клуг, однако проект именно этого дома создал Николай Яскевич. Здесь декор очень модерновый, просто эталонный, но все же чуть менее пышный, чем у соседнего дома, 14 а. В этом доме на втором этаже жила семья самого Родзянко.



Родзянко был очевидно богат, в Киеве у него было 4 дома! Он был кавалеристом, обожал лошадей, и поэтому стену гостиной украшает резной горельеф над камином – всадник на коне, девушка на втором горельефе – его супруга Александра. Родзянко не просто любил лошадей – он их разводил, имел несколько конезаводов, лошади его выигрывали на многих скачах и были популярны во всей империи. Судя по всему, чутье у хозяина домов было безукоризненное – перед самой Первой мировой он продал всю свою недвижимость и эмигрировал в Штаты, там удачно вложил деньги и стал миллионером. А дома остались нам.





В доме 14-б было шесть шикарных квартир, по одной на этаж. Здание было снабжено такой новинкой, как механический лифт американской фирмы "Отис". Левая дверь в здание вела прямо на второй этаж, в апартаменты хозяина – туда, где сейчас театр. Справа проезд во двор, там был вход для других жильцов. Интерьеры квартиры Родзянко частично сохранились, особенно шикарен кабинет в английском стиле, обшитый деревом, со стеклянным плафоном и сценами охоты на потолке. В 2001 году дом отремонтировали, сейчас он в очень хорошем состоянии.



Второй дом, 14а, тоже поражает своей красотой и ухоженностью – его выкупили под офисный центр и сделали пристойный ремонт. Это именно второй дом Родзянко, хоть по нумерации он первый – его построили через 2 года после дома 14-б, в 1910 году. Это тоже очень модерновый дом, возведенный с учетом всех европейских тенденций, по моде раннего, "романтического" модерна – здесь много изогнутых плавных линий, флористический декор, несколько видов окон, целые полчища маскаронов и, конечно, главное, особо любимое киевлянами украшение – пара томных наяд, франкирующих парадный вход в здание.

Квартиры были недешевыми – самые лучшие (на 2 и 3 этаже) стоили 1800 рублей в год.
Огромную квартиру №5 занимал юрист Оскар Гансен. Перед Первой мировой он был известен всему Киеву, как страстный коллекционер межигорского фаянса, книг, мебели и живописи, вся его коллекция хранилась здесь, в этом доме. Ее оценивали примерно в 5 млн рублей. После революции все сокровища национализировали, квартиру превратили в музей. Гансена выселили, но жил он неподалеку, в 4-м доме и остался при своей коллекции музейным консультантом. После 1920-х упоминаний о нем нет, судьба его неизвестна. А вот собранные им предметы распределили по музеям – большая часть легла в основу Сумского художественного музея, кое-что оставили в Киеве в музее Ханенко.

На заднем дворе были возведены еще два жилых флигеля, которые тоже принадлежали Родзянко.
Говорят, размах строительства и небывалая этажность домов Родзянко (6-7 этажей) обеспокоили городские власти, для проверки они направили на всякий-случай специальную комиссию, чтобы у хозяина участка и инженеров перепроверили разрешительные документы – а имеет ли он право отгрохивать здесь такие домины, и все ли правила соблюдаются. Судя по всему, ничего недозволенного не нашли.

Почерк архитектора Мартина Клуга вполне узнаваем – он создавал неприлично красивые дома! Еще один пышно декорированный дом его авторства можно увидеть на ул. Бульварно-Кудрявской, 19, рядом еще совсем недавно находился разрушенный Сенной рынок. Здесь мы тоже видим богатый цветочный декор, оригинальное оформление фронтона, затейливые кронштейны, поддерживающие крышу. Дом, конечно, в более грустном состоянии, чем дома на Ярославовом Валу.



Представляете, какая это была бы красота, если бы его отреставрировать как следует?
Доходный дом принадлежал уроженцу Ревеля, булочнику Августу Яковлевичу Септеру, купцу второй гильдии. Брат его Карл тоже был купцом, торговал оптикой. В 1899 Август Септер купил участок у попадьи Флоринской, в 1909 году взял кредит и начал постройку нового дома на этом участке. На первом этаже располагались магазины, на остальных – по две пятикомнатные квартиры. В глубине двора имелась еще одна одноэтажная постройка, в которой тоже сдавались комнаты. Вот такой вот домик был у простого булочника.



Мы с вами как-то пока обходили вниманием еще одного талантливого архитектора, повлиявшего на облик Киева, это Александр Матвеевич Вербицкий. В эпоху модерна он был еще очень молод, но именно в этот период создал свои самые интересные проекты. Например, здание Нацбанка спроектировано им совместно с Кобелевым, хоть это не совсем модерн, скорее историзм. Он работал и в советское время – его авторству принадлежит здание ЖД-вокзала, вокзал в Ковеле. Вообще, Вербицкий долго работал в железнодорожном ведомстве, поэтому построил для него много зданий.



Мы же сейчас пойдем на улицу Лютеранскую смотреть один из его домов, возведенных в стиле венского модерна в 1908-10 году. К слову, и сам архитектор одно время жил здесь. Главное украшение – большое майоликовое панно на фронтоне, изготовленное в Абрамцевской керамической мастерской. Эскиз панно создал художник Козлов по мотивам известной картины Арнольда Бёклина "Весенний вечер", написанной в 1879 году. Фасад здания слегка изломан, повторяя изгиб улицы. Оно очень элегантное, без излишней пышности. Это образец того, как совсем необязательно лепить массу завитушек, чтобы сделать постройку эффектной, иногда достаточно соблюсти чистоту линий и взвешенную гармонию объемов. В этом доме когда-то жил тренер знаменитой женской гандбольной команды "Спартак" Игорь Турчин.

Неподалеку находится еще одно здание в стиле модерн, угловое. Участок, на котором его построили, когда-то принадлежал родителям Екатерины Носенко, которая со временем стала женой Игоря Стравинского. Отец Стравинского пел в Киевском оперном театре, сам композитор долго жил в Киеве, и жена была киевлянкой. Но дом построили уже братья Мухины, которым Носенко продали участок.



Ну вот, раз уж мы забрели на Лютеранскую, самое время свернуть на Банковую. Здесь расположен самый знаменитый доходный дом в Киеве – "Дом с Химерами", построенный архитектором Вацлавом Городецким.
Самое смешное, что на фасаде налеплен целый зоопарк с океанариумом, но нет ни одной химеры! Девушки, которые резвятся среди дельфинов – даже не русалки, у них нет хвостов. К слову, скульптуры для дома изготовил Элио Саля, он работал практически на всех проектах Городецкого.

Из-за обилия морской живности в оформлении горожане пересказывали легенду – мол, архитектор таким образом запечатлел свои скорбь по утонувшей дочери. На самом деле, никакая дочь у зодчего не тонула, у него было трое детей, и все дожили до преклонных лет. А вот у давнего хозяина гигантского участка, занимавшего все нынешние Липки, у доктора Фридриха Мьоринга, действительно когда-то утонула дочь во время купания в Средиземном море. Как обычно: "слышу звон, не знаю, откуда он".



Вообще, дом удивительный, хоть слегка и безумный. Сам Городецкий говорил: "Дом, может, и диковатый, но в Киеве не найдется человека, который бы миновал его, не остановив взгляд". Скромненько, да. Посмотрите еще раз на дом, и вы поймете характер мастера. В этом весь Городецкий: фантазер, авантюрист, гордец и слегка выпендрежник.

Сам архитектор с семьей жил в квартире №3 на первом этаже, если смотреть со стороны Банковой, и аж на 4-м, если смотреть со стороны склона. Такая странная этажность связана с тем, что зодчему пришлось учитывать резкий перепад высот. Квартира его состояла из двух гостиных – большой и малой, спальни и будуара (всегда думала, что это одно и то же), кабинета, столовой, детской, уборной и нескольких комнат для гостей и прислуги – всего 13 комнат. Элементы модерна присутствовали не только во внешнем оформлении, но и в интерьерах. Как по мне, местами даже чересчур. На каждом этаже было по квартире с выходом на общую лестницу.










Уже говорила, что это было дорогущее жилье – 3500 рублей в год. В первый год после постройки заняты были только две квартиры – на первом этаже и квартира самого Городецкого – за таким дорогим жильем очередь не выстроилась. Дом был построен в 1903 году (новоселье справляли в день 40-летия архитектора), а уже в 1912 дом пришлось заложить из-за расточительности Городецкого. В 1913 году здание было продано.

В советское время здесь была всякая ерунда, самое приличное из которой – поликлиника. В 2003, в год столетия дома его отремонтировали под руководством "Укрреставрации" - ремонтировать было что, здание дало трещину и чуть не развалилось пополам. Укрепили сваями, заменили гнилые перекрытия, воссоздали интерьеры.

В наше время дом принадлежит администрации президента. Сюда водят экскурсии. Признаться, я сама никак не выберусь, так и не бывала пока внутри.
А Городецкий прожил яркую насыщенную жизнь: охотился в Африке, строил дома, возвел для шаха дворец в Тегеране, писал книги, гонял по Крещатику в открытой машине с ручной обезьяной на плече – просто молодец! И мне почему-то кажется, что ему непременно понравился бы памятник, который установили ему в Пассаже.

Так что теперь вы знаете, что "Дом с химерами" - дом без единой химеры! Совсем другой дом следует считать "Домом с химерами" - там по крайней мере одна есть!



Много лет ходила мимо и считала, что это советская постройка, какой-то "сталинский ампир" - еще раз говорю – голову вверх иногда поднимать надо! Речь идет о доме под номером 8 на Большой Житомирской. Правда, некоторые компетентные специалисты считают, что это не химера, а горгулья. Построил дом в 1912 году архитектор Михаил Бобрусов для Иосифа Роговского. Вообще архитектор, в основном, строил казармы и другие здания для военных, может быть поэтому его детище охраняют такие опасные и воинственные существа.

Еще об одном архитекторе расскажу – Иосиф Абрамович Зекцер. Он построил, например, доходный дом Гусева на Пушкинсокй 41 в 1908-1910 годах. Дом интересен своим панно с затейливым растительным орнаментом, украшающим балкон. Похожих домов в Киеве нет, обратите внимание, когда будете прогуливаться рядом. Этот дом – скорее исключение, Зекцер предпочитал модерн северного, более сдержанного образца. Например, дом Баксанта на Пушкинской, 21. Или дом доктора Камьонского на Саксаганского, 72.


Дом Баксанта

В этом доме сейчас находится городской кожно-венерологический диспансер. Когда я училась в "медине" нас водили сюда на занятия по дерматологии. Мы как раз попали в кабинет с вот таким трехгранным эркером, изнутри это выглядит очень круто. Правда, у медработников как раз в эркере стоял прозаичный холодильник. По слухам, во время оккупации у немцев здесь был бордель.

На Саксаганского вообще много было доходных домов, некоторые из них построены в стиле модерн. Например, на углу Саксаганского и Антоновича стоит интересный дом неизвестного авторства, построенный в 1911 году для торговца керосином, купца первой гильдии Л.И.Кенина. Дом украшен симпатичными узкими эркерами, кокетливой угловой башенкой и панно на фронтонах. На панно изображены пасторальные сценки: крестьяне за работой и путники, спрашивающие у них дорогу. Панно носят пафосные названия: "Сеятель" (как у Остапа Бендера) и "Время собирать урожай".







Еще парочка модернов есть неподалеку – смотрите, смотрите по сторонам, когда гуляете здесь или стоите в пробках – а на Саксаганского они всегда практически. Я вот, например, тетечек вот этих пару лет назад всего заметила. Это дом №99, построенный уже известным нам Брадтманом в 1911-12 годах для терапевта Я.Белаковского. Неплохо в те времена, скажу я вам, жили врачи!

И еще один есть дом симпатичный, Саксаганского 101, давно на него внимание обращаю: построен 1908-10 по анонимному проекту, доходный дом инженера С.Лаврентьева. В 1911-13 годах в трехкомнатной квартире на 5 этаже проживали Леся Украинка и ее мама.

Чуть еще о Зекцере. Еще один дом его авторства – по ул.Владимирской 61/1, доходный дом купца первой гильдии Берла Мороза – лесопромышленника, приехавшего с Волыни. Это было дорогое и респектабельное жилье (чуть дешевле дома с химерами – 3100 рублей в год), в громадном семиэтажном доме располагалось 56 комфортабельных квартир. Здесь было водяное отопление с чугунными радиаторами, принудительная вентиляция и переговорные устройства. В квартирах был дубовый паркет, плафоны на потолках и лепнина даже в ванных комнатах. Самой шикарной была квартира №8 – в эркере был устроен зимний сад. Вероятно, это было жилье хозяина.





В доме были установлены лифты "Отис", ванны британской фирмы "Поуп". Говорят, в парочке квартир они сохранились до сих пор. Вроде бы есть даже одна квартира, в которой удалось сберечь лепнину потолка и кафельную печь. Сам купец Мороз после национализации дома доживал здесь же, но в уже более скромных условиях. В советское время в доме жило много ученых, дом называли "профессорским". В "нулевых" дом отлично отреставрировали, судя по фотографиям, замечательно сохранился парадный вход – в нем до сих пор стоит скульптура девушки с ветвью в руке. Жаль, но сейчас фасад опять начал облазить.

Вообще архитектор Зекцер много заметных домов в Киеве построил. Погиб он в 1933 году, попав под трамвай. По иронии судьбы его, умирающего, привезли в больницу скорой помощи на Рейтарской, 22 (сейчас это шикарное здание заброшено и руинируется). Здесь талантливый зодчий и скончался.

Не могу не показать вам стыд и боль каждого уважающего свою историю киевлянина – волшебной красоты дом на Большой Житомирской, 32 – "дом со змеями" или "мальчик с гусем". Дом построен все тем же кудесником Игнацием Ледоховским для купца и книгоиздателя Ивана Ивановича Чоколова. Его брат тоже был купцом, в их честь назван район Киева Чоколовка, также братья были инициаторами постройки в Пуще Водице дачного поселка. Изначально здание было трехэтажным, но после войны достроили четвертый этаж, сбив фигурный фронтон у башенки.

Сейчас дом находится вот в таком вот ужасном состоянии, а ведь это настоящий шедевр архитектуры, чистейший образец стиля. Я еще помню здание в те времена, когда отсюда не отселили всех жильцов, пару семей здесь оставалось. Возле дома тогда был небольшой ажурный заборчик, который в однажды просто сперли. Уже много лет постройка стоит в руинах и вскоре непременно завалится, если ничего не предпринять. Недавно пару дней подряд я видела свет в одном из окон и стремянку. Может быть, у нас есть надежда и дом отремонтируют. Нашла даже в Интернете проект реставрации, так что будем держать кулаки.





Драматическая судьба у еще одной модерновой постройки - "дома с орлами" на Малой Житомирской, 12. Это бывший доходный дом, построенный архитектором Кривошеевым в 1904 году. Квартиры здесь снимали, в основном, врачи. Слева к дому примыкает усадьба художника Мурашко, которую, вроде бы, недавно начали ремонтировать, а вот этот дом в жутком виде. Представляете, еще два года назад здесь еще жили две семьи.

К сожалению, городские власти пока ничего не делают для сохранения удивительных памятников архитектуры. Модерновые дома отдаются в частную собственность, они или медленно разрушаются, или иногда перестраиваются в весьма странных формах. С другой стороны, спасибо хоть не сносят.



Не смотря на усилия алчных застройщиков и полный игнор со стороны отцов города, дома в стиле модерн в Киеве все-таки пока остались – уцелело около 80% доходных домов начала ХХ века. Около десятка жемчужин архитектуры погибло в войну в 1941 и 1943 годах, но все-таки пока есть на что посмотреть. Просто осматривайтесь по сторонам: на Паньковской, на Антоновича их несколько, есть на Подоле, на Крещатике, в улочках вокруг Майдана, в районе цирка на Гончара и Бульварно-Кудрявской. Еще на один рассказ хватило бы, но мы и так сегодня разошлись. Может быть, когда-нибудь еще расскажу.

А пока все.

https://agritura.livejournal.com/265412.html

Клиника Маковского

Мое новое видео:



Кому лень смотреть, можно читать:

В прошлом видео мы с вами познакомились с основными направлениями и главными творцами европейского модерна, пришла очередь поискать остатки "прекрасной эпохи" в Киеве.
Заранее прошу прощения у зрителей – большая часть материала снималась в жутком тумане. Кое-что удалось переснять на следующие выходные, но в основном оставила так – некоторые модерновые дома во мгле смотрятся даже колоритнее.

Я дала себе слово строго разделись темы – доходные дома и особняки, но в ходе работы над фильмом убедилась, что это сделать не так уж просто, так что немножко и про доходные расскажу. Обидно, но модерновых особняков в Киеве совсем немного, все они поместятся в один рассказ.



Периодов бурной застройки Киева было два – с конца 19 века по примерно 1903 год, потом в Империи наступил временный кризис, вызванный русско-японской войной, несколько лет вообще ничего не строили. Второй резкий подъем строительства наступил примерно в 1907 году и закончился с началом Первой мировой – именно в это время у нас тут расцвел модерн. К этому периоду большинство обеспеченных людей отдельными особняками уже обзавелись, их вообще теперь строили немного, гораздо выгоднее было вложится в постройку большого доходного дома, самому занимать в нем одну квартиру или стоящий рядом флигель, а остальные сдавать. Именно поэтому модерновых доходных домов у нас намного больше, чем особняков.

Вот вы, наверное, когда услышали "Киевский модерн. Особняки", наверное, сразу подумали" "О! Про дом Городецкого будет!". А вот и нет! Если "дом кого-то", это не значит особняк! И "дом с химерами" - это как раз доходный дом, хоть и шикарный! Сам Городецкий с семьей жил на 1 этаже (если смотреть со стороны нынешней "президентской площади"), все остальные помещения на других этажах сдавались. Так что на этот раз как раз о Городецком не будем, я попытаюсь вам доказать, что Киевский модерн – это не только Городецкий, и вообще не с него все началось.



Первая безусловно модерновая постройка в Киеве – павильон панорамы "Голгофа" в Киеве, которую я вас уже показывала в предыдущем видео. В сооружении этом экспонировалась панорама "Голгофа" со сценой распятия Христа. Живописное полотно панорамы было натянуто по кругу вдоль стен, длиной оно было около 100 метров и 12 м высотой. Это была реплика подобного сооружения в Мюнхене (всего по всей Европе таких реплик было сделано около 40), принадлежала эта штуковина дворянину Ивану Замараеву.



Павильон имел форму ротонды, и стены его были украшены завитушками в стиле "удар бича". Вход в павильон фланкировал портал, украшенный женскими головками-маскаронами – самый что ни на есть модерн. Строительство было начато в 1901 году, панораму торжественно открыли в январе 1902-го. Стройка обошлась в 18 тысяч рублей и за два месяца полностью окупилось – от посетителей не было отбоя! Павильон разобрали в 1934 году, когда столица переехала из Харькова в Киев и власти начали энергично бороться с "патриархальностью силуэта города" (кажется, они продолжают делать это до сих пор. В 2011 году существовал проект реконструкции "Голгофы" к ЕВРО 2012, но он так и не был осуществлен. А жаль, мне кажется, было бы круто.



Вы же понимаете, да, что в начале ХХ века Киев был не столичным городом, а губернским? То есть он отстоял на некотором расстоянии от основных эпицентров стиля (причем расстоянии не столько географическом, сколько культурном), так что к нам модерн пришел с некоторым запозданием (а точнее, на 10 лет позже своего появления в Европе) и поначалу частенько принимал слегка несуразные формы. Местные архитекторы, кажется, не сразу поняли его суть и поначалу сосредоточились на модерновом украшательстве, не понимая сути нового стиля и не особо следуя его гармонии.

Сразу приведу пример. Есть такой дом веселенького желтого цвета на нынешней улице Шота Руставели под номером 9, это бывший доходный дом домовладельца Николая Дементьевича Жилинского, построенный в 1902-03 году. Если в общем на формы смотреть – чистая эклектика с элементами историзма (псевдорусское есть что-то). А присмотреться поближе – элементы декора совсем модерновые. Особенно вот эти переплетенные сомики. Это не единственный такой пример в Киеве. Смешение стилей отчетливо видно в отделке дома на углу Чеховского переулка и улицы Гончара (построен для купца Якова Харичкова архитектором Клугом в 1907 году) – вроде и на модерн смахивает, и на эклектику.



В прошлом видео я мельком упомянула архитектора Брадтмана, который построил Лютеранскую больницу, и мне бы хотелось к нему вернуться. Вообще он был невероятно крут, ведь именно Эдуард-Фердинанд Брадтман одним из первых стал строить дома в стиле модерн в Киеве.

Первой подобной постройкой в городе сал доходный дом прусского барона Вильгельма Гессельбейна, построенный в 1901-03 годах предположительно Брадтманом и Шлейфером на улице Городецкого. Над подъездом весит вывеска со странной датой постройки "1886—1888" – не поверите, это ошибка, допущенная после реставрации здания в послевоенный период. Это один из немногих домов в Киеве, у которого было свое имя и довольно пафосное - "Колыбель духа".



Постройка симметричная, но все-таки это не противоречит концепции модерна – Отто Вагнер тоже строил симметричные дома. Зато декор – "модернее" не бывает: чего тут только нет – маскароны, завитушки, обильный цветочный орнамент. На фронтоне можно рассмотреть маску уродливого старика – это Хронос (время), арку на портале украшает женская голова – Рея (Кибела), мать Зевса.

Вообще улица Городецкого (бывшая Николаевская) была самой роскошной улицей Киева, шикарнее даже, чем торгово-конторский Крещатик. Здесь на участке бывшей усадьбы доктора Меринга в конце 19 века выстроили самые густо-украшенные, помпезные дома, за что квартал получил название "Киевского Парижа". Вообще в путеводителях встречается информация, что чуть ли не все дома построены в стиле модерн, но это не так – большинство домов возводилось еще до того периода, когда модерн добрался до Киева, наиболее отчетливо стилистике отвечает только дом Гессельбейна, он более поздний, уже начало ХХ. Стоящий через один дом общества "Работник" и доходный дом подрядчика Гинсбурга под № 9 хоть и богато декорированы, но больше смахивает на эклектику.
Надо сказать, и дом Госсельбейна выглядит немного вычурным и тяжеловатым, но все-таки здание очень оригинальное, а для своего времени оно и вовсе было революционным.



Эдуард Брадтман был уроженцем Санкт-Петербурга, там же учился. В Киев приехал уже зрелым мастером. Долгое время занимал пост городского архитектора. Именно он вместе с другим немцем Георгием Шлейфером создал проект застройки бывшей усадьбы Меринга. Именно благодаря этим двум мастерам мы имеем сейчас в центре Киева несколько красивейших кварталов.

В 1903 году Брадтман создает еще одну жемчужину киевского модерна – конный цирк Крутикова, или "Гиппо-палас". К несчастью, здание погибло во время Второй мировой, на его месте сейчас кинотеатр Украина, о нем мы подробнее поговорим в другом видео.



Еще один дом Брадтмана, уже позднего модерна (примирно 1913 год) – особняк, как полагается по теме нашего видео, и это особняк самого Брадтмана на Лукьяновке, а точнее на улице Герцена,6. Дом – двухэтажная постройка с цоколем, выглядит довольно сдержано, лаконично, особенно по сравнению с ранними творениями зодчего. Украшений мало, но они очень оживляют почти аскетичную постройку. Особо эффектно смотрится полукруглый эркер, сейчас практически скрытый за ветвями можжевельников. Я вам покажу пару фоток более старого времени, когда деревья еще не так разрослись.





Согласно архивным документам 1918 года, Эдуард Брадтман проживал в этом доме в квартире на втором этаже в 5 комнатах со своей женой Паулиной Христиановной, ее сестрой, племянниками и прислугой.

Одна из самых известных построек Брадтмана – "дом плачущей вдовы" на Лютеранской, построенный в 1908.
Дом в отличном состоянии, т.к. почти с самого момента национализации в 1918 году имел "спецназначение".
А когда-то это был особняк полтавского уроженца, купца Сергея Аршавского, который Брадтман построил для него в 1907 году. На фасаде сохранились его инициалы "СА". Аршавский с трудом "потянул" строительство дорогущего особняка, и в 1913 году вынужден был его продать купцу Тевье Апштейну.



Когда-то особняк был окружен садом. Щипец фронтона украшает женское лицо-маскарон, некоторые романтики считают, что это птица-гамаюн. Когда идет дождь, от внутренних углов глаз маски книзу тянутся две темные полосы – поэтому дом и получил название "дом плачущей вдовы". Здесь действительно короткое время жила уже вдова Тевье Апштейна, Груня Иосифовна – сам он умер в 1917 (вовремя, надо сказать, умер), а через год дом национализировали. А сейчас особняк принадлежит президенту — это одна из его малых резиденций.



В отличие от Дома с химерами, сюда экскурсии не водят, так что изображений в Интернете почти нет, но я на одном сайте нашла кое-что. Видно, что на потолках сохранилась лепнина в стиле модерн.

Для Аршавского на первом этаже спроектировали 10 комнат, еще тут была буфетная и крытая теплая веранда. На втором тоже было 10 комнат и точно такая же планировка. Здание было снабжено водным отоплением. В подвале была котельная, 4 комнаты, две прачечные и 2 винных погреба.


П.Е.Шелест

Говорят, в советское время в подвале оборудовали отличную сауну, в которой когда-то очень любил париться Первый секретарь ЦК КП Украины Петр Ефимович Шелест. Представили? Ну вот, теперь ваша жизнь никогда не будет прежней, отныне всегда будете его вспоминать, когда будете мимо проходить.

Талантливый архитектор Эдуард Брадтман не только модерновые дома построил, театр Соловцова, например (нынешний театр Франко), гостиницу "Континенталь" - сейчас это дом сразу за консерваторией, ну и всякого другого еще много. Добавлю, что Брадтман спроектировал церковь Серафима Саровского в Пуще Водице, у него рядом была дача. Церковь не была модерновой, но зато в ней мой прадед служил регентом.

А сейчас мы с вами возле знаменитого "Шоколадного домика", построенного в 1899, предположительно архитектором Владимиром Николаевым для российского купца 1-й гильдии Семена Семеновича Могилевцева, на чьи средства возведен Педагогический музей (Дом Учителя, арх. П.Алёшин). "Шоколадным" домик называют из-за его необычного цвета. Зрители-читатели, уже разбирающиеся в модерне, возмущенно воскликнут: "Лена, ты что, с ума сошла?! Какой же это модерн?". И будут совершенно правы – и по годам создания, и по декору совершенно очевидно, что это не модерн, а историзм, а точнее нео-ренессанс. Снаружи.



А вот внутри как раз сохранились интерьеры в чудесном стиле модерн. Особенно одна комната - гостиная, которая знаменита своим оконным витражом с ирисами и росписью стен и потолка. Даже физиономия Сары Бернар имеется – это реплика плаката Альфонса Мухи. По всей видимости, этот декор комнаты создавался под влиянием Венского Сецессиона – ведь буквально за год до "Шоколадного дома" был построен венский "Майоликхаус", росписи стен во многом позаимствованы. Явно слямзили и морды львов на фасаде. Остальные помещения не настолько отчетливо модерновые, но тоже удивительно красивые и интересные.





Обидно, что архитектор Николаев в интерьере этой небольшой гостиной лишь единожды в своей практике обращался к модерну, он умер в 1911 году – в самый разгар популярности стиля. Большинство его сохранившихся построек – в стиле эклектики, в псевдорусском и псевдовизантийском стилях.

Хозяин дома, головокружительно богатый купец Могилевцев, жил в особняке один, у него не было семьи. Это породило городскую легенду: якобы он всю жизнь был влюблен в некую замужнюю даму и для свиданий с ней построил особняк. Ну, не знаю, на фотографии такой респектабельный господин…



Могилевцев умер в одиночестве вот этом самом доме, оставив городу Педагогический музей, построенный за полмиллиона рублей, также он завещал городскому музею свою коллекцию древностей.

В 1960-70-х годах здесь был городской ЗАГС, во многих семейных альбомах я видела старые фотографии молодоженов с толпой гостей на лестнице дома. Само таинство бракосочетаний происходило в белом зале, где и сейчас висит огромное старинное зеркало с ангелочками. Сейчас здесь музей, в котором проводятся выставки и даются камерные концерты.

Если выглянуть в окно "шоколадного домика" можно на противоположной стороне улицы увидеть еще одну интересную постройку, похожую на небольшой средневековый замок – его так и называли – "Замок вздохов". Это детище другого архитектурного гения, повлиявшего на облик нашего города – Павла Алешина. Алешин учился в Петербурге, а практику проходил в Москве, у Льва Кекушева – известного мастера архитектурного модерна.
Особняк на Пилипа Орлика - это не такой уже кричащий модерн, очень уж своеобразный проект, но некоторые черты стиля, особенно северного его варианта, все-таки присутствуют. Все фасады здания разные.



Дом был построен по заказу семьи Ковалевских. До этого семья проживала совсем рядом в доходном доме Икскюль-Гильденбанда – красивое здание в готическом стиле, которое последние несколько лет бесконечно ремонтируется.
Постройка была закончена в 1913 году. Особняк был буквально нафарширован всякими новшествами – здесь было проведено электричество (395 ламп накаливания), телефонная линия, водяное и даже воздушное отопление (через специальные каналы в стенах, сигнализация, лифт.





Для отделки использовались самые дорогие материалы – Алешин был перфекционистом и упрямцем, к концу строительства его отношения с заказчиком сильно испортились – Ковалевскому дом показался огромным и неуютным. Зато здесь была маленькая комнатка, декорированная в точности, как купе в вагоне – это уже был каприз заказчика; по семейной легенде, он познакомился с будущей супругой именно в поезде.



После революции семья Ковалевских иммигрировала, здание забрали себе ГПУ-шники. В цокольном этаже содержали задержанных. По злой иронии судьбы Павел Алешин сам попал сюда на допрос в 1923 году. В какой-то момент в ходе дознания следователь заорал на него: "Да Вы знаете, где находитесь?!", и архитектор спокойно ответил: "Конечно, знаю – в прачечной мадам Ковалевской". К счастью, Алешину удалось избежать репрессий, он творил и в советское время, построив множество чудесных домов, в том числе и мой любимый, шедевр конструктивизма – дом Первого кооператива врача на Большой Житомирской, 17.


П.Алешин

А теперь нам надо чуть пройтись по Липкам в сторону Институтской, нам нужен дом 26.
Молодой кассир Киевского частного коммерческого банка итальянский подданный Вильгельм Иосифович Сиони растратил 932 974 рубля банковских денег. По суду был отправлен в Сибирь, в Иркутскую губернию, отбыл срок и вернулся в Киев, правда, его потом выслали за границу, как иностранца, осужденного в Российской Империи, и до смерти он жил в Марселе, где у него была небольшая бакалейная лавка.



После суда в 1878 году его жена вынуждена была продать усадьбу. В 1904 году хозяином ее стал статский советник Николай Антонов. Именно для него на этому участке архитектор Евгений Федорович Ермаков построил вот этот весьма оригинальный дом в стиле модерн. В здании нет растительных украшений, маскаронов, изразцов и прочих финтифлюшек, в декоре использованы возможности самого строительного материала – кирпича, и выглядит это весьма очень нарядно.



Ермаков служил епархиальным архитектором и построил множество интересных зданий в Киеве – церковь на Мостицкой, храм в Феофании, здание Семинарии и другие. Большинство его построек – сакральные, ведь старший брат архитектора был киевским митрополитом. К сожалению, построек в стиле модерн он успел построить немного, умер Евгений Федорович в 1914 году в возрасте 46 лет.

В 1913 году Антонов продал дом Марии Соломоновне Бродской – кузине богатейших сахарозаводчиков Лазаря и Льва Бродских. Сами они имели усадьбы неподалеку, но не модерновые, а нео-ренессансные.
А модерновые особняки Липок закончились, нам пора убираться отсюда. Нам нужна улица Гончара. Здесь под номером 33 находится, пожалуй, самый красивый модерновый дом Киева – особняк-клиника Качковского-Маковского.



Дом построен в 1907-1908 гг. польским архитектором Игнацием Ледуховским по заказу доктора медицинских наук приват-доцента Петра Эразмовича Качковского. Это безукоризненный образчик стиля, где все, как надо – асимметрия, сглаженные углы, причудливое чередование объемов, витиеватый декор и маски-маскароны. Ворота во внутренний двор практически скопированы с ворот французского отеля "Кастель Баренже", построенного архитектором Эктором Гимаром – помните, я в прошлом видео обещала рассказать, каким образом постройка Гимара связана с киевским модерном – вот так вот связана.

Клиника предназначалась для состоятельных пациентов, она была оснащена самым современным оборудованием. Здесь имелась операционная, перевязочная и несколько палат.



Во дворе была греческая беседка и фонтан, также в доме имелся летний сад с большим аквариумом. В здание вели два входа – главный для пациентов, боковой – для самого хозяина и членов его семьи.

Сам владелец жил здесь же в отдельных комнатах. Правда, жил недолго. Опять же вмешалась злая ирония судьбы – через год после постройки дома доктор заболел, у него поднялась высокая температура и появились невнятные боли в паховой области. Коллеги заподозрили аппендицит, сделали больному два разреза, ничего не нашли, зашили, а через сутки он умер.


П.Э.Качковский

Заключение вскрытия звучит странно: "некое острое лихорадочное заболевание вроде инфлюэнцы, давшее предрасположение к развитию послеоперационного перитонита". Доктору было всего 46 лет.
Через год наследники продали клинику другому хирургу – Игнатию Маковскому. Он ее еще больше усовершенствовал, это была одна из самых дорогих клиник в городе.



В конце августа 1911 царь Николай 2 с семьей и весь императорский двор с большой помпой прибыли в Киев на открытие памятника Александру Второму (он стоял справа от Филармонии). Был с ними и российский премьер-министр Петр Столыпин. 1 сентября он посетил Оперу, желая присоединиться к царю и его свите и посмотреть спектакль "Сказка о царе Салтане". В антракте к премьеру быстро подошел молодой человек во фраке (потом оказалось, что это террорист-одиночка Дмитрий Богров) и два раза выстрелил в упор. Одна пуля попала Столыпину в руку, вторая в живот, повредив печень.



Раненного немедленно доставили сюда, в клинику Маковского – она была недалеко от театра, и здесь могли предоставить должный уровень лечения и ухода.

Не смотря на усилия врачей и исходно богатырское здоровье, премьер умер на пятый день после ранения. Столыпину устроили роскошные похороны и по его же завещанию погребли в Киево-Печерской-Лавре.



Во время Первой Мировой здесь находился офицерский госпиталь, в ранние годы советской власти – офтальмологическая клиника. Затем – институт гигиены. Я помню этот дом в начале 90-х. Он был серый, облезлый, а скульптурный лев работы скульптора Соколова почти развалился.



Но в 2003 году, к счастью, была произведена очень качественная реставрация и дом снова стал настоящим украшением города. Он долгое время принадлежал "Народному Руху", здесь даже есть кабинет-музей Черновола. Сейчас здесь, оказывается, открыт театр. Мне удалось заглянуть за двери главного входа и мельком снять сохранившийся дивный совершенно светильник. Внутри вроде бы частично сохранилась лепнина и украшения лестницы.

Так, что-то мы затянули удовольствие, теперь бегом возвращаемся на Лукьяновку – мы здесь уже были, когда рассматривали на Гоголевской дом Брадтмана.

На улице Студенческой,3 сохранился скромный дом в стиле модерн. Этот дом был построен в 1910-11 годах для инженера Василия Русакова. На первом этаже было 6 комнат и две кухни, на втором – 8 комнат и две кухни, фактически особняк был разделен на 4 квартиры. Хозяева жили на первом этаже, остальные квартиры сдавали. За домом был сад с беседкой, к заднему фасаду примыкала открытая веранда. Семья Русаковых проживала здесь аж до 1927 года.



Теперь нам на улицу Юрия Ильенко (бывшая Мельникова), 8. Здесь находится один из самых прелестных киевских особнячков в стиле модерн, так называемый "дом с ирисами". Этот чудный двухэтажный особняк с цоколем построил в 1911 году для судьи Николая Степановича Грабаря архитектор Владимир Бессмертный (он же автор "Дома с котами" на Гоголевской, но о нем отдельно). Раньше над входом красовалось не только панно с ирисами, но и изящный козырек, который не сохранился.



В первые годы советской власти здесь был детский дом, потом разные учреждения. Здание в очень плохом состоянии, и год от года все хуже. Что здесь находится сейчас, вообще не ясно, но охранник присутствует, и вообще ни разу не гостеприимный. Грозно поинтересовался, с какой целью ведется съемка, я прикинулась гостьей из провинции и ответила что-то вроде: "Просто домик красивенький".




Дальше двигаемся по Лукьяновке. На нужно осмотреть особняк полковника Владимира Антоновича Бенсона на улице Баггоутовской, построенный для него неизвестным зодчим в 1911 году. Долгое время в здании располагался клуб кабельного завода, сейчас здесь частная клиника. Говорят, долгое время особняк пребывал в отвратительном состоянии, сейчас он отремонтирован и выглядит вот так – совсем неплохо, именно таким я его увидела в первый раз.



Говорят, его сильно перепланировали, но, слава богу, не снесли, и выглядит он вполне модерново. Скульптурная группа на углу точно была изначально, про рожки на фронтоне не знаю. Здание еще немножко историческое – в 1989 году в клубе часто репетировала группа "Вопли Видоплясова".



Если вы хотите посмотреть незамысловатые, но очень уютные особнячки в стиле модерн, стоит проехаться чуть дальше, на Татарку. Здесь сохранилось несколько очаровательных кирпичных домиков, например, на улице Нагорной. Татарке когда-нибудь хотелось бы посвятить отдельное видео – это загадочный райончик, настоящий заповедник старины, я его очень люблю.

И уж точно мы посвятим отдельное видео киевским доходным домам, построенным в стиле модерн. А с особняками мы закончили.
Всем пока!

https://agritura.livejournal.com/265063.html

Видео-предисловие к рассказу о киевском модерне:

Кому лень смотреть, можете почитать:

Совсем уже я собралась рассказать вам о киевском модерне, но без небольшого экскурса, путеводителя по стилю, обойтись сложно. Начала делать этот экскурс, как вводную часть, а набралось на отдельный рассказ. Сразу вынуждена извиниться – видео будет мало, зато покажу много картинок (в основном, взятых из открытых источников), видео модерна у меня пока есть только по Киеву, Харькову и Львову.



Итак, модерн.

Я в свое время была большой поклонницей стиля, у меня в ЖЖ была масса постов на эту тему, книжек накупила и все такое. Сейчас чуть успокоилась, наверное, пресытилась, и теперь у меня роман с конструктивизмом. Это, однако, не мешает модерну оставаться одним из самых ярких и эффектных архитектурных и художественных стилей из всех существующих.

Модерн возник в Западной Европе в конце 19 века. Его появление, похоже было неизбежным: мир изменился, бурный экономический прогресс алчно требовал свежей эстетики – да попросту приелись уже людям все эти эклектики и романтизмы. Предшествовала этому эпоха символизма и историзма – это было время идеалистических стилизаций ("закосов", другими словами) нео-готика, нео-Византия, нео-барокко и т.п. и это довольно быстро приелось.



Началось все, как водится, с живописи и графики, где ростки нового стиля проклюнулись под влиянием символистов и прерафаэлитов. Здесь пионерами стали австриец Густав Климт, англичанин Обри Бердсли и чех Альфонс Муха, а там и архитектура подтянулась и всякие там дизайны.

На первых модернистов оказало сильное влияние искусство Японии (особенно изысканная графика Хокусая), Китая и Древнего Египта – последнее особенно сильно проявилось в декоративно-прикладном искусстве и дизайне украшений. Модное в то время увлечение древностью получило качественно новое переосмысление.


Большая волна в Канагаве. Хокусай

Сейчас мы воспринимаем модерн, как роскошную, но слегка потускневшую старину, а в начале ХХ века стиль был поистине революционным, новаторским, и нередко критикуемым.

В строительстве началось все, вроде бы, с Эйфелевой башни. Стальная конструкция возводилась специально для Всемирной выставки в 1889 году, как временная - просто украшение, привлекающее внимание; ее планировалось снести через 20 лет, но башня произвела такой фурор, и вызвала такой колоссальный (и прибыльный) приток туристов, что ее решили оставить, и она стоит на своем месте до сих пор. За 130 лет она так прочно закрепилась в общественном сознании, как извечный символ Парижа, стала настолько узнаваемым туристическим объектом, что о стиле этой постройки уже никто не задумывается, а ведь это именно модерн, вернее, самое ее начало.



Стоить отметить, что все-таки самым первым архитектором, работавшим в этом стиле, был каталонский архитектор Антонио Гауди. В 1886 году он построил в Барселоне для промышленника Эусеби Гуэля дворец, в котором безошибочно узнаются элементы стиля, ставшего весьма популярным в Европе только через несколько лет. Случилось это за год до постройки башни Эйфеля.

В 1992 году в Мюнхене группа из 96 молодых художников демонстративно покинули Мюнхенскую ассоциацию художников и основали Мюнхенскую Ассоциацию изобразительных искусств. Свою акцию они назвали "разрыв" или "сецессион", поэтому группа вошла в историю, как "Мюнхенский сецессион". Художники отказались от старых догм и салонного академизма, избрав иной путь – поиски новых форм в искусстве. Не все члены союза сразу стали творить в стиле модерн, многие не ушли дальше символизма, но среди мюнхенцев со временем все-таки появилась целая плеяда художников модерна.



Первым Президентом сецессиона стал художник Бруно Пигльхайн. Интересно, что он же был председателем “Немецкого Общества панорамистов”. Этот художник в свое время создал масштабную передвижную панораму "Голгофа", которая экспонировалась в разных городах Германии, а затем сгорела. Популярность у панорамы была феноменальной, ее копии создавались по всей Европе.

В Киеве подобная экспозиция появилась в 1902 году. Для нее построили павильон-ротонду возле костела (в стиле модерн, естественно) и выставляли панораму аж до конца 1930-х годов. Попутно ее возили "на гастроли" по другим городам, а в это время в павильоне выставляли что-то другое. Она сгинула где-то уже во время немецкой оккупации.
Но мы отвлеклись от модерна.


Панорама "Голгофа" в Киеве


Мюнхенцы придумали слово сецессион, но не стали единственными, кто его использовал. Этим словом стали называть стиль модерн в немецко-говорящей среде: позднее появился берлинский сецессион, а самым известным сецессионом стал Венский. Венское направление зародилось лет на 5 позже мюнхенского, в 1897 году, и это уже был бесспорный модерн. Возглавили его художники Густав Климт, Альбрехт Роллер, Коло Мозер. И если театр начинается с вешалки, то Венский сецессион начался с подходящего здания, которое специально для него построил архитектор Йозеф Мария Ольбрих. Сразу бросается в глаза, что венским творцам ближе был герметичный стиль, дробность поверхностей и контрастная орнаментальность.


Венский сецессион (простите, у кого фотку стащила)

В конце 1890-х поддержал традицию и прославленный архитектор Отто Вагнер, именно он стал символом Венского архитектурного модерна. В отличие от большинства архитекторов направления, он освоил новый стиль, уже будучи маститым зодчим с большим опытом. Он создал несколько весьма своеобразных домов, вилл, дворцов, несколько зданий вокзалов и даже церковь, сейчас это важные туристические достопримечательности австрийской столицы.

Надо сказать, являясь законодательницей мод в живописном модерне, Вена пришла к модерну в архитектуре чуть позднее, чем Брюссель, именно Брюссель считается первой столицей модерна архитектурного. Здесь балом правил Виктор Орта. Его модернистский путь начался с постройки дома профессора Эмиля Тасселя в Брюсселе. И если Эйфелеву башню условно относят к стилю модерн, так как постройка специфическая, сложно на ней основные тенденции отследить, то дом Тасселя однозначно считают первым европейским зданием, построенным в безупречной стилистике арт нуво (так стали называть модерн во франко-говорящих странах). Постройки Орта – несомненно модерновые: здесь у нас и искривленные линии, и необычная компоновка объемов, и сложное членение остекления. Виктор Орта –признанный во всем мире мастер эпохи модерн – 4 его дома включены в список всемирного наследия Юнеско. Еще один талантливый бельгийский архитектор – Поль Анкар.

Дом Тасселя



И понеслась! Примерно на 15 лет мир буквально сошел с ума, теперь всё подчинялось новой моде - вычурной и прекрасной. Стиль не ограничивался живописью и архитектурой. Модерн – наверное самый прикладной из всех декоративных стилей. Мебель, декор комнат, вазы, посуда, люстры, скульптурный декор, украшения, одежда – все – от шляпной булавки до железнодорожной станции, все что создавалось в первые 15 лет ХХ века, было выдержано в единой новомодной стилистике.
В Париже самым ярким архитектором модерна стал Эктор Гимар. Он в 1895 построил отель Кастель Беранже, его надо бы запомнить, нам это понадобится, когда мы будем изучать Киевский модерн, потом расскажу, как они связаны. Кроме того, Гимар – создатель всемирно известных входных павильонов парижского метро.



Все разговоры о стилях и направлениях модерна – в основном, от лукавого, деление весьма условное, но некоторые направления все-таки можно выделить. Мы уже говорили, что венский модерн "отрывается" на разноцветии и скульптурном декоре, здесь меньше асимметрии и больше геометрии. Кстати, это направление во многом повлияло, например, на архитектуру Львова начала ХХ века.

Парижский и брюссельский модерн – более изысканный, капризный, богато декорированный. Здесь много извитых и переплетающихся линий, много деталей. К закату эпохи архитектура становится лаконичнее, сдержаннее, не теряя при этом своей выразительности.

Что же такое модерн и как он выглядит? Как распознать модерн?

Отличительными чертами архитектурного модерна стала асимметрия, отказ от прямых углов в пользу плавно изогнутых природных линий (как на волосах девушек на акварелях Альфонса Мухи), подчинение фасадов внутренней планировке построек (т.е. удобство внутреннего устройства дома стало первичным) и немыслимое обилие декора, растительного, в основном, но не только – геометрический, меандровый, и даже, как мы увидим, зоологический.

Особая изогнутость линий весьма узнаваема – это так называемый "удар бича" или "ветвь алого цикламена", созданная в конце 19 века швейцарем Германом Обристом. Потом Муха повторял это в прядях волос, лентах и складках одежды, такие изгибы использовались в лепном декоре зданий и кованных металлических элементах.


"Алый цикламен"

Если дом ассиметричный, со сложной компоновкой объемов – это, возможно, модерн. Если вы видите на фасаде несколько видов окон – это с большой долей вероятности модерн, если при этом в остеклении применено затейливое множественное членение – скорее всего модерн. Если вы видите много плавных изогнутых линий, дом декорирован растительными орнаментами, майоликовыми панно либо фризами или масками-маскаронами (очень типичные, идеализированные, обычно девушки, похожие одна на другую) – с большой долей вероятности это модерн.



В архитектуре широко использовался скульптурный декор и барельефы – в моду входил декор из бетона. Сейчас через сто лет реставраторы иногда за голову берутся – материал этот не вечный, довольно хрупкий, особенно, если не особо технология соблюдалась. Скульптурные украшения из бетона желательно регулярно подновлять.

Новую жизнь получило витражное искусство – оно опять вошло в моду. В интерьерах широко использовалось пластичное дерево, ковка, стекло.

А вообще, это трудно описать, надо много смотреть образцов, чтобы глаз привык, и со временем вы будете безошибочно узнавать стиль.



Итак, эпицентрами архитектурного модерного бума стали три столицы: Брюссель, Вена и Париж. Гауди со своими ни на что не похожими постройками в Барселоне – это тоже модерн, но он стоит особняком – уж больно своеобразен. Даже в Португалии был свой модерн – неомануэлино.

Стиль перемахнул через океан, там, в Америке через пару десятков лет он преобразовался в "органический стиль", и даже так называемый "калифорнийский стиль бунгало" - это тоже своего рода порождение модерна. Позднее в Штатах началась настоящая истерия арт-деко – то, во что модерн трансформировался во второй половине 20 годов ХХ века.
Прекрасен Пражский модерн – город претерпел серьезную реконструкцию в начале ХХ века, старые хибары сносили целыми районами, на их месте возвели целые роскошные кварталы домов для банкиров и аристократов. Будете в Праге, пройдитесь по улице Парижской – вот где пиршество для глаз любителей модерна!



Достоин внимания и Рижский модерн – вот уж где строители не знали удержу в декорировании.


В Скандинавии и на просторах Российской империи (особенно в Питере) распространился так называемый северный или национальный модерн – это постройки в стиле суровых старинных замков.

Не поверите, но и в Киеве есть такие здания. Например, детище архитектора Брадтмана – больница Лютеранской общины (нынешняя больница водников) на Винниченко, 9 – это вот и есть северный модерн, суровый и аскетичный. Брадтман построил ее в 1913 году, по проекту, созданному совместно с инженерами из Мюнхена. Вообще до Революции в Киеве жило довольно много немцев – профессоров университета, инженеров, аптекарей, да и сам Брадтман был немцем. Немцы жили на улице Лютеранской, как тогда говорили, на Немецкой горе, где до сих пор действует лютеранская кирха.

Еще один "северный" дом, чертами напоминающий замок, стоит на Рейтарской 20/24. Это доходный дом Шлензхевич, построенный архитектором Вербицким в 1912 году.

Но, мы на этом разбор киевских построек модерна пока закончим, этому будут посвящены мои последующие сюжеты. Вернемся к модерну международному.



Признаться, чем дальше от эпицентра, тем меньше вывертов и коленец мы наблюдаем в стиле, тем проще и бледнее его образцы (за редким исключением). На территории Российской империи большинство самых известных и крупных построек было возведено в двух столицах, но не обошла мода на модерн и города, переживающие в тот период строительный бум – Киев и Харьков, например, так что нам тоже есть о чем рассказать и что показать.

Его эпоха закончился внезапно, буквально катастрофически – причиной этого стала Первая мировая война, разразившаяся в 1914 году. Дома в стиле модерн еще достраивали на периферии Европы буквально пару лет, а потом все прекратилось. Потом, после всех периода потрясений и тотального обнищания, когда Европа постепенно придет в себя, появится новая буржуазная роскошь, но это уже будет не модерн.

Теперь можно чуть передохнуть и перейти уже к нашему родному киевскому модерну.

https://agritura.livejournal.com/264846.html