Рубинштейн, Ида Львовна |
Икатель_истины (Родовед-историк) все записи автора
Материал из Википедии — свободной энциклопедии
Текущая версия страницы пока не проверялась опытными участниками и может значительно отличаться от версии, проверенной 8 мая 2020; проверки требуют 2 правки.
Перейти к навигации Перейти к поиску
В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Рубинштейн.
| Ида Львовна Рубинштейн | |
|---|---|
 |
|
| Дата рождения | предп. 21 сентября (3 октября) 1883[1], 1885[2] или 5 октября 1885[3] |
| Место рождения | |
| Дата смерти | 20 сентября 1960[4][5] |
| Место смерти | |
| Гражданство | |
| Профессия | артистка балета, актриса |
| IMDb | ID 1311217 |
 Медиафайлы на Викискладе |
|
Ида Льво́вна Рубинште́йн (21 сентября (3 октября) 1883[6], Харьков — 20 сентября 1960, Ванс, Франция) — российская танцовщица и актриса.
_comme_Helene_de_Sparte,_1912.jpg?uselang=ru)
Леон Бакст. Костюм для Иды Рубинштейн в роли Елены Спартанской, 1912
Ида Львовна Рубинштейн родилась в Харькове 21 сентября (3 октября по новому стилю) 1883 года (согласно записи в метрической книге Харьковской хоральной синагоги, попечителями которой являлись отец и дед Иды) в семье потомственного почётного гражданина Льва Рувимовича (Леона Романовича) Рубинштейна и его супруги Эрнестины Исааковны.
Принадлежала к одной из богатейших семей южной России. Дед Иды, Рувим (Роман) Осипович Рубинштейн — основатель банкирского дома «Роман Рубинштейн и сыновья». Отец Иды, Лев (Леон) и его брат Адольф занимались крупнооптовой торговлей, в основном сахаром, владели четырьмя банками, тремя сахарными заводами, им принадлежал также пивоваренный завод «Новая Бавария». Семья Рубинштейнов тратила большие суммы на благотворительность, на поддержку религиозной общины, на культурное развитие Харькова. Леон и Адольф Рубинштейны были прекрасно образованными людьми, стояли у истоков харьковского отделения «Русского музыкального общества», в их домах регулярно собиралась интеллигенция Харькова. Были дружны с московской купеческой семьёй Алексеевых, в частности, с К. С. Станиславским (наст. фамилия Алексеев). Дядя Иды, Адольф Рувимович, был награждён четырьмя орденами за создание детского приюта и крупнейшей в Харькове больницы. Двоюродный брат Иды, Иосиф Адольфович Рубинштейн, был владельцем нескольких частных домов в Харькове[7].
В 1888 году в возрасте трёх лет потеряла мать, в 1892 году — отца; унаследовала после его смерти колоссальное состояние, определившее её дальнейшую жизнь. После смерти отца осталась на попечении дяди Адольфа Рувимовича, после его смерти в 1894 году переехала в Петербург, где находилась на попечении старшей (двоюродной) сестры, Софьи Адольфовны Горвиц (жены Михаила Абрамовича Горвица, 1846—1895, сына купца первой гильдии Абрама Исаевича Горвица и племянника профессора Мартына Исаевича Горвица).
Училась в петербургской частной гимназии Л. С. Таганцевой (ул. Моховая, д. 27—29)[8], окончив её в 1901 году. Брала уроки истории русской литературы у профессора А. Л. Погодина[9].
Сценическую деятельность начала рано, 16 апреля 1904 года, выступив под псевдонимом Лидия Львовская в спектакле «Антигонa» (частный спектакль Иды Рубинштейн. Новый театр Л. Б. Яворской. Постановка Ю. Э. Озаровского), оформленном Л. Бакстом. Спектакль прошёл единственный раз, ознаменовав начало долгой совместной работы с Л. Бакстом, и был поставлен И. Л. Рубинштейн на собственные средства. Критики отметили «ученическую» игру актрисы, её «плохую дикцию, невыразительный резкий голос».
Осенью 1904 года поступила на драматические курсы при Императорском Малом театре, закончила их в 1907 году. В 1907—1908 годах брала частные уроки танца у М. Фокина.
В 1909 году вышла замуж за банкира Владимира Исааковича Горовица, однако брак распался сразу после свадебного путешествия.
С 1908 г. по 1938 г. Ида Львовна Рубинштейн (Горовиц) занималась организацией и подготовкой театральных антреприз на собственные средства[источник не указан 192 дня].
Ида Рубинштейн в образе cвятого Cебастьяна в музыкальной мистерии «Мученичество святого Себастьяна». Обложка английского журнала The Theater
В 1908 году на собственные средства И. Л. Рубинштейн подготовила постановку драмы Оскара Уайльда «Саломея» (1909) на музыку Александра Глазунова, в художественном оформлении Л. Бакста. Спектакль был заявлен (как частный спектакль И. Рубинштейн) в Михайловском театре, 3 ноября 1908 года, но не состоялся. Частично был позднее осуществлён на Вечере художественных танцев в Большом зале Петербургской консерватории 20 декабря 1908 года в постановке В. Э. Мейерхольда и хореографии Михаила Фокина. М. Фокин заинтересованно отнёсся к этой постановке Рубинштейн: «она представляла интересный материал, из которого я надеялся слепить особенный сценический образ». На вечере Ида Рубинштейн исполнила Танец семи покрывал, разворачивая в пластическом танце одно за другим тяжёлые парчовые покрывала. В конце танца на танцовщице оставалось платье, сплошь украшенное рядами цветных бус, сшитое по эскизу Л. Бакста.
В 1909—1911 годах танцевала в «Русском балете» Сергея Дягилева. Впервые выступила в составе дягилевской антрепризы 2 июня 1909 года в Париже, на сцене театра «Шатле», дебютировав наряду с Анной Павловой, Вацлавом Нижинским и Тамарой Карсавиной в балете Михаила Фокина «Клеопатра». 4 июня 1910 года вместе с Вацлавом Нижинским участвовала в премьере балета Фокина «Шахерезада».
Роли Клеопатры и Зобеиды были лучшими во всей сценической карьере артистки, её непревзойдённым успехом. Артистка обладала необычно высоким ростом, но её угловатая пластика и продуманно скупая жестикуляция имели успех у публики и критики, писавшей о «гибкости змеи и пластичности женщины», о «сладострастно окаменелой грации» Рубинштейн. Уникальный образ, созданный артисткой, сохранялся и в её дальнейших работах. Последний раз Ида Рубинштейн танцевала Зобеиду 4 мая 1919 года в Гранд-опера на благотворительном вечере в пользу русских беженцев, пострадавших от большевиков.
Ида Рубинштейн в балете «Шехеразада»
В 1911 году, расставшись с Дягилевым, создала собственную труппу. Её первая постановка — драма «Мученичество Святого Себастьяна» д'Аннунцио и Дебюсси, 1911), премьера которой 22 мая 1911 года состоялась в Париже, в театре Шатле. Архиепископ Парижа был возмущён, что роль Святого Себастьяна, католического святого, написанную д’Аннунцио специально для Рубинштейн, — играла женщина, к тому же — ортодоксальная еврейка. Спектакль, и особенно игра и декламация Рубинштейн, прежде выступавшей в качестве танцовщицы, не имели успеха у публики и критики.
Критика отмечала, что г-жа Рубинштейн, в отличие от Дягилева и других успешных антрепренёров, «тратит деньги не на искусство, но лишь на саму себя».
10 июня 1912 года в театре Шатле состоялась новая премьера труппы — драма «Саломея» по пьесе Оскара Уайльда на музыку А. Глазунова, постановка А. Санина. Рубинштейн в спектакле снова исполняла танец Саломеи, поставленный для неё М. Фокиным.
В 1912 году А. Саниным была поставлена драма «Елена Спартанская» (фр. Helene de Sparte, Э. Верхарн / Деодат де Северак), в оформлении Л. Бакста. Ида Рубинштейн исполняла главную роль.
На восьмом из Русских сезонов, в 1913 году, в театре Шатле в Париже Всеволод Мейерхольд поставил спектакль «Пизанелла, или Душистая смерть» д'Аннунцио, где она исполняла главную роль, роль куртизанки Пизанеллы. Спектакль, оформленный Бакстом, считался "самым стильным зрелищем, созданным труппой. «Безумная роскошь» … этого спектакля, стоившего 450 тысяч франков, могла показаться раздражающей и чрезмерной, но в целом пышная и пряная «Пизанелла» от начала до конца была выдержана в эстетике модерна. Д’Аннунцио исправил «ошибки» «Себастьяна» и приспособил пьесу о святой блуднице к индивидуальности Рубинштейн. Пизанелла мало говорила и часто застывала в скорбных позах, зато другие персонажи в длинных монологах бесконечно восхваляли её красоту".[10]
Русская критика увидела в спектакле «как во всем, что делает Рубинштейн, постановочный разврат, разложение театра, в котором всё покупается и продаётся, торжество бездарной, въедчивой, ядовитой кляксы дилетантского кривлянья».[10]
Ида Рубинштейн в 1912 году
В 1910-х годах переехала жить в Париж, где приобрела особняк, оформленный также Л. Бакстом. Дружила с Сарой Бернар, Марком Шагалом, Жаном Кокто, Андре Жидом, Вацлавом Нижинским. Будучи бисексуалкой[11], в 1911—1914 годах состояла в отношениях с художницей Ромейн Брукс.
В 1928 году Бронислава Нижинская собрала для постановки И. Рубинштейн (в партнёрстве с А. Вильзаком) интернациональную балетную труппу. В неё входили балетмейстеры Л. Мясин, М. Фокин, К. Йосс, художник А. Бенуа. В числе поставленных труппой сочинённые по специальному заказу произведения Онеггера («Жанна д’Арк на костре», по П. Клоделю, «Амфион», 1929; «Семирамида», 1934), М. Равеля («Болеро» 1928, «Вальс»), Стравинским («Поцелуй феи» 1928, «Персефона») 1934, Ибером («Странствующий рыцарь»).
В составе этой труппы Ида Рубинштейн участвовала в балетных постановках. В 1933 году в труппу был приглашён М. Фокин, поставивший «Семирамиду» Онеггера, рассчитанную на декламацию Рубинштейн.
Труппа существовала до сезона 1938 года и закрылась из-за надвигающейся войны. В последний раз Рубинштейн вышла на сцену в 1938 году в оратории Онеггера «Жанна д’Арк на костре».
В 1934 году французское правительство наградило И. Рубинштейн орденом Почётного легиона.
В 1935 году И. Рубинштейн получила французское гражданство.
В 1938 году, опасаясь прихода немцев, Ида Рубинштейн, как еврейка, вынужденно покинула Францию. После оккупации Франции Ида Рубинштейн жила в Лондоне, где организовала госпиталь для французских и английских солдат.
В 1945 году вернулась во Францию.
В 1946 году перешла из иудаизма в католицизм. Последние десять лет прожила в г. Вансе, на юге Франции, в обществе своей секретарши г-жи Ренье и в полном одиночестве[12].
Скончалась 20 сентября 1960 года в своём особняке. Выполняя завещания Иды Рубинштейн, ни о её смерти, ни о дате и месте похорон никому не сообщили, а на памятнике можно увидеть лишь инициалы — I.R.[13]
В. А. Серов, «Ида Рубинштейн» 1910
Стильный образ «декадентской дивы» Иды Рубинштейн вдохновлял многих художников — Кееса ван Донгена, Антонио де ла Гандара, Андре де Сегонзака, Леона Бакста. В 1911—1914 годах несколько её портретов написала жившая в Париже американская художница Ромейн Брукс[14].
В 1910 году в Париже Валентин Серов попросил Иду Рубинштейн позировать ему для портрета. Вскоре после создания работа была приобретена у автора и передана в собрание Русского музея, в 1911 году экспонировалась на московской выставке «Мира искусства». Картину встретили неоднозначно: так, передвижник Илья Репин назвал её «базаром декадентщины». Валентин Серов написал свою модель в одной плоскости с фоном, создав образ, напоминающий египетские фрески. Художник говорил о портрете, что его модель «смотрит в Египет». Ольга Валентиновна Серова, дочь живописца, писала в своих воспоминаниях:
Ида Рубинштейн была совсем не так худа, как её изобразил папа, по-видимому, он сознательно её стилизовал.
— О. В. Серова / Воспоминания о моём отце, Валентине Александровиче Серове. Л. : Искусство, 1986, с. 152
Ей и этому портрету посвящена историческая миниатюра Валентина Пикуля "Портрет из Русского музея", есть аудиоверсия.
Ида Рубинштейн единственный раз снялась в кино — в фильме «Корабль» (1921), снятом по драме Габриеле д’Аннунцио.
Ида Рубинштейн:
|
|
|||
|---|---|---|---|
| Словари и энциклопедии |
Большая каталанская · Большая норвежская · Краткая еврейская · Britannica (онлайн) |
||
| Генеалогия и некрополистика | |||
|
|||
|
Метки: балет рубинштейн горвиц |
Сделка |
CrisM (Родовед-историк) все записи автора
В 2005 году журнал Forbes составил список самых богатых россиян в 1914 году – последним плодотворным с экономической точки зрения году перед Первой Мировой, революциями, Гражданской войной… Список возглавил Николай Второв, обладавший состоянием более 60 млн золотых рублей. Для сравнения: Морозовы – 40 млн. руб., Рябушинские – 25-35 млн. руб. За предприимчивость и умение делать деньги из всего Николая Второва прозвали русским Морганом.
Николай Александрович Второв привык брать,что ему нравится и для достижения своей цели-он ни перед чем не останавливался.Узнав о том,что его любимая супруга Софья Ильинична решила купить земли у княгини Веры Николаевны Лобановой-Ростовской,Николай Александрович сам решил принять участие в данной сделке.Ему не терпелось превзойти своего купца из Иркутска Александра Фёдоровича Второва
Расширяя и укрепляя свою торговую «империю», А.Ф. Второв построил пассажи в 13 городах Сибири и Забайкалья – Томске, Иркутске, Екатеринбурге, Барнауле, Новониколаевске, Верхнеудинске, Бийске, Сретенске, Чите и др. Его магазины, прообразы современных супермаркетов, торговали не только различными тканями, но и одеждой, а также аксессуарами к ней, в том числе последними новинками парижской моды.
в 1897 году, когда сыновья уже могли самостоятельно вести дела, Александр Федорович решил переехать в Москву, разделив между ними свое имущество. Братья стали уполномоченными фирмы и руководителями отделений в крупных городах Сибири. В Иркутске Александр Федорович оставил младшего, Александра, а старшего — Николая — отправил в Томск.в конце 19 — начале 20 веков, было принято устраивать балы: детские, юношеские и семейные. Особенно местная общественность приветствовала балы семейные. Они проводились по договоренности с хозяином дома, обычно богатым купцом. Александр Александрович и его жена часто устраивали светские приемы.
Его- одну из подобных «перспективных» свадеб описывал мемуарист Н.А.Варенцов: «Обед был приготовлен лучшим московским рестораном «Эрмитаж». Посередине залы был приготовлен стол для новобрачных и их родственников, а для остальных гостей были накрыты отдельные круглые столы, тоже живописно убранные живыми цветами, фруктами и конфетами. За обедом подавали свежую клубнику (свадьба была в январе), положенную в маленькие горшочки наподобие цветочных, внутренность которых была заполнена ватой, а наверху покрытая изящной бумажкой лежала ягода клубники. Все брали этих горшочков, сколько кто хотел; я взял их несколько, но попробовал ягоды – они оказались безвкусными. Во время венчания жених и невеста стояли на коврике, сделанном из живых роз».И Николай Александрович не хотел уступать в роскоши своему брату
Второву удалось убедить Веру Николаевну продать ему,а не его сестре Надежде Александровне участок земли на Спасопесковской площадке, рядом с Арбатом, где Николай Александрович и Софья Ильинична решили построить семейный особняк.Два известных архитектора, Владимир Адамович и Владимир Маят, постарались на славу. Их творением стало эффектное здание в стиле неоклассицизма, богатое и в то же время стильное. Особняк потрясал не только своим фасадом, но и роскошью интерьеров. В те годы находившуюся на волне экономического подъема Первопрестольную трудно было удивить архитектурными шедеврами – лучшие архитекторы страны то и дело по заказам известнейших предпринимателей украшали Москву удивительными домами в стиле модерн или эклектики, и, тем не менее, резиденция Второва единодушно была признана одной из архитектурных жемчужин древней российской столицы.
Особняк был оборудован по последнему слову техники .Кроме того Николаю Александровичу удалось купить у старой княгини и леса в Воронежской губернии.
Вера Николаевна Лобанова-Ростовская,получив от сделки с Второвым солидный куш, приобрела еще одну виллу в Вивей под Лозанной. И транжирила деньги на драгоценности. Это была всепоглощающая страсть. «Она покупала их неутомимо и везде», – заметил в мемуарах о княгине ее свояк граф Георг Берг. Однако сама она считала, это выгодным вложением.Но до конца дней своей жизни её мучило сомнение:"А не продешевила ли я с Второвым?"
С началом войны княгиня присмирела. Осела в Вивей, на своей вилле. Ударилась в милосердие. Она и прежде занималась благотворительностью. Но скорее для славы. Так пустячки для нуждающихся, капля в море от ее огромного состояния. Когда благодеяние не от сердца, оно нередко приносит несчастье одариваемому. Подобное случилось с крестником княгини Николенькой Штером, которому она завещала небольшую сумму. Этот счет в швейцарском банке обернулся бедами для всей семьи Штеров Отец наследника Н.П. Штер 17 сентября 1931 г. был арестован во Владимире и за связь с «контрреволюционными элементами» приговорен к расстрелу
В последнее время Вера Николаевна никуда не выезжала. Грустила. Ее часто заставали с застывшим взглядом. Вперенным в некую незримую даль. Словно вглядывалась в то, что далеко-далеко. За горами, за долами. На Собачьей площадке в центре матушки Москвы – чудесный парк с развесистыми соснами, ее уютный московский дом. Роскошный особняк купца на его месте наполнял ее горечью и унынием. От этого, как говаривали, княгиня очень скоро – в конце 1914 – и умерла: сердце не выдержало. Похоронили ее на кладбище Гран-Жас в Каннах. С этим угрюмым, вгоняющим в трепет взглядом из-под складок погребального савана она и изображена на надгробии: словно вышла из могилы, присела на краешек плиты и сейчас двинется в путь...
С тех пор призрак, похожий на это изваяние, стал появляться в усадьбе Второва. В самом же доме творилась всякая чертовщина. Знатоки аномальных явлений уверяют, что разгневанный человек излучает мощный поток отрицательной энергии... А гнев княгини был велик – усугубляла его и вдруг встрепенувшаяся тоска по родине. Вкупе со скорбью о ней, изнемогающей в полыме горестной войны и смуты..
© Copyright: Кристина Оболенская 2, 2020
Свидетельство о публикации №220110701475
|
Метки: второвы лобановы-ростовские |
Самые популярные московские «страшилки»: Загадочные легенды об известных исторических местах |
Служительница_Бога_Кама (Родовед-историк) все записи автора
Гость 
Рейтинг: +393 | Автор: kulturologia | Записей: 3735 | Участников: 92 | Правила
2
+2
0
И в современном мегаполисе есть место суеверным страшилкам.
В каждом городе есть предания, слухи и легенды, связанные с теми или иными домами, районами, событиями. Москва – не исключение. А поскольку город изобилует культурными достопримечательностями и историческими зданиями, то и страшилки, придуманные московскими любителями мистики, очень эффектны и загадочны. И очень часто эти леденящие душу истории тесно связаны с известными историческими личностями.
Согласно городским слухам, в доме 17 по Мясницкой улице жил богатый генерал-майор Кусовников. Хозяин и его супруга прославились своей скупостью. Однажды летом чета уехала в другое имение и на время своего отсутствия спрятала почти все свое деньги в печи. Дворецкий, не зная об этом, решил протопить дом – деньги и сгорели. Говорят, супруги не смогли пережить горя: генерал-майор тронулся умом, а его жена скончалась. Городские легенды гласят, что в течение многих лет после этой трагической истории соседям Кусовникова периодически мерещился призрак, причитающий: «Денежки мои, денежки».
Такое известное культурное заведение, как Третьяковская галерея, ну просто не могло не породить множество слухов и легенд. Самая распространенная них – это якобы роковое влияние картин «Третьяковки» на судьбы людей. Например, ходят легенды, что картина Сурикова «Утро стрелецкой казни» принесла неприятности дочке Павла Третьякова (она сильно заболела), а вот полотна Левитана и Рериха, наоборот, якобы позитивно влияют на тех, кто ими любуется.
У Третьяковской галереи есть свои легенды и мифы. /ru.moscovery.com
В парке-усадьбе «Коломенское» есть овраг, который издавна называют Голосовым – якобы в честь древнеязыческого божества Волоса (Велеса) – второго по значимости у древних славян после Перуна. А поскольку слово «волосы» – ну просто кладезь для разных ассоциаций, то овраг породил сразу несколько легенд.
Согласно первой, в середине позапрошлого века двое крестьян шли через овраг, который в тот момент был заполнен густым туманом, и попали в светлый коридор, где увидели покрытых шерстью людей. Когда же они покинули это место и вернулись в свое село, оказалось, что прошло уже 20 лет – их жены успели постареть, а дети – стать взрослыми.
В одном из главных московских музеев-парков есть машина времени? /tour-classica.ru
Ходят слухи и о чудо-свойствах камней, лежащих на дне оврага. Дескать, один из них помогает слабому полу, а другой – сильному.
Третья же легенда гласит, что если в овраг бросить денежку, это принесет невиданные богатства.
Это знаменитое московское здание, прославленное Юрием Трифоновым в одноименной повести, притягивает не только экскурсии школьников и студентов-литераторов. Многих жильцы дома в советские годы пострадали от репрессий, что и породило мифы о привидениях. Мол, еще когда в отстроенный дом только начали въезжать новые владельцы, в темное время суток в его окрестностях можно было встретить девушку в цепях, а местные жители часто слышали странные вопли и стоны. А в наши дни по квартирам Дома на набережной якобы блуждают призраки репрессированных жильцов.
Дом на набережной. /svastour.ru
У главной библиотеки страны (РГБ) тоже есть своя мифическая история. Согласно слухам, по ночам в ее стенах можно встретить призрак известного литератора и библиографа Николая Рубакина, завещавшего перед смертью все свои книги библиотеке.
Согласно городским слухам, никто иной, как сам Рубакин помогает посетителям быстро найти нужный томик.
Одна из старых московских легенд гласит, что купец Николай Игумнов, живший на Якиманке со своей любовницей, однажды узнал, что она ему изменяет. В ярости он убил ее и замуровал в стене. Любители мистики уверяют, что ее призрак до сих пор бродит по зданию и его окрестностям в образе неизвестной дамы, одетой во все белое.
Дом-красавец на Якиманке вызывает и восхищение, и трепет. /foto-planeta.com
Сильный пожар, который произошел в Большом театре в середине XIX века, запомнился москвичам подвигом крестьянина Василия Марина. Увидев на крыше полыхавшего здания человека, он вскарабкался по водосточной трубе и с помощью веревки помог мужчине спуститься.
Согласно легенде, годы спустя призрак Марина якобы стал появляться на других московских пожарах и спасать горожан.
Пожар Императорского Большого театра 11 марта 1853 года. /Литография с рисунка Э. Лилье. 1853 г.
На месте старинных Сретенских ворот в 1695 году была построена Сухаревская башня, которую, в свою очередь, снесли большевики в 1934-м. Говорят, что раньше здесь находилась тайная научная лаборатория, в которой соратник Петра I, государственный деятель и ученый Яков Брюс создавал мертвую и живую воду. По легенде, созданные им жидкости до сих пор хранятся в некоем потайном месте.
Еще одна городская страшилка связана с соратником Сталина Берией, который жил на Малой Никитской улице, 28/1. Сейчас здесь расположено посольство республики Тунис. Так вот, согласно слухам, кто-то неизвестный регулярно портит в кабинетах важные документы. Более того, по ночам в помещениях посольства слышно, как кто-то кашляет, тяжело дышит и пыхтит, а возле здания многим мерещится шум мотора машины-невидимки.
Призрак Берии не дает покоя любителям мифов. /snovadoma.ru
Телецентр «Останкино» и одноименная башня всегда порождали много страшилок. Если верить одной из них, в этом районе необычайно много самоубийств. Согласно другой – уже несколько веков подряд здесь периодически видят бабку-горбунью, которая предсказывает горожанам трагические события, которые должны произойти в стране. Например, она предвидела смерть двух российских императоров, а также кровавые события 1993-го и пожар на Останкинской Телебашне, произошедший в 2000 году.
Останкино - ну очень загадочный район. /vostok.photos
Одна из самых известных легенд-страшилок старой Москвы – это история про тайную возлюбленную Саввы Морозова. Якобы в тот момент, когда дама проезжала по мосту в экипаже, торговец газетами выкрикнул новость о том, что Морозов застрелился в Каннах. Она срочно велела извозчику остановиться, но, выходя, случайно попала под колеса другого проезжавшего мимо экипажа и погибла. Легенда гласит, что девушка до сих пор бродит по ночам по Кузнецкому и особые несчастья приносит работникам прессы.
Дом на набережной: кто бы мог подумать, что в современном мегаполисе есть место суеверным страшилкам! /building.am
У каждого древнего города есть свои мифы. Взять хотя бы старинный и величественный Самарканд...
П
|
Метки: москва мистика |
Загадочный дом-терем на Якиманке, построенный опальным купцом и мандариновым плантатором |
Служительница_Бога_Кама (Родовед-историк) все записи автора
Поражает воображение не не только внешний облик дома, но и его история.
Особняк купца Игумнова – одно из самых красивых и таинственных зданий в современной Москве. Во-первых, в него не так просто попасть, потому что в нем расположена резиденция посла Франции. Во-вторых, про этот дом ходят невероятные слухи и легенды. В-третьих, сам его «теремочный» вид с огромным количеством ярких декоративных элементов и уникальных деталей вызывает мысли о волшебстве и переносит в сказку.
Так выглядел особняк с 1902 году. /Фото:pastvu.com
Владелец крупнейшего текстильного предприятия (Ярославской Большой мануфактуры) и золотых приисков, богатейший купец Николай Игумнов в конце XIX века построил этот каменный дом в очень непрестижном и отдаленном на тот момент районе Москвы – в конце улицы Якиманки.
Фрагмент особняка Игумнова. /Фото:irin-v.livejournal.com
Дом Игумнова напоминает древнерусские палаты. /Фото:moscowalk.ru
По одной из версий, выбор участка для постройки богатого дома в таком странном месте был связан с тем, что купец вырос в этих краях (хотя большая часть его жизни, как известно, прошла в Ярославле), но это лишь гипотеза.
Талантливый ярославский архитектор сотворил шедевр. /Фото:moscowalk.ru
Стоявший на выкупленном участке старый деревянный дом купец снес. Над проектом нового здания по заказу Игумнова трудился ярославский архитектор Николай Поздеев. В итоге он сотворил настоящий архитектурный шедевр, которым мы теперь имеем возможность любоваться. Впрочем, московское общество того времени посчитало дом не современным и даже вульгарным.
Фрагмент здания. /Фото:irin-v.livejournal.com
Фрагмент здания. /Фото:irin-v.livejournal.com
Фрагмент здания. /Фото:irin-v.livejournal.com
Возведенное здесь новое здание удачно вписалось в пейзаж – оно хорошо сочеталось со стоявшими на Якиманке особняками, построенными в стиле ампир, даже несмотря на то, что было немного выше и отличалось от них более роскошным и затейливым видом.
Дом Игумнова. Вид со стороны. /Фото:irin-v.livejournal.com
Фрагмент дома. /Фото:Фото:bezphoto.net
Необычные крыши дома делают его похожим на древнерусские палаты, фасады удивительно праздничны – тут и кладка из специально привезенного из Голландии кирпича, и изумительная отделка натуральным камнем, и интересные изразцы в «ярославском» стиле, изготовленные на фабрике Кузнецова (рисунки выполнил художник-керамист С. Масленников). Кроме того, к работам были привлечены лучшие резчики. В общем, получился сказочно-богатый терем.
Дом похож на сказочный дворец-терем. А создавали его лучшие мастера. /Фото:bezphoto.net
Работу гениального архитектора завершал его брат. /Фото:moscowalk.ru
Не менее шикарны были и внутренние интерьеры – по заказу хозяина их выполнили в стиле, сочетающем с себе русские традиции и классицизм, что было в те времена модно. Кстати, отделку интерьеров заканчивал брат архитектора Иван (Николай Поздеев скончался в 1893 году, так и не увидев свой проект в полном завершении.
Дом Игумнова внутри. /Фото:moscowalk.ru
Дом Игумнова внутри. /Фото:moscowalk.ru
Дом Игумнова внутри. /Фото:moscowalk.ru
Дом Игумнова внутри. /Фото:moscowalk.ru
В 1901-м Николай II выслал Игумнова в Абхазию, и в столицу хозяин особняка больше не вернулся. В 1917 году дом, как и все купеческие особняки, национализировали.
Интерьер дома в наши дни, при Французском посольстве. /Фото:Фото:moscowalk.ru
Красиво и вычурно не только снаружи, но и внутри. /Фото:moscowalk.ru
Купец 1-й гильдии, известный благотворитель и, как сказали бы в наше время, олигарх Николай Игумнов – личность интересная, таинственная и даже легендарная. Во-первых, считается, что именно Игумнов привез в Абхазию мандарины. Но эту историю стоит начать с другой истории – ставшей причиной ссылки Игумнова на Кавказ.
Однажды, желая поразить московское общество своей роскошью, купец устроил у себя в доме шикарный вечер с балом и для пущей «крутизны» рассыпал по всему полу золотые монеты. Гостям приходилось ходить прямо по ним – при том, что на монетах был отчеканен лик Николая II. Неудивительно, что об этой выходке вскоре доложили царю, и она не понравилась самодержцу. За чем и последовала ссылка.
Дом должен был поразить всех роскошью. /Фото:moscowalk.ru
Именно в Абхазии Игумнов увлекся разведением садов, решив выращивать экзотические фрукты. Он осушил местные болота, привез из Кубани чернозем и высадил на будущих плантациях несколько видов плодовых деревьев (манго, киви, мандарины), привезенных из соседней Турции, а также табак. Мандарины отлично прижились, принеся Игумнову неплохой доход и обеспечив впоследствии многие семьи Абхазии возможностью делать неплохой бизнес.
В этом райском уголке Игумнов разбил сады экзотических фруктов. /Фото:otzovik.com
Кстати, здесь, в Гагрском районе Абхазии, Игумнов обустроил поселок Алахадзы (существовавший тут еще с античных времен) и открыл рыбоконсервный завод.
Интересно, что после революции Игумнов остался в Абхазии (при том, что его семья уехала в
Европу) и добровольно передал советской власти свое имущество, в том числе и сады. Садоводческое хозяйство превратилось в «Цитрусовый совхоз имени Третьего Интернационала».
Известно, что Игумнов остался работать при совхозе агрономом. Умер он в Абхазии в 1924 году. Сейчас его сады, увы, почти заброшены...
А вот легенда, связанная со знаменитым домом Игумнова на Якиманке – в отличие от истории с мандаринами, вряд ли могла произойти на самом деле. Среди старожилов этого района Москвы до сих пор гуляют слухи, что в этом доме купец якобы в пылу гнева и ревности убил свою любовницу, которая изменила ему с другим.
Легенда-страшилка про этот дом мало похожа на правду. /Фото:moscowalk.ru
Поговаривали, что хозяин дома убив неверную возлюбленную, замуровал её в одной из стен. Согласно слухам, по ночам по этому дому до сих пор ходит ее призрак. Но это, конечно, просто страшилка.
В продолжение темы городских слухов и легенд: Самые популярные московские «страшилки».
Текст: Анна Белова
|
Метки: игумновы |
Дом купца Игумнова |
Служительница_Бога_Кама (Родовед-историк) все записи автора
Материал из Википедии — свободной энциклопедии
(перенаправлено с «Дом Игумнова»)
Перейти к навигации Перейти к поиску
| Здание | |
| Дом купца Игумнова | |
|---|---|
 Дом Игумнова на Большой Якиманке, 2017 год |
|
| 55°43′58″ с. ш. 37°36′47″ в. д.HGЯO | |
| Страна |  Россия |
| Местоположение | Москва, Большая Якиманка, 43 |
| Архитектурный стиль | Псевдорусский стиль |
| Автор проекта | Николай Поздеев, Пётр Бойцов, Иван Поздеев |
| Строительство | 1888—1895 годы |
| Статус |  Объект культурного наследия народов РФ федерального значения. Рег. № 771421219720006 (ЕГРОКН). Объект № 7710968000 (БД Викигида) |
| Медиафайлы на Викискладе |
|
До́м купца́ Игу́мнова — московский архитектурный памятник, выполненный в псевдорусском стиле. Расположен в районе Якиманка на улице Большая Якиманка. Построен в 1895 году по проекту архитектора Николая Поздеева. Здание использовалось для различных нужд, с 1979 года в нём располагается резиденция посла Франции в России. Особняку присвоен статус объекта культурного наследия России[1].
_-_%D0%9F%D0%BE%D1%81%D0%BE%D0%BB%D1%8C%D1%81%D1%82%D0%B2%D0%BE_%D0%A4%D1%80%D0%B0%D0%BD%D1%86%D0%B8%D0%B8_-_panoramio.jpg?uselang=ru)
Фасад дома Игумнова до реставрации, 2008 год
Фарфоровые изразцы на фасаде здания, 2010 год
Реставрация особняка Игумнова, 2013 год
.jpg?uselang=ru)
Узорчатые ворота и главный вход в особняк, 2014 год
Здание канцелярии французского посольства по адресу Большая Якиманка, 45, 2010 год
В 1851 году семья ярославских купцов Игумновых приобрела участок, расположенный в Замоскворечье в конце Якиманки. Земля и стоящий на ней деревянный дом, построенный после пожара 1812 года, ранее принадлежали купцу второй гильдии Николаю Лукьянову. Документы на покупку участка были оформлены на имя купчихи Веры Игумновой. В 1888 году Николай Игумнов, директор и владелец Ярославской Большой мануфактуры, унаследовал землю на Большой Якиманке[2]. В том же году он подал прошение о возведении каменной постройки на месте старого деревянного дома[3].
Для строительства особняка купец пригласил Николая Поздеева, занимавшего должность городского архитектора в Ярославле[2]. Работавший в стиле русской эклектики[4], он также прославился в жанре церковного зодчества[5].
В 1893 году начальник проекта Николай Поздеев умер от туберкулёза. До окончания строительства в 1895 году возведением особняка руководил его брат Иван[6]. Вместе с архитектором Петром Бойцовым Иван Поздеев также оформлял внутренние интерьеры дома[4].
По неофициальной версии, Игумнов потратил на возведение особняка около одного миллиона рублей. Кирпич выписывался из Голландии, а многоцветные керамические изразцы для оформления фасада были изготовлены на фарфоровом заводе Кузнецова[4].
После революции 1917 года Игумнов добровольно передал дом в собственность советской власти[7]. До 1925 года в здании располагался клуб фабрики «Гознака»[8]. В конце этого же года Генеральный секретарь ЦК ВКП(б) Иосиф Сталин распорядился открыть в доме Игумнова первый в Советском Союзе Институт переливания крови[9]. После смерти в ходе неудачного эксперимента первого директора института Александра Богданова[10] здание было передано в распоряжение Института мозга[11]. С 1938 года дом Игумнова использовался для нужд французского посольства. В 1979 году после переезда посольства в новое здание канцелярии на Большой Якиманке 45 особняк стал официальной резиденцией послов Франции[12].
В 2007 году главное управление по обслуживанию дипломатического корпуса при МИД России совместно с посольством Франции объявили о планах реконструкции дома Игумнова[13]. Стоимость реставрации была оценена экспертами в 20 миллионов долларов[14].
Реконструкция была намечена на 2008 год[13]. В 2010-м начались реставрационные работы по восстановлению внешнего фасада и ограды здания. Сложности возникли при работе с фарфоровыми изразцами. Керамические детали фасада с незначительными дефектами реставрировались на месте, утраченные и сильно повреждённые фрагменты заменялись новыми, изготовленными по аналогам. Внешний изразцовый декор был расчищен и укреплен с помощью специальных химических составов. Участки шпиатровой кровли, не подлежащие реставрации, заменялись аналогичным по цвету покрытием из цинка-титана. По старым фотографиям были воссозданы декоративные навершия шатров кровли[15].
Реставрационные работы завершены в 2014 году[16]. В рамках конкурса Правительства Москвы на лучший проект в области сохранения и популяризации объектов культурного наследия «Московская реставрация» особняк стал лауреатом в номинации «За лучший проект реставрации»[15].
На 2017 год в особняке проживали посол и некоторые сотрудники французской дипломатической миссии в России[17]. Большую часть года здание закрыто для посещений. Периодически в нём проводятся официальные мероприятия или экскурсии в рамках изучения горожанами архитектурных памятников Москвы[18].
Дом Игумнова — последняя работа Николая Поздеева. Внешний облик и внутреннее убранство особняка сочетают в себе «русский стиль» и классицизм[2].
Фасады здания выполнены в духе русской архитектуры XVII века и передают обобщённый образ боярского терема[19]. Наружный декор архитектурного памятника отсылает к облику ярославских церквей и собора Василия Блаженного. В стилистике особняка присутствуют элементы резьбы по дереву, белому камню, металлическая ковка и литье, живопись на сводах и элементы кирпичной фигурной кладки[1]. Архитектурный ансамбль здания представлен островерхими шатрами, арками в форме сводов и колоннами[20].
Стены особняка были сделаны из красного кирпича, изразцы украшены многоцветной мозаикой, а окна окантованы московским белым камнем. Для укладки кровли использовался давленый под черепицу шпиатр и керамические детали[2]. Узорная решетка ворот напоминает по технике изготовления просечные металлические подзоры карнизов[1].
Дом Игумнова выделялся отсутствием стилевого единства между внешним обликом здания и его интерьерами[2]. Внутри особняк украшен гобеленами и мебелью XVII—XVIII веков[21].
В здании насчитывается около 40 комнат[22]. У главного входа расположен аванзал с парадной лестницей и многоцветным орнаментом на стенах[2]. На стенах Большой гостиной висят два фламандских гобелена XVII века, изображающих аллегорические сцены. Аванзал и Большая гостиная формируют начало анфилады, ведущей в Малую гостиную и Малую столовую. Последнее помещение изначально использовалось обитателями особняка как гостиная, предназначенная для приёма посетителей дочери Игумнова. Отделка Малой гостиной близка стилю Людовика XV. Помещения второго этажа оформлены в стиле модерн[1].
Критик Владимир Стасов высоко оценил особняк в своих письмах к писателю Льву Толстому [23]. Тем не менее в конце XIX века искусствоведы и архитекторы негативно отзывались о последней работе Поздеева за её массивность и чрезмерную эклектичность[24].
|
Метки: москва купеческий особняк игумновы |
Легенды Замоскворечья. Николай Игумнов |
Служительница_Бога_Кама (Родовед-историк) все записи автора
Москва как город зачиналась Юрием Долгоруким на месте бойкого торга, на пересечении нескольких торговых путей. Те дороги на Ростов, Владимир, Новгород давно стали городскими улицами. А вот важнейшая торговая артерия древности – Москва-река – сохранилась в прежнем русле.
За рекой домов было мало, не было мостов. Мосты были, наплавные, понтонного типа, но были периоды в распутицу, когда в Замоскворечье было не добраться. И хотя с 17-го века Москву-реку оседлали каменные мосты, традиция осталась: Замоскворечье – не престижный район. Зато именно здесь охотно селится купечество.
Представление о купцах по пьесам Островского, как о персонажах темного царства, это стереотипы предыдущего поколения. Мол, все купцы пройдохи и обманщики, ходят в долгополых сюртуках да душегреях, главная радость – кутнуть.
«А в номерах Щетинкина такая катавасия!
Шампанское шутихами палит по потолкам.
Плевать, что за оказия – гуляй Расея-Азия,
А малость безобразия как соусок пикан.
Первогильдейно крякая, набрюшной цепью брякая,
Купчина раскорякою едва подполз к стене.
Орет от пьянства лютого, от живота раздутого:
"Желаю выйти тутова! Рубите дверь по мне!"» (с)
Пили, бедокурили, кутили, играли в карты, да все как у людей. Но все-таки с варварскими привычками кабак содержать можно, а управлять заводами и сколотить миллионное состояние вряд ли. Но ведь сколько их было, магнатов-миллионщиков!
На самом деле к концу 19-го века купец, остер, а главное, шагает в ногу со временем. Банки, типографии, фабрики, магазины – все строится в городе на купеческие деньги. А кроме этого – театры, музеи, школы, больницы, приюты. Прежде неграмотный и диковатый, теперь купец превращает Москву в цивилизованный город с водопроводом, канализацией и мостовыми. Так что – посторонись Москва, купец идет!
Вот такое было типичное купеческое Замоскворечье – домики, утопающие в садах, над крышами – купола церквей, вокруг каждого главного дама – обязательно флигели и службы, ведь сколько там живет народу, помимо хозяина! Купеческие семьи были не просто большими. У чаеторговца Боткина – 14 детей, у льнянщика Третьякова – 6, у кондитера Абрикосова – 22, у ткача Прохорова – 8. И гувернеры, прислуга, приказчики, зачастую – работники с производства.
Поэтому припасы покупались телегами. Сто с небольшим лет назад на московских площадях были рынки, на каждой свой. На Лубянке торговали поросятами, на Театральной – лес ёлок к Рождеству, на Москве-реке к Великому посту раскидывался грибной рынок, а на Болотной площади был ягодный и фруктовый торг. Представляете, сколько кулей антоновки да клюквы увозили отсюда в сезон в серьезный купеческий дом?
Купеческие дома по стилю были разные. Одни перекупили дворянскую усадьбу, другие построили собственный дом, часто в модном в конце 19-го века русском стиле, один из ярких примеров которого – знаменитый особняк Игумнова, замечательного человека, который первым привез в Абхазию мандарины.
История знаменитых абхазских садов начинается в Ярославле. В конце XIX века здесь проживал богатейший купец первой гильдии Николай Игумнов. Он владел рядом доходных предприятий, в том числе Большой ярославской мануфактурой и золотыми приисками в Сибири. В 1888 году Игумнов подал ко двору прошение о разрешении выстроить в Москве каменный дом. В качестве места для постройки он выбрал Якиманку.
В те времена этот квартал не отличался богатством и престижностью, но купец выбрал именно его, потому что здесь прошло его детство. Строительство велось с размахом: кирпич везли из Голландии, крышу изготовили металлическую, давленую под черепицу; плитку заказывали на кафельных заводах Кузнецова. Были привлечены лучшие резчики по дереву, а конструировал здание молодой, но уже известный ярославский архитектор Николай Поздеев.
Дом получился стилизованный под русские хоромы, весь покрытый резьбой и росписью. Игумнов бывал в нём наездами, а постоянно там проживала его молодая любовница - танцовщица. По легенде, как-то раз он приехал без предупреждения и застал подружку в объятиях молодого корнета. Разъярённый купец убил девушку и замуровал её тело в стене. Честолюбивый Игумнов мечтал поразить высшее московское общество, но его столь нарядный дом не соответствовал канонам моды и утончённого вкуса, а подчёркнутое богатство в сочетании с низким происхождением вызвало зависть и насмешки.
В 1901 году Игумнов задумал устроить в своём особняке грандиозный бал. Для пущего эффекта он рассыпал по полу новенькие золотые монеты с портретом царя Николая II. На следующий день в полицию поступил донос, что в доме купца первой гильдии Игумнова танцующие попирали ногами пресветлый лик самодержца Всея Руси. Был издан срочный приказ - дом конфисковали, а неблагонадёжного купца сослали в Абхазию, в посёлок Алахадзы.
Местность, где оказался опальный купец, была нездоровая, болотистая, здесь кишели малярийные комары и ядовитые змеи. Практические знания Игумнова и свойственный ему размах нашли здесь широкое применение. Для начала купец приобрёл в собственность несколько десятин заболоченных, никому не нужных почв и занялся их осушением. Он высадил на этой земле саженцы эвкалипта и болотного кипариса: пород, которые вскоре вытянули из почвы лишнюю влагу.
Одновременно организовал рыболовецкое предприятие: пригласил рыбаков, выстроив для них довольно комфортное жильё. Вскоре заработал и начал приносить прибыль консервный завод. Когда болотистые земли стали приобретать вид, приемлемый для использования, из Ярославля был доставлен местный племенной скот.
Затем Николай Игумнов увлёкся садоводством, которое в тёплом черноморском климате имело хорошие перспективы. С Кубани баржами завезли чернозём, на обновлённой земле были высажены плантации манго, киви, табака, бамбука и мандаринов. Посадочный материал Игумнов закупил в Турции. Таким образом, Абхазия обрела свои знаменитые мандариновые плантации, которые обеспечили многим семьям благосостояние на долгие годы.
После революции Игумнов отправил семью во Францию, а сам остался и добровольно передал свою собственность в дар советской власти. Его бывшее поместье получило пышное название «Цитрусовый совхоз имени Третьего Интернационала». Бывший владелец работал здесь простым агрономом вплоть до своей смерти в 1924 году.
Говорят, огромную букву «И» легко увидеть на карте Абхазии, снятой из космоса. Рядом с ней можно различить еще две, правда, менее четкие, «Н» и «В». Это кипарисовые аллеи, посаженные в форме инициалов. Высажены они были в поселке Алахадзы более ста лет тому назад.
В доме на Якиманке в настоящее время находится посольство Франции, и, по легендам, здесь иногда можно встретить призрак убитой неверной любовницы Игумнова. А в Абхазии недавно была обновлена гранитная плита на могиле человека, который столько сделал для этого края. Надпись на плите гласит: «Игумнов Николай Васильевич, русский купец первой гильдии, обустроил посёлок Алахадзы. 1855-1924. От благодарных потомков».
Материал взят из передачи Михаила Жебрака «Москва меценатская» и с сайта «Русская Семерка». Фото без моих логотипов
|
Метки: игумновы |
Николай Игумнов: как "мандариновый" купец прославился после смерти |
Служительница_Бога_Кама (Родовед-историк) все записи автора
11
1
161 241 подписчик
Родиной этого всеми любимого фрукта является Северная Индия. В предгорьях Гималаев и сейчас процветают мандариновые плантации. Из Индии этот плод проник в Китай и долгое время произрастал только в императорском саду. Своё название мандарины получили именно в Китае. В XVI веке благодаря крестоносцам эти фрукты попали в Европу и стали выращиваться по всему Средиземноморью.
История знаменитых абхазских садов начинается в Ярославле. В конце XIX века здесь проживал богатейший купец первой гильдии Николай Игумнов. Он владел рядом доходных предприятий, в том числе золотыми приисками в Сибири.
В 1888 году Игумнов подал ко двору прошение о разрешении выстроить в Москве каменный дом. В качестве места для постройки он выбрал Якиманку. В те времена этот квартал не отличался богатством и престижностью, но купец выбрал именно его, потому что здесь прошло его детство. Строительство велось с размахом: кирпич везли из Голландии, крышу изготовили металлическую, давленую под черепицу; плитку заказывали на кафельных заводах Кузнецова. Были привлечены лучшие резчики по дереву, а конструировал здание молодой, но уже известный ярославский архитектор Николай Поздеев.
Дом получился стилизованный под русские хоромы, весь покрытый резьбой и росписью. Игумнов бывал в нём наездами, а постоянно там проживала его молодая любовница - танцовщица. По легенде, как-то раз он приехал без предупреждения и застал подружку в объятиях молодого корнета. Разъярённый купец убил девушку и замуровал её тело в стене.
Честолюбивый Игумнов мечтал поразить высшее московское общество, но его столь нарядный дом не соответствовал канонам моды и утончённого вкуса, а подчёркнутое богатство в сочетании с низким происхождением вызвало зависть и насмешки.
В 1901 году Игумнов задумал устроить в своём особняке грандиозный бал. Для пущего эффекта он рассыпал по полу новенькие золотые монеты с портретом царя Николая II. На следующий день в полицию поступил донос, что в доме купца первой гильдии Игумнова танцующие попирали ногами пресветлый лик самодержца Всея Руси. Был издан срочный приказ - дом конфисковали, а неблагонадёжного купца сослали в Абхазию, в посёлок Алахадзы.
Местность, где оказался опальный купец, была нездоровая, болотистая, здесь кишели малярийные комары и ядовитые змеи. Практические знания Игумнова и свойственный ему размах нашли здесь широкое применение. Для начала купец приобрёл в собственность несколько десятин заболоченных, никому не нужных почв и занялся их осушением. Он высадил на этой земле саженцы эвкалипта и болотного кипариса: пород, которые вскоре вытянули из почвы лишнюю влагу. Одновременно организовал рыболовецкое предприятие: пригласил рыбаков, выстроив для них довольно комфортное жильё. Вскоре заработал и начал приносить прибыль консервный завод.
Когда болотистые земли стали приобретать вид, приемлемый для использования, из Ярославля был доставлен местный племенной скот. Затем Николай Игумнов увлёкся садоводством, которое в тёплом черноморском климате имело хорошие перспективы. С Кубани завезли чернозём, на обновлённой земле были высажены плантации манго, киви, табака и мандаринов. Посадочный материал Игумнов закупил в Турции. Таким образом Абхазия обрела свои знаменитые мандариновые плантации, которые обеспечили многим семьям благосостояние на долгие годы.
После революции Игумнов отправил семью во Францию, а сам остался и добровольно передал свою собственность в дар советской власти. Его бывшее поместье получило пышное название «Цитрусовый совхоз имени Третьего Интернационала». Бывший владелец работал здесь простым агрономом вплоть до своей смерти в 1924 году.
В доме на Якиманке в настоящее время находится посольство Франции, и, по легендам, здесь иногда можно встретить призрак убитой неверной любовницы Игумнова.
А в Абхазии недавно была обновлена гранитная плита на могиле человека, который столько сделал для этого края. Надпись на плите гласит: «Игумнов Николай Васильевич, русский купец первой гильдии, обустроил посёлок Алахадзы. 1855-1924. От благодарных потомков».
https://zen.yandex.ru/media/russian7/nikolai-igumn...merti-5ccdf534583aa800af539c00
|
Метки: игумновы купечество |
Драгоценности: что и кому можно было дарить |
Икатель_истины (Родовед-историк) все записи автора
299
13
37 428 подписчиков
Сколько тонкостей было в этикете XIX века!.. В том числе и касающихся драгоценностей - что и кому уместно дарить. Ещё бы! Ведь тот же этикет буквально требовал от тех, кто вёл светский образ жизни, появляться в этом самом свете с украшениями. Конечно, правила менялись со временем. Но не кардинально.
Так что предлагаю вашему внимаю статью из журнала "Модный свет" за 1878. Итак...
"Шкатулка с драгоценностями", Владислав Чахорский, 1890-е (?). (сс) Wikimedia Commons
Деталь портрета Маргарет Стерн, Каролюс-Дюран, 1889. (сс) Wikimedia Commons
"Нитка жемчуга", Уильям Пакстон, 1908. (сс) Wikimedia Commons
А дальше журнал утешает, мол, "существуют еще разнообразные драгоценные вещицы, которыя можно позволить себе предложить по дружбе". Не уточняя, правда, какие именно..
https://zen.yandex.ru/media/eregwen/dragocennosti-...darit-5f7b558748a2900c43d6654c
|
Метки: драгоценности мода |
Климт. Его грешные музы |
Икатель_истины (Родовед-историк) все записи автора
автор: Guanita 11.10.2016
FacebookVKOdnoklassnikiTwitterMail.Ru
Г. Климт «Подруги»
Одним из самых известных живописцев прошлого является Густав Климт, картины которого пользуются огромным спросом сегодня. К сожалению, его работ не так уж и много, и все они давно нашли свое место в лучших коллекциях мира. Но когда случается чудо, и на аукционы выставляются его полотна, то стоимость их баснословна.
Густав Климт, как истый художник, всю жизнь искал и находил вдохновение в женской красоте. Но, как истый ценитель, ни с одной красавицей не задерживался надолго, а потому чести называться музой Климта не успела удостоиться ни одна из них.
Густав Климт (нем. Gustav Klimt; 14 июля 1862, Баумгартен, Австро-Венгрия — 6 февраля 1918, Вена, Австро-Венгрия) — широко известный австрийский художник, основоположник модерна в австрийской живописи. Главным предметом его живописи было женское тело, и большинство его работ отличает откровенный эротизм.
Густав Климт родился в венском предместье Баумгартен в семье художника-гравёра и ювелира Эрнеста Климта, был вторым из семи детей — троих мальчиков и четырёх девочек. Отец Климта был выходцем из Богемии и гравёром по золоту, мать, Анна Климт, урождённая Финстер, пыталась, но не смогла стать музыкантом. Большую часть своего детства Климт провёл в бедности, так как экономическая ситуация в стране была тяжёлой, и его родители не имели постоянной работы. Все трое сыновей Эрнеста Климта стали художниками.
Первое время Густав учился рисовать у отца, а затем с 1876 года — в венском художественно-ремесленном училище при Австрийском музее искусства и промышленности (преподаватели Карл Граховина, Людвиг Миннигероде, Михаэль Ризер), в которое в 1877 году поступил и его брат Эрнст. Густав Климт обучался там до 1883 года и специализировался на архитектурной живописи.
В Художественно-промышленной школе, где Климт и его братья учились по стипендии, обратили внимание на перспективного ученика. Благодаря урокам отца Густав пришел в школу уже прекрасным рисовальщиком и умелым оформителем, но никаких послаблений себе не позволял. Он учился серьезно, прилежно и вдумчиво, поражая преподавателей не только успехами, но и фанатичным желанием постичь как можно больше. Рассказывали, что он подкупил слугу Ганса Макарта — лучшего венского живописца тех лет, — чтобы тайно проникнуть в мастерскую своего кумира и изучить приемы его работы по неоконченным полотнам. Однако ни тогда, ни позже страсть к высокому искусству не мешала Климту оставаться прагматиком — еще в школе он научился неплохо зарабатывать, промышляя рисованием портретов по фотографиям.
Образцом для него в этот период был художник исторического жанра Ганс Макарт. В отличие от многих других молодых художников, Климт согласился с принципами консервативного академического образования.
Gustav Klimt Two Girls with Oleander Painting.
Эрнст и Густав Климты делали заметные успехи, ещё не достигнув 20-ти лет. В 1879 году они скооперировались со своим товарищем по Художественной школе Францем Матчем и начали работать вместе, быстро получая известность. В 1880 году “трио” пригласили расписать павильон минеральных вод в Карлсбаде (ныне – город Карловы Вары в Чехии).
Ранние работы художника выполнены в натуралистическом стиле. Однако вскоре Климт вырабатывает свой стиль, отличающий его от любого другого художника.
Спустя три года молодые художники открыли в Вене собственную мастерскую, где на протяжении нескольких лет они исполняли заказы провинциальных австро-венгерских городов. Но с развитием самой Вены возникла потребность в художественном оформлении новых зданий. Посему, в 1886 году Климты и Матч приняли участие в создании интерьера нового здания национального театра, изобразив сцены из истории театра на тимпане фронтона и плафонах главных лестниц.
The Globe Theatre in London — Густав Климт
В 1885 году они работали над оформлением Художественно-исторического музея, начатое известным художником Гансом Макартом (1840-1884). Этот опыт, кроме психологической сатисфакции, принёс им и хорошие деньги, которые они вложили в расширение своей мастерской.
В 1888 году Климт получил награду от императора Франца Иосифа — «Золотой крест» за заслуги в искусстве. Он стал также почётным членом Мюнхенского и Венского университетов.
В 1891 году братья Климт познакомились с сестрами Флёге — Полиной, Хеленой и Эмилией. Дочери краснодеревщика Германа Флёге работали портнихами, а позже, когда разбогатевший отец стал первым на всю империю фабрикантом пенковых трубок, перешли в область высокой моды — старшая, Полина, возглавила школу “от кутюр”, меньшие сестры управляли домом моделей, модным салоном и текстильной фабрикой. Повторимся, это было уже потом, так что Эрнст Климт влюбился в Хелену Флёге вполне бескорыстно. Но если их встречи увенчались стремительной свадьбой, то странные отношения Густава с Эмилией растянулись на всю жизнь — до сих пор непонятно, насколько далеко они заходили. Сблизила их, по-видимому, ужасная трагедия в самом начале знакомства — в 1892 году Климты потеряли отца, а месяца через три совершенно неожиданно умер от перикардита молодой и перспективный Эрнст. Густав, всегда трепетно относившийся к своей семье, перенес этот двойной удар тяжело, впал в затяжную депрессию и почти забросил творчество. Однако в доме Флёге бывал регулярно, навещая годовалую племянницу и морально поддерживая молодую вдову Хелену. О том, что искреннее сочувствие не помешает и ему самому, первой догадалась восемнадцатилетняя Эмилия…
В конце концов Климту удалось восстановить душевное равновесие, но многое в нем изменилось бесповоротно. Официальная академическая живопись, в которой он достиг всех мыслимых вершин, ему давно наскучила. Тяжелая жизненная ситуация укрепила индивидуальный стиль художника, окончательно сформировав его. Первый пейзажи Климт начинает писать во время путешествия с Эмилией в Каммер. Экспрессионизм в творчестве художника активно развивается в 90-е годы.
С начала 1890-х годов Климт ежегодно отдыхал вместе с семьёй Флёге на озере Аттерзе и написал там множество пейзажей. Пейзажный жанр был единственной нефигуративной живописью, интересовавшей Климта. По стилю пейзажи Климта похожи на его изображения фигур, они содержат те же элементы дизайна. Пейзажи Аттерзее настолько удачно вложены в плоскость полотна, что иногда предполагают, что Климт рассматривал их в телескоп.
Густав Климт Schloss Kammer am Attersee IV
В росписях с изображением аллегорических фигур исполненных Климтом в 1890-1891 на сводах большой лестницы Музея истории искусств в Вене впервые появляются черты, ставшие основными в его творчестве — четкий силуэт и склонность к орнаментализму. После 1898, работы Климта, приобретают более декоративный, символический аспект.
Он уже достиг репутации известного художника, когда в начале 90-х годов его стиль изменился, приобрел ярко выраженную символистскую окраску. Распространение в Европе стиля модерн, или югендштиля, как его называли в Австрии, не просто коснулось Климта, но оказалось важнейшим фактором его развития как художника.
Вкус к символизму, выражавшийся в Англии в творчестве поздних прерафаэлитов, в графике О. Бердслея, во Франции в творчестве Г. Морю, пришелся по душе Климту, работы которого во многом перекликаются с произведениями названных художников.
1894-й год стал знаковым в творческой биографии Густава Климта. Именно тогда ему и его коллеге Матчу предложили расписать Большой зал Венского университета. Но из-за разногласий художникам пришлось браться за отдельные картины, а вскоре Матч и вовсе оставил их общую мастерскую. Чем же был вызван конфликт? Дело было в том, что Франц Матч оставался верен старой традиционной живописи, Климт же активно искал новые подходы. Это привело к тому, что в 1897 году он вместе со своими единомышленниками основал и возглавил революционный Венский Сецессион – группу инакомыслящих художников.
Так, благодаря своей решительности и смелости, Густав Климт из художника, выполняющего провинциальные заказы, превратился в лидера австрийского авангарда. Аллегорические картины «Философия», «Медицина» и «Юриспруденция», известные как «факультетские», были закончены к 1900 году. Их резко критиковали за тематику, которую называли «порнографической».
Предполагалось, что художник в традиционной манере изобразит торжество наук над вселенским хаосом, но Климт решил по-другому: “Философия” на его эскизах заводила людей в аллегорический туман, “Медицина” равнодушно отворачивалась от толпы умирающих, а “Юриспруденция” в лице трех фурий безжалостно обрушивалась на человека-жертву. И все это было сдобрено изрядной порцией неприкрытого эротизма.
Густав Климт «Картины для университета» (Философия — Медицина — Юриспруденция)
В 1900-м году на выставке Сецессиона Густав Климт, наконец, презентовал “Философию” − первую свою работу в рамках оформления Венского университета. В ответ на это восемьдесят семь профессоров университета обратились в Министерство образования с письмом, в котором обвиняли Климта в том, что он “выражает неясные идеи c помощью неопределённых форм”, и требовали забрать у него заказ. Любопытно, что в этом же 1900-м году “Философия” удостоилась золотой медали на Всемирной выставке в Париже.
Климт преобразил традиционные аллегории и символы в новый язык, с большим ударением на эротику, и потому более раздражающий консервативных зрителей. Недовольство высказывали все круги — политические, эстетические и религиозные. В результате картины не были выставлены в главном здании университета. Это был последний публичный заказ, который художник согласился выполнить. После этого картины приобрёл меценат Август Ледерер. В 1930-е годы нацистские власти национализировали ледереровскую коллекцию работ Климта. В конце войны эти работы перевезли во дворец Иммерхоф, но в 1945 году в эту местность вошли союзнические силы, и отступающие войска СС подожгли замок. Картины погибли. Все, что сегодня имеется, — это разрозненные предварительные наброски, черно-белые снимки трёх картин плохого качества и одна цветная фотография Гигеи из «Медицины». Её сверкающие золотые и красные краски дают представление о том, сколь мощно выглядели эти три утраченные произведения искусства.
Лет за пятьсот до нашей эры римские плебеи, обидевшись на высокомерных патрициев, покинули город и отказались возвращаться, пока не будут приняты справедливые законы, уравнивающие права всех граждан. С первого раза у них не очень-то получилось, но бунтовщики в конце концов добились своего: демократия, пусть и частично, восторжествовала, а сам исход вошел в историю под названием “сецессио плебис” — “отделение плебеев”.
Густав Климт, основатель и многолетний лидер “Венского Сецессиона” — знаменитого движения художников-бунтарей, — несмотря на то что появился на свет в предместье императорской Вены, тоже был по рождению типичным плебеем.
Климт в 1897 году стал одним из основателей и президентом Венского сецессиона и журнала «Ver Sacrum» (Весна Священная), издаваемого группой. Он оставался в группе до 1908 года. Изначально целями Сецессиона были устройство выставок для молодых художников, пишущих в необычном стиле, привлечение лучших работ зарубежных художников в Вену, и популяризация работ членов группы путём издания журнала. У группы не было манифеста, и она не пыталась выработать единый стиль: в ней сосуществовали натуралисты, реалисты и символисты. Правительство поддержало их усилия и сдало им в аренду участок городской земли для постройки выставочного зала. Символом группы была Афина Паллада, символ правосудия, мудрости и искусства.
Мы хотим объявить войну стерильной рутине, неподвижному византинизму, всем видам плохого вкуса… Наш «Сецессион» не является борьбой современных художников со старыми мастерами, но борьбой за успех художников, а не лавочников, которые называют себя художниками, но при этом их коммерческие интересы мешают процветанию искусства». Эта декларация Германа Бара, драматурга и театрального критика, духовного отца сецессионистов, может служить девизом для основания в 1897 году «Венского Сецессиона», одним из основателей, президентом (до 1905 года) и духовным лидером которого был Климт.
Художники молодого поколения больше не хотели принимать опеку, которую им навязывал академизм; они требовали выставлять свои работы в месте, свободном от «рыночных сил». Они хотели покончить с культурной изоляцией Вены, пригласить в город художников из-за границы и сделать работы членов «Сецессиона» известными в других странах. Программа сецессионистов была значима не только в «эстетическом» контексте, но также как битва за «право на творчество», за искусство как таковое; это было основание для сражения между «великим искусством» и «второстепенными жанрами», между «искусством для богатых» и «искусством для бедных» — короче, между «Венерой» и «Нини».
«Венский Сецессион» сыграл важную роль в развитии и распространении стиля Модерн как силы, противодействующей официальному академизму и буржуазному консерватизму. Это восстание молодости в поиске освобождения от ограничений, наложенных на искусство социальным, политическим и эстетическим консерватизмом, могло развиться благодаря небывалому успеху и завершилось утопическим проектом: идеей преобразования общества посредством искусства.
Здание Венского Сецессиона
Художественное объединение «Венский Сецессион» стало публиковать свой собственный журнал «Ver Sacrum» («Священная весна»), с которым Климт регулярно сотрудничал в течение двух лет. После успеха движения и удачных выставок в других странах проект строительства для «Сецессиона» собственного выставочного здания стал реальностью. Климт представил свои чертежи проекта в грек-римском стиле, но предпочтение было отдано (и реализовано в конечном итоге) проекту «дворца искусств», разработаннму Йозефом Марией Ольбрихом. Его концепция заключалась в смешении геометрических форм — от куба до сферы. На фронтоне поместили знаменитое изречение искусствоведа Людвига Хевеши: «Время — ваше искусство. Искусство — ваша свобода».
Открытие в марте 1898 года выставочного здания «Венского Сецессиона» ожидалось с нетерпением. Здесь Климт представил композицию «Тезей и Мнотавр», наполненную богатым символическим значением. Фиговый листок умышленно отсутствовал, и художник был вынужден успокоить стыдливость цензоров, изобразив дерево. Почти полностью обнаженный Тезей символизровал борьбу за новое в искусстве; он находится на освещенной стороне, в то время как Минотавр, пронзенный мечом Тезея и робко отступающий в тень, олицетворяет разбитую мощь. Афина, появившаяся из головы Зевса, наблюдает за сценой как воплощение духа, рожденного разумом, символизируя божественную мудрость.
Не существует искусства без покровительства, и меценаты для «Сецессиона» были найдены прежде всего среди еврейских семейств венской буржуазии: Карл Витгенштейн, сталелитейный магнат, Фриц Вэрндорфер, текстильный магнат, а также семьи Книпс и Ледерер, которые поддерживали именно искусство Модерна. Все они были среди тех, кто заказывал картины Климту, и он специализировался на портретах их жен.
Portrait of Marie Henneberg by Gustav Klimt
Густав Климт. Фрица Ридлер
Климт Густав. Портрет Гермины Галлья
Portrait of Amalie Zuckerkandl, 1917-18 by Gustav Klimt.
Густав Климт Nude Veritas
Следующей “пощечиной общественному вкусу” стала программная “Голая правда” — обнаженная рыжеволосая красотка, нарочито вульгарная и чувственная, бесконечно далекая от привычных классических идеалов, зато олицетворявшая жизнь без лицемерных прикрас. “Правда — это огонь, — гласила надпись на картине. — Огонь освещающий и испепеляющий”.
“Голая правда” вызвала столько яростных споров, что Климт счел нужным заменить эти слова на известное высказывание Шиллера: “Если не можешь угодить всем, понравься немногим. Нравиться многим — плохо”. Тем самым президент “Сецессиона” свел на нет главную идею сецессионистов “Искусство принадлежит всем”. Но, похоже, это его совершенно не волновало. С тех пор Климт писал, что хотел, и никакие идеологи — ни старые, ни новые — не были ему указ. Конечно, для такой свободы требовалась полная финансовая независимость, и чтобы ее достичь, он легко пренебрег и вторым основополагающим принципом своего движения — “Художник не должен быть лавочником”. Лавочником он себя ни в коей мере не считал, но продавать свой труд умел просто виртуозно.
Знаменитая “Галерея жен” — портреты дражайших половин миллионеров, банкиров и промышленников — не только принесла Климту небывалую популярность, но и сделала его весьма обеспеченным человеком. И то, и другое он, несомненно, заслужил — самая заурядная матрона превращалась под его волшебной кистью… нет, не в красавицу — портретное сходство оставалось почти фотографическим, — а в воплощение женской сущности, необъясненной, манящей и недостижимой. И все эти портреты — по сути, изысканные мадригалы, до конца понятные только самому художнику и его моделям, — несли в себе неуловимую попытку близости, пьянящий соблазн нарушить извечные запреты. Как серенада влюбленного юноши под окном, ласкающая слух даже самой верной жены в мире… Короче, женщины наперебой рвались к Густаву в клиентки, а за мужские портреты он предпочитал не браться.
Gustav Klimt, The Beethoven Frieze (1902)
В 1902 году Климт завершил Бетховенский фриз для 14-й выставки Сецессиона. Фриз представлял собой часть памятника композитору и содержал также монументальную раскрашенную скульптуру работы Макса Клингера. Фриз предназначался только для выставки и был выполнен непосредственно на стене нестойкими материалами. После выставки фриз был сохранён, хотя и не выставлялся больше до 1986 года.
Впоследствии Густав Климт больше никогда не имел дело с госзаказами, предпочитая создавать малоформатные аллегорические картины для частных коллекций. И были это преимущественно портреты, хорошо известные многим почитателям его творчества.
А бесстыдные красавицы с полотен Климта продолжали успешно дразнить консервативную публику. На его выставке известный коллекционер граф Ласкоронски, держась за голову, бегал от картины к картине с криком: “Какой ужас!” И это была еще довольно безобидная реакция, а вообще-то Климта предлагали судить, выслать из страны и даже кастрировать. Ответы сецессионистов были куда креативнее. Идеолог “Сецессиона” Герман Бар выпустил провокационную книгу “Против Климта”, собрав там самые тупые и злобные нападки — читатель должен был убедиться, что Климта ругают одни идиоты. А сам Климт свое очередное полотно так и назвал “Моим критикам” — весь передний план картины занимал роскошный женский зад…
И вдруг в самый разгар побоища Климт снова сделал крутой поворот — оставил пост главы “Сецессиона”, основал собственный Союз австрийских художников и поменял творческую манеру, открыв свой прославленный “Золотой период”. Вдохновленный старинными византийскими мозаиками, он вспомнил приобретенные еще в юности ювелирные навыки и начал дополнять свои картины великолепными позолоченными орнаментами. Теперь он прописывал в портретах только лица и руки — в обрамлении фантастического декора, заменявшего одежду и фон, они были точь-в-точь иконы в золотых окладах. А главной святыней этого пантеона стала “Золотая Адель” — портрет молодой красавицы Адели Блох-Бауэр — ныне самая дорогая картина в мире.
Густав Климт «Портрет Адель Блох-Бауэр I»
Густав Климт «Портрет Адель Блох-Бауэр I». Описание картины
Сосчитать даже приблизительное количество историй, связанных с загадочными событиями, окружающими картину Климта «Портрет Адели Блох-Бауэр» вряд ли кому удастся, и не только потому, что действующие лица, имевшие непосредственное отношение к этому шедевру, уже перешли в мир иной, а картина, как живая, продолжает и дальше будоражить воображение людей своей необычной судьбой…
Только еврейский ум может придумать наказание обидчику, избрав для этой цели самого… неприятеля, причинившего ему зло. Ум, в котором созревал план мести, принадлежал предпринимателю Фердинанду Блох-Бауэру, а «обидчиком» выступил Густав Климт, не устоявший перед чарами обворожительной жены богатея – Адели. Этот роман уже давно обсуждался в столице, но речи о разводе, а тем более банальном физическом наказании для влюбленных, быть не могло. Отношения художника и Адели должны прекратиться естественными путями, но Блох-Бауэр рассудил, что должен ускорить события, а заодно и извлечь выгоду из этой неприятной истории, ведь в названии картины будет звучать его фамилия.
Климту постоянно требовались новые отношения с женщинами, без этого «наркотика» он не мог не то что творить, но и просто существовать, поэтому заказав портрет жены, промышленник рассчитывал на неминуемое пресыщение любовников друг другом, которое наступит во время работы над полотном. Сумма контракта за работу ошеломила художника, и на протяжении четырех лет он работал над произведением, предварительно выполнив около ста эскизов.
Работая над портретом, Климт задействовал весь творческий арсенал, характерный для «золотого периода» его живописи: лицо и руки, написанные в реалистичной манере, сочетаются с абстрактными декорациями; одеяние и фон Адели украшены экзотической символикой, и атмосфера тонкого пряного «аромата».
Все намеченные заказчиком «пункты» плана выполнялись, правда, может быть и без его «гениальной» идеи: здоровье жены становилось все хуже, она много курила, иногда весь день не вставая с постели, и работа часто прерывалась. Результатом стараний Климта остались довольны все.
Адель Блох-Бауэр
В 1938, когда художника и его роковой модели, содействовавшей увековечению их имен, а также фамилии Блох-Бауэр, уже не было в живых, пожилой Фердинанд, спасаясь бегством от нацистов, оставил «Золотую Адель» семье брата, а сам поселился в Швейцарии. Мария Альтман (до замужества – Блох-Бауэр), племянница Адели, на некоторое время стала обладательницей огромных семейных драгоценностей, в том числе и знаменитого портрета, но затем отдала все сокровища за спасение своего мужа. Гитлер, хоть и приказавший не трогать работы Климта, не смог принять картину в свою коллекцию из-за обилия «еврейских корней», связанных с ее происхождением. Портрет появился после окончания войны, и его состояние было идеальным, в чем заслуга Алоиса Кунста, когда-то питавшего нежные чувства к Марии Блох-Бауэр, и сотрудничавшего в военные годы с гестапо. Картина заняла свое место в музее Бельведер в Вене, а Кунст продолжил хранение работы, но уже в официальном статусе, став директором музея.
Мария Альтман, вместе с супругом обосновавшаяся в Англии, а затем в США, так и не узнала бы о судьбе портрета тети, но журналисту Хубертусу Чернину удалось выяснить, что существует завещание Фердинанда Блох-Бауэра, согласно которому «Золотая Адель», а вместе с ней и другие ценности, должны принадлежать семье, в этом случае – Марии.
Для Австрии, считавшей картину национальной реликвией, наступило время тревожных событий, заставивших людей, а также все институты власти, сплотиться вокруг желания любым способом оставить полотно в стране. Цена пяти произведений, среди которых был и этот шедевр, выросла из 155 млн. долларов до 300 млн. Такая сумма оказалась неподъемной для Австрии.
Проводы «Золотой Адели» можно было сравнить с общегосударственным мероприятием, без принуждения собравшим тысячи людей, пожелавших проститься с национальным достоянием.
В США для «Портрета Адели Блох-Бауэр» было специально построено здание, которое носит название «Музей австрийского и немецкого искусства»; построил его Рональд Лаудэр, владелец известного парфюмерного гиганта «Эсти Лаудэр», который и приобрел портрет у Марии Альтман за 135 млн. долларов. Племянница Адели дожила до 94-х лет, и мирно скончалась в 2011 году.
Для журналиста Чернина, обедневшего отпрыска графского рода, полагавшего, что благодаря оказанию услуги Марии Альтман, он сможет зажить на широкую ногу, судьбой был уготован более прозаический финал: прошло всего лишь четыре месяца, после того как Австрия рассталась с климтовскими шедеврами и, по официальной версии полиции, журналист умер от сердечного приступа.
Скорее всего, Фердинанд Блох-Бауэр что-то знал, требуя от Климта произведения, которое будет жить в веках.
Золотой период» творчества Климта отмечен позитивной реакцией критики и является самым успешным для Климта. Название периода происходит от позолоты, использованной во многих работах художника, начиная с «Дворца Афины» (1898) и «Юдифи» (1901), но наиболее известной его работой этого периода является «Поцелуй» (1907—1908). Золотой фон и символика, близкая византийской, восходят к мозаикамВенеции и Равенны, увиденным Климтом во время путешествия по Италии. В это же время он увлёкся декоративным искусством в стиле ар-нуво. В 1904 году он с группой художников получил заказ на отделку дворца Стокле, принадлежащего бельгийскому промышленнику и ставшему одним из известнейших памятников ар-нуво. Климту принадлежат детали украшений столовой, которые он сам относил к своим лучшим декоративным произведениям. Между 1907 и 1909 годами Климт выполнил пять портретов женщин, одетых в меха.
Описание картины Густава Климта «Юдифь с головой Олоферна»
Густав Климт «Юдифь с головой Олоферна»
Юдифь – персонаж женского рода, это вдова, спасшая весь свой еврейский род от врагов. Ассирийцы осадили ее родной город, вдове пришлось переодеться и отправиться в лагерь проклятого недруга. Она была очень привлекательной девой и полководец вражеской стороны не смог проигнорировать ее прелести.
В палатах своих он утешался прекрасным телом и опивался вином. После того, как мужчина уснул, девица отрубила его голову и гордо принесла к ногам своего народа. Эта история вдохновляла многих художников всех времен. Густав Климт не стал исключением. Он изобразил свой образ смелой и отчаянной женщины.
В его понимание Юдифь является роковой женщиной. Он изобразил ее выходящей из шатра недруга. Девушка не успела привести себя в порядок и даже не запахнула края халата. Ее грудь слегка выглядывает из-под платья. Голова в руке не сразу бросается в глаза. Автор стремился показать ее гордый и немного надменный вид. В этой битве она стала настоящим победителем и совсем неважно, что враг был пьян и находился в состоянии сна. Героиня все равно остаётся хрупкой, женской особой, которая готова бороться до последнего.
Написал художник картину в 1901 году. Позировала для этого портрета жена известного банкира в Венеции. Работа проводилась несколько лет, тогда и возникли новые отношения с чужой супругой. В итоге мир увидел противоречивое полотно. С одной стороны, это женщина, которая стала спасительницей. Она думала о победе народа и поэтому отдала свои прелести Олоферну. Многие ее осуждают, ведь это была в большей степени месть и всплеск гнева на все мужское население.
Всем известно, что юная дева была несчастлива в своем браке, она даже не плачет, узнав о гибели супруга. Автор использует солнечные краски, как символ победы и нового периода в жизни евреев. Но глаза героини практически закрыты, непонятно рада она этой казни либо сожалеет в содеянном убийстве.
Биографы утверждают, что именно благодаря своей склонности к минимализму в размере работ, Густав Климт получил самый большой в своей жизни заказ – заказ на оформление нового дома бельгийского промышленника Адольфа Стокле, известный под названием “Фриз Стокле”.
К числу наиболее известных работ Климта принадлежит выполненный им фриз в обеденном зале дворца Стоклет в Брюсселе, построенном Й. Хофманном. Сам дворец Стоклет по архитектуре — типичное произведение модерна, и фриз Климта соответствует стилю здания. На Климта большое впечатление произвели византийские мозаики, что особенно заметно в декорациях этого дворца. Собственно, мозаич-ность была присуща и его живописному стилю — он составлял целые поверхности в своих картинах из отдельных кусочков цвета, всякого рода завитушек и орнаментальных фрагментов. Во фризе дворца Стоклет он работает непосредственно в технике мозаики: пестрая композиция складывается из цветной эмали, стекла, керамики, металла, частично позолоченного, слоновой кости, перламутра.
Использование дорогих, экзотических материалов в этом фризе тоже вполне во вкусе модерна. По фону фриза расположены деревья со стилизованными в спирально закручивающиеся завитки ветвями, с листьями и птицами. Присутствуют также во фризе и изображения человеческих фигур — «Ожидание» в виде женской фигуры, платье которой украшено орнаментом из завитков и треугольников с изображением глаза. Лицо изображено настолько похожим на японское, что можно подумать, что оно срисовано с гравюры популярного тогда Хироеиге. Другие две фигуры слиты воедино в объятии, напоминая по композиции мотив, многократно повторяющийся в картинах Климта.
Густав Климт. Ожидание
Густав Климт – лидер Венского авангарда рубежа веков, активный участник сообщества художников-новаторов «Сецессион». Лучшие работы Климта — его более поздние портреты, с их плоскими, незатененными поверхностями, прозрачными, мозаичными цветами и формами, и извилистыми, витиеватыми линиями и образцами. В картинах Климта сочетаются две противоборствующие силы; с одной стороны — это жажда абсолютной свободы в изображении предметов что приводит к игре орнаментальных форм. Эти работы в действительности являются символичными и их надо рассматривать в контексте символизма как выражение недостижимого мира стоящего над временем и реальностью. С другой стороны — это сила восприятия природы, влияние которой смягчает пышность орнаментальности в его картинах.
Густав Климт создавал картины, которые по своей художественной концепции были близки предметам декоративно-прикладного искусства. Сами впечатления от реальности служили лишь поводом для картины, но не ее содержанием. Фигуры и предметы подвергались стилизации в духе модерна. Фон у Климта всегда был плоскостный, затканный мелким узорочьем. Контрастом к этому фону были иллюзорно, объемно трактованные части изображения — обычно лицо.
Фигуры Климт изображал удлиненными, часто прибегая к островыразительному профильному силуэту. Постановка фигур у Климта сугубо условная, статуарная; если он изображает двух людей, то это чаще всего сюжет объятия, поцелуя, если в композиции присутствует несколько фигур, то все они сливаются в одну группу, а вокруг них расстилается тот же условный орнаментальный фон.
Моделям, которых изображал Климт, всегда присуща повышенная эмоциональность: они нервозны, напряженны, чувственны, агрессивны. Это был его индивидуальный тонус восприятия действительности. Он раскрывался в подготовительных работах Климта — его рисунках. Если при жизни художника рисунки его были малоизвестны и им не придавалось большого значения, то в последние годы графическое наследие Климта привлекает большое внимание публики и коллекционеров. В Европе с успехом прошло несколько выставок, посвященных исключительно рисункам Климта.
Густав Климт «Юдифь II»
Густав Климт «Юдифь II». Описание картины
В 1909 Климт продолжил тему Юдифи, так и не приняв во внимание негативной реакции общества на прежние работы, далекие по своей сути от сюжетов, описанных в Библии. Традиционные представления о добродетели снова уступили место собственному, «пропитанному» чувственной эротикой, взгляду на мир.
В картине «Юдифь II» живописец сумел создать образ, показывающий, какие мощные внутренние силы могут быть сокрыты в «слабом» женском естестве. В этот период жизни и творчества Климта, в любовных отношениях с Аделью Блох-Бауэр, вероятно еще тлела какая-то искорка, иначе, откуда бы взяться этой страшной, и одновременно чарующей силе энергии зла, фонтаном извергающейся из полотна.
Климт не особо реагировал на шумиху вокруг его первой «Юдифи», оскорбившей чувства как еврейской буржуазии, так и людей христианского вероисповедания, но на этот раз он решил не делать надписи на раме с указанием названия картины, уже зная, что произведение скажет само за себя («Юдифь и Олоферн» была представлена в медной раме, на которой было выгравировано ее название).
Народ решил, что эта роковая женщина, притягивающая взгляд, но отталкивающая душу, может быть только Саломеей, танец которой, должно быть, посвящен Эросу, изображенному в интригующем дуэте со Смертью; зрителю оставалось ждать «развязку», испытывая томительное напряжение. Во многих каталогах работа и значилась под именем библейской танцовщицы, погубившей своим «адским» танцем Иоанна Крестителя, но то, что Климт создал женский персонаж, который мог воплотить самые порочные фантазии, назвав его при этом именем благочестивой Юдифи, снова вызвало резко негативную реакцию критики.
Художник никогда не давал объяснений, касающихся каких-либо деталей своих работ, поэтому осталось неизвестным, что по авторскому замыслу могло быть общего у двух столь противоречивых образов.
Если в картинах и стенных росписях Климта можно найти немало «цитат* из творчества других художников, бросается в глаза эклектичность истоков его стиля, напыщенная и чрезмерная стилизация художественного языка, то в рисунках, где художник бегло фиксировал впечатления о? натуры а замыслы будущих картин, проявляются его проницательность. умение показать сущность, характер модели, лаконичными средствами создать экспрессивный художественный образ.
Непосредственность и откровенность Климта как рисовальщика объясняют историку, почему он как художественная личность имел такое огромное влияние а Вене на рубеже веков. Климт был очень одаренным художником, но целью своего творчества он считал не раскрытие индивидуального взгляда на мир, а создание определенного стиля, общего для изобразительного и декоративного искусства. Поэтому он заимствовал и сам создавал определенные «клише» изображения и орнамента, которые постоянно применял в своих работах и которые делают их так похожими друг на друга. Он пытался придать своим произведениям глубокий философский и психологический подтекст. Смутность образов я ассоциаций, воплощавшаяся Климтом. как будто перекликается с психоаналитическими построениями его современника — венского врача Зигмунда Фрейда.
Густав Климт Надежда I
Затуманенность символов, которые использовал художник, подчеркнутая неоднозначность прочтения всех его композиций служили тому, что они не поддавались одной, точно устанавливаемой расшифровке, а могли толковаться каждым в зависимости от его художественного опыта. Так, многозначны могут быть варианты прочтения его композиции «Надежда», созданной в 1903 году и изображающей молодую обнаженную женщину с открытым чревом, внутри которого лежит дитя. Позади ее скелет и какие-то монстры, напоминающие о том, что продолжение человеческой жизни проходит под знаком смерти.
Климт вёл довольно простой образ жизни, работал в собственном доме, посвящал всё время живописи (в том числе движению Сецессиона) и семье, и не состоял в дружеских отношениях с другими художниками. Он был достаточно знаменит для того, чтобы получать много частных заказов, и имел возможности выбирать из них то, что было ему интересно. Как и Роден, Климт использовал мифологию и аллегорию для маскировки своей глубоко эротической натуры, и его рисунки часто выдают чисто сексуальный интерес к женщинам. Как правило, его модели соглашались позировать в любых сколь угодно эротических положениях; многие из них были проститутками.
Климт очень мало писал о своем ви́дении искусства или своих методах. Он не вёл дневника, и посылал Флёге открытки. В сочинении «Комментарий на несуществующий автопортрет» он утверждает: «Я никогда не писал автопортретов. Меня гораздо меньше интересую я сам в качестве предмета картины, чем другие люди, прежде всего женщины… Во мне нет ничего особенного. Я художник, пишущий день за днём с утра до ночи… Кто хочет что-нибудь обо мне знать… должен внимательно рассмотреть мои картины.».
Густав Климт никогда не был женат, но у него были многочисленные романы. Ему приписывают от трех до сорока внебрачных детей. Так, например, австрийский кинорежиссёр и кинооператор Густав Учицки утверждал, что он был сыном Климта.
В его наиболее длительных и близких отношениях с женщиной секс, возможно, вообще отсутствовал по мнению биографов.
Приемами “менеджмента” Климт удивительно напоминал другого прославленного жителя тогдашней Вены — Зигмунда Фрейда, тоже сделавшего состояние на причудах богатых дам. Кстати, сходство этим не исчерпывается. Эротика, пронизывающая едва ли не каждое полотно Климта, замечательно перекликается с вездесущим фрейдовским либидо, а символическую схватку мировых стихий — еще один лейтмотив его творчества — традиционно трактуют через фрейдовское же противоборство Эроса и Танатоса. Хотя еще неизвестно, что было раньше, ведь эту часть своей теории Фрейд разработал уже после смерти Климта.
Бывал ли Климт на консультациях у Фрейда — вопрос, конечно, интересный. Разумеется, Густав с его плохо скрываемой эротоманией был настоящей находкой для психоаналитиков, но вряд ли он сам считал свою слабость болезнью, требующей лечения. Наоборот, с удовольствием увивался за молоденькими прелестницами, а когда позволили доходы, устроил в своей мастерской настоящий сераль. Когда хозяин в сандалиях и древнегреческой хламиде на голое тело трудился за холстом, вокруг обычно бродили, лежали и сидели, поедая фрукты, три или четыре обнаженные красотки-натурщицы — неиссякаемый источник вдохновения. Время от времени он кричал какой-нибудь из них “Замри!” и зарисовывал впечатлившую его позу — таких эскизов осталось после Климта несколько тысяч, не считая тех, которые он сжигал, сочтя уже ненужными.
Излишне говорить, что новоявленный султан не ограничивался платоническим созерцанием девичьей красы, и его модели регулярно производили на свет детей. Молва приписывала Климту полтора десятка внебрачных чад, которых он, кстати сказать, охотно признавал своими и давал деньги на их содержание. Особо выделял Густав некую Мицци, Марию Циммерман, родившую ему сына и дочь, — ей он покровительствовал всю жизнь, помогал не только деньгами, но и добрыми советами, отговорив однажды от соблазнительной, но опасной карьеры художницы.
Климт познакомился с Эмилией Флёге в начале 1890-х, когда её сестра Хелен вышла замуж за Эрнста, брата художника. После смерти Эрнста Хелен вернулась в родительский дом вместе с дочкой, опекуном которой был назначен Густав.
Эмилия Луиза Флёге (нем. Emilie Louise Flöge; 30 августа 1874, Вена — 26 мая 1952, Вена) — австрийский модельер, возлюбленная художника Густава Климта.
Она была дочерью фабриканта по производству курительных трубокГермана Флёге (1837—1897) и училась сначала на портниху. Позднее стала модельером и вместе со своей сестрой Хеленой с 1904 года владела салоном от кутюр с названием «Сестры Флёге» в Вене.
Жизни Эмилии посвящена книга Элизабет Хикей «Нарисованный поцелуй» (англ. The Painted Kiss) (отсылка к картине Климта «Поцелуй») (ВикипедиЯ)
Густав Климт Портрет Эмилии Флеге
В 1904 году три сестры Флёге основали дом моды и сделались ведущими венскими кутюрье. Адаптируя парижские моды к местным вкусам и создавая собственные модели, сестры одевали самых элегантных — и богатых — женщин Австрии. Климт внес свой вклад в модели Флёге и помог декорировать зал для демонстраций.
Постепенно Эмилия и Густав стали неразлучны — по крайней мере, в делах. Многие биографы и эксперты сомневаются в том, что у них был роман. Эмилия гордилась своей современностью, в личной жизни никто ей был не указ и Климт, похоже, относился к ней как к равной ему личности.
Однако Климт написал всего только пару портретов Эмилии. Отдельного внимания заслуживает полотно 1902 года. Отдавая дань любимому делу женщины (она была совладелицей модного дома «Сестры Флёге» и талантливым модельером), художник облачил ее в наряд со сложным орнаментальным узором в своем «фирменном» стиле. Но важнее в этой картине Густава Климта то, с какой тщательностью прописаны лицо и руки Эмилии. Исследователи полагают, что такая тонкая детализация говорит о том, что он знал это лицо и руки досконально.
Биографы до сих пор не могут сойтись во мнениях относительно того, какие же отношения связывали Климта и Флёге. Одни утверждают, что она была его постоянной любовницей, на которой он так и не удосужился жениться. Другие же уверены, что их связь была исключительно платонической, и именно поэтому Эмилия не родила художнику ребенка. Как бы там ни было, отношения Климта и Флёге продлились 27 лет, и, по свидетельствам очевидцев, последними словами художника после сразившего его инсульта была просьба послать за Эмилией.
Зачем унижать достойную женщину выдуманной близостью с сексуальным маньяком, изменявшим ей чуть ли не каждый день? Только на том основании, что кому-то привиделось лицо Эмилии на знаменитом климтовском “Поцелуе”? Так это просто одна из гипотез, на достоверные портреты Эмилии героиня “Поцелуя” не очень-то похожа. А ведь пожелай Климт изобразить именно Эмилию, он сделал бы это без труда — с его-то фотографической точностью… К тому же в “Поцелуе” участвуют двое, и мужчина, ясное дело, должен быть самим Климтом. Но художник официально заявлял в печати, что его автопортретов не существует, поскольку он не считает себя ни подходящим материалом для творчества, ни достаточно интересным объектом для зрителя.
Густав Климт Поцелуй
«Поцелуй», наверное, самое целомудренное произведение Климта. Художник, многие полотна и рисунки которого заполняют обнаженные женские фигуры, изображенные в весьма смелых позах, и который не раз шокировал современников пряной чувственностью своих работ, написал любовную сцену, не только не обнажив, но старательно задрапировав героев.
Свой излюбленный прием – объемную моделировку открытых частей тела на плоском орнаментальном фоне – он доводит в «Поцелуе» до крайности: две головы, кисти мужских и женских рук, ступни женщины – вот все, что нам открыто и, несмотря на яркое богатство орнаментики, неустанно приковывает наш взгляд.
В своих композициях (исключая, конечно, портреты) Климт редко сосредоточивается на лице: для него важнее поза, жест. Так и в «Поцелуе»: стоящая на коленях женщина с самозабвенно откинутой к плечу головой и закрытыми глазами – олицетворение покорности и вместе с тем отрешенности, почти религиозного экстаза.
Мы не видим лица мужчины, но в решительном наклоне его головы, в трепете чутких пальцев, касающихся лица подруги, ощущается вся сила нарастающей страсти. Картина считается автобиографичной: большинство исследователей улавливает в лице женщины сходство с возлюбленной Климта Эмилией Флёге. Роман живописца с Эмилией Флёге, известной художницей-модельером, продолжался 27 лет и, несмотря на многочисленные увлечения любвеобильного Климта, стал главным в его жизни.
Конечно, было бы слишком прямолинейным отождествлять мужскую фигуру с автором картины, но, несомненно, глубоко личное переживание художника питает эту работу. Женское начало представлено в «Поцелуе» мягким и жертвенным, что для Климта необычно.
Образы сильных женщин-властительниц («Афина Паллада»,1898, «Нагая истина»,1899) и роковых красавиц, подавляющих и губящих мужчину («Юдифь I»,1901, «Саломея» или «Юдифь II»,1909), гораздо чаще встречаются в его произведениях. В «Поцелуе» мужское и женское начала не воюют, но примиряются, сливаясь воедино.
«Поцелуй» можно назвать «формулой любви»: многие веками хранящиеся в памяти человечества метафоры нашли в этой картине простое и точное пластическое выражение: золотое сияние счастья, цветущая земля, ставшая для влюбленных раем, Вселенная, в которой нет никого и ничего, кроме этих двоих, мгновенье длинною в вечность… Своим целомудрием и искренностью картина сразу же завоевала сердца взыскательной венской публики.
|
Метки: мир живописи густав климт |
Неласковый муж |
Икатель_истины (Родовед-историк) все записи автора
Оставшись совсем без денег, она умоляла мужа: помогите! Но генералиссимус Суворов предпочитал не отвечать. Он выделил жене минимальное содержание и не собирался тратить ни одной лишней копейки. Блестящий военачальник, любимец Екатерины II, «князь Италийский» и весьма небедный человек был неласковым мужем. Затаив обиду на жену, он всю жизнь придерживался своей отстранённой линии поведения.
Варвара Суворова (урождённая княжна Прозоровская)
Княжна Варвара Прозоровская могла бы сделать и более удачную партию. В 1774 году в Москве об этом охотно судачили. Кто был этот Александр Суворов? Да, генерал. Но сколько их… А она – из знатного семейства, в родстве с именитыми фамилиями! Пусть семейство поиздержалось за последние полвека, но ведь имя – отличный капитал. И все же их обвенчали 16 января, а уже на следующий год родилась дочь, Наталья.
Жена генерала была красавицей в исконно русском духе – пышнотелая, румяная, с горящим взором. Ее волосы укладывали сразу две горничные, иначе не справиться. Впрочем, об изящных нарядах и прическах пришлось забыть. Кочевая жизнь супруги военачальника исключала светские развлечения. За Суворовым Варвара ездила по всему российскому югу – Астрахань, Крым, затем Полтава… В тряском экипаже молодая женщина потеряла ещё не родившееся дитя. Спустя полгода история повторилась. Варвара Суворова начала давить на мужа: незачем так маяться! Надо получить назначение в Петербург, знатная родня поможет.
полотно работы Ф. Журавлёва "После венчания" (у картины есть и другие названия)
Но Суворов и слышать не желал ни о чём подобном, а потому супруги начали ссориться. Генерал был занят своими проектами, а Варвара принялась искать утешения. Разумеется, она его получила: молодая, привлекательная, пылкая! Генерал отреагировал немедленно – написал прошение о разводе. Винил, разумеется, жену: «употребляла соблазнительные обхождения…недостойные чести ея».
Семья Прозоровских бросилась на выручку: не Суворову, конечно, а Варваре. Допустить развод было нельзя, слишком это выглядело бы скандально для молодой женщины. Отписали дочери – немедленно браться за ум! Смогли договориться и в церковных кругах, чтобы не дали хода генеральскому прошению. Сообща придумали компромисс для семьи: пусть муж и жена прилюдно пообещают любить и почитать друг друга, попросят прощения, простят сами. Суворов согласился, и в 1780 году это было исполнено.
А.В.Суворов на портрете Д. Левицкого
Варвара и Александр подали друг другу руки, а затем оба разрыдались. Словно накопившиеся обиды получили выход. Несколько лет прошли так мирно и благостно, будто и не было между ними никаких преград. Только в 1784 году, ожидая ребёнка, Варвара снова дала мужу повод гневаться – так дурно чувствовала себя, что постоянно находилась в плохом настроении. Ссоры возобновились. Вспомнились все прежние огорчения. Не дождавшись рождения сына Аркадия, Суворов оставил жену. Неласковый муж.
Второго ребёнка Суворов даже не хотел видеть. Упрямо повторял, что не является его отцом, что Варвара взялась за старое давным-давно, а он специально делал вид, будто ничего не замечает. Разлад в семействе Суворовых дошел и до императрицы. Военачальник лично просил у Екатерины II посодействовать ему с разводом. С такой же просьбой Суворов обращался к Потёмкину. Но и на этот раз Александру Васильевичу рекомендовали успокоиться.
Аркадий Суворов, сын генералиссимуса
Он согласился на раздельный быт с женой, выделив ей всего 1200 рублей в год. Дочь отдали в Смольный институт, только Аркадий остался рядом с матерью. Варвара переехала в Москву, но содержание Суворова не покрывало всех расходов – на эти деньги невозможно было содержать отдельный дом, прислугу, и обеспечивать себя и сына. Потому-то бывшая княжна Прозоровская упросила отца разрешить ей и Аркадию жить с ним под одной крышей. Когда князя не стало, заботу о Варваре взял её брат.
Суворов получал новые титулы и щедрые дары, а вот семье не доставалось ничего. Единственной отрадой Александра Васильевича была дочь, но о жене он по-прежнему и слышать не хотел. Когда Варвара Ивановна писала ему, обрисовывая свое положение, Суворов предпочитал просто рвать конверты. Помог в одном – устроить Аркадия при Дворе. В 1796 году тот стал камер-юнкером при великом князе Константине Павловиче. Сердце Суворова смягчилось, когда он увидел повзрослевшего сына: Аркадий был так похож на него самого, что военачальник прослезился. Сомнений в его происхождении больше не было, но мириться с женой Суворов упрямо не стал.
Усадьба Суворовых в Москве на Большой Никитской
Дочь Наталья не навещала мать, и даже не писала ей. Воспитывая любимую «суворочку» (так он обращался к ней в письмах), Александр Васильевич сумел настроить девушку против матери. От друзей и родни Варвара узнала, что Наталью выдали замуж за Николая Зубова, брата фаворита Екатерины II. Это было немыслимо: мать не спросили, не приглашали, словно её нет!
Положение Варвары изменилось только при Павле I. Новый император пристыдил Суворова: доход немалый имеете, одних бриллиантов на 100 тысяч, а жена нищенствует. Под нажимом Павла, фельдмаршал разрешил жене поселиться в его московском доме и повысил содержание до 8 тысяч рублей. А после смерти мужа княгиня Суворова обрела возможность появляться при Дворе – в должности статс-дамы. Но распоряжаться накопленными богатствами мужа Варвара могла недолго, она умерла в 1806 году. И хотя перед смертью – как говорят – Суворов просил передать жене, что просит у неё прощения, Варвара не была готова всё забыть. Она нарушила последнюю волю мужа, дать свободу его верному камердинеру. У неласкового мужа была злопамятная жена.
https://zen.yandex.ru/media/id/5db95c79ddfef600b21...i-muj-5fa143cafeef0b1a81cff3f1
|
Метки: суворовы прозоровские |
Откуда пошла русская баня? |
Светская_Дама (Родовед-историк) все записи автора
Мы привыкли к тому, что баня – неотъемлемый старинный элемент русского быта. Но не обманчиво ли это впечатление? Ведь точно также мы привыкли к картошке, но этот продукт питания появился в нашем рационе извне и только в 18 веке. Не случилось ли похожее с баней? Кстати, само слово «баня» – латинского происхождения.
Сайфутдинов Анвар Камилевич. "В баню"
Бани занимали важнейшее место в римской цивилизации. В банях не только мылись. В банях проводили досуг, договаривались о делах, совершали сделки. При римских банях были даже библиотеки.
Римская общественная баня состояла из мужского и женского отделений. Там имелись парильни и бассейны с холодной водой. В баню можно было заказать обед. Что до прочих увеселений, то, как говорится, любой каприз за ваши деньги.
Римская баня на полотне Лоуренса Альма-Тадема. Галерея Тейт, Лондон.
Древние римляне считали гигиену тела главнейшим условием здоровья. Может быть, именно поэтому мы почти не знаем свидетельств об опустошительных заразных заболеваниях в античное время. И мужчины, и женщины усердно посещали общественные бани. Жители сельской местности также строили себе, смотря по достатку, бани по городскому образцу. Кто был победнее, делал себе простую парильню, а охлаждался в естественных водоёмах, как до сих пор принято в деревенской России.
Но как могла римская баня прийти на Русь, если эти две цивилизации разделены не только расстоянием, но и промежутком времени в несколько столетий?
Считается, что основным посредником в переносе бани и банной культуры на север Руси явилась исламская цивилизация.
Арабы, завоёвывавшие Ближний Восток, принадлежавший Восточно-Римской империи, перенимали многое полезное у предшествовавшей цивилизации. Помимо того, что арабы перевели и сохранили некоторые произведения античной научной литературы, они заимствовали у ромеев (как называли себя греки до 15 века) общественные бани и отношение к ним. Известно, что у арабов очень высоко стояла медицина, и она основывалась, главным образом, на античных представлениях о важности личной гигиены.
В средневековых арабских городах общественная баня стала таким же культовым предметом, как и в Римской империи. Отсюда бани распространились по всему мусульманскому Востоку, в том числе в Хорезме и Золотой Орде. Знаменитая турецкая баня не что иное как та же римская баня, заимствованная пришедшими в Малую Азию турками-сельджуками. В Сарае существовало немало общественных бань. Сигизмунд Герберштейн, посетивший Москву в начале 16 века, писал о том, что в русской столице живёт обширная татарская колония, у которой много мечетей и бань.
Однако верно ли приписывать появление бань на Руси только внешнему влиянию? Возможно, общественные бани и были таким заимствованием. Но ведь до сих пор большинство русских предпочитает небольшие приватные бани. И наверняка эта привычка идёт со старины. А о том, что древние славяне и русы мылись в банях, есть немало летописных свидетельств.
Начнём с того, что княгиня Ольга пригласила древлянских послов помыться в бане. А это между прочим, середина 10 века, до всякого исламского или византийского влияния. Правда, вместо бани им устроили погребение заживо, но сам факт мытья в банях как культурного элемента славян в этом летописном сказании упомянут! Ну и так далее, во многих источниках из истории раннесредневековых славян упоминаются бани.
А как же быть со словом «баня» латинского корня? Чешский славист Любор Нидерле убедительно показал, что древнейшим обозначением бани у славян было слово «мовница»! От слов «мыться», «омовение». Так что название ничего не говорит о происхождении явления. Ведь в слове «шапка» тоже латинский корень, но это же не означает, что до знакомства с культурой романских народов Западной Европы восточные славяне не носили головных уборов!
Так что русская баня, подобно японской, появилась совершенно самобытно, без всяких внешних культурных воздействий.
https://zen.yandex.ru/media/history_russian/otkuda...bania-5f9714c44dcc5c613cd92d17
|
Метки: баня |
Самое старое кладбище Санкт-Петербурга. Некрополь XVIII века в Александро-Невской лавре |
Светская_Дама (Родовед-историк) все записи автора
Некрополь XVIII века на территории Александро-Невской лавры. Скульптурная композиция на гробнице Александра Михайловича Белосельского-Белозерского. Фото автора
Лазаревское кладбище, расположенное слева при входе на территорию Александро-Невской лавры, является самым старым в Петербурге. Первые захоронения появились здесь ещё в эпоху Петра I, с момента начала строительства Невского монастыря. Сначала здесь хоронили людей исключительно высокого происхождения и только с личного согласия царя.
Некрополь XVIII века на территории Александро-Невской лавры. Скульптура на гробнице. Мать убивается по умершему младенцу. Фото автора
Только к концу XVIII века тут начали хоронить представителей знатных купеческих родов, чьи семьи имели достаточный запас финансовых средств, чтобы оплатить сие «удовольствие». В петровские времена могилы традиционно оформлялись массивными каменными и чугунными плитами, а лишь потом уже появились стелы, саркофаги и обелиски.
Некрополь XVIII века на территории Александро-Невской лавры. Могила Михайло Ломоносова и его дочери Елены Михайловны. Фото автора
В качестве центральной постройки на территории Лазаревского кладбища выступает одноимённая усыпальница, где похоронены разные уважаемые люди своего времени, многие из которых немало сделали для России. Среди них граф Николай Петрович Шереметев вместе с супругой, двоюродный дед Пушкина и главнокомандующий Черноморским флотом – Иван Абрамович Ганнибал и ещё около девяти десятков известных личностей.
Некрополь XVIII века на территории Александро-Невской лавры. Каждое надгробие, как уникальный памятник древнего искусства. Фото автора
В 1717 году в Лазаревской усыпальнице была похоронена любимая сестра Петра Великого – царевна Наталья Алексеевна, а чуть позже, умерший в трёхлетнем возрасте сын последнего русского царя – Пётр Петрович, известный как «шишечка». Через несколько лет их останки были перенесены в Благовещенскую церковь Александро-Невской лавры, где хранятся до сих пор.
Некрополь XVIII века на территории Александро-Невской лавры. Одна из самых колоритных скульптур на кладбище. Фото автора
С 1932 года и по сегодняшний день, Лазаревское кладбище имеет статус музея-некрополя и входит в состав Государственного музея городской скульптуры. Удивительно, что даже в годы страшной сталинской эпохи, когда все старые традиции прошлых лет были растоптаны, когда шли гонения на церковь и люди уничтожались просто исходя из классовой принадлежности, кладбище осталось существовать в прежнем облике, а его культурно-историческая ценность была признана даже большевиками.
Некрополь XVIII века на территории Александро-Невской лавры. Красота - страшная сила. Даже здесь, на кладбище. Фото автора
Некрополь XVIII века на территории Александро-Невской лавры. Молящаяся женщина. Фото автора
Во время Великой Отечественной войны, музей-некрополь также не прекращал свою деятельность. Его сотрудники по-прежнему занимались исследованиями и проводили реставрационные работы. Во время блокады рабочий персонал некрополя значительно поредел, а само кладбище сильно пострадало. Тем не менее, уже спустя несколько лет после окончания войны, музей вновь открылся для посетителей, благоустроенный и отреставрированный.
Некрополь XVIII века на территории Александро-Невской лавры. Прогуливаясь по кладбищу, меня не покидало ощущение, что нахожусь в музее. Фото автора
Некрополь XVIII века на территории Александро-Невской лавры. Здесь сразу вспомнился эпизод из фильма "Формула любви" о чувственной материализации. Фото автора
Большинство захоронений, которые сегодня можно увидеть в некрополе, имеют ухоженный внешний вид, но в то же время в полной мере сохраняют свой исторический антураж. Прогулка мимо плит с фамилиями Ломоносова, Воронихина, Витте, Фонвизина, Джакомо Кваренги, Эйлера, Росси, Тома де Томона и других знаменитостей прошлого, в сочетании с аллегорическими скульптурами и духом старины, способны подарить массу впечатлений.
Некрополь XVIII века на территории Александро-Невской лавры. Мастерство скульпторов вызывает восхищение. Фото автора
Некрополь XVIII века на территории Александро-Невской лавры. Карта кладбища и список захоронений. Фото автора
Прямо напротив Лазаревского кладбища находится некрополь мастеров искусств. Там похоронены известные музыканты, художники, поэты, писатели и представители других творческих направлений. Единый билет на территорию обоих некрополей стоит 300 рублей на конец 2020 года.
Вход в некрополь XVIII века на территории Александро-Невской лавры. Фото автора
Вход в некрополь мастеров искусств на территории Александро-Невской лавры. Фото автора
Если вы соберётесь посетить Лазаревское кладбище, то в качестве совета рекомендую взять с собой портативную зарядку, поскольку здесь много чего можно пофотографировать. Камера сядет быстро. Почти каждое надгробие сродни скульптурному шедевру. Кроме того, вам наверняка захочется увидеть Благовещенскую церковь-усыпальницу, где похоронен Александр Суворов (вход 150 рублей), живописное Никольское кладбище (вход бесплатный) и сам Троицкий собор.
Александро-Невская лавра. Вид на Благовещенскую церковь и мост через реку Монастырку. Фото автора
Располагается она прямо напротив выхода из одноимённого метро, аккурат за памятником Александру Невскому. Если в Санкт-Петербурге вы впервые, то отправляйтесь прямиком сюда, поскольку это второе место в городе по значимости и своему историческому значению после Петропавловской крепости.
Далее.... Самые старые кладбища Санкт-Петербурга. Никольское кладбище Александро-Невской лавры
Оставляйте свои комментарии, ставьте лайки если понравилась публикация и подписывайтесь на канал!
Всем насыщенных путешествий и новых открытий!
Спасибо за Ваше внимание к статье!
Самые старые кладбища Санкт-Петербурга. Никольское кладбище Александро-Невской лавры
Самые красивые храмы Санкт-Петербурга. Спас-на-Крови
Культурные сокровища Санкт-Петербурга. Летний садttps://zen.yandex.ru/media/id/5efc65127716483f5c42ac29/samoe-staroe-kladbisce-sanktpeterburga-nekropol-xviii-veka-v-aleksandronevskoi-lavre-5f57a42222e26e081a9155a
|
Метки: санкт-петербург некрополь |
Надежда Ламанова - легенда моды |
CrisM (Родовед-историк) все записи автора
882
32
37 388 подписчиков
1
Надежда Петровна Ламанова (1861-1941) – гордость нашей моды, женщина с необычной судьбой, заслуживающей толстой книги. Надеюсь, когда-нибудь она будет написана! А пока очень коротко - самое главное, что нужно знать о нашем знаменитом кутюрье.
Ла́манова (ударение - на первый слог!) родилась в деревне под Нижним Новгородом, где находилось имение отца и его братьев. Род Ламановых восходит как минимум к XVII веку, правда, семья была небогата. К моменту рождения Надежды отец, Пётр Михайлович Ламанов, имел чин подполковника. Они жили скромно, но все дети получили достойное образование. Дворянское происхождение Ламановой поставят ей в укор уже при советской власти.
Надежда Петровна Ламанова, Андрей Карелин, 1880-е. (сс) Wikimedia Commons
Закончив гимназию, Надежда переехала в Москву, поскольку хотела и обеспечивать себя, и помогать семье. Она поступила в школу кройки и шитья Ольги Суворовой, где проучилась два года, а затем стала "моделистом" в небольшом, но очень популярном ателье. Его хозяйка, жена статского советника мадам Войткевич, была известной портнихой. Там одевались известные московские красавицы той эпохи, и, в частности, знаменитая актриса Мария Ермолова. А затем Ламанова решила открыть собственное дело.
У Ламановой, как потом писали, обнаружился "огромный вкус". Наряды сидели безупречно. Она работала муляжным методом, методом "наколки" - драпируя и подкалывая ткань прямо на теле клиентки. Это было утомительно, но результат того стоил. В ателье Ламановой одевались и обеспеченные дамы-буржуа, и представительницы купеческого сословия. Вскоре ею заинтересовалась богема, а безупречность исполнения и фантазия привлекли аристократок.
Ефимия Носова, Константин Сомов, 1911. из коллекции Государственной Третьяковской галереи. На Носовой платье из ателье Ламановой
Друг семьи вспоминал: "Дело Надежды Петровны настолько разрослось, что постепенно у нее стало 300 мастериц. Насколько широк был размах работы Надежды Петровны можно судить по тому, что она ежегодно ездила в Париж, где держала квартиру, закупать модный товар для своего предприятия. А закупала она этого товара на полмиллиона! Конечно, огромен был и доход ее – мастерская давала ей до 300 тыс. руб. в год, т. е. другими словами, по 1000 руб. в день!"
В 1908 году по проекту архитектора Н.Г. Лазарева для Ламановой выстроили прекрасный дом на Тверском бульваре. Сейчас там, в доме №10, находится Информационное агентство России ТАСС.
Платье Александры Фёдоровны из ателье Ламановой, вт. пол. 1890-х. Из коллекции Государственного Эрмитажа
В 1898 Ламанова получила желанное для любого мастера звание поставщика двора Её Императорского Высочества Елизаветы Федоровны, родной сестры императрицы Александры Фёдоровны. А в 1904 стала и поставщиком двора и самой императрицы. В коллекциях российских музеев хранятся роскошные элегантные наряды Александры, сделанные в мастерской Ламановой.
Ольга Книппер-Чехова в образе Раневской, Николай Ульянов, 1904. Из коллекции Музея МХАТ
В 1901 Константин Станиславский сделал Ламановой первый заказ, и сотрудничество с Московским художественны театром продлилось до последних дней Надежды Петровны. Целых сорок лет она создавала для него костюмы, и сорок один год Ольга Книппер-Чехова играла Раневскую в чеховском "Вишнёвом саде" в нарядах от Ламановой!
Станиславский называл ее "большой художницей", "незаменимой", "драгоценной", "Шаляпиным своего дела". Число постановок, над костюмами которых Ламанова работала, огромно, а ведь были ещё наряды, которые актрисы носили не в спектаклях, а в повседневной жизни – у неё одевались все великие актрисы. Сотрудничала она и с другими театрами.
Надежда Петровна Ламанова, Валентин Серов, 1911. Деталь. (сс) Wikimedia Commons
В 1911 году Ламанова к своему пятидесятилетнему юбилею заказала свой портрет Валентину Серову. Увы, он остался неоконченным. Мастер работал над ним ещё вечером 21 ноября, а утром 22 его не стало... Однако благодаря Серову мы всё же можем представить себе, как выглядела Ламанова, находившаяся тогда в зените своей славы.
Елена Балина, Валентин Серов, 1911. Из коллекции Нижегородского государственного художественного музея. На Балиной платье из ателье Ламановой
Одной из первых в России Ламанова оценила идею, которую популяризировал французский кутюрье Поль Пуаре, а именно - обходиться в женском костюме без корсета. Позднее сам Пуаре, посетив Россию, так вспоминал о ней: "Мысленно проезжая по Москве, не могу не остановиться у дома мод мадам Ламановой, знаменитой портнихи тех прекрасных времён, с которой я дружил и о которой всегда вспоминаю с тёплым чувством. Она открыла мне всю фантасмагорию Москвы, этого преддверия Востока".
А потом... революция. после которой наступил второй, не менее важный этап в жизни Ламановой. О нём - в следующий раз.
P.S. Подписывайтесь на мой канал по истории моды и костюма! И... чем больше лайков и перепостов, тем больше статей!
https://zen.yandex.ru/media/eregwen/nadejda-lamanova-legenda-m
|
Метки: ламановы мода |
Актриса, художник и кутюрье: история одного портрета |
CrisM (Родовед-историк) все записи автора
Удивителен всё-таки этот портрет! В нём соединены три талантливейших представителя Прекрасной эпохи, и каждый был гениален в своей области.
Портрет был был заказан в честь тридцатипятилетия первого выхода на сцену, и здесь Ермоловой 52 года. А представлен он был чуть позднее, в 1907. И раз уж мой блог посвящён истории костюма, давайте рассмотрим наряд на портрете!
М.Н. Ермолова, Валентин Серов, 1905. (сс) Из коллекции Государственной Третьяковской галереи, Wikimedia Commons
Платье на актрисе очень строгое, закрытое, придающее фигуре величественность и монументальность. И из-за его лаконичности основное внимание притягивает именно силуэт. (S-образный, модный в ту эпоху). Мария Николаевна и в зрелые года сохраняла статность и прекрасную осанку. В Театральном музее имени Бахрушина хранится одно из концертных платьев актрисы, и, судя по нему, она была чуть выше среднего роста. Но шлейф платья, который к тому же отражается в блестящем полу, делает её выше. На эскизе, к примеру, она выглядит не такой высокой.
Эскиз к портрету М.Н. Ермоловой, Валентин Серов, 1905. (сс) Из коллекции Государственной Третьяковской галереи, Wikimedia Commons
Единственные украшения этого строгого образа – жемчужное ожерелье в две коротких нитки, и жемчужные серьги. Чёрный бархат подчёркивает бледное лицо и руки. Татьяна Щепкина-Куперник вспоминала: "Мне приходилось видеть ее (Ермолову) на концертах. Она выезжала в черном бархатном платье с жемчужной ниткой на шее, как изобразил ее на портрете Серов. Она была как-то особенно элегантна в каждой линии фигуры, в каждом движении, в каждой позе. Гармоничная, как музыка...».
Платье в этом образе, конечно, играет важнейшую роль. Когда Серов работал непосредственно над нарядом, то Ермолова не позировала – чтобы не занимать её время и не утомлять, платье надевали на манекен. Портрет писался в доме Ермоловой, на Тверском бульваре.
ttps://zen.yandex.ru/media/eregwen/aktrisa-hudojnik-i-kutiure-istoriia-odnogo-portreta-5ebffafa8600f21215
М.Н. Ермолова, Валентин Серов, 1905. (сс) Из коллекции Государственной Третьяковской галереи, Wikimedia Commons. Деталь.
А создано платье было неподалёку, в ателье одного из самых прекрасных мастеров России, знаменитой Надежды Петровны Ламановой. Среди её клиенток было множество блестящих дам того времени, от аристократок до балерин, от писательниц до женщин императорской семьи. А в 1901 Константин Сергеевич Станиславский, который восхищался её творчеством, пригласил Ламанову в Московский Художественный Театр. Сотрудничество с этим театром продлилось до самой её смерти. Да и Серова тоже с ней связывали дружеские отношения.
Так что образ получился великолепным благодаря всем троим непревзойдённым мастерам. Благодаря личности великой драматической актрисы, гению художника, и вкусу создательницы наряда.
P. S. Подписывайтесь на мой канал по истории моды и костюма! И... чем больше лайков и перепостов, тем больше статей!
|
Метки: театр мир живописи ермоловы серовы ламановы |
Встреча двух родственниц |
CrisM (Родовед-историк) все записи автора
Софья Ильинична Второва приехала на встречу в дом к своей родственнице Надежде Александровне Коноваловой.Надежда Александровна была родной сестрой её мужа Николая Александровича Второва- купца 1-гильдии,преуспевающего предпринимателя,одного из богатейших людей в России.Софья Ильинична направилась к ней сразу же после визита к княгине Вере Николаевне Лобановой-Ростовской.Старая княгиня решила выставить на продажу свой дом на знаменитой арбатской «Собачьей площадке», – старый, заколоченный в последние годы дом вместе с кусочком ее знаменитого парка.Желающих купить эти земли оказалось не мало.Софья Ильинична решила,что не плохо бы ей для мужа приобрести и эти земли.Николай Александрович уже бурно развернул свою деятельность в МосквеРоссия переживала экономический подъем, особенно кипела деловая жизнь в Первопрестольной. Только вот соответствующей инфраструктуры в Москве не было. Коммерческим центром был Китай-город, именно там вершили свои дела предприниматели со всей России, но фирм появлялось все больше, а вот места для них в Китай-городе оставалось все меньше. Три узкие улицы и десяток переулков не давали возможности развернуться в полную силу, и в кварталах Ильинки купцам становилось тесновато. Николай Второв перешагнул за фактически сакральную Китайгородскую стену, являвшуюся границей «московского Сити», естественно не без выгоды для себя.
За пределами Китай-города, но в непосредственной близости к нему, на Варварской площади, не обращая внимания на предсказания скептиков, суливших ему скорое разорение от этого проекта, на выкупленном куске земли он в 1913-м году построил, как сказали бы сегодня, бизнес-центр, названный «Деловой двор». Для выполнения работ пригласили архитектора И.С.Кузнецова. На территории Кулишек поднялся пятиэтажный неоклассический монстр, символизировавший материальную мощь Второва. При возведении комплекса зданий широко применялся железобетон. Газеты сообщали: «На Варваринской площади на земле Воспитательного дома открыт колоссальный деловой двор, состоящий из торговых помещений, амбаров и складов. Здание обошлось в полтора миллиона рублей. Но Софье Ильиничне показалось этого мало .
"В чём дело Надя?Зачем тебе понадобилось покупать земли у Лобановой-Ростовской?"-спросила Софья Ильинична у Коноваловой."Мне просто понравился местный сад.И Александр Иванович в принципе не против данной покупки!"-улыбнувшись,ответила Надежда Александровна."Сад говоришь?"-переспросила Второва
Софье Ильиничне хорошо было известно о политической деятельности её мужа Александра Ивановича Коновалова и его связи с масонством.От мужа Софья Ильинична-знала,что в доме Коноваловых часто проходят заседания одной из тайных масонских лож России и .Надежда Александровна хорошо знакома с почти каждым членом этой ложи.Николай Александрович не одобрял симпатии мужа своей сестры,но рвать отношения с Коноваловым Второв не спешил:он был нужен ему как деловой партнёр.
В замыслах российских "вольных каменщиков"было сделать бывшее владение княгини Лобановой-Ростовской своеобразной российской Меккой.Сад в имении старой княгини очень нравился московским масонам
Садоводство с одной стороны воспринималось масонами как часть архитектуры, с другой – как важная составляющая их натурфилософии , как со-творчество с Великим Архитектором Вселенной – преобразователем Природы. Вероятно, именно поэтому среди самых известных русских садоводов и теоретиков садового искусства немало было масонов
Сад масоны уподобляли Эдему, причем достижение Эдема являлось одной из целей морального самосовершенствования, поскольку само масонство уподоблялось райскому древу познания. В масонских садах все строения и статуи оказывались соединены внутренней семантической связью , поэтому «путешествие» по ним оказывалось сродни духовному странствию и пропагандировало путь к Свету Истины.
Для непосвященного нагруженный масонской символикой сад был обычной рощицей, благоустроенной для приятных прогулок с привычными для своего времени парковыми монументами… недостроенный храм переставал воплощать философию.Об этом от мужа хорошо знала Надежда Александровна Коновалова.Но про это не могла знать Софья Ильинична Второва
"Откажись Надя от покупки!"-взмолилась Софья Ильинична."Ни за,что!"-промолвила Надежда Александровна."И всё же мы купим эту землю у княгини!"-заявила Софья Ильинична своей родственнице
© Copyright: Кристина Оболенская 2, 2020
Свидетельство о публикации №220110501747
|
Метки: второвы коноваловы масонство |
Почему Сталин назвал Беломорканал «бессмысленным и никому не нужным» |
Сталинист (Родовед-историк) все записи автора
16/09/20
Почему Сталин назвал Беломорканал «бессмысленным и никому не нужным»
Строительство знаменитого Беломорско-Балтийского канала некогда преподносилось как одно из главных достижений советской эпохи. На самом же деле за этим помпезным проектом стоял тяжелейший труд десятков тысяч заключенных, которых заставили жить и работать в нечеловеческих условиях.
На возведение Беломорканала – одной из первых гигантских строек Страны Советов – отводилась одна пятилетка, с 1928 по 1932 год. Как раз тогда впервые была внедрена система пятилетних планов. Проект всячески раскручивался и пропагандировался, начали даже выпускать папиросы «Беломор» с картой-схемой «великой стройки».
Однако в средствах советская экономика была стеснена. Поэтому Сталин потребовал, чтобы прокладка канала велась «малой кровью». Это означало, что никакая передовая техника того времени применяться не будет. Основная часть работ велась вручную, лопатами и кайлами, а строительные материалы использовали только самые дешевые и местного происхождения: дерево, камень, грунт, торф.
Тратиться на обеспечение быта строителей советская власть тоже не планировала. Поэтому на проект были брошены в основном заключенные из лагерей. Направляли сюда и осужденных по политическим статьям, и раскулаченных «лишенцев», и «воров в законе». Как пафосно объявлялось, все они подлежали «перевоспитанию физическим трудом». Здесь было организовано особое подразделение ГУЛАГа – БелБалтЛаг.
Именно в те годы возник термин «зэк». Полностью он расшифровывался как «заключенные каналоармейцы». Стройка организовывалась по военному принципу: там имелись штабы, роты и т.д.
Условия жизни и работы на Беломорканале были крайне тяжелыми. На день строителям-заключенным полагалось всего 500 граммов хлеба и баланда из морских водорослей. Только часть рабочих проживала в продуваемых ветрами бараках, многие размещались в палатках и даже в шалашах, наспех сложенных из бревен и веток. Иногда укладывались спать прямо на снег. Если кто-то нарушал дисциплину, администрация имела право увеличить ему срок заключения.
Работы шли круглосуточно, смены были многочасовыми, практически без перерывов на отдых и перекур. Чтобы вдохновлять арестантов на трудовые подвиги, на берегу играл оркестр. Понятно, что далеко не все выдерживали тяжелых условий и изматывающего труда. Вот строки из «Архипелага ГУЛАГ» А.И. Солженицына: «После конца рабочего дня на трассе остаются трупы. Снег запорашивает их лица… Их посылают на канал сразу десятками тысяч…»
Завершилось строительство Беломорканала в 1933 году. Ему тут же было присвоено имя И.В. Сталина. Когда руководители стройки отрапортовали о готовности канала, генсек вместе с К.Е. Ворошиловым и С.М. Кировым отправились на его «ревизию». Однако Сталина новый водный путь не слишком впечатлил: он заявил, что канал слишком мелок и узок, и даже обозвал его «бессмысленным и никому не нужным». Ничего удивительного в этом не было: ведь проект был затеян не столько из соображений экономической целесообразности, сколько для «идеологической перековки» враждебных советскому строю элементов…
Вскоре на Беломорканал приехала группа из 120 писателей и журналистов, которым предстояло дать литературные отчеты о «чуде социалистической экономики». Заключенные, разумеется, по указанию лагерного начальства, наперебой рассказывали гостям, как они благодарны Советскому государству за возможность искупить свою вину ударным трудом.
Впоследствии вышла книга «Беломорско-Балтийский Канал имени Сталина: История строительства 1931-1934 гг.». Авторами ее являлись 36 видных советских литераторов, среди которых были А.М. Горький, В.П. Катаев, А.Н. Толстой, М.М. Зощенко. Книга с восторгом рассказывала о самоотверженном труде строителей Беломорканала под чутким руководством ОГПУ. Конечно, о жестоких условиях, труде без отдыха, голоде, холоде, многочисленных лишениях и унижениях, гибели людей на ее страницах не было сказано ни слова.
Подробности «стройки на костях» всплыли только в эпоху гласности. Сегодня на берегах канала можно увидеть скульптурные композиции, изображающие погибших при строительстве зэков. А в Повенце возведена деревянная церковь Святителя Николая – в память о тех, кто отдал свои жизни во имя «торжества социализма»…
https://russian7.ru/post/pochemu-sta
|
Метки: глеб бокий |
"Голые" платья 1908 года. Как жены закрывали глаза мужьям |
Сталинист (Родовед-историк) все записи автора
1693
15 октября
85 тыс. дочитываний
1,5 мин.
Весна 1908 года. Погода отличная и парижский ипподром Лоншан до отказа забит людьми. Здесь респектабельные господа и достопочтенные матери семейств с подросшими сыновьями и дочерьми на выданье. Благопристойные жены и их высокопоставленные мужья. Словом, почтеннейшая публика.
И тут появились они... Три красивые девушки в возмутительно легких "голых платьях"! Благопристойные жены и достопочтенные матери задохнулись от возмущения и поспешили увести мужей и сыновей. Дабы те не глазели на такое попрание основ морали. "Развратницы" же выглядели так.
Вот как Сьюзи Ральф, историк моды, описала это во введении, открывавшем выставку, посвященную Жанне Маргейн-Лакруа в 2013 году: "В 1908 году Жанна Маргейн-Лакруа отправила на ипподром Лоншан трех моделей, одетых в открывающие их формы мантии-танагреены. Эти платья без корсетов вызвали фурор среди модной публики Парижа - бунт, по сообщениям некоторых газет. Их носили без корсетов и с разрезом до колен на одной стороне над самой прозрачной нижней юбкой. Они оказали мгновенное влияние на мир моды и вызвали широкое освещение в прессе не только в Париже, но и во всем мире. Говоря сегодняшним языком, этот стиль сразу же "стал вирусным"... Это было смелое видение Маргейн-Лакруа, которое положило конец идеалу жестко закрепленной фигуры в виде песочных часов и положило начало новому стройному силуэту двадцатого века."
Под платьями прелестниц не было плотных корсетов, жестких нижних юбок и объемных сорочек. В то время подобная раскрепощенность была за гранью приличия, поэтому платья окрестили "полуголыми" и "модой Директории" (ссылочка на статью о моде времен Директории будет внизу). Тогда еще никто не знал, что это было первое явление самого изысканного платья 20-го века.
Создала наряды парижская портниха Жанна Маргэйн-Лакруа (Jeanne Victorine Margaine-Lacroix).
Она же изобрела и запатентовала удлиненный эластичный корсет "Сильфида", помогающий создать модный S-образный силуэт.
Так примерно выглядел инновационный корсет
Жанна шила свои знаменитые платья из шелковой джерси. Ткань ложилась красивыми складками, хорошо драпировался и тянулся.
Впрочем, был здесь еще один секрет - крой. Материя для платья оборачивалась вокруг талии и дальше переходила в изящный шлейф или юбку. Такой крой, в сочетании с корсетом слабой утяжки (а корсеты Жанна шила именно такие), создавал эффект гармоничной женской фигурки с тонкой талией. И даже у тех женщин, у которых ее не было вовсе.
Обратите внимание, как заложена ткань
В том же 1908 году был снят фильм "The Directoire gown", в котором фигурировала женщина в полуголом платье. При ее появлении на улицах начинался хаос и мужчины забывали обо всем на свете. И небезосновательно. Поговаривают, что даже Уинстон Черчилль пал жертвой такого платья: его кучер засмотрелся на прекрасную незнакомку и врезался в другую повозку.
Еще никогда женщины не носили столь прекрасных платьев. Ни до, ни после.
Ну а Жанна... Имя портнихи оказалось практически забыто. Его мало упоминали в газетах и модных журналах. И в дальнейшем старательно делали вид, что революционерки-модистки никогда не существовало.
Однако позже, в 20-30 годы, многие маститые модельеры использовали ее разработки и созданный ею силуэт. Даже знаменитый Поль Пуаре, считающийся основоположником женского свободного платья.
И пускай о Жанне Маргэйн-Лакруа мало кто помнит, теперь о ней знаете вы:)
Мода, которая убивала. Мокрое платье посреди русской зимы
Леди! Если вам нравятся мои статьи, делитесь ими в соцсетях и ставьте "лайк", это поможет развитию канала:) Спасибо!
https://zen.yandex.ru/media/magic_beauty/golye-pla...ujiam-5f85469ecae5a83b55d48ea4
|
Метки: мода |
Круг жизни. Купеческая свадьба |
CrisM (Родовед-историк) все записи автора
История
Круг жизни. Купеческая свадьба
4 ноября, 18:11
Галина Ульянова
Благодаря дошедшим до нашего времени воспоминаниям и дневникам представителей богатых московских купеческих семей — Абрикосовых, Третьяковых, Щаповых, Щукиных, Сабашниковых, Бахрушиных и других — мы можем реконструировать такой важный в жизни купечества ритуал, как свадьба.
Материал из номера журнала сентябрь 2016
Как правило, купеческие браки заключались внутри своей среды, чтобы предпринимательские связи дополнялись родственными. На протяжении XIX века все большее количество браков в купеческой элите заключалось по любви, когда молодежь знала друг друга, знакомясь, например, на балах или во время дачного отдыха. Во второй половине XIX века практиковалось общение молодежи для брачных поисков на званых ужинах и танцевальных вечерах, а также сватовство. После знакомства жених и невеста приглядывались друг к другу, и если чувствовали взаимный интерес, то брак мог быть заключен.
Дочь купца Николая Харузина Вера (впоследствии профессор этнографии. — Прим. авт.) впервые присутствовала на балу, будучи 15-летней ученицей старшего класса гимназии. Бал этот происходил на Рождество 1882 года, то есть в январе, в особняке купцов Боткиных на Покровке: "Рождественский бал устроили именно для нас, подрастающей молодежи". Чтобы заказать бальное платье, Веру повезли "к дорогой француженке-портнихе, мадам Олэнд Базен". Было сшито белое кисейное платье, украшенное розовыми лентами, волосы девушке завили тирбушонами — то есть локонами в виде спирали — и перевязали розовой лентой. Молодежь, отчасти знавшая друг друга с детства, несколько стеснялась себя повзрослевших. "Барышни топтались вместе с молодыми людьми посреди комнаты, смеялись, перекидывались шутками, дразнили друг друга". После бесед во внутренних комнатах все перешли в ярко освещенную большую залу: там "царило большое оживление" и танцевало несколько десятков пар.
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым
Слева направо: Саша, Соня, Люба и Жора Абрикосовы — дети Алексея Ивановича и Агриппины Александровны (четверо из 22)
На таких балах, ставших со второй половины XIX века традицией среди купечества, подражавшего дворянству, действительно составлялись брачные партии.
Однако вплоть до середины XIX века доминировала деловая установка на брак, а союз по любви считался исключением и прихотью. В найденном в архиве письме, которое написано в середине 1840-х годов, купчиха Марья Борисовская пишет дочери о коллизии, создавшейся в семье. Сын Борисовских собрался жениться, мать была не против девушки, считая, что сын волен выбирать себе невесту сам, но глава семьи воспротивился тому, чтобы молодой человек выбрал себе невесту самостоятельно, а не традиционным способом, когда девушку находили родители или сваха. Владелец сахарорафинадного завода и бумагопрядильни купец Мартемьян Иванович Борисовский сердился на жену, что она приучила детей к слишком большой свободе. Марья Борисовская пишет: "Мой супруг имеет на меня большую неприятность, всем жалуется, что я детей избаловала. Как он хочет, но я и живу одними только детьми. Ты знаешь, какое же мое особенное баловство? Только одна моя материнская любовь, что я вас не принуждаю жениться и выходить за тех, которые вам не нравятся. Верно уж так Богу угодно, чтобы мне этот крест нести до самой моей смерти".
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым
Алексей Иванович и Агриппина Александровна Абрикосовы
В XIX веке был сильно развит институт сватовства. Мемуарист Иван Белоусов в книге "Ушедшая Москва" писал, что в Москве свахи, реже сваты, только тем и жили, что ходили по домам, где были женихи и невесты, и сватали молодых людей друг другу. Дело свах состояло в том, чтобы расхвалить ту или другую сторону и довести дело до законного брака. Свахи обсуждали кандидатуры подходящих женихов и невест с отцами и матерями молодых людей и девушек на выданье. Главным было подобрать партию равного социального положения и с хорошим приданым. При этом родители в последнюю очередь могли спрашивать детей, хотят ли они жениться и выходить замуж. Если находилась подходящая партия, то сватовство принимало деловой характер, и сваха приносила в дом жениха роспись приданого за невестой... Если приданое устраивало, то назначались смотрины, которые происходили или на гулянье (популярным местом таких гуляний были, например, Пресненские пруды. — Прим. авт.), или в театре, где жених только на виду знакомился с невестой, а родители — друг с другом. Но чаще всего жених под предводительством свахи приезжал смотреть невесту на дом.
Если дело налаживалось, то в дальнейшем заключался брак. Бытописатель Иван Слонов в книге "Из жизни торговой Москвы" писал, что особенно славились свахи из Замоскворечья: "Это был очень интересный тип, они и одевались по-особенному, платья носили самых ярких цветов, сверх которых накидывали на плечи большие пестрые турецкие шали, голову повязывали шелковыми цветными косынками; от последних кончики торчали у них на лбу в виде маленьких рогов".
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым
Издатель Михаил Васильевич Сабашников в своем кабинете
В пьесах Александра Николаевича Островского язык свахи "выткан необыкновенными словесными узорами", как писал в 1920-е годы известный литературовед профессор Сергей Шамбинаго. Она сыплет ласкательными эпитетами в адрес своих клиентов, называя невесту "серебряная", "бриллиантовая", "изумрудная", чтобы "дело сладилось" и сваха получила хорошее вознаграждение за свои хлопоты. На финальном этапе создания пары сваха организовывала смотрины на дому, когда в дом к невесте приезжал жених с родителями и свахой. Нередко в первую встречу жених и невеста, естественно, смущались и не знали, о чем разговаривать. Но постепенно находились общие интересы, общие темы для разговора, и неловкость исчезала.
Например, через сваху был заключен брак Алексея Ивановича и Агриппины Александровны Абрикосовых в 1849 году. По семейному преданию, ее будущий муж попросил знакомую сваху найти ему невесту с приданым, потому что заведенная его дядей и отцом в 1804 году кондитерская фабрика в 1838-м совсем разорилась. Семье Абрикосовых даже пришлось перейти из купечества в мещанство. Только Алексей Иванович (1824–1904) не опустил руки и решил возобновить семейное дело. Но без капитала вести его было никак нельзя. Для этого ему и была нужна невеста с приданым.
С помощью свахи была найдена подходящая невеста — дочь известного московского фабриканта Александра Борисовича Мусатова — купца 2-й гильдии, потомственного почетного гражданина, владельца двух фабрик — помадной и табачной. Последняя, кстати, была крупнейшей в Москве в 1840-х годах. За 16-летней Грушей Мусатовой давали 5 тысяч рублей — деньги для Алексея Ивановича, который был старше невесты на восемь лет, большие. Старик Мусатов хоть и считал, что Абрикосов не пара для его Груши — дочери фабриканта, но, как пишет семейный летописец, "принял его предложение... и чутьем чувствовал те возможности, которые имеет Алексей Иванович". Полученные от Мусатовых деньги молодой супруг вложил в кондитерский бизнес: на имя жены был приобретен дом для устройства фабрики. Через двадцать лет после его основания на предприятии работало уже 70 человек, а продукции вырабатывалось на 180 тысяч рублей. Кондитерская фабрика (ныне фабрика имени Бабаева. — Прим. авт.) стала основой финансового благополучия семьи Абрикосовых. Брак Абрикосовых оказался очень счастливым: молодые полюбили друг друга и прожили душа в душу 52 года, родив в браке 22 ребенка!
После сговора жених и невеста обменивались взаимными подарками. Как правило, жених дарил невесте дорогое украшение. Например, купеческой дочери Ермионии Щаповой ее жених Федор Менкель, работавший в конторе Егорьевской мануфактуры Хлудовых, подарил "богатый бриллиантовый набор с изумрудами: брошь, кольцо, браслет", а невеста подарила ему жемчужную булавку в галстук. Иногда жених и невеста также дарили подарки родителям друг друга: часы — отцам, броши — матерям.
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым
Екатерина Щукина, дочь Сергея Ивановича Щукина, предпринимателя и коллекционера
ЦЕРЕМОНИАЛ
Богатая купеческая свадьба не раз описана в мемуарах, откуда мы узнаем подробности церемониала.
Книгоиздатель Михаил Васильевич Сабашников, оставивший интереснейшую историю своего семейства, писал, что стандартный распорядок во время свадьбы включал венчание в церкви, затем обед в доме новобрачных и после обеда — отъезд в путешествие.
Пожалуй, следует начать с приготовления невесты к свадьбе.
Один мемуарист, крупный торговец текстилем и коллекционер древностей Петр Иванович Щукин, писал, что накануне свадьбы в Москве была традиция хорошо вымыться в Сандуновских банях, да чтоб невесту в конце банной процедуры окатили чистой водой из серебряной шайки.
Другой автор, сын кожевенного фабриканта и основателя театрального музея Юрий Алексеевич Бахрушин, описал свадьбу своей крестной, сестры матери: "Помню, как я присутствовал при укладке приданого невесты, когда в каждый угол массивного дубового сундука клали баранки и золотые монеты, дабы грядущий домашний очаг был чашей полной. Помню, как мой дядя, шафер невесты, стоя на одном колене, обувал свою сестру в белые атласные туфли, предварительно кладя ей под пятку по золотому, чтобы она всю жизнь ступала по золоту". Бахрушин также пишет, что жених и невеста во время свадьбы перемещались по городу, из церкви на банкет, в "белоснежной зеркальной карете". После венчания был шумный и многолюдный свадебный обед. У невесты на голове была белая фата, а у жениха — блестящий черный цилиндр.
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым
У Бахрушиных в Кожевниках
О той же традиции пишет сын купца, инженер, в советский период профессор и автор учебников по гидротехнике Николай Михайлович Щапов. Когда его сестра Ермиония в 1894 году выходила замуж, то в ее белые атласные туфли было положено по золотому червонцу. А в сундуки с приданым на дно были "насыпаны мелкие серебряные монеты".
Венчание по православному обряду было торжественным. Вот как описывает его Николай Щапов: "Церковь — на углу, через три дома от нас, святых Петра и Павла на Новой Басманной. При входе невесты ее приветствуют лучшие певчие красивой песнью, начинающейся словами: "Гряди, гряди, голубица..." Полное освещение церкви паникадилами. В центре — аналой, священник ведет к нему венчающихся. Сзади становятся шафера, потом — родственники и друзья жениха и невесты, приглашенные на свадьбу особыми билетами. Отпечатанные золотом билеты красивы, но скромны. Текст приглашения составлен не от имени родителей, как водилось прежде, а от лица жениха и невесты".
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым
Шафера на свадьбе Ксении Александровны Найденовой и Ивана Давидовича Морозова. 26 мая 1906 года
Известный предприниматель, меценат и общественный деятель, московский городской голова в 1877–1881 годах Сергей Михайлович Третьяков был женат дважды (в первом браке он овдовел). В 1856 году в 22-летнем возрасте он женился на 19-летней Елизавете Сергеевне Мазуриной, представительнице династии, владевшей Реутовской мануфактурой. Пышная свадьба проходила в доме семьи жениха, залы которого были специально отремонтированы по последней моде. По воспоминаниям родственников, приводимым в мемуарах племянницы С.М. Третьякова Веры Зилоти, "невеста переодевалась в вечер по три раза: то в вишневое бархатное с бриллиантами на корсаже и бархоткой на шее, то в палевое — "тюль-иллюзион", то в белое атласное с золотыми колосьями на фижмах. Жених шел за своей невестой в комнату, где весь вечер ждали куафер и горничная, и под руку вводил ее в зал; все ахали над юной красотой обоих нареченных, над роскошью невестиных платьев, шли поздравления, оркестр гремел туш". Брак этот продлился только три года — молодая жена была слаба здоровьем и умерла после смерти второго ребенка во время родов.
Брат Сергея Михайловича — владелец крупной льняной мануфактуры и основатель картинной галереи Павел Михайлович Третьяков — женился поздно, после 30 лет. Это было довольно типичным в семьях, где рано умер отец, — старший брат занимался руководством фирмой, заботой о младших братьях и сестрах и потому заводил собственную семью поздно или вообще не заводил. В возрасте 32 лет Павел Третьяков познакомился с 21-летней Верой Николаевной Мамонтовой, с которой обвенчался год спустя — в 1865 году. Свадьба проходила в Кирееве под Москвой, в имении Ивана Федоровича Мамонтова, дяди Веры Николаевны. Рассказывали, что свадьба была веселая: после великолепного обеда молодые, переодевшись в дорожные костюмы, шли пешком до станции Химки, сопровождаемые оркестром, хозяином и гостями. Молодые поехали прямо в Петербург, а оттуда в свадебное путешествие во Францию — "в Биарриц купаться".
Не только дочери Третьякова, но и многие другие мемуаристы сообщают, что во второй половине XIX — начале XX века стали популярны свадебные путешествия представителей богатого купечества по Италии или по Франции.
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым
Венчание Алевтины Геннадиевны Карповой (дочери Анны Тимофеевны Морозовой) и Николая Васильевича Ненарокова. Усадьба Сушнево Покровского уезда Владимирской губернии. 1899 год
СВАДЕБНОЕ ПИРШЕСТВО
Изощрялось купечество и в приготовлении свадебного стола для банкета, являвшегося центральным пунктом церемонии.
Когда кортеж с каретой молодоженов во главе подъезжал к месту проведения банкета, то в случае, если стол устраивался дома, на крыльцо выходили родители и другие домочадцы встречать молодых хлебом-солью. Если же свадебное торжество проходило в ресторане или банкетном зале (а в Москве такие имелись уже в последние декады XIX века. — Прим. авт.), то могло быть разыграно театрализованное представление.
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым
Венчание Анны Дмитриевны Четвериковой и Константина Андреевича Ценкера. Болшевская церковь. 1910 год
Например, известный купец-мемуарист Н.А. Варенцов писал, что на свадьбе его сестры Ольги, вышедшей замуж за Ивана Петровича Фирсанова, "новобрачные, прибывшие после венчания в церкви, были встречены хором певчих в красных с позументом камзолах и вместо цветов перед каждым кувертом лежала роскошная белая атласная бонбоньерка с конфектами, с выгравированными золотом вензелями имен новобрачных, с датой дня их свадьбы". Эту атласную бонбоньерку гости уносили домой в качестве подарка — теперь эти бонбоньерки изредка попадаются в музейных коллекциях.
Весьма интересно описана Варенцовым происходившая в 1890-е годы свадьба представителя богатой купеческой текстильной династии Василия Федоровича Разорёнова с дочерью крупного оптового торговца кожей и юфтью Афанасия Алексеевича Мошкина, который к тому же являлся церковным старостой Покровского собора на Красной площади, известного как храм Василия Блаженного.
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым
Перед свадьбой в купеческом доме. Конец XIX века
Свадебный обед, а потом бал происходили в специальном банкетном зале Золотарского на Каляевской улице: "Большая его зала, вмещающая до двухсот человек, убранная пальмами, лавровыми деревьями и живыми цветами, была обставлена столами, уставленными приборами, вазами с фруктами, конфектами и усыпанными букетиками живых цветов; в двух же боковых залах были накрыты длинные столы, обставленные всевозможными горячими и холодными закусками, с громадным количеством бутылок иностранных лучших вин всевозможных марок и крепости. По стенам этих зал стояли длинные буфеты, где после обеда были поставлены конфекты, фрукты, мороженое с разными прохладительными напитками, здесь же был чай, кофе и шоколад с разными тортами, печеньями и ликерами; все эти буфеты были завалены грудами букетиков цветов, и все гости брали, сколько кто хотел. Во время обеда и бала играло два оркестра, в зале на хорах струнный Рябова, а в зимнем саду, примыкающем к большой зале, играл военный оркестр под управлением Крейнбринга".
Чтобы расслабиться, гости могли пройти в зимний сад. Там "были расположены в двух местах большие высокие глыбы льда, искрящиеся от блеска электричества; в глыбах были проделаны отверстия, где стояли бутылки шампанского и игристого мозельвейна разных лучших марок. Стоящие лакеи наливали в стопочки и разносили гостям, сидящим у столиков, декоративно убранных группами растений, образующих уютные уголки".
Обед по случаю женитьбы в январе 1899 года текстильного фабриканта (и будущего политического деятеля) 23-летнего Александра Ивановича Коновалова на 19-летней Надежде — дочери сибирского миллионера Александра Федоровича Второва — проходил в особняке семьи жениха. Обед следовал после венчания, во время которого всех поразило, что "жених и невеста стояли на коврике, сделанном из живых роз".
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым
Мария Геннадиевна Карпова (дочери Анны Тимофеевны Морозовой) и Алексей Николаевич Смольянинов. 14 апреля 1903 года
Блюда были приготовлены поварами одного из лучших московских ресторанов, "Эрмитаж", а особое внимание мемуарист акцентировал на свежей клубнике, поданной гостям среди морозной московской зимы. "Посередине залы был приготовлен стол для новобрачных и их родственников, а для остальных гостей были накрыты отдельные круглые столы, тоже живописно убранные живыми цветами, фруктами и конфектами. За обедом подавали свежую клубнику (свадьба была в январе), положенную в маленькие горшочки наподобие цветочных, внутренность которых была заполнена ватой, а наверху покрытая изящной бумажкой лежала ягода клубники. Все брали этих горшочков, сколько кто хотел; я взял их несколько, но попробовал ягоды — они оказались безвкусными".
После праздничного обеда с многочисленными тостами следовали танцы под оркестр.
* * *
Купеческая свадьба в известной степени была "ярмаркой тщеславия", когда демонстрация роскоши и размах торжества отражали богатство семьи и ее положение на социальной лестнице. Одежда невесты, богатство выезда — лошадей и кареты, которые специально заказывались у каретника, меню праздничного обеда — все тщательно продумывалось. Изучение свидетельств представителей самого купечества дает нам новые представления об укладе жизни купеческой семьи — и часто весьма далеком от образа жизни "темного царства" самодуров Александра Николаевича Островского.
Продолжение. Начало см. "Русский мир.ru" № 8 за 2016 год.
Читайте также
Религиозные воззрения и ритуалы поддерживали порядок и иерархию в сознании и взаимоотношениях
Круг жизни. Супружество и семья
https://m.rusmir.media/2016/11/04/Merchant-wedding
|
Метки: купечество золотарёвы абрикосовы морозовы второвы |
Профессор Оксфорда Коновалов |
CrisM (Родовед-историк) все записи автора
Профессор Оксфорда Коновалов. Части 1-2
February 18th, 2012
30 лет назад, 12 февраля 1982 года, в Англии, в Оксфорде, умер профессор Сергей Александрович Коновалов, историк, филолог, литературовед, один из основателей преподавания русского языка и изучения русской культуры в Англии. А самый первый свой вклад в русский язык будущий профессор внёс просто фактом своего рождения – в 1912 году его именем был назван посёлок для медперсонала больницы и служащих фабрики «Товарищества мануфактур Ивана Коновалова с сыном» в селе Бонячки, будущей Вичуге. Правда имя это продержалось недолго, после революции Серёжино было переименовано в Первомайский посёлок.
1. Молодые годы
Сергей Коновалов родился 31 октября 1899 года в Москве, но крещён он был в Бонячках, будущей Вичуге. Его отцом был Александр Иванович Коновалов (1975-1949) – выдающийся предприниматель, благотворитель, видный политик и общественный деятель, строитель вичугской больницы, дворца культуры, «белой» церкви, здания яслей, бетонного корпуса фабрики, особняков для служащих.
Мать – Надежда Александровна Второва (1879-1959), родная сестра Николая Второва (1866-1918), до революции крупнейшего предпринимателя России, «русского Моргана». Крестными Сергея Коновалова были дед по отцу Иван Александрович Коновалов (1850-1924) и бабушка по матери Клавдия Яковлевна Второва.
До революции Сергей Коновалов закончил Катковский лицей в Москве – привилегированное учебное заведение с классическим образованием. В отличие от обычных гимназий в лицее были более обширные программы по древним языкам. Это обстоятельство, видимо, сыграло свою роль в будущем увлечении Коновалова русской историей 17-го века. Среди выпускников Катковского лицея, кроме ряда государственных и военных деятелей, есть такие выдающиеся личности как искусствовед И. Грабарь, музыковед К. Мазурин, художник А. Головин, историк и филолог Ю. Кулаковский, патриарх Алексий I. Ныне в здании бывшего лицея расположена Дипломатическая академия МИД России.
В 1918 году Коновалов эмигрировал с родителями во Францию (Париж). В 1919 уехал и Англию, стал учиться в Оксфорде, в Exeter College, который закончил в 1922 году с дипломом по экономике и политологии. Затем, возможно, три года служил в британской армии, а в 1925 году продолжил образование в Оксфордском университете. В 1927 году защитил степень бакалавра литературы (B. Litt.). Позднее Коновалов также получил степень магистра искусcтв (Master of Arts).
«Мы были с ним однокашниками по Оксфордскому университету, где он сначала занимался политической экономией, а потом перешел на русскую литературу. Вместе со мной Коновалов был одним из основателей англо -русского клуба в Оксфордском университете в 1920-х годах. Помню его прекрасный доклад там о выступлениях Маяковского в Москве в начале революции» (из воспоминаний Глеба Струве, литературоведа)
2. Родство с Морозовыми
В начале 1922 года произошло важное событие для рода Коноваловых – он породнился со знаменитыми Морозовыми, с их тверской ветвью, которая владела до революции крупнейшим текстильным предприятием в Твери. Последним владельцем фабрик «Товарищества Тверской мануфактуры» был Иван Абрамович Морозов (1871-1921), один из самых выдающихся коллекционеров России. Его женой была бывшая певичка знаменитого московского ресторана «Яръ».
В 1903 году у них родилась единственная дочь Дося. На Евдокии Ивановне Морозовой и женился Сергей Коновалов. Это случилось в Париже: брак был зарегистрирован 20 января 1922 года в мэрии 16–го парижского района, а 25 января состоялось венчание в православном кафедральном соборе на улице Дарю.
10 декабря 1922 года в Германии, в Бонне, у молодых родился сын Иван. В конце 1937 года супруги развелись. Красавица Дося вышла за грузинского князя, а потом за дипломата Шарля Леска, а Сергей Коновалов долгое время был холостяком. Лишь в 1949 году он женился на польской еврейке Янине Рыжовой (Janina Ryzowa, она же Judith Ritoff), с которой и прожил оставшуюся жизнь.
Единственный сын Сергея Коновалова, Иван Сергеевич (Жан) Коновалов умер в 2002 г. У Жана был также единственный сын – Пётр Иванович Коновалов (Пьер Коновалофф), французский инженер, родившийся в 1953 г. Лишь после смерти отца он узнал о своём происхождении и о том, что он является единственным законным наследником фабрик, особняков, культурных сокровищ, конфискованных Советской властью у его прадедов Ивана Морозова и Александра Коновалова.
Пьер Коновалофф вступил в борьбу за права на коллекцию Ивана Морозова (а это более 500 произведений великих живописцев), картины из которой хранятся в России (в Эрмитаже, в Государственном музее искусств им. Пушкина) и США (в Метрополитене и в Йельском университете). Но история этой борьбы – отдельная тема, к которой мы обязательно вернёмся.
Продолжение следует
Tags: Коноваловы, Сергей Коновалов
Очень рад, что появился такой хороший материал о Коноваловых и, самое главное, о потомке Сергея Александровича, о котором я, к сожалению, не знал раньше, хотя о существовании его слышал. Удачно вплетены воспоминания Струве. Коноваловы ещё до Морозовых породнились с Втровыми и Коншиными. А.И. Коновалов был женат на Н.А. Второвой, сестре Н.А. Второва. После гибели С.Н. Коншина в 1911 г. официально опекуном Анны Александровны (урожд.Второвой) и её дочери Татьяны стал А.И. Коновалов, которые эмигрировала за границу вместе с ним в 1918 г.
|
Метки: второвы коноваловы коншины |
Надежда Александровна Второва (Коновалова) р. 1879 ум. 1959 |
CrisM (Родовед-историк) все записи автора
Запись:890671
Полное дерево
Поколенная роспись
| Род | Второвыhttps://ru.rodovid.org/wk/%D0%97%D0%B0%D0%BF%D0%B8%D1%81%D1%8C:890671 |
| Пол | женщина |
| Полное имя от рождения |
Надежда Александровна Второва |
| Смена фамилии | Коновалова |
| Родители
♂ Александр Фёдорович Второв [Второвы] р. 20 ноябрь 1841 ум. 20 октябрь 1911 |
|
1879 рождение: Российская империя
брак: ♂ Александр Иванович Коновалов [Коноваловы] р. 17 сентябрь 1875 ум. 28 январь 1949
31 октябрь 1899 рождение ребёнка: Москва, Российская империя, ♂ Сергей Александрович Коновалов [Коноваловы] р. 31 октябрь 1899 ум. 12 февраль 1982
1959 смерть:
Прародители
смерть: 13 сентябрь 1876
Прародители
Родители
рождение: 20 ноябрь 1841
брак: ♀ Клавдия Яковлевна Малкова (Второва)
смерть: 20 октябрь 1911
♀ Клавдия Яковлевна Малкова (Второва)
брак: ♂ Александр Фёдорович Второв
Родители
== 3 ==
♂ Александр Александрович Второв
♂ Николай Александрович Второв
рождение: 15 апрель 1866, Иркутск, Российская империя
брак: ♀ София Ильинична ? (Второва)
смерть: 1918, Москва, РСФСР
♀ Анна Александровна Второва (Коншина)
брак: ♂ Сергей Николаевич Коншин
♂ Александр Иванович Коновалов
рождение: 17 сентябрь 1875, Москва, Российская империя
брак: ♀ Надежда Александровна Второва (Коновалова)
смерть: 28 январь 1949, Париж, Франция
♀ Надежда Александровна Второва (Коновалова)
рождение: 1879, Российская империя
брак: ♂ Александр Иванович Коновалов
смерть: 1959
== 3 ==
Дети
♂ Сергей Александрович Коновалов
рождение: 31 октябрь 1899, Москва, Российская империя
смерть: 12 февраль 1982, Оксфорд, Англия, Соединенное королевство
Дети
|
Метки: второвы коноваловы |
От масонства к разврату... |
CrisM (Родовед-историк) все записи автора
https://zen.yandex.ru/media/studinter/ot-masonstva-k-razvratu-5f759ebea4b5
«Масон» значит «каменщик». А слово «франки» в данном случае не имеет никакого отношения к французам. Франками назывались те, кому в Средние века не нужно было платить всевозможные подати своему сеньору. Т.е. «франкмасон» это «свободный каменщик».
В исторических источниках появление первых тайных обществ (лож) относят к самому началу XIII века. Сначала они появились в Англии и Франции, а затем постепенно стали распространяться по всей Европе. Забавно, что сначала такие собрания единомышленников проходили во всевозможных пабах и тавернах. Поэтому названия первых лож имеют названия тех питейных заведений, в которых они собирались.
Первый международный съезд масонских обществ случился в 1275 году. Произошло это в Страсбурге. Но известно о нем совсем не много.
Количество тайных обществ увеличивалось. Они постепенно входили в моду, и в них стали вступать все более влиятельные лица. Но фактически масоны не имели единой идеологии или этики. Если одни полагали, что масон «должен быть человеком исключительной чести» (Джеймс Андерсон, английский масон нач. XVIII в.), то другие полагали, что для достижения поставленных целей хороши любые методы.
Одна из многочисленных картинок с "загадочными" масонскими символами. Фото с сервиса Pinterest.
К Новому времени масонство стало цвести совсем уж экстравагантными цветами… Во французский свет моду на масонство занесли офицеры, свергнутого английского короля Якова II. Подхлестнуло эту странную моду вступление в ложи членов королевской семьи и… королевских фавориток. Появились модные женские ложи!
Магистром женской ложи была герцогиня Бурбонская. А княгиня Ламбаль, доверенное лицо Марии-Антуанетты, стала магистром всех женских лож «шотландского толка». Она руководила, вдумайтесь, тысячами влиятельнейших светских дам Франции! Им известны были, по сути, все политические и альковные секреты страны и всей Европы.
Так, в ложе, которой руководила княгиня Ламбаль был своеобразный ритуал посвящения… Кандидатки должны были поцеловать зад собаки.
Княгиня Ламбаль. Фото из Википедии.
Эти женщины были избалованы. Им, богатым бездельницам, было нечем заняться, и они занимались интригами и… развратом. Современники в памфлетах с содроганием писали об «утонченном разврате», царившем в женской ложе под названием «Орден Счастья». Женские ложи были политическими центрами и светскими салонами. Их влияние на Великую Французскую Революцию, пожалуй, недооценено. Соответственно, недооценено и значение «сексуальной революции» во французском обществе того времени.
|
Метки: масонство |
Снохачество или бабья повинность в русской деревне |
CrisM (Родовед-историк) все записи автора
962
328
Цивилизация
Снохачество или бабья повинность в русской деревне
Испокон веков на Руси отец мужа приходился жене его свёкром, а она ему невесткой или снохою.
Свекор и сноха Художник Фирс Журавлев
Вот только если сейчас женят сыновей после 18 лет, при наступлении совершеннолетия (исключения, конечно, бывают), то раньше, несколько веков назад женили мальчишек, которым едва исполнилось 10 лет на 20-ти летних девушках.
Молодо-зелено
А почему так рано, так все просто, цель-то одна была — заполучить в семью лишнюю работницу.
Но вот только выбирали отцы мужей невестку не за трудолюбие, а чтобы личиком красива была, пригожа, да статна.
Вот и получается, что жена не для сына нужна была, а для отца.
«Меня сватали в богатый дом за парня десятилетнего, но я не захотела; я ведь любить его не буду, а как он придёт впору, я состарюсь и будет он шастать с чужими.
А ещё сказывают, что свёкор сам с молодыми невестками спит, покуда сыновья вырастают; мне для этого не захотелось идти к нему в семью», — вспоминала крестьянская девка Аннушка из деревни Едрово в рукописи Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву».
Снохачество на дону
А вот среди Донских казаков снохачество (отношения между свёкром и снохой) считалось настолько обыденным и заурядным, что смотрели на него сквозь пальцы, лишь бы только снохач не слишком переусердствовал.
Там же, на Дону, в одной из станиц даже легенда ходила:
«Как-то поднимали колокол станичники на колокольню. Но как ни старались, ничего у них не получалось, не могли втащить его.
Тогда какой-то не иногородний мужик выкрикнул из толпы:
«Люди добрые, это же вам Господь по вашим тяжким грехам усердие не принимает. Нужно, чтобы те, кто с невестками живёт, отошли прочь и тогда все получится».
После этих слов колокол рухнул, так как вся станица бросила верёвки.
В.Е. Маковский. «Свекор», 1888 год.
Свекор и сноха
Вот так, женив своих сыновей пораньше, а затем отправив его либо на долгие заработки в город, либо на службу, снохачи и завязывали с жёнами сыновей любовные связи.
«Молодой супруг не проживет иной раз и году, как отец отправляет его на Волгу или куда-нибудь в работники. Жена остаётся одна под слабым контролем свекрови»
«Снохачество здесь распространено потому, что мужья уходят на заработки, видятся с жёнами только два раза в год, свёкор же остаётся дома и распоряжается по своему усмотрению» (АРЭМ. Ф. 7. Оп. 2)
Сам механизм уговоров невестки был простой, так как сына дома не было, никто помешать не мог, поэтому свекор и принуждал невестку к действиям.
Ну а здесь уж кто на что горазд. Все средства хороши. В дело шло все. Угрозы, подарки, ласковые слова.
Помните русскую поговорку:
«Смалчивай невестка, — сарафан куплю».
Так вот это оттуда все, от снохачества.
Такая долгая, а порой и не очень, осада, давала свои плоды, и невестка вскоре уступала свёкру.
Иногда, конечно, были и исключения, но в таких случаях жизнь снохи в доме становилась настоящей каторгой. Её ждала непосильная работа, постоянные придирки и ругательства.
Даже вернувшиеся с заработков мужья ничего не могли поделать. Отец запросто мог сказать, что обижает сноху лишь за то, что стала заглядываться на чужих мужиков, и тогда, кроме свёкра, перепадало бедной девушке ещё и от супруга.
«Семейный раздел». Максимов Василий Максимович (1844−1911)
Задарил
Есть в записках Орловской губернии по этому поводу один интересный пример:
Деревенский крестьянин Семин, сорока шести лет отроду, слыл в своей деревне довольно зажиточным и богатым. При нем жила жена, которая часто хворала и два сына. Вскоре Семин сыновей своих женил., те жен своих в дом привели и началось.
Отправил отец своих молодцев на несколько месяцев на заработки, а сам остался с больной женой и своими прекрасными снохами.
Прошло немного времени и любвеобильный свекор стал подбивать клинья к жене старшего сына.
Дорогие подарки, безделушки и побрякушки сделали своё дело. А когда в ход пошли еще и спиртные напитки, то старшая сноха и свекор сошлись быстро.
Следующей целью Семина была жена младшего сына. Сопротивлялась она долго, но вскоре, после очередного возлияния и дорогих подарков тоже сдалась.
Однако в дело вступила ревность, и «младшенькая», узнав, что свёкор крутит любовь со «старшенькой», во время их амурного дела привела свекровь в спаленку.
Интересно, что закончилась эта заварушка тем, что своей старухе муж купил красный сарафан, а невесткам подарил по дорогому платку.
Вот и все.
Однако не все время снохачество завершалось так мило.
Смирные жёны старались делать вид, что ничего не происходит, так как знали, что: «горю не пособишь бранью и криком», но были и те, которые боролись за свою честь и мстили снохачам.
ttps://zen.yandex.ru/media/cultus_humanus/snohachestvo-ili-babia-povinnost-v-russkoi-derevne-5f8ad5a55282a97827ee36f
|
Метки: российская империя жизнь народа их нравы |
Свадебные обряды в русской бане |
Икатель_истины (Родовед-историк) все записи автора
2
С русской баней связано множество обрядов, которые принято называть языческими, ведь в бане, в отличие от дома не было икон, там можно вспомнить старинные дохристианские традиции и не обидеть православную веру. А вообще, с баней на Руси были связаны все знаковые события в жизни человека: в бане рожали, в бане лечили от всех болезней, в бане обмывали покойника. И свадьбы тоже не обходились без бани.
В разных регионах России, даже в близких друг к другу областях свадебные обряды и обычаи отличались, но все их объединяла вера в то, что девушка, выходя замуж, переходила из одного мира в другой – как бы умирала девушка, а нарождалась женщина. И баня нужна была для очищения, чтобы смыть эту девичью беззаботную жизнь, как старые бабки говаривали: «гульбу свою пошла смывать».
Поэтому мытьё невесты имело не только гигиенический, но и символический смысл. И все действия, совершаемые в бане, были наполнены глубокой и древней символикой. В одних деревнях невесту вели в баню подружки, мыли её и парили, причитали и плакали, как положено, расставаясь с подруженькой. А ещё читали заговоры на удачную семейную жизнь и гадали, будет ли счастье в браке, ласковый или драчливый будет муж, много ли деток народится. Гадали по золе и уголькам, по камням на каменке, по клубам пара, по веточкам из банного веника.
Иногда можно услышать рассказы об интересном обряде сбора пота невесты. Собранные капельки пота потом подмешивали в питье жениху, чтобы верным был и всю жизнь любил только жену.
В бане подружки торжественно со слезами и причитанием расплетали девичью косу, переплетая её на две и укладывая уже в женскую причёску – под платок или убрус.
В другой местности невесту водили в баню замужние родственницы жениха, часто и сама мать – будущая свекровь сопровождала. В этом случае мытьё проходило, конечно, не так весело, как с подружками. И обряд больше походил на смотрины. Женщины осматривали невесту – всё ли у неё в порядке, здоровая ли, ладная ли, сможет ли рожать, не слишком ли худа для семейной жизни.
Баню к мытью невесты тоже готовили заранее и по-особенному. Дрова следовало брать не от срубленных топором деревьев, а только от тех, что естественными силами природы повалены – ветром, или ещё лучше – молнией.
Воду в баню для мытья невесты брали из трёх источников – колодцев или ключей. Веник тоже вязали особенный – из веток трёх берёз и добавляли в него заговорённые травы. И приносили на каменку камни с трёх полей. Помещение бани, если сезон позволял, украшалось цветами и травами.
Иногда невесту в баню сопровождала целая процессия: саму её вели под руки подружки, сзади причитали пожилые женщины, а впереди дорогу метлой разметала самая уважаемая родственница или знахарка. А то ещё и дру́жки жениха следили, чтобы никто невесту не сглазил или порчу не наслал, и кнутом всякую нечисть отгоняли.
Худ. Корзухин А. И.
На следующий день после венчания молодых уже провожали в баню вместе. Это не во всех регионах было принято, но во многих, а иногда ещё смущающихся молодожёнов со смехом и шутками загоняли в баню мётлами и вениками.
В древности в некоторых деревнях существовал ещё один интересный обычай: в первую брачную ночь постель молодым устраивали прямо в бане на покрытых рогожей снопах ржаной соломы. Чтобы жизнь была сытой, а детки здоровыми.
Вот такие свадебные обычаи были в прошлом. И, думаю, это далеко не все свадебные обряды, связанные с русской баней. Народ наш горазд на выдумки.
https://zen.yandex.ru/media/id/5af75bf4c71a92b2a858abac/svadebnye-obriady-v
|
Метки: бани их нравы |
«Пикантные» развлечения в дореволюционной России : Какими шутками обменивалось высшее общество/ |
Икатель_истины (Родовед-историк) все записи автора
Открытки появились в России в 1870-х, а уже через несколько лет одним из самых «пикантных» развлечений высшего общества стало незлобное, но язвительное подтрунивание друг над другом с помощью модной новинки – почтовых карточек с картинками. Кроме детишек и цветочков на них очень быстро додумались печатать весьма двусмысленные пожелания и иллюстрации к ним. Получив некоторые из этих «поздравлений» можно было всерьез задуматься.
Интересно, что старейшая в мире открытка, отправленная в Англии 14 июля 1840 года, тоже была юмористического содержания. Обнаружена она только в 2001 году, но ее подлинность не вызывает сомнений. На открытой почтовой карточке вручную акварелью нарисована карикатура на почтовых служащих: они сидят с огромными перьями вокруг одной чернильницы, а внизу красуется надпись: «Грошовые пенаты» («Penny Penates»).
Теодор Хук, «Грошовые пенаты» - самая старая в мире почтовая открытка, 1840 год
Автором этого шаржа является английский писатель и известный шутник Теодор Хук. Он сам сделал рисунок и сам себе его послал, хотя, вероятно, «метился» он при этом в тех самых почтовых работников, которые по долгу службы должны были увидеть рисунок. Шуточная карточка была продана на аукционе в 2002 году за 31 750 фунтов стерлингов (44 300 долларов США), что является наибольшей суммой, уплаченной за открытку.
«Penny Penates» опередила время на несколько десятилетий: еще через 25 лет, в 1865 году, на Германско-Австрийском конгрессе было рассмотрено предложение о пересылке открыток, но проект был отклонен из-за «неприличной формы пересылки сообщений на открытом почтовом листе». Однако еще через несколько лет вопросы приличия перестали всех смущать и почтовые карточки стали одним из самых популярных способов общения, а идея украшать их рисунками быстро превратилась в прекрасный способ продать их подороже.
Первая открытка в России появилась в 1872 году. Самыми распространенными сюжетами в конце XIX века были, как и сегодня, поздравления с праздниками, религиозные сюжеты, дети, котики и т.п. Открытки, напечатанные на плотной бумаге, считались в старину достаточно дорогим удовольствием. Его могли позволить себе только люди состоятельные. Интересно, что при этом они порой тратили деньги на то, чтобы не порадовать знакомых, а подшутить над ними.
Открытка конца XIX века на тему семьи
Юмор дореволюционных открыток сегодня является отдельной темой для обсуждения. Подобные образцы старинного юмора сегодня даже называют «царскими мемами» - из-за краткости и яркости образов. Удивительно, что за сто с лишним лет темы для «подколов» практически не изменились. Открытки по-прежнему вполне понятны и вызывают улыбки, хотя некоторые шутки могут показаться и довольно смелыми.
Разумеется, одной из популярных тем были дамы: их красота (иногда излишняя), кокетство, брак и семья – все это остается актуальным и сегодня.
«Матушка на страже и знает, когда нужно действовать», открытка начала XX века
Открытка «Супружеская арифметика»
Еще одной «вечной темой» можно считать молодежь, которая во все времена ведет себя как-то не так:
Открытки «Типы студентов»
Актуальна, как и сто лет назад, открытка «Я взяток не беру и презираю, но денежный подарок принимаю»:
Открытка о взяточничестве
Удивительно, но даже шутки на тему вегетарианства, оказывается, не являются приметой нашего времени:
Открытка «Если мне удастся избегнуть опасности, даю слово есть мясное»
И еще две нестареющие темы: вокал и вес прекрасных дам:
Юмористические открытки начала XX века
Открытки являются сегодня не только объектом коллекционирования, но и богатым материалом для историков. Они очень тонко порой отражают свою эпоху со всеми ее «перегибами»: 20 нелепых почтовых ретро-открыток, выпущенных в 1950-1970-е годы
|
Метки: российская империя развлечения их нравы открытки |
«Ах, мой милый Августин» Как эта песенка стала проклятием для России |
Икатель_истины (Родовед-историк) все записи автора
45 115 подписчиков
28 октября
Песенку «Ах, мой милый Августин, всё прошло, всё» мы знаем благодаря сказке Андерсена «Свинопас». Помните, именно её играл музыкальный горшочек принца, притворившегося свинопасом?
И не только горшочек её играл. Возможно вы удивитесь, но именно эту мелодию наигрывали когда-то куранты на Спасской башне Московского Кремля! Было это в 1770 году, когда после долгой неисправности часы были восстановлены часовым мастером Иваном Полянским.
Так выглядели Красная площадь и Спасская башня в то время. Ф.Я. Алексеев. "Красная площадь в Москве". 1801 г.
Сделано это было под руководством некоего немецкого инженера (по некоторым сведениям, фамилия его была Фатц). Видимо, поэтому и была выбрана для часов популярная в Австрии и Германии мелодия.
Вот только сделано это было... не к добру. Ровно в том же 1770 году в России вспыхнула страшная эпидемия чумы. К лету 1771 года в Москве ежедневно умирали от 600 до 1000 человек. Именно тогда возникли многие известные сегодня московские кладбища (Миусское, Даниловское, Армянское, Дорогомиловское, Рогожское) — все они изначально были предназначены исключительно для захоронений умерших от чумы...
При чём же здесь милый Августин, спросите вы? А вот при чём. Текст безобидной, на первый взгляд, песенки "Ah, du lieber Augustin" переводится на русский язык следующим образом:
"Ах, мой милый Августин, всё пропало! Деньги пропали, человек пропал, всё пропало! Одежды нет, семьи нет, Августин лежит в грязи, всё пропало. И богатая Вена пропала, как и Августин, плачьте вместе со мной!"
В одной из церковных книг Вены содержится запись о смерти некоего Марка Августина, датированная 11 марта 1685 года. Как раз то время в Европе свирепствовала очередная эпидемия чумы...
Роспись в церкви города Лавадье (Франция) изображает чуму в виде женщины с лицом, закрытым капюшоном
Рассказывают, что Августин был трактирным музыкантом и сильно злоупотреблял спиртным. В те дни по улицам ходили команды могильщиков. Они собирали тела умерших, свозили за город и сваливали в специальные рвы.
Могильщики приняли мертвецки пьяного Августина за умершего. Проснувшись в чумном рву, он принялся громко петь, чтобы убедить самого себя в том, что всё ещё жив... Именно так, согласно легенде, родилась эта песня...
Адам Бреннер. "Милый Августин в чумной яме". 1841 г.
Туристам до сих пор показывают кабачок, в котором якобы пел Августин. Это ресторан «Грихенбайсль» (Griechenbeisl — «греческий кабачок») – один из старейших ресторанов Вены, расположенный во Внутреннем Городе на площади Фляйшмаркт рядом с православным Свято-Троицким собором. На вывеске изображён сам Марк Августин, шагающий куда-то с волынкой...
Ресторан «Грихенбайсль». Здесь, по легенде, трудился и пьянствовал знаменитый Августин
Вот и получается, что не к добру выбрал немецкий инженер эту мелодию, ставшую недобрым предзнаменованием...
* * *
Интересно, что история знает несколько случаев предсказания одной из самых масштабных в Европе эпидемий чумы в XIV веке. Около 1344 года французский астроном и астролог Жан де Мур написал папе Клименту VI письмо, в котором сообщил, что в марте 1345 года Марс и Сатурн будут видны одновременно; сближение произойдёт после лунного затмения и совпадёт по времени с весенним равноденствием, а это несомненно свидетельствует о грядущем несчастье. Эпидемия чумы, изменившая ход Европейской истории, началась в 1348 году...
Месть кошек. Как начиналась чума в Европе
Чума в Москве. Как один врач ценой жизни спас город
Загадочная история Каспара Хаузера
Кто такая безумная Грета? О женщине, спустившейся в ад
Что может натворить мышь на хлопковой фабрике. Эпидемии истерии в Европе
https://zen.yandex.ru/media/luchik/ah-moi-milyi-av...rokli-5f982e2259810d5513c80bb6
|
Метки: москва |
«Дом дурака» или сказочный дворец: особняк Морозова в Москве – один из моих самых любимых |
Икатель_истины (Родовед-историк) все записи автора
30 691 подписчик
5 августа
Невероятный дом Морозова на Воздвиженке никого не оставит равнодушным. Очень экзотично смотрится это сооружение в псевдомавританском стиле на московской улице. И так было уже с начала строительства.
Дом был построен по заказу Арсения Морозова. Этот купеческий род оставил немалое архитектурное наследие в Москве и что ни дом, то шедевр. Но дом Арсения сразу вызывал много насмешек и негативных эмоций. Почему? Может тут сказывалось отношение к самому хозяину. Ничем Арсений Морозов не был знаменит: ни коммерческими успехами, ни меценатством, а только мотовством и нелепыми поступками.
Он был самым настоящим мажором, прожигал денежки, путешествовал, развлекался, как мог. В путешествии по Португалии его поразил замок Пена в Синтре. А тут на 25-летие матушка подарила ему участок на Воздвиженке. Вот и решил Арсений построить там миниатюрную копию замка. Заказ отдал своему приятелю, архитектору Виктору Мазырину.
Уже на этапе строительства дом прозвали домом дурака. Даже есть исторический анекдот в тему. Якобы мать Арсения, увидев дом, сказала: Раньше только я знала, что ты дурак, а теперь об этом знает весь свет». Современникам Арсения Морозова дом сильно не нравился, хотя в то время в Москве чего только не строили – бушевала эпоха эклектики.
А мне лично дом нравится именно внезапностью замысла и причудливым декором. Все-таки Мазырин сделал более изящную отсылку к маврам, чем та же Пена. Дом можно долго рассматривать, ведь в нем множество деталей: и ракушки, и витые колонные, и морские узлы, и башенки, даже дракон. Мне кажется, у Мазырина получился настоящий сказочный замок, хотя и не очень большого размера. В нем, совершенно в духе времени, переплелись элементы готики, ренессанса, мавританского и восточного зодчества.
Сейчас в особняке Дом приемов правительства РФ, внутрь просто так попасть невозможно. А говорят, там восстановлены исторические интерьеры. Но судя по фото в сети, внешний вид дома намного эффектнее и замысловатее, чем внутренняя отделка.
У дома длинная и замысловатая история. А вот хозяин его вполне оправдал наименование дурака¸ так как умер, выстрелив себе на спор в ногу. И не осталось бы его имя в истории, если бы не этот чудесный дом. Я лично могу рассматривать его бесконечно и всякий раз хочется его фотографировать – уж очень он хорош. А вам нравится этот мавританский дворец в Москве?
Интересуетесь путешествиями? Тогда подписывайтесь на мой канал, чтобы не пропустить новые статьи о моих впечатлениях и поездках.
Читайте и другие мои рассказы:
Подземные дворцы Москвы
Что продают в Главном магазине России?
7 сказочных дворцов Москвы
https://zen.yandex.ru/media/solo/dom-duraka-ili-sk...obniak-morozova-v-moskve--odin
|
Метки: купечество купеческий особняк морозовы |
По мнению М. Веллера у Пушкина были крепостные дети, которые бегали по усадьбе, а иногда их продавали. Что-то верится с трудом |
CrisM (Родовед-историк) все записи автора
17 228 подписчиков
29 октября
Есть у Михаила Веллера в сборнике «Легенды разных перекрёстков» рассказ один, довольно интересный, «Памятник Дантесу» называется.
Пушкин и крепостные, изображение из открытых источников
Так вот там обыкновенная школьная учительница, общаясь с семнадцатилетними школьниками нашего времени, пытается объяснить, что Александр Сергеевич был блестящий русский поэт и «наше все».
Однако дети не только не хотят воспринимать рассказ о жизни поэта, а наоборот, начинают его высмеивать и откровенно восторгаться Дантесом как мужчиной.
В итоге они отправляются на экскурсию в Михайловское, а там им сотрудники музея (М. Веллер) начинают рассказывать очень «интересные» и странные вещи.
Оказывается, в Тригорском жили сёстры Вольф, которых «… сладострастная обезьяна».
Но мы то точно знаем, что у Анны Николаевны и Евпраксиньи Николаевны фамилия при рождении досталась от отца, отставного коллежского асессора Николая Ивановича Вульф, и никак иначе.
А дальше начинается самое интересное…
«…помещик Пушкин не брезговал и крепостными девками, а поскольку девки имеют от природы обыкновение рано или поздно беременеть, то получается, что у Пушкина были собственные дети от крепостных, что вообще было отнюдь не редкостью в те времена, и, значит, собственные дети Пушкина были его же крепостными и, выросши, должны были работать на него и его законных детей, как рабы, могли быть проданы и т. д.».
Маковский Владимир Егорович "Дети крепостных"
Сколько читаю Пушкина, современники о нем много пишут, но, чтобы такое, слышу в первый раз.
Получается, Александр Сергеевич настолько заботился о своих крепостных, что даже сам участвовал в их производстве.
«Мы не будем повторять сплетни про то, что через какое-то время по усадьбе стали бегать дети, слегка похожие на Пушкина, и иногда их продавали, потому что было крепостное право и иногда помещики продавали своих крепостных с целью улучшить свое материальное положение: то есть они просто крепостных продавали, и за это денежки получали.
Мы не будем говорить, что великий поэт торговал своими детьми. Это, знаете, будет чересчур.
Но крепостные дети бегали, и никто их, знаете ли, не отпускал на волю, не возводил в дворянское достоинство, и т. д. и т. п. Но Бог-то с ним».
Мы, говорит Веллер, не будем говорить, что поэт продавал детей…Смешно. Ну прямо сразу вспоминается мультик про братца Кролика и братца Лиса.
Помните, как Братец Лис поймал братца Кролика и говорит ему:
— Уж теперь-то ты попался. Я суп из тебя сварю.
А братец кролик ему и отвечает:
— Вари на здоровье. Делай со мной что хочешь, только в терновый куст не бросай.
Вот так и у Веллера.
"Мы, говорит не будем повторять сплетни и т. д." Ну ведь смешно.
Кстати, насчёт сплетен.
Поэт в Михайловском. Наверно, по мнению М.Веллера высматривает очередную жертву
Так как Александр Сергеевич является фигурой номер один в нашей русской литературе, то, соответственно все его ходы давно изучены и записаны.
И много раз. И выискивать что-то новое, думаю просто бесполезное занятие.
Так вот из этого следует, что многочисленные историки у себя в блокнотиках уже давно всю его подноготную расписали:
Когда? С кем? И сколько раз?
Вот только нигде я не встречал такого, чтобы о крепостных детях Пушкина рассказывали.
Это уже что-то новенькое. А тем более, их, оказывается, помещик Пушкин ещё и продавал.
Может, конечно, Михаил Веллер нашёл в тёмном чулане Михайловского неизученные рукописи Александра Сергеевича, а может какой тайный дневник, но мы, как обычно, дадим слово его современникам.
И вот что пишет многоуважаемый друг поэта и его лицейский друг Иван Пущин:
«Вошли в нянину комнату, где собрались уже швеи.
Я тотчас заметил между ними одну фигурку, резко отличавшуюся от других, не сообщая, однако, Пушкину моих заключений.
Я невольно смотрел на него с каким-то новым чувством, порождённым исключительным его положением…, впрочем, он тотчас прозрел шаловливую мою мысль, улыбнулся значительно.
Мне ничего больше не нужно было; я, в свою очередь, моргнул ему, и все было понятно без всяких слов».
Так вот, к чему я привёл этот эпизод, описываемый Пущиным. Поясню, если непонятно.
Все дело в том, что вся жизнь поэта расписана по годам, где каждому периоду соответствует свое время.
Так, до 17 лет Александр Сергеевич учился в лицее, потом период с 1817 по 1820 — находился в Петербурге.
Затем была ссылка на юг до 1824 года.
Потом с 1826 по 1830 снова Петербург и Москва.
И все. После 1831 года Пушкин уже женатый человек, а как мы помним при такой красавице жене он только за ней и бегал, не желая ни на кого смотреть.
Получается, что пропустил я всего лишь один эпизод, это с 1824 по 1826 года. Именно тогда Александр Сергеевич и был в своем Михайловском, в родовом гнезде.
Александр Сергеевич в Крыму, изображение из открытых источников
В первые дни нахождения в селе он рассорился со своим отцом, который обвинил сына в безбожии и тогда Пушкин вообще остался один.
Правда, он не сильно расстроился и практически сразу переключил свое внимание на помещицу П.А. Осипову, которая жила рядом в Тригорском со своими дочерьми.
Когда у поэта ничего не выгорело с сёстрами Вульф, а к хозяйке у него самого душа не лежала, то в Тригорском неожиданно появилась новая красавица, Анна Петровна Керн. Он и к ней стал клинья подбивать.
Кого заинтересует, то об этом эпизоде можно прочитать по этой ссылке.
В итоге получив отворот поворот, Александр Сергеевич решил сосредоточиться на крепостной девушке, Ольге Калашниковой.
Вот с ней-то и произошёл у него роман, который продлился вплоть до самого отъезда из Михайловского, когда он был прощён и получил дозволение вернуться в Петербург.
Вот и получается, что никаких крепостных детей, бегающих по усадьбе у Александра Сергеевича, не было и тем более никого он не продавал, а фразы, приведённые выше, просто пустой звук.
/Источник: М.Веллер «Легенды разных перекрёстков» и №Слово и судьба»; Пущин «Записки о Пушкине; М.Филин «Ольга Калашникова»/
tps://zen.yandex.ru/media/cultus_humanus/po-mneniiu-m-vellera-u-pushkina-byli-krepostnye-deti-kotorye-begali-po-usadbe-a-inogda-ih-prodavali-chtoto-veritsia-s-trudom-5f99c3639037085821ddae0
|
Метки: пушкины |
Ксения и Сандро. Алые паруса для русской принцессы |
CrisM (Родовед-историк) все записи автора
708 подписчиков
25 сентября
Великая княжна Ксения Александровна была тихой и скромной девушкой. Она не рвалась в политику, как ее мать, императрица Мария Федоровна. Не совершала прорывов в науке, как ее кузина, светлейшая княжна Евгения Лейхтенбергская. Не создавала потрясающих произведений искусства, как ее родная сестра Ольга. Сила Ксении была в другом. Она умела любить - так, чтобы один раз и на всю жизнь. И она умела ждать - даже когда никакой надежды на хэппи-энд уже не было. Ассоль и Грэй - это история про Ксению и Сандро, великого князя Александра Михайловича Романова.
Великий князь Александр Михайлович Романов и великая княгиня Ксения Александровна Романова
Детство великой княжны нельзя назвать сказочным. Ксения родилась в 1875-м году и стала четвертым ребенком и старшей дочерью императора Александра III, отличавшегося суровым нравом и непритязательностью в быту. Сам государь ходил по дворцу в простой солдатской форме, и детей своих поместил в полувоенные, весьма аскетичные условия. Ксения спала на жесткой кровати с плоской подушкой и тонким матрасом. Никаких мягких кресел - только деревянные стулья с прямой спинкой, для хорошей осанки. Холодная ванна с утра, овсяная каша на завтрак.
Император Александр III c семьей (Ксения - старшая дочь)
Когда Ксении было 13 лет, императорская семья попала в железнодорожную катастрофу. Отец удержал на могучих плечах крышу вагона, пока дети выбирались из-под обломков, для них все закончилось благополучно, - но старшая дочь все-таки получила травму позвоночника. Жизнь Ксении стала совсем безрадостной. За глаза ее называли «горбатенькой», балы для нее закончились, толком не начавшись. Отец очень любил и жалел дочь, но по понятным причинам не мог уделять ей много времени. Словом, все вокруг для Ксении было серо и уныло - пока она не встретила Сандро.
Великий князь Александр Михайлович Романов, дальний родственник Ксении, был старше ее на 9 лет и был человеком нестандартным, во всех отношениях. Высокий стройный брюнет, интеллигентный красавец, с залихватски подкрученными черными усами. Добрые умные глаза. Строгое воспитание. Самая большая в мире коллекция книг по морским вопросам - 20 тысяч томов на разных языках. Страсть к науке, инженерному делу, дерзким изобретениям (именно Сандро привел авиацию в Россию). И чертовски романтичная основная профессия - капитан 2-го ранга Императорского флота.
Великий князь Александр Михайлович Романов
Родители великого князя хотели, чтобы он стал артиллеристом. Но Сандро с юности мечтал о море. Его наставником был обаятельный лейтенант с необычной фамилией Зеленый. Сам Александр Михайлович вспоминал потом: «Если верить всем словам этого восторженного моряка, получалось впечатление, что флот Его Императорского Величества переходил от одного блестящего приключения к другому, и жизнь, полная неожиданностей, выпадала на долю каждого, кто был на борту русского военного корабля… Заражающая веселость Зеленого определила мой выбор. Я начал мечтать о таинственных женщинах, разъезжающих на рикшах по узким улицам Шанхая. Я жаждал видеть волшебное зрелище индусских фанатиков, которые на заре входили в священные воды Ганга. Я горел желанием посмотреть на стадо диких слонов, которые неслись по непроходимым дебрям цейлонских лесов. Я окончательно решил сделаться моряком».
Сандро всегда был очень дружен со своим ровесником Никки - будущим императором Николаем II. И, конечно, много времени проводил и с его сестрами, в том числе маленькой Ксенией. Поначалу он не воспринимал барышню всерьез - слишком юна! Да и не до нее ему было. Он весь погрузился в полную приключений морскую жизнь. Лишь иногда, глядя по ночам на созвездие Южного Креста и вдыхая аромат тропических лесов, он доставал из кармана открытку с надписью: «Лучшие пожелания и скорое возвращение. Твой моряк Ксения». Великой княжне тогда было 11 лет.
Следующие восемь лет Ксения терпеливо ждала возвращения Сандро. Она никому не признавалась в своих чувствах - только однажды поделилась с братом Никки, который тоже скучал по другу детства.
Тем временем, Сандро побывал в Рио-де-Жанейро, Кейптауне, Сингапуре, Нью-Йорке, Лондоне. Он видел индусских йогов и шанхайских танцовщиц. Он катался на цейлонских слонах и старых бразильских фуникулерах. А потом его корабль бросил якорь в порту Нагасаки. Где великий князь впервые «женился». В своих мемуарах Александр Михайлович берет это слово в кавычки. Но на самом деле, его двухлетняя семейная жизнь с японской гейшей ничем не отличалась от настоящей:
«У меня завелся свой собственный дом, правда очень скромный по размерам и убранству, - вспоминал Сандро. - В половине седьмого я уже был «дома» за обеденным столом в обществе миниатюрного существа. Веселость характера этой японочки была поразительна. Она никогда не хмурилась, не сердилась и всем была довольна. Мне нравилось, когда она была одета в кимоно различных цветов, и я постоянно приносил ей новые куски шелка… Я поощрял ее любовь принимать моих друзей и не уставал любоваться, с каким серьезным достоинством эта кукла разыгрывала роль гостеприимной хозяйки».
Ксении исполнилось 19 лет, когда возмужавший, загорелый Сандро вернулся из кругосветного плавания. И он был очарован ее «дивными глазами, изяществом, добротой и скромностью». Он осмелился попросить руки великой княжны у государя - и получил благословение. Свадьба состоялась в Петергофском Большом дворце. Невеста была одета в тяжелое серебряное платье и изящное пальто, отделанное горностаем. Какой контраст с воздушным кимоно его японской жены!
Впрочем, о беззаботной гейше Сандро почти не вспоминал. Они с Ксенией были счастливы в браке, вместе ездили в заграничные путешествия, обустраивали любимое крымское поместье, растили семерых детей.
Семья Ксении и Сандро
В 1919-м году всей семье удалось эмигрировать в Европу. Но их отношения уже дали трещину. Ксения лишилась не только родины, но и мужа. Великий князь завел роман на стороне.
Ксения с детьми жила сначала в Дании, потом в Англии. Сандро остался во Франции. Они не виделись и не общались, но она по-прежнему любила его. И завещала похоронить себя рядом с мужем - на Рокбрюнском кладбище в Ницце. Так закончились эти долгих 40 лет разлуки Ксении и Сандро.
Разумеется, Александр Грин знал историю любви великой княжны - он был ее современником. Поэтому вполне вероятно, что, сочиняя самую романтичную повесть XX века, писатель вдохновлялся биографией Ксении Александровны Романовой.
Ксения и Сандро в самые счастливые годы семейной жизни
Ксения и Сандро в самые счастливые годы семейной жизни
Подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить новые выпуски ироничной истории России. Каждую пятницу - что-нибудь неожиданное из нашего общего прошлого.
Присоединяйтесь к Уютной империи ВКонтакте и слушайте подкаст в профессиональной озвучке автора.
Читайте книги серии "Уютная империя", рассказывающие о современной альтернативной России, где до сих пор правят Романовы. Книги можно скачать бесплатно на сайте автора.
https://zen.yandex.ru/media/cozyempire/kseniia-i-s...ncessy-5f6e0aabdf292d11096bd77
|
Метки: романовы |
Сожительствовал с обезьяной, забил тело татуировками и чуть не застрелил Пушкина. История самого порочного русского аристократа |
CrisM (Родовед-историк) все записи автора
26 октября
Чего только не встретишь, гуляя по вечернему Арбату. Но в этот раз нам с моим молодым человеком действительно повезло: нас заманили на экскурсию, интереснее которой, я, наверное, и не вспомню. Мы ушли с круглыми глазами и еще долго с хохотом обсуждали услышанное. А в голове была только одна мысль: “Боже, какой абсурд”.
Нам рассказали о настоящем русском аристократе, который действительно умел наводить “шабаш”. О его грехах, дуэлях и любовных историях судачила вся Россия, но его это, кажется, никогда его не смущало.
Человек жил в свое удовольствие: купил себе орангутанга, чуть не сорвал кругосветное путешествие самого Крузенштерна, забил все тело татуировками, стал героем войны с Наполеоном, побывал в плену у туземцев и чуть не застрелил на дуэли Пушкина.
Я говорю о выходце из одной из самых уважаемых аристократических семей Царской России. И звали его Федор Иванович Толстой, в народе “Толстой-Американец”. (да-да, дядя того самого).
Казалось бы, ничего не предвещало беды. У Толстого было самое обычное детство, как у всех русских дворян того времени. Еще подростком в кадетском корпусе в Кронштадте он научился обращаться с оружием, потом, “по блату” его определили в элитный Преображенский полк, где были собраны все сливки “золотой молодежи” того времени.
И понеслась. Женщины, карты и… первое убийство. Американец вернулся в казарму пьяным, да еще и задолго после отбоя. Офицера, сделавшего ему замечание, ждала жестокая судьба, ему предстояло стать первым из одиннадцати убитых на дуэлях Иваном Федоровичем человек. Толстому было 17 лет.
Опасаясь расправы за дуэль, каким-то образом Толстой-Американец устроился на корабль Крузенштерна. Знаменитый шлюп “Надежда” тогда как раз готовился к первому в истории России кругосветному путешествию. Так началась карьера Толстого как путешественника-исследователя ( как его ласково окрестила Википедия). Тут даже экскурсовод усмехнулась, несмотря на то, что уже сотни раз рассказывала эту историю.
Ох, если бы Крузенштерн знал, на что он идет. В делах морских Толстой разбирался ужасно, зато отлично умел провоцировать и издеваться. Он сразу же в усмерть напоил корабельного священника и приклеил его бороду к палубе, многозначно украсив ее государственной печатью. От бороды батюшке пришлось избавиться.
На одной из остановок на островах тихого океана Американец купил себе самку орангутанга. И тут же научил ее проливать чернила. Как выяснилось, 7 листов ценнейших путевых заметок капитана Крузенштерна были залиты краской. Угадайте, чьих рук дело?
Толстого достаточно долго держали в трюме “Надежды” под арестом. Но это не особо помогало. И авантюриста с обезьяной просто высадили на Камчатке. Подобрать Американца должен был идущий следом корабль “Нева”.
Две недели провел толстой на полуострове с самкой орангутанга, абсолютно одичав. История об этом времени умалчивает, но, говорят, что жил он с обезьяной, как со своей женой. Что бы это не значило.
На подобравшей его “Неве” Толстой побывал на Алеутских островах и на острове Ситка, который входит в Аляскинский архипелаг. Несколько месяцев он прожил в компании эскимосов, набил множество татуировок и был очень доволен этим.
Но возвращаться домой ему пришлось своим ходом, через Сибирь. Со второго корабля его “вежливо попросили” еще на Аляске. По приезде, ему припомнили все старые грехи и императорским указом тут же сослали в дальнюю крепость Нейшлот.
На помощь пришла русско-шведская война. С помощью связей Толстой выбрался из тюрьмы и буквально отвоевал свое место под солнцем. За свое бесстрашие был реабилитирован восстановлен в Преображенском полку.
Однако, этот человек просто не мог жить обычной спокойной жизнью. Он снова подрался на дуэли, теперь с капитаном Бруновым. Убив его, распустил слухи о сестре покойного и ее связях с мужчинами. Что привело к еще одной дуэли. И уже через неделю Толстой убил прапорщика Нарышкина, выстрелив ему прямо в детородный орган.
Снова крепость и ссылка. Но, на удачу Американца, опять началась война, на этот раз уже с французами. И вот, по выработанной схеме, Толстой уже сражался в рядах Кутузова. Получил звание полковника и снова был прощен за свои успехи на поле битвы. А потом он чуть не убил Пушкина, который обвинил его в шулерстве, но это уже совсем другая история.
Интересно, что у Толстого был специальный блокнотик, в который он записал имена всех своих одиннадцати жертв. Аристократ был уверен, что за каждую придется расплатиться. Судьба подарила ему 12 детей, 10 из которых умерли во младенчестве. Остались только две милые сердцу дочери. Любимица Толстого, Сарра, его отдушина, сошла с ума и умерла от чахотки в семнадцать лет. Это был одиннадцатый ребенок, ровно по числу жертв. Двенадцатая дочь, Прасковья, пережила отца.
Перед смертью в 1846-м году к Толстому пригласили священника на исповедь. Пять часов он не выходил из спальни больного. А, когда вышел, выглядел потрясенным и просто ушел, ни с кем не попрощавшись.
Вот такая вот история. Если вам было так же интересно, как и мне, ставьте лайк и подписывайтесь на канал!
https://zen.yandex.ru/media/torshina/sojitelstvoval-s-obezianoi-zabi
|
Метки: толстые |
Узнал, как на Руси мужчины ласково называли своих женщин: теперь зову жену только так |
Икатель_истины (Родовед-историк) все записи автора
2887 подписчиков
28 октября
Набор ласковых имен, которыми можно назвать любимую, давно исчерпан – наверняка многие мужчины замечают, как жены начинают морщиться от приевшихся «зая», «киса» и других зверино-ласкательных прозвищ. А так как я давно женат, и часто хочу приласкать и подбодрить уставшую за день супругу, решил углубиться в историю и почитать древнерусскую литературу. И знаете, там все гораздо красивее.
Источник фото: pixabay.com
Оказывается, не существовало в семейных отношениях мужа и жены – так в древнерусском быту называли всех мужчин и женщин. Но просто супругами или благоверными молодые люди вторую половинку, конечно же, не называли.
Жена на Руси – это не просто женщина, с которой главный герой живет после свадьбы, в русском эпосе она – «лада», хозяйка, на ней держится весь дом, советчица, что говорит супругу: «Утро вечера мудренее,» – в мирное время, а на войне помогает мужу, подчас оказываясь мудрее и практичнее, чем сам богатырь.
Читая один сайт с эпосом за другим, я нашел не так уж много обращений, но вот несколько – в былинах и сказках Соловей Будимирович обращается к дочери князя киевского Забаве: «душа-княжна», Елену-королевну Иван-царевич называет «прекрасной девицей», а Ставр Годинович к своей благоверной Василисе Микулишне обращается «моя любимая жена, молодая умница».
В старину наши предки не скупились на нежные слова в адрес любимых – мы помним, как героини советских фильмов и мультиков ласково обращались к мужьям: «сокол ты мой ясный», «свет очей моих», а богатыри тоже не лыком шиты – и врага победят, и жену приласкают, лебедушкой назовут, голубкою сизокрылой.
Но в наши дни такие архаизмы неуместны, когда жена вернулась с работы и вы лежите под одеялом, засыпая. Звучит это все и правда старовато, уже не говоря о «сугревушка моя теплая».
Источник фото: shutterstock.com
«Люба моя» вроде тоже не назовешь, особенно если «любу» зовут Настя. Я искал, искал, пока не понял,что самое нужное мне находится на поверхности.
«Душа моя!» – да, именно так мне захотелось называть жену всегда, потому что это звучит современно, а главное – это просто и нежно, как обнять.
Мужчины, я советую и вам преподнести своей благоверной такой вербальный сюрприз любимой. Моя супруга была приятно удивлена и попросила почаще так себя называть.
https://zen.yandex.ru/media/scandinavianmythology/...-na-rusi-mujchiny-laskovo-nazy
|
Метки: российская империя жизнь народа их нравы |
Благотворительность. ( правильно выбрать невесту!) |
Икатель_истины (Родовед-историк) все записи автора
Благотворительность. ( правильно выбрать невесту!)
July 18th, 2016
Второвы регулярно занимались благотворительностью в различных сферах:
университет, политехникум и драматический театр в г.Иркутске, «Фонд народного образования» при Московской бирже, общество «Свободная Сибирь», Техническое бюро в г.Томске, горный политехникум в г.Чите.
По 12% годовых с капитала, размещенного в местных банках, шли для раздачи бедным два раза в год перед праздниками Св.Пасхи и Рождества Христова в городах, где располагались Второвские предприятия и магазины.
Бывший дом купца Второва в Иркутске
фото:Fanzuga
...
В 1862 году Александр Фёдорович Второв переехал в Иркутск. Происхождение капитала неизвестно.
Вероятно, капитал приобретён в результате женитьбы на купеческой дочери.
нашла фото супруги Второва А.Ф.начало 20 века.
жена — Клавдия Яковлевна (дочь иркутского купца II гильдии Якова Степановича Малкова). О жене А. Ф. Второва, удивительной красавице, ходили слухи, что это именно она изображена на портрете Ивана Николаевича Крамского «Неизвестная».
А.Ф. занялся оптовой торговлей мануфактурой, затем открыл магазины, где продавались ткани, готовая одежда, обувь, галантерея и пр.
В 1866 году Александр Второв открыл в Иркутске оптовую торговлю мануфактурой, которую приобретал на нижегородской ярмарке. В 1871 году записался во 2-ю гильдию. В том же году основал товарищество «А. Ф. Второв и сыновья».
Расширяя и укрепляя свою торговую «империю», А.Ф. Второв построил пассажи в 13 городах Сибири и Забайкалья – Томске, Иркутске, Екатеринбурге, Барнауле, Новониколаевске, Верхнеудинске, Бийске, Сретенске, Чите и др. Его магазины, прообразы современных супермаркетов, торговали не только различными тканями, но и одеждой, а также аксессуарами к ней, в том числе последними новинками парижской моды.
в 1897 году, когда сыновья уже могли самостоятельно вести дела, Александр Федорович решил переехать в Москву, разделив между ними свое имущество. Братья стали уполномоченными фирмы и руководителями отделений в крупных городах Сибири. В Иркутске Александр Федорович оставил младшего, Александра, а старшего — Николая — отправил в Томск.
в конце 19 — начале 20 веков, было принято устраивать балы: детские, юношеские и семейные. Особенно местная общественность приветствовала балы семейные. Они проводились по договоренности с хозяином дома, обычно богатым купцом. Александр Александрович и его жена часто устраивали светские приемы.
http://qrtomsk.ru/ru-RU/Places/26
|
Метки: второвы иркутск |
Выстрел в олигарха |
Икатель_истины (Родовед-историк) все записи автора
5 мая 1918 пода в своем московском особняке был убит Николай Второв. Он по праву считался богатейшим предпринимателем Российской империи. За деловую хватку его называли «сибирским американцем» и «русским Морганом». «Дело молодое» Отец Николая Второва был мещанином из Костромской губернии и перебивался случайными заработками. Но в 1862 году, 20 лет от роду, неожиданно перебрался в Иркутск. Да еще и сразу удачно женился на купеческой дочке. Учитывая, что сибирские купцы не выдавали дочерей за кого попало, а тем более за пришлых и нищих, можно предположить, что Александр Второв явился в Иркутск при деньгах. Но никто не знает, где он разбогател. Еще летом таскал мешки с мукой, а осенью уже строил свой дом. Второв-старший как-то раз признался, что сколотил капитал на золотых приисках. Вот только где он их нашел в Костроме? Возможно, что и здесь кроется какое-то преступление, но это другая история. В 1866 году у Второвых родился первый сын — Николай. И в том же году глава семейства открыл оптовую торговлю пушниной, мануфактурой и золотом. Спустя пять лет был приписан ко 2-й купеческой гильдии и основал товарищество «А.Ф. Второв и сыновья». Скоро его филиалы работали в Томске, Чите, Сретенске и других городах. В 1873 году Второв стал гласным Иркутской думы, причем переизбирался пять раз. Не помешал даже скандал, в который вляпался 15-летний сын Николай. Юноша с 12 лет помогал за прилавком в магазинах, вместе с отцом встречался с поставщиками. Это не только принесло предпринимательский опыт, но и пробудило тягу к авантюрам. Николай умудрился получить у местных чиновников бланки с печатями и продал за 135 тысяч рублей купцу Варфоломееву… несуществующую дорогу Томск — Новосибирск. Чтобы избежать суда, Второв-старший подарил Варфоломееву одно из своих самых прибыльных предприятий. В наказание он отправил сына развивать семейный бизнес в Томск. Хотя, похоже, отцу выходка понравилась. «Чего уж там, дело молодое», — сказал Александр Федорович сыну на прощание. «Акула капитализма» В Томске Николай занимался нефтяными и золотодобывающими активами товарищества. Он вел дела в совершенно непривычном для русских купцов стиле: строил ловушки конкурентам, разорял соперников, скупал и продавал по частям предприятия. За жесткость его прозвали Акулой. А в Москве Второва-младшего называли «сибирским американцем». Правда, он умудрился снова стать фигурантом некрасивой истории. Хоть Второвы уже были записаны купцами 1-й гильдии, от воинской обязанности это Николая не освобождало. Чтобы избежать призыва, он где-то раздобыл бумаги, согласно которым выдержал экзамен на народного учителя. Молодой человек даже зачислился в сельскую школу неподалеку от Томска. Вожделенная «бронь» была у Второва в кармане, но история дошла до генерал-губернатора Алексея Игнатьева. Он лично позаботился, чтобы молодого промышленника все-таки отправили в войска. Впрочем, когда через 20 лет Второв случайно встретил Игнатьева, то всячески благодарил его «за науку». В армии Николай остепенился и, вернувшись, продолжил карьеру бизнесмена. К 1897 году Второвым стало тесно в Сибири, и глава клана перенес основную контору в Москву. Со временем Второв-старший устроил выгодные браки двух дочерей, а сын Александр женился на дочке «водочного короля» Петра Смирнова. Это принесло клану паи во множестве прибыльных предприятий. Николай всегда был любимчиком в семье. Отец даже отступил от принципа и позволил ему жениться по любви. Избранницей Николая стала Софья Макарова — девушка красивая, хорошо воспитанная, но небогатая. В браке родились сын Борис и дочь Ольга. Разорятся все, кроме него Николай ВторовВ 1906 году Николай Второв провернул громкую сделку: он разорил и выкупил за бесценок торговый дом купца Николая /Стахеева, много лет бывшего главным конкурентом Второвых в оптовой торговле мануфактурой. Заодно ему достался и первый зарубежный актив — контора в Монголии. Отец тут же предложил Николаю перебраться в Москву и понемногу принимать дела. В 1911 году Второв-старший скончался. Николай получил в наследство около 150 розничных магазинов, нефтепромыслы, золотые прииски, паи во многих крупных мануфактурах, текстильные и химические предприятия, трактиры и гостиницы. Кроме того, у него в руках оказался капитал в 8 миллионов рублей. Теперь он покупал и основывал банки, приобретал горнорудные компании, стал крупнейшим игроком на рынке недвижимости. От мелких активов Второв не избавлялся бездумно. «Обкатывал» на них молодых управленцев, мог подарить отличившимся сотрудникам или передать старому служащему вместо пенсии. За деловую хватку Второва называли «русским Морганом», сравнивая со знаменитым американским финансистом. Рабочие и служащие его предприятий относились к хозяину с глубочайшим почтением, не устроили ни одной забастовки и близко не подпускали революционных агитаторов. Перед Первой мировой войной Второв с ежегодным доходом свыше 660 миллионов долларов считался самым богатым человеком в России. Военные заказы еще больше увеличили его состояние, причем заводы Второва работали добросовестно. Но прославился «американец» не только умением зарабатывать. Он помогал художникам и артистам, строил спортивные и детские клубы для рабочих. После революции Второв не паниковал. Ходили слухи, что он смог договориться с большевиками о сохранении контроля над своей финансово-промышленной империей. Коллеги с горькой завистью называли Второва «последним олигархом». Мол, все разорятся, а он останется. «Дуняша, не ходи туда» Но 5 мая 1918 года жизнь «русского Моргана» трагически оборвалась. Утром в его дом явился некий молодой человек. Несмотря на высокое положение, Второв всегда лично принимал посетителей, так что подозрений ни у кого не возникло. Через несколько минут хозяин кабинета, пошатываясь, вышел в приемную. Он успел сказать служанке: «Дуняша, не ходи туда, там стреляют», — и рухнул замертво. Убийца, заблокированный в кабинете набежавшими людьми, застрелился. Опознать тело преступника не удалось, расследование результатов не дало. Сначала по Москве поползли слухи, что убийство — дело рук противников большевиков. Этим, мол, противникам Второв обещал щедрую финансовую помощь, но передумал. Однако чекисты либо не смогли выйти на след, либо не рассматривали эту версию всерьез. Биографы Второва высказывали мнение, что роковой выстрел произвел его внебрачный сын по фамилии Гудков. Он приехал в Москву требовать денег то ли на обучение, то ли на уплату карточного долга. А получив отказ, смертельно ранил отца. Но никаких следов существования внебрачных детей «американца» отыскать не удалось. Согласно другому предположению Второва устранили именно большевики. Они могли заподозрить его в неискренности и желании бежать за границу вместе с капиталами. Кстати, большинство второвских активов после его смерти оказались пустышками. А золото, драгоценности и деньги искали много лет, едва не разобрав по кирпичику все его особняки, заводы и торговые центры. Естественно, ничего не нашли. Но у этой версии есть слабое место: вряд ли большевики в первой половине 1918 года были в состоянии проследить переводы активов. Сотни предпринимателей спокойно проделали такие операции и эмигрировали. Например, брат Николая Второва, Александр, сделал это еще в 1917 году. Похороны Второва, как писали эмигрантские историки, «были последним собранием буржуазии». При этом рабочие несли венок с надписью: «Великому организатору промышленности». За ними следовало девять подвод, доверху нагруженных цветами. Вдова Второва некоторое работала в Московском промышленном банке. А через три года вместе с детьми уехала в Париж, где занималась помощью Русской православной церкви. Она носила траур до самой смерти, но никогда не заказывала по погибшему мужу заупокойных молитв. Возможно, это является косвенным доказательством того, что Второв инсценировал свою смерть и бежал из России. По некоторым данным, Александр Второв пытался получить доступ к зарубежным счетам брата, но они оказались закрыты… владельцем в 1919 году. Так что убийство «американца» так и остается неразгаданной тайной.
Взято с: https://zagadki-istorii.ru/vystrel-v-oligarha/https://zagadki-istorii.ru/vystrel-v-oligarha/
|
Метки: второвы |
Супермодели-иммигрантки: главные русские красавицы, покорившие мир |
Служительница_Бога_Кама (Родовед-историк) все записи автора
2020-09-14 14:00:52
Супермодели сегодня получают баснословные гонорары. Благодарите русских! Именно русские красавицы-эмигрантки начала XX века превратили работу модели из рабского труда в престижное и высокооплачиваемое занятие.
После бурных потрясений начала XX века Европа стала приходить в себя. В Париже, потерявшем в Первой Мировой огромное количество мужчин, оказалось множество эмигрантов из революционной России. Образованных, воспитанных, прекрасно говорящих по-французски. Богатые американцы приезжают сюда за модами и готовы тратить большие деньги на то, что раньше им принадлежать не могло. Русские аристократки, ища средства к существованию и знающие законы моды, становятся моделями, манекенами для парижских модных домов. Они демонстрируют одежду не только в самих Домах мод, но и на светских раутах, становясь лицами брендов. Русская красота, аристократическое воспитание, шарм и умение преподнести себя приносят огромный доход французским домам моды.
Первая русская красавица, которая прошла путь от манекена до кинодивы Голливуда. Натали Палей родилась в 1905 году. Ее отцом был Великий князь Павел Александрович, князь из рода Романовых, сын императора Александра II. Ее отец и брат были убиты в годы революции, она же с матерью и сестрой в 1920 году покинула Советскую Россию и отправилась в Париж.
Ее сестра вышла замуж за брата Ирины Юсуповой, которая вместе с мужем Феликсом открыли модный дом «ИРФЕ». От рождения своенравная, независимая, красотой и изяществом похожая на мать, Наталья решила работать моделью в модных домах «Итеб» и «ИРФЕ». Очень быстро княжна-модель завоевала модный Париж, ей стали подражать, она стала королевой моды. Коко Шанель рекомендовала Натали в престижный модельный дом Люсьена Лелонга, за которого вскоре Натали вышла замуж. Дальнейшая судьба красавицы положила начало стереотипу успеха современных светских львиц. Бросив Лелонга, уехала в Голливуд, вышла замуж за бродвейского продюсера Джона Уилсона. Громкий роман с Эриком Ремарком, дружба с Павлом Челищевым, танцовщиком Сержем Лифарем («Русские сезоны»), Сальвадором Дали и Жаном Кокто. Она не раз появлялась на обложке Vogue, ее именем названы духи фирмы Лелонг.
Мария (Мэри) Эристова родилась в 1895 году в Тбилиси, но с ранних лет жила в Петербурге. Её отец, грузинский князь Прокофий Шервашидзе заседал в Государственной думе. Она была фрейлиной императрицы Александры Фёдоровны. Мэри и ее сестра Тамара, тоже красавица, находились в центре внимания петербургского общества. Николай II, пораженный ее красотой, заметил: «Грешно, княжна, быть такой красивой». После революции и смерти отца Мария уезжает на Кавказ, где выходит замуж за улана князя Гигушу Эристова. Затем в Париж. В 1925 году красавица Мэри Эристова приглашена на работу в Chanel. Габриэль Шанель тогда покровительствовала всем русским. Мэри Эристова - хрупкая брюнетка олицетворяла тип красоты, модный в 20-х годах и подходивший к стилю Шанель тех лет, к тому же Коко импонировало, что для нее работают «настоящие русские княгини». Профессия манекенщиц в ту эпоху была «говорящей». Нужно было на нескольких иностранных языках рассказывать своим клиенткам о представляемых моделях, особенностях ткани, кроя или отделки. Поэтому Мэри, знавшая 3 языка, очень ценилась.
Отец Гали Баженовой генерал Константин Николаевич Хагондоков был командиром второй бригады Дикой дивизии. Он был из Кабардинии. Ее мать Елизавета Бредова происходила из семьи полабских славян. Гали училась в Смольном институте. Во время Первой мировой войны вышла замуж за Николая Баженова, воспитанника Пажеского корпуса. Гали Баженова была достаточно высокого роста, блондинкой, она не раз появлялась в модных парижских журналах, которые называли её «русская красавица Баженова». Затем она некоторое время работала в доме Chanel приказчицей, а в 1928 году открыла собственный дом моды «Эльмис», который занимался вечерними платьями с вышивками и кружевами. Моделями у неё также были русские – Шура Делянина, Катюша Ионина (дочь полковника императорской армии). Помогал Гали и её брат, крестник императора Николая II, Георгий Хогондоков. Георгий, не лишенный таланта художника, рисовал эскизы для будущих моделей.
В 1930-е в том числе и из-за мирового финансового кризиса дом моды Гали Баженовой закрывается, а она сама вскоре выйдет замуж за графа де Люар, примет католичество и возьмёт имя Ирэн. В годы Второй мировой войны её сын от первого брака Николай будет сражаться в рядах американской армии, а она сама активно участвовать во французском сопротивлении и отвечать за работу передвижного госпиталя в армии де Голля, за что получит орден Почетного легиона.
Среди русских моделей времен эмиграции были княжны Нина и Мия Оболенские, девушки из знатнейшего княжеского рода Оболенских, уходящего своими корнями к Рюриковичам - первым правителям русских земель. Мать их была кавказской княжной, от неё они унаследовали своеобразную восточную красоту. Старшая княжна, Нина, родилась в 1898 году в Петербурге, младшая Мия (Саломия) в 1902 году. Первоначально сёстры работали моделями в доме моды «Поль Каре». Нина вышла замуж за бывшего полковника лейб-гвардии Уланского полка Константина Балашова, Мия – за князя Владимира Шаховского. Обе они затем разведутся со своими первыми мужьями. Их карьера пошла на убыль в 30-е годы, когда в моду вошли блондинки.
Известной русской моделью 1930-х станет Тея (Екатерина) Бобрикова. С 1927 по 1934 годы она работала в модном доме Жанны Ланвен. И по ее примеру создала собственный дом моды – «Катрин Парель». Парель означало «сделанное ею самой». Модный дом Екатерины Бобриковой просуществует до 1948 года. И подобно большим домам мод дом «Катрин Парель» также создавал по две, правда, небольшие коллекции в год. В доме «Катрин Парель» работало 69 сотрудников, помогал ей и её муж - Николай Порецкий. Среди клиенток дома Екатерины Бобриковой были известные парижские актрисы того времени – Мишель Морган, Лиз Готи. Дом «Катрин Парель» создавал костюмы для кино – в том числе платья для фильма «Пасторальная симфония», который был отмечен на Каннском кинофестивале. В модном доме, основанном Теей Бобриковой также работу нашли и многие русские модели того времени, к примеру, Тамара Лонжина, княгиня Мария Мещерская, знаменитая в то время Люд Федосеева.
Очень популярная и самая высокооплачиваемая русская манекенщица, практически супер-модель в эмиграции. Работала в оккупированной Франции, считалась главной конкуренткой моделям III рейха. Ее карьера связана напрямую с развитием модной фотографией, которая уже тогда стала важным инструментом маркетинга моды. Фотосеты, сделанные открывшим ее Хорстом П.Хорстом, Эдвардом Штейхеном, Георгом Хойнинген-Хюне, не сходили со страниц «Vogue» и «Harper's Bazaar». Люд активно снималась как для журналов, так и для рекламы. За неё боролись вечные соперницы Эльза Скиапарелли и Коко Шанель. Фотография Люд Федосеевой в платье античного стиля, сделанная Хорстом, сегодня считается образцом того, как надо снимать моду.
Накануне освобождения Парижа уехала в Аргентину, а вернувшись, осталась без работы и былой славы. Не исключено, что французы не простили ей, как и Коко Шанель, «близости» с фашистами. И в 50-е гг. бывшая звезда подиума и глянцевых журналов работала сначала клерком в одной из авиакомпаний, а затем кастеляншей в эмигрантском доме для престарелых.
Вполне возможно, впрочем, что прошлое Люды Федосеевой здесь не при чём, и она попросту оказалась жертвой изменчивой моды.
Среди русских красавиц в период между двумя войнами особое место занимает леди Абди, статная блондинка с ярко-голубыми глазами. Ия Григорьевна Ге родилась в Славянске 8 августа 1903 года в семье известного актера Императорского Александрийского театра Григория Григорьевича Ге и драматической актрисы Новиковой. Род Ге французского происхождения дал России знаменитого художника Николая Николаевича Ге. Прапрадед Ии был французом, бежавшим в Россию во время французской революции. Вне сомнения, Ия Григорьевна унаследовала художественную одаренность предков, и это повлияло на ее судьбу и помогло стать эталоном вкуса и красоты в Париже в 20-30-х годах. Переехав с матерью и отчимом в Петербург, Ия Григорьевна пошла в Павловский институт. Война застала Ию с матерью в Германии, откуда им удалось переехать в Швейцарию. В Европе Ия вышла замуж за голландского бизнесмена, у которого, впрочем, дела шли не особо хорошо, и родила ему двоих детей. Находясь в затруднительном финансовом положении, она пошла на Елисейские поля к сестрам Калло – искать работу. Они примерили пару платьев и предложили работу "манекена" и жалованье 450 франков с завтраком. Это был выход. Там же ее заметил клиент-англичанин, но в доме "Калло" было очень строго, ему отказали, сказав, что в их доме с девушками не встречаются. Однако молодые люди встретились случайно в ресторане – и вторым мужем Ии стал Роберт Эдвард Абди, пятый баронет богатого аристократического рода. После развода с Робертом Абди в 1928 году она, сохранив знатный титул, и была приглашена самой Коко Шанель разрабатывать модели в ее Дом мод. Ия считалась эталоном элегантности, ее портреты часто печатали в «Vogue» и других модных изданиях, большие Дома предлагали ей платья для светских выходов. Ее часто приглашали на светские маскарады и вечера, которые устраивал тогда в Париже неугомонный жуир граф Сириль де Бомон. В последствии Ия Абди увлеклась театром, участвовала в постановках, дружила с Жаном Кокто, Сержем Лифарем, Татьяной Рябушинской и Феликсом Юсуповым. Высокая, статная голубоглазая блондинка с прекрасной осанкой и гордым лицом, она знала себе цену.
https://cyrillitsa.ru/past/146841-supermodeli-immigrantki-glavnye-rus.html
|
Метки: эмиграция русское зарубежье палей эристовы баженовы оболенские бобриковы федосеевы |
ЛОПАТИНЫ, купеческий род |
Служительница_Бога_Кама (Родовед-историк) все записи автора
Автор:А.В. ГРИГОРЬЕВ
ЛОПАТИНЫ — известный ярославский купеческий род, представители которого занимались торговлей и текстильным производством в Ярославской, Московской и Владимирской губерниях.
Первый документально известный представитель рода Лопатиных — Михаил Иванов большой Лопатин (ок. 1728 — 1765).
Один из его сыновей — Яков Михайлович Лопатин (1760 — 1797) записался в купечество, став таким образом основателем семейного дела на последующие 130 лет. В 1780-х гг. он построил для своей семьи дом на Пробойной улице (ныне — улица Советская, 15), которым Лопатины владели до самой революции.
Два его сына — Семён Яковлевич (1786 — 19.07.1831) и Иван Яковлевич (ок. 1788 — 1832) положили начало двум ветвям рода (полное родословное древо Лопатиных ещё предстоит составить). Сначала они вели дело совместно. Но Указ 1809 года запрещал братьям находиться в одном капитале, поэтому Ярославский городской магистрат приказал им произвести раздел. С тех пор каждый из братьев повел дела самостоятельно. Числясь в III гильдии, Лопатины торговали хлопчатобумажными и шелковыми тканями.
В 1820-е годы Семён Яковлевич приобрёл усадьбу на Стрелецкой улице (ныне ул. Ушинского, 6), а Иван Яковлевич — на Духовской (ныне ул. Республиканская, дом не сохранился — он находился в районе существующего дома № 30, в котором сейчас работает Следственный комитет).
У Семёна Яковлевича 1-го было три сына — Иван, Яков и Егор (Георгий). После смерти отца от холеры, они продолжали его дело, выйдя постепенно в купцы второй, а затем и первой гильдии. В 1830-е годы они зарегистрировали торговый дом «И., Я., Е. Лопатины». Закупая ткани на предприятиях Владимирской губернии, Лопатины сбывали их на крупнейших ярмарках страны, в Москве, Ладоге и Нижнем Новгороде, Тобольской и Пермской губерниях.
Братья унаследовали и отцовский дом на Стрелецкой улице.
Иван Семёнович Лопатин (? — 1849) владел дедовским домом на Пробойной улице. У него и его жены Александры Степановны (в девичестве — Пегова) были дети Николай (род. 1836), Вера (1838), Ольга (1840), Фёдор (1841), Семён (1843), Сергей (1845). Сведений об их потомках пока не найдено, известно только, что у Веры Ивановны были сын Иван (род. 1859) и дочь Екатерина (1862). После смерти Ивана Семёновича его вдова Александра Степановна некоторое время заменяла его в качестве компаньона торгового дома братьев Лопатиных. В 1857 году по разделительному акту Александра Степановна вышла из совместного дела. Дом на Стрелецкой остался за братьями Яковом и Егором Семёновичами.
Одним из самых известных представителей первой ветви был Яков Семёнович Лопатин (21.03.1819 — 17.04.1893). В 1863 — 1865 годах он был городским головой Ярославля. Торговал не только в родном городе, но и в Москве, приобрёл «Глинковскую бумагопрядильную мануфактуру» в Подмосковье; впоследствии некоторые его потомки стали московскими жителями.
Яков Семёнович был известен своей благотворительностью. Его стараниями в Ярославле были открыты Духовская церковно-приходская школа и городской приют для сирот. В 1889 г. в числе немногих купцов Я. С. Лопатин получил звание коммерции советника.
В 1870-е годы дом Лопатиных на Стрелецкой улице был надстроен третьим этажом, фасад был наново отделан. Примерно в таком виде он сохранился до наших дней.
Дом Лопатиных (второй справа) на Стрелецкой (Вологодской) улице - ныне ул. Ушинского
У Якова Семёновича и его жены Александры Ивановны (род. 1824) были дети Николай (1843), Семён (1846), Геннадий (1853) и Анна (1854).
Семён Яковлевич Лопатин 2-й (1846 — 02.03.1911) ещё расширил семейное дело, как и отец, торговал в Москве. Он был женат на дочери известного ярославского купца-миллионщика Н. П. Пастухова — Надежде Николаевне (род. 1853). У них было четверо сыновей — Анатолий (1878, в начале ХХ века преподавал в одной из московских гимназий, у него был сын Игорь), Владимир (1879, будущий городской голова Ярославля), Яков (1883, о его судьбе ничего не известно) и Сергей (14 марта 1905 года погиб на русско-японской войне).
Трагически сложилась судьба Владимира Семёновича Лопатина (21.10.1879 — 26.9.1918). Окончив физико-математический факультет Императорского Московского университета, и механический факультет Императорского технического училища, он вернулся в родной город. Состоял на службе в качестве инженера городского водопровода. С 1909 и 1913 гг. В. С. Лопатин избирался гласным Ярославской городской Думы и членом городской управы, а также «заступающим место городского головы» в случае его отсутствия. Владимир Семёнович был женат на дочери Виктора Ивановича Крылова — Екатерине Викторовне. У них родились два сына — Кирилл (1910) и Владимир (1913).
Владимир Семёнович Лопатин
26 февраля 1917 г. Владимир Семёнович Лопатин был избран городским головой «на очередное четырёхлетие», но пробыл на этом посту только четыре месяца — с 27 марта по 30 июля 1917 года. Летом в соответствии с Постановлением о муниципальных выборах от 15 апреля 1917 года, принятым Временным правительством, были проведены новые выборы гласных городской Думы. Лопатин вновь был избран гласным, но в руководящие органы больше не пошёл.
Во время ярославского антибольшевистского восстания в июле 1918 года В. С. Лопатина и некоторых других бывших членов городской управы призвали для выполнения хозяйственных функций. Им мало что удалось сделать, поскольку город безжалостно обстреливался. Красные артиллеристы даже не давали городским пожарным тушить горевшие дома.
21 июля, сразу после подавления восстания, Владимир Семёнович Лопатин был арестован. Следствие по его делу продолжалось около двух месяцев. 13 сентября член следственной комиссии при Ярославском губернском революционном трибунале вынес заключение: «Не усматривая в деятельности обвиняемого Лопатина особой преступности и в будущем вреда для советской власти, я, если не имеется в Комиссии других данных для обвинения его, полагал бы из-под стражи освободить, находя, что почти двухмесячное заключение должно подействовать на обвиняемого вразумляюще». Тем не менее, на заседании Ярославской губернской чрезвычайной комиссии 26 сентября 1918 г. Лопатину был вынесен смертный приговор. В тот же день он был расстрелян. Реабилитировали Владимира Семёновича только в 1996 (!) году.
Ещё один сын Якова Семёновича — Геннадий Яковлевич Лопатин (1853 — после 1908) имел сыновей Сергея (по некоторым данным — он был артистом Московского художественного театра) и Вячеслава (стал врачом). У Сергея Геннадьевича также были два сына — Пётр и Борис, оба избрали научную карьеру в области химии.
Третий сын Семёна Яковлевича 1-го — Егор (Георгий) Семёнович Лопатин (21.10.1824 — 26.07.1870) был женат на Глафире Александровне Пастуховой (15.02.1835 — 08.09.1901) — представительнице известного и богатейшего рода ярославских купцов и промышленников Пастуховых. У них родились дети Александр (1854), Серафима (1855), Владимир (1858), Сергей (1859), Дмитрий (1862), Николай (1864), Леонид, Юлия, Мария. Как и братья, Егор Семёнович был купцом первой гильдии.
Его старший сын Александр Георгиевич Лопатин (1854 — 1915) в 1885 году женился на Софии Сергеевне Сорокиной (23.01.1863 — 15.11.1909) — дочери Сергея Николаевича Сорокина, владельца свинцово-белильного завода на Пятницком спуске в Ярославле (в советское время преобразован в завод «Красный маяк»). У них были дети Сергей (род. 1887) и Николай (1889). Об их судьбах сведений нет.
Серафима Георгиевна Лопатина вышла замуж за известного ярославского купца Дмитрия Михайловича Огнянова (1852 — 1907), владевшего большим домом на Казанской улице (ныне — улица Первомайская, дом 7), где он и жил со своим многочисленным семейством. Всего в семье было 8 дочерей и один сын. Все девочки Огняновы закончили Мариинскую гимназию, располагавшуюся в одном квартале с их домом (ныне ул. Советская, 10 — исторический факультет ЯрГУ им. Демидова) с золотыми медалями (кроме самой младшей). Сёстры были очень набожные, замуж не вышли. После революции оставались прихожанками Симеоновской церкви. В начале 1930-х годов ярославский отдел ОГПУ состряпал дело о контрреволюционной церковно-монархической организации, куда следователи записали чуть ли не всех прихожан Симеоновской церкви. Среди них оказались три дочери и сын Серафимы Георгиевны. Николай Дмитриевич Огнянов (1886 г. р.) был отправлен в лагерь на пять лет, Варвара Дмитриевна (1888), Мария Дмитриевна (1889) и Надежда Дмитриевна (1893) получили по три года ссылки в Северный край. Почти шестьдесят лет спустя — 28 ноября 1989 года — их всех реабилитировали.
Владимир Георгиевич и Леонид Георгиевич Лопатины (они оба окончили юридический факультет Императорского Московского университета) в 1888 году вошли в паевое товарищество Гаврилов-Ямской мануфактуры купца Александра Алексеевича Локалова. Через некоторое время они женились на дочерях Локалова — Елене и Ольге, а поскольку сыновей у него не было, стали наследниками мануфактуры. В 1912 году они продали предприятие московским купцам Рябушинским.
У Владимира Георгиевича и Елены Александровны были сыновья Александр (1889), Георгий (1891) и Николай (1894). В 1908 году, после смерти сестры — Анны Александровны Беляевой, Елена Александровна взяла на себя расходы и хлопоты по содержанию устроенного сестрой сиротского дома для «призрения обездоленных судьбой» детей, выделив для этого 200 тысяч рублей. Отмечая её большие заслуги в этом деле, Городская Дума в 1910 году ходатайствовала о присвоении Елене Александровне Лопатиной звания «Почётного гражданина города Ярославля». Государь император Николай II собственноручно начертал на докладе: «Благодарю Лопатину».
У Ивана Яковлевича Лопатина и его жены Марии Максимовны родились сыновья Павел, Александр, Василий и дочери Надежда, Стефанида, Татьяна и Екатерина.
Павел Иванович Лопатин (20.09.1807 — 21.03.1881) унаследовал два дома, в том числе — на Духовской улице. Он был дважды женат. Первым браком, в 1828 году, — на дочери ярославского купца Евгении Фёдоровне Москательниковой (1812 — 1839). В этом браке родились дочери Екатерина (старшая), Екатерина (младшая) и Софья, сыновья Константин, Александр, Николай и Фёдор. Через три года после кончины первой супруги Павел Иванович женился вторично — на вдове мещанина Кожухова Вере Ильиничне (1823 г. р.). У них родились сыновья Николай, Дмитрий и Владимир.
8 января 1860 года Павел Иванович Лопатин был избран на должность городского головы Ярославля. (Через три года его на этом посту сменил двоюродный брат Яков Семёнович Лопатин — см. выше.)
Указом Ярославской казенной палаты от 16 декабря 1860 г. П. И. Лопатин и члены его семьи были удостоены звания потомственных почетных граждан.
При Павле Лопатине было налажено телеграфное сообщение между Ярославлем, Рыбинском и Москвой. 6 февраля 1861 г. открылось первое в городе Мариинское женское училище, просуществовавшее до Октябрьской революции. 17 марта 1861 г. при Ярославском обществе врачей открылась первая в городе бесплатная лечебница для приходящих больных. 21 июля 1861 г. был утвержден Устав Ярославского общества вспомоществования бедным.
В 1862 г. на свои деньги П. И. Лопатин приобрел для городского пожарного двора огнегасительную трубу, пожертвовал личные средства на ремонт Ярославского гостиного двора.
Павел Иванович занимался бизнесом не только в Ярославле. В 1861 году он приобрел ситценабивную фабрику у купца из Вознесенского посада (с 1871 — город Иваново-Вознесенск), и это предприятие, остававшееся в руках Лопатиных вплоть до революции, стало основой семейного дела. После кончины Павла Ивановича фабрику унаследовали сыновья Александр, Фёдор, Дмитрий и Владимир, перебравшиеся в те края.
Об их судьбах известно немного. Александр Павлович (род. 1833) и его жена Людмила Васильевна (род. 1837) имели сыновей Сергея (род. 1862) и Николая (род. 1864). У Фёдора Павловича (род. 1837) и его жены Надежды Ивановны (28.08.1843 — 02.04.1897) были сыновья Иван и Фёдор, умершие в детстве и похороненные в Вознесенском посаде (ныне г. Иваново). О судьбе Дмитрия Павловича Лопатина (10.10.1850 — 09.07.1895) сведений нет. Владимир Павлович (род. 1853) был женат на Лидии Ивановне Сперанской (11.03.1866 — после 1911). Их дочь Мария умерла в младенчестве. Сын Борис Владимирович жил в Иванове, в 1933—1964 годах возглавлял кафедру сопромата в Ивановском энергетическом институте.
Брат Павла Ивановича — Александр Иванович Лопатин (ум. 1859) был женат на Наталье Петровне Пастуховой. У них были дети Николай (род. 1844), Анна (1846), Владимир (1848), Елизавета (1849), Иван (1850). Александр Иванович для своей семьи приобрёл дом на углу улиц Нетеча и Большая Рождественская (ныне — угол Собинова и Большой Октябрьской, Дом работников образования).
Дом Лопатиных (первый слева) на Большой Рождественской улице - ныне ул. Большая Октябрьская
В 1840-х гг. Павел и Александр Ивановичи организовали торговый дом, занимавшийся оптовой торговлей ситцами и другими хлопчатобумажными изделиями. После кончины Александра Ивановича его долю унаследовали сыновья Николай и Владимир. Первый, получив в своё распоряжение 50 тыс. рублей, не смог ими толково распорядиться, и в 1869 г. был объявлен несостоятельным должником, а в 1872 г. умер от чахотки.
Владимир Александрович Лопатин увлёкся фотографией и в 1877 году открыл в отцовском доме на Нетече фотоателье. Он занимался не только портретной фотографией, но и создал крупную коллекцию архитектурных сюжетов Ярославля, снимал предметы старины. В 1893 году он подготовил 12 альбомов с видами городских храмов и подарил их ярославскому архиепископу Ионафану. Фотографом был и его сын — Александр Владимирович Лопатин.
Третий сын Ивана Яковлевича — Василий Иванович Лопатин (1811 — 1843) был женат на Павле Ивановне Баловой (1815 — после 1873), у них были дети Глафира (род. 1835) и Алексей (1841). Об их судьбах сведений нет.
При подготовке этой статьи использованы данные, размещённые пользователями на сайте Ярославского историко-родословного общества.
Вы можете помочь проекту, поделившись фотографиями, документами, воспоминаниями, собственными материалами и даже ссылками на известные Вам публикации по теме этой статьи. Пишите нам.
Нашли ошибку или опечатку? Выделите текст и кликните по значку, чтобы сообщить редактору.
Источники
Портал органов государственной власти Ярославской области
Литература
Купеческий дом Лопатиных // Деловые вести Ярославии, 2005, № 5. – С. 36-37.
Обнорская Н. В. Ярославские купцы Лопатины // Ярославль купеческий: история и современность. – Ярославль, 2006. – С. 65-69.
Ваганова И. В. Последний городской голова Владимир Лопатин // Городские новости, 2009, 25 февраля.
Кузнецова О.В. К 205-летию со дня рождения ярославского городского головы П. И. Лопатина // ГАЯО, 2012, 12 сентября.
Лопатины // Короли бизнеса – столпы империи: десять веков ярославского купечества. – Ярославль, 2013. – С. 136-137.
Александрова М. Купцы Лопатины трижды возглавляли Думу // Городские новости, 2016, 13 апреля.
Котова Т.В. Из истории городского самоуправления (1785 – 1918) // ГАЯОhttps://yarwiki.ru/article/2148/lopatiny-kupecheskij-rod
|
Метки: купечество лопатины |
«Малолетние невесты Древней Руси»: почему замуж отдавали даже 5-летних |
CrisM (Родовед-историк) все записи автора
70 822 подписчика
3 дня назад
Харитон Платонов «Крестьянская девочка»
В Древней Руси, когда обществу был присущ патриархальный уклад жизни, женщины обладали намного меньшим количеством прав, нежели мужчины. Незамужние девушки практически не имели возможности выбора будущего спутника жизни.
И часто их отдавали под венец, едва те успевали дорасти до половой зрелости. А иногда даже раньше. Почему ранние браки были так популярны на Руси и что этому поспособствовало?
Как ни странно, у древних славян было принято иметь по несколько жен. И даже сам Владимир Святославич, по прозвищу Красно солнышко, имел в разных селах много жен и наложниц. Однако с принятием христианства многоженство перестало существовать.
Несмотря на это, обычай красть невест на Руси прижился надолго. В большинстве случаев жен умыкали по договоренности с ними во время игрищ, устроенных между селами.
Особенно характерно это было для некоторых славянских племен: вятичей, радимичей и северян. И было порой необходимым для продолжения здорового рода. Так как в своих племенах невест было недостаточно, прибегали к краже из других племен, которые добровольно на брак не соглашались.
Восточные славяне предпочитали красть невест «от воды». Тогда невеста, заранее договорившись с женихом и собрав узелок с вещами, шла к реке, где избранник «умыкал» ее. Затем, чтобы задобрить родителей возлюбленной, жених преподносил им подарки.
Бывало и так, что родители невесты тоже участвовали в сговоре. Однако со временем этот обычай стал все чаще носить насильственный характер. Красть стали даже маленьких девочек.
Василий Пукирев «Неравный брак»
В связи с этим ближе к 9 веку невесты перестали иметь свободу в выборе жениха. Родители взяли всю инициативу в свои руки и сами находили будущих мужей для своих дочерей. Со временем данная привилегия была передана сватам – родственникам семьи.
Именно сваты решали судьбу молодых. Чаще всего без участия оных.
Замуж выдавали очень рано – порой до 12 лет и часто практиковались неравные браки. Для чего это делалось?
Причин существования такого обычая могло быть несколько. Например, родители стремились таким образом обезопасить свою дочь от насильственной кражи. И потому сами «приводили» ее в дом достойного с их точки зрения жениха.
Нередко еще совсем маленьких пятилетних девочек отдавали в семью будущего мужа, которому тоже было не больше десяти лет. Делали это порой для того, чтобы избавиться от лишнего рта в бедной семье.
Среди крестьянских семей существовала традиция рано женить именно сыновей, чтобы в качестве невесты получить дополнительную рабочую силу. В таком случае на роль будущей жены избиралась девушка постарше. Данный брак считался неравным.
В богатых и знатных семьях ранние браки заключались преимущественно в политических целях. Так в 12 веке киевский князь Всеволод отдал свою восьмилетнюю дочь за белгородского князя Ростислава Рюриковича, которому на тот момент было шестнадцать.
А тверской князь Борис Александрович обручил свою пятилетнюю дочь Марию с сыном московского князя Василия II. Cуженый Марии был старше нее на 2 года.
Другой причиной, почему невест старались выдать замуж еще в детском возрасте, были частые войны. Чтобы род не вымер, следовало наплодить как можно больше наследников. А чем раньше женщина выходила замуж, тем раньше она начинала рожать.
Харитон Платонов «Наймичка»
К тому же в период войн погибало много молодых мужчин. В связи с этим, для продолжения рода, нужно было женить их в как можно более раннем возрасте.
Традиция рано жениться и выходить замуж просуществовала на территории Древней Руси вплоть до 20 века. Однако возраст молодоженов значительно увеличился благодаря тому, что в 19 веке император Николай I издал указ о минимально допустимых возрастных границах.
Девушек с тех пор могли выдавать замуж, начиная с 16-летнего возраста. А мужчины имели право вступать в брак по достижению 18 лет.
https://zen.yandex.ru/media/different_angle/maloletnie-nevesty-drev
|
Метки: российская империя жизнь народа их нравы |
#УДАРНЫЙМАЙ 600 подписчиков Последние дневниковые записи Цесаревича Алексея: "Если бы однажды я стал царём..." |
CrisM (Родовед-историк) все записи автора
600 подписчиков
25 октября
О чём думал и писал наследник.
Первая запись в дневнике Алексея появилась в первый день 1916 года, а последняя датирована - 30 (12) марта 1918 года. Сам дневник сыну подарила Императрица Александра Фёдоровна. С припиской: "Первый дневник моего маленького Алексея.Мама".
Сёстры очень любили и всячески оберегали младшего брата. Любой его каприз и любая просьба тотчас выполнялись. И он отвечал сёстрам взаимностью. Но, судя по всему ему очень не доставало временами мужского внимания и общения. Так в один их дней наследник сделал такую запись в своём дневнике:
"Я ненавижу быть в Царском селе! Где я единственный мужчины среди суетливых женщин".
Судя по некоторым записям, Цесаревич был очень искренним и эмоциональным:
В 11 час. был молебен, потому что не позволили обедню и идти в церковь. Дураки. (Царское село. 5 октября 1917)
А эта запись была сделана 1 августа 1917, когда в Царское село приехал Керенский. И царской семье было предписано покинуть загородный дворец.
Приехал Керенский и сказал, что надо ехать. В 6 ч. 10 м. утра уехали из Царского села в поезде. Когда тронулся поезд, все легли спать и спали до завтрака. Завтракал, пил чай и обедал с мамой в купэ. Играл в карты.
Уже перед самой ссылкой в Тобольск, Алексей высказался в разговоре со своей няней очень жестко о том, что он думал о бесконечной лести при дворе.
Клавдия Битнер - воспитатель наследника вспоминает:
"В Царском селе все лгали. Если бы однажды я стал царём, никто бы не осмелился мне рвать. Я бы навёл порядок в этой стране".
Интересно, мог ли кто-то ещё кроме воспитательницы подтвердить сказанное Алексеем, и знал и о такой позиции сына Николай II?
Будучи в ссылке Николай II сам оставлял очень много дневниковых записей. И очень подробно описал жизнь Алексея.
"Ничего нового в нашем заключении. Единственное развлечение составляют прогулки. Очень жарко, Алексей Николаевич уже несколько дней купается в пруду, среди которого находится детский островок. Это большая радость для него."
Судя по другим записям последнего российского Императора он лично много времени уделяет занятиям с сыном. В основном это уроки географии и истории.
Судя по всему Императрица и её дочери в теплое время года в ссылку много занимались огородом. Об этом сохранилось не мало записей в дневнике самого Императора:
"Ясный и очень тёплый день...Вышли в сад в 2ч., работал всё время с другими на огороде; Аликс и дочери сажали разные овощи на готовых грядках".
Две последние записи в дневнике, который юный Алексей вёл около 2 лет вошли в историю.
"Если будут убивать, то , чтобы недолго мучали".
А, после появятся последние четыре слова в этом дневнике.
Читайте также о семье последнего российского Императора и его наследнике:
https://zen.yandex.ru/media/udarniymay/poslednie-dnevnikovye-zap
|
Метки: романовы екатеринбург |
Личное дело Штера Николая Петровича - полицмейстера - инспектора здания |
CrisM (Родовед-историк) все записи автора
Заказать копию
Укажите номера листов
РОССИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ
АРХИВ ЛИТЕРАТУРЫ И ИСКУССТВА
Отправить письмо
ФИО *
Ваш e-mail *
Организация/архив, которую Вы представляете (если Вы - частное лицо, можете не заполнять это поле)
Тема (выберите из списка)
Сообщение
Расширенный поиск
Расширенный поиск
Номер фонда
Номер описи
Номер единицы хранения
Название
Персоны
Поиск...
Рубрика
Поиск...
География
Поиск...
Номер листа
Точный год начала
Точный год окончания
Тема
Поиск...
Организация
Поиск...
Название книги
ф. 649 Государственный академический Малый театр (Москва, 1824- по настоящее время)
Личные дела творческого состава и сотрудников Малого Театра
ф. 649 оп. 2 ед. хр. 480 Личное дело Штера Николая Петровича - полицмейстера - инспектора здания
Шифр : ф. 649 оп. 2 ед. хр. 480
Номер фонда : 649
Раздел систематизации описи : Личные дела творческого состава и сотрудников Малого Театра
Номер единицы хранения : 480
Заголовок :
Личное дело Штера Николая Петровича - полицмейстера - инспектора здания
Крайние даты : 14 января 1915-23 июля 1923
Персоны
https://rgali.ru/obj/12501745#
|
Метки: театр штеры штер |
Как женщины в XIX веке умудрялись посещать дамские комнаты в своих кринолинах |
CrisM (Родовед-историк) все записи автора
70 822 подписчика
25 сентября
XIX век – это эпоха романтизма. Изысканные манеры дам, роскошные балы, дорогие пышные платья. А особенно вызывают восторг кринолины, когда смотришь фильмы XIX-го столетия или читаешь книги этих лет. Но, как и у любой медали есть обратная сторона, так и у светской интеллигенции были свои особенности.
Если долго размышлять над тем, как организовывались и проходили балы, то можно додуматься до вопроса: как женщины посещали дамские комнаты в своих пышных многослойных платьях? Не могли же они снимать всю одежду каждый раз, когда было необходимо справить нужду.
Леонардо Да Винчи еще в XV веке сконструировал нечто, что напоминало современный унитаз, было предусмотрено даже устройство для спуска воды. Но, как мы знаем, в средневековье гигиена была не самой важной составляющей жизни. Некоторые за всю жизнь мылись два раза, и им этого было достаточно. Даже если второй раз был не совсем при жизни.
Несмотря на неудобные юбки и панталоны, женщины находили способ справить нужду во время больших праздников. Существует мнение, что вся эта сложная конструкция имела специальные прорези, и можно было ходить в туалет, не снимая панталоны. Для этого слуги придерживали огромное количество юбок.
Пять стадий надевания кринолина
Пять стадий надевания кринолина
Пять стадий надевания кринолина
Пять стадий надевания кринолина
Пять стадий надевания кринолина
По другому мнению, для этого были придуманы специальные устройства, напоминающие унитаз. Дамы приподнимали платья и садились на него. Другие считают, что на него можно было не садиться, и он был сооружен так, чтобы справлять нужду можно было стоя. У скамейки-унитаза была специальная спинка, за которую можно было держать для большего удобства.
Также есть мнение, что у каждой дамы в XIX веке был красиво расписанный сосуд из фарфора. Его использовали, если возникала необходимость посетить дамскую комнату. Они имели разные формы: круглые, вытянутые или прямоугольные.
Впрочем, странным такие способы кажутся только для нас. Мы привыкли к удобствам и к настоящему унитазу, а в XIX веке про них просто не знали. Поэтому для дам на балах справить нужду в сосуд и вылить в общую посуду, было не сложным, а привычным делом.
ttps://zen.yandex.ru/media/different_angle/kak-jensciny-v-xix-veke-umudrialis-posescat-damskie-komnaty-v-svoih-krinolinah-5f5e
|
Метки: российская империя их нравы мода |
Убитые и раненые в боях. Сведения особаго отделения. От особаго отделения главнаго штаба по сбору сведений о потерях в действующих армиях. |
CrisM (Родовед-историк) все записи автора
|
Газета «Русское слово» Пятница, 5-го июня 1915г. N 128. |
|
| https://forum.vgd.ru/post/1361/46931/p1700961.htm |
|
Метки: первая мировая война российская императорская армия штер штеры |
"Последние судороги красоты" княгини Орловой |
CrisM (Родовед-историк) все записи автора
37 085 подписчиков
23 октября
Написав портрет княгини Орловой, Валентин Серов обессмертил одну из многочисленных светских львиц Петербурга. Мало ли было их, блестящих, нарядных, высокомерных? Но портрет Ольги Орловой в огромной чёрной шляпе знают, наверное, все. Такой она и вошла в вечность.
Однако сегодня я хотела бы показать вам другой портрет княгини, написанный несколько лет спустя.
Портрет О.К. Орловой, Валентин Серов, 1909-11 гг. Из коллекции Государственного Русского музея
В 1911, когда Серов закончил картину, Ольге Константиновне было тридцать восемь лет. Совсем немного по нынешним меркам, но не будем забывать, что на женский возраст тогда смотрели по-другому. Мать пятнадцатилетнего сына.
Прошли годы. И что за годы! Сначала война, затем революция. Ольга Константиновна в Крыму. А там её портрет нарисовал ещё один замечательный художник, Савелий Сорин. И (можно сказать, настоящий вызов!) он изображает княгиню почти в том же ракурсе, что и Серов.
Портрет О.К. Орловой, Савелий Сорин, 1917. Из коллекции Государственного Русского музея
Актриса Вера Судейкина вспоминала, мол, "когда Сорин приносит портрет Орловой, все восхищаются — он действительно изумителен".
Мир тогда стремительно менялся. Изменилось всё, включая и дамскую моду, которая стала куда проще. И нет теперь блестящего антуража - только сама женщина. Всё такая же элегантная, такая же надменная. Современники вторили друг другу, мол, "некрасивая, в сущности, но изящная и тонкая", "не очень красивая, но изящная, высокого роста".
Но интересное, ах, какое интересное лицо...
И художник Сергей Судейкин даёт этому новому портрету точнейшую формулировку: "Кто фиксировал последние судороги красоты Орловой — Сорин". Да, это они. Судороги красоты, предчувствующей увядание. Ещё заметнее оплывает некогда, видно, прекрасный овал лица, и взгляд. А взгляд, пусть и надменный, но уже не такой вызывающий. О чём думала тогда княгиня Орлова, поздней осенью 1917?..
Ей оставалось, как окажется, совсем немного. Она умрёт во Франции в 1923. Ну а портреты - оба - ныне в Русском музее.
P.S. Подписывайтесь на мой канал по истории моды и костюма! И... чем больше лайков и перепостов, тем больше статей! А если хотите поддержать автора и узнать больше - вам сюда: https://www.patreon.com/fashionhistory
https://zen.yandex.ru/media/eregwen/poslednie-sudo...rlovoi-5f8efc253126995a0b38bf1
|
Метки: дворянство орловы мир живописи серовы театр судейкины |
Возвращение старой княгини |
CrisM (Родовед-историк) все записи автора
"Николай!"-обратилась к Коте Штер его жена Лиза-"В Москву приезжает княгиня Вера Николаевна Лобанова-Ростовская.Наверняка она пожелает посетить Большой Театр.Так,что надо будет подготовить лучшее место для княгини!""Это нужно лично тебе Лиза?"-поинтересовался Котя."Это нужно всему семейству Обуховых!Княгиня покровительствует многим талантливым артистам.Она оплачивает их заграничные поездки.Так,что постарайся Николай,чтобы Вера Николаевна осталась довольной посещением театра!"-сказала Лиза мужу
"Это правда ,что она сожительствовала с молодым тенором Дмитрием Смирновым?"-спросил Котя у жены."Это тебя не касается с кем спят знатные старухи.Но Дмитрию Смирнову она действительно помогала.Она путешествовала с ним по вей Европе-где он давал представления.Она посоветовала Сергею Дягилеву взять его к себе в труппу. В мае 1907 на первом представлении дягилевских «Русских исторических концертов» в «Grand Opera» Смирнов триумфально исполнил партию Баяна в 1-м действии «Руслана и Людмилы», а также партию Шуйского во 2-м действии «Бориса Годунова»."-ответила Лиза мужу."А княгиня очень богата?"-поинтересовался Котя."Говорят,что -да.Но Вера Николаевна предпочитает тратить деньги на покупку бриллиантов.Она может позволить себе это удовольствие.Но когда ей срочно будут нужны деньги-она с лёгкостью может расстаться с ними.При этом она их продаёт по цене в два и даже в три раза дороже той цены-по которой сама их покупала!"-заявила Лиза."Да!Старуха умеет распоряжаться деньгами!"-воскликнул Котя."Так,что Николай постарайся угодить Вере Николаевне!"-сказала Елизвета Штер,урождённая Обухова.
Приближалось 300-летие Дпма Романовых.Репертуар Большого Театра был богат патриотическими темами."Значит приглашу её на "Жизнь за царя"!"-подумал Котя
Княгиня возвратилась в Россию в 1913 г. лишь для того, чтобы продать свой московский дом. Получив за него солидный куш, она собиралась приобрести виллу в Вивей под Лозанной. И транжирила деньги на драгоценности. Это была всепоглощающая страсть. «Она покупала их неутомимо и везде», – заметил в мемуарахо княгине ее свояк граф Георг Берг. Однако сама она считала, это выгодным вложением: «Я не проматываю средства, напротив, сколачиваю второе состояние». Публично выставляла его напоказ – на светских раутах, перед гостями. «Один раз мне пришлось видеть эту меценатку в ложе Большого театра – это была немолодая, сверкающая бриллиантами женщина в открытом платье и рыжем парике», – вспоминала о ней Т.А. Аксакова-Сиверс
В знаменитой коллекции Лобановой-Ростовской были и украшения светлейшей княгини Е.М. Юрьевской (рожденной Долгоруковой), подаренные ей супругом Александром II. После его гибели вдова с тремя детьми жила в Ницце на собственной вилле «Жорж». В предвоенные годы она, как говорили, бедствовала. Продала виллу на Лазурном берегу. И даже изрядную долю своих драгоценностей – близкой подруге и кузине «десятой воды на киселе» Вере Николаевне.Однако перлом сокровища кн. Лобановой-Однако перлом сокровища кн. Лобановой-
Ростовской считали трехрядное ожерелье
розового жемчуга из 171 зерен весом в 2000 гран с фермуаром в виде крупного, прихотливой расцветки, бриллианта в розетке из 8 белых бриллиантов поменьше. Некогда оно принадлежало великой княгине Марии Николаевне – подарок отца Николая I по случаю ее свадьбы в 1839 с герцогом Максимилианом Лейхтенбергским.
© Copyright: Кристина Оболенская 2, 2020
Свидетельство о публикации №220103001762
|
Метки: штер штеры лобановы-ростовские |
Путешествие Альбера Тома в Россию в 1916. |
Светская_Дама (Родовед-историк) все записи автора
· Путешествие Альбера Тома в Россию в 1916.
|
5-янв-2015 02:46 pm
|
|||||
|
Метки: первая мировая война тома второвы |
Когда в банях лечили зубы |
Светская_Дама (Родовед-историк) все записи автора
117 899 подписчиков
3 дня назад
Какой русский не любит хорошую баню? А какие бани самые известные в Москве? Правильно – Сандуновские. Мы расскажем о самых интересных моментах из жизни легендарных Сандунов.
История Сандуновских бань началась с истории любви их основателей – Силы Сандунова и Елизаветы Урановой, талантливых актеров придворного театра Екатерины II. Познакомились они на сцене, и влюбились, в лучших традициях – «с первого взгляда». Только вот незадача, положил на красивую актрису глаз граф Безбородко. Сначала по-хорошему пытался вниманием завладеть – деньги и подарки присылал, а как узнал, что Лиза молодого Салдунова выбрала – соперника в Херсон выслал, а саму актрису тайной похитить решил.
Прознав про это, решилась Уранова на небывалый риск – во время оперы «Федул с детьми», которую написала сама императрица, Лиза вышла на сцену и запела свою партию — девичью жалобу на городского вертопраха, который приезжал в деревню, «серебром дарил», «золото сулил» — пытался соблазнить невинную девушку.
«Но я в обман не отдалась!» — пропела с чувством Лиза и, упав на колени перед царской ложей, протянула ей «жалобную петицию». Впечатленная Екатерина приказала барина наказать, Салдунова вернуть и молодых поженить.
Так, 14 февраля 1781 года, правда по старому стилю, Елизавета Уранова стала Сандуновой. Но граф Безбородко не отставал, даже бриллиантовый гарнитур подарил. Решили с подачи ревнивого мужа в Москву перебраться. А в нынешней столице в то время совсем не столичные условия были. Даже помыться негде – в деревянной Москве пожары – не редкость, бани горят постоянно.
Поэтому, когда Сила купил дом, первым вопросом жены был: «А баня там есть?». А нет там бани – дом всем хорош,— просторный, в два этажа, но кто ж знал, что жене еще и баня понадобится?! А впрочем... Сила призадумался: может, построить не только для себя? Вон, говорят, купчиха Ламакина со своих «общественных бань» деньги лопатой гребет. Тут и пригодились «подарочки» отвергнутого Безбородко. Так и открылись знаменитые Сандуны по прихоти красавицы на деньги обиженного поклонника.
В 1809 году открыли свои двери Сандуновские бани. По тогдашним меркам это стало настоящим технологическим чудом. На случай пожара здание возвели каменное, с тремя отделениями — «простонародным», «купеческим» и «дворянским», в каждом — женские и мужские раздевальни, «мыльные» и парилки.
Провели водопровод! Наняли опытных банщиков и расторопных слуг. Устроили буфет с огромным выбором напитков. Вместо тесных предбанников Лиза уговорила мужа сделать большие раздевальные залы, а в «дворянском» отделении — даже с зеркалами и мягкими диванами под белоснежными простынями. Пусть люди не просто моются, но и общаются!
И ведь права оказалась — уже на другой год в «дворянских» залах организовался своеобразный «банный» клуб — все, кто собирался в знаменитых московских салонах и в Английском клубе, валом повалили к Сандуновым. Бывал там и Пушкин. Был он так крепок, что любого банщика до седьмого пота доводил. Исхлестанный на полке березовым веничком, резво бросался в ванну со льдом, а через минуту снова залезал на полок и требовал, что¬бы банщик опять «отпотчевал» его хорошенько. Бедным банщикам, чтобы угодить поэту, по нескольку раз меняться приходилось.
В Сандунах богатым клиентам предоставляли услуги «на любой вкус». В первые дни открытия, Сила Сандунов выдал главному банщику «на пробу» несколько серебряных шаек — для особо знатных персон. Они быстро приобрели популярность у молодых невест, которые завели новую традицию – перед свадьбой обязательно помыться из серебряной шайки в Сандунах. Купчихи свято верили, что сама красавица Сандунова из того серебра мылась, потому муж и любил ее горячо.
Популярностью у прекрасного пола пользовалась и другая услуга – дамы высшего общества могли приезжать в номера с болонками и моськами – горничные мыли собачонок вместе с барынями.
Наибольшего расцвета Сандуновские бани достигли при своих новых хозяевах – Гонецких, во владении которых Сандуны оказались в конце XIX века. Алексей Гонецкий решил превратить их в «дворец бань, которого Москва еще не видела». Сказано-сделано, новые Сандуны превратились в трехэтажный дворец, развлекательный центр XIX века.
Здесь присутствовали интерьеры со всего света – мавританские, готические, ирландские, античные. Люди отправлялись в баню «на путешествие», белый свет посмотреть. Сюда приходили Чехов, Бунин, Рахманинов, Гиляровский. Особенно Сандуны любил Шаляпин. Он говорил, что местный пар особым образом влияет на голос и связки.
Сандуны не были исключительно прерогативой богатых. Здесь можно было попариться и за 5, 10 или 50 копеек, причем веник и мочалка предоставлялись бесплатно. Интерьеры для простых людей были обставлены мягкой мебелью, коврами, зеркалами и украшениями, в стиле Людовика XIV.
Кстати, «простолюдины» здесь не только парились, но и лечили всевозможные болезни. У парильщиков можно было заказать массаж или услугу дантиста.
После революции Сандуны потеряли многих своих прежних клиентов, которым пришлось иммигрировать, но не утратили популярности. Кстати, даже если вы не были в Сандунах, то точно их видели. Например, именно в Сандуновском бассейне, имитируя морской шторм, Сергей Эйзенштейн снял «Броненосца Потемкина». Там же снимал сцену великого бала у сатаны для своих «Мастера и Маргариты» Юрий Кара.
https://zen.yandex.ru/media/cyrillitsa.ru/kogda-v-...-zuby-5f97de401772f52b5054657e
|
Метки: бани |
Русский Телец на балу у Сатаны. Часть 1. Особняк |
Икатель_истины (Родовед-историк) все записи автора
Челябинск, Апрель 19 (Новый День – НР, Вера Владимирова) – В мае 2016-го все читающее человечество будет отмечать юбилей мистического русского писателя, выросшего и получившего образование на Украине, сочинявшего, увы, вынужденно, в советской России и получившего оглушительную популярность в постсоветском русскоязычном, а позже, и иноязычном мире. Да-да, знаменитым русским Тельцом был не только Ильич, но и Михаил Булгаков.
И, как ни странно, Дни рождения этих антиподов «датским» образом сплетены с одной из самых знаменитых творческих удач Булгакова – балом Сатаны в сталинской Москве из романа «Мастер и Маргарита».
Вообще этот бал – сложная и хитроумная головоломка, которую Михаил Афанасьевич оставил нам в наследство – мол, разгадывайте и сопоставляйте прошлое, обыденное и грядущее.
NDNews.ru решил внести свою лепту в чествование, не побоимся этого слова, любимейшего классика и рассказать о необыкновенном синтезе, что из невозможных пазлов – московского американского фестиваля в день рождения Ленина, увлечения советской интеллигенции дореволюционного происхождения психоанализом и спиритизмом, смога сталинизма и гремучей смеси безбожия и вороватости, и прочего, и прочего – сотворил талант Мастера, приурочивший макабрический бал у Воланда к своему Дню рождения.
Да-да, бал в романе происходит 3 мая – именно в этот день на свет появился младенец «мужеска пола» Миша Булгаков.
А начнем мы «складывать бал» с места, куда после реального приема 22 апреля у посла США в СССР Уильяма Буллита в 1935-м году (в день юбилея вождя мирового пролетариата), писатель (он был среди гостей Буллита) перенес фантасмагорию у Воланда.
Пазл первый. Особняк
В самом центре старой Москвы сохранился изящный особняк, известный не только в столице, но и далеко за её пределами: Спасо-Хаус – резиденция посла Соединённых Штатов. В XVII столетии в этом районе жили царёвы псари и сокольничие, затем располагалась обширная родовая вотчина Лобановых-Ростовских. В начале ХХ века сибирский промышленник и банкир Николай Второв, родившийся в 60-х годах XIX столетия (15 апреля, если желаете знать), решил построить особняк именно здесь, на месте заросшего сада княгини Лобановой-Ростовской. И в этом смысле Второва часто сравнивали с чеховским Лопахиным, купившим вишнёвый сад со старым барским домом – мечту его небогатого детства.
Русский «Морган»
В 2005 году журнал Forbes составил список самых богатых россиян в 1914 году – последним плодотворным с экономической точки зрения году перед Первой Мировой, революциями, Гражданской войной… Список возглавил Николай Второв, обладавший состоянием более 60 млн золотых рублей. Для сравнения: Морозовы – 40 млн. руб., Рябушинские – 25-35 млн. руб. За предприимчивость и умение делать деньги из всего Николая Второва прозвали русским Морганом.
Но, поскольку мы не помним собственных родословных, фамилии самых богатый людей ушедшей России, тем более, не на слуху. А зря. Изучив историю тех же Второвых, начинаешь понимать, отчего «всё не так» у наших нынешних олигархов: коротка им «олигархическая» кольчужка, состояние они неправильно сколотили.
Большинство купеческих династий в России были основаны предприимчивыми крестьянами, переселившимися в большой город вроде Москвы или Петербурга. История успеха Второвых не вписывается в заданные каноны – она началась с бегства из центральной России на окраину империи. Александр Федорович, отец будущего «number one», происходил из мещан города Луха Костромской губернии. Небольшой городок на берегу живописной речки был пасторален: колокольный звон, поленницы цвета охры, белокрапчатые березы, покосившиеся избы, скромненькие, в греческом стиле дворянские усадьбы, – но для широкой натуры тесноват-с. И в 1862-м году Второв переезжает в Иркутск. Торговая деятельность в Восточной Сибири оказалась делом малоприбыльным: товары приходилось закупать в Москве или Нижнем Новгороде, о Транссибирской же магистрали в 1860-е годы только мечтали. Дорога порой занимала несколько месяцев.
Новости «Новый Регион – Челябинск» в Facebook, Одноклассниках и в контакте
Четырежды Второв разорялся, но всякий раз начинал дело «ab ovo». Терпение и уверенность таки принесли плоды. Записавшись в 1862-м году купцом третьей гильдии, Александр Федорович через 14 лет получает гильдейское свидетельство первой степени. Второв оптимизирует цепочки поставки товаров, для чего начинает активно посещать ярмарку в Верхнеудинске. Желая снабжать жителей Сибири предметами роскоши, купец строит свои пассажи в 13 городах азиатской части империи! На карте Второв отметил коммерческими флажками Томск и Екатеринбург, Барнаул, Читу, Петровский Завод, Новониколаевск. Иркутский магазин встречал покупателей зеркальными витринами. А семейный особняк Второвых – и поныне городская достопримечательность.
Когда капиталы Второвых многократно выросли, семейство, окрыленное успехом, перебирается в Москву. Основные династии купцов первопрестольной уже могли похвастать двумя – тремя поколениями хватких самородков, успевших породниться и дать начало устойчивому сообществу со своими правилами. Второвы органично влились в этот сложившийся мир, быстро сплетя родственную паутину: сына Александра сибирский торговец женит на представительнице «водочной» династии Смирновых, красавицы-дочери стали женами известных московских богатеев.
Вот как одну из подобных «перспективных» свадеб описывал мемуарист Н.А.Варенцов: «Обед был приготовлен лучшим московским рестораном «Эрмитаж». Посередине залы был приготовлен стол для новобрачных и их родственников, а для остальных гостей были накрыты отдельные круглые столы, тоже живописно убранные живыми цветами, фруктами и конфектами. За обедом подавали свежую клубнику (свадьба была в январе), положенную в маленькие горшочки наподобие цветочных, внутренность которых была заполнена ватой, а наверху покрытая изящной бумажкой лежала ягода клубники. Все брали этих горшочков, сколько кто хотел; я взял их несколько, но попробовал ягоды – они оказались безвкусными. Во время венчания жених и невеста стояли на коврике, сделанном из живых роз».
Николай Второв приехал в Москву с отцом, когда ему уже исполнилось 30 лет. Он был типичным представителем своего предприимчивого семейства, разве что супруга была не из богатых, а из «благородных» и просвещенных: Софья Ильинична работала в Иркутске классной дамой. Сначала все торговые операции Николая Александровича тесно связаны с делами отца: он входит в организованное в 1900 году товарищество на паях «А.Ф. Второв». В деловой среде Второв-младший за хватку и удачливость получает прозвища «сибирский американец» и «русский Морган». Еще за несколько лет до смерти своего отца Николай Александрович начал активную экспансию в промышленный сектор. В 1907 году Второв стал пайщиком знаменитого Товарищества мануфактур Н.Н. Коншина и вошел в число его директоров. Со старым и влиятельным купеческим родом Коншиных, владельцами хлопчатобумажных фабрик в Серпухове, Второвых связывали родственные узы: одна из сестер Николая Александровича была замужем за сыном текстильного магната и главы клана Коншиных Сергеем. Деловые отношения связывали Николая Александровича и с самим Сергеем Николаевичем: вместе они инвестировали в золотодобычу, владея двумя золотопромышленными компаниями в Сибири.
Став директором правления фирмы Коншиных, Второв вдохнул в крупнейшее предприятие новую жизнь. Под его руководством увеличился – дважды в два раза – основной капитал компании, было проведено техническое перевооружение фабрик, увеличились объемы выпуска продукции, началась активная экспансия предприятия в российские регионы и даже на заморские рынки. Позже по инициативе «глобалиста» Второва в Москве было создано Товарищество вывозной и внутренней торговли – мощная трестовая организация, целью которой являлась реализация продукции сразу трех текстильных фирм: Товарищества Н.Н. Коншина, Товарищества ситцевой мануфактуры А. Гюбнера, по сути принадлежавшей НВ, и Товарищества Даниловской мануфактуры (ею владело семейство Кнопов, давних партнеров Коншиных и тоже пайщиков их мануфактуры). Отделения и оптовые склады товарищества вскоре появились во многих крупных городах России, а также за рубежом. Кроме того, Второв интересовался банковским бизнесом и был членом совета Сибирского торгового банка.
Однако свой истинный размах, организаторские и коммерческие способности Николай Александрович показал после того, как встал во главе семейного дела. Основатель династии умирает в октябре 1911 года. Из тринадцати оставленных отцом миллионов Николай, согласно завещанию, получает восемь.
Это было время рождения в России многоотраслевых корпораций, по большей части сформированных на основе текстильной промышленности. Одним из новых олигархов империи и становится Второв. Активности предпринимателя, инвестировавшего и в текстильное производство, и в банковский бизнес, и в химическую, и в металлургическую, и в цементную промышленность, и в недвижимость, и во многое другое, можно только позавидовать. Второву удалось сблизиться со знаменитым кланом купцов Рябушинских, чьи представители имели столь же недюжинные финансовые аппетиты, что и Второв, ставший активным участником финансово-промышленного объединения, вошедшего в историю под названием «группа Рябушинского». Впрочем, Николай Александрович создал и свою финансовую группу. Помимо Рябушинских, а также уже упоминавшихся Коншиных и Кнопов, в разных предприятиях Второва участвовали знаменитые купеческие фамилии: Морозовы, Прохоровы, Коноваловы, Корзинкины и др. Перед Первой Мировой войной Россия переживала экономический подъем, особенно кипела деловая жизнь в Первопрестольной. Только вот соответствующей инфраструктуры в Москве не было. Коммерческим центром был Китай-город, именно там вершили свои дела предприниматели со всей России, но фирм появлялось все больше, а вот места для них в Китай-городе оставалось все меньше. Три узкие улицы и десяток переулков не давали возможности развернуться в полную силу, и в кварталах Ильинки купцам становилось тесновато. Николай Второв перешагнул за фактически сакральную Китайгородскую стену, являвшуюся границей «московского Сити», естественно не без выгоды для себя.
За пределами Китай-города, но в непосредственной близости к нему, на Варварской (ныне Славянской) площади, не обращая внимания на предсказания скептиков, суливших ему скорое разорение от этого проекта, на выкупленном куске земли он в 1913-м году построил, как сказали бы сегодня, бизнес-центр, названный «Деловой двор». Для выполнения работ пригласили архитектора И.С.Кузнецова. На территории Кулишек поднялся пятиэтажный неоклассический монстр, символизировавший материальную мощь Второва. При возведении комплекса зданий широко применялся железобетон. Газеты сообщали: «На Варваринской площади на земле Воспитательного дома открыт колоссальный деловой двор, состоящий из торговых помещений, амбаров и складов. Здание обошлось в полтора миллиона рублей. Это крупное сооружение является попыткой вынести торговые и промышленные предприятия из исторического района Китай-города, служившего веками средоточием торгово-промышленных предприятий».
«Деловой двор» – это помещения и для контор, и для торговых предприятий, и для складов, предоставлялись и услуги почты-телеграфа. Громадный комплекс еще не успели достроить, как выяснилось, что большинство его помещений сдано в аренду
Второв озаботился еще и устройством гостиницы. Рекламные проспекты обещали, что внутри посетителей ждут «лифты, роскошная обстановка, электрическое освещение». На вокзалах постояльцев встречали «автомобили-омнибусы».
Накануне больших потрясений Второв интересуется химической, угольной, металлургической и металлообрабатывающей промышленностью. Весомую часть доходов ему дают золотодобыча и производство хлопка. В числе второвских активов значатся даже мощности по производству фотопластинок!
В годы Первой Мировой многие предприятия Н.А.Второва работают на оборону, естественно, не без денежного интереса. В 1916 году НВ открывает два завода по производству гранат, вплотную приближается к созданию собственного банка, интересуется предприятиями Донецкого бассейна. Начинал Второв с галантерейного дела, а на закате империи уже поигрывал «стальными» мускулами. В Подмосковье к 1917 году Второв строит предприятие «для изготовления специальных высших сортов стали, в том числе инструментальной, автомобильной и рессорной». Годом ранее Второв вышел еще на один прибыльный в условиях войны рынок – производство артиллерийских снарядов, для чего им было построено два завода в Москве. Эти предприятия работали исправно, но вскоре стало ясно, что производству не хватает качественного металла, к тому же возникла необходимость в строительстве третьего завода. Тогда Николай Александрович убедил своих партнеров пойти на беспрецедентный шаг: построить недалеко от Москвы металлургический и военно-снаряжательный заводы, чтобы замкнуть производственную цепочку. В 1916 году было создано Товарищество на паях «Электросталь» (позже оно было переименовано в Московское акционерное общество «Электросталь»), а затем началось строительство предприятий – в сложнейших условиях и, как говорится, с нуля. Место было выбрано, с коммерческой стороны, малопривлекательное: близ железнодорожной станции Затишье в Богородском уезде Московской губернии – заброшенный и покрытый лесами и болотами уголок, расположенный, однако, очень удобно с точки зрения близости к Москве и транспортной составляющей, да и неподалеку от электростанции.
К созданию металлургического завода Второвым были привлечены известные российские ученые, инженеры, металлурги. «Электросталь» была построена рекордными темпами и качественно, но, как чаще всего бывает в подобных случаях, не без издержек (санитарные условия на строительной площадке и качество жизни рабочих были ужасающими). К предприятию подвели подъездные железнодорожные пути, закупили новое оборудование, и в середине октября 1917 года на заводе прошла первая плавка.
Как и всякий капиталист, Николай Александрович интересуется входившим в моду автомобильным делом и вместе с Рябушинскими готовится к запуску завода АМО.
Воплощению в жизнь большинства планов помешала революция (хотя НВ заявил о лояльности новой власти). Его наследие послужило большевикам. Так, именно второвские предприятия дали стране головные уборы, позже взятые на вооружение Красной армией. «…На интендантских складах уже лежала новая форма, пошитая концерном Н.А. Второва по эскизам Васнецова и Коровина… Это были долгополые шинели с «разговорами», суконные шлемы, стилизованные под старорусские шоломы, позднее известные как «буденовки», а также комплекты кожаных тужурок с брюками, крагами и картузами, предназначенные для механизированных войск, авиации, экипажей броневиков, бронепоездов и самокатчиков». Тужурки, если помните, стали «второй кожей» работников ВЧК.
Второв ушел из жизни не по собственной воле – 21 мая 1918 года он был застрелен в рабочем кабинете на Варварке. Обстоятельства гибели не выяснены до сих пор: то ли обиженный внебрачный сын запсиховал, то ли, обуреваемый бесами или идеями сумасшедший московский студент. На похороны выдающегося промышленника пожаловала вся деловая Москва, еще не «зачищенная» большевиками. Занятно, что коммунисты пышным проводам вообще никак не препятствовали.
Рабочие несли венок с надписью «Великому организатору промышленности»! Нет, не пойдут в траурной процессии за каким-нибудь из нынешних усопших промышленников скорбные толпы уральского пролетариата… Хотя вон чукотский электорат скандировал в едином порыве: «Вива Рома! » – губернатору- олигарху Абрамовичу. Так ведь он им не Томинский ГОК соорудил, а больницы со школами современными гаджетами укомплектовал, культурную жизнь разнообразил, почти как Николай Александрович – да не Романов – Второв, что своим «наемникам» строил – на полученную прибыль от их труда – дома, больницы, школы, музыкальные залы, разбивал парки, премировал за добросовестный труд велосипедами. А вы знаете, сколько стоил велосипед до революции? 200 рублей, – это почти четыре пролетарских жалованья…
Могила Второва находилась в Скорбященском монастыре на севере Москвы. От этой обители, располагавшейся в районе Новослободской улицы, практически ничего не осталось, а на месте кладбища разбили парк. Имя Николая Александровича было забыто на много лет (правда, Второв удостоился упоминания в Большой Советской энциклопедии как «один из представителей русской финансовой олигархии»), но дело НВ жило! Его предприятия, национализированные государством, продолжали вносить ощутимый вклад в промышленное развитие страны. Например, основанный им вместе с Рябушинским завод АМО, так и недостроенный до конца первыми владельцами из-за двух революций и Гражданской войны, в советское время стал легендарным ЗИЛом, а завод «Электросталь» – первым советским электросталелитейным предприятием, пионером, так сказать, качественной металлургии. В 1928 году завод дал свое имя поселку Затишье, а еще через десять лет поселок стал городом. Город Электросталь превратился в крупнейший промышленный центр Подмосковья, каким и остается, по сей день. С началом нового века город вспомнил о человеке, благодаря замыслу которого создан: в 2002 году одна из улиц получила имя Н.А. Второва, появился и памятник предпринимателю. Своеобразный памятник Второву хранит и Москва – это тот самый элегантный особняк магната на Спасопесковской площадке, где 1930-х годов размещается резиденция посла Соединенных Штатов Америки, вошедшая в историю дипломатии как Спасо-Хаус и в историю мировой литературы как «бальный зал Воланда».
Неоклассические Палаты
Итак, возведя на Варварке «Деловой двор», капиталист решил свить, да поискуснее, родовое гнездо. В 1914 году Второв купил участок земли на Спасопесковской площадке, рядом с Арбатом, где Николай Александрович и Софья Ильинична решили построить семейный особняк. Два известных архитектора, Владимир Адамович и Владимир Маят, постарались на славу. Их творением стало эффектное здание в стиле неоклассицизма, богатое и в то же время стильное. Особняк потрясал не только своим фасадом, но и роскошью интерьеров. В те годы находившуюся на волне экономического подъема Первопрестольную трудно было удивить архитектурными шедеврами – лучшие архитекторы страны то и дело по заказам известнейших предпринимателей украшали Москву удивительными домами в стиле модерн или эклектики, и, тем не менее, резиденция Второва единодушно была признана одной из архитектурных жемчужин древней российской столицы.
Особняк был оборудован по последнему слову техники и, кроме того, в нем и поныне висит самая большая (кроме театральных) люстра в Москве.
Глядя на эту исключительную люстру (она, как и почти весь второвский интерьер, бережно сохраняется и, по необходимости, «починяется» американцами), я с тоской вспоминала булгаковский бал, что несколько месяцев назад культурные активисты челябинского госуниверситета проводили в одном их своих страшнючих корпусов на изрядно обшарпанной городской окраине.
Да уж, пятый корпус ЧелГУ, как говаривал один булгаковский персонаж, – «не царские палаты» и не второвские впечатляющие апартаменты. А вот про камин нам Михаил Афанасьевич «соврамши» – уж никак через него ни влететь, ни вылететь, разве что Дюймовочке…
После революции потомки Второва уехали за границу и, в основной своей массе, проживали в Париже. Особняк нашего «Моргана» был национализирован в пользу Наркомата иностранных дел, и в нем поселились высокопоставленные чиновники, включая самого комиссара по иностранным делам Георгия Чичерина, сменившего на этом посту не абы кого, а самого Троцкого.
Spaso House, Residence of the U.S. Ambassador in Moscow
Когда в 1933-м году, Советский Союз установил дипломатические отношения с США, здание на Спасопесковской площадке было выделено Наркоматом иностранных дел для временного размещения посольства. Американскую дипломатическую миссию вообще-то полагали поселить на Воробьевых горах, даже выбрали место под строительство посольства, но за три года, на которые был арендован у Наркомата бывший особняк Второва, строительство на Воробьевых так и не началось. И временная резиденция превратилась в постоянную. Выселение из особняка болезненно воспринял эстет, чуточку одержимый маний преследования Георгий Васильевич Чичерин. Рассказывают, что в начале обитания в резиденции Второвых американцев, в особняке периодически раздавался телефонный звонок, но в трубку не говорили. Оказалось, что таким молчанием Чичерин вызывал к себе истопника, продолжавшего служить в доме. Оставшийся не у дел и впавший в полунемилость, мнительный Чичерин доверял уборку своей квартиры только этому истопнику.
Американцы ласково сократили название Особняка на Спасопесковской площадки до Spaso House – Спасо-Хаус, соединив английское house (дом) с названием старинной белокаменной церкви Спаса на Песках, расположенной неподалёку, в одном из арбатских переулков (эта церковь, кстати, изображена на знаменитой картине В. Поленова «Московский дворик»). Название прижилось, и сейчас даже в официальных бумагах пишут: Спасо-Хаус. Правда, говорят, что в последние месяцы оживился молодожен и, по совместительству, главный кремлевский пресс- секретарь, дипломат по первой профессии, Дмитрий Песков: мол, следует вернуть резиденции историческое название. Но, московские острословы полагают, что это он, таким образом, за счет патриотического тренда пытается застолбить в Москве нечто «песковское»…
Спасо-Хаус играл существенную роль не только в московской жизни, но и в российской истории двадцатого века. В великолепном белоколонном зале в разные годы проходили встречи высоких официальных гостей и опальных диссидентов, благотворительные вечера и концерты знаменитостей СССР и США. У истоков этой традиции стоял тот самый Уильям Буллит – первый посол США в СССР. Первым из памятных событий в Спасо-Хаусе стало концертное исполнение оперы Сергея Прокофьева «Любовь к трём апельсинам». За дирижёрским пультом стоял сам композитор.
Жизнь в американской резиденции, благодаря фантазии Буллита, обустраивалась с размахом, и приёмы здесь вызывали толки, ходившие по всей Москве. В те «глухие» времена не возбранялись некие протокольные вольности, например, можно было взять напрокат зверей из зоопарка или цирка. Чарльз У. Тэйер, переводчик посольства, в книге «Медведи в икре» живописует, как на праздновании Рождества 1934 года посол Буллит преподнёс гостям невероятный сюрприз: погасли верхние огни, и все увидели трёх больших чёрных морских львов (они же тюлени), которые ползли в зал приёмов из ванной. Один держал на носу маленькую рождественскую ёлочку, мастерски ею балансируя, другой – поднос с бокалами, третий – бутылку шампанского. Потом они перебрасывались мячами, играли на гармониках. Все были в восторге, и только Тэйер заметил, к своему ужасу, что дрессировщик из Московского цирка, перебравший спиртного, внезапно «отключился». Ластоногие «артисты» мгновенно почуяли свободу и устроили «форменный дебош».
Благодаря подобным вечеринкам американское посольство в дипломатической Москве тут же прозвали «Цирком Билла Буллита». Но главное – стараниями заокеанского посланника создавался особый островок свободы в мрачнеющей на глазах «столице мирового коммунизма». Так воспринимался Спасо-Хаус в апреле 1935 года, когда в его «бальной зале» разыгралась одна из самых необычных и мистических сцен советского времени…
Об устроителе этой весенней вакханалии – следующий пазл 20 апреля. Смотрите, читайте, складывайте...
http://urfo.org/chel/564207.html
https://whitepageshistory.ru/blog/43443989375/Russ...u-u-Satanyi.-CHast-1.-Osobnyak
|
Метки: второвы |
Судьба русского экспедиционного корпуса во Франции после революции в России |
Икатель_истины (Родовед-историк) все записи автора
15
в Избранное 7
В 1916 г. на основании франко-русского соглашения, подписанного с французской стороны министрами Рене Вивиани и Альбертом Тома, с российской стороны – начальником штаба Верховного главнокомандующего генералом М.В.Алексеевым, на Западный (Французский) и Салоникский фронты были отправлены четыре русские пехотные бригады в обмен на поставку русской армии военного имущества.
Русские солдаты участвовали в боях на наиболее ответственных направлениях Западного фронта, в частности в районе селений Оберив, Курси, в Энском сражении, потеряв 30% своего состава, и почти во всех важнейших операциях французской армии на Салоникском фронте, также понеся значительные потери.(1) Тысячи «проданных за снаряды» русский солдат остались погребенными в чужой земле, на полях Шампани и в горах Македонии. После Февральской революции солдаты бывшей союзной армии оказались заложниками политических событий. Сведения о братании русских и немецких солдат на русском фронте изменили отношение французов к русским бригадам; а в создании в этих бригадах солдатских комитетов французское правительство усмотрело серьёзную угрозу для стабильности собственной армии, ибо в некоторых её частях начали формироваться аналогичные комитеты. [196]
Особенно в тяжёлом положении оказались 1-я и 3-я бригады, сражавшиеся на Северо-восточном французском фронте. Эти бригады имели разный боевой опыт и социальный состав; после кровопролитных апрельских сражений в Шампани они роковым образом были сведены в один лагерь Ля Куртин (12-й военный округ) на отдых, затянувшийся на неопределённое время в связи с противоречивой позицией, занятой Временным правительством, которое то планировало вернуть бригады на родину, то направить их на Салоникский фронт. (2)
Ещё до появления инструкции по применению в Русском экспедиционном корпусе (РЭК) приказа Временного правительства №213 от 16 апреля 1917 г., предписывавшего создание в русской армии ротных, полковых, армейских комитетов, дисциплинарных судов, представитель Ставки при Главной Квартире французской армии генерал Ф.Ф.Палицын информировал генерала М.В.Алексеева, что полки переживают острый кризис, «власть очень умалилась… отсутствие прямых связей из России очень волнует солдат… всё здесь чуждо русскому человеку, особенно в эту минуту, когда для него решаются важнейшие вопросы его жизни у себя дома».(3) А преемник Палицына генерал М.И.Занкевич, военный представитель Временного правительства во Франции, в конце июня уже докладывал о «брожении в дивизии», которое «на почве ярко выраженного желания немедленного возврата в Россию в последние дни приобрело особо резкий характер».(4) Наиболее остро переживали свою оторванность от дома, свою ненужность тысячи раненых; для их эвакуации и лечения французское правительство не приняло достаточных мер, вероятно, не будучи готовым к столь большим потерям.
1-й полк 1-й бригады состоял в основном из фабрично-заводских рабочих, наиболее восприимчивых потенциальных сторонников большевиков. Основная масса солдат и офицеров во главе с руководителями солдатских комитетов отказалась признать Временное правительство, требуя возвращения на русский фронт и не желая воевать в составе французской армии, а именно этого добивался генерал Н.А.Лохвицкий. Радикально настроенная часть бригады отказывалась воевать и на русском фронте, желая только одного – скорее вернуться на родину.
3-я бригада, состоявшая в основном из бывших крестьян, была готова подчиниться всем требованиям Временного правительства и продолжать [197] сражаться во Франции, в случае если ей не будет позволено вернуться в Россию. Отношения между бригадами становились все более напряжёнными, что, по мнению генерала Занкевича, грозило вооружёнными столкновениями. По его приказу около 7 тыс. солдат и офицеров (в основном 3-й бригады), признавших Временное правительство, сначала были переведены в неблагоустроенный лагерь Фельтен в 25 км от Ля Куртина, а августе 1917 г., из опасений возможных волнений и в этой бригаде, – в лагерь Курно (18-й военный округ), где их стали готовить к отправке на военный сектор.
Но, как записано в протоколе заседания второго Отрядного съезда русских войск во Франции, проходившего в лагере Курно 2-6 октября 1917 г., «французское правительство, предубеждённое против русских войск, не пошло навстречу горячему желанию отряда, который таким образом был обречён на полное бездействие в глубоком тылу», что, как и раскол дивизии, гибельно отразилось на его моральном состоянии.(5) Куртинцы, настаивавшие на отправке домой, вопреки приказу Занкевича, отказались разоружаться, сочтя это позором для русского солдата.(6) Согласно тщательно разработанному совместно с французским командованием плану, генерал Занкевич, использовав солдат из лагеря Курно и отряд русских артиллеристов, находившихся проездом во Франции в качестве пополнения 2-й русской бригады в Салониках, окружил лагерь и в течение четырёх дней (3-6 сентября 1917 г.) обстреливал его из пушек. (7)
На первые выстрелы мятежники ответили пением «Марсельезы» и «Похоронным маршем» Шопена под звуки военного оркестра. Массированный артобстрел лагеря вынудил в конце концов основную массу солдат сдаться. Несколько сотен упорствующих во главе со старшим [198] унтер-офицером Глобой были арестованы. По официальным данным французского военного министерства, погибли 9 куртинцев, 46 из них были ранены.(8) Зачинщики беспорядков оказались в военной тюрьме Бордо и на о-ве Иль-д’Экс. Остальных стали готовить к отправке на военные работы.
Подавление Куртинского мятежа способствовало ещё большей деморализации разложению дивизии. Военный министр Франции, во избежание подобных инцидентов, потребовал изъять боеприпасы и у солдат из лагеря Курно, искусно используя для этого военные стрельбы.
2-я и 4-я бригады, объединённые в мае 1917 г. во 2-ю дивизию РЭК на Салоникском фронте, весь 1917 г. продолжали участвовать вместе с солдатскими комитетами в боевых действиях союзников. О моральном их самочувствии свидетельствует телеграмма президиума общего собрания дивизии, направленная в июле Керенскому, с просьбой вернуть их на русский фронт. «Здесь, в горах Македонии, – писали они, – на чуждом нам и ныне отчасти пассивном Салоникском фронте в тяжёлых климатических условиях наши ряды редеют с каждым днём без славы и без пользы, мы же хотим борьбы – борьбы до победного конца».(9) Но серьёзных инцидентов, подобных Куртинскому, во 2-й бригаде удалось избежать.
После Октябрьской революции и выхода России из войны 1-я дивизия РЭК была расформирована. Французское правительство, в соответствии с инструкциями от 24 декабря 1917 г., взяло на себя содержание, довольствие и командование русских войск, ликвидировало солдатские комитеты и разделило весь контингент на три категории: 1) на бойцов добровольческих батальонов, полностью подчиненных французской дисциплине, для отправки на французский фронт; 2) на военных рабочих для использования внутри страны и в зоне военных действий, но вне неприятельского обстрела; 3) на тех, кто не захотел войти ни в одну из этих категорий, на «неблагонадёжных»; их предполагалось отправить в Северную Африку на принудительные работы «как опасный для общественного спокойствия элемент». Все русские военные, согласно [199]инструкциям, концентрировались на русской базе в Лавале. Предложения Занкевича относительно иного решения судьбы бывшего РЭК, его протесты против отправки солдат в Северную Африку результатов не дали. 30 января 1918 г. Занкевич сложил с себя полномочия, так как основные его функции взяло на себя французское командование. Но до отставки он успел издать приказы об отмене комитетов в 1-й дивизии и расформировании парижского комитета военнослужащих тыловых управлений. В этом он был солидарен с французами, полагая, что «ни в России, ни во Франции комитеты в том виде, в котором они были введены приказом №213, не оправдали возлагавшихся на них ожиданий».(10) Осознало это и Временное правительство, намеревавшееся незадолго до своего падения сузить сферу их деятельности, о чём Занкевич был извещён телеграммой. Реакция отрядного и солдатского комитетов была, конечно, иной. Они считали, что судьбу отряда, как и судьбу всей России, должно решить Учредительное собрание.(11)
В лагере Курно на призыв Лохвицкого сформировать русский легион откликнулись 266 волонтёров. Столь незначительное число добровольцев Лохвицкий объяснял тем, что Россия заключила перемирие и вела переговоры о мире, а также усилением влияния большевистской пропаганды.(12) Он был уверен, что если бы его просьбу удовлетворили ранее, три месяца назад, число добровольцев оказалось значительно больше. Первая партия волонтёров, оставшихся верными союзническим обязательствам, была вскоре направлена в Марокканскую ударную дивизию. К апрелю 1918 г. были сформированы уже почти четыре батальона русского легиона, которые вплоть до заключения перемирия союзников с Германией сражались с исключительным героизмом, дошли до берегов Рейна и получили признание как Русский Легион Чести.(13)
Из солдат 2-й категории формировались рабочие роты по 500 человек. Эта дешёвая рабочая сила использовалась не только на общественных и военных работах, но и частными предпринимателями, против чего возражал Занкевич. Однако очень многие русские солдаты, особенно в первые дни «триажа», отказывались и воевать и работать на французов, переходя в третью категорию и обрекая себя тем самым на каторжные работы. Они наивно верили, что таким образом смогут добиться скорейшего возвращения на родину.
2-й дивизия РЭК в декабре 1917 г. находилась ещё в окопах Салоникского фронта, а 4-й полк продолжал до конца января 1918 г. «терпеливо стоять на боевом участке, чем оказал, – как писал новый начальник дивизии генерал Тарановский, – важнейшую услугу всей французской [200] восточной армии, ибо если бы фронт дивизии был открыт, то всё дело союзников в Македонии было бы скомпрометировано».(14)
В связи с участившимися случаями братания в окопах русских, немецких и болгарских солдат в период Брест-Литовских переговоров, распространением большевистских настроений, маршал Фош и генерал Саррайль приняли решение о выводе русских войск с Салоникского фронта и распространении на 2-ю дивизию действий декабрьских инструкций о расформировании и сортировке солдат по категориям, высылке непокорных в Тунис.(15)
Французское правительство, обеспокоенное строптивостью русских солдат, их большой концентрацией в Северной Африке, принимало меры к их переходу в другие категории, искало варианты их репатриации.
В секретном письме Занкевичу от 6 января 1918 г. военный министр Франции Ф.Клемансо изложил проект репатриации части 2-й дивизии на родину через Америку и Владивосток (с согласия американского правительства) на кораблях, доставлявших во Францию американских солдат. Но в ответном письме Занкевич, напомнив о своих неоднократных просьбах летом 1917 г. о немедленной репатриации русских войск, в январе 1918 г. посчитал этот путь репатриации нежелательным. Он писал: «Союзники крайне озабочены, чтобы транссибирская магистраль не попала в руки максималистов, что позволило бы им стать хозяевами положения в Сибири. Владивостокский порт, как и транссибирская магистраль, поэтому приобретают исключительно важное значение, и я боюсь, что отправка этим путём контингентов, мораль и дисциплина которых пошатнулись, может представить определённую опасность».(16)
В это же время в Военном министерстве обсуждалась возможность транспортировки русских войск из Салоник через Порт-Саид в Индокитай, где предполагалось сформировать для их охраны четыре батальона солдат индо-китайских войск. Но Восьмое управление министерства посчитало, что присутствие 15 тыс. русских в колониях Индокитая обернётся для этих колоний тяжёлым бременем, так как русские и там не захотят работать и могут даже спровоцировать волнения. Поэтому оно предложило высадить их во Владивостоке. Представители других управлений министерства предлагали временно изолировать русских в [201]порту Мудрос (о.Лемнос) до начала навигации, а в конце апреля – начале мая перевезти их в Архангельск.(17)
В конце января 1918 г. советское правительство, не желавшее, чтобы русские солдаты воевали на Западном фронте, и ещё в конце декабря 1917 г. требовавшее вернуть их с Салоникского фронта, нотой в адрес посольства Франции в России выразило просьбу о репатриации 2-й дивизии на трёх русских военных кораблях, находившихся в Средиземном море. При этом, «принимая во внимание общее международное положение», оно отклонило предложение Германии (также заинтересованной в их выводе с западного фронта) пропустить русские бригады вместе с вооружением через свой фронт.(18) Посол Франции в России Ж.Нуланс предлагал сначала выяснить, что намерена предпринять новая российская власть в ответ на возобновление немецкого наступления. Начальник французской военной миссии в России генерал Ниссель высказался против предложенного Германией варианта: возвращение русских в Россию через Болгарию, Австрию или Дарданеллы. В случае же согласия французского правительства на репатриацию, следовало, по его мнению, в обмен на это потребовать (в качестве гарантий) транспортировки из России во Францию чехословацкого корпуса (20 тыс.), поляков (6 тыс.) и югославов, повставки ей 200 полевых пушек с тем, чтобы использовать русские боеприпасы, хранящиеся на французских складах, а также переуступку военного имущества, уже поставленного России.(19)
Своё предложение французам высказал в феврале 1918 г. Алексей Игнатьев: он готов взять на себя поиск необходимых морских транспортов в Норвегии, если Англия согласится доставить сотню русских (сомнительной репутации) до норвежского порта; на обратном пути из Мурманска можно было бы репатриировать из России членом французской военной миссии. В марте Игнатьев поспешил уведомить русских офицеров о двух возможных способах их возвращения в Россию: на казённом пароходе прямого сообщения Франция-Мурманск или за их счёт «одиночным порядком через Англию, Норвегию, Швецию».(20)
Судя по имеющейся в архиве телеграмме военного министра в МИД Франции от 3 марта 1918 г., французское правительство начало изучать возможность репатриации русских бригад на Владивосток (если будет получено согласие США и Японии) в обмен на транспортировку из России во Францию чехословацкого и польского корпусов, предложив послу Ж.Нулансу начать по этому поводу переговоры с советским правительством.(21) Обмен не состоялся из-за отказа Антанты разоружить чехов в случае их эвакуации из Рос[202]сии в связи с новым планами по их использованию в интервенции.
Гражданская война в России, усугубившаяся внешним вмешательством, трагически сказалась на судьбе тысяч наших соотечественников, оторванных от родины. Они всё больше становились чем-то вроде разменной монеты в руках политиков.
В марте 1918 г. при содействии английского военного министерства в Сен-Мало (Франция) удалось подготовить первую партию репатриантов: инвалидов и «реформированных», т.е. освобождённых от воинской повинности. Только из госпиталей было набрано 611 человек, из них 150 инвалидов. Всего 31 марта 1918 г. из Сен-Мало в Гавр выехали 711 солдат и офицеров. Далее их путь лежал через Саутгемптон на пароходе «Моннас Куин» в английский порт Ньюкастл, где отряд пополнили гражданские лица и экипаж реквизированных Англией русских кораблей. 20 апреля 1918 г. английский пароход «Хантсенд» доставил первых репатриантов в Мурманск.
В архиве сохранились отчёты русского врача Вебера, начальника медицинской службы бригад в Лавале, сопровождавшего репатриантов в Гавр, фрацузского офицера Дюбуана, сопровождавшего их до порта Ньюкастл, и капитана Пандарьеса, офицера связи с французское военной миссией в России, сдавшего их в порту Мурманска. Капитан Дюбуан, как и врач Вебер, никаких беспорядков во время пути не отметили. Зато в отчёте капитана Пандарьеса много места было отведено описанию «очень плохого умонастроения солдат», исключительной враждебности этих «озлобленных и ослеплённых политическими пристрастиями людей» к Франции, их жалобам на русских офицеров и генералов корпуса.(22)
По прибытии в Мурманск жалобы солдат стали достоянием гласности. В этой связи Ж.Нуланс и генконсул Гренар предлагали в своих письмах во Францию сделать от имени французского правительства заявление. В ответ французское правительство потребовало от своих представителей в России решительно опровергнуть «лживые» жалобы репатриантов и довести до сведения советского правительства, что отношение к русским солдатам во Франции такое же, как и к французским, что «реформированным» военным платят пособия, предусмотренные законом, что русские солдаты пользуются и отпусками, и санаториями, а их жалованье даже превышает жалованье французских солдат.(23)
Подобного рода заявления французское правительство делало в то время, когда для русских солдат, которых всё более воспринимали как представителей большевистской России, мечтавшей о мировой революции, всё чаще называя их «красными солдатами», во Франции создавались спецроты-тюрьмы, а в Северной Африке – дисциплинарные спецбатальоны с нечеловеческими условиями содержания с определённой целью физически и морально сломить русских солдат, рвавшихся на родину, вынудить их перейти в первую и вторую категорию; в то время, [203] когда солдаты всё более ощущали себя военнопленными в стране, которая в 1916 г. встречала их цветами.
В мае 1918 г. была предпринята попытка репатриировать из Франции в Архангельск через Ньюкастл ещё одну партию инвалидов, «реформированных» и военнослужащих старших возрастов (1295 солдат и 27 офицеров). Отряд прибыл в Гавр из разных районов Франции с 11 по 17 мая.(24) Но в связи с тем, что английское адмиралтейство посчитало нужным использовать для других целей корабль, предназначенный для репатриации русского отряда, французские власти дали указание 23 мая вернуть его из Гавра во внутренние воды Франции и вновь развести по госпиталям и рабочим командам.(25) Нетрудно представить себе жестокое разочарование наших солдат, которые надеялись через две недели увидеть наконец родину. Об этом разочаровании красноречиво свидетельствует листовка, найденная в госпитале Сен-Серван, и письмо русских инвалидов из департамента Ренн, опубликованное 12 июля 1918 г. в газете Отрядного комитета 1-й дивизии «Русский солдат-гражданин во Франции».(26)
Репатриация РЭК была с этого времени приостановлена из-за позиции английского правительства, противившегося, как и в 1917 г., возвращению в Россию воинских контингентов.(27)
Между тем в славянское бюро военного министерства Франции, к начальнику русской базы в Лавале стекались сведения о готовности русских военных возвратиться на родину через Порт-Саид, Дальний Восток, Англию, Швецию. Группа русских инвалидов в г.Сен-Ло направила адмиралу Легу прошение с просьбой о скорейшей их отправке домой «хотя на товарных пароходах», так как, писали они, «сердца наши изболелись о погибающей нашей родине и о семействах наших, от которых вот уже скоро год, как не получаем никаких известий».(28)
Начался период бесконечных поисков французской администрацией путей репатриации, в частности, через Швецию. Она была готова оплатить расходы офицеров, пожелавших ранее выехать этим путём на свои средства.
В свою очередь, советское правительство ходатайствовало перед швейцарским и германским правительствами о разрешении на проезд русских солдат через территории их государств, обязуясь возместить расходы по их доставке.
Во время встречи в июле 1918 г. французских и английских дипломатов в Москве с Г.В.Чичериным по поводу отъезда их военной миссий из [204] России глава советской дипломатии вновь коснулся проблемы репатриации русских солдат из Франции, допустив, что отъезд военных миссий Антанты и репатриация могут быть и не связаны, хотя очевидно, что решение одного вопроса облегчит решение другого.
Генконсул Франции в России Гренар и военный атташе генерал Ж.-Ф.Лавернь настойчиво просили своё правительство подтвердить согласие на репатриацию русских сообщением о том, что меры по их ближайшей отправке принимаются. Это, уверяли они, произведёт благоприятное впечатление на общественное мнение в России и лишит большевиков одной из самых сильных козырей против Антанты, тем более что дипломатические, консульские представители, сотрудники военных миссий Англии и Франции уже готовились к отъезду через Архангельск. Впрочем, как писал Гренар, французское правительство могло бы регулировать репатриацию русских как ему удобно.
13 августа Гренар через шведского представителя в России передал в МИД Франции сообщение, что Г.В.Чичерин дал письменное обязательство обеспечить отъезд французского персонала, если французское правительство согласится на участие в репатриации русских Международного Красного Креста и трёх представителей советского Красного Креста. МИД Франции такое согласие дал.(29)
Славянское бюро военного министерства Франции, ссылаясь на настойчивые просьбы Гренара и Лаверня, предложило МИД Франции настаивать на том, чтобы английское правительство оказало помощь в репатриации русских. Идею – сформировать русский отряд из добровольцев для отправки в Мурманск под командование Антанты – оно сначала не сочло удачной, так как это не решило бы проблему репатриации, к тому же не было уверенности, что, ступив на родную землю, русские солдаты «останутся на своём посту».(30)
В начале сентября 1918 г. славянское бюро подготовило справку, содержавшую варианты репатриации: через Швейцарию, Швецию, Владивосток или Мурманск. Возможность возвращения русских через Швейцарию, чего добивалась советская сторона, была им отвергнута, так как для этого требовалось согласие Германии; в случае его получения появлялись опасения, что Германия задержит русских солдат под каким-нибудь предлогом и использует их либо в качестве рабочей силы, либо как повод для агитации против Антанты. Путь через Владивосток по причине дальности также посчитали неприемлемым. Для проезда через Швецию требовалось согласие Стокгольма и Лондона. Но, как вскоре выяснилось, пароходы в порту Ревель, куда репатрианты должны были бы прибыть, контролировались немецкими властями, в связи с чем возвращение через Швецию представлялось невозможным. Оставался один путь – при содействии и согласии Англии – через северные порты России, куда предлагалось направить воинский контингент, на верность и надёжность которого в результате тщательного отбора Франция могла бы рассчитывать, другими словами, могла бы использовать его в начавшейся [205] военной интервенции против России. Это оценивалось как позитивный момент репатриации.
Отрицательные стороны возвращения русских солдат на родину чиновникам славянского бюро виделись в следующем: сокращение числа рабочих рук во Франции, возрастание антифранцузских настроений в России, опасность пребывания в военной зоне «нездоровых элементов», «лишних ртов» (имелись в виду нетрудоспособные солдаты), так как в случае массовой репатриации через Мурманск или Архангельск потребуется сконцентрировать все русские контингенты во внутренних районах Франции в ожидании отъезда.(31)
В это время МИД Франции через шведское правительство стало известно, что в связи с боевыми действиями в районе Двины, возвращение союзных консульств на родину через Архангельск невозможно. Велись переговоры с советским правительством об их выезде через Сибирь и об освобождении арестованных в России англичан и французов. Французское и английское правительства чрез шведского консула были уведомлены, что переговоры могут дать положительные результаты только в том случае, если англичане гарантируют жизнь арестованным в Англии большевикам и если чехословацкое командование не расстреляет захваченных в плен в Самаре комиссаров, в противном случае в Москве будут расстреляны два арестованных чеха.
После ареста в августе 1918 г. в Москве британского дипломата Брюса Локкарта и ответной акции английского правительства – ареста полномочного представителя Советской России М.М.Литвинова почти всех работников полпредства, возвращение дипломатов Франции и Англии из России (а именно, их консульских миссий и персонала военных атташе) было поставлено в прямую зависимость от освобождения и возвращения на родину Литвинова и его персонала, а бывшей французской военной миссии – от репатриации РЭК(32), конкретно, от того, когда делегация советского Красного Креста во Франции сообщит, что первый поезд с русскими солдатами прибыл в Швейцарию. Поверенный в делах Франции в России представитель Дании Скавениус пытался убедить советские власти, что «слову Франции не верят» и имеют надёжную информацию о том, что русских солдат принуждают работать во Франции. Если это будет продолжаться, заявили ему, то французов, задержанных в России, тоже заставят работать.(33) [206]
В октябре 1918 г. весь персонал французского консульства и военного атташе в России вернулся на родину, кроме трёх арестованных лиц – Э. дю Кастеля, Дарси и А.Мазона, которых советская сторона отказалась признать как дипломатов и включила в список членом расформированной военной миссии.(34)
Несмотря на просьбу Франции задержать при проезде через Норвегию и Швецию Литвинова и членом его миссии, пока не будут возвращены дю Кастель, Дарси и Мазон, Литвинов со своими сотрудниками благополучно вернулся на родину. В связи с этим французское правительство выразило протест английскому, шведскому, датскому и советскому правительствам и заявило последнему, что до возвращения трёх французских гражданских лиц никакого нового обмена не будет.(35)
Таким образом, репатриация почти 40 тыс. русских военных оказалась в зависимости от судьбы трёх французов, а также нескольких десятков сотрудников французское военной миссии и гражданских лиц, арестованных «по обвинению в заговоре против советской власти».
Но опасаясь за жизнь сограждан, французское правительство продолжало обсуждать пути репатриации русских солдат, которую намеревалось [207] начать после возвращения дю Кастеля, Дарси и Мазона. Предложенный большевиками морской путь репатриации был ими отвергнут, так как присутствие во французских портах советских судов, которые готовы было предоставить советское правительство, оценивалось как откровенно «неуместное». Остановились на варианте сухопутного возвращения через Швейцарию.
Предвидя массовый характер репатриации, неприязнь солдат к бывшему союзному правительству, что в разгар гражданской войны и интервенции в России представляло для Франции потенциальную опасность, к тому же не желая вести переговоры с Германией, МИД Франции пришёл к выводу, что сразу весь корпус репатриировать невозможно. В инструкциях послу Франции в Берне Дютасте Пишон 1 ноября 1918 г. писал: «Желательно сократить до минимума предложения большевиков по репатриации. Было бы предпочтительнее их вовсе не учитывать, но мы должны соблюсти обязательства, взятые на себя правительством. Если мы ничего не сделаем, то большевики воспользуются нарушением наших обещаний, и мы будем рисковать нашими жизнями своих граждан в России. Поэтому абсолютно необходимо что-то сделать. В то же время мы можем прикрыться формулировкой, которая была использована в моей телеграмме от 13 августа, предусматривающей, что репатриация будет зависеть от средств, которыми мы располагаем».(36)
Военный министр Ж.Клемансо тоже считал, что репатриация всего корпуса не очень желательна, ибо Франция лишится очень нужных ей рабочих рук, а кроме того, прервётся начатая французскими властями деятельность по «изменению менталитета людей, которые предвзято смотрят на нас как на угнетателей».(37) Но так как Франция была связана обещанием, он предложил начать репатриацию через Швейцарию с отправки 80 «реформированных», подготовленных для отъезда ещё в мае, пополнив эту группу нетрудоспособными и приняв меры предосторожности по пути их следования через Германию, чтобы их не использовали для пропагандисткой кампании против Антанты. Инвалидов и больных солдат из Северной Африки и Салоник предполагалось эвакуировать по Чёрному морю в Южную Россию.
8 октября 1918 г. из России во Францию выехали три представителя советского Красного Креста для контроля за эвакуацией русских солдат. Двое из низ, И.П.Орлов и И.Савицкий, отправились туда через Германию, третий – через Швецию. Опасаясь, что они попытаются использовать свою поездку для большевистской пропаганды, французское правительство решило не допустить приезда делегации во Францию, а вести переговоры по выработке условий обмена в Швейцарии с участием представителей швейцарского и советского Красного Креста и заместителя начальника русской базы в Лавале полковника Баржоне. Но в первой половине ноября швейцарское правительство приняло решение о выдворении из страны всех представителей Советской России, обвинив их [208] в подготовке всеобщей забастовки в Швейцарии. Покинули её территорию и три представителя советского Красного креста. Швейцария отказалась от участия в переговорах с советским правительством о репатриации солдат через её территорию. Таким образом, очередной вариант репатриации был вновь сорван.
В конце ноября генконсул Дании в России сообщил французскому правительству, что над арестованными французскими офицерами нависла угроза расстрела, так как ЧК располагает неопровержимыми доказательствами их участия в заговоре против Советов. Протесты генконсула отсрочили вынесение смертного приговора, но Франция, опасаясь худшего, вынуждена была вернуться к вопросу о репатриации РЭК, приняв во внимание, что репатриировать солдат в районы, находящиеся под властью большевиков, опасно. Как писал заместитель начальника штаба французской армии генерал Галлье, это означало бы «почти неминуемо сделать их солдатами Красной гвардии, если не из убеждения, то по крайней мере в надежде быть материально обеспеченными. Следует так провести сортировку русских, – писал он далее, – чтобы репатриировать выходцев только их тех районов, которые находятся под нашим влиянием».(38)
Во Франции вновь вернулись к возможности репатриации через Балтику. Министром иностранных дел был предложен такой вариант: использовать один из кораблей, перевозивших французских военнопленных из Восточной Пруссии, для обмена 1200 русских во Франции в одном из Балтийских портов на 100 французских заложников, которых доставит советская сторона, а на обратном пути в одном из портов Восточной Пруссии взять на борт французских военнопленных.
Советское правительство обратилось с просьбой к французскому правительству допустить на её территорию новую миссию Красного Креста в составе – Д.З.Мануильского (глава), И.Арманд и Давтян – для контроля за репатриацией русских солдат. Но так как первая партия из 1150 русских военных и 57 гражданских лиц была сформирована и дата её отправки на родину намечена на начало января 1919 г., то стороны договорились, что после её приезда в Россию пароход заберёт часть французских заложников (26 военнослужащих и 42 гражданских лица) и миссию Мануильского, которая будет контролировать отъезд второй партии русских солдат из Франции в обмен на оставшихся в России французов.(39)
16 января 1919 г. пароход «Мегаллас Геллас» с первой партией русских репатриантов на борту покинул порт Дюнкерка. Таким образом, к февралю 1919 г. из Франции было репатриировано всего около 2 тыс. человек.
22 февраля в Дюнкерк прибыл пароход «Русь» с миссией Д.З.Мануильского и французскими гражданами на борту. Прибывшие во Францию советские делегаты оказались на положении арестованных и были [209] лишены не только возможности участвовать в подготовке отъезда русских военных, но и посещать лагеря бывших русских военнопленных в Германии, которых во Франции скопилось после подписания перемирия около 30 тыс.
Чем же вызваны были столь суровые меры по отношению к советской делегации? Обратимся к французским документам.
С начала февраля в военное, финансовое министерства и МИД Франции начали поступать от французской разведки и французских дипломатических представителей в Женеве, Стокгольме и Хельсинки панические телеграммы, в которых сообщалось о предстоящем приезде во Францию трёх представителей советского Красного Креста якобы для организации серии террористических актов против членов французского правительства и правительства стран Антанты и ведения большевистской пропаганды. Под предлогом урегулирования вопросов, связанных с содержанием и репатриацией русских военных, советские представители якобы везли с собой несколько миллионов рублей, вопреки официально ими заявленных 1350 тыс. В телеграммах говорилось, что именно на средства миссии Красного Креста была организована большевистская пропаганда во многих странах. В ответ на это министерство финансов принимает меры, направленные на ограничение ввоза русских денег, запрещает их обмен, а генеральный комиссар управления по национальной безопасности Франции Винтер направляет соответствующие инструкции командующему флотом и спецкомиссару полиции Дюнкерка, куда должен был прибыть пароход «Русь». Из представителей различных министерств была создана военная миссия во главе с полковником Верленом для предупреждения пропаганды и возможных контактов членом советской делегации с частными лицами. Инструкциями предписывались следующие меры: до прибытия Верлена не пускать делегатов на берег; представителям таможни и полиции производить обыск членом делегации и трёх её секретарей; произвести осмотр багажа; изъять, кроме 500 франков, всю имеющуюся у низ наличность (которую следовало поместить в филиал французского банка в Дюнкерке, снимать деньги со счёта разрешалось только с ведома полковника Верлена). Телеграфом делегация могла пользоваться только через Верлена.
3 февраля спецкомиссар полиции сообщил Винтеру о прибытии накануне в порт Дюнкерка парохода «Русь» и выполнении всех требований инструкции, в частности, что ночью миссия Верлена изучила все документы, бывшие в багаже делегации, и пришла к выводу, что они составлены исключительно на русском языке и не представляют интереса, что делегация имеет при себе 1 505 191 руб. и 49 тыс. фр., что члены делегации после соблюдения всех формальностей были переданы в распоряжение миссии Варлена. Затем их привезли в небольшую гостиницу в Малё-Бен, в нескольких километрах от Дюнкерка, где разместилась и сама французская миссия.(40) [210]
7 марта ею было перехвачено письмо, адресованное Д.Мануильскому Александром Нагорновым, назначенным в декабре 1917 г. консулом в Марсель, согласно официальной телеграмме И.А.Залкинда. Французское правительство, зная об этом, тем не менее препятствовало его связям с Россией. Нагорнов писал, что русская колония с тревогой ожидает, удастся ли Мануильскому приехать в Париж; что он поддерживает связь с председателем созданного ею военного комитета по репатриации; если Мануильскому всё-таки не удастся приехать в Париж, он готов быт его представителем в Париже и в случае согласия просит известить его об этом телеграммой.(41) Разумеется, это письмо до Мануильского не дошло.
Делегация вынуждена была покинуть Францию, так и не выполнив своей миссии. Пароход «Дюмон д’Юрвиль» доставил её на родину вместе с тысячью репатриантов после вынужденной трёхнедельной задержки в финском порту Ганг.
В связи с событиями в России десятки тысяч «незанятых» русских офицеров и солдат, оказавшихся за пределами родины, сотни тысяч русских военнопленных воспринимались обеими сторонами как огромный людской резервуар, потенциальный источник для пополнения воюющих армий. Планы бывших союзников России совпадали с планами русской политической эмиграции, с планами командования белых армий – репатриировать русских военных в районы, находившиеся под их контролем, где они невольно становились солдатами этих армий.(42)
В феврале 1919 г., по просьбе А.В.Колчака, контр-адмирал С.С.Погуляев был назначен французским правительством начальником Особого русского управления по делам русских военных и военнопленных, находившихся за пределами России. Управление было создано с целью координации деятельности русских эмигрантских группировок, желавших заниматься репатриацией, и устранения разногласия между ними.(43)
Летом 1919 г. началась активная репатриация РЭК, прежде всего с Восточного фронта, по Чёрному морю в южные порты России. Она была увязана с репатриацией русских военнопленных из Франции и централь[211]ных держав.(44) Согласно приказу А.И.Деникина, все офицерам, находившимся в балканских странах, предписывалось присоединиться к белой армии на юге России. Сохранилось много свидетельств о фактах насильственной отправки солдат и офицеров в армию Деникина, где отказывавшихся участвовать в гражданской войне расстреливали и вешали.(45)
В связи с репатриацией солдат в порты, бывшие под контролем деникинских войск, Г.В.Чичерин не раз направлял соответствующие ноты протесты французскому правительству, в одной из которых, в частности, говорилось, что «подвергая опасности жинь русских солдат, оно подвергает той же опасности жизнь своих собственных граждан» в России.(46)
Документы Военного комитета Антанты дают возможность проследить, насколько судьба наших солдат зависела от её военно-стратегических планов в России. Свидетельствуют они и о нежелании Франции считаться с техническими трудностями приёма Деникиным нового пополнения. Вот краткое содержание этих документов.
11 июля 1919 г. глава британской военной делегации на Парижской мирной конференции генерал Твейтс в письме начальнику генштаба Антанты генералу М.Вейгану просил приостановить репатриацию русских солдат из Салоник в Южную Россию в связи с тем, что большая часть их «поражена большевизмом». Он напомнил о безуспешных протестах Деникина против репатриации их в Севастополь, только что освобождённый от Красной Армии. Твейтс считал неуместным вновь вводить в этот район «солдат-большевиков», так как это помешало бы операциям Деникина, «в успехе которых, – писал он, – наша единственная надежда уравновесить превосходство большевиков в боях против Колчака». Твейтс просил отнестись к его просьбе как к очень срочной, и если приостановить репатриацию уже невозможно, то осуществлять её в Одессу, а не в Крым. [212]
Маршал Фош, информируя об этой просьбе Клемансо, согласился с доводами генерала Твейтса, сочтя, что «было бы неуместно в момент, когда армия Деникина успешно продвигается к Москве, высаживать сомнительные части в тыл этих войск. Высадка в Одессе, напротив, представляется менее неуместной в том плане, что большевистские настроения русских из Салоник довольно определенны, а образ их мыслей сейчас ближе к образу мыслей из банд Григорьева, чем Добровольческой армии».
20 августа поступила новая просьба английского представителя маршалу Фошу – приостановить репатриацию русских, но теперь уже в Одессу, по причине срочных военных операций Деникина на этом направлении. И вновь французское правительство идёт навстречу, приостановив на две недели посадку русских солдат на пароход во Франции, возвращает в Константинополь другой пароход, уже достигший Одессы с репатриантами на борту. Но Фош тем не мене настаивает на необходимости продолжить репатриацию русских из Франции в Южную Россию, которая, по его мнению, не должна зависеть от меняющейся военной ситуации в этом районе, и даже предупреждает, что в случае противодействия Франция будет вынуждена сопровождать суда с репатриантами французским военными кораблями.
Деникин, не успевая обустраивать прибывавших солдат, просил репатриировать выходцев из северных губерний России через порты Балтики и Архангельск. Но Фош решительно заявил, что из-за отсутствия транспорта эту просьбу удовлетворить невозможно, что репатриация будет продолжена в те порты Южной России, которые укажет Деникин, и просил передать ему через британскую миссию при его штабе «не чинить никаких препятствий операциям по репатриации, которые должны возобновиться со дня на день и не могут быть отложены. Нужно срочно избавляться от нежелательных элементов»…
В конце ноября очередная просьба Деникина – приостановить репатриацию русских солдат из Франции и русских военнопленных из центральных держав в Южную Россию или хотя бы осуществлять её с интервалами. После того, как одному из французских кораблей был запрещён вход в Новороссийск и Одессу, новый главнокомандующий союзными войсками на Восточном фронте генерал Франше д’Эспере получил указание «не допускать никаких обструкций» этой репатриации, которая возобновилась с середины декабря.(47)
20 апреля 1920 г. в Копенгагене М.М.Литвиновым и французским консулом Дюшеном было подписано соглашение об обмене всех французов в России (около 900 человек), все судебные разбирательства против которых прекращаются, на русских, находящихся на территории Франции (около 22 тыс.). В соглашении содержалось заверение [213] французского правительства о его невмешательстве во внутренние дела России.(48)
На следующий день Литвинов направил Дюшену письмо, содержавшее просьбу об отправке первым же транспортом на родину русских солдат, находившихся в тюрьмах или подвергавшихся режиму строго содержания (знаменитый режим «Б»).(49)
Французская сторона в одной из нот уверяла, что к июню 1920 г. на родину было возвращено 47 289 русских солдат. Чичерин, опровергая это, назвал цифру в 15 тыс.(50)
В радиограмме от 25 августа 1920 г. министр иностранных дел Франции Александр Мильеран уведомлял советскую сторону, что его правительство обязуется обеспечить отправление последнего эшелона русских из Франции к 15 сентября, а из Алжира – к 20 сентября, и потребовал от советской стороны доставить всех французских пленных на финляндскую границу или в Одессу к 1 октября. Завершил Мильеран радиограмму такой фразой: «Если к 1 октября отправка французов из России будет задержана вопреки их желанию, то я сочту себя вынужденным предложить командованию французского флота обеспечить необходимые гарантии на юге России».(51)
Советское правительство восприняло эти слова как угрозу наступательных операций французского флота в Чёрном море, о чём и заявило в ноте от 25 сентября 1920 г.; требование о возвращении всех французских граждан оно сочло необоснованным, так как репатриация русских к этой дате французской стороной не была осуществлена.(52)
Но, обменявшись колкостями, обе стороны всё-таки следовали достигнутым договорённостям. Судя по письму Мильерана маршалу Фошу, отправленному через два дня после радиограммы Чичерину (27 августа), МИД Франции занял довольно твёрдую позицию по выполнению обязательств соглашения от 20 апреля 1920 г. Он отклонил просьбу генерала Е.К.Миллера, поддержанную маршалом Фошем, немедленно приостановить репатриацию русских на Одессу из опасения, что они послужат укреплению сил Красной Армии. Мильеран считал, что, хотя, Франция и [214]решила поддержать правительство Врангеля, она обязана выполнять условия соглашения, чтобы вызволить из России всех арестованных французов, которые могли не перенести приближающуюся суровую русскую зиму.(53)
Советская сторона, не дожидаясь возвращения из Франции последних эшелонов с русскими, 2 октября передала французов, пожелавших выехать на родину, финляндским властям. 40 французов были репатриированы из Одессы 1 января 1921 г.(54)
С французской стороной продолжал уточняться список её граждан, разбросанных по всей территории России, для дальнейшей их репатриации. В мае 1921 г. в Одессе ожидали отправки 38 французов. Но французское правительство отнеслось к ним крайне подозрительно, предположив, что среди них есть агенты большевиков.(55)
По данным советской стороны, на март 1921 г. во Франции, в лагерях Северной Африки и на Балканах продолжилось насильственное задержание 25 тыс. русских военных. Но через неделю МИД Франции сообщил о выполнении всех пунктов Копенгагенского соглашения и репатриации на родину всех желающих за счёт французского правительства.(56)
В действительности, после репатриации основной массы солдат экспедиционного корпуса и военнопленных во Франции оставалось ещё много русских военных, к которым присоединились солдаты разгромленных в России белых армий и которые, поверив объявленной советским правительством амнистии, тоже хотели вернуться на родину.
Советское правительство предложило послать во Францию контрольную комиссию по проверке выполнения условий Копенгагенского соглашения, выразив одновременно протес против репатриации оставшихся русских за счёт советской стороны, о чём шла речь в ноте МИД Франции от 8 апреля 1921 г.
Только в октябре 1922 г. Франция известила о согласии принять в Марселе делегацию Российского общества Красного Креста (РОКК) во главе с А.М.Устиновым. И только в начале июня 1923 г. делегация, ожидавшая [215] в Берлине с декабря 1922 г. разрешения на въезд во Францию, была наконец допущена в Марсель. Отношение к ней было столь же настороженным, как и к миссии Мануильского в 1919 г.(57)
Имеются следующие архивные свидетельства о миссии Устинова «по репатриации красных солдат, интернированных во Франции в 1917 г.». 19 июня 1923 г. Устинов вместе со спецкомиссаром Марселя Грегори и представителями французских военных властей обеспечивал погрузку первого эшелона из 700 репатриантов на пароход «Брага». 23 июня Устинов вился во Второе бюро военного министерства Франции, чтобы поблагодарить военного министра за организацию встречи в Марселе репатриантов и их посадки на пароход, особенно выделив заслуги капитана А.Перлье.(58) Устинов передал через него письмо в генштаб французской армии. В нём он сообщал, что получил огромное число просьб от русских беженцев во Франции, которых не уведомили об отплытии парохода «Брага» и которые тоже хотят вернуться на родину. Он был убеждён, что к августу, когда намечалась новая отправка, поступит ещё много таких просьб и настаивал на их удовлетворении. Вопрос кредитов на отправку не может быть помехой, так как, писал он, израсходована только треть средств. В военном министерстве Устинову посоветовали обратиться в МИД. Однако чиновник, встретивший его у поезда при его проезде из Парижа в Марсель, заявил от имени французского правительства, что он должен покинуть Францию этим же вечером.
Просьбу советского правительства на отправку новой делегации РОКК французское правительство отклонило, сообщив 12 декабря 1923 г., что только 20 солдат с двумя женщинами четырьмя детьми выразили желание уехать на родину. Но советское правительство не пожелало их принять, не имея о них никаких сведений, видимо, предположив, как ранее французская сторона, что они вражеские агенты.(59) Круг замкнулся.
В ноябре 1924 г. группой русских военных из состава бывшего экспедиционного корпуса в Париже был создан Союз возвращения на родину, имевший филиалы во многих городах Франции.(60) Как известно, позже в эту организацию, сменившую в 1937 г. своё название на Союз друзей советской родины, проникли агенты ГПУ.[216]
Примечания:
1. Общие потери только 1-й бригады в битве под Курси составили 70 офицеров и 4472 солдата (Российский государственный военно-исторический архив. Ф. 2003. Оп. 1 . Д. 1151. Л. 143. Далее: РГВИА). По свидетельству начальника 2-й бригады генерала Дитерихса за восемь месяцев боевых действий в Македонии бригада потеряла убитыми, ранеными и контуженными более 4400 человек, более 8 тыс. прошли через госпитали. В мае 1917 г. Дитерихс докладывал: «Умышленно или случайно, но на долю бригады выпали самые тяжёлые боевые задачи на фронте французской армии» // Там же. Ф. 1237. Оп. 1. Д. 10. Л. 56-60).
2. Правительство опасалось, что эвакуация помешает поставкам военного имущества русской армии, что контакт при эвакуации с соединениями на русском фронте позволит солдатам ощутить разницу между техническим оснащением французской и русской армий. Против отправки русских бригад из Франции на родину высказывались и представители английского адмиралтейства (Центр хранения историко-документальных коллекций. Ф. 198. Оп. 9а. Д. 12068. Л. 149, 161, 162; Д. 12858. Л. 152. Далее: ЦХИДК).
3. РГВИА. Ф. 15234. Оп. 1. Д. 7. Л. 9.
4. В мае 1917 г. 1-я и 3-я бригады были сведены в 1-ю дивизию во главе с генералом Н.А.Лохвицким, бывшим начальником 1-й бригады (Там же. Ф. 15234. Оп. 1. Д. 7. Л. 53).
5. ЦХИДК. Ф.66. Оп. 1. Д. 1. Л. 73.
6. Временное правительство, способствовавшее своими приказами разложению экспедиционного корпуса, после июльских событий в Петрограде приняло чрезвычайные меры по восстановлению дисциплины в армии, в том числе потребовало приостановить действия приказа №213 в 1-й дивизии РЭК, немедленно ввести военно-революционные суды, смертную казнь и навести порядок в дивизии с помощью оружия. Сначала А.Ф.Керенский категорически запретил обращаться за помощью к французам, назвав это «недопустимым и неприличным». В свою очережь французское правительство предупреждало Занкевича о необходимости исключить кровопролитие при «усмирении» куртинцев. Но Занкевич, не снискавший, как и комиссар Временного правительства в 1-й дивизии Е.И.Рапп, ни доверия, ни уважения солдат, посчитал обстановку настолько непредсказуемой, что вынужден был (получив согласие Временного правительства) прибегнуть к помощи французского командования, которое, опасаясь бунта 8 тыс. вооружённых солдат, согласилось (после неоднократных просьб Занкевича и видя его беспомощность) предоставить для осады лагеря 5 тыс. своих солдат, часть которых была снята с фронта.
7. Обращения куртинцев в французскому и русскому командованию с объяснением своих позиций, с просьбой отсрочить обстрел до проведения собрания солдатского комитета во внимание приняты не были. Одно из таких обращений было передано командующему 12-м французским военным округом генералу Л.Комби французским аббатом Лалироном, пытавшимся предотвратить братоубийство. См.: Poiteven P. Une bataille au centre de la France en 1917. La révolte des Armées russes au camps de la Courtine. Р., 1934. Р. 45-47; РГВИА. Ф. 15223. Оп.1. Д. 40. Л. 22-22 об.
8. ЦХИДК. Ф. 198. Оп. 9. Д. 7295. Л. 136. Со стороны усмирителей погиб один человек и 5 были ранены. Кроме того, случайными жертвами стали французские почтальоны: один погиб, ещё один был ранен. (РГВИА. Ф. 15234. Оп. 1. Д. 65. Л. 8 об.). По данным отрядного комитета, погибли 8 человек и 44 были ранены (ЦХИДК. Ф. 66. Оп. 1. Д. 1. Л. 74.). Но по воспоминаниям солдат, жертв было гораздо больше. О Куртинском восстании см.: Деренковский Г.М. Восстание русских солдат во Франции в 1917 г. Ист. Зап. 1951. Вып. 38. С. 71-102).
9. РГВИА. Ф. 15237. Оп. 1. Д. 34. Л. 181. Против ухода русской дивизии с Салоникского фронта были королевич Александр Сербский и главнокомандующий восточной союзнической армией генерал Саррайль (Там же. Ф. 15230. Оп. 1. Д. 1. Л. 8.). Начальник 2-й дивизии генерал И.М.Тарбеев, узнав о предполагавшейся отправке 1-й дивизии в Россию, писал в Главное управление Генштаба русской армии (ГУГШ) в сентябре 1917 г.: «Эта мера явится провокацией 2-й дивизии, которая получит доказательство того, что для исполнения желания вернуться в Россию достаточно возмущения. Стремление домой у 2-й дивизии несомненно сильнее развито, чем в 1-й, ввиду тягости несения службы в Македонии. Считаю долгом предупредить о возможных опасных последствиях перевозки 1-й дивизии» // Там же. Ф. 15237. Оп. 1. Д. 34. Л. 135-135 об.
10. Там же. Ф. 5234. Оп. 1. Д. 85.
11. Там же. Д. 45. Л. 220.
12. Там же. Д. 87. Л. 24-26.
13. 14 июля 1918 г. – в годовщину Дня взятия Бастилии – представителям Русского легиона было отказано в участии в параде, о чём просил французское командование российский военный агент во Франции Ал. Игнатьев. Подробнее о Русском легионе см.: Данилов Ю.Н. Русские отряды на французском и македонском фронтах. 1916-1918 гг. Париж, 1933.
14. РГВИА. Ф. 15230. Оп. 1. Д. 35. Л. 155. О боевых действиях РЭК на Салоникском фронте см.: Писарев Ю.А. Русские войска на Салоникском фронте в 1916-1918 гг. //Ист. зап. 1966. Вып. 79. С. 109-138.
15. Представитель русского командования при союзном штабе на Салоникском фронте генерал Артамонов информировал Занкевича: «Дивизионный комитет, полагавший ранее, что господство максималистов кратковременное, теперь переменил к ним отношение, видя в них единственное организованное правительство» (РГВИА. Ф. 15234. Оп. 1. Д. 72. Л. 8 об.). При расформировании 2-й дивизии, которую перед тем, прибегнув к хитрости, разоружили (В итоге поспешно проведённого по французскому сценарию «триажа»), в третью категорию демонстративно перешли 11487 солдат, а после дополнительного опроса – 12676. Уже в январе 1918 г. первая партия этих людей оказалась в Бизерте (ЦХИДК. Ф. 198. Оп. 5. Д. 58. Л. 223-223 об.).
16. РГВИА. Ф. 15234. Оп. 1. Д. 58. Л. 6-8.
17. ЦХИДК. Ф. 198. Оп. 5. Д. 58. Л. 219-222.
18. РГВИА. Ф. 15234. Оп. 1. Д. 72. Л. 23; ЦХИДК. Ф. 198. Оп. 9а. Д. 12085. Л. 60; Документы внешней политики СССР (далее: ссылки на т. 1-6). М., 1957-1962. Т. 1. С. 96-97.
19. ЦХИДК. Ф. 198. Оп. 9а. Д. 12085. Л. 60, 168.
20. Там же. Д. 11928. Л. 413; РГВИА. Ф. 15236. Оп. 1. Д. 6. Л. 12.
21. ЦХИДК. Ф. 198. Оп. 5. Д. 58. Л. 203-206; Оп. 9а. Д. 11847. Л. 56, 74, 75, 88, 94; Д. 13170. Л. 106, 223.
22. Там же. Оп. 8. Д. 351. Л. 259-261, 276, 284-287.
23. Там же. Л. 283; 50, 272, 279. Эти «привилегии», зафиксированные во французских инструкциях, на основную массу солдат не распространились.
24. Два офицера, Малахов и Глухов, до прибытия парохода в Гавр содержались под арестом из опасения, вероятно, их большевистской агитации среди солдат. В Гавре произошёл и трагический инцидент: лейтенант Борис Романовский, пытавшийся покончить с собой, выстрелом из револьвера случайно смертельно ранил французского офицера Борне, находившегося неподалёку (ЦХИДК. Ф. 198. Оп. 8. Д. 351. Л. 18-23).
25. Там же. Л. 53; РГВИА. Ф. 15236. Оп. 2. Д. 2. Л. 31.
26. ЦХИДК. Ф. 198. Оп. 8. Д. 351. Л. 289, 290, 301, 302.
27. Там же. Л. 209, 277.
28. Там же. Л. 195, 196.
29. Там же. Л. 238, 211, 237, 169; Документы внешней политики СССР. Т. 1. С. 422.
30. ЦХИДК. Ф. 198. Оп. 8. Д. 351. Л. 254, 255; Ф. 198. Оп. 9. Д. 3681. Л. 689, 690.
31. Там же. Ф. 198. Оп. 8. Д. 351. Л. 209-210, 213.
32. Там же. Л. 229, 104, 185, 186; Документы внешней политики СССР. Т. 1. С. 469, 470, 489.
33. ЦХИДК. Ф. 198. Оп. 8. Д. 351. Л. 184, 186. В нотах Чичерина по поводу участия дипломатических представителей Англии и Франции в организации заговоров против советской власти можно проследить характерный «классовый подход» этой власти и к арестам иностранцев в России. Чичерин подчёркивал, что советское правительство не арестовывает представителей рабочего класса стран Антанты, аресты же представителей английской и французской буржуазии призывного возраста будут продолжаться и впредь, пока не прекратятся репрессии в районах, оккупированных войсками Антанты (см.: Документы внешней политики СССР. Т.1. С.469, 470, 489).
34. Насколько правомерно считать их дипломатами, можно судить по следующим фактам. Майор Этьен дю Кастель с апреля 1916 г. состоял во французской военной миссии в Петербурге, в декабре 1917 г. находился в Архангельске, где был связан с «очень высокими русскими функционерами», в 1918 г. после ликвидации миссии стал сотрудником военного атташе при посольстве Франции в России (ЦХИДК. Ф. 198. Оп. 11. Д. 198. Л.130; Ф. 1735. Оп. 1. Д. 60. Л. 157; Д. 61. Л. 12, 15; Д. 64. Л. 433-442; Ф. 198. Оп. 12. Д. 319. Л. 97).
Дарси, президент франко-русской торговой палаты, в 1918 г. временно исполнял обязанности торгового атташе при посольстве Франции, где была создана спецслужба для сбора сведений о русской промышленности, торговле, банках в целях обеспечения в будущем широкого участия Франции в «экономическом пробуждении России». Лаверню и Гренару было поручено направлять в посольство всю информацию относительно экономики России, мер, благоприятствующих защите и экспансии здесь французской торговли. Содержавшийся в советской тюрьме в качестве заложника, Дарси умер, так и не дождавшись освобождения. (Там же. Ф. 1735. Оп. 1. Д. 61. Л. 79, 80, 84, 86; Ф. 198. Оп. 9. Д. 18660. Л. 214).
Андре Мазон, доктор филологических наук, окончивший школу восточных языков – блестящий знаток славянских языков и древнерусской культуры. В начале войны записался добровольцем в армию. С ноября 1915 г. был прикомандирован ко 2-мц бюро Генштаба французской армии (разведка), в октябре 1917 г. получил задание от министерства образования собрать в России документы для библиотеки Музея войны. В декабре того же года в качестве переводчика был направлен во французскую службу пропаганды в России (служба политических информаций). В сентябре 1918 г. был арестован, содержался в тюрьме в Петрограде, затем в Москве, освобождён 12 декабря без права покидать Россию. Сохранился текст его письма брату из Москвы после выхода из тюрьмы: «…немного слаб, но нисколько не сломлен. Моё возвращение во Францию сейчас кажется невозможным. Тебе объяснят, почему. Только телеграфное вмешательство Лонге в мою пользу может устранить препятствия, если Браке захочет и сможет их разрешить… Без этого моё пребывание здесь может продлиться неопределённое время» (Там же. Ф. 1735. Оп. 1. Д. 68. Л. 1, 2; Ф. 1. Оп. 13. Д. 24284. Л. 3, 5; Оп. 27. Д. 12440. Л. 29, 30). После возвращения на родину в марте 1919 г. Мазон продолжал изучать русскую литературу. Из хранящейся в архиве рукописной статьи Ю.Бруцкуса «Когда и где написано «Слово о полку Игореве»» узнаем, что «известный французский славист Мазон усомнился в подлинности «Слова» и за последнее время прочитал ряд лекций, в которых пытается доказать, что автор «Слова» заимствовал своё повествование из «Задонщины», произведения 14 века…» Там же. Ф. 181. Оп. 2. Д. 18. Л. 1).
35. ЦХИДК. Ф. 198. Оп. 8. Д. 351. Л. 104-108.
36. Там же. Л. 170.
37. Там же. Л. 178.
38. Там же. Л. 113, 114.
39. Документы внешней политики СССР. Т. 2. С. 11, 27, 28.
40. ЦХИДК. Ф. 1. Оп. 13. Д. 8411. Л. 106-110, 114, 125, 126, 130, 131, 133; Ф. 7. Оп. 2. Д. 2060. Л. 69-83.
41. Там же. Ф. 1. Оп. 14. Д. 159. Л. 10, 11.
42. С января 1919 г. британское командование войсками интервентов на севере России планировало замену их русскими и такую же организацию этих войск, как в Сибири и на Юге России, путём привлечения для этого русских военных добровольцев из-за границы. Позже с просьбой к французским военным властям направить из Франции русских офицеров-добровольцев обратился бывший начальник 3-й бригады РЭК генерал В.Марушевский, возглавивший штаб белой армии Севера России (ЦХИДК. Ф. 198. Оп. 17. Д. 544. Л. 147, 148; Д. 3. Л. 178, 179; Оп. 9. Д. 16779. Л. 41; РГВИА. Ф. 15236. Оп. 1. Д. 7. Л. 25; Д. 13. Л. 179).
43. ЦХИДК. Ф. 198. Оп. 17. Д. 395. Л. 77, 78; Д. 484. Л. 237, 317; Оп. 9а. Д. 11928. Л. 305-309; РГВИА. Ф. 15236. Оп. 1. Д. 25. Л. 15. С сентября 1919 г. эти функции, а также функции, связанные с военными поставками для белых армий, продолжал выполнять представитель белого командования генерал Д.Г.Щербачёв, а с июля 1920 г. – представитель П.В.Врангеля генерал Е.К.Миллер.
44. К тому времени из 1,5 млн русских военнопленных в Германи оставалось ещё 250 тыс., тогда как все военнопленные союзных держав уже вернулись на родину. Если в начале 1919 г. перед межсоюзным комитетом по морским перевозкам стояла серьёзная проблема репатриации, в частности, по маршруту Восточное Средиземноморье – Адриатика – Чёрное море 14,6 тыс. русских во Франции, 9 тыс. в Алжире, 14 тыс. в Салониках (из состава бывшего РЭК) и 30 тыс. русских военнопленных во Франции, к тому же и транспортировки на Одессу 1,5 тыс. солдат 156-й французской дивизии и 36 тыс. греческих солдат, то в концу 1919 г. появилась новая проблема – вывод иностранных войск и репатриация военнопленных центральных держа с территории России.
45. ЦХИДК. Ф. 198. Оп. 17. Д. 488. Л. 44; РГВИА. Ф. 15236. Оп. 1. Д. 25. Л. 31. В ноябре 1919 г. новый верховный правитель России адмирал Колчак приказал всем офицерам и военным чиновникам, находившимся за границей, вернуться в Россию «для пополнения рядов вооружённых сил» (РГВИА. Ф. 15236. Оп. 1. Д. 28. Л. 6.); ЦХИДК. Ф. 1345. Оп. 1. Д. 168. Л. 69, 70; Ф. 164. Оп. 1. Д. 4. Л. 47 об., 132; Д. 5. Л. 9 об.
46. Документы внешней политики СССР. Т. 2. С. 218, 224, 225. В ответ на эти угрозы французское военное министерство планировало взять в заложники Радека, находившегося тогда в берлинской тюрьме Моабит. Но Германия не согласилась выдать Радека, опасаясь репрессий по отношению к своим офицерам, задержанным в России (ЦХИДК. Ф. 1710. Оп. 1. Д. 18. Л. 107; Д. 25. Л. 55).
47. ЦХИДК. Ф. 19. Оп. 17. Д. 13. Л. 143; 141, 142; Д. 40. Л. 62; 116, 117, 239, 240; Д. 489. Л. 324, 325.
48. Документы внешней политики СССР. Т. 2. С. 462-467. Напомню, что эти заверения были сделаны за 5 дней до начала наступления польской армии на Киев, предпринятого после получения на это согласия французского правительства. Начальника французской военной миссии в Польше генерала Анри, готовившего наступление вместе с польскими военным командованием в абсолютной секретности и выехавшего 23 апреля на фронт, о подписании соглашения в Копенгагене МИД Франции известил лишь 1 мая 1920 г., что привело генерала Анри в полное замешательство (ЦХИДК. Ф. 198. Оп. 9. Д. 18257. Л. 79-81; Оп. 2. Д. 1030. Л. 677-678).
49. Документы внешней политики СССР. Т. 2. С. 475, 476; Т. 3. С. 210, 211. Режим «Б» применялся в отношение солдат, отказывавшихся работать; почти приравнивался к режиму содержания русских военнопленных в Германии.
50. Документы внешней политики СССР. Т. 3. С. 190, 191, 669, 670.
51. Там же. С. 212; ЦХИДК. Ф. 198. Оп. 17. Д. 398. Л. 97.
52. Документы внешней политики СССР. Т. 3. С. 210, 211.
53. ЦХИДК. Ф. 198. Оп. 17. Д. 398. Л. 96; Д. 45. Л. 377.
54. Документы внешней политики СССР. Т. 3. С. 234, 235; ЦХИДК. Ф. 211. Оп. 1. Д. 189. Л. 18.
55. ЦХИДК. Ф. 168. Оп. 3. Д. 154. Л. 8. Об этом свидетельствует и письмо главнокомандующего французской эскадры в Восточном Средиземноморье вице-адмирала де Бона министру военно-морского флота Франции. Из письма следует, что 20 и 31 мая представитель Наркоминдел в Одессе Яковлев информировал французские власти в Константинополе о 128 гражданах Англии, Франции, Италии, Бельгии и Швейцарии, ждущих прибытия кораблей для их репатриации из Одессы. По поводу французских граждан МИД Франции заявил, что о них должно позаботиться МВД, что МИД не может нести расходы за репатриацию французских беженцев из России. Командующий морскй дивизии Леванта адмирал Ж.-Л. Дюмениль не желал выделять специальный корабль, с чем согласился де Бон. Вместе с французским консулом в Константинополе он принял решение (в связи с такой позицией МИД Франции) сообщить этим французским гражданам, что они могут вернуться на родину за свой счёт на любом случайном транспорте, который им удастся найти (ЦХИДК. Ф. 211. Оп. 2. Д. 374. Л. 79-81).
56. ЦХИДК. Ф. 198. Оп. 17. Д. 400. Л. 100; Документы внешней политики СССР. Т. 4. С. 37.
57. Документы внешней политики СССР. Т. 4. С. 79, 174; Т. 5. С. 616, 617, 717; Т. 6. С. 379-382.
58. ЦХИДК. Ф. 7. Оп. 2. Д. 295. Л. 38-54. Под крики «Да здравствует Перлье!» русские покидали порт. Этот французский офицер в 1920 г. был командиром русской рабочей роты 15-го региона Франции, а затем начальником русской базы в Марселе, созданной в октябре 1920 г. как перевалочный пункт для русских офицеров и солдат, желавших служить в армии Врангеля (ЦХИДК. Ф. 198. Оп. 17. Д. 491. Л. 16, 16 об.; Ф. 1703. Оп. 1. Д. 464. Л. 45, 45 об.).<
|
Метки: первая мировая война гражданская война |
«Благодарность» Парижа. Как Франция сделала русских солдат каторжниками |
Икатель_истины (Родовед-историк) все записи автора
Сюжет Всемирная история с Андреем Сидорчиком
Русские солдаты, Первая мировая война. © / www.globallookpress.com
Во время памятных мероприятий, посвященных столетию окончания Первой мировой войны, иногда звучало и название Русского экспедиционного корпуса, сражавшегося на Западном фронте.
Сегодня о Русском экспедиционном корпусе в России пишут достаточно много, говоря о храбрости и доблести солдат. Куда меньше говорят о том, как французы отплатили тем, кто сражался за их свободу. Русские солдаты были отправлены во Францию в обмен на вооружение и боеприпасы. Россия в 1915 году задыхалась от «снарядного голода», который не могла удовлетворить собственная промышленность, не перестроившаяся на военные рельсы. И тогда Гастон Думерг, представитель Военной комиссии французского Сената, предложил российскому правительству выход: в обмен на военное имущество отправить на Западный фронт 400 000 русских солдат и офицеров. Идея подобного обмена не вызвала энтузиазма в русском обществе, но император утвердил реализацию данного плана.
Первая особая пехотная бригада под командованием генерал-майора Николая Лохвицкого в январе 1916 года была отправлена кружным путем через полмира во Францию. 20 апреля 1916 года бригада прибыла в Марсель, откуда двинулась на фронт.
Парад русских войск по Ру Рояль в Париже 14 июля 1916 года. Почтовая открытка.
Всего в Европу было отправлено 4 русские бригады: две — в Марсель, а две — на Балканы, в Грецию. Отправить 400 000 солдат на запад, когда дефицит личного состава ощущался уже и на Восточном фронте, было задачей непосильной. Всего в Европу отправили около 45 000 солдат и 750 офицеров. Численность Русского экспедиционного корпуса во Франции превышала 20 тысяч человек.
Русские бригады обороняли регион Шампань-Арденны, защищали форт Помпель, который был ключом к городу Реймсу. В кровавых боях русские солдаты вместе с французами остановили наступление германских войск. При этом и сами подразделения Русского экспедиционного корпуса несли большие потери.
После Февральской революции 1917 года ситуация для Русского экспедиционного корпуса стала неопределенной. Командование настаивало на необходимости выполнения союзнических обязательств вне зависимости от того, что происходит в России.
Статья по теме
Как сто лет назад позорный мир оказался спасительным
В апреле 1917 года две русские бригады бросили в наступление. Французский военный министр Поль Пенлеве записал в своем дневнике: «Накануне наступления русские солдаты голосовали побригадно: принимать в нём участие или нет. Громадное большинство высказалось в утвердительном смысле и очень храбро рубилось под Бримоном».
Весеннее наступление 1917 года не стало решающим для Франции. Оно вылилось в характерную для Первой мировой войны «мясорубку», в которой обе стороны несли тяжелые потери, при этом ни одна из них не добивалась серьезного успеха. Наступление французской армии по имени ее командующего Робера Нивеля называют «Битвой Нивеля», но чаще — «Бойней Нивеля». Только французы в этой операции, закончившейся провалом, потеряли убитыми и ранеными свыше 180 000 человек. Боевой дух французов был подорван. Мятежи охватили более 50 дивизий, число дезертиров достигло 20 000 человек. Солдаты спрашивали: «Во имя чего нас бросают на пулеметы? Кому нужна эта бойня?»
Сменивший на посту командующего Нивеля Анри Филипп Петен приказал навести порядок в армии путем расстрелов. Да, это тот самый Петен, который в 1940 году покроет Францию позором, возглавив марионеточное правительство при гитлеровской оккупации.
Наступление Нивеля. Атака французской пехоты в районе Шемен де Дам. Источник: Commons.wikimedia.org
Русский экспедиционный корпус во Франции в «Бойне Нивеля» потерял убитыми, ранеными и пропавшими без вести более 4500 солдат и офицеров.
«За что мы здесь умираем?» — этот вопрос звучал все громче. Русские части вывели в военный лагерь Ла-Куртин близ Лиможа. Они были объединены в Особую пехотную дивизию под началом генерала Лохвицкого. Николая Александровича Лохвицкого считают мужественным и стойким воином, умным офицером. Вот только его методы борьбы с недовольством солдат ничем не отличались от тех, которых использовал француз Петен.
Статья по теме
Прорыв вопреки. Кто мешал гению генерала Брусилова?
В самой дивизии назрел раскол. Подразделения, сформированные из крестьян, готовы были продолжать «войну до победного конца». Те части, где преобладали рабочие, требовали немедленной отправки домой. Последние были расположены в лагере Ла-Куртин, лояльных переместили в военный лагерь Курно.
Обстановка постепенно накалялась. Французы, не доверявшие теперь русским, отказывали Лохвицкому в его просьбе отправить на фронт тех, кто хочет воевать. Кроме того, резко ухудшилось снабжение русских частей, из-за чего недовольство солдат стало расти. В начале сентября 1917 года русские солдаты из лагеря Ла-Куртин отказались подчиняться как французским, так и российским военачальникам, требуя одного: отправки домой.
Ирония судьбы: Чехословацкий корпус в России, также мечтавший покинуть страну, устроил мятеж, подбросив охапку дров в печь Гражданской войны. Русские солдаты во Франции не захватывали города и станции, не поднимали французов на революцию, а просто настаивали на своем возвращении в Россию. Им решили показать их место.
Шампань, 1916 г. Русские солдаты в газовых масках. Фото: Commons.wikimedia.org/ Федеральный архив Германии
В советской историографии было принято считать, что восстание в лагере Ла-Куртин подавили французы. На самом деле карательной операцией командовали два русских генерала: Николай Лохвицкий и представитель Ставки Верховного главнокомандующего и Временного правительства во Франции Михаил Занкевич. Солдаты из лагеря Ла-Куртин отказывались сдать оружие, считая это позором и справедливо полагая, что с безоружными справятся быстрее.
Согласно официальным французским документам, к 3 сентября лагерь был окружен силами русских из лагеря Курно. Генерал Лохвицкий приказал отряду русских артиллеристов, которые через Францию следовали на усиление частей в Греции, занять позиции вокруг мятежного лагеря.
Солдаты из лагеря Ла-Куртин через местного аббата передали обращение к русскому и французскому командованию, объясняя свою позицию и прося отсрочку для мирного решения конфликта. Однако по приказу генерала Лохвицкого был начат артиллерийский обстрел лагеря. Артобстрел продолжался три дня, после чего начался штурм. Сколько солдат погибло, неизвестно до сих пор. Военное ведомство Франции уверяло, что убитых было всего 9, а раненых 46. По другим оценкам, счет убитых и раненых шел на сотни. Тех, кого сочли зачинщиками, расстреляли или бросили в военные тюрьмы Бордо и на острове Иль-д’Экс.
Статья по теме
Первая. Мировая. Бессмысленная. Великая война обрушила мир в Средневековье
Несмотря на старания Лохвицкого, французское командование предпочло расформировать и те русские подразделения, которые участвовали в разгроме лагеря Ла-Куртин.
Так что же сделали французы с бывшими солдатами Русского экспедиционного корпуса? В декабре 1917 года они были разделены на три категории: 1) на бойцов добровольческих батальонов, полностью подчиненных французской дисциплине, для отправки на французский фронт; 2) на военных рабочих для использования внутри страны и в зоне военных действий, но вне неприятельского обстрела; 3) на «неблагонадежных», которых предполагалось отправить в Северную Африку на принудительные работы «как опасный для общественного спокойствия элемент».
Сегодня больше вспоминают о добровольцах, так называемом «Русском легионе чести», который продолжил сражаться на Западном фронте. Вот только вошли в него из всего состава Русского корпуса лишь 266 человек. Впоследствии «Легион чести» увеличился до 1500 человек за счет русских, переведенных из Французского иностранного легиона, а также тех, кто, устав от тягот службы в рабочих ротах, согласился вновь взять в руки оружие.
После окончания Первой мировой войны «Легион чести» отправили в расположение генерала Деникина. И тут снова казус: половина личного состава подняла мятеж и ушла к красным.
Экспедиционный корпус русской армии во Франции. Лето 1916 года, Шампань. Начальник Первой бригады генерал Лохвицкий с несколькими русскими и французскими офицерами обходит позиции. Фото: Public Domain
А что же было с теми, кто отказался идти в добровольцы? Несколько тысяч солдат второй категории оказались переведены на положение рабочих и трудились на различных предприятиях Франции за небольшую плату. Многих передавали и в руки частных предпринимателей, которые нещадно эксплуатировали русских. Около 10 000 русских солдат, признанных «неблагонадежными», выслали в Алжир. Там их встречали французские военные с пулеметами.
Прибывших делили на небольшие группы и отправляли на работы. Трудились по 10 часов в день, воскресенье — выходной. По статусу русских приравняли к заключенным, относились соответствующим образом. За труд платили два франка в день, из которых один вычитали за одежду, питание и крышу над головой. Даже французы признают, что ссылка в алжирскую пустыню ничем, по сути, не отличалась от принятой в России ссылки в Сибирь. Разве что климатом, поскольку жара для русских была куда более убийственной, чем родной мороз.
Те, кто не хотел мириться с рабским существованием, поднимали восстания и в Алжире. Смутьянов отправляли в алжирские тюрьмы. Сколько русских сгинуло там, неизвестно, как неизвестно, сколько их умерло от рабского труда в африканской стране.
Статья по теме
Забытый корпус забытой войны. Франция вспоминает о подвиге русских солдат
После окончания Первой мировой войны начались переговоры с Францией о возвращении домой бывших солдат Русского экспедиционного корпуса. Французы выразили согласие, но заявляли, что в качестве властей, к которым могут отправить корабли из Алжира, рассматривают только представителей Белой армии. К концу 1920 года репатриация была завершена. Вернулись не все: несколько сотен так и остались в Алжире, некоторые обзавелись семьями во Франции. Часть вернувшихся почти сразу снова отправилась в эмиграцию вместе с отступающими белыми. Остальные осваивались и обживались в Советской России.
В 1957 году бывший солдат Русского экспедиционного корпуса Родион Малиновский стал министром обороны СССР. Генерал Николай Лохвицкий в 1919 году вернулся в Россию, сражался в Белой армии, затем эмигрировал в Китай, а оттуда перебрался во Францию. Состоял в монархических обществах, мечтал о свержении большевиков, зарабатывая на жизнь службой в Военно-исторической комиссии французского Военного министерства. Он умер в Париже в ноябре 1933 года.
Второй генерал, подавлявший восстание в Ля-Куртине, также воевал в Белой армии. Одно время Михаил Занкевич был начальником штаба группы Северных армий генерала Лохвицкого, а затем — начальником штаба Ставки Верховного главнокомандующего адмирала Колчака.
Адмирал и другие. Как сложилась судьба предводителей Белой армии? Подробнее
В ряде источников можно прочитать, что Занкевич был расстрелян красными в 1920 году. Однако его следы обнаруживаются в эмиграции, где Занкевич состоял председателем объединения лейб-гвардии Павловского полка, а с 1934 года — председателем объединения Псковского кадетского корпуса. Умер генерал в 1945 году.
Так Франция отплатила русским, которые проливали кровь за ее свободу. Разумеется, вспоминать об этом не любят ни сами французы, ни отечественные радетели той России, которую мы якобы потеряли.
https://aif.ru/society/history/blagodarnost_parizh...a_russkih_soldat_katorzhnikami
|
Метки: первая мировая война |
Французская военная миссия на Урале и «Дом Ипатьева». 1918-1919 гг. |
Икатель_истины (Родовед-историк) все записи автора
Перейти к основному содержанию
|
СУЖДЕНИЯ (исторический журнал). |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
Свердловск. «Дом Ипатьева». 1930 г.
1.
Работая над подготовкой к изданию книги-альбома «Дом Ипатьева. Летописная хроника в документах и фотографиях. 1877-1977 гг.», я невольно вошел в орбиту событий Первой мировой войны, революционных потрясений Февраля и Октября 1917 года, Гражданской войны, а также коллизий, связанных с иностранным присутствием в России в то время.
Французская военная миссия (ФРАМИС) была организована с начала Первой мировой войны. Представители Франции, как союзники, находились при Ставке Верховного главнокомандующего – императора Николая II.
Первоначально миссию возглавил военный атташе в Петрограде, дивизионный генерал маркиз Пьер де Лагиш, а с января 1916 года главой миссии стал известный французский генерал, бывший командующий Эльзасской армией Поль По. До этого он почти год находился в России, участвуя в переговорах со Ставкой по поводу отправки во Францию для Западного фронта 400 тысяч русских солдат. Однако он не оправдал надежд французских властей и в апреле 1916 года его сменил генерал Морис Жанен, который был знаком с Россией еще с 1891 года, когда стажировался при Императорской Николаевской академии Генштаба (вторично в 1910-1911).
Цели военной миссии менялись в соответствии с изменением политической ситуации в России. Несмотря на революционные потрясения 1917 года, французы продолжали политику удерживания России в состоянии войны, агитируя русских солдат и офицеров. Существовали специальные ораторские группы из «оборонцев» от исполкомов Советов и союзных военных, владеющих русским языком, которые действовали на Северном фронте в мае-июне 1917 года. Миссия работала в постоянном контакте с французским посольством, будучи под его началом. Так, замена посла М. Палеолога вызвала перестановки и в миссии. Активно действующий в дореволюционное время Палеолог был заменен Альбером Тома – позже его сменил Жозеф Нуланс, который ранее занимал посты военного министра и министра финансов. Нуланс сумел наладить добрые отношения с главой Временного правительства А. Керенским. Но и М. Жанен пробыл в новой должности менее года, уступив место генералу Анри Нисселю, но оставшись при нем советником. К осени 1917 года французская военная миссия имела самый многочисленный штат среди союзнических миссий: почти 250 офицеров и 500 рядовых.
Поначалу французы недооценили силу большевистского влияния в Петрограде, хотя в качестве неофициального наблюдателя прислали в северную столицу капитана запаса Жоржа Садуля, «убежденного социалиста», который знал лично многих большевистских лидеров, начиная с Л. Троцкого (в свое время широко была известна его книга «Записки о большевистской революции»). Садуль видел в большевиках «единственную деятельную силу», способную взять ответственность за свои социальные начинания, силу, стремившуюся к власти любым путем. «Среди всех этих революционеров лишь большевики, инициативные и дерзостные, похожи на людей дела», – утверждал Ж. Садуль.
Однако французское посольство и лично Нуланс отрицательно восприняли приход к власти большевиков, в отличие от ФРАМИС, которая как раз стремилась к сотрудничеству с ними. До декабря 1917 года весь французский дипкорпус проводил политику непризнания советской власти. Но дипломатические контакты членов военной миссии с большевистским правительством Ленина-Троцкого активизировались в период переговоров с немцами о заключении Брест-Литовского мирного договора. Были даже попытки миссии помочь Троцкому в организации Красной армии (одновременно миссия контактировала с чехословацким корпусом: весна-лето 1918 года).
После провала переговоров Троцкого с немцами о перемирии, германские войска пошли на Петроград. Встревоженные военные атташе глав миссий переместились в Вологду, а затем частично в Архангельск.
В марте 1918 года во главе французской военной миссии стал генерал Жан Лавернь (первоначально прибывший в Россию в звании подполковника), сменивший Нисселя. Предприимчивый Лавернь предложил Совнаркому свой план подрыва железных дорог и мостов для замедления немецкого наступления в случае «революционной войны», однако этот план не нашел поддержки. Как вспоминал Л. Троцкий в своей книге «Моя жизнь»: «Слишком категорического генерала Нисселя сменил вкрадчивый генерал Лавернь. Перемирие длилось, однако, недолго. Французская военная миссия, как и дипломатия, оказалась вскоре в центре всех заговоров и вооруженных выступлений против советской власти. Но это развернулось открыто после Бреста, в московский период, весною и летом 1918 г.».
Несмотря на усилия Ж. Садуля, организовавшего встречу с Троцким атташе французской, английской, американской и итальянской военных миссий, в ходе которых союзники обязались предоставить технические ресурсы для организации Красной армии, подобное сотрудничество не состоялось из-за противодействия французского посла Нуланса, что и спровоцировало решение правительств Антанты начать военную интервенцию.
Отсюда и возникшее недоверие большевистского руководства к тем же французам, а конкретно к главе миссии генералу Лаверню, советы которого «были малополезны, но по форме доброжелательны» (Л. Троцкий).
В «Русском дневнике» (март 1918) сотрудника французской военной миссии Пьера Паскаля также отражено его доброжелательное отношение к большевикам (позднее, оставшись в Москве, лейтенант Паскаль вступил во французскую компартию – его мемуары в 5 томах наглядно показывают эволюцию политических взглядов). Конечно, Ленин и Троцкий чувствовали двойственную политику «союзных империалистов» (выражение П. Паскаля), которые активно контактировали и с большевиками, и с восставшими чехословаками. Дело в том, что еще в конце 1917 года президент Франции Р. Пуанкаре подписал декрет об учреждении самостоятельной чехословацкой армии в составе французской, которая продолжала войну с Германией и Австро-Венгрией. Более того, была создана франко-чехословацкая военная миссия во главе с генералом М. Жаненом.
В мае 1918 года, незадолго до выступления чехословаков, французское посольство в Москве направило в Омск сотрудников военной миссии майора Альфонса Гине и лейтенанта Пьера Паскаля, о чем также поведал «Русский дневник» последнего. Майор входил в состав Высшего совета снабжения союзных армий, действующих в пределах России, и сыгравшего важную роль в чехословацких делах; с апреля по сентябрь 1918 года он неоднократно бывал в Уфе и Челябинске. В июне 1918 года А. Гине произнес в Челябинске речь, где «высказывался в таком тоне, как будто русских вовсе не существует и союзники могут свободно распоряжаться на русской территории, делать что им угодно» (из воспоминаний Г. Гинса «Сибирь, союзники и Колчак»).
После мятежа и боев чехословацких войск в мае-августе 1918 года в Поволжье, Сибири и на Урале М. Жанен был назначен командующим войсками Антанты в России (с ноября 1918 года он еще и начальник французской военной миссии при правительстве адмирала А. Колчака). Жанен также отвечал за эвакуацию войск чехословацкого корпуса во Владивосток и отправку их в Европу.
Не вдаваясь в подробности отметим, что последние месяцы пребывания французской военной миссии в России связаны были с обысками, арестами и допросами сотрудников в Москве. Военный атташе генерал Лаверню покинул Россию в октябре 1918 года, тогда же другие сотрудники (офицеры и солдаты) бывшей военной миссии были арестованы за контрреволюционную деятельность, прошли ЧК и Бутырскую тюрьму (к счастью, они были освобождены и вернулись на родину). Так продолжалось до января 1919 года, когда окончательно завершилась история существования французской военной миссии в России. И лишь в 1924 году дипломатические отношения между нашими странами были возобновлены. Столь длительная дипломатическая изоляция была вызвана заявлением в том же январе 1919 года на Парижской мирной конференции премьер-министра Франции Жоржа Клемансо, сказавшего: «Мы желаем поставить вокруг большевизма железный занавес, который помешает ему разрушить цивилизованную Европу».
Дальнейшая история политических взаимоотношений между Россией и Францией показала очевидную несостоятельность этих броских слов – даже если они были произнесены непримиримым деятелем по прозвищу «Тигр»…
Екатеринбург. «Дом Ипатьева». 1919 г.
2.
Ко времени появления первых представителей французской военной миссии в Екатеринбурге в конце мая 1918 года события вокруг «Дома Ипатьева» развивались следующим образом.
22 мая из Тобольска в Екатеринбург, а затем непосредственно в Дом Особого Назначения (ДОН, как называли в те дни ипатьевский особняк), комиссаром П. Хохряковым и представителем Уралоблсовета Н. Родионовым была привезена «вторая часть» Царской Семьи и их слуг: великие княжны Ольга, Татьяна, Анастасия, цесаревич Алексей, а также матрос К. Нагорный, повар И. Харитонов, лакей А. Трупп, поваренок – мальчик Леонид Седнев. Через два дня Нагорный, Седнев и Чемадуров были арестованы и заключены в тюрьму.
В Тюмени были насильно оставлены: учителя-наставники Пьер Жильяр, Чарльз Гиббс, Александра Теглева, а также баронесса С. Буксгевден, камер-юнгфера императрицы М. Тутельберг, служанки, лакеи, повара – всего 17 человек.
Режим содержания узников в Екатеринбурге был более жестким и суровым, нежели в Тобольске (постоянный контроль, сокращение времени прогулок, изоляция с внешним миром, ограниченное питание).
10 июня прибывший вместе с Царской Семьей из Тобольска генерал И. Татищев и князь В. Долгоруков, находящиеся под арестом в екатеринбургской тюрьме № 1, были вывезены за город и расстреляны начальником «летучего» отряда екатеринбургской ЧК Г. Никулиным и комендантом В. Сахаровым. Трупы убитых были ограблены и брошены в поле неподалеку от Ивановского кладбища.
На протяжении месяца (18 июня – 17 июля) монахини местного Ново-Тихвинского женского монастыря по благословению настоятельницы игуменьи Магдалины снабжали продуктами Царскую Семью. С узниками они не встречались, передавая продукты комендантам Авдееву, а позднее Юровскому. Однако большая часть провизии не доходила до членов Царской Семьи, так как ею пользовались охранники.
Периодически ипатьевский дом подвергался инспекционным проверкам различными комиссарами, в числе которых были Р. Берзин, С. Анучин, Я. Свикке (Родионов).
29 июня 1918 года после убийства повстанцами комиссара Златоустовского фронта И. Малышева (жестоко подавившего восстание рабочих Кусинского чугунолитейного завода), по предложению президиума УралЧК был совершен один из первых актов массового «красного террора» в Екатеринбурге. Были расстреляны 19 заложников, содержавшихся в екатеринбургских тюрьмах. Большинство из них были гражданские люди, в их числе – верные царские слуги: «дядька» цесаревича Алексея К. Нагорный и лакей императора И. Седнев. Они были вывезены за пределы железнодорожной станции «Екатеринбург II – пассажирский» и расстреляны. После взятия Екатеринбурга «белыми» частями тела убитых заложников были торжественно отпеты в Кафедральном соборе и похоронены на Монастырском и Ивановском кладбищах.
4 июля были арестованы комендант Авдеев, его помощник Мошкин и несколько охранников по обвинению в пьянстве и неоднократном хищении царских вещей. Новым комендантом «Дома особого назначения» был назначен Я. Юровский, а его помощником – чекист Г. Никулин.
Цареубийцы Яков Юровский (слева) и Григорий Никулин. 1918 год
Небольшое отступление. Григорий Петрович Никулин (1895-1965) был в числе главных сообщников-убийц Якова Юровского – в подвале «Дома Ипатьева» в ночь на 17 июля 1918 года он лично расстрелял цесаревича-наследника Алексея Николаевича Романова.
И наследник-сынишка кровавил полы,
Вместе с сестрами плыл в преисподню мирскую.
В 1920 году был начальником Управления Московского уголовного розыска. Позднее числился на хозяйственной работе. Похоронен в Москве на центральной аллее Новодевичьего кладбища. Спустя почти полвека рядом с его могилой (так провидчески-справедливо распорядилась беспристрастная история!) упокоился первый президент России Б. Н. Ельцин (1931-2007) – лично руководивший (выполнял тайную директиву Политбюро ЦК КПСС и КГБ СССР – инициатива Ю. В. Андропова) сносом «Дома Ипатьева» в Свердловске в сентябре 1977 года.
«Еще один печальный эпизод эпохи застоя. Я хорошо себе представлял, что рано или поздно всем нам будет стыдно за это варварство. Будет стыдно, но ничего исправить уже не удастся», – каялся Борис Николаевич в своей книге «Исповедь на заданную тему». Кстати, организаторы помпезного музея «Ельцин-центр» в нынешнем Екатеринбурге ни словом не обмолвились о разрушительной роли бывшего первого секретаря Свердловского обкома КПСС в трагической истории «Дома Ипатьева», стыдливо умолчав об этом в обширной многозальной экспозиции…
Тогда, в начале июля 1918 года, внутренняя охрана дома была заменена отрядом так называемых «латышей», который состоял из русских (Кабанов, Нетребин, Костоусов, Партин) и этнических латышей и венгров (Индриксонс, Сникерс, Верхаш) – всего 10 человек, под командованием Я. Целмса и Я. Каякса. Вокруг города складывалась тревожная обстановка – началось наступление чешского корпуса и оренбургских казаков под общим командованием полковника С. Войцеховского.
14 июля в «Доме Ипатьева» было совершено последнее пятое богослужение (обедница) для членов Царской Семьи и их слуг. Службу совершили протоиерей Екатерининского собора о. Иоанн Сторожев и дьякон Василий Буймиров.
В тот же день военный комиссар Урал-облсовета Ф. Голощекин прибыл в Екатеринбург из Москвы, где выступал с докладом на экстренном совещании Президиума ВЦИК о сложившейся угрожающей ситуации под Екатеринбургом и на всем Северо-Уральском Сибирском фронте. В связи с этим там же решался вопрос о судьбе Романовых.
16 июля Уралоблсовет под председательством А. Белобородова принял решение о расстреле Николая II, его семьи и слуг, кроме поваренка Л. Седнева. Руководство операции было возложено на Юровского. В этом заседании участвовали Г. Сафаров, Ф. Голощекин, П. Войков, Ф. Лукоянов, В. Горин, И. Родзинский, Я. Юровский, М. Медведев (Кудрин), П. Ермаков и другие.
Вечером того же дня была отправлена телеграмма в Москву на имя Свердлова и Ленина о решении Уралоблсовета. Отправление этой телеграммы было связано с тем, что, скорее всего, решение о расстреле бывшего императора было в принципе согласовано с центральной властью, однако ни ВЦИК, ни СНК не санкционировали казни всей семьи, предложив Уралоблсовету действовать по обстоятельствам. Был ли ответ из Москвы? – документально не установлено. Не получив каких-либо возражений из Центра, уральские чекисты осуществили расстрел, а фактически – убийство.
18 июля вечером состоялось заседание Президиума ВЦИК, на котором его председатель Я. Свердлов огласил телеграмму из Екатеринбурга о расстреле Царской Семьи. Телеграмма гласила:
«Москва. Кремль. Секретарю Совнаркома Горбунову с обратной проверкой. Передайте Свердлову, что все семейство постигла та же участь, что и главу. Официально семья погибнет при эвакуации. Белобородов».
Постановили: «По обсуждении принимается следующая резолюция: ВЦИК в лице своего Президиума признает решение Уральского областного Совета правильным».
В ночь того же дня состоялось заседание СНК, на котором В. Ленин предоставил слово для внеочередного заявления Свердлову, сообщившему о казни Николая II по приговору екатеринбургского Совдепа и о состоявшемся утверждении этого приговора Президиумом ВЦИК.
Постановили: «Принять к сведению».
Спустя неделю после злодейского убийства Царской Семьи и их приближенных, город был освобожден от большевиков чехословацким корпусом и оренбургскими казаками. Была установлена военная власть. Утром 26 июля доверенное лицо инженера Ипатьева, его свояченица Е. Поппель, передала ключи от дома коменданту Екатеринбурга подполковнику Н. Сабельникову, который распорядился немедленно выставить круглосуточный караул с целью обеспечения сохранности следов и вещественных доказательств совершенного преступления в отношении Царской Семьи.
Местный журналист Н. Молочковский, сумевший побывать в те дни в «Доме Ипатьева», написал очерк «К пребыванию Николая II в Екатеринбурге» (опубликован в газете «Уральская жизнь» в августе 1918), где, в частности, описаны комнаты верхнего этажа, в которых проживала Царская Семья. В них был обнаружен полнейший беспорядок, около печей груды полусожженных бумаг и разного мусора. «…Караульный, заглянув в печь, вытащил оттуда помятую, со сломанным замком коробку фирмы «Фаберже», в которой оказалась полуистлевшая записка, где ясно можно прочитать надпись «золотые вещи, принадлежащие Анастасии Николаевне». Тут же валялись полуобгоревший детский погон подъесаула с инициалами «А. Н.», разорванный на части портрет Григория Распутина, стреляные гильзы… В столовой в шкафу находится небольшое количество посуды, а в нижнем отделении в хаотическом беспорядке лежат иконы самого разнообразного формата. Мое внимание остановилось на чудном письме Абалакской иконы Б[ожией] М[атери]. Смотрю, на обороте надпись карандашом: «Дорогой Татьяне благословение на 12 января 1918 г. Тобольск. Папа и Мама». <…> Тут же небольшая икона старинного письма с изображением Георгия Победоносца форматом яйца с надписью на обороте «Х. В. Маша. 1913 г.» … Выходящая из столовой на балкон дверь закрыта железной ставней, на балконе, очевидно, дежурила стража и стоял пулемет… Из дома спускаемся во двор… Со двора идет вход в садик, огороженный тёсом. В садике скамейки, колодезь и много зелени».
30 июля 1918 года началось официальное расследование гибели Царской Семьи. В качестве понятых были привлечены доктор В. Деревенько и камердинер Т. Чемадуров. Один из протоколов подписал капитан в отставке Н. Ипатьев. Позднее в «Доме Ипатьева» разместился штаб Сибирской армии во главе с генерал-майором Р. Гайдой.
26 декабря 1918 года этот дом посетил командующий объединенными вооруженными силами французский генерал Морис Жанен, обративший внимание на то, что личный кабинет Гайды размещен в комнате, где раньше проживали бывший царь Николай II с супругой. В своей книге «Моя миссия в Сибири» он подробно описал это посещение. В январе и феврале 1919 года ипатьевский особняк посетил сотрудник французской военной миссии капеллан, аббат Альбер Грасье, находившийся в чехословацкой армии и объехавший в составе миссии почти всю Сибирь. Сохранились его неопубликованные воспоминания «Сибирь. 1919», где он рассматривает события Гражданской войны с точки зрения религиозной и духовно-социальной жизни русского народа.
С февраля 1919 года по ходатайству генерала М. Дитерихса и по указанию адмирала А. Колчака расследование обстоятельств гибели Царской Семьи возглавил следователь по особо важным делам Николай Соколов.
16-17 февраля 1919 года Верховный правитель России адмирал Колчак с большой свитой сопровождающих (генералы Д. Лебедев, М. Жанен, Р. Гайда, Б. Богословский, М. Дитерихс; прокурор В. Иорданский и другие) посетил дом инженера Ипатьева. Здесь им доложили обстоятельства гибели Царской Семьи и ознакомили с ходом следствия. Колчак обратил внимание присутствующих на то, чтоэтот дом приобретает важное историческое значение для потомства.
В связи с этим приведу высказывание А. Керенского, политика-демагога, который пафосно заявлял в августе 1917 года в Москве на Государственном Совещании Временного правительства в присутствии почти трех тысяч делегатов: «Лучше погубить душу, но спасти Россию!»
Отправив в Сибирь Царскую Семью Романовых, Керенский погубил и их души, и не спас Россию, ввергнув ее в раззор. А сам трусливо бежал к берегам Америки подальше от великой российской революционной Смуты, спасая свою душу и напрочь забыв о будущих потомках…
15 мая 1919 года следователь Н. Соколов разрешил генералу М. Жанену вновь посетить «Дом Ипатьева». Отмечу, что Жанен содействовал в передаче негативов и фотоснимков, сделанных наставником царских детей Пьером Жильяром, для приобщения их к следственному делу. Сохранилось письмо Соколова от 2 июня 1919 года, обращенное к генерал-лейтенанту Дитерихсу, в котором, в частности, говорится:
«У меня имеются совершенно точные сведения, что у бывшего преподавателя французского языка покойному Наследнику Цесаревичу Алексею Николаевичу г. Жильяра имеется несколько сот (приблизительно до 900) негативов и отпечатков, имеющих громадное значение для вышеуказанного дела. <…> В силу тех соображений, о которых я имел честь лично докладывать Вашему превосходительству, я, с первых же шагов начала предварительного следствия, признал возможным самый вопрос о получении от г. Жильяра нужных для дела снимков поставить только в плоскости полуофициальных с ним отношений. В бытность генерала Жанена в г. Екатеринбурге и осмотра им дома Ипатьева я лично просил Жанена оказать в этом отношении мне содействие, чему генерал Жанен выразил желание пойти навстречу».
Необходимое дополнение. П. Жильяр был знаком с М. Жаненом с 1915 года – со времени их совместного пребывания в ставке императора в Могилеве. В феврале 1919 года Жильяр поступил на службу в отдел разведки в штаб генерала Жанена.
Из воспоминаний племянницы Пьера Жильяра Мари-Клод:
«Жильяру больше было нечего делать в России, его миссия была выполнена и он начал думать о возвращении в Швейцарию. Несмотря на то, что война в Европе была окончена, общая обстановка была все еще нестабильная. К тому же на нем лежала ответственность за Александру [Теглеву], и он даже не думал, что может бросить ее на произвол судьбы. Он знал, что единственным выходом для нее было уехать вместе с ним в Швейцарию. Но как ей это объяснить? Однако его первой заботой было приехать к ней в Верхнеудинск.
Дорога была тяжелой. Жильяр ехал с войсками генерала Жанена, но поезда часто оказывались заблокированными на несколько дней на вокзалах, забитых голодными беженцами, которые умирали прямо не перронах. Приближалась зима, было очень холодно и свирепствовала эпидемия тифа. Обмороженные трупы сбрасывали в реки. Поезд иногда останавливался на небольших станциях, чтобы подобрать несколько выживших людей и запастись углем для локомотива. Им много раз помогали чешские войска, которые также направлялись на восток. 16 декабря 1919 года поезд доехал до Иркутска, затем до озера Байкал и, наконец, дошел до Верхнеудинска.
Жильяр встретил бледную и похудевшую, но почти выздоровевшую Александру. Он объяснил ей, что нужно срочно покинуть Россию. Но в ответ получил категорический отказ.
15 января 1920 года генерал Жанен вручил Пьеру Жильяру позолоченную медаль с изображением мечей. Он выразил большое сожаление по поводу того, «что должен расстаться с соратником с первых дней, которого он высоко оценил за эти годы, проведенные как в России, так и в Сибири, за те редкие качества, которые тот проявил и которые могут служить примером для всех».
В итоге Пьеру удалось убедить Александру поехать с ним в Швейцарию, но она попросила дать ей обещание, что она сможет вернуться в Россию, как только появится реальная возможность. Пьер дал ей слово.
В феврале 1920 года Пьер Жильяр и Александра доехали на поезде до границы с Маньчжурией. Под охраной чешских войск, следовавших по тому же маршруту, они добрались до Харбина, где встретили следователя Соколова и генерала Дитерихса, которые были в подавленном состоянии потому, что английское правительство отказалось везти в Европу документы следствия и останки императорской семьи. Жильяр попросил помощи у генерала Жанена, который взял на себя ответственность за вывоз этих вещей, так как уже не мог дожидаться разрешения французского правительства. Трудность заключалась еще и в том, что к поезду надо было пройти через вокзал незамеченными. Соколов, Жильяр, Дитерихс и двое его подчиненных водрузили тяжелые чемоданы на плечи и бегом добрались до вагона генерала Жанена прямо в тот момент, когда их окликнул патруль большевиков. Оказавшись в поезде, они были уже на французской территории, а значит, в безопасности.
Генералы (слева направо) Михаил Дитерихс и Морис Жанен.
Екатеринбург. 1919 год
Последняя миссия была выполнена, теперь Пьер и Александра держали путь во Владивосток. По прибытии Пьер отправился на французскую базу, где благодаря помощи генерала Жанена ему и Александре разрешили сесть на американское судно, которое прибыло во Владивосток для репатриации чешских войск.
В августе 1920 года воспитатели царских детей Пьер Жильяр и Александра Теглева, пройдя тяжкий путь испытаний через Тобольск, Тюмень, Екатеринбург и всю Сибирь, прибыли в Триест – конечный пункт возвращения чешских войск.
Следственное дело по убийству Царской Семьи Николай Алексеевич Соколов продолжал и в эмиграции вплоть до своей смерти в 1924 году во Франции, так и не раскрыв до конца тайны захоронения Романовых. 24 октября 1920 года в Париже Соколов вынес постановление, в котором утверждал: «…осмотр местности вблизи рудника и, в частности, вблизи шахты № 7, а также вся совокупность обнаруженных на руднике нахождений и осмотры найденных предметов приводят судебного следователя к объективному выводу – об уничтожении на руднике, вблизи шахты № 7, тел Августейшей Семьи и погибших вместе с нею лиц… изложенная таким образом, достаточно устанавливает объективную возможность для судебного следователя признать факт уничтожения трупов Августейшей Семьи и лиц, погибших с ней, доказанным».
Сей вывод оказался преждевременным – лишь в 1979 году в Поросенковом логу близ Екатеринбурга геолог А. Авдонин со своими помощниками обнаружил тайное захоронение с останками Царской Семьи и их слуг. В 2007 году екатеринбургскими поисковиками были найдены фрагменты останков цесаревича Алексея и его сестры Марии.
Генетические экспертизы, проведенные в России и в Америке, подтвердили подлинность двух захоронений.
Но это произошло много позже. А тогда, в июле 1919 года вся поисковая работа следователя Соколова была приостановлена ввиду приближения «красных» к Екатеринбургу. Он получил приказ генерала Дитерихса выехать из Екатеринбурга и вывезти всю следственную документацию вместе с вещественными доказательствами.
Таков документально-исторический экскурс о роли «Дома Ипатьева» в мае-июле 1918 года. А теперь приведу фрагменты документальных свидетельств сотрудников ФРАМИС, связанных той же исторической логикой с этим легендарным зданием во время их пребывания на Урале в 1918-1919 гг.
3.
Пьер Паскаль (1890–1983). Страницы из «Русского дневника»:
«20 мая. (1918) – Мы в предгорьях Урала. Все те же сосны. Наши хвастают подснежниками. Здесь и там пашут. <…>
К двум часам прибыли в Екатеринбург. Отправил шифрованную телеграмму, принятую, думаю, по оплошности телеграфиста. Масса австрийских и даже немецких пленных: нас часто с ними путают. Видный русобородый мужчина, глядя прямо в глаза, спросил: «Интересно узнать, из какого государства вы будете?» – «Французы». – «Союзники, значит?» – «Да». И степенно отправился дальше.
Город, в сущности, деревня. Несколько заводов. Много китайцев, солдат, рабочих. Никакой роскоши, буржуазии, ресторанов, кинотеатров.
Наш поезд должен был уходить в четыре часа или даже позже. <…> Эшелоны сибирского направления должны начать проходить здесь с 21-го числа. Пятнадцать эшелонов уже ждут в Челябинске. Там у них были стычки с Советом: как бы не пролилась кровь…
Вот он, порог Азии. Множество полурусских-полуазиатских физиономий. Залитая солнцем привокзальная площадь напоминает Самарканд. Между тем я отметил в городе рабочие библиотеки, а на вокзале – вагон-библиотеку. Купил уральских камней в магазине, который не закрывается и после четырех часов, так как он совмещен с квартирой. Купец жалуется на реквизицию золота, на обесцененные «керенки» и т.п. <…>
В 11 часов вечера весь вокзал, зал ожидания, буфет, коридор переполнены телами гнездящихся на ночлег. Люди спят друг на друге, на узлах, столах и лестницах; крестьяне, солдаты, гимназисты – неисчислимое племя «товарищей». Платформы заплеваны подсолнечной шелухой. Слово «товарищ» более распространено здесь, в провинции, нежели в Москве. К нам его применяют постоянно… Подошел юноша, горящий желанием поговорить по-французски: два года назад они с сестрой вернулись из Франции. Это она сообщила ему, что здесь объявились «два французских генерала». (Речь идет о самом П. Паскале и его товарище, сотруднике военной миссии майоре Альфонсе Гине. – А. К.).
После Перми у меня сохранился только перечень пройденных этапов: Омск-Петропавловск-Ишим-Омск-Иссилькуль-Омск-Челябинск-Екатеринбург. <…>
6 июня (1918). По прибытии в Екатеринбург наш вагон оставили без явной охраны, так что я мог под вечер пойти к начальнику станции и потребовать прицепить вагон к ближайшему поезду на Москву. Французский мундир сделал свое дело, и в тот же вечер мы со спутником продолжили наш вояж. На следующий день мы были в Перми. <…> Органы нас уже искали и без труда нашли, но на сей раз мы удостоились особого курьерского поезда, который в одну ночь доставил нас обратно в Екатеринбург. <…>
Екатеринбург являлся местом пребывания Областного Совета, руководившего практически всем Уралом без особых консультаций с Москвой. Меня несколько раз вызывали в его резиденцию для строгих допросов. Подозревали, что я был направлен в Омск французской миссией в Москве для содействия чешскому восстанию, что, впрочем, нет худа без добра, можно было проверить. Положение мое осложнялось невозможностью сказать, что я, напротив, симпатизирую Советам, а не чехам. Статус не позволял, более того – мне бы не поверили. <…>
Между тем моя повседневная жизнь в свободное от допросов время протекала отчасти в наблюдении за перемещениями на вокзале Екатеринбурга. Я имел право ходить обедать в город в сопровождении одного из охранников. <…> Мы неспешно расхаживали по этому много более урбанизованному, чем Омск, городу. Дважды в день <мы> ходили в кино, катались на лодке по пруду, прохлаждались в лесу. <…>
Каждый день мы ходили мимо белого «Дома Ипатьева», места заключения императорской фамилии. Это был довольно симпатичный с виду особняк какого-то инженера, реквизированный и обнесенный высоким и крепким палисадом. Внешней охраны не было видно. Прохожие, казалось, не уделяли никакого особого внимания внезапно возникшей посреди города тюрьме. <…>
10-21 июня. По-прежнему екатеринбургский плен в компании с попутчиком чехом. <…> Каждый день гуляем, круг знакомств ширится. Вчера чуть не заплакал от мысли, что <…> весь русский народ <…> обретает святость через страдание. <…>
22 июня. – Пришли из Совета с известием, что я волен следовать дальше. Выдали сертификат, любопытная редакция которого свидетельствует о смущении властей <…>. Таким образом, я оказался не арестованным, не освобожденным, а просто «следующим из Екатеринбурга». Вот для чего требовалось формальное распоряжение Троцкого. <…>»
(Текст курсивом написан автором в 1975 году, как дополнение к дневниковым записям 1918 года. – А. К.).
Морис Жанен (1862-1946). Из воспоминаний «Моя миссия в Сибири»:
«26 декабря (1918) <…>. После Челябинска отправился в Екатеринбург <…>. По прибытии после обеда я увидел чрезвычайно переполненный вокзал. Множество вагонов, служащих жильем или конюшнями… Большие кучи нечистот. Коза тихонько спускается по доске из вагона, где она, без сомнения, и живет. К другим вагонам привязаны лошади, и не со вчерашнего дня, судя по кучам конского навоза. Такое обилие нечистот, разумеется, антисанитарно, и мне сейчас же сообщают, что здесь свирепствует сыпной тиф. …Встреча с генералом Гайдой. Штаб Гайды работал хорошо. Он был расположен на первом этаже Ипатьевского дома, видевшего смерть Императорской Семьи. Ничто в этих комнатах не напоминало об этих мрачных событиях, кроме личного кабинета Гайды, который до этого был комнатой, отведенной царю и царице. Возле одного из окон надпись царицы: дата «17/30» апреля со «свастикой». Я удивился, что ни один любитель сувениров не похитил их, тогда как я, признаюсь, имел большое желание сделать это… Чехословацкие госпитали содержались хорошо, а русские плохо. <…>
29 декабря. Екатеринбург. Санитарная ситуация стала плохой, и мы согласились запретить всякое скопление чехословацких войск… Вновь отправляемся в Челябинск, чтобы там дополнить исследования, а затем вернуться в Омск и покончить с вопросом о верховном командовании.
3 января 1919 года. Отъезд из Челябинска в Омск. Я вернулся из моего турне убежденным в необходимости отделить чехов от русских (их отвод тоже казался необходимым); в недостаточной крепости фронта. Невероятно, чтобы он мог стать чем-либо приличным. Опасность в дальнейшем для французского престижа желать непосредственно командовать столь плохим организмом. <…>
Ночь с 9 на 10 мая. Отъезд на Урал. Мое первое намерение было отправиться в Уфу, но от меня потребовали отложить этот вояж и сначала отправиться в Екатеринбург.
11 мая. Встреча с генералом Гайдой и генерал-майором Богословским о ситуации на фронте. Фронт еще больше развален, чем я думал. Люди измотаны и без снабжения. <…>
15 мая. Екатеринбург. В штабе генерала Гайды я вручил награды нескольким офицерам. Западная армия все больше и больше деградировала: некомпетентность командиров, дезертирство и беспорядок в войсках… После обеда следователь Соколов, которому было поручено расследовать убийство императорской фамилии, разрешил мне посетить дом Ипатьева. Он неоднократно прибегал к моей поддержке в своих делах.
15 мая. Вечер. Из Уфы в Екатеринбург прибыл адмирал Колчак. Мы обсудили критическое состояние Западной армии.
17 мая. Челябинск. Вокзал был огромный, снабженный запасными путями и очень значительными зерновыми амбарами. Там ко мне обратился с жалобами руководитель Красного Креста Западной армии, которому администрация железных дорог отказала привезти на санитарном поезде, прибывающем порожним из Владивостока, сестер милосердия и медицинское оборудование, которое было в этом городе. С санитарной точки зрения армия была лишена всего. Еще раз проезжая через Екатеринбург, я получил от Гайды некоторые сведения о разгроме корпуса Каппеля. 19 мая я вернулся в Омск».
Альбер Грасье (1874–1951). Из неизданного дневника «Сибирь. 1919»:
«19 января. Челябинск. <…> Меня познакомили с семьей купцов Соболевых. Они живут на старый русский манер все вместе. Отец, мать, два сына, две дочери и молодая сноха, милая и смышленая. Именно в этом кругу все время задаются вопросом – почему союзники не спасают самих русских? <…>
20 января. Посетил расположение Сибирского батальона, сформированного из солдат колониальных войск. Ходил по теплушкам. Наши солдаты устроились в них как в бараках на фронте. Эти передвижные казармы, затерянные на запасных путях Челябинска, вовсе не блестящие условия. Наши друзья англичане поступили лучше: они перебрались в красивый город Екатеринбург, где реквизировали большое здание колледжа… Вскоре после прибытия наши сибиряки были вовлечены в сражение с большевиками. Их поведение делало честь французской армии… Появились они и на уральском фронте. Может, более тесный контакт с русской армией имел бы положительное влияние на их моральный дух и военные ценности?
В тот же день я побывал в челябинском женском монастыре, похожем на все остальные русские монастыри. Он соединяет свои постройки вокруг нескольких церквей в стиле ампир с закругленными куполами. Атмосфера приятная – везде чисто и светло, немного бездеятельно…
Особенность Урала – добыча и гранение драгоценных камней. Центр этой индустрии расположен в Екатеринбурге, но продавцов камня можно встретить уже и в Челябинске. <…>
Из Челябинска нужно выехать во вторник вечером, воспользовавшись поездом, который везет генерала Дитерихса в Екатеринбург.
22 января. Екатеринбург. Хорошая погода. Хотел найти французскую миссию. Меня проводили в Чешский штаб, который располагался в доме, где был заключен с апреля по июль 1918 года император и его семья. Это обыкновенный буржуазный дом, на вид еще новый, одноэтажный… Рядом церковь Вознесения Господня и дом купца Харитонова. Напротив этой мощи дом Ипатьева, который служил царской тюрьмой, кажется совсем маленьким. Но он вовсе не лачуга: комнаты чистые, просторные и светлые. Без эмоций туда зайти невозможно. Вот столовая, где располагается чешское правление, чуть далее – комната царя и царицы. В ней 4 окна, два из которых выходят на площадь Вознесения, а другие на улицу, которая ведет к реке. Комната выходит в некое подобие прихожей, она, в свою очередь, служила комнатой для юных принцесс. Маленький цесаревич, как мне сказали, жил вместе с родителями. В настоящее время за решетками окон видно площадь, церковь и совсем близко что-то вроде маленькой часовни, скорее стелы, с иконами. Но взоры бедных заключенных могли отдыхать только лишь на двойных деревянных ограждениях, которые окружали дом. Их охраняли снаружи и изнутри: до крыши были установлены пулеметы. Какая драма развернулась в этих стенах в ожидании еще большей трагедии, которая разыграется в подвале 17 июля 1918 года! Сегодня туда спускаться нельзя. Остается довольствоваться лишь осмотром верхних комнат. Внимательно обводишь взглядом стены: не сохранили ли они каких-либо следов, тайн? Да, есть, там нескладно начерченные цифры. Вот в оконном проеме свастика, сопровожденная датой 14/27 апреля, единственная надпись, сделанная рукой императрицы. На стене читаем (написано совсем другим почерком): «ангелы-хранители» на французском и Жизнь Иисуса Христа. И это все, что мне удалось обнаружить на этих стенах, которые могли бы рассказать об этом еще.
Глава французской миссии в Екатеринбурге майор Болифро в этот же день проводил меня в семью промышленников Злоказовых. <…>
23 февраля. Вернулся в дом Ипатьева. С несколькими французами мы спустились в подвал, где и были убиты жертвы. Это не подвал, а настоящая комната, с полом, потолком, стенами, оклеенными обоями, и окном на нисходящую улицу. Два куска стены и пола были вырезаны и вынуты как вещественные доказательства комиссией по расследованию, созданной адмиралом Колчаком. Если хорошо присмотреться, там видны следы пуль браунинга: я их видел в глубине на двери, которая ведет к какому-то чулану, расположенному позади комнаты. Один солдат с помощью ножа на наших глазах вынул маленькую пулю, застрявшую в дереве… Капитан Суб вернулся из Омска. В качестве юриста он должен заняться расследованием убийства императорской семьи.
26 января. Утром пошел повидаться с епископом Екатеринбургским Григорием Яцковским. Настоящий великан – «русский богатырь». Он был очень любезен. Немного поговорили о политике: он ей почти не занимается. Не смогли удержаться от воспоминаний о жертвах царской трагедии: «Они вышли из Ипатьевского монастыря и закончили в Ипатьевском доме». Не прошло и дня, как он пришел меня повидать в доме семьи Руфф и принес мне красивую икону уральского святого Симеона Верхотурского. Я высказал всю свою признательность этому епископу, столь простому и добродушному.
27 января. После обеда Злоказов запряг лошадей в сани, чтобы поехать в монастырь, настоятель которого был их другом. Мое внимание привлекли любопытные детали на иконах и техника их исполнения. Это оказались образцы искусства староверов, ведь раскольников на Урале было много. Майор Болифро должен отправляться на фронт по другую сторону Урала. <…> В марте Злоказовы сделали мне заманчивое предложение – отправиться с ними в поездку через весь Урал на Петропавловский завод. 500 верст туда и обратно на санях, от такой возможности не отказываются. <…> Когда мы в середине марта вернулись после длительной прогулки по Уралу, Екатеринбург был еще в своих снежно-белых одеждах, именно в таком виде город мне казался наиболее красивым. Это действительно прекрасный и большой город… Екатеринбург – город императорский, и не только из-за трагических воспоминаний ипатьевского дома, но еще в силу своей статности, которую придают ему все дворцы. Именно сверкающий во всем своем блеске стиль ампир этих царственно пышных домов придает Екатеринбургу столь особый отпечаток. В первых числах июля мы покинули город, чтобы через Тюмень вернуться в Омск».
* * *
Таковы документы времени. И оттого, что эти свидетельства прозвучали от граждан Франции, придает им особый глубокий смысл: в комнатах и расстрельном подвале ипатьевского особняка явственно послышался гулкий отзвук двухвековой давности времен Великой Французской революции, когда «революция живота» стала преобладать над «революцией духа» и вожди-кумиры Марат, Дантон, Робеспьер собственной кровью заплатили за вожделенные социалистические иллюзии Первой Европейской Республики…
Вот и екатеринбургский Конвент (Уралоблсовет), приговоривший к расстрелу Царскую Семью Романовых, был также бессудно уничтожен в кровавом 1937-м и последующие жестоко-самовластные годы…
Характерно, что именно «Дом Ипатьева» в Екатеринбурге-Цареубийске стал для иностранцев, как и для наших соотечественников, жертвенным символом для постижения-осмысления эпохального драматизма «верхов и низов» постреволюционного времени в мятежной России в целом и на отдаленно-суровом Урале, в частности.
Далее читайте:
Сергей ГУБАНОВ. Кремлевская тайна «царских останков».
Роберт ВИЛЬТОН. Последние дни Романовых. 1923 г.
Дитерихс М.К. Убийство царской семьи и членов Дома Романовых на Урале.
|
Метки: первая мировая война екатеринбург |
Российские мильонщики |
Икатель_истины (Родовед-историк) все записи автора
August 10th, 2019
Нобели
60 млн рублей
машиностроение, нефть
Эту династию основал шведский изобретатель-неудачник Эммануэль Нобель, бежавший в 1833 году в Россию от долговой тюрьмы. Созданные им в Петербурге два машиностроительных завода (первый — в кредит) выпускали продукцию для военно-морского ведомства — в частности, канонерские лодки и морские мины, изобретенные самим Нобелем. После окончания Крымской войны, когда поток военных заказов иссяк, Нобель-старший с трудом расплатился с кредиторами и вместе с сыновьями Альфредом и Эмилем вернулся в Швецию. (Альфред — сам изобретатель — основал позже знаменитую Нобелевскую премию.) Российскую компанию возглавил его сын Людвиг (1831–1888) — предприниматель-интеллектуал, изучавший геологию, политэкономию и владевший пятью языками. В начале 1870-х его младший брат Роберт заинтересовался нефтедобычей в Баку. В 1879 году братья создали товарищество «Братья Нобель» («Бранобель»), которое потеснило с рынка главного поставщика керосина в Россию — Standard Oil. Братья построили 13 заводов, первые в России нефтепроводы и нефтехранилища и первые в мире танкеры. Газеты писали, что благодаря техническим новшествам Нобелей «русский керосин так подешевел, что стал доступен каждой деревне». После смерти Людвига нефтяное дело возглавил старший сын Эммануэль, а машиностроительную компанию в Петербурге — младший Карл. В 1918-м все Нобели покинули Россию.
Н.А. Второв
свыше 60 млн рублей
торговля, промышленность, банки
Николая Александровича Второва называли «сибирским американцем» и «русским Морганом» за деловую хватку, умение разрешать сложные конфликты и сказочное богатство. Сын иркутского купца 1-й гильдии унаследовал вместе с братом 13,6 млн рублей и в 1897-м перебрался в Москву. Став единоличным владельцем торгового товарищества «А.Ф. Второва сыновья», он десятками скупал компании и банки. Ему принадлежали акционерное общество «Поставщик» (военные заказы), Московский промышленный банк и Донецко-Юрьевское металлургическое общество. Кроме того, Второв, как сказали бы сейчас, «инвестировал в создание новых производств». Им были основаны первые в России фабрики химических красителей, завод «Электросталь», Московское товарищество автомобильного завода «АМО» (совместно с Рябушинскими, ныне ЗИЛ). В годы Первой мировой синдикаты Второва перешли на военные заказы, принеся промышленнику сверхприбыли. После Октября 1917 года, по утверждению ряда историков, Второв выразил лояльность новой власти, но в мае 1918-го был убит при невыясненных обстоятельствах. В московском особняке Второва разместилась резиденция американского посла («Спасо-Хауз»).
Морозовы
свыше 44 млн рублей
текстильная промышленность, торговля
Все представители этой крупнейшей династии текстильных фабрикантов были старообрядцами. Они обходились без привлечения иностранного капитала и без долгов. Основатель семейного дела крепостной крестьянин Савва Васильевич Морозов начинал в 1790-х с капитала в 5 рублей (приданое жены), а в 1820-м выкупил себя и сыновей из крепостной зависимости за 17 000 рублей ассигнациями. К началу ХХ века текстильная империя Морозовых состояла из четырех основных компаний. Две из них, Никольская и Богородско-Глуховская, занимали верхние строчки в рейтинге текстильных фирм России. Самый известный из клана — Савва Тимофеевич Морозов (1862–1905) возглавлял товарищество Никольской мануфактуры и занимался меценатством (в частности, поддерживал МХАТ). За попытку привлечь рабочих к управлению и участию в прибылях в 1905 году, а также за «связь с социалистами» был отстранен матерью Марией Федоровной — главной пайщицей и распорядительницей отцовского капитала — от управления фирмой и, по одной из версий, покончил с собой, а по версии семьи, был убит бльшевиком Красиным ради страховки, подаренной актрисе-большевичке Андреевой (в предсмертной записке Савва указал и имя убийцы:"Долг платежом Красин".
Поляковы
49,5 млн рублей
железные дороги, торговля, банки, недвижимость
Царский указ 1859 года, разрешавший определенным категориям евреев покидать черту оседлости, открыл перед сыновьями оршского кустаря Соломона Полякова путь к богатству. Но не давал прав на баронский титул. Старший Яков (1832–1909) особых успехов не достиг, чего не скажешь о Самуиле и Лазаре. Самуил Поляков (1837–1888), разбогатев на винных откупах (перепродаже прав на торговлю алкоголем), все деньги вкладывал в строительство железных дорог. Кипучая деятельность «железнодорожного короля России», построившего в конце XIX века почти четверть ее дорог, вызывала восхищение одних и раздражение других. Для нейтрализации критики в свой адрес магнат не скупился на благотворительность. В 1860–1870 годах он являлся учредителем, концессионером и владельцем девяти частных железных дорог, кавалером многих орденов, но умер, так и не став бароном. Зато оставил наследство в 31,4 млн рублей. Наиболее преуспел младший Поляков — Лазарь, сконцентрировав усилия в банковском секторе. В финансовую империю входили десятки банков и компаний, а ее хозяин стал одним из самых известных людей России, в том числе благодаря финансовым скандалам. Он отбивался от критиков с помощью благотворительных акций. Получил множество высших орденов империи (которыми купцы, тем более евреи, обычно не награждались), но бароном так и не стал. В начале 1900-х Полякову было уже не до этого — нужно было спасать от банкротства дело, имевшее многомиллионный долг казне.
Вогау
41 млн рублей
торговля, промышленность, банки
Старт бизнес-карьере немецкого дворянина Максимилиана (Максима) фон Вогау дала удачная женитьба — спустя 12 лет после его приезда в Россию на начинающего коммерсанта положила глаз дочь текстильного фабриканта Рабенека. В 1840 году вместе с братьями Фридрихом (1814–1848) и Карлом (1821–1870) Вогау открыл в Москве торговлю «химическими и колониальными товарами». Сделав состояние на продаже чая, братья Вогау начали активно инвестировать в промышленность и банковское дело. К 1917 году семейное предприятие «Вогау и Ко», которое возглавлял сын основателя фирмы Гуго (1849–1923), разрослось в крупнейший в стране многопрофильный концерн. Вогау владели металлургическими заводами на Урале, монопольно торговали медью, имели интересы в цементном, сахарном, текстильном, угольном бизнесе и продолжали торговать чаем.
С началом Первой мировой войны фирме пришлось свернуть деятельность (5 из 8 членов правления были немецкими подданными). Оставшийся в СССР сын последнего руководителя фирмы, крупный радиотехник профессор Максим Марк (1895–1938), в годы «большого террора» был расстрелян за «шпионаж в пользу Германии».
Б.А. Каменка
около 40 млн рублей
банки
Личность дореволюционного Бориса Абрамовича была окутана туманом слухов и мифов. Заметный след в отечественной истории оставил племянник банкира — профессор-юрист, видный член партии кадетов и один из ее крупнейших спонсоров Август Каменка (Каминка). А о его дяде практически не сохранилось никаких сведений — кроме завистливых свидетельств современников о каменковских миллионах. Известно лишь, что Каменка занимался финансовыми операциями в Таганроге, а в 1903 году объявился в столице, где стал стремительно укреплять свои позиции в финансовых кругах. С 1910 года до самой войны Каменка возглавлял Азовско-Донской банк, который при нем превратился в четвертый по величине коммерческий банк страны (с основным капиталом 50 млн рублей и балансом в полмиллиарда). Кроме того, банкир активно участвовал в деятельности Еврейского колонизационного общества, созданного для организации переселения евреев в Америку. В 1917 году переселиться пришлось самому Каменке — во Францию.
Половцовы
30 млн рублей
банки, промышленность
Основа одного из крупнейших российских состояний была заложена в начале XIX века последним придворным банкиром империи — выходцем из Германии Людвигом Штиглицем. Разбогатев на торговых операциях в период войны 1812 года, он получил баронский титул и оставил сыну Александру Людвиговичу (1814–1884) состояние 18 млн рублей серебром.
Александр участвовал в переговорах о получении Россией иностранных займов и активно занимался предпринимательством — основал несколько фабрик, построил Петергофскую железную дорогу, состоял в правлениях многих компаний и банков. В 1860 году, нажив более чем 70-миллионное состояние, Штиглиц перешел на госслужбу — был назначен первым управляющим Государственного банка России. К концу жизни его состояние уменьшилось почти вполовину, но все равно наследники во главе с приемной дочерью Надеждой Михайловной Половцовой (женой государственного секретаря Александра Половцова) получили около 20 млн рублей.
Половцова вложила большую часть полученного наследства в покупку Богословского горнозаводского округа на Урале, находившегося в кризисном состоянии. В 1895 году супруги Половцовы образовали акционерное Богословское горнозаводское общество. В 1901 году в связи с экономическим кризисом положение компании ухудшилось. Итог: к 1913 году компания перешла под контроль банков (в частности, Азовско-Донского) и сторонних акционеров.
Рябушинские
25–35 млн рублей
торговля, промышленность, банки
Основатель династии крестьянин-старообрядец Михаил Яковлев (1787–1858) в 12 лет перебрался из Калужской губернии в Москву, где начал торговать вразнос. Еще до совершеннолетия, сменив фамилию на Ребушинский (по названию слободы), он владел собственной лавкой, а умер «миллионщиком». Его сын Павел Михайлович (1820–1899), сменивший в фамилии одну букву, стал крупнейшим текстильным фабрикантом. От второго брака у него было 16 детей, в том числе 8 сыновей, которым отошло по наследству 20 млн рублей. Пятеро — Сергей, Владимир, Степан, Михаил во главе с Павлом Павловичем продолжили семейное дело. К началу Первой мировой войны в группу Рябушинских входили мануфактуры, земельные угодья, банки. Банкирский дом Рябушинских первым в России начал публиковать ежегодные балансы и отчеты. Рябушинские вложили деньги в Московское товарищество автомобильного завода «АМО» (ныне ЗИЛ), Рыбинский машиностроительный завод и Механический завод в Филях (ныне ГНПЦ им. Хруничева). Павел со временем увлекся политикой. Он выступал за невмешательство государства в хозяйственную деятельность. Принял Февральскую революцию, а после разгрома корниловского мятежа эмигрировал вместе с братьями во Францию.
Н. Н. Коншин
25 млн рублей
торговля, текстильная промышленность
Семейство серпуховских купцов Коншиных было известно с ХVIII века. Николай Николаевич Коншин вместе с братьями получил в наследство 2,3 млн рублей; старшему Ивану и младшему Максиму досталось по фабрике, а Николаю — земельные участки в Калужской губернии. И все-таки именно он возглавил семейное дело. Иван тоже разбогател, закупив огромные партии хлопка накануне Гражданской войны в США (когда цена на него резко подскочила), но оставленные им жене 10 млн рублей та употребила на благотворительность. В 1870-х, когда хлопок поставлялся в Россию из Америки и Индии, Николай Коншин обратил внимание на Среднюю Азию, заведя в Туркестане первые плантации и построив там хлопкоочистительные заводы. К 1917 году его серпуховские фабрики превратились в огромный комплекс, уступавший только двум главным мануфактурам Морозовых.
А.К. Алчевский
от 12 млн до 30 млн рублей
торговля, промышленность, банки
Сын мелкого сумского бакалейщика начал собственный бизнес в 25 лет в Харькове, открыв в кредит чайную лавку. Его возвышению помогла дружба с управляющим местной конторой Государственного банка Иваном Вернадским — отцом ученого Владимира Вернадского. За 40 лет Алексей Кириллович Алчевский (1835–1901) создал крупнейшие горнопромышленные предприятия в Донбассе и банки, в том числе одно из первых в стране Общество взаимного кредита, а в 1871-м — первый российский акционерный ипотечный банк (Харьковский земельный). В 1901 году, когда Россия переживала острейший экономический кризис, Алчевский, задолжавший казне и кредиторам 19 млн рублей, просил правительство о ссуде и, получив отказ, бросился под поезд. Часть его предприятий была ликвидирована, а другая перешла в чужие руки (в частности, к Рябушинским).
Гинцбурги
более 25 млн рублей
торговля, банки, золотодобыча, сахарная промышленность
Для трех поколений потомков немецких и польских раввинов Россия более века была «золотым дном». Начало династии положил сын витебского раввина Евзель Гинцбург (1812–1878), разбогатевший на торговле и винных откупах. Перебравшись в столицу, он с сыновьями Горацием и Урием основал банкирский дом «И.Е. Гинцбург» с филиалом в Париже. Благодаря связям с крупнейшими финансистами Европы (Гинцбурги породнились с самими Ротшильдами), банк к 1860-му стал одним из крупнейших в России. Его глава Гораций Гинцбург инвестировал в страховое дело, золотые прииски, железные дороги, пароходство, сахарные заводы. Банкиру удалось то, чего не смогли его конкуренты Поляковы, — получить баронский титул. После 1892 года, когда правительство отказалось поддержать оказавшийся в долгах банк и ввело в нем временную администрацию, Гинцбурги потеряли интерес к банковскому делу и переключились на золотодобычу. Гораций Гинцбург возглавил, а затем установил контроль над богатейшим Ленским золотопромышленным товариществом. Эстафету подхватили сыновья Горация — Александр, Альфред, Владимир и Давид. Под контролем семейного клана находилось около десятка крупных компаний — в основном горнодобывающих. После ленского расстрела 1912 года все правление компании ушло в отставку — так закончился золотой век Гинцбургов, в 1917 году покинувших Россию.
Кнопы
15–20 млн рублей
торговля, текстильная промышленность
Ходившая в России поговорка «Где церковь, там и поп, где фабрика — там и Кноп» отражала объективную реальность: основатель торгового дома «Л. Кноп» был пайщиком более 100 предприятий.
В Россию немец Людвиг Кноп, позднее ставший Львом Герасимовичем Кнопом, приехал в 1839 году как сотрудник британской текстильной фирмы. Оставшись в Москве, он быстро освоился в местных деловых кругах — по отзывам современников, «благодаря своему желудку и способности пить, сохраняя полную ясность головы». Преодолевая английские таможенные барьеры на вывоз текстильных машин в Россию, Кноп смог оснастить новейшей импортной техникой более сотни российских мануфактур (в том числе Морозовых и Коншиных). Оплату за посреднические услуги он брал не наличными, а паями фирм-покупателей, в результате став пайщиком ведущих текстильных компаний. Сколотив приличный капитал, Кноп в 1857 году основал крупнейшую в стране Кренгольмскую мануфактуру под Нарвой — по мнению многих, лучшую в Европе. Благодаря этому «хлопчатобумажный король» мог держать монопольные цены на пряжу. После его смерти дело продолжили сыновья Андрей и Федор, при которых отцовское состояние значительно сократилось.
Кениги
свыше 21 млн рублей
сахарная и текстильная промышленность, сельское хозяйство
Основатель династии украинских сахарозаводчиков и петербургских текстильных фабрикантов Леопольд Егорович Кениг (даты жизни неизвестны) в 1874 году начал скупать земли в Харьковской губернии (13 500 десятин лесных и сельхозугодий), а позже приобрел сахарный завод князя Голицына. К началу Первой мировой войны сыновья Кенига Александр, Фридрих, Юлий и Карл владели одним из крупнейших торговых домов «Л.Е. Кенига наследники» в Петербурге (основан в 1904-м), в состав которого входило более десятка предприятий — сахарные заводы, кирпичные и лесопромышленные фабрики, мельницы, конный завод и другие. Пятый брат Леопольд владел крупной Екатерингофской мануфактурой. Леопольд был известен своими прогрессивными воззрениями на «союз труда и капитала», создал общежитие, больницу и читальню для рабочих, а их детей обеспечил бесплатным обучением в Нарвском училище Императорского Русского технического общества.
Г.Г. Солодовников
21 млн рублей
торговля, недвижимость, банки
Крупнейшего московского купца и домовладельца, владельца универсального магазина «Пассаж» на Кузнецком мосту можно было бы назвать русским Карнеги — имея в виду легендарного американского предпринимателя и филантропа. По завещанию Гаврилы Гавриловича Солодовникова более 95% его многомиллионного наследства пошло на общественные нужды, а родственникам остались сущие крохи. Начал он мальчиком на побегушках в деле отца, торговавшего мануфактурой на украинских ярмарках. Получив вместе с четырьмя братьями скромное наследство, Солодовников перебрался в Москву, где и смог развернуться как следует — к 20 годам купец 1-й гильдии, к 30 — потомственный почетный гражданин, а к 40 — миллионер. Так и не научившись сносно писать, купец пожертвовал огромные суммы на строительство театров (в том числе нынешний Театр оперетты) и Московской консерватории: на церемонии ее закладки с криком «Да будет музыка!» Солодовников бросил в бетон 200 серебряных рублей.
Балашовы
свыше 15 млн рублей
землевладение, промышленность
В отличие от многих «братьев по классу» этот старинный дворянский род отлично вписался в новые капиталистические отношения и даже приумножил родовое богатство.
К началу ХХ века обер-егермейстер и член Государственного совета Николай Петрович Балашов с сыновьями Петром и Игорем обладал одной из крупнейших в стране земельной собственностью — 526 000 десятин земли. При цене одной десятины 30 рублей золотом (в 1906–1913 годах) Балашовы могли бы жить припеваючи и не включаясь в бизнес. Однако отец и сын владели еще десятком предприятий в разных частях страны — Симским горным округом на Урале, заводами, винокурнями и пивоварнями, лесопилками, соляными промыслами. Петр Балашов (1871–1927) по примеру отца успевал заниматься и политикой — был членом 3-й и 4-й Государственной думы, где возглавлял фракцию националистов и последовательно поддерживал Столыпина. Младший брат Игорь больше времени уделял меценатству на посту вице-президента Общества поощрения художников. В октябре 1917 года Балашовы, успев напоследок раздать друзьям запасы своих бесценных винных складов в Петербурге, эмигрировали.
Н.А. Терещенко
свыше 15 млн рублей
торговля, производство сахара, землевладение
Крупнейший украинский сахарозаводчик и меценат занялся бизнесом, разменяв пятый десяток. До этого сын бедного украинского казака преуспел на административном поприще — служил бургомистром, а затем городским головой родного Глухова Черниговской губернии. Скопив за годы небольшой капитал, Николай Артемьевич Терещенко (1819–1902) в 1861 году вместе с зятем Богданом Ханенко основал сахарный завод в Курской губернии. Спустя 20 лет Терещенко с братьями Федором и Семеном владел уже несколькими заводами и землями в разных губерниях. Главным ноу-хау перебравшихся в Киев братьев Терещенко стала скупка и реконструкция убыточных старых заводов дворян, не способных после реформы 1861 года эффективно управлять своей собственностью. К началу ХХ века товарищество «Братья Терещенко» стало крупнейшим в отрасли. Известность Терещенко принесла его филантропическая деятельность — только в Киеве сахарозаводчик потратил на благотворительные цели (например, создание «второй Третьяковки» — Музея русского искусства) более двух миллионов рублей.
Гукасовы
около 15 млн рублей
нефть, банки, судостроение
Армянские нефтезаводчики Павел Осипович (1858–?) и Абрам Осипович Гукасовы (Гукасяны) (1872–1969) происходили из купеческой семьи, получили прекрасное образование и сделали состояние на нефтяных промыслах в Баку. Павел занимал руководящие должности в 13 российских компаниях, а его брат (дважды доктор наук, геолог и философ) — в семи. Кроме того, Абрам Гукасов, с 1899 года представлявший в Лондоне «Каспийское товарищество», основал в Англии судостроительную фирму. Третий брат, Аршак, «решал вопросы» с рабочими — участвовал в вооруженном подавлении массовых забастовок на нефтепромыслах. Сотрудничая с Ротшильдами и Нобелями, братья в то же стремились потеснить «иностранцев» с Каспия и вместе с Манташевыми, Лианозовыми и Путиловым в 1912 году участвовали в создании международной монополии — холдинга «Русская генеральная нефтяная компания» (РГНК). После избрания Павла Гукасова в Государственный совет нефтезаводчик переехал в Петербург, вошел в ЦК партии прогрессистов, а в 1916 году возглавил крупный Русский торгово-промышленный банк. В 1917 году братья Гукасовы эмигрировали во Францию, где бизнесом занялся как раз Аршак, основавший в Париже крупную компанию по строительству танкеров.
И.И. Воронцов-Дашков
свыше 15 млн рублей
землевладение, промышленность, нефть
Еще один представитель аристократии, одновременно сделавший карьеру в бизнесе и политике. Граф, генерал-адъютант, участник нескольких войн, министр двора, член Государственного совета и личный друг Александра III, Илларион Иванович Воронцов-Дашков, как и Балашовы (с которыми был связан родственными узами), был одним из крупнейших российских землевладельцев (около 485 000 десятин земли) и в то же время удачливым промышленником. К 1914 году он вместе с женой (наследницей столь же древнего рода Шуваловых) владел десятком предприятий, возглавлял сахарные компании, а также организовал — с помощью компании Нобелей — собственное нефтяное дело под Баку. Богатейший землевладелец и промышленник, он составлял проекты экономической реформы, пропагандировал фермерство, доказывал экономическую нецелесообразность общины и инициировал законопроект 1909 года по землеустройству государственных крестьян. После ходынской трагедии член Комиссии по подготовке коронационных торжеств Воронцов-Дашков был отстранен от должностей и с 1905 года служил наместником на Кавказе.
Стахеевы
свыше 13 млн рублей
торговля, промышленность, золотодобыча
До революции трудно было представить себе российский город, в котором не слышали бы о Стахеевых. Купеческая династия Стахеевых была известна в Елабуге с конца XVIII века. Спустя век братья Иван Григорьевич и Василий Григорьевич Стахеевы основали два торговых дома — «И.Г. Стахеев и сыновья» и «В.Г. Стахеев и наследники». Стахеевы практически монопольно владели хлебным рынком Прикамья (торгуя и с Европой), а кроме того, волжскими пароходствами, заводами и фабриками, сибирскими золотыми приисками, нефтяными промыслами, мельницами и сотнями магазинов. Они первыми в России начали торговать автомобилями Форда. Только на благотворительность купцы тратили до 1 млн рублей в год. В 1910 году Иван Иванович Стахеев вместе с хлеботорговцем Прокопием Батолиным и банкиром Путиловым организовали торгово-промышленное товарищество, в годы войны превратившееся в крупнейший в России концерн. В частности, Стахеев перекачивал огромные деньги из казны, получив контракт на поставку хлеба в армию. После эмиграции один из Стахеевых обосновался в Монако, где проиграл миллионное состояние.
А.И. Манташев
свыше 10 млн рублей
нефть
Тифлисский армянин, сын богатого купца Александр Иванович Манташев употребил полученное наследство (более 200 000 рублей) на скупку контрольного пакета крупнейшего в Тифлисе банка, а затем заинтересовался нефтедобычей. В 1899 году он основал торговый дом «А.И. Манташев и Ко» и вскоре стал одним из «нефтяных королей» Закавказья, крупным акционером ведущих нефтяных компаний (в том числе Нобелей). В 1897–1909 годах Манташев финансировал строительство самого длинного в мире 835-километрового нефтепровода Баку — Батум, идею которого предложил великий химик Менделеев. В 1912 году компания Манташева влилась в РГНК (см. статью о Гукасовых). Армяне всего мира по сей день считают Манташева одним из величайших филантропов. На вопрос, почему самое щедрое пожертвование он сделал для армянской церкви в Париже, нефтяной магнат ответил просто: «Это город, в котором я больше всего грешил».
Гарелины
10–15 млн рублей
текстильная промышленность, финансы
Выбрав местом создания своего «капиталистического чуда» Иваново-Вознесенск, основатели старейшей династии текстильных магнатов не подозревали о том, что их ткацкая «столица» со временем станет центром стачечного движения. Крепостной Матвей Гарелин еще в XVIII веке открыл розничную торговлю сукном. В 1828 году представители четвертого поколения Гарелиных братья Никон и Петр выкупили у своих хозяев самих себя (за 25 000 рублей) и землю под свои фабрики в Иванове. Текстильное дело Гарелиных достигло расцвета при представителе пятого поколения Мефодии Никоновиче (1836–1909) и шестого — Александре Ивановиче (1849–1915), чья фирма стала одним из крупнейших производителей ситца в стране. Последний из Гарелиных значительно увеличил состояние ссудой денег под векселя.
Бродские
около 10 млн рублей
торговля, банки, сахарная промышленность
И после революции фамилию крупнейших сахарозаводчиков не забыли, о чем свидетельствует популярная присказка: «Чай Высоцкого, сахар Бродского, а Россия — Троцкого».
Из двух известных семейств, находившихся между собой в родстве, — одесских торговцев и банкиров и киевских сахарозаводчиков и банкиров — больших успехов добились «киевские». Основатель династии Израиль Маркович Бродский (1823–1888) в 1840-х годах начал свеклосахарное дело на Украине. В 1887-м Бродские создали первый в стране сахарный синдикат — Александровское товарищество сахарных заводов, главными собственниками и акционерами которого были они сами. В конце позапрошлого века Израиль Бродский стал миллионером, а к началу ХХ века его дело продолжили и развили сыновья Лев и Лазарь. Лазарь Бродский (1848–1904) состоял в совете крупного столичного банка и правлениях восьми компаний, много занимался благотворительностью (потратил не менее 1 млн рублей). По трагической иронии судьбы «сахарный король» скончался от диабета. К 1912 году Бродские владели 17 заводами. В их интересы входили также мукомольная, пивоваренная, винокуренная и лесобумажная промышленность.
С.Г. Лианозов
свыше 10 млн рублей
нефть
Известность и деньги Степану Георгиевичу Лианозову (1872–1951) принесла не только предпринимательская деятельность, но и политика. Сын бакинского нефтепромышленника в 1907 году основал в Петербурге товарищество «Г.В. Лианозова сыновья», владевшее нефтяными промыслами и заводами в Баку, и занял в нем пост директора-распорядителя (председателем правления был Алексей Путилов). Состоя в правлениях 20 с лишним нефтяных компаний, Лианозов в 1912 году стал одним из организаторов РГНК (см. статью о Гукасовых). После революции он повел борьбу на другом фронте. В Эстонии возглавлял Северо-Западное правительство, созданное Юденичем, а позже в Париже вместе с Рябушинским организовал экономическое общество «Торгпром», объединившее российских предпринимателей, оказавшихся в эмиграции.
А.И. Путилов
свыше 10 млн рублей
банки, промышленность
Родственник знаменитого промышленника и кораблестроителя, основателя «Путиловских заводов» Николая Путилова, начал карьеру в министерстве финансов под покровительством Витте. Так Алексей Иванович Путилов дослужился до замминистра, одновременно возглавив два государственных ипотечных банка. Однако в 1906-м расстался со своими постами — царь нашел его взгляды слишком «революционными». Витте помог своему протеже возглавить полугосударственный Русско-Китайский банк, который Путилов спас от краха, слив его с Северным. Так в 1910 году возник Русско-Азиатский банк, в котором Путилов стал председателем правления и директором-распорядителем. Благодаря ему банк стал крупнейшим в России — контролировал свыше 160 акционерных компаний с общим капиталом более 1 млрд рублей. Зарплата его директора (более 400 000 рублей) почти в 15 раз превышала оклад председателя правительства. Путилов состоял в правлениях еще десятков компаний, а три из них возглавлял. В отличие от Витте Путилов был противником государственного вмешательства в бизнес, а по убеждениям — конституционным монархистом. После Февральской революции он точно предсказал, что вскоре последует («времена Пугачева, а может быть, и еще худшие»).
Смирновы
10 млн рублей
текстильная промышленность
В России начала ХХ века было несколько предпринимательских династий Смирновых, но самыми богатыми были не «водочные», как можно было бы предположить, а «текстильные». Основатель семейного дела крестьянин Василий Смирнов начинал «мастерком» на Никольской мануфактуре Морозовых, но к середине XIX века завел собственную ткацкую мастерскую в родной деревне Ликино Владимирской губернии (ныне Ликино-Дулево). Его сын Алексей Васильевич с супругой Татьяной Яковлевной, происходившей из старинной старообрядческой купеческой семьи, превратили мастерскую в процветающую фабрику — Ликинскую мануфактуру, а в 1911 году — в паевое товарищество, оставив своим наследникам миллионный капитал. Правда, долго наслаждаться свалившимся богатством тем не пришлось — Ликинская мануфактура стала первым промышленным предприятием в России, национализированным декретом новой власти.
Красильщиковы
8,8 млн рублей
текстильная промышленность
Даже в такой патриархальной стране, как Россия, среди предпринимателей редко, но встречались «бизнес-леди» (вспомним «железную купчиху» Морозову). Одной из таких была купчиха 1-й гильдии Анна Михайловна Красильщикова. Считается, что именно она послужила прообразом горьковской Вассы Железновой. В 1894 году потомственная купчиха после смерти мужа преобразовала семейное дело в товарищество мануфактур «Анна Красильщикова с сыновьями», которое владело ткацкими фабриками в Костромской губернии. Фирменным товаром Красильщиковых был «черный хлеб» — особая черная ткань, не линявшая при стирке. После смерти основательницы семейное предприятие перешло к сыновьям Красильщиковой — Петру Михайловичу, Федору Михайловичу и Николаю Михайловичу.
Смирновы
8,7 млн рублей
винно-водочное производство и торговля
Век назад самым популярным товаром в России и самым популярным российским товаром в мире была «смирновская» водка.
Купец Петр Арсеньевич Смирнов в 1860 году основал свою винную лавку в Москве, а вскоре построил водочный заводик, к началу ХХ века превратившийся в одно из крупнейших предприятий в отрасли, — Смирнов продавал до 100 млн бутылок ежегодно. Смирновские водки и вина (более 400 наименований) пили в России все, начиная с царской семьи и кончая простым народом. Когда в конце XIX века была введена государственная «питейная» монополия, дела Смирнова пошатнулись, и «водочный король» вскоре умер, оставив тем не менее пятерым сыновьям и трем дочерям миллионное наследство. Его паи в товариществе перешли в равных долях к сыновьям. В 1902 году между наследниками возник конфликт и акционерно-паевая форма собственности в деле была ликвидирована. После 1917 года один из сыновей продал (как считают нынешние потомки Петра Смирнова, незаконно) право на использование фамилии американцам, которые превратили Smirnoff в мировой брэнд с объемом продаж более $1 млрд.
К.Т. Солдатенков
8 млн рублей
торговля
Потомственный купец Солдатенков прославился тем, что сумел стать действительным членом Императорской академии художеств — не за свои таланты, а за страсть к коллекционированию, а также за поддержку художников. От отца, известного московского купца-старообрядца, Козьма Терентьевич Солдатенков (1818–1901) унаследовал процветающую торговлю пряжей и ситцами. Он развил и приумножил семейное дело, а кроме того, занялся учетом векселей и стал крупным пайщиком многих фирм. Не слишком грамотный купец находил удовольствие в общении с деятелями искусства. Он специально купил особняк на Мясницкой улице (ныне — приемная министра обороны), а также имение в Кунцеве, превратив их в известные клубы творческой богемы, где бывали Аксаков, Чехов и др. Солдатенков также продвигал книги своих друзей-писателей в массы через собственное издательство. Но главной страстью было собирательство — его коллекция из 230 полотен русских мастеров была завещана Румянцевскому музею, сохранилось также собрание из 8000 редких книг и 15 000 журналов. Более четверти наследства Солдатенков завещал на благотворительные цели.
Коноваловы
7 млн рублей
текстильная промышленность
Эта династия была основана крепостным крестьянином-старообрядцем. Начав производить и продавать ткани в 1806 году, Петр Коновалов уже в 1820-х выкупился на волю за 2400 рублей и превратил свою мастерскую в «образцовое производство» Костромской губернии. К началу ХХ века семейным делом, преобразованным в паевое товарищество, руководил Александр Иванович Коновалов (1875–1948). Яркий представитель новой формации российского предпринимательства, он закончил физико-математический факультет Московского университета, стажировался в Германии, был музыкантом. Коновалов пытался достичь «социального мира» с пролетариатом — ввел на своих фабриках 9-часовой рабочий день, строил для рабочих жилье, школы, больницы. С 1905 года он включился в политическую деятельность. Политическая карьера Коновалова: один из лидеров партии прогрессистов — депутат Государственной думы — один из руководителей Центрального военно-промышленного комитета в годы войны — министр торговли и промышленности во Временном правительстве — и наконец заместитель Керенского. В октябре 1917-го Коновалов был арестован большевиками, выпущен под честное слово, после чего эмигрировал во Францию.
Прохоровы
6 млн рублей
текстильная промышленность
Династия московских текстильных фабрикантов получила своеобразное признание на родине: даже в советское время власти не пытались скрыть, что знаменитая столичная Трехгорная мануфактура — еще и Прохоровская.
За сто лет семейное дело, начатое монастырским крестьянином Троице-Сергиевской лавры, дало две самостоятельные ветви фабрикантов — одни Прохоровы владели Трехгорной мануфактурой, а другие, породнившись с известной купеческой семьей Хлудовых, — Норской (в Рязанской губернии). К началу ХХ века руководство Трехгоркой перешло к Николаю Ивановичу Прохорову, дипломированному юристу, при котором предприятие стало одним из самых известных в Москве и России. За выдающиеся успехи его владелец на Всемирной выставке в Париже 1900 года получил Гран-при и редкий в русском купечестве орден Почетного легиона. Родственником Прохоровых был первый русский чемпион мира по шахматам
Александр Алехин.
|
Метки: нобели второвы морозовы поляковы вогау каменка половцовы рябушинские коншины |
Второв и французы |
Икатель_истины (Родовед-историк) все записи автора
|
|
ЛитМир - Электронная Библиотека > Пыжиков Александр Владимирович > Питер - Москва. Схватка за Россию > Стр.55
|
|||
E-mail:
hello@litmir.co
Для авторов
и правообладателей
|
Метки: второвы |
