Filadelfia19 все записи автора
Ростислав Ищенко

Сейчас много говорят о возможном (или невозможном) приёме Украины в НАТО.

Зеленский утверждает, что только приём Украины в НАТО может стать достойной гарантией безопасности, компенсирующей Киеву необходимость подписания мира с Москвой в формате фактического отказа от территорий, вошедших в состав РФ. В НАТО некоторые говорят, что сейчас, мол, принимать не будем, но примем коллективное решение, на основании которого Украина юридически станет членом НАТО в случае, если Россия, после соглашения о мире (или перемирии) решит продолжить военные действия. В России, ещё до начала СВО утверждали и сейчас утверждают, что приём Украины в НАТО будет означать войну России и НАТО, которая почти гарантированно перерастёт в глобальный ядерный конфликт.



Всё это очень интересно и можно до хрипоты спорить о нюансах реализации любой из этих версий будущего, но все они разбиваются о неприятную для всех теоретиков реальность: де-факто Украина уже член НАТО. Де-юре — нет, а-де-факто — да!

Давайте вспомним, что 5-я статья Вашингтонского договора не предполагает (как думают многие, особенно на Украине) автоматического вступления всех стран НАТО в войну. Статья 5 лишь гарантирует, что нападение на одного из членов НАТО будет считаться нападением на весь блок, а дальше должно произойти оказание членами блока помощи, подвергшейся нападению стране, путём «осуществления такого индивидуального или совместного действия, которое (каждая страна альянса – прим. автора) сочтёт необходимым, включая применение вооружённой силы».

Я уже лет тридцать объясняю, что в качестве помощи стране, подвергшейся агрессии, НАТО может нанести ядерный удар, а может послать мешок риса. И то, и другое будет в рамках обязательств, принятых на себя членами НАТО в соответствии с пресловутой статьёй 5. Причём, посылка на помощь мешка риса гораздо вероятнее, чем даже не ядерный удар, а простое задействование вооружённых сил НАТО в рамках конвенционной войны.

Более того, поскольку в НАТО действует принцип консенсуса – обязательного единогласия при принятии решений, коллективная помощь в рамках возможностей и полномочий блока, гораздо менее вероятна, чем оказание помощи (как военной, так и невоенной) разными странами на индивидуальной основе. У НАТО есть контингенты войск, переданные союзниками под объединённое командование НАТО, но, чтобы их задействовать в какой-то операции, необходимо согласие всех членов блока. Не только Венгрия или Словакия, но даже какой-нибудь Люксембург (вообще не имеющий армии и озабоченный только интересами зарегистрированных в его юрисдикции банков) может заблокировать применение вооружённых сил НАТО в каждом отдельно взятом случае. С этой точки зрения, чем больше в НАТО членов с разными, зачастую не совпадающими интересами, тем меньше вероятность коллективных действий блока. Но каждый отдельный член НАТО, в рамках права на индивидуальную или коллективную самооборону, может послать на помощь подвергшемуся нападению союзнику свою армию.

Я не случайно постоянно упоминаю о союзнике, подвергшемся нападению. Так как именно в таком случае как «неспровоцированное нападение» вступают в действие обязательства в рамках НАТО. Если вы на кого-то напали или нападение на себя спровоцировали, то вам никто ничем не обязан. Поэтому США на совершенно законных основаниях и при Байдене, и при Трампе говорили и говорят своим союзникам, что если они хотят воевать за Украину с Россией, они могут это делать «как Польша», «как Франция», «как Европа», «но не как НАТО», подчёркивая тем самым, что Вашингтон в таком случае не считает себя обязанным даже мешок риса воюющим союзникам посылать. С его точки зрения, такая война не будет подпадать под случай, предусмотренный статьёй 5 Вашингтонского договора.

Таким образом, хоть теоретически страны НАТО могут оказывать военную и невоенную помощь подвергшемуся нападению союзнику на коллективной (как НАТО, в рамках выделенных под общее командование блока ресурсов и полномочий), так и на индивидуальной (в рамках, предусмотренных национальным законодательством) основе, на деле второй вариант (помощь отдельных стран) более реален.

Например, во время Фолклендской войны Великобритания пользовалась поддержкой США и Франции, в то время, как большинство стран НАТО предпочло занять нейтральную позицию. Нападение на территорию и войска государства-члена блока было. Великобритания, реализуя право на индивидуальную и коллективную самооборону, обратилась в ООН и в НАТО и даже объявила 200-мильную «зону войны» вокруг островов. Наверное, единственный раз с конца Второй мировой войны европейское государство официально объявляло войну, пусть и в ограниченном масштабе. Но НАТО, как НАТО официально в событиях не участвовало, а отдельные его члены даже симпатизировали Аргентине (хоть, конечно, не объявляли об этом официально).

Украина пользуется значительно большей поддержкой НАТО. Во-первых, финансовая, военная и военно-техническая помощь выделяется не только отдельными странами, но и в рамках объединённых ресурсов НАТО (консенсусными решениями стран альянса). Во-вторых, масштабы участия стран блока в украинском кризисе на национальном уровне беспрецедентны и даже превышают их участие в операции США в Афганистане, когда единственный раз в истории НАТО, под давлением Вашингтона, была задействована статья 5 Вашингтонского договора.

То есть, Украине страны НАТО помогают масштабнее и с большим энтузиазмом, чем помогали США – ведущей стране альянса, без которой он в большинстве военных вопросов недееспособен. Если США буквально выжимали из отдельных стран мизерные контингенты для участия в афганской операции (напомню, имевшей статус официальной операции НАТО), то в случае Украины, количество «советников» и «инструкторов», включая тех, кто принимал непосредственное участие в боевых действиях на стороне ВСУ, изначально превысило все разумные пределы и все три года войны только росло (это не считая наёмников, часть из которых на деле была военнослужащими регулярных армий НАТО в командировке под прикрытием). Задействование разведывательных систем и систем наведения, военной техники, обслуживаемой специалистами НАТО, боеприпасов со складов НАТО и отдельных стран блока, ремонтных возможностей и т. д. уже с средины 2022 года соответствовало формату полномасштабного участия НАТО в войне.

Речь также шла об официальной отправке на Украину регулярных соединений стран НАТО. Отправка не состоялась только потому, что в Европе достаточными по масштабу и структуре вооружёнными силами, чтобы выделить более-менее крупный контингент располагала только Польша, которая не желала воевать с Россией одна, без союзников. Остальные европейские страны просто не имели возможности выделить соответствующий потребностям контингент, а США напрямую участвовать в войне с Россией отказывались. Тем не менее, вопрос о посылке на Украину регулярных контингентов стран НАТО до сих пор не снимается с повестки дня.

Участие НАТО и отдельных его членов в украинском военном кризисе является самой крупной и скоординированной операцией блока за всю его историю, которая проводилась в полном соответствии с правилами, предусмотренными статьёй 5 Вашингтонского договора, с максимальным напряжением как коллективных возможностей блока, так и его отдельных стран. Фактически на территории Украины Россия вела конвенционную войну со всем блоком НАТО. И выиграла её.

Это была своего рода «тестовая» война, показавшая полную неспособность НАТО противостоять России на поле боя с применением конвенционных вооружений. При этом, чтобы отбить у США и НАТО желание протестировать ещё и вариант «ограниченной ядерной войны», Россия на заключительном этапе украинской операции, в 2024 году, вынуждена была продемонстрировать часть своих стратегических ракетно-ядерных возможностей (в обычном снаряжении).

Так что, если кто-то опасается Третьей мировой войны с НАТО, то в определённом формате она уже состоялась. Это подтверждается неоднократными заявлениями руководства стран НАТО, утверждавших, что на Украине они воюют с Россией, в формате войны на истощение (чтобы не было искушения заявить, что «на истощение» – «не настоящая война» замечу, что классической войной на истощение была Первая мировая). Российское руководство также неоднократно заявляло, что на Украине Россия воюет с коллективным Западом. Так что и Запад, и Кремль однозначно оценивали это столкновение, как войну в формате НАТО/Россия. Потому и переговоры о мире начинаются не с Украиной, а с США (как с лидером НАТО). Потому и европейцы возмущаются, что их не пригласили за стол переговоров – они же тоже НАТО.

Юридически, не будучи членом НАТО, фактически Украина получила от блока максимально возможную поддержку, на которую только мог рассчитывать полноценный член НАТО.

Собственно потому (не только поэтому, но и поэтому тоже) Россия и начала СВО, не дожидаясь не только приёма, но даже приглашения Украины в НАТО. Приём – долгая процедура, в самом ускоренном случае растягивающаяся на пару лет, а может растянуться и на десятилетие, вроде бы спешить было некуда. На самом деле Украина, по сути уже (с 2014 года) использовалась НАТО, как полноценный член, без полноценного членства. НАТО делала на её территории, что хотело, но не несло никаких обязательств и никакой ответственности. Агрессия, исходящая с территории Украины, формально не являлась агрессией НАТО, и НАТО не несла за неё формальной ответственности.

Именно такая ситуация никак не могла устроить Россию. Юридический приём Финляндии, например, в НАТО лишь фиксирует всё равно на практике уже сложившиеся союзные взаимоотношения Хельсинки и стран блока, направленные против России. Юридическая фиксация этих отношений, хоть и не добавляет России безопасности, но в какой-то мере выгоднее, ибо теперь при создании новых военных структур, мы можем предъявлять претензии непосредственно НАТО, если же Финляндия реализует своё право на двусторонне военное сотрудничество с любой из стран НАТО, которая «помогает» ей создать и обслуживать некий военный объект, но формально в НАТО не вступает, то на любые претензии в Брюсселе нам с полным на то правом ответят, что это проблема наших двусторонних отношений, которая находится вне сферы компетенции НАТО.

То же самое можно сказать и об Украине. Её приём в НАТО имел бы для России больше политическое и психологическое значение, нанёс бы больший удар по внутренней стабильности («как допустили?» и «за что воевали, если в результате Украина в НАТО?»), чем реально изменил бы к худшему соотношение сил в сфере безопасности, по сравнению с тем, что было до СВО.

Именно поэтому НАТО и не стремится принимать Украину, используя тезис о приёме, как средство давления на Россию, выжимания из неё уступки. На деле, как сказано выше, всё, что могла НАТО получить от Украины, и всё, что она могла использовать на Украине против России, она получила и использовала без всякого приёма Киева и без юридической ответственности за его действия. Сейчас Запад пытается занять позицию: «военный кризис на Украине – двусторонняя проблема Москвы и Киева, а США (ЕС тоже хочет присоединиться) – посредники („честные маклеры“, по Бисмарку)».

Если же Киев принять в НАТО, то любая проблема будет уже проблемой России и НАТО. Следовательно, любое решение НАТО будет ей (Организации Североатлантического договора) чего-то стоить. Решит быть жёсткой – вплотную окажется перед опасностью военного (возможно ядерного) столкновения с сильнейшей военной державой мира. Решит «не обращать внимания», окажется под шквалом критики «НАТО всего боится, НАТО ничего не может», «зачем такая НАТО вообще надо?»).

Так что опасность приёма Украины в НАТО серьёзно преувеличена – Украина де-факто и так пользуется такой поддержкой НАТО против России, которая никогда за всю историю организации не была оказана ни одному её полноценному члену.

Не стоит недооценивать опасность сохранения текущего положения вещей, в случае если от Украины что-нибудь останется. НАТО (и США в частности) смогут и далее работать с уменьшившейся территории Украины против России, как с территории члена НАТО-де-факто, не неся никаких обязательств перед Киевом и не давая повода Москве предъявлять претензии-де-юре.

Поэтому (не только поэтому, но и поэтому тоже, а вообще по многим причинам) Украина должна быть ликвидирoвaна. Не вижу ни одной причины оставлять хоть один «суверенный» гектар, с которого можно вести против России агрессивные операции НАТО под «нэзалэжным» флагом.

cont.ws/@ishchenko