Автопортрет, 1913

   Стэнли Спенсер - один из самых противоречивых и ярко индивидуальных британских художников минувшего столетия родился 30 июня 1891 года, в Кукхэме-на-Темзе. Это небольшое село в Беркшире воплощало для Спенсера вселенную, «небесную деревню» и было местом действия большинства его работ. Даже эпохальные сцены Библии – «Воскресение», «Несение креста», «Тайная вечеря» – Спенсер разыгрывает в пространстве Кукхэма. Соединение реальных, часто биографических деталей с мистическими видениями и фантазиями пронизывает все его творчество. «Разделенное объединилось во мне», – писал художник, пытаясь сплавить в своих холстах предельно земное плотское и небесное, субъективное и общечеловеческое, религию и секс, реальное и воображаемое, сакральное и языческое.

  

О дне рождения Стэнли в возведенной им в миф деревушке рассказывают забавную историю. В тот день в большом доме Спенсеров, вдруг невесть откуда появилась ворона – вывалилась из дымохода, всполошенно маша крыльями, пронеслась через комнату и вылетела в окно. Наверное, о комичном эпизоде все тут же забыли бы, но как раз в эти минуты Энн Спенсер родила сына. В семье появление вороны сочли добрым знаком, а новорожденного – восьмого из выживших детей – назвали Стэнли.

Спенсеры были незаурядной семьей, давшей миру двух профессоров, сэра, солиста-скрипача, профессионального иллюзиониста, директора национального строительного института, выпускника Оксфордского университета (погиб во время Первой мировой войны) и двух художников.

Святой Франциск проповедует птицам

Глава семейства – «Па» Уильям – был преподавателем музыки, органистом и хормейстером в местной церкви. Музыкальные науки постиг путем самообразования, развив по ходу дела незаурядный педагогический талант, который применял на практике в собственной семье. «Па» много читал детям вслух, за обедом устраивал оживленные дебаты, вовлекая в них детей; даже основал в саду у дома семейную школу под названием «Гнездо». Преподавали в ней старшие сестры Анна и Флоренс, в учебной программе преобладали литературные чтения, особенно – истории из Библии, музыка и длинные пешие прогулки по живописным окрестностям Кукхэма. В будущем, куда бы ни бросала Стэнли Спенсера судьба, он неизменно возращался в своем творчестве в спасительную триаду детства – Библия, природа и Кукхэм.

Луг Беллроп в Кукхэме

Привязанность к дому и родному селу была такой сильной, что, даже поступив в высшую художественную школу Слейда в Лондоне, Спенсер каждый день после занятий возвращался в Кукхэм, к семейному чаю – за что и получил от однокурсников ироничное прозвище –«Кукхэм».

Впрочем, Стэнли не возражал: уже тогда он начал писать картины на библейские сюжеты, вписывая их в привычный фон своей деревни, представляя евангельских героев в облике односельчан и друзей.

   В истории искусств подобных примеров не так уж мало – вспомните хотя бы Марка Шагала, который, живя в Париже, всю жизнь писал родной Витебск. В Слейде Спенсер учился под руководством Генри Тонкса, и довольно успешно: его картина «Рождество» (1912) была отмечена рядом премий. Художник также участвовал в этапной Второй выставке постимпрессионистов Роджера Фрая.

    Раннее творчество Спенсера показывает широкий диапазон влияний, от живописи эпохи Возрождения, до прерафаэлитов и постимпрессионизма. К этому времени Спенсер твердо установил место своего рождения центром духовной вселенной. Он писал: “Когда я оставил Слэйд и вернулся в Кукхем, я вошел в своего рода земной рай”. Его идеи разворачивались и воплощались в многочисленных заказах, но вмешалась Первая Мировая Война.

Кукхэм, 1914

   Во время войны Спенсер служил медицинским дежурным в пехоте. В 1918 он был назначен официальным военным художником. По возвращении с войны Стэнли понял, что не способен дописать незавершённые картины. Война изменила его, лишила чувства безопасности.

То, что Спенсер видел и пережил в годы Первой мировой войны, легло впоследствии в основу росписей Сандхемской мемориальной часовни. Этот частный заказ, щедро оплаченный, позволил художнику полностью погрузиться в творчество, не думая о ежедневном заработке. Черпая вдохновение во фресках Джотто (Капелла дель Арена в Падуе), Спенсер в течение семи лет (1927-1932) создавал для Сандхемской часовни 19 масштабных композиций – с кульминационной сценой «Воскресение солдат».

«Воскресение солдат»

   Антивоенные картины художника напрочь лишены фальшивого ангажированного пафоса; в них нет героических свершений и подвигов, сцен битв, атак, взрывов и жестокостей войны. Свое осуждение-неприятие войны и насилия он выражает тем, что попросту исключает их из своих полотен. Подвиг этих солдат по Спенсеру состоит в том, что они остались живы и, вопреки бессмысленной бойне, бушующей где-то рядом, пьют чай, наслаждаются сэндвичами с джемом, моются, застилают чистое белье – простые житейские мелочи на выстрел от смерти возвышаются до небесных радостей. Художник называл сандхемские работы «симфонией в ломтике бекона», «облигато в заваривании чая», «раем в аду войны».

"Солдаты умываются"

   Выдраивая полы, обмывая раненых, опорожняя ведра, Стэнли, «следуя откровению святого Августина», воспринимал свою работу санитара как служение Господу. И позднее, побывав на передовой, на себе ощутив всю античеловеческую суть войны, написал свое «Воскресение в Кукхеме». «Я похоронил слишком много людей и видел слишком много мертвых тел, чтобы понять, что смерть не может быть концом всего», – признавался художник.

Спенсер сознательно дистанцинировался от модернистских движений XX века – сумел соединить чисто реалистическое начало, полное точных деталей быта, с символически условным и неопримитивистским подходом в трактовке формы и цвета, используя опыт раннего Возрождения и прерафаэлитов.

"Воскрешение в Кукхэме"

В 1927 критик писал о «Воскрешении в Кукхэме» в «Таймс»:

«Особенно поражает в этой работе комбинация тщательно выписанных деталей с модернистской свободой в трактовке форм. Это как если бы прерафаэлиты обменялись рукопожатием с кубистами».

   События личной жизни Спенсера, люди, с которыми он жил и встречался, места, где побывал, всегда оставались главным содержанием его искусства. Собственно, и к самому искусству он подходил как к инструменту для передачи чувств, мыслей и впечатлений от пережитого – окрашивая их своей неистощимой фантазией и окутывая мистическим ореолом. Женитьба на художнице Хильде, рождение дочерей Ширин и Юнити; охлаждение отношений с женой после встречи с Патрисией Прис, развод с Хильдой, спустя 4 дня – женитьба на Патрисии, оказавшейся лесбиянкой; новый разрыв, попытка восстановить отношения с первой женой, ее смерть; жизнь втроем с художниками Дафной и Джоржем Чарльтон – эти и многие другие события биографии Спенсера становятся темами мифологии его картин, размышлений о сексуальной свободе, любви, вере, времени, бытии, прощении и избавлении.

Глициния в Кукхэме   

Основная гуманистическая идея творчества Спенсера – идея объединяющей любви и всеобщего воскресения – уникальна в своей сущности и бытовании в английском искусстве XX века. Постижение Бога и божественной благодати через духовное и физическое освобождение человека составляет основу религиозно-философского восприятия художника; в его искусстве эти идеи часто предстают в гротескной, фантасмагорической форме.

Мир, окружавший Стэнли, был далек от совершенства – и он создавал на холстах свой, живущий по другим законам. В этом мире для каждого было искупление; женщины, которые отвергали художника, становились его возлюбленными, ординарные предметы превращались в небесные знамения. Искусство для Спенсера было волшебной ретортой – он помещал туда реальность, в которой существовал, и трансформировал ее в такую, в какой хотел бы жить.

Пейзаж с магнолией

 

  После смерти художника осталось несколько сундуков, доверху забитых записными книжками, дневниками и письмами, большая часть которых – послания его первой жене Хильде. Даже после кончины Хильды Стэнли продолжал адресовать ей письма, подробно рассказывая о своих работах. Спенсер всегда придавал огромное значение анализу и описанию своих картин, отдавая этому почти столько же времени и энергии, сколько и непосредственному воплощению на холсте. Даже продав очередную работу, он снова и снова возвращался к ее разбору, утверждая, что живопись, которую мы видим, – лишь верхушка айсберга потаенных смыслов, иносказаний, ассоциативных значений и аналогий, которые он вложил в полотно. Спенсер именовал себя «верховным жрецом» своего искусства, «первосвященником» созданных им эзотерических мистерий, единственным, кто до конца знает реальное значение, спрятанное в работах. Естественно, стоя на таких позициях, художник редко принимал во внимание мнение критиков.

"Маки"

Хотя работы Спенсера высоко ценились, денег часто не хватало, и дилер художника настаивал, чтобы тот создавал больше пейзажей и портретов, пользовавшихся у публики огромным спросом. Искусное владение академическим рисунком, живописное мастерство и почти иллюзионистская точность деталей в этих работах приводили заказчиков в восторг, но это мало радовало художника. Стэнли очень болезненно переживал, когда программные полотна, в которые он вкладывал столько душевных сил и энергии, не находили покупателей и спонсоров; а заказные портреты и пейзажи, сделанные ради заработка, называл «мертвыми, мертвыми».

С последней своей работы – «Автопортрет» 1959 года, написанной за несколько месяцев до смерти, Спенсер смотрит настороженно, скептически, почти вызывающе.

Еще одна попытка всмотреться в этот мир и в себя? Известный художник, награжденный в 1959 рыцарским званием, член Королевской академии художеств, почетный доктор Саутхэмптонского университета Спенсер в последние годы жил в Кукхэме, который обессмертил своими работами. В описаниях биографов перед нами предстает тщедушный старичок с мерцающими глазами, седыми космами волос; в выглядывающей из-под костюма пижаме бредет он улочками родного села со старой коляской, из которой торчат подрамник с холстом, краски и кисти. Эту побитую временем и непогодой коляску и сегодня можно увидеть в кукхэмской Галерее Стэнли Спенсера, посвященной жизни и творчеству одного из самых любимых британских художников минувшего столетия, автору странных интригующих картин, увидев которые однажды, помнишь всю жизнь.