Датируется примерно 150 годом, возможно, наиболее полное раннее описание богослужения от Иустина Мученика.

В день, называемый воскресеньем, в одном и том же месте собираются все, кто живёт в данном городе или сельском округе. Воспоминания апостолов или писания пророков читаются до тех пор, пока позволяет время. Затем, когда читатель замолкает, президент в беседе предостерегает и призывает к подражанию этим хорошим вещам. Затем мы все вместе встаём и возносим молитвы.

Когда мы прекращаем нашу молитву, нам преподносят хлеб, вино и воду. Президент таким же образом возносит молитвы и благодарственные возгласы, в соответствии со своими способностями, и люди нараспев выражают свое согласие, произнося “Аминь”. Раздача и участие элементов, за которые была выражена благодарность, производится каждому человеку, а тем, кто не присутствует, они отправляются дьяконами.

Те, у кого есть средства и кто желает, каждый по своему собственному выбору, отдает то, что он желает, а то, что собрано, сдается на хранение президенту. Он заботится о сиротах и вдовах, о тех, кто нуждается из-за болезни или по какой-либо другой причине, о тех, кто находится в узах, о странниках, которые временно проживают, и, одним словом, он становится защитником всех, кто в нужде.

Мы все проводим наше общее собрание в воскресенье, поскольку это первый день, в который Бог изменил тьму и материю и сотворил мир, и Иисус Христос, наш Спаситель, воскрес из мертвых в тот же день. Ибо они распяли его за день до дня Сатурна, а на следующий день после (который является днем Солнца) он явился своим апостолам и ученикам и научил этим вещам, которые мы предложили на ваше рассмотрение.

— Первая апология, 67

Нет лучшего места для начала изучения раннехристианского богослужения, чем с этого рассказа об Иустине Мученике. Иустин знал христианство в Азии так же хорошо, как и в Риме, возможно, также и в Палестине. И в одном из своих сочинений, "Своей апологии", он оставил нам это описание типичного богослужения второго века. Иустин может рассказать не всё, но там, где его можно проверить по другим источникам второго века, эти источники согласуются с его рассказом. Джастин не был лидером ассамблеи, поэтому он написал свой аккаунт как активный непрофессионал.

“В день, называемый воскресеньем, мы собираемся вместе”.

“Воскресенье” было языческим названием дня недели, использованным потому, что Иустин обращался к языческой аудитории. “Первый день недели” было еврейским названием; “День Господень” был своеобразным христианским обозначением. В самых ранних христианских упоминаниях об этом дне имеется в виду окончательное собрание святых при пришествии Господа.

Здесь Иустин связывает воскресенье с Творением и искуплением: “...первый день, в который Бог изменил тьму и материю и сотворил мир, и Иисус Христос, наш Спаситель, воскрес из мёртвых в тот же день”. Таким образом, христианский день собрания был связан Иустином с началом физического творения и с началом нового творения при Воскресении.

”Читаются воспоминания апостолов или писания пророков".

Чтение Писаний было либо из писаний, которые стали Новым Заветом, либо из Ветхого Завета, либо из обоих. “Воспоминаниями апостолов” были бы, в частности, Евангелия. “Пророки” были постоянным обозначением среди христиан на протяжении всего Ветхого Завета. Но пророческие книги в более узком смысле имели особое значение для ранних христиан, поскольку они указывали на пришествие Христа, и вполне возможно, что именно их читали чаще всего.

Иустин не говорит, было ли чтение частью непрерывного цикла чтений (лекторий) или было выбрано специально для этого дня. Фраза “до тех пор, пока позволяет время” подразумевает, что чтение не было фиксированной продолжительности, но это не обязательно означает случайный выбор.

Существует третья возможность: чтение могло быть непрерывным с воскресенья по воскресенье, причем каждое чтение продолжалось с того места, где было прервано последнее чтение, но не имело заранее определённой продолжительности. Чтения кажутся довольно продолжительными. В то время эти чтения предоставляли обычному человеку главную возможность ознакомиться со Священными Писаниями.

“Президент в своей речи предостерегает и призывает к подражанию этим хорошим вещам”.

Проповедь была произнесена “президентом”. Слово должно означать не более чем “председательствующий брат”, но оно также может означать “правитель”, и, похоже, нет причин сомневаться в том, что этот человек был тем должностным лицом, которого мы знаем в других местах под титулом епископа. Во времена Иустина он был надзирателем общины или пастором, а не епархиальным епископом. Он председательствовал на литургии и управлял финансами церкви, а также проповедовал. Он был другим человеком, чем читатель.

Проповедь носила разъяснительный характер, основывалась на чтении Священных Писаний того дня и имела практическое применение. Как апологет (тот, кто защищает христианство перед читателями-язычниками), Иустин подчеркивает моральное содержание проповеди; “Президент... призывает подражать этим хорошим вещам”. Это согласуется со значительной частью проповедей в ранней церкви.

“Мы все вместе встаём и возносим молитвы”.

Иустин рассказывает нам, что прихожане встали для молитвы. Другие источники рассказывают нам о значении этой позы: человек становился на колени или простирался ниц, чтобы выразить смирение, раскаяние, раскаяние в грехе. Стояние, с другой стороны, было знаком радости и дерзновения, показывающим свободу детей Божьих смело входить в Его присутствие.

В первый день недели стояние также имело особое отношение к Воскресению. Это было характерным христианским отношением к молитве, что подтверждают другие тексты и археологические находки. Для ранних христиан положение означало, что у человека были особые привилегии прийти к Богу как Отцу через Христа. Стоять в присутствии Бога означало быть принятым им и иметь право свободно говорить.

Молитва, о которой говорилось на этом этапе собрания, была общей молитвой. Очевидно, это была свободная молитва. Иустин может дать некоторое представление о типичном содержании ранее в своих Апологиях:

“Мы восхваляем Создателя вселенной так сильно, как только можем, словом молитвы и благодарения за всё, чем нас снабжают.… Будучи благодарны на словах, мы возносим Ему почести и гимны за наше появление на свет, за все средства для здоровья, за различные качества различных классов вещей и за смену времён года, одновременно обращаясь с прошениями о нашем возвращении к существованию в нетлении по причине веры в Нём”.

Это краткое изложение согласуется с общей схемой, которую можно найти в других местах: оно начинается с обращения к Богу как Отцу и Творцу, восхваляет Его за Его могущественные деяния, переходит от благодарения к прошению и завершается славословием — всё это делается со ссылкой на Христа.

“Преподносится хлеб, вино и вода”.

Хлеб и вино, возможно, были обычными, но они не имели обычного значения для христиан. Двумя основными моментами евхаристического празднования для Иустина были освящение и Причастие.

Согласно иудаизму, что-то было посвящено надлежащей цели “Словом Божьим и молитвой”. Ранее Иустин отмечал, что по благодарению президента, хлеб и смешанное вино более не были “обычным хлебом и обычным напитком”.

Нам не нужно обсуждать точный смысл слов Иустина, связывающих хлеб и вино с телом и кровью Иисуса. Достаточно отметить, что, согласно Иустину, Словом Божьим (Иисусом) и молитвой (благодарения) хлеб и вино были теперь отделены друг от друга, освящены, им было придано новое значение.

Когда Иустин упоминает “вино и воду”, я полагаю, он имеет в виду практику смешивания вина и воды. Распространенным застольным напитком древнего мира было вино, разбавленное водой. Таким образом, Иустин опровергает дикие языческие истории о христианской трапезе, говоря, что христиане ели обычный хлеб и пили обычный застольный напиток (а не что-то более опьяняющее).

“Президент таким же образом возносит молитвы и благодарения”.

Ранее Иустин специально называл пищу Евхаристией. Это слово означает “благодарение” и указывает на самую важную особенность причастия второго века: это было благодарственное приношение. Хотя в Новом Завете это обычно называется “преломлением хлеба”, христианские писатели второго века приняли название Евхаристия.

Во всех своих произведениях Иустин много внимания уделяет благодарению. Это была христианская жертва. В отличие от кровавых жертвоприношений язычества, христиане приносили Богу чистую духовную жертву в виде молитвы и благодарения. Цитата из гностического писателя Птолемея, вероятно, выражает мысли Иустина по этому поводу: “Спаситель повелел нам приносить жертвы, но не в виде неразумных животных или благовоний, а в виде духовной хвалы, прославления и благодарения, а также общения и делания добра нашим ближним”.

Президент произнёс эту молитву “в соответствии со своими способностями”. Идея, по-видимому, заключается в том, что человеческое благодарение неадекватно величию Божьей благости, но всё, насколько это возможно, стараются выразить свою благодарность.

Во времена Иустина молитва была импровизированной. Но мы не можем исключить наличие некоторых часто повторяющихся формул. Например, в другом месте сочинений Иустина мы читаем, что президент “возносит хвалу Отцу всего сущего во имя Его Сына и Святого Духа и пространно благодарит за дары, которые мы сочли достойными получить от Него” и “Мы благодарим Бога за то, что Он создал мир со всем сущим в нём от имени человека и за то, что избавил нас от зла, в котором мы находились, и полностью сверг княжества и державы тем, кто пострадал по Его воле”.

Таким образом, главной темой была хвала и благодарение Богу за Его дары, и они включали как Сотворение, так и Искупление, но особенно Искупление.

“Люди поют в знак согласия, произнося ‘Аминь”".

Слово “аминь” происходит от иврита и, как объяснил ранее Иустин, означает "да будет так". Общее "аминь" в конце молитвы или в ответ на возгласы было заимствовано из синагоги в первые дни существования церкви. Произнеся "аминь", собрание подтвердило сказанное, и таким образом молитва, произнесённая одним человеком, стала совместной молитвой всего народа.

Иустин, похоже, был очень впечатлён этим элементом участия в собрании. Он описывает его исполнение словом, которое имеет двойное значение: произносить приветствия или петь. Я попытался раскрыть оба значения в переводе “выразить своё согласие”. Нам следует подумать о подобном скандированию одобрения в унисон. Оно было выкрикнуто, а не пробормотано.

“Распределение элементов и участие в них... осуществляется для каждого человека”.

Элементы, освящённые молитвой, затем были розданы дьяконами для причастия прихожан. Каждый человек получил и хлеб, и смешанное вино.

Человек либо был в общении, либо его не было. Совместное употребление хлеба и вина выражало братство верующей общины. Дьяконы даже несли освященные элементы тем, кто был болен и физически не мог присутствовать, сохраняя чувство общинного братства среди тех, кто был прикован к своим домам или кроватям.

Иустин упоминает ранее (при описании евхаристии крещения), что после общих молитв и перед тем, как были поданы хлеб и вино, “мы приветствуем друг друга поцелуем”. “Святой поцелуй” или “поцелуй любви” был особенно уместен в контексте крещения, но, возможно, он использовался и при других обрядах Евхаристии. Это было выражением братской любви; им приветствовали новокрещённых в семью Божью. Иустин подчеркнул, что “никому другому не дозволено принимать участие” в Евхаристии, кроме как в полном общении церкви.

Обмен поцелуем был знаком того, что мы находимся в этом общении.

“Те, у кого есть средства и кто желает, каждый по своему собственному выбору, дают то, что он желает”.

Хотя в других источниках описываются предложения продуктов, Иустин описывает денежный вклад. Он подчеркивает добровольный характер даров. Деньги, переданные президенту, не были взносом. Таким образом, общинный взнос отличался от “взносов” клубов и частных ассоциаций, которые были так распространены в эллинистическом и римском мирах. Это был подарок по доброй воле.

Люди, которые воспользовались милостыней — сироты, вдовы, больные, заключенные и незнакомцы — часто упоминаются в христианских текстах.

Сбалансированные основы

Эти мероприятия воскресного собрания во времена Иустина сохранились на протяжении веков:

• Слово Божье (как прочитанное, так и проповедуемое)

• Коллективная молитва (включая Псалмы)

• Причащение хлебом и вином

• Пожертвование своего имущества.

Таким образом, Иустин описывает литургию, в которой есть две сбалансированные пары действий. В служении Слову Бог обращается к человеческим существам. В молитве человеческие существа обращаются к Богу. Слово Божье, обращенное к нам, вызывает отклик наших слов к Нему.

Во второй паре Евхаристия представляет Божий дар нам — духовную жизнь через Христа. Приношение или вклад представляют собой дары Его народа Богу. Бог дает, и мы даём взамен.

Современное литургическое движение много говорило о “первобытной целостности”. Это описывает отчёт Иустина. Обычно говорят, что в средневековой церкви особое внимание уделялось мессе в ущерб другим видам богослужения, и что в Реформацию проповедь была выделена в ущерб остальному богослужению.

Богослужение, описанное Иустином, возвращает нас к основам.

Перевод и комментарий доктора Everett Ferguson - профессора Библии в Христианском университете Абилин и редактора Энциклопедии раннего христианства (Гардленд, 1990).

https://outpouring.ru/news/2023-06-21-15416