АЛЕКСАНДР РЫКЛИН

 

Позвони мне, позвони 

 

 

История песни «Позвони мне, позвони»

Автор стихотворения – поэт-шестидесятник Роберт Рождественский. Музыку написал композитор Максим Дунаевский. Спеть «Позвони мне, позвони» Татьяна Лиознова пригласила Жанну Рождественскую.

 

Максим Исаакович вспоминал, почему режиссёр не доверила Ирине Муравьёвой записать песню:

 

Так решила Лиознова. Ей не нужна была запись поющей актрисы. Ведь в фильме самое важное то, что Нина Соломатина – профессиональная певица. Именно такую исполнительницу она распорядилась привлечь к работе над композициями.

 

 Жанна Рождественская, обладательница голоса в четыре октавы, идеально подходила на эту роль. Более того, она уже была известна всему СССР благодаря шлягеру «Гадалка» («Ну что сказать, устроены так люди») из музыкального телефильма «Ах, водевиль, водевиль».

 

Мелодрама «Карнавал» имела большой успех. В 1982 году её посмотрели более тридцати миллионов зрителей. Ирину Муравьёву журнал «Советский экран» удостоил звания лучшей актрисы года. А Жанна Рождественская обрела всесоюзный хит, упрочивший её популярность.

 

Максим Дунаевский позже рассказывал, что история песни «Позвони мне, позвони» могла сложиться иначе:

 

Как-то раз, уже после большого успеха «Карнавала» у зрителей, я зашел в гости к Алле Пугачевой. Мы сидели у нее на кухне, и вдруг разговор зашел о песне «Позвони мне, позвони». «Очень хорошая песня, – сказала мне Алла Борисовна. – Я бы с удовольствием спела. Что ж ты мне ее не предложил?» «Алла Борисовна, но я не знал, что вы могли бы спеть за кадром…» «Отчего же? Такую песню бы спела».

 

Так что, несмотря на то, что я очень доволен тем, как исполнила эту композицию Рождественская, судьба у «Позвони мне, позвони» могла быть совсем другой…

 

KP.ru

 

О чём песня «Позвони мне, позвони»?

Смысл произведения можно связывать с сюжетом фильма «Карнавал» или толковать слова композиции независимо от истории Нины Соломатиной. Решайте сами.  

 

Посвящена ли песня «Позвони мне, позвони» реальному человеку? В интернете встречается предположение, что написать её Максима Дунаевского вдохновила Нина Спада, одна из жён композитора. Но, скорее всего, это лишь домыслы меломанов.

 

 

Владислав Иноземцев— директор Центра исследований постиндустриального общества в Москве

 

 

 

Съездив в Киев в августе 2004 года за единственным благоприятным интервью с Виктором Ющенко, опубликованным в тот год в России, я вернулся в Москву, — ничуть не сомневаясь, что он станет следующим президентом Украины. Когда в начале 2014 года по всей Украине гремели протесты, я тоже не сомневался: Виктора Януковича вот-вот сметет разъяренная толпа.

Теперь же я наблюдаю за событиями в разных городах Белоруссии за последние несколько недель и тоже убежден: шансов выжить на выборах, запланированных на конец лета, у президента этой страны Александра Лукашенко нет никаких.

Всего полгода назад позиции Лукашенко казались незыблемыми. Волевой лидер казался ярым защитником белорусского суверенитета от российского президента Владимира Путина, который добивается более тесной интеграции между двумя постсоветскими странами.

Однако, когда разразилась пандемия covid-19, и президент предпочел объявить ее «ерундой» и всячески от нее отмахнуться, что-то изменилось. В Белоруссии заболевших зарегистрировано около 54 000, а в соседней Польше, где населения вчетверо больше, всего около 30 000 случаев.

В начале мая популярный ютубер Сергей Тихановский объявил о намерении баллотироваться в президенты. Сам он баллотироваться не может из-за ареста после подавления оппозиции, но запасная кандидатура его жены была поддержана с энтузиазмом. Подписывать петицию в поддержку Светланы Тихановской в Минске, Бресте и Гомеле выстраивались километровые очереди.

Возвращение Белоруссии к демократии Москву потрясет даже больше, чем шаги Украины за последние годы. Россия давно считает Украину совершенно другой нацией, которая всегда смотрела на Запад, а не шла российским путем. Белоруссия же, напротив, видится самым верным другом. Россияне глубоко уважают страдания белорусов во Второй мировой войне, и граждане обеих стран пользуются равными экономическими правами по договору о Союзном государстве от 1999 года.

 

Поэтому я бы сказал, что демократический выбор Украины и ее отказ от политики в советском стиле неожиданностью не стал, но аналогичный поворот со стороны Белоруссии окажется для России тяжелым ударом.

Лукашенко — это Белоруссия в том же смысле, что Путин — это Россия (как однажды заявил нынешний председатель Думы: «Нет Путина — нет России»). Сейчас президент Путин пытается провернуть то, что уже сделал президент Лукашенко, — увековечить свою власть и наживаться на советском наследии вместо того, чтобы модернизировать страну. На провал Лукашенко на выборах Москва посмотрит с опаской.

Дополнительная интрига в том, что напряженность между Путиным и Лукашенко нарастает. С 2000 года Россия субсидировала Белоруссию на сумму свыше 100 миллиардов долларов, а взамен почти ничего не получила. В последние годы Лукашенко не раз критиковал Путина по вопросам границы и другим темам и возглавляет блок «русоскептиков» внутри Евразийского союза, любимого геополитического построения Путина. Так что вмешиваться на стороне Лукашенко у Москвы может не найтись ни инструментов, ни желания.

В Белоруссии нет ни этнических различий, которые облегчили российское вторжение на Украину, ни обладателей российских паспортов, коих было немало в украинском руководстве эпохи Януковича.

Так что 2020 год в Восточной Европе вполне может стать Годом Белоруссии — точно так же, как 2014 год стал Годом Украины. Мир должен внимательно следить и протянуть руку помощи, если произойдет сейсмический сдвиг.

В чем сила мифа о войне и зачем вписывать его в Конституцию?

Когда я говорю «миф о войне», я не имею в виду, что война не была историческим событием или что народ не страдал, не совершал подвигов и не переживал страшных бедствий и лишений. «Миф о войне» — это то, как память о Великой Отечественной сегодня эксплуатируется властью.

Миф о войне разжигает имперские амбиции: мы — великая держава, и Западу не тягаться с нами по части ратных подвигов. Они были всего лишь союзниками, а победителями — мы. Миф подпитывает старую мессианскую идею, что Россия, жертвуя собой, неутомимо спасала человечество — от татаро-монголов, Наполеона и, наконец, от фашизма.

Миф о войне — заградительный миф, блокирующий размышления о сталинизме и его преступлениях. 3-я поправка должна законодательно обеспечить гражданам право на беспроблемную историю, которой нечего стыдиться. Нельзя будет напоминать россиянам о том, какой ценой маршалы победы брали безымянные высоты и как они обращались с гражданским населением. И, конечно же, о том, что один из пиков «непрерывного террора» пришелся как раз на годы войны.

Поправка узаконит забвение того, что делалось в ходе «освобождения Восточной Европы», о советизации  Польши, Чехословакии, Румынии, Болгарии, Венгрии — равно как и бывших советских республик, а теперь независимых государств. А ведь все они (ну почти все) распространяют «заведомо ложную информацию», будто бы два тоталитарных режима разделили между собой Восточную Европу, заключив пакт Молотова–Риббентропа в 1939 году.

Читатель может возразить: разве в поправке говорится именно о Великой Отечественной, а не о «защите отечества» вообще? Прочтем поправку:

Но о каком еще «подвиге народа при защите Отечества» может идти речь? Едва ли авторы поправки переживают по поводу войны 1812 года — да и кому надо «умалять» ее значение? Иное дело Вторая мировая война — предмет острых споров. Не забудем и то, что после 1945 года российские солдаты (и военные советники) сражались в основном не «за Отечество» и не на родине, а в Будапеште, Праге, Вьетнаме, Египте, Сирии, Афганистане — а теперь на Украине и снова в Сирии…

Чтобы понять смысл поправки, надо вспомнить недавнюю историю чисток памяти. Важным шагом на пути введения исторической цензуры стала комиссия «по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России», созданная в 2009 году тогдашним президентом РФ Дмитрием Медведевым.

Особое значение имело внесение в Уголовный кодекс статьи 354.1 в 2014 году. Эта статья представляет собой мемориальный закон, запрещающий «распространение заведомо ложных сведений о деятельности СССР в годы Второй мировой войны» с правом карать виновных лишением свободы на срок до пяти лет. Она налагает печать на уста тех ветеранов, историков, журналистов и просто граждан, интересующихся историей, чьи личные воспоминания или исследования могут бросить тень на сталинский режим и на то, что совершалось его именем во время войны.

По словам Николая Копосова, историка, изучающего мемориальные законы,

В других странах запреты на некоторые высказывания о прошлом защищают память жертв преступлений, совершенных данным государством, а отнюдь не память самих репрессивных режимов.

Идея законодательно защитить миф о войне возникла в 2007 году в связи с переносом «Бронзового солдата» — памятника советским воинам, павшим в Эстонии во время Второй мировой войны, из центра Таллина на военное кладбище. Российско-эстонский конфликт вокруг этого события стал значимой вехой войн памяти, начавшихся в Восточной Европе в 2000-е годы и остающихся с тех пор неотъемлемой частью международной политики в этом регионе.

Попытка вписать миф о войне в Конституцию свидетельствует о том, что власти рассматривают регулирование памяти как жизненно важную задачу. «Победобесие» отвлекает от проблем, которые сегодня переживает российское общество. На место внутренних трудностей и противоречий миф о войне подкладывает идею согласия власти и народа в мечтах об имперском величии.

Победобесие ведет к милитаризации страны, к мироощущению осажденной крепости, где  единение с властью против внешнего врага — неизбежная стратегия выживания.

Конечно, поправка к Конституции — не статья Уголовного кодекса, на ее основании никого не посадишь. Но статья 354.1 уже есть, и едва ли приходится сомневаться, что поправка об исторической правде побудит правоохранителей пользоваться ею почаще. К тому же ее можно усовершенствовать, благо подобных предложений появилось немало — например, объявить приравнивание сталинизма к нацизму уголовным преступлением.

В результате принятия поправки злоумышленником окажется любой, кто позволит себе усомниться в официальной версии истории. Ибо кто и как будет устанавливать, что такое «историческая правда» и что является ее попранием? Уж не председатель ли Конституционного суда Валерий Зорькин, недавно обогативший наши знания о прошлом открытием, что крепостное право было «скрепой» русского общества?

В странах, где гарантированы демократические свободы, историческая истина устанавливается в ходе научных исследований и открытых дискуссий. Академическая свобода является важнейшим гарантом свободы слова.

Но было бы ошибкой думать, что авторы поправки больше всего обеспокоены разоблачениями историков и краеведов. Их главный враг — свободомыслие. Их цель — защитить власть от обманутых и обобранных ею граждан, подсунуть им «гордость победителей» вместо свободной и достойной жизни.

Возникает интересная ситуация, когда разрушить старые институты у Путина хватило времени и сил, а вот на создание новых ни сил, ни легитимности уже нет. Новую систему теперь некому строить сверху, она будет вырастать снизу из того, что имеется

Эпидемия, которая все еще бушует во многих регионах России, занимает все меньше внимания власти и общества. Теперь можно оглянуться на то, с чем российская политическая система вошла в коронавирусный кризис и с чем, а главное, куда она оттуда будет выходить.

И путинский режим в целом, и отдельные его части, вроде правительства и прокуратуры, переживают сейчас общую политическую трансформацию, которая превращает их в нечто новое, отличное от того, к чему мы привыкли после 2014 года. Смысл этой трансформации неоднозначен. Он не только в том, чтобы обеспечить лично Владимиру Путину комфортное положение в политической системе сейчас и в будущем. Он еще и в том, чтобы продлить жизнь системе, очевидно уставшей морально и на уровне персоналий, а также привести общую ее конструкцию в соответствие с изменившимися за последние пару лет реалиями – в первую очередь с сокращением базы поддержки режима.

Собственно, январское президентское послание, давшее старт политической трансформации, – это запоздалый ответ на проблему, возникшую еще во второй половине 2018 года. Суть ее в том, что массивное здание посткрымского российского режима перестало соответствовать держащему его фундаменту в виде путинской популярности.

Сложность нынешней трансформации не только в ее масштабах и глубине, но и в том, как стремительно изменяется система под воздействием сил, не контролируемых Кремлем. При этом Путин проводит эту трансформацию, не имея того карт-бланша, какой он сам дал премьеру Мишустину или генпрокурору Краснову. «План Путина», если он и был поначалу в виде продуманной последовательности шагов, обнулился и принципиального значения сегодня не имеет. Российский президент во многом утратил свою субъектность: он пока сохраняет свое монопольное положение, но исходящие от него политические инициативы больше не определяют целиком жизнь страны.

Эпидемия коронавируса, накрывшая Россию в марте – апреле, отменила большинство заготовок, которые Кремль начал воплощать в жизнь 15 января, и запустила изменения совсем другого рода – скорее реактивные, чем проактивные. Прежняя повестка обнулилась, в ней уже нет ни славного прошлого, которое было бы актуально сегодня, ни привлекательного будущего, которое не было бы зачеркнуто настоящим. Развитие режима будут определять внешние факторы, а не прежние планы.

Эпидемия вместе с глубоким экономическим кризисом настигла российскую политическую систему, когда та пыталась прыгнуть в будущее. Все старые и уже ослабленные политические институты, включая парламент, правительство, суды и крыши бизнес-игроков, оказались выведенными из игры, а новые институты Большого президента либо еще не были запущены (как, например, Госсовет), либо не способны действовать самостоятельно при самоустранившемся президенте (например, президентская администрация, Совбез, разнообразные президентские советы, включая Совет Федерации). Сюда же можно добавить безнадежно устаревшую и выработавшую свой ресурс партийную систему.

Политико-управленческий пейзаж в России сейчас напоминает картину из финала «Войны миров» Уэллса, когда боевые машины марсиан еще конвульсивно дергаются, но организующей силы, способной ими управлять, уже нет. Борьба и с эпидемией, и с техногенной катастрофой под Норильском показала импотентность нынешней системы управления на разных уровнях.

Возникает интересная ситуация, когда разрушить старые институты у Путина хватило времени и сил, а вот на создание новых ни сил, ни легитимности уже нет. Новую систему теперь некому строить сверху, она будет вырастать снизу из того, что имеется.

Экономисты могут спорить, правильно или нет было экономить на помощи гражданам и малому бизнесу в ожидании долгих худших времен, но за сохранение финансовых ресурсов и своего физического здоровья Путин заплатил здоровьем политическим. И близящееся голосование по Конституции не даст ему новых сил: низкие результаты ударят по легитимности с одной стороны, высокие – с другой, но тоже ударят.

Что же остается в сухом остатке? Слабость лидера парализует всю завязанную на него систему институтов, включая заявленный, но даже не представленный хотя бы в эскизе Госсовет. О нем напоминает лишь «рабочая группа Собянина», представляющая собой некий штаб из двух десятков высокопоставленных федеральных чиновников. Ее работа, как, впрочем, и работа старшего по статусу координационного совета премьера Мишустина, носит отчасти виртуальный характер.

На фоне слабости президентской власти во всех ее форматах можно ожидать относительного усиления «премьерского» правительства, корпоративных и региональных элит. В принципе, могла бы укрепиться и Госдума, но депутаты сейчас находятся в подвешенном состоянии из-за предстоящих через год выборов, которые опять-таки усилят региональные элиты.

Слабость лидера означает, что он будет слаб и как арбитр в конфликтах между группами элиты, причем в момент, когда такие конфликты неизбежно усилятся из-за резкого сокращения бюджетного пирога. Это относится не только к гражданским, вроде «Роснефти», наиболее заметной сейчас со своими аппетитами, но и к силовикам. Если в 2016 году сильный тогда президент радикально переформатировал половину силовых структур, то из оставшейся половины пока переформатируется только прокуратура, а МВД, Следственный комитет и ФСБ ждут своего часа.

Интенсивные кадровые чистки в прокуратуре, где Юрия Чайку на посту генпрокурора сменил Игорь Краснов, показывают, какого рода корпоративные трансформации в правоохранительных структурах осуществляет система. Их суть заключается в том, что и в Генпрокуратуре, и на местах людей Чайки и его клиентов заменяют другие люди, о покровителях которых мы пока знаем гораздо меньше, условно – люди Краснова.

Все происходит по-доброму и без шума – без публичных коррупционных скандалов и обвинений. При этом сам факт радикального переформатирования ключевой структуры, связывающей органы следствия и судебную систему, в известном смысле обнуляет все прежние неформальные договоренности по крышам и держит в напряжении большинство бизнес-игроков разных уровней и кланов.

Сейчас внимание сосредоточено на всенародном голосовании как важном элементе в легализации первого, конституционного этапа политической трансформации. Однако голосование – это лишь вишенка на торте, а самого торта по факту уже нет. Готовя «народное голосование», Кремль отвлекает на реализацию уже неактуальной повестки ресурсы, необходимые для решения реальных проблем.

Голосование, на котором маниакально настаивает Кремль, – это, с одной стороны, попытка символически снять с себя ответственность за неконституционные преобразования, а с другой – некое переприсягание старому-новому царю. Это такая Терешкова-2 в масштабе всей страны. Однако издержки и риски, связанные с этой затеей, существенно превышают призрачные возможные выгоды.

Независимо от того, удастся ли Кремлю гладко провести голосование, машина которого уже запущена, ситуация изменилась радикально. Кризис изменил базис – существовавший ранее баланс между лидером, элитами и гражданами. Ему уже не соответствует старая надстройка из политических практик, сложившихся после 2014 года. И если это несоответствие быстро не устранить, то оно приведет к острым конфликтам и противоречиям уже в ближайшее время.

Меняется политическая геометрия режима, прежде всего пирамида «лидер – элита – граждане». Прохудившаяся путинская харизма была не просто украшением, а фундаментом, на котором строилась вся политсистема после 2014 года. Теперь же, когда фундамент просел, должна меняться и конструкция сверху, особенно этаж «лидер – элита».

Однако этого не происходит: наверху нет ни понимания, ни способности перестроиться на среднем уровне. А значит, неизбежно пойдут трещины и на первом этаже «граждане – элита» (на тех же региональных выборах), а также на втором – «элита – лидер».

Собственно, они уже идут, когда отставленный по утрате доверия губернатор обращается в Верховный суд с иском против Путина. Как ни относись к бывшему главе Чувашии Михаилу Игнатьеву, его демарш показывает, что подрастерявший доверие граждан Путин сегодня уже не может просто по настроению, из популистских соображений снимать глав регионов, получивших от тех же граждан мандат.

Другие примеры – демарш элит в Дагестане из-за эпидемии и в Иркутской области из-за выборов губернатора. Сюда же можно отнести и торпедированный местными элитами проект объединения Архангельской области и Ненецкого автономного округа.

Возникает вопрос и о том, насколько система способна обеспечивать лояльность управленческих и бизнес-элит с помощью прежних репрессивных методов. Пока раскрученный несколько лет назад маховик репрессий против элиты работает скорее по инерции, в полную силу. Отсюда опасения, что власть будет компенсировать нехватку пряников более активным использованием кнута.

С точки зрения сохранения системы это не самая перспективная идея – обеспечивать контроль над элитами с помощью усиления репрессий в условиях сокращения финансовой базы. Попытка ее реализовать только подорвет основы режима и ускорит его крах. Тем не менее сокращения репрессий ожидать не приходится, ведь это важный системный механизм элитной конкуренции и перераспределения власти и собственности.

Не те уже и граждане: они становятся гораздо более активной и в перспективе организованной силой. Декабрь 2011 года показал, а московское лето прошлого года подтвердило, что сбои в системе могут приводить к серьезным негативным для нее последствиям, если с беззастенчивым враньем власти сталкиваются большие массы людей. Тогда это были тысячи и десятки тысяч политических активистов и наблюдателей на выборах, сегодня – многие сотни тысяч врачей, пациентов, их родственников.

Идет эрозия монопольного контроля Кремля над ситуацией в регионах. Она началась в Иркутской области в 2015-м, продолжилась в Хакасии, Хабаровском крае и Владимирской области в 2018-м, а теперь может получить новый импульс на предстоящих 13 сентября выборах – как губернаторских, так выборах горсоветов в столичных городах. Низкое качество региональных политических элит и отсутствие в большинстве регионов сильных самостоятельных лидеров не столько мешает регионам выйти из-под чрезмерного контроля Кремля, сколько создает дополнительные сложности и увеличивает риски.

Сюда следует добавить и резкое обострение ситуации в республиках Северного Кавказа: в Дагестане, где старую систему демонтировали, а новую так и не построили; в Карачаево-Черкесии, где демонтаж начали и приостановили. Здесь вступает в действие фактор «регионально-элитного обременения бюджета», когда в федеральном бюджете начинает не хватать средств на покупку лояльности республиканских элит.

Ослабление углеводородной зависимости российской экономики не только подрывает политэкономическую базу режима, но и ведет к неизбежной децентрализации, когда резко вырастет самостоятельность и корпораций, и регионов – вплоть до возврата к модели «лихих девяностых». Если так, то двадцать с лишним путинских лет страна шла по кругу или даже по нисходящей спирали, поскольку к внутриполитическим проблемам сейчас добавились колоссальные внешнеполитические.

Остается, впрочем, надежда, что опыт институционального строительства 1990-х, будь то элементы квазифедерализма, конкурентные выборы и наблюдение на них, медийный плюрализм и так далее, будет востребован в будущем и позволит избежать повторения тех ошибок, которые привели Россию туда, где она находится сегодня.

АЛЕКСАНДР ГОЛЬЦ

 

Главному начальнику страны пора всерьез заняться вопросом, как там они работают в этой очистке. Пардон, в аппарате Совета безопасности. Очевидно, заскучав на карантине, руководящий состав этого важнейшего органа путинской власти решил переключиться на публицистику. Не успела страна отойти от интервью секретаря Совбеза Николая Патрушева «Аргументам и фактам», где он рассказывал, как неправительственные организации, получая миллиарды долларов, ведут в России подрывную деятельность, как подоспела его статья в «Российской газете» под названием «Нужны ли России "универсальные" ценности?». Понятное дело, не нужны. Нам своих, посконно-домотканых, достаточно, утверждает Патрушев: «Россия предлагает возведение национального суверенитета, в том числе культурного и духовно-нравственного, в статус величайшей ценности». Но в то же самое время в журнале «Россия в глобальной политике» появляется статья его формального начальника, заместителя председателя Совета безопасности Дмитрия Медведева, посвященная борьбе с охватившей мир пандемией. И там утверждается нечто прямо противоположное взглядам Патрушева: «Необходимо глобальное сотрудничество в сфере безопасности в самом широком смысле».

Два начальника, кажется, специально противоречат друг другу. Вот, например, отношение к современным технологиям. Медведев: «Цифровые технологии дают человечеству почти безграничные возможности … На наших глазах формируются новые институты и механизмы общественной и экономической жизни, в основе которых лежат новейшие технологические решения». Патрушев: «В условиях цифровизации современного общества, на фоне деградации системы международных отношений и международной безопасности коллективный Запад стремится внедрить неолиберальные догмы в сознание российских граждан и наших соотечественников по всему миру, атакуя не только традиционные российские духовно-нравственные ценности, но и истинные, действительно общие для человечества ценности, подрывая устои государств».

Президенту, таким образом, пора определиться, в чем состоит политика партии и правительства. То ли в благословенной самоизоляции, которая спасет нас, по Патрушеву, от пагуб развращенного Запада, то ли, по Медведеву, в приобщении к всемирному процессу.

Пока же секретарь Совбеза выглядит в своим безумии куда более логичным и последовательным, чем заместитель председателя. По крайней мере, его цели — как на ладони. С одной стороны, «принятие поправок в Конституцию Российской Федерации открывает новую страницу в истории Российского государства. Изменения, нацеленные на защиту базовых семейных ценностей, исторической правды, усиление духовного и нравственного воспитания, поддержку и охрану государством культуры как уникального наследия многонационального российского народа, укрепление основ социального государства, — важнейшее событие, имеющее огромное значение для определения целей и дальнейших путей развития нашей страны». А с другой, «на эти события Запад ответил активизацией информационно-пропагандистских кампаний, имеющих целью сфальсифицировать мировую и отечественную историю, умалить ценность Победы, нанести очередной удар по системе традиционных российских духовно-нравственных ценностей». В переводе с внутрикремлевской абракадабры это означает: не исключено, что запланированное превращение России в самодержавную монархию (что, понятное дело, целиком и полностью отвечает традиционным ценностям) вызовет презрительные комментарии на Западе. Посему, не называя прямо предмет будущего конфликта — обнуление президентского срока в России, — следует провозгласить общий отказ от их проклятых универсальных ценностей. Мол, не годится это все: свободы там всякие — слова, вероисповедования, собраний. И главное: только т-сс, не вслух, сменяемость власти.

Надо сказать, что приписываемый Патрушеву текст написан чудовищно. Похоже, исполнял его представитель третьего-четвертого поколения «нового дворянства», троечник из Академии ФСБ, которому дали по блату подработать в Совбезе. И он, как водится, все делал в последнюю ночь, без разбору «копипастя» любые рефераты, которые имеют хоть какое-то отношение к предмету. Так, перечисляя ценности, закрепленные в документах Евросоюза, автор тут же сообщает, что «некоторые» европейские ценности вроде 8-часового рабочего дня появились в результате событий 1917 года. Самое время напомнить о сталинской Конституции, самой демократичной в мире.

Доказывая деградацию западного общества под гнетом «неолиберализма», который «насаждает индивидуализм, эгоизм, культ наслаждения, безудержного потребления, солютизирует (так в тексте, наш троечник очень торопился — А.Г.) свободу любого самовыражения», автор текста прибегает к, мягко говоря, экзотическим аргументам. Мало того, что всерьез говорит об исчезновении среднего класса на Западе (там, очевидно, поувольняли, как в России, учителей, воспитателей детсадов, преподавателей университетов, медицинских работников, квалифицированных рабочих), еще и объясняет это самым фантастическим образом. Оказывается, средний класс на Западе существовал исключительно для демонстрации жителям СССР преимуществ капиталистического образа жизни. Ну, а как только Советский Союз развалился, необходимость в среднем классе отпала. Про то, что именно средний класс по сию пору является основой западного общества, в Академии ФСБ, очевидно, не преподают. Как не сообщают и о том, что структура этого класса усложнилась, его значительную часть составляют люди интеллектуального труда, что настроения этого самого среднего класса за последние годы претерпели изменения. Как раз в сторону ценностей, которые так не нравятся тов. Патрушеву: отказа от любой дискриминации, полного равенства полов. В Совбезе же уверены, что средний класс — это лавочники.

Дальше больше. Оказывается, «уничтожение среднего класса, наряду с обострением миграционной ситуации, в свою очередь, стимулировали возрождение пещерного национализма, который фактически поощряется США и ведущими странами "единой" Европы, как, например, на Украине». Хорошо бы еще кто-нибудь (не психиатр) объяснил, по какой логике миграционная ситуация в Европе привела к возрождению национализма на Украине. Мне-то казалось, что к этому привела «секретная война» России на Донбассе и аннексия Крыма.

Наконец, «западные ценности породили пытки в тюрьмах Афганистана и Гуантанамо, стали стимулом к отказу от службы в армии и защиты своего Отечества». Некоторые, впрочем, полагают, что как раз западные ценности, предполагающие свободу слова, и позволили узнать правду о Гуантанамо и тюрьмах в Афганистане. Что до «отказа от службы в армию», то это сам Владимир Владимирович неоднократно заявлял, что нашим идеалом является контрактная армия, просто денег на ее создание пока нет.

Таким образом, в патрушевской статье обращает внимание даже не ее мракобесный характер, а сугубо халтурное исполнение. Не говоря уже о попытке противопоставить себя прямому начальству. Владимир Владимирович, пора заняться Совбезом. С такой штабной культурой никакого самодержавия не обеспечишь.

Фото: Секретарь Совета безопасности РФ Николай Патрушев. Александр Щербак/ТАСС

Чтобы сохранить себя во власти, Путину необходима – пусть и бумажная, пусть и фиктивная – поддержка большинства. Поэтому неправильно сформулирован вопрос: «А зачем ему все это, если поправки уже приняты?» Ему обязательно нужно с помощью голосования убедить и себя, и «народ» в том, что «большинство 3.0» существует

У россиян – «общий исторический код». Им свойственны такие уникальные качества, как «уважение к человеку-труженику и защитнику Отечества», к «неразрывной, многовековой истории», они ценят память предков, уважают родителей и «незыблемость границ». «И потому, – продолжил Владимир Путин на церемонии вручения государственных наград в День России, – закономерно, что столь часто звучали предложения внести эти фундаментальные, стержневые принципы в Конституцию России. Убежден, что такую позицию разделяет и поддерживает абсолютное большинство наших граждан».

Апелляция к «абсолютному большинству» – важнейший элемент мобилизационной риторики. Она должна помочь легализовать новый статус президента России – руководителя с обнуленными сроками правления. Из кого состоит это «абсолютное большинство», на фоне которого остальные жители России обретают статус не вполне полноценных граждан – меньшинств?

Труженики vs жулики

Сам выбор пяти награжденных медалями Героя Труда в День России четко идентифицирует «правильные» социальные слои.

Глава вертолетного завода, который выжил в «трудные 1990-е» и чья продукция выполняет, в частности, «спецзадания в Сирии». Реальное производство, устоявшее под ударами рынка в тяжелые для родины годы; выдающиеся производственные продукты, способствующие укреплению нашей военной мощи. Абсолютная ценность – военно-промышленный комплекс в советизированном понимании.

Тренер, основатель школы борьбы, воспитавший чемпионов. Это ценность наращивания нашей конкурентоспособности на спортивных полях сражений. Спорт – продолжение гибридной войны иными средствами. Снова вполне советское понимание достижений и успехов.

Представитель легендарной Магнитки, символизирующей связь времен и гордость сталинской индустриализации. Главное – выпускает, как особо подчеркнул президент, «стратегическую продукцию». 

Заслуженный врач. Награжден не только потому, что на дворе пандемия, но и по той причине, что наряду с учителями врачи – основа основ государства. Лечат и учат, как надо. Привлекаются как бюджетники к добровольно-принудительному голосованию и другим акциям имитации массовой поддержки власти.

Наконец, худрук Малого театра. Двойная преемственность: театр с дореволюционной культурой, его руководитель – артист и режиссер, прославившийся в советское время. «С кем вы, мастера культуры?» – этот вопрос десятилетиями разрешался в пользу власти. 

Далее сам Путин перечисляет категории подлинных тружеников: врачи, учителя, деятели культуры, рабочие, фермеры (бывшие колхозники), инженеры (бывшая советская научно-техническая интеллигенция), директора производств (бывшие «красные директора»).

Остальные – не вполне труженики и не совсем представители «абсолютного большинства». Из одного интервью Путина известно, что малые и средние бизнесмены – это «жулики». Поэтому в список тружеников они не попали, равно как и представители современных рыночных конкурентных секторов.

Государственная собственность в списке превалирует над частной собственностью. Бюджетозависимые отрасли, не сильно, к слову, пострадавшие в пандемию или получившие поддержку, доминируют над независимыми налогоплательщиками, так и не дождавшимися внятной помощи от государства. Приоритеты расставлены.

Абсолютное большинство

Демократия – власть народа, рассуждал Путин. Поэтому все должны единообразно подчиняться решениям тех, кто избран большинством или назначен теми, кто избран. А то получается как в Америке – никто никого не слушается.

Это описание системы, которую теперь модно называть «нелиберальной демократией». Впрочем, еще в 1952 году Яаков Талмон назвал ее «тоталитарной демократией». Эта модель и в самом деле предполагает не столько власть большинства, сколько опору власти на большинство. Иногда оно называется словом «народ» – одновременно политически спекулятивным (нация или демос как «воображаемые сообщества», если пользоваться термином Бенедикта Андерсона) и точным с точки зрения конституционного права: народ – источник власти. 

На территории Российской империи, СССР, России времен Путина власть говорит от имени того самого «абсолютного большинства». Отсюда и такое пристрастие к высоким цифрам и плану по валу – столько-то процентов явки надо обеспечить на голосованиях разного порядка и столько-то процентов голосов за.

В результате из выборов голосование в России превратилось в аккламацию – высказывание одобрения власти. В каких пропорциях это одобрение механическое, а в каких агрессивно-послушная поддержка – отдельный вопрос, на который нет ответа. Главное, что апелляция к результатам таких голосований дает власти возможность чувствовать себя и легальной (законно избранной), и легитимной (признаваемой населением в качестве господствующей силы).

Ценностный каркас путинизма

Голосование за поправки важно не только с точки зрения легализации обнуления сроков и мобилизации масс, чтобы стабилизировать рейтинги президента. Это еще и фиксация в Основном законе ценностного каркаса «абсолютного большинства» – оно же в девичестве «путинское большинство», оно же – «крымское большинство».

Фактически речь идет о том, чтобы закрепить в Конституции государственную идеологию. Это противоречит ельцинской части Основного закона, где прямо запрещено доминирование какой-либо идеологии. Но это совершенно не важно, потому что сейчас речь идет, по сути, о второй, совсем новой Конституции – путинской, лишь формально находящейся под одной обложкой с ельцинской.

Ультраконсервативные ценности путинского Основного закона такие же искусственные, как и вымышленное сообщество, фигурирующее под именем «большинства». Это фьюжн-идеология, собранная по частям из осколков советских пропагандистских клише и неуклюжих квазипатриотических банальностей. Как если бы триаду «Ленин, партия, комсомол» соединили с «православием, самодержавием, народностью» графа Уварова.

«Большинство» нужно было еще убедить в том, что без этих ценностей, в число которых входит и максимальное продление пребывания во власти автократа, оно и жить-то не сможет. Что оно было унижено распадом СССР и девяностыми. Что именно эти ценности и близкие государству социальные слои – от первого государственного олигарха до последнего рабочего предприятия ВПК – сделали Россию great again.

Это ценностный каркас не того государства, которое имели в виду авторы Декларации о суверенитете 1990 года, и не того, где начинались в январе 1992-го экономические реформы. Фундамент этой государственной конструкции был заложен в мае 2000 года, во время первой инаугурации Путина. Контуры архитектурного решения (сочетание авторитаризма и государственного капитализма) стали отчетливо видны уже к 2003 году – аресту Михаила Ходорковского и поражению демократических партий на выборах в парламент.

Две версии большинства

«Путинское большинство» было ситуативной конструкцией, не столько идеологической, сколько политтехнологической, собранной ad hoc. Эта версия «большинства» была расслабленной и не сильно мобилизованной, потому что носила сравнительно мирный характер – она была продуктом восстановительного нефтегазового экономического роста начала нулевых.

Сторонников Путина в те годы больше интересовали заграничная недвижимость и рестораны, чем память предков и краснознаменная слава родного ВПК. Среднестатистический путинист больше понимал в оттенках красного вина, чем в игре полутонов красного цвета в имперской истории.

Чтобы пересобрать это большинство, пришлось сделать его военизированным и очарованным до степени одержимости героическими мифами отечественной истории. Как писал Глеб Павловский, «Путин увидел возможность построить народ, как он его понимает. Народ, готовый умереть за Родину». То, что казалось архаичным в XXI веке, стало знаменем Путина. И архаика сработала.

Сначала появилась цель – взятие Крыма. За реализацией цели последовало массово-мобилизационное строительство «крымского большинства», которое укрепилось еще и благодаря тому, что у него появились враги: внешний – Запад, и внутренний – «либералы» (еще одно воображаемое сообщество), поддерживаемые и подпитываемые внешним врагом.

«Народ» – абстрактен, а «враг народа» – конкретен. Негативная основа – ненависть к врагу, синдром осажденной крепости – объединяет. Раз уж нет «прочной марксистско-ленинской основы», то можно сплотиться вокруг агрессивного отношения к враждебному внешнему миру.

В термине Владислава Суркова «глубинный народ» была своя правда, притом что это тоже воображаемая конструкция. «Глубинный народ» – безъязыкая масса, которая, пользуясь глаголом Маяковского, «корчится», не может выразить себя, а язык ей вручает вождь. Он внушает массе, объясняет, что она хочет, о чем думает, какие ценности разделяет.

От Путина безъязыкое «большинство» узнало, что у него есть ценности, не совпадающие с мировоззрением Запада. Вчера «глубинный народ» сводился к коллективному Уралвагонзаводу, а сегодня он – народ-богоносец, с хоругвью в одной руке и автоматом Калашникова в другой. А перед ним – надежный щит Родины, священный союз армии, ФСБ, РПЦ и гиперзвукового оружия.

Большинство 3.0

Со временем объединительный эффект от покорения полуострова начал слабеть, и «крымское большинство» стало снова демобилизовываться и расслабляться, сосредоточилось на внутриэкономической и социальной повестке. Бомбежки Сирии и Марин Ле Пен в Кремле как символ грядущего «взятия Парижа» перестали его возбуждать. Большинство стало ускользать, из камня превратившись в песок.

Тогда возникла задача его, этот песок, заново пересобрать и закрепить клеем. Клеем истории, военной славы, сталинских побед, великой индустрии, православной веры и «государствообразующей нации», перекочевавшей в Конституцию прямо из тоста Сталина 24 мая 1945 года «за русский народ».

Началось все с оправдания пакта Молотова – Риббентропа и теперь должно закончиться фиксацией в Конституции ультраконсервативного мировоззрения и обнуления, а также военным парадом.

Слабая основа для «путинского большинства 3.0» (если присвоить номер 2.0 «крымскому большинству»). Мобилизация бюджетников – это мелко даже по сравнению с демобилизованным «большинством 1.0» времен экономического роста: тогда Путиным были довольны и предприниматели, сейчас – нет, он их бросил в пандемию на волю судьбы.

Тем не менее новая сборка идет как раз по пути упоения былыми победами и беззастенчивой мобилизации бюджетников. Важно показать колеблющимся, на чьей стороне поддержка, чтобы они не думали переметнуться в стан тех, кто в ходе социологических исследований выражает все меньше доверия и одобрения руководству страны.

Власть большинства может быть бумажной. Но важно ее зафиксировать на этой самой бумаге, чтобы в ее существование поверили те, кто пока не знает, к какому лагерю примкнуть. В этом – политтехнологический смысл голосования за поправки.

Навстречу пожеланиям трудящихся

Путин как институт, как политическая сущность не может существовать вне понятий «суверенитет», «безопасность» и «большинство». Суверенитет нужен большинству, чтобы обеспечить его безопасность. Безопасность нужна большинству, чтобы был обеспечен суверенитет. Государство равно «народу», а «народ» не существует вне связи со своим лидером. Лидер обозначается брендом «Путин». На выходе: придуманная спикером парламента Вячеславом Володиным конструкция, где Путин равен России, и наоборот.

Чтобы сохранить себя во власти, Путину необходима – пусть и бумажная, пусть и фиктивная – поддержка большинства. Поэтому неправильно сформулирован вопрос: «А зачем ему все это, если поправки уже приняты?» Ему обязательно нужно с помощью голосования убедить и себя, и «народ» в том, что «большинство 3.0» существует. 

Путин, продлевая свое правление и утверждая власть ультраконсервативной идеологии, этим голосованием берет в сообщники «народ». Если он получит серьезную поддержку – а для этого нужно последовательно нагнетать и явку, и высокие цифры голосования за, – он сможет время от времени показывать недовольной жизнью нации эти цифры как паспорт, как сертификат, как лицензию почти на вечное правление: «Смотрите, не только я и моя администрация, но и вы, прежде всего вы этого хотели! Мы с вами вместе хотели утвердить такую модель правления. Вы разделяете со мной ответственность за нее. Я шел навстречу пожеланиям трудящихся».

Убедительна ли такая конструкция? Российская история референдумов (хотя голосование за поправки нельзя назвать привычными словами «референдум» или «плебисцит») не может похвастаться большими успехами. Всесоюзный референдум марта 1991 года о сохранении СССР не спас Советский Союз. Всероссийский референдум апреля 1993-го не решил проблему двоевластия (противостояния парламента и президента) и не предотвратил гражданскую войну.

В голосовании за поправки-2020 запрограммированы раскол нации, демобилизация «путинского большинства 3.0» и его дробление на сумму ненадежных меньшинств. Не помогут даже нарисованные и полученные с помощью бюджетников впечатляющие показатели – это странное сочетание обмана и самообмана едва ли стабилизирует рейтинги власти, которые начали снижаться сразу после триумфальных для режима президентских выборов 2018 года.

 

о «чёрном расизме» и коронавирусе как инструменте борьбы за власть.

 

 

В США идёт новая «гражданская война», и это не фигура речи, уверен экономист Андрей Илларионов. В интервью «Фонтанке» бывший советник Владимира Путина рассказал о происходящем в Америке и сравнил это с российской реальностью. И там и там коронавирус тесно переплёлся с внутренней политикой. Но если в США это инструмент конкурентной борьбы за власть, то в России нет. «Всё упирается в характер политического режима», — уверен президент Института экономического анализа (Москва), старший научный сотрудник Института Катона (Вашингтон).

 

— А следом и остальные страны и экономики планеты Земля? Те, кто следит за экономикой, привыкли мерить пульс именно по США и их доллару.

— Не буду утверждать, что воздействие США настолько сильно на все остальные государства и экономики. Но мы понимаем, что это одна из крупнейших стран мира, её воздействие велико, весь мир смотрит на них. То есть последствия для остального мира от происходящего в США точно не ничтожны.

— Мы же выяснили, что не только. «Победила дружба» демократов и «коммунистического Китая». Кстати, наша пропаганда про это почему-то молчит…

— Господин Путин уже сказал, что он полностью поддерживает руководство Китая. Что он полностью отвергает все обвинения в адрес Китая. Российская пропаганда поддерживает Китай. А делать жупел из демпартии США Кремль не будет, потому что для него демократы в США сегодня выступают стратегическим союзником.

— То есть теперь не «Трамп — наш», а «Байден — наш»?

 

— Не в этом дело. Дело в том, что ничто не играет на руку Кремлю так, как гражданская война и хаос в США.

«Новая» рассказывала о мытарствах жителей Петербурга, прилетевших из-за границы в Москву в конце мая. Несмотря на то что петербургские власти обещали пассажирам трансфер из Шереметьево до дома, на деле все «возвращенцы» попали в обсерватор в Мытищах. Лишь через трое суток их забрали оттуда и с заездом в два аэропорта и в обсерватор в Щелково повезли наконец домой. Люди, проведшие около 20 часов в битком набитом автобусе, в тесноте и духоте, без кондиционеров и туалетов, без еды и воды, высказали свои претензии чиновникам Смольного. Но в ответ услышали, что доставлять людей из Москвы в Петербург группами более 30 человек — «распоряжение столичного штаба по борьбе с распространением коронавируса» и «сложившаяся практика».

Редакция направила запрос губернатору, ответ на который получила уже после публикации. Комитет по вопросам законности, правопорядка и безопасности, куда переадресовал наши вопросы губернатор, ответил: «Все прибывающие в Москву граждане РФ после прохождения пограничного, таможенного и санитарного контроля направляются в обсерваторы Московской области, созданные на базе загородных пансионатов». А затем «формируются списки жителей Петербурга и Ленобласти для организации выезда по месту жительства». Далее «по мере формирования групп, а также оформления органами Роспотребнадзора необходимых документов в Москву направляются автобусы для доставки граждан из обсерваторов непосредственно до адресов самоизоляции в Петербурге задолго до окончания сроков обсервации».

---

После публикации к нам обратились новые страдальцы, истории которых показывают, что ситуация не изменилась.

---

«Мы с трехлетним сыном прилетели в Москву из Каира 10 июня, — рассказывает Диана. — В аэропорту нас встретил Роспотребнадзор с безумным количеством бумажек, которые нужно было заполнять. Везде бардак, столов нет, никаких условий не создано. Многие люди заполняли бумаги, сидя на корточках. Среди документов было постановление, где есть выбор: либо я согласен остаться в обсервации по решению главного санврача, либо я не согласен на обсервацию и тогда следую своим ходом домой. Я хотела поставить галочку во втором окошке, но человек, который дал мне эти документы, сказал, что так ставить нельзя. Я спросила: зачем тогда здесь выбор, если можно заполнять только одно окно? Он ответил: «Никакой свободы выбора нет».

Выбрать нельзя и обсерватор. Большинство россиян, прилетающих из-за рубежа, селят в пансионаты в Коломне и Ершово (примерно в трех часах езды от Домодедово).

Дом отдыха «Ершово» в Московской области. Фото: maps.google.com

«Я и еще четыре мамочки с детьми (в возрасте от нескольких месяцев до 3 лет. — Н. П.) с египетского рейса надеялись, что нам дадут что-то поближе, — продолжает Диана. — Но нет, привезли в Ершово. Заселили около часа ночи. Обещали покормить. Мы очень этого ждали, поскольку с момента прилета у нас закончилась вся еда и вода. Не дождались, к трем утра уснули. Еду так и не принесли. Другим принесли, а нам почему-то нет. Наутро объяснили: это потому, что они сами не знают, в каких номерах есть люди, а в каких нет».

По рассказам постояльцев, условия в пансионате Ершово спартанские.

«В номерах нет занавесок, очень смущают голые окна, — жалуется петербурженка Анна, мама годовалого малыша. — Номера весьма аскетичные, чистый совок. Стены и балконы давно требуют реновации. Дети плачут, рвутся на улицу, за окном парк. Разговаривали с директором пансионата. Сказал, что не может нас выпустить погулять. Дают очень мало мыла.

---

Туалетной бумаги не было вообще. Посоветовали заказать по телефону, но предупредили: из-за количества заказов ждать не раньше послезавтра».

---

Несмотря на все бытовые трудности, Диана и Анна решили просидеть в Ершово положенные 14 суток.

«Автобусы по-прежнему организуют раз-два в неделю, а не для каждого вывозного рейса отдельно, — рассказывает Диана. — А значит, точно снова будут собирать людей по всей Московской области в течение нескольких часов, по пробкам, в духоте. Я не представляю, как это выдержать с ребенком. Ладно взрослые, хотя им тоже тяжело. Но с ребенком — вообще ужас! Для тех, у кого дети, переезд в автобусе в таких условиях неприемлем. Мы лучше тут отсидим. Администрация обсерватора сказала, что можно остаться на 14 дней бесплатно, а потом своим ходом добираться до дома».

«Возвращенцы» создали общий чат в телеграме, где обмениваются всей информацией. Так, 8 июня в группе активно обсуждался скандал в автобусе в Питер с пассажирами из Латинской Америки. Одна девушка попросила об остановке для того, чтобы сходить в туалет, и столкнулась с грубым отказом. «Маразм продолжается, — написала она в чате. — Мне предложили, извините, писать в штаны».

---

Сообразительные соседи по автобусу помогли соорудить горшок из двухлитровой пластиковой бутылки, чтобы справить нужду.

---

«Но потом, — продолжает девушка, — подошел водитель и сказал, что я (за то, что ругалась) и еще один человек (за то, что снимал видео), и еще один (за то, что рядом сидел) поедем не домой, а в полицию».

«К месту прибытия автобуса в Петербурге действительно был вызван наряд полиции, — рассказывают пассажиры. — Однако, посмотрев видео, полицейский нахмурил брови, почесал в затылке и всех отпустил».

Сотрудники петербургского комитета по вопросам законности, правопорядка и безопасности на наш запрос ответили, что по правилам на автобусе должны быть указатели с информацией о промежуточных остановках. Таких указателей в автобусах пассажиры, следовавшие по маршруту Москва — Петербург, не заметили.

«Новая» интересовалась у губернатора и мерами безопасности пассажиров, которые требует соблюдать Роспотребнадзор в период пандемии коронавируса. В автобусах, заполненных под завязку, не соблюдается социальная дистанция, дышать через маску по много часов в душном автобусе невозможно. Смольный не ответил на вопрос, кто отвечает за несоблюдение этих мер. Запрос направлен повторно.

 

 

Дэвид Экс (David Axe)

 

 

 

НАТЕЛЛА БОЛТЯНСКАЯ

 

 

Искреннее спасибо адвокату Ольге Пельше за уникальную фактуру

 

Сцена 1.

Прихожая московской квартиры. Щелкает замок, открывается дверь, входит Наталья Сергеевна, около 65 лет, бодра, деятельна.

Наталья Сергеевна: Алик!

Александр Генрихович (чуть постарше, подтянутый седой джентльмен): про меру пресечения без изменений я уже в курсе.

Наталья Сергеевна: ну, он же не виноват, что этот козел написал комментарий к его посту.

А.Г: виноват, не виноват…болтать надо меньше

Н.С.: ты же не всерьез? Он написал у себя в Твиттере безоценочный пост, что судья приговорил подсудимого к трем с половиной годам. Каменьков прокомментировал «убей его». В чем Ромкина вина-то?

А.Г.: Наташ, ты считаешь, ему надо больше болтать?

Н.С.: да нет, конечно. Но не получать же за это три года!

А.Г.: а что адвокат?

Н.С: ну, а что решает адвокат сегодня в политическом деле?

 А.Г.: а подходов к судье нет?

Н.С.: о чем ты говоришь?! Они сейчас показательно будут давать эти сроки…Что ж делать-то?

А.Г.: давай сначала чаю попьем.

 

Сцена 2

Звонок в дверь. Наталья Сергеевна открывает, входит Люся (молоденькая, хорошенькая, лет двадцати с лишним,) Наталья Сергеевна обнимает ее, плачет.

Люся: Наталь Сергевна, миленькая, ну успокойтесь

Н.С.: только все наладилось у Ромки, тебя вот встретил, работу нашел хорошую, и - на тебе…

Люся: Наталь Сергевна, я была в ФСБ.

Н.С.:   ты что, свидание просить ходила?

Люся: нет, я ходила просить за Рому.

А.Г.: как это просить за Рому? Следствие ж не они ведут…

Люся: да они сейчас всё ведут.

А.Г.: Люсь, а как ты туда прошла?  Ромка узнал, убил бы.

Люся: ну, если вы не выдадите, он и не узнает….

А.Г.: прости, я не уверен, что готов иметь с тобой секреты от сына.

Н.С.: Алик, да погоди ты. Давай, Люсь, рассказывай.

Люся лезет в сумочку, выкладывает на стол какие-то бумажки.

А.Г.: это что?

Люся: Александр Генрихович, Наталья Сергеевна, я беременна.

Н.С.: Бог ты мой…

Люся: я пришла делать предложение. Даже два.

А.Г.: ну, одно понятно.

Люся: понимаете, у меня с Ромкой все серьезно, я не знаю, что он там думает, но ребенка я рожать буду. Двадцать пять, самое время. Если Рома не при делах, сама рожу и воспитаю.

А.Г.: слушай, я на правах мужлана скажу тебе так: коли ты сама решила, зачем пришла к нам. Ты уж прости еще раз, это такая форма шантажа. 

Н.С.: Алик, ну прекрати.

Люся: да я все понимаю. На самом деле я эти бумажки и в ФСБ сегодня носила, тут заключение врача, договор о совместной аренде квартиры, все такое. Я думаю, Рому вытаскивать надо в любом случае. И мои тесты тут, считайте, отмазка. Я и в «Едро» вступлю, если это поможет, слышите? Вы что, хотите, чтобы он сел?

Н.С.: давай без лозунгов. У тебя есть план?

Люся: план есть. И он вам не понравится. Но это единственное, что я смогла придумать.

А.Г.: итак.

Люся: вы начинаете с ними сотрудничать. А они выпускают Рому.

Н.С.: это они тебе предложили? Или ты сама придумала такое?

Люся: они.

Н.С.: и что значит сотрудничать? Публично отказаться от Ромки?

А.Г.:  тридцать седьмой год какой-то.

Н.С.: и как ему в глаза потом смотреть?

Люся: да что вы как на митинге, ничего публичного, и пяткой в грудь себя бить не надо. И вообще это будет тайное соглашение.

А.Г.: так что надо делать тайно? Мосты взрывать, рейхстаг поджигать?

Люся: ничего не взрывать.  Надо писать комментарии на форумах.

Н.С.: ага, мы это уже проходили. Ромка за комментарий и сел. Причем, за чужой.

Люся: ну так, смотря какие комментарии.  Короче, они предложили вот что. Вы оба грамотные люди, кандидаты наук.  И в интернете сидите помногу. Вы на форумах и в сетях будете спорить с оппозицией. А за это Рома выйдет.

А.Г.: прямо завтра причем.

Люся: да нет, ему на суде засчитают срок, отбытый в СИЗО. При достаточной вашей активности.

А.Г.: я что-то такое даже читал. Фабрика троллей.

Люся: ну да. И ведь никто же ничего не узнает.

Н.С.: Люсь, ты сама понимаешь, что предлагаешь?

Люся: Наталья Сергеевна. Вы тоже помните, что мы с Ромкой на митинге и познакомились в прошлом году. Думаете, я их люблю и обожаю? Я просто не вижу другого выхода, как ему не сесть. А сесть ему с его почками никак нельзя.

А.Г.: Люсь, а вы о чем там думали, когда вообще стали ходить на эти митинги? Что вы сейчас крикнете погромче «Путин, уходи» и он убежит в панике? Вам в голову не приходило, что за все в этом мире платят?

Люся: Александр Генрихович, давайте как-то реально на вещи смотреть. Человек важнее идеологии, человека надо оттуда достать. А с душевными переживаниями мы потом разберемся.

Н.С.: допустим. Это они предложили нам. А что – тебе?

Люся, безмятежно: да то же самое.  Но я у них меньше котируюсь –пишу с ошибками, истории не знаю. Вот вы способны вести дискуссию на уровне.

Н.С.: да это цинизм высшей пробы.

Люся: Наталья Сергеевна, вы сами рассказывали, как историю КПСС преподавали, а по ночам «Свободу» слушали, это, что, не цинизм высшей пробы? И тогда у вас заложников в тюрьме не было…

А.Г.: тогда вся страна была заложниками.

Люся: в общем, послезавтра я должна им дать ответ. Подумайте. И пожалуйста, хорошо подумайте.

Н.С.: хорошо. Мы подумаем. Я тебе в Роминой комнате постелю.

Люся: да поеду я. Вам поспорить надо, я только мешать буду. Уходит.
 

Сцена 3

А.Г.: приплыли.

Н.С.: Алик, страшно признаться, но в этом есть резон.

А.Г.: ага, днем на митинги, а по ночам писать про национал- предателей, либерастов и Вашингтонский обком…

Н.С.: ну, а как мы при Леониде Ильиче и Юрии Владимировиче жили? Тут она права.

А.Г.: Наташ, а ты уверена, что хочешь Ромке такую жену?

Н.С.: вот тут я как раз на все сто уверена. Она твердо стоит обеими ногами на земле, и за него душу черту продаст.

А.Г.: с последним нельзя спорить…

Н.С.: А потом, до нее у него каждую неделю девицы менялись, а эту он, похоже, любит… Но какие твари, как все грамотно обставили - тайно сотрудничать, никто не узнает.

А.Г.: ну, насчет тайно я бы не гарантировал. Они ж понимают, что мы у них теперь будем на крючке всю жизнь.

Н.С.: может, всю эту историю, наоборот, опубликовать?

А.Г.: Наташ, что публиковать? Что нам Люся сделала предложение? Доказательств никаких. А Ромке тогда точно реальный срок дадут.

Н.С.: то есть, ты – за.

А.Г.: да и ты за. Они сделали то самое предложение, от которого трудно отказаться.

Н.С.: но никакого присутствия в офисе.

А.Г.: это вы уже торгуетесь, ваше величество. Набирает номер: Люся. Мы согласны. Но мы хотим обсудить все условия на нашей территории, и мы никуда не будем ходить на работу.  

 

Сцена 4.

Кухня Н.С. и А.Г. Звонок в дверь. Входит Саня, под сорок, лысоватый дядя в молодежном прикиде.

Саня: вы хотели со мной встретиться.  Я Саня. Вас я знаю.

Н.С. А по отчеству?

Саня: да не надо по отчеству, я все равно навру. И не Саня я на самом деле.

Н.С.: проходите.

Саня: Я покурю?

А.Г.:  у нас в доме не курят.

Н.С.: нам выключить телефоны?

Саня: а зачем?  Все и так знают, что мы кровавый режим. А любая запись скомпрометирует только вас.

Н.С.: какие гарантии вы можете дать?

Саня: никаких. У нас все в порядке. Это у вас, Наталья Сергеевна, сын в тюрьме. И вы изъявили желание отработать его освобождение.

Н.С: в СИЗО.

Саня: в СИЗО. Но с перспективой тюрьмы.

Н.С.: лагеря.

Саня: тоже не курорт, уж поверьте. 

А.Г.: давайте вы обрисуете форму и содержание этой отработки.

Саня: только договоримся на месте – без всяких мудовых рыданий и заламывания рук. Нормальные договорные отношения.

Н.С.: но мы ни в какой офис ходить не будем.

Саня: и не надо. В офис ходят те, кто зарплату получают. А вы у нас по бартеру. И вы в нас заинтересованы больше, чем мы в вас. Итак: вы получаете для начала - каждый по два персонажа, от лица которых будете писать комментарии, посты и публиковать новости.

А.Г.: хорошо хоть, не от своего имени.

Саня: ну, мы же не идиоты. Если вы под своими именами строчить начнете, все сразу поймут, что мы вас за мягкие ткани прихватили.

Н.С.: и какое количество в день?

Саня: испытательный срок неделя, сначала в день по пять оригинальных постов, и по десять комментариев.

 Н.С.:  итого двадцать постов и сорок комментариев в сутки.

А.Г.:  технологию объясните.

Саня: а что тут объяснять? Вы ведь от себя в сетях, бывает, и по десять постов даете. Только подход поменяйте с плюса на минус. Сейчас дам ключевые темы и легенды. Я покурю?

Н.С. у нас в доме не курят.

Саня: в прошлом году еще, помнится, модно было – ни один крымнашист не переступит наш порог. Поздно, Наталья Сергевна, горевать об утраченной невинности. Закуривает.

Н.С.: черт вас дери, угостите меня тоже.

Саня: смотрите – ваши роли, Ольга Петровна, 45 лет, художник из Москвы. Это реальный персонаж, у нее сын попался с наркотиками, мы помогли. Только нервная очень, как напишет что-нибудь нужное, так сердечный припадок начинается. Решено, что от ее имени кто-то другой поработает. Она уже неделю в Фейсбук ни ногой.

А.Г: А при чем тут сын с наркотиками?

Саня: ну, могли посадить, не посадили. Скоро сам помрет от передоза. А нам польза какая-никакая. Второй герой – Дарья, менеджер из Ванкувера, у вас же там друзья живут, антураж знаете. Эта липовая, но проверить трудно. Все фотки весны в Британской Колумбии там, океана и всякое такое обеспечим. Вам, Александр Генрихович, мужиков дадим, чтобы с окончаниями глаголов не путаться. Военный пенсионер из Петербурга и фермер из Тамбова.

А.Г. фейки?

Саня: да нет, просто не заходят в аккаунты. Вояка в госпитале с тяжелой травмой головы, в аварию попал, а фермера мы с незарегистрированной травматикой прижали. Так что не волнуйтесь, никто вас за руку не схватит.

Н.С.: то есть вменяемые люди по доброй воле к вам не ходят.

Саня: отчего не ходят, ходят. За деньги. Но за деньги у них и план выработки иной, они солдаты на контракте. А вы у нас элита, люди с образованием. Я все-таки на филфаке учился, иногда наши троллики такую ересь пишут, блевать хочется. Вы иного полета птицы.   

А.Г.: в каком году филфак закончили?

Саня: да я бросил на третьем курсе. Хотя русский язык ценю и уважаю. А идиотов не люблю. Но работа есть работа. Давайте к делу. Я с семи утра сегодня, урчит в животе-то.

А.Г.: классическая манипуляция. Наташ, дай ему фрикаделек. 

Саня: да бросьте манипуляция, гастрит у меня. Люся как сообщила, что вы поплыли, я прямо вчера ночью готов был к вам ехать, но утром совещание, отчет, то-се…

Н.С.: поплыли… слово-то какое. ставит на стол тарелку, приборы.

Саня жует. Горчички нет?

А.Г., злорадно: нельзя вам горчички с гастритом.

Саня: чайку поставьте, пожалуйста. Теперь о контенте. Ключевые темы – бесперспективность акций оппозиции, отсутствие альтернативы действующей власти и поддержка действий последней, оппонирование критике советского строя вообще и сталинизма, в частности. Международная обстановка – мы в кольце врагов. Ну, и Крым.

  Н.С.: господи, кошмар какой…

Саня: я все понимаю, Наталья Сергеевна, и дам вам несколько советов. Вот начните с чего-нибудь одного, с Крыма, к примеру. Ведь сколько на нем народу уже завязло. И либералы, и гуманисты, и даже бывшие диссиденты есть. А как имперство в голове начинается, так прямо вирусная инфекция.  Потом начинают критиковать мировую закулису за санкции против России, и пошло-поехало, не остановишь. Самим же легче будет.

Н.С.:  пожалел волк кобылу…

А.Г.: да ладно, Наташ, тебе дело говорят.

Саня: и заметьте, с сочувствием к вашей системе ценностей. Понимаю, будет трудно. А потом втянетесь.

Н.С.: а вы уверены, что это поможет Роме?

Саня: опять двадцать пять. Я же сказал, никаких гарантий. Но что-то мне подсказывает, что освободят вашего Рому прямо в зале суда. Конечно, с помощью ваших весьма незначительных корпоративных акций. Я вернусь часа через полтора, и мы продолжим. Уходит

 

Сцена 5

Н.С: натуральная шизофрения. Ольга Петровна с сыном наркоманом, вояка с травмой головы, фальшивые аккаунты…

А.Г.: Наташ, я думаю, это несложно. И скажи спасибо, что тебя не заставили от своего имени всю эту дурь писать.

Н.С.: как это несложно? Это пойти против себя, перевернуть собственные убеждения. А читать потом как стыдно будет!

А.Г.: слушай, я тебе миллион раз говорил, меньше экспрессии -от своего лица тоже. Ты же чуть что в трубу трубить и в бой скакать. Вот и не становись экстремисткой. Попробуй начать с ноты сомнения. От тебя ж никто не требует, чтобы «либерастов в лагеря».

Н.С.: а ты откуда знаешь, что не требует?

 А.Г.: ну, для этого у них есть рядовые тролли. А мы с тобой интеллектуальная элита этого малопочтенного войска….

Н.С.: тебе самому не противно?

А.Г.: противно. Но это мы с тобой малой кровью отделались. Если бы аккаунтов не было, пришлось бы под собственными именами позориться.

Н.С.:  ну, нет же нормальных весомых аргументов в том ключе, что они хотят!

А.Г.: исходя из того, что я знаю об этой деятельности, троллю необязательно спорить по делу, ему достаточно развалить спор.

Н.С.: ага, в разговоре о патриотизме повесить фотографию котика.

А.Г.:  ты сама знаешь, как часто на это ведутся вроде неглупые собеседники. В общем, твоя задача – сбить с основной темы, если не можешь поиграть в шпиона.

 

Сцена 6.

Саня, Н.С. и А.Г у компьютеров

Саня: вот пароли и имена пользователей. Входите в аккаунты. Начинаем спокойненько так, в духе общегуманитарных сомнений…Не надо с места в карьер. Вот вы, Наталья Сергеевна, от лица Ольги Петровны загляните к себе же на страничку в Фейсбуке и попроситесь в друзья. У нее на аватарке, заметьте – «Я против повышения пенсионного возраста». Так, теперь примите ее в друзья. А теперь как Ольга Петровна, лайкайте все подряд на вашей страничке. Ага, стоп. Вот ссылка на материал о жертвах аннексии Крыма. Пишем комментарий.

Н.С.: какой?

А.Г., заглядывая через плечо: ну, что-то вроде вам, при всем понимании ситуации, не кажется, что самоопределение приоритетнее территориальной целостности?

Саня: отлично!

Н.С.: да я таких сразу удаляю из контактов.

Саня: Наталья Сергеевна, ну, отпела птичка. Вам нужен Рома целый и свободный или удаление из контактов Ольги Петровны…

Н.С. машет рукой на Саню, садится и пишет.

Саня: теперь вы, Александр Генрихович. Примите в друзья Кирилла Ивановича. Так, а теперь под вашей же ссылкой на Youtube канал Навального напишите задумывается

А.Г.: вот со времен Манежной мне от Навального пахнет черной сотней.

Саня: умница! Дальше – больше. Сто сорок миллионов в стране, а альтернатива власти – один Навальный? Бейте врага его же оружием.

А.Г.: каким оружием?

Н.С.: ну ты же сам говоришь, сто сорок миллионов в стране, а кроме Путина никого нет.

Саня: с вами просто приятно иметь дело, не то, что наши тупицы по рублю за коммент.

А.Г.: ну, уж и по рублю….

Н.С. то есть вы хотите, чтобы мы вам подняли уровень этого, как его...

Саня: троллинга. Совершенно верно. Именно этого мы и хотим.

А.Г. ну, это позор.

Саня: да прямо уж и позор…Вон, Ким под псевдонимом десятки лет писал, и ничего, не позор.

Н.С. это разные вещи.

Саня: это нормальный способ выжить. Ладно, дамы и господа. Я побежал. Осталось обговорить вашу отчетность.  Скриншот каждого поста и комментария отправлять мне вот на этот мейл.

 

Сцена 7

Н.С. и А.Г. каждый за своим ноутбуком, спиной друг к другу.

Н.С., вслух: полное отсутствие политической культуры у персонажей из компании Алексея Н.

А.Г., в тон: призыв не путать отечество и превосходительство в нынешних условиях напоминает заявления власовцев, что они воюют со Сталиным, а не с Россией. С кровью и мучениями народа, но войну выиграл Сталин…

Н.С.: в общем, США можно не обвинять в специальной русофобии, это просто весеннее обострение.

А.Г. меня лично не прельщает вседозволенность желтых жилетов.

Н.С.: какая мерзость…

А.Г.: рукопожатная ты моя, у нас, что, есть варианты?

Н.С.: ты на ужин курицу или сосиски?

Звонок. Входит Люся.

Н.С.: как раз к столу. Как себя чувствуешь, Люся?

Люся: да нормально, Наталья Сергеевна, даже не тошнит вообще.

А.Г.: слушай, я тебе капсулы немецкие для беременных заказал, вот возьми.

Люся: спасибо! Я их тоже смотрела в сети и пожмотничала. А вы позаботились.

Садятся за стол. У Люси звонит мобильник.

Люся, по телефону: да, привет…Я завтра в 18 на Павелецкой...

За Ромку, конечно…Давай я спрошу и перезвоню. (дает отбой)

Наталь Сергевна, Александр Генрихович, завтра московская «Солидарность» одиночные пикеты проводит за свободу политзаключенным. У нас людей не хватает. Пойдете?

Н.С.:  в пикеты?

Люся: а что такого? Я вот уже за Ромку плакат нарисовала.

А.Г.: ну мы же не можем, мы же тролли.

Люся: и я тролль. Ну, это часть сделки. А отношения к происходящему это не поменяло. Давайте, как раз на вашей ветке метро две пустые станции.

А.Г.: Люсь, но это как-то неприлично, днем в пикете стоять, а вечером славить власть.

Люся: мы, когда тролли, мы из-под палки, а тут мы настоящие.

Н.С.: просто неудобно.

Люся: неудобно по отношению к тем, кто из вас насильно сделал троллей? По-моему, как раз очень удобно. Давайте быстренько поужинаем и нарисуем плакаты.

 

Сцена 8.

Прихожая. Поворачивается ключ в замке, входит А.Г.

 

 

Словосочетание «внук ветерана» буквально за несколько часов превратилось в мем. Следственный комитет по своей инициативе завел против Алексея Навального дело о клевете на 93-летнего ветерана войны Игната Артеменко, снявшегося в видеоролике с агитацией за путинские поправки в Конституцию. Алексей Навальный назвал тех, кто принял участие в съемках (включая артиста Ланового, хоккеиста Фетисова и вездесущего сыровара Сироту) «холуями», «предателями» и «позором страны».

Артподготовка будущего дела началась сразу после того, как Навальный высказался. Она включала в себя обращение в Следственный комитет и прокуратуру знаменитого своими доносами на критиков режима члена карманной Общественной палаты Кремля Ильи Ремесло, статьи обозревателей государственного пропагандистского МИА «Россия сегодня» и рассказ Игоря Колесникова, внука ветерана Артеменко, о том, как его дедушку «не уберегли» (интересно, почему не уберегли?) и он узнал-таки о высказываниях Навального. После этого, сказал Колесников, ветерану пришлось вызвать скорую помощь. «Мы ждем реакции», — обратился внук к правоохранительным органам. 

Следком внял призывам быстро. В том, что Навального осудят, сомнений нет. Оппозиционер либо заплатит штраф, либо до десяти суток проведет на общественных работах. Однако ударит ли это дело по репутации Навального так, как на то рассчитывает власть? У меня на этот счет есть большие сомнения. 

Во-первых, россиян, думающих и высказывающихся так же, как глава Фонда по борьбе с коррупцией, становится все больше.

 

Во-вторых, помимо ветерана и еще двух-трех «простых людей», главные герои видео — обласканные властью деятели науки, культуры, искусства и спорта. Все эти «мэтры», давно поступившие на службу к Путину, сегодня вдохновляют граждан далеко не так, как в давнюю уже эпоху «энергетической сверхдержавы» (погуглите), «суверенной демократии» (тоже погуглите) и «плана Путина» (даже не пытайтесь гуглить — все равно никто так и не понял, что это такое). Широкая публика давно разобралась: участие видных публичных фигур в прокремлевских акциях приносит не только ордена и почетные грамоты, но часто вполне конкретные выгоды в виде бюджетного финансирования проектов, преференций при распределении госзаказов и прочих радостей госкапитализма по-путински. Один из героев видео, дизайнер Артемий Лебедев — ярчайший тому пример. 

 

В-третьих, полковник Артеменко — один из немногих участников съемки, в искренности которого сомнений не возникает. Однако именно эта искренность высвечивает лицемерие и лживость не только агитационного ролика, но и всего проекта общенародного голосования. Потому что и бессмысленный плебисцит, и сами поправки в конституцию — просто театрально-юридическое оформление превращения Владимира Путина в фактически пожизненного правителя России. Хоккеист Фетисов или хирург Бокерия это прекрасно понимают. Ветеран Артеменко может не понимать или даже понимать и приветствовать. Но отставной полковник принял участие в политической акции — а значит, как дееспособный гражданин, должен осознавать, что могут быть люди, резко несогласные с его точкой зрения. Кстати, он сам в суд не обратился, как и другие участники съемки. С призывами осудить Навального выступил внук — который, строго говоря, юридически к этой истории не имеет никакого отношения. И даже он от имени дедушки подавать иск не стал. Все оскорбленные разбежались, оставив дело в опытных руках СК. 

 

 

Обвинение на будущем процессе против Навального заранее подпитывают праведным народным гневом против «оскорбившего героя войны оппозиционера»

•  
 
•  
 
•  

 

Случай с видеороликом в который раз поставил вопрос о защите свободы слова в России. Если бы у нас она была гарантирована актом, подобным Первой поправке к конституции США, то судебный иск, да еще от государственного органа, был бы маловероятен. Политический, а не личный контекст высказывания Навального, очевиден. 

Обвинение на будущем процессе против Навального заранее подпитывают праведным народным гневом против «оскорбившего героя войны оппозиционера» — подозреваю, из-за очевидной хлипкости юридических аргументов. Не уверен, что и это сработает. Власти 24 часа в сутки 7 дней в неделю говорят о войне, которая закончилась 75 лет назад. Говорят во все более фальшивом тоне, используя все более откровенную ложь. Это начинает вызывать обратный эффект, порождает ощущение недоверия к собственным гражданам, которые и без директив администрации президента чтут участников Второй мировой. 

Россияне — не идиоты. Они без Кремля прекрасно разберутся, кто в их более чем тысячелетней истории герои, а кто — злодеи. Для этого позвольте им думать и вести дискуссии самостоятельно, без указаний всегда готовой поддержать власть когорты «внуков ветеранов». Продолжающаяся пропагандистская истерика коллективного Первого канала заставляет подозревать: именно этого за красной кремлевской стеной боятся больше всего.

Китай выглядит динамичнее. Первая в мире цивилизация, которая сформировала государство, основанное на меритократии и правилах. В Китае способность правителей к самоограничению и бюрократическая эффективность были заложены в управление в то время, как в Европе правили монархи, считавшие государство своей собственностью.

Одновременно Китай — страна с комплексом унижения. Долгое время Китай компенсировал унижение умной «мягкой силой». Китай сумел подняться, как экономический гигант, начав строить экономику, основанную на знаниях и новых технологиях. Сегодня Китай, обладая самым многочисленным в мире отрядом ученых и инженеров (более 4 млн человек), стал важнейшей частью глобального научно-технологического хаба.

Китай сумел осуществить ползучую экспансию, подчинив влиянию континенты и проникнув в поры западной экономики, при этом вытесняя иностранные кампании со своего рынка. Проекты Си Цзиньпина — «Сделано в Китае 2025», « Китайские стандарты 2035» и «Один пояс— Один путь» — означают заявку на мировое доминирование и экспорт китайской модели.

Но Китай подвело нетерпение. Слишком рано Пекин заявил о стремлении стать гегемоном. Слишком откровенно Пекин начал навязывать себя миру. Вот, что говорят китайские аналитики, независимые от Пекина. Для того, чтобы построить «мировой порядок в соответствии с интересами компартии» Китай осуществляет «милитаризацию, подкуп политиков из разных стран, мстит за критику китайской политики, создает тысячи Институтов Конфуция по всему миру, оплачивает ученых в США и других странах, скупает за рубежом стратегические порты и инфраструктуры». Китайские аналитики предупреждают: китайское руководство «никогда не держит обещаний», «не верит в правила, законы и здравый смысл», «оно верит только в силу».

Китайская мирная экспансия оказалась эффективнее российских попыток заставить мир принять ее державность. Китай сделал мир зависимым от своей экономики, финансов и технологий. Но осмелев, Китай снял перчатки и начал действовать по российскому сценарию.

Пекин перешел к «дипломатии волка-воина» — к глобальному жесткому прессингу. Новая политика ассоциируется в Китае с подвигами героя китайского блокбастера «Волк-Воин», в котором Лэнг Фэн, китайский Рэмбо, громит врагов по всему миру.

Австралия стала примером, который демонстрирует китайскую готовность к возмездию. «Вы хотите расследовать нашу ответственность за коронавирус, — говорит Китай. — Получайте ответку!» Увеличив пошлины на австралийскую сельхозпродукцию, Пекин поставил австралийских фермеров перед угрозой банкротства. Будут знать!

Америка уходит. Китай пытается окопаться на мировой сцене. Но все уже поняли, глядя на ожившего Дракона, что его объятия будут удушающие. Поняли и содрогнулись! Мир вскоре начнет ностальгировать по американскому гегемонизму.

А Россия? Россия в партере. Хорошо, что не на галерке. Глядя на борьбу гигантов, мы можем включить мозги и подумать, чья победа будет для нас выгоднее. При каком гегемоне для нас будет меньше унижения. Повлиять на исход их клинча мы вряд ли сможем. Нужно привыкать жить при новом балансе сил. Придётся реалистичнее оценивать свои амбиции. Это и к лучшему: пришла пора заняться, наконец, своими делами.

 

Ивар Арпи (Ivar Arpi)

 

 

АЛЕКСАНДР РЫКЛИН

 

«Да, ладно… Что это за «уголовка»? — махнет рукой обыватель, ежедневно сталкивающийся с разнообразными прелестями путинской России, — что там за эту их «клевету»? Миллион рублей штрафа или двести сорок часов исправительных работ? То есть в тюрьму не посадят? Значит — фигня». Впрочем, с Алексеем Навальным все может выйти иначе — он до сих пор на испытательном сроке по предыдущему уголовному делу.

Действительно, то, что против Алексея Навального периодически возбуждают уголовные дела, никого нынче не удивляет. Мы уже поняли, что в этой части взаимоотношений власти и ведущего оппозиционного политика нашей страны у правоохранителей карт-бланш. Посадить его по уголовному обвинению на реальный срок они не могут, тут нужна санкция высшего должностного лица, а прессовать административками, бесконечными штрафами или очередным уголовным преследованием — сколько угодно их полицейской душе. В этот раз удачно подвернулся дедушка-ветеран.

История там получилась такая: телеканал RT начал крутить агитационный ролик к голосованию по поправкам, в котором снялись хоккеист (бывший) Фетисов, ветеран войны Артеменко (ему чуть за девяносто) и артист Лановой (ему всего 86). Про Ланового, кстати, есть дивная частушка: «Семен Михайлович Буденный, Василий Семенович Лановой. Один рожден для жизни конной, другой для жизни половой». Ну, не знаю, как насчет половой, но общественную жизнь всенародно любимый артист ведет весьма регулярно. Вот и мимо всенародного голосования он не смог пройти. Алексей Навальный после просмотра агитационного продукта RT снабдил его следующим комментарием: «О, вот они, голубчики. Надо признать, что пока команда продажных холуев выглядит слабовато. Посмотрите на них: это позор страны. Люди без совести. Предатели». В патриотических сегментах соцсетей начался страшный вой, не отставали и телеведущие основных федеральных телеканалов. Акцент делался на фигуре ветерана. Дескать, оскорблять бывшего партизана – последнее дело. А тут еще всплыла история, рассказанная внуком Игната Артеменко. С его слов дедушке стало плохо после того, как он ознакомился с комментарием Навального – еле откачали. Какие все-таки продвинутые у нас ветераны войны! Следят за политикой, не пропускают ни одного комментария Навального. Ну, тут уж Следственный комитет не стерпел, заподозрил политика в распространении заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство (ч. 2 ст. 128.1 УК) и возбудил уголовное дело.

Вообще, надо сказать, что у наших правоохранителях довольно экзотичное представление о русском языке. Если кто-то о ком-то рассказал, что последний украл из магазина батон колбасы, а он этого не делал, то такое утверждение, несомненно, является клеветой. Но, если вы кого-то назвали «холуем» или «предателем», то какая же это клевета? Оклеветанный и его адвокаты должны будут в суде доказывать, что он никакой не холуй? Ну, интересно будет ознакомиться с их аргументацией. Впрочем, в этой истории есть обстоятельство гораздо более любопытное.

Дело в том, что СК возбудил уголовное дело против Навального только в части, касающейся его высказываний в отношении ветерана войны Игната Артеменко. По поводу Ланового и Фетисова молчок. Другими словами, в Следственном комитете согласны с утверждением Алексея Навального о том, что хоккеист Фетисов и артист Лановой «холуи» и «предатели».  

Фото: Сергей Бобылев/ТАСС