Илья Мильштейн



Двое детей – и хватит, а за третьего штрафовать, чтобы не плодились. Рейсовый автобус "Махачкала - Москва" отменить. Вообще огородить территорию Северного Кавказа колючей проволокой. То есть разжигание в чистом виде, и можно понять таких разных людей, как Сергей Митрохин и Рамзан Кадыров, когда они, что называется, не сговариваясь именуют оратора фашистом.

Лидер "Яблока", как и положено либералу, грозится судом. Лидер Чечни, как и положено руководителю региона, рассуждает вслух о "ничтожности" политика, "оскорбившего миллионы граждан России по национальному и религиозному принципу". А также закрывает в своей республике местное отделение "фашистской" партии, из чего мы делаем вывод, что она там до сих пор существовала. И вроде продолжает существовать, но уже подпольно.

И если оценить все эти факты поверхностно, не углубляясь в детали, то можно предположить, что политику, о котором идет речь, пришел конец. Шутка ли, Митрохин в суд подает, вспыльчивый Кадыров бичует от имени миллионов, а депутат Госдумы из Чечни даже обвиняет проштрафившегося в измене Родине. Расстрел однозначно.

Однако речь идет о Владимире Жириновском, и это в корне меняет дело. Вспоминается, например, как в январе позапрошлого года тот же Жириновский на том же российском телеканале сеял рознь и тот же Кадыров в тех же выражениях клеймил его как врага народов. Тогда Владимир Вольфович откликался на Манежку, сегодня выступает с авторским комментарием по поводу бирюлевских погромов, а больше не изменилось ничего. Как и прежде, политики федерального уровня, включая президента, не знают что сказать или бранят местные власти - и только Жириновский выговаривается от души. С той расистской прямотой, которая в самом деле разрушительна для государства. Почему-то ему можно.

Возникает, правда, вопрос: а почему ему можно?

По-видимому, так сложилось исторически. Самозародившийся в той колбе, над которой колдовали еще древние лубянские алхимики, Владимир Вольфович с самого начала должен был символизировать что-нибудь страшно неприличное. Пугать иностранцев пришествием невиданного русского фашизма с лицом и повадками местечкового скандалиста. Олицетворять тайную имперскую мечту омыть сапожища в Индийском океане. Таскать женщин за волосы и швыряться стаканами в мужчин.

Короче, он всегда должен был выглядеть столь комично и омерзительно, что на его фоне любая российская власть, перманентно работающая с документами или хладнокровно затаптывающая Чечню, чтобы там ничего не выросло кроме Кадырова, могла бы показаться приемлемой. Сегодня пришло время снова пугануть страну и мир охотнорядской экзотикой – и вот вам пожалуйста, с Охотного Ряда раздается соответствующий клич. Жириновский интересуется колючей проволокой.

Впрочем, экстремизм экстремизму рознь, и есть черта, которой матерый Вольфович никогда не перейдет. Он не станет плясать в храме или, упаси бог, говорить о том, что погромные настроения, охватившие государствообразующий народ, есть следствие мудрой национальной политики Владимира Путина и двух чеченских войн. Он выскажется по-нашему, по-простому, по-фашистски и с теми неподражаемыми модуляциями, что на его фоне Максим Шевченко, возмущенный оппонент в "Поединке", будет казаться гуманистом и где-то даже правозащитником.

Это ведь так легко – быть или хоть казаться гуманистом рядом с Жириновским. И это так важно: казаться гуманистом рядом с ним. Демонстрировать цветущую сложность российской внутренней политики, в которой кого только не встретишь - и красные есть, и коричневые, и голубые, ну прямо все цвета радуги... Но ярче всех, конечно, лидер ЛДПР, который всегда приходит на помощь Кремлю, когда надо, подлив бензинчика в полыхающий российский костер, принять огонь на себя.

Собственно, по стилю это то же самое, что и образцово-показательный арест Орхана Зейналова. Жириновский – это своего рода спецназ, пинающий ногами закованного в наручники, но при галстуке и мандате. Еще одно зрелище для толпы, чтобы та не чувствовала себя одинокой. Путин что-то темнит с визами, какие-то осточертевшие чиновники твердят, что у преступников нет национальности, а вот Жирик – он за русских и за бедных, за мужика для каждой бабы и за ограничение рождаемости для чурок. Конечно, он чужой, злой, фальшивый дядька, но потешный. И счетчик в "Поединке" неумолимо накручивает ему новую тысячу голосов.

Теперь некоторое время элиты будут заниматься Жириновским. Какая-нибудь комиссия по этике в несуществующем парламенте осудит его или, что скорее всего, отложит вопрос в дальний ящик и замотает, как всегда. Кадыров побушует в своем микроблоге – и успокоится. "Ну ты же, понимаешь, Рамзан, это все для быдла", – скажут ему, и не исключено, что эти слова произнесет сам Владимир Вольфович, и не в первый раз. Митрохин задумается, после того как вождь либерал-демократов еще раз пристыдит его, как вчера, напомнив про свободу слова. Суда не будет: когда говорит Жириновский – УК молчит.

NewTimes.ru /newtimes.ru/b/h.gif" target="_blank">http://newtimes.ru/b/h.gif) no-repeat; height: 0.25em; margin: 1.2em 0"> На президентских выборах в Грузии побеждает Георгий Маргвелашвили Полный текст

АЛЕКСАНДР ПОДРАБИНЕК

Вряд ли в России есть еще хотя бы один лозунг с таким непреходящим значением во все эпохи. Часто ли в нашей истории случалось, что политзаключенных в стране не было? Может быть, пару раз было за всю тысячелетнюю историю. Лозунг этот, прямо скажем, на все времена.
Оттого, что политзаключенные всегда были, есть и, возможно, будут, отношение к ним в обществе хотя и сочувственное, но спокойное. Баррикады из-за них на улицах никто не строит. Это вам не монетизация льгот и не ловля инородцев! Поэтому за амнистию подпишутся, наверное, многие, а на воскресный марш за свободу политзаключенным приходит тысяч десять, не более. Для 12-миллионной Москвы это капля в море. Но это та капля, которая точит камень.
Сам по себе марш 27 октября был не уникален. Исхоженный маршрут, избитые кричалки про то, что «мы здесь власть» и даже о Путине — ничего нового. Ну, вор — все знают. Украл власть и так, по мелочам: этому миллион, тому миллиард. Не новость. И только одно актуально и не устаревает — свободу политзаключенным!
Как обычно, к протесту присоседились разномастные красные с советской символикой и портретами Ленина на своих флагах. При их власти политзаключенных было в нашей стране в тысячи, а порой и в десятки тысяч раз больше, чем сейчас. Но и они хотят теперь свободы для своих узников, чтобы потом при случае опять утопить страну в крови. Слава богу, шли они от Страстного отдельной колонной по левой, как им положено, стороне бульвара. Но на Трубной все соединились, и, дай бог, чтобы это слияние не стало символом нашего политического будущего. Хорошо еще, что не было националистов. Наверное, они берегут силы для намеченного на 4 ноября «Русского марша».
В оппозиционном сообществе нет единого мнения о том, кого следует относить к политзаключенным, а кого нет. Мнения очень разные. Но никто не мешает людям с разными мнениями приходить на марш в защиту политзаключенных. В защиту тех, кого они считают политзаключенными.
Было бы замечательно, если бы организаторы акции не стушевались и остались стоять на своем — шествие пойдет до Лубянской площади. В конце концов, не надо забывать, что, требуя согласовывать уличные акции, власть идет на нарушение законодательства. От организаторов акций требуется только уведомление. Все остальное придумывают чиновники в обход закона. Любители поторговаться с властями насчет маршрута, количества участников и всего прочего оттачивают на этих торгах свое политическое мастерство. В дурной политике это, может быть, и уместно, но в вопросе защиты политзаключенных это выглядит неприлично. Хорошо ли ублажать своим излишним послушанием власть, которая ответственна за посадки политзаключенных?
Не думаю, что так уж многие из тех, кто выходит на улицы потребовать свободы для политзаключенных, откажутся от своих намерений, если узнают, что акция с властями не согласована. Конечно, есть риск попасть под полицейскую дубинку или заработать штраф, но разве это риск по сравнению с тем, чем рискуют сегодня «узники Болотной»? Не кажется ли организаторам комфортабельных протестов, что хорошо бы соответствовать тем, кого они защищают?
О сегодняшних политзаключенных можно сказать многое. Но я ограничусь простым вопросом. Задумайтесь, почему Надежда Толоконникова не согласовывает свои акции протеста с лагерным начальством? Почему Сергей Кривов не идет на поводу у беззаконного суда? Или они сделаны из другого теста?
Марш в защиту политзаключенных 27 октября — это капля, которая точит камень. Другое дело, что капли эти должны быть потяжелее и падать на нашу самозваную власть им надо бы почаще. Тогда, может быть, доживем если не до демократии, то хотя бы до освобождения политзаключенных.

Томас Рикс (Thomas E. Ricks)– бывший репортер издания Washington Post и автор пяти книг, посвященных вооруженным силам США, последняя из которых носит название «Генералы: американское военное командование со времен Второй мировой войны до наших дней» (The Generals: American Military Command From World War II to Today).
("The Washington Post", США)




После окончания Вьетнамской войны вооруженные силы США попытались трезво оценить свои ошибки. Именно результаты той критической оценки и стали основой коренной реструктуризации вооруженных сил, которая проводилась в 1970-е и 1980-е годы.
Сегодня, спустя почти 10 лет после войн в Афганистане и Ираке, никто даже не задумывается о том, чтобы провести трезвую оценку их результатов – по крайней мере, лично я об этом ничего не знаю, а ведь я пишу об американской армии уже 22 года. Проблема заключается вовсе не в том, что наша страна больше не способна на проведение подобной оценки. За последнее время в США была предпринята масса попыток критического анализа причин финансового кризиса 2008 года, а также способов избежать его повторения. В результате Конгресс инициировал множество исследований и внес на рассмотрение законопроекты, направленные на реформирование финансового регламента.
Однако никто не проводит подобной работы, чтобы помочь нашим вооруженным силам. Единственным инсайдерским исследованием, авторы которого попытались выразить критику общей эффективности вооруженных сил, стало исследование Объединенного штаба, однако в нем есть ряд существенных недостатков, в том числе отсутствие упоминаний о неспособности США разместить достаточное количество военнослужащих для проведения операций в Ираке и Афганистане. Как недавно отметил Джеймс Доббинс (James Dobbins) в своей рецензии на это исследование, наша армия демонстрирует «упорное нежелание прийти к единому мнению» в некоторых спорных вопросах.
Это вызывает достаточно серьезное беспокойство по нескольким причинам. Состав армии остается практически неизменным, несмотря на множество довольно серьезных ошибок ее руководства. Это крайне непрофессионально. Такая система мешает тому, чтобы талантливые лидеры могли подняться до самого верха карьерной лестницы, обнаруживая и устраняя недостатки в работе, которые наблюдались в течение последнего десятилетия. Такая система позволяет военному руководству закрывать глаза на свои собственные ошибки и обвинять гражданских лидеров в неудачах в Ираке и Афганистане. Один генерал в отставке, с которым я лично знаком, сказал, что такая практика будет укреплять свои позиции в условиях, когда действующая армия сокращается и становится все более изолированной от общества, которое она призвана защищать.
Нет никаких сомнений в том, что президент Джордж Буш-младший и другие гражданские лидеры совершили массу грубейших ошибок, таких как, к примеру, решение начать войну в Ираке, основанное на неверном толковании данных разведки. Но руководство вооруженных сил тоже допускает ошибки, однако наши генералы тщательно их скрывают.
Я не намерен критиковать качество действий наших солдат и морских пехотинцев в Ираке и Афганистане. В отличие от солдат, воевавших во Вьетнаме, эти люди могли похвастаться хорошей подготовкой и качественным выполнением заданий. В целом они продемонстрировали свой профессионализм и высокие нравственные качества. Во Вьетнаме Чак Хейгел (Chuck Hagel), который сейчас занимает должность министра обороны, получил звание действующего первого сержанта пехотной роты, несмотря на то, что к тому моменту он прослужил в армии меньше двух лет. В последнее время ничего подобного не происходит.
Наша армия профессиональна и адаптивна на тактическом уровне, однако для ее руководства эти качества весьма нехарактерны. Генералам нельзя позволять прятаться за спинами своих солдат. В действительности, один из самых действенных способов помочь нашим военным заключается в том, чтобы тщательно проверить эффективность работы их руководителей.
В число вопросов, касающихся эффективности работы нашей армии в последние несколько лет, входят следующие пункты:

• Каким образом присутствие контрактников, в частности на линии фронта, повлияло на ход войны? Вспомните о том, что два наиболее резонансных инцидента, поставивших под угрозу национальную безопасность США, произошли по вине федеральных контрактников: Эдварда Сноудена (Edward Snowden), который обнародовал государственные тайны американского правительства, и Аарона Алексиса (Aaron Alexis), который в сентябре расстрелял 12 человек на базе ВМС США.
• Какие именно воинские формирования занимались пытками людей? Это повлияло на успех в войнах, однако это также имеет определенное отношение к нашим ветеранам. У пыток всегда две жертвы: тот, кого пытают, и тот, кто пытает. Тем не менее, наше военное руководство не желает поднимать этот вопрос.
• Существуют ли более эффективные методы решения вопросов личного состава, чем спонтанные решения, принятые в мирное время? Все ли генералы заслуживают своих постов? Авторы статьи, недавно опубликованной в Parameters, журнале Армейского военного колледжа, обнаружили, что шансы одного генерала продвинуться вверх по карьерной лестнице значительно уменьшились после того, как он командовал дивизией в Ираке. Между тем, как правило, именно боевое командование всегда было основным способом добиться продвижения по службе в вооруженных силах. Что же изменилось в последние годы?
• И что случилось с подотчетностью генералов? Недавно два генерала военно-морской пехоты США были уволены за ошибки, совершенные ими в Афганистане. Очевидно, это событие попало в заголовки, потому что это был первый подобный случай, когда генерала освободили от занимаемой должности за непрофессионализм, начиная с 1971 года. Но мы ждали этого слишком долго. Вооруженные силы – это не Озеро Вобегон, и далеко не все наши командиры обладают выдающимися талантами.
• Мы никогда не пытались найти решение некоторых фундаментальных разногласий, возникающих между лидерами армии и их гражданским руководством, таким как, к примеру, число военнослужащих, которые должны быть переброшены в Ирак. Это серьезным образом мешало выработать единую связную стратегию. Можем ли мы научить наших будущих командиров армии более внятно выражать свои опасения стратегического порядка? Если не сможем, тогда будьте готовы к новым спорам и неразберихе в таких вопросах, как что нам делать с Сирией.

Пока мы не найдем ответы на эти вопросы, мы будем подвергаться риску повторить ошибки, совершенные нами в Ираке и Афганистане. Учитывая то, что президент Обама и Конгресс не настаивают на реформировании нашей армии, ответственность за это ложится на Объединенное командование, в частности на его председателя Мартина Демпси (Martin Dempsey), а также на главнокомандующих армией (генерала Реймонда Одиерно - Raymond Odierno) и Корпуса морской пехоты (генерала Джеймса Амоса - James Amos). В конце концов, это их долг.

NewTimes.ru /newtimes.ru/b/h.gif" target="_blank">http://newtimes.ru/b/h.gif) no-repeat; height: 0.25em; margin: 1.2em 0"> Ксенофобия как метод управления Полный текст

Радио Свобода

http://www.svoboda.org/media/video/25149586.html

Сара Босли (Sarah Boseley)("The Guardian", Великобритания)



Масло, сыр и красное мясо вовсе не так опасны для сердца, как нас пытаются убедить. Об этом в одном из ведущих медицинских журналов написал кардиолог Асим Малхотра (Aseem Malhotra), который считает, что пришло время «разрушить миф» о насыщенных жирах.
Асим Малхотра, специалист по интервенционной кардиологии больницы Кройдонского университета в Лондоне, считает, что в настоящее время врачи слишком часто выписывают своим пациентам статины из-за навязчивого стремления правительства справиться с эпидемией сердечных заболеваний и что для миллионов людей, принимающих их ежедневно, побочные действия перевешивают их потенциальную пользу.
В своей статье, опубликованной в British Medical Journal, Малхотра пишет, что трансжиры, содержащиеся в еде быстрого приготовления, выпечке и маргарине, представляют собой серьезную угрозу для здоровья. С насыщенными жирами, содержащимися в молоке, сыре и мясе, дела обстоят несколько иначе.
По его мнению, настойчивые попытки исключить из нашего рациона питания насыщенные жиры парадоксальным образом увеличивают риск развития заболеваний сердечнососудистой системы. «Недавно проведенное исследование группы пациентов не смогло доказать наличие взаимосвязи между потреблением насыщенных жиров и риском развития сердечнососудистых заболеваний, - утверждает он. – Результаты исследования показали, что насыщенные жиры на самом деле обладают защитными свойствами».
Он добавляет, что это, возможно, зависит от того, с какой именно пищей в организм поступают насыщенные жиры. Молочные продукты содержат витамин Д, нехватка которого часто повышает риск развития сердечнососудистых заболевания, а также кальций и фосфор, которые способствуют снижению кровяного давления. Считается, что употребление в пищу мясных полуфабрикатов повышает риск развития заболеваний сердца и диабета, однако это не относится к красному мясу.
Малхотра утверждает, что люди опрометчиво перешли на продукты с низким содержанием жира, полагая, что это окажет положительное влияние на их здоровье и поможет им справиться с лишним весом, в то время как в большинстве подобных продуктов содержится очень много сахара. «На прошлой неделе я осматривал пациентку, которой сейчас немногим за 40 и которая недавно перенесла сердечный приступ, - рассказал он в беседе с репортерами Guardian. – Она призналась, что за последние полгода она набрала около 20 килограммов. Тогда она ежедневно выпивала по пять баночек сладких напитков с низким содержанием жира».
Он подсчитал, что в каждой баночке этого молочного напитка объемом в 450 миллилитров содержится примерно 15 чайных ложек сахара – то есть эта женщина употребляла 75 чайных ложек сахара в день.
Малхотра говорит своим пациентам, что масло и сыр – за исключением плавленого сыра – гораздо меньше вредят их здоровью, чем продукты с низкой жирностью, и что хороший стейк – если не злоупотреблять мясом – не может причинить вреда. По его мнению, вместо того чтобы принимать статины, люди, страдающие сердечнососудистыми заболеваниями, должны перейти на средиземноморскую диету, предполагающую употребление в пищу большого количества оливкового масла, фруктов, овощей, рыбы и орехов. Он ссылается на результаты недавно проведенного исследования, доказавшие, что переход на средиземноморскую диету после сердечного приступа снижает риск дальнейших осложнений почти в три раза лучше, чем прием статинов.
«Сегодня в Соединенном Королевстве 8 миллионов человек регулярно принимают статины в сравнении с 5 миллионами 10 лет назад, - пишет Малхотра. – Учитывая то, что сейчас ежегодно врачи выписывают около 60 миллионов рецептов на статины, нам довольно трудно оценивать роль статинов в снижении уровня смертности в результате сердечнососудистых заболеваний на фоне уменьшения числа курящих людей и широкого распространения первичной ангиопластики (техники, которую врачи используют, чтобы расширить артерии)».
На стадии первичных исследований, проводимых фармацевтическими компаниями, только у одного из 10 тысяч пациентов, принимавших статины, наблюдались незначительные побочные действия. Между тем, из 150 тысяч пациентов, принявших участие в «реальном» исследовании - то есть людей, которым врачи регулярно выписывают статины – 20% испытывали настолько ярко выраженные побочные действия, что им приходилось прекращать прием препаратов: среди них были мышечные боли, расстройства желудка, расстройства сна и памяти, а также эректильная дисфункция.
Представители организации Public Health England и Британского фонда сердца (British Heart Foundation) выразили свое несогласие с выводами Малхотры. Питер Вайссберг (Peter Weissberg), главврач Британского фонда сердца, сказал следующее: «Исследования, призванные изучить связь между диетой и развитием заболевания, часто приводят к противоречивым выводам, потому что в отличие от испытаний лекарственных препаратов ученым чрезвычайно трудно добиться соблюдения условий контролируемых рандомизированных исследований. Между тем, люди с очень высоким уровнем холестерина подвергаются чрезвычайно высокому риску развития сердечного приступа, поэтому очевидно, что снижение уровня холестерина – в данном случае средства не так важны – снижает риск развития болезни».
«На уровень холестерина может влиять множество факторов, в том числе диета, физические нагрузки и прием препаратов, в частности статинов. Существуют неоспоримые доказательства того, что пациентам, пережившим сердечный приступ или подверженным высокому риску его развития, показан прием статинов. Однако их прием должен сочетаться с другими мерами, такими как сбалансированная диета, отказ от курения и регулярные физические нагрузки».
Элисон Тедстоун (Alison Tedstone), директор отдела питания и ожирения в организации Public Health England, прокомментировала ситуацию следующим образом: «Согласно рекомендациям организации Public Health England, ежедневно на долю насыщенных жиров должно приходиться не более 11% потребляемых человеком калорий, поскольку существуют данные о том, что увеличение содержания насыщенных жиров в пище приводит к повышению уровня холестерина в крови, а это в свою очередь увеличивает риск развития заболеваний сердечнососудистой системы».
«Рекомендации правительства основываются на огромном количестве данных. Статья, опубликованная в British Medical Journal, основывается скорее на мнении одного человека, чем на тщательном анализе результатов исследований».
«В настоящее время у нас есть довольно ограниченное количество доказательств того, что чрезмерное употребление сахара непосредственно связано с развитием сердечнососудистых заболеваний. Тем не менее, населению страны необходимо сократить потребление сахара. Если человек потребляет больше калорий, чем ему необходимо – независимо от того, каков источник этих калорий – со временем это приведет к лишнему весу. А лишний вес и ожирение повышают риск развития заболеваний сердечнососудистой системы, инсультов и диабета 2 типа».
Однако Малхотра обрел сторонников своих идей из числа тех, кто уверен в том, что главной причиной лишнего веса и заболеваний сердца является сахар. Роберт Лустиг (Robert Lustig), детский эндокринолог из университета Сан-Франциско и автор книги под названием «Fat Chance: The Bitter Truth About Sugar» («Слабая надежда: горькая правда о сахаре»), пишет следующее: «Пища должна приносить здоровье, а не болезнь. На самом деле натуральная пища, в том числе насыщенные жиры, несет в себе здоровье. Однако когда во второй половине 20 века насыщенные жиры стали смешивать с большим количеством сахара, добавляемого в пищевые продукты, их репутация испортилась. Что хуже – насыщенный жир или лишний сахар? По мнению специалистов из Американской ассоциации сердечных заболеваний (American Heart Association), лишний сахар во много раз хуже. Кроме того чрезмерное употребление сахара вызывает развитие заболеваний, связанных с метаболическим синдромом».
«Вместо того чтобы снижать уровень сывороточного холестерина при помощи статинов, что само по себе является довольно спорным решением, не стоит ли нам попробовать употреблять в пищу натуральные продукты?»

Джон МакКейн (John McCain), Линдси Грэм (Lindsey Graham)Республиканцы Джон МакКейн и Линдси Грэм представляют в Сенате США штаты Аризона и Южная Каролина соответственно.
("The Washington Post", США)



Все американские граждане должны ознакомиться с новыми отчетами, появившимися в ведущих информационных источниках, в которых говорится об отказе администрации Обамы от роли лидера на Ближнем Востоке и о его серьезных последствиях для интересов национальной безопасности США.
Наиболее наглядно неудачи США продемонстрировало пренебрежительное отношение администрации к Свободной сирийской армии и другим умеренным оппозиционным силам в Сирии. В Овальном кабинете президент Обама ясно дал нам понять, что его стратегия в Сирии заключается в ослаблении военного потенциала режима Асада, усилении потенциала умеренной оппозиции и смещении импульса на поле боя, что в совокупности должно привести к дипломатическому разрешению конфликта и уходу президента Башара аль-Асада с руководящего поста.
С тех пор мы не увидели никаких свидетельств того, что президент выполняет свои обещания. В действительности Асад и его силы продолжают терроризировать сирийский народ, а Хезболла и Иран продолжают оказывать ему военную помощь и поставлять боевиков. Тем временем, Россия оказывает помощь в уничтожении принадлежащего Асаду химического оружия, не переставая снабжать его армию обычным оружием, которое применяется для истребления сирийских граждан десятками тысяч – довольно странное стечение обстоятельств. Очевидно, Сирия сейчас охвачена межрелигиозным конфликтом, который распространяется на соседние государства, угрожая интересам национальной безопасности США и наших близких партнеров. Таким образом, у нас нет практически никакой надежды на дипломатическое решение этого конфликта, переговоры по которому должны пройти в ноябре в Женеве.
Хуже всего то, что неудачи США в Сирии являются частью более масштабной потери США своего авторитета на Ближнем Востоке. Как говорится в недавно опубликованном докладе, Израиль и наши партнеры из числа государств Персидского залива уже не верят в компетентность, потенциал и мудрость дипломатической политики администрации в этом регионе. В частности, отношения Америки с Саудовской Аравией сейчас стремительно ухудшаются, что наносит ущерб интересам национальной безопасности США. Самым показательным примером ухудшения отношений между двумя странами является недавнее решение Саудовской Аравии отказаться от места временного члена Совбеза ООН. Согласно недавно опубликованному отчету, глава разведки Саудовской Аравии, принц Бандар бин Султан (Bandar bin Sultan), сообщил дипломатам, что это решение «было посланием США, а не ООН».
Мы также разделяем опасения, высказанные нашими израильскими и арабскими партнерами, которые боятся быть втянутыми в длительные переговоры с властями Ирана, успевшими стать излюбленной тактикой Тегерана. Мы должны быть готовы к тому, чтобы отложить введение новых санкций, но лишь в том случае, если Иран приостановит свою деятельность по обогащению урана. Мы не должны мириться с тем, что центрифуги продолжают вращаться в период ведения дипломатических переговоров.
Сейчас США переживают серьезный провал своей политики и утрату авторитета на Ближнем Востоке. События в этом регионе развиваются в опасном направлении, и у нас довольно мало причин полагать, что у администрации Обамы есть готовая стратегия, способная защитить интересы и ценности США в этой чрезвычайно важной части мира.

Олег Попцов


Слепота, помноженная на глухоту

Что с нами происходит? Куда мы идем? Или, может, не идем, а уже проглядели край пропасти и опрокинулись? И вообще, кто мы: националисты, утратившие чувство толерантности, или патриоты, поперхнувшиеся неолиберализмом? Все эти мысли не дают покоя...

На очередном международном форуме в Петербурге В.Путин заявил о готовности России стать базовой площадкой по привлечению инвестиций, что позволит нам в ближайшие годы подняться по темпам развития на пятое место в мире.

Иностранные инвесторы внимательно слушали эти благостные речи, и, глядя на их лица, можно было без труда угадать ответ: «Мы вас услышали, господин президент. Нам надо подумать». Подобные призывы в их адрес произносят не в первый раз. А что потом? И потом все то же самое. Инвесторы подумали и взяли очередную паузу. Ожидаемого потока инвестиций как не было, так и нет.

В чем дело? Неужели это какая-то непроходящая русофобия? Вовсе нет. Инвестиции не идут по одной банальной причине: Россия — это громадная территория неубывающего риска, на которую зарубежные инвестиции никакими обаятельными сказками о России не заманишь.

Мы переживаем эпоху нескончаемых властных деклараций. Деклараций умных, деклараций значимых. Но они, как правило, зависают. И клятвенные заверения правительства, что все обязательства президента, заявленные им во время предвыборного марафона, будут выполнены, настораживают. Ибо эти заверения прозвучали спустя 9 месяцев, в момент принятия критического бюджета на предстоящие три года, в котором сокращены расходы по знаковым статьям, заявленным ранее правительством.

Вопрос по существу: кто и в какую сторону работает? Можно поставить вопрос жестче: кто на кого работает? Прискорбно, но придется признать: и власть, и общество утратили энергию консолидации. Разобщенность становится повседневностью. Одна из главных причин тому — отсутствие объединяющей национальной идеи. Более чем за двадцать лет не сформировать национальную идею — это приговор профессионализму власти.

У России нет цели, а стало быть, нет и четкой поэтапности ее достижения. Нет также и целостной системы управления страной, и ее не будет, если в публичном поле продолжат появляться высказывания типа недавно прозвучавших из уст главы Администрации Президента С.Иванова относительно Москвы (в интервью четырем российским изданиям): «Что эта 15–20-миллионная масса производит? Ровным счетом ничего. Интеллектуальную собственность? Вопрос сомнительный. Возьмите Новосибирск, там производят такую высокотехнологичную продукцию, как самолеты, сборки для атомных реакторов, которые покупают во всем мире. Там производят продукцию, с которой платят налоги. А что производит Москва? Я не понимаю».

Следует заметить, что большинство технологий для той самой продукции авиастроения, атомостроения, ракетостроения, которая выпускается в Новосибирске, разработано «бездельниками» в Москве — в Московском Курчатовском центре, подмосковной Электростали, Московском институте теплотехники и т.д. Именно москвичи-«бездельники» проектируют и испытывают комплексы С-300, С-400 и им подобные. Москва — крупнейший университетский, финансовый, медицинский, научный, культурный центр России. Почему высокий государственный чиновник излучает непонимание, схожее с презрением, пытаясь противопоставить «зажравшуюся» Москву провинции? Да, москвичи критикуют власть более чем кто-либо. Да, они ставят под вопрос безальтернативность модели развития страны, на которой настаивает власть. С.Иванов хочет сказать, что это некая заевшаяся избранность позволила москвичам думать так? Он рассчитывает, что провинция поддержит его, ибо ревниво относится к избранности столицы? Но о какой консолидации общества мы тогда можем говорить?

Аттестация «бесплодия» москвичей подтверждает лишь бесплодие и недееспособность самой высокой российской власти. В Москве госчиновников сейчас в три с лишним раза больше, чем в советские времена. А если к этому прибавить «планктон» офисов, то получится некий буржуазный массив. Кто уничтожил в Москве все производства, некогда великие заводы? Вы. За двадцать лет в коридорах власти у вас было достаточно времени, чтобы изменить ситуацию. Вы ее изменили? Нет.

Сегодня мы наблюдаем уже ставший нормой разлад в коридорах власти, который приводит к абсурдизации управления страной. Когда разнятся оценочные цифры экономического развития страны, высказанные всевозможными экономистами и политологами, это, конечно, вызывает у граждан некоторое недоумение, однако воспринимается спокойно. Но кричащие разночтения оценок, высказанных в коридорах власти, вызывают не растерянность, а твердое убеждение: власть не справляется с управлением страной. И президент, и премьер утверждают, что изменение темпов экономического роста невозможно без создания благоприятного климата для развития малого и среднего бизнеса: введения налоговых послаблений, снижения кредитных ставок, разбюрократизации системы регистрации... Исходя из этого, министр экономического развития вносит в новый бюджет цифру 100 млрд руб., предлагая взять их на эту цель из Фонда национального благосостояния в качестве долгосрочных дешевых кредитов. И тотчас же в ответ выступает с жесткой критикой этой идеи министр финансов Силуанов, отметив высокую степень риска невозврата средств. Его поддерживает вице-премьер Голодец, обвинившая малый и средний бизнес в зависимости от импорта, продажей которого он в основном занят.

Дамы и господа, как это следует понимать? Этот бизнес что, рос на другой планете? Сначала вы спокойно наблюдали, как уничтожается отечественное сельхозпроизводство, а теперь возмущены нагрянувшим импортом. И в какой уж раз декларации, высказанные высокой властью, окажутся мыльным пузырем. Вот где они — истоки общественной апатии и раскола. А их главным ускорителем является неуспешность наших реформ практически на всех направлениях.

Мы имели выдающееся образование! Во что его превратили наши реформы? В бездарное подражание и игры в догонялки.

Мы имели выдающуюся медицину. Во что ее превратили наши реформы? В позор. Чего стоят хотя бы последние заявления главы столичного здравоохранения об очередном реформировании и характеристика пожилых москвичей, которые якобы не лечатся, а отдыхают в больницах, проводя в них недопустимое количество дней. Надо установить жесткую норму, говорит реформатор. В больнице не более 4–7 дней, а дальше на выход — амбулаторное лечение в поликлиниках.

Реформа медицины в стране провалилась. Врачи бегут из поликлиник. Поликлиники не готовы переварить возрастающие нагрузки на амбулаторное лечение. И нехватка современного оборудования для этого лечения — тоже факт. Моя супруга, чтобы сдать в поликлинике №220 анализ крови, выстояла в полуторачасовой очереди, насчитывавшей более сотни человек.

Разве это не сеет злость в людях и раскол в обществе?

Перечень «корявых» реформ можно продолжать долго.

Реформа репертуарного театра. Она также не принята театральным сообществом. И неудовлетворенность власти, что большинство главных режиссеров — люди в возрасте выше 60 лет, говорит о ее безграмотности. Посмотрите на карьеру наших выдающихся режиссеров — и вам станет понятно, через что они прошли, прежде чем возглавить театр. И именно поэтому стали выдающимися. Уничтожив репертуарный театр, мы опрокинем вверх дном отечественную культуру.

Реформа Академии наук. Наука, ее достижения были гордостью страны. А вы, благостные либералы, ее легко и непринужденно уничтожаете.

И не надо удивляться. Не случайно, а совершенно осмысленно люди на улицах говорят: значит, это кому-то нужно. Эти кто-то работают не на нас. Они хотят погубить Россию.

Нет большей опасности для многонациональной страны, нежели раскол. После того как распался СССР, мы пусть с опозданием, но поняли: помимо территориальных, экономических, культурных, политических потерь мы понесли главную утрату — духа единения. Миграционные проблемы растут именно отсюда.

Бывшие сограждане едут в Россию нескончаемым потоком на любую работу не потому, что в России рай, а потому, что они не считают ее чужой. Да, они не всегда ведут себя адекватно, но в этом повинны мы сами — жители огромной страны, у которой нет осмысленной национальной политики ни внутри, ни вовне. Речь идет не об особости русской нации, а о ее ответственности как нации государствообразующей.

Творя сейчас любую реформу, власть должна задумываться над главным вопросом: насколько эта реформа объединит общество, а не разделит по национальным, имущественным и иным признакам?

«Пока мы едины, мы непобедимы» — это, конечно, эхо из прошлых лет. Но это помогло стране выстоять в самые суровые испытания. Не пора ли поднять упавшее знамя?

Мы переходим к ситцевому сезону русской поэзии. Сначала шел, конечно, богатый и аристократический бархатный сезон Серебряного века. Великие: Пушкин, Тютчев (если кто не в журнале, то это не значит, что его в Храме нет; иногда жизнь гения не укладывается в триллер или драму, необходимые для пущей художественности; но биографии забываются, а стихи остаются).

http://www.medved-magazine.ru/articles/Valeriya_No...O_Evgenii_Evtushenko.1171.html

Жозе Грациану да Силва (José Graziano da Silva)— генеральный директор Организации ООН по продовольствию и сельскому хозяйству (UNFAO).

Ахим Штайнер (Achim Steiner)— заместитель Генерального Секретаря ООН и исполнительный директор Программы ООН по окружающей среде (UNEP).

("Project Syndicate", США)

Ежегодно мы тратим впустую – пищевыми отходами – либо теряем 1,3 миллиарда метрических тонн продовольствия. Это составляет одну треть годового производства продуктов питания в мире. Истинный масштаб этой цифры делает ее практически невозможной для охвата и постижения, независимо от того, как она достигается. Для лучшего понимания попытайтесь представить 143 тысячи Эйфелевых башен, расположенных одна на другой, или груду из 10 триллионов бананов.
Эта цифра и подавно недоступна для понимания, с учетом того что, наряду с этими гигантскими тратами впустую и потерями, 840 миллионов человек ежедневно испытывают хронический голод. Много миллионов людей страдает от так называемого «тихого голода»: неполноценного питания и недостатка питательных микроэлементов.
Для людей с более развитым экономическим мышлением можно привести еще одну цифру: пищевые отходы и потери, выраженные в ценах производителей, ежегодно оцениваются приблизительно в 750 миллиардов долларов США. Если бы мы рассматривали розничные цены, а также более разнообразное воздействие на окружающую среду, в том числе климатическое изменение, данная цифра была бы намного больше.
В эпоху жесткой экономии становится трудным осознать и понять, как можно пренебрегать такими громадными потерями ресурсов. К тому же, в некоторых регионах объем пищевых отходов увеличивается.
Теперь же новый доклад Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН фокусирует внимание на еще одном аспекте проблемы: отрицательные последствия для окружающей среды и природных ресурсов, на которые мы возлагаем надежды по выживанию.
Когда происходит потеря продовольствия или же пища выбрасывается в виде пищевых отходов, то энергетические, земельные и водные ресурсы, которые расходуются на производство продовольствия, также растрачиваются впустую. При этом большое количество парниковых газов выбрасывается в атмосферу во время процессов производства, переработки и приготовления пищи.
С любой точки зрения и аспекта видения: эстетически, экономически, экологически или же с точки зрения продовольственной безопасности мы просто не можем мириться с ежегодными потерями продовольствия в 1,3 миллиарда тонн. Именно поэтому масштабное сокращение пищевых отходов и потерь в продовольствии является одним из пяти элементов инициативы Генерального секретаря ООН Пан Ги Муна под названием «Сведем голод к нулю» и одним из основных направлений рабочей группы ООН высокого уровня по вопросам глобальной продовольственной безопасности. Мы работаем совместно в рамках системы ООН, а также в широкой коалиции с другими партнерами для обеспечения всеобщего и круглогодичного доступа к отвечающему требованиям продовольствию; также мы ликвидируем задержки роста и развития в детстве, делаем все системы продовольствия устойчивыми и стабильными; также мы искореняем бедность в сельских районах.
Форум «Всемирный зеленый рост» на следующей неделе в Копенгагене позволит глубже взглянуть на данный вопрос. Есть многое из того, что можно осуществить. Для начала, проблема пищевых отходов и потери продовольствия должна рассматриваться как межотраслевой стратегический вопрос, а не как жизненный уклад, находящийся в руках и сознании отдельных потребителей. Мир должен осознать необходимость в проведении той политики, которая учитывает все этапы продовольственной цепочки – от производства до потребления.
Потери продовольствия – на фермерских хозяйствах, в процессе переработки, транспортировки и на рынках подрывают продовольственную безопасность в большинстве развивающихся стран, где послеуборочные потери могут достигать до 40% от производства. Инвестиции в инфраструктуру по транспортировке, хранению и сбыту крайне необходимы на сегодняшний день, как и программы по обучению фермеров, основанные на передовом опыте и практике.
В развитых странах розничная торговля продовольственными товарами требует пересмотра. К примеру, отказ от продуктов питания по эстетическим соображениям является основной причиной потерь. Некоторые супермаркеты уже начали применять смягчающие критерии к внешнему виду фруктов, продавать потерявшие товарный вид продукты по сниженным ценам и информировать население о том, что плохой внешний вид вовсе не означает плохое качество. Сейчас требуется улучшить работу в этом направлении, сплотить усилия по поиску новых рынков и лучшего применения избыточной пищевой продукции.
Предприятия и домашние хозяйства должны вести мониторинг на предмет того, где и как они теряют пищевую продукцию, а также принимать исправительные меры, так как предотвращение потерь имеет большее значение, чем повторное использование или закладывание в компост.
Спору нет, 1,3 миллиарда тонн – это ошеломляющая цифра. Но эти простые шаги вовсе нетрудно предпринять, каждый может это сделать. Мир сталкивается со многими трудноразрешимыми проблемами; продовольственные потери являются одной из таких проблем, и все мы можем уже сейчас приложить усилия для ее решения.

NewTimes.ru /newtimes.ru/b/h.gif" target="_blank">http://newtimes.ru/b/h.gif) no-repeat; height: 0.25em; margin: 1.2em 0"> Дело Ходорковского vs дело Тимошенко: найдите отличия Полный текст

АЛЕКСАНДР РЫКЛИН


Скажу откровенно, никто из организаторов и заявителей марша 27 октября в Москве не верил, что формат мероприятия, который описал в своем, фактически ультимативном, послании Комитет протестных действий, будет в конечном итоге мэрией утвержден. Всем нам казалось, что, встав однажды в эту демонстративную позу хладнокровного игнорирования Конституции и закона, то предлагая нам какие-то совершенно унизительные условия, а то и вовсе отказывая без объяснения причин, московское чиновничество больше ни на пядь не сдвинется. Мы склонялись к тому, что эра согласованных мероприятий действительно закончилась и впредь подавать заявки бессмысленно. И, разумеется, главной темой обсуждения всех последних дней был не согласованный с властями марш, в перспективы которого мы, повторю, не верили ни секунды, а наиболее безопасные варианты несанкционированного мероприятия.
Сейчас уже можно об этом говорить: КПД собирался призвать москвичей выйти на Пушкинскую площадь в назначенное время (разумеется, без знамен и транспарантов, а только с букетами в руках), двинуться по тротуарам вниз по Тверской, свернуть на Охотный ряд и возложить цветы к Соловецкому камню. Впрочем, и этот весьма вегетарианский и беззубый сценарий, скорее всего, вряд ли удалось бы воплотить в жизнь.
Сегодня уже бессмысленно гадать, почему вдруг мэрия пошла на попятный. Да и пустое это занятие. Важно другое. История с согласованием марша в очередной раз подтвердила старую истину: их надо кусать постоянно и со всех сторон. Подавать заявления в суд, засыпать жалобами, заявлениями, петициями и т.д. Недавно Людмила Михайловна Алексеева, когда мы с ней обсуждали перспективы оппозиционного и правозащитного движения, высказалась на удивление резко: «На эту власть надо давить, давить и давить! А иначе ничего не получится!»
Я, собственно, к чему клоню. К тому, что протестные митинги в Москве — это тот самый случай, когда размер имеет значение. Потому что на большие и жесткие протестные акции власть реагирует одним образом, а на малолюдные и унылые совершенно другим. И каждый, кто придет на марш 27 октября, должен отчетливо осознавать: он внес свою посильную лепту в освобождение российских политзаключенных, которое, конечно, в конце концов случится. И я искренне верю, что здесь прямая зависимость — чем больше людей выходит на улицы и площади, тем скорее невиновные обретут свободу!

Филипп Мемхес (Filip Memches)("Rzeczpospolita", Польша)


Рамзан Кадыров — формально президент Чечни, а фактически — наместник Кремля в этой республике — одержал имиджевое поражение. По крайней мере в Польше. Неужели пала очередная потемкинская деревня?

В последнее время СМИ пишут о том, что Чечня триумфально встает из военных руин, а Москва направляет в свою автономную республику на Кавказе инвестиции, что видно на примере Грозного. Чеченская столица сверкает, поскольку, как предполагается, она должна производить впечатление на туристов. Но все это лишь видимость, о чем мы писали несколько месяцев назад на страницах приложения Plus Minus.

Кадырова, которого правозащитные организации обвиняют во всевозможных преступлениях, посещали звезды мировой величины — Жан-Клод Ван Дамм, Жерар Депердье, Стивен Сигал. Эти визиты были, судя по всему, призваны изобразить чеченского царька в глазах общественности настоящим государственным деятелем. Однако все эти ухищрения не удерживают жителей Чечни от эмиграции в богатые страны. Направление вполне очевидно: Европейский Союз. И, соответственно, первой страной ЕС, границу которой они пересекают, оказывается Польша.

Российские граждане чеченской национальности (с формальной точки зрения их следует называть так) составляли подавляющие большинство от всех тех, кто пытался в этом году нелегально попасть в нашу страну. Но ни в Польше, ни в других странах, согласно международному праву, они не могут рассчитывать на статус беженцев, поскольку его дают людям, подвергающимся в собственной стране преследованиям на почве расовой принадлежности, религиозных или политических убеждений.

Между тем основной фактор, толкающий людей на эмиграцию из Чечни, — это просто бедность. Этого слишком мало, чтобы их принять. В такой ситуации им не остается ничего другого, как хитрить. Кадыров им тут не поможет, как и польское государство, которое не может позволить себе быть «добрым дядюшкой» и нарушать международное законодательство.

Торелли Джузеппе



(22.04.1658 - 08.02.1709)





Джузеппе Торелли итальянский скрипач, композитор. Член Болонской филармонической академии (1684). Играл на виолетте, затем на теноровой виоле в капелле базилики Сан-Петронио в Болонье (1686—95), был солистом и концертмейстером


придворного оркестра в Вене. С 1701 скрипач-солист капеллы под рукодством Дж. А. Перти в Болонье. Один из крупнейших представителей болонской скрипичной школы. Существен вклад


Торелли-композитора в развитие трио-сонаты, concerto grosso, сольного скрипичного концерта (смело использовал мелодические и виртуозные возможности скрипки). Способствовал наряду с Ф. Джеминиани и П.Локателли зарождению жанра квартета (в некоторых concerti grossi ввёл партию альта).

Виктория Фрид– доцент исторического факультета Калифорнийского университета в Беркли, автор вышедшей в 2011 году книги «Сомнение, атеизм и русская интеллигенция XIX века» («Doubt, Atheism, and the Nineteenth-Century Russian Intelligentsia») .
(VICTORIA FREDE)("The Times Literary Supplement", Великобритания)





Александр Герцен, светоч русской интеллигенции 1840-х годов, в 1850-х и 1860-х годах жил в эмиграции в Лондоне. Там он выпускал первые неподцензурные русскоязычные издания, в том числе два журнала – «Полярную звезду» и «Колокол». Собирая информацию из российских источников, он печатал то, что не могло появиться в прессе в условиях жесткой цензуры. В награду за эти заслуги он получал со всех сторон одни лишь нападки. Агенты тайной полиции старались конфисковать все экземпляры его журналов и разоблачить сети, по которым они поступали в Россию. Высокопоставленные чиновники в Санкт-Петербурге внимательно читали «Колокол» ради фактов, но при этом осуждали Герцена как подстрекателя. Московские либералы – в основном из того же поколения, что и сам Герцен (в том числе, его бывшие друзья) – неохотно с этим соглашались, обвиняя его в том, что он угрожает безопасности России и призывает к революции. Революционеры – в основном из младших поколений (в том числе, такие же эмигранты) – насмехались над Герценом за излишний либерализм. И все они были правы.

«Герцен: Антология» («A Herzen Reader»), издание, подготовленное и блестяще переведенное Кэтлин Партэ (Kathleen Parthé), объясняет, как и почему так происходило. Впервые англоязычные читатели могут напрямую познакомиться с голосом Герцена, звучавшим в «Полярной звезде» и «Колоколе», почувствовать его личность за словами, узнать его приоритеты и события, которые на него влияли, понять, какие дилеммы стояли перед человеком, издававшим свободную прессу в напряженных и быстро меняющихся обстоятельствах. Начало правления самодержца Александра II, освободившего в 1861 году российских крепостных, внушало надежды и приводило к разочарованиям. Герцен со своими вечными внутренними конфликтами остро чувствовал и то, и другое.

Как пишет Роберт Харрис (Robert Harris) в своей критической статье, напечатанной в конце «Антологии», вопрос о том, кем считать Александра Герцена, давно беспокоил исследователей. Исайя Берлин (Isaiah Berlin) в своих полунаучных полубеллетристических статьях, вошедших позднее в книгу «Русские мыслители» («Russian Thinkers») 1978 года, которые впервые привлекли внимание публики в англоязычных странах к Герцену и русской интеллигенции, восхищался им как ярым поборником личной свободы. Разумеется, существовали и другие взгляды на Герцена. Например, Мартин Малиа (Martin Malia) в своей подробной биографической работе «Герцен и рождение русского социализма» (Alexander Herzen and the Birth of Russian Socialism») (1961), освещающей жизнь Герцена в период до эмиграции, объясняет, как смесь идеализма, национализма, непреходящая ненависть к отцу Александра II Николаю I и разочарование в западной политике подтолкнули Герцена предложить в качестве рецепта от российских бед аграрный социализм. Однако на Западе все же больше привыкли к образу Герцена-либерала, который создал Берлин.

До сих пор у западного читателя было слишком мало материала, позволяющего сформировать собственное мнение. Самая известная работа Герцена – его автобиография «Былое и думы» – получила популярность во многом благодаря блеску авторского стиля и способности Герцена обрисовывать личности своих знакомых со всеми их героическими сторонами и слабостями. Она была написана между 1852 и 1868 годами, и выдержки из нее вскоре были переведены на целый ряд языков. Герцен изображал себя человеком, с юных лет бывшим одновременно противником и беспомощной жертвой самодержавия. Еще студентами Герцен и его близкий друг Николай Огарев привлекли в 1834 году к себе внимание полиции и были арестованы и сосланы по надуманным обвинениям. В 1847 году Герцен вместе со своей семьей эмигрировал из России. Он непосредственно наблюдал революционные потрясения 1848 и 1849 годов во Франции и в Италии. В 1850-х годах Огарев присоединился к нему сначала в Лондоне, а потом в Женеве. Использовав свой солидный капитал, Герцен основал Вольную русскую типографию. Разнообразный жизненный опыт Герцена помог ему познакомиться с политиками и интеллектуалами из всех европейских стран, принадлежавшими ко всем политическим направлениям. Герцен знал всех и не щадил никого (за исключением себя – и то только временами).

Однако известность среди современников Герцен обрел намного раньше и по другим причинам. Он начал публиковаться в начале 1830-х годов, и сразу же привлек внимание читателей моральной злободневностью своих литературных произведений и критических статей. Несмотря на то, что эти статьи жестко цензурировались, они выносили суровые суждения о нравственной и фактической правоте людей, мнений и текстов, о которых писал Герцен. Эти суждения были скорее интуитивными, чем философски и научно обоснованными, однако эта риторика актуальности была именно тем, что было нужно читателю. Готовность Герцена выносить приговоры и ошибаться свела его с известным русским критиком 1830-х и 1840-х годов Виссарионом Белинским, которого почитали за те же свойства.
Те же черты демонстрирует и неподцензурное творчество Герцена, издававшееся в Вольной русской типографии. Сотня коротких статей, содержащихся в «Антологии», дает читателям возможность лично оценить напор Герцена и изменчивость его позиции. В Герцене, бесспорно, чувствовался либерал. И в «Полярной звезде», и в «Колоколе» он откровенно защищал свободу печати, свободу совести и право на открытый суд, а также выступал против телесных наказаний. Отстаивая свою позицию, он публиковал информацию о злоупотреблениях, которую ему поставляли сами российские чиновники. Он называл поименно тех «экспертов» из комиссии по отмене крепостного права, которые продолжали защищать розгу как средство наказания. Одновременно он разоблачал коррумпированных бюрократов, писал о взятках и хищениях. Подобные статьи не только провозглашали необходимость верховенства закона и прозрачности судов, но и клеймили «поддельную, служилую олигархию… parvenus из казарм и из чернильниц» за их «сервильность», «бесхребетность и косность», «воровство», «обманы», «мелочность», «грязь» и «трусость». Герцен также фиксировал на бумаге личности тех, кого сильнее всего задевали эти практики. В ряде случаев он поименно называл высеченных крепостных, однако намного чаще он приводил имена арестованных и высеченных студентов, а также писателей, попавших в одиночное заключение, выставленных, как Николай Чернышевский, у позорного столба, отправленных на много лет в Сибирь в ссылку или на каторгу. Герцен также публиковал имена писателей, которые вместо того, чтобы защитить коллег, не только не молчали, но и публично поддерживали репрессии. Самые болезненные моменты «Антологии» – те, где Герцен перечисляет бывших друзей, которые призывали его прекратить печатать имена и заставить замолчать «Колокол».

Однако самые спорные статье «Колокола» – все же те, в которых Герцен призывал к освобождению крестьян (речь идет о статьях, выходивших до 1861 года) и высказывал свои взгляды на русский социализм. Ему было важно, чтобы крестьян освободили с землей и чтобы сельские общины могли организовывать свою общественную и экономическую жизнь независимо от государства. Временами Герцен выражал надежды на то, что этого удастся достичь мирными методами – если удастся убедить Александра II провести так называемую «революцию сверху». Герцен делал для этого все возможное. Нескольким своим статьям он даже придал форму писем к царю и его семье, что его радикальные читатели расценили как низкое холуйство. Когда же Александр II его разочаровывал, что происходило часто, Герцен не брезговал и угрозами, предупреждая: если государство быстро не примет меры, освобождение осуществится снизу, с помощью «топора». Кэтлин Партэ, снабдившая каждую из статей своими – весьма ценными – комментариями, возможно, несколько переоценивает отрицательное отношение Герцена к насилию. Конечно, можно делать упор на такие заявления, как то, которое Герцен сделал в 1857 году, написав: «Нет, мы слишком много видели, и слишком близко, как ужасны кровавые перевороты и как плоды их бывают искажены, чтоб с свирепой радостию накликивать их». Однако Герцен никогда не ставил все на одну карту. После 1862 года, когда государственные репрессии начали усиливаться и последовали аресты и казни в упрощенном порядке, он все же начал призывать к революции и – пусть и без свирепой радости – стал выражать поддержку тому, что он называл «движением» (в частности революционерам из «Земли и воли»).

Попытки Герцена давать незамедлительную эмоциональную реакцию на события, причем не только информировать, но и убеждать все сильнее разделявшееся общество, приводили к тому, что он то обгонял своих читателей, то отставал от них. Он в открытую признавал, что иногда прибегал к самоцензуре, чтобы лучше влиять на целевую аудиторию. Подобные маневры, бесспорно, мешают ученым понять, кем все-таки был Герцен – либералом или революционером. Они также, разумеется, приводили в ярость его современников. Отвечая на обвинения в непоследовательности, Герцен винил время, непредвиденные обстоятельства и неустойчивость политики Александра II. Однако одной из причин такого поведения была личность самого Герцена. Он вырос на романтической поэзии и жил в расколотом фаустовском мире. Противоречивые побуждения мятущейся души значили для него больше, чем последовательность. Преимущества подготовленной Партэ антологии заключаются в том, что она дает Герцену возможность говорить самому за себя и позволяет читателям делать собственные выводы об этом человеке.

Валерия Новодворская


Мы потихонечку догоняем образцового борца за национальные ценности и против понаехавших мигрантов: евреев, цыган, темнокожих. Звали этого сторонника и адепта теории расовой исключительности Адольф Гитлер, и он считал, что только арийцы должны ходить по чистым тротуарам немецких городов. Нам до него осталось недалеко. С поправкой на XXI век, без мировой войны, без Холокоста, без газовых камер. Но настроение то же. Читайте последнее интервью 15-процентного мэра Собянина насчет того, кому и как жить в Москве. И как-то в безлунную ночь по "России-24" выступил вроде бы социалист, справедливорос Сергей Миронов и такого наговорил, что ни в какой Интернационал это не полезет - ни в пятый, ни в шестой. Оказывается, нас убивают (всех!) мигранты без виз. Не одного только бедного Егора Щербакова. И зачем только пришельцы живут в Москве и в Питере? В село их, в село! На улицу, за 1001-й километр. И дворники Миронову нужны славянские. За это он предлагает им платить в три раза больше. (Если из кассы СР, то ладно). Ну, конечно, если платить дворникам столько, сколько депутатам Госдумы, то многие депутаты (а в Думе зарплату уменьшить до дворницкой) пойдут в дворники, благо ни на что другое, судя по их умным речам и проектам, они не способны. Метлу им в руки. Дальше этот лидер эсеров поведал нам, конечно, про визовый режим. А пока его не ввели – всех собрать в лукошко и депортировать. Может быть, СР и социалистическая партия, но только с довеском: национал-социалистическая.

Кстати, о визах. Визы, может быть, и можно ввести, но не дело демократов подписи за это собирать. Это должны националисты делать, не стоит их без работы оставлять. А в Европе и США давно визовый режим, но только нелегалы ползут через мексиканскую границу почему-то без виз. И беженцы тонут у острова Лампедуза не только без виз, но и без паспортов.

В нашем арийском словаре появились термины, которые употребляют и иные члены демократических организаций: "хачи", "даги", "чурки", "чехи", "чебуреки", "азеры". А Олимпиаду в Сочи наняли охранять с легкой руки арийца губернатора Ткачева, наследника и продолжателя батьки Кондрата (губернатора Кондратенко), кроме самозваных казаков еще и членов националистических (или просто нацистских) организаций. Будут отлавливать и, видимо, интернировать или высылать неарийцев с неславянской внешностью. Это вам ничего не напоминает? Берлин, Олимпиада-1936. Фильм Лени Рифеншталь "Олимпия". А законы о чистоте расы уже приняли. Где наша Лени Рифеншталь, чтобы запечатлеть сочинский "триумф воли"? Воли обязательно, перед неизбежным распадом и исчезновением путинской России, напоследок на кого-нибудь, кто слабее, наступить сапогом.

С начала бирюлевской Варфоломеевской ночи власть взяла на себя заботу о расовой чистоте московских рынков и баз, а телевизор несет обязанности коллективного организатора массовых беспорядков, науськивая зрителей на мигрантов, граждан России неславянского происхождения, азербайджанцев особо, на голландцев, на гринписовцев. Миллионы российских Маугли бросают в волчье стадо. Но это не киплинговские волки, эти волки, видимо, тамбовские или брянские, учат так, исходя из советско-гитлеровского опыта, что российские Маугли лишаются не только фруктов и овощей на базах или дворников во дворах, но и человеческого образа. Потому что "чебурек" и "хач" – это не для человека, это лексикон тигра Шерхана и шакала Табаки. А ведь в киплинговских джунглях были два пароля, которые вполне можно употребить и в Москве. Встречаешь "мигранта" и говоришь ему (таджику, узбеку, азербайджанцу, чеченцу): "Мы с тобой одной крови – ты и я! Счастливой охоты!".

Киплинг учит нас, что в джунглях могут ужиться и волк Акела, и медведь Балу, и пантера Багира, и слон Хатхи, и удав Каа, и человеческий детеныш Маугли. Во Франции дочь нелегальных эмигрантов из Косово заканчивала французскую школу и даже не знала албанского языка, а когда ее забрали из школьного автобуса и выслали вслед за родителями, вся Франция поднялась на протест и выбила ей право закончить учебу. А у нас мэр Собянин говорит, что не собирается интегрировать "мигрантов", что он не приглашает их детей ни в школы, ни в детские сады, ни в поликлиники (а то вся Средняя Азия к нам переедет). Мэр милостиво соглашается иметь дело с украинцами и белорусами. Остальные в его глазах не только не арийцы, но, видимо, и недочеловеки.

В Москве и Петербурге идут облавы. Ищут нелегалов из неарийских народностей. А. Куприн в "Поединке" приводит тот список "врагов унутренних", который вдалбливали солдатам: "жиды, полячишки, студенты и бунтовщики". Список нашей ОПГ (то есть правящей страной Объединенной Преступной Группировки) выглядит примерно так: "мигранты", кавказцы, интеллигенты и демократы.

Телевизор уже которую неделю разжигает межнациональную рознь, соболезнуя бедным погромщикам и проклиная пришельцев без виз и без славянской внешности. Даже один из героических "болотников" прислал из тюрьмы ужасное письмо, что он не "болотник", а "бирюлевец", от чего желание его защищать сразу же испарилось.

Где дело о массовых беспорядках в Бирюлеве? Где те 40 или 50 виновников торжества, которые должны были получить "десяточку"? Где убийца узбека, найденного изрезанным в Бирюлеве, почему его не везут в вертолете к Колокольцеву и не кладут ему на коврик? Узбек тоже был бирюлевец, но не ариец, и его убийц искать не будут.

И если бы сами представители спецслужб не избили дипломата из Нидерландов в его квартире (так мстят уркаганы, к которым принадлежат наши властители), то вопли телевизора привели бы к тому, что у этой злополучной квартиры столкнулись бы сразу несколько нацистских группировок и очередь из хулиганов-одиночек. Так и случилось в Эстонии из-за намерения таллинских властей убрать на кладбище могильный памятник оккупанту Алеше. В Бирюлеве громили ни в чем не повинные фрукты и овощи, не имевшие никакого отношения к убийству Щербакова. В Таллине громили ни в чем не повинные супермаркеты, не имевшие никого отношения ни к Алеше, ни к оккупации, ни к кладбищенско-политическим выступлениям эстонофобов. И тогда телевизор тоже науськивал и подстрекал, так что толпы хулиганствующих "патриотов" бесчинствовали у эстонского посольства и даже заставили посла покинуть страну.

Общий тотемный персонаж нашего ТВ и нашей власти Ленин так и учил, что СМИ должны быть коллективным организатором. Коллективным организатором массовой истерии, массовой деградации, массовых беспорядков. Пора нашим мэрам, президентам и депутатам в складчину написать трактат "Наша борьба". Ведь "русские марши" начинают движение прямо от ступенек мюнхенской пивной. Телевизор же успешно заменяет нам газету "Фелькишер беобахтер".

Чего нам не хватает для полного счастья? Только Нюрнбергского процесса. Пусть власть учтет: все, что она говорит и делает, будет использовано против нее на этом суде.

Нина ПЕТЛЯНОВА


Олег Басилашвили простудился из-за холода в квартире

Несколько месяцев почетный петербуржец Олег Басилашвили жил без горячей воды, а последние дни и без тепла. Вернул к работе теплосети взрыв в социальных сетях. А как быть слесарям-сантехникам подрядной компании, которые, по их утверждениям, четыре месяца не получали деньги за свою работу и не пользуются фейсбуком?
«В очередной раз убедилась в силе фейсбука, — подытожила на своей странице Ксения Басилашвили. — Позвонили даже из администрации президента. Вот на каком уровне решается вопрос о горячих трубах в доме. И смешно, и грустно…»
Открытое письмо в защиту своих родителей дочь 79-летнего народного артиста опубликовала в соцсети в ночь на 21 октября. Она обратилась к губернатору Петербурга Георгию Полтавченко:
«Не сдержалась и пишу здесь. Знаете, какие, оказывается, привилегии у Почетного жителя Петербурга? Невероятные! Это с мая по середину сентября жить без горячей воды вообще — «важные работы в котельной»… Это сейчас, в холодном октябрьском Питере, бесконечно простужаться в сырой квартире, потому что не работает отопление, — «перепутали краны, когда устанавливали во всем доме летом»… Это когда квартиру с высокими сталинскими потолками пытаются согреть тремя обогревателями. А в дверь бесцеремонно звонят и бессмысленно пачкают полы очередные партии псевдорабочих из ЖКХ. Наладить отопление они не в состоянии и кошмар длится не первый день. В квартире живут самые любимые мои люди, папа и мама. Их силы уходят на борьбу с простудой, вызванной переохлаждением. Считаю, что в такой ситуации статус Почетного гражданина — просто пощечина отцу, артисту Олегу Басилашвили. Это я так думаю, а он скромный человек и не любитель жестов. Завтра ему выходить на сцену, и он одет дома по-зимнему, в двух свитерах, чтобы сохранить голос. Теплее всего в углу комнаты, где у дивана работает обогреватель. Уважаемый губернатор, место действия — исторический центр Петербурга. Не странно ли это?»
Один из первых читателей письма — депутат городского парламента Борис Вишневский — тут же откликнулся на крик души. «Олег Валерианович — мой избиратель, но об этой дикой ситуации я до сих пор ничего не знал. Он крайне деликатный человек, никому не жаловался, никуда не обращался, — говорит Вишневский. — В 9 утра в понедельник я позвонил в приемную вице-губернатора по ЖКХ Владимира Лавленцева, все рассказал, обещали немедленно принять меры».
Не прошло и часа, как у дома на Бородинской улице, 13 (Адмиралтейский район Петербурга), где живет Басилашвили, дежурили представители всех коммунальных служб, управляющей компании и даже надзорных органов. Прибыл лично глава района Игорь Мясников с заместителями. Проблему взял на контроль районный прокурор. Теплоэнергетики, чтобы «разобраться в ситуации на месте», выслали оперативную бригаду ООО «Петербургтеплоэнерго».
Совместными усилиями выяснилось, что народный артист стал заложником «реконструкции систем теплоснабжения». Еще 1 мая в доме на Бородинской улице, 13, пропали тепло и горячая вода. Поскольку специалисты «Петербургтеплоэнерго» закрыли старую котельную, построили, сдавали и вводили в строй новую — газовую, меняли трубы. По планам теплоэнергетиков, эти работы должны были завершиться 1 октября, а жители Адмиралтейского района их и не заметили.
«Обычно на время таких работ мы переходим на резервную схему снабжения потребителей, — объяснил «Новой» руководитель пресс-службы ООО «Петербургтеплоэнерго» Денис Сысоев. — Однако в этом случае остались два дома — на улице Бородинской, 13, и на улице Жуковского, 37, — которые мы на период работ не могли подключить ни по одной схеме. О чем мы не раз предупреждали на совещаниях и межведомственных комиссиях».
Но «предупреждениями» все и ограничилось.
«Перед тем как осуществлять ремонтные работы, подрядная организация должна была озаботиться тем, чтобы за свой счет поставить каждому квартиросъемщику бойлер, — в разговоре с «Новой» высказал свое мнение Олег Басилашвили. «Только вы же знаете: острова в океане дорого стоят. Поэтому бойлер нам так и не поставили, — пошутил актер. — Воду не подавали несколько месяцев. Бригада рабочих меняла старые трубы во всем доме и подземных коммуникациях на новые пластиковые. Хорошая команда узбеков — замечательные дружелюбные ребята, мастера. Они нам всем очень нравились. Работали так, что просто не оторваться — в течение 15 минут все сделано, поставлено и за собой подметено. После этого начались проверочные работы — и тут возникли проблемы. В воскресенье, 20 октября, ко мне с извинениями пришли слесари-сантехники (те самые узбеки), которые рассказали, что им выдали бракованные краны для батарей. Кого-то затопило, тепло и воду у всех отключили. Температура в квартирах опустилась до 10–13 градусов».
«Но на сантехников я не сержусь, — продолжает Олег Валерианович. — Им уже четыре месяца не платят зарплату. Они мне пожаловались, что им должны уже около 400 тысяч рублей. И это только одной бригаде. Меня это возмущает до глубины души. Как вообще можно оставлять людей без зарплаты?! Я думаю, виноваты те, кто закупает некачественные краны».
К слову, согласно официальным данным, стоимость оборудования для индивидуального теплового пункта составила 2 млн руб., выполнило работы по его установке ООО «РЭС», замену внутридомовых сетей выполнило ООО «КРИС» за 7,6 млн рублей.
Оплачены ли эти контракты? И если даже в какой-то мере, то почему из этих денег рабочим, по их словам, не перепало ни копейки? Как были трудоустроены узбеки? Заключались ли с ними договоры? Во всех этих вопросах, как заверили «Новую», в ближайшее время разберется районная прокуратура.
«У нас дома творилось настоящее паломничество, — добавила супруга народного артиста Галина Мшинская. — Кроме представителей районной администрации и работников коммунальных служб, приходили пять человек из прокуратуры. Они просили подробно рассказать о наших мытарствах».
С теми же вопросами сотрудники надзорных органов обошли и других жильцов. Все жаловались на периодические перебои с теплом и горячей водой.
Как сообщили «Новой» в ООО «Петербургтеплоэнерго», в последний раз в доме на Бородинской, 13, отопление отключили 18 октября — из-за ремонта на центральном тепловом пункте. При этом теплоэнергетики уверяют, что самое позднее утром 19 октября тепло вернулось в квартиры жильцов.
«Если в семье Басилашвили этого не заметили — значит, были какие-то проблемы на внутридомовых сетях», — уверяет Денис Сысоев.
Что за проблемы и кто в них виновен — теперь, может быть, сумеет разобраться районный прокурор. Интересно другое: какими бы ни были технические сложности, уже к 12 часам 21 октября они решились. Глава района Игорь Мясников уехал в администрацию, только убедившись в наличии тепла и горячей воды в квартире актера.
Между тем приемные некоторых петербургских депутатов сейчас одолевают звонками горожане с похожими бедами: «А что нам делать теперь? Не в каждом доме живет Олег Басилашвили…»

Чарльз Кловер (Charles Clover)("The Financial Times", Великобритания)


В компании «Кринум», базирующейся в Западной Сибири в поселке Барсово, есть много странностей и нестыковок.

Во-первых, согласно регистрационным документам, она занимается уборкой территории, удалением отходов и сточных вод. Вторая странность — это ее адрес в каталоге компаний, который приведет вас на промышленную территорию на склад фирмы «Сургут мебель». В журнале у охранника такая компания не значится.

Далее, возникает вопрос по поводу баланса. Согласно цифрам, которые компания обязана ежегодно предоставлять российскому государственному статистическому агентству, по состоянию на 31 декабря 2012 года объем долгосрочных активов у «Кринум» составлял 35 миллиардов рублей, или 1,1 миллиарда долларов. Неплохо для компании по уборке помещений и территорий, которая физически просто не существует.

Другой кусочек этой головоломки приближает нас к разгадке истинного предназначения «Кринума». У ее генерального директора Ольги Пустоваловой такое же имя и фамилия, как у главного бухгалтера «Сургутнефтегаза» — нефтяной компании со штаб-квартирой в городе Сургуте, что в получасе езды от Барсово. Пустовалова по телефону подтвердила, что является директором «Кринума», но на дальнейшие вопросы отвечать отказалась.

«Кринум» и еще более 20 аналогичных предприятий, компаний и организаций, разбросанных по Сургуту и его окрестностям, это и есть ключ к разгадке той головоломки, которая озадачивает аналитиков вот уже десять лет: кто владеет четвертой в России нефтяной компанией?

Единственная подсказка заключается в том, что акциями компании Сургутнефтегаз владеют ее сотрудники, и что стоимость активов на их балансе (о чем они должны ежегодно сообщать в Росстат) полностью соответствует цене акций Сургутнефтегаза. Об этом говорит эксперт по российскому нефтегазовому сектору из группы «Ренессанс Капитал» Ильдар Давлетшин.

Согласно его оценкам, опубликованным в прошлом году в исследовательском докладе, 75 процентов компании находится именно в такой собственности. «Думаю, нет никаких сомнений в том, где находятся эти акции», — говорит он.

Даже мэр Сургута Дмитрий Попов, и тот категорически заявляет, что не имеет никакой информации о том, кто владеет компанией, на 70 процентов пополняющей городской бюджет. Структура собственности Сургутнефтегаза похожа на военную тайну, и по мнению Попова, это делается для того, чтобы не допустить враждебных поглощений и захватов.

Известный своей таинственностью Сургутнефтегаз никогда не раскрывал информацию о том, кто владеет его акциями, и почему у компании такая сложная структура, в которой одна фирма владеет другой, другая третьей и так далее по цепочке.

В последний раз руководство Сургутнефтегаза публично отвечало на этот вопрос в 2008 году, когда скрытный гендиректор компании Владимир Богданов заявил на конференции инвесторов в Сургуте, что он и сам не знает, кому принадлежит контрольный пакет акций. Он рассказал, что его собственная доля составляет менее 2 процентов, а это не дает ему права доступа к реестру акционеров. Это действительно так, но его ответ многие посчитали неполным, так как члены административного руководства компании контролируют большое количество акций не напрямую и вполне могли поделиться с ним информацией о собственниках.

Владимир Милов, до 2002 года занимавший пост министра энергетики, сказал, что непрозрачная структура собственности вполне может быть предназначена для того, чтобы скрыть имена акционеров из высоких политических кругов, возможно даже, из высших кремлевских эшелонов. «Структура собственности Сургутнефтегаза это самый главный секрет в российской нефтяной отрасли», — заявил он.

Жители города нефтяников Сургута, который появился на карте в 1960-е годы, когда в Западной Сибири были найдены первые нефтяные месторождения, встают на защиту Богданова, поскольку считают его своим героем. В его компании работает немало горожан, и она обеспечивает большую часть сургутского бюджета.

Мало кто проявляет желание взглянуть в зубы дареному коню. Генеральный директор местного информационного агентства «СИА-Пресс» Тарас Самборский объясняет таинственность компании необычными индивидуальными особенностями Богданова. «Он патологически застенчив», — говорит журналист.

У Сургутнефтегаза есть и другие необычные особенности. Компания накопила примерно 30 миллиардов долларов наличных средств, а вот суммы дивидендов вызывают разочарование у аналитиков. Кроме того, компания совершила несколько весьма любопытных трат — скажем, отремонтировала базу атомных подводных лодок на Камчатке, за что президент Владимир Путин поблагодарил ее в своей газетной статье об оборонной политике в 2012 году. «Многие государственные компании ведут себя как частные, а Сургутнефтегаз, будучи частной компанией, ведет себя как государственная», — говорит Самборский.

Поскольку у компании есть проблемы с прозрачностью, она при определении цены акции редко учитывает огромные денежные поступления на свой баланс, не говоря уже о цене нефти, говорят аналитики.

Из-за своей непрозрачности Сургутнефтегаз не смог в 2009 году приобрести 21 процент акций венгерского нефтеперерабатывающего предприятия MOL, которое отказалось регистрировать нефтяную компанию в качестве акционера, если она не предоставит информацию о собственниках. Сургутнефтегаз в 2011 году продал этот пакет акций, причем с выгодой для себя.

Партнер московской юридической фирмы «Юст» Артур Рохлин заявляет, что у такой сложной системы собственности Сургутнефтегаза, в которой он владеет структурами, владеющими компанией, могут быть три причины: сосредоточение контроля в руках руководства, оборонительная стратегия против враждебных захватов и стремление скрыть настоящих владельцев.

Похоже, что сейчас действуют и играют свою роль все три причины. Запутанная структура собственности — это наследие 1994-1996 годов, когда Сургутнефтегаз был приватизирован. Если другие компании, такие как ЮКОС и ТНК, попали в руки к банкирам и олигархам, то Сургутнефтегаз оказался в числе тех немногих, кому удалось сохранить собственность «трудового коллектива», возглавляемого Богдановым, который работает там уже 33 года. Но с тех пор на сцене появились и другие владельцы.

Так, история Сургутнефтегаза показывает его тесные связи с группой бизнесменов, которые заняли видное положение с приходом на пост президента Владимира Путина в 2000 году. Под его руководством они достигли сияющих высот — как и их состояния. Сургутнефтегаз проявляет необычную преданность по отношению к деловым кругам, связанным с одним человеком по имени Геннадий Тимченко.

С момента своей приватизации до 2003 года Сургутнефтегаз продавал значительную часть своей продукции через трейдинговую компанию «Кинэкс», находившуюся в собственности у группы бизнесменов, включая Тимченко. В 2003 году, когда Тимченко поссорился со своими партнерами по Кинэксу, Сургутнефтегаз аннулировал контракты с этим трейдером и начал торговать через новую компанию Тимченко Gunvor, которая позже стала третьей трейдинговой компанией в мире, чему помогли ее связи с Сургутнефтегазом и Роснефтью.

Как говорит Тимченко, его успешные действия по получению доступа к сургутской нефти это результат упорного труда и деловой сметки. «Кто проводил дни и ночи в Сургуте? Кто посадил там свою печень? Я!» — заявил он в октябре 2012 года русскоязычному изданию журнала Forbes, использовав образное русское выражение, означающее потребление большого количества алкоголя. Однако один банковский аналитик, пожелавший остаться неизвестным, заявил, что такая преданность Сургутнефтегаза торговым компаниям Тимченко весьма необычна. «Такого рода подарки обычно дарят акционерам», — сказал он.

Тимченко отрицает, что ему принадлежит большая доля в компании, а его пресс-секретарь Стюарт Лизор (Stuart Leasor) заявил Financial Times, что бизнесмену принадлежит менее 0,01 процента акций Сургутнефтегаза.

Один британский активист и акционер Билл Браудер (Bill Browder) в 2005 году понял, насколько трудно выявить конечных выгодоприобретателей по этим акциям.

Купив небольшой пакет акций Сургутнефтегаза, он отправился в суд за получением дополнительной информации о значительной части акций, принадлежащих непрозрачным структурам, которые в то время числились на балансе компании. Браудер попытался добиться их аннулирования как акций в собственности компании. Однако за пять дней до того, как конституционный суд страны должен был рассмотреть его иск к Сургутнефтегазу, бизнесмена выдворили из России.

Вопрос о собственности возник снова и всерьез в апреле нынешнего года, когда Сургутнефтегаз опубликовал свою первую за десять лет финансовую отчетность, проверенную в соответствии с международными стандартами. Это стало результатом президентского указа, в котором такое требование предъявляется ко всем российским компаниям.

Результаты показали нечто странное: акции на 15 миллиардов долларов, составляющие примерно 40 процентов акционерного капитала Сургутнефтегаза и находившиеся на балансе компании с 2002 года (в том году была последняя проверка отчетности по стандартам МСФО), просто исчезли.

«Единственное объяснение такого исчезновения акций может состоять в том, что их продали. Но кому, и за какие деньги — этого никто не знает, и никаких объявлений по этому поводу не было», — сказал один аналитик, пожелавший сохранить анонимность.

Во время представления отчетности в апреле аналитики получили возможность задать руководству Сургутнефтегаза вопросы об этих акциях. Ответ был такой: «Закон не требует раскрытия этой информации».

Однако, как отмечают юристы, Сургутнефтегаз ходит по краю, если акции действительно были переданы новым собственникам. Если продажа акций не осуществлялась единовременными пакетами более 5 процентов, то действительно, раскрытие такой информации по закону не требуется, как не требуется и решение совета директоров. «С чисто правовой точки зрения они действуют в рамках закона, — заявил юрист Анатолий Юшин из московской фирмы AST Legal. — Однако с точки зрения передовой мировой практики и норм, они явно его нарушают».

Реакция рынка оказалась довольно приглушенной. Один аналитик так сказал об опасениях инвесторов по поводу загадочной структуры собственности Сургутнефтегаза: «Кто-то должен подать в суд, но посмотрите, что случилось с Браудером».

Евгений Ихлов



Десять лет назад в результате лихой операции спецназа по личному указанию генпрокурора был схвачен Михаил Ходорковский. Либеральное меньшинство, включая автора этих строк, было этим событием шокировано. Согласно его предрассудкам, с людьми такого общественного положения ТАК не обращаются. И вообще, либеральная государственная власть должна "прислушиваться" к либеральному капиталу. Захват и последующий арест Ходорковского переводит путинский режим, писал я тогда, в иное агрегатное состояние – в полицейскую деспотию, легитимирующую и консолидирующую свою власть именно чистками среди элиты. Понятие "путинская опричнина" тогда еще не вошло в обиход, поскольку еще не было известно, как "поднимутся" за счет разграбления трофеев заказчики и вдохновители расправ над юкосовцами.

Но это либеральное меньшинство. А лево-право-патриотическое большинство ликовало – наконец-то Путин начал по-сталински карать олигархов. Миллионы идиотов возликовали – грозный царь выкорчевывает боярскую измену, чека добралась до хозяев жизни... В последующие несколько лет тысячи из этих ликующих миллионов лишились своего бизнеса по той же схеме юкосовского разгрома.

Для людей либерально-правового сознания выбор Ходорковского в качестве цели образцово-показательных репреccий был нарушением общественного договора эпохи 90-х, когда, казалось, в России появляется некий вариант Habeas Corpus Act. Для людей традиционного, совково-византийского сознания те же события означали обратное: – заключение высшей власти с простыми людьми нового общественного договора, дающего правителю право карать и миловать невзирая на статус.

Все выступающие сегодня на бирюлевские темы (кроме тех, кого погром заставляет корчиться от стыда и бессильной ярости) отмечают: лишь атака толпы заставило власти очнуться и действовать. Погром легитимирован как средство гражданского и национального пробуждения. А унтерменши первого ("чурки") и второго ("халаты") разрядов легимитированы как таргеты такого пробуждения. Между тем, если бы вместо витрин, холодильников, ларьков и старых автомобилей таргетом национально-гражданского пробуждения стал местный околоток, итог воздействия был бы не менее впечатляющим. Но все поняли новые условия игры. Погром в частном секторе и против унтерменшей – хулиганство. Конфликт с властью – это уже "массовые беспорядки". И срок наказания вдвое выше.

Простая порядочность должна была заставить сторонников радикального протеста популяризировать в качестве легитимного таргета для народного гнева органы власти и ее представителей. Выбитые окна в местном чиновничьем пристанище никак не меньше разбитых витрин прочищают мозги власть имущих. В крайнем случае таргет протеста – это офисы и роскошное жилье тех, кто мучает и разоряет людей, их клубы, рестораны и т.п. Поэтому радующиеся сегодня бурному протесту должны были бы скорбеть о том, что отчаявшимся людям опять подсунули в качестве таргета таких же бедняков, только еще более бедных и бесправных. Но не скорбят, а ликуют, почти уже напевают "Марсельезу". Лишь некоторые эстеты критикуют погромщиков: перепутали по темноте своей таргеты – все беды от унтерменшей первого разряда, а они, дурашки, кинулись на второй разряд.

Терроризм – это нападение на гражданских лиц, на мирное население. Нападение повстанцев на военную базу, полицейский участок, на штаб терроризмом не является. Точно так же в ответ армия имеет право разбомбить базу повстанцев, но не соседнюю деревню (что уже является военным преступлением). Вооруженное нападение на силовиков и органы власти – это тоже очень опасное преступление, но это мятеж, а не теракт. Поэтому нападение протестующих на власть и хозяев жизни – это гражданский мятеж, а погром – это гражданский терроризм. Такой же точно по своему моральному смыслу, как волгоградский теракт.

Но в российском обществе с его государствоцентричностью все наоборот – как самое страшное воспринимается и наказывается атака на тех, кто профессионально подготовлен и специально обмундирован для конфликтов с толпой, атака на охраняемые объекты – символы власти. И почти безнаказанными оказываются те, кто атакует самых беззащитных. Так и государство, и гражданское общество специально отбирают легитимные таргеты для гражданского террора.

NewTimes.ru /newtimes.ru/b/h.gif" target="_blank">http://newtimes.ru/b/h.gif) no-repeat; height: 0.25em; margin: 1.2em 0"> Майдан-2015: без Кличко и Тимошенко Насыщенное событиями заседание Верховной Рады Украины Полный текст

ВЛАДИМИР НАДЕИН


Едва лишь вы, путешествуя на юг, проезжаете Бахмач-Конотоп, как рельсы под вашим вагоном начинают ходить ходуном. Стакан с чаем, который в России стоял, чуть подрагивая, в Украине сходит с ума и норовит спрыгнуть со столика. Впечатление такое, будто железнодорожные пути последний раз подсыпали еще при Андропове. Люди как рельсы. Российский перрон высокомерен и малолюден. Украинская сторона суетлива, назойлива и в глаза не смотрит. На русских станциях гривны не берут, за Бахмачем рублям рады. На перронах всюду, включая Киев, обменные пункты закрыты, а вокруг шныряет масса пронырливых менял. Но будьте бдительны: надуют мгновенно, а милиция с ними в доле.

На машине не лучше. Таможенники как человеческий подвид редко источают обаяние, однако здешние хлопцы бьют все рекорды по хамству и мздоимству. Увы, знаменитая хохлацкая скаредность («Что не съем, то надкушу») — не только из анекдотов. На нелепой и отталкивающей украинско-российской границе эта черта усугубляется низкими зарплатами украинских таможенных чиновников, которые, лиши их поборов, положат зубы на полку. Но, судя по шеям и животам, голод ещё не на пороге.

О жутких делах, творимых по обе стороны этой братской границы, уже тысячу раз говорилось на двусторонних совещаниях разного уровня, включая президентский. Всё без толку. Россиянам в последние годы серьезно подняли довольствие, однако отозвалось это какими-то мелкими улучшениями. По-прежнему людей с нашей стороны мытарят беспричинно по нескольку часов. Впрочем, на той стороне ждать приходится намного дольше и безнадежнее. Поэтому гнев, пробуждаемый чиновной ленью на российской стороне, развеивается и быстро забывается при сопоставлении с щирым самостийным стяжательством.

Любые упреки, основанные на неприятных сравнениях, типичный украинский чиновник (если, конечно, снизойдёт до беседы) отвергает примерно так: «А вот платили бы нам, как в России, так и стояли бы вы, как в России. А тут Украина, бегаем за гривной. Как догоним, так и работаем».

Украинские таможенники достают всех. К усталым своим гастарбайтерам, возвращающимся после заработков домой, они особо безжалостны. Власти делали все, чтобы укротить разбой таможенников. Увольняли, понижали, депремировали. Все без толку, сладу нет. Это будто камнем в болото: бульк — и опять как было.

То же и с милицией. То же и с судьями. То же и с горсоветами. То же и с высшими властями, которые раз за разом возбуждаются модернизацией и ужесточениями. Бульк — и всё то же мздоимство. Бульк — и рука руку моет. Бульк — и вечный наш СССР.

Да и как властям справиться с СССР, если они сами из него и родом, и мозгами, и навыками, и доходами?

Любимое занятие украинского обывателя — сравнительный подсчет зарплат, пенсий, пособий в Украине и России. Это сравнение — самое горькое разочарование от независимости. Люди десятилетиями жили под гипнозом фольклорной пропаганды, будто они обитают в самой продвинутой части Советского Союза. Будто именно Украина и житница «одной шестой», и первая здравница, и ведущая оружейная мастерская, и главные морские ворота, и самая мудрая гильдия ученых («Канадцы приезжали — в полном восторге!»), и даже неофициальная кузница партийных кадров. Начальство республики тешилось тем, что оно почтительно козыряет не просто какому-то ЦК, но своему местечковому политбюро. Ни у одной советской республики, включая Россию, не было своего политбюро. Только у Украины. А ещё миллионы простых украинцев были твердо и непоколебимо уверены, что это они весь Союз кормят.

Этот миф, плотно въевшийся в мозги миллионов, во многом обеспечил лавинное одобрение независимости на референдуме в декабре 1991 года. В голосовании приняли участие без малого 32 миллиона жителей Украины. За независимость высказались 84,18 процента граждан. За неё проголосовал даже сплошь по-русски говорящий Крым (54,19 процента). Ликование было всеобщим. Твердые сыры в Киеве были еще вдвое дешевле, чем в Москве. В большой нужде стали помещения для спешно открывающихся зарубежных посольств. Украинцы еще не ведали, почем нынче фунт газа. Мой старый добрый знакомый поэт Дмитро Павлычко, с головою нырнувший в государственное строительство, радостно сообщил при случайной встрече в приемной президента Кравчука, что создание металлургического альянса Рур-Кривой Рог в полном разгаре.

Правительство Украины, только-только обретшей независимость, получило от народа такой необъятный аванс доверия, которого оно не смогло бы вернуть, даже если бы сплошь состояло из нобелевских лауреатов по экономике. Но оно состояло из личностей особого рода, общее имя которым «украинский партхозактив».

У меня, понятно, не могло быть общения с иезуитами средневековья, что удерживает меня от огульных обобщений. Может, иезуиты были еще хуже. И все же мерзость украинской партийной элиты не меркнет на любом фоне. Десятилетия жестоких чисток привели к созданию неповторимого подвида коммунистических млекопитающих. Они, как на подбор, были образом уродливы, а телом безобразно раскормлены. Они говорили на странном языке, на чудовищном партийном волапюке, когда каждое слово звучало оскорблением и лире Александра Пушкина, и струнам великого Кобзаря. Они были безмерно лживы, циничны, алчны, но главное: чтобы уцелеть, чтобы выжить в этой среде, они должны были истово исповедовать тотальное предательство. Личная преданность ценилась выше всего, но всерьез полагаться на неё можно было лишь «до первого милиционера». Только что они вылизывали все потные места данному начальнику, но вот назначили нового — и прежний кумир немедленно проклят, а новый босс немедленно воспет. Предательство было не грехом — нормой.

А ещё они были исконно, глубинно невежественны. Под конец советской власти они тоже, вроде нынешних, пристрастились к диссертациям. Но темы брали заведомо самоубийственные. Типа: «Роль партийного актива в подъеме яйценоскости птицеферм Закарпатья». Все, конечно, прекрасно знали, что не было ничего: ни роли, ни подъема. Но проходило на ура.

Возможно, строгий читатель упрекнёт меня за пристрастие к украинской партийной элите. К примеру, тупость партийных чиновников из Азербайджана или Узбекистана воспевали самые смешные анекдоты той поры. Однако, признаюсь, далеко не всегда удавалось определить, когда данный партийный бай воистину безмозглый баран, а когда лишь умело прикидывается. Все-таки Восток — дело тонкое, а в тех жарких краях зарвавшийся большевик, который не умел прятать свой ум, часто терял его вместе с головой. Но это так, к слову.

Едва ли не все, что делается руками, украинцы умели делать или не хуже, или даже лучше россиян. Это технологическое преимущество стало источником долгих и жестоких бед национальной экономики. С той продукцией, которую производили предприятия Украины, можно было завоевывать первые места в социалистических соревнованиях, однако нечего было делать на обновленных рынках России, не говоря уже о Европе. Поток дешевых вещей из Китая и Турции добил местную промышленность «для бедных», и производства, некогда ударно пыхтевшие в три смены, разграбленные и брошенные своими же работниками, стали, в лучшем случае, опрятными кладами для импортного барахла.

При Ельцине (и соответственно Кравчуке-Кучме) Украина не слишком отставала от России, поскольку цены на сырье вообще и, прежде всего, на углеводородное топливо оставались низкими. Но бочка нефти сначала за 25 долларов, потом за сорок, а потом и далеко за сто совершила резкий перелом. Газпром покорял Европу надежнее Жукова. Путин покончил с братским сюсюканьем и серией победоносных газовых войн заставил соседнюю Украину платить дороже всех прочих стран континента.

В третьем квартале 2013 года российский природный газ обходился национальной компании «Нафтогаз» примерно в 400 долларов за тысячу кубометров, заявил министр энергетики и угольной промышленности Украины Эдуард Ставицкий. Топливо для промышленности и населения — не утихающая головная боль страны, которая в Советском Союзе поспешила со сплошной газификацией. Но голь на выдумки хитра. Нефтепровод «Дружба» овладевает смежными профессиями. Его учат качать сырьё не только туда, но и обратно. И вот итог, пока, впрочем, промежуточный. Как сказал на днях премьер-министр Украины Николай Азаров, «газ российского происхождения, который Украина покупает у немецкой компанииRWE, обходится стране дешевле на 100 долларов за 1 тыс. куб. м, чем российский газ, который Украина покупает на границе с Россией».

Сколь ни странным это покажется стороннему наблюдателю, но этот грабеж братского народа, чуть прикрытый ветхой советской болтовней, вызывает в Украине много меньше возмущения, нежели это представляется при беглой оценке. Хотя большинство населения по-прежнему предано идеям национальной независимости, но энтузиазм вовсе не тот, что вызвал триумфальный референдум в декабре 1991 года. Вороватая и лживая партийно-комсомольская элита, которая с удовольствием поручила самой себе рассовать по частным карманам обобществлённую собственность республики, времени зря не теряла. Оранжевая революция, славный «памаранчовый майдан», завершилась беспросветной президентской кампанией 2010 года. Один киевский журналист назвал ее выбором «помiж жахом та ганьбою» (т.е. между ужасом и позором). Это про главных кандидатов в народные вожди, про неоднократно судимую Юлию Тимошенко и дважды осужденного Виктора Януковича. Слова стали крылатыми, а уж кто из них позор, а кто ужас — в этом давно и безуспешно пытаются разобраться украинские обыватели.

Став президентом Украины, Янукович перво-наперво взялся хлопотать насчет исполнительской вертикали. Высшие и местные бюрократы, продажные менты и те же чекисты, переименовавшие себя в «державну безпеку», угодливый судейский корпус, донецкие спонсоры и рейдеры — все они мгновенно стали поборниками советской дисциплины, не разбавленной никакими демократическими примесями. Резко возросло число миллиардеров. Половину отставных министров, что были «при Юле» — посадили. Другую половину перекупили. Самой Юлии Тимошенко наскребли на семь лет тюрьмы. Отменили законы, принятые при Ющенко, воскресили законы, принятые при Кучме.

И ещё заверили не скрывающий подозрительности Кремль, что «братское сближение» будет неуклонно продолжаться: вот только отладим вертикаль.

Но с вертикалью не ладилось. Не получалась она ни по-путински, ни по-лукашенковски, ни даже по-назарбаевски. Потребность не совпадала с возможностями. Три главные постсоветские деспотии давно изголодались бы и обносились, если бы исправно не подкреплялись питательными нефтяными коктейлями. (Белоруссия — за счет дешевых российских поставок, но это детали.) Вздыхая по российским пенсиям и зарплатам, украинцы, конечно, отдавали себе отчет, что 61 процент государственного бюджета «северного брата» обеспечивается продажей за границу углеводородного сырья и что, будь у них своя Тюмень, неизвестно, кто бы кому больше завидовал.

Впрочем, это лирика. А проза жизни гласит: в Украине внутренний валовой продукт (ВВП) в минувшем году был примерно 3800 долларов на душу населения. В России — в 3,6 раза больше. Разницу подарили природные сырьевые ресурсы, которые, как известно, всегда прекрасны и брака не ведают — по крайней мере, до той поры, пока их не испортит неумелая рука.

Соответственно с ВВП россияне в разы превосходят украинцев по зарплатам и пенсиям, стипендиями и пособиям. Сотни тысяч пенсионеров, постоянно живущих в Украине, не расстаются с российским гражданством, чтобы не терять ощутимой разницы в постоянных доходах. Военные и полиция преисполнены нескрываемой зависти.

Русская Украина — это не просто русскоговорящая Украина. Дело не только в языке, на котором люди обиходно общаются. Русская Украина — это своя история, свои традиции, своя ментальность. Она прочнее связана с советским прошлым. Ей присущи нелинейные, конкурентные, нередко конфликтные отношения с украинской Украиной, которая резко усилила свои позиции за годы независимости. В частности, её коньком стало настойчивое обновление официальной истории. Украинская Украина, часто вопреки противодействию русской части, активно вызывает из минувшего оболганных героев, оттирая засохшие плевки с запрещенных портретов и выставляя эти лики в красных углах. Украинский язык, прежде задавленный туповатой академичностью, расцвел и засверкал всеми красками буйной жизни, но армия по-прежнему предпочитает говорить по-русски. Страну раздирают два непримиримых центра идейных притяжений: Львов-Киев и Крым-Донбасс.

Русская Украина — предмет особых забот самых разных московских учреждений. Не знаю, есть ли здесь среди нас братские шпионы, но на территории Украины подрывная деятельность российской агентуры проводится широко, разнообразно и щедро. И главное — совершенно открыто. В Луганске, Одессе, Харькове студенты зашибают по три-пять долларов за час стояния с плакатом. Когда в Севастополь заходил американский крейсер, оплата поднималась до 10 долларов.

Владимир Путин — особая развилка, где расходятся дороги украинских общественных предпочтений. Его рейтинг подвержен колебаниям. Сейчас он стоит невысоко, о чем, впрочем, речь ниже. Однако и прежде, в начальные годы путинского правления, и теперь, полтора десятилетия спустя, социологические опросы показывают цифры его одобрения, которым могут завидовать едва ли не все украинские политики. Для многих из них одобрение Путина — желанный, но рискованный шаг, так как потери могут серьезно превзойти приобретения. Тем более что все знают манеру Путина: если пообещал чего дать, то даст непременно. Но когда, сколько, в каких купюрах и что потребует взамен — это всегда предмет нелегкого, а порою и безнадежного торга.

Осень 2013 года привнесла беспримерное новшество в беспорядочные российско-украинские сношения. Братьям по Киевской Руси выдали авансом 750 миллионов долларов. За полное членство в Таможенном союзе Украине пообещали конкретную выгоду в ежегодные 12 миллиардов долларов в год — прежде всего за счет низких, как для самих себя, цен на нефть и газ. Для украинского продовольствия и ширпотреба будут во всю ширь распахнуты ворота в необъятный российско-белорусско-казахстанский рынок. И много еще чего аппетитного и прибыльного.

А требуется-то от братских соседей всего-ничего. Именно: не ходить в Европу. Не подписывать Договоров об ассоциации с Европейским союзом. Не открывать с ним зону свободной торговли, которая превратит гордую Украину в служанку Брюсселя и колонию Общего рынка.

В конце концов, неужели украинцы такие бараны, что не видят разительной разницы между миллиардами долларов, которые от всего сердца предлагает щедрая Россия, и 1000-страничным проектом Договора об ассоциации с Европой?

«Бараны» — дословная характеристика, которую академик Сергей Глазьев дал братским коллегам в ходе телевизионной программы Дмитрия Киселёва. Возможно, академик погорячился. Хотя и то верно: им сулят такие деньги, а они кочевряжатся. Где же знаменитое хохлацкое «не съем, так надкушу»? Вот дождутся, что Путин передумает, тогда…

Только оно вряд ли, что в этот раз Путин передумает. Почему так — вопрос жизни и смерти. И не только для Украины. А потому давайте без суеты и спешки рассмотрим его в следующей публикации.

Шон Уокер (Shaun Walker)("The Guardian", Великобритания)



Тина Бидзинашвили с мужем со времен перестройки собирали в саду за домом яблоки, айву и груши. Этот сад они получили от местного колхоза в награду за упорный труд. Но вот как-то недавно утром они обнаружили, что вооруженные российские пограничники возводят с одной стороны сада ограждение из колючей проволоки.

Русские объяснили, что ее дом находится в грузинской деревне Гугутианкари, а сад на территории Южной Осетии — маленькой провинции, которую мировое сообщество считает частью Грузии, а Россия после войны 2008 года признала в качестве независимого государства.

Эту проволоку российские пограничники прокладывают в рамках «укрепления границ». По словам наблюдателей из ЕС, они уже проложили 40 километров проволоки, а также установили на столбах современные камеры слежения. Ограждение идет по административной границе советского времени, которая никогда не действовала на практике, и проходила через деревни, а иногда и прямо через частные дома. Это все равно, что демаркация границы между Кентом и Суссексом.

Данные работы внезапно привлекли к себе огромное внимание, так как в воскресенье в Грузии состоятся президентские выборы. Местные жители говорят, что проволоку устанавливают уже несколько месяцев, однако с приближением выборов стало важно демонстрировать жесткость в отношении России, и политики один за другим потянулись в перегораживаемые деревни, проявляя солидарность с жителями.

По словам грузинских политиков, укрепление границы это одна из составляющих все более провокационной политики Москвы, которую она проводит несмотря на то, что год назад победу на выборах одержал миллиардер-олигарх Бидзина Иванишвили, сколотивший состояние в России и пообещавший улучшить отношения с северным соседом.

В этом году Россия сняла введенное в 2006 году торговое эмбарго на поставки грузинского вина и минеральной воды, и эти товары начали возвращаться на российский рынок. По информации грузинской стороны, с лета в Россию было отправлено более 10 миллионов бутылок вина. Похоже, что будет подписано еще одно соглашение, благодаря которому в Россию вернутся цитрусовые. Это даст неплохой стимул в основном аграрной экономике Грузии.

Но примирительные заявления из Тбилиси и постепенное восстановление торговых отношений омрачается строительством пограничных заграждений и решением российского правительства пригласить в качестве факелоносца на церемонию открытия зимних Олимпийских игр в Сочи военного летчика, который бомбил Грузию в 2008 году. В грузинском обществе раздаются требования бойкотировать Олимпиаду, которая пройдет всего в нескольких километрах от границы с Абхазией, еще одной грузинской провинции, вышедшей из ее состава и признанной Россией в качестве независимого государства.
Грузинские села Южной Осетии, сожженные после войны

«Решение об участим в Олимпиаде было для нас очень трудным, но мы решили, что оно будет верным, — сказал спецпредставитель по восстановлению отношений Грузии с Россией Зураб Абашидзе. — Однако эти провокационные действия осложняют ситуацию. Если все и дальше пойдет таким путем, мы можем передумать».

Как заявил ветеран политической аналитики Александр Рондели, последние события доказали, что вина за плохие отношения Грузии с северным соседом лежит не только на Михаиле Саакашвили, чье правительство в 2008 году спровоцировало войну с Россией. «Иванишвили сделал все возможное, чтобы угодить им, и каков результат? России не нравится ни один из наших президентов. Для нас нормализация отношений означает добрососедство, а для них — превращение Грузии в вассала».

По обе стороны границы стоят войска, хотя соглашение о прекращении огня это запрещает. Такая ситуация порождает опасения в том, что небольшое недоразумение или стычка могут перерасти в нечто большее. С грузинской стороны хорошо вооруженные мужчины в полевой форме несут охрану закамуфлированной базы, примыкающей к кладбищу в селе Земо-Никози, которое расположено на холме со стороны южноосетинской столицы Цхинвали. Полицейские шевроны на форме не могут ввести в заблуждение никого. На южноосетинской стороне Россия построила 19 пограничных застав. Номинально пограничники не входят в состав вооруженных сил, но они хорошо вооружены и организационно принадлежат российской службе безопасности ФСБ.
В рамках соглашения о прекращении огня, заключенного при посредничестве французского президента Николя Саркози, была создана наблюдательная миссия ЕС. Ее члены инспектируют линию границы, вдоль которой русские устанавливают ограждение. Однако реальных полномочий у наблюдателей нет. Они не вооружены, и им не разрешается переходить на южноосетинскую сторону. Они просто совершают ежедневные объезды территории на своих бронированных внедорожниках Land Cruiser, следуя по изрытым колеями пыльным дорогам с грузинской стороны заграждений, и сообщают спутниковые координаты новых сооружений. В некоторых местах проволока отрезает деревни от соседних поселений, жители которых ходили друг к другу в гости с незапамятных времен. В других местах проволока отрезала людей от могил их усопших близких. А иногда, как в Гугутианкари, она проходит по дворам частных домов.

«Нам сказали, что если мы и дальше будем ухаживать за нашим садом, нас отвезут в Цхинвали и посадят в тюрьму, — говорит Тина Бидзинашвили о пограничниках, которые установили забор из колючей проволоки, отрезавший ее дом от сада. — Они говорят, что попасть в Южную Осетию мы можем только через законный контрольно-пропускной пункт».

Ближайший контрольно-пропускной пункт находится в нескольких километрах от села, и пройти через него очень непросто. Чтобы попасть в свой сад, Бидзинашвили придется ежедневно тратить на дорогу шесть часов. В ее доме жить нельзя, потому что его разбомбили во время войны, и поэтому ее семья — а это шесть человек — ютится в классе местной школы, превращенной в убежище для тех, кто потерял свои дома. Сад был для них последней надеждой, а теперь и его нет.

«Мы упорно трудились всю свою жизнь, — говорит Тина Бидзинашвили. — А теперь мы живем как свиньи».

Модернизация выборной системы резко замедлится. В числе прочего Центризбирком полностью откажется от использования комплексов обработки избирательных бюллетеней (КОИБ). Как сообщают "Ведомости", это следует из скорректированного проекта программы ускоренного технического переоснащения избирательной системы на 2011-2015 годы, опубликованного ЦИКом. Согласно документу, бюджет программы сократится с 12,6 миллиарда до 3,3 миллиарда рублей.

По словам председателя комиссии Владимира Чурова, нестабильность избирательного законодательства не позволяет оптимизировать затраты на технологическую модернизацию. Также потенциальное количество участников выборов значительно превосходит возможности электронных сканеров - они могут обрабатывать бюллетени длиной не более 182 строк (26 партий в двуязычном варианте). Те 11 440 комплексов, которые уже изготовлены, будут использоваться примерно на 7 процентах участков. Новые КОИБы ЦИК заказывать не будет, хотя первоначально планировалось оснастить ими 62 процента участков, на которых голосует 90 процентов избирателей.

Вместо этого Центризбирком намерен сосредоточиться на создании инфраструктуры, позволяющей осуществлять передачу протоколов в электронном виде прямо с участков - сейчас их везут в территориальные избирательные комиссии и уже там данные вводят в ГАС "Выборы"; опубликованная в сети информация юридически незначима. Целевые показатели программы ориентируют на то, что к 2015 году электронные протоколы должны отправлять 5 процентов участковых комиссий. Это позволит свести к минимуму негативное влияние человеческого фактора при подведении итогов голосования, утверждают авторы программы.

Комплексы электронного голосования (КЭГ позволяет голосовать без бюллетеней, простым нажатием кнопки) в качестве альтернативы КОИБам не рассматриваются, дал понять Чуров. В этом, по его словам, такэе виновата нестабильность законодательства, не позволяющая заблаговременно изготовить программное обеспечение. Однако новая редакция программы предусматривает усовершенствование такого аппарата. Как подтвердил руководитель Федерального центра информатизации при ЦИКе Михаил Попов, в четверг на совещании с председателями избиркомов представят прототип усовершенствованного КЭГа - теперь уже переносной аппарат владеет несколькими языками и обладает автономным источником питания. Предполагается, что он будет дешевле в производстве: сейчас изготовление одного такого комплекса обходится в 500 тысяч рублей.

В ходе последнего единого дня голосования, состоявшегося 8 сентября, тема нарушений на выборах поднималась сразу в нескольких регионах. В Москве оппозиционный кандидат в мэры Алексей Навальный потребовал пересчета голосов из-за массовых нарушений в Новой Москве и при надомном голосовании. Горизбирком отказался прислушаться к его аргументам. В результате победителем выборов мэра в первом туре с результатом чуть более 51 процента был объявлен врио градоначальника Сергей Собянин. В Подмосковье и Екатеринбурге были выявлены вбросы бюллетеней и "карусели", в Екатеринбурге в день выборов распространялись агитационные смс-сообщения и фальшивые листовки, во Владимире избирательный бюллетень был отпечатан с ошибкой.

Президент Владимир Путин на встрече с избранными губернаторами заявил, что прошедшие 8 сентября в России выборы были "легитимными, прозрачными и подконтрольными". "Такого в нашей стране не было никогда, да и в других странах, пожалуй, еще нет", - заявил он. Во всех регионах, кроме Забайкалья, победу на выборах глав субъектов федерации одержали единоросы.

АЛЕКСАНДР РЫКЛИН

Поздно вечером 23 октября Комитет протестных действий обсудил на своем заседании ситуацию с фактическим отказом мэрии Москвы согласовать протестный марш в приемлемом для заявителей формате. При этом большинство членов Комитета высказали мнение, что необходимо сделать все возможное для проведения шествия, в котором собираются участвовать тысячи граждан нашей страны, граждан, которым небезразлична судьба политзаключенных в России. В итоге было принято решение обратиться в мэрию с еще одним предложением. Вот письмо, которое минувшей ночью было направлено в Департамент региональной безопасности при правительстве Москвы.
"Мы, заявители протестной акции 27 октября в Москве, осознавая свою ответственность перед тысячами граждан России, желающих выразить свою поддержку всем политзаключенным нашей страны и, в том числе, узникам 6 мая, готовы пойти на компромисс с Департаментом региональной безопасности правительства Москвы в вопросе определения окончательного формата шествия 27 октября. Мы готовы отказаться от части заявленного маршрута, а именно — от движения по Мясницкой улице и организованного возложения цветов к Соловецкому камню. Мы согласны ограничить численность участников акции 20 тысячами человек.
В то же время мы настаиваем на проведении шествия по обеим сторонам Бульварного кольца от Страстного бульвара до Чистопрудного, в начале которого, возле станции метро "Чистые пруды", намереваемся закончить нашу акцию.
Мы были бы признательны сотрудникам Департамента региональной безопасности при правительстве Москвы, если бы они взяли на себя труд ответить на наши предложения до 13:00 24 октября.
В случае отсутствия положительного ответа на наши предложения к вышеуказанному времени, заявители шествия 27 октября будут считать, что мэрия Москвы отказалась согласовать данную акцию".

Иэн Бреммер (Ian Bremmer)– президент консалтинговой фирмы Eurasia Group, профессор международных исследований Нью-Йоркского университета и пишущий редактор National Interest.
The National Interest", США)






Возникает впечатление, что кризис на рынке финансов, самая мощная рецессия в США за семьдесят лет, кризис еврозоны, грозящий ее развалом, и беспорядки на Ближнем Востоке создали недостаточно бед и проблем для одного десятилетия. Теперь беспокойство и волнение перемещаются на самые привлекательные в мире формирующиеся рынки. За последние несколько месяцев мы стали свидетелями резких скачков индийской валюты, мощных и яростных общенациональных протестов в Турции и Бразилии, антиправительственных демонстраций в России, забастовок и насилия в Южной Африке и зловещего экономического спада во всех этих странах.

Как показала кровавая бойня и неразбериха в Сирии, неопределенность усиливается из-за того, что сегодня нет ни одной страны или прочного альянса стран, которые способны и готовы взять на себя роль последовательного лидера. Администрация Обамы и республиканцы в конгрессе не хотят настраивать против себя уставшее от войны американское общество, проливая кровь на Ближнем Востоке и тратя средства в Европе. Европейские руководители завязли в решении проблем еврозоны. И хотя государства с формирующимися рынками хотят быть более заметными на международной арене, у них дома слишком много трудностей и проблем, чтобы брать на себя дополнительные обязательства за рубежом. А поскольку никто не обеспечивает предсказуемое лидерство, международные проблемы в предстоящие годы могут с большей вероятностью перерастать в кризисы, а мировые пожары будут пылать дольше и жарче.
Торговец продает сладкий картофель на улице в Пекине

Поэтому весьма примечательно то, что Китай в такой ситуации не производит никакого шума, особенно если учесть, что в этой гигантской стране только что произошла смена руководства, осуществляемая раз в десятилетие, что там налицо замедление темпов роста, а недавно прошел показательный процесс над одним из самых известных в стране политиков – и все это в течение нескольких месяцев. А если принять во внимание еще и то, что крупнейшие торговые партнеры Китая Европа и Америка пока не восстановили свои позиции, что в динамичном когда-то развивающемся мире замедляется рост, и что в самом Китае набирают темпы социально-экономические перемены, возникает впечатление, что сейчас мы просто переживаем затишье перед китайской бурей.

Но делать на это ставку не стоит. Сегодня Китай чрезвычайно стабилен и имеет большой запас жизненных сил, чего многие не осознают; а у его политического руководства есть необходимые инструменты и ресурсы для управления замедляющейся экономикой и сдерживания беспорядков, которые может спровоцировать такое замедление. Эта страна прошла огромный путь за удивительно короткое время. Сегодня у нее вторая в мире экономика, которая по размерам больше, чем у всех ее партнеров по БРИКС вместе взятых (это Индия, Россия, Бразилия и Южная Африка). В 1977 году на долю Китая приходилось всего 0,6% мировой торговли, а в 2012 году он стал крупнейшей в мире торговой державой. Сегодня 124 страны считают Китай своим крупнейшим торговым партнером, в то время как США – всего 76. Ожидается, что к концу года КНР станет крупнейшим в мире импортером энергоресурсов. Сегодня он уже является ведущим источником углеродных выбросов, имеет крупнейший автомобильный рынок и рынок смартфонов. Доступ к интернету сегодня есть примерно у 600 000 000 его граждан. Благодаря всем этим успехам китайский народ положительно отзывается о своем руководстве.

Тот факт, что Пекину пока удается избегать брожения и неопределенности, которые сегодня стали настоящим бедствием для многих стран, это хорошая новость для тех, чья экономическая стабильность зависит от силы Китая. Но это плохая новость для тех, кто надеется, что китайские руководители скоро начнут по-новому относиться к мировой политике и к рыночному капитализму. Люди со стороны, и в частности американцы, призывают Китай стать «ответственной заинтересованной стороной» в международной системе и вслух высказывают пожелания о том, чтобы он вел себя как глобальный партнер в условиях, когда его экономика все больше вкладывает инвестиции в страны и компании по всему миру. Они хотят, чтобы прежде всего Китай ценил мир и предсказуемость. Однако очень мало указаний на то, что это происходит на самом деле. Пекин по-прежнему ограничивает свое участие в международных спорах расчетливыми действиями по защите собственных и весьма разнообразных коммерческих интересов, а также дипломатическими усилиями по сдерживанию американского и по распространению своего влияния.

Кое-кто также выражает надежду, что новое поколение китайских руководителей начнет по примеру Горбачева кампанию политической открытости и гласности у себя дома. Но и это тоже весьма маловероятно. Хотя некоторые представители китайской руководящей элиты слишком молоды, и не помнят жестокий хаос «культурной революции» 1960-х и 1970-х годов, они хорошо запомнили, до чего горбачевские реформы довели Советский Союз в 1980-х и в начале 1990-х годов – и к чему они привели самого Горбачева.

Не следует также ждать от Китая скорого отказа от государственного капитализма, хотя есть планы повышения его эффективности. Китайские лидеры знают, что им надо постепенно сокращать участие государства в экономике, поскольку они стремятся уйти от экономической модели, которая слишком зависима от корпоративных и государственных инвестиций. Страна также должна совершить переход от экономики 20-го века, базирующейся на обрабатывающей промышленности, к модели цифровой эпохи, основанной на силе китайских инноваций.

Оба эти перехода потребуют передачи значительной части средств и полномочий по принятию решений из государственных в частные руки. И хотя китайские руководители признают необходимость таких перемен, они стараются действовать постепенно. Руководство продемонстрировало немалую оперативность, осуществляя преобразования в китайской банковской системе и открывая новые отрасли экономики для зарубежных инвестиций. Однако пока оно работает в основном над совершенствованием модели развития страны под государственным управлением, и вовсе не стремится похоронить эту модель. Государственный капитализм это система, в которой политическое руководство при помощи государственных компаний, ведущих частных фирм, государственных банков и инвестиционных фондов стремится обеспечить Китаю рост, рабочие места и богатство, не усиливая при этом потенциальных политических конкурентов внутри страны и не теряя контроль над темпами роста. Такая система лежит в основе китайского успеха на протяжении многих лет, и она сохранит свою центральную роль в развитии страны еще долго. Государственные предприятия и их дочерние компании сегодня обеспечивают более половины производства в Китае и более половины рабочих мест в стране. Их преобладание легко подтвердить. В 2012 году в рейтинге 500 крупнейших мировых компаний Fortune Global 500 присутствовали 70 китайских корпораций, и 65 из них были государственными.

Мы также вряд ли станем свидетелями паузы в военном строительстве Китая, хотя его политическое руководство в последнее время занимает менее конфронтационные позиции по отношению к соседям. В 2012 году произошло резкое усиление территориальных конфликтов с Японией в Восточно-Китайском море, а также с Вьетнамом, Филиппинами и прочими странами в Южно-Китайском море. Затем, когда к власти в этом году пришли председатель Си Цзиньпин и премьер-министр Ли Кэцян, новое руководство приложило немало усилий для ослабления напряженности в регионе и в отношениях с США.
Однако представители военных кругов и органов безопасности со временем могут воспротивиться таким сдвигам. В Народно-освободительной армии Китая «ястребов» больше, чем в любой другой государственной сфере, и если не считать идеологических и стратегических разногласий с гражданским руководством, финансирование армии в перспективе будет определяться способностью военных доказывать обществу, что они играют главную роль в обеспечении безопасности страны.

Даже когда китайская экономика превзойдет американскую и займет первое место в мире, Китай останется довольно бедной страной, у которой масса фундаментальных неразрешенных проблем, связанных с ее будущим. Его однопартийная политика и довольно прочная социальная стабильность опровергают апокалиптические прогнозы вот уже более двадцати лет. Однако то, что Китай сможет уверенно двигаться в ближайшее будущее, не должно порождать недооценку его долгосрочных проблем.

Не все его проблемы и испытания будут носить внутренний характер. Поскольку Китай в своем развитии все больше зависит от расширения и углубления торговых и инвестиционных связей со всеми регионами мира, руководство страны будет сталкиваться с самыми разными формами международных конфликтов, в урегулировании которых у него мало опыта, особенно что касается Ближнего Востока. Кроме того, оно скорее всего столкнется с тем, что глобальное экономическое присутствие вовсе не дает глобальное влияние.

Восстановление динамизма американской экономики, перестройка еврозоны, неразбериха на Ближнем Востоке и очень разные судьбы формирующихся рынков это чрезвычайно важные темы. Однако Китай с его проблемами и их последствиями для всех и каждого будет самым важным джокером еще довольно долго. А поскольку все мы очень заинтересованы в его стабильности, китайские проблемы будут и нашими проблемами тоже.

Люди предсказывают жесткую посадку китайской экономике и серьезные проблемы Коммунистической партии Китая уже как минимум четверть века. Менеджер хедж-фонда Джим Чанос (Jim Chanos) в 2009 году начал предупреждать о том, что рынок недвижимости этой страны переместил китайскую экономику на «беговую дорожку, ведущую в ад». Аналитик из французского банка Société Générale Вэй Яо (Wei Yao) в этом году выступил с предостережением о том, что Китай в ближайшем будущем может столкнуться с «моментом Мински» (неплатежеспособность заемщиков в случае прекращения роста – прим. перев.), рухнув под тяжестью долгов, накопленных китайскими компаниями. Автор написанной в 2001 году книги «The Coming Collapse of China» (Грядущий крах Китая) Гордон Чан (Gordon Chang) утверждает, что текущее замедление темпов роста китайской экономики это не что иное, как «момент Лемана», имея в виду крупнейшее банкротство в американской истории. У Чаноса, Вэя и Чана немало единомышленников, и когда-нибудь они могут оказаться правы со своими утверждениями. Но каковы бы ни были дисбалансы в китайской экономике, они в ближайшее время вряд ли вызовут угрожающие режиму беспорядки, потому что тридцать лет непрекращающегося бурного роста и разбухшая национальная гордость дали руководству страны значительный политический капитал.

Китайским плановым органам надо отдать должное. Они проводят содержательные и далеко идущие экономические реформы намного последовательнее и дольше, чем политическое руководство в любой другой стране с формирующимся рынком. В государстве, для которого крестьянские восстания издавна являются настоящим бедствием, они привели в движение некогда статичное общество, позволив сотням миллионов рабочих совершать челночное движение между деревнями и быстро растущими городами. Они вложили огромные средства в строительство дорог, мостов и портов для перевозки продукции, а также в коммуникационные сети для передачи информации. В 2001 году они опровергли прогнозы скептиков, добившись вступления Китая во Всемирную торговую организацию. И они в целом выполняют правила и требования ВТО. Китайские плановики действовали весьма оперативно в начале финансового кризиса 2008 года, стимулируя рост и занятость за счет выделения дополнительных средств на строительство инфраструктуры. Не менее важно и то, что они противостоят дальнейшим действиям в этом направлении в период текущего спада, чтобы начать следующий этап реформ, который требует устранить зависимость от государственных расходов и инвестиций.

Перемены происходят и в управлении часто критикуемым банковским сектором Китая. Огромные суммы рискованных кредитов необходимо лучше регулировать. Правда, как и в Европейском центробанке, в Китае есть средства для наполнения капиталами терпящих бедствие институтов при изменении правил управления финансовым рынком. Это не долговременное решение, однако Пекин, скорее всего, сумеет найти равновесие между урегулированием этих проблем и обеспечением устойчивого роста – не допустив в ближайшей перспективе жесткой посадки, которой ждут некоторые аналитики.

Но для иностранцев, надеющихся выгадать от роста Китая, есть и тревожные новости, заключающиеся в том, что государственно-капиталистическая модель развития по-прежнему очень сильна. Многие иностранные компании, в том числе, американские, будут как и раньше получать колоссальные прибыли от коммерческих связей с государственными компаниями. Однако государственный капитализм вредит иностранным фирмам двумя способами. Он ослабляет зарубежные транснациональные компании, которые вынуждены конкурировать со своими государственными соперниками из Китая, получающими значительную финансовую и политическую поддержку от своего правительства. Это порождает всевозможные препятствия и риски для иностранных фирм, вкладывающих капиталы и работающих в Китае. Много лет назад Китай в своем стремлении получить доступ к зарубежным инвестициям, технологиям и управленческим знаниям открыл рынки страны и приветствовал приход иностранцев. Но когда по мере наплыва этих ресурсов китайские компании начали наращивать собственные силы и все чаще стали смотреть на иностранные фирмы как на конкурентов, а не как на потенциальных партнеров, они воспользовались своими связями с политическим руководством на государственном и на местном уровне, чтобы склонить ситуацию в свою пользу. Некоторые китайские руководители местного уровня и управленцы из корпораций всегда выступали против иностранной конкуренции на своей территории.

Последним примером прямого государственного вмешательства в китайскую экономику стало выделение в 2011 году «развивающихся стратегических отраслей», которые представляют особый интерес для государства, стремящегося к созданию системы собственных, внутренних инноваций, чтобы помочь местным компаниям подняться как можно выше в цепочке добавления стоимости. Иностранные инвестиции в данные сектора приветствуются, и кто-то сможет время от времени и дальше получать очень неплохую прибыль. Но те зарубежные компании, что приходят на этот рынок, зачастую вынуждены делиться передовыми технологиями с китайскими партнерами, так как в противном случае их просто украдут китайские же конкуренты. Эта проблема со временем будет только усиливаться.

Кроме того, в самых разных потребительских секторах западные фирмы сегодня оказываются в совершенно непредсказуемой рабочей среде. Всем хорошо известны истории о тяжеловесах из сферы информационных технологий Apple, Google и Yahoo, а также о их борьбе с китайским правительством. Но гораздо менее известны другие эпизоды. В декабре 2012 года китайская государственная вещательная компания опубликовала доклад по результатам журналистского расследования, в котором обвинила американскую розничную компанию по продаже фаст-фуда Kentucky Fried Chicken в том, что она накачивает антибиотиками продаваемых в Китае цыплят. Спустя месяц объем продаж KFC в стране снизился на 40 с лишним процентов. Аналогичным образом китайские государственные СМИ поступили с компаниями Volkswagen, McDonald’s и с французской фирмой Carrefour. Недавние расследования по коррупционным делам сосредоточились на фармацевтической отрасли. Были проведены антимонопольные расследования против других продовольственных компаний. Скорее всего, в предстоящие месяцы будут заведены дела и в других отраслях. Видимо, такие действия призваны сгладить общественное возмущение фактами коррупции в рядах правящей партии и ослабить иностранную критику в адрес китайских компаний. Но как часто случается в Китае, иностранные фирмы столкнутся с усилением давления со стороны регулирующих органов.

Но больше всего нас должна тревожить не сегодняшняя сила Китая, а неопределенность относительно китайского будущего. Хотя Китаю пока удается избегать той неустойчивости и волнений, которые мы наблюдаем в текущем году в Турции и Бразилии, а также насилия, возникшего на Ближнем Востоке, эта страна среди государств с формирующимся рынком развивается наименее предсказуемо.

Во-первых, есть проблема стареющего китайского населения, ставшая отчасти результатом политики одного ребенка. В 1980 году средний возраст в Китае был 22 года. К 2020 году этот показатель может увеличиться до 38, а к 2040-му до 47 лет. Сегодня в Китае уже почти двести миллионов граждан старше шестидесяти лет, а к 2025 году это количество вырастет до трехсот миллионов.

Численность трудоспособного населения начнет соответственно снижаться, и экономика не сможет развиваться без значительного увеличения производительности каждого работника. Без тех инноваций, что порождают технико-технологические изменения и увеличивают производительность, спад в китайской экономике начнется гораздо быстрее, чем кажется ее руководителям. И это произойдет в момент, когда система социальной защиты населения, находящаяся в процессе становления, подвергнется серьезным испытаниям на прочность.
Рабочие в Гонконге
Поможет ли процесс реформирования Китая решить эти проблемы? Пока это неясно.

Усилия по сохранению общественного мира в Китае осложняет расширяющаяся пропасть между богатыми и бедными. В 2012 году коэффициент Джини в Китае (им измеряется неравенство в доходах от 0 до 1, и чем выше показатель, тем больше неравенство) достиг 0,47. Некоторые аналитики полагают, что если коэффициент Джини выше 0,4, то это можно считать предупредительным сигналом о грядущих беспорядках. Следует также учесть, что эту цифру опубликовало китайское правительство, и поэтому она может не соответствовать действительности. А что думает о будущем Китая его собственная бизнес-элита? В июле 2012 года исследовательская организация Hurun Report, изучающая поведение и взгляды самых состоятельных граждан Китая, сообщила, что более 60% респондентов либо подали документы на выезд из страны, либо уже эмигрировали. Более 85% сообщили, что их дети учатся за рубежом.

Самым большим испытанием для Китая станет его уникальный недостаток, лежащий в основе сегодняшней мощи этой страны: государственный капитализм. Волнения в обществе могут создать проблемы для руководства, но государственный капитализм, составляющий основу роста китайской экономики и создания новых рабочих мест, будет играть колоссальную роль, определяя, насколько сильными могут стать эти волнения. Хотя руководство многих крупнейших государственных предприятий Китая вполне профессионально и компетентно, система государственного капитализма подвержена всем тем недостаткам, связанным с неэффективностью и коррупцией, которые существуют в любой системе, управляемой государством. Особенно если это авторитарное государство. Ее главная цель состоит в создании и сохранении рабочих мест, в достижении инвестиционных целей, обеспечивающих стабильность государства и богатство тем немногим, кто обладает хорошими связями, Кроме того, цель такой системы – не допускать творческой активности, которая реагирует на потребности общества в новых и более качественных товарах и услугах. Вот почему государственный капитализм неспособен создавать долговечное и охватывающее широкие слои общества благосостояние, которое является основой для строительства инновационной экономики цифровой эпохи.

Когда государственный капитализм построен, ликвидировать его крайне сложно, ибо те, кто получают выгоду от этой системы, обладают достаточным влиянием в кругах правящей элиты, чтобы противодействовать попыткам ее реформирования. Основанный на инновациях и самовозрождающийся экономический успех базируется на «творческом разрушении». Это такой процесс, когда получают свободу работники, ресурсы и идеи, ранее удерживавшие на плаву одну компанию или отрасль. Они создают новые комбинаторные формы для производства новых продуктов и услуг, отвечающих растущим пожеланиям и потребностям потребителей. Те, кто руководят государственно-капиталистической системой в Китае, боятся творческого разрушения, так как не могут контролировать процесс создания победителей и проигравших, а также темпы этого движения. Когда умирают старые предприятия, их работники теряют рабочие места и зарплату, а поэтому риск социальных волнений повышается. Даже при свободном рынке в потере рабочих мест и зарплат всегда обвиняют политиков. Но когда государство владеет компанией, которая владеет заводом, ее обязанность создавать и защищать рабочие места становится более очевидной.

Государственный капитализм невозможно сохранять бесконечно, потому что Китай уже утрачивает некоторые преимущества, на которых строится его управляемая государством и ориентированная на экспорт экономика. Когда премьер Вэнь Цзябао объявил несколько лет назад о том, что модель развития Китая «неустойчива, несбалансированна, несогласованна и непрочна», отчасти это заявление объяснялось пониманием того, что рост в Китае уже вызывает потребность в повышении зарплаты заводским рабочим, и что этот процесс неизбежно сведет на нет преимущество по показателям издержек себестоимости, которое несколько лет назад заставляло многие иностранные фирмы переносить производство в Китай. Сегодня все больше китайских компаний пытаются сохранить свои конкурентные преимущества за счет переноса собственного производства на более дешевые рынки рабочей силы в Юго-Восточной Азии.

Другие страны Азии уже проходили через это. Обеспечиваемое за счет экспорта развитие когда-то спасло от бедности послевоенную Японию. Вслед за Японией по этому пути пошли Тайвань и Южная Корея. Япония в 1970-х, Тайвань в 1980-х, а Южная Корея в 1990-х годах совершили тот переход, который сейчас предстоит Китаю: они перешли от экспортно ориентированной экономики к модели с более умеренными темпами роста, которая стабилизируется за счет покупательной способности среднего класса. Однако все три страны либо уже были демократическими, либо начали во время этого перехода процесс политической либерализации. Может ли китайская авторитарная система амортизировать удары, которые обязательно возникнут в переходный период? Это тоже пока неясно.

Кроме того, китайских лидеров ожидают беспрецедентные испытания на международной арене. Экономические интересы страны заставляют китайское правительство и государственные компании все глубже проникать в рискованные в политическом плане страны. Между тем, революционные изменения в нефтедобыче и методах бурения снизили зависимость США от ближневосточной нефти. За последние три года Соединенные Штаты уменьшили объемы импорта из стран ОПЕК на 20 с лишним процентов. К 2020 году они могут стать крупнейшей в мире нефтедобывающей страной, а к 2035 году полностью обеспечить себя энергоресурсами за счет местной добычи. А Китай все больше зависит от импорта из таких стран как Саудовская Аравия, Иран, Ирак, Ливия, Судан и Венесуэла. Пекину пока удается проводить политику невмешательства в дела других государств, но в связи с тем, что Вашингтон проявляет все меньше желания заниматься ближневосточными проблемами, Китаю из-за его энергетического голода придется заполнить этот вакуум. Таким образом, Пекин окажется втянутым в конфликты, в урегулировании которых у него мало опыта.

Ситуация осложняется еще и тем, что хотя у Китая есть инвестиционные партнеры, влиятельных союзников у него нет. Под такими влиятельными союзниками подразумеваются страны, разделяющие политические ценности Пекина и способные внести весомый вклад в обеспечение безопасности Китая. Даже Россия, которая часто строит обструкции в Совете Безопасности ООН заодно с Китаем, и та вряд ли пойдет на углубление военных связей с Пекином. Эти страны продолжают борьбу за влияние в Центральной Азии, которая находится между ними, а преобладающим настроением в военном истэблишменте России и Китая остается глубокое недоверие к намерениям друг друга. Сотрудничать в рамках срыва американских планов легко и просто. А вот работать над изменением статус-кво в международных делах гораздо сложнее. Китай не может также рассчитывать на укрепление своей «мягкой силы» в целях расширения собственного влияния. Китайский язык вряд ли заменит английский в качестве языка глобальной поп-культуры, и кроме того, Китаю не хватает идеологической привлекательности, которая когда-то влекла значительную часть развивающихся стран к Советскому Союзу.

В сегодняшнем мире, где страны не могут в одиночку защищать свои интересы, Китаю будет очень трудно создавать прочные партнерства, укрепляющие его власть и влияние.

Вашингтон придерживается весьма толковой позиции по поводу непредсказуемости китайского будущего. Он сочетает прямое взаимодействие с китайскими руководителями и стратегию страхования от рисков, в рамках которой углубляет политические, торговые, инвестиционные и военные связи со многими соседями Китая. Такова цель «перебалансировки» с привязкой к Азии. В рамках этого плана Соединенные Штаты твердо намерены играть в данном регионе роль всестороннего и долгосрочного партнера. Это поможет приводить в действие общемировой рост в следующем поколении, но одновременно создаст немало проблем в сфере безопасности. А в условиях отсутствия объединяющих организационных структур на континенте, где нет ни Азиатского Союза, ни азиатской НАТО, эффективно управлять этими процессами будет довольно сложно. В частности, в Восточной Азии расположен мощный и постоянно развивающийся центр власти и влияния Китай, там же находится динамичная и развитая Южная Корея, а также Япония, сохраняющая лидирующие позиции среди промышленно развитых стран. Но это также та арена, на которой будет давать о себе знать соперничество Китая с Японией, Индией и рядом других государств Юго-Восточной Азии, а «темная лошадка» Северная Корея будет и дальше создавать обстановку неопределенности и повышенного риска.

В рамках «перебалансировки» значительная часть военно-морских сил и средств США будет перемещаться в сторону Азии. Однако центральным компонентом этой стратегии останется создание Транстихоокеанского партнерства. Это колоссальное торговое объединение, в котором примут участие более десятка стран Азиатско-Тихоокеанского региона. Очень важно то, что новое правительство Японии во главе с премьер-министром Синдзо Абэ преодолело традиционное японское нежелание участвовать в многосторонних соглашениях, которые открывают важнейшие отрасли экономики, и начало переговоры о членстве в этом партнерстве. А в прошлом году вступило в силу соглашение о свободной торговле между США и Южной Кореей.


Кое-кто в Китае усматривает в Транстихоокеанском партнерстве попытку сдержать китайскую экспансию, а поэтому очень мало шансов на то, что Пекин с самого начала будет стремиться к вступлению в него, поскольку это соглашение откроет для международной конкуренции те отрасли экономики, которые в Китае пока недостаточно сильны, чтобы противостоять ей. Даже если председатель Си направит Китай к вступлению в это партнерство более быстрыми темпами, чем ожидается, из-за сложностей многостороннего переговорного процесса КНР вступит в него еще очень нескоро. Но членство в Транстихоокеанском партнерстве не мешает странам-участницам заключать торговые и инвестиционные соглашения с Китаем или с любой другой страной, не входящей в это объединение. А это позволит США использовать партнерство в качестве страховки от растущего регионального влияния Китая, и в то же время оставит двери открытыми для углубления сотрудничества в будущем. Это как раз то равновесие, которое необходимо.

Хотя у администрации Обамы имеется правильная стратегия, эта стратегия не дает ей тех приоритетов, которых она заслуживает. Кроме того, администрация очень легко отвлекается на другие вопросы, особенно на проблемы Ближнего Востока. Вашингтон не может себе позволить игнорировать события в Сирии, Египте и других горячих точках. Да и будущее еврозоны окажет далеко идущее воздействие на американскую экономику. События в Латинской Америке исключительно важны для американской безопасности и благополучия. Однако работа по перебалансировке только началась, и возможности непосредственного взаимодействия с Китаем используются пока не в полной мере.

Америка и Китай это две самые крупные экономики, две ведущие торговые державы и два самых больших загрязнителя окружающей среды. Америка самая большая страна-должник, а Китай самый крупный кредитор. Без максимально возможного сотрудничества между ведущими сложившимися державами и державами развивающимися невозможно восстановить равновесие в мировой экономике, замедлить климатические изменения, ответить на новые угрозы безопасности и отстоять мир и процветание в Азии. Эта работа соответствует интересам обеих стран и обоих правительств.

Президенту Бараку Обаме и председателю Си Цзиньпину есть о чем поговорить. На начальном этапе переговорного процесса в повестку должны войти такие вопросы как будущее крупнейших двусторонних торговых отношений в истории, потенциал взаимовыгодного сотрудничества в сфере безопасности, будущее Корейского полуострова, сдерживание конфликтов в киберпространстве, возможности для совместной разработки энергоэффективных технологий, средства для поддержания и стимулирования экономического роста, борьба с климатическими изменениями и сотни других тем. И надо четко понимать следующее: президенты сами должны возглавить эти усилия, чтобы привлечь к ним необходимое внимание.

Довольно легко перечислить то, в чем интересы Америки и Китая расходятся. Китайские лидеры не согласятся принять на себя международные обязательства, которые ослабят их возможности по поддержанию стабильности внутри страны. Они продолжат повышать курс китайской валюты, но такими темпами, которые обеспечат развитие страны, а не сведение дебета с кредитом в бухгалтерских книгах Вашингтона. Они не воспримут критику по поводу своей политики в вопросах прав человека, а также подходов к Тайваню и Тибету.

Американские лидеры, со своей стороны, продолжат оказывать давление на Китай, чтобы тот принял на себя больше обязательств по противодействию угрозам безопасности, которые негативно влияют на экономику США и Китая. Они будут и дальше настаивать на защите Китаем прав интеллектуальной собственности, соблюдении правил торговли и инвестиций, и работе по урегулированию территориальных споров с китайскими соседями, которые могут вспыхнуть с новой силой и выйти из-под контроля. Кроме того, американские руководители будут настаивать на том, чтобы Китай предоставил больше свобод своим гражданам, даже прекрасно понимая, что Пекин будет этому сопротивляться.

Источники разногласий очевидны, но они не должны мешать двум странам улучшать двусторонние отношения, где только это возможно. Отсутствие прогресса в одной области не должно замедлять работу в другой. В сегодняшнем мире многое зависит от готовности и способности Америки и Китая сотрудничать там, где они могут это делать – на благо своих народов и всего мира.

NewTimes.ru /newtimes.ru/b/h.gif" target="_blank">http://newtimes.ru/b/h.gif) no-repeat; height: 0.25em; margin: 1.2em 0"> Загнанный поэт Полный текст

@wludss:

Светлой памяти людей погибших за веру в счастье.... http://t.co/V8sPqmAuHM

памятник погибшим в январе 1942 года старикам,женщинам и младенцам убитых своими соседями только за то что родились евреемя












Михаил Выгон ( Михаил Выгон - имя в Крыму известное. Молоденький сержант-артиллерист после Великой Отечественной войны закончил пединститут и несколько десятилетий работал потом в Ялте учителем-словесником. Был из лучших учителей, одним из заметнейших представителей крымской интеллигенции. Его служением стало широкое поле просветительской деятельности. Выпустил несколько книг. Среди них - о пребывании Пушкина и Толстого в Крыму. Не чуждался текущей литературной жизни, а его обзоры книжных и журнальных новинок в городской библиотеке и в Доме учителя до сих пор вспоминаются ялтинцами.
Судьба разбросала воспитанников М.И. Выгона по всему миру. Есть среди них ученые, педагоги, врачи, инженеры. Школьными учениками Выгона были поэты Сергей Новиков и Григорий Остер.
В 1991 году он вслед за детьми и внуками переехал в Израиль. Недавно там вышла еще одна его книга - «Еврейское счастье в степи под Джанкоем», рассказ о примечательной и почти забытой страничке истории Крыма. О том, как в конце 20-х годов на засушливых целинных землях Приазовья возникли села евреев-переселенцев из украинской, белорусской, российской глубинки. Вчерашние ремесленники, мелкие торговцы становились земледельцами, появились виноградник, пшеничные поля, сады, фермы, клубы, школы на родном языке. Затем были коллективизация, война, фашистская оккупация и величайшая трагедия Холокоста. В Крыму она обернулась расстрелом тысяч беззащитных людей, главным образом женщин, детей, стариков, только за то, что они были евреями. В Майфельде, родной деревне М.И. Выгона мученическую смерть приняли 1500 человек.
Обо всем этом, о несостоявшемся «счастье в степи под Джанкоем», где прошли его детские годы и юность, откуда он ушел на фронт, рассказывает автор.)

Об этом небольшом еврейском поселке в степном Крыму есть заметка в Краткой Еврейской энциклопедии. В знаменитой «Черной книге» под редакцией Василия Гроссмана и Ильи Эренбурга рассказано о зверском расстреле в январе 1942 года свыше полутора тысяч евреев на окраине села Майфельд. Замечательный детский поэт Лейб Квитко под пытками не выдал имен майфельдских учительниц Клары Израилевны Гольденберг и Марии Борисовны Рабинковой, рассказавших поэту, члену Еврейского Антифашистского комитета, о бедственном положении вернувшихся из эвакуации евреев-колхозников, о грязной пене антисемитизма, оставшейся после изгнания немецких оккупантов. Об этом степном поселке есть и сочувственная, с учетом брежневской свободы слова, статья в томе «Крымская область» Украинской энциклопедии.

Несколько лет тому назад в Иерусалиме скончалась Ципора Хайкина. Дочь черниговских евреев-переселенцев, она закончила еврейскую школу в Майфельде, после школы – мединститут, добровольно ушла в армию и четыре года шла фронтовыми дорогами до Победы. Ее старший брат погиб в первые месяцы войны, а младшего, моего ровесника Володю Хайкина, война догнала через 25 лет, не давая ни минуты покоя после тяжелого ранения. 50 лет Ципора Хайкина врачевала, исцеляла, спешила на помощь людям.

В последние годы заслуженная докторша настойчиво собирала материалы о судьбе своих земляков, о трагедии майфельдцев, зарытых в противотанковом рву за виноградником, где долгие годы в поте лица трудилась ее мать, мудрая еврейка Гнеся Хайкина. Она приехала к внучке в Израиль с надеждой, что здесь увековечат каждую еврейскую судьбу, каждое имя погибших.

Смерть старой еврейской докторши, прошедшей все круги военного лихолетья, еще раз напомнила мне, что нас остается все меньше, что ряды наши редеют, что уцелевшие, дожившие до лучших времен, обязаны, пока не угаснет память, рассказать о тех, кто жил рядом со мной, кого я знал с детства, о тех, кто не увидел небо в победных салютах.


Михаил Выгон
Ямпольский Пинхус Рувимович (Петр Романович) (1907— 1981),
секретарь Крымского ОК ВКП(б), уполномоченный обкома в партизанских отрядах Крыма, начальник Центральной оперативной группы (25.11.42-29.01.44), командир Северного соединения (29.01.44-20.04.44). Михаил Выгон
Кушнир Яков Михайлович (1923-2008),
с первых до последних дней находился в рядах народных мстителей Крыма. Был бойцом, командиром группы, а с осени 1943 года командиром партизанского отряда. Награжден орденом Красного знамени и многими медалями.

Уходят живые свидетели тех огненных лет. Я знаю, что в Майфельдской средней школе помнят своих довоенных учеников и учителей. Но где эти редкие памятные материалы? Жаль, что мой земляк, выпускник Майфельдской школы Иосиф Керлер, ставший известным еврейским поэтом, узником сталинских концлагерей, так и не написал о своих школьных годах. Не знаю, оставил ли мой школьный товарищ Яков Кушнир, бесстрашный крымский партизан, правдивый рассказ о своих товарищах, партизанах-майфельдцах, погибших в крымских лесах. А сколько их там полегло! Абрам Бальшин и Самуил Рыжиков, Мишура Абрамович и Абрам Раппопорт, отец и сын Зарецкие...

Мне долгие годы казалось, что я помню все, что я помню всех. Теперь я понял, что ошибаюсь. Пока еще не поздно, пишу я эти заметки о моем родном Майфельде, о моей школе, самой лучшей на свете, о товарищах, которые ушли безвозвратно, о земляках, которые сгинули навечно, которых сегодня, наверно, и вспоминать уже некому.

Давным-давно, в 1970-м, к 25-летию Победы, я с Симой Исааковной Даниман, вдовой погибшего на фронте прославленного председателя нашего колхоза, попал на прием к секретарю Джанкойского райкома партии Кобылянскому. Мы показали ему список выпускников Майфельдской средней школы и список колхозников, погибших на фронтах войны и в партизанских отрядах. Сытый партайгеноссе с золотой звездой Героя труда долго читал список и с усмешкой изрек:

– Так выходит, что Россию спасли Хайкины и Абрамовичи? Нет, дорогие мои, нас не поймут.

– Простите, да, они спасали Россию вместе с Покрышкиным и Матросовым, Кожедубом и Заслоновым, Панфиловым и Аслановым... Я недавно был в украинском селе Павлыш, в школе народного учителя Сухомлинского: там на постаменте все фамилии заканчиваются на -ко и -чук, потому что это украинское село. В школе имени Налбадяна в Ереване все фамилии погибших героев на -ян. Потому что это армянская школа, оттуда армянские парни ушли на войну и погибли. У нас в еврейском селе была еврейская школа, и выпускники ее были евреями. Все очень просто, товарищ секретарь.

– Я вас понимаю, друзья мои, а вот другие не поймут. Там сейчас другие люди живут.

– Это правда, – со слезами сказала тетя Сима. – Там сейчас другие люди живут, бывшие полицаи и каратели, отсидевшие по приговорам советских судов по 15-20 лет за пособничество фашистам. В трехстах метрах от рва, где лежат 1530 замученных евреев, целая улица выросла бывших палачей... Они точно не поймут...

Правда, какое им дело до памяти о Борисе Делеви и Юде Пеймере, о Марии Кричевской и Семене Вайнштейне, Лазаре Рыжикове и Пейсахе Кацмане, о Мейере Данимане и Моисее Пеймере, о братьях Вульфсонах, об Абраме Эйдельберге и Иделе Данимане, о сыне его, навеки 19-летнем Израиле...

Когда-то Илья Эренбург с грустью заметил: «Тяжело тому, кто все помнит». Если мы, еще живые, не расскажем правду о былом, все обрастет легендами, исчезнут имена, факты, а главное – уйдет навсегда сам дух того времени. Я хорошо знаю, что молодость с каждым годом жизни становится прекрасней. И сегодня мы, вспоминая свое босоногое детство, забываем о том, как трудно давалось еврейское счастье в степи под Джанкоем. И пресловутые «твердые задания», и дикие случаи назначенного раскулачивания, и подлые штрафы за «субботние прогулы», и ночной арест группы несчастных уманских хасидов, исчезнувших навсегда, и антирелигиозные карнавалы, и «пустопорожние трудодни», и разгром синагоги, и насильственный посев хлопка и сои вместо пшеницы, и феодальные налоги на каждую корову, на каждое дерево, и десятилетия жизни крепостного беспаспортного колхозника.

Как это ни грустно, я остался последним летописцем еврейского переселенческого поселка, затерявшегося в крымской степи под Джанкоем. Эти записки по памяти – мой долг перед людьми, мечтавшими о еврейском счастье на земле. Если я кого-то не упомянул, если я что-то забыл, если я в чем-то ошибся, если память меня подвела – простите, не ищите злого умысла. В этих записках названы имена, факты, события, но это не историческое исследование, а живое свидетельство человека, который все это видел своими глазами. Может быть, найдется еще ученый историк, который напишет точнее и лучше.

Редкий читатель, кому попадут эти скромные записки, невольно скажет, что это просто сказки, а не история. И будет прав. Это и есть сказки о несостоявшемся еврейском счастье на чужой земле.

Последняя школьная елка

31 декабря 1940 года в нашей школе шумно и весело кружился новогодний хоровод. Директор школы, недавно награжденный орденом, Соломон Яковлевич Брин обратился к нам с речью. Он говорил как старый меламед, растягивая слова и подчеркивая каждое слово взмахом руки:

– Ребята! Дорогие дети мои! – он сделал значительную паузу и продолжал: – Вот сейчас, ровно в 12 часов, кончается тысяча девятьсот сороковой год и сразу же начинается тысяча девятьсот сорок первый год. С новым годом, родные мои, годом счастья и светлых надежд! – Он высоко поднял над головой большие карманные часы и весь зал восторженно встретил бой курантов, отсчитанный репродуктором...

Большинство из тех старшеклассников, кто заполнил актовый зал нашей любимой школы, уже никогда не увидят елочных огоньков: завтра была война.

...Майфельдскую среднюю школу построили с помощью Агро-Джойнта в 1931 году. Ее первым директором был талантливый учитель-энтузиаст, физик Цаль Генионский. Он создал первый педагогический коллектив. Это были молодые, энергичные люди, выпускники Московского университета и Крымского пединститута, бесконечно преданные своему учительскому долгу.

Это была необычная школа для степной деревни начала 30-х годов прошлого века: прекрасно оборудованные кабинеты физики, химии, биологии, богатая библиотека, школьные мастерские, обширный пришкольный участок с садом, с виноградником, спортивная площадка. В школе был свой духовой оркестр, самодеятельный театр, множество кружков. Школа стала родным домом для сотен деревенских ребят: голодных подкармливали в школьной столовой, разутым и раздетым к 1 сентября давали обувь и скромную одежду, бесплатные учебники (один учебник на двоих ребят, живущих по соседству).

Все преподавание в школе до 1940 года велось на языке идиш, но русский язык и литературу вели прекрасные педагоги Мария Борисовная Рабинкова, Михаил Иосифович Тоин, Галина Борисовна Тогларис. Мою первую учительницу хаверте Басю (Басю Ароновну Зеликсон) я запомнил на всю жизнь. Как и многих других учителей, ее расстреляли фашистские палачи в январе 1942 года. Помню учителя-физика Абрама Борисовича Хайкина (в студенческие годы он приезжал из Ленинграда и работал в поле в страдную пору, помогая родным, жившим очень скромно), историка Григория Сергеевича Левина, погибшего в партизанских горах Крыма, учительницу химии Клару Израилевну Гольденберг, молодую выпускницу пединститута Софью Моисеевну Голод.

В школе были прекрасные преподаватели математики во главе в завучем Цилей Исааковной Лотаревой: недаром десятки выпускников школы поступали в лучшие технические институты Москвы, Харькова, Днепропетровска, а Герман Финкельсон и Яков Крейнин, успешно защитив диссертации, десятки лет преподавали в высших учебных заведениях страны.

Широкой популярностью пользовался школьный самодеятельный театр, в котором блистали Миша Лотарев, Илья Абрамович, Полина Гройсман. В репертуаре школьного театра шли с успехом спектакли по пьесам «Без вины виноватые» А. Островского, «Коварство и любовь» Ф. Шиллера, «Бар-Кохба» Самуила Галкина, «Слава» В. Гусева, пьесы Л. Кушнирова, Переца Маркиша и почему-то «Платон Кречет» А. Корнейчука.

Школьный театр выезжал в соседние еврейские колхозы, где их восторженно встречали. А считанные рубли, собранные на гастролях, уходили на покупку костюмов, грима, материала для декораций.

Сегодня, когда у меня за плечами почти полувековая сладкая каторга учительского труда, я понимаю, что в моей школе не все было так сказочно хорошо, как мне казалось, что среди тех, кто учил нас уму-разуму, попадались иногда случайные люди или просто неприкаянные чудаки.

Переводили в следующий класс простым голосованием.
– Кто за то, чтобы Михеле перевели в 4-й класс?
– А кто за то, чтоб Абремеле стал четвероклассником? Он, правда, читает плохо, но на обрезке виноградника мальчик был первым...

Потом приехала какая-то строгая комиссия и всех нас пересадили на класс ниже. Никто не роптал: родители школьными делами не занимались, никаких родительских комитетов не было, а мы были рады еще на год продлить свое беззаботное детство.

Помню, что новый учебный год в 6-м классе мы начали без уроков географии. Прошел месяц, и вот директор школы привел в наш класс учителя географии. Называли мы его хавер Рохлин. Это был худощавый человек лет 40, плохо одетый, какой-то неухоженный, с редкими прокуренными зубами. Когда он открывал классный журнал, очки его сползали на кончик носа и он их поминутно возвращал на место.

Уроки новый учитель проводил непривычно, по только ему одному известной методике. Сначала опрос, строго по учебнику отвечали три ученика. Все получали оценки «очень хорошо» и «хорошо» в зависимости от того, как близко к тексту заданного параграфа звучал ответ. Это занимало 10-12 минут. А после «опроса» начиналось главное – рассказ учителя Рохлина.

Не думаю, чтоб этот бедняк бывал в Париже и Египте, путешествовал по Тибету или замирал от восторга в музеях Италии, но он рассказывал об этом так вдохновенно, так правдиво, со множеством деталей, с десятками имен и названий, что мы верили каждому слову его и слушали с затаенным вниманием. Особенно полюбились нам рассказы учителя о великих открытиях.

Вот он отодвигал классный журнал, подходил к карте, висевшей на стене, брал в руку указку (у него было несколько указок, аккуратно вырезанных нами) и начинал рассказ:
– Чего они забегали, скажите мне, ребята? Чего им не сиделось в своей Испании, в Англии, в Португалии? Чего им не хватало, как вы думаете, дорогие мои мальчики и девочки?

И начинались наши совместные путешествия с Геродотом, с Колумбом, с Афанасием Никитиным, с Васко да Гамо, с Георгием Седовым и Раулем Амундсеном. Учитель приносил на уроки старые атласы, подклеенные карты, путеводители по Крыму и Кавказу, цветные открытки с видами Парижа и Москвы. От него мы впервые узнали о таинственной Земле Санникова, о мудром проводнике Дерсу Узала.

Наш географ был, по-видимому, страстным книжником. Он хорошо знал романы Жюля Верна, книги Майн Рида и Фенимора Купера, знаменитую книгу Ивана Гончарова «Фрегат «Паллада» и рассказы о Сахалине Чехова и Дорошевича... Уроки проходили, конечно, на языке идиш. Не убежден, что хавер Рохлин обладал особым артистизмом, я помню, как будто это было вчера, как он пересказывал историю путешествия Вениамина Третьего из классического романа Менделе Мойхер-Сфорима. Тунеядовцы затеяли путешествие в неведомые страны и после нелепых, порой смешных, а порою трогательных приключений вдруг оказались снова в своей Тунеядовке. Наш учитель объяснил этот бесславный финал незадачливых шлимазелов очень просто: Вениамин и Сендерл не знали, простофили, что земля ведь круглая.

В конце учебного года географ наш исчез так же неожиданно, как и появился. А в школьную библиотеку квартирная хозяйка привезла на тачке несколько связок с книгами и коробками с цветными открытками, на которых изображены были египетские пирамида и Эйфелева башня, индийские пагоды и Невский проспект, портреты Колумба и бородатого Шмидта.

Где Вы, мой учитель хавер Рохлин? Куда забросила Вас судьба? Нет ответа. Начинался кровавый год 1937-й.

После окончания семилетки класс наш заметно поредел: многие ребята ушли учиться в техникумы Чеботарки, Феодосии, Кременчуга, Одессы: там еще сохранились средние специальные учебные заведения на языке идиш. Правда, из соседних еврейских колхозов приехали новые восьмиклассники, с которыми старожилы и закончили «огненный выпуск» 1941 года.

Появились и новые учителя. Историю начала преподавать у нас молодая учительница Геня Шмулевна, выпускница одного из украинских пединститутов. Вскоре мы поняли, что новенькая историчка не очень сильна в науках, никогда не отрывалась от учебника, к тому же она просто замирала от страха, переступая порог нашего класса. Однажды произошел на уроке инцидент, о котором вспоминаю с болью и со стыдом.

Группа крепких учеников дома подготовила несколько вопросов «на засыпку» и в начале урока стала донимать молодую учительницу. Она сбивчиво, невпопад стала отвечать, но ее перебивали, подлавливали на ошибках. И она заплакала. Я тогда не понимал еще, что дети бывают жестоки.

Больше Геня Шмулевна в нашем классе не появлялась.

Пролетела сказочная школьная пора. Шла война. Я, молодой сержант-зенитчик, вместе с командой ехал в воинском эшелоне за новыми артиллерийскими орудиями. На одной из приуральских станций я с котелками побежал на станцию за кипятком. И вдруг в окошке я увидел знакомое лицо. Это была моя учительница истории Геня Шмулевна. Закутанная в платок, в валенках, не по летам постаревшая, она отпускала кипяток. Я окликнул ее. Она сразу меня узнала: ведь я был одним из тех, кто больше других ей досаждал, кто не давал ей покоя своими каверзными вопросами. Мы молча обнялись.

Я побежал к товарищам и рассказал им о неожиданной встрече. Они тоже недавно были учениками, славные ярославские ребята. Мы собрали в вещмешок немного сухарей, кулек сахара, несколько пакетиков пшенной каши, банку тушенки, а в полотенце завернули кусок мыла. Геня Шмулевна неловко держала в замерзших руках солдатские подарки и плакала.

Мы почти ничего не знали о школе, о судьбе односельчан, о родных и близких.

Как сложилась судьба моей учительницы, так неудачно начавшей свой первый учебный год, я не знаю. Но убежден, что она простила наш буйный, неприветливый класс, который почти весь был убит на войне.

Была еще одна важная сторона школьного воспитания: нас учили трудиться, и делали это так умело, так талантливо, что никто не считал обузой ухаживать за садом и виноградником, копаться в огороде, а летом работать в полевом стане. Многие старшеклассники с интересом изучали трактор, во время уборки работали помощниками комбайнеров, возили на бестарках зерно, копнили солому, убирали фрукты. Мы все были не белоручками, и это нас спасало в трудные годы войны и в тяжкие полуголодные послевоенные годы.

Если вспомнить трагедию страны в 30-е годы прошлого века, особенно после убийства Кирова, жизнь в школе даже сегодня кажется оазисом добра и радости. Но с высоты прошедших лет хочется трезво осмыслить идеологическую основу школьного воспитания.

Мы учились в еврейской школе, но в учебных программах не было ни одного урока по истории еврейского народа. В школьной библиотеке не было ни одной книги историка Дубнова, ни одного тома Еврейской энциклопедии. На уроках истории ни разу не упоминалась древняя Иудея, ни слова о римском владычестве, ни об освободительных войнах Хасмонеев, ни об инквизиции, ни о кровавых погромах Богдана Хмельницкого, которого официально провозгласили народным героем.

В довоенное время мы сдавали ежегодно экзамены по многим предметам. По истории экзамен сдавали в 7-м классе, в 9-м и 10-м, выпускном. Никогда, ни разу ни в одном экзаменационном билете, а они спускались сверху, утвержденные Наркомпросом, не было вопроса, связанного с историей еврейского народа.

Знаменитую книгу Эрнеста Ренана «История израильского народа» я впервые прочитал в студенческие годы в библиотеке моего профессора Алексея Ивановича Барановича, а легендарную Еврейскую энциклопедию под редакцией Гаркави Каценельсона я впервые увидел в доме доктора Шварца в Ялте.

Мы учились в еврейской школе, но на уроках еврейской литературы никогда не упоминался Иосиф Флавий. Да что Флавий, никто не знал наших современников Шауля Черниховского, талантливого поэта и переводчика, знатока Гомера и «Слова о полку Игореве»; никто не видел книг певца еврейского местечка Бен-Ами, писавшего по-русски и на идиш. О Хаиме-Нахмане Бялике говорили лишь как о буржуазном националисте, а его гениальную поэму о Кишиневском погроме и не вспоминали. Всемирно известный прозаик и драматург Шолом Аш, чьи произведения переводились на все европейские языки, а пьесы ставились на сценах лучших театров мира, считался врагом Советского Союза, агентом мирового сионизма.

Мы знали только пролетарских поэтов, революционных писателей, урезанное творчество Менделе Мойхер-Сфорима, Шолом Алейхема, Ицхока-Лейбуша Переца, книги советских писателей, представителей социалистического реализма. В нашей школе бывали еврейские литераторы из Киева и Москвы. Помню, как Лейб Квитко читал на идиш свои детские стихи, как мы аплодировали поэту, читавшему известное стихотворение «Письмо товарищу Ворошилову». Нотэ Лурье читал отрывки из романа «Дер степ руфт» («Степь зовет») о жизни новых еврейских хлеборобов.

Роман Нотэ Лурье считался почти классикой. О нем писала центральная «Правда», его сравнивали с «Поднятой целиной», о нем с похвалой говорил на I съезде советских писателей сам Александр Корнейчук.

Молодой еврейский прозаик, писавший на идиш, рассказывал в романе об организации колхоза в отсталом хуторе Бурьяновке. Главная героиня – молодая коммунистка Элька Руднер, уполномоченная райкома партии, энергичный организатор, беспощадный борец против отсталых элементов. Мы изучали роман в классе, писали сочинения, не понимая, что книга эта лживая, типичный образчик соцреализма. А за стенами школы шла совсем другая жизнь, без плакатного энтузиазма, в тяжелом труде, в беспросветных буднях.

Вот такой еврейской литературой забивали нам головы созидатели новой культуры. Все талантливое, самобытное, не вписывавшееся в казенные стандарты, просто уничтожалось, как это случилось с талантливым еврейским поэтом Изей Хармсом, погибшим в 1937 году.

Еврейскую литературу в старших классах вел Рувим Давыдович Майзель, выпускник еврейского отделения Московского университета. Наш молодой учитель был знаком со многими известными еврейскими писателями, рассказывал нам о спектаклях театра Соломона Михоэлса, о встречах с Перецом Маркишем и Давидом Бергельсоном. Любимым поэтом нашего учителя был Перец Маркиш. Когда в 1940 году была напечатана «Поэма о Сталине» известного поэта, Рувим Давыдович, уже директор школы, вдохновенно читал ее нам. Мы, к сожалению, знали только советского Маркиша, награжденного орденом Ленина, другого Маркиша, талантливого поэта-новатора, мы тогда не знали. Может быть, и учитель наш не знал или не хотел знать.

Когда в школьном драмкружке начали репетировать пьесу Маркиша «Семья Овадис», наш учитель осторожно посоветовал отказаться от опасной затеи: у главного героя пьесы Зайвла Овадиса, председателя передового колхоза, сын Шайка уехал в Палестину. А вот Соломон Михоэлс не побоялся и поставил яркий спектакль по пьесе известного поэта.

После окончания 9-го класса в 1940 году нашу школу перевели на русский язык обучения: по «просьбе трудящихся» все еврейские школы были закрыты, даже в начальных классах идиш не преподавали. В школах страны обучали детей на десятках языков, только не на идиш. Тогда начался тихий погром еврейской культуры в стране победившего социализма, который завершился с улюлюканьем мерзкой клеветой в 1948-1953 годах.

Заканчивал школу наш класс в 1941 году, уже русскую школу. Еврейские дети получили среднее образование как люди без национальных корней, без истории своего народа, без своего языка. Идиш тоже постепенно уходил из обихода, только дома можно было слышать живой и сочный идиш. О национальной гордости великороссов нам вдалбливали на уроках, о еврейской национальной гордости не принято было говорить.

Заканчивая свои заметки о родной школе, я по-прежнему признаюсь ей в любви. Жизнь на самых крутых поворотах доказала, что она воспитала немало честных тружеников, храбрых воинов, порядочных людей.

Мой рассказ о Майфельдской средней школе 1931-1941 годов был бы неполным, если бы я не назвал имена тех, кто погиб на войне против фашизма. Список этот с горькими прочерками, память подводит, а спросить уже, к сожалению, почти не у кого.

Вот кого я помню поименно:
1. Богорад Матвей, студент Ленинградского судостроительного института.
2. Кричевская Мария, студентка техникума, партизанка, погибшая в Брянских лесах.
3. Раппопорт Абрам, студент химико-технологического института, погиб в 1942 году в партизанском отряде в Крыму.
4. Ингман Шимон, студент, погиб в 1941 году.
5. Рыжиков Самуил, студент Одесского института, погиб в партизанском отряде в 1942 году.
6. Хайкин Борис, зоотехник, погиб летом 1941 года.
7. Рыжиков Лазарь, агроном, пропал без вести в 1942 году.
8. Воскобойников Владимир, студент, погиб в 1942 году.
9. Абрамович Мишура, выпускник 1941 года, погиб в партизанских горах Крыма весной 1942 года.
10. Бальшин Абрам, ученик 9 класса, погиб смертью героя в партизанских лесах Крыма осенью 1942 года.
11. Зарецкий Яков, выпускник 1941 года, крымский партизан, погиб вместе с отцом Менделем Зарецким в 1942 году.
12. Шарфштейн Гирш, выпускник 1941 года, погиб на фронте в 1943 году.
13. Неухман Михаил, выпускник 1941 года, погиб в боях за Кавказ в 1942 году.
14. Дубин Матвей, выпускник 1941 года, погиб под Новороссийском в 1943 году.
15. Делеви Борис, выпускник 1938 года, погиб в боях под Смоленском осенью 1941 года.
16. Сорокин Александр, выпускник 1938 года, курсант военно-морского училища, погиб под Ленинградом.
17. Вайнштейн Израиль, закончил девять классов в 1941 году, погиб осенью 1942 года на подступах к Сталинграду.
18. Даниман Израиль, закончил девять классов в 1941 году, погиб в ноябре 1943 года при форсировании Днепра под Киевом.
19. Розенберг Михаил, закончил школу в 1941 году, пропал без вести в 1943 году.
20. Вульфсон Хиля, закончил девять классов в 1941 году, пропал без вести под Ржевом.
21. Левин Зяма, закончил девять классов в 1941 году, погиб в партизанском отряде в Белоруссии.
22. Дехтяр Абрам, закончил девять классов в 1941 году, погиб на фронте в 1943 году.
23. Шур Михаил, закончил девятый класс в 1941 году, погиб на фронте, пропал без вести.

Я хорошо знаю, что не назвал еще много имен.

От рук фашистских палачей и их добровольных приспешников погибли Мина Даниман, Сарра Каган, Моисей Шварц, Моисей Вайн, Зинаида Левина, Хаюня Шапиро, сестры Мармур, Лея Бер, Лия Вайспапир, Галя Сорокина, Самуил Зеличонок.

Сегодня нет смысла опровергать устоявшуюся клевету о том, что евреи воевали в Ташкенте. Я помню газетную страницу со статьей Виктора Астафьева, утверждавшего, что он на войне не встретил ни одного еврея, хотя сам был солдатом армии, командармом которой был еврей – генерал, Герой Советского Союза. А с А. Солженицыным спорить бесполезно. Зачем?

На войне сражались десятки бывших воспитанников нашей школы. Назову лишь несколько имен: Яков Крейнин, офицер-артиллерист; Яков Шарфштейн, офицер-десантник, полковник в отставке; Михаил Годин, полковник в отставке; Иосиф Сорокин, связист; Ханон Хейфец, полковник в отставке; Борис Хендриковский, Мифа Шемтова, Илья Абрамович, Ида Шарфштейн, Ривка Шарфштейн, майор медицинской службы, Лев Агранович, полковник в отставке; Буся Копыл, Яша Копыл, партизанский разведчик Яков Кушнир; Абрам Вайн, Лазарь Левин, Лазарь Львин, Ципора Хайкина, капитан медицинской службы.

Об одном из выпускников моей школы я хочу рассказать подробней. О жизни и творчестве Иосифа Керлера, талантливого поэта, писавшего на идиш, узника Воркутинского лагеря строго режима, автора десяти поэтических книг, в том числе мужественной книги «Гезанг цвишн цейн» («Песнь сквозь зубы»), отмеченной высокой премией имени Ицхока Зингера, бессменного редактора замечательного журнала «Ерушалаимер алманах», написано немало статей и волнующих воспоминаний.

Но я хочу вспомнить о школьном детстве будущего поэта, об ученике-старшекласснике, курчавом еврейском пареньке, юном поэте и артисте. Он был старше меня на 6 лет, но два учебных года Иосиф жил в нашей семье, так как интерната при школе не было, а родители его жили в отдаленном колхозе.

С отцом моим, религиозным евреем, у ретивого комсомольца, активиста «легкой кавалерии», отношения были сложные. Отъявленный безбожник, слагавший дерзкие богохульные стихи и устраивавший шумные антирелигиозные карнавалы, не мог принимать традиционные нормы кашрута в нашем доме и не признавал шабат. Но вне этих неразрешимых проблем, связанных с вечностью, Иосиф был родным человеком в нашем доме. Часто по вечерам, когда была свободная минута, мы с удовольствием слушали, как он мастерски читал Шолом-Алейхема и особенно знаменитый рассказ «Ди фруме кац» («Набожная кошка»).

Кто тогда мог подумать, что Иосиф Керлер, еврейский поэт, герой Великой Отечественной войны, прошедший сквозь все круги ада сталинских лагерей, напишет открытое письмо советскому правительству и к председателю Совета Министров СССР А.Н. Косыгину с единственным требованием – «отпустите нас домой!»

В открытом письме Иосифа Керлера есть одна благородная мысль, которую стоило бы напомнить тем представителям большой алии 90-х годов, которые забыли свое прошлое. Вот эти слова поэта, солдата, прекрасного человека, покидающего землю своей юности: «Верьте нам: никто больше нас не будет предан благородной памяти о той земле, которая приютила наших дедов и прадедов в годы долгих скитаний. Никто не может быть больше благодарен советским народам, внесшим самый большой вклад в дело освобождения всего человечества от фашистской чумы. Каждый из нас честно и самозабвенно трудился и воевал за землю, ставшую нам родной. Об этом мы никогда не забудем, покидая пределы России».

Через полгода после того, как письмо было передано советским властям и в правозащитные организации Запада, Иосиф и Анна Керлеры вместе со своим сыном Береле 25 марта 1971 года ступили на израильскую землю.

...Мы встретились через 25 лет в Ялте, в доме моего доброго друга писателя Станислава Славича. Однажды Виктор Некрасов привел в гостеприимный дом Славичей своего соседа по Ялтинскому дому творчества Литфонда. Это был Иосиф Керлер. Мы не сразу узнали друг друга: когда Иосиф в 1937 году уезжал учиться в техникум в Одессу, мне было 13 лет...

После этой неожиданной встречи он не раз бывал в нашем доме. Все, о чем мы сегодня читаем в его книгах «12 августа 1952-го» и «Избранная проза», я услышал тогда в своем ялтинском доме. Однажды ранней осенью, когда крымская земля особенно щедра, мы съездили в Майфельд. Отец мой еще был жив. Мы втроем пошли к тому скорбному месту, где были расстреляны полторы тысячи земляков поэта. Потом остановились возле школы, полуразрушенной во время бомбежки в начале 1944-го: говорят, что там был румынский госпиталь... Прощаясь, он обнял отца и тихо сказал на прощание: «Ибер а йор ин Ерушалаим!» Я думаю, что именно после этой встречи с расстрелянным детством были написаны эти пронзительные строки:

Сухой кусок – на третий день.
Сухой огонь – в груди.
Рубаху с плеч и шкуру с плеч –
С чужбины уходи!
Пусть ветви вцепятся – постой!
Пусть камни вопиют.
Пусть детство плачет сиротой –
Не оставайся тут!
От песен памяти своей
Ты сив и сед сейчас...
Не обернись, не оглядись, –
Уйди! И – в добрый час!

Москва, 1965
(Перевод А. Воловика)

Я приехал в Израиль, когда Иосиф Керлер был тяжело болен. Мы несколько раз говорили по телефону, вспоминали Майфельд, школу, учителей, наши ялтинские встречи. Мы так и не встретились... Я помню его живым.

Ну, что ж, – обо мне погорюйте, друзья,
Как водится меж людьми.
Но в жизни печалиться долго нельзя!
Она хороша, черт возьми!

Свои первые стихи Иосиф написал в школьные годы. Артистичный, ладный, с копной курчавых волос, он вдохновенно читал их на школьных вечерах. Он писал лирические строки о дружбе, о любви, о крымских степях, о трудовых делах своих земляков. Мне сегодня трудно оценить первые ученические опыты Иосифа Керлера, но уже в 17-18 лет он был любимцем Ирмы Друкера, а в 1938 году стихи молодого поэта печатали в газете «Дер эмес» («Правда»), его первым литературным редактором был известный поэт Арон Кушниров, его сразу заметили замечательные мастера Давид Гофштейн и Матвей Грубиян. За месяцы до войны Иосиф Керлер написал прекрасное стихотворение «Прощание», вошедшее в сборник «Виноградник моего отца»:

Мой конь одинокий прискачет в село –
Повисшее стремя,
Пустое седло...
Но, если увидишь коня у плетня,
Еще не считай, что убили меня.

Тебе принесут гимнастерку мою,
Набрякшую кровью в недавнем бою...
Но, если моя гимнастерка в крови,
Еще ты убитым меня не зови.

Когда же винтовку мою ты найдешь,
Прикладом примявшую спелую рожь,
То с этой минуты,
Надежд не храня,
Ты можешь считать, что убили меня.

(Перевод Юлии Нейман)

Иосиф Керлер был образованным человеком, закончил филологический факультет Московского университета. Он прекрасно знал русскую и мировую классику, но всю жизнь писал стихи и прозу только на идиш. Это его маме-лошн, язык, его детство, он совершенствовал его в школе, в литературной студии Ирмы Друкера, в театре великого Михоэлса. Он учился у Шолом-Алейхема и Самуила Галкина, у Давида Бергельсона и Давида Гофштейна. Он остался верен идиш и в Израиле, где, мягко говоря, его не очень чтут.

Язык родной. Каким щитом,
Каким заклятьем он храним?
Пробился он сквозь крах руин,
Сквозь пламя, пепел, бурелом.
– – – – – – – – – – – – – – – – – –
Он выжил, выжил, не зачах,
Его плоды питает прах
Шести мильонов. Нет, не зря
Зовет рассветом наш народ
Любой конец, любой исход.
Строка последняя – заря.

С этой верой в язык родной и умер старый поэт. Он хранил его на поле битвы в дни войны и в каторжных норах Воркуты. С этой верой жил и творил великий Исаак Башевес Зингер, увенчанный Нобелевской премией. Во имя бессмертия этого языка ушли на злую плаху Перец Маркиш и Давид Гофштейн.


После войны нашли свое достойное место в жизни большинство наших выпускников, уцелевших на горестных дорогах к Победе. Они растили хлеб, учили детей, врачевали больных, работали там, где было трудно, где нужны были умные головы, умелые руки и прочные знания. Вот несколько имен:

Вера Крейнина, Сима Хейфец стали врачами, Дора Гурман и Мира Урина, Юз Каплун и Абрам Темкин всю жизнь отдали школе, Лев Кацман и Яков Райда стали инженерами, в престижном КБ в Ленинграде главным конструктором около 40 лет проработал Иосиф Сорокин, в родном колхозе трудились Лилия Ициксон и Рахиль Хайкина, Самуил Вайнштейн и Клара Левина, в торговле работали Эмиль Каплун и Абрам Вайн, Натан Банд и Яков Копыл, Михаил Лотарев много лет был режиссером драматического театра, а Семен Пан стал профессиональным музыкантом, Яков Крейнин и Герман Финкельсон стали докторами математики. Наши бывшие ученики, прошедшие суровые испытания, самоотверженно трудились во всех уголках необъятной страны.


Один из немногих баловней судьбы, уцелевший на войне, я навестил своего старого школьного директора Соломона Яковлевича Брина. Он жил в Симферополе вместе с сыновьями, убежденными холостяками, уже поседевшими от войны и немалых лет, но по-прежнему веселыми, остроумными и милыми. Мой старый учитель был уже почти слепым, но меня сразу вспомнил.

Мы несколько часов проговорили, перелистали старый альбом, и вдруг я почувствовал, что у меня тоже был счастливый час ученичества. Этот час я пронесу сквозь годы и одарю его светом детей моих, внуков и учеников. Я никогда в детстве не мечтал стать учителем, но стал им потому, что во мне никогда не погасала память о счастье быть учеником.

– А помните, Соломон Яковлевич, последнюю нашу школьную елку?
Старик улыбнулся.
– Вот сейчас, ровно в 12 часов, кончается тысяча девятьсот сороковой год и сразу же начинается тысяча девятьсот сорок первый год...
За скромным столом никто не улыбнулся.
Стояла пронзительная печальная тишина.


На склоне лет, когда я, как сказал наш мудрец Шолом Алейхем, еду с ярмарки – фунем ярид, – я хочу назвать всех, кого помню, кого, может быть, уже и вспоминать некому.

Вот я и собрал на этих страницах памяти своих школьных товарищей – живых, кто сегодня еще с надеждой встречает рассвет, и мертвых, и кажется, что все они, вечно молодые (ведь «мертвые остаются молодыми»), воскрешенные из горького небытия, и седые ветераны, кружат в том последнем новогоднем хороводе.

Как убивали мою деревню...

В 1991 году в Крыму вышла «Книга печали» Гитель Губенко. Проделав огромную поисковую работу, проявив гражданское мужество, автор обнародовал списки евреев, погибших в Крыму в годы фашистской оккупации. Гитель Губенко потеряла родителей, расстрелянных у Бачеровского рва в Крыму.

Среди тысяч фамилий я нашел и своих земляков, погибших 15 января 1942 года на окраине Майфельда. Абрамович Любовь, Шкляр Абрам, Вайнер Хацкель, Вайнштейн Куся, Абрамов Янкель, Чернецкая Ида... В «Книге печали» только имена, разные даты рождения и одна у всех дата смерти, разные места рождения и одно место смерти – противотанковый ров у старого виноградника.

Когда в январе 1946 года я вернулся из армии, в деревне еще были свидетели страшной трагедии, их было немало, но рассказывали о ней только двое – Васса Финкельсон, чей муж умер от туберкулеза накануне войны, и вдова учителя Михаила Тоина, тоже погибшего в январское утро вместе со своими учениками. Другие или молчали, или охали и плакали, или просто избегали встречи.

Васса Финкельсон, милая русская женщина, веселая и отзывчивая, осталась вдовой с маленьким мальчиком на руках. Из деревни она не уехала: куда с ребенком ей пойти. А здесь дом, хозяйство, корова, сад. Да и русская она, все знают.

Когда по приказу немецкого коменданта в школу стали сгонять евреев, кто-то вспомнил, что мальчишка у нее от еврея, рыжего тракториста Зямки Финкельсона. Страх сковал ее душу, бессонными ночами мучилась: как спасти сына. Нашелся человек, механик из МТС, который сам вызвался помочь несчастной женщине. Он предложил Вассе выйти за него замуж, а сын, мол, плод тайной любви: муж болел, часто пропадал на лечении, вот они и согрешили. И мальчика спасли.

Дом Финкельсона стоял недалеко от школы, и Васса видела, как сгоняли ее односельчан, как на грузовиках привозили несчастных из соседних еврейских колхозов. Сначала объявили, что всех вывезут в Херсонскую область на спецработы. Но вскоре стало ясно, что всем им уготована смерть. В школе было холодно, людей не кормили, везде грязь, теснота. В первые дни еще как-то можно было передать ведро картошки, чайник с кипятком, буханку хлеба, но вскоре охранники устроили зверскую облаву, забрали все драгоценности: обручальные кольца, серьги, золотые коронки вырывали, верхнюю одежду срывали, обувь снимали...

В этой дикой расправе отличилась команда СД из Керчи. Активно помогали немецким палачам и некоторые местные жители. Особенно отличились Иван Пашко и Григорий Костенко. Никто из местных жителей не спас ни одного еврея, не спрятал ни одного ребенка, не приютил хоть на час, не накормил, не пригрел. А ведь все эти люди пришли в еврейский колхоз во времена голодомора на Украине, пришли голые и босые, нищие, обездоленные. Им дали хлеб и кров, построили дома, выделили земельные участки. Казалось, что они стали своими, близкими соседями, членами большой трудовой семьи. Разве я мог подумать, что наш сосед, колхозный шофер дядя Гриша, не раз катавший меня в кабине, на этой же машине будет свозить стариков и детей из «Фрилинга» и «Октябрь» в школу на казнь? Мог ли подумать Цала Чернецкий, отдавший Ивану Пашко половину своего приусадебного участка для строительства дома, что его новый сосед, друг-приятель, отведет его, бежавшего из окружения, на расстрел? Ленинско-сталинская национальная политика на примере еврейской деревни степного Крыма нашла полное оправдание.

Немецкие войска захватили Колайский район Крыма 1 ноября 1941 года. До этого шла эвакуация: уезжали семьи партработников, разных районных начальников. По степным дорогам потянулись сотни подвод с жалкими пожитками: это колхозники гнали скот на Кубань. С южных областей Украины тянулись колонны тракторов. Тысячи людей, не успевшие уехать в сентябре поездами, шли на Керчь.

Из Майфельда успели уехать несколько десятков семей, но более половины остались, а многие не успели переправиться через пролив.

В первые два месяца немцы внешне сохранили колхоз. Оказалось, что колхоз, детище аграрной политики Сталина, является самой лучшей формой ограбления крестьян. Немцы это сразу оценили.

Итак, в ноябре-декабре все жители Майфельда выходили на работу. Правда, под зорким присмотром полицаев. Я своими глазами видел ведомости, по которым выдавали работающим какие-то продукты на жизнь. Списки со знакомыми фамилиями: Шварц, Даниман, Вайспапир, Рывкин, Чернецкая, Райда...

Еще до того, как началась акция уничтожения, все еврейские дома были ограблены. До прихода немцев начали растаскивать дома эвакуированных, а после 1 ноября 1941 года стали грабить всех подряд. Тащили столовую посуду и серебро, скатерти и постельное белье, забирали коров, овец, птицу, запасы муки и корма. Правда, немцы вскоре спохватились и стали вытряхивать дворы особо старательных грабителей.

Как они жили после расстрела своих соседей, своих земляков, своих одноклассников? Говорят, что после злодейской бойни еще несколько дней земля колыхалась и слышны были стоны...

Все эти пашко и бобенки, максаки и постенки, килбасы и кантемировы жили вместе с нами, работали, гуляли на еврейских свадьбах, пели еврейские песни, влюблялись и крутили деревенские романы, а когда пришла беда, никто из них не спас ни одного из 1500, ни одного!

Никогда не забуду, как я много лет тому назад обжегся, читая речь прокурора на процессе над Эйхманом. Государственный обвинитель Израиля заявил, что палачи Гитлера зверствовали особенно жестоко и бесцеремонно там, где местное население хранило молчаливое равнодушие или само активно участвовало в расправе над невинными жертвами. К несчастью, в нашей деревне было именно так. И не только в нашей деревне. Горе тому, кто это забудет! Горе тому, кто это простит!

Я читаю списки людей, нашедших мученическую смерть в том проклятом январе 42-го.

Семью Абрамовичей я знал с детских лет. Дядя Гриша был первым нашим колхозным председателем. Потом его арестовали, бросили на лесоповал, откуда он вернулся через два года, чтоб умереть от жестокой чахотки. На руках у тети Любы осталось трое детей. Семья еле сводила концы с концами, хотя мать работала от зари до зари. Незадолго до войны дочь Машенька упала в ночь под Новый год в колодец. Ее спасли, но начался туберкулез позвоночника.

И вот пришла война. Старший, Илюша, ушел на фронт. Младшего, Мишуру, отправили в партизанский отряд. Машенька была в детском костно-туберкулезном санатории под Харьковом. И осталась она одна в большом опустевшем доме.

О чем она думала, когда ждала свою смерть в холодной школе, где учились ее дети? От Илюши не было ни одной весточки, пропала где-то несчастная Машенька, как там воюет в партизанах ее любимец Мишура. Наверно, она перебирала страницы своей жизни. Ведь были и счастливые минуты: любимый муж, умница, человек надежный и преданный; были прекрасные дети, способные ученики и верные помощники; но сколько было горя, сколько незаслуженных обид, сколько полуголодных лет... Уже после войны я узнал, что Мишура Абрамович погиб в партизанских лесах, что Илюша Абрамович, его старший брат, прошел всю войну, что Маша была спасена вместе с санаторием. Илюша прожил долгую и честную жизнь и умер в Клайпеде. Заслуженной учительницей стала в Челябинске Маша. Там и умерла она, оплаканная любимыми учениками. А Люба Абрамович была расстреляна 15 января 1941 года и не знала ничего о судьбе своих детей...

Среди тех, кто погиб от рук палачей в моей деревне, были и мои учителя Залман Хасдан и Михаил Тоин. Я плохо знал своего учителя Хасдана, который рассказывал нам о Шолом-Алейхеме и Ицхоке-Лейбуше Переце, читал стихи Мориса Винчевского и Иосифа Бовшовера, Ицика Фефера и Изи Харика... Я только очень хорошо помню, как он приходил иногда к моему отцу, и они часами беседовали и том, что мне тогда было совсем неинтересно... Оказывается, как мне рассказал отец уже после войны, Залман Хасдан был верующим евреем. Надо же, чтобы религиозный еврей декламировал на уроках пролетарского поэта Ошера Шварцмана и живого советского классика, орденоносца Переца Маркиша.

Михаил Натанович Тоин был у нас в школе совместителем. Он появился, кажется, в 9-м классе. Он очень любил Некрасова, знал наизусть поэму «Кому на Руси жить хорошо», боготворил Чехова и почему-то не любил пьесу Островского «Гроза». В армию его не призвали по состоянию здоровья. В эвакуацию не поехал из-за операции то ли дочери, то ли жены.

В первые недели оккупации одна из его бывших учениц, уже сама после педучилища работавшая в начальной школе в присивашской деревне, уговорила его переехать к ней вместе с семьей. Там его никто не знает, жена у него русская, дочка на еврейку не похожа, – там любимый учитель будет в безопасности. А через месяц спасительница выдала своего учителя немцам, получив в награду корову.

Так погиб мой учитель Михаил Тоин.

Еще об одной жертве майфельдской трагедии я обязан рассказать.

На так называемой черниговской стороне деревни жила семья колхозника Шапиро. Глава семьи был человеком добрым и хозяйственным, только очень неразговорчивым, нелюдимым он был. А причина в том, что после болезни с ним случилась беда – лицо искривилось, говорил он с трудом и стеснялся своего уродства. Старшая дочь красавица Хаюня после школы уже училась в институте, а младшая, Фаня, перед войной закончила 9-й класс. Голда Шапиро была ударницей в бригаде виноградарей.

Семья успела добраться до Керчи и переплыла уже под бомбежкой через пролив на Кубань. Поселились они в большой казачьей станице южнее Краснодара. Кое-как обустроились. Пошли работать в местный колхоз, к удивлению старожилов, дело они знали и трудились наравне со всеми, даже старательней местных станичников.

После прорыва немецких войск летом 1942 года надо было снова бежать, но сил и возможностей уже не было. Тысячи евреев из Крыма, из Ленинграда и Ростова, из южных областей Украины нашли свою смерть на кубанской земле. На Кубани немцы при активной помощи местных доброхотов впервые провели чудовищный опыт уничтожения евреев при помощи душегубок.

Семья Шапиро, отец, мать и две дочери, шли в скорбной очереди, скованной отчаяньем. И вдруг пожилая казачка выхватила из толпы смуглянку Фаню: «Вона не еврейка! Вона приблудилась тилько к жидам!» Старуха загребла перепуганную девчушку и утащила куда-то, подальше от глаз полицаев.

Долгие месяцы оккупации Фаня жила в небогатом домике старой казачки: сыновья ее на фронте запропастились, невестки загуляли на стороне, а внучка единственная уехала за счастьем в Германию... Старуха не баловала спасенное еврейское дитя, не попрекала куском хлеба, а бывало, в подпитии и тумаков отвесит. По ночам, немея от ужаса, Фаня видела родные лица родителей и любимой сестры. Я не знаю имени старой казачки, спасшей ее от гибели, незнакомую еврейскую девочку, но доброе дело зачтется ей там, на небесах.

После войны Фаня Шапиро вернулась в Майфельд. Дом ее уцелел, но она не могла в нем жить, все напоминало ей о родных, погибших ужасной смертью. Вскоре Фаня вышла замуж. Муж ее преподавал математику и заканчивал заочно институт. Из Майфельда они уехали: муж был назначен директором семилетки в отдаленном селе. Фаня была в школе и уборщицей, и дворником, и счетоводом. Росли две прелестные дочери-погодки. Казалось, жизнь налаживается...

Я встретил ее однажды на вокзальном перроне в райцентре. Фаня провожала старшую дочь, уезжавшую учиться в Пятигорск, в пединститут иностранных языков. Она поседела. Лицо было в безрадостных морщинах, слишком рано появившихся: ведь было ей чуть больше сорока. Вот и поезд отошел. Мы молча простились.

Кто-то из одноклассниц Фани мне рассказал, что жизнь у Фани была не сладкая. Муж так и не понял жену, потрясенную страшной утратой, она не нашла ни сочувствия, ни понимания, ни поддержки в нем. Она замкнулась в своем неизбывном горе, а когда дочери уехали учиться, ей все опостылело.

В очередную годовщину смерти родных, когда в доме не было никого, Фаня повесилась. Смерть, которая должна была ее загубить летом 1942 года, догнала ее через много лет. Когда случайная соседка заглянула в дом, Фаня была уже мертва. На столе догорали три свечи.

mayfeld-monument А последний раз я побывал в родной деревне ранней осенью 1990 года. Еврейское кладбище было заброшено. На месте, где расстреляли свыше 1500 евреев, стоит стела с надписью «Жертвам фашистов». В деревне осталась одна еврейская семья Менделя Непомнящего. В этой безымянной по сути могиле лежит его дед Гирша Борухович, 76 лет, его бабушка Ципа-Рохл, 74 лет, его сосед-одноклассник Моисей Вайнер, 16 лет. И никто уже в деревне не знает и не хочет знать, что все эти «жертвы фашизма», все эти 1500 женщин, стариков, детей были зверски замучены только за то, что они были евреями.

Я, по природе своей книжный мальчик, очень любил свою деревню. Мне казалось, что это райский уголок. И жителей деревни я любил. И работу деревенскую с детства знал и любил. И верил, что самые лучшие люди живут на земле.

Эти люди приехали за счастьем.

Счастья они не нашли, хотя очень старались.

Они нашли мученическую смерть.

Так убили мою деревню, расстреляли мое детство, отняли веру в то, что в степи под Джанкоем можно найти еврейское счастье.
Всю сознательную жизнь меня мучает беспокойный вопрос: могли ли евреи найти свое счастье в колхозной деревне? Почему юноши и девушки из еврейской деревни, закончив институты и техникумы, почти не возвращались в родные дома? Хорошо звучит, согревая сердца, знаменитая песня Леонида Утесова: «Где возьмешь ты, Роза, таких детей, как наши сыновья?» Но эти сыновья покоряли небеса, строили метро, лечили больных, командовали ротами, и никто из них не окапывал виноградные кусты, не гнул спину на прополке кукурузы, не работал в коровнике. Я не помню, чтобы в 1939-41 годах в наш колхоз влилась хоть одна еврейская семья, кроме польских беженцев. Может быть, если бы не война, наш Майфельд сохранил бы еврейское лицо, но уже до войны в колхозе работали татары, украинцы, русские, немцы. Мне, в 17 лет ушедшему из родительского дома, всю жизнь учившему детей русскому языку и литературе, не с лица упрекать этих новых односельчан. Они честно работали, они жили в дружелюбном соседстве со старожилами. И хотя некоторые из них в горькую пору оккупации стали подлецами, большинство все-таки остались людьми. Нет, не они виноваты, что еврейские хлеборобы не попали в рай.

А кто?

Давайте подумаем, только спокойно, без шума и крика.

В Израиль приехали евреи из всех концов Союза. Многие из них знают идиш? Я уже не говорю об иврите, но идиш практически не знают все репатрианты до 50-летнего возраста. Они не знали там о трагедии театра Михоэлса, о гибели Еврейского антифашистского комитета. Они были евреями только по пятой антисемитской статье. Если бы в Кремле были умные правители, они бы давно отменили этот пункт, и я уверен, через несколько лет в Советском Союзе евреев бы не стало, они бы просто ассимилировались. Слава Б-гу, что родилось государство Израиль, это историческое событие заставило многих почувствовать себя евреями.
Заканчивая эти грустные заметки, я прихожу к выводу, что план поселения советских евреев на землю, густо замешанный на подлой политической конъюнктуре, с самого начала будущего не имел.

На этом кончается сказка о еврейском счастье в степи под Джанкоем.

Эллен Барри (Ellen Barry)("The New York Times", США)




Любань. Современный поезд, приходящий в упадок город

Несколько раз в день высокоскоростной поезд Санкт-Петербург – Москва стремительно проносится через приходящий в упадок город Любань. Когда поступает информация о том, что глава компании «Российские железные дороги» и близкий друг президента Владимира Путина находится в поезде, сотрудники станции выстраиваются в напряженном ожидании на платформе и салютуют российской модернизации в течение нескольких секунд, когда мимо них пролетает скоростной состав. Вжик!

Однако Владимир Наперковский к их числу не относится. Он холодными голубым взглядом провожает поезд, проносящийся через город, где он родился, через город с его колдобинами на дорогах и обветшалыми строениями. В возрасте 52-х лет г-н Нарепковский был вынужден закрыть свой небольшой бизнес по ремонту компьютеров и теперь уезжает в другой регион России, надеясь на то, что еще не поздно начать новую жизнь в более благополучном месте. Причин для отъезда много, но его позиция сгущается до следующих слов: «Постепенно, - сказал он, объясняя свой взгляд на Любань, - все здесь приходит в упадок».

Владимир Наперковский рассказывает о том, что машины скорой помощи не могут проехать к пациентам по дорогам в Любани, в городе, через который проходит скоростная железная дорога, связывающая Санкт-Петербург и Москву.

За пределами этих двух крупных российских городов начинается другая Россия.

Эта часть России не будет заметна на Зимних Олимпийских играх в Сочи в следующем году, и ее нельзя увидеть из окон созданного немецкими инженерами высокоскоростного поезда. Но вдоль автомобильного шоссе Москва – Санкт-Петербург – узкой дороги длинной около 700 километров, которую на машине можно проехать за 12 часов – появляется возможность увидеть огромные пространства России, которые государство содержит в столь запущенном состоянии, что создается впечатление, будто время здесь повернуло вспять.

Когда рука государства уходит из удаленных районов, люди оказываются перед выбором, характерным для прошлых столетий: отапливать ли свои дома дровами, которые нужно руками подбрасывать каждые три часа, или использовать для этого солярку, на которую придется потратить половину зарплаты? Если дорога стала настолько плохой, что скорая помощь не может по ней проехать, то безопасно ли оставаться в таком месте? А если нельзя продать дом, то можно ли просто уехать?

Г-н Наперковский – в резиновых тапочках, его руки покрыты татуировками – привык говорить просто и откровенно, и таких людей в России называют мужиками. Ему есть, что сказать г-ну Путину, который возглавляет Россию в течение 13 лет политической стабильности и экономического роста.

«Люди наверху понятия не имеют о том, что происходит здесь внизу, - сказал он. – Они живут в своем собственном мире. Они по-другому едят, они спят на других простынях, они ездят на других автомобилях. Они не знают о том, что здесь происходит. Если описать это одним словом, я бы сказал, что это просто болото, стоячее болото. Как раньше, так и сейчас. Ничего не меняется».

Проезжая сегодня по трассе М10 можно встретить и красоту, и упадок. Есть такие места, где дикие кабаны бродят по заброшенным деревням, пожирая фрукты в садах, посаженных когда-то людьми.

А есть и такие, где время, кажется, остановилось. Бывший тюремный охранник жертвует свои средства на строительство придорожных часовен и объясняет, что на его совести «много загубленных душ». Спасатель, устранявший последствия аварии на Чернобыльской атомной электростанции, спустя 27 лет все еще ожидает обещанной ему Советами в качестве вознаграждения квартиры. Женщины сидят на обочине и продают чай водителям из выстроенных в ряд самоваров. Столбы пара над ними устремляются вверх к небесам, как это было и в 1746 году, в год начала строительства этой дороги.

Праздник и веселье царили вдали от боковой улицы Чудова, где дорога представляет собой сплошную грязь, а дома сделаны из всякого хлама. Свадьба была в самом разгаре.

Невесту звали Марюка, она цыганка, и ей 14 лет. Ее глаза и ее кожа имели одинаковый медово-золотистый оттенок, и она была на голову выше всех мужчин в деревне. В какой-то момент в прошлом году стало очевидно, что она скоро станет удивительно красивой. Одна из гостей шепотом рассказала о том, что это и стало причиной того, что ее
родители поторопились со свадьбой. Для того, чтобы, по ее словам, «она не начала гулять».

Она выглядела как соседская девочка-подросток, нанятая в качестве няни к 13-летнему жениху Роме. Непонятно, каким образом им удалось продемонстрировать простыню со следами крови, которой традиционно размахивают на цыганских свадьбах для того, чтобы подтвердить разрыв девственной плевы («Это можно сделать руками, - сказала мать жениха Луиза Михай, женщина с добрым лицом).

Прошлое довлеет над ними. До развала советского Союза Министерство образования настаивало на том, чтобы все их дети ходили в школу, но теперь этого нет. 40% детей вообще не учатся, отметила Стефания Кулаева из расположенного в Санкт-Петербурге антидискриминационного центра «Мемориал». Создавшийся вакуум позволил вернуться к традиции заключения детских браков.

Когда Марюка приблизилась к этому порогу, пришли женщины, чтобы отметить это событие в буйстве красок. Распорядитель церемонии схватил работающий на батарейках микрофон и начал доводить толпу до состояния безумного веселья. «Веселее! Веселее! Веселее! Опа! Опа! Опа!» Маленький жених сидел в этом время в углу в кресле и играл в видеоигры на своем сотовом телефоне.

Надвигалась ночь, и их отъезд сопровождался целым каскадом замысловатых и приторных тостов, прерванных в один момент женщиной, которая оттащила в сторону одну из гостей и, без тени улыбки, попросила ее последний раз взглянуть на то место, которое она покидает.

«У нас нет газа, у нас нет воды, - сказала она. – У нас ничего нет».


Трасса М-10 выглядит достаточно нормально на южной окраине Санкт-Петербурга, но затем начинается тряска и дорога ухудшается. Следующие 700 километров покрытие – хотя и твердое – этого шоссе напоминает то рубчатый вельвет, то зубодробильное лоскутное одеяло. В некоторых местах у нее четыре полосы, иногда две без средней разделительной линии, а иногда и вообще без всякой дорожной разметки.

Машины ползут вперед вслед за 18-колесными трейлерами, доставляющими грузы из порта Санкт-Петербурга и проезжающими мимо деревень с такими названиями как Тараканово, Чашкино, Шахматово. Эта самая загруженная магистраль в России, и, тем не менее, водители большегрузных автомобилей, если не нарушать правил, затрачивают 24 часа на поездку между двумя городами, отметил Виктор Досенко, вице-президент Международной академии транспорта. По хорошей дороге эта поездка должна занимать 10 часов.

Время от времени ужасное состояние магистрали попадает в заголовки национальных новостей. После снежной бури в ноябре прошлого года около 10 000 автомобилей застряли в дорожной пробке, растянувшейся более чем на 110 километров, и некоторые водители в течение трех дней находились в снежном плену при минусовой температуре. Валерий Войтко, возглавляющий профсоюз дальнобойщиков, отметил, что его водители «больше уже не злились, а просто находились в состоянии тупого отчаяния от того, что из года в год происходят такого рода вещи».

Нельзя сказать, чтобы Российская Федерация не в состоянии справиться с крупными общественными проектами - затраты на Олимпийские Игры 2014 составят, судя по всему, 50 миллиардов долларов, то есть в три с половиной раза больше, чем было израсходовано на Летние Олимпийские игры в Лондоне. Газпром, российский газовый гигант, недавно выступил инициатором строительства самого протяженного в мире морского трубопровода, и это своего рода вершина инженерной мысли.

Так почему, в таком случае, эта автомагистраль является столь допотопной? Новая платная дорога М11 полностью будет открыта только в 2018 году, и к этому времени г-н Путин будет находиться у власти уже в течение 18 лет.

Когда пресс-секретаря г-на Путина Дмитрия Пескова в ходе интервью спросили об автомобильной дороге М10, он в срочном порядке перечислил те вызовы, с которыми нынешний российский президент вынужден был иметь дело в свой первый и второй президентский срок.

Он заставил подчиниться российских олигархов. Он восстановил контроль над спецслужбами. Он отменил всенародные выборы губернаторов. Он вырвал телевидение из частных рук. Он повысил пенсии и рассчитался с российским внешним долгом. К тому моменту, когда г-н Песков добрался до ужасающего износа инфраструктуры брежневской эпохи, он произнес в общей сложности 28 предложений.

«Конечно, - заключил он, - в этих условиях было невозможно думать о дороге между Москвой и Санкт-Петербургом».

Увиденные нами строения, расположенные вблизи города Валдая на острове, похожем на зеркало, стали свидетельством того, что кто-то проявил большое внимание к их ремонту. Построенный в 17-ом веке Иверский монастырь использовался при советской власти как лечебница для больных туберкулезом, а недавно он был быстро и с высоким качеством отреставрирован. Проведенные работы финансировались группой таких контролируемых государством компаний как Сбербанк, Газпром и Российские железные дороги. Его лужайки бархатисты, а его башни выкрашены в цвета роз и топленых сливок. Вечером того же дня наш гид поделился секретом возрождения монастыря: недалеко расположен дом, где иногда проводит свой отдых г-н Путин.
Надежда Яковлева, гид Иверского монастыря, показывает посетителям восстановленный комплекс зданий, а загородный дом г-н Путина находится как раз на другой стороне озера.

«Его резиденция находится с противоположной стороны озера, то есть монастырь для него остается в пределах видимости, отметила Надежда Яковлева. Г-жа Яковлева хвалится тем, что российский президент часто и без предварительной договоренности посещает монастырь; при этом он проявляет глубокий интерес ко всему, что здесь происходит, и может спросить рабочих о том, какой оттенок краски они используют. Указывая рукой куда-то в сторону неба, она описывает магические сцены единения между «правителем», как она его назвала, и его народом: его вертолет пролетает очень низко, и когда туристы что-то кричат ему с земли, он им, на самом деле, отвечает.

Настоятель монастыря отец Антоний выразил некоторое беспокойство по поводу характеристик гида и сказал, что г-н Путин совершил всего лишь пару официальных визитов. Сдержанность священника понятна – служители церкви неоднократно опровергали распространяемые таблоидами слухи о том, что г-н Путин тайно обвенчался здесь с Алиной Кабаевой, бывшей гимнасткой и олимпийской чемпионкой, или использовал это место для тайного крещения.

А в деревне, примыкающей к территории резиденции г-на Путина, пьяный рабочий рассказал об удивительных вещах, которые ему удалось мельком рассмотреть за высоким бетонным забором, в том числе о специальном бассейне, в котором гости могут купаться в молоке и йогурте. С чувством отвращения он называет сумму своей военной пенсии. «Ему нет дела до того, что происходит за пределами московской кольцевой дороги, мы для него овощи, а не люди, - сказал этот рабочий, немного запинаясь, после чего его оттащили заметно напуганные друзья.

Но даже он с нетерпением ждет очередного проезда по дороге кортежа автомобилей г-на Путина, пусть даже только для того, чтобы из-за этого ее поддерживали в хорошем состоянии. Если люди в этой части страны и хотят чего-то добиться от г-на Путина, так это его внимания. Именно они передали ему требования общественности во время пятичасовой беседы, транслировавшейся по телевизору, что стало уже ежегодным ритуалом с участием современного царя.

Если за Валдаем, где в свое время колхозные поля расходились во все стороны, удалиться на расстояние более трех километров от автомагистрали, то кажется, что ты уже покинул известный тебе мир.

Вверху небо вспенено многослойными облаками и наполнено светом. Вдоль дороги кипит жизнь, и пионы размером с волейбольный мяч раскачиваются в мареве середины лета. Еще дальше лес становится более густым, и в него уже сложнее войти. В восьми километрах автодороги М10 расположена деревня Починок, где дикая растительность постепенно все плотнее окружает Нину Колесникову и ее детей.

Возможно, когда-то звери в этом лесу предпочитали избегать людей, но теперь им нечего опасаться. Однажды 42-летняя г-жа Колесникова вышла из своего дома и увидела, что у ее собаки вырвано горло. Она заметила также следы трех больших волков в саду перед кухней.


«Они пришли туда, где живут люди, - сказала она. – Они не боятся собак. И почему они должны бояться нас?»

Между двумя крупными городами находятся сотни исчезающих поселений: города превращаются в деревни, деревни превращаются в леса. Советы отрезали их от снабжения во времена дефицита в 1960-х и 1970-х годах, когда деревни разделили на «перспективные» и «неперспективные».

Однако умирание деревни – медленный процесс. Географ Татьяна Нефедова называет их «черными дырами» и считает, что они составляют от 70% до 80% российского северо-запада, где Москва и Санкт-Петербург выступают в роли гигантских пылесосов, отсасывающих людей и капиталы из остальной части страны.

Остающиеся люди оказываются в еще большей изоляции. В настоящее время члены семьи г-жи Колесниковой моются один раз в месяц в плохую погоду, а в доме стоит затхлый запах. Дорога уже так заросла, что чужие сюда не заходят – об этом можно судить и по восторженному взгляду на нас ее светлоголовых сыновей. Они выросли в лесной чаще.

Однако г-жа Колесникова не собирается уезжать. На вопрос «почему», она дает ответ, который будет понятен любому россиянину: здесь чистый воздух. Они собирают ягоды и грибы на зиму. Готовят свой собственный домашний творог и сметану. «У нас все свое», - сказала она.

И, тем не менее, риски год от года возрастают. Прошлой весной, когда грязь оказалась просто непроходимой, и создавалось впечатление, что «мы живем, как на острове», она и ее соседи обратились с жалобой к местному прокурору. Они считали, что государство должно заботиться о том, чтобы дорога оставалась проходимой круглый год, хотя бы ради безопасности оставшихся в этом лесу человеческих душ.

Они получили ответ на официальном бланке, и этот ответ гласил: «нет».

Торжок. «Я начальник, ты дурак»

Время от времени кто-нибудь из важных персон обращает внимание на процесс вымирания в России малых городов.


Все это происходит примерно так: заезжий сановник с пеной у рта выражает возмущение по поводу ситуации в городе. Он во всем винит мэра – часто это лояльный член его собственной политической команды – и испепеляет его своим взором. Моральная ответственность переносится таким образом на более низкий уровень, и общественность успокаивается. Этот весьма характерный для российской политической жизни спектакль называется так: «я начальник, ты дурак».

Большинство россиян живут в домах, построенных в поздний советский период. В докладе, опубликованном в прошлом году Российским союзом инженеров, отмечается, что в 20% городских строений отсутствует горячая вода, 12% не имеют центрального отопления и 10% не располагают канализацией и водоснабжением. Утечки газа, взрывы и аварии в системе отопления происходят все чаще, но в большинстве мест инфраструктура просто медленно приближается к коллапсу.

И есть причина всего этого: в сравнении с популистскими мерами вроде повышения зарплат и пенсий расходование средств на инфраструктуру мало что делают для того, чтобы повысить популярность г-на Путина, подчеркнула Наталья Зубаревич, социолог из московского Института социальной политики. Если что-то происходит не так, то Кремль всегда может уволить регионального чиновника.

Просто спросите об этом Евгения Игнатова, бывшего мэра Торжка, который подал в отставку два года назад после нагоняя, устроенного губернатором региона. Два года спустя, сидя в своей чистой и светлой кухне, генерал Игнатов уже не имел никаких причин для того, чтобы выражаться дипломатическим языком. По его словам, имевшиеся в распоряжении деньги для ремонта систем отопления и водоснабжения, к примеру, находились на уровне 12% от того, что было необходимо. И все стало выходить из строя одновременно.

«А что можно сделать без денег? – спросил он. – 12% достаточно только для того, чтобы залатать дыры, и то не всегда, но этого не хватит для того, чтобы залатать все дыры. Вы выбираете самые страшные дыры из самых больших для того, чтобы люди просто смогли пережить зиму». Но Кремль, отметил он, отгородил себя от последствий.

«Включите любой телеканал, и вы там узнаете, что в провинции все воры, они там все разрушают, они идиоты и подонки, они ничего не делают и не хотят ничего делать», - сказал он. Разозлившись, бывший мэр города приводит цитату из Пушкина: «Россия вспрянет ото сна, и на обломках самовластья напишут наши имена».

Волнующие поэтические строки, но они были написаны за 99 лет до Октябрьской революции.

Черная грязь

Путешественник, достигший деревни Черная Грязь, может уже почувствовать засасывание Москвы на своей шкуре. Так было и с водителем большегрузного автомобиля Александром Чертковым, который, бросая недружелюбный взгляд в сторону столицы, имел вид советского монумента рабочему человеку – квадратная челюсть, светлый взгляд. Долгие годы, проведенные им на российских дорогах, подорвали в нем веру почти во все.

Черная Грязь известна своими проститутками, по большей части это продавщицы, рекрутированные из соседних городов, которые теперь расхаживают по обочинам дороги на высоких каблуках рядом с проносящимися мимо 18-колесными грузовиками. Об этом стало известно благодаря показанным по телевизору облавам на проституток – в переданных сюжетах можно было увидеть, как офицеры полиции в форме гонялись за женщинами в березовой роще, а затем выводили оттуда и заставляли стыдливо отвечать на вопросы перед телекамерами.

Г-н Чертков вращает своими глазами при виде подобного ритуала: проходит несколько дней, и те же самые женщины опять появляются на дороге. Они такая же часть привычной картины, как и самовары, из которых предлагают попить чаю водителям грузовиков. Почти забываешь при этом, что проституция в России запрещена. Таким образом дорога убивает твои иллюзии.

Обратите внимание на второстепенные дороги, которые отмечены на карте, но которые в действительности вообще не были построены, и в результате земельный участок г-на Черткова оказался в тупике сельскохозяйственного района или большого леса. Г-н Чертков вспоминает сотрудников дорожной инспекции в Дагестане, которые в ответ на его отказ заплатить взятку в размере 3000 рублей (около 92 долларов), скрутили ему руки за спиной и заставили его выдохнуть в трубку, которую они смастерили из бумажных полотенец. «Анализатор показывает, что вы употребляли алкоголь, - сказали они ему. – Штраф 3000 рублей».

Г-н Чертков теперь активно выступает за порядок, который, по его мнению, существовал при Сталине. У него возникает чувство зависти, когда он проезжает по территории Белоруссии, где полицейские боятся брать взятки. Та Россия, которую он видит из кабины своего грузовика, не страдает от недостатка свободы; она страдает от недостатка контроля.


«В доме нет хозяина, - сказал он, имея в виду российских лидеров. – Они, если нужно, подписывают декреты, но складывается впечатление, что они живут за где-то границей, а сюда приезжают на работу. Им все до лампочки».

В нескольких километрах отсюда находится Москва – разрастающаяся, расширяющаяся, обогащающаяся и воплощающая собой все его жалобы относительно того направления, которое выбирает страна. «Это как опухоль, а вокруг сплошная бедность», - заключил он.

Ему уже пора было ехать. Г-н Чертков смыл оставшуюся смазку со своих толстых рук, забрался в кабину грузовика и тронулся с места.

Близость к Москве его закаляет, - признался г-н Чертков, когда его грузовик слился с трафиком, идущим из аэропорта. Возможно, настало время провести предсезонный осмотр его автомобиля, припарковать его в его родной деревне, где люди проще и более добродетельны. Положить ключи на полку и ничего не делать до весны.

Но это были праздные мысли человека, движущегося на полной скорости в сторону Кремля. Он проехал мимо оставшегося справа крупнейшего в России торгового центра, а также мимо кварталов многоэтажных домов, где поселились около 8 000 новых жителей. После этого оставался только один вариант – въехать в город.

Илья Мильштейн


Мучительней всего неизвестность, оттого не ошибемся, если скажем: Россия переживает ужасные дни. Все-таки было бы легче, если бы страшную правду сказали сразу. Но правду скрывают или выдают мелкими порциями, как бы смягчая боль и внушая надежду, и это жестоко. Нельзя так бесчеловечно обращаться ни с россиянами, ни с мировым сообществом. Все ведь затаили дыхание, гадая: уйдет, не уйдет?..

Сперва трагическое сообщение из Китая, от вице-премьера Голодец: уходит, и уже нашли замену. Чуть позже яростный, пропитанный гневом и гражданской скорбью комментарий Жириновского: не забудем, не простим, не отдадим, наградим! И тут в опечаленных душах пробуждается робкое упование.

Потом подает голос сам уволенный, который называет вице-премьера "странным персонажем", и народы мира замирают в сладостном предвкушении чуда: а ну как саму Голодец теперь попрут, а он останется? Однако пресс-секретарь Тимакова чудес не обещает и говорит лишь, что решение еще не принято, и мы понимаем, что надо готовиться к худшему. А напоследок еще и анонимные источники в правительстве прямо-таки глумятся над героем: "Возможно, он потерял разум". И эта оскорбительная реплика почти перечеркивает все надежды.

О том, как мы будем жить без Геннадия Онищенко, нельзя думать без содрогания.

Спрашивается, кто теперь просветит нас насчет ядовитых свойств грузинских минеральных вод, балтийских шпрот, молдавских вин или белорусского, такого с виду полезного молока? Кто, вооружившись потаенным знанием и патриотизмом, усечет бактерию там, где ее не разглядит ни один мелкоскоп? А кто, едва выглянув из министерского окна и увидев на улице таджика, с ходу его отдиагностирует? СПИД у него, скажет он подоспевшим санитарам, то есть своим помощникам, а также туберкулез, гоните его из Москвы в шею и вообще верните летчиков, добавит, обращаясь к таджикским властям.

Или взять, к примеру, ворон: это ж волки! Хотя и с перьями. Хуже них только грузинские свиньи и их вожаки, Обама и Саакашвили, которые вместе с ордами диких кабанов без объявления войны вторгаются на территорию России, заражая африканской чумой простодушных поросят федерального поголовья. Кто, повторю свой риторически безутешный вопрос, завтра расскажет нам про грузинское биологическое оружие made in USA? Анна, что ли, Попова, которую прочат на его место? Не смешите.

Хуже того. Если этот поседевший в боях со свиньями, воронами, бактериями, глистами коротко стриженный человек с пронзительным, удивительно здоровым взглядом из-под насупленных бровей уйдет, то мы уже никогда не узнаем самого главного. Мы будем жить в геополитических потемках, не постигая, с кем находимся в состоянии торговой, холодной, а то и горячей войны.

Ибо Главный наш санитарный врач является геополитиком высочайшего уровня. Величайшим экспертом в той уникальной области, которая соединяет медицину с дипломатией, таможенной службой, разведкой и контрразведкой, танковыми войсками, фронтовой авиацией. Ходячим диагнозом России в ее непростых отношениях с окружающим человечеством.

И если его отправят в отставку, то он унесет с собой и нашу врачебную тайну. Не исключено даже, что страна, осиротевшая без Онищенко, начнет медленно выздоравливать от африканской чумы особого, геополитического свойства, которую Геннадий Григорьевич любовно прививал нам, желая только хорошего. А что мучительней медленного, утомительного, никому не нужного выздоровления от привычной болезни?

Мучительней только неизвестность, и в эти дни затянувшегося тягостного прощания с Главным санитарным врачом так хочется верить, что слухи о его уходе окажутся ложными. Что он еще полечит россиян, а заодно и литовцев, и белорусов, и голландцев, и грузин, и молдаван, и американцев. Однако если преступное кадровое решение все-таки принято, то хочется попросить начальство не томить напоследок ни Онищенко, ни его пациентов. И ежели ему суждено быть уволенным, то выгоните его, пожалуйста, поскорее.

NewTimes.ru /newtimes.ru/b/h.gif" target="_blank">http://newtimes.ru/b/h.gif) no-repeat; height: 0.25em; margin: 1.2em 0"> Пять дней до «мечты» Кто займет место Михаила Саакашвили Полный текст

ВЛАДИМИР ВОЛКОВ


Сведения об угрожающем росте задолженности россиян перед финансовыми учреждениями в последнее время появляются с завидной регулярностью. Так, в июне кредитное бюро «Эквифакс» поделилось результатами анализа собственной базы.
Картина маслом: более четверти заемщиков несут обязательства перед 3-4 банками, тогда как в 2007-м их было менее 5%. Число россиян с пятью и более кредитами увеличилось до 3,5%, хотя до кризиса укладывалось в 0,1%.
Опубликованный на днях отчет Bank of America Merrill Lynch (BAML), добавил сюда несколько любопытных штрихов.
С одной стороны, ситуация не выглядит катастрофой: в среднем россияне должны банкам лишь 17% своего усредненного дохода, тогда как, например, в Польше цифра больше – 23%. При этом выясняется, что если средняя температура по больнице еще нормальная, то в отдельных «палатах» пациенты едва ли не бьются в предсмертной горячке. Самые серьезные проблемы у наименее обеспеченных заемщиков, зарабатывающих не более 20 тыс. рублей в месяц, коих по официальной статистике в России больше половины всего экономически активного населения. Им приходится отдавать банкам более половины своего ежемесячного заработка. Но расплатиться смогут не все: долги примерно пяти миллионов человек, по оценке BAML, безнадежны. В действительности же положение еще хуже – в исследовании оценивалась задолженность только перед банками, тогда как, например, задолженность перед ломбардами и микрофинансовыми институтами не учитывалась.
Вот здесь сам собой и напрашивается сакраментальный вопрос: кто виноват?
По мнению BAML, главная ответственность за то, что россияне оказались в долгах по самые уши, лежит на кредитных организациях – они слишком агрессивно навязывали займы населению, которое само ни сном, ни духом.
Из презумпции виновности банков, судя по всему, исходят и российские регуляторы во главе с ЦБ, с некоторых пор озаботившиеся стремительным «накапливанием рисков» в перегретом секторе розничного кредитования.
Казалось бы, еще вчера власти против кредитного бума ничего не имели. Наоборот, на бодрых отечественных потребителей смотрели не иначе как на важнейший драйвер экономического роста. И никого особенно не колыхало, что увлеченные иллюзией богатства россияне поддерживают в основном чужую экономику, влезая в долги ради покупки импортного ширпотреба.
Лишь недавно, с приходом в ЦБ Эльвиры Набиуллиной, регулятор начал открыто признавать проблему закредитованности населения, которая, помимо неприятных социальных последствий, легко транслируется в полноценный банковский кризис. За банки и принялись.
Еще летом ЦБ и Минфин начали обсуждать механизмы фиксации предельной ставки по потребкредитам, которые были согласованы в конце сентября. Одновременно регулятор начал зачистку сектора от банков, ведущих слишком рискованную кредитную политику и замеченных в «сомнительных операциях».
Процесс отстрела «нехороших» банков пойдет еще быстрее, если АСВ удастся добиться права публикации названий организаций, которым ЦБ ограничивает или запрещает прием вкладов населения (сейчас информация закрыта) до устранения нарушений.
Никто не спорит: очищая рынок от банков, нарушающих законодательство или создающих угрозу устойчивости системе – в том числе из-за слишком рискованной кредитной политики, – регулятор поступает правильно. Однако жесткость, с которой государство действует в отношении финансовых институтов, слишком ярко контрастирует с лояльностью, с которой оно же относится к сильно задолжавшим им клиентам.
Не далее как на прошлой неделе с собственной отповедью в адрес жадных до наживы банкиров выступил Геннадий Онищенко, отдельной строкой попенявший банкам за то, что те жалуются на безответственность потребителей.
А почему не жаловаться, Геннадий Григорьевич?
В конце концов, заемщики – взрослые люди, учившиеся в школе (в том смысле, что элементарной арифметике должны быть обучены). А никого из банкиров, кажется, еще не поймали с раскаленным утюгом, требующим у клиента подписывать кредитный договор.
Попытки возложить всю вину за происходящее на кредитном рынке на банки – и полностью снять ее с самих заемщиков, – ни что иное как очередное явление российского государства в роли доброго патера, освобождающего людей – речь о той самой экономически-активной части общества – от ответственности за свои решения и их последствия. Абсурдность подобного положения еще и в том, что по факту ответственное поведение на кредитном рынке становится наказуемым (банки вынуждены поднимать ставки по займам добросовестным заемщикам, чтобы компенсировать потери от недобросовестных), тогда как безответственное – нет. Чего ради внимательно вчитываться в кредитный договор и реально оценивать собственные финансовые возможности, если добрый Онищенко в обиду не даст?
Но все бы ничего, если бы проблема не выходила далеко за пределы банковского сектора. Действительно, зачем заботиться о собственном здоровье в стране с бесплатной медициной для всех (правда, соответствующего качества)? Или страховать имущество, ведь случись что, государство выплатит «компенсацию» и построит новый дом (ну да, тоже плохой), а то и похоронит на казенный счет?
Напротив, проявления ответственности не поощряются. Скажем, реши ты заранее задуматься о будущей пенсии, так государство найдет, куда пристроить твои накопления.
Для самой власти патернализм – весьма эффективный инструмент манипулирования обществом. Управлять бедным и полностью зависящим от тебя населением гораздо проще, чем обеспеченными и самодостаточными людьми. Беда в том, что львиная доля населения – все та же экономически-активная половина – охотно принимает эту парадигму, соглашаясь работать за нищенскую зарплату, и, ненавидя чиновников, поголовно мечтает о карьере чиновника. А намечтавшись вдоволь, под древнерусское «эх жить будем, гулять будем, а как смерть придет, помирать будем» режет последний огурец и отправляется в банк за очередным кредитом.