Сказка про Молодогвардейцев, перекиногов и яблоневые сады Марсии.
(Цикл Молодогвардейцы)
Великий марсианский город Кидония, что расположен рядом со столь же великим марсианским каньоном…
А вот тут-то стоит объясниться. Для нас-болезных марсианские достопримечательности в связи со своей удалённостью от нас же, находятся рядом друг с другом независимо от разделяющего их планетарного расстояния.
Начинаем сказку? Ну, так вот…
Жили-были во славном марсианском городе Кидонии, который иные широколобики, именующие себя учёными, кличут ещё и Сидонией, три великих мужа отечества, три великих героя и столь же великих шута и повес. Это отнюдь не девять разных человек, как могло бы показаться, а всего лишь три. Тут всё дело в том, что эти трое смельчаков настолько разнообразны в душе своей и столь же непонятны в поведении своём, что могли бы заменить и добрые три сотни посредственных тел.
Звали этих героев Камаз Отходов, Парад Уродов и Ушат Помоев. Прямо как три русских богатыря. Только наши, земные богатыри, носили вполне человеческие имена для своего времени, а поелику Камаз, Ушат и Парад жили на Марсе, то и носили имена под стать.
Частенько герои выходили на тропу войны с местным населением, дабы размять свои старые косточки, да получить моральное удовлетворение. Им бы воевать с печенегами, да татаро-монголоами, коих на Руси легендарной водилось, аки грибов в лесу перед большой войной, да времена те давно канули в лету. Посему и воевали герои не с ними, а с перекиногами, расселившимися по просторам Марса в огромнейших количествах, не имея возможности и желания ограничить своё размножение.
Одно-то время перекиногов называли грёмлинами, но из-за залипающей «ё» их часто путали с гремлинами. Решили переиначить. Да и не отражало предыдущее название их глубинной сути. Перекиноги – они когда бегают или ходят, то не переставляют свои ноги, а, как бы перекидывают их с места на место. Зрелище, конечно, красивое, но для единовременного просмотра. Потом это начинает надоедать и хочется поотрывать им задние лапки – пусть так ими поперекидываются. В общем-то, это и входило в обязанности наших героев.
А ещё в Кидонии росли яблоньки. Ушат Помоев, вспомнив в своё время выражение, что: «Будут и на Марсе яблони цвести», порешил заняться сельским хозяйством. Яблони у него, разумеется, не зацвели, но плодоносили регулярно. Ушат делал из яблок превосходное вино, коим угощал своих друзей, любящих выпить алкогольной протухции не меньше, чем иные лица русской национальности.
Сельским же хозяйством поманеньку занимался и Парад Уродов. Он поселился недалеко от Ушата, в соседней пирамиде, в коей, бывало, от абсолютного одиночества безмерно рукоблудил, растрачивая себя, почём зря.
Плантация из маков под его окном. К счастию участковых в Кидонии отродясь не бывало, так что рваться в дом к Параду никто не собирался, никто не претендовал на применение к нему сурового порицательного милицейского взгляда. К тому же это было и не нужно. Не в наркоманских целях, а исключительно из гурманского чувства Парад Уродов очень любил и уважал булки с маком. Так вот, бывало, напечёт всяких булочек, рулетиков, пирогов, да печений, да пойдёт с этим добром к Ушату Помоеву винца яблочного пригубить.
А вот Камаз Отходов – это да. Это тот ещё кекс, тот ещё крендель. Этот ценный, но абсолютно бесполезный в хозяйстве тип был настоящим торчком. Не то, чтобы он принимал какие-либо наркотики – нет. Он торчал от яблочного вина и от булочек с маком. И, как только Ушат с Парадом намеревались устроить очередную пьянку, так откуда ни возьмись, появлялся… эммм… Камаз, и требовал свою долю. Чисто каспер-привидение: только что его тут не было, и вот он – уже здесь.
Так и жили друзья припиваючи игристого винца, да приедаючи булочек с маком – горя не знали. И всё было бы у них хорошо, если бы не было так плохо: женского-то контингенту в Кидонии не водилось. В связи с этим и метались нерастраченные самцы, хронически болеющие спермотоксикозом, по просторам Марса, безжалостно избивая перекиногов, выплёскивая свою безудержную энергию.
***
Эдак под вечер, числа ндцатого столь же непонятных года и месяца, сидел Ушат Помоев на верхней галерее своей пирамиды, разглядывая звёзды. В это время как раз над его головой прошмыгнул проказник-Фобос, направляясь к своей подружке Деймине с единственной целью: облобызать свою возлюбленную как следует, чтобы потом вновь разлететься в разные стороны до следующей их встречи. Ушат завидовал спутникам Марса, у которых была хоть какая-то личная жизнь. Завидовал он и Параду Уродову, который мог себе позволить взять себя-любимого в руки. Сам-то Ушат был противником сего действа.
Наконец спутники встретились, потёрлись друг о подружку боками, да разлетелись в разные стороны, народив добрую сотню ребятишек, устремившихся к планете в виде роя крупных метеоритов. Они пролились с неба огненным дождём. Падали на песок, оставляя в нём крупные кратеры. Ушат поднялся со своего кресла, вглядываясь в пустыню за городом, куда падали горящие слёзы неба.
К счастию ли, или к несчастью – это с какой стороны посмотреть – один из метеоритов пробил грунт и попал в тоннель, который в тайне копали перекиноги, стремясь незаметно подобраться к героям. Передавив их несметное количество, небесный камень замер в таком положении и начал остывать. А из дыры полезли враги человечества и помчались штурмовать город, пока, якобы, ещё не поздно.
Однако недремлющий Камаз Отходов, разобравшись в древних чертежах и механизмах, в тайне от своих друзей собрал-таки из подручных материалов лазерные турели, кои врыл в грунт по периметру Кидонии. Там и покоились они до поры, до времени, пока нажатие красной кнопки не сподвигло их к действию.
Перекиноги совсем уже, было, подобрались к городу, как песок перед ними расступился и из него восстали адские чудовища, начавшие поливать всё и вся вокруг себя адским же красным огнём. Камаз Отходов, будучи неугомонным изобретателем, пришёл к выводу, что ежели луч лазера сильно ионизирует воздух, то по этому тоненькому тоннелю можно пустить и электрический разряд. Это он и сделал. Так что всюду, куда указывал красный луч, ещё били и молнии, сжигая перекиногов заживо. Война окончилась, так и не успев начаться.
Камаз Отходов, сидевший в это время в своём бункере, смачно потирал друг о друга свои вспотевшие передние лапки. Повторное нажатие указательным пальцем красной кнопки заставило механизмы снова спрятаться в грунт.
Ушат Помоев, с удивлением разглядывающий это зрелище, сильно сожалел, что не удалось подраться, не удалось избавить себя от безудержной энергии. Он твёрдо для себя решил, что, ежели Камаз выкинет ещё один подобный фокус, лишив его возможности почувствовать себя мужчиной, то будет сильно бит. Или использован, аки женщина…
И только Парад Уродов, увлёкшись своей игрушкой, ничего этого не видел.
А в это время, на другом конце Марса…
***
А в это время, на другом конце Марса, а если точнее, то прямёхонько через его ядро, под ногами Ушата Помоева, перекиноги собрали симпозиум, столь похожий на консилиум, что от обычной пьянки и не отличишь. Собрались на данном мероприятии величайшие умы Марса. Конечно, не смотря на всю мудрость и опыт глупости им было не занимать, но это их ничуть не смущало.
Самыми яркими представителями на собрании были две девицы-близняшки, коих звали Лактация и Поллюция. На человеческий-то взгляд они были столь же непривлекательны, как и самка дикобраза, но для перекиногов являлись эталоном красоты. Присутствовал и их старший брат Танкацид, потерявший в боях с человеками своё единственное ухо и правый глаз. Рядом с этой троицей за обширным столом восседали Мотилиум и Имодиум, готовые вставить своё веское слово, буде таковое потребуется. В сторонке сидел Эммунеле, готовый вставить кому и куда что ни поподя не зависимо от степени необходимости. Во главе стола, на самом большом кресле, со столь же большой ложкой в передних лапках покоился толстяк-Силиций, жадно окидывающий взглядом стол в поисках чего-нибудь съестного. Но еды ещё не принесли, да и не собирались этого делать, так что суждено было Силицию в этот раз остаться голодным.
Брата с сестрой, носящих неблагозвучные имена Кастория и Пургений на симпозиум не пустили в силу того, что они дурно влияли на окружающих, полностью соответствуя своим именам.
Когда все уселись по местам, успокоились и почесались кому где нужно, когда похотливые мужские взгляды, бросаемые на лицеприятных Поллюцию и Лактацию, попытавшись спуститься к их ногам, упёрлись в стол – тогда-то и началось заседание. На повестке дня стоял один единственный вопрос: что делать с тремя человеками, успевшими перекиногам своим буйством изрядно надоесть.
Единогласно пришли к выводу, что ужо ежели силовые методы ни к каким результатам, кроме плачевных, не привели, то далее следует действовать методом от противного. В общем, порешили перекиноги подписать с людьми мирный договор.
Развернув над головами белый флаг в зелёный горошек, элита двинулась в сторону Кидонии. Оно, конечно, в таком случае положен чистый белый цвет, но оного в марсианских загашниках не нашлось и перекиноги воспользовались наиболее подходящим материалом, исключительно по-русски рассуждая: «Авось прокатит».
Прокатило.
Люди встретили перекиногов с распростёртыми объятиями. Провели их в самую большую залу самой большой пирамиды. Усадили за стол.
Накормили толстяка Силиция булками с маком, коими тот от жадности чуть не подавился. Позволили Эммунеле вставить пальцы в розетку. Эммунеле тут же обуглился, заставив остальных перекиногов рядом с незнакомой им человеческой аппаратурой держать руки в карманах, благо – таковые имелись во множественном количестве.
Люди прочитали мирный договор, похмыкивая, да посмеиваясь про себя. Суть его состояла в следующем:
“Мы – нижеподписавшиеся, а именно: верхушка элиты перекиногов с одной стороны и трое представителей человечества с другой принимаем на себя следующие обязательства:
а) Перекиноги обязуются не докучать человекам своим присутствием и вредительством в разнообразном его проявлении.
б) Человеки обязуются не истреблять перекиногов.
Сей договор составлен в двух экземплярах и вступает в силу с момента его подписания.
Число, многочисленные подписи.”
Камаз Отходов, быстро сообразив, что драк по этому договору больше не будет, решил внести коррективы, которые в некоторых случаях позволяли бы людям буйствовать. По корректировкам выходило, что людям отходит в их безраздельное владение большой марсианский каньон и то, что люди, будучи в нетрезвом состоянии, всё-таки могут поизбивать перекиногов, ежели те им попадутся, но, не трогая при этом женщин и детей. А поелику отличить самку от самца люди затруднялись, то и положено было перекиногам с этого дня носить разноцветные повязки на головах: мужскому населению – голубые, женскому – розовые.
Перекиноги согласились на эти условия. Договор был подписан.
Как в последствии оказалось, ВСЕ перекиноги были женского пола.
С тех пор утекло немало воды. Ещё больше её утекло большой каньон, заполнив его до краёв. И всё это Камаз Отходов. Где он взял такое количество воды в сплошной марсианской пустыне – осталось загадкой. Тайной же за семью печатями осталось и то, где ему удалось раздобыть такое количество дрожжей и сахару, и каким образом он смог разжечь под каньоном вулкан.
Но… Что сделано – то сделано. Брага получилась отменная. И когда поднявшийся над новоиспечённым озером спиртовой дуртуман устремлялся к Кидонии, друзья выходили на тропу войны, плохо соображая, что они делают. Они отлавливали заплутавших перекиногов, каким-то непонятным образом определяли их пол и, если это была самка – то просто отпускали её, а если самец – то проводили над ним жестокую безнаркозную операцию по изменению пола, дабы розовая повязка носилась им по праву, а не из трусости.
Перекиноги быстро поняли свою ошибку и решили, что лучше им быть избитыми, чем прооперированными. Розовые повязки сменились на голубые. И все были счастливы.
Люди оставались довольными, чувствуя себя настоящими мужчинами после очередного избиения перекиногов. И перекиноги оставались довольны, что, хотя и оказались побитыми, но всё равно остались мужчинами.
На этом всё и зациклилось. Жизнь двух разных видов существ вошла в своё русло, и уже ничто не могло её изменить.
Вот только не учли перекиноги человеческой проблемы. А именно их алчности, жадности, жажды получать всё больше и больше и, в конце концов, глупости. Так вот однажды, после того, как на Кидонию опустилась очередная порция дуртумана, Камаз Отходов, мочась на необжитую пирамиду, взглянул на звёзды…
Но это уже другая история.
