Ничто так не сильно пред Господом, как прощение обид, потому что оно есть подражание одному из самых ближайших к нам действий милосердия Божия, и ничем так легко не искушаемся мы, как гневливостью и желанием отмщения задорным словом, а нередко и делом.

Отчего бы это так, что мы не всегда прощаем, а чаще предаемся взрывам гнева, досады и негодования? Думаю, от невнимания к цене прощения. У нас уходит из внимания то, что дается прощением, тогда как ущерб от обиды представляется чересчур очевидным. Из самолюбивого сердца выходит помышление: "Из-за чего прощать?" - мы и не прощаем. А надобно бы в минуты обидчивости восстановить в уме и в сердце своем обетование за прощение, несравненно ценнейшее самых великих потерь, какие только в силах причинить человеку обида; тогда, какая бы ни встретилась обида, из сердца выйдет воодушевительный голос: "Есть из-за чего простить", - и мы простим.

Простим - и прощены будем, простим еще - и еще прощены будем, и так без конца. Прощающий сам будет ходить под всепрощением Божиим, в объятиях Божеского милосердия и любви. Есть ли в чем искать нам прощения? О, есть, и как еще есть!.. Поспешим же прощать, чтобы прощенными быть, и это тем удобнее, что то, что мы простим, ничтожно, а в чем мы прощены будем, так ценно, что и в сравнение с тем идти не может. В притче Евангельской наши грехи против Бога оценены тьмою талантов, а грехи других против нас сотней динариев (см. Мф.18:23-35); это по нашему бы счету, положим, то - с тысячу рублей, а это - в одну копейку. На копейку приобрести тысячу рублей - да помилуйте: если б в житейском быту открылась какая-либо возможность сделать такое приобретение - сквозь толпу и не протолкаться бы. Но никакое самое рассчитанное приобретение на земле не может быть так верным, как верно обетование Господне, и никакая оценка земных вещей не может быть настолько точною, как точна сравнительная оценка грехов наших и причиняемых нами обид, потому что она определена Самим Богом правды. Так помяни же грехи, в которых ты прощен или ищешь прощения, и, если не из благодарности за полученную милость, то в несомненной надежде получить ее, прощай, прощай и прощай широким, отверстым и "щирым" (искренним. - Ред.) сердцем.

Конечно, не вдруг можно стяжать такой глубокий и обильный мир, чтоб он поглощал всякий удар оскорбления. Но начни с низшего - взойдешь и к высшему. Первая степень необидчивости и, следовательно, прощения есть молчание. С этого и начинай; когда обидят тебя - промолчи, подражая пророку Давиду, который говорит о себе: смутихся, и не глаголах (Пс.76:5). Сделай так один раз, и в другой уже промолчишь легче, и чем чаще будешь промалчивать, тем с меньшим смущением будешь встречать обиды. Утвердившееся несмущение принесет покой, а покой переродится в мир; тогда будешь перед обидами - что твердая стена под ударами песчинок, возметаемых ветром. А не начнешь себя одолевать - все более и более будешь раздражаться и дойдешь до того, что всякая малость станет выводить тебя из себя.

Частое прощение обид не только сообщает легкость к прощению и навык к тому, но развивает даже жажду обид, Господа ради, при которой ударенный в ланиту подставляет другую и принужденный идти одно поприще идет два. Это - высота, которая кажется для нас недосягаемою, но на которую, однако ж, начавший как следует прощать, восходит легко, натурально, без особенных напряжений. Прощение обид - есть добродетель самая привлекательная, тотчас приносящая за себя награду в сердце.

"Домашняя беседа", 1873, вып. 44, с. 1076-1077.

автор: Святитель Феофан Затворник

источник: Журнал "Православие и Мир" - http://www.pravmir.ru/article_4216.html