Новогодний праздник у евреев связан с молитвой и самоограничениями, но одна из характерных особенностей брацлавского хасидизма — неприятие тоски и отчаяния, служение Богу в радости. Фото: МАКСИМ ДОНДЮК/FOCUS PICTURES

Есть древний еврейский обычай: в канун Нового года, Рош ха-Шана, посещать могилы праведников. Там принято зажигать свечи и зачитывать особое письмо с просьбой о благословении — так называемый пидьон нефеш, «искупление души». Молитва в таком месте считается особенно действенной, ведь душа праведника становится заступницей молящегося перед Творцом.

И поэтому каждую осень десятки тысяч евреев со всего мира устремляются в провинциальный украинский городок Умань, где в 1810 году окончил свои дни великий цадик и хасидский учитель рабби Нахман из Брацлава. Незадолго до смерти он обещал своим последователям: «Когда мои дни окончатся и я покину этот мир, ради того, кто придет на мою могилу и прочитает там десять псалмов, и даст немного денег на милостыню, даже если его грехи и преступления очень и очень велики и серьезны, упаси Господи, я приложу все усилия, пройду вдоль и поперек весь мир, чтобы спасти и исправить его. За пейсы я вытащу его из преисподней».

Брацлавский рабби

Хасидизм — сравнительно молодое народное течение в иудаизме. Возникло оно в XVIII веке на землях нынешней Украины, находившихся тогда в составе Речи Посполитой, и за очень короткое время приобрело множество последователей среди евреев Подолья, Волыни, Галичины, Литвы, Румынии и Венгрии. Одной из характерных особенностей хасидизма было превращение мистического знания каббалы из сокровенного учения во всеобщее достояние. Основатель течения рабби Исраэль Баал-Шем-Тов, также известный как Бешт (1698–1760), полагал, что даже простой человек с помощью исполнения заповедей и добрых дел может преображать все мироздание — не только низший, материальный, мир, но и высшие, духовные, миры. Для последователей этого учения характерен оптимистичный взгляд на природу человека. Хасиды считают, что зло — это лишь «сокрытие света». Бешт утверждал, что все плохое служит в конечном итоге средством для исправления мира и человека, и называл зло «стулом для добра».

Хасидизм не выработал единого учения, распавшись на несколько течений. Одно из самых многочисленных — брацлавское (от названия городка Брацлава, в те времена принадлежавшего Польше, а ныне ставшего украинским, где несколько лет жил и проповедовал основатель движения рабби Нахман ).

Характерная особенность этого учения в том, что молитва не должна быть удручающей, напротив, она связана с радостью, весельем, ее следует сочетать с танцами и песнями. При этом цадик считал важной уединенную медитацию на природе и часто повторял, что Бог ведет с человеком бесконечный диалог посредством деревьев, камней, трав и цветов, случайных встречных и снов. Рабби Нахман настаивал, что, как бы низко человек ни пал, какие бы несчастья его ни постигли, нельзя унывать: «Если вы верите, что можете упасть, верьте, что можете подняться». Цадик учил, что у каждого человека есть возможность выполнить собственную, неповторимую задачу в этом мире и на этом пути не может быть остановок, а только движение вперед. Недаром свои книги он называл лишь предисловиями, вступлениями, введениями.

1. Паломники строго следуют установлениям рабби Нахмана: в новогодний день они читают именно те молитвы и поют именно те псалмы, какие завещал цадик 2. Еврейское кладбище в Умани, где похоронены жертвы гайдамацкой резни 1768 года

Рабби Нахман

Автор сказочных притч, парадоксальный мыслитель и мистик рабби Нахман родился в 1772 году в местечке Меджибож (тогда принадлежащем Речи Посполитой), с которым была связана жизнь основателя хасидизма рабби Исраэля Баал-Шем-Това, приходившегося ему прадедом. Еще совсем молодым человеком — ему не исполнилось тогда и 20 лет — Нахман собрал вокруг себя учеников и стал рабби. Он спорил с противниками хасидизма (классический иудаизм долгое время принимал в штыки новое учение), с руководителями других хасидских течений, полемизировал с представителями гаскалы — еврейского просвещения. Много путешествовал, в 1798 году, совершая паломничество в Святую землю, он даже побывал в турецком плену. Потеряв жену и сына, страдавших туберкулезом, он и сам заболел и умер сравнительно молодым — в 1810 году.

Паломничество

Основным местом паломничества брацлавских хасидов стал, однако, не Брацлав, а Умань, которую рабби Нахман избрал местом своего погребения. Здесь в июле 1768 года во время национально-религиозной смуты в Речи Посполитой казачьи отряды Ивана Гонты и Максима Железняка перебили до 20 000 иноверцев — поляков-католиков, русских-униатов, но более всего иудеев, укрывшихся в уманской крепости со всей округи. Цадик считал, что его могила поможет душам невинно убиенных обрести покой. К этой теме он не раз возвращался в своих беседах, а дом, в котором прожил последние месяцы жизни, выходил окнами на еврейское кладбище, где находилась братская могила жертв Уманской резни.

Ныне многие на Украине считают Гонту и Железняка героями. Их именами называют улицы, а в Умани им поставлен памятник. Впрочем, немногие приезжающие на могилу рабби Нахмана паломники видят этот монумент, поскольку селятся они в другой части города. Многие если и выходят за пределы огороженной на время праздника «хасидской» территории, то лишь на рынок да на экскурсию в Софиевку — один из самых красивых ландшафтных парков Европы. Некогда граф Станислав-Феликс Потоцкий устроил его для красавицы жены.

Традиция встречать Новый год в Умани установилась в среде последователей рабби Нахман а вскоре после смерти цадика. Брацлавские хасиды откладывали все дела и собирались в Умани во что бы то ни стало, поскольку верили (и верят до сих пор), что за эти несколько новогодних дней в духовном росте можно достичь большего, чем за целый год. «Все мое — в Рош хa-Шана», — любил повторять рабби Нахман.

Но уже в 1920-е территория еврейского кладбища была отдана под застройку и огороды. Могила рабби Нахмана уцелела лишь потому, что участок земли, на котором она находилась, выкупил еврей и святыня оказалась скрыта внутри выстроенного над нею дома. Еще через десяток лет, в 1930-е, даже посещение этого своеобразного мавзолея стало предприятием практически самоубийственным. И только в «оттепельные» годы отдельные обеспеченные хасиды, большей частью из Америки, осмеливались нанять в Киеве частную машину и тайком, без разрешения властей, приехать в Умань. Но в канун Рош ха-Шана таких паломников регулярно отлавливали расставленные на подъездах к городу милицейские кордоны.

Один из кульминационных моментов празднования Рош ха-Шана в Умани — ритуал ташлих на берегу пруда у речки Каменки. Он длится с полудня первого дня праздника и до заката солнца. Участники праздника приходят сюда после полуденной молитвы, встряхивают края одежды и вытряхивают содержимое карманов в воду, символически избавляясь тем самым от грехов прошлого года

Только в 1988 году в Умань смогли свободно приехать первые хасиды-паломники — чуть больше четырех сотен человек. Традиция празднования Нового года у могилы рабби Нахмана возродилась, и количество его участников постоянно росло: в 2010 году паломников из 23 стран съехалось уже около 25 000 человек.

Над могилой цадика сейчас высится синагога. Она еще не достроена, но будет одной из крупнейших в мире. Рядом — девятиэтажная гостиница для паломников. Впрочем, мест в ней на всех желающих встретить новолетье в Умани все равно не хватает, и многим приходится либо снимать угол в квартирах местных жителей, либо располагаться в палаточном городке у могилы рабби Нахмана. В прошлом году организаторы паломничества, кроме того, арендовали здание бывшего склада, где одновременно могли разместиться — пусть и в весьма спартанских условиях — несколько тысяч человек.

Паломники стремятся остановиться как можно ближе к могиле рабби Нахмана. В результате десятки тысяч людей теснятся на небольшой, буквально в пару гектаров, территории квартала у пересечения улиц Пушкина и Белинского (на которой, собственно, и находится могила цадика). Впрочем, такая скученность паломников в некоторой степени облегчает обеспечение безопасности праздника: «хасидский квартал» оцепляет милиция, и попасть туда могут только обладатели специальных пропусков или постоянные жители квартала по предъявлении паспорта.

На несколько дней эта часть провинциального украинского городка становится подобием иерусалимского квартала. Хасиды устраивают здесь столовую, способную одновременно принять несколько тысяч человек, привозят с собой лаборатории, чтобы проверять качество воды, продуктов и готовой пищи. На деньги спонсоров в палаточном лагере паломников открывается настоящая израильская поликлиника, оборудованная по последнему слову техники. А прямо посреди улицы возникают многочисленные парикмахерские: в Новый год, так же как и накануне других праздников, у евреев есть традиция стричь волосы. Хасиды в соответствии с заповедью Торы оставляют нетронутыми волосы на висках — так называемые пейсы (на идише), или пеот (на иврите).

Бросается в глаза почти полное отсутствие женщин среди паломников. В иудаизме принято, что во время молитвы, ритуальной трапезы и совершения обрядов мужчины и женщины не должны находиться вместе. В многотысячной толпе организовать это не просто, поэтому с недавних пор хасиды не берут женщин с собой в Умань. Впрочем, обычно пара десятков паломниц все же встречают здесь Новый год. В праздничный новогодний вечер все паломники меняют традиционные черные лапсердаки на белые одежды, и поток наряженных людей направляется к синагоге. Все поздравляют друг друга, знакомые и незнакомые обнимаются и целуются. Те, кому хватило места, располагаются в синагоге, но большинство остается на улице, под специально возведенным гигантским навесом. Наступает время молитв, которые обязательно касаются одной из трех тем: во-первых, царской власти Творца, во-вторых, раскаяния и суда и, в-третьих, памяти.

Трудности сосуществования

Хасидское паломничество дает многим жителям Умани (в городе постоянно живут 87 000 человек, 18 000 из которых — студенты) дополнительный заработок. Цены в магазинах и на рынке в эти дни — по крайней мере для приезжих — взлетают в несколько раз, а самым выгодным делом становится сдача жилья в аренду. Двухкомнатная квартира в домах, расположенных вблизи от могилы рабби Нахмана, может принести хозяевам 2000–3000 долларов за 10 дней: чтобы разместить разом десятки паломников, хозяева выносят большую часть мебели и устанавливают двухъярусные кровати. Но все равно подойдет не каждый дом: например, хасиды требуют, чтобы в нем не было женщин, телевизора, радио, картин, портретов, свет в праздничные дни должен гореть круглосуточно, а в холодильнике не должна включаться и выключаться лампочка.

1. Пока не пришло время участвовать в праздничных обрядах, дети с удовольствием играют в уманских дворах 2. Чтение псалмов на могиле рабби Нахмана утром первого дня празднования Рош ха-Шана в Умани

Грозные дни

У еврейского Нового года, как и у большинства еврейских праздников, несколько названий. Самое распространенное и известное — Рош ха-Шана, «Глава года» на иврите. Новый год сопряжен с представлением о суде над людьми Царя Мира, и это представление о владыке, властителе, главе отражается в названии праздника. На иврите, как и в русском языке, слова «голова» и «главный» — однокоренные. Неудивительно, что на новогоднем праздничном столе непременно есть и настоящая голова — баранья либо рыбья, в зависимости от региональных общин. Перед тем как ее отведать, произносится особая молитва: «Пусть будет воля Твоя на то, чтобы мы были во главе, а не в хвосте». Второе название — «День памяти», Йом ха-Зикарон — литургическое, оно встречается в текстах молитв и благословений. В иудейской традиции Новый год — это день, когда Создатель судит весь мир и определяет судьбу каждого на следующие 12 месяцев. Как утверждается в Талмуде, в это время на небесах открываются три книги, в которые занесены поступки всех людей — злодеев, праведников и средних. Считается, что за ведение этих книг отвечает ангел Сафриэль, писец Всевышнего. В Рош ха-Шана верующие стараются заручиться его помощью и вставляют в молитвы особые слова-добавления, которые совпадают по своим числовым значениям (гематриям) с именем этого ангела. А главное новогоднее пожелание звучит так: «На добрый год да будешь ты записан в Книгу жизни, и запись эта да будет скреплена печатью».

Идея строгого и справедливого суда пронизывает первые 10 дней еврейского месяца тишрея, с которого начинается новый год. Это так называемые грозные дни («дни трепета» или «десять дней раскаяния»). Иудеи верят, что, пока они длятся, на небесах выносится решение о дальнейшей судьбе каждого человека и усердные молитвы могут на него повлиять. Верующий должен дать Создателю и себе самому отчет за все свои поступки, слова и мысли за ушедший год, решить, как исправить недостатки и проступки. Завершаются грозные дни праздником Йом-Кипур («Судный день»).

Рабби Нахман обещал свое заступничество перед Создателем каждому хасиду, который придет помолиться к его могиле в Рош ха-Шана. Поэтому каждый паломник стремится после общей молитвы особо помолиться у могилы праведника. Молят цадика не только за себя: у каждого есть с собой записки от родственников, друзей и соседей с просьбами помочь в излечении от болезни, в разрешении житейских трудностей — их складывают в особые ящики.

Помимо традиционных для Нового года молитв хасид по завету цадика должен прочитать 10 избранных псалмов — Тикун а-Клали («Общее исправление»). Рабби Нахман считал, что эти 10 псалмов обладают особой силой и их чтение способно загладить все грехи молящегося. Прочитав псалмы, хасид обязательно должен подать милостыню — цдака.

1. Рабби Нахман считал, что песни и танцы не помеха молитве. Его последователи могут танцевать на балконе синагоги даже под музыку Deep Purple 2. В перерывах между исполнением обрядов паломники отдыхают

Запутать Сатану

Считается, что в «дни трепета» обвинителем на небесном суде выступает Сатана. Он находит всяческие предлоги, чтобы очернить людей и добиться как можно более сурового приговора. Но в еврейской религиозной традиции Сатана не является самостоятельной силой, независимым злом и полным антагонистом Бога. Он целиком подчиняется своему Создателю , а на небесном суде играет роль прокурора. И потому в Новый год церемониться с ним не принято. Для того чтобы сбить его с толку, трубят в шофар в неурочное время — несколько раз до наступления Новогодия и после окончания службы, когда все уже собрались по домам. Все это, как верят хасиды, сбивает с толку Сатану, который по своей неспособности к творчеству может действовать только по рутинной программе, и любые сбои в ней его буквально парализуют.

Трубное утро

Есть у еврейского Нового года и третье название — «День трубления», Йом Труа. Оно заимствовано из Пятикнижия и отсылает к ключевому обряду праздника — трублению в бараний рог, шофар. Шофар, как и книга, — инструмент памяти. Изготовленный из рога, он должен напоминать о том баране, которого Авраам принес в жертву вместо Исаака.

Звуки шофара всегда сопровождали драматические моменты еврейской истории: Синайское откровение, осаду Иерихона, войны эпохи Судей. В него трубили и по наступлении пятидесятого, или так называемого Юбилейного года, когда освобождали рабов и те возвращались домой. В будущем именно его звук возвестит миру о приходе Мессии.

Тревожные звуки рога, похожие на плач, рыдания, стоны, должны пробудить совесть человека, вывести его из состояния духовного оцепенения и сна. Каббалисты считают, что в результате трубления в шофар рождаются ангелы-заступники, которые поднимаются к престолу Всевышнего и напоминают ему о заслугах людей.

Согласно традиции из шофара извлекают звуки трех типов: ткиа — протяжный, непрерывный, длящийся несколько секунд; шварим — три звучащих без пауз коротких звука, общая длительность которых равна длительности ткиа; труа — девять отрывистых звуков, общая длительность которых также равна ткиа. В каббалистических сочинениях каждый звук шофара соотносится с одним из праотцев. Ткиа сопоставляется с Авраамом, шварим — с Исааком, а труа — с Иаковом. Также каббалисты считают, что три вида поступков — молитва, раскаяние и милостыня — способны смягчить или даже отменить суровый божественный приговор, и каждому из этих трех понятий соответствует свой трубный звук.

Цадик

В хасидизме особую роль играет фигура праведника — цадика. Изначально это были так называемые скрытые праведники — внешне неприметные, часто даже необразованные люди, скромная деятельность которых, как верили хасиды, поддерживала существование мира. Позднее цадиком стали называть духовного лидера группы хасидов, которого именуют также ребе («глава сынов Израилевых») или адмор (аббревиатура слов «наш господин, учитель и наставник» на иврите). У каждого хасида есть особая духовная связь со своим наставником, которую он обретает, посещая его лично или изучая его труды. Духовная власть цадика над своими учениками практически неограниченная, как писал в конце XVIII века один из авторитетных хасидских учителей, рабби Элимелех из Лежайска: «Всевышний постановляет, а цадик отменяет. Всевышний отменяет, а цадик постановляет и осуществляет».

1. После общей молитвы многие паломники остаются на берегу для завещанного учителем общения с богом через созерцание природы 2. Особенно усердные хасиды продолжают молиться еще несколько часов после наступления темноты

Омовение у пьяного села

Есть еврейское предание о том, как Сатана чинил препятствия Аврааму, когда тот намеревался принести в жертву своего единственного сына Исаака. Он обернулся водами реки, пытаясь утопить праотца, и это ему почти удалось. Стоя по шею в воде, Авраам воззвал к Богу, и чары развеялись. Эту историю часто приводят в оправдание интересного новогоднего обычая — ташлих.

В первый день праздника евреи выходят после полудня к какому-нибудь водоему — пруду, озеру, реке или морю. В Умани этот ритуал совершается на берегу пруда у речки Каменки, неподалеку от могилы рабби Нахмана. Там произносится особая молитва, содержащая такие слова: «И Ты бросишь в пучину морскую все их грехи». Оборот «и Ты бросишь» звучит на иврите как ташлих. Во время этих слов встряхивают края одежды и вытряхивают содержимое карманов в воду, символически избавляясь от грехов прошлого года. Некоторые паломники танцуют, кто-то принимается распевать праздничные песни. Часть верующих идут к водоему, который местные жители называют «прудом под Пьяным селом», и, сняв шляпы и талиты (молитвенные покрывала), совершают ритуальное омовение, погружаясь с головой в воду. Традиция окунаться в миквэ — природный водоем — сопровождает все еврейские праздники и особенно любимые хасидами. Считается, что это очищает тело и душу, является лучшим началом нового дня и подготовкой к молитве.

Обязательное условие обряда ташлих — водоем должен быть населен рыбами. Во-первых, рыба — это символ плодовитости согласно благословению, произнесенному Иаковом в адрес своих внуков: «Да умножитесь вы, как рыбы на земле». Во-вторых, считается, что рыбы защищены от влияния «дурного глаза», поскольку надежно укрыты толщей воды и отчасти благодаря этому пережили Всемирный потоп, избегнув наказания, постигшего людей и животных. В-третьих, мудрецы сравнивают постоянно открытые глаза рыб с неусыпным божественным оком. Наконец, четвертое, метафорическое, значение образа связано с Высшим судом и символикой Нового года. Человеческая судьба подобна уделу рыб: так же как рыба в любой момент может попасть в сети рыбака, так и человек должен в любой момент быть готовым к смерти по приговору Божественного суда.

Рыбные блюда — важный атрибут праздничной еврейской трапезы. В Шаббат — святой день отдыха и покоя — рыба на столе напоминает о грядущем преображении мира, когда во время пира, на который Мессия созовет праведников, будет вкушаться мясо чудесного обитателя морских глубин Левиафана. Рыбьи головы в Рош ха-Шана — залог счастливого и успешного года.

На новогоднем столе присутствуют и другие традиционные знаки удачи в новом году — так называемые симаним. Это прежде всего сладкое яблоко, которое едят, макая в мед. Другой симан — гранат, намекающий на то, что заслуги человека должны быть так же многочисленны, как гранатовые зерна. Кислое и горькое есть в Новый год не принято, так же как не принято есть орехи, поскольку на иврите числовое значение букв, составляющих слово «орех», совпадает с числовым значением слова «грех».

Еще один новогодний обычай — есть хлеб круглой формы. Он напоминает о годовом цикле и круговом ходе времени. Действительно, в Рош ха-Шана мир возвращается к своему началу. Считается, что мир был сотворен за шесть дней до 1 тишрея — даты Нового года, а в первый день Рош ха-Шана, в пятницу, Бог создал Адама. Именно поэтому в эти праздничные дни мир обновляется, а человек особенно остро ощущает близость к своему Создателю.

Фото: Максим Дондюк/FOCUS PICTURES 

источник