Я не дипломат и потому скажу прямо...
 

Я не дипломат и потому скажу прямо. 

Борис Джонсон сказал: Англия будет противостоять России до тех пор, пока в её составе будет Крым.

Я не дипломат и потому скажу прямо - России глубоко наплевать на то, что Англия хочет от России. Англии нечем напугать Россию. Всё прочее Россию не впечатляет. 

21 января 1924 г. перестало биться сердце основателя первого в мире Социалистического государства, в котором не было эксплуатации человека человеком, национальных распрей, пропасти между богатыми и бедными.

Новое свидетельство того, что Вашингтон нарушил свое обещание не расширять НАТО «ни на дюйм к востоку» — роковое решение с продолжающимися по сей день последствиями — не было опубликовано ни одним из крупных американских СМИ, определяющих повестку дня, включая The New York Times.

Джон Бэчелор: Добрый вечер. С вами Джон Бэчелор. Я веду эфир из Дохи (Катар) в Персидском Заливе. К западу от меня находится Эр-Рияд, к северу — Персия. Приближается рассвет. Еще темно, но уже скоро покажется солнце. Я прибыл сюда, чтобы взглянуть на мир глазами жителей этого региона, следя за новостями, связанными с потрясениями последних лет и последних месяцев в таких странах как Иран, к северу отсюда, Сирия, к северо-западу от меня, и Йемен, еще западнее. Все эти войны, гражданские войны, являются частью более обширной мировой панорамы, и присутствие России здесь повсеместно. Это ее вотчина. Москва, расположенная далеко к северу отсюда, сегодня является дежурной темой разговоров о Ближнем Востоке особенно после того, как было принято решение об участии России в сирийском конфликте. Совершенно разные вещи: говорить о России здесь, в Дохе, и говорить о ней в Нью-Йорке, где в данный момент, кстати, находится мой коллега, с которым мы на протяжении многих лет обсуждаем историю новой холодной войны.

Позвольте представить вам Стивена Ф. Коэна (почетный профессор российских исследований Нью-Йоркского и Принстонского университетов). EastWestacord.com — так называется сайт, на котором мы начали нашу дискуссию в 2014 году во время кризиса на Украине.

Правда, с тех пор мы успели переместиться по карте в Сирию и в Прибалтику. А затем совершенно неожиданно после выборов в США 16 ноября российско-американский конфликт сделался настоящим политическим кошмаром для обеих сторон, а также для американцев, которые пытаются следить за этой историей обвинений, голословных заявлений, слухов и пересудов. И сейчас многие политические силы, входящие в разнообразные рабочие группы Палаты представителей и Сената, расследуют обвинения специального прокурора, а также обвинения, предъявляемые людьми, которые не находятся в Вашингтоне, но выступают действующими лицами этой драмы. Один из них — глава Fusion GPS Гленн Симпсон (Glenn Simpson). Итак, сегодня мы пригласили профессора, чтобы обсудить не столько историю конфликта на Ближнем Востоке, скольку историю конфликта в американских средствах массовой информации — конфликта, который отчасти объясняет трудности понимания этой истории: кому здесь верить.

Стив, добрый вечер! Приветствую вас за десять тысяч миль от Нью-Йорка. В начале эфира я упомянул о том, что здесь, в Персидском заливе, я воспринимаю Россию с совершенно иной точки зрения, чем когда нахожусь в Нью-Йорке. Это другое понимание того, что такое Россия, что такое Китай, что такое Индийский океан, где люди хотят жить своей жизнью. Добрый вечер, Стив.

Стивен Коэн: Что гораздо важнее, Джон, какая у вас температура?

Джон Бэчелор: Около 60°, очень комфортная температура.

Стивен Коэн: У нас тут довольно зябко, и я вот думаю, почему ты не взял меня с собой.

Джон Бэчелор: Прошу прощения, профессор.

Стивен Коэн: В общем, сегодня я хочу обратиться к тому, что в академической практике принято называть методологией. Студент или профессор может выдвигать тот или иной крупный тезис, но вместо того, чтобы делать общие выводы, они могут прибегнуть к тому, что называется анализом конкретной ситуации, единичного примера. И использовать этот пример для иллюстрации и, следовательно, доказательства более крупного тезиса. Поэтому в самом начале я собираюсь рассуждать немного по-ученому.

Мы с вами, в частности я, на протяжении последних лет много говорили о том, что я называю недобросовестной журналистикой, которую мы наблюдаем в американских печатных и вещательных СМИ. На самом деле я начал писать об этом в связи с Россией, причем задолго до скандала с российским вмешательством, еще в 1990-е. Сегодня я продолжаю говорить об этом и время от времени понимаю, что нам необходимо какое-то более отчетливое представление о том, в чем смысл злоупотреблений СМИ.

Позволю себе напомнить, что в истории американской журналистики было три наиболее значимых эпизода недобросовестного освещения российских событий. Первый был у всех на слуху. Это случай с известным журналистом Уолтером Липпманом (Walyer Lippmann) и его коллегой, которого звали Мерц Чарльз (Charles Merz), кажется так, но точно не могу сказать. В 1920 году они подготовили обширный материал, опубликованный несколько позднее как приложение к журналу The New Republic, в котором исследовали то, как в американской печати освещались события русской революции и гражданской войны 1917-1920 годов, взяв за основу в первую очередь The New York Times.

И они обнаружили там систематическое нарушение достоверности информации: как сообщаемые факты, так и интерпретация происходящего во время гражданской войны были в корне неверными, и все это делалось для того, чтобы убедить американских читателей, что коммунисты потерпят поражение в гражданской войне. В итоге, американское общество оказалось совершенно не подготовленным к появлению Советского Союза.

Этот конкретный случай искажения фактов в СМИ — данный термин в то время еще не использовался — был настолько показательным и стал таким мощным орудием в руках медийной критики, что в течение многих лет школы журналистики регулярно рассказывали о нем студентам-первокурсникам в качестве поучительной истории. Хотя понятно, что они давно уже перестали это делать.

Второй важный эпизод того, что я называю журналистской недобросовестностью в отношении России, произошел в 1990-е, когда почти все американские средства массовой информации — и печатные, и вещательные — представляли так называемые ельцинские реформы как благоприятный переход к демократии и капитализму, когда фактически все это десятилетие Россия жила в неописуемой нужде. Страна провалилась в ужасающую депрессию нашей современности, уровень жизни среднего класса резко упал, а сам он начал стремительно испаряться. Продолжительность жизни мужчин снизилась с 65 до 57 лет. Вышли на волю древние эпидемии, начался разгул мафии. И так далее. Сообщения СМИ были полуправдой.

И теперь, я бы сказал с момента прихода Путина к власти в России в 2000 году, мы наблюдаем третий эпизод, который еще хуже, поскольку более опасен: он предоставляет нам информацию, которая вводит в заблуждение не только обычных читателей, но и политиков.

По-моему, это особенно касается The New York Times, The Washington Post и в меньшей степени The Wall Street Journal, который уделяет России не так много внимания. Причина, по которой это важно, состоит в том, что когда-то у телеканалов были свои корреспондентские пункты в Москве, и они сами готовили новости. Сейчас, я думаю, так делает только CNN. Я много лет работал в CBS, в то время у них было свое подразделение в Москве. Равно как и у ABC, NBC. Сегодня все это свернуто. В результате отделы новостей вещательных компаний и особенно кабельные станции делают видеорепортажи о России на основе того, что пишут The Washington Post и The New York Times. Таким образом, эти издания пользуются колоссальным влиянием.

На мой взгляд, распространение дезинформации в отношении России началось с возвышения Путина, которого демонизировали, и продолжается сегодня так называемым russiagate (скандалом о вмешательстве России в американские выборы), о котором мы говорили.

То есть, теперь у нас есть наглядный пример, который на самом деле иллюстрирует проблему недобросовестной журналистики. Речь идет не просто о регулярных публикациях сомнительного содержания и о сомнительных фактах, которые не выдерживают критики, если вам известна вся история. И мы наблюдаем это на примере большого числа материалов, появившихся в The New York Times, The Washington Post и на сайтах кабельных новостных каналов, материалов, которые в итоге пришлось убрать. За последние месяцы, мне кажется, где-то 10 или 12 крупных репортажей о скандале с российским вмешательством оказались просто неправдой, они были основаны на ложных источниках, ложной информации.

Однако сегодня мы имеем дело с еще более важным явлением. И это спорный пример, потому что журналистская недобросовестность, на мой взгляд, заключается не только в том, что именно вы публикуете, но и в том, что вы решаете не публиковать. Умолчание о фактах, событиях и комментариях, которые не соответствуют общепринятому нарративу о России — такова усвоенная этими газетами практика.

Так вот, в декабре, если быть точным, 12 декабря, архив национальной безопасности в Вашингтоне, который является научным хранилищем документов, имеющих отношение к американской национальной безопасности, включая Россию, и отличается безупречной организацией (он пользуется поддержкой обеих партий, используется в научных целях и проделывает отличную работу) опубликовал статью, в которой подробно сообщается о том, что в 1990-1991 годах не только Соединенные Штаты во главе с президентом Бушем, его госсекретарем Джеймсом Бейкером, а также директором ЦРУ Робертом Гейтсом, но и все крупные западные державы обещали Михаилу Горбачеву, последнему лидеру советской России, что, если он согласится — а речь шла о самом актуальном на тот момент вопросе, как вы помните: 1990 год, падение Берлинской стены, воссоединение Германии, разделенной со времен Второй мировой войны на советскую и западную половины. Так вот на повестке дня было воссоединение Германии. Они хотели, чтобы Горбачев пошел им навстречу по двум вопросам: во-первых, согласился на воссоединение Германии, что в общем-то было раз плюнуть, потому что это так или иначе случилось бы. Однако Горбачев был вправе сказать «нет» по второму вопросу, то есть не дать согласия на то, чтобы эта новая воссоединенная Германия вошла в НАТО. Было ясно, что она не останется в распадавшемся советском блоке. Однако альтернатива заключалась в том, чтобы Германия сохранила за собой статус неприсоединившейся страны, подобно Австрии со времен Второй мировой войны.

Но Запад хотел заполучить Германию в НАТО. И они выдвигали в свою защиту всевозможные аргументы: мол, Германия представляла потенциальную опасность и нужно было привязать ее к возглавляемой Соединенными Штатами НАТО, чтобы она не спровоцировала новую мировую войну и тому подобное. Они пытались убедить Горбачева, но фактически…

Джон Бэчелор: Прошу прощения, Стив, мы еще вернемся к этой теме. Итак, перед нами задокументированный процесс: 12 декабря 1990-1991 года обещания, данные России, данные Горбачеву накануне распада Советского Союза. Мы с профессором Стивом Коэном беседуем о недобросовестном освещении в СМИ событий, касающихся России в XX веке, и, разумеется, перейдем к 21-му. С вами Джон Бэтчелор. Доха (Катар).

С вами вновь Джон Бэчелор. Я веду передачу из Дохи (Катар). И сегодня мы беседуем с профессором Стивом Коэном (Нью-Йоркский университет, Принстонский университет). Темой нашей беседы является нарушение журналистской этики сегодня и в 20-м веке. Мы говорили об обещаниях, данных Горбачеву, главе Советского Союза в 1990-1991 годах. Мы все помним, что конец Советского Союза пришелся на Рождество 1991 года, тогда Горбачев покинул свой пост. И мы обратились к человеку по имени Ельцин — президенту России, являвшейся лишь частью федерации — который в итоге стал президентом всей федерации. Были даны обещания, которые сегодня выглядят либо как обман, либо в случае администрации просто как отсутствие интереса к русской комедии. Стив, прошу Вас, продолжайте.

Стивен Коэн: Мы говорим об историческом событии, достоверном событии: намерении расширить НАТО от Берлина до российских границ. Но вернемся к 1991 году, когда Горбачев согласился с тем, что воссоединенная Германия войдет в НАТО. Это нанесло серьезный удар по его власти в России, которая на тот момент и так была довольно слабой. Горбачев принял важное решение. Но он сделал это, принимая во внимание то, что сказало ему западное руководство. Мы прекрасно знаем, с какими словами Джеймс Бейкер, тогдашний госсекретарь первого президента Буша, обратился к Горбачеву: «НАТО ни на дюйм не продвинется на восток», ни на дюйм на восток, и где НАТО сегодня? Разумеется, на тысячи километров восточнее, у границ России.

В общем, эта версия о том, что говорили тогда Горбачеву, на протяжении 20 лет, 25 лет оспаривалась людьми, которые занимались расширением НАТО. Они утверждали, что это миф, что ему никогда об этом не говорили, или он все не так понял. По сути они пытались отделаться от торжественного обещания разными поверхностными объяснениями. Но теперь архив национальной безопасности в Вашингтоне опубликовал документы, которые доказывают, что не только американское руководство, но и французы, англичане и немцы — все они говорили Горбачеву одно и то же: дай согласие на вхождение Германии в НАТО, и НАТО никогда не будет расширяться. И этот разговор изложен довольно подробно. В определенный момент Горбачев говорит: расширение НАТО в какой бы то ни было форме неприемлемо. На что Бейкер отвечает, и ему вторят французское и немецкое руководство: мы согласны, мы согласны с тем, что это неприемлемо. Все это было опубликовано.

Смотрите, перед нами ключевая информация об историческом событии, потому что расширение НАТО является одной из главных движущих сил новой холодной войны. Почему я привожу этот случай в качестве примера? Потому что эти документы, эта статья не были опубликованы ни в The New York Times, ни в The Washington Post, ни в The Wall Street Journal, они не были обнародованы ни одним из крупных телеканалов США. Это поразительно, потому что все отделы новостей, наверняка, об этом знали.

Одним из доказательств служит тот факт, что, нужно отдать им должное, два издания средней руки и не пользующиеся особым влиянием в соответствующих кругах — речь идет о вашингтонском The National Interest и о The American Сonservative, который, кажется, тоже публикуется в Вашингтоне — выпустили по этому поводу четыре статьи: одну — на следующий день, другие — через пару недель. Между тем The New York Times, чей девиз гласит: «мы печатаем все, что подходит для печати» — не нашла эти новости пригодными для печати.

Джон Бэчелор: Стив, я бы хотел подчеркнуть, что это свидетельство того, что в 1991 году Горбачева обставили.

Стивен Коэн: Сейчас вы интерпретируете это как…

Джон Бэчелор: Да, именно так, потому что в своей книге Уильям Таубман (William Taubman) совершенно четко говорит о перевороте лета 1991 года, когда консерваторы говорили: они лгут вам, Горбачев, они вводят вас в заблуждение, на самом деле они собираются взять нас всех в оборот. И как раз путч, случившийся летом 1991 года, покончил с единством в России.

Стивен Коэн: Как я уже говорил в начале нашей сегодняшней беседы, данное Горбачевым согласие на вступление объединенной Германии в НАТО значительно ослабило его позиции внутри страны и придало храбрости организаторам путча в августе 1991 года. Я думаю, что это прекрасно, потому что это было правильно. Я начинал с использования этого слова. Но что я хочу здесь подчеркнуть: как это возможно, что The New York Times, называющая себя официальным источником информации, и The Washington Post, которая провозглашает себя самой важной политической газетой в нашей столице, не опубликовали об этом ни слова?

Вот что я имею в виду, когда говорю о недобросовестности средств массовой информации. Это не только публикация вещей, которые не всегда можно проверить, но и решение редакции не печатать важные материалы, которые по какой-то причине не соответствуют общепринятому нарративу. Сегодня общепринятый нарратив состоит в том, что виновником новой холодной войны является исключительно лидер России Владимир Путин.

Джон Бэчелор: С вами снова я, Джон Бэчелор. Мы ведем эфир из Дохи (Катар) и беседуем с моим другом и коллегой — профессором Стивеном Коэном.

В последние годы мы обсуждаем новую холодную войну. Исследование новых документов, обнародованных национальным архивом, отчасти проливает свет на ее истоки. Теперь мы можем узнать о решениях, принятых или не принятых администрацией Джорджа Буша-младшего, а также средствами массовой информации, освещавшими дела его администрации в то время и теперь. Речь идет о документе, на основе которого можно говорить о своего рода плохой актерской игре.

Стив, я обратился к Вам, потому что знаю, что вас вместе с другими учеными попросили представить президенту и его советникам сведения о развале Советского Союза и о том, что следует делать.

Путина в то время даже на горизонте не было. Президентом России, входившей в федерацию Советского Союза, стал Ельцин — человек, которого воспитывали как популиста. А не Горбачев, человек, который прошел через коммунистическую партию, многое сделал для того, чтобы стать новым лидером гласности, перестройки, человек, решающий проблемы с Рональдом Рейганом, а потом стремящийся преобразовать советское государство. Это оказалось невозможно из-за неспособности Горбачева убедить руководство, аппарат. Из биографии Горбачева, написанной Уильямом Таубманом, я помню, что будущее, по его мнению, должно было строиться по модели капитализма, модели демократии.

Теперь вы выдвигаете здесь гипотезу о том, что США и их союзники пытались намеренно обмануть Горбачева и протолкнуть Ельцина, человека, который был абсолютно не способен осуществлять власть ввиду своих проблем со здоровьем. И что они наблюдают за тем, как это происходит в 1991 году, и что нынешнее недоверие Москвы к Вашингтону и Парижу, а также к нашим рекомендациям относительно того, что для них лучше, может корениться именно в тех событиях, когда советское государство пало не из-за американского давления, но из-за аферы США. Вы предлагаете нам такую возможность, Стив.

Стивен Коэн: Такая возможность не исключена, но вернемся к тому, на чем я хочу заострить внимание — к тому факту, что The New York Times и The Washington Post не сообщили об этом историческом обнародовании документов архивом национальной безопасности. И ваши слушатели могут зайти на сайт архива nsarchive. gwu. edu Университета Джорджа Вашингтона, найти публикацию от 12 декабря и прочесть не только соответствующую ознакомительную статью, но и сами документы.

Тот факт, что The Times и The Post об этом не написали, означает, что нам не разрешено — если, конечно, мы не обратимся к менее официальным источникам — обсуждать те самые вопросы, которые вы сейчас задаете. Пытались ли они сознательно ввести Горбачева в заблуждение? Действительно ли эти крупные державы верили в то, что говорили? Потому что надо помнить, что обещания не расширять НАТО давали не только Соединенные Штаты, но и Великобритания, Франция и недавно воссоединившаяся Германия. Они в единодушном порыве убеждали Горбачева: они никоим образом никогда не будут расширяться за пределы новой Германии. Думаю, что, возможно, там были смешанные мотивы и намерения. И это было путешествие, Джон, политическое путешествие к тому человеку, который на самом деле осуществит это расширение — Биллу Клинтону.

Когда в 1994-1995 году он принял решение о расширении НАТО, все эти проблемы возникли снова, но он настоял на своем, возможно, по политическим, возможно, по каким-то другим причинам. Вы знаете, что история — это политический процесс, но я хочу сказать, что сегодня мы находимся в опасной ситуации с Россией. И то, что The New York Times не сообщила об этих в высшей степени исторических и актуальных сегодня фактах, есть квинтэссенция этой халатности со стороны СМИ. Остановитесь и подумайте. К примеру, The Times говорит, что публикует все новости, которые подходят для печати. А теперь задумайтесь над последствиями расширения НАТО. Ведь это движущая сила новой и более опасной холодной войны, которая сейчас вместе с НАТО подступает к границам России. Именно по этой причине произошли две опосредованные американо-российские войны, сопровождавшиеся реальными боевыми действиями: в Грузии в 2008 году и на Украине с 2014 года — последняя продолжается по сей день. Между тем назревает еще один военный конфликт ввиду наращивания сил НАТО на границе с Россией в Прибалтике. Это действительно серьезное и провокационное наращивание сил. Все это — отчасти результат тех решений и обещаний, которые нарушались с 1990 года.

Но я хочу подчеркнуть кое-что еще. Примерно с 2000-2001 года оба российских президента — в первую очередь Путин, но также и Дмитрий Медведев, который за свои четыре года на посту президента успел сделаться большим партнером Обамы по перезагрузке — неоднократно ссылались на то, что Соединенные Штаты (я воспользуюсь их собственными выражениями) предали и обманули Россию. И они приводили свои примеры. Так, они заявляли, что Рейган и Горбачев договорились о доктрине по взаимной безопасности, согласно которой ни Россия, ни Соединенные Штаты не будут стремиться укреплять свою безопасность за счет безопасности другой страны.

С расширением НАТО об этом поспешили забыть. В 2002 году Президент Буш, второй Буш, в одностороннем порядке вышел из договора по ПРО, который был краеугольным камнем национальной безопасности России. Из недавних примеров у нас есть Ливия. Тогда Обама пообещал президенту Медведеву, что, если в Совете безопасности ООН Россия не наложит вето на решение провести военную операцию против Ливии, не будет предпринято никаких попыток лишить лидера Ливии, Каддафи, его полномочий. На самом же деле американские военные самолеты, натовские военные самолеты выследили Каддафи и способствовали его ликвидации.

Но главные нарушенные обещания, о которых Россия и российский политический класс никогда не забудут, это обещания, данные Горбачеву. Раньше от них отмахивались, называя мифом и недоразумением. Но теперь у нас есть опубликованные документы, в которых содержатся неопровержимые доказательства. Я бы резюмировал это, сказав, что потерей постсоветской России в качестве партнера по национальной безопасности в мире после распада Советского Союза мы обязаны нарушенному обещанию, данному Горбачеву, которое теперь является документом. Это не миф. Однако Джеймс Бейкер потом рассказывал всем, что такого обещания никогда дано не было. Если говорить прямо, бывший госсекретарь Бейкер лгал. Обещания были даны не только самим Бейкером, но и всеми его западными коллегами. Люди могут просто найти эту публикацию, о которой не сообщила The New Tork Times, в архиве национальной безопасности и сами прочитать соответствующие документы.

Поэтому, когда люди задаются вопросом, почему не только Путин, но и весь российский политический класс больше не проявляет дружественных чувств к американцам, они могут начать с 90-х годов, с того самого нарушенного обещания. И мы должны спрашивать, Джон, потому что ничто не происходит случайно. И The New York Times — это гигантская организация, где в курсе всего происходящего и где каждый день принимаются решения, что именно публиковать. И каждый день издание публикует множество весьма сомнительных материалов о России, о событиях в России и о скандале с российским вмешательством, множество неподтвержденных сведений. И вместе с тем она не публикует вот эти документы исторической важности, которые непосредственно связаны с нашей новой холодной войной сегодня, и причина — в том, что это не соответствует общепринятому нарративу.

Джон Бэчелор: Этому можно найти ряд объяснений. Во-первых, это не соответствует общепринятому нарративу, это я принимаю. Но также возможно, что этим изданиям недостает соответствующей подготовки. Они чрезмерно ориентированы на освещение событий внутри страны. За последние два десятилетия внешняя политика сошла на нет и сегодня по сути сводится к войне с терроризмом. Мы мало слышим о межгосударственных отношениях в Европе или о холодной войне. Вы знаете о преемственности в этой организации, Стив. Я не знаю, является ли эта институциональная память обычным делом для руководства The New York Times.

Стивен Коэн: Подобное объяснение могло бы быть уместным в случае Owensboro Kentucky messenger-inquirer — местной газеты того города, где я вырос. Но оно не подходит для The New York Times и The Washington Post. Во-первых, эти газеты позиционируют себя как наиболее информированные американские издания. Во-вторых, у каждой из них есть по крайней мере два, если не три, корреспондента в Москве. Эти корреспонденты прекрасно знают, что обсуждается в Москве, а если они этого не знают, значит, оба демонстрируют недобросовестность, потому что российские СМИ все время об этом говорят.

Джон Бэчелор: Что я хочу, чтобы они сделали, давайте в общих чертах обрисуем то, что должно быть сделано и когда — им бы следовало обратиться к первоисточникам, которые до сих пор с нами: Биллу Клинтону, Джорджу Бушу-старшему, Джеймсу Бейкеру, всем советникам администрации Буша и администрации Клинтона в 90-е годы и задать им вопрос, положить перед ними документ и спросить: что вы об этом знаете?

Стивен Коэн: Ну, можно начать с того же Строуба Тэлботта. Вы знаете, где он сейчас?

Джон Бэчелор: По-моему, он руководит Брукингским институтов.

Стивен Коэн: Он — президент Брукингса и скоро уходит на пенсию, но он руководит институтом уже на протяжении многих лет. Он был российской рукой Клинтона во время двух его администраций. Он был его главным советником по России, высокообразованным человеком, и впоследствии написал мемуары под названием «Рука России». В первые месяцы после публикации документов он хранит молчание. Между тем именно он был главным инициатором расширения НАТО при администрации Клинтона.

Теперь позвольте мне сказать, что обязательно найдутся люди, которые попытаются заболтать эту тему, и среди них, безусловно, будут авторы редакционных статей и обозреватели The New York Times. Они начнут высказываться. Поэтому позвольте мне их опередить и, если можно, прокомментировать.

Во-первых, они начнут говорить, что Горбачеву следовало облечь все это в письменную форму. Они скажут: ладно, ему так пообещали на словах, но, будь он настоящим политическим лидером, он бы потребовал договор, в котором бы ясно говорилось: я не имею ничего против вхождения Германии в НАТО, между тем Запад обещает, что НАТО никогда ни на дюйм не продвинется к востоку от Германии. Принимать такой аргумент значит признавать, что слово наших лидеров, данное в самой официальной обстановке, которая только возможна в конце холодной войны, ничего не стоит. Не верьте тому, что говорят вам наши лидеры. Это был бы конец американской дипломатии.

Во-вторых, все знали, что мы пользуемся политической слабостью Горбачева внутри страны. Вы уже упоминали об этом, и это документально подтверждается в новой биографии Уильяма Таубмана. Но я думаю, можно с уверенностью сказать, что начатый Клинтоном американский подход к постсоветской России, который я называю «победитель получает все», так или иначе подразумевал расширение НАТО. Даже если бы договор существовал, они бы его нарушили. И у нас есть тому пример. Договор по ПРО, вполне официальный договор, который предотвращал развертывание любых систем противоракетной обороны и являлся основой международной безопасности, был в одностороннем порядке нарушен вторым президентом Бушем в 2002 году. Ему больше не нужен был этот договор, он хотел разрабатывать и развертывать противоракетную оборону, поэтому он просто взял и вышел из договора. И то же самое было бы сделано в случае с НАТО.

Второй аргумент, который мы так часто слышим, заключается в том, что каждая нация, если захочет, имеет право вступить в НАТО. И я скажу вам: нет, не имеет. НАТО — это не американская ассоциация пенсионеров, где можно состоять десять лет, скидываться по 13 долларов на вечеринки и пользоваться всеми привилегиями и льготами, которые предлагаются. И это не какое-нибудь студенческое братство, куда могут войти все желающие. Это организация по безопасности. Неправда, что каждая страна имеет право к ней присоединиться. В Вашингтоне было принято сознательное решение привлечь именно те страны, которые представляли особый риск для международной безопасности, страны, которые затаили на Россию давние обиды. И поскольку в НАТО есть положение, что нападение на одну страну равносильно нападению на всех членов, мы играли с огнем.

Тогда они скажут: по крайней мере, это способствовало укреплению международной безопасности, и, даже если мы нарушили данное Горбачеву обещание, посмотрите, насколько безопаснее наша жизнь сегодня. И ответить на это можно лишь удивленным «да вы что?»

Сейчас мы являемся свидетелями новой и более опасной холодной войне, вызванной расширением НАТО. У нас было два военных конфликта: опосредованные войны между постсоветской Россией и США в Грузии и на Украине, и еще одна намечается в странах Балтии. Россию заставили вести себя так, что теперь она представляет собой угрозу, но этих угроз не было до тех пор, пока мы не спровоцировали Россию и не создали их сами. Британский ученый Ричард Шокли (Richard Shockley) как-то сказал, что Россия не представляет угроз, которых бы мы не создали сами.

И по-моему, это справедливое замечание. Я бы сказал, что в результате расширения НАТО весь мир сегодня менее безопасен, а ведь существовала альтернатива. Именно та, которую предлагал генерал де Голль, находясь у власти, и которую предлагал Горбачев, когда он был у власти — так называемый общий европейский дом от Португалии до Владивостока, общеевропейская система безопасности, которая включала бы в себя Россию, а не исключала, как это произошло с расширением НАТО.

Тогда они скажут: по крайней мере НАТО объединяет народы, которые разделяют наши либеральные демократические ценности. И здесь снова в пору протянуть риторическое «да вы что?» В рамках Европейского союза Польша политически движется сегодня в противоположном направлении. Венгрия — тоже, и Турция, напомню, еще один член НАТО. Это те страны, которые сегодня надежно отражают наши либеральные демократические ценности?

И есть еще аргумент, который Джо Байден — позвольте напомнить, что он баллотируется на пост президента…

Джон Бэчелор: Стив, оставайтесь на связи. Я также хочу, чтобы вы посоветовали, куда люди могут обращаться, чтобы получать новости об этих событиях. Чтобы дать голос молодым людям, которые нас слушают…

С вами Джон Бэчелор. Я беседую с профессором Стивеном Ф. Коэном (Нью-Йоркский университет, Принстонский университет). Мы обращаемся к научным деталям, которые, возможно, имеют принципиальное значение для конфликта, который теперь называется новой холодной войной.

Пытались ли Соединенные Штаты и их союзники ввести в заблуждение Горбачева и его коллег на закате советского государства? Это было сделано намеренно или получилось случайно, без всякого умысла? Создало ли это условия, в итоге приведшие к ухудшению положения россиян в 1990-е годы и к продолжающемуся по сей день отчуждению и конфликтам внутри и вокруг российского мира, а также к сложившемуся мнению о том, что США не следует доверять?

Стив затрагивает эти вопросы, пытаясь разобраться в загадочной позиции американских СМИ в отношении России в период новой холодной войны. И с тем, как СМИ реагируют на нарративы, которые не согласуются с идеей «Путин — злодей». Стив, что следует делать молодым людям, которые нас слушают? Где можно прочитать об этом документе из национального архива и где читать тех, кто работает с историческими фактами конца 20-го века?

Стивен Коэн: Как гражданин преклонного возраста я спрошу: почему только молодые люди? В общем, мы возвращаемся к клише о том, что нам приходится прибегать к тому, что называется альтернативные СМИ. И их очень много, много разных вебсайтов.

Ежедневно они производят более надежные, более ориентированные на критический анализ, более объективные материалы. Позвольте мне сказать, что значение The New York Times нельзя недооценивать. Если бы это издание предоставляло читателям адекватные комментарии по России, что она никогда не делает, например, публиковало мнения о том, что американская политика в отношении России неверна, что расширение НАТО было фатальной ошибкой, если бы у них сегодня были такие статьи, это порождало бы дискуссию в более крупных средствах массовой информации, порождало бы полемику в Вашингтоне, это поднимало бы те вопросы, которые сейчас задаете вы. Но The Times этого не делает. Она придерживается лишь собственного традиционного нарратива.

Таким образом, у нас есть эти альтернативные медиа. Проблема в том, что большинство людей работают, работают долго и много. Может, поздно вечером у них найдется час или два, чтобы подумать, почитать или послушать шоу Джона Бэчелора, посмотреть телевизор и так далее.

Мой единственный совет на данный момент звучит так: попытайтесь найти источники, которые предоставят вам альтернативные толкования событий и, да, альтернативные факты, потому что каждый историк-ревизионист скажет вам, что существуют альтернативные факты.

Есть два сайта, на которых публикуются статьи, идущие вразрез с традиционным нарративом The New York Times. Один из них называется Johnson's Russia list. Вы можете просто набрать в поисковике «Johnson's Russia list», и появится их сайт, и вы будете получать от Дэвида Джонсона ежедневную рассылку со статьями из разных источников на английском языке.

Другой сайт, и здесь я позволю себе немного саморекламы, относится к организации, к которой принадлежу я — Американскому комитету по соглашению между Востоком и Западом. Каждый день наш гораздо более скромный сайт рассылает серию статей, которые также не соответствуют позиции официальной прессы. Этот сайт так и называется eastwestaccord.com, он бесплатный, просто нажмите на него, попросите получать ежедневную рассылку, и каждый день у вас будет 4-5, так скажем, альтернативных статей.

Джон Бэчелор: Я настоятельно рекомендую eastwestaccord.com. Я регулярно слежу за его обновлениями.

И КАК ЖЕ ТАКОЕ БЫВАЕТ ЧТО РУССКИЙ РАЗВЕДЧИК СТАНОВИТСЯ ПРЕДАТЕЛЕМ ОТЕЧЕСТВА?

поражает это а не его рассказы о Путине...

и еще интересно что карьерист сделавший себе карьеру - изменил отечеству

а не сделавший карьеру - остался на родине и защищает успешно ее интересы - т.е. Путин как Иванушка-Дурачок считался за "ничто" а оказался всем

-=-

.

Письмо делегации Северной Кореи переданное через спикера верхней палаты парламента России Валентину Матвиенко к президенту России Владимиру Путину гласит, что Пхеньян готов провести ядерный удар по Соединенным Штатам, сообщил источник, знакомый с переговорами, для Sputnik.

Пресс-секретарь Кремля Дмитрий Песков заявил в субботу, что не знал о письме, отправленном от северокорейского лидера Ким Чен Ына, Владимиру Путину. 

На фоне американской агрессии против Северной Кореи, НАТО активизирует свою подготовку к войне с Россией, второй по величине ядерной державой в мире. Отчет в немецком журнале «Der Spiegel» (выпуск 43/2017), основанный на секретном документе НАТО, указывает, насколько продвинулись планы войны. В журнале делается вывод: «На простом языке: НАТО готовится к войне с Россией».

В документе, озаглавленном «Отчет о прогрессе в отношении расширенного сдерживания и обороноспособности Североатлантического союза», ведущие военные деятели требуют значительного усиления военного потенциала для проведения так называемой «крупной совместной операции». Заумная терминология, на самом деле означает войну с участием основных военных организаций всех стран НАТО, т. е. сотен тысяч солдат. Der Spiegel отмечает: «Период мирного существования прошел, командные структуры “холодной войны” возвращаются».

Исламисты терпят одно поражение за другим, вопрос послевоенного устройства Сирии все актуальнее. Иракские курды объявили об успешно проведенном плебисците. О том, как меняется Ближний Восток, в беседе с «Военно-промышленным курьером» размышляет экс-директор израильской спецслужбы «Наатив» Яков Кедми.