О художнике - Clairin был учеником Пико и Pils. Учился в Школе изящных искусств. Он выполнял декоративные картины для различных общественных зданий в Париже и в провинции, но в первую очередь известен своей исторической композицией, в его работах - символизьм темы.  Он много писал и для Сары Бернар. Clairin стал  портретистом актрисы, изображая ее различные роли... это, почти сто картин, в частности, Офелия,  образ которой Бернар принесла на сцену в 1886 году. В 1901 году  состоялась важная выставка в галерее Жоржа Пети  и была посвящена исключительно работам художника. (Преревод с английского)

Щека касается щеки.
Чуть слышно легкое дыханье.
В глазах - заката полыханье.
В ладони - жар твоей руки.

Плетем невидимый узор.
Под прихотливые созвучья.
Под резкий, властный и колючий
Абандонеона перебор.

The Court Jester - Придворный шут

A Halt along the Way - Остановка  на пути

Удивительный дар импровизации и высочайшего мастерства инструментовки

джазовой музыки и кисти художника!

Есть существа, которые глядят
На солнце прямо, глаз не закрывая;
Другие, только к ночи оживая,
От света дня оберегают взгляд.
И есть еще такие, что летят
В огонь, от блеска обезумевая...
(Ф. Петрарка)

  Томаш Рут - один из пяти лучших художников, живущих ныне. Обожаемый искусствоведами и коллекционерами, он считается автором нового стиля.
   Томаш родился в Варшаве, отец был олимпийским атлетом, а мать опытным художником. Его первыми впечатления - стадионы Европы, где маленький Рут восхищался совершеннством человеческого тела. Рисовать начал раньше, чем говорить. Первая выставка юного вундеркинда состоялась, когда Руту было 11 лет и вызвала небольшой шок. Потом он учился в Америке и получил высшие титулы варшавской Академии искусств. Восстанавливал старинные фрески, оформлял самые богатые особняки мира и всё больше тосковал по авторской живописи.

Цыганский табор в ночь уходит...
В прохладе струн гитар звенят,
Повозки скрип,  и  громкий хохот,
Да - песни  громко голосят...

Душа  цыганская  - свобода,
И юбок разнопестрых благодать.
Канон  не  писан для  народа,
Не могут к месту прирастать!

Сегодня - степь, а завтра - поле,
Леса и реки  -  дом родной!
Скитальцев дух, свобода, воля!
Закон  придуманный  такой!

Цыганский табор в ночь уходит...
В прохладе струн гитар  звенят,
Повозок скрип, да громкий  хохот...
Эй !...... Нане, нане - голосят!

(авторское)

Скажи мне маска, что скрываешь, 
От  толп,  сих шумных,  за собой ?
Какую тайну мыслей ты ласкаешь,
Какую радость, а быть может боль?

Кто ты?  Кто ты на самом деле?
Что представляешь ты  собой -
Где ты живешь,  в какой ты вере,
Глупец, ты,  гений или  так - изгой?

Каким деяньем ты себя прославил,
Какую глупость в жизни совершил,
Кого любил,  кого предал или оставил,
И почему сюда прийти решил?

О!  Карнавал,  большая сцена театра,
Где все актеры,  и не так важна их роль,
Где мишура искриться, как бриллианты,
И каждый чувствует - он главный здесь герой!

"Картины-воспоминания исходят непосредственно от того, что я пережил и наблюдал с самого

детства.  Я полагаю, можно сказать, они отражение  моей жизни ... и людей, которых я узнал на этом

пути." - Чарльз Петерсон.

Глаза с туманной поволокою,
Полузакрытые истомой,
Как ваша сила мне жестокая
Под стрелами ресниц знакома!

Руками белыми, как лилии,
Нас страсть заковывает в цепи.
Уже нас не спасут усилия.
Мы пленники великолепья.

О взгляды, острые, как ножницы!
Мы славим вашу бессердечность
И жизнь вам отдаем в заложницы,
Чтоб выкупом нам стала вечность.

(Н. Бараташвили - перевод Б. Пастернака)

На разных языках, все знаками другими,
Начертана в душе загадка красоты:
Цветами, звуками, отливами мечты.
Но есть один язык, родной между чужими.

То – прелесть женская, то чарами ночными
Обвеянный чертог любимой наготы.
И на язык родной, на милые черты
Перевожу весь мир и сравниваю с ними.

Весна ль идет в цветах, – ты, женщина-дитя,
Проснулась на заре, смеясь виденьем ночи.
Идет ли осень к нам, – твои я вижу очи,
Под золотом волос поникла ты, грустя.

Доносится ли песнь или звезда мерцает, –
Тебя, одну тебя, душа в них созерцает.

Стройные девицы, спутницы любви, краше вашей стати, можно ли  найти?
Вы, плетёте рифмы-мысли в кружева, от движений ваших - ветер без ума,
В  травых ваши игры, посреди полей, трели исполняет звонкий соловей.
Воздух здесь настоян на душистых травах. Беззаботны ваши девичьи забавы!

Сплетеньем розы и жасмина,
Коврами, сшитыми из звезд
Покрыта старая Медина,
Хранительница вечных грёз...

Я обещаю вам сады,
Где вы поселитесь навеки,
Где свежесть утренней звезды,
Где спят нешепчущие реки.
Я призываю вас в страну,
Где нет печали и заката,
Я посвящу вас в тишину,
Откуда к бурям нет возврата,
Я покажу вам то, одно,
Что никогда вам не изменит,
Как камень, канувший на дно,
Верховных волн собой не вспенит.

Метет песком пустынный ветер
И солнца белый, яркий шар
Мне дарит на прощанье вечер
И тушит солнца дикий жар…

В.  Брюсов