Уинстон Черчилль – политик-импрессионист, подаривший миру 500 живописных полотен
Уинстон Черчилль. | Фото: iconicphotos.ru.
Уинстон Леонард Спенсер-Черчилль IV(1874-1965) - 12-й герцог Мальборо пэр Англии, лорд Адмиралтейства, премьер-министр Великобритании, военный в чине полковника занимался журналистикой, писал литературные труды. А в сорок лет, впервые, взяв в руки кисти и краски, стал художником-живописцем, оставившим после себя огромное творческое наследие.
Уинстон Черчилль. | Фото: ebay.co.uk
Еще будучи командиром батальона шотландских стрелков в 1915 году Черчилль написал четыре живописных полотна с натуры, практически на линии фронта. Это непоколебимое спокойствие производило на его подчиненных солдат и офицеров невероятное впечатление. Черчилль с невозмутимым видом делал наброски, не реагируя на вражеские обстрелы.
Увлеченность живописью вывело Уинстона из глубокого приступа депрессии и после отставки с поста первого лорда Адмиралтейства. Он вывел для себя закономерность, что полностью отдаваясь написанию картин, он напрочь забывает обо всем - даже о неприятностях "большой политики". Своей кузине как-то он признавался: "Иногда я готов бросить почти все ради занятия живописью".
Уинстон Черчилль на пленэре. | Фото: maxpark.com
Новое хобби для Уинстона было намного больше нежели увлечение. Его походы на пленэр представляли собой целую процессию: впереди шли садовники с мольбертом, холстом на подрамнике, палитрой кистями и красками, за ними - Черчилль в сюртуке, широкополой шляпе и с сигарой во рту. Найдя место, с которого просматривался интересующий его пейзаж в нужном ракурсе, он отдавал распоряжение установить мольберт и зонт от солнца. Затем отпускал работников и приступал к живописи.
Перевод работы Эрана Дорфмана, в которой он рассматривает переплетения скуки и усталости в повседневной жизни с помощью примеров из французской декадентской литературы и философии Мартина Хайдеггера.
Друг мне о чем-то рассказывает. Я изо всех сил стараюсь слушать, но что-то меня отвлекает от его слов. И вот я чувствую странный толчок внутри себя, резко поднимающийся наружу, — я зеваю. Мой друг умолкает и смятенно смотрит на меня. Я тут же извиняюсь: «Продолжай, это очень интересно, просто я немного устал».
Соврал ли я? Действительно ли я устал или просто заскучал? Трудно сказать, но одно ясно наверняка: я не был полностью в настоящем моменте. Что-то меня уносило в неизвестность и зевок был выражением этой непонятной силы. Было выдвинуто множество гипотез, объясняющих назначение зевания: от повышения уровня кислорода в крови до охлаждения мозга. Но для наших целей важна не столько функция зевания, сколько то, что сам зевок свидетельствует: определенная напряженность или трудность быть полностью «здесь»; тайное желание сбежать из текущей ситуации ради какой-то другой деятельности, будь то более или менее энергозатратной, т.е. ради приключений или ради покоя.
Ниже мы рассмотрим скуку и усталость как следствие недостатка или переизбытка раздражений соответственно. Их мы найдем в контексте повседневности в форме повторяющихся механизмов, позволяющих понимать и осмысливать новые события. Скука, таким образом, обусловлена повседневностью, в которой восприятие видит нехватку новых и уникальных событий, тогда как усталость вытекает из слишком насыщенной событиями повседневности. Однако, хоть и скуку можно наблюдать как отчетливое явление и до середины девятнадцатого века, мы будем использовать в качестве примеров «Мадам Бовари» Флобера и «Добычи» Золя, чтобы проиллюстрировать заявление о том, что открытые поздним модерном новые возможности превратили скуку в так называемую «скуку-усталость», т.е. в беспрерывное движение между «слишком мало» и «слишком много». Далее мы более подробно раскроем тему превращения при помощи рассуждений Хайдеггера о скуке, завершая работу мыслями о том, как остановить ход скуки-усталости и открыть разные формы повседневной рутины.
В своей книге Foundations of the Everyday (Dorfman 2014) я утверждаю, что поздний модерн характеризуется расколом между повседневностью и событиями. Повседневное, согласно этой концепции, состоит из всего, что повторяется достаточно регулярно. Каждый день мы просыпаемся, чистим зубы, говорим, двигаемся и т.д. Все эти привычки вместе составляют нашу повседневную жизнь. Событие, с другой стороны, — это то, что возвышается над повторениями: что-то новое, что не случалось прежде. Тем не менее ни одно событие не может быть совершенно новым. События неизбежно состоят из обыденных элементов, так как они разворачиваются в привычном для нас языке, пространстве, теле и т.д. Поэтому в каждом событии имеется лишь определенная степень новизны, и чем оно отдаленнее от нашей повседневности, тем более мы его воспринимаем в качестве необыкновенного, как памятный случай, поражающий своей силой.
Одна из основный функций повседневности состоит именно в понимании новых событий и нахождении адекватных ответов на них. Например, когда мы знакомимся с неизвестным нам человеком, мы опираемся на свои привычки и память, чтобы в полной мере понять и оценить его и решить как реагировать на него. Чем больше этот человек нас впечатляет или пугает — т.е. чем больше мы воспринимаем его как необычного — тем больше времени понадобится, чтобы соединить его с тем, что мы уже знаем. Стало быть нам нужно каким-то образом повторять знакомство в действительности или в памяти, если мы хотим наполнить его смыслом. Нам необходимо постепенно, но не полностью, включать необычное в обычное, иначе уникальность события так и останется слишком чужой моей привычной жизни.
Тем самым повседневность играет важнейшую роль: во-первых, в установлении некой познавательной структуры, с помощью которой новые события могут быть поняты и осмыслены, и, во-вторых, посредством повторения дня за днем дает возможность последовательно перевести остаток нового в область обыденной жизни. Старое и новое тесно связаны: повседневности для поддержания себя необходимы события, а событиям необходимо пространство повседневности, в котором они будут разворачиваться. Следовательно, развитие повседневности — это динамический процесс, сквозь который все наши знания повторяются, вновь подтверждаются и преодолеваются в одно и то же время.
Итак, если все это верно, то откуда же пошел раскол между повседневностью и событиями? Во времена позднего модерна, начиная с середины девятнадцатого века, сама форма повседневности претерпела кардинальные изменения, что привело к почти полной невозможности вплести события в ткань обыденного. Неслучайно то, что именно в это время слово «повседневность» в европейских языках стало употребляться в форме существительного, а не прилагательного [1]. Мир каждодневных привычек так или иначе разделился с миром событий — эти два мира больше не подпитывают друг друга, но, как представляется, впадают в противоречие, находясь в свободном плавании каждый в своей бесплодной замкнутости.
Как такое случилось? Вернемся к примеру встречи с новым человеком. Когда подобного рода встреча происходит в более или менее стабильное время нашей повседневной жизни и мы имеем достаточно времени и удобных случаев, чтобы встретиться снова, то тогда мы с легкостью сможем вплести присутствие этого человека в структуру нашей привычной жизни. Но что происходит, когда мы сталкиваемся с массой людей на улице, в автобусе или на вечеринке и когда шансы встретить их снова приближаются к нулю? Что происходит, когда на нас сваливаются встречи, различные раздражения и возможности? Ответ в том, что нам становится трудно провести различие между старым и новым, обыкновенным и необыкновенным.
C возрастанием потока новизны, которую мы практически не можем воспроизвести, у нас начинает появляться впечатление, что хоть и наша повседневная жизнь состоит из множества новых событий, но ни одно из них не обладает удовлетворительным для нас смыслом. Как раз сама множественность событий в повседневности, как ни странно, увеличивает раскол между двумя мирами, т.к. события воспринимаются как что-то внешнее. Мы ищем новизны в событиях, однако у нас нет ни времени, ни мотивации ее осмыслить, поскольку и другие события тоже раскрывают себя одновременно, будто в бесконечном беге наперегонки.
Этот процесс был изображен с различных точек зрения социологами, мыслителями и писателями в конце девятнадцатого века. К примеру, в 1897 году Эмиль Дюркгейм утверждал, что «безграничные желания ненасытны по своему существу, а ненасытность небезосновательно считается признаком болезненного состояния». В 1902 он охарактеризовал это болезненное состояние как «болезнь бесконечности [mal d’infini], от которой страдает наша эпоха» (Durkheim 1972: 173). Согласно Дюркгейму, на неслыханные до того времени возможности, порожденные разделением труда, должны воплощаться лишь в определенных моральных рамках, иначе человек рискует загнать себя в замешательство и отчаяние.
В 1905 Георг Зиммель удивительно точно описал mal d’infini, найдя ее корни в метрополисе, т.е. большом городе, по следам того как город перегружает своих жителей массой раздражений. Для Зиммеля это не только вопрос о всевозможных удовольствиях, но и вопрос о потенциальных рисках, т.е. об опасных столкновениях с автомобилями, объектами, людьми и т.д. Город полон потрясений, которые вынуждают горожан применять «защитный орган», расположенный, по мнению Зиммеля, в уме, рассудке (Simmel 1997: 176).
Рассудок — это быстрый и точный инструмент, позволяющий человеку моментально оценить с чем он столкнулся, в то время как эмоциям необходимо время, неизменные привычки и спокойная будничность, чтобы тихо и мирно расти. Время всегда в дефиците в городе, и раздражения слишком часто сменяют друг друга, чтобы можно было говорить о рутинных буднях. При встрече с новым человеком нам приходится в тот же миг обдумывать определенный план взаимодействий. По словам Зиммеля, подобное положение дел выливается в равнодушие и ресурсность во взаимоотношениях городских жителей друг с другом, в «блазированность» (от фр. blasé — пресыщенность), сущность которой «есть притупленность восприятия различия вещей»; сами же вещи «представляются человеку с притупленными чувствами однообразно тусклыми и сырыми, ничего не стоящими, недостойными никакого предпочтения перед другими».
Блазированность возвращает нас к началу работы, а именно к зеванию, как сочетанию скуки и усталости. Наличие столь широкого спектра возможностей, никак не интегрируемых в повседневное мировосприятие, приводит к одновременному ускорению и замедлению ритма жизни. Ускорение проистекает из необходимости незамедлительной реакции на раздражения, тогда как замедление исходит от невозможности придать им личное значение, вследствие чего человеку начинает казаться, что хоть и мир полон событий, ничего из этого на самом деле не происходит. Итак, представляется заманчивым ассоциировать ускорение с усталостью и замедление со скукой, но в действительности эти два процесса, как правило, подпитывают друг друга, так что усталость и скука выступают скорее как две стороны одной монеты, нежели как два отдельных явления. Для того чтобы прояснить этот момент, я предлагаю рассмотреть его в свете повседневности с использованием нескольких примеров из французской литературы.
Давайте представим три идеально различных состояния отношений между повседневностью и событиями. В первом, который мы назовем гармонией, нет раскола между ними. Повседневность не является отдельной сущностью (существительное), но скорее определенным качеством (прилагательное — повседневное) вещей и явлений; качество, выполняющее роль фона для любого будущего события. В этом состоянии нет ни (психической) усталости, ведь процесс осмысления и включения новых стимулов проходит плавно, ни скуки, т.к. скука предполагает нехватку стимулов; напротив, текущие стимулы воспринимаются как удовлетворительные и приятные.
Второе состояние — скука. В ней тоже появляются новые события, но они видятся чем-то далеким от повседневности, от унылого заточения, из которого хочется поскорее сбежать. В основном это состояние тревожит резко возраставший в девятнадцатом веке средний класс, который, как представляется, и расширил проблематику скуки [2]. Для лучшего понимания подобного состояния, мы возьмем в качестве примера «Госпожу Бовари» — известный роман Гюстава Флобера 1856 года.
Эмме Бовари скучно: не от какой-то приевшейся рутины, но от мужа и от той унылой пасторальной жизни, которую он ей предлагал. Эмма, проведя свою юность в чтении романтических книг, теперь жаждет приключений, роскоши и, прежде всего, высокой любви. Повседневная жизнь кажется ей удушливой темницей не столько из–за монотонности как таковой, сколько из–за того, что она знает о существовании другого мира за пределами обыденного. Она считает, что повседневность может и должна быть преодолена необыкновенным внешним событием, встречей с прекрасным мужчиной. И все же, вскоре после встречи с таким мужчиной, Эмма понимает, что он тоже не может ее удовлетворить, и она вновь впадает в скуку. Героиня романа пытается жить как прежде, но скука толкает ее на поиски нового любовника, героя ее фантазий, чтобы в итоге снова обмануться в своих ожиданиях. Со временем она теряет всякую надежду, становится разочарованной и тревожной впредь до своего трагического конца. Как мы видим, Эмма начинает свою взрослую жизнь в состоянии скуки, уже имея представление о разнице между текущей действительностью (повседневностью) и волнительными фантазиями (событиями). Еще одно важное наблюдение: нельзя сказать, что в конце истории скука полностью ее окутывает; Эмма, скорее, истощена вследствие попыток воплотить свои желания и вознестись над повседневностью. Позже мы вернемся к этому положению.
Всего лишь несколько месяцев спустя публикации «Госпожи Бовари» выходит другое сенсационное произведение, которое привело к скандалу и обвинениям в аморальности — «Цветы зла» Бодлера. Во вступительном стихотворении «К Читателю» перечисляются различные пороки того времени, которые венчает самый опасный из них:
Всех злей, всех гадостней тварь есть еще одна; Хоть корчиться и выть не врождена ей сила, Охотно землю бы в оглодок превратила И поглотила б мир одним зевком она. То — Скука! Отягчив слезой невольной взгляд, О казнях видит сны она, дымя кальяном. И ты ведь сам знаком с тем чудищем жеманным, Читатель-лицемер, — подобный мне, — мой брат!
(пер. Г. Шенгели)
Скука (ennui) является самым ужасным чудовищем именно по причине бесшумности и холодности — «корчиться и выть не врождена ей сила». Одним зевком она весь мир сотрет в прах. И здесь тоже скуке предшествует фантазия: реальность скрывается за дымом кальяна Скуки, освобождая место для грядущего мира — мира приключений, революций, крови и казней. Такой фантастический мир может быть чистой ностальгией по дням Террора, действительно, но, тем не менее, само существование этого мира необходимо для подпитки чудовища Скуки. Таким образом скука рождается не из одной монотонности, а из монотонности и фантазии. C одной стороны скука демонстрирует жесткую повседневность, а с другой — воображаемое событие, которое преодолеет привычный ход жизни.
Но что происходит, когда нет никаких фантазий, когда не удается вообразить любого рода побег от повседневности? Это случай третьего состояния отношений между повседневностью и скукой, который мы назовем скукой-усталостью. В этом состоянии раскол одновременно заостряется и размывается: события становятся частью повседневности, больше не выполняющей репетативную функцию «опривычивания». Во многом скука-усталость — это результат слишком легкого преодоления скуки, если можно так выразиться. К примеру, Эмма Бовари по ходу развития сюжета полностью выматывается тем, что она все больше и больше поглощается жаждой любви, которую она никак не включает в повседневную жизнь. Но проблема в том, что в то время, как Эмма начала свой путь, имея четкое представление о различии между повседневностью и событиями, будни ее «продолжателей» уже и так полны событий, отчего эти люди находятся в беспрерывном движение между скукой и усталостью.
Подобное состояние проиллюстрировано в «Добыче» Эмиля Золя, еще одном французском романе девятнадцатого века, который изображает жизнь парижских буржуа времен Второй империи (1852-1870). Роман начинается с того, как богатая и прекрасная тридцатилетняя Рене вместе со юным зятем Максимом покидает Булонский лес одним воскресным днем. Они едут в экипаже и сплетничают о парижском высшем обществе, когда внезапно Рене говорит: «Ох, как мне скучно, я умираю от тоски». Максим, шокированный таким заявлением, отвечает с негодованием: «Но ведь это безумие… Чего же тебе нужно? О чем ты мечтаешь?… Бог мой, ведь у тебя все есть. Чего тебе еще надо?» И вправду, о чем еще мечтать женщине, у которой все есть? Даже сама Рене не может точно сказать:
«Рене подняла голову. Глаза ее горели неутоленным, пытливым желанием. — Я хочу чего-то другого, — ответила она вполголоса. — Но раз у тебя все есть, — возразил, смеясь, Максим, — значит, другое — это ничто… Чего же другого?» «Я уже сказала, нужно что-то другое, понимаешь? Я не могу придумать, но такое, что ни с кем не случалось, что бывает не каждый день, какое-нибудь неизведанное, редкостное наслаждение…»
(пер. Е. Александровой)
С первого взгляда может показаться, что Рене — это просто утонченная парижская версия Эммы Бовари. Действительно, Рене идет по той же тропе от скуки до усталости и отчаяния: находит любовника, с которым некоторое время была счастлива, и затем постепенно становится неудовлетворенной до тех пор, пока не потеряет и мужа, и деньги, и, в конце концов, свою жизнь. Но случай Рене выводит скуку на новый уровень. Тем «чем-то другим», которого она так отчаянно желает, становится любовная интрижка с ее зятем Максимом. Рене, унывая и скучая от жизни, хоть и у нее было все, о чем только могла мечтать Эмма Бовари, пошла дальше и разрушила последнее сохранившееся в эту оппортунистскую эпоху табу — совершила инцест [3].
Этот роман, как представляется, повествует нам не только о скуке, но и том, что случается, когда человек заходит слишком далеко — туда, где не действуют никакие символические законы. Начиная с этого момента, французская культура отходит от разного рода запретов, что привело к расцвету декадентской литературы: от «Наоборот» (1884) Гюисманса, «Топей» (1895) и «Имморалиста» (1902) Жида до таких современных романов разочарованности Уэльбека, как «Элементарные частицы» (1998) и «Покорность» (2015). Как мы отмечали ранее, в начале «Госпожи Бовари» именно по причине недостатка стимулов Эмма и может четко различать обыкновенное и необыкновенное, повседневность и события. Но для (анти)героев декаданса картина мира стала куда менее ясной. Рене все еще могла мечтать об одной последней запретной возможности в ее утомительных и скучных буднях, в то время, как уже ее «продолжатели» не могут даже представить такую возможность — жизнь им наскучила с самого начала. Эти люди уже знают, что от полноты событий и открывающихся перед ними возможностей останется лишь репетативность и разочарованность. Ими овладевают нигилистические и меланхолические настроения от осознания бессмысленности бегства от повседневности, ведь новое находится не за пределами повседневного, а в нем самом — везде и, значит, нигде.
Есть ли выход из замкнутого круга скуки-усталости, в котором, судя по всему, застряла западная культура? Этот круг подпитывается от поддерживаемого им баланса между скукой и усталостью: если не хватает стимулов, то всегда можно открыть для себя новые, какими бы банальными они ни были — так движение между двумя сферами может продолжаться бесконечно. Поэтому стоит каким-то образом приостановить баланс скуки и усталости, и, чтобы понять как же это сделать, я предлагаю рассмотреть данные Мартином Хайдеггером определения скуки в свете наших сделанных выводов.
Три формы скуки в философии Хайдеггера
В курсе лекций 1929-30 гг. «Основные понятия метафизики» Хайдеггер, как известно, выделяет три формы скуки. Наша цель здесь заключается не столько в детальном изучении аргументации Хайдеггера, сколько в сравнении его положений с тремя вышеупомянутыми состояниями (гармония, скука, скука-усталость). Таким образом мы надеемся достичь лучшего понимания движения, происходящего между этими состояниями, а также того, есть ли возможность изменить их изнутри.
В первой форме скуки нам скучно от чего-то. Хайдеггер приводит пример того, как он однажды на вокзале какого-то забытого поселка ждал прибытия поезда четыре часа. Хайдеггер делал различные попытки убить время: внутреннее убранство вокзала ему быстро наскучило, а секундная стрелка часов, на которую он постоянно смотрел, будто отказывалась идти — выражение, что мы «почти умираем от скуки» действительно представляется оправданным. Время тянется и замедляется, когда нам скучно — чувствуется, словно мы застряли в неопределенном состоянии, в интервале (Zwischenzeit) между нашим прибытием на вокзал и отправлением поезда. Эта скука оставляет после себя чувство опустошенности: вещи «предоставляют нас самим себе», «ничего не предлагают нам и потому оставляют в пустоте». Скука — суть состояние пустоты, брешь в ткани времени, которую мы тщетно пытаемся заполнить.
Вспомним о том, что в начале «Госпожи Бовари» Эмма пыталась скоротать время, но оно никак не шло быстрее. Она не находила интереса в данном ей: в муже, ребенке и деревенской жизни. Мечтательная Эмма чувствует себя преданной действительностью, и все же она продолжает ждать, точно так же как Хайдеггер ждал свой поезд. Время держит ее в промежутке — в интервале между повседневностью и желаемым событием. Она всем сердцем желает того, чтобы ее внутренняя опустошенность была заполнена кем-то или чем-то. Таким образом раскол между повседневностью (обыденной рутиной) и событиями (появление любовника) соответствует тому, что Хайдеггер рассматривал как интервал между исходной точкой человека (повседневность) и его ожиданиями (события). К тому же, этот раскол, или интервал, не дает Эмме освободиться от скуки на более чем короткий период времени, поскольку событие воспринимается как неповторимое внешнее чудо, чуждое повседневному миру. Событие так и остается фантазией, что объясняет, почему Эмма была слепа к реальному положению дел ее любовников и не могла найти с ними общую почву для построения дальнейшей жизни. Каждый раз, когда прибывал поезд Эммы, что-то шло наперекосяк, и вскоре она снова ждала уже новый поезд — вечный круговорот скуки.
Теперь перейдем ко второй форме скуки, описываемой Хайдеггером, — скуки при чем-либо. Здесь он снова рассказывает личную историю о довольно неплохом званом вечере: вкусная еда, застольные беседы и т.д. Вечеринка подходит к концу, Хайдеггер возвращается домой — и вдруг его осеняет: «А ведь я скучал на этом вечере».
Первая форма скуки, как мы уже поняли, ощущается в реальном времени, тогда как вторая узнается только ретроспективно и, более того, ее точная причина не так ясна — что же было скучным на вечеринке? Нам это трудно понять, отвечает Хайдеггер, так как в этой ситуации скука исходит не извне, а изнутри, что подчеркивается в немецком языке возвратным глаголом sichlangweilen — буквально скучание (наскучивать себе). Таким образом, это более глубокая и скрытная форма скуки, и этим она опаснее. «Свободно плавающая скука», в состоянии которой не предпринимается никаких видимых попыток скоротать время, поскольку его течение и так в полном порядке.
Хайдеггер спрашивает сам у себя, почему же прошедший вечер превратился из приятного в скучный. Он мысленно возвращается в тот вечер на поиски признаков скуки: вдруг вспоминается скрытый зевок, а также сдержанное желание побарабанить пальцами по столу. Третьим признаком скуки было курение: «Нас не клонит в сон, и все–таки мы курим — не для того, чтобы нагнать сонливость и не затем, чтобы взбодрить себя никотином: мы курим потому, что само курение является в обществе идеальным коротанием времени…»
Бодлеровское чудовище Скука курит свой кальян для того, чтобы развеять реальность ради фантазии («О казнях видит сны она, дымя кальяном»), тогда как курение, о котором говорит Хайдеггер, вовсе не меланхолично, скорее, напротив — оно усиливает и расширяет сиюминутную действительность: «во время курения мы как раз принимаем участие в беседе и весь вечер примечательным образом чувствуем себя на подъеме». Ничто не кажется скучным, никакая конкретная вещь — из этого выходит, что «экономика» второй формы скуки противоположна первой: в вышеописанной ситуации мы добровольно и охотно отдаем время вечеру, в то время, как в первой форме мы совсем не желаем терять время на вокзале.
И опять-таки, помимо скрытого зевка, из–за чего же Хайдеггер посчитал вечер скучным? В конечном итоге Хайдеггер обнаруживает, что на самом деле слишком сильное присутствие события, как это ни удивительно, заставило его скучать; чувствуя, что и прошлое, и будущее «видоизменяются, своеобразно сцепляясь в одном только настоящем», которое растягивается на целую вечность — время застывает, несмотря на впечатления приятного коротания времени. Прошлое и будущее забываются; мы и не пытаемся найти выход, не зная о том, что застряли в промежутке и интервале.
В начале работы мы рассматривали зевание, как феномен, вытекающий из двух противоположных, но в то же время родственных состояний — скуки и усталости. Хайдеггер истолковывает свое желание зевнуть на вечеринке, так же как и курение сигары, как признаки скуки, но я считаю, что на самом деле эти действия исходят из скуки-усталости. Потому что Хайдеггер описывает не недостаток стимулов, а состояние переполненности ими. Он полностью поглощен настоящим, и все же скрыто им недоволен (что объясняет его желание постучать пальцами по столу). Мы не ждем грядущего события — мы находимся внутри него, однако оно не обретает связи с нашим прошлым или будущим, т. е. с повседневностью и сопутствующими ей привычками и повторениями. Курение сигары, исходя из такого понимания, не является признаком чистой скуки, а скорее отчаянной попыткой впитать действительность, включить новое в старое и упорядочить хаотическое появление стимулов: сделать его более размеренным, спокойным и привычным.
Действительно, хотя и Хайдеггер и почувствовал скуку, оглянувшись назад, он все–таки признал, что в этом вечере было что-то очаровательное, благодаря чему чувство опустошенности не выходило на поверхность. Эта опустошенность может выливаться в «ускользание от нас самих — в то, что разворачивается на вечере»; также важно отметить, что «Я», от которого мы ускользаем, Хайдеггер понимает в несколько романтическом смысле. Я предлагаю рассматривать это настроение как скуку-усталость, а не как чистую скуку, что в свою очередь позволит нам избежать излишних предположений и лучшим образом соединить феноменологический уровень (то, что мы чувствуем) с объяснительным (почему мы так себя чувствуем).
Таким образом, скука-усталость исходит из полной поглощенности событием, которому мы не находим места в повседневном ходе вещей. Возвращаясь к раннее упомянутым примерам из литературы, вспомним, что всецело поглощенная своими романами Эмма Бовари постепенно все больше уставала, так как ее приключения были слишком далеки от ее каждодневной жизни. С другой стороны, «Добыча» Золя открывает нам Рене как уже «скучающего-уставшего» человека. Она не испытывает недостатка в стимулах, однако она чувствует, подобно Хайдеггеру в конце вечера, что чего-то не хватает, что существует «что-то другое», которое осчастливит ее. Рене не видит выхода из повседневного мира — все события и стимулы только повторяют друг друга, поэтому она решает преодолеть повседневность таким радикальным способом, как инцест. Этим она одновременно и расширяет, и закрывает раскол между повседневностью и событиями, игнорируя их взаимозависимость и опустошая себя от всего того, что было ей дорого. Рене и не пытается связать вместе прошлое, настоящее и будущее — она желает быть поглощенной одним лишь чистым и приятным настоящим. Но одно настоящее не может ублажать вечно, и Рене в конце концов остается совершенно голой и опустошенной, когда ее последняя фантазия сталкивается с суровой действительностью.
Существуют ли такая повседневная практика, которая бы не подавляла нас, а скорее провела бы мост между повседневностью и событиями? Как раз в свете этого вопроса мы рассмотрим третью форму скуки, представленной Хайдеггером. Эта форма скуки, согласно ему, самая глубокая и загадочная. Сначала ему трудно ее охарактеризовать, но в итоге он дает следующий пример:
«В качестве возможного, но совсем не обязательного повода, который, наверное, кому-то уже знаком (причем здесь нет четкого уловления начала этой скуки, нет резкой «сцепки» с ним), назовем то «скучно», которое возникает, когда солнечным полуднем идешь по улицам большого города».
(пер. А. Шурбелева)
Что интересно, в этом примере упоминается солнечный полдень в большом городе — тот же контекст, в котором начинается «Добыча» [4]. Речь идет о странном контрасте между нормальным, суетливым ритмом города с одной стороны и спокойным, возможно, слишком спокойным временем дня, в котором мы оказываемся, с другой. Этот контраст приводит к внезапному осознанию: «это» скучно (Es ist einem langweilig). Третья форма скуки безлика и анонимна: скучно и не мне, и не тебе, но скучно в целом — скука, в которой нет ни капли индивидуальности. Полное равнодушие обволакивает эту скуку: все вещи в равной мере безразличны, все выглядит как большая улица в воскресенье днем, на которой все магазины закрыты, а выходные, вместе со всеми возлагавшимися на них надеждами, подходят к концу — впереди маячат мрачные рабочие будни. Все, включая нас самих, кажется одинаковым, а именно закрытым и неподвижным. Иными словами, все возможности теперь кажутся закрытыми, а вместо них «оно (сущее) в целом отказывает нам в этих возможностях».
Для Хайдеггера эта форма скуки является глубочайшей из всех именно потому, что она радикальна. Во многих отношениях она отсылает нас к известным описаниям «ужаса» (Angst — ужас, тревога) в «Бытии и времени», в которой все возможности закрываются, чтобы «ничто» проявилось в качестве возможности возможности. Словно что-то в самой повседневности не позволяет нам полностью осуществить себя, и нам приходится «очищать» себя, становясь решительными на фоне уничтоженных возможностей, чтобы вернуться к самим себе и начать все с чистого листа.
Здесь Хайдеггер снова становится романтиком, поскольку он воспринимает глубокую скуку таким же образом, как и ужас — как призыв к возвращению к себе. Хайдеггер описывает комплексный процесс, в котором глубокая скука — суть пленение, заставляющее «мгновение» исчезнуть и заново появиться или, если быть более точным, заново появиться исчезнувшим. Все возможности уничтожаются в одно экстатическое мгновение, вследствие чего временной горизонт раскрывается во всей опустошенности, что и должно стать сигналом тревоги, извещающим о необходимости иного подхода.
Но вместо того, чтобы критиковать Хайдеггера за его «жаргон аутентичности», мы скорее укажем на то, что он оставляет в тени, а именно важнейшую роль повторения в скуке. Ведь то, что обнаруживает скуку есть ни чем иным, как повторением: все окружающее нас начинает выглядеть одинаково, и сходство событий — того, что cчиталось новым — вдруг проявляет себя. Приходит понимание того, что все чересчур новое оказывается равным самому себе и пустым [5]. В то время, как в «Бытии и времени» Хайдеггер развивает тему «возобновления» (Wiederholung), как аутентичного способа бытия, пробуждающегося от ужаса и «мгновения», то в своих лекциях о скуке он, что любопытно, не упоминает возобновление и не рассуждает о том, что происходит уже после пленения глубокой скукой. Поэтому я считаю, что возобновление, повторение скуки связано с повседневным повторением, репетативность которого оно приостанавливает, как бы давая нам возможность осознать свое положение в мире. Таким образом, глубокая скука — это остановка посреди повседневного хода вещей, призывающая нас размыслить над его связью с событиями.
Где мы можем обнаружить глубокую скуку в вышеупомянутых примерах из французской литературы? Что характеризует эту форму скуки — это побуждаемая ею неподвижность, опустошение всех возможностей, тогда как в первой и второй формах скуки (представленных в этой работе, как скука и скука-усталость соответственно) субъект не прекращает предпринимать действия. Эмме Бовари скучно, и она ищет любовника; главные герои декадентской литературы устали, но они продолжают жить и заниматься своими делами. Однако, не должно ли заявление Рене в полдень воскресенья показать, что она отлично понимает тщеславие своей жизни? И да, и нет: может она и подвержена тому, что Хайдеггер называет «глубокой скукой», но она продолжает искать лазейку из повседневности, вместо того чтобы осознать необходимость принять ее.
Итак, глубокая скука, согласно Хайдеггеру, не имеет облика отчаяния. Действительно, если мы обратимся к Уэльбеку, то увидим, что его довольно отчаянные герои могут успокоиться лишь тогда, когда что-то разрушает их поступки и опустошает их возможности: страйк, политический кризис и т.п. Остановка является скорее облегчением, чем угрозой. Какова же причина подобных прерываний? Для Хайдеггера причиной может быть что-нибудь вроде прогулки по большой пустой улице в воскресенье днем, когда что-то извне проясняет для нас суть рутинного повторения, и мы бросаем всякие попытки его преодолеть. Я полагаю, что замысел декадентской литературы — так же как и замысел работ Хайдеггера — состоит в том, чтобы позволить читателю создать для себя то настроение «прерывания», которое не смогли создать для себя главные герои этих произведений.
Тем самым, мы, читая декадентскую литературу, так или иначе вынуждены осознавать, что случается, когда повседневность и события выступают в качестве взаимоисключающих явлений, а не взаимодополняющих. Мы вынуждены признать, что повторения не избежать, и в новом всегда что-то есть от старого. От скуки-усталости, таким образом, не получится избавиться простыми решениями, будь то покупкой нового гаджета или поездкой на отдых, так как они являются лишь симптомом чего-то гораздо более глубокого. Скука-усталость, по существу, служит ключевым напоминанием о необходимости пересмотреть то, как мы представляем свою повседневную жизнь. Но сперва мы должны выявить и прислушаться к этой проблеме.
Когда Хайдеггер утверждает, что нам нужно «пробудить скуку», то он не имеет ввиду необходимость скучать, а то, что нам стоит прислушаться к скуке посредством размышлений. Самого по себе настроения, как ясно видно из вышеприведенных литературных примеров, мало для того, чтобы понять как на него реагировать. Трудность в интерпретации Хайдеггера проистекает из того, что он четко не различает чувство скуки и размышление над ней [6]. Кроме того, каждое настроение косвенно под собой подразумевает определенные культурные и исторические предпосылки, которые тоже нужно раскрывать, если мы хотим их понять и в дальнейшем достигнуть перемен. Философия и литература — благодатная почва для подобных размышлений, раскрытий и перемен.
Раннее я утверждал, что мы попали в культурную ловушку скуки-усталости, и примеры Хайдеггера, похоже, поддерживают эту точку зрения. Кто бы сегодня стал бесцельно ждать поезда, когда вокруг столько экранов и всяческих развлечений, на которые можно отвлечься и скоротать время? С другой стороны, мы довольно много знаем о второй форме скуки, описываемой Хайдеггером, — форме, которую мы определили как скуку-усталость, совмещающую в себе «слишком много» и «слишком мало»: полную поглощенность настоящим и опустошенность, исходящей из невозможности соединить настоящее с прошлым и будущим. В заключение, мы высказали мнение о том, что хайдеггеровская последняя форма скуки служит напоминанием о необходимости остановить движение скуки-усталости, что в свою очередь пыталась донести декадентская литература.
Повторение скуки-усталости — и у Хайдеггера, и у декадентов — одновременно доводится до предела и останавливается, чтобы еще одно повторение увидело свет: повседневное повторение, роль которого бы не умалялась. Безусловно, подобное повторение не сможет привести к полной гармонии между повседневностью и событиями, так как оно бы вернуло нас обратно в фантазию романтизма. Но, тем не менее, возобновление повседневности восстановило бы забытую связь между этими двумя полюсами жизни; связь, без которой мы были бы обречены оставаться в замкнутом круге скуки усталости.
90+: почему с пожилыми можно и нужно говорить о смерти, сексе и образовании
В нашем обществе слишком много стереотипов о старости и табуированных тем, которые не принято обсуждать: от всего, что касается смерти, до того, зачем учиться и искать дело жизни, когда тебе за 70. Социолог Дмитрий Рогозин прочитал в казанском центре современной культуры «Смена» лекцию «Старикам тут место: Социальное осмысление старения» — о том, что такое старость на самом деле, как общаться с пожилыми людьми и что надо делать, чтобы подольше оставаться в своем уме. T&P публикуют конспект.
Дмитрий Рогозин
«90-летние еще сильно хулиганят»
* В 2016 году Российский научно-клинический геронтологический центр, РАНХиГС и Фонд Тимченко совместно с ведущими медицинскими институтами провели исследование «100-летний гражданин», чтобы изучить состояние здоровья и биографии долгожителей.
Так сложилось, что старики у нас — «невидимые» люди: их «нет» на улице, мы часто не замечаем их дома, и единственное, что может сделать социолог, — просто показать, о чем они говорят и думают, как выглядят. В прошлом году стартовал наш проект с геронтологами*. Социальная защита дала нам список москвичей, которым исполнилось 100 лет. Мы приходили к ним домой и сначала жутко комплексовали, потому что в нашем сознании даже 80-летние кажутся довольно пожилыми. Но когда одна старушка 102 лет сказала: «С этими подростками лучше не разговаривайте, они пусть созреют сначала, забудут о своих флиртах и подумают о насущном, о смерти», — у меня тут же переменилась оптика.
Поначалу мы испытывали неловкость и разговаривали по часу. Потом я увидел, что люди расположены к тому, чтобы беседовать дольше, и все это закончилось тем, что одно из последних интервью длилось десять часов. В среднем наши разговоры со стариками длились около трех-четырех часов.
Мы начали в Москве, затем поехали в Астрахань, Челябинскую область, Хакасию. Там ситуация хуже: люди никуда не выходят, опускают руки и не хотят разговаривать ни со знакомыми, ни тем более с незнакомыми людьми. Поэтому мы снизили в этих городах рамку и разговаривали с людьми 90+. Хотя, честно говоря, 90-летние еще сильно хулиганят и называть их пожилыми язык не поворачивается.
С какого возраста начинается старость? Пожалуй, старик — это тот, кто живет с постоянной болью: «Если я просыпаюсь и у меня что-то болит, то я счастлив: значит, я жив». Впрочем, не стоит к ним относиться как к инвалидам, старость — не инвалидность. Конечно, те, кому 90 лет или старше, нуждаются в уходе, поэтому у них есть сиделка или кто-то из родственников, кто жертвует своей личной жизнью. Часто кто-то из внучек живет с бабушкой, тем самым продлевая ее жизнь.
Порой мы идем в первый попавшийся дом. Тот, кто согласился на интервью, сначала 15–20 минут убеждает нас, что ему нечего о себе рассказать. Мы киваем и не уходим. Он начинает показывать альбом, мы задаем вопросы, завязывается разговор.
Люди попадаются разные. С некоторыми становится некомфортно, появляется чувство, что что-то не так: кто-то привирает, кто-то рассказывает неприятные истории. Думаю, есть много стариков, которые могут и должны вызывать неприязнь. Художник Саша Галицкий написал книгу «Мама, не горюй!» для людей среднего возраста, которые хотят выжить со стариками. Саша ведет кружок резьбы по дереву в израильском доме престарелых. Он признается, что его тоже нередко бесят старики, что иногда он просто кричит матом минут 15, потому что иначе невозможно. А еще Саша Галицкий говорит, что нам чрезвычайно сложно общаться с родными, особенно если это папа или мама, которые всегда нас опекали, а теперь роли поменялись. Поэтому с другими стариками легче.
«Некоторые рассказывают такие истории, что романы можно не читать»
Материал, который на нас обрушился, гораздо больше того, что можно выразить словами. Это остановило нас от теоретических обобщений: судьба каждого человека уникальна и завораживает драматизмом. Телеграфно расскажу одну историю: девушка влюбляется в молодого человека, он из еврейской семьи, учится на историческом и любит ее. Она уезжает к бабушке в Ригу, там встречает морячка, который ее покоряет. Он от нее вскоре уходит, а она от него рожает ребенка, выходит замуж за другого. В 70 лет тот, с исторического, ее находит: она живет в Иваново, у нее второй брак, опять неудачный. А он так и не женился, сделал фантастическую карьеру в Германии. Искал, добивался ее и нашел через ФСБ. Сначала они разговаривают по телефону, потом он к ней едет, но уже в Москве умирает. Это так душеспасительно рассказано, здесь нет того, что было бы у молодой: «Я такая дура, погубила себя». Она не может так сказать, потому что у нее есть другая целая жизнь. И она все это рассказывает спокойно, ровно, а ты сидишь и ревешь.
Старики почти не дают советов, их советы исходят из рассказа — такая всепоглощающая толерантность. С ними можно говорить о чем угодно. Вот вы попробуйте с 30–40-летними побеседовать о гомосексуализме. А со стариками — запросто.
«В семьях не возникает ситуации, в которой можно поделиться личной историей»
В процессе работы мы столкнулись с феноменом, который назвали объективацией старости: мы воспринимаем нашу помощь пожилым людям таким образом, что готовы заботиться исключительно о теле старика: приобрести лекарства, принести продукты, купить памперсы. Из-за этого у нас много одиноких пожилых людей даже в полных семьях. Ситуация усугубляется тем, что если человеку за 90, то он часто уже не может смотреть телевизор, читать и слушать, поэтому у него есть дополнительная потребность в общении.
Меня поразил пример с одной старушкой. Она довольно подвижная, но, конечно, у нее может закружиться голова, она может упасть. В квартире тем не менее она сама хлопотала на кухне. У нее есть сиделка, родственники, она живет в престижном районе Москвы. Все было хорошо, я расспрашивал ее о жизни и мимоходом спросил, когда она в последний раз выходила на улицу. Оказалось, она уже десять лет сидит дома. Никому из ее окружения не пришло в голову, что ей нужно выходить. Это показывает, как все мы относимся к старости. В какой-то степени наше отношение отражает этот жуткий канцелярит, которым любят бравировать наши чиновники, — «возраст дожития». А главное, мы все не умеем разговаривать со стариками.
Я начал спрашивать у родственников — почему? Типичный ответ: а чего, мол, разговаривать? Она одно и то же говорит: «Я сделала два аборта, убила двух сыновей, схоронила их», — и опять по кругу об этом. На самом деле это нужно проговаривать, ведь она хочет этим поделиться. Но у родственников возникает неприятие, раздражение, запускается эта чисто российская культурная норма — не надо рассказывать в пятый раз. Так в семьях не возникает ситуации, в которой можно поделиться личной историей, хотя для этого есть все условия. Одно из них — элементы активизации памяти, разбросанные по всей квартире. Какая-нибудь завалявшаяся фотография вызывает очень большой нарратив. Например, для нашего проекта «Столица моды» мы расспрашиваем старушек от 70 лет об изменении гардероба. И вот какая-то бабушка достает прекрасно сохранившееся нижнее белье и демонстрирует изменение стиля в течение нескольких десятилетий. Кстати, часто старики думают: «Зачем мне мыться, одеваться, если я все равно никуда не хожу?» Средний гардероб 90-летнего человека не обновлялся 20 лет. Хотя деньги есть.
Еще меня удивило, что в домах стариков почти нет книг. Однажды я разговаривал с женщиной, которой около ста лет, на фоне ее огромной библиотеки. В какой-то момент она с болью провела рукой по книгам и сказала, что не может читать, что знает все эти корешки, потому что работала библиотекарем, но теперь хочет все это отдать. И тут она сказала, что ей недавно прислали книгу и это было огромное счастье. Она протянула мне Евангелие, там был крупный и жирный шрифт. И я понял, что весь наш книжный мир сам отдалил пожилых от чтения. Выходит, это не они замыкаются и не хотят жить, а мы сами отрезаем их от доступной среды. Сразу думаешь о планшете, там можно поменять шрифт. Но я не видел 90-летних, которые орудовали бы планшетом.
Главная проблема не в том, что наши старики нищие или недостаточно обслуживаются медициной, хотя все это присутствует, а в том, что они тотально одиноки. Старики, как и мы все, нуждаются в простом разговоре. Важно, чтобы рядом была не просто сиделка, которая получает деньги и уходит, а кто-то, кто понимает, что любовь определяется не словами о правильном и должном, а иронией и смехом, может быть, иногда криками и руганью. Как ни странно, многие старики жалуются, что им не с кем поругаться, все их воспринимают чрезвычайно серьезно, особенно если у них квартира на Тверской.
«Старики откровенно рассказывают о самых темных сторонах жизни»
Память стариков избирательна. Они забывают вчерашний день, зато детально вспоминают, как к ним обращался отец, какую рубашку он носил. У стариков нам можно поучиться одной удивительной вещи, мы назвали ее «нелинейным восприятием времени». Как правило, когда старики начинают говорить то о прошлом, то о настоящем, постоянно перескакивая, мы это списываем на деменцию. На самом деле у них события, которые произошли 40 лет назад, и события, которые были вчера или позавчера, находятся на одной временной шкале. Это другое представление о реальности. Все мы до сих пор тянем на себе лямку линейного восприятия жизни. Как мы бы ни хотели быть новаторами, у нас все равно есть детский сад, школа, университет; как бы молодые люди ни говорили, что хотят учиться дальше, — как правило, большинство после института идут работать. Это линейность. Когда начинаешь говорить со стариками, понимаешь, что эта линейность ложная, предзаданная нам социальными отношениями. В разговоре с ними осознаешь, что нет разницы между личной жизнью и публичной, между работой и любовными отношениями.
Старики обо всем говорят напрямую. Они откровенно рассказывают о самых темных сторонах жизни — изменах, абортах, предательствах. Причем разговор этот построен не на обвинениях, как у 40-летних. У пожилых людей возникает отстраненность от ситуации и возможность переживать свою жизнь как настоящую драму.
Старики помогают нам понять самих себя. Мы бежим по миру, пытаясь построить успешную карьеру, гоняясь за собственной влюбленностью, создавая дополнительные условия своим детям, и не замечаем, что все это — не главное. В разговорах со стариками поражает, что они всерьез задаются вопросами «Кто я такой?» и «Для чего я живу?». Причем эти вопросы более актуальны для людей верующих. Для себя я это объясняю тем, что вера дает описание и язык, чтобы говорить о смерти.
«К разговору о смерти не готовы не старики, а мы сами»
Важнейший элемент разговора о старости — тема смерти. Где-то после 60 мысли об этом приходят регулярно практически всем. А если человеку 90, то он фактически живет со смертью. Потеря близкого родственника бьет по эмоциям и блокирует любые мысли. Но когда у старика ушедших гораздо больше, чем оставшихся, то размышления о смерти становятся актуальными и позволяют осознавать эту жизнь.
Мы обычно безответственно подходим к своей смерти, в лучшем случае собираем деньги. А в Румынии или Польше можно зайти на кладбище и увидеть памятники с открытыми датами. Человек, который это делает, рассуждает так: «Чего на родственников надеяться? Поставят какую-нибудь дрянь, а я сделаю шикарную вещь на собственные деньги».
Смерть — одна из самых непопулярных и сложных тем. Причем к разговору о смерти не готовы не старики, а мы сами. Когда во время исследования я подумал, что пришло время поговорить о смерти, то все никак не мог начать: ходил, маялся, спрашивал, ничего не получалось. Я поделился этим с одной девушкой, она сказала: «Что здесь такого? Это обычное дело — говорить о смерти. Вы просто спросите их сначала, хотят ли они об этом говорить». И мы правда сначала спрашивали: «Можно вам задать два вопроса о смерти?» А потом уже интересовались, думают ли они о своей смерти, часто или редко, и готовятся ли к ней. На первый вопрос 80% людей отвечали положительно. Мы начали смотреть, что не так с 20%, и оказалось, что эти 80% и 20% не отличаются друг от друга ни полом, ни возрастом, ни образованием — а в итоге и даже состоянием здоровья, хотя это была хорошая гипотеза. Оказалось, что к разговору о смерти был в первую очередь не готов интервьюер: заикался, оправдывался. До вопроса добирались только профессиональные интервьюеры, которые вели эту беседу ровно и спокойно, а иногда даже с усмешками, потому что о смерти нужно говорить в ироническом ключе.
«Как ни странно, многие старики жалуются, что им не с кем поругаться, все их воспринимают чрезвычайно серьезно, особенно если у них квартира на Тверской»
Я спрашиваю у стариков, когда они говорили о смерти с родственниками, и они обычно отвечают, что никогда, потому что как только они начинают об этом говорить, им сразу заявляют, что они проживут еще долго. Это приводит к катастрофической вещи — тотальному одиночеству.
В исследованиях о смерти говорится, что человек сначала умирает социально — отказывается от жизни, а потом тело уходит физически. Наше сознание гораздо мощнее тела, и единственное, чем мы можем его раскрутить, добавить топлива, — это общение. В возрасте прекращение жизни больше обусловлено внешними факторами.
Есть те, кто с тоской говорят о жизни: «Устал, поживите с мое, я не знаю, зачем живу». Такие люди быстро уходят. Уже около трети людей, с которыми мы поговорили, нет в живых.
И религия здесь не панацея. Встречаются люди, которые говорят о своем принципиальном атеизме, но если 90-летний человек несколько раз сталкивался с необъяснимыми явлениями, влияющими на его жизнь, он невольно начинает думать: «Наверное, что-то есть». Если говорить о чистой религиозности, то люди старше 80 лет от этого отрезаны. Ни одна из церквей не практикует надомную работу. Поэтому даже если в прошлом они регулярно посещали храм, то теперь становятся самовольными верующими.
«Гораздо интереснее разговаривать о сексе со стариками, чем с молодыми людьми»
Некоторые старики умеют смеяться над собой и рассказывать анекдоты на грани фола, снимающие звериную серьезность. Это особенно важно при разговоре о сексуальных отношениях, эта тема может быть рассказана только через слом межпоколенческих различий. Гораздо интереснее разговаривать о сексе со стариками, чем с молодыми людьми. Так, одна бабуля захихикала и сказала: «Знаешь, если честно, настоящий секс начинается только после 50». 86-летний мужчина, потерявший жену, рассказал, что они регулярно занимались сексом до 70 лет. Потом она умерла, он ослеп. А через какое-то время «подружился» с ее знакомой.
Как ни странно, интимность, сексуальность — это прежде всего разговор, и разговаривать об этом мы учимся только с возрастом. Человек с ограничениями резче чувствует свою телесность. Я хорошо помню рассветы, когда я болел и меня душил кашель. У стариков по тому же принципу ярче проявляются другие органы чувств. А сексуальность — в голове, и старикам удается сделать эту картинку настолько яркой, что все прошлые «подвиги» блекнут перед ней.
В России тема сексуальности, как и смерти, табуирована. Причем настолько, что даже странно предполагать, чтобы у старика были хоть какие-то фантазии об этом. На Западе в домах престарелых проектируются специальные комнаты для интимности, и если интимность приводит к созданию пары, то люди переводятся в совместную комнату. Проявление сексуальности всячески поддерживается, поскольку это поднимает самооценку и улучшает восприятие жизни. У нас же на одной конференции, посвященной ситуации с домами престарелых, выступил психолог, который описал проблему так: безумные старики совершенно вульгарным образом пристают к персоналу, невозможно работать. Медсестры это подтвердили, сказали, что их надо изолировать.
Я был в наших домах престарелых. Это ад, нечто невообразимое. Обшарпанные или в лучшем случае окрашенные в более-менее желтый цвет стены. В одной палате восемь человек, личное пространство — тумбочка. У всех разная степень деменции, постоянные стоны и крики. Экономия на памперсах, жуткий запах. Настоящий лагерь, откуда хочется сбежать. Ситуация усугубляется тем, что люди, которые там находятся, это уже приняли, не считают это ненормальным, а видят в этом естественную среду и думают, что заслужили там находиться.
«Потребность в обучении и реальные способности в старости остаются»
Любители канцеляритов говорят о непрерывном образовании. На самом деле после 35 лет лишь единицы способны воспринимать что-то новое. Поэтому мы задали аудитории 50+ два вопроса: способны ли учиться люди их возраста и способны ли учиться они сами. Мало людей отвечали отрицательно. Но многие говорили, что это никому не надо. Есть представление, что старость, пенсия — время отдыха. Вы поработали на страну, теперь пришло время отдыхать. Невостребованность блокирует обучение. На самом деле потребность в обучении и реальные способности в старости никуда не уходят. Даже если с возрастом ручная работа становится недоступна, остается навык, есть что передать.
Кстати, ценность ручного труда у стариков просто фантастическая. Сегодня кажется, что лучшая карьера современного рабочего — перестать быть рабочим, получить высшее образование и куда-то уйти. А у пожилых есть много историй, когда люди с высшим образованием переходили на рабочие специальности, это была социальная норма: рабочий в советское время получал больше начальников. Старики учат эстетике труда полного цикла.
Образование действительно непрерывно, но не потому, что наше правительство издало очередной указ, а потому, что это человеческая потребность. И у стариков она подавлена социальной средой, часть которой — мы сами. Многие стареют очень быстро. Эти 45-летние, которые не занимаются сексом, — чем они не старики? Секс, работа и образование — чрезвычайно важные вещи.
«Долго живут не те, кто здоров, а те, кто умеет жить со своей болью»
Есть такой миф: здоровая старость — на свежем воздухе. Сейчас это не так. Старость, как ни странно, здоровее в мегаполисах: там есть уход, лекарства. В Москве 90-летние получают приличную пенсию, у них часто хорошая жилплощадь. К таким бабушкам большой интерес со стороны родственников — если близких нет, то всегда находятся дальние, которые интересуются их судьбой.
Другой миф — о том, что долго живут те, кто занимается физкультурой. Когда мы разговариваем с долгожителями, выясняется, что многим из них поставлен очень плохой диагноз в детстве, им тогда говорили, дай бог лет до 25 дожить. Долго живут не те, кто здоров, а те, кто умеет жить со своей болью. Боль позволяет быть внимательнее к своему телу.
старший редактор «Harvard Business Review — Россия».
Почему люди в зрелом возрасте, начиная все заново, становятся счастливее, чем в молодости?
Известно, что Микеланджело начал писать для Сикстинской капеллы свой «Страшный суд» в 61 год. Гете завершил «Фауста» в 81 год. Тициан в 95 написал одну из лучших своих картин — «Оплакивание Христа». Творческими долгожителями были физиолог Иван Павлов, писатель Бернард Шоу, математик Бертран Рассел. Американская летчица Марион Харт получила пилотское удостоверение в 66 лет, а в 80, в 1962 году, пересекла в одиночном беспересадочном полете Атлантический океан; потом она повторила это еще шесть раз и заодно облетела все США, Европу, Азию и Южную Америку. Инженер Евгений Патон мировую известность получил, когда в 60 лет приобрел новую специальность и разработал новые методы проектирования сварных конструкций. Знаменитый мост Патона через Днепр в Киеве — первый в мире цельносварной мост — был построен в 1953 году, когда автору идеи исполнилось 83.
Считается, что это редкие исключения, аномалии, не имеющие отношения к нашей жизни и к «обычным» людям. Но это не так. «Я фотографировал женщину, которая в сто лет занимается промышленным альпинизмом. Представить себе, как такое может быть, трудно, но в сегодняшнем мире все бывает. Таких людей гораздо больше, чем нам кажется», — говорит журналист Владимир Яковлев, основатель ИД «Коммерсант» и журнала «Сноб», автор книг «Возраст счастья», «Другое дело» и «Хорошо за 50».
С точки зрения науки есть три вида старения: биологическое — это физическое угасание, социальное — потеря статуса и роли в обществе, психологическое — снижение интеллектуальной активности и ухудшение отношения к собственной старости. «Психологический фактор часто становится ведущим», — замечает доктор психологических наук, завкафедрой возрастной психологии Московского психолого-социального университета Марина Ермолаева. Это подтверждено многочисленными эмпирическими исследованиями. Например, в 2002 году психолог Бекка Леви из Йельского университета опубликовала в Journal of Personality and Social Psychology данные о сотнях людей в возрасте от 50 и старше, за которыми она наблюдала на протяжении 20 лет. Оказалось, что те, кто воспринимает старость позитивно, живут в среднем на 7,5 года дольше тех, для кого этот возраст — лишь источник немощей и время угасания.
Геронтопсихологи выделяют два основных типа старения (третий — патологический, вызванный деменцией): нормальное, с прямой траекторией постепенного общего спада, и оптимальное, которое сопровождается личностным развитием, когда жить все интереснее. Наступление старости — дело индивидуальное, точной датировки здесь нет. «Ее условное начало связано с выходом на пенсию, и если человек, скажем в 80 лет, продолжает работать примерно в прежнем объеме и статусе, то психологически это еще не старость», — говорит Марина Ермолаева. Более того, старость как психологический возраст может и не наступить, залогом чему служит творчество во всех его проявлениях, включая созидание собственной жизни, каждого ее дня.
Интересно и другое. Сегодня меняются прежние представления о старости. Все очевиднее удлиняется срок жизни, и нынешние 45—55-летние проживут дольше своих родителей лет на 20—25. Но, главное, люди дольше остаются здоровыми, говорит Яковлев: то есть не старость дольше продолжается — она позже начинается. Если несколько поколений назад считалось, что 60 лет — это финал жизни, то сегодня он сдвинулся к 80 годам. «Это означает, что в жизни человека появился совершенно новый период, которого раньше не было», — замечает Яковлев. Когда предыдущие жизненные установки выполнены, происходит смена социальных ролей. Именно в этот период перед человеком открываются новые возможности, в первую очередь саморазвития. Люди понимают, что жить по-прежнему нельзя, и ищут новые способы реализации в разных сферах — от экстремальных видов спорта до образования. Главное, что их объединяет, — нежелание следовать стереотипным представлениям о старости. «Эти люди сказали себе: “Нет, я могу попробовать что-нибудь другое”», — считает Яковлев.
Никогда не поздно
Владимир Яковлев вспоминает, как в 51 год понял, что начал стареть: «Я очень боялся приближающейся старости, был уверен, что ничего хорошего дальше от жизни ждать не стоит». Пугаться было чего: самый обычный в России вариант — нормальное старение: это когда человек выходит на пенсию, теряет социальные связи и становится никому не нужным. «Безусловно, выход на пенсию — это суровая штука, мы помним, как это было у наших родителей», — соглашается 56-летний москвич Александр Носков, системный аналитик из крупной компании, ставший поэтом.
При этом на человека давят стереотипы массовой культуры, прежде всего глобальный культ молодости. «Нам с детства говорят, что если вы не выглядите молодо, как мальчики и девочки на обложке журнала, то ваша жизнь закончена», — отмечает Яковлев. Из-за этого люди теряют радость и вкус к жизни, а это после 50-ти — основная причина деградации. Во-вторых, в нашем социуме с детства закладываются представления о том, как должна проходить старость. В книгах, фильмах человек в 70 лет почему-то сидит в валенках и кемарит, а в 30 лет смотрит на жизнь с распахнутыми глазами. «Дело в том, что эти произведения писали и снимали предыдущие поколения, люди, для которых жизни после 50 фактически не было», — считает Яковлев.
По его мнению, поскольку примеров полноценной жизни в этом возрасте нет, нынешние 50-летние вдруг обнаруживают, что «жизнь кончилась, что дальше у них просто нет программы». И чаще всего, заключает он, человек садится на диван и утыкается в телевизор на следующие 20 лет. Путь к изменениям начинается с переосмысления. Примерно между 39 и 45 годами наступает так называемый кризис середины жизни, делящий ее на две части: человек чувствует, что физически он уже не тот, и осознает, что впереди осталось меньше, чем позади. «Люди начинают задумываться, на что они потратили свою жизнь, замыкаются в себе и критически переосмысливают свои социальные достижения», — говорит Ермолаева. Предыдущая жизнь часто видится постоянной гонкой: нужно обеспечивать семью, решать квартирный вопрос, растить детей. Такая ситуация — типична и отчасти вынуждена, говорит Ермолаева: до 45 лет происходит форсированная социализация, когда личный успех определяется внешними достижениями. Но, если люди заняты не тем, чем хотели бы, они погружаются в нудное состояние однообразия. Это, считает Ермолаева, и есть главная проблема современного человека. «Он страдает от монотонии, ощущения, что его загнали в колею, — говорит психолог. — Утром он, едва продрав глаза, успевает лишь быстро поесть — и надо бежать, чтобы быстро переделать все дела, чтобы быстро прийти вечером, поужинать и быстро лечь спать. А жить некогда». К 50 годам наступает еще один кризис: человек понимает, что задачи, связанные с воспитанием детей, домом, выполнены.
Примерно в этот период начинается духовная жизнь и появляется шанс начать все сначала. Многочисленные опросы, проведенные, в частности, американским General Social Survey и европейским Eurobarometer, свидетельствуют, что удовлетворенность жизнью, или индекс счастья, графически точнее всего отражает U-образная траектория. Согласно данным, опубликованным в журнале Proceedings of the National Academy of Sciences, официальном печатном органе Академии наук США, удовлетворенность жизни у американцев, достигнув пика в 18 лет, снижается к 50 годам и затем устойчиво растет до максимума к 85 годам. В СССР и России подобные масштабные исследования не проводились. И хотя в США есть свои культурные особенности — нацеленность на внешний результат, соревновательность, — можно предположить, что в России подобный рост «показателя счастья» если и не происходит массово, то в принципе возможен. Конечно, тут общество нам не большой помощник, поэтому приходится рассчитывать на себя и своих близких. На самом деле, говорит Ермолаева, путь к изменениям открыт в любом возрасте, независимо от социального положения человека. Например, Татьяна Шиповская, которая всю жизнь была домохозяйкой и занималась детьми, в 59 лет стала начальницей отдела озеленения и благоустройства в пансионате. Она 30 лет прожила в деревне, куда переехала с мужем из Москвы в конце 1980-х: хотелось жить поближе к природе и к местному православному монастырю. «Мне уже было за 50, когда я осталась одна. Семеро детей выросли и разъехались; муж ушел в монахи. Вдобавок ко всему сгорел наш деревенский дом, где я 28 лет растила детей. Я даже понимаю почему — мне никак не удавалось оторваться от прошлого. Такая у меня была депрессия жуткая: закончился предыдущий период жизни, а что дальше делать, неясно», — вспоминает она. В 2011 году Татьяна окончила курсы ландшафтного дизайна: «У меня энергии — море, и она должна воплощаться в творчестве: для меня это цветы». Москвичка Ирина Головина работала учителем биологии и химии в школе, организатором культурно-массовых мероприятий в колледже милиции, откуда ушла через восемь лет в звании майора. Затем был дворец творчества и историко-краеведческий проект. После этого она в 50 лет открыла свой клуб путешественников «Будь туристом!». «Я всегда работала на кого-то и представить себе не могла, что займусь своим делом», — замечает она.
Владимир Яковлев приводит в своих книгах другие примеры. Евгения Степанова была инженером, а в 60 лет увлеклась прыжками в воду с вышки и выиграла чемпионат Европы среди возрастных спортсменов. Александра Васютина всю жизнь проработала крановщицей, а в 56 лет, когда из-за проблем с ногами с трудом передвигалась, занялась бегом и стала марафонцем — в 80 лет она пробежала 115 км за 24 часа непрерывного бега. А стоит ли вообще игра свеч? Не проще ли провести остаток дней по старинке, не напрягаясь? «Вопрос для тех, кто перешагивает рубеж в 50 лет, заключается не в том, сколько я проживу, — мы все проживем довольно долго, — уверен Яковлев. — Важно, как мы проживем эти дополнительные 25—30 лет. Будут ли они самыми радостными в жизни или превратятся в пытку».
Лучше попытаться что-то изменить — ведь это интересно, даже если не все осуществится, — чем потом жалеть, убеждена коуч-консультант Марина Мелия: помимо прочего, жизненных сил такие сожаления не прибавляют. С этим согласен Владимир Чаба, 51 год, который бросил хорошую карьеру журналиста в Воркуте, где он возглавлял местное отделение ВГТРК, и переехал в Москву писать классическую музыку и саундтреки для фильмов: «Даже если у меня не получится осуществить все, чего я хочу, моя жизнь уже изменилась, и я получаю удовольствие от самого процесса». Вопреки расхожим представлениям, возраст может стать преимуществом для тех, кто готов начать все заново. «Примерно к 60 годам у человека накапливается много опыта. В том числе, и это особенно важно, негативного. Именно этот негативный опыт может позволить человеку развиваться дальше и становиться счастливым», — считает Яковлев. «С возрастом ты многое понимаешь, — говорит Мелия. — Появляется возможность уйти от того, что тебе не нужно, и попытаться прийти туда, куда тебе нужно, и шанс на успех очень велик».
Выбрать, что хочется
У 67-летней Марины Мелии к 50 годам было все, о чем, казалось бы, можно было мечтать. Высокий гарантированный доход, прекрасный офис в центре Москвы, должность гендиректора известной российско-американской фирмы, в создании которой она сыграла ведущую роль. Однако в 51 год, отдав организации, которая работала как часы, 11 лет, она ушла из нее и открыла свою авторскую консалтинговую компанию «ММ-Класс». Решение кажется рискованным и странным, тем более что на дворе был 1999 год — страна еще не отошла от кризисного потрясения. «Я не взяла с собой из компании ни одного консультанта, ни одного клиента. По сути, я ушла в никуда», — вспоминает Марина Мелия. В основе такого решения — четкое осознание того, чем и как хотелось дальше заниматься. «Во-первых, я поняла, с какими клиентами мне интересно работать.
Это предприниматели, творцы, “авторы” своих компаний, которые начинали свое дело с нуля, а не отщипывали от госсобственности. Такие альфа-лидеры, которые сами принимают решения и несут за них ответственность», — говорит она. Во-вторых, у Марины Мелии к тому времени сформировалась своя концепция работы, так называемый персонологический подход. «Это означает, что для каждого руководителя, для каждой компании я разрабатываю свою уникальную программу, — поясняет она. — Все было в единственном экземпляре, что называется, ручной работы, а не наборы стандартных методик, которые я считаю неэффективными». Ясное понимание желаемой цели придает силы и уверенность. «У меня не было ни малейшего сомнения в том, что я поступаю правильно. Потому что считаю, что заниматься нужно тем, что тебе действительно интересно и отвечает твоим ценностям», — говорит она. Но начиналось все не просто.
Первые месяцы она с двумя коллегами работала у себя дома. Через полгода они сняли небольшое помещение, потом — побольше, а сейчас у нее офис в центре Москвы, в пяти минутах от Кремля. На это ушло много времени и сил, но в результате Мелия создала именно ту компанию, которую хотела. «Вместе со мной работают люди, которые полностью разделяют мои мысли и представления о работе, и есть клиенты, которым я действительно приношу пользу», — говорит она. От чего-то, конечно, как при любом выборе, приходится отказываться. Мелия, например, не работает с бюджетными и сырьевыми компаниями. «Мне важно, чтобы мои клиенты руководили, что называется, персоналозависимыми компаниями, теми, где все зависит от “качества” людей. Тогда я вижу от своей работы наибольшую отдачу», — говорит она. По ее словам, с каждым годом жить ей становится интереснее: «В этом и есть формула счастья — делать то, что любишь, и делать это изо всех сил. Поэтому, наверное, у меня есть силы работать по 12—14 часов в день и еще книжки писать». У Мелии вышло четыре книги по практической психологии, первая из них — в 2004 году: «Конечно, хочется, чтобы все полезное, что было накоплено за долгие годы — некие выводы и размышления, — стало достоянием как можно большего круга людей».
Истории других людей, получающих после 50 лет удовольствие от жизни, в чем-то схожи. Все они занялись тем, чем им хочется, и организовали все так, как им нравится. Татьяна Шиповская, историк-архивист по образованию, оставшись одна, вспомнила, что всю жизнь увлекалась цветами. В своем деревенском саду она за четверть века собрала огромную коллекцию декоративных растений. «А в молодости хотела стать художницей, я с детства хорошо рисовала, — говорит она. — Но вышла замуж, начались другие дела. Сейчас я хочу снова заняться живописью».
Ирине Головиной всю жизнь хотелось путешествовать, но все было не до того, а к 50 годам она решилась: сама позвонила и попросилась на работу в историко-просветительский проект, который, в том числе, проводит экскурсии по Москве и областным городам. Уже набравшись опыта, Ирина создала свой клуб: «Я поняла, как его устрою. Мне интересны исследовательские туры, а работая на кого-то, это невозможно было реализовать». Впрочем, на вопросе «что мне интересно?» многие спотыкаются. «Мы всегда знаем, чего не хотим, но вот чего мы хотим — с этим возникают трудности», — говорит Мелия. В результате многие лишь вечно жалуются — то не так, это не то — и не могут в полной мере наслаждаться жизнью. «Мешает и пассивность — детское ожидание, что за тебя кто-то что-то сделает, обстоятельства удачно сложатся, а я подожду», — замечает Мелия. Но человек сознательно или нет в каждый момент жизни совершает выбор: кем быть, каким быть, с кем быть? Согласно экзистенциально-гуманистической традиции в психологии готовность отвечать за свой выбор — ключевое условие саморазвития взрослого человека. «А с чего начинается выбор? С анализа пространства выбора, то есть выявления разных возможностей», — говорит Марина Ермолаева. По ее словам, человек выбирает болезнь или здоровье, успех или неудачу, хотя ему самому может казаться, что это он просто такой невезучий. «И тут выбор оказывается таким разнообразным, что я знаю немало людей, которые в 60 с лишним и выглядят лучше, и чувствуют себя лучше, чем раньше», — говорит Ермолаева.
Делая выбор, важно не поступаться собой. «Хотела девушка стать косметологом, а родители возмутились — что это за профессия?! — и она послушно пошла на биофак МГУ, чем-то там занималась, защитила кандидатскую, но свою профессию она не любит», — приводит пример Марина Мелия. Или человек выбирает вуз, где меньше конкурс, а не потому, что там интереснее. Или остается на нелюбимой работе только ради зарплаты. Конечно, в каждом выборе есть риск, и многие предпочитают синицу в руках. Но такие постоянные внутренние компромиссы приводят к печальным последствиям: люди постепенно подавляют в себе все свои желания и не дают им развиться. «А если ты, наоборот, в процессе жизни накапливаешь опыт рискованных решений, то и в 50, и в 70 лет у тебя будут силы изменять внешние обстоятельства, не изменяя себе», — говорит Марина Мелия. Рискнуть, сделать выбор бывает очень трудно.
Мы ищем гарантий, но это мешает брать ответственность на себя. «Я долго бегал от себя, считая, что мои занятия стихами — не более чем баловство, — рассказывает Александр Носков, инженер по образованию. — Но когда я перестал кокетничать с собой, то вдруг почувствовал, что нащупал дорогу, которая оправдает мое существование. Может быть, я более важного в жизни-то и не сделал». Его мироощущение изменилось: «Теперь мой день растянулся, как в детстве, — я чувствую его по минутам, они наполнены наблюдениями, событиями, они в тебя входят, и от них ты словно распухаешь к концу дня». Поэзия стала для Александра делом жизни — и, как ни удивительно, люди это оценили: его стихотворения, которые он сначала просто публиковал на сайте «Стихи.ру», издали в сборнике. Потом их читали со сцены МХТ им. Чехова. «В театре был вечер поэзии — актеры читают стихи, которые сами выбрали, и Николай Чиндяйкин прочел пять-шесть моих. Я просто летал! — рассказывает Александр. — И сейчас я спокоен — приближается пенсия, но я не вздрогну: теперь я знаю, что мне свезло, я почувствовал, чем утешусь». Владимир Чаба тоже непросто принимал решение. В Воркуте он добился многого. «Чаша весов “против” была тяжелой: полная социальная защищенность, предсказуемость жизни, спокойствие, комфорт. А на чаше весов “за” — только мечта. Но я знал, что музыка — это то, что я могу делать лучше других». Музыкой Владимир увлекался с детства, а после армии окончил Орловское музыкальное училище. Но занялся журналистикой, рекламой и пиаром. В какой-то момент он понял, что достиг профессионального потолка. «Чтобы двигаться дальше и пробивать этот потолок, нужно было затратить все оставшиеся в жизни ресурсы. Я не хотел этого. Да, это удобно, когда жизнь идет по накатанной колее. Но со временем стала нападать такая тоска, и я в этой колее засыпал за рулем».
Владимир уехал из Воркуты в 49 лет. Начать новую жизнь в Москве помог случай: одну из его песен заметила Алла Пугачева и пустила в ротацию на своем «Радио-Алла». Затем стали поступать предложения. Заинтересованность, по его словам, проявили кинорежиссеры — Валерий Тодоровский, Вячеслав Росс. Сейчас заказ на арию для оперы сделал солист Большого театра. «Это все пока трудно назвать результатом, но это, безусловно, очень важная эмоциональная опора для меня», — говорит Владимир. Пока он сводит концы с концами, но в правильности своего решения уверен: «Никогда не простил бы себе трусость. До конца жизни мучился бы тем, что побоялся реализовать свои лучшие стремления». Что помогло этим людям решиться? Конечно, интерес к своему делу. Кроме того, у каждого был опыт преодоления трудностей. «Из крупиц такого опыта человек и строит здание своей жизни, — говорит Марина Мелия. — При этом каждые последующие решения становятся более уверенными». Так, задолго до того, как открыть свою компанию, она в 1988 году ушла с должности декана факультета Государственного института физической культуры и начала создавать первый в СССР психологический кооператив. «Тогда я тоже ушла, по сути, в никуда. И все недоумевали: как так, это же большой риск, за воздух деньги не платят… Ведь тогда о практической психологии мало кто слышал», — вспоминает она. Марина Мелия фактически два раза начинала с нуля, сжигала все мосты. «Ведь когда ты знаешь, что у тебя есть подстраховка, то при малейших трудностях можно сдать назад», — говорит она. Без подстраховки человек мобилизуется, выкладывается, полностью погружается в новое дело. «Часто человек сетует: я же попробовал, у меня не получилось… — поясняет Мелия. — А он всерьез и не пытался: просто обозначил что-то вполсилы, имея на всякий случай запасной вариант. Но по совместительству важные жизненные решения не принимаются». Осмысленный выбор помогают совершить сильные экзистенциальные переживания, говорит Марина Ермолаева. К ним относят переживания, связанные с творчеством, искусством, религиозными поисками. Творчество, например, как пишет российский психолог, академик Ксения Абульханова-Славская, «потенцирует время», насыщает его смыслами. Благодаря искусству, говорит Ермолаева, специализирующаяся на этой теме, у человека «есть возможность приподняться над событийным временем и ощутить жизнь как единое целое прошлого, настоящего и будущего», то есть, по сути, ощутить то, что называется прозрением, когда человек понимает, зачем он живет.
Одновременно, поясняет психолог, у человека появляется возможность через живопись, театр, музыку, литературу пережить другой опыт, себя другого. Такие моменты, которые философ Мераб Мамардашвили называл «зазорами длящегося опыта», имеют высокую аффективно-смысловую насыщенность и помогают понять, что человеку действительно нужно, замечает Ермолаева. Схожие переживания дает любовь: когда жизнь воспринимается как чудо. «И тогда найдутся и цели в жизни, и средства их достижения, тогда человек может все изменить, он видит вариативность этого мира, понимает, что жизнь прекрасна, а мир красив», — утверждает Ермолаева.
Чем заняться
Николай Вересов, уроженец Оленегорска, всю жизнь занимался строительным и горнодобывающим бизнесом (добыча ископаемых, объекты промышленного назначения). В 57 лет у него созрела идея открыть картинную галерею. «Я со студенческих времен увлекался живописью, по музеям бегал. А тут захотелось заняться чем-то более правильным. Не все же золотому тельцу молиться», — объясняет он. Его друзья не поверили, что получится: не развит в России этот рынок, да и современное классическое искусство, которое хотел популяризовать Вересов, у нас не очень востребовано. Затея сулила одни убытки. Но Вересов отремонтировал в Москве здание, пригласил выставляться художников, которых считает значимыми: в их числе Борис Мессерер, Валерий Архипов. И дело пошло. Относится к нему Вересов трепетно и требовательно — какие могут быть компромиссы с делом жизни? «Надо, чтобы картины были грамотно представлены, аккуратно доставлены — поэтому мы занялись и каталогами, и багетными работами, и светом, и перевозками», — поясняет он. Сейчас, по его словам, Veresov Gallery — это прибыльная галерея, которая продвигает наших художников в России и на Западе. «Я почему так резко сменил сферу деятельности? У меня все нормально было, но надоедает делать одно и то же всю жизнь, — говорит он. — А когда дело любимое, то о возрасте не думаешь. К тому же люди это ценят. Это приятно». Его цель — помогать людям приобщиться к искусству, а художникам — найди дорогу к аудитории. Получается работа, важная для него самого, но понимаемая им как нужная другим. «Это и есть единственная оптимальная форма старения: когда человек обращается к деятельности социальной направленности», — говорит Марина Ермолаева.
Американский психолог Джон Хорн еще в 1960-х годах, изучая интеллект, разделил его на два типа: флюидный (текучий) и кристаллизованный (вербальный). Первый отвечает за способности, благодаря которым мы обретаем новые знания и навыки (скорость запоминания, индуктивное и абстрактное рассуждение, оперирование абстрактными образами, восприятие новых связей и отношений). Этот тип мышления, характерный для математика и инженера, по мнению Хорна, отражает возрастные особенности нервной системы и постепенно в старости снижается. Благодаря кристаллизованному интеллекту мы накапливаем словесные навыки, осведомленность и весь объем знаний в течение жизни, а также можем формулировать суждения, анализировать проблемы и использовать усвоенные стратегии для их решения. Позже другой известный американский психолог Пол Балтес пришел к выводу, что за счет вербального интеллекта общий уровень интеллекта сохраняется по меньшей мере до 70 лет, если человек в принципе воспринимает и анализирует информацию. «В тех видах деятельности, где превалирует вербальный интеллект, человек может работать до конца жизни», — объясняет Ермолаева.
Остается главный вопрос: что вызывает удовольствие от жизни в зрелом возрасте? «Об этом много написано, но ответ простой: понимание, что твоя жизнь — реализация твоего замысла. Это касается любого возраста», — считает Ермолаева. То есть, во-первых, нужен сам замысел. В зрелом возрасте, имея за плечами опыт, выбрать его проще, чем в молодости. И во-вторых, этот замысел, а точнее — возникающие из него потребности, должны держать человека в напряжении. «Когда они удовлетворяются раньше, чем возникают — а, как правило, это очень нехитрые потребности, — то тогда тоска. Это полная инвалидизация личности», — говорит Ермолаева. В этом смысле у людей «за 50» опять-таки преимущество: молодежи сегодня часто все равно, чем заниматься, — лишь бы платили.
Собрав истории более сотни пожилых людей по всему миру, которые по-прежнему ведут активную жизнь, Владимир Яковлев сделал вывод: «Люди, которые меняют жизнь в 50 лет и продолжают развиваться, намного дольше живут, остаются активными и здоровыми». Психологи это подтверждают. «Если человек развивается, о какой старости может идти речь, тем более что о ней думать? — замечает Ермолаева. — Ну некогда думать о старости, если столько планов». А учитывая, как изменяется жизнь, мы не представляем себе, что вообще возможно в 50—100 лет. Главное, не делать вид, что возраста не существует, честно признать, что наступает новый этап, и проживать его творчески. Так что тех, кто выбрал перезагрузку своей жизни, еще ждут интересные открытия.
Откровение ученого: Лекарства производятся для того, чтобы сократить население земли
Оказывается ВСЕ лекарства для сокращения населения.
Заявление биохимика Шейна Эллисона о том, что «все лекарственные препараты изготавливаются для того, чтобы сократить население. Помните, что мы разрабатываем препараты для устранения симптомов. Мы не лечим», – сказал химик.
Я — химик. Люблю научный подход, любил всегда. И когда я работал в фармацевтической промышленности — там был полный отказ от науки. В этих фармкомпаниях, в интервью при найме не смущались говорить следующее: «Учтите, мы разрабатываем лекарства для снятия симптомов. Мы не лечим».
Так что такова бизнес-модель, позволяющая пожизненно давать человеку препарат. Если у них закончились симптомы, что им остается делать? Следующий уровень рекламы препаратов — изобретение болезней.
Если больше нет симптомов, закончилась клиентура для продаж, остается выдумывать болезни. С психиатрическими лекарствами, вы можете изобретать заболевания без конца. Есть два слова, которых боится психиатр. Два слова: ДОКАЖИТЕ ЭТО.
И если доктор не может доказать, а они не могут в девяти случаях из десяти, — не принимайте лекарство. Это наделяет пациента властью принимать решения. Будучи химиком, я удивлялся — я делаю эти препараты, их способность убивать обнаруживается в наших лабораториях, способность убивать обнаруживают в других лабораториях, опасные, неэффективные, вызывающие те самые эффекты, которые они призваны излечивать — как их умудряются продавать? Как они продают их?
У них есть отделы маркетинга, фармагиганты имеют лучшие отделы маркетинга в мире. Просто гениальные. Вы просто платите профессионалам — врачам, профессорам, психиатрам — за отчёты, будто исследование обнаружило позитивные результаты. Вы им платите, покупаете науку.
Не менее 125 тысяч людей ежегодно умирают от рецептурных препаратов, можно подумать, что вам следовало бы потратить больше средств на исследования с целью понизить уровень смертности. Нет. Вы продолжаете маркетинг. Рекламируете, рекламируете, рекламируете. Гипнотизируете население.
Гипнотизируете их и садите на препараты, направляете их к психиатрам, чтобы они тихо глотали очередную Цимбалту или очередной Прозак, или что угодно, что они предложат и как это назовут. Вы получите индустрию в миллиарды долларов, которая очень много людей делает больными, и на этом процветает.
Последняя статья С. П. Капицы. Статья слишком хороша, чтобы о ней забывать
После крушения науки в нашей стране я был вынужден провести год за границей – в Кембридже, где я родился. Там я был прикреплен к Дарвиновскому колледжу; это часть Trinity College, членом которого когда-то был мой отец. Колледж занимается преимущественно заморскими учеными. Мне дали небольшую стипендию, которая меня поддерживала, а жили мы в доме, который построил отец. Именно там, благодаря совершенно необъяснимому стечению обстоятельств, я наткнулся на проблему роста народонаселения.
Я и раньше занимался глобальными проблемами мира и равновесия – тем, что заставило нас изменить точку зрения на войну с появлением абсолютного оружия, которое может разом уничтожить все проблемы, хотя и не способно их решить. Но из всех глобальных проблем на самом деле главная – это число людей, которые живут на Земле. Сколько их, куда их гонят. Это центральная проблема по отношению ко всему остальному, в то же время ее меньше всего решали.
Нельзя сказать, что раньше об этом никто не задумывался. Люди всегда беспокоились о том, сколько их. Платон подсчитывал, сколько семейств должно жить в идеальном городе, и у него получалось около пяти тысяч. Таков был видимый мир для Платона – население полисов Древней Греции исчислялось десятками тысяч человек. Остальной мир был пуст – просто не существовал как реальная арена действий.
Подобная ограниченность интересов, как ни странно, существовала даже пятнадцать лет назад, когда я начинал заниматься проблемой народонаселения. Обсуждать проблемы демографии всего человечества было не принято: как в приличном обществе не говорят о сексе, так в хорошем научном обществе не полагалось говорить о демографии. Мне казалось, что начинать нужно с человечества в целом, но такой предмет нельзя было даже обсуждать. Демография развивалась от меньшего к большему: от города, страны к миру в целом. Была демография Москвы, демография Англии, демография Китая. Как заниматься миром, когда ученые едва справляются с районами одной страны? Чтобы пробиться к центральной проблеме, пришлось преодолеть очень много того, что англичане называют conventional wisdom, то есть общепринятых догм.
Но, конечно, я был в этой области далеко не первым. Великий Леонард Эйлер, работавший в самых разных областях физики и математики, еще в XVIII веке написал главные уравнения демографии, которыми пользуются до сих пор. А среди широкой публики наиболее известно имя другого основоположника демографии – Томаса Мальтуса.
Мальтус был любопытной фигурой. Он окончил богословский факультет, но был очень хорошо математически подготовлен: он занял девятое место в кембриджском конкурсе по математике. Если бы советские марксисты и современные обществоведы знали математику на уровне девятого ранга университета, я бы успокоился и считал, что они достаточно математически оснащены. Я был в кабинете Мальтуса в Кембридже и видел там книги Эйлера с его карандашными пометками – видно, что он полностью владел математическим аппаратом своего времени.
Теория Мальтуса достаточно стройна, но построена на неверных предпосылках. Он предполагал, что численность людей растет экспоненциально (то есть скорость роста тем выше, чем больше людей уже живет на земле, рожает и воспитывает детей), но рост ограничен доступностью ресурсов, например еды. Экспоненциальный рост до полного истощения ресурсов – это та динамика, которую мы видим у большинства живых существ. Так растут даже микробы в питательном бульоне. Но дело в том, что мы не микробы.
Люди не звери
Аристотель сказал, что главное отличие человека от животного в том, что он хочет знать. Но чтобы заметить, как сильно мы отличаемся от животных, нет нужды залезать к нам в голову: достаточно просто подсчитать, сколько нас. Все твари на Земле от мыши до слона подчиняются зависимости: чем больше масса тела, тем меньше особей. Слонов мало, мышей много. При весе около ста килограммов нас должно быть порядка сотен тысяч. Сейчас в России сто тысяч волков, сто тысяч кабанов. Такие виды существуют в равновесии с природой. А человек в сто тысяч раз более многочислен! При том что биологически мы очень похожи на крупных обезьян, волков или медведей.
В общественных науках мало точных цифр. Пожалуй, население страны – единственное, что безоговорочно известно. Когда я был мальчишкой, меня учили в школе, что на Земле живет два миллиарда человек. Сейчас – семь миллиардов. Такой рост мы пережили на протяжении жизни одного поколения. Мы можем примерно сказать, сколько народу жило во времена рождения Христа – порядка ста миллионов. Палеоантропологи оценивают популяцию людей палеолита примерно в сто тысяч – ровно столько, сколько нам и полагается в соответствии с массой тела. Но с тех пор начался рост: сначала едва заметный, потом все быстрее, в наши дни взрывной. Никогда прежде человечество не росло так стремительно.
Еще до войны шотландский демограф Пол Маккендрик предложил формулу роста человечества. И рост этот оказался не экспоненциальным, а гиперболическим – очень медленным в начале и быстро ускоряющимся в конце. Согласно его формуле, в 2030 году численность человечества должна стремиться к бесконечности, но это явная нелепость: люди биологически не способны нарожать за конечное время бесконечное число детей. Гораздо важнее, что такая формула отлично описывает рост человечества в прошлом. А это значит, что скорость роста всегда была пропорциональна не числу живущих на земле людей, а квадрату этого числа.
Физики и химики знают, что означает такая зависимость: это «реакция второго порядка», где скорость процесса зависит не от числа участников, а от числа взаимодействий между ними. Когда что-то пропорционально «эн-квадрат», это коллективное явление. Такова, например, цепная ядерная реакция в атомной бомбе. Если каждый член сообщества «Сноб» напишет комментарий всем остальным, то общее число комментариев как раз будет пропорционально квадрату числа участников. Квадрат числа людей – число связей между ними, мера сложности системы «человечество». Чем больше сложность, тем быстрее рост.
No man is an island: мы живем и умираем не в одиночку. Мы размножаемся, питаемся, мало отличаясь в этом от животных, но качественное отличие в том, что мы обмениваемся знаниями. Мы передаем их по наследству, мы передаем их горизонтально – в университетах и школах. Поэтому и динамика развития у нас другая. Мы не просто плодимся и размножаемся: у нас происходит прогресс. Этот прогресс довольно трудно измерить численно, но вот, например, производство и потребление энергии может быть неплохим критерием. И данные показывают, что потребление энергии тоже пропорционально квадрату числа людей, то есть потребление энергии каждым человеком тем выше, чем больше население Земли (будто каждый современник, от папуаса до алеута, делится с вами энергией. –Прим. ред.).
Наше развитие заключается в знании – это и есть главный ресурс человечества. Поэтому говорить о том, что наш рост ограничен истощением ресурсов, – это очень грубая постановка вопроса. В отсутствие дисциплинированного мышления появляется очень много всевозможных страшилок. Например, пару десятилетий назад всерьез говорили об истощении запасов серебра, которое используется для изготовления кинопленки: якобы в Индии, в Болливуде, снимается столько фильмов, что скоро все серебро на земле уйдет в эмульсию этих кинолент. Так бы, возможно, и было, но тут изобрели магнитную запись, которая вообще не требует серебра. Такие оценки – плод спекуляций и звонких фраз, которые призваны поразить воображение, – несут лишь пропагандистскую и алармистскую функцию.
Пищи в мире хватит всем – мы детально обсуждали этот вопрос в «Римском клубе», сравнивая пищевые ресурсы Индии и Аргентины. Аргентина по площади на треть меньше Индии, но в Индии в сорок раз больше населения. С другой стороны, Аргентина производит столько продуктов питания, что может прокормить весь мир, а не только Индию, если напряжется как следует. Дело не в недостатке ресурсов, а в их распределении. Кто-то, кажется, шутил, что при социализме в Сахаре будет дефицит песка; это вопрос не количества песка, а его распределения. Неравенство отдельных людей и народов существовало всегда, но по мере ускорения процессов роста неравенство возрастает: уравновешивающие процессы просто не успевают сработать. Это серьезная проблема для современной экономики, но история учит, что в прошлом человечество решало подобные проблемы – неравномерности выравнивались таким образом, чтобы в масштабах человечества общий закон развития оставался неизменным.
Гиперболический закон роста человечества на протяжении истории демонстрировал удивительную стабильность. В средневековой Европе эпидемии чумы уносили в некоторых странах до трех четвертей населения. На кривой роста в этих местах действительно наблюдаются провалы, но уже через столетие численность выходит на прежнюю динамику, как будто ничего и не произошло.
Самое большое потрясение, испытанное человечеством, – Первая и Вторая мировые войны. Если сравнить реальные данные демографии с тем, что предсказывает модель, окажется, что общие потери человечества от двух войн составляют порядка двухсот пятидесяти миллионов – втрое больше любых оценок историков. Население Земли отклонилось от равновесного значения на восемь процентов. Но потом кривая за несколько десятков лет устойчиво выходит на прежнюю траекторию. «Глобальный родитель» оказался устойчивым, несмотря на страшную катастрофу, затронувшую большинство стран мира.
Распалась связь времен
На уроках истории многие школьники недоумевают: почему исторические периоды становятся со временем короче и короче? Верхний палеолит продолжался около миллиона лет, а на всю остальную человеческую историю осталось всего полмиллиона. Средние века – тысяча лет, остается всего пятьсот. От верхнего палеолита до средневековья история, похоже, ускорилась в тысячу раз.
Это явление хорошо известно историкам и философам. Историческая периодизация следует не астрономическому времени, текущему равномерно и независимо от человеческой истории, а собственному времени системы. Собственное же время следует той же зависимости, что и потребление энергии или прирост населения: оно течет тем быстрее, чем выше сложность нашей системы, то есть чем больше людей живет на Земле.
Когда я начинал эту работу, то не предполагал, что из моей модели логически следует периодизация истории от палеолита до наших дней. Если считать, что история измеряется не оборотами Земли вокруг Солнца, а прожитыми человеческими жизнями, укорачивающиеся исторические периоды мгновенно получают объяснение. Палеолит длился миллион лет, но численность наших предков составляла тогда всего около ста тысяч – получается, что общее число живших в палеолите людей составляет около десяти миллиардов. Ровно такое же число людей прошло по земле и за тысячу лет средневековья (численность человечества – несколько сотен миллионов), и за сто двадцать пять лет новейшей истории.
Таким образом, наша демографическая модель нарезает всю историю человечества на одинаковые (не по длительности, а по содержательности) куски, на протяжении каждого из которых жило около десяти миллиардов человек. Самое удивительное, что именно такая периодизация существовала в истории и палеонтологии задолго до появления глобальных демографических моделей. Все же гуманитариям, при всех их проблемах с математикой, нельзя отказать в интуиции.
Сейчас десять миллиардов людей проходят по земле всего за полстолетия. Это значит, что «историческая эпоха» сжалась до одного поколения. Не замечать этого уже невозможно. Сегодняшние подростки не понимают, о чем это пела тридцать лет назад Алла Пугачева: «…и переждать не сможешь ты трех человек у автомата» – какого автомата? Зачем ждать? Сталин, Ленин, Бонапарт, Навуходоносор – для них это то, что в грамматике называется «плюсквамперфект» – давно прошедшее время. Сейчас модно сетовать на разрыв связи поколений, на умирание традиций – но, возможно, это естественное следствие ускорения истории. Если каждое поколение живет в собственной эпохе, наследие предыдущих эпох ему может просто не пригодиться.
Начало нового
Сжатие исторического времени сейчас дошло до своего предела, оно ограничено эффективной продолжительностью поколения – около сорока пяти лет. Это значит, что не может продолжаться гиперболический рост численности людей – основной закон роста просто обязан измениться. И он уже меняется. Согласно формуле, сегодня нас должно быть около десяти миллиардов. А нас всего семь: три миллиарда – это немалая разница, которую можно измерить и истолковать. На наших глазах происходит демографический переход – перелом от безудержного роста населения к какому-то другому способу прогресса.
Многим почему-то нравится видеть в этом признаки надвигающейся катастрофы. Но катастрофа тут скорее в умах людей, чем в действительности. Физик назвал бы происходящее фазовым переходом: вы ставите кастрюлю с водой на огонь, и долгое время ничего не происходит, лишь поднимаются одинокие пузыри. А потом вдруг все вскипает. Вот так и человечество: медленно идет накопление внутренней энергии, а потом все приобретает новый вид.
Хороший образ – сплав леса по горным рекам. Многие реки у нас мелководные, поэтому поступают так: строят небольшую плотину, накапливают определенное количество бревен, а потом внезапно открывают шлюзы. И по реке бежит волна, которая несет на себе стволы – она бежит быстрее, чем течение самой реки. Самое страшное место здесь – это сам переход, где дым коромыслом, где плавное течение вверху и внизу разделено участком хаотического движения. Это и есть то, что происходит сейчас.
Примерно в 1995 году человечество прошло через максимум скорости роста, когда нарождалось восемьдесят миллионов человек в год. С тех пор рост успел заметно уменьшиться. Демографический переход – это переход от режима роста к стабилизации населения на уровне не более десяти миллиардов. Прогресс, естественно, будет продолжаться, но пойдет в другом темпе и на другом уровне.
Я думаю, что многие беды, которые мы переживаем, – и финансовый кризис, и моральный кризис, и неустроенность жизни – это стрессовое, неравновесное состояние, связанное с внезапностью наступления этого переходного периода. В каком-то смысле мы попали в самое пекло. Мы привыкли, что неудержимый рост – это наш закон жизни. Наша мораль, общественные установления, ценности были приспособлены к тому режиму развития, который был неизменен на протяжении истории, а сейчас меняется.
Причем меняется очень быстро. И статистические данные, и математическая модель указывают, что ширина перехода составляет меньше ста лет. Это при том, что он происходит неодновременно в разных странах. Когда Освальд Шпенглер писал о «Закате Европы», он, возможно, имел в виду первые признаки процесса: само понятие «демографического перехода» было впервые сформулировано демографом Ландри на примере Франции. Но сейчас процесс затрагивает уже и менее развитые страны: практически остановился прирост населения России, стабилизируется население Китая. Возможно, прообразы будущего мира следует искать в регионах, которые первыми вошли в область перехода, – например, в Скандинавии.
Любопытно, что в ходе «демографического перехода» отстающие страны быстро догоняют тех, кто встал на этот путь раньше. У пионеров – Франции и Швеции – процесс стабилизации населения занял полтора столетия, а пик пришелся на рубеж XIX и XX веков. А например, в Коста-Рике или Шри-Ланке, прошедших пик скорости роста в восьмидесятых, весь переход занимает несколько десятилетий. Чем позднее страна вступает в фазу стабилизации, тем острее она проходит. Россия в этом смысле тяготеет скорее к странам Европы – пик скорости прироста у нас остался позади еще в тридцатых, – а потому может рассчитывать на более мягкий сценарий перехода.
Разумеется, есть основания опасаться этой неравномерности процесса в разных странах, которая может приводить к резкому перераспределению богатства и влияния. Одна из популярных страшилок – «исламизация». Но исламизация приходит и уходит, как не раз уже в истории приходили и уходили религиозные системы. Закон роста народонаселения не изменили ни крестовые походы, ни завоевания Александра Македонского. Так же непреложно законы будут действовать и в период демографического перехода. Я не могу гарантировать, что все произойдет мирно, но и не думаю, что процесс будет уж очень драматичным. Возможно, это просто мой оптимизм против пессимизма других. Пессимизм всегда был гораздо более модным течением, но я скорее оптимист. Мой друг Жорес Алферов говорит, что тут остались одни оптимисты, потому что пессимисты уехали.
Меня нередко спрашивают о рецептах – они привыкли спрашивать, но я не готов отвечать. Я не могу предложить готовые ответы, чтобы изобразить из себя пророка. Я не пророк, я только учусь. История – как погода. У природы нет плохой погоды. Мы живем при таких-то обстоятельствах, и надо принимать и понимать эти обстоятельства. Мне кажется, что шаг к пониманию достигнут. Не знаю, как будут развиваться эти представления у следующих поколений; это их проблемы. Я сделал то, что сделал: показал, как мы подошли к точке перехода, и указал его траекторию. Не могу пообещать вам, что самое страшное уже позади. Но «страшное» – понятие субъективное.
Сергей Петрович Капица — советский и российский учёный-физик, телеведущий, главный редактор журнала «В мире науки», вице-президент РАЕН. С 1973 года бессменно вёл научно-популярную телепрограмму «Очевидное — невероятное». Сын лауреата Нобелевской премии Петра Леонидовича Капицы.
Боб Турман - отец Умы Турман, профессор Колумбийского университета, буддист, близкий друг Далай-ламы и один из главных мыслителей планеты. Его специализация - расширение сознания . Светлана Кольчик взяла у Турмана в Нью-Йорке интервью о счастье и смысле жизни и теперь постоянно цитирует этого чудесного человека...
Оргазм - это репетиция смерти», - улыбаясь до ушей, говорит в микрофон человек, который назвал дочь Ума, что переводится как «чувство меры, «Великий Средний Путь» между вечностью и нигилизмом». А она стала моделью и актрисой. «Оргазм - это мгновение, когда вы отпускаете ваше "Я", отделяетесь от тела и растворяетесь в абсолютном блаженстве. Сначала может стать страшно, потому что это - свет, чистая энергия. Зато в это самое мгновение вы - Будда». В аудитории Колумбийского университета, где профессор Роберт Турман читает курс по тибетскому буддизму, тишина. Слышны лишь мерные постукивания по клавиатурам - студенты конспектируют золотые слова на своих Macbook. Девять лет назад я тоже жила в Нью-Йорке и училась в Колумбийском университете - и много потеряла, не познакомившись с этим человеком уже тогда. Его лекция - театр одного актера. Профессор, размахивая руками, говорит о квантовой физике и теории относительности, цитирует Кастанеду и Вуди Аллена, зачитывает отрывки из буддийских притч, рисует на доске странные формулы и схемы, объясняя, что происходит с чакрами в момент оргазма и смерти
... Его рассуждения - это чистой воды психоделика: «Мы привыкли жить в мире, где мы либо есть, либо нас нет. Но ведь возможно и то и другое». У Боба добрейшие синие глаза, огромные руки и какие-то нескладные, но страшно обаятельные повадки. Ума Турман очень на него похожа. Когда день спустя мы два часа сидели в его уставленном фолиантами кабинете на Риверсайд-драйв в верхней части Манхэттена (я два года жила за соседней дверью, не зная, что он там, на этой же улице, про которую Билли Джоэл поет в балладе New York State of Mind), он пытался убедить меня, что мы уже встречались в прошлых жизнях. Тогда, по его мнению, мы почему-то не договорили - именно поэтому, как решил Турман, я несколько лет искала с ним встречи.
МС Профессор, почему буддизм сейчас в моде? Роберт Турман Ничего удивительного. Буддизм - это и психология, и этика, и наука, которая отвечает на все вопросы о жизни и смерти. Будда, например, в свое время предсказал бесконечную делимость атома. Вы об этом слышали? Будда вообще был величайшим ученым. В общем, если вам не интересно просто слепо верить, а хочется хоть что-то понимать, значит, вы уже буддист. Некоторые считают буддизм религией, но это не совсем религия. Это йога. Йога для ума, йога для эмоций.
МС То есть можно быть православной и буддисткой одновременно? - Конечно! Хотя ваш патриарх, скорее всего, возмутится. Далай-лама, правда, говорит, что лучше не менять религию - это ваши корни, связь с вашей семьей, с предками. Но это не мешает вам поучиться у буддизма, например, искусству медитировать. Вообще, давно пора перестать обращать других людей в свою религию. Лучше займитесь собой - развивайте ум, учитесь владеть эмоциями. Неважно, к какой конфессии вы принадлежите.
МС Что лично для вас значит быть буддистом? - Быть осознанным. Например, вас обидели или вы с чем-то не согласны, и у вас в душе уже закипает гнев: «Так нечестно!» Сделайте паузу, схватите вашу реакцию за хвост, спросите себя: «Зачем мне орать на этого человека? А как еще можно среагировать?» В этой паузе вы уже глотнете свободы, побудете немного Буддой. Без свободы ваш ум - радиоприемник, у которого настроена только одна станция, и вы не подозреваете, что может звучать совсем другая музыка. Но у всех есть пульт управления собой, не забывайте об этом!
МС Почему тогда психотерапевты советуют не подавлять эмоции, самовыражаться? - Все зависит от ситуации. Иногда мудрее сдержаться. Например, вы пришли домой, и ваш мужчина в очередной раз сделал нечто, что вас бесит. Ваша привычная реакция - наорать на него. А что это изменит? Попробуйте среагировать по -другому - так, как вы раньше не делали. Удивите себя и его. Шанти Дева, буддийский гуру, советовал гневаться еще до того, как вы разозлились. Например, моя жена, когда я прихожу домой и начинаю ей жаловаться на кого-то (и еще больше заводиться), мне обычно говорит: «Милый, заткнись. Ты хочешь мне тоже настроение испортить?»
МС Она у вас эгоистка. Мужчине ведь нужно, чтобы женщина его слушала! - Наоборот, она мне делает добро. Зачем тащить в дом стресс? Я называю это «творческим вмешательством в гнев». Привычный образ мыслей это выговориться, поделиться. Но так ли вам это надо - расстраиваться во второй, третий раз? Вы понимаете, о чем я говорю?
МС Ваша жена - тоже буддистка? - Понятия не имею. Я даже не знаю, буддист ли я сам. Но я знаю, что моя жена старается быть более счастливой, контролируя свой ум и эмоции, подходя к жизни творчески. Может, это и значит «быть буддистом». Но если вы называете себя буддистом и паритесь из-за одной и той же проблемы, вы, возможно, буддист, но очень глупый. Вас, девушек, мамы учат быть терпимыми, принимающими, внушают, что вы должны слушать ваших мужчин до бесконечности ... И вы это послушно всю жизнь делаете. А попробуйте спросить себя: «Приносит ли это пользу - мне и ему?» Иногда полезно сказать мужику, как это делает моя жена: «Милый, замолчи, а?» Если на все реагировать, вы никогда не будете счастливой, потому что люди никогда до конца не будут вас удовлетворять, вам всегда что-то будет не нравиться. Вам выбирать - сколько энергии тратить на беспокойство.
МС Что для вас счастье? - Счастье? Ха-ха-ха! Знал бы я! Наверное, счастье - это ... Быть реальным. Настоящим то есть. Я вот буддизм изучаю уже почти пятьдесят лет, но нирвану еще не нашел. Но я знаю, как себя утешить. Знаешь такое английское слово - consolation (утешение - прим. МС)? Правда знаешь? Девочка моя, твой словарный запас меня впечатляет! Короче, я знаю, что счастье есть. И что оно прямо здесь. Потому что счастье - это наша природа, суть жизни. Я не чувствую себя сейчас счастливым, но это не важно. Я все равно знаю, что счастлив. Понятно?
МС Не очень, честно говоря. - Ну-ну. (Смеется.) Реальность - это счастье. Жизнь - это и есть нирвана. Она уже в нас. И я знаю, что рано или поздно ощущать это счастье буду. Реальность сильнее вымысла, правда мощнее иллюзии. Иллюзии надо еще создавать, а реальность уже есть. Ты тоже - нирвана. Каждая твоя клеточка состоит из нирваны, хотя ты об этом можешь и не догадываться. Отсюда и все эти вопросы о счастье - ты не уверена, будешь ли когда-то полностью счастливой. Хотя, наверное, интуитивно тебе это ощущение знакомо, да? Весной у себя в России, например, ты же бываешь счастлива, правда? Когда наконец тепло наступает, после вашей-то зимы? Но ведь и несчастна ты бывала, да? Мужики тебе сердечко разбивали когда-нибудь?
МС Ну да, бывало. - Ага, значит, ты и про несчастье знаешь. А что будет потом, знаешь? Ты, наверное, думаешь, что когда умрешь, станешь ничем? А ближе к старости будут болезни, страдания и прочие напасти, и ты предпочитаешь не думать об этом вообще. Да? Но Будда учил, что реальность - это нирвана. Надо просто в это, как говорится, въехать. У тебя бывало так, что тебе что-нибудь рассказывали и ты себя хлопала по башке и говорила: «Точно! Я всегда это знала!»? Когда ты всей своей сутью осознаешь, что истинная природа Вселенной - бесконечное счастье, понимаешь, что на самом деле ты это и так всегда знала. Счастье - в нас и вокруг нас. Вселенной движет энергия Бесконечной Любви. Она всегда была, есть и будет. И когда в будушем ты и я обретем нирвану и будем смотреть на прошлое - а оно никуда от нас не денется, прошлое с нами остается всегда, - мы поймем, что всегда были счастливы, даже в самые трудные периоды жизни. Кстати, можно запросто научиться вспоминать свои прошлые жизни. Ты в курсе, что ранние христиане верили в прошлые жизни и реинкарнацию? Потом их еретиками назвали. Прости, я, наверное, сложно для тебя изъясняюсь? (Смеется.)
МС Ну, как вам сказать ... - Немножко веры, Светлана, немножко веры ... Доверяй Вселенной. Это тебе поможет. Проблема в том, что современные люди больше верят в науку, чем в душу. Пока они живы-здоровы и смерть далеко, они воспринимают себя как тело, начиненное мозгом. А смерть воспринимается как небытие. Вы думаете, что, когда умрете, то просто перестанете существовать. И жутко боитесь этого.
МС А что будет на самом деле? - Ты точно это хочешь знать? Ну, в смерти ничего пугающего нет - наоборот. Ведь единственное, чего мы с вами боимся, - это боль. Не нужно ее бояться: ТАМ ее не будет. Что с тобой происходит, когда ты глубоко засыпаешь? Ты начинаешь видеть сон. Но ты не знаешь, что это сон, потому что в этот момент он тебе кажется явью. Когда мы умираем, разница лишь в том, что ты после этого сна просыпаешься не в своем теле, а в ином состоянии. Поначалу это состояние может показаться некомфортным, потому что оно похоже на невесомость: ты бесплотен, как призрак. Будешь видеть свое прежнее тело, свое прежнее окружение, но тебя никто увидеть не сможет. Ты захочешь заговорить, но тебя не услышат. Это странно, не правда ли? Поэтому ты почти сразу отправишься на поиски нового тела. Ты смотрела фильм «Привидение» С Деми Мур, Вупи Голдберг и Патриком Суэйзи?
МС Да, конечно, много раз. - О, я рад! Ты в курсе, что человек, который написал сценарий к этому фильму, изучал тибетскую «Книгу Мертвых»? Поэтому то, что в этом фильме происходит, близко к истине. Так вот, если тебе повезет и в следующей жизни тебе суждено снова быть человеком, твой дух почти сразу отправится на поиски новых родителей.
МС Мы что, правда их сами выбираем? - Сущая правда, девочка моя. Но если ты - обычный человек, то есть реактивный, не осознающий свой ум, в твоем выборе ты руководствуешься исключительно страстью. Если тебе предстоит снова родиться женщиной, ты оттуда, из другого измерения, влюбишься в того, кто станет отцом. А если ты в следующей жизни родишься мужчиной, то захочешь свою будущую маму. Это не совсем свободный выбор, потому что тобой будут двигать чистая страсть, необузданное влечение, похоть. Вот тибетские Ламы, например, родителей выбирают осознанно ... Ты Фрейда, кстати, читала? Помнишь про его теорию Эдипова комплекса и комплекса Электры? Так вот, буддисты про все это написали пять тысяч лет назад. Запомни: в зачатии всегда участвуют трое: ваши родители и вы. Вы трое сливаетесь в экстазе, и руководит вами чистая страсть. Ха-ха-ха! Не веришь мне? Знаешь, откуда все это известно? Тысячи лет назад, еще во времена Будды, великие йогины с помощью глубоких медитаций могли вспомнить в деталях момент своего зачатия . То есть все это не просто домыслы, а свидетельские показания.
МС Сколько времени проходит с момента смерти до нашего нового зачатия? 49 дней. Иногда чуть больше, иногда чуть меньше, но в среднем так. Правда, некоторые души могут брать отпуск и жить какое-то время в других, небесных планах. В тех измерениях это будет казаться десятью минутами, но в земном исчислении пройдет где-то пара лет. Время в разных планах течет и ощущается по-разному.
МС Профессор, вы правда уверены в том, о чем говорите? - (Хитро улыбается.) А в чем тут сомневаться? Все это опыт, детально описанный на тысячах страниц.
МС Ну, тогда все и правда не так страшно. Если мы действительно так быстро вернемся ... - Да, но если мы вернемся в человеческом воплощении. А как насчет тигрицы? Если ты, например, в этой жизни много злишься, в следующей тебя может привлечь воплощение какого-нибудь хищника. С клыками, острыми такими зубами, даже рогами, может быть, большими лапами и хвостом. Будешь в следующей жизни охотиться и убивать невинных козочек. Ха-ха-ха! Или носорогом каким-нибудь родишься. Или шершнем - и будешь ядом кусаться. Человек - это ведь одно из самых нежных, безобидных воплощений. Тебе искренне должно нравиться быть человеком, чтобы твой дух снова выбрал это воплощение. Я вот смотрю на тебя и думаю, что вдруг тебя в следующей жизни привлечет воплощение в качестве красивой гусыни, с длинной такой, изящной шеей? ..
МС А вы кем хотите вернуться? - Человечком, человечком. Мне люди нравятся.
МС Мужчиной или женщиной? - О, я уже столько раз бывал женщиной, не сосчитать! Да и мужчиной, впрочем, тоже. Воплощения - они же бесконечны.
МС А я, мне кажется, в прошлой жизни была мужчиной. Во мне много мужской энергии. - Может быть, может быть. А теперь ты родилась женщиной, чтобы выучить какой-нибудь урок.
МС Профессор, а что такое карма? - Карма - это эволюция. То, что открыл Дарвин, буддисты уже знали тысячи лет.
МС То есть Дарвин все же был прав? - Конечно! Мы все в свое время побывали и обезьянами, и бронтозаврами, и змеями. Разница в том, что Дарвин не говорил о душе, он считал, что реинкарнируют только гены, безличные молекулы. Буддисты с этим согласны, но они говорят еще и о духовных генах, молекулах, так сказать, души. Как по-русски будет soul? О'кей, du-sha. То есть еще и dusha gene, ген души. То есть ты, Светлана, была и будешь всегда. И я буду. Гены передаются из одной формы жизни в другую, и так было и будет. Именно поэтому я и настаиваю, что нужно как можно больше осознавать этот процесс и совершенствоваться, быть как можно счастливее самой и помогать другим быть счастливее. Учиться пребывать в этом мощном, невероятно притягательном, опьяняющем блаженстве жизни. Раз мы здесь навсегда - нам от этой жизни никуда не деться, - так почему бы не стараться делать ее лучше?
МС А разве в буддизме не говорится о том, что нужно стремиться избежать сан сары - цепи перерождений, - чтобы достичь истинного освобождения? - Будда действительно говорил о некоем измерении, где могут спрятаться те, кого пугает идея жить вечно. Что-то вроде СПА на небесах. Но это все иллюзия. Вы все равно оттуда вернетесь. Потому что счастье, блаженство - оно все здесь. Нирвана и сансара - одно. Западная интерпретация буддизма не совсем верна. Считается, что Будда говорил, что жизнь - это страдание и что единственный способ избавиться от страданий - отказаться от желаний. Но это не так. На самом деле Будда говорил, что жизнь - это счастье. Именно поэтому буддизм так быстро и легко стал популярен в Азии и за ее пределами - в отличие от христианства или ислама, ему не понадобились крестовые походы. Будда считал, что каждая молекула нашего тела источает счастье, и связывает эти молекулы между собой тоже энергия счастья.
МС Почему тогда существуют страдания? - От неведения. Страдания - иллюзия. Будда говорил, что только жизнь непросветленного полна страданий.
МС Смертельные болезни - тоже иллюзия? - Конечно! И смерть - иллюзия. Что такое, например, рак? Это здоровая ткань, которая растет внеправильном месте. Это избыток жизни. И виновато часто неправильное питание: наша еда полна консервантов и женских гормонов, состоящих из трофобластических клеток-паразитов. Эти клетки с огромной скоростью размножаются в зародыше - они помогают развиваться плоду. Так вот, большинство раковых опухолей состоят как раз из этих клеток, растущих там, где им не следует. Но самая главная наша иллюзия - другое. Это наше непомерно разросшееся эго. Например, ты, Светлана, скорее всего, считаешь, что мы друг от друга отличаемся и что ты важнее, чем я и чем кто бы то ни было другой. А я в свою очередь считаю, что я важнее - просто потому, что это я. Это не означает, что мы эгоисты, мы просто привыкли так ощущать себя. Каждый человек считает себя чуть более значимым, чем все остальные. Поэтому мы так расстраиваемся, когда что-то происходит не так, как мы хотим. У тебя есть дети?
МС Нет пока. - Когда у тебя появится ребенок, какое-то время ты будешь считать, что это существо - важнее, чем ты. И, возможно, если ты сильно влюблялась, тебе твой объект любви тоже поначалу казался важнее. Если он тоже любил, то тебя он, возможно, ставил выше, чем себя - пока первая волна страсти не спала и у вас не появились взаимные претензии. Вот об этом-то и говорил Будда: если вы полагаете, что вы не равны миру, а чуть выше, важнее, вы обречены на страдания. Мир выиграет, а вы проиграете. Вы начнете стареть, болеть, терять близких. Будда говорил, что вы будете несчастны, если ограничите вашу реальность иллюзией вашего раздугого эго. Если мы ставим себя с миром вровень, это открывает путь к блаженству. Мир - это чистая энергия счастья, и стоит нам перестать ощущать себя отдельно от него, мы подключаемся к этой энергии. Но надо научиться ощущать связь с миром не только на уровне ума, но и всех пяти чувсгв, каждой клеточкой. Ты «Аватар» смотрела? Понравилось?
МС Да, ничего. - Ничего?! И все?! Да это же гениальное кино! А ты, кстати, похожа на Нейтири, главную героиню, тебе только хвоста не хватает! Покрасить тебя в синий цвет - будешь вылитая Нейтири. А Джеймс Кэмерон - гений! Жители Пандоры - настоящие буддисгы, они постоянно ощущали связь друг с другом и со своей планетой: животными, деревьями, цветами, энергией жизни, которая пронизывает все и вся. Их богиню звали Ewa - если прочитать это слово задом наперед, будет awe. Знаешь, что это слово означает? Восторг до потери сознания, граничащий со сграхом; блаженство такой силы, что это почти смерть. Ты помнишь, что французы называют la petite mort?
МС Оргазм? - Умная девочка! Да, оргазм, конечно. Жизнь - это оргазм.
МС А тогда что такое любовь? - В нашем привычном понимании - желание обладать другим. Но это - то же раздутое эго, то есть когда другого мы воспринимаем как продолжение нас. Люди остаются вместе до тех пор, пока они способны удовлетворить потребносги эго друг друга, а потом расходятся, потому что в итоге считают свои потребносги важнее. Настоящая любовь - когда ты желаешь, чтобы другой был счастлив, потому что он важнее. Даже если эта любовь невзаимна.
МС Вы умеете так любить? - Мы с женой женаты 44 года, для нас обоих это второй брак. Чтобы долго быть вместе, важно принимать тот факт, что у твоего возлюбленного своя духовная дорога, и ты должна поддерживать его на его личном пути к нирване и не вмешиваться. А он должен поддерживать тебя. Это, конечно, идеал, но надо к нему стремиться. Если вы ссоритесь, вспомните, что нутро каждого из вас - счастье, нирвана. И конфликт, может быть, рассосется сам собой.
МС А в официальный брак вы верите? - Я не вижу в нем большой необходимости. Можно прожить долгую хорошую жизнь вместе, не регистрируя отношений. Главное - по-настоящему дружить. А если вы превращаете жизнь друг друга в ад, надо разбегаться, не раздумывая.
МС Может ли буддист жить с не-буддистом? - Может, но лучше разделять духовные ценности друг друга. Хотя все религии в целом призывают к одному и тому же: меньше думать о себе, не пребывать в унынии. Если этому следовать, с вами будет легко жить.
МС Вы своих детей учили быть буддистами? - Я им никогда ничего не запрещал. Мы хотели, чтобы наши дети были свободными, чтобы сами нашли свой путь в жизни. Если ты умеешь быть счастливым, твои дети тоже будут счастливы. Кажется, они все верят в прошлые и будущие жизни, в существование души, в любовь, сострадание. Так что по сути они буддисты.
МС Вы их наказывали? - Никогда. Зачем? Наши дети - они всегда лучше нас. Федерация ангелов-бодхисаттв об этом беспрестанно заботится.
МС Вы как-то сказали, что иметь такую дочку, как Ума, - признак очень хорошей кармы? - Конечно! Но и Уме с нами повезло. У нее такие классные братья. Младший - преподаватель йоги. Другой - талантливый актер . Третий - философ. Четвертый - просто хороший человек. Но она у нас особенная, мы ее обожаем. Хотя сама Ума - очень скромная девочка, слишком даже.
МС Вы за нее беспокоитесь? - Конечно, я же ее папа! Но она умная, справится.
МС Почему в мире мало женских буддийских монастырей? - Монахов вообще очень мало осталось, к сожалению. А женщин Будда считал более просветленными существами, их связь с Вселенной сильнее. Мужчины больше в плену иллюзий, им нужно искать себя, самоутверждаться - с помощью агрессии и войн. Поэтому им полезнее быть монахами.
МС Почему Бог - всегда мужчина? - Потому что последние тысячелетия мы живем в милитаризованном мире, которым правят мужчины. Им невыгодно иметь гуру-женщину. Но сейчас все меняется. Последнее время в буддизме все больше женщин гуру. Женщины могут все. Самые несвободные общества - те, где у женщин нет прав. Кстати, советую изучить айкидо - это поможет тебе стать увереннее в себе. Это очень женственный вид борьбы - станешь сильнее и гибче одновременно. Мне, кстати, слабые женщины не нравятся. Женщина должна быть вызовом для мужчины.
Иногда, смотря телевизор, мы удивляемся: неужели кто-нибудь поверит в эту чушь? Увы, верят.
Практически любая выдумка находит какую-то часть аудитории, некритично воспринимающую всё, что ей внушается.
Но, оказывается, ситуация ещё хуже: оказывается, человеческая память устроена таким образом, что в неё может быть внесена искажённая информация даже о том, что человек знает сам, лично, и он будет неспособен отличить выдуманное от реально происшедшего.
Первые эксперименты по имплантации ложной памяти провела в 90-х годах прошлого века Элизабет Лофтус. Она раздала 24 участникам эксперимента краткие (один абзац) описания четырёх историй, произошедших с ними в возрасте от 4 до 6 лет — причём три истории были правдивыми (их рассказали родственники участников), а четвёртая, посвящённая тому, как участник в детстве потерялся в супермаркете, была полностью вымышленной. Участникам сказали, что они участвуют в эксперименте по изучению возможности детального восстановления детских воспоминаний, и попросили сначала написать, а спустя неделю рассказать на интервью подробности выданных им четырёх историй, как они их помнят.
Из 24 участников шестеро не только «вспомнили», как они заблудились в супермаркете, но и рассказывали этот эпизод в красочных деталях, хотя и отмечали, что воспоминания о нём немного более смутные, чем об остальных трёх эпизодах. Тем не менее, сторонний наблюдатель не мог по их речи определить, какое из четырёх событий является ложным. Последующие эксперименты показали, что в зависимости от исходных условий, в том или ином виде имплантация ложной памяти в подобном проведённом Лофтус эксперименте достигается у 20—40 % участников.
Наибольшего же успеха добилась Кимберли Уэйд в 2002 году. В эксперименте она использовала не описание истории, а сфабрикованную фотографию полёта на воздушном шаре, который якобы ранее совершал участник эксперимента. В результате около 50 % участников сформировали полные или частичные воспоминания об этом полёте — которого никогда не было.
Большую известность получил случай с Полом Ингремом, обвинённом собственными детьми в том, что он регулярно насиловал их, когда им было от 4 до 12 лет. Обвинение было предъявлено спустя годы после предполагаемых событий, поэтому никаких вещественных доказательств не было. Ингрем всё отрицал, однако после пяти месяцев допросов под нажимом полиции внезапно сознался буквально во всех грехах, включая не только изнасилование собственных детей, но и участие в сатанинских ритуалах, включая убийство 25 детей. Однако психолог Ричард Офше, заинтересовавшийся этим случаем, решился на оригинальный эксперимент: он подготовил заведомо вымышленную историю о том, будто дети Ингрема также утверждают, что он заставлял их заниматься сексом друг с другом. Поналачу Ингрем отрицал эти события, однако через несколько часов стал постепенно «вспоминать» описанные Офше события, и в результате написал трёхстраничное письменное признание. Когда позже Ингрему сообщили, что эти события были полностью вымышлены, он отказался в это поверить. Этот случай хорошо показывает, что могут быть имплантированы практически любые ложные воспоминания, включая резко негативные. И, само собой, речь здесь идёт не только о ложных воспоминаниях самого Ингрема, но, вероятно, и о ложных воспоминаниях его детей (на это указывает и то, что они вспомнили про якобы совершавшееся их отцом насилие уже во взрослом возрасте, и то, что в ходе судебного процесса они вспоминали всё новые и новые подробности).
Другой интересный эксперимент, уже на тему точности воспоминаний о реальных событиях, поставил Ульрих Нейссер. В 1986 году, на следующий день после катастрофы «Челленджера», он опросил ряд людей, где они находились и что делали в момент, когда услышали о катастрофе — считается, что в память чётко впечатываются обстоятельства, при которых человек испытывает сильное эмоциональное потрясение. Через некоторое время Нейссер повторил тот же опрос среди тех же людей — и практически ни у одного из них поздняя версия не совпала с ранней, более того, когда им показывали запись первой версии их ответов, люди просто не верили в неё. Забавно, что тот же случай произошёл с самим Нейссером: как он рассказывает, он абсолютно чётко помнит, что о нападении японцев на Перл-Харбор узнал во время трансляции бейсбольного матча — при том, что абсолютно точно известно, что никаких трансляций бейсбольных матчей в тот день просто не было.
Прогресс науки не стоит на месте, и в настоящее время «исследователи» добились ещё большего. По некоторым сообщениям, уже известны структуры мозга, отвечающие за замещение реальной памяти придуманной, и контролем активности этих структур в ходе процесса можно проверять — подействовала “промывка мозгов” или нет, поверил испытуемый в ложные воспоминания или только притворяется.
Десять стратегий психологического манипулирования СМИ
1. Отвлечение внимания
Базовым элементом социального контроля является стратегия отвлечения. Цель — отвлечь внимание общественности от важных вопросов, решаемых политическими и экономическими элитами, с помощью технологии «наводнения» или «затопления» непрерывными отвлечением и незначительной информацией.
Стратегия отвлечения важна, чтобы не дать гражданам возможности получать важные знания в области науки, экономики, психологии, нейробиологии и кибернетики.
2. Создать проблему — предложить решение
Этот метод также называют «проблема-реакция-решение». Создается проблема, «ситуация», вызывающая определенную реакцию общественности — чтобы люди сами начали желать ее решения. Например, допустить рост насилия в городах или организовать кровавые теракты для того, чтобы граждане потребовали принятия законов об усилении мер безопасности и проведения политики, ограничивающей гражданские свободы.
3. Стратегия постепенности
Чтобы внедрить непопулярные решения, нужно просто применять их постепенно, капля за каплей, годами. Именно так были навязаны принципиально новые социально-экономические условия (неолиберализм) в 80-х и 90-х годах: ограничение роли государства, приватизация, ненадежность, гибкость, массовая безработица, заработная плата, которая уже не обеспечивает достойную жизнь. То есть все те, изменения, которые при одновременном внедрении вызвали бы революцию.
4. Стратегия откладывания
Еще один способ принять непопулярные решения, это представить их как «болезненные и необходимые» и добиться в данный момент согласия граждан на их осуществление в будущем.
5. Сюсюканье с народом
Большинство рекламы, которая направлена на широкую публику, пользуется языком, аргументами, символами и, особенно, интонациями, рассчитанными на детей. Будто зритель очень маленький ребенок или имеет умственную недоразвитость. Почему? «Если вы обращаетесь к адресату, будто ему 12 лет или менее, то согласно законам восприятия есть вероятность, что он будет отвечать или реагировать некритично — как ребенок».
6. Больше эмоций, чем размышлений
Использование эмоционального аспекта — это классическая технология для блокирования рационального анализа и критического восприятия индивидуумов. Кроме того, использование эмоционального фактора позволяет открыть дверь в подсознательное, чтобы доставлять туда мысли, желания, страхи, опасения, принуждение или нужные модели поведения.
7. Держать людей в невежестве и посредственности
Создание зависимого общества, неспособного к пониманию технологий и методы социального контроля и угнетения. «Качество образования, предоставляемого низшим общественным классам, должно быть как можно скуднее и посредственнее, чтобы разрыв невежества между низшими и высшими социальными классами оставался и его невозможно было преодолеть».
8. Побуждать массы увлекаться посредственностью.
Внедрять в массы мысль, что модно быть тупым, пошлым и невоспитанным.
9. Усиливать чувство вины
Сделать так, чтобы индивидуумы считали, что они сами виноваты в своих бедах и неудачах из-за недостатка интеллекта, способностей, или усилий. Таким образом, вместо того, чтобы восстать против существующей системы, индивидуумы чувствуют себя беспомощными, занимаются самоедством. Это приводит к депрессивному состоянию, эффективно способствует сдерживанию действий человека.
10. Знать о людях больше, чем они о себе
В течение последних 50 лет научные достижения привели к стремительному росту разрыва в знаниях между основной массой общества и теми, кто принадлежит к правящим элитам или используется ими. Благодаря биологии, нейробиологии и прикладной психологии, «система» пользуется передовыми знаниями о человеческом существе, то физически или психологически. Это означает, что в большинстве случаев, «система» имеет больше контроля и больше власти над индивидуумами, чем индивидуумы над собой.
ПОЧЕМУ СТОИТ ЗАНИМАТЬСЯ ТОЛЬКО ЛЮБИМЫМ ДЕЛОМ. Кен Робинсон о поисках себя и правильном выборе.
Сэр Кен Робинсон — специалист в области инноваций, креативности и человеческих ресурсов, консультант правительств и ведущих мировых культурных мероприятий. Посвящен в рыцари в 2003 году за заслуги в развитии образования и искусства. В своем выступлении в The School of Life лондонского Конвэй-холла, старейшего из существующих обществ свободной мысли, Робинсон доказывает, что причина наших ошибок — не в завышенных, а наоборот, в слишком низких ожиданиях.
— Несколько лет назад мы с моей женой Терри были на замечательном мероприятии под названием Ванкуверский саммит мира. На нем присутствовало около трех тысяч людей, и он был организован центром Далай-Ламы в Ванкувере. Я должен был модерировать вступительную часть. Участники конференции были очень интересные. Там был, например, Мэтью Рикар — французский биолог, который стал тибетским монахом. Его отец был философом, и Мэтью рассказывал, что в их дом постоянно приходили все эти люди, пока он был ребенком — у них в гостях бывали Сэмюэл Беккет и Альбер Камю. Сливки французского интеллектуального общества ужинали у них. Заходили Жан-Поль Сартр и Симона де Бовуар. Они были в центре французского интеллектуального дискурса, и Мэтью приглашали за стол вместе со всеми. Но что-то во всем этом его не устраивало до тех пор, пока он не увидел новостной репортаж о тибетских монахах, которые приехали в Париж. Мэтью заметил, что они выглядели невероятно счастливыми. Словно ты видишь пророков, пришедших из древних времен. Их одежды, все в их облике буквально излучало ощущение счастья.
Быть на своем месте — не значит быть успешным с коммерческой точки зрения. Но это гарантирует вам духовное удовлетворение
Все эти интеллектуалы, приходившие к ним в гости, передовые умы европейской традиции выглядели полностью сраженными неуверенностью и сомнениями. Они укуривали себя до смерти и пили алкоголь в устрашающих объемах. Они провозглашали множество принципов хорошей жизни, но Мэтью это все как-то не очень убеждало. Так что он отправился в Тибет и присоединился к монастырю. К настоящему времени он провел там 30 лет и входит в круг приближенных к Далай-Ламе. Он проводил детальное исследование медитации на уровне центральной нервной системы, и результаты его наблюдений, вообще-то, очень интересны с научной точки зрения. Так вот, Мэтью Рикар на сегодняшний день официально признан самым счастливым человеком на Земле. Правда, это же, наверное, тяжкий груз — с социальной точки зрения. Нигде нельзя показаться с несчастным видом. Каждый раз, выходя на улицу, ты обязан улыбаться, мол, все так круто.
На той конференции мне нужно было вести дискуссию и представлять участников. Первой же проблемой, с которой я столкнулся, стал вопрос о том, как представить Далай-Ламу. А потом я понял — вообще-то мне не нужно о нем ничего говорить. Это же практически имя нарицательное.
Далай-Лама сказал много замечательных вещей. Например, кто-то задал ему вопрос: «Применительно к вам употреблялось слово „святость“, что вы об этом думаете?» Он задумался и думал целую минуту. Затем он наклонился вперед, и мысленно мы все, 2 тысячи человек, тоже подались вперед, думая: «Сейчас будет что-нибудь невероятное. Это же Далай-Лама. Вопрос прозвучал, он долго молчал, сейчас мы услышим сенсацию». И тут он ответил: «Я не знаю». Мы были ошеломлены. Что значит ты «не знаешь»? Ты — Далай-Лама. Это мы не знаем. А ты должен знать. Красота этого момента, однако, заключалась в том, что это был миг допущения — для всей аудитории. Потому что смысл сказанного, который он расшифровал чуть позже, заключался в том, что он не знает, потому что он не думал об этом прежде. Понимаете, он думал о многом, но не об этом.
И мне кажется, что это просто замечательно — этот ответ «я не знаю». В нашей культуре не знать — значит провиниться перед обществом. Не так ли? Люди постоянно притворяются, что они знают о куче всего, в действительности, не имея об этом ни малейшего понятия. Потому что худшее, что можно сделать в европейской традиции — это показать, что ты не в курсе, что у тебя нет своего мнения. Новостные сводки питают это убеждение, они дают нам мнения в кредит, точно банк.
Далай-Лама просто считает, что родиться — это уже чудо, и большой вопрос состоит в том, что вы будете делать с вашей жизнью теперь, когда она у вас есть. Что — потратить ее впустую? Или сделать с ней что-то интересное? Что-то, что важно — для вас, по крайней мере? Так вот, что поражает меня уже очень долгое время: очень, очень многие проводят всю жизнь, занимаясь вещами, до которых им на самом деле нет ни малейшего дела. Они просто стараются всеми силами пережить рабочую неделю, они пытаются перетерпеть в ожидании выходных и не чувствуют никакого удовлетворения от проделанной работы, в лучшем случае — относятся к своему делу с терпимостью, в худшем — без нее.
Большинство людей не представляет себе, на что они способны, не знают, в чем на самом деле состоят их таланты, каковы их возможности. И многие потому заключают, что у них вообще нет никаких талантов
С моей точки зрения, сейчас происходит кризис человеческих ресурсов. Под этим понимаю серьезную проблему — большинство людей не представляет себе, на что они способны, не знают, в чем на самом деле состоят их таланты, каковы их возможности. И многие поэтому заключают, что у них вообще нет никаких талантов. Мое же глубочайшее убеждение состоит в том, что мы все рождены с талантами и способностями. Если вы человек, это у вас в крови. Я убежден, что наиболее важное отличие человеческого существа от всех прочих — это сила воображения.
Вы знаете, если у вас есть собака, что интеллектуально они не особо меняются, не так ли? Вы не заглядываете к собакам на огонек — посмотреть, что у них там нового. Что там у вас произошло? Чего теперь поделываете? Да все то же самое. У нас есть прошлое. У людей всегда что-то происходит, ничего не стоит на месте. Это происходит, потому что помимо воображения у нас есть его прямое следствие — креативность, которую мы используем для того, чтобы создавать что-то новое. И мы рождаемся с этим так же, как мы рождаемся с членораздельной речью и способностью к мыслительному процессу. Разница состоит в том, что одни открывают у себя какие-нибудь способности, а другие — нет. Поэтому последние часто приходят к выводу, что у них этих способностей нет. Я также часто встречаю людей, которые совершенно точно нашли свое призвание, врожденные таланты. Они любят то, что делают, и их жизнь напрямую связана с этим. Они делают то, к чему у них есть природная предрасположенность, понимаете — они знают, как это делать.
Я писал в своей книге про мужчину по имени Теренс Тао, и я говорил о нем, потому что он на редкость талантлив в области, в которой я сам совершенно ничего не понимаю — в математике. Теренс математик, он работает в UCLA в Лос-Анджелесе. Теренс научился читать в возрасте трех лет, смотря «Улицу Сезам» — поэтому у него немного странный акцент. В четыре он мог делать в уме вычисления с двухзначными числами, чего я лично не могу делать до сих пор. В возрасте восьми лет он написал тест на уровне выпускного экзамена в колледже и получил за него балл в 90 процентов. В 14 лет он защитил докторскую по абстрактной математике. В 30 лет он получил Филдсовскую премию, которая является эквивалентом Нобелевской премии в мире математики. Короче говоря, всем этим я хочу сказать одно — Теренс понимает в математике. У него к ней природная предрасположенность.
Один из главных признаков того, что вы на своем месте, состоит в том, что ваше ощущение времени меняется
Еще я включил в книгу женщину по имени Эва Лауренс, с которой познакомился в самолете. Я спросил ее, чем она занимается, и она ответила: «профессиональная игра в бильярд». Почитайте о ней — Эва Лауренс по прозвищу Striking Viking (Разящий Викинг). Она из маленького городка к северу от Стокгольма. Когда ей было лет двенадцать, она пошла с братом в этот городок с разными развлечениями, и там они зашли в бильярдную. Когда они вошли, она застыла в дверях, не веря своим глазам. Я спросил, что же она такое увидела. Эва сказала: «Это была волшебная пещера Алладина — что-то фантастическое. Темная комната с кругами зеленого света и людьми, склоняющимися над столами. Как будто церковь. А этот звук ударяющихся друг о друга шаров! Их яркие цвета на зеленой ткани. Это было так захватывающе».
В результате она стала чемпионом в местном соревновании, а затем она приняла участие в других чемпионатах. Она стала чемпионом в национальном чемпионате Швеции, приняла участие в европейских чемпионатах и победила в них тоже. После этого она основала первую в мире Женскую бильярдную лигу, которая теперь существует на международном уровне. Она устраивает соревнования, проводит мастер-классы, написала книгу и регулярно появляется на телевидении. Она это все обожает. И она сказала мне: «Когда я подхожу к бильярдному столу, я по-прежнему не могу сказать после, была я у него двадцать минут или три часа. В этот момент я теряю чувство времени. И что самое интересное, я терпеть не могла геометрию, когда училась в школе. Но бильярд — это геометрия в действии. Когда шар движется по поверхности стола, вы видите все новые углы и фигуры. Я теперь использую бильярд для того, чтобы научить детей геометрии — дисциплине, которая мне самой так не нравилась».
Так вот, один из главных признаков того, что вы на своем месте, состоит в том, что ваше ощущение времени меняется. Знаете, как это, — когда вы делаете что-нибудь, к чему у вас не лежит душа, пять минут кажутся часом. Когда вы получаете удовольствие от того, что делаете, час кажется пятью минутами. Одна важная составляющая — умение, другая — страсть. Недостаточно хорошо делать какое-то дело для того, чтобы быть на своем месте. Я знаю множество людей, которые настоящие профессионалы в том, чем они занимаются, но они не любят то, что делают.
Я убежден, что если вы на своем месте, занимаетесь тем, чем хотите заниматься, к чему лежит ваша душа, то это занятие никогда не будет вас опустошать и утомлять, а напротив, наполнять энергией, стимулировать. Когда я говорю о кризисе человеческих ресурсов, мне кажется, что он происходит в основном потому, что множество людей отвергло те способности, которые у них есть. Я знаю множество людей, которым выпал шанс проявить свои врожденные таланты, и так они поняли свою цель в жизни. Другим помогли те, кто разглядели в них талант до того, как они заметили его сами.
Почти в каждой истории есть кто-нибудь, кто помог и поддержал человека. Последний пример, который я хочу привести, — парень по имени Барт Коннер. Когда Барту было шесть, он обнаружил, что может ходить на руках так же ловко, как и на ногах. Понятия не имею, как он это обнаружил, но было дело. Он сказал позже, что пользы от этого умения особой не было, но популярность он снискал. Каждый раз во время вечеринки, когда беседа замирала, кто-нибудь говорил ему: «Барт, а покажи—ка этот номер на руках», и разговор сразу же возобновлялся. Хождение на руках было просто «трюком Барта» для домашних вечеринок. Но мама Барта, когда ему исполнилось 8, устроила его в местный гимнастический центр. Он говорил после: «Я никогда не забуду то чувство, которое испытал, когда вошел в спортивный зал. Это было что-то среднее между гротом Санта-Клауса и Диснейлендом. Это было одурманивающее чувство». Я спросил его, почему. Он ответил: «Ну, там были мячи, трамплины, канаты, маты». Послушайте, вот вы разве так себя чувствуете, когда входите в спортзал? Мне кажется, далеко не все.
Он начал ходить туда, и вскоре уже проводил там каждый день, потому что ему это нравилось. Десять лет спустя он ступил на мат Олимпийских игр, для того чтобы представить на них Америку. Он стал самым успешным гимнастом в американской истории. Сейчас он живет в Норманне, штат Оклахома и женат на Наде Команечи. Вы ее помните? Первая золотая медалистка в женской гимнастике. У них есть сын, прекрасный мальчишка, по имени Дилан — в честь Боба Дилана. У него и Нади есть собственный гимнастический центр, и они оба ведущие гимнасты Олимпийского движения.
Так вот, два слова обо всей этой истории. Во-первых, мама Барта могла ему сказать еще в детстве: «Слушай, перестань ходить на руках. Мы поняли, что ты это можешь, а теперь забудь и делай домашнее задание». Но она этого не сделала, она его поощрила, и поэтому он зажил такой невероятной жизнью. Однако здесь следует «во-вторых». Хотя она поддержала его, она не знала о том пути, который ему предстоит пройти. Она не могла этого предсказать. Потому что жизнь не линейна. Я уверен, что мама Барта не думала: «Окей, вот Барт, ему шесть, он может стоять на руках, а в Румынии есть эта девочка, а вот тут у меня альбом Боба Дилана». Это все случилось естественным путем. И то, что мы сами создаем наши жизни, — именно создаем — это величайшее благо человеческого бытия. Мы не обязаны следовать какому-то одному однажды заданному курсу, мы можем его менять, не только творить, но и переделывать. И более вероятно, что мы займемся этой перекройкой в том случае, если найдем для себя что-то, что дает нам удовлетворение и приносит радость. Потому что на самом деле, единственное, что имеет значение, — это энергия.
Я убежден, очень много людей неспособны обнаружить свои таланты: система расставляет свои приоритеты, она поощряет одни таланты и маргинализирует большинство других. И получается, что если вы чего-то не умеете, например, у вас плохо с математикой, про вас думают, что у вас плохо со всем и вы ничего не умеете. И поэтому нужно бороться с этой образовательной системой. То же и с рабочими местами. Но начинать надо, конечно, с самих себя.
Ключевая фраза Ванкуверского саммита, сказанная Далай-Ламой, заключается в том, что вы не можете бороться за мир во всем мире, если вы сердиты. Но самое главное, мне кажется, можно резюмировать словами Карла Густава Юнга: «Я не то, что со мной случилось, я — то, чем я решил стать». То же самое сказал Джордж Келли: «Никто не должен быть жертвой собственной биографии». И если Юнг утверждал, что мы — то, чем мы решили стать, то он имел в виду, что перед нами много вариантов выбора, и мы должны сделать все, чтобы изучить их все и сделать правильный
.
В Древнем Риме новорожденным детям рабов намеренно сворачивали шею, чтобы они вырастали подавленными, заторможенными и недоразвитыми. Специально обученный человек подходил к младенцу рабыни – и по специальной методике СВОРАЧИВАЛ ЕМУ ШЕЮ. А что у нас?…
С 1950-х годов в нашей стране внедрена методика родовспоможения, которая зачастую приводит к повреждению шейного отдела позвоночника новорожденных.
Из монографии невропатолога
А.Ю.Ратнера «Поздние осложнения
родовых повреждений нервной системы»
(Казань, изд. Казанского университета, 1990 г.).
«В процессе общепринятого в акушерстве выведения головки и выведения плечиков плода манипуляциями с поворотом головы на шейный отдел позвоночника плода падает непомерная нагрузка. Именно в этот момент и бывает слышен обычно треск и хруст» (стр. 15).
И далее:
«Недекларируемая в руководстве, но часто существующая на практике тактика подавления потуг при извлечении плода, при этом неизбежна тяга за голову – и, следовательно, вытягивание туловища плода за шею, с той же степенью опасности для позвоночной артерии»
Первый шейный позвонок — Атлант смещён более чем у 90% людей. Неправильно расположенный Атлант пережимает артерии, давит на спинной мозг и нервы, вынуждает всё тело подстраиваться под смещение головы. Запускает компенсирующие искривления опорно-двигательного аппарата. Пережимает кровеносные артерии, питающие мозг, снижает внимание, осознанность, память, мы получаем головные боли, головокружения. У детей наблюдается синдромом дефицита внимания и гиперактивности.
Как показывает статистика и исследования, первоначальное смещение Атланта происходит при появлении ребёнка на свет в роддомах.
Дисбаланс родовых сил приводит к чрезмерным воздействиям на позвоночный столб, что влечет за собой нарушение костно-хрящевой структуры и спинного мозга. Далее по жизни любой травматизм лишь усугубляет положение Атланта. Даже у детей, извлеченных путем кесарева сечения, выявляется травматическая блокировка Атланта и поражение центральной нервной системы.
В Древнем Риме новорожденным детям рабов намеренно сворачивали шею, чтобы они вырастали подавленными, заторможенными и недоразвитыми. По этой причине в Риме не было восстаний, а восстал только СПАРТАК, который родился свободным, шея у него не была свернута! Специально обученный человек подходил к младенцу рабыни и по методике сворачивал шею младенцу. Сейчас женщины сами спешат в роддома…
Запросите СТАТИСТИКУ о травматизме в роддомах. А еще об ИНФЕКЦИЯХ в роддомах. А еще о тяжелейших последствиях ПРИВИВОК в роддомах… Дадут вам ее?.. Да вам скорее военные или государственные секреты раскроют, чем эту статистику дадут!.. Потому что СЕКРЕТНАЯ ЭТО СТАТИСТИКА. Потому что страна В УЖАСЕ БУДЕТ, если эта статистика УНИЧТОЖЕНИЯ НАЦИИ В РОДДОМАХ выплывет наружу. Еще в начале 1990-х годов, когда перестройками люди вообще мало рожали и в газетах печатали фотографии роддомов с совершенно пустыми палатами.
Мне рассказывала одна мама вот такой эпизод: с малышкой попала она в больницу в палату новорожденных, и вот что там наблюдала: привозят из четвертого роддома новорожденного, диагноз: ПОВРЕЖДЕНИЕ ШЕЙНОГО ОТДЕЛА, ребенка укладывают в кроватку и подкладывают под шею специальный ошейничек, чтоб зафиксировать поврежденные позвонки; через час привозят следующего, диагноз ВСЕ ТОТ ЖЕ: ПОВРЕЖДЕНИЕ ШЕЙНОГО ОТДЕЛА – кроватка, ошейничек; через три часа привозят еще одного, диагноз тот же: ПОВРЕЖДЕНИЕ ШЕЙНОГО ОТДЕЛА – кроватка, ошейничек… Через час привозят еще одного – КРОВАТКА, ОШЕЙНИЧЕК… Тут подходит еще один врач: «Это из четвертого роддома?..» – «Из четвертого…» – «Так его ж не в нашу палату, у него ВОСПАЛЕНИЕ ЛЕГКИХ!..»
Вот так просто: из четверки – ЗНАЧИТ ПОВРЕЖДЕНИЕ ШЕЙНОГО ОТДЕЛА, кроватка, ошейник… И только потом выясняется, что У младенца совасем другой диагноз и ему ошейничек не нужен!!! И ведь никто почему-то не поднял тревогу: «Что там у вас в четвертом роддоме происходит, если оттуда ПОТОКОМ идут младенцы с повреждением шейного отдела?..» И это ведь только sdyst случаи зафиксированны. И это только один день! И только один роддом на глаза попался!! А сколько детей С НЕЯВНО ВЫРАЖЕННЫМИ ПОВРЕЖДЕНИЯМИ были только из этого из роддома отправлены домой? А потом начнется: от сдвигов позвонков неправильное питание мозга, неправильная работа кишечника, легких, бронхиты, колиты, отставание и так далее…
Обратите внимание: В ТРАВМУ ПОПАДАЛИ ДАЖЕ МЛАДЕНЦЫ, ПОЯВИВШИЕСЯ НА СВЕТ В РЕЗУЛЬТАТЕ КЕСАРЕВА СЕЧЕНИЯ! Эти-то как получили повреждение шейного отдела?.. Кто-то шею специально свернул?..
Мне один мануалист говорила, что если бы ему дали РОДДОМ, то он гарантирует, что в этом роддоме не было бы ни одного случая церебрального паралича!.. Ни одного!. Кстати, диагноз «ДЕТСКИЙ ЦЕРЕБРАЛЬНЫЙ ПАРАЛИЧ» младенцам до года (ДО ГОДА!!!!) не ставят!!! А меры надо принимать НЕЗАМЕДЛИТЕЛЬНО – только тогда будет реальная помощь! Вы видели когда-нибудь пораженного детским церебральным параличом, скрюченного японца, корейца или китайца?.. Нет, не видели!.. Мне приходилось видеть такие цифры: в Японии ИЗЛЕЧИВАЮТ 97 процентов случаев детского церебрального паралича, а в России 97 процентов НЕ ИЗЛЕЧИВАЮТ. Не следует ли спросить министра здравоохранения: «В чем дело?.. У тебя нет денег, ума или совести, чтобы отправить НА ОБУЧЕНИЕ НАШИХ ЛЮДЕЙ В ЯПОНИЮ – и излечивать у нас 97 процентов случаев детского паралича?..» Да у этого министра здравоХОРОНЕНИЯ БИЗНЕС ПРЕКРАТИТСЯ, если мы будем здоровыми!
Знакомый КОСТОПРАВ с сожалением говорил мне, что в роддомах НЕТ КОСТОПРАВОВ, нет ТАКОГО РОДА СПЕЦИАЛИСТОВ (русские бабки-повитухи и были такими специалистами). «А мне ведь ВИДНО, как головка у новорожденного, как с позвонками дело обстоит… Что надо тут же поправить», – это слова костоправа, к которому на моих глазах приносили человека на носилках, а домой он после сеанса УХОДИЛ НА СВОИХ НОГАХ. Это мнение СПЕЦИАЛИСТА. Но поскольку ТАКИХ СПЕЦИАЛИСТОВ В РОДДОМАХ НЕТ, то ПОВРЕЖДЕНИЙ ПРИ РОДАХ (если, конечно, они уж не совсем очевидны) НИКТО НЕ УВИДИТ!!! Итак, ситуация складывается такая: МЕТОДИКА РОДОВСПОМОЖЕНИЯ ПРИВОДИТ К ТРАВМАМ ШЕЙНОГО ОТДЕЛА НОВОРОЖДЕННЫХ, но этого НИКТО НЕ УВИДИТ, потому что в роддомах НЕТ СООТВЕТСТВУЮЩИХ СПЕЦИАЛИСТОВ. И статистику никто не увидит: ЭТО ВОЕННАЯ ТАЙНА ТОЙ ВОЙНЫ, КОТОРАЯ ВЕДЕТСЯ ПРОТИВ НАШЕГО НАРОДА! Такой расклад получается…
РОДОВАЯ ТРАВМА
Соколов Д.Д.
Работая заведующим реабилитационным отделением курортной поликлиники в начале 80-х годов, на научной конференции невропатологов страны в Бальнеологическом институте мне довелось услышать доклад в ту пору самого молодого профессора – зав. кафедрой детской неврологии при Казанском институте усовершенствования врачей Александра Юрьевича Ратнера.
Ныне это выдающийся ученый с мировым именем. Благодаря ему и его школе отечественная неврология – самая передовая в мире. Тема его научного доклада на конференции в Бальнеологическом институте касалась шейно-головной травмы во время родов. В России других работ на эту тему в то время не было. За рубежом травма в родах также почти не изучалась. На конференции и в первой книге «Шейный остеохондроз», вышедшей в 80-х годах проф. Ратнер говорил, что головные боли, головокружение, нарушение зрения и слуха, сердечные боли, поднятие артериального давления и многие другие заболевания связаны с остеохондрозом шейного отдела позвоночника и с травмой шейного отдела позвоночника полученной еще при родах.
У меня его доклад вызвал шок и предопределил всю мою дальнейшую профессиональную судьбу. Невообразимое творилось в перерывах. Страсти кипели нешуточные. Не верилось, что источник болезней шея, а не голова. Ученые в основном раскололись на три лагеря. Одни, более молодые, понимали, что Ратнер прав. Другие, понимая Ратнера, скромно молчали, не вступая в дискуссию, так как при таком подходе нужно было останавливать тысячи работ по патологии головного мозга, на которые уже были выделены бюджетные деньги. Третьи категорически не согласились с молодым профессором, так как при таком подходе нужно было признать несостоятельность системы родовспоможения в стране.
Совсем недавно в 2001 году вышла брошюра Замаратского П. Г. «Причина болезни – родовая травма». Из нее видно, что Александр Юрьевич на 100% прав. Он приводит здесь убийственную статистику. К примеру: «достаточно 10-15 мин. кислородного голодания мозга, чтобы это отразилось на его функционировании. Не существует неврологически здоровых детей. У 70-80% страдает шейный отдел спинного мозга, у 35-40% — грудной и поясничный отдел». А практически это выливается в будущем в головные боли. К 8-9 годам – приводит к существенным патологическим изменениям в различных органах.
Появляются проблемы с усвоением учебной программы, непослушание, неадекватное поведение. И это сфера деятельности не педагогов и психологов. Таких детей не воспитывать надо, а лечить. Я перечислил только часть самых распространенных жалоб при патологии шейного отдела позвоночника. Если же поражен поясничный отдел позвоночника — это проблемы с желудочно-кишечным трактом. Возможно недержание мочи и кала, развитие плоскостопия, дисплазии тазобедренных суставов и т. д.
А если страдают, хотя бы слегка, оба отдела спинного мозга, что на практике мы и видим — то все! Ребенок из-за несимметричного развития мышц обеих половин туловища обречен на нарушение осанки, сколиоз. Обследовав в 1991 году около 3000 детей в школьных и дошкольных учреждениях, мы обнаружили в 98% случаев поражение опорно-двигательного аппарата. Это практически совпадает с исследованиями поражения спинного мозга школы Ратнера.
А знаете ли Вы что энурез в детстве – это будущая ранняя импотенция у мужчин и фригидность у женщин. Носовое кровотечение у подростка – это своеобразный «выпускной клапан», предохраняющий от возникшего из-за поражения шейного отдела спинного мозга повышенного внутричерепного давления. Коммерческие фирмы давно используют эти знания и в основном лечат неврозы, хондрозы, импотенцию. (П. Г. Замаратский, 2001 г.)
В 1972 года Александр Юрьевич Ратнер возглавил кафедру детской неврологии. Прошел не один десяток лет, пока идеи Ратнера наконец были приняты широким кругом специалистов. В настоящее время уже многим становится ясно, что несовершенство системы родовспоможения — одна из существенных причин болезней человека.
В книге П. Г. Замаратского есть такие слова: «В поэмах Гомера можно прочесть, что при рождении Апполона его мать Латона упиралась коленями в землю и обеими руками обхватывала пальмовое дерево (таким образом принимала, как видно, одно из наиболее распространенных в то время положений). У ацтеков богиня деторождения изображена в виде женщины, сидящей на корточках с родившейся и находящейся между ногами головкой младенца».
А теперь приведем слова выдающегося акушера ХIХ столетия Э. Бумма из той же книги: «При физиологических условиях, которые, к счастью, имеются в преобладающем большинстве всех родов, изгнание плода и его придатков осуществляется силами природы в наиболее совершенном виде. Там где природа предусмотрительна, для искусства остается мало дела, остается наблюдать за течением родов, чтобы своевременно распознать отклонения от нормы, заботиться о соблюдении известных мер и внушать роженице бодрость духа и доверие к своим действиям. Плох акушер, который не может выждать бережной тактики природы, хочет вести роды по хирургическим принципам и всегда хватается за щипцы и другие инструменты. Чем активнее родовспоможение, тем оно опаснее. Многоделанье и нетерпеливость только вредят».
Недавно смотрел передачу по телевидению. Показывали отделение акушерства родильного дома Самары. Там приняли идеи Ратнера о вертикальных и полувертикальных родах. Сразу резко уменьшился травматизм плода и матери в родах. «Лед тронулся…»
Реабилитацией детей, которым нанесена травма в родах, мы занимаемся уже 22 года. И у нас сложился свой подход к этому вопросу. Поскольку мы не можем изменить несовершенную систему родовспоможения и существенно уменьшить травмы детей при родах, мы средствами ортомолекулярной (клеточной) медицины и методами физической реабилитации существенно уменьшаем последствия этих травм. Особенно эффективна в этом отношении наша методика массажа, которая «сложилась» в течение 2-х десятилетий.
У нас есть программа подготовки будущей матери к зачатию и беременности. Это способствует хорошему вынашиванию плода и рождению здорового ребенка. При этом быстро восстанавливается здоровье самой роженицы после родов. Этими же средствами мы ведем первый период беременности и готовим будущую маму к нормальной лактации. В последний период перед родами готовим родовые пути к родоразрешению. Как правило, дети рождаются относительно здоровыми с минимумом осложнений и не доставляют ни матери ни нам значительных хлопот.
К нам попадают дети, перенесшие травму в родах в любом возрасте. Их мы «ведем» до возраста, пока не закончится их физическое развитие. И эффективность такого лечения высока.
У взрослых людей 98% той патологии, которой они страдают, в значительной степени является результатом полученной еще при родах травмы. И все последующие болезни, сопровождающие человека всю его жизнь, возникают не случайно, не сами по себе. Все они являются этапами одного общего патологического процесса в организме, проявляясь на разных этапах развития разными болезнями. Каждая из вновь появляющихся болезней вызвана предыдущими и связана с ними. Это единый совокупный патологический процесс (ЕСПП). У этого процесса есть общее начало – первичные нарушения жизнедеятельности клеток из-за 3-х основных причин, приводящие ко всему многообразию заболеваний — и общий конец.
Например: нарушение осанки уже в подростковом возрасте вызывает вегето-сосудистую дистонию по гипотоническому типу (т. е. приводит к снижению артериального давления). А любой гипотоник в будущем гипертоник. К среднему возрасту сниженное давление сменяется его повышением (вегето-сосудистая дистания по смешанному типу). В дальнейшем, после 45-50 лет, она сменяется вегето-сосудистой дистонией по гипертоническому типу и приводит к гипертонической болезни, которая может закончится печальным финалом: кровоизлиянием в мозг или инфарктом миокарда. А это – стойкая тяжелая инвалидизация или смерть.
Но прежде чем разовьется гипертоническая болезнь, больной страдает колитами, холециститами, болеет бронхопневмонией и т. д. С определенного момента начинаются головные боли. Затем они сменяются головокружением, и у больного ухудшается зрение. И все эти болезни на протяжении всей человеческой жизни возникают не спонтанно, а являются этапами закономерного развития единого совокупного патологического процесса, начало которому, в значительной степени, положила родовая травма.
Многие исследователи в настоящий момент считают, что сердечно-сосудистые заболевания и злокачественный рост клеток (рак) имеют общие корни. Начало этого процесса закладывается при родах и в первом году жизни. Наш практический многолетний опыт и глубокое понимание динамики совокупного патологического процесса позволили нам найти эффективные методы борьбы с подобными заболеваниями, предотвращать их развитие, сохраняя этим саму жизнь и ее качество.
РОДОВАЯ ТРАВМА
Позвоночник ребенка чрезвычайно чувствителен к различным механическим нагрузкам, сопровождающим процесс родов.
Вероятность травмы резко возрастает при:
• стимуляции родовой деятельности;
• наложении акушерских щипцов;
• родоразрешении путем кесарева сечения;
• недоношенности;
• малой массе новорожденного (менее 3000);
• большой массе новорожденного (более 4000).
В последнем случае повреждения шейных позвонков или их связочного аппарата с последующими подвывихами и нестабильностью бывают практически всегда.
Опасность заключается в том, что эти подчас незначительные смещения шейных позвонков и травматизация их связочного аппарата ведут к:
• обеднению мозгового кровотока из-за пережатия позвоночных артерий;
• развитию спазма всего артериального русла в вертебро-базилярном бассейне даже при небольшом растяжении или компрессии позвоночных артерий вследствие их обильной вегетативной иннервации;
• нарушению венозного оттока из полости черепа;
• нарушению оттока ликвора из полости черепа.
Все это ведет к повышению внутричерепного давления
Эта фотография вызывает у меня чувство, что мы живем в параллельной реальности от той ветви развития, по которой мы должны были пойти. Не будем касаться пока духовного и морально-нравственного развития общества (здесь нас держат на уровне полуразумных животных), а коснемся технологической составляющей.
Из-за частной выгоды нескольких корпораций нам навязали ложный путь технологического развития, подсадили на «нефтяную иглу» в транспорте. Хотя, еще в начале 20 века очень многое говорило, что будущее за электроприводом.
Это 1905 год!!! За более чем 100 летний период в этой области мы могли продвинуться в технологии накопления (а, возможно, и генерации) электроэнергии далеко в фантастику (по современным меркам). Ведь пробег в 500 км. у электромобиля Tesla Model S выглядит фантастическим даже сейчас.
Это наземный транспорт.
Воздушный транспорт до сих пор основан на принципе отталкивания от воздуха, среды. Я сомневаюсь, что природа столь примитивна, что передвижение во Вселенной возможно лишь на инерционных принципах. Скорее всего, мы совсем ничего не знаем о других принципах перемещения. «Замалчивание» технологий и принципов эфира – яркий тому пример.
Посмотрите на эти графики:
Такое впечатление, что изобретать стало нечего и все уже давно открыто и изобретено…
Строительство
Топчется на месте, используя низкоэффективные принципы с наличием в них огромного объема ручного труда.
Хотя появляются вот такие мысли:
Но даже при этом все основано лишь на одном связующем – бетоне. Более совершенного пока не придумано. Хотя геополимерный состав под гранит на многих древних строениях был известен. Я сомневаюсь, что его рецепты полностью утрачены.
А получение связующих на основе процессов кристаллизации? Почему не исследовать эту область? Кварц в пещерах растет – нужно лишь научиться ускорять эти процессы и получатся строительные материалы с гораздо лучшими прочностными и эстетическими характеристиками…
Медицина
Полностью основана на устранении симптомов болезней. Как-будто причины, их вызывающие, она не замечает.
Фармацевтика полностью ушла в процесс извлечении прибыли. Когда простые и дешевые вещества как поваренная соль, пищевая сода, отвары трав могут быстро и эффективно лечить очень многие болезни (как минимум, про ОРЗ и грипп можно забыть). Развивается только хирургия, но чисто технологически.
В целом механизмы работы человеческого организма (не только на биологическом уровне) нам до конца не известны и не изучаются с точки зрения энергетики, взаимодействия с душой.
Многие хирурги не понимают зачем нужна лимфатическая система, толстый кишечник. Про аппендикс – вообще молчу…
Душа и медицина – пока еще понятия очень далекие друг от друга…
Психосоматика– тоже неизвестна современной медицине.
И признание РАН гомеопатии лженаукой – говорит о приостановке процессов с попытками связать непознаваемое этой наукой.
Образование
Здесь и слепому все понятно, что из нас делают стадо баранов.
Многолетняя система образования направлена не на просвещение обучаемого и выработку у него прикладных, пригодным в жизни знаний и навыков, а на его «зомбирование».
Плюс только один в этом процессе – появляется навык к мышлению (и то – не у всех). А теоретические знания школы и ВУЗа очень быстро улетучиваются. Жизненных знаний и навыков в этой системе – очень мало.
Социальные отношения
Несколько десятилетий граждане бывшего СССР строили социализм и пытались коммунизм. Дружба народов, человек друг и брат человеку и все в этом духе. Это была хорошая эпоха морально-нравственного подъема.
Сейчас, в эпоху дикого капитализма человек человеку враг и как минимум – конкурент в борьбе за теплое место под Солнцем. Нет сейчас нигде единения и объединения национальной идеей, смыслом жизни, общими целями и другими вещами.
Трудовая деятельность
Даже при тех технологиях и количестве техники, заводов, производств, возможна социальная система, когда человек должен работать в среднем 3-5 часов в день, а все необходимое (еда, одежда, необходимые в быту вещи) – могут быть выданы ему бесплатно (с учетом отсутствия «потреблятства», свойственного современному обществу).
И опять-таки, жажда наживы и накопления материальных ценностей держит нас в беличьем колесе. Рабам нужно работать, не важно, как эффективно это они делают, главное заняты они этим минимум 1/3 от времени своей жизни.
Все свободное время человек мог бы тратить на свое (и своей семьи) развитие.
И здесь мы подошли к духовному, нравственному развитию через знания. Это стремление выделяет человека из мира животных, и именно это тормозят в обществе кукловоды, иначе они перестанут быть богами по отношению к человеческой массе, а масса перестанет быть рабской.
Видно развитие микроэлектроники
И то, сейчас только экстенсивный путь развития. Удваивается количество процессоров в устройствах. Ну, будет у Вас смартфон с 128 ядрами процессора? Сможете на 0,005 секунд быстрее открыть нужное приложение, и что?
Ах, да, забыл, нам хотели упростить жизнь чипированием, когда не нужно носить с собой ни документы, ни наличные денежные средства. Что-то этот процесс притормозился… Но все это будет напоминать фильм «Время», когда счетчик на руке равен вашей оставшейся жизни. И есть гетто, а есть территории бессмертных…
Говоря кратко – мы должны были уже давно становиться Богами и летать к звездам, постигая иные законы и миры. Но пока мы рабы… Или это здесь на Земле стоит такая задача: проснуться и выйти из этой системы? Не в рамках отдельных личностей, а в глобальном, земном смысле?
Если на все наше существование посмотреть с высоты этих строк, то проявляется смысл этой фразы: «Знания порождают скорбь…». И именно поэтому многим удобно быть в забвении и не видеть ничего вокруг себя.
«Ты этого достойна», «Пусть весь мир подождет», «Все в восторге от тебя» — у копирайтеров известных мировых брендов всегда хорошо получалось заигрывать с аудиторией.
Наряду с рекламой, вошедшей в анналы истории маркетинга, лояльный ко всему новому, конец девяностых ознаменовался и внедрением в умы прогрессивных родителей американской системы воспитания, в основе которой была похвала. И если в отношении мальчиков привычный образ «настоящего мужчины» не позволял довести методу до абсурда (как потом без мужиков, а если война?), то девочкам «досталось» по полной. Все они вдруг стали исключительно умницами и красавицами. Одним словом — принцессами.
В нулевые произошла катастрофа: на экраны вышел телепроект «Дом-2». Вот уже много лет он пропагандирует лежание на диване и строительство отношений, которое заключается в бесконечных взаимных претензиях.
В расслабленные десятые пришла «новая искренность». Мудрая простота. Вместо роскошных премьер — театр «Практика». Леопардовое пальто отнесено в церковь. Гардероб заполнился серой мешковиной от российских дизайнеров. Какие Мальдивы? Мы в Исландию. На смену поджарому, высушенному безуглеводной диетой телу пришел бодипозитив. Который, кстати, так и не прижился, но позволил женщинам еще больше полюбить себя… И все это на фоне статей Лабковского о собственной исключительности.
В результате появилось целое поколение удивительных женщин. Женщин, которые считают, что достойны самого лучшего не за какие-то там заслуги, а просто так (и, наверное, нет в этом ничего дурного). Которые убеждены, что самые добрые и щедрые мужчины выращены специально для них. Они занимаются йогой в гамаках, несколько раз в год пестуют тело морской водой, регулярно отправляются на «чистки» в Кивач. Питаются исключительно здоровой едой, потому что пичкать божественной организм фастфудом — несомненное преступление. Делают десятки селфи ежедневно и часами обрабатывают получившиеся снимки в редакторах — для пущего совершенства. Бесконечно фотографируются у модных мастеров жанра, чтобы не забыть в старости, какие были прекрасные. Посещают тренинги всевозможного роста, личного психолога, заботятся о радости души. Лучшая в мире и высокооплачиваемая работа почти в кармане. И не в позорной бухгалтерии, а на острове. Сразу директором. Какого-нибудь салона красоты. Или йога-студии.
Однако в реальности получается разве что открыть магазин в инстаграме и продавать там платья с алиэкспресс… И, в общем, все бы у этих женщин было хорошо, если бы не одно «но». Они безнадежно одиноки. Потому что когда ты — лучшая, сложно интересоваться кем-то, кроме себя.
Однажды ко мне заехала бывшая коллега. Тридцатипятилетняя принцесса. Три часа она говорила о том, как сложно нынче найти мужчину, который оценил бы все ее достоинства. «Дотягивал» до нее. И самое главное — освободил бы от необходимости работать и при этом, внимание, — не напрягал! После первого свидания все потенциальные женихи почему-то исчезали. Что любопытно: за три часа нашего «разговора», коллега ни разу не спросила, как у меня дела. В конце визита я поинтересовалась: «На свиданьях ты тоже три часа говоришь только о себе?».
И я еще понимаю, почему по-настоящему интересной зрелой женщине, которая состоялась в профессии, хорошо зарабатывает, объездила весь мир, построила дом и все такое, обидно, что мужик пошел (точнее, остался из неразобранных), по ее мнению, мелкий, жадный, скудный. А ежели и попадется приличный, то выбирает двадцатилетних дурех. Я, кстати, спросила у одного своего друга, почему он женился на девушке, которая была проста и молода, имея в арсенале поклонниц пусть ровесниц, но объективно более красивых, интересных, финансово независимых барышень.
— А у нее легкое дыхание, помнишь, как у Бунина? Мне вот эти вот духовные, сложные, с тараканами, знаешь уже где?
Согласитесь, обидно. Ну, когда духовность вдруг оказывается «тараканами».
Так вот, в «принцессе» нет даже бунинской легкости — она погибает в претензиях к миру и подсчете калорий. Или любви к своей толстой попе (она постоянно на стреме, вдруг кто-то решит эту попу оскорбить?). Но самое главное, принцесса не умеет отдавать. Заботиться о ком-то еще, кроме себя.
Впрочем, что там отдавать — не коврик же для «планки». Дети, по ее мнению, сплошной геморрой, помноженный на обезображенную беременностью и родами фигуру. Принцесса либо вкусно перекатывает во рту слово «чайлдфри». Либо, наоборот, убеждена, что от нее рождается лучшее в мире потомство, и мужчина должен очень постараться и удовлетворить все ее королевские желания, раз хочет, чтобы она забеременела. «Достойная» женщина привыкла интересоваться только своим весом и внутренним миром, который кажется ей настолько интересным, что соцсети кишат километровыми постами на тему. А ведь отношения, которые наша героиня все никак не может построить, — это про двоих. Про искренний и неподдельный интерес к жизни другого человека. Про сардельки с капустой на ужин, когда она подумывала о киноа.
И еще в принцессе нет доброты. Речь не о «правильности» и заботе об одиноких бабушках, а обычной доброте человеческой. Которая берет и ставит интересы другого человека выше собственных. Прощает несовершенства и ошибки. Сопереживает и сочувствует. Отдает последнее, если так нужно. Одним словом, спасает мир.
Добрая женщина у многих, увы, ассоциируется с женщиной «блаженной». Дурочкой, которая все для всех делает, и никакой ей, балде, благодарности. «Живи для себя», — убеждают её подруги, — пусть другие сами о себе беспокоятся». А она, между тем, очень счастлива. Ресурс ее бесконечен, потому что постоянно наполняется извне, — природа же не терпит пустоты.
Добрая женщина не рассказывает о своих делах, пока не спросят. Зато всегда интересуется другими и помогает, если есть возможность. В ее фейсбуке — мужья, дети, родители, друзья и почти нет ее. Она не жертвует деньги в фонды и не кричит об этом на весь интернет, потому что убеждена, что главное, что должен сделать человек — позаботиться о своих близких и себе. И только десятую часть отдать бедному…
Добрая женщина никогда не будет одинокой. Не потому что всегда найдется кто-то, готовый воспользоваться ее редким качеством. А потому что мимо нее невозможно пройти и не остаться. Погреться.
И нет ничего для мужчины страшнее, чем связать свою судьбу со злой принцессой. А те, кто связывает, к 45 годам становится пациентом кардиологического отделения, я совершенно серьезно.
Первый шаг к модной доброте, которую всем нам стоит сделать, — почаще спрашивать друг у друга: «Как ты, как дела»? Не формально, как американцы, а по-настоящему, по-русски. А дальше — молчать и слушать. Молчать и слушать.
В детстве мы все читали книги о Незнайке, но только теперь стало понятно, что это — зашифрованное предупреждение
«Незнайка на Луне» — отражение современной действительности. В мире, в котором правит только жажда денег, наживы и развлечений, превращающих людей в баранов.
А ведь нас предупреждали еще в детстве…
Фрагменты сказки 1964 года звучат как никогда актуально…
МИРОВОЗЗРЕНИЕ: «- К чему же богачам столько денег? — удивился Незнайка. — Разве богач может несколько миллионов проесть?
— «Проесть»! — фыркнул Козлик. — Если бы они только ели! Богач ведь насытит брюхо, а потом начинает насыщать свое тщеславие.
— Это какое тщеславие? — не понял Незнайка.
— Ну это когда хочется другим пыль в нос пустить»
АКЦИОНЕРНЫЕ ОБЩЕСТВА: «Мы не хотим также сказать, что, приобретая акции, коротышки ничего не приобретают, так как, покупая акции, они получают надежду на улучшение своего благосостояния. А надежда, как известно, тоже чего-нибудь да стоит. Даром, как говорится, и болячка не сядет. За все надо платить денежки, а, заплатив, можно и помечтать».
РЕКЛАМА: «Таковы уж нравы у лунных жителей! Лунный коротышка ни за что не станет есть конфеты, коврижки, хлеб, колбасу или мороженое той фабрики, которая не печатает объявлений в газетах, и не пойдет лечиться к врачу, который не придумал какой-нибудь головоломной рекламы для привлечения больных. Обычно лунатик покупает лишь те вещи, про которые читал в газете, если же он увидит где-нибудь на стене ловко составленное рекламное объявление, то может купить даже ту вещь, которая ему не нужна вовсе».
МОНОПОЛИЗАЦИЯ ЭКОНОМИКИ: « – Наилучший выход из создавшегося положения – это начать продавать соль еще дешевле. Владельцы мелких заводов вынуждены будут продавать соль по слишком низкой цене, их заводишки начнут работать в убыток, и им придется закрыть их. А вот тогда-то мы снова повысим цену на соль, и никто не станет мешать нам наживать капиталы».
КОНТРОЛЬ ЗА ТЕХНОЛОГИЯМИ: «Вы представляете себе, что может случиться, когда на нашей планете появятся эти гигантские растения? Питательных продуктов станет очень много. Всё станет дёшево. Исчезнет нищета! Кто в таком случае захочет работать на нас с вами? Что станет с капиталистами? Вот вы, например, стали теперь богатыми. Вы можете удовлетворять все свои прихоти. Можете нанять себе шофёра, чтоб возил вас на машине, можете нанять слуг, чтоб исполняли все ваши приказания: убирали ваше помещение, ухаживали за вашей собачкой, выколачивали ковры, натягивали на вас гамаши, да мало ли что!
А кто должен делать всё это? Всё это должны делать для вас бедняки, нуждающиеся в заработке. А какой бедняк пойдёт к вам в услужение, если он ни в чём не нуждается?.. Вам ведь придётся самим всё делать. Для чего же тогда вам всё ваше богатство?.. Если и настанет такое время, когда всем станет хорошо, то богачам обязательно станет плохо. Учтите это».
ЧЕРНЫЙ ПИАР: « – А что. Общество гигантских растений может лопнуть? – насторожился Гризль (редактор газеты) и пошевелил своим носом, как бы к чему-то принюхиваясь.
– Должно лопнуть, – ответил Крабс, делая ударение на слове «должно».
– Должно?… Ах, должно! – заулыбался Гризль, и его верхние зубы снова впились в подбородок. – Ну, оно и лопнет, если должно, смею уверить вас! Ха-ха!…».
СОСТОЯНИЕ НАУКИ: «Незнайка спросил, почему лунные астрономы или лунологи до сих пор не построили летательного аппарата, способного достичь внешней оболочки Луны. Мемега сказал, что постройка такого аппарата обошлась бы слишком дорого, в то время как у лунных ученых нет денег.
Деньги имеются лишь у богачей, но никакой богач не согласится затратить средства на дело, которое не сулит больших барышей.
— Лунных богачей не интересуют звезды, — сказал Альфа. — Богачи, словно свиньи, не любят задирать голову, чтоб посмотреть вверх. Их интересуют одни только деньги!».
ЗАКОННОСТЬ: « – А кто такие эти полицейские? – спросила Селедочка.– Бандиты! – с раздражением сказал Колосок. – Честное слово, бандиты! По-настоящему, обязанность полицейских – защищать население от грабителей, в действительности же они защищают лишь богачей. А богачи-то и есть самые настоящие грабители. Только грабят они нас, прикрываясь законами, которые сами придумывают. А какая, скажите, разница, по закону меня ограбят или не по закону? Да мне все равно!».
ПОЛИЦЕЙСКИЕ ПРИЕМЫ: «- Что это, по-твоему? — спросил полицейский. — Ну-ка понюхай.Незнайка осторожно понюхал кончик дубинки.
— Резиновая палка, должно быть, — пробормотал он.
— «Резиновая палка»! — передразнил полицейский. — Вот и видно, что ты осел! Это усовершенствованная резиновая дубинка с электрическим контактом. Сокращенно — УРДЭК. А ну-ка, стой смирно! — скомандовал он. Р-р-руки по швам! И никаких р-разговоров!».
МЕТОДЫ: «между Миглем и Фиглем было большое сходство: оба были скуластые, широколицые, у обоих были низкие лбы и темные, жесткие, подстриженные ежиком волосы, начинавшиеся чуть ли не от самых бровей. Несмотря на большое внешнее сходство, в характерах Фигля и Мигля было большое различие. Если Фигль был коротышка сердитый, не терпевший, как он сам утверждал, никаких разговоров, то Мигль, наоборот, был большой любитель поговорить и даже пошутить. Как только дверь затворилась за Фиглем, Мигль сказал Незнайке:
— Осмелюсь вам доложить, милейший, что во всем полицейском управлении первое лицо — это я, так как первое, что вы видите, попадая сюда, это не что иное, как мое лицо. Хы-хы-хы-ы! Не правда ли, остроумная шутка?…
…Знаете, кто вы?
— Кто? — с испугом спросил Незнайка.
— Знаменитый бандит и налетчик, по имени Красавчик, совершивший шестнадцать ограблений поездов, десять вооруженных налетов на банки, семь побегов из тюрем (последний раз бежал в прошлом году, подкупив стражу) и укравший в общей сложности ценностей на сумму двадцать миллионов фертингов! — с радостной улыбкой сообщил Мигль.
Незнайка в смущении замахал руками.
— Да что вы! Что вы! Это не я! — сказал он.
— Да нет, вы, господин Красавчик! Чего вы стесняетесь? С этакими деньжищами, как у вас, вам совершенно нечего стесняться. Думаю, что от двадцати миллионов у вас кое-что осталось. Кое-что вы, несомненно, припрятали. Да дайте вы мне из этих ваших миллионов хотя бы сто тысяч, и я отпущу вас. Ведь никто, кроме меня, не знает, что вы знаменитый грабитель Красавчик. А вместо вас я засажу в тюрьму какого-нибудь бродяжку, и все будет в порядке, честное слово!
…Ну дайте хоть пятьдесят тысяч… Ну, двадцать… Меньше не могу, честное слово! Дайте двадцать тысяч и убирайтесь себе на все четыре стороны».
КРЕДИТ: «- Я тогда на завод поступил и зарабатывать стал прилично. Даже на черный день начал деньги откладывать, на тот случай, значит, если снова вдруг безработным стану. Только трудно, конечно, было удержаться, чтоб не истратить денежки. А тут все еще стали говорить, что мне надо купить автомобиль. Я и говорю: зачем мне автомобиль? Я могу и пешком ходить. А мне говорят: пешком стыдно ходить. Пешком только бедняки ходят. К тому же автомобиль можно купить в рассрочку. Сделаешь небольшой денежный взнос, получишь автомобиль, а потом будешь каждый месяц понемногу платить, пока все деньги не выплатишь.
Ну, я так и сделал. Пусть, думаю, все воображают, что я тоже богач. Заплатил первый взнос, получил автомобиль. Сел, поехал, да тут же и свалился в ка-а-ах-ха-наву (от волнения Козлик даже заикаться стал). Авто-аха-мобиль поломал, понимаешь, ногу сломал и еще четыре ребра.
— Ну, а автомобиль ты починил потом? — спросил Незнайка.
— Что ты! Пока я болел, меня с работы прогнали. А тут пришла пора за автомобиль взнос платить. А денег-то у меня нет! Ну мне говорят: отдавай тогда авто-аха-ха-мобиль обратно. Я говорю: идите, берите в каа-ха-ханаве. Хотели меня судить за то, что автомобиль испортил, да увидели, что с меня все равно нечего взять, и отвязались. Так ни автомобиля у меня не стало, ни денег».
МЕДИЦИНА: «Доктор внимательно осмотрел больного и сказал, что его лучше всего поместить в больницу, так как болезнь очень запущена. Узнав, что за лечение в больнице придется уплатить двадцать фертингов, Незнайка страшно расстроился и сказал, что он получает всего лишь пять фертингов в неделю и ему понадобится целый месяц, чтоб собрать нужную сумму.
— Если протянуть еще месяц, то больному уже не нужна будет никакая медицинская помощь, — сказал доктор. — Чтобы спасти его, необходимо немедленное лечение».
СМИ: «Здесь были и «Деловая смекалка», «Газета для толстеньких», и «Газета для тоненьких», и «Газета для умных», и «Газета для дураков». Да, да! Не удивляйтесь: именно «для дураков». Некоторые читатели могут подумать, что неразумно было бы называть газету подобным образом, так как кто станет покупать газету с таким названием. Ведь никому не хочется, чтобы его считали глупцом.
Однако жители на такие пустяки не обращали внимания. Каждый, кто покупал «Газету для дураков», говорил, что он покупает ее не потому, что считает себя дураком, а потому, что ему интересно узнать, о чем там для дураков пишут. Кстати сказать, газета эта велась очень разумно. Всё в ней даже для дураков было понятно. В результате «Газета для дураков» расходилась в больших количествах…».
СИСТЕМА В ЦЕЛОМ: «…у кого есть деньги, тот и на Дурацком острове неплохо устроится. За денежки богатей выстроит себе дом, в котором воздух хорошо очищается, заплатит врачу, а врач пропишет ему пилюли, от которых шерсть отрастает не так быстро.
Кроме того, для богачей имеются так называемые салоны красоты. Если какой-нибудь богатей наглотается вредного воздуха, то скорей бежит в такой салон. Там за деньги ему начнут делать разные припарки и притирания, чтоб баранья морда смахивала на обыкновенное коротышечье лицо. Правда, эти припарки не всегда хорошо помогают. Посмотришь на такого богача издали — как будто нормальный коротышка, а приглядишься поближе — самый простой баран».
…Большой бедлам собрался в кабинете у господина Спрутса за большим круглым столом…Узнав, какая беда им грозит в связи с появлением гигантских растений, члены бредлама пришли в волнение и все, как один, присоединились к предложению господина Спрутса, который сказал, что все дело с гигантскими растениями необходимо убить в зародыше, то есть еще до того, как оно разовьется в полную силу…Значит, три миллиона фертингов должны дать мы им?
Совершенно верно, подтвердил господин Спрутс. Мы им.
А не они нам?
Нет, нет. Не они нам, а мы им.
Тогда это для нас невыгодно, заявил Скрягинс. Если бы три миллиона дали они нам, это было бы выгодно, а если мы им невыгодно…
— Свое пятидесятилетие я отмечала премьерой бежаровского «Болеро» в Брюсселе. Шестидесятилетие — премьерой «Дамы с собачкой».
Как водится, балерины празднуют этот сволочной возраст, горделиво восседая в лучах прожекторов в ближней к сцене драпированной ложе. И каждый из занятых в танцевальном вечере в честь юбилярши Абвгдеж чинно, с манерным поклоном преподносит оной пышные букеты. К концу вечера знатная дама Абвгдеж засыпана цветами по самый подбородок, словно покойница.
Мне же в свой вечер предстояло потрудиться вдосталь: «Дама» — пятьдесят минут, «Кармен-сюита» — сорок шесть. Я почти все время на сцене.
— Всю жизнь люблю новое, всю жизнь смотрю в будущее, мне всегда это интересно!
— И второй раз родиться не выйдет, как ни старайся. Свое живи!
— Влюбляйся в момент, не мешкай.
— Любящие люди воспаряют над обыденностью, мелочностью жизни. Влюбленные всегда живут в другом измерении.
— Люди не делятся на классы, расы, государственные системы. Люди делятся на плохих и хороших. Только так. Хорошие всегда исключение, подарок Неба.
— Я вам скажу без хвастовства: мне нечему завидовать. Господь дал мне способности и неплохие данные, в Большом театре я перетанцевала уйму балетов, у меня, похоже, мировая слава. И главное — у меня прекрасный муж, чего же мне еще желать?
— От морщин никуда не деться… Но молодящийся старичок или старушка — это смешно… Знаете, есть старый сад и новый сад. Но ухожен он или нет — это уже совсем другое дело. То же самое с лицом человека: всегда видно — ухожено оно или запущено.
— Дам вам совет, будущие поколения. Меня послушайте. Не смиряйтесь, до самого края не смиряйтесь. Даже тогда — воюйте, отстреливайтесь, в трубы трубите, в барабаны бейте… До последнего мига боритесь… Мои победы только на том и держались. Характер — это и есть судьба.
По материалам книг Майи Плисецкой «Я, Майя Плисецкая…» и «Тринадцать лет спустя».
Для справки:
В 1990 году, в возрасте шестидесяти пяти лет была уволена из Большого театра. После этого не оставила сцену, продолжая участвовать в концертах, давала мастер-классы. В день своего 70-летия дебютировала в номере «Аве Майя», поставленном для неё Морисом Бежаром.
Слышали ли вы когда-нибудь о синдроме «потерянного возраста»? Нет? А очень интересно, между прочим. Потерянный возраст — это возраст с 50 до примерно 70 лет. И «потерянным» его называют потому, что этого времени в нашей жизни как бы не существует.
Не существует же по той простой причине, что в этот период мы сперва изо всех сил пытаемся казаться еще молодыми, а потом с тоскою признаем себя уже старыми. И в результате попросту вычеркиваем из своей жизни огромный кусок, который вообще-то может быть самым лучшим в нашей жизни.
Некоторые считают, после 55 или 60 лет про удовольствие от жизни можно благополучно забыть.
Да вообще ничего подобного! Секрет простой.
Не надо пытаться после 55 жить как в 30 или в 40 лет. Вместо этого нужно позволить себе развиваться ДАЛЬШЕ.
Мы же не пытаемся в 15 лет жить как в пять или, скажем, в 30 как в 15. В 15 не играем в куклы и солдатиков, как в пять. А в 30 не слушаем ту музыку, которой восхищались в 15.
Это не значит, естественно, что мы получаем меньше удовольствия. Это значит, что мы получаем удовольствие ОТ ДРУГОГО.
Я много раз слышал от разных людей о любопытном феномене. Примерно лет в 50–55 у многих возникает ощущение, будто в жизни что-то закончилось, а что-то еще, что должно было в этот момент начаться, тем не менее не началось. Проще говоря, в жизни образуется своего рода перерыв, пауза, которая, как ни печально, может продолжаться долго, очень долго до самой смерти.
Что здесь сказать?
Все дело в целях, друзья, все дело в целях! После 50 мы стандартно ставим перед собой цель жить не хуже, чем раньше. Не хуже, чем раньше, выглядеть, не хуже, чем прежде, работать, не хуже зарабатывать, не хуже отдыхать…
Ну и стоит ли удивляться, что так много людей с грустью ощущают, что после 50 их жизнь будто остановилась? Как может быть иначе, если все, что мы пытаемся сделать, это повторить самих себя?
Попробуйте поставить перед собой иную цель — жить ЛУЧШЕ, чем раньше. Получать от жизни больше удовольствия. Веселее развлекаться, интереснее отдыхать, лучше выглядеть, сильнее и ярче любить. Попробуйте — и вы сразу почувствуете, что в жизни снова появился смысл.
Что, невозможно? А почему нет, собственно?
Пока мы думаем, что после 50 лет наше личное развитие заканчивается, пока отчаянно стараемся держаться за прошлое, жить как прежде, о кайфе и радости можно забыть.
Радость и удовольствие от жизни после 55 появляется тогда, когда вы отпускаете прошлое и позволяете себя продолжать жить, меняться, развиваться, становиться иным, позволяя себе новые увлечения, новых друзей, новые дела, новые — другие! — удовольствия.
Даже по сравнению с поколением наших родителей нам добавили дополнительные 25 лет активной жизни! Четверть века!
Он родился 109 лет назад. Шпион абвера, эсэсовец, собутыльник советских солдат, неверный муж и праведник мира — все это один человек, Оскар Шиндлер
Мир узнал об этой истории случайно — из-за того, что австралийский писатель Томас Кенилли приехал по делам в Голливуд, и там у него сломался чемодан. Покупая новый, он разговорился с владельцем магазина: его звали Леопольд Пфефферберг, он был евреем и сумел уцелеть в оккупированном нацистами Кракове.
«И не я один — нас было тысяча двести. Всех нас спас один немец, Шиндлер. Оскар Шиндлер, слышали про такого?»
Кенилли не слышал, хотя давно интересовался темой истребления евреев нацистами. Он записал рассказ Леопольда, а потом, уже работая над книгой, не раз уточнял подробности у него и других бывших узников Краковского гетто. Роман «Ковчег Шиндлера» вышел в 1982 году и принес автору Букеровскую премию. Скоро он попал в руки набиравшему известность режиссеру Стивену Спилбергу, который загорелся идеей его экранизировать. Продюсеры возражали: фильм на такую мрачную тему наверняка будет убыточным. Только через 10 лет, став миллионером, Спилберг смог взяться за «Список Шиндлера». Голливудские тузы оказались неправы — хотя «Список» стал самым дорогим черно-белым фильмом в истории (одних статистов наняли 20 тысяч), расходы окупились десятикратно. Режиссер не взял себе эти «кровавые деньги» — на них был основан фонд, хранящий память о Холокосте.
Чемоданчик, принадлежавший Оскару Шиндлеру, с подлинными листами из «списка Шиндлера»Фото: Michael Dalder/Reuters/PixstreamФильм сделал Оскара Шиндлера, которого сыграл красавец Лайем Нисон, всемирно известным. В Израиле ему посмертно присвоили звание «праведника мира», на его могилу в Иерусалиме началось настоящее паломничество. Как часто бывает, рядом с «белой» легендой о нем тут же возникла черная. Некоторые из спасенных им заявили, что Шиндлер был убежденным нацистом и помогал евреям только за деньги. Тех, кто не мог заплатить, он не включал в свой знаменитый список, тем самым обрекая на смерть. Возмутились и чехи с поляками: оказалось, что Оскар когда-то готовил гитлеровское вторжение в эти страны. Дегтя в голливудскую бочку меда добавила и жена героя Эмилия, отыскавшаяся в Аргентине.
Кадр из фильма Стивена Спилберга «Список Шиндлера» (1993). В роли Оскара Шиндлера — Лиам НисонФото: United Archives GmbH/Alamy/ТАСС
«Он был негодяй! — твердо заявила она репортерам. — Бегал за каждой юбкой, ни о чем не думал, кроме денег и своих прихотей. Он и этих несчастных спасал только потому, что ему так захотелось.»
Правда, всерьез бросить тень на репутацию давно умершего Шиндлера эти обвинения так и не смогли — что ни говори, он спас 1200 человек, рискуя жизнью. Но ради чего он это сделал, мы до сих пор не знаем.
Оскар родился в 1908 году в семье австрийцев-католиков, переехавших из Вены в чешский городок Цвиттау. С окончанием мировой войны Шиндлеры стали гражданами независимой Чехословакии, что их не слишком обрадовало. Ганс Шиндлер научил единственного сына не только чинить велосипеды и мотоциклы, чем занимался сам, но и мечтать о воссоединении с фатерляндом. Оскар вырос красивым, уверенным в себе парнем, от девушек у него отбоя не было. В 20 лет он женился на Эмилии Пельцль, дочке богатого фермера. Но прогадал: разразился всемирный кризис, тесть разорился, ремонтную мастерскую отца постигла та же участь. С горя Шиндлер начал пить, не раз его задерживали за драки и скандалы. Потом он завел роман с подругой детства, родившей ему двоих детей. Почему-то Эмилия все это терпела: то ли очень уж любила красавца мужа, то ли не допускала мысли о разводе из-за католического воспитания.
Вдова Оскара Шиндлера Эмилия дома в Буэнос-Айресе, 1998 годФото: Rickey Rogers/Reuters/Pixstream
В 30-е дела Оскара наладились: съездив в Германию, он сделался агентом крупного банка, купил дом, задаривал подарками жену и постоянно менявшихся любовниц. Только через много лет выяснилось, что деньги ему давала немецкая разведка — абвер, для которой он добывал секретные сведения. В 1938-м его вычислили и посадили в тюрьму, но скоро Гитлер оккупировал Чехословакию, и Шиндлера освободили. Он тут же вступил в нацистскую партию и по заданию партии переехал в город Остраву близ границы с Польшей. Там он занимался подготовкой тайной операции, ставшей поводом для начала Второй мировой войны. Перед тем, как переодетые поляками эсэсовцы напали на радиостанцию в немецком Гляйвице, их форма хранилась в доме Шиндлера; там же, по некоторым данным, был спрятан труп уголовника, которого нацисты выдали за «жертву польских агрессоров».
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕРассказы, прокричанные сквозь слезыИсторик Сергей Соловьев вспоминает о судьбе великого политзека, писателя и поэта Варлама Шаламова
Когда Польша была оккупирована, местных евреев согнали в крупные города, где устроили гетто. Одно из крупнейших находилось в Кракове; под страхом казни евреям запретили покидать его без специальных пропусков. Работы не было, люди голодали. Именно тогда в городе оказался Оскар Шиндлер, которого отправили туда то ли абвер, то ли СС. Сотрудничая с обеими организациями, он при этом мечтал не о «великой Германии», а о богатстве и красивой жизни. Ему повезло: евреи массово распродавали свои предприятия, и он за бесценок купил одно из них — фабрику эмалированной посуды «Эмалия». Сделать это его надоумил новый знакомый, бухгалтер Ицхак Штерн. Шиндлера, не страдавшего антисемитизмом, восхитила его житейская мудрость. Особенно ему врезалась в память фраза из Талмуда: «Кто спасет одного человека, спасет целый мир».
Оскар Шиндлер (в центре) и рабочие на фабрике в КраковеФото: AKG Images/East News
Но пока что Оскар не собирался никого спасать: он хотел делать деньги. Фабрика была разграблена, там остался лишь десяток кастрюль. Тогда он заключил сделку с ее бывшим владельцем Абрамом Банкиром: тот снова наладит бизнес, а за это будет избавлен от смерти. Так и случилось: рядом со своим кабинетом Шиндлер устроил тайник для Банкира, носил ему туда еду, а тот давал ему ценные советы. Когда фабрика заработала, ее продукцию сбывал на черном рынке уже известный нам Польдек Пфефферберг. Там же он добывал то, что было ценнее денег: дефицитные продукты, кофе, сигары. Все это использовалось для подкупа нацистских чинов. Тот же Штерн посоветовал Оскару нанимать на работу евреев: они готовы были трудиться, не покладая рук, ради своего спасения. Если вначале на фабрике работали всего семь евреев, то через два года их было больше тысячи. Производство расширялось, выполняя и военные заказы, ведь на фронте и в госпиталях тоже требовалась эмалированная посуда. Сначала Шиндлер набирал работников в Краковском гетто, но летом 1942 года нацисты начали «окончательное решение еврейского вопроса». Жителей гетто эшелонами вывозили в Освенцим, и Оскару пришлось в поисках рабочей силы наведаться в соседний с Краковом концлагерь Плашов.
Основное здание фабрики эмалированной посуды «Эмалия» в КраковеФото: Maurice Savage/Alamy/ТАСС
Комендантом лагеря был его ровесник Амон Гёт — убежденный нацист, наводивший ужас на заключенных. Каждый день он «играл в Бога», выходя на балкон своего кабинета и точным выстрелом убивая кого-нибудь из проходивших мимо заключенных. Даже среди эсэсовцев он прославился своим садизмом: в набегах на гетто не только расстреливал евреев, но и заставлял их родственников оплачивать стоимость истраченных на это боеприпасов. Как ни странно, они с Шиндлером быстро нашли общий язык — коммерсант был не чужд СС, а комендант тоже любил «сладкую жизнь», устраивая у себя дома званые приемы. Продукты и спиртное ему поставлял Шиндлер, а за это Гёт позволял другу забирать из лагеря всех, кого тот захочет. Вглядываясь в изможденные лица узников, Оскар пропал — теперь вместо безликой массы он видел людей, которым грозила гибель, которых он — и только он — мог спасти. Началась его собственная «игра в Бога» — он выдавал одного еврея за опытного химика, другого — за эксперта по дизайну, третью — за машинистку. Внимая мольбам спасенных, стал вызволять из лагеря их жен и детей.
Оскар Шиндлер дает интервью United Press InternationalФото: Bettmann/GettyImages.ru
Ему помогала приехавшая Эмилия. Устроившись работать в аптеку, она добывала для узников лекарства и украдкой подкармливала их — ужин им полагался только вечером после возвращения в лагерь. Там «евреи Шиндлера» жили в отдельных бараках, и Гёт их не трогал — Шиндлер убедил его, что без этих специалистов его фабрика просто не сможет существовать, тем более что вместо кастрюль там теперь делали патроны. Так продолжалось до лета 1944-го, когда к Кракову стали приближаться советские войска. Заключенных Плашова было приказано вывезти в лагеря смерти. Шиндлер с женой решили спасти их. Коменданту и другим эсэсовским чинам раздали взятки, но требовалось еще разрешение бургомистра Кракова на эвакуацию. К счастью, бургомистр оказался школьным учителем Эмилии — разрешение было получено. Секретарша Шиндлера Мими Рейнхард, которую он выдавал за опытную машинистку, одним пальцем, с ошибками отстучала на машинке список 1200 мужчин, женщин и детей — тот самый «список Шиндлера». Вообще-то, списков было пять, ведь каждой бюрократической инстанции требовалась копия.
Секретарша Шиндлера Мими Рейнхард, отпечатавшая спискиФото: Gil Cohen Magen/Reuters/Pixstream
Оскар решил вывезти своих подопечных в город Брюнлиц рядом с родным Цвиттау — там у него было много знакомых. Осенью эшелон с «его» евреями покинул Краков, но в суматохе вагон с детьми отцепили и отправили в Освенцим. Шиндлер, ругая себя за безрассудство, отправился в страшный лагерь, где все пропахло горелой человечиной. Перед этим он запасся липовой справкой, что руки подростков 12–14 лет лучше всего подходят для тонкой работы по изготовлению патронов. Как ни удивительно, это помогло, детей ему вернули — хотя не исключено, что и тут более важную роль сыграли взятки. На операцию по вывозу узников ушла большая часть сбережений Шиндлера. Остальное было потрачено на их прокорм на новом месте — завод в Брюнлице так и не начал работать и приносил одни убытки. Уже в конце войны туда явились эсэсовцы, приказавшие работникам копать во дворе могилы. Оценив ситуацию, Оскар предложил палачам перед экзекуцией выпить за победу Германии. В вине было снотворное, и, когда расстрельная команда проснулась, евреи уже спрятались в соседней каменоломне.
Еврейские рабочие фабрики эмалированной посуды Оскара ШиндлераФото: Israel images/Alamy/ТАСС
К городу приближались советские войска, жена предлагала Шиндлеру бежать, но он снова не захотел бросить своих подопечных. А ведь его вполне могла ждать судьба Амона Гёта, повешенного после войны в Плашове — многие видели, как он дружески общается с эсэсовцами. К счастью, солдаты не стали проверять у него документы (но забрали часы), а русская повариха, работавшая у него на кухне, объяснила, что это «хороший немец». Скоро он, выставив на стол припрятанный шнапс, пил с советскими офицерами за здоровье Сталина. Потом им с женой удалось перебраться в американскую зону оккупации, где один из его бывших рабочих помог ему получить документы. Кто-то еще рассказал о нем организации «Джойнт», помогавшей евреям, и она раз в месяц выдавала Шиндлеру скудные продуктовые наборы. Однако члену нацистской партии было нелегко устроиться на работу, и супруги бедствовали. Многие бывшие нацисты тогда уезжали в Аргентину, и в 1948 году Шиндлеры решили отправиться туда же. На последние деньги Оскар купил билеты не только себе с женой, но и очередной молодой любовнице — родственнице одного из «его» евреев.
Оскар Шиндлер в окружении спасенных им людей. Иерусалим, 1 мая 1962 годаФото: AP/East News
Городок Сан-Висенте встретил их ярким солнцем и южным радушием. Одолжив денег у еврейской общины, Шиндлер купил ферму, где его жена, выросшая в деревне, без устали ухаживала за коровами и поросятами. Ему самому такая жизнь не очень нравилась: под предлогом деловых встреч он постоянно ездил в Буэнос-Айрес, где поселил любовницу. Потом узнал, что правительство ФРГ выплачивает изгнанным из Чехословакии немцам компенсации за имущество, и отправился за океан. Да так и не вернулся, с увлечением прожигая полученные 100 тысяч марок. Сначала Оскар еще посылал скромные суммы жене, но когда в одном из писем он пожаловался, что начал полнеть от шампанского и омаров, она отослала очередной перевод обратно и прекратила всякое общение с неверным супругом. Она узнала о его смерти, только когда ее в 1993-м пригласили на съемки финала фильма в Иерусалиме, и три сотни выживших узников бросились к ней с криком: «Мама!»
Точное число спасенных им евреев неизвестно — кроме включенных в список 1200 человек, он помог еще многим. Может быть, именно поэтому во Франкфурте-на-Майне, где он прожил последние годы, на него смотрели косо. Однажды он даже съездил по физиономии какому-то партайгеноссе, обозвавшему его «любителем жидовок». Куда вольготнее, чем в Германии, он чувствовал себя в Париже, Нью-Йорке и особенно в Иерусалиме, куда приезжал почти каждый год. Там же в 1974 году он обрел последний приют, став единственным членом нацистской партии, погребенным на святой горе Сион. Хотя его похоронили по католическому обряду, надгробие украшает еврейская надпись «Хасиди умот ха-олам» – «Праведник народов мира».
Могила Оскара Шиндлера в ИерусалимеФото: Alamy/ТАСС
Брижит Тронье, которая вышла замуж за своего ученика
В 1993 году Брижит Тронье работала учительницей французского и вела театральный кружок в частной школе в Амьене. В классе вместе с ее дочерью учился одаренный и серьезный мальчик по имени Эммануэль, который мечтал стать писателем.
После школьного спектакля он поцеловал свою учительницу в щеку прямо на сцене на глазах у зрителей. Через два года, когда ему исполнилось 17, он заявил, что намерен жениться на Брижит, чего бы это ни стоило. А в минувшее воскресенье Эммануэль Макрон выиграл первый тур президентских выборов во Франции.
Брижит Тронье — из семьи шоколатье, хорошо известных на севере Франции. Она была замужем за местным банкиром, у них трое детей и семь внуков. Эммануэль Макрон приходил к ней заниматься каждую пятницу после уроков, они обсуждали пьесу, гуляли вдоль каналов и часами разговаривали. Но когда школа была окончена и юный Макрон признался в своих чувствах, Брижит велела ему уезжать, ведь у него вся жизнь впереди, а она — замужняя дама, да еще на 24 года старше.
Эммануэль уехал в Париж изучать философию в университете, но связь не прервалась — они часами разговаривали по телефону. Мало-помалу ему удалось убедить Брижит, что они созданы друг для друга, несмотря на все разделяющие их обстоятельства. Брижит развелась с мужем и в 2007 году, когда ей было 54, а Эммануэлю 29, они поженились.
Довольно долго Макроны скрывали свое семейное положение. Эммануэль круто пошел в гору: стал инвестбанкиром и заработал миллионы, потом занялся политикой, был министром экономики. Они опасались, что столь необычный брак может помешать его карьере. Но шила в мешке не утаишь, и когда Макрон начал президентскую кампанию, мадам Макрон стала появляться на публике и официальных приемах в Елисейском дворце.
Если вы думаете, что французы были шокированы, то вы плохо вы знаете французов. Во-первых, во Франции политику легче попасть под обструкцию за взятку, чем за какие-то проступки в личной жизни. Во-вторых, французы ценят стиль, а Брижит Макрон — настоящая француженка, элегантная и, без сомнения, вполне годящаяся на роль первой леди. А в-третьих, на фоне предыдущих президентов со всеми их разводами и любовницами супруги Макрон — идеальная, преданная друг другу и любящая пара.
Я профессиональный нетворкер, учу людей как правильно искать полезных людей и выстраивать с ними взаимовыгодные отношения. Все время бизнес-бизнес-бизнес, меня почему-то редко спрашивают о личных отношениях. Хотя, на мой взгляд, они важнее. Законы, правда, одни и те же. Потому что главное правило нетворкинга – найти стратегического партнера, пару для бизнеса. Хочу об этом рассказать. Это мой первый блог здесь. Я плохо говорю по-русски и совсем не пишу, поэтому мне будут помогать с переводом. Предупредил вас, чтобы вы, встретив меня в реале, не подумали, что это не мой блог. Он мой.
Хочу признаться, что я успешен в России больше частью благодаря тому, что у меня есть жена, она мой лучший друг и лучший бизнес-партнер. Мы вместе ведем бизнес уже пять лет, нашей дочке на прошлой неделе исполнилось 7 месяцев. У нас несколько компаний: организатор мероприятий, агентство путешествий, вывозящее на бизнес-семинары за рубеж, спикерское агентство, я также работаю как коуч. Перечисляю, не для того, чтобы похвастаться, а чтобы было понятно, у меня есть опыт выстраивания эффективных партнерских отношений. Если интересны подробности обо мне, погуглите, вы меня легко найдете, как-то так получилось, что я единственный Гил Петерсил.
Когда я говорю о нетворкинге в личной жизни, я говорю о тех отношениях, которые помогают поверить в себя, реализовать свои мечты, чувствовать себя чуть большим, чем ты есть, возможно, сейчас.
Первое и самое важное - иметь общие цели.
Это не значит, что они должны быт одинаковыми, но они должны быть обращены в одну сторону. Да, знаю, что в России говорят: «противоположности притягиваются». Например, она хочет детей, а он нет. Он хочет купить дом как можно скорее, а она не нет. Это не работает, нужно, чтобы у вас были одни ценности. Например, моя жена мечтала о квартире в Москве и откладывала каждый год деньги, работая в банке. Для нее своя квартира была символом стабильности и безопасности. Я с ужасом думал об ипотечном кредите. Нужно работать для того, взять кредит, и потом еще тридцать лет на него пахать – не вижу в этом радости и удовольствия. Мы сели и поговорили об этом, обсудили как мы видим свою жизнь и решили потратить деньги по-другому и вложить их в бизнес. Это не значит, что через пару лет мы не купим несколько домов в разных странах.
Поэтому второй важный пункт – это открытый разговор друг с другом.
Слушайте своего партнера, поймите его настоящие нужды.
Третье – берите ответственность за отношения на себя.
Вы ответственны за то, что в них происходит, а не ваш партнер. Вчера моя жена потеряла телефон. Мы сейчас на Ямайке в командировке, была большая шумная вечеринка она положила его в карман пиджака, оставила на стуле и ушла с нашей дочкой прогуляться, чтобы спасти ее от громкой музыки. Это не просто телефон – это ее жизнь: фото нашей дочки, календарь встреч и задач, заметки, контакты. Вернулась, телефона нет. Она обвинила меня в том, что я не досмотрел. Если честно, я чувствовал себя как будто мне вынули сердце. Я был таким счастливым, а потом меня начали обвинять. Мы уже посмеялись над этим, но не обвиняйте своих партнеров. Если вам больно, не делайте больно своему близкому человеку. Берите ответственность на себя, потому что, все, что происходит в ваших отношениях зависит от вас, от вашей реакции.
Я уверен, что мужчина должен быть героем для своей женщины. Это значит, что вы должны находить решения и решать проблемы.
Но для этого нужно доверие – это четвертый пункт моего рецепта. Доверяйте друг другу.
Доверяйте тому, что ваш партнер делает, доверяйте, что будет достаточно денег, доверяйте вашему чутью. Позволяйте делать друг другу ошибки, даже, если знаете, что он делает неправильно. Пусть он или она сам пройдет через этот опыт. Он будет видеть, что вы позволяете ему ошибаться, а значит поддерживаете его.
Пятое - никто не обязан делать вас счастливыми, отношения они не про счастье на самом деле, а про рост и развитие.
Я не верю, что можно развиваться в одиночку, как и в бизнесе нужно сообщество поддерживающих людей, можно и нужно обращаться за советами к экспертам. Если вы видите пару, которые успешны в личной жизни, воспитывают прекрасных детей – обратитесь к ним с вопросами: что они делают для того, что бы сохранить эти теплые отношения?
Еще есть хорошее упражнение – хотя бы раз в день, отказывайтесь от своих желаний, сделайте так, как хочет ваш партнер. Это работает даже тогда, когда кажется, что невозможно заинтересовать партнера тем, что интересно вам. Попробуйте это сделать сегодня же. В качестве заключения – учитесь друг у друга, растите вместе. Вы достойны вдохновляющих отношений, которые помогут вам стать еще лучше и успешнее.