Ходим Кругами?

Виталий КАПЛАН. КРУГИ В ПУСТОТЕ. М.: ООО «Издательство АСТ», 2003. — 541 с. — (Звёздный лабиринт). 10 000 экз. (п). ISBN 5-17-016559-5


Название романа московского писателя и критика Виталия Каплана «Круги в пустоте» можно понимать буквально, поскольку речь в книге идёт о параллельных мирах, называемых Кругами (мы с вами, кстати, живём в Железном Круге), разделённых пустотой — Тонким Вихрем. Возможна и более глубокая трактовка, а именно: вся наша жизнь, а в особенности жизнь людей, не сумевших обрести утешение в вере — есть бессмысленные круги в пустоте. Третью интерпретацию оставим на совести отдельных любителей каламбуров, утверждающих, что сочетание слов в названии книги совпадает с их оценкой данного произведения.

Синопсис: из Круга под названием Оллар, где правит магия, через наш Железный Круг, используемый в качестве пересадочной станции, намечена эвакуация нескольких тысяч олларцев в дикий и малонаселённый Древесный Круг. Это «лучшие представители» иерархической верхушки магов, адепты Тхарана, так называемого «Великого Утёса мудрости», поклоняющиеся группе богов — Высоким Господам. Они спасаются от набирающих в Олларе силу фанатиков-единян, исповедующих монотеизм -квазихристианскую веру в Единого. Для подготовки плацдарма переброски в Москву прибывает эмиссар Тхарана маг Хайяар. Согласно постулируемому В.Капланом принципу симметрии, для того, чтобы перенести энное количество индивидуумов в смежный Круг, необходимо отправить такое же их количество в Круг исходный, то есть совершить нечто вроде рокировки. Переброшенные временно используют души друг друга, строго «прописанные» в родных Кругах, становясь при этом как бы напарниками («лемгну»). Гибель одного из обменявшихся душами незамедлительно приводит к смерти напарника. Чародею Хайяару, материализовавшемуся в московском парке, под руку попадается мальчик Митька, которого он делает своим «лемгну» и переносит в жестокий мир Оллара. А там в самом разгаре междуусобная религиозная война, желающих отправить Хайяара на тот свет, прикончив Митьку, хватает, поэтому мальчика оберегает ученик и помощник Хайяара — колоритный и мужественный Харт-ла-Гир. Олларская одиссея этого своебразного тандема увлекательна и поучительна. Надо сказать, что наш родной Железный Круг не беспомощен перед лицом магической инвазии: в России уже давно существует и успешно функционирует организация под названием УКОС — Управление по контролю за оккультными сообществами (похожая организация фигурирует и в ранней повести В.Каплана «Юг там, где солнце»). Полковник со смешной фамилией Петрушко (его сын тоже похищен магами Оллара), штатный колдун УКОСа Гена и несгибаемый майор Юрий Семецкий (в этой книге Семецкого почему-то так и не убили) дело своё знают.

По сравнению с предыдущим романом Каплана «Корпус», более отточенным стилистически, «Круги в пустоте», особенно в первой части, производят впечатление некоторой невычитанности, грешат повторами, как отдельных слов, так и целых абзацев. Опасаясь, что читатель его не поймёт, автор многократно объясняет одно и то же. Книге не помешало бы некоторое сокращение, своеобразная динамизация. Но это претензии скорее к редактору книги. Автор очень подробно описывает магические обряды, иногда явно перебарщивая (кровавая сцена ритуального убийства олларского мальчишки-единянина). Недостатки романа искупаются его многоплановостью и убедительно-достоверными характерами персонажей. Писателю, безусловно, удался противоречивый образ Хайяара. С одной стороны — это маг Великого Посвящения, жестокий и могущественный колдун; с другой — пожилой человек, полюбивший на старости лет в юную девушку, православную христианку, чистая вера которой неподвластна чёрной магии Тхарана. Вообще, религиозная составляющая, теософская накачка книги весьма интенсивна и заслуживает отдельного анализа, невозможного в рамках короткой рецензии. Герои романа ищут правду и истинную веру в разных реальностях и пространствах, а в результате находят себя. Это касается как взрослых, так и подростков, без которых не обходятся произведения Каплана. Автор, в прошлом школьный учитель, руководитель детской студии литературного творчества, хорошо зная психологию и внутренний мир тинейджеров, конструирует своеобразный «роман воспитания», иногда отдающий излишней дидактичностью. «Круги в пустоте» — вторая книга Виталия Каплана, но уже сейчас видно, что писатель достаточно серьёзно претендует на место в ряду таких отечественных фантастов, как В.Крапивин, С.Лукьяненко, А.Мирер, пишущих (писавших) о подростках, но вовсе не только для подростков.

© Владимир Ларионов, февраль, 2003 г.

С небольшими сокращениями опубликовано в газете «Книжная Витрина» #9 (84) от 13 марта — 18 марта, 2003.

Жизнь в респираторе

Евгений БЕНИЛОВ. 1985: Роман. — М.: ООО «Издательство АСТ», 2003. — 284 с. (Звёздный лабиринт. Библиотека фантастики «Сталкера»). 6000 экз. (о) ISBN 5-17-015485-2


Персонажи антиутопии Евгения Бенилова «1985» живут и работают в альтернативной Москве. Это столица коммунистического Евразийского союза, находящегося в военной конфронтации с империалистической Океанией (прямая отсылка к роману Джорджа Оруэлла «1984»). У власти Романовы, но не императорский Дом, а всемогущий клан приснопамятного секретаря Ленинградского обкома КПСС. После смерти Черненко в 1985-м году генсеком с преимуществом в один голос избран Григорий Васильевич Романов. Отступник и ренегат Горбачёв расстрелян, в честь великой победы Григория Васильевича остановлено летоисчисление, каждый наступающий год считается 1985-м. Читатель, знакомый с творчеством Д.Оруэлла, О.Хаксли и Е.Замятина, ничего исключительного в этом романе не найдёт. Мучения неординарного индивидуума в тоталитарном обществе, проблемы с одним из винтиков отлаженной государственной машины, страдания яркой личности в серой массе посредственностей и стукачей … Об этом много писали классики. .. Молодой учёный, сын «врага людей», талантливый и честный Эрик Иванов «живёт по совести», пытаясь остаться чистым в мерзком и грязном окружающем мире. Автор не жалеет чёрных красок, чтобы показать придуманную им действительность предельно отвратной. Атмосфера, в которой приходится существовать Иванову, «грязна» во всех смыслах. Не будешь притворяться лояльным и законопослушным — обязательно посадят. Не будешь пользоваться респиратором — обязательно загнёшься. Но ведь о загубленной биосфере и необратимых экологических катастрофах тоже немало написано (вспомним хотя бы «Зиму» или «Первый день спасения» В.Рыбакова).

Тем не менее, книга «цепляет» читателя. Возможно, причиной тому — злой и едкий юмор, которым наполнены страницы романа, меткие характеристики персонажей, удачные аллюзиии, острый сюжет. Может быть, воздействуют на подсознание знакомые до боли советские реалии, наблюдательно зафиксированные автором. Бесконечные чаепития в научных институтах и тупой труд по разнарядке на овощебазах, романтические мечтания на кухнях и подлые доносы в КГБ (в романе КПГ — Комитет политической гигиены), идеологически выдержанные политинформации в цехах и бесстрашные политические анекдоты в курилках. Всё это было... Серые будни Иванова, описанные автором с сатирическим сарказмом, сменяются забавно-страшными приключениями героя: побег из тюрьмы, куда Эрика упрятали в результате провокации; его вынужденное подельничество с уголовниками, затем — шизофреническое существование в шкуре загнанного зверя. Есть в романе и непременная всепобеждающая любовь-спасительница. Книга достаточно динамична и увлекательна, нужно только набраться терпения и преодолеть вязкое повествование первых страниц.

Импонирует творческая манера автора, интересно работающего в русле «фантастического реализма» (в 1998-м году повесть Е.Бенилова «Человек, который хотел понять все» была выдвинута на соискание Букеровской премии). И всё-таки… Беда практически всех литераторов-эмигрантов в том, что они творят за границей (Евгений Бенилов ещё в 1990-м году уехал из России, жил в Австралии, в Англии, сейчас работает на математическом факультете университета города Лимерика в Ирландии). Безусловно, автор не обделён литературным даром, ему надо продолжать писать … Но о чём? Находясь совершенно в другом «физиологическом растворе» писатель не чувствует сегодняшней России, его личная российская действительность всё ещё там — в 1985-м. А страна наша очень сильно изменилась… Россия терпеливо ждёт талантливого фантаста, который о ней, сегодняшней, необычно напишет; пророчески интерполируя настоящее, спрогнозирует будущее; предупредит-расскажет о грядущих напастях и всё нам объяснит. Мне кажется, с такой работой вполне справился бы автор уровня Е.Бенилова (писатель и учёный-аналитик в одном лице), но для этого гипотетический Эйнштейн от фантастики должен дышать воздухом России не через респиратор Интернета.

© Владимир Ларионов

Опубликовано в журнале «ПИТЕРbook», №5 (86), 2003.
С небольшими сокращениями под названием «Дышать без респиратора» рецензия публикована в газете «Книжная Витрина» № 15 (90), 4 мая — 10 мая, 2003.

Волгоградская фантастика – это явление. И связано оно не только с известными именами (в первую очередь Евгений Лукин), но и с общим высоким уровнем жанра фэнтези именно в нашем городе. Достаточно сказать, что здесь издается один из лучших в Европе (!) журналов этого направления «Шалтай-Болтай», Волгоград известен как родина гремевших когда-то фестивалей «Волгокон». А как обстоят дела сейчас? С этой целью мы и собрали в конференц-зале ОАО «Волга-Медиа» самых известных литераторов и издателей, имеющих отношение к данному жанру.

В фантастически тяжелый день – понедельник – нас почтили своим присутствием Ольга Кавеева, главный редактор журнала «Шалтай-Болтай», давний друг нашей газеты – писатель Евгений Лукин (первая повесть Евгения и Любови Лукиных увидела свет именно в «Вечерке»), писатель Сергей Синякин, издатель Андрей Тужилкин и легенда волгоградских «фэнов», президент клуба любителей фантастики «Ветер времени» Борис Завгородний.

Полностью здесь:
http://vv-34.ru/2011-07-25-07-40-53/item/280-от-фантастов-слышим

Дополненное и исправленное издание нашей с Етоевым "Книги о Прашкевиче, или От Изысканного жирафа до Белого мамонта" выходит в издательстве "Шико":



Желающие приобрести эту любопытнейшую книгу - можете отметиться в комментариях (речь в первую очередь о тех, кто участвует в фестивале "Созвездие Аю-Даг" - издатель привезёт туда необходимое количество экземпляров).

Власть – это паранойя

Андрей Рубанов. Боги богов. – М. : АСТ: Астрель, 2011. – 444 с.

«Боги богов» я написал для сына.
Из интервью Андрея Рубанова.


Были «Люди как боги» Герберта Уэллса, «Люди как боги» Сергея Снегова, «Сами боги» Айзека Азимова, «Американские боги» Нила Геймана, «Трудно быть богом» Аркадия и Бориса Стругацких… Теперь есть «Боги богов» Андрея Рубанова. Книга-размышление о природе и сути власти, которую можно растаскивать на цитаты, открывая на любой странице. Рубанов мыслит афористично, а формулирует предельно чётко: «Власть – это прежде всего паранойя». Его предыдущие романы («Сажайте, и вырастет», «Великая мечта», «Йод», «Психодел», «Хлорофилия», «Живая земля» и др.) тоже набиты подобными чеканными формулировками.

Рубанов часто говорит, что любит вещи братьев Стругацких. И действительно, он – достойный продолжатель традиций АБС, которые, помимо прочего, любили встроить в свои сюжеты нечто таинственное, необъяснённое до конца. У Стругацких – Золотой Шар, машина, исполняющая сокровенные желания, у Рубанова – Золотая Планета с загадочным артефактом, неиссякаемым источником жизненной энергии под названием Разъём; у Стругацких где-то за кадром – могущественные Странники, у Рубанова на периферии романа – не менее могущественная Дальняя Родня; у Стругацких – живые машины, киборги и репликанты, и у Рубанова они есть. Но я не собираюсь обвинять писателя в идейном плагиате и заимствовании отдельных фантастических элементов. Это было бы просто смешно. Своим романом «Хлорофилия» Андрей Рубанов убедительно доказал, что не лыком шит по части воображения. Многие фантасты применяют идею гиперперехода, но мы же не возмущаемся, не ищем её первооткрывателя и обладателя прав на использование гиперскачков в их текстах. Самое главное – для чего и как писатель использует общепринятые фантастические допущения в СВОЁМ эксклюзивном авторском мире. Допускаю, что в книгах других фантастов найдётся и ограничение, введённое Рубановым – прыжок через подпространство, переход в гиперстатус в его мире могут совершать только живые тела, плюс газы и жидкости. Кстати, именно поэтому человечество будущего в романе «Боги богов» использует биомы – живые космические корабли, наделённые способностью чувствовать и мыслить. Мыслят они, правда, несколько ограниченно и, словно собаки, бесконечно преданы своему хозяину-пилоту. Так вот, живые механизмы есть во многих фантастических произведениях, но я что-то не припомню, где ещё настолько ярко и точно была описана и обоснована сама суть единения машины и пилота. На протяжении романа автор неоднократно возвращается к этой теме, и неоднократно объясняет-доказывает – биома надо искренне любить. Только в этом случае можно добиться стопроцентной уверенности в том, что машина не подведёт. Конечно, управление живым межзвёздным кораблём – дело непростое, именно поэтому будущих пилотов сызмальства тщательно отбирают по генетическому предрасположению к подобной деятельности, а потом долго учат-воспитывают в Пилотской академии.

Подробно описывая эмоциональные высоты связи биома и человека Рубанов противопоставляет ей традиционное взаимное непонимание людей. Например, в обычной жизни пилоты испытывают определённую психологическую неудовлетворённость в отношениях с женщинами, поскольку не могут достичь с ними полного душевного слияния. Но эта мысль высказывается лишь мельком. Главное в книге – проблемы взаимопонимания человека и мира в целом. Человек – это бывший пилот Марат, юный угонщик биокораблей, сбежавший из космической тюрьмы (попросту угнавший её вместе с заключёнными), являющийся одним из лучших во Вселенной специалистов по управлению биомами. А мир – удивительная Золотая планета, где оказываются герои: странное место, населённое дикарями, застрявшими в матриархате, пахнущее ванилью и шоколадом, здесь даже соль – сладкая... Марата сопровождает Жилец, матёрый, прожжённый уголовник-рецидивист, почти полностью подчинивший себе волю юноши, фактически ставший его «пилотом» (способ управления – ненависть и запугивание), заставляющий растерявшегося в столкновении с непонятной действительностью молодого человека совершать бесконечные преступления. Писателя давно интересует тема тотального личностного доминирования, Рубанов исследует её во многих своих крупных произведениях, а роман «Психодел» посвятил ей практически полностью. «Боги богов» – книга том, как «хороший» человек Марат, умевший любить биомов и жизнь, под давлением Жильца и обстоятельств превращается в жестокого владыку и безжалостного убийцу, о том, что делает безграничная власть с людьми. Разумеется, это лишь достаточно примитивное толкование месседжа романа, под завязку насыщенного размышлениями и вопросами.

Машину, чтобы она сделала то, что тебе нужно, требуется любить, а человека - приходится принуждать. По ходу для этого нужны боги. Кто они? Даже при поверхностном размышлении – это Марат и Жилец (Хозяин Огня и Великий Отец Хозяина Огня), на крови создающие цивилизацию Золотой планеты, при этом грубо нарушающие человеческие законы, запрещающие вмешиваться в ход развития чужой истории (ещё одна отсылка к АБС). А вот кто боги этих богов? Дальняя Родня? Кровь Космоса, мистическая астропрана, обожествляемая Маратом? Служба контроля за экспансией разума (КЭР), прибывшая на Золотую планету для проведения зачистки? Умеющие существовать в Пустоте монахи-космиты из обители внутри астероида? Таинственный Разъём? Мать Матерей, которой поклоняются кланы аборигенов? Девочка, подбрасывающая дровишки в звёздный костёр Небесного Огня? А, может, это мы – читатели?


P.S.
Испытал ощущения, редко возникающее у меня нынче при чтении: хотелось, чтобы роман как можно дольше не кончался, одновременно присутствовало сильное желание быстрее его дочитать, чтобы узнать, чем всё кончится. Я ждал новую фантастическую книгу Рубанова с определёнными опасениями, но теперь могу быть спокоен – у нас есть, кому писать хорошую фантастику. Рубанов делает это внятно, умно и основательно. Я мог бы, не мудрствуя лукаво, назвать «Боги богов» космическим биопанком, но при некотором желании и даже самом скудном воображении в романе очень легко отыскать аллюзии на нынешнюю российскую действительность и классифицировать его как острую политическую фантастику.

© Владимир ЛАРИОНОВ

13-ый Международный фестиваль фантастики прошел с 15 по 18 сентября 2011 года в Харькове. Премии получили:

Лучший цикл, сериал и роман с продолжением:

1 место «Золотой Кадуцей» Алексей В. Андреев «2048»

2 место «Серебряный Кадуцей» Наталья Щерба «Часодеи. Часовой ключ»

 3 место «Бронзовый Кадуцей» Людмила Астахова, Яна Горшкова «Помни о жизни» 

Лучший роман:

 1 место «Золотой Кадуцей» Олег Дивов «Симбионты» 

2 место «Серебряный Кадуцей» Владимир Данихнов «Девочка и мертвецы»

3 место «Бронзовый Кадуцей» Тим Скоренко «Сад Иеронима Босха»

Лучшая дебютная книга:

1 место «Золотой Кадуцей» Борис Георгиев «Охота на Улисса»

2 место «Серебряный Кадуцей» Игорь Вереснев «Лунный зверь»

3 место «Бронзовый Кадуцей» Нина Цюрупа «Человек человеку»

Критика, публицистика и литературоведение:

1 место «Золотой Кадуцей» Андрей Щербак-Жуков «Древний миф и современная фантастика, или Использование мифологических структур в драматургии жанрового кино»

2 место «Серебряный Кадуцей» Дмитрий Казаков «Отпустите меня в Гималаи! Или Пять наивных вопросов насчет попаданчества»

3 место «Бронзовый Кадуцей» Геннадий Прашкевич «Герберт Уэллс»

Философский камень:

Вадим Панов

В целом список мне по душе. Поздравляю лауреатов!

Трудно быть богом на Солярисе…

Максим ГОЛИЦЫН. ГЛЯДЯЩИЕ ИЗ ТЕМНОТЫ. Роман. – М.: Изд-во Эксмо, 2004. – 480 с. – (Миры fantasy). Тир. 4 100 экз. (п.). ISBN 5-699-06000-6

     Роман Максима Голицына  (это псевдоним Марии Галиной, известной писательницы, критика и переводчика из Москвы) издатели напрасно поставили в серию «Миры fantasy». В книге нет волшебных чудес, колдунов, магов, и драконов, в ней действуют обыкновенные люди - этнограф Леонард Калганов и палеопсихолог Берг, наблюдатели-учёные из Посольского корпуса, заброшенные на планету земного типа и оставшиеся без связи с коллегами, поскольку межпространственные туннели напрочь закупорились из-за вспышки сверхновой поблизости. Миссия представителей Земли  на таких планетах состоит в том, чтобы своим постоянным присутствием (иногда на протяжении многих столетий) приучать аборигенов к мысли о существовании других миров, готовить-адаптировать их к будущему контакту цивилизаций. Кстати, автор устами своих героев мимоходом сообщает читателю, что немногие обитатели нашей Галактики в основном являются гуманоидами, то есть физически вполне идентичны земным расам, а, значит, семена жизни когда-то разбросала по Вселенной одна и та же щедрая рука…

     У обитателей Срединных графств, где обосновались наблюдатели, выдающие себя за послов мифической заморской Терры - средневековье и на дворе, и в головах. Поначалу аборигены представляются мнимым терранским амбассадорам совершенно  безобидными, местные правители - на редкость справедливыми, а любопытная здешняя бинарная религия - достаточно терпимой. Но безоблачная идиллия длится недолго. Начинаются зловещие события, сопровождаемые небывалыми природными катаклизмами. Земляне вовлекаются в круговорот дворцовых тайн и переворотов. Кипят страсти, плетутся интриги, не обходится и без любви загадочно-прекрасной туземной девушки к землянину. На ум немедленно приходит «Трудно быть богом». Да, некоторое сходство с классической повестью братьев Стругацких имеется. Только герои-наблюдатели Галиной ещё сильнее ограничены в своих возможностях вмешиваться во внутренние дела чужого мира, чем сотрудники Института экспериментальной истории в «ТББ». Леон и Берг не имеют при себе земного оружия, нет его и на тайной базе землян: это строго запрещено правилами Посольского корпуса. А самое главное отличие от «ТББ» состоит в том, что элемент фантастического в романе Галиной не исчерпывается одним только фактом присутствия земных наблюдателей на другой планете, в феодальном обществе на переломе его развития. Да и смута в Срединных графствах вызвана вовсе не объективными историческими внутренними изменениями, а искусственно инициирована извне.  За наблюдателями наблюдают, ими пытаются манипулировать, над ними, а заодно и над всем их окружением, проводит жестокий эксперимент таинственная сила.

    Нечто глядит на них из темноты…

© Владимир ЛАРИОНОВ

Опубл. в газ. «Книжная Витрина» # 29 (119), 25 - 31 августа, 2004 

Нечасто я берусь за фэнтези... Кстати, подозреваю, что соавторы будут со мной спорить по поводу именно такой жанровой идентификации их творения. Но (чуть-чуть переиначиваю строчку из книги) "они говорят о каких-то микродаймонах и упорядоченных колебаниях корпускул в газе флогистоне, а я полагаю, всё это - волшебство, не иначе..." :) Добротная и логичная проработка достаточно нестандартного фантастического мира внутри Пределов - Пераса; замечательная придумка - Имя (бес, муза, зримый ангел), парящее над гениями, облекающее плечи и голову избранников ("полноименных") изменчивой тенью; колоритный и симпатичный, на первый взгляд, безыскусный, но вместе с тем таинственный образ основного персонажа; отличный язык, ненавязчиво меняющий интонацию в зависимости от ситуации и личности того, кто ведёт повествование... Плюс - безудержное воображение авторов. Всё это затягивает, заставляет сопереживать, наконец, просто вынуждает в темпе добираться до финальной странички этой книжки, рассказывающей о перипетиях жизни героя с именем Иван и абсолютно непредсказуемым прошлым.

За чтением пришло на ум "Последнее желание", открывающее цикл романов Анджея Сапковского о ведьмаке. У этих, казалось бы, весьма непохожих произведений есть-таки общие черты. И там, и здесь мы видим что-то вроде сборника повестей, объединённых героем (брутальным и загадочным), вокруг которого концентрируются события, и необычным, но живущим по достаточно строгим законам миром, в котором эти события происходят. Ведьмак Геральт у Сапковского - профессиональный истребитель нечисти, исполняющий обязанности сыщика и палача одновременно. Имяхранитель Иван из одноименного романа Сивинских и Козаева (надо сказать, что в книге прилагательное "одноименный" - имеет совсем другое значение) занимается чем-то подобным... Ко всему этому добавлю замечательное общее литературное исполнение и опытную, уверенную руку авторов: "Роб работал. Гусиное перо порхало над столом, словно флажок корабельного сигнальщика. Исписанные листки разлетались чайками. Крышка допотопной чернильницы гремела канонадой Трафальгара. По матово-фиолетовой, слабо изогнутой поверхности магической линзы стремительно летели изумрудные строчки - это микродаймон старательно снизывал в ажурную нить образы, рождённые гением хозяина. Роб что-то правил пальцем прямо на линзе и бормотал время от времени в изогнутый рожок звукоприёмника (сделанный, как знал Иван, из настоящего турьего рога). А за плечами его, бурля сотнями бесплотных складок, развевался в потоках несуществующего ветра колоссальных размеров алый плащ."

Ноктис... Нетрудно догадаться, что это слово неразрывно связано с ночью. И действительно, Имена, эти удивительные существа, называемые в романе ноктисами, ночью, в полнолуние, покидают своих хозяев, чтобы подпитаться светом большой луны.

Ноктиса губит пристрастие к лунному свету...

Написано в июле 2007 г.

В десятку самых известных людей Новосибирска вошли боксер, диджей и фантаст

Местное издание журнала «Собака.RU» провело первую церемонию награждения «Самых известных людей Новосибирска». Список из 50 номинантов был составлен экспертной комиссией, после чего посетители сайта журнала смогли выбрать победителя в каждой из 10 номинаций. Награждение с помпой и аншлагом прошло в театре «Красный факел» 14 сентября.



Ну а мы не зря голосовали за Прашкевича, он стал победителем.

Два фильма и одна книга

В 1968 году, когда ещё вовсю полыхала «холодная война» между СССР и США, на экраны вышел фильм режиссёра Франклина Дж. Шаффнера «Планета обезьян», снятый, как откровенная и едкая пародия на тоталитарный строй (вспомним хотя бы эпизод, в котором трибунал-тройка, состоящий из орангутангов, судит человека). В основу фильма положен одноименный фантастический  роман французского писателя Пьера Буля, опубликованный в 1963 году. На русском языке книга вышла в 1967 году, в 13-м томе знаменитой «Библиотеки современной фантастики» с обширным, идеологически выдержанным в духе времён позднего коммунизма, предисловием Э.Араб-Оглы. В романе космический катер с земным экипажем попадает на далёкую планету Сорора в системе звезды Бетельгейзе. Земляне находят там совершенно деградировавшее бессловесное человечество и весьма цивилизованных обезьян. Устроив своеобразную рокировку людей и приматов на предназначенных им эволюцией ступенях развития, писатель создал полный иронии сатирический памфлет, обличающий косность и застой. Стараясь перенести  роман на экран без потерь, Шаффнер, человек очень левых взглядов, хотел снять фильм-предупреждение - антиутопию и философскую притчу одновременно. Надо сказать, это ему почти удалось. Картина получилась несколько занудно-нравоучительной, но имела по тем временам значительный успех, заняв седьмое место в десятке самых кассовых лент 1968 года, и, наряду с вышедшим в том же году культовым фильмом Стэнли Кубрика «2001: Космическая одиссея», оказала серьёзнейшее влияние на развитие кинофантастики последующих десятилетий. Вслед за первым фильмом последовало несколько менее удачных продолжений: «Под Планетой обезьян» (1970), «Бегство с Планеты обезьян» (1971), «Покорение Планеты обезьян» (1972), «Битва за  Планету обезьян» (1973). В 1974 году по мотивам киноэпопеи создан телесериал, годом позже – многосерийный мультфильм. И вот, в 2001 году - новейшая экранизация.

       От непредсказуемогого Тима Бёртона («Битлджюс», «Бэтмэн», «Бэтмэн возвращается», «Эдвард – руки ножницы», «Эд Вуд», «Марс атакует!», «Сонная лощина») я ожидал большего, но режиссёр, не мудрствуя лукаво, на этот раз сделал откровенно коммерческое кино, не имеющее подтекста, не  требующее от зрителя даже минимальных умственной усилий. Астронавт Лео Дэвидсон (Марк Уолберг) с космической станции «Оберон», спасая подопытную обезьяну, проваливается в чёрную дыру и попадает в далёкое будущее на планету, населенную разумными человекообразными обезьянами и полудикими людьми. Люди находятся на положении рабов, Дэвидсон, естественно, немедленно организует среди них освободительное восстание против мохнатых угнетателей. Всё.

     Бёртон отказался от компьютерной графики, отдав предпочтение старому, испытанному методу театральных и кинематографических перевоплощений. Чтобы сделать из человека обезьяну, несколько десятков гримёров под руководством опытного художника Рика Бэйкера, обладателя шести «Оскаров», тратили ежедневно по три-четыре часа на каждый персонаж. Кстати, и Джон Чемберс, создававший грим для «Планеты обезьян» 1968 года, был в своё время тоже отмечен специальным «Оскаром». Для обучения актёров повадкам обезьян, их походке и манере поведения был нанят специалист по этим животным - цирковой дрессировщик. Конечный результат его работы убедительно доказывает, что люди очень легко поддаются дрессировке, не даром сказано: человек – это обезьяна Бога. Благодаря усилиям профессионалов и замечательной игре исполнителей обезьянних ролей, которые, как мне кажется, извлекли откуда-то из недр своей генетической памяти необходимые воспоминания и навыки, приматы в фильме получились отменно правдоподобными, у каждого – запоминающаяся физиономия и очень индивидуальная мимика и жесты. Впечатляет Тим Рот в роли отъявленного злодея генерала Тэйда. Зрители, видевшие его ночного портье в фильме Тарантино “Четыре комнаты», наверняка опознают актёра по невероятным ужимкам даже под маской шимпанзе. Занимательный факт: в роли умирающего отца коварного Тэйда снялся престарелый актёр Чарлтон Хестон - тот самый, что исполнял заглавную роль астронавта в первой «Планете обезьян». Появляется на несколько секунд на экране в роли пленницы и Нова из старого фильма (Линда Харрисон). Внушителен чёрный великан Майкл Кларк Данкан  в облике гориллы-воина Аттара. Помните его в роли огромного негра-смертника в фильме «Зелёная миля» по роману Стивена Кинга? С его ростом и внешними данными грим почти не нужен. Ослепительно хороша фотомодель Эстелла Уоррен, играющая девушку Даэну из лесного племени людей. Прежде чем стать моделью и начать кинокарьеру, Уоррен выступала в национальной сборной Канады по синхронному плаванию. По непонятным соображениям режиссёра, красотка мается где-то на втором плане, ей так  не удаётся толком продемонстрировать нам с экрана свои прелести. Сказать что-то хорошее об исполнителе главной роли Марке Уолберге («Ночи в стиле буги», «Идеальный шторм») затрудняюсь – скучная, абсолютно безэмоциональная игра актёра и его постоянно напряжённое лицо удручают и разочаровывают зрителя. Ближе к финалу отношения основных персонажей складываются в некое подобие любовного треугольника:  страдающая от невнимания главного героя Даэна, суровый астронавт Дэвидсон и интеллигентная молодая шимпанзе Ари. Слава богу, дальше поцелуя у Дэвидсона и Ари дело не заходит, а то в Интернете ходили слухи, что Бёртон планирует горячую сексуальную сцену между ними (запротестовало возмущённое руководство киностудии). В роли обезьяны Ари, просвещённой поборницы человеческих прав –  англичанка Хелена Бонэм-Картер. Актриса, привычное амплуа которой - роли утончённых аристократок («Крылья голубки», «Комната с видом», «Леди Джейн»), не узнаваема в бесформенном одеянии под килограммами грима. И как она только согласилась на эту роль? Уж лучше бы туповатого Уолберга так безжалостно закамуфлировали, чем симпатичную леди ХеленуJ.

     В фильме Бёртона есть одно нововведение – в нём, в отличие от класической версии и книги Буля, дикие люди умеют разговаривать, но речевым аппаратом почти не пользуются. Немногословный астронавт Дэвидсон в этом отношении от них тоже не далеко ушёл, Цицероном его явно не назовёшь. Зато приматы не только разговаривают, но и кричат, вопят, рычат, визжат. А ещё - высоко прыгают, бегают на своих четырёх, ездят на лошадях, пользуются дезодорантами и вставными челюстями.  Короче, вы меня поняли: вся прелесть фильма - в обезьянах, на создание этих образов (хочется сказать, этих образин) ушла вся творческая энергия режиссёра, на остальное - сил уже не хватило. Кстати, раздражающая многих зрителей и кинокритиков, на первый взгляд,  абсолютно нелогичная концовка ленты, говорит о том, что режиссёр всё-таки знаком с первоисточником – романом «Планета обезьян». Когда Дэвидсону чудом удаётся вернуться на родную Землю, его встречают агрессивные гориллы в полицейской форме. Господство приматов в мире, откуда он только что прибыл, ещё можно объяснить (космическая станция, на которой проводились эксперименты над обезьянами, потерпела крушение, подопытные разбежались и стали предками будущих хозяев планеты), но откуда взялись разумные обезьяны на Земле? Главный герой книги, которого зовут Улисс, в конце романа тоже возвращается на Землю (да не в одиночку, как в последней экранизации, а целой семьёй - вместе с симпатичной туземкой Новой и сыном). Ухитрившись приземлиться прямо в аэропорту Орли и, видя, что его встречает офицер-горилла, Улисс спешно стартует, предпочитая надоевшему и опасному обезьяннему обществу космические скитания. Говорят, Бёртон долго думал, чем завершить фильм (было аж четыре возможных версии финала), но предпочёл остановиться на более близком к первоисточнику варианте.

    Я, много лет назад прочитавший роман Буля, а позднее посмотревший его первое переложение для экрана, новейшую экранизацию книги воспринимаю, как своеобразное дополнение к давним впечатлениям, не имеющее самостоятельного значения.

Тим Бёртон, оставаясь непревзойдённым мастером визуальных изысков, в новой «Планете обезьян» совершенно не проявил себя, как режиссёр с индивидуальным видением мира, которого мы знали по предыдущим лентам. Специалисты по спецэффектам, гримёры и костюмеры поработали на славу (бюджет картины составляет 100 миллионов долларов!), увлекает динамичность и напряжённость сюжета, но фильм не завораживает. Не хватает глубины, философского подтекста, изюминки, самой малости игры ума, да просто юмора, наконец! Пересмотрев недавно старый фильм Шаффнера, я с удовольствием убедился, что классическая лента не так уж и устарела. К сожалению, в наши дни, когда на горизонте маячит вполне реальная угроза ядерного терроризма, снова более чем актуален её трагический финал, когда астронавт,  освободившийся из обезьяннего плена, находит на океаническом побережье полупогребённую под многометровым слоем песка статую Свободы и, с ужасом сообразив, что Планета обезьян – это и есть Земля, посылает отчаянные проклятья своим безумным «предкам-потомкам», навсегда уничтожившим его мир.

© Владимир Ларионов

Опубликовано в фэнзине “Семечки» (Липецк) #18 и газете «ВСЕМ-Инфо»

Уважаемый Борис Натанович!
Какова природа религиозного в нас? На чем вообще, лежит фундамент религии?
Неужели на древнем страхе от шума в темной пешере, в раннем тотемизме, в костях медведя, в мистике, в первом бормотании первого шамана?

Патрик Вайт
Jers - 09/15/11 13:02:43 MSK


По-моему, суть человеческой религиозности - спасение и защита от страха. Страха перед неуправляемыми и неодолимыми обстоятельствами жизни. Перед беспощадной волей сильных мира сего. Перед тьмой и мглой, в которые погружен завтрашний день. Страх своего бессилия и неумелости своей. Страх за себя, за близких, за детей... Эпиктет сказал беспощадно точно и почти с отвращением: "Человек - это душонка, обремененная трупом". Да, и эта душонка вопиет о защите и спасении. (Известно, что под артобстрелом и под бомбежкой самые крутые атеисты становятся верующими.) Представление об идеальной защите, надежде и спасении человек создал еще в пещерные времена, и с тех пор это представление не так уж и усложнилось: Всемогущий, Всеведущий, Вездесущий. Он защитит, спасет и поможет. Он ответит на все вопросы и решит все проблемы. Он твое Все. И ничего более (по большому счету) тебе не нужно. "Блажен, кто верует, тепло ему на свете".

---------

Здравствуйте, уважаемый Борис Натанович, признаюсь, в Вас я нашел сторонника по многим взглядам на жизнь и общество, но перехожу к вопросу: я заметил, и некоторые окружающие меня люди тому доказательство, что сейчас потихоньку восстанавливается культ личности Сталина. Взять хотя бы Сергея Кургиняна, который доказывает его исключительное величие во всех своих передачах (где он на фоне Сванидзе выглядит более, чем убедительно) и движениях в поддержку сталинской России, к которым примыкает все больше сторонников всех возрастов.
Вот, к примеру, суждения сталинистов о демографии:
1) Главный их аргумент, это то, что было расстреляно только 700 тыс. человек (по-моему, это только те, кого не лень было записывать и кто не погибал в лагерях).
2) За время правления Сталина родилось 60 млн. человек.
3) Репрессировано всего лишь 0,3% населения страны, а, к примеру, за время репрессий в Испании было убито 0,8% населения (240 тыс.).
А уж для всех коммунистов последних поколений, коммунизм и сталинизм - понятия неотделимые.
Когда мне доказывали это, я ежеминутно ужасался. Что они за люди, если для них даже 700 тысяч человек - всего лишь 0,3% населения, а не 700.000, в большинстве своем, умных, образованных, талантливых учителей, писателей, художников, ученых и военных, да просто Людей. Молодые сталинисты с радостью отрекаются от своих расстрелянных и сосланных дедушек и бабушек. А вопрос такой: как, по-Вашему, настроения в обществе доходят до восстановления культа Сталина? Плохое воспитание последних поколений? "Башни-излучатели"? Или просто забыли? А у нас в России кроме сталинистов почти и не осталось коммунистов. И не считаете ли Вы, что через несколько десятков лет коммунизм будут воспринимать только как "всеобщее обнищание с всеобщими репрессиями"?

Георгий
Иваново, Россия - 09/15/11 13:02:46 MSK


"Возрождение сталинизма", на мой взгляд, это лишь один из элементов (очень существенных!) процесса, который, наверное, можно назвать "возвращение совка". Явление это безусловно порождено тем самым "обратным движением маятника истории", которое характерно для любого постреволюционного периода. Революция (любая) есть по сути взрыв надежд и чаяний, и вскоре после каждой революции выясняется, что надежды подавляющего большинства не оправдались, а чаяния и не думают реализовывать себя. И тогда возникает "откат". Старикам начинает казаться, что "до" было не так уж и плохо ("и еда была вкуснее, и бабы моложе, и водка дешевле"). Они с неудовольствием наблюдают (неизбежный) бардак нового времени и делают сакраментальный вывод: "порядка было больше!". И это - первый шаг к возрождению сталинизма. А дальше вступает хор доброхотов, - людей, на мой взгляд, странных, даже убогих в каком-то смысле, - рабов и холопов по призванию, испытывающих противоестественное (по-моему) наслаждение от сознания подчиненности, служения, преклонения перед вождем. Эти все свои таланты, все перезрелое верноподданничество свое, всю ловкость в изощренных интерпретациях бросают на обеление "великой эпохи" вообще и любимого вождя в частности. И миллионы молодых, ничего о прежних временах не знающих, но новыми временами, как и полагается молодым, "ужасно недовольных", слушают стариков, рукоплещут красноречивым холопам, и жуткая формулировка "всего 700 тысяч растрелянных" кажется им вполне убедительной и полностью реабилитирующей "лучшего менеджера ХХ века". Безусловно, поветрие это - пройдет. Все проходит. Но пока эта атмосфера клубится над страной, вероятность "возвращения в преисподнюю" остается опасно значительной.


Архив ответов БНС в off-line интервью можно найти на http://www.rusf.ru/abs/int0000.htm.
Задать свой вопрос Борису Стругацкому можно на http://www.rusf.ru/abs/guestbk.htm

Читаю роман "Зоосити" Лорен Бьюкес. Симпатичная такая книжка с оригинальным фантдопущением, согласно которому индивидуумы, совершившие преступление, "награждаются" свыше каким-нибудь животным в пожизненное сопровождение. Героиня (её зовут Зинзи), например, таскает на себе ленивца. А мог бы быть и слон... Кроме того, такие люди обретают "шави" - некий особенный дар. У героини - это способность видеть связь утерянных вещей с их владельцами и, соответственно, разыскивать их (вещи). А действие происходит в Зоосити, в него автор превратил Йоханнесбург и в нём полно "оживотненных"...
Говорят роман получил премию Артура Кларка, во всяком случае, был номинирован на неё. Как НФ.

Всё бы хорошо, но наши художники, как всегда, не читают текст.
Героиня-то чернокожая...

Что изображено на обложке книги, изданной "Центрполиграфом", вы видите выше (на ней Зинзи со своим Ленивцем), а вот так выглядит оригинальная обложка (героиня опять же со своим Ленивцем):

ПЕССИМИСТИЧЕСКАЯ КОМЕДИЯ

Юрий БРАЙДЕР, Николай ЧАДОВИЧ.
ЖИЗНЬ КОСТИ ЖМУРКИНА, ИЛИ ГЕНИЙ ЗЛОНРАВНОЙ ЛЮБВИ.
М.: ЭКСМО-Пресс, 2001. – 480с. (Серия «Времена выбирают»). 12 100 экз. (п).

Роман «Жизнь Кости Жмуркина» вышел в фантастической серии «Времена выбирают», но напрямую с фантастикой он связан только любовью главного героя к этому жанру да обилием действующих на страницах романа персонажей из племени писателей-фантастов.

Костя Жмуркин – симпатичный неудачник, «гений Злонравной Любви, а в равной мере – Добротворной Ненависти», обладающий необычным талантом приносить беды всем, кого он любит и процветание врагам. Под мощным воздействием неконтролируемых самим Жмуркиным способностей, страна потеряла любимого Костей с детства усатого вождя и приобрела нового партийного руководителя, похожего на «подсвинка средней упитанности», в Конго расстрелян независимый лидер Патрис Лумумба, превратилась в алкоголичку красавица Лариса, первая школьная любовь Жмуркина, обеспечены пожизненным везением дворовые хулиганы, обидчики маленького Кости, убит в Далласе его кумир – президент Кеннеди, происходит великое множество других, самых разных, мелких или значительных событий. Я вспоминаю отличный рассказ Михаила Успенского «Дурной глаз» и его героя Николая Пермякова, приносящего несчастья всем, на кого он посмотрит. От опасного взгляда Пермякова окружающих спасали черные очки на его глазах, от воздействия же разрушающей любви Жмуркина нет защиты… Авторы убедительно доказывают это, обрушивая на дорогих Косте людей, а заодно и на владельца злосчастного дара, бесконечные напасти и испытания, изобретательно используя двойной личный биографический опыт.

Глава книги, с которой начинается воинская служба нашего героя, называется «Каторга» (кстати, рекомендую читателю обратить особое внимание на названия глав романа). Достаточно одного этого слова, чтобы понять – в армии Жмуркину не понравилось. «Непобедимой и легендарной» же его горячая нелюбовь пошла исключительно на пользу. Сокрушительный отпор обнаглевшим маоистам, «освободительный» бросок на Прагу, успехи в дружественном Вьетнаме и Египте под четким руководством советских военных инструкторов – как раз в эти «удачные» для СА годы Жмуркин пребывал в ее рядах. Авторы в полный рост отвязались на «армейских» страницах романа, выдав серию нестареющих и, к сожалению, актуальных до сих анекдотов о солдатских буднях. Далее читателя ждет, щедро приправленный горьким юмором рассказ о работе Жмуркина сторожем во вневедомственной охране и его нелегкой милицейской службе. В МВД Костю взял полковник Быкодеров, прознавший о его необычайном даре и сделавший из младшего лейтенанта Жмуркина настоящего козла отпущения, чтобы использовать Костину ненависть в сугубо личных целях. «Чем больше страданий и унижений доставалось на долю Жмуркина, тем успешнее развивалась карьера Быкодерова, а одновременно укреплялись и позиции органов». Не буду пересказывать содержание этих глав, их стоит прочитать. А из милиции Константина Жмуркина все-таки с началом перестройки выперли…

Жмуркин любит литературу, с детства сам пытается писать стихи и прозу.
«В книгах он нашел все то, чего не имел в реальной жизни, и поэтому полюбил их самозабвенно… И , как всегда, в полной противоположности с его симпатиями, тайно вызревал отравленный плод, со временем обещавший набить оскомину не одному поколению литераторов…Особенно невеселая судьба ожидала тех, кому предопределено было писать фантастику – любимый Костин литературный жанр».
Несколько рассказов Жмуркина под псевдонимом Кронштейн публикует журнал «Вымпел» (подозреваю, что это намек на белорусский молодежный ежемесячник «Парус», в конце восьмидесятых периодически выпускавший специальные, полностью «фантастические» номера). Бывший ответственный секретарь «Вымпела» Рабинович, переквалифицировывшийся в частные издатели, советует Константину вступить в ряды ТОРФ`а (Творческого объединения российских фантастов). Жмуркин пишет заявление, отправляет в ТОРФ несколько своих опусов и получает приглашение на семинар молодых фантастов в один из южных городов страны. Вот тут-то и начинаются самые интересные страницы романа.

В свое время Ю.Брайдер и Н.Чадович плотно сотрудничали с Всесоюзным творческим объединением молодых писателей фантастов (ВТО МПФ) и минским литературно-издательским агенством «Эридан». События, связанные с историей возникновения, расцвета и разрушения этих издательских монстров (в книге замаскированы соответственно под ТОРФ и «Эпсилон»), передаются в романе сквозь призму восприятия начинающего фантаста Жмуркина, ставшего членом ТОРФ`а, и излагаются с издевательским юмором. Для продвинутого любителя фантастики не составит труда разгадать, кто именно скрывается за персонажами с «говорящими» фамилиями Самозванцев, Чирьяков, Савлов, Топтыгин или Кишко. Я даже немного побаиваюсь за здоровье авторов, на грани оскорбления задевших разом огромное количество действительно существующих индивидуумов. Образы директора-администратора ТОРФ`а Верещалкина, постоянно голодного трезвенника-новеллиста Гофмана-Разумова, небесталанного хулигана из Сибири Вершкова, сотника Бубенцова – автора нескончаемой эпопеи «Синдбад возвращается в Багдад» и многих других участников не таких уж давних событий получились у Брайдера с Чадовичем убийственно похожими на реальных людей. Замечательно описана деятельность Жмуркина в «Эпсилоне» на ниве адаптирования для отечественного потребителя произведений короля западного детектива Руби Роуда (прозрачный намек на Джеймса Хедли Чейза, бесконечное собрание сочинений которого выпускалось «Эриданом»). Поскольку пишущий эти строки лично знаком со многими действующими лицами данной части романа (правильнее сказать – с их прототипами), сам участвовал в семинарах ВТО МПФ, бывал в гостях у «Эридана», то, положа руку на сердце, могу подтвердить, что обстановка, порядки и нравы в этих организациях прописаны весьма правдоподобно, близко к истине, с едкой иронией и злободневностью сатирического памфлета.

В последних главах романа художественная сатира смешивается с романтической историей ослепительной любви Жмуркина к юной Аурике, вспыхнувшей во время поездки «на очередной семинар в город, невдалеке от которого давным-давно угасал в изгнании великий лирик Публий Овидий Назон и где нынче свил свое гнездо Верещалкин», любви, переполнившей Костино сердце и закончившейся трагически. Счастье Жмуркина растоптано в кровавой межнациональной бойне (проницательный читатель уже догадался, что речь идет о Тирасполе и событиях в Приднестровье), сам он едва не погиб, дар его безвозвратно утерян. Да и был ли он, этот дар? Костя просто устал, «и любить устал, и ненавидеть…»

В эпилоге авторы тешат читателя слабой, зыбкой надеждой на перемены к лучшему (у внучки Жмуркина проявляются зачатки дедовых способностей, причем способностей со знаком «плюс» - поскольку удача приходит к тем, кого любит маленькая Аурика), но тут же безжалостно лишают нас иллюзий. Девочка не собирается любить «страну свою несчастную, людей добрых, садик этот зачуханный». Вот что она говорит: «Любовь не резиновая, на всех не хватит. Если уж я кого-нибудь полюблю по-настоящему, так это только себя. Ну, может быть, еще деньги, власть, жевательную резинку и хороших кукол…»

Эпилог авторы назвали: «Девочка из будущего»…


© Владимир Ларионов

Опубликовано в журнале «Звёздная дорога» #8 (13), 2001 год.
Cокращённый вариант под названием «Знак ВТО на груди у него» опубликован в газете «Книжное обозрение» # 35 (1837) от 27 августа 2001 г.

Виктор ТОЧИНОВ. Пасть. Роман. – М.: ООО «Издательство АСТ», 2003. – 381 с. – (Ночной дозор). 7 000 экз. (п). ISBN 5-17-015164-0 

Виктор Точинов предуведомил свой дебютный роман «Пасть» словами: «Автор до сих пор не определился с названием: глагол это или существительное?». На самом деле значение глагола «пасть» в смысле «утратить своё доброе имя из-за предосудительного поведения» не имеет никакого отношения к содержанию книги, потому как главные герои отнюдь не роняют себя в глазах окружающих. «Пасть» в смысле - «быть убитым» для названия романа, пожалуй, годится, поскольку убитых, а точнее, загрызенных насмерть, на его страницах более чем достаточно. А в самую точку мы попадём, если всё-таки будем считать название именем существительным, понимая слово «пасть» в значении: «ротовая полость зверя». Именно такой зубастой расшифровкой можно «ухватить» суть этого романа, написанного в жанре детективного хоррора. 

Некая закрытая Лаборатория ведёт секретные исследования по синтезированию препаратов, вызывающих генетические мутации. Цель экспериментов – продление человеческой жизни и создание суперособей, способных выжить и адаптироваться в любой среде. В основе одного из таких препаратов (он называется «штамм 57») – сыворотка, извлечённая из останков ликантропа (человековолка). Подразумевается, что существование волколаков или оборотней многие десятилетия назад действительно имело место быть, и не где-нибудь, а на наших родных российских просторах. «Штамм 57» очень быстро превращает человека в «крайне опасную, почти неуязвимую смертоносную тварь». Краткая фабула романа: препарат, похищенный из Лаборатории, вместе с водой из артезианской скважины попадает в организм бизнесмена Колыванова, отдыхающего в своём загородном доме. Колыванов мутирует в ликантропа, начиная серию кровавых расчленёнок убийством своего одиннадцатилетнего пасынка. Прикончить ужасного монстра, организм которого приобрёл колоссальную способность к регенерации, практически невозможно. Спецслужба Лаборатории, пытаясь предотвратить биологический апокалипсис и утечку информации, ищет пропавшую ампулу с препаратом и, теряя сотрудников одного за другим, ищет вервольфа. Жена Колыванова, наняв частного детектива, ищет пропавшего мужа. Ликантроп ищет и без особого труда находит новые жертвы.

Роман написан уверенным выразительным слогом с использованием массы убедительнейших подробностей и квазидокументов. Чувствуется - уж если Точинов берётся что-то описывать, то это «что-то» он добротно изучил и проработал. Даже третьестепенные персонажи книги, прежде чем их растерзает зловещий оборотень, успевают обрасти характерами и подробностями биографии. Поклонники Стивена Кинга и Дина Кунца могут смело приобретать эту жуткую книгу, несколько тревожных вечеров диванного адреналина им гарантированы. К тому же, в действие романов Кинга и Кунца происходит в далёкой и чужой нам Америке, а у Точинова события развиваются под Питером, в близкой и узнаваемой отечественной действительности. Чем хороши такие книги? Читатель, вынырнувший из почти реального кошмара «Пасти», оклемается-отдышится и значительно толерантнее отнесётся к окружающей его кошмарной реальности. Ещё одно «достоинство» романа – читателю не нужно тратить время на поиски скрытого в книге смысла. Подтекст и недосказанности в ней отсутствуют напрочь, а все загадки и неясности по ходу дела получают вполне логичное объяснение. Похоже, что триллер Виктора Точинова достаточно органично вписывается в мистическую серию «Ночной дозор» издательства АСТ. В серию, которая начинает обретать своё сумеречное лицо.

P.S. В подражание В.Точинову. Не могу с уверенностью сказать: глаголом или существительным является слово «напасть» в названии этой рецензии.

© Владимир Ларионов

Опубликовано в газете "Книжная Витрина" # 21 (96), 18 июня - 24 июня, 2003.

Опубликовано в журнале «ПИТЕРbook», август, 2003 г.

Скажите, Вы верите в то, что жизнь возникла сама собой, как говорят ученые, какие-то белки соеденились, и вот вам зверюшка. Я не верю в Библию, но хочу Вас спросить, есть ли возможность того, что жизнь была создана, а не образовалась сама?

Сергей
Россия - 09/05/11 14:39:35 MSK

БНС:
Если верить в Бога, проблема возникновения жизни немедленно снимается. Так же, впрочем, как и ВСЕ мыслимые проблемы, все без исключения. Если, подобно Лапласу, от этой (очень удобной!) гипотезы отказаться, придется поработать мозгами и поискать в Природе такие ее свойства и законы, которые позволят преодолеть главное, по-моему, противоречие в существующих представлениях о зарождении жизни: как Природа справляется с очевидной необходимостью в разумное время начать и кончить процессы, явно требующие промежутков времени, которые кажутся нам неестественно огромными, - на много порядков превышающими возраст Вселенной. Все прочее можно, более или менее, себе вообразить. И вещества, необходимые для того, чтобы "сконструировать жизнь", в природе имеются, причем в достаточных количествах. И процессы соединения и усложнения структур из этих веществ в общем понятны. И что будет в дальнейшем с протожизнью (когда она возникнет), представить себе можно, хотя и не в деталях. И даже процесс превращения первой клетки в "зверюшку" не есть какая-то невероятия загадка... Но время! Все упирается в нехватку времени. Если предполагать, что образование живой клетки из неживого есть СЛУЧАЙНЫЙ процесс (никто им не руководит, никто не исправляет ошибок, вся процедура предоставлена сама себе), и если таким же СЛУЧАЙНЫМ процессом является возникновение многоклеточной жизни, усложнение ее, приспособление, "превращение в зверюшку", то выясняется, что все это требует огромных количеств времени. Ни с чем не сообразных. Ни в какую Вселенную не вмещающихся. Вообще-то Вселенная так велика и размерами своими, и временем жизни, что кажется иногда: все, что можно вообразить себе (и многое такое, что вообразить нельзя) должно в этой Вселенной возникнуть ну хоть один раз! Один-единственный! И это случилось с нами. Чрезвычайно маловероятное, никакими предположениями не допустимое, "чудо в степени гугл!" - свершилось на нашей Земле несколько миллиардов лет назад. Господи, но как мы в этом случае одиноки! Не только в нашей Вселенной, - ни в одной из мириадов вселенных (о которых толкуют нынешние физики), ни в каком-либо Прошлом, ни в каком-либо Будущем, - нет, не было и не будет никого, с кем мы могли бы пообщаться и соразмерить себя. Этого неописуемого одиночества можно избежать, если существует все-таки в природе катализатор, ускоритель процессов превращения неживого в живое, и живого простого - в живое сложное. Никаких естественных запретов на существование такого катализатора мы не знаем и даже представить себе не можем. Это обнадеживает! Очень уж не хочется возвращаться к гипотезе о Всемогущем, Вездесущем и Всеведущем, - признаваться в бессилии своем, убожестве и бесталанности.

Архив ответов БНС в off-line интервью здесь:
http://www.rusf.ru/abs/int0000.html

Вчера слегка занемог, поэтому весь день провёл дома, хотя погода была замечательная...

1. Смотрел фильм "Как я провёл этим летом" Андрея Попогребского

.

Герои поступают как ненормальные...

2. Смотрел фильм "Воды слонам" Фрэнсиса Лоуренса по роману Сары Груэн

.

Герои ведут себя как сумасшедшие...

3. Читал роман "Учебник для детектива" Джедедайя Берри

.

Герои действуют словно в шизофреническом бреду...

4. Смотрел ток-шоу "НТВшники" с лидерами политических партий (или их представителями, поскольку из реальных партийных руководителей присутствовали лишь Жириновский, Митрохин и Прохоров).

Персонажи просто бредят...

- Скоро в ЖЗЛ выходит ваша книга о братьях Стругацких. Что в ней будет больше, истории развития и анализа их творчества или жизненных перипетий звездного дуэта? То есть на что рассчитывать, на литературоведческую работу или классическое жизнеописание?

- Классическое "событийное жизнеописание" уже собрал по крупицам, как огромную мозаику, Молчанов-Скаландис. И спасибо ему. К чему делать уже сделанную работу во второй раз? По-новому "расставить акценты"? Исправить "некоторые неточности"? Для этого нужна не научно-художественная книжка, а исследовательская, построенная на анализе архивных материалов. Мы с Геннадием Прашкевичем в основном осуществляли анализ текстов Аркадия и Бориса Стругацких. Старались вытащить из их текстов скрытые смыслы, старались показать динамику идей и арсенал художественных приемов Стругацких. Этого в книге будет предостаточно. Особенно в отношении столь сложной и красивой вещи, как "Улитка на склоне". Ей уделено особое внимание, ее обсуждение составляет смысловой центр книги. Кроме того, нас очень занимал вопрос о том, как прекраснодушный "космопроходческий романтизм" перешел в жесткую социальную фантастику с изрядным запасом критики. Наконец, мы основательно поразмыслили над поздними вещами братьев Стругацких: их любят и знают меньше, чем тексты 60-х - 70-х, но любопытно, что они гораздо ближе к традициям мэйнстримовского письма, нежели фантастического.

Полностью - здесь.

Беседа с Александром Етоевым на портале "Белый мамонт":

Александр Васильевич Етоев - писатель, редактор, переводчик, живёт и работает в Санкт-Петербурге. Автор книг «Эксперт по вдохам и выдохам», «Бегство в Египет», «Душегубство и живодерство в детской литературе», «Экстремальное книгоедство», цикла «Уля Ляпина, супердевочка с нашего двора» и других. Лауреат множества литературных премий, с перечнем которых можно ознакомиться на нашем сайте в разделе «Авторы». Это коротко и формально. А если коротко и неформально, то Александр Етоев - это пример человека, который и пишет и говорит так, что от этого получаешь удовольствие. Не только от того, ч т о написано или сказано, но и к а к (вы это сразу почувствуете в интервью с ним, хотя оно и бралось на бегу – перед его отпуском).

Недавно они в соавторстве с Владимиром Ларионовым написали «Книгу о Прашкевиче, или От изысканного жирафа до белого мамонта». Мало того, что там было много новой и интересной для меня информации (а я давно знаю Геннадия Мартовича и сам много раз брал у него интервью), так я ещё смаковал при чтении блестящий язык комментариев Етоева. Это просто последний пример. То же можно сказать применительно ко всему его творчеству, и это редкость - в наши-то дни, когда яркий литературный стиль вымирает, подобно мамонтам (не белым!).

Перефразируя Александра Васильевича (который, в свою очередь, перефразировал Маяковского): потомки, роющиеся в окаменевшем г…, откопают когда-нибудь его книжки и не будут закапывать обратно («Книга о Прашкевиче», стр. 58).

Полностью - здесь.