В последнее время, как вы уже заметили, пишу немного. Творческий кризис, вероятно, сказывается. Ничего, что-нибудь обязательно будет. Со временем.

В четверг приехал из Петербурга. Там снег.

Не понимаю людей, которые говорят, что низкое серое небо - это плохо. Мне лично дискомфортно как раз под московским солнцем. Возможно, потому что живу душой, а не телом.

Надо много чего делать. Разбираться с универом (возможно, декабрь будет весьма адским), приводить в относительный порядок весь хаос, скопившийся в голове. Да, и, кроме того, надо бы научиться все же что-то готовить, причем просто и вкусно.

А пока - вот вам несколько фоточек.

Это - Московские ворота. Пока еще без снега. А когда выпал снег, все стало выглядеть примерно так:

И вот так:

А еще - обычно я не люблю "самолетные" кадры. Фотоаппаратом мне пользоваться доблестная авиакомпания UTAir, конечно же, не разрешила, но тут кое-что удалось снять и с телефона. И даже то, что, по-моему, можно выложить. Пардон за шумы, конечно.

Да, петербуржцы, как у вас погода?

 "И, мотаясь в плацкартных вагонах по стране,
Ты всё время будешь думать:
«Как там погода в Питере»…"

(с) Пилот

Уважаемые читатели! Автор знает о том, что в его произведениях могут встречаться опечатки и речевые ошибки. Ввиду этого, он просит сообщать ему обо всем, что режет глаз, не забывая про этом просто читать продукт его творчества.

Полупритча о бесконечности

             - Милый друг, расскажи мне, что такое бесконечность.

             - Ты правда хочешь знать мое мнение? – ответил он, оглядывая лавочки возле Казанского собора, - А почему бы и нет?

            А может, и вы, дорогие читатели, хотите послушать его рассказ. Что ж, он перед вами.

Вот представь себе, что ты смотришь на мир с высоты в один метр. Ты видишь мир примерно таким же, каким ты видишь его сейчас – различаешь людей, их лица, здания, кораблик, плывущий по каналу… Ты видишь широкую колоннаду Казанского, и его шпиль, стремящийся куда-то вверх. Все такое же, как и сейчас, разве что люди кажутся выше ростом.

            А теперь ты медленно поднимаешься вверх… И смотришь с десяти метров над землей. Ты на уровне балкона четвертого этажа… Смотришь на людей, идущих куда-то по Невскому. Кто-то идет неторопливо, кто-то, наоборот, куда-то спешит… Казанский уже не так высок, как тебе казалось с самого начала. Видишь этот проспект, убегающий куда-то вдаль… Правда, окружающий тебя мир уже не так огромен?

            Давай, дорогая, поднимемся с тобой еще выше. Сто метров. Мы с тобой уже можем различить и Казанский, и Исаакий, и гладь Невы где-то вдалеке. Весь центр нашего города перед твоими глазами. Крошечными муравьями копошатся люди, а машины убегают куда-то вдаль… Здесь уже задумываешься о чем-то философском… Этому городу всего триста с небольшим лет, но сколько счастья он дал людям, сколько великих умов и талантов произошло его стараниями, и сколько неугодных ему что-то потеряли… Окидывая взглядом всю эту мощь, понимаешь, как мудро человечество в целом, и как наивен каждый из нас по отдельности.

            Впрочем, не будем на этом останавливаться. Поднимемся еще выше. Тысяча метров. Километр над землей. Отсюда мы уже не видим ни людей, ни машины… Лишь силуэт города прямо под нами. Центр, над которым мы с тобой парим – это времена Петра, Екатерины, Александра Первого... Времена могущества и расцвета Российской империи. Посмотри чуть дальше – и увидишь Петербург времен Николая II, его окраины – дома на юге Лиговки, Московском, Выборгской стороне… А еще дальше, уже чуть скрытые в тумане, скрываются дома сталинской, хрущевской и брежневской застройки – один из символов советского Ленинграда. Гражданка, Купчино, проспект Славы, улица Дыбенко… Здесь же ты можешь увидеть и современную застройку… И с такой высоты мы можем смотреть уже на историю. На то, как и чем жил этот огромнейший северный город.

            Что же нас ждет еще выше? Десять тысяч метров над землей. Максимальная высота, на которую поднимаются пассажирские самолеты. Находясь здесь, мы можем видеть все, что окружает наш город – гладь Финского залива с запада, ленту Невы и многочисленные пригороды – в основном творения конца двадцатого – начала двадцать первого века. Отсюда мы можем оценить, насколько плотно все же человек заселяет Землю, но сколько прекрасного на ней еще осталось. Город же мы видим абсолютно четко, и он просматривается абсолютно весь, как на ладони. Можно как оценить масштабы человеческой деятельности, так и представить ее дальнейшее развитие.

            Сто тысяч метров. Сотня километров над землей Силуэт города виден нам уже не столь четко, мы можем опознать его лишь по скученности зданий и географическим характеристиками, но, помимо того, можем вообразить себе, как выглядела эта земля еще до его появления. И, более того, мы видим все, что окружает наш город – Ладогу на востоке, многочисленные озера на северо-западе… Окунаясь в историю нашей планеты и глядя на эту землю, мы понимаем, что озера эти – последствия одного из ледниковых периодов. Мы соединяем историю с географией, но еще видим следы человеческой деятельности. Тем не менее, мы продвигаемся в другие периоды нашей истории.

            Миллион метров, или тысяча километров над Землей. С этой высоты нам уже не различить фактов, показывающих, что эта планета обитаема существами, находящимися на такой ступени развития. Казалось, нет и никогда не было здесь городов, заводов, сетей железных дорог и автострад – всего того, чем отличился технический прогресс. Но отсюда мы смотрим еще шире и видим очертания Скандинавского полуострова, Балтийское море, ширь Евразийского континента. Мы можем заглянуть на ее более далекие страницы истории нашей планеты, и представить, как же сформировались эти очертания материков.

            Десять миллионов метров. Мы видим земной шар во всем его великолепии – корона атмосферы, пелена облаков, очертания материков под ними. Еще явственнее представляя их движение, мы можем мысленно сомкнуть Африку и Южную Америку, и понять, что когда-то они составляли один материк. Можем взглянуть на облака и спрогнозировать их движение. Здесь уже место для того, чтобы составить картину мироздания на одной отдельно взятой планете.

            Удаляемся от Земли еще дальше. Уже не поднимаемся над ней, а удаляемся от нее. Сто миллионов метров, сто тысяч километров до нашего дома. Мы еще отчетливо видим этот маленький шарик, и еще более маленький его спутник. Мы можем сопоставить масштабы Земли и ближайших космических тел. Как же долго по сравнению с нашим, человеческим веком это все формировалось…

            Миллиард метров. Миллион километров. Земля – лишь маленькая, ничем не примечательная точка среди всей той бескрайности, что окружает нас. А ведь мы видим лишь огромные звезды, удаленные очень далеко. Свет от них идет несколько десятков, а то и несколько сотен лет. А ближайшая к нам звезда, наше Солнце, казалось бы, так почти и не удалилась от нас.

            Десять миллиардов метров… Отдаляемся от Солнечной системы. Все как будто и не меняется. Разве что Солнце стало чуть подальше. И Землю уже практически не различить. Впрочем, обладая хорошим воображением, мы можем представить себе часть ее орбиты. Дальше нам пока что остается лишь представлять…

            Со ста миллионов километров мы видим Солнце лишь чуточку поменьше – эту огромную раскаленную звезду. Но при этом наша Земля, как и другие планеты Солнечной системы, неразличимы вообще.

            Миллиард километров. Солнце видно нам небольшой точкой, но все же больше, чем остальные звезды. Космос все так же безмятежен – казалось бы, ни одна звезда не стала к нам ближе.

            Мы удаляемся еще дальше… И Солнце растворяется среди множества звезд… С расстояния в десять в двадцатой степени метров мы уже видим концентрацию этих звезд в определенном участке космоса… Это – кусочек Млечного Пути, нашей галактики.

            Десять в двадцать первой степени метров. Множество этих звезд кажется нам настолько близким друг к другу, что нам кажется, будто это – облака. При этом мы понимаем, что появились из далекого уголка галактики… А отсюда мы отчетливо видим ее ядро – свечение скопища звезд, ни одной из которых, пожалуй, не видно с нашей планеты.

            Но мы удаляемся все дальше. Десять в двадцать третьей степени метров – и наша галактика становится крупной белой точкой, среди пяти или шести других таких же, разбросанных по космосу.

            Мы продолжаем удаляться, удаляться, удаляться… Мы уже не видим галактик, мы просто удаляемся куда-то…

            Ты спросишь – а что же дальше?

            Я улыбнусь и отвечу: «А дальше – бесконечность».

19.10.2010,

Троицк.

Питерский мотив

Ночь, и отзвук трамвая в тиши переулков,

На гитарах надрывно играют знакомые песни,

Я всегда буду помнить с тобой, дорогая, прогулки…

Может быть, потому что в душе друг у друга мы вместе.

Расстоянья, как стены, нас вновь разлучают,

Только Невский всегда будет помнить следы наших ног,

А сердца безмятежно, и, может быть, нежно пронзают

Гул и шепот железных и автомобильных дорог.

Километры? Позвольте, их нет в наших душах,

Наша встреча на невских прошла берегах,

В тех местах, где любовь с наслаждением рушит

Расстояния, холод, сомненья, страданья и страх.

09.08.2010,

Санкт-Петербург.

Итак. Так получилось, что в пятницу вечером пришлось резко ехать на дачу, в пос. Сазоново Вологодской области.

Маршрут был такой: Москва - Санкт-Петербург - Сазоново - Подборовье - Вологда - Москва.

Единственным поездом, который подходил как по графику, так и по цене, оказался Сапсан на 13:00. Стас любезно вызвался проводить меня.

Едет это чудо немецкой техники действительно быстро, час до Твери, еще полтора часа до Бологое, и еще два часа до Питера. Скорость практически не чувствуется, и только по скорости смены пейзажей за окном и по табло можно определить, насколько быстро едет поезд. Вылизано все до блеска. Курить нельзя нигде, так что 4 часа пришлось терпеть. Контингент пассажиров разнообразен, но в основном это люди, возвращающиеся из командировок.

Вот немного фоточек:

Да, как видно из этой фотографии, заполнен был поезд полностью.

Дома было, как всегда, уютно. Кстати, обнаружил, что в Кее цены на различные компьютерные аксессуары много ниже, чем в Москве, а консультанты много доброжелательнее. Правда, ничего связанного с компами мы не покупали, но качеством приобретенного товара (DECT и часики) я остался доволен.

В субботу утром выехали в Сазоново. Там весьма уныло.

От Сазоново до Подборовья (откуда шел мой поезд на Вологду) я добрался на пригородном поезде с одним вагоном (там полуживая железнодорожная ветка, по которой ходит собственно эта штука и товарняки). Заполненность поезда чуть более, чем нулевая, что неудивительно. Люди там обычно ездят только в дачный сезон. Кстати говоря, там еще местами лежит совершенно нерастаявший снег.

Подборовье - это отдельный ужас. Платформа представляет собой просто землю между двумя путями. Периодически мимо проносятся товарняки с довольно нехилой воздушной волной. Стоишь так, слева товарняк в сторону Вологды на полной скорости, справа на не менее полной скорости в сторону Петербурга. Боишься даже головой мотнуть)

А вот "Демидовский экспресс", на котором я доехал от Подборовья до Вологды, весьма и весьма на высоком уровне. Единственное, что смутило - это проводник с довольно ярко выраженной нетрадиционной ориентацией. А так.. Очень свежие вагоны, биотуалеты (можно пользоваться во время стоянки), маршрутное табло. Весьма... Пожалуй, самая комфортная моя поездка на верхней боковой полке.

Гулять по красавице Вологде я не стал, потому что было очень холодно (+1, я в легкой ветровке; в Москве +18 было) и дождливо. Но когда я вышел на привокзальную площадь, у меня появилось ощущение, что где-то что-то перепутали, и приехал я в Белгород.

Итак, это была Вологда. Из нее я уехал на поезде №015 "Архангельск - Москва". Фирменным поезд не является, но очень неплох. Кстати, посмотрев на контингент, я понял, что Архангельск занимает одно из первых мест по количеству симпатичных девушек. Плюс еще одна точка на карте, куда надо будет съездить.

В Москве меня встретил Стас, и мы с ним прогулялись от Ленинградского вокзала до Курского.

Далее сели на электричку до Подольска. Это - урбанистический пейзаж Щербинки.

И в качестве завершающей фотографии - Ленин в Подольске с выражением лица типа "А че это я тут забыл?"

Собственно, в Подольске сели на автобус и поехали в Троицк.

Вот вроде и все.

Один день счастья

Посвящается всем девушкам Петербурга (а по имени Аня - в особенности).

А также всем, кто любит этот город.

Утро

            Выйдя из поезда и закурив трубку, я задумался. Нелепо, наверно, смотрится на вокзале человек, курящий трубку. Но тут уж ничего не поделаешь – никогда я сигареты не любил. Несмотря на мелкий моросящий дождик и утреннюю прохладу, в метро идти не хотелось.

            Довольно бодрым шагом, к которому прохлада все-таки принуждала, я вышел на площадь Восстания и начал ждать. Честно говоря, ждать неизвестно чего. Хотелось вдохнуть полной грудью этот воздух, прочувствовать все очарование Петербурга, от хрущевок Средней Рогатки до шпиля Адмиралтейства и гордого спокойствия Петропавловки… Да и, кроме того, во мне родилось дикое желание просто помечтать. Несмотря на то, что я родился в этом городе, все-таки редко я тут бываю…

            Простояв около часа, который пролетел как несколько минут, я понял, что дождался ожидаемого. Белая курточка, слегка растрепанные светлые волосы… И эта задумчивость, которая привораживает к петербурженкам мужчин со всех концов Земли и любого возраста.

            Ну что ж. В таких вещах каждый раз – как первый раз.

             - Девушка, а можно с Вами познакомиться?

            Легкая улыбка. Оценивающий, но приветливый взгляд. Легкий кивок. А больше – ничего и не надо для счастья.

День

             - Кирилл… А это точно не сон?

             - Знаешь, Анют… Такие сны должны длиться вечность. Но это – намного лучше, чем сон. Это ты. Это я. И это Петербург.

            Утренняя прохлада уже давно сменилась дневной, из-за облаков кое-где проглядывало солнце, оставляя блики на глади невской воды. Река, иногда изо всех сил бьющая своими волнами об этот строгий гранит, сейчас была спокойна, словно сама вечность.

            А Аня была счастлива. Как же все-таки это приятно – дарить девушкам счастье. В чем бы оно ни выражалось – в маленьком подарке, в нужное время сказанной фразе, в поездке на роскошном «Бентли»… Или же в прогулке по городу.

            И я был счастлив. Не просто от того, что я в той части земного шара, куда меня постоянно тянет мое сердце, и не от того, что я встретил такую прекрасную спутницу, а просто от всего. От возможности отбросить столь надоевшую московскую деловитость, от лучиков солнца, падающих на ограду Троицкого моста, от обворожительных зеленых глаз Ани… Ведь счастье не может быть от чего-то конкретного. Оно складывается из мелочей. И самое страшное, что может случиться с человеком – это прекратить замечать эти мелочи, эти кусочки счастья…

            Но у нас с этим все в порядке.

Вечер

            Небо развиднелось, и мы шли в обнимку по Невскому. Заходящее солнце бросало свои лучи на дома, помнившие и декабристов, и Пушкина, и все три революции, и блокаду… Это же наш город. Мы в нем, а он вокруг нас, и мы являемся его неотъемлемой частичкой, крохотной среди тысяч таких же пар. Но именно мы, такие разные, но единые в своих чувствах к этому городу – и есть душа Петербурга.

            Здесь мы учимся, работаем, влюбляемся и расстаемся, мокнем под дождем и радуемся солнцу (впрочем, и дождю мы тоже часто радуемся), одним словом – проводим свою жизнь.

            Никогда мне не хотелось отсюда уезжать. И так приятно чувствовать, что я пока еще здесь… Чувствовать приятное тепло Аниного тела, смотреть ей в глаза, замечать чуть смазавшуюся тушь,  любоваться громадой Казанского собора и куполами Спаса-на-Крови чуть вдалеке.

            Что и говорить – все приятное когда-нибудь кончается, но лишь для того, чтобы начаться заново и с новой силой.

Ночь

            «Начинается посадка на поезд №101 «Санкт-Петербург – Москва», поезд находится у шестой платформы»… Последний поцелуй в этот день… Легкая слезинка… Усталый взгляд… С огромной благодарностью за эти моменты счастья.

            Не плачь, Анют… Я еще вернусь.

            Не скучай без меня, Петербург. Я обязательно снова буду здесь.

KiDem,

08.08.2009.

Троицк.