Синельников Михаил.

Утром 14 января у Дмитрия Медведева, видимо, будет болеть голова: ему принесут программу. Но не ту, чтобы он отвлекся и посмотрел телевизор, а другую – по «преодолению тоталитарного сознания». Борьба с сознанием может вообще мозг вдребезги разнести, но российские правозащитники из президентского Совета по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека, а также общества «Мемориал» уверены: надо, Дима, надо. И – «пора, наш друг, пора».

«Слово «десталинизация» в повестке январского заседания отсутствует. Тема заявлена шире – о национальном примирении и памяти жертв тоталитарного режима, чтобы не сводить все к культу личности генсека и подчеркнуть: речь идет о преодолении нацией пережитков прошлого», – объясняет член президентского совета Сергей Караганов.


Мыши все никак не могут оставить попыток родить гору. Ладно, пусть будут «пережитки прошлого». Но почему именно с 14 января страна должна заняться их «преодолением»? И почему берется только один исторический период? Разве мало «косяков» в нашем достославном прошлом? Правда, я тогда не жил, насильно Русь не крестил, в опричнине не состоял, к Лжедмитрию не перебегал, в дворцовых переворотах не участвовал... короче, практически все пропустил.

Но «преодолевать» должен. Ибо, как сказал все тот же Караганов, «массовые преступления совершал народ». «Золотые слова», которым невозможно не умилиться. А т. к. в России – один за всех и все за одного, каяться придется скопом. Значит, и мне тоже. Но тогда уж давайте и «оптом» – за всех жертв всех «тоталитарных» режимов тысячелетней матушки-Руси. Иначе некрасиво получается: этих «отмолим», а те были не люди, что ли?

Мне всегда казалось, что подобные вопросы находятся если и не в компетенции Церкви, то уж точно далеко за пределами президентского совета и общества «Мемориал». Тем более для покаяния более уместно Священное Писание, но никак не федеральная программа «Национальное примирение и увековечивание памяти жертв репрессий». Пусть и одобренная президентом, который отнюдь не и. о. Бога. И при всей его «вертикали» насильно заставить меня «примиряться, преодолевать и каяться» никто не сумеет. Пока я сам (понимаете? сам!) не определюсь.

В принципе, вся эта программа – не более чем программа по освоению Марса в ближайшей перспективе. Например, предлагается «поиск лагерных захоронений, установка памятников и создание полноценных мемориальных композиций». Подобный прожект мог родиться лишь от «большого ума», занимающегося исключительно стратегией и не вникающего в «мелочи». Вроде – сколько советских солдат до сих пор лежат непогребенными на просторах нашего Отечества? Сколько уже существующих, но обветшалых мемориалов «сыпется», а то и откровенно уничтожается по всей России? Сколько наград не нашли своих уже умерших героев?.. Ау, вы давно на Родине?

А вот еще пункт – «Социальная защита пострадавших от репрессий». По содержанию верно, а по сути… Как живут наши даже заслуженные старики? Да не живут они, а дожидаются смерти, «потому что нельзя это жизнью назвать». И вот так взять и запросто черкнуть: «Оставшимся в живых узникам лагерей (около 30 000 человек) размер выплат повысить и наделить их натуральными льготами – бесплатной медициной, например». Сами-то уверены, господа составители, в выполнимости своих обещаний? Лучше бы просто на открытках написали – «желаем вам счастья и здоровья». По крайней мере, честно бы получилось.

Теперь – о «полном раздевании архивов». «Снять гриф секретности со всех советских документов доперестроечного периода и максимально упростить процедуру доступа к ведомственным архивам, следственным документам, архивам ЧК, ГПУ, ВКП(б), шифротелеграммам, попадавшим с мест в центральный аппарат, персональным делам граждан».

Вспомните хотя бы одно не «побеждено-принужденное» государство, которое добровольно (подчеркиваю: добровольно!) раскрыло бы ВСЕ свои тайны за сравнительно короткий исторический промежуток? Ладно, уговорили, надо же кому-то начинать «веселье». Сразу «вспучит» столько любопытных тем, что цель «согласия и примирения» среди сограждан будет очень поражена.

И, кстати, почему снять гриф только с доперестроечной эпохи? После нее тоже есть чего почитать, а сразу по прочтении придушить друг друга в объятиях. Банальная мысль, зачем вообще некоторые документы «секретят» на определенное время в любой стране, вам не приходила в голову? Поразмышляйте на досуге.

Впрочем, все это – лишь преамбула, пролог, «красивая обертка». Вот оно, «десертное»: «Политико-правовая оценка преступлений тоталитаризма». Одним из вариантов «двойки» (оценки то бишь) может стать президентский указ с четким перечнем преступлений и указанием на недопустимость прославления сталинизма.

Совет предлагает и судебное разбирательство тоталитаризма. «Мы говорим даже не о преступлениях конкретных людей, – объясняет член совета Сергей Кривенко. – Надо оценить с правовой точки зрения весь блок нормативных документов: по коллективизации, по Катыни, по большому террору».

МудЁр совет! Мне лично не требуется чья-либо оценка, чтобы самостоятельно составить мнение о трагедии коллективизации. С Катынью, после столь скоропостижного российского покаяния, я не определился, а большой террор против большевистской «аристократии» полностью поддерживаю. Ягода правильно сказал перед расстрелом: «Видимо, Бог все-таки есть». Они жаждали крови, они ее проливали – они за нее получили.

Вон сколько плюрализма лишь в одной моей голове, а населения-то в России пока еще ого-го! И будет нам всем сразу одно большое примирение: пока одни станут осуждать, другие – хлопать (причем не в ладоши). Впрочем, тут есть мысль поинтереснее.

«Нужно понимать: остатки тоталитаризма существуют, и это мешает и тормозит модернизацию нашего общества», – не сомневается главный президентский совеТЧик Михаил Федотов.

А давайте сравним, например, Советский Союз с 1941 по 1961 гг. и Российскую Федерацию с 1991-го по 2011-й. Эти точки отсчета я привел как наиболее характерные, хотя фашистские танки под Москвой, конечно, несопоставимы с «пустыми прилавками». Кстати, куда в 1991 году делся Госрезерв? Ведь, если верить «реформаторам», страна была на пороге «голодной гибели и войны». Кстати, войны кого с кем? Тоже интересно, подождем «рассекречивания»...

Извините, отвлекся. Г-н Федотов, так когда было больше тоталитаризма, по Вашей логике? За какой отчетный период? Может, судя по развитию модернизации в СССР, именно Сталин был наипервейшим демократом? Или дело в чем-то еще?.. Вы осторожнее со словами – вляпаетесь в историю.

Между прочим, с «правовой оценкой тоталитаризма» тоже легко наступить не туда. Дело даже не в компенсациях, которые от России жаждут получить все, кто научился считать. Гораздо страшнее, когда начнется пересмотр Ялтинских, Потсдамских, а то и Нюрнбергских соглашений. Разве может тоталитарный (читай – преступный) режим являться субъектом международного права? Вот и признáют Нюрнберг «юридически ничтожным»... Невозможная перспектива? Я тоже, вплоть до августа 1991 года, не верил в распад СССР.

Были ли оправданны советские жертвы? Как ни парадоксально, с нашей современной (прагматично-циничной) точки зрения – да. Ведь это их наследство мы сейчас «прожираем». Мы пока еще ничего толком не создали, поломать успели, зато осуждать горазды. Неужели имеем право? И главное – как это нас всех помирит?

А хорошие памятники нужны всегда. Например, в Испании все павшие в гражданской войне «укрыты» одной надписью: «Каждый из них погиб за свое. Поймем и простим!».
=================================================================
Справка

Правозащитное общество «Мемориал» вновь предлагает создать памятный комплекс, посвященный жертвам сталинских репрессий, в районе канала «Москва – Волга». С подобной инициативой «мемориальцы» выступали еще в 2008 году, но тогда переговоры с московскими властями зашли в тупик. «Район канала «Москва – Волга» – самый большой советский лагерь 30-х годов прямо на территории Москвы», – сказал правозащитник Рогинский. Член правления Института современного развития Александр Аузан, в свою очередь, заявил, что президентский совет намерен рекомендовать исполнительной и законодательной власти России дать «политико-правовую оценку режима, который повлиял на сознание людей и на школьные учебники». «Дело не в Сталине», – отметил Аузан, подчеркнув также, что специфика тоталитаризма в России была такова, что «жертвы и палачи оказывались в довольно сложной комбинации».
KMnews


tatasoz-