что мы знаем о любви кроме того, что любят молча?
что это единственное, что сильнее смерти,
от неё получаются лучшие в мире строчки,
и рождаются самые красивые дети?

что мы знаем о любви кроме того, что она выворачивает наружу,
выводит на свет в самые темные времена,
это когда променяешь весь мир на:
«знаешь, ты очень нужен»
«веришь, ты мне очень нужна».

это смотреть друг на друга,
словно в мире никого кроме вас двоих,
это не знать сомнений, не допускать фальши.
это нечто интимней, чем перепих,
это когда вместо «моё» и «твоё» появляется «наше».

это больше, чем «я тебя хочу», «я к тебе привык»,
это когда ощущаешь себя наисчастливейшим идиотом.
что мы знаем об этой нашумевшей любви?
да и знаем ли мы о ней хоть что-то?

это то, на чем сходятся звёзды, замыкается круг,
это когда вы танцуете на улице, как в дурацком клипе,
это рухнуть в омут любимых рук,
не подозревая,
как оба чертовски влипли.

это когда выходишь на прокуренный балкон
смотреть, как снег одевает весь город в белый,
и ты стоишь, безумен, хмелён, влюблён,
и напрочь не знаешь,
что дальше делать.

мы толпа заядлых циников, опытных одиночек,
приходящих с работы в пустую квартиру под вечер.
а хотелось чтобы кто-нибудь нас среди холодной ночи
обнимал и к себе прижимал покрепче.

что мы знаем о любви кроме того,
что она живет в простых вещах,
от неё не выдумать противоядий,
не сыщешь антидот,

и вот стоишь ты спиной к человеку и говоришь: «прощай»,
думая:
обнимет
или
уйдёт ?


© Анна Захарова

Я хотела б вложить в эти строчки июльского солнца и насыпать в конверт крепких южных сортов табака… Почему над тобою горят не московские звезды, если все мое сердце в твоих загорелых руках..? Ты разделишь со мной это наисладчайшее чувство, - уходя насовсем, задрожать, обернувшись назад? Меня тянет к тебе, как когда-то сказал Заратустра…))) Впрочем, я не мудрец. Я лишь самый обычный солдат. И я слишком устала, прости меня, очень устала, человеческий мусор, больной, искалеченный хлам… Я тебе напишу все как есть, до конца и с начала. Только ты, не читая, все это отметишь как спам.


© Юта Кнабенгоф

когда-то мы все станем гораздо старше,
поймём: всё, что уходит от нас — попросту не наше.
перестанем скучать по тем, кто не скучает по нам,
не будем повторять их такие привычные имена.

мы поймём: честны только глаза, нет смысла в сотнях красивых слов,
нельзя врать тому, кто тебе искренне верит,
что бы мы ни сделали другому: добро ли, зло,
всегда всё вернётся в двойном размере.

мы заучим эту простую истину, как правило,
когда воспоминания покроются толщей пыли:
если все наши безумно нужные так легко нас оставили,
значит, на самом деле не очень то и любили.

мы поймём, что нельзя, не любя, ложиться в одну постель,
потому что под утро станет хуже в десятки раз,
нет смысла желать спокойной ночи тем,
кто прекрасно засыпает без нас.

мы поймем, что пока мы живы, ничего не бывает поздно,
проснемся однажды и все станет предельно ясно,
перестанем омрачать мыслью, что будет после,
момент, в котором мы абсолютно счастливы.

не бросим то, к чему так долго стремились, на полпути,
станем говорить только то, что реально имеет вес,
будем жить без попыток держать в своей жизни тех,
кому суждено уйти.

ведь быть счастливым без них
— это лучшая месть.

это плохая привычка — помнить тех, кто от нас ушёл,
из ничтожных проблем раздувать драмы.
знай, что все будет обязательно хорошо.
без утончений и временных рамок.

только постарайся не испытывать по кому-то дикую необходимость,
оставлять плохое во вчерашнем дне,

счастье всё это время было всегда внутри нас.

а мы так упорно ждали,
что оно к нам придёт извне.


© Анна Захарова

Я буду старушкой, а ты - старичком,
С седыми усами, таким бодрячком,
За ручку вдвоем по осенним тропинкам,
Сидеть на скамейках остывших в обнимку.
Я буду делиться с тобою теплом,
Ворчать, что ты дышишь не носом, а ртом,
Что я нам к перчаткам пришила резинки,
Что после прогулки просушим ботинки.

Я буду старушкой, а ты - старичком,
И мы сединою с тобою тряхнем,
Мы будем включать вечерами пластинки
И пить вкусный чай с пирожками с начинкой.
Мы будем листать наш семейный альбом,
Где ты был когда-то еще малышом,
И гладить ладонями старые снимки,
Тайком вытирая скупые слезинки.

Я буду старушкой, а ты - старичком,
Таким же останешься ты шутником!
И кот у нас будет пушистый Ефимка,
Весь рыжий, лишь белые лапки и спинка.
Лизать будет пальцы твои язычком,
За то, что те пахнут его молочком,
И спать между нами клубком в серединке,
Ведь мы будем рядышком спать по старинке.

Я буду старушкой, а ты - старичком,
И, как говорится, все будет пучком!


© Марина Бойкова

Твой любимый июнь
Догорает последним закатом.
Не тревожь медных струн,
Не смотри на пылающий запад.

Наш нелепый роман
Доживает последние сутки.
Ты же вспомнишь меня,
Как свою неудачную шутку,

Где-нибудь перед сном
Или после трех выпитых рюмок..?
Наш любимый июнь
Остывает моим поцелуем.


© Юта Кнабенгоф

«Не надо злиться, мой упрямый Кай, ведь это участь Снежной Королевы – там, за стеной, уже смеется Герда и, корчась, умирает наш февраль. Не надо плакать, с ней, назло всем льдам, тебе теплей, вас ждут цветы на крыше… Ты будешь вспоминать меня, мальчишка, по птицам в небе, песням и ветрам..? Прости меня за все, жестокий принц…»
И он, вздохнув, берет ее за плечи и тихо отвечает: «Буду. Вечно...».
Потом уходит к Герде. Навсегда.


© Юта Кнабенгоф

Я знаю, что это глупо, но я все ещё жду тебя. Жду знака, намека, звонка, письма или хотя бы тени, промелькнувшей в толпе. Я жду уже не умом, он понимает, насколько бессмысленны мои ожидания. Я жду сердцем. Оно отказывается верить в то, что ты никогда не вернёшься. И мне так больно от этой дилеммы, так тоскливо, что не могу ни с кем обсудить то, что гложет душу. Я жду тебя каждой клеточкой кожи, откуда-то мои клетки тебя помнят и знают твои. Я жду помимо моей воли и желания, просто жду. Это выше моих сил - перестать ждать тебя и забыть все то, что с тобой связано. Я бы посоветовала себе самой: «Не трать свою жизнь на ожидания того, кто давно счастлив без тебя». Но я прекрасно знаю, что этот совет будет моим сердцем не услышан.

«Советы самому себе»


© Алина Ермолаева

Ну как ты там, Мисс Чужое счастье,
Последний шанс, все-клади-на-кон?
Надеюсь, ты держишь в сумке пластырь,
На всякий случай, и цитрамон,
Будильник ставишь чуть-чуть пораньше,
На йогу ходишь по выходным.
Пообещай, что тот-самый-мальчик
С тобою станет совсем другим,
Живи с ним в желтой подводной лодке,
Не отвечай ни на чьи звонки...
Пусть время всех разведет по койкам
Без снов и всяческой чепухи.
Без чисток кармы и кукол вуду,
Без школ злословия и ушу,
Дай только срок - я о вас забуду.
О большем, впрочем, и не прошу.

Мне до сих пор и представить страшно,
Что поздним вечером декабря
Ты так же куришь в его рубашке,
Как раньше - я.


© Юта Кнабенгоф

Собаки лают, а ветер носит, дым поднимается без огня… У нас с тобою была лишь осень, и эта осень сильней меня. Иду навстречу чертям болотным, стелю солому, креплю мосты, ведь если сердце зовет кого-то, то им до старости не остыть. Зверье съедает, что Бог ни выдаст, апрельский полдень ползет ужом… На старой кухне теплеет примус, и небо пахнет грибным дождем.


© Юта Кнабенгоф

У меня для тебя плечо,
и рука - за нее держись.
Всё что было моим - не в счет,
у меня для тебя - вся жизнь.

У меня для тебя стихи,
и разрозненных пара слов,
может, вместе они плохи,
но они про мою любовь.

У меня для тебя ключи,
от замков, где мечты живут,
только чайник еще включить -
у меня для тебя уют.

У тебя для меня - нули,
километры и звонкий смех.
Почему так всегда, вот блин,
что влюбляемся мы не в тех.


© Штуша-Кутуша

почему ты смеёшься, а глаза остаются грустными?
почему ты не говоришь о том, что реально чувствуешь?
да, ты девочка славная и забавная,
только гордая,
а таких, как ты, у него полгорода.

можешь бестолковым лбом упираться в другие плечи,
можешь всю улицу погружать в свой несуразный смех,
курить в окно, целовать первого встречного,
все равно не забудешь того,
с кем хохотала громче всех.

вот тебе юность, проживай её, воспевай и празднуй.
смотри, как весна обступает город со всех сторон.
кто-то будет любить тебя странной,
сломанной,
бесцеремонной,
разной,
только это будет совсем не он.

погляди, как становится явью всё, что ранее казалось запредельным,
волшебство случается, если поверить в него всей душой.
за окном упрямо пахнет присутствием апреля,
а значит дальше всё будет хорошо.

сторонись бесполезных приступов ноющей ностальгии,
избегай пустых разговоров и ненужных встреч,
по настоящему больно делают только самые дорогие,
и ранят те,
кто должен был тебя беречь.

как бы ни тянуло на дно, устремляйся ввысь,
говори, даже если будут кричать: «что ты несёшь?»,
будет больно — обезоруживающе улыбнись,
как полагается девочкам,
которые в конце получают всё.

записывай строки, даже если они кажутся бредом,
живи так, как будто каждый день последний.
пробуй силы,
чувствуй, как солнце на открытых ладонях плавится,

вселенная не даёт того,
с чем ты не могла бы справиться.


© Анна Захарова

Ты не бойся – это не больно.
Скальпель нежно разрежет ткани,
Из аорты хлынет фонтаном
На рубашку алая кровь.
Ты не думай – это не страшно.
У хирурга ловкие пальцы,
Он движением осторожным
Из груди извлечет любовь.
Ты запомни – это не просто:
Душу хрупкую взяв в ладони,
Отсекать по кусочку память
И однажды все позабыть.
Ты узнаешь – не так уж сложно
Научиться не чуять боли.
Можно жить и с рубцом на сердце,
Пусть не долго, но все же – жить.


© Сергей Ольков

а боль… она у каждого своя,
что не даёт вздохнуть,
свои личные штормы и бездны ада,
у каждого свой уникальный путь,
порой сложный и беспощадный.

у каждого счастья есть месяцы в печали и темноте,
у каждой улыбки есть обратная сторона,
и других никогда не осудят лишь те,
кто прошел свою боль сполна.

у каждого в жизни своя тяжесть на плечах,
свой обрыв, внутренний тихий крик.
свой личный бой, о котором не кричат,
своя точка отсчета, где ломает изнутри.

у каждого в жизни с судьбой свои споры,
своя боль. не поддающаяся контролю,
у каждого есть такая история,
что заставила быть сильным не по своей воли.

у каждого свой смысл вставать с постели
и если увидишь тех, кто светло улыбается другим,
это те, чьи души не очерствели,
пройдя боль,
известную только им.





(с) Аня Захарова

и однажды они возвращаются к нам с небес,
как всегда улыбчивые, слегка уставшие с дороги,
рассказать, что им дошли наши звонки и смс,
те, кто теперь живет за пазухой у Бога,

к нам приходят те, кого нет дороже,
те, в чьих ресницах уснула вечность,
откроют занавески, дадут нам знак упавшей ложкой,
и крыльями обнимут наши плечи.

они иногда покидают чертоги рая,
отпросившись на минутку у небесного начальства,
они нас отдергивают от края,
отводят беды и посылают счастье.

они приходят и с собой приносят свет,
лучами солнца утром и прохладой ночью,
чтоб рассказать, что смерти нет,
(для тех, кто любит и любим так точно).

и вспомнив тех, кого с нами больше нет,
ты сотрёшь с фотографии толщу пыли,
там, наверху, они все так же улыбаются весне,
они её и здесь очень любили.






(с) Анна Захарова

ни правды не было ни лжи но каждый жил во имя друга
нам ветер с юга ворожил нам напевала нежно вьюга
а ты шептала: милый мой тебя нашла и потеряла
моя дорога путь прямой под звуки божьего хорала
и мне в награду пустота но нет не та где одиноко
где я пою тебя с листа где раздаю себя по строкам…

а я щадил тебя цедил как молоко любви отраву
а я сквозь стены проходил и всё твердил: имею право
но как и ты я понимал мой номинал того не стоит
я жизнь по крохам занимал менял святое на простое
прости наверное пора игра закончена но всё же
пускай счастливое вчера больное завтра подытожит…




© Ник Туманов

« Почти что семь. Бегу уже. Прости. Осталось мне полнеба подмести»
Ленка Воробей

Ну, чем тебя порадовать, мон шер?.. История – бездарное клише, ей свойственно безумие спирали. И ты не жди, что, выскочив за круг, облагородить сможешь свой досуг. И не такие сдуру помирали. Вот, взять меня – я рвал привычный тренд, я сочинил свой личный Неверленд, надеясь, что мой рай прочнее стали. Но нелюди ощерились: «да ну!», и мне назло придумали войну, и мой мирок до пыли раскатали. Из танка вылезая, командир, сказал: «кому зенит, кому надир, и что тебе урок, другим – наука.» Я выплыл. Не жилец и не мертвец, не зная, где начало, где конец, я стал пустым подобием бамбука…

Нет, я тебе не жалуюсь, мон анж, я просто поднимаюсь на этаж. Потом ещё. И выше, выше, выше! А там, глядишь, до неба пара строк. И к чёрту мне преподанный урок, когда меня уже мой ангел слышит. Давай и мне метлу. Не подведу. Натру до дыр полярную звезду. Обрызгаю рассолом огуречным. Ты не умрёшь. Я тоже не умру. Мы заметём словесную муру за край весны.
А миру быть, конечно!




© Ник Туманов

Это скоро пройдет,
Через час,через день,через год,
Может быть через тысячу лет.
Это скоро пройдет,
Все само заживет,
И покроются раны коростой.
Это скоро пройдет,
Надо только чуть-чуть потерпеть,
Надо просто терпеть..
Надо просто...

Надо только чуть-чуть потерпеть,
Станет пылью сухая трава,
Станут эхом чужие слова,
А зачем мне чужое?
Надо просто терпеть..
Зажигать по ночам фонари,
Дожидаясь -пока внутри,
Не заплещется море.


© Лидия Леготина

Я верю, все закончится, мой друг,
И млечный путь зажжется над землею,
А ты наверняка меня прикроешь,
Когда наступит наш последний круг.

Про проводам опять пойдут дожди,
И в сотый раз начнется все сначала.
Как будто я тебя не отпускала.
Ну а сейчас, конечно, ты иди.


© Юта Кнабенгоф

Лис устал ждать чужих никогда не взрослеющих принцев.
Он открыл магазин, там торгуют вином и корицей.
Лис читает стихи, он объездил, наверно, полмира…
И уже ничего, не зовет, не болит - отпустило.
Да, из всех горожан Лис, пожалуй, достойнейший житель.
C ним любая красотка мечтала бы жить – или выпить.
Наш Лис знает секрет, и поэтому самый везучий –
Его больше НИКТО, НИКОГДА, НИ ЗА ЧТО не приручит.


(с) Юта Кнабенгоф

Я помню.
Каждого.
Из тех, кто не сбылись.
Они идут дозором величаво
по кромке губ. Позволь спросить сначала...
Ты помнишь всех, кого теряла, Элоиз?
Куда ты прячешь их, когда они совсем
теряют яркость, как глаза старухи
на склоне лет? Мы держимся за руки
у края. За страницей двадцать семь
обрыв и бездна...
Я молю. Толкни меня!
Хочу лететь, раскинувшись как в детстве,
лежать на дне и слушать твое сердце.
И сожалеть, что дно не простыня.
Любовь не милосердна, но щедра.
Не соль, а пепел нам доносят волны,
чтоб замереть покорно и безмолвно,
коснувшись ног. Хотя еще вчера
нам все казалось громким...

Обернись!

Но, видимо, молчание сильнее
той истины, что нас не пожалеет.
Любить не больно.
Больно помнить, Элоиз.







© Велма

Жизнь — не про "когда-нибудь". Она проходит здесь и сейчас. Не ждите момента — живите.
И помогите родным поверить, что "сейчас" — это лучшее время.

Жила-была на свете Дверь.
Одета в чёрный дерматин как вестник смерти и потерь, она мечтала расцвести, поверить в счастье, полюбить, с петель сорваться и уйти…
Ей надоело вечно быть преградой на чужом пути...

Но годы шли.
Скрипела Дверь, свирепо клацала замком, глазком глядела, словно зверь на тех, кто был ей не знаком, слегка разбухла – годы всё ж…
Когда хозяин приходил, втыкая ключ, как в сердце нож, она из всех двериных сил сопротивлялась: «Не возьмёшь!», зажав замочный язычок в щели дверного косяка.
Хозяин бил её плечом, ругаясь матом, и пока пинал ногой, кричал: «Ну, всё! Достала рухлядь! Завтра в лом!»
Она же морщилась: «Осёл! Ты, верно, выжил из ума… Как без меня оставишь дом? Да я б давно ушла сама, но кто, коль я уйду, скажи, квартиру станет сторожить? А значит, в корне ты не прав, ко мне не чувствуя любви…» – и с каждым днём сварливый нрав, скрипя, старалась проявить.

Однажды в полдень мужики в зелёных робах, как Гринпис, другую Дверь за косяки держа, на лифте поднялись.
Недолго длилась канитель. Сказали ироды: «Ништяк!», и сняли старую с петель, ломами выдрали косяк…
На месте бабушки теперь стоит, металлом серебрясь, крутая новенькая Дверь.
Старушку ж, выставили в грязь, к помойным бакам прислонив…

Сбылась мечта сварливой скво – свобода! Только отчего так этот мир несправедлив? Ведь вот она – венец красы, и даже старый дерматин в слезинках утренней росы, невинной свежестью блестит…
А то, что ей немало лет, так ведь известно всем давно – чем старше, тем ценней вино, и для любви препятствий нет.

Конечно, проще бы рассказ закончить тем, как мальчик злой спёр зажигалку… вспыхнул газ и... Дверь осыпалась золой…

Но всё ж добрей бывает явь: и как-то утром «Жигули» старушку-ветреницу взяв, с собой на дачу увезли.
Хозяин новый, освежив, подкрасив, ласково шепнул: «Ну, что, подруга, будем жить? Давай, садись на петли, ну…»

С тех пор она живёт в любви, вишнёвый сад ей новый дом, с пригорка ей открылся вид на пруд, и поле за прудом, а у крыльца цветёт сирень…
И вот что важно – верь, не верь, но нараспашку целый день стоит незапертою Дверь.
С её наружной стороны убор, (не подыскать слова!) – над новым косяком дверным резной наличник в кружевах.
И петли больше не скрипят, а песню нежную поют, впуская бойких пацанят в просторный комнатный уют.

А в небе носятся стрижи…
к хозяйской кошке кот рябой пришёл мурлыкать…

Это – жизнь!

И сотни раз: всё – жизнь!

Всё жизнь!

И нескончаема любовь!..





© Ник Туманов

В далёкой юности шальной
Казалось: времени навалом
И будет мир для нас с тобой

Любви и радости началом,
А в окончании пути –
Уютным и родным причалом.

И было так легко найти
Для счастья повод ежечасно!
Событий рой, как конфетти,

Порхал и жизнь была прекрасна!
Но, видно, для всего есть срок.
И нам не избежать соблазна

Однажды пропустить урок,
А после, завалив экзамен,
Стенать, что этот мир жесток.

Конец истории банален.
Ты жив, здоров, но ты не мой.
Лишь память долгими ночами

Дрожит серебряной струной.


© Людмила Богатырева

Никогда не плачь перед мужчиной, который больше тебя не любит. Он твои слезы не утрет, не утешит, и тебе станет ещё больнее. Лучше покажи ему свою улыбку, продемонстрируй, какой счастливой ты можешь быть без него. И пусть сначала это будет напоказ, потом сама не заметишь, как втянешься, и не только снаружи засияешь, как новенькая, но и внутри вся встряхнешься, выпрямишься и забудешь про того, кто разбил твое сердце. Так что слёзы прибереги, подруга, для того, кто никогда не останется равнодушным, видя их на твоем лице, и пусть это будут слёзы радости.

«Советы самому себе»


© Алина Ермолаева

Влечение женщины к мужчине и мужчины к женщине. Это еще называют "любовь". Тонкая материя, чувство, эмоция. Может возникнуть внезапно и так же внезапно исчезнуть. А может существовать десятилетия. Люди хотят научиться управлять этим состоянием у противоположного пола. И вот тут уже ошибка. Влечение не поддается сознательному управлению. Нельзя заставить себя полюбить волевым усилием. Влечение у девушки к тебе может исчезнуть так же внезапно как и появилось. Когда начинаешь отношения с любой девушкой помни об этом. Ее влечение к тебе может исчезнуть в любой момент. А может длиться очень долго. Делай все что ты считаешь правильным для сохранения ее влечения к тебе, но помни - оно может исчезнуть несмотря на все твои усилия.




(с)