я знаю сотню твоих имён на всех языках земли,
в кого ты будешь (и был) влюблён, о ком голова болит,
я знаю наперечет рубцы на узкой твоей спине
и что ты лучшая из вакцин из всех, что подходят мне

ты так же знаешь меня насквозь, навыворот, на просвет:
и тихий смех, и взрывную злость, и шёпот мой нараспев,
и самый жгучий, грызущий страх приходишь ко мне забыть,
чтоб слушать сказки далеких стран и прятаться от судьбы.

мы совпадаем до мелочей: вот родинки и рубцы,
до абсолюта – ничья/ничей – сиамские близнецы.
и в это сходство мы влюблены до солнечных брызг внутри:
одни и те же мы видим сны, сердец совпадает ритм.

с другими мы говорим не в такт, с другими не делим вздох,
и абсолютная пустота внутри нас свила гнездо.
она пробила нас как игла, оставила в темноте.
ничейность смотрит из наших глаз,
из наших непрочных тел.

и это дикое ни-че-го сплело нас в один клубок.
мы будем рядом из года в год, друг другу и царь, и бог.
пусть разрывает весь мир война, нас этот не тронет вид.

ведь пустота породнила нас
гораздо сильней любви.

Джезебел Морган