В июне я написала пост "Подлинность окружения", который обещала периодически иллюстрировать. Уродовать центр города можно в разных масштабах и с разной степенью урона - эту трубу из Александровского сада убрать несложно, но маячит она там уже долгие годы...

Ещё одна уродливая стекляшка-новодел, "украшающая" Петроградку. Угол Большой Зеленина и Малого.

Из серии снимков "Подлинность окружения"

Дом Вяземского - это голубенький справа на верхнем снимке. Кирпичное здание, находящееся во дворе по пер.Вяземского, 5, отождествить сходу не могу. А сзади выглядывает современный элитный жилой новострой на Каменноостровском.

Город меняется на глазах. Весной, когда начинаешь вылезать чуть дальше своего дома, кажется, что попадаешь в совершенно другой город, ведь стиль города неразрывно связан с его духом, который, боюсь, безвозвратно потерян. Особенно это касается дореволюционных зданий, таких как дом Вяземского:



Или Императорская Николаевская детская больница:



Но даже сталинский неоклассицизм выглядит безобразно на фоне бетонной коробки. ВМА со стороны Ушаковского моста:

Руки бы поотрывать тем градоломателям и горепроектировщикам, что додумались возвести стеклодуру позади монастырского комплекса, убив напрочь архитектурный облик микрорайона и закрыв пространство, которое изначально подразумевалось свободным.

Вот ещё одна фотография из цикла "Подлинность окружения". Монастырь на Карповке обнесли с разных сторон уродливыми конструкциями, которые напрочь убивают атмосферу микрорайона. На переднем фоне - недостроенная и заброшенная гостиница "Северная корона", которая так и не приняла ни одного постояльца. Пишут, что к концу года её, возможно, снесут. Страшно представить, что возведут взамен.

«Около харчевен в нижних этажах, на грязных и вонючих дворах домов Сенной площади, а наиболее у распивочных толпилось много разного и всякого сорта промышленников и лохмотников. Раскольников преимущественно любил эти места, равно как и все близлежащие переулки, когда выходил без цели на улицу. Тут лохмотья его не обращали на себя ничьего высокомерного внимания, и можно было ходить в каком угодно виде, никого не скандализируя... Он и прежде часто проходил по этим коротеньким переулкам, делающим колено и ведущим к площади в Садовую. В последнее время его даже тянуло шляться по всем этим местам, когда тошно становилось, „чтоб еще тошнее было..."». (с) сами знаете, кто



В этих кварталах, один из которых был известен под названием "Вяземская лавра", были ночлежки, притоны и квартиры, где сдавались "углы". Здесь обитали уличные музыканты, шарманщики, нищие, преступный мир города, пока полиция не прикрыла этот малинник. Место, конечно, страшное, но самое что ни на есть питерское. Кто не бродил осенними дождливыми вечерами по этим улицам, тот Питера не знает.

У нас несколько раз брались за реконструкцию Сенной, и хотя, помнится, Матвиенко обещала, что ей будет возвращён исторический облик, площадь уходит от него всё дальше и дальше. И, как грибы, растут вокруг живописных развалин, которые никто восстанавливать и приводить в божеский вид, похоже, не собирается, вот такие строения:



Если вы вдруг не поняли, то это то же самое место, только без приближения. Боюсь, что эти новодельные переулки, любить попросту невозможно. И вряд ли кого потянет по ним просто так побродить.

Подлинность окружения - тот термин, который современные питерские градостроители ни во что не ставят.

Какие три совершенно разных, взаимоисключающих вида, можно лицезреть с одной лишь стороны Троицкого моста:



Смольный собор



Летний сад



Стекляшки

Башня во дворе дома 11 на улице Куйбышева (угловой с Мичуринской). Выглядит, конечно, это сооружение более, чем странно, посреди зданий 19 века, построенных в стиле эклектики и модерна. Ну, хотя бы во дворе, и с улицы не особо торчит...

Лет 5 назад писали, что Водоканалу собираются передать для восстановления десятки небольших фонтанов, и среди них водомёт дома Танского на Куйбышева, 21. Заглянула этим летом, как обстоят дела. А обстоят они вот так:





Ну, законсервировали в жестяной саркофаг. Теоретически шанс есть...

Возвращаясь к теме подлинности окружения. Питер наводнили стекляшки, которые убивают не только его дух, но и индивидуальность. Вот одна из этих - жилой комплекс "Аврора" на Пироговской набережной - рядом с Общиной св.Георгия. Ощущение, что архитекторы пытались стилизовать это безобразие под здание 19-го века. А толку? Сейчас этот проект, победивший в своё время в архитектурном конкурсе, признаётся очередной градостроительной ошибкой.

Говорят, мадам Матвиенко выдвинули на соискание звания "Почётный гражданин Санкт-Петербурга". Конечно, этой... ммммм, даме его дадут, кто б сомневался. Обычных питерцев никто не спросит. А ведь только их волнует, во что превратился город во времена правления губернатора в юбке. Вот одно из архитектурных преступлений того времени:



Стеклодура, построенная на месте, где должно было располагаться двухэтажное здание Владимирского городского училища. КГИОП, кстати, потребовал воссоздать именно его фасад. Был разработан проект. Сначала казалось, что, действительно, возводят двухэтажное здание. Но оно разрослось вширь и ввысь. И получилось то, что получилось. Здание соседствует с доходным домом фон Бессера. И находится аккурат против собора Владимирской иконы Божией Матери. Представляете, какая перспектива теперь у Владимирской площади? Огромное спасибо будущему "почётному гражданину".

По поводу современных построек я, как правило, брюзжу - Петроградская сторона вся изуродована стекляшками, да и не только она. Дом на улице Льва Толстого, 9 - редкое исключение. Здание, имхо, удачно вписалось в общий архитектурный фон. Стекла бы поменьше, конечно, но не всё коту масленница...





фото кликабельны

Если бы Санкт-Петербург можно было сопоставить с чем-то в поэтическом жанре, то это было бы что-то из самых добрых и нежных стихов Пушкина. А теперь представьте, что какой-нибудь современный редактор, из продвинутых, комплексами не страдающий, решит поправить пушкинский стих. И не просто поправить, а вставить в него произвольные слова. И не какие-нибудь, а матерные:

Я помню, йух, чудное мгновенье,
Передо мной, бл@дь, явилась ты...

А что, вполне по-современному звучит, вы не находите? Правильно, и я не нахожу. Это звучит не современно, это звучит кошмарно.

Вот такой йух Газпром решил вставить Санкт-Петербургу. И вставил в районе Лахты, большое за это, просто агромадное, спасибо предыдущему губернатору, да и нынешнему заодно. Появился у нас в городе здоровенный такой эротический символ, лингам - как раз у залива, чтоб самые тупые поняли - это аналогия мужского и женского начал. А народ не тупой, народ сообразил, народ прозвал эту мерзость "кукурузиной"...

Я несколько лет не могла выбраться в центр, болела, но как только закончились мои операционные дела и я немного пришла в себя после них, я, конечно же, стала ездить в центр - потому что в Питере любоваться красотой - это как воздухом дышать. И вот тут выяснилось, что та башня, та чудовищная мордорская Барад-Дура, которую хотели возвести на Охте, но горожане отбили эту атаку, её начали строить в Лахте. Как-то все вздохнули свободней, когда поняли, что эта дрянь не будет совсем близко к центру и расслабились. А Газпром не будь дурак - увеличил нехило метраж в высоту и убаюкал жителей обещаниями, что из центра эту гадость видно не будет. Вот так эти сволочи нас всех поимели. И теперь в Петербурге в самом центре и на окраинах виднеется этот стремительно строящийся лингам, который будет ещё на сто метров выше, чем сейчас. Вы помните, что я говорила про стих Пушкина, вот то-то и оно. И когда я приезжаю в центр и вижу это безобразие с самых разных точек, я уже не впитываю красоту, я тихо и бессильно матерюсь. И настроение портится до конца недели. И знаете, о чём я теперь мечтаю? Не скажу, догадывайтесь сами, но об этом же мечтает добрая часть горожан. Правда-правда, сама слышала сколько раз.

Я старая тётка, поэтому скажу по-бабски то, что думаю: только абсолютно незрелые идиоты меряются пиписьками. Продемонстрировать всей Европе, что у России самый большой лингам - ума не надо, так же, как и убить неповторимую, уникальную атмосферу Петербурга. Именно она важна, а не сотни музеев, даже и вместе взятые. Мерзавцы изнасиловали мой любимый город, и моя внучка, которой всего четыре месяца никогда уже не окунётся в эту атмосферу - теперь, с появлением этого истукана, это невозможно. За последние десятилетия у нас появилось много зданий, которые, увидь их Пушкин или Достоевский, решили бы, что им снится кошмарный сон. Но это - хуже всех их. Я очень надеюсь, что наихудшие пожелания, перемноженные на число горожан, мордорцам и всем причастным к созданию Барад-дуры, исполнятся, и за сотворённую мерзость воздастся...

Для справки: высота Вавилонской башни была 91 метр, планируемая высота кукурузины Газпрома - 462 м.


Фаллос Газпрома в Лахте


вид с моря


вид из Петергофа


вид с Суворовской площади


вид с Дворцовой набережной




Мордорская башня Барад-Дур растёт. Фродо, где ты???

Поговаривают (не знаю, правда ли), в Петербурге наконец приняли долгожданный закон, по которому с улиц будут убираться провода. К концу 2018-го Невский избавится от трети своих проводов. Может, и другим улицам в центре повезёт, а то ведь замучаешься в фотошопе стирать... На снимке - Гороховая со стороны Малой Морской.

Здание завода Лангензипена в начале Каменноостровского проспекта на фоне современной стекляшки




Тот же снимок с увеличением

Фото: © Оксана Аболина

Фото: © Оксана Аболина

Я в прошлые годы не раз писала про это кошмарное здание, ради которого снесли целый квартал "не имеющих исторического значения" домов на Карповке (хотя среди снесённых зданий были дома 19 века, а также знаменитые карповские бани, которые посещали, как говорят, Николай II и Распутин):

В гардеробе висели "охотники на привале",
Очередь расползалась часа на четыре.
Женщины эмалированные тазы прижимали
К животам, и становились шире.

Рыжие, русалочьи хвосты мочалок,
Анекдоты полупохабные про Арона.
А ведь это только змеящееся начало
Несостоявшегося замысла фараона.

Время желеобразно. Период спячки
И господства ВКП (б) истории краткой.
Лохматые, мятые "Севера" пачки,
А рядом - кремлевской аристократкой

Торчит коробка "герцеговины".
Сказка тысячи и одной ночи
Опускается на горы, поля, равнины,
Шехерезада заглядывает в очи

И протягивает всем одну тянучку.
О, желающих вымыться миллионы!
Мальчика держит отец за ручку,
На обшлагах золотые горят шевроны.

Кителя, пиджаки, гимнастерки, робы,
Как и прочие противоречья, сняты.
Равенство самой высокой пробы
В стенах карповского сената:

Равенство абсолютно голых.
Вот они, дети пунцового рая
Плещут на раскаленный молох
Воду, жар еще поддавая.

Лев Дановский

Однако, стоит вкратце напомнить историю этого здания. Строить отель начали ещё в советское время - в 1988 году, рядом со Свято-Иоанновским монастырём (основанным Иоанном Кронштадтским и названным в честь Иоанна Рыльского). Задумана была трёхзвёздочная гостиница (а впоследствии губу раздули до пяти звёзд). Но зданию не везло с владельцами и подрядчиками - они то и дело менялись, и отель переходил из рук в руки. Однако, его всё-таки сумели построить, практически оставалось только отделать, уже даже наняли, обучили и сертифицировали персонал. Появились снимки интерьеров. В общем, по окончании многострадальной стройки отелю предстояло занять достойное место в петербургском турбизнесе. Но не тут-то было. А дальше случилась, как утверждают, трагическая и зловещая история, которая придала зданию репутацию проклятого места и успела уже войти в мифологию Санкт-Петербурга.

В 1995 году, 2-го ноября (20 октября по старому стилю, а накануне, 19-го - день рождения Иоанна Кронштадтского и день перенесения мощей преподобного Иоанна Рыльского) руководство гостиницы собиралось провести презентацию пятилетней годовщины банка «Санкт-Петербург», тогдашнего владельца здания. Ждали мэра города Анатолия Собчака и его жену Людмилу Нарусову. Долго ждали. Среди прочих томился в холле приглашённый на банкет митрополит Иоанн (Снычёв) - два года он не мог встретиться с Собчаком, чтобы обсудить с ним вопрос о возвращении епархии Александро-Невской лавры, и вот теперь такой шанс представился. Владыка оставил в машине зимнюю рясу, а в холле отеля было холодно и неуютно, дули сквозняки - строили его турки и не сумели (или не успели) приспособить к петербургскому климату.

"Очень неуютно было, холодно и тревожно. И не только Владыке, но и осталь­ным.

- Мы здесь совсем чужие, - сказал, глядя на собрав­шихся банкиров, протоиерей Павел Красноцветов.
- Всё демократическое общество здесь... - откликну­лись ему.

Отвлекся от разговора о налогах и Владыка.

- Слово-то какое - демократия... Начинается с демо... - сказал он, потом, помолчав, добавил. - Если у власти будут такие, как Собчак, России будет совсем плохо. Эти люди - с двойным дном.

Он произнес эти слова вслух, но как бы обращаясь к самому себе. В последние убегающие минуты жизни по­вторил мысль, которую неоднократно высказывал в пос­ледние годы:

«Церковь не может... делать вид, что не замечает того шабаша, который устроили на Руси христоненавистники, растлители и сатанисты разных мастей»."

"В начале девятого - Собчака все еще не было - офи­цианты принялись разносить соки. Владыка благословил желающих выпить. Самому Владыке стакан принесли от­дельно. Он отпил глоток и отставил стакан. Сок был ле­дяным. Теперь уже все увидели, как замёрз Владыка. И снова келейник Петр предложил принести из машины зимнюю рясу, но снова Владыка отказался".

Наконец, появился Собчак со своей женой, Людмилой Нарусовой. Она попросила у митрополита благословения. Он поднял руку и, как говорят, окружающим показалось, что он что-то увидел, глядя прямо сквозь Собчаков. Глаза его были широко открыты, в них застыл ужас. Пальцы его разжались, и он начал оседать на пол. "Собчаки, взвизгнув, отскочили".

Вызванная по каналам Собчака "скорая" ехала 15 минут, а когда прибыла, оказалась без нужных лекарств. Следующая - специализированная "скорая" - добиралась ещё 40 минут. Владыка её приезда уже не дождался.

Мытарства гостиницы на этом не закончились. Сколько ни мухлевали, сколько ни оформляли бумаг в последующие годы - она так и осталась почти готовым к использованию "недостроем", поначалу практически требовалось только произвести отделку, но бесхозное здание начало разрушаться. И вот теперь - спустя 30 с лишним лет с начала строительства - её сносят.
















ещё фото

Вообще столько мест в городе, где этот газпромов (неприличное слово) вылезает, что просто невозможно. Вызывает физическое отвращение, особенно когда неожиданно возникает из-за домов или деревьев.

Фото: © Оксана Аболина

1. Дальше берегом проехать не удалось, пришлось взбираться на каменную насыпь.


2. С другой стороны - ступеньки к набережной, где могут ходить белые люди. С запертой калиткой, разумеется.


3. Сваи рядом с берегом.


4. ЗСД


5. Яхтенный мост


6. Питерлэнд


7. Аборигены отдыхают


8. Футуристический ландшафт

1.


2.


Старые снимки 2017-го. Хотела отразить, насколько неуместны здания-стекляшки на фоне культовых зданий. Помимо того, что из-за этого стеклянного центра сам монастырь перестал быть архитектурной доминантой района, так ещё и вот как выглядит на его фоне самое маленькое строение монастыря - часовня.

Экскьюз ми, что провода не убрала. На смазанном фоне листвы дело тяжкое - две штуки подтёрла, намучилась, убила час, и решила оставить, как есть.

На 3-м снимке здание для научных исследований Больницы Общины сестёр милосердия св. Георгия Российского общества Красного Креста на Пироговской набережной (арх. Балинский, эклектика, 1889-1892). Сзади него возвышается современный жилой комплекс "Аврора", строительство которого не удалось запретить, но который был впоследствии признан градостроительной ошибкой.



1.


2.


3.


4.


5.


6.


7.