Николай Караченцов, "Авось!"
Издательство "Вагриус", 2006.

От издателя: "...Николай Петрович Караченцов рассказывает в своей книге об учителях, друзьях и коллегах, о людях, с которыми сводит его жизнь, о семье. Но главная тема размышлений актера - тема творчества...
...Работа над книгой была прервана 28 февраля 2005 года. Караченцов попал в автокатастрофу, после которой он долгие месяцы возвращался к жизни. И он вернулся! Благодаря своей жене, актрисе Людмиле Поргиной, благодаря врачам, детям, друзьям. В заключительной главе книги Людмила Поргина рассказывает, как они сражались за Караченцова. "Мы выстояли!" - пишет она."

Не знаю, как можно рассказать о своих впечатлениях без неизбежной патетики? Простите меня за это? Потому что без восторгов не могу, но все они исключительно по делу (необходимое примечание - речь идет только о тех главах, которые написаны с участием самого Николая Петровича. О последней главе - как- нибудь потом) благодарностям нет числа, едва закрыв - хочется снова перечитать если не все, то некоторые главы - точно.
Две части (книги). Одна Жизнь. Человек. Актер от Бога. И его Книга, которая осталась недописанной и это правильно. Жизнь продолжается и Николаю Петровичу еще о многом надо рассказать своим зрителям. Которые любят, помнят и ждут.

Это не мемуары. Скорее "записки на манжетах", как говорит сам Николай Петрович в авторском предисловии. Все на бегу, под стук колес поездов, шум репетиций, съемок и записей на телевидении и радио. Это интервью после тенниса, разговоры во время прогулок по Парижу и Нью-Йорку, Праге и Питеру.
Мама. Учителя. Друзья. Партнеры. Режиссеры. Коллеги. Семья. Зрители. И над всем этим - незабываемый и такой узнаваемых голос Николая Петровича. Книга замечательная, она живая, читаю - и звучит голос Караченцова, он рассказывает обо всем сам, вспоминая далекое детство и репетиции "Шута" и "Юноны", перескакивая с одного на другое, избегая всяческих схем, принятых в мемуарном жанре. Все стремительно, все в движении, ни минуты передышки: Николай Петрович всегда был таким на сцене, он и книге подарил свою энергию и бешенный ритм. Увлекает с первой страницы, оторваться невозможно, с каждой прочитанной главой все интереснее, сюжета как такового нет, просто живешь вместе с ним, его героями, жизнью и работой.
Поразительная душевная щедрость: с 7 по 365 страницы - это собственно сам Караченцов и ни одного "фи" ни о ком! Бытует расхожее мнение, что "театр - это террариум единомышленников". Так вот, Николай Петрович не позволил себе ни единого плохого слова, да что там говорить - ни намека, ни шепотка - поразительное качество в наше время. Хотя понятно, что его путь не был усыпан розами, всякое бывало, зависть - это неизбежно, но вот он сумел подняться выше всех обид, сведения счетов и выплескивания недовольства.
"Звезда и смерть Хоакина Мурьетты", "Тиль", "Старший сын", "Человек с бульвара Капуцинов", "Шут Балакирев", "Сорри" и, конечно, над всеми этими работами, немеркнущей звездой - ""Юнона" и "Авось"", граф Резанов.
Если честно, то я плакала, когда читала главы, посвященные "Юноне", поверите? По-другому там невозможно. Я знаю, что категорична, но для меня нет и не может быть другого Резанова. Он - один, единственный. Николай Петрович. Караченцов.

Эпилога не будет, потому что книга не закончена, жизнь продолжается и можно поставить лишь многоточие, веря, что все еще впереди. Я не раз вернусь к "Авось!", а сейчас давайте просто послушаем самого Николая Петровича, Вы не против? Это ведь так просто - представить себе его голос. Вот, слышите, он рассказывает о встрече с группой французских актеров после спектакля "Юноны", который специально играли для французских коллег во время знаменитых парижских гастролей:

"... спрашивает:
-А вы так каждый день играете?
Я не понял, переспросил:
-Что вы имеете в виду?
-Ну, так кишки рвете на сцене? Или только на спектакле для артистов? Бот мы пришли - вы и даете? Не конкретно вы - вся труппа. Даже парень, у которого нет ни одной реплики, он выскакивает с толпой матросов, и тот себя разрывает. Так невозможно работать.
Я никак не могу понять:
-Что значит каждый день? Что значит для вас специально? Мы всегда так играем.
Им бы знать, как играется, когда еще и Захаров в кулисах стоит, упаси господь. Я объясняю, что сегодня в принципе слабовато получилось.
Он долго смотрит на меня и говорит:
-Да, так только русские могут.
Я не хвалюсь спектаклем ""Юнона" и "Авось"", ни самим собой, ни нашей поездкой. Я не занимаюсь рекламой, "Ленком" в моей рекламе не нуждается, но действительно, наверное, только наши могут так рвать жилы, потому, что есть корни, есть великие и светлые начинания. Сегодня, когда принято плевать на все, на чем стоим, смешивать с дерьмом все, чем дышим, недурно было бы помнить и знать, что нам есть, чем гордиться в самых разных областях, в том числе, как ни странно, и в моей профессии".