«Но я храню твоё объятье...»

Вторник, 22 Января 2019 г. 20:44 + в цитатник

Репортаж с вечера памяти Давида Аврутова

В субботу 19 января прошёл вечер памяти моего Давида в областной научной библиотеке.

Это был первый вечер в жизни за 25 лет, что я проводила одна, без него.

Мы были вместе 35 лет. Это были 35 лет счастья.

Не 100 часов счастья, как у Вероники Тушновой, а 35 лет. Я сама себе завидовала.

Последние 5 лет он тяжело болел, но всё равно это было счастье, потому что он был рядом, потому что была надежда. Но за всё хорошее в жизни приходится расплачиваться.
Меня всегда очень трогали строки Тютчева из денисьевского цикла, которые я не раз читала на вечерах:

Всё темней, темнее над землёю.
Улетел последний отблеск дня.
Вот тот мир, где жили мы с тобою.
Друг мой милый, видишь ли меня?

Завтра день молитвы и печали.
Завтра память рокового дня.
Ангел мой, где б души ни витали,
ангел мой, ты видишь ли меня?..

Теперь они и про меня тоже... Я верю, знаю, что он видит. Я это чувствую. Я получаю от него весточки, знаки. Я разговариваю с его портретом на стене. Я продолжаю писать ему стихи. И этот вечер я проводила скорее для него, чем для себя и для собравшихся двух сотен людей.

Я назвала этот вечер строчкой из своего стихотворения «Но я храню твоё объятье», написанного уже незадолго до конца:

Вот долгожданный снег пришёл,
летит светло под небесами.
А ты от мира отрешён,
глядишь нездешними глазами.

С такой тоскою вековой...
В мои стихи теплей оденься.
Там в поднебесье никого,
не бойся, я с тобою, здесь я.

Как беззащитное дитя
укрыв, у ног твоих застыну.
Теперь мы вместе не шутя,
теперь ты братом стал и сыном.

И всё обыденнее день,
слова всё проще и беднее.
Но расстоянье — это тень,
чем ближе лица — тем виднее.

Пусть канет многое во тьму,
но я храню твоё объятье,
и никому, и ничему
не дам вовек его изъять я…

Без Давида не было бы всех наших лекций и вечеров, во всяком случае в таком масштабе и качестве, проводившихся в разных культурных центрах города с 1986 года, и моя жизнь без него не была бы такой яркой, интересной и плодотворной.
У меня всё время было чувство, что он мне там сверху помогает - так всё в этот вечер было сказочно хорошо. Зал был полон, хотя и не впритык, как всегда у нас раньше, но человек 200 было, несмотря на погоду и многолетний перерыв.

Вечер шёл два часа с лишним, но никто не ушёл, все сидели потрясённые, погружённые в себя, в свои раздумья и переживания…

У многих на глазах были слёзы.

Были родственники Давида.

Встречались совсем молодые лица, которым, казалось бы, должна быть ещё не близка эта тема — смерти и памяти.

Это композитор Володя Орлов, которого мы с Давидом знали ещё 17-летним студентом (он тогда написал музыкальный цикл «Чужая душа» на мои стихи, часто звучавший в консерватории), а теперь он художественный руководитель Театра новой музыки, кандидат искусствоведения, лауреат многих международных конкурсов музыкантов и композиторов.

Пришли слушатели, ходившие на наши вечера ещё с 1988 года, когда мы проводили их в салоне «Вдохновение» на проспекте Кирова

Пришёл художник Коля Храпун, рисовавший в те годы афиши к нашим вечерам, сделавший обложку к моему второму сборнику 1994 года.

Фотографии не передают до конца всей атмосферы вечера, необыкновенно тёплой и просветлённой. Люди плакали, а я счастливо улыбалась: я сделала это, рассказала историю его судьбы и нашей с ним жизни на одном дыхании и на том уровне, на каком это всегда было при нём, мне удалось показать масштаб его личности и таланта (были видео и аудиозаписи его выступлений).

Потом мне говорили, что это был настоящий гимн любви и плач Ярославны.
Был момент, когда я взмахнула рукой и опрокинула бокал с водой, она залила стол и мой текст, который теперь был словно залит слезами, а мне вспомнилось цветаевское:

Раз! — опрокинула стакан!
И всё что жаждало пролиться —
Вся соль из глаз, вся кровь из ран —
Со скатерти — на половицы.
И — гроба нет! Разлуки — нет!
Стол расколдован, дом разбужен.
Как смерть — на свадебный обед,
Я — жизнь, пришедшая на ужин...

Поразительно, что я в этот момент как раз говорила о Цветаевой, о том, как она сетовала: "Все восхваляли - розового платья никто не подарил!", а мне Давид как раз подарил такое розовое платье, и я писала тогда:

Розовое платье на морском закате,
как его беспечно ветер развевал.
Розовые клипсы, розовая скатерть,
вечер был прозрачен, ветренен и ал.

А потом попали мы в бурлящий ливень,
убегали вместе от гремящих гроз.
О прости, Марина, что была счастливей,
что была любимей, в платье цвета роз.

Волны били в берег и ласкали ноги,
облеплял колени мокрый крепдешин.
Мы с тобой как дети прятались в берлоге
и объятьем жарким ты меня сушил.

Как бы зло ни выли бешеные вьюги,
как бы ни страдала от людских горилл,
но всегда со мною, как на жарком юге
розовое платье ты мне подарил!

Что это как не знак от Марины? привет от неё? или месть за розовое платье, которого у неё не было?..
Я тогда обратилась ко всем мужчинам в зале: "Дарите своим любимым розовые платья! Это так прекрасно! Это так важно для них!".

После вечера меня окружили, и в прямом и в переносном смысле — окружили теплом и любовью. Фотографировались, задарили цветами и конфетами.

Одна женщина - сильно пожилая - подошла в конце вечера и сказала: "Теперь я точно знаю, что любовь существует!" Как говорится, лучше поздно, чем никогда. Один мужчина прислал стихи:

...Можно я помолчу рядом с Вами?
Вы читайте, читайте стихи...
О любимых такими словами -
что умолкнут и сгинут грехи!
Продолжайте... Любите и верьте,
И за гробом - любите опять!
Грешен я... и меня - пожалейте -
Кого некому больше обнять.

А я обнималась и целовалась в этот вечер со многими.

На вечер пришли несколько человек, кого я считала раньше своими врагами. Но всё казалось таким мелким и ничтожным по сравнению с жизнью и смертью. Все в этот день были простившими и прощёнными, все чувствовали себя родными друг другу. Я была счастлива.

Выкладываю фото со своим братом, с друзьями и слушателями:

Школьница Таня Дьяконова, что на последнем снимке, оказывается, выступала с моим стихотворением на конкурсе и заняла первое место, а её мама, что слева от неё, пригласила меня выступить в лицее математики и информатики, где преподаёт химию. «А разве там любят поэзию?» - удивилась я. Она ответила с жаром: «Очень!». Что ж, приду.

Спасибо большое всем, кто фотографировал: Александру Мустафину и Маргарите Фёдоровой:

Сергею и Людмиле Лебедянцевым:

Брату Стасу:

Видео, которое он снял, выложу позже.
Не расходились до восьми, домой отвезли друзья на машине, помогли донести цветы и подарки. Но и дома я не чувствовала, что одна - телефон беспрерывно звонил, почта пикала - мне слали фото и поздравления. А с портрета над диваном мне улыбался Давид: