Река на краю света.
Дом на краю реки.
Крайняя точка лета.
Август.
Конец строки

Владимир Мальчевский

Художник Сергей Тутунов

Еще не вечер, но прохладно
У незакрытого окна,
Еще не осень, но понятно,
Что приближается она.

Еще не вечер, но мерцает
В глубинах неба свет звезды,
Еще не осень, но мелькают
На ветках желтые листы.

Еще не вечер, но темнеет,
Еще не осень, но дожди…
Уже не любит, но жалеет
И говорит: «Не уходи!»

Еще не вечер, но прохладно
У незакрытого окна;
Еще не осень, но понятно,
Что приближается она…

Игорь Шаферан

Среди бесчисленных светил
Я вольно выбрал мир наш строгий
И в этом мире полюбил
Одни веселые дороги.

Когда внезапная тоска
Мне тайно в душу проберется,
Я вглядываюсь в облака,
Пока душа не улыбнется.

И если мне порою сон
О милой родине приснится,
Я непритворно удивлен,
Что сердце начинает биться.

Ведь это было так давно
И где-то там, за небесами,
Куда мне плыть — не все ль равно,
И под какими парусами?
(Николай Гумилёв)

Простодушными астрами
Декорируя розы,
Лето катится августом,
Словно поезд к откосу,

Чтоб обрушиться в будущем
Звёздным ливнем упругим
В листопады грядущие,
В белоснежные вьюги.

Снова холод пророчится
Среди летнего зноя...
До чего ж мне не хочется
Расставаться с тобою,

Моё лето, короткое,
Будто миг вдохновения.
Ну, куда ты торопишься?
Задержись на мгновение!

Придержи свою конницу
Дней горячих и спешных,
Пусть задумчиво клонится
Иван-чай поседевший,

Ещё столько намечено!
И, не ведая горя,
Смотрит в небо доверчиво
Синеокий цикорий.
Елена Дымарская

Ещё не скинуты зелёные одежды,
И день по-прежнему теплом согрет,
Но тихо тлеет горсточка надежды,
И осень вяжет шерстяной жакет.

Ещё ликует радостная ода,
Но подбирает осень рыжий тон,
Нетерпеливо топчется у входа
И репетирует лиричный вальс бостон.
Людмила Рубцова

И вот он, август! С песней за рекой,
С пожарами по купам, тряской ночью
И с расставанья тающей рукой,
С медвежьим мхом и ворожбой сорочьей.

И вот он, август, роется во тьме
Дубовыми дремучими когтями
И зазывает к птичьей кутерьме
Любимую с тяжелыми ноздрями,
С широкой бровью, крашенной в сурьме.

Он прячет в листья голову свою –
Оленью, бычью. И в просветах алых,
В крушеньи листьев, яблок и обвалах,
В ослепших звездах я его пою!
П. Васильев

Набирает рябина багровую горечь,
Оглушает кузнечиков струнная речь.
Август — это когда ты не просишь, не споришь,
Каждый солнечный луч начинаешь беречь...

И становится с каждой минутой яснее,
Что всё ближе и ближе седые дожди,
И что осень уже неизбежна, а с нею...
Август — время моё, не спеши, подожди !

Ирина Снегова

Чуть зацветёт иван-чай, –
С этого самого цвета –
Раннее лето, прощай,
Здравствуй, полдневное лето.

Липа в ночной полумгле
Светит густой позолотой,
Дышит — как будто в дупле
Скрыты горячие соты.

От перестоя трава
Никнет в сухом оперенье.
Как жестяная, мертва
Тёмная зелень сирени.

Где-то уже позади
День равноденствие славит.
И не впервые дожди
В тёплой листве шепелявят.

Не пропускай, отмечай
Снова и снова на свете
Лёгкую эту печаль,
Убыли-прибыли эти.

Все их приветствуй с утра
Или под вечер с устатку...
Здравствуй, любая пора,
И проходи по порядку.
А. Твардовский

Ностальгия - это значит
неизбывная тоска,
когда сердце горько плачет
от любого пустяка.

Ностальгия, как дорожка -
очень трепетная нить -
в то, что больше невозможно
ни вернуть, ни воскресить.

Что такое ностальгия?
Это боль и это крик,
и разлука с дорогими,
и со всем, к чему привык.

Ностальгия - это пламя,
не зальют его года,
это раненая память
об ушедших навсегда.

Голову сжимает обруч,
жизнь на медленном огне.
Ностальгия - это горечь
по потерянной стране.

По утраченному детству,
куда путь заказан вновь,
и не существует средства,
чтобы оживить любовь.

Ностальгия, как дорожка -
очень трепетная нить -
в то, что больше невозможно
ни вернуть, ни воскресить...

Эльдар Рязанов

Хочется легкого, светлого, нежного,
раннего, хрупкого и пустопорожнего,
и безрассудного, и безмятежного,
напрочь забытого и невозможного.

Хочется рухнуть в траву непомятую,
в небо уставить глаза завидущие
и окунуться в цветочные запахи,
и без конца обожать все живущее.

Хочется видеть изгиб и течение
синей реки средь курчавых кустарников,
впитывать кожею солнца свечение,
в воду, как в детстве, сигать без купальников.

Хочется милой наивной мелодии,
воздух глотать, словно ягоды спелые,
чтоб сумасбродно душа колобродила
и чтобы сердце неслось ошалелое.

Хочется встретиться с тем, что утрачено,
хоть на мгновенье упасть в это дальнее...
Только за все, что промчалось, заплачено,
и остается расплата прощальная.

Эльдар Рязанов

Июль. Исходят липы цветом.
У лета дел невпроворот.
С утра, разбуженный рассветом,
Пчелиный трудится народ.

Спешит. И в том его заслуга,
Судьбы великая страда.
И мёдом пахнет вся округа,
Деревья, воздух и вода.

Земли и неба мир раздольный,
Его насущные дела.
А липы, словно колокольни,
Гудят во все колокола.
(Михаил Дудин)

В одном мгновенье видеть вечность,
Огромный мир - в зерне песка,
В единой горсти - бесконечность
И небо - в чашечке цветка.

Уильям Блейк

Перевод: Самуил Маршак

Художник Анатолий Клименко

«Ах, если бы она была жива,
Я всё бы отдал за неё, всё бросил»
Слова, слова, слова, слова, слова.
Мы все их после смерти произносим.
И пишутся в раскаянье стихи,
Но в глубине души навеки будут с нами
Грехи, грехи, грехи, грехи, грехи,
Которые не искупить словами.

Валентин Гафт

Еще вчера, — как снимок дилетанта, —
Осенний день расплывчат был и слеп,
А нынче скрупулезно и детально
Его дорисовал внезапный снег.

Еще вчера проступки цвета сажи
И прегрешений серые мазки
Казались органичными в пейзаже
Чумазой и расхристанной Москвы.

А нынче смотрим в окна с изумленьем —
Весь мир присыпан белым на вершок!…
И кажется чернейшим преступленьем
Вчерашний незатейливый грешок.

Белым-бело!.. И в этом белом гимне
Приходит к нам, болезненно остра,
Необходимость тут же стать другими,
Уже совсем не теми, что вчера.

Как будто Бог, устав от наших каверз,
От слез и драк, от кляуз и нытья, —
Возвел отныне снег, крахмал и кафель
В разряд святых условий бытия.

И кончились бои, и дрязги стихли,
И тишина везде вошла в закон
Как результат большой воскресной стирки
Одежд, религий, судеб и знамен…

Леонид Филатов

Осень! Летит по дорогам
Осени вьюга и стон!
Каркает около стога
Стая озябших ворон.
Скользкой неровной тропою
В зарослях пасмурных ив
Лошадь идет с водопоя
Голову вниз опустив.
Мелкий, дремотный, без меры,
Словно из множества сит
Дождик знобящий и серый
Все моросит, моросит…
Жнивы, деревья и стены
В мокрых сетях полутьмы
Словно бы ждут перемены –
Чистой, веселой, зимы!

Николай Рубцов

Живых всё меньше в телефонной книжке,
Звенит в ушах смертельная коса,
Стучат всё чаще гробовые крышки,
Чужие отвечают голоса.
Но цифр этих я стирать не буду
И рамкой никогда не обведу.
Я всех найду, я всем звонить им буду,
Где б ни были они, в раю или в аду.
Пока трепались и беспечно жили —
Кончались денно-нощные витки.
Теперь о том, что недоговорили,
Звучат, как многоточия, гудки.

Валентин Гафт

О, как вы к женщинам жестоки
За их приверженность к грехам!
Но неужель не ясно вам,
Откуда женские пороки?

Из женщин - символ суеты
Не ваше ль делает искусство?
Но разбудив в них злые чувства,
Вы требуете доброты.

В ход средство пустите любое,
И ваше рвенье победит,
Но тут вы сделаете вид,
Что крепость вам сдалась без боя.

Вы собственных страстей своих
Пугаетесь, как свиста плети!
Вы сказки любите, как дети,
Как дети, вы боитесь их.

Нужна вам в женщине любимой,
Таков уж ваш мужской девиз,
Смесь восхитительной Таис
С Лукрецией непогрешимой.

Ваш нрав для вас - источник мук:
Как вам бывает неприятен
На зеркале вид грязных пятен
От ваших же нечистых рук!

И страсти и пренебреженья
Равно вы признаете власть:
Презренье вам внушает страсть,
А страсть внушает вам презренье.

Честь женщины вам не важна,
Вы мерите мужскою меркой:
Строга - зовёте лицемеркой
И ветреной - когда нежна.

И судите напропалую
Нас всех за всякую вину:
За бессердечие - одну,
За легкомыслие - другую.

Но где же та, что вас пленит,
Затеяв с вами бой по праву,
Коль вам суровость не по нраву
И легкомыслие претит?

Меж вашей пылкостью и скукой
Лишь та уверенно пройдет,
В ком нет любви! Но есть расчёт
В союзе с Евиной наукой.

А тем, кто любит вас, увы,
Любовь всегда ломает крылья...
Над их душой свершив насилье,
От них прощенья ждете вы.

Но кто достойней осужденья
В бесплодно-горестной борьбе:
Та, что доверилась мольбе,
Иль тот, кто расточал моленья?

И кто познает горший стыд,
Пусть даже оба виноваты:
Та, что грешит и ждет расплаты,
Иль тот, кто платит и грешит?

Так не ищите оправданья
Своей вины в устах молвы:
Такими сделали нас вы -
Любите ж рук своих созданье!

Коль мните вы, что ни одна
Не устоит пред вашим взором,
Зачем клеймите ту позором
Что в вас без меры влюблена?

И пусть в союзе с вами плоть,
Тщета мирская, силы ада -
В самой любви для вас преграда.
И вам любви не побороть.

Хуана Инес де ла Крус
(1651-1695)

(перевод Павла Антокольского)

НАДЕЖДА! ПОЗОЛОЧЕННЫЙ ОБМАН!..

Надежда! Позолоченный обман!
Отрада нашего существованья,
неясный сон в зеленом одеянье,
неистовых мечтаний ураган!

В живых вливая пагубный дурман,
ты пробуждаешь в немощи желанье,
несчастным ты даруешь обещанье,
а тем, кто счастлив, - счастья талисман.

Все ловят тень твою, алкая света,
и всем в зеленых видится очках
мир, разукрашенный воображеньем...

Моя ж душа лишь разумом согрета,
и я свои глаза держу в руках,
испытывая взгляд прикосновеньем.


ФИЛИП СИДНИ

СОНЕТ 2 (пер. В. Рогова)

Не наобум, не сразу Купидон
Меня неизлечимо поразил:
Он знал, что можно зря не тратить сил
И все равно я буду покорен.

Увидел я; увлекся, не влюблен;
Но бог коварный раздувал мой пыл,
И наконец уверенно сломил
Слабеющее сопротивленье он.

Когда же нет свободы и следа,
Как московит, рожденный под ярмом,
Я все твержу, что рабство - не беда,

И скудным, мне оставшимся умом
Себе внушаю, что всему я рад,
С восторгом приукрашивая ад.


СОНЕТ 6 (пер. А. Ревича)

В беседах с Музами влюбленные твердят
О зыбкости надежд, о страхах постоянных,
О том, что райский свет мучительней, чем ад
О бурях, о кострах, о гибели, о ранах.

Поют Юпитера в его обличьях странных:
То лебедь он, то бык, то ливень-златопад.
Порой рядится принц в пастушеский наряд,
Свирелью тешится в лесах и на полянах.

Иной в своих стихах на жалобы не скуп,
И вздохами слова с его слетают губ,
И слезы льет перо, и лист бледнеет белый.

Я тоже так бы мог, как эти господа,
Но вся душа моя распахнута, когда
Дрожащим голосом я молвлю имя Стеллы.


СОНЕТ 7 (пер. И. Озеровой)

Когда Природа очи создала
Прекрасной Стеллы в блеске вдохновенья,
Зачем она им черный цвет дала?
Быть может, свет подчеркивая тенью?..

Чтоб свет очей не ослепил чела,
Единственное мудрое решенье
Природа в черной трезвости нашла,
Контрастами оттачивая зренье.

И чудо совершила простота,
И Красота отвергла суесловье,
И звездами сияла чернота,

Рожденная Искусством и Любовью,
Прикрыв от смерти траурной фатой
Всех тех, кто отдал кровь Любви святой.

СОНЕТ 16 (пер. И. Озеровой)

Так создан я, что за собой влекли
Меня красавицы, как самоцветы,
Бурлящий дух мой попадал в тенеты,
Которые Любовью нарекли.

Но языки огня меня не жгли,
Мне боли страсть не причиняла эта,
И я решил, что неженки наветы
На страсть из-за царапин навлекли.

Я с этим львенком лишь играл, пока
Мои глаза (на счастье, на беду ли?)
Узрели Стеллу. Сломана строка,

Ее глаза мой мир перевернули.
Теперь с Любовью мы накоротке
Она как яд в отравленном глотке.

СОНЕТ 40 (пер.Г.Русакова)

Уж лучше стих, чем безысходность стона.
Ты так сильна всевластьем Красоты,
Что все потуги Разума пусты:
Я выбрал путь, где Разум лишь препона.

Само благоразумье, ты, как с трона,
Едва ли снизойдешь до нищеты
Глупца, которому все в мире - ты.
Гляди: я пал, никчемна оборона.

А ты лишь хорошеешь от побед.
Но мудрый воин помнит про совет:
Лежачих бить - не оберешься срама.

Твоя взяла, и мне исхода нет.
Ах! Я служу тебе так много лет!
Не разрушай же собственного храма!


СОНЕТ 44 (пер. А. Ревича)

Моей душе дано в словах раскрыться,
Оплакать боль, которой нет конца,
Мой стон смягчает грубые сердца,
Но та, в ком сердце нежное таится,

Глуха к слезам, как лютая Тигрица,
Увы, не молвит доброго словца.
О, как могло, презрев закон Творца,
Бездушьем Благородство обратиться?

Я истины желанной не постиг,
И всякий раз, как вздох моей печали
Касался врат блаженства, в тот же миг,

Небесные, они преображали
Докучный плач и стон постылый мой
В напев прекрасный радости самой.


СОНЕТ 52 (пер. А. Парина)

Любовь и Добродетель - на ножах:
Кому досталась Стелла в обладанье?
Любовь оправдывает притязанья
Своей печатью в царственных чертах.

А Добродетель с пеной на устах
Твердит, что Стеллы лучшее даянье
Душа, чью святость чтит небес сиянье,
И что не тело повергает в прах.

Что ж, раз уж красота и сила взгляда
Принадлежат Любви, то притязать
На душу Стеллы и не очень надо

Покуда дело будут разбирать,
Пусть Добродетель в спорах силы тратит,
А нам с тобой, Любовь, и тела хватят.

ВЕЛИКОЛЕПЬЯ ПЫШНОГО ПОЛНА...

Великолепья пышного полна ,
о роза, ты - источник восхищенья!
Была природой при своем рожденье
ты в пурпур и кармин облачена.

Так радуйся, пока тебе дана,
увы, недолгая пора цветенья;
пусть завтра смерть придет, но наслажденья,
что ты вкусишь, не отберет она.

Она сорвет тебя рукой бесстрастной,
но мнить себя должна счастливой ты,
что умираешь юной и прекрасной.

Чем видеть, как прелестные черты
уродуются старостью ужасной, -
уж лучше смерть в расцвете красоты.



УЖЕЛЬ, СКАЖИ, НАД РАЗУМОМ ТВОИМ...

Ужель, скажи, над разумом твоим
победу злая ревность одержала?
И от ее отравленного жала
ты тягостным безумьем одержим?

Ужель конец любви столь нестерпим,
что ты возненавидел и начало?
Но вспомни - ведь любовь не обещала
тебе, что вечно будешь ты любим.

Все скоропреходяще. И в бесстрастье
жестоком все уносит жизни бег...
Остановить его - не в нашей власти.

Но, заблуждаясь горько, человек
не верит в то, что и любовь и счастье
даются лишь на время, не навек.



НИ РАЗЛЮБИТЬ НЕ В СИЛАХ, НИ ПРОСТИТЬ...

Ни разлюбить не в силах, ни простить,
не в силах ни уйти я, ни остаться;
есть множество причин, чтоб нам расстаться,
одна причина есть, чтоб вместе быть.

Ты боль мою не хочешь облегчить, -
и сердцу прикажу я разорваться:
наполовину ненависти сдаться,
наполовину продолжать любить.

Больной любви в тебе лишь исцеленье:
так не давай же воли злым укорам,
и так уж сердце рвется пополам...

Поверь, твои упреки, подозренья
любви послужат смертным приговором,
и ненависти сердце я отдам.



ЕГО ЛЮБЛЮ Я, НО НЕ ЛЮБИТ ОН...

Его люблю я, но не любит он,
безмерна скорбь моя, мне жизнь постыла;
а тот, кого презреньем я дарила,
увы, в меня без памяти влюблен.

Сносить любимого надменный тон,
быть может, сил бы у меня хватило,
но день и ночь в моих ушах уныло
звучит немилого докучный стон.

Его влюбленность я ценю так мало:
ведь я другого о любви молю,
но для него любимой я не стала...

Двух безответных чувств я муки длю:
я от любви немилого устала,
от нелюбви любимого скорблю




ТЫ ВИДИШЬ - В РАБСТВО Я ОБРАЩЕНА...

Ты видишь - в рабство я обращена
любовью, и свое существованье
влачить в цепях любви, без обещанья
свободы, я навек осуждена.

Ты видишь - скорбью и тоской полна
моя душа под пытками страданья,
но, корчась на костре, мнит наказанье
чрезмерно мягким для себя она.

Ты видишь - разум от любви теряю
и горько проклинаю свой недуг.
Ты видишь - кровью путь свой окропляю

среди руин обмана и разлук...
Ты видишь? Но тебя я уверяю,
что стоит большего источник мук




ЗАЧЕМ ТЕБЯ, МОЙ НЕДРУГ, ВСЁ СИЛЬНЕЙ...

Зачем тебя, мой недруг, все сильней
и ненавижу я и проклинаю:
я кровью скорпиона меч пятнаю,
кто топчет грязь, сам пачкается в ней.

Твоя любовь была, увы, страшней,
чем смертоносный яд - я умираю...
Столь низок и коварен ты, что знаю:
не стоишь ненависти ты моей.

Себя я ложью пред тобой унижу,
коль скрою, что когда восстановить
хочу былое в памяти, то вижу:

ты ненавистен мне, но, может быть,
то не тебя - себя я ненавижу
за то, что я могла тебя любить.

Умирает владелец, но вещи его остаются,
Нет им дела, вещам, до чужой, человечьей беды.
В час кончины твоей даже чашки на полках не бьются
И не тают, как льдинки, сверкающих рюмок ряды.

Может быть, для вещей и не стоит излишне стараться,-
Так покорно другим подставляют себя зеркала,
И толпою зевак равнодушные стулья толпятся,
И не дрогнут, не скрипнут граненые ноги стола.

Оттого, что тебя почему-то не станет на свете,
Электрический счетчик не завертится наоборот,
Не умрет телефон, не засветится пленка в кассете,
Холодильник, рыдая, за гробом твоим не пойдет.

Будь владыкою их, не отдай им себя на закланье,
Будь всегда справедливым, бесстрастным хозяином их,-
Тот, кто жил для вещей,- все теряет с последним
дыханьем,
Тот, кто жил для людей,- после смерти живет средь
живых.
Вадим Шефнер
(1957 год.)

Когда приходят гости...я хочу...
Чтобы в мои иконы...не плевали...
Не хлопали небрежно...по плечу...
Чечётку не плясали...на рояле...

Не забегали в спальню...невзначай...
Чтоб рассмотреть...мельчайшие детали...
А просто пили...кактусовый чай...
А сколько стоит он...не узнавали...

Не заводили длинный...разговор...
Что мол...кругом - враги... и мы - в ловушке...
Не собирали по сусекам...сор...
Чтоб вынести и...показать подружке...

Не резали на ломти...тишину...
И не дарили мне букет...из сплетен...
Такой подарок...просто...не приму...
Чтоб дом мой был - уютен...чист и светел...

Когда приходят гости...Я ХОЧУ...
Чтоб после их ухода...я скучала...
И ставила за Здравие ..свечу...
Чтоб повторилось...снова всё...сначала...

Молодой рекой без устали плыви
И не бойся, простудившись, заболеть.
Возраст — это понимание любви
Как единственного чуда на земле.

Я живу, судьбу свою кляня,
Не желая для себя судьбы иной.
Возраст — это размышления о днях,
Проведённых за родительской спиной.

На столе моём разнузданный портвейн
Превратился в респектабельный кагор.
Возраст — это радость за друзей,
Не сумевших превратиться во врагов.

Верно ли сумели мы прочесть
Десять фраз, оставленных Христом?
Возраст — это стоимость свечей,
Превышающая стоимость тортов.

Кто ты есть? Чего в себе достиг?
Чей ты друг и кто твои друзья?
Возраст — это приближение мечты
В окончании земного бытия.

Смерть, конечно, человечество страшит,
Но какие там у нас с тобой года!
Возраст — это состояние души,
Конфликтующее с телом… иногда.

Александр Розенбаум