Декабрист В.П.Ивашев

Трудно говорить о степени причастности Василия Ивашева к делу декабристов. Известно, что был он адъютантом у главнокомандующего 2-й армией графа П.X.Витгенштейна.

Так было над Невою льдистой,
Но там, где ранее весна
Блестит над Каменкой тенистой
И над холмами Тульчина,
Где Витгенштейновы дружины
Днепром подмытые равнины
И степи Буга облегли,
Дела иные уж пошли.
Там Пестель — для тиранов
И рать .... набирал
Холоднокровный генерал,
И Муравьёв, его склоняя,
И полон дерзости и сил,
Минуты вспышки торопил.

В наброске к Х главе «Евгения Онегина» Пушкин пишет о деятельности Южного общества как раз во 2-й армии. Здесь Ивашев познакомился с П.И.Пестелем, А.П.Юшневским (предполагают, что именно он – «холоднокровный генерал»), М.А.Фонвизиным и примкнул к ним.

Однако в день восстания Ивашев находился в отпуске в Симбирске, но в самом начале 1826-го отпуск пришлось прервать. К Ивашевым приехал их дальний родственник Дмитрий Завалишин, тоже член тайного общества. Василий Петрович и гость сожгли бумаги, свидетельствующие о принадлежности к заговору, после чего Завалишин сам отправился к губернатору и был арестован. В тот же день Базиль открылся родным в том, что и ему, возможно, не миновать подобной судьбы.

А за год до этого Камилла вместе с матерью перебралась в Москву, стала гувернанткой в семействе Шишковых, к ней даже сватался некий мелкопоместный дворянин (партия для гувернантки весьма неплохая!), но она отказала. Значит, не о выгоде думала?

Время-лекарь казалось бы стёрло память о былом увлечении. Но грянули события 14 декабря 1825 года...

Еще в 1816 году Ивашевы приобрели в Москве дом, в котором жили до 1832 года. (В 1844 году здание получило известность под названием «Гаазовский дом».)


Дом Ивашевых в Москве (Малый Казенный переулок, д.5. Гаазовский дом), в котором был арестован В.П.Ивашев

В этом доме 23 января 1826 года задержали декабриста Василия Петровича Ивашева (он, как выяснилось, был членом «Союза Благоденствия» и «Южного общества»). Он был помещен в Петропавловскую крепость в Петербурге.


На этом рисунке Ивашев изобразил свою камеру в Петропавловской крепости

Оказавшись в Петербурге вместе со своей нанимательницей (та была озабочена судьбой родственника А.А. Шишкова, привлеченного к делу декабристов) Камилла встретилась с генералом П.Н.Ивашовым, приехавшего хлопотать о сыне. От него и узнала о грозящей Василию Петровичу участи. Девушка потрясена. А по возвращении в Москву узнала и новые страшные подробности от его матери и сестер.

Кто объяснит почему вспыхивает давнее девичье чувство? Как перерастает оно в преклонение перед страдальцем-героем? И почему вызывает долгую тяжелую болезнь?

К моменту выздоровления Камиллы судьба Ивашова уже была решена. Он был осуждён был по II разряду с указанием «Участвовал в умысле на Цареубийство, согласием, и принадлежал к тайному обществу с знанием цели». Приговорён был - по лишении чинов и дворянства сослать в каторжную работу на двадцать пять лет, а потом на поселение и уже отправлен в Нерчинский край. Затем срок каторжной работы был уменьшен до 15 лет.

Видимо, тогда и решает она разделить его судьбу: ведь теперь все сословные преграды рухнули… Но как признаться? Кто она любимому?

А в свете обсуждали поступок невесты И.А. Анненкова, отправившегося вслед за ним в Сибирь. Тоже француженки, и тоже неимущей. Может это заронило у Камиллы надежду, что можно облегчить участь дорогого человека и заставило открыться матери?


Полина Гебль и И.А.Анненков

Но Полина Гебль уже была гражданской женой Анненкова и родила от него дочь, что вынуждало мать Ивана Александровича, при всем своем сумасбродстве, обеспечить ей определенное содержание. У Камиллы за душой не было ничего, ей не на что было даже добраться до Петровского завода. И мать ее, умудренная нелегким жизненным опытом, понимала: без согласия родных Ивашева обращаться к императору за разрешением на поездку в Сибирь опрометчиво, бестактно и безрассудно.

Переживания Камиллы были столь велики, что она заболела и только тогда решилась обо всём рассказать матери. Когда Мария Петровна узнала о причинах заболевания дочери она решилась написать письмо Ивашевым: «Я предлагаю Ивашевым приемную дочь с благородной, чистой и любящей душой. Я сумела бы даже от лучшего друга скрыть тайну дочери, если бы можно было заподозрить, что я добиваюсь положения или богатства. Но она хочет лишь разделить его (Василия Петровича) оковы, утереть его слезы и, не краснея за дочерние чувства, я могла бы говорить о них, если бы знала о них раньше».


Камилла Ле-Дантю на акварельном портрете, выполненном Николаем Бестужевым

Старики Ивашевы безмерно переживали за сына. Отец писал ему: «Неизъяснимо горько, мой друг, что никакой нет вести о тебе. Беспрестанно просить господ начальствующих давать нам сведения – страшишься обеспокоить и навлечь на себя, может быть, негодование, - сами не вспоминают о страждущих...». И тут приходит это письмо!

Ивашевы, получив письмо от Ле-Дантю, оставили решение за сыном. Теперь, когда сын генерала, богатый помещик и кавалергард с будущим превратился в государственного преступника, лишенного политических и имущественных прав, поясняют их позицию историки, разность социального положения не имела значения. Бедная гувернантка с полного благословения родителей могла стать женой отпрыска старинного и богатого дворянского рода.

Естественно, что мать сразу же пишет сыну, сообщив ему о столь неожиданном предложении руки и сердца со стороны юной Камиллы. Изумлению Василия Петровича не было предела. Он почти забыл дочь гувернантки и представить себе не мог, чтобы невинная амурная игра оставила у Камиллы столь глубокий след.


Василий Петрович Ивашев

Судьба сопутствовала его удаче. Само провидение послало её, поскольку в этот год Василий был на грани рокового срыва. Дело в том, что он получил известие от родителей за три дня до подготовленного им побега с каторги.

Ивашев – в полном смятении чувств. Попросив коменданта подождать ответа до завтра, он делится с друзьями. Н.Басаргин вспоминал: «Девицу Ледантю он очень хорошо знал. Она воспитывалась с его сёстрами у них в доме и в то время, когда он бывал в отпусках, очень ему нравилась, но никогда он не помышлял жениться на ней, потому что различие в их общественных положениях не допускало его останавливаться на этой мысли. Теперь же, припоминая некоторые подробности своих с ней сношений, он должен был убедиться в её к нему сердечном расположении». И ещё: «Вопрос о том, будет ли она счастлива с ним в его теперешнем положении, будет ли он уметь вознаградить её своею привязанностию за эту жертву, которую она принесёт ему, и не станет ли он впоследствии раскаиваться в своем поступке, очень его тревожил. Мы с Мухановым знали его кроткий характер, знали все его прекрасные качества, были уверены, что оба они будут счастливы, и потому решительно советовали ему согласиться».


Декабристы Николай Васильевич Басаргин (слева) и Петр Александрович Муханов (справа)

Комендант отвечал Ивашевым: «Сын ваш принял предложение ваше касательно девицы Ле-Дантю с тем чувством изумления и благодарности к ней, которое её самоотвержение и привязанность должны были внушить... Но по долгу совести своей он просил вас предварить молодую девушку, чтобы она с размышлением представила себе… что жизнь, ей здесь предстоящая, может по однообразности и грусти сделаться для нее ещё тягостнее. Он просит её видеть будущность свою в настоящих красках и потому надеется, что решение её будет обдуманным. Он не может уверить её ни в чем более, как в неизменной своей любви...».

Читинский острог. Рисунок В.Ивашева

И вот тут приходится говорить о самом неприятном.

Такая необычная история, конечно, не могла не удивить окружающих. И вот уже декабрист Д.И.Завалишин пишет в своих записках: "мать Ивашева купила за 50 тысяч ему невесту в Москве, девицу из иностранок, Ледантю; но, чтобы получить разрешения государя, уверили его, что будто бы она была еще прежде невестою Ивашева..." А позднее с его же слов будут рассказывать, что при первой встрече с «горячо любимым женихом» Камилла упала в обморок, так как не смогла узнать его (впрочем, судя по портретам, годы заключения действительно сильно изменили Ивашева). Как отнестись к этим утверждениям?

По-моему, они полностью на совести их автора. Я не хочу подробно писать о Завалишине – человек, возможно, и выдающийся, но крайне неприятный. Современники писали о нём: «Оригинальная личность с огромными достоинствами ума и с большими недостатками сердца и характера». Его воспоминания другими декабристами были встречены в основном очень неодобрительно, говорили, что в них много субъективизма и клеветы. Связано это, видимо, и с характером самого Завалишина, и с тем, что рядом с ним находился его младший брат, личность вообще одиозная, которого считают то провокатором, то душевнобольным, а декабрист А.Бригген вообще называл «поношением рода человеческого».

Напомню, что Завалишин был, в некотором роде, родственником Ивашевых (его мачеха и мать Ивашевых – кузины), они много общались в юности. Может быть, здесь говорит элементарная зависть к более одарённому человеку? Или к семейному ладу Ивашевых вообще? Или то, что Василий Петрович «был по семейному соглашению жених сестры» Завалишина? Но девушка не предпринимала никаких попыток соединиться с суженым! И, наконец, простой вопрос: кто мог рассказать Завалишину, заключённому в том же Читинском остроге, о «покупке» невесты? Бог ему судья!..

А пока Камилла подает просьбу Николаю I: «Мое сердце полно верной на всю жизнь, глубокой, непоколебимой любовью к одному из несчастных, осуждённых законом, - к сыну генерала Ивашева. Я люблю его почти с детства и, почувствовав со времени его несчастья, насколько его жизнь дорога для меня, дала обет разделить его горькую участь». Разрешение было дано в сентябре 1830 года.



М.Н.Волконская из Сибири пишет Камилле: «Правда, пристанищем у вас будет лачуга, а жилищем тюрьма, но вас будет радовать счастье, приносимое вами, а здесь вы встретите человека, который всю жизнь свою посвятит вам, чтобы доказать, что и он умеет любить... Кроме того, вы встретите здесь подругу, которая уже теперь относится к вам с живейшим интересом».

В Сибири её ждут. А.И.Одоевский посвятит её приезду стихи:

По дороге столбовой
Колокольчик заливается;
Что не парень удалой
Чистым снегом опушается?
Нет, а ласточка летит —
По дороге красна девица…
…Сердцу горе суждено,
Сердце надвое не делится,—
Разрывается оно...
Дальний путь пред нею стелется…
…«С другом любо и в тюрьме!—
В думе мыслит красна девица.—
Свет он мне в могильной тьме...
Встань, неси меня, метелица!
Занеси в его тюрьму...
Пусть, как птичка домовитая,
Прилечу я — и к нему
Притаюсь, людьми забытая!»

В июне 1831 года Камилла выехала в Сибирь, в сентябре приехала в Петровский Завод… Что она переживала? «Волнуюсь и трепещу», – писала она матери с дороги. Стоит ли удивляться её обмороку?

Василий Петрович Ивашев и Камилла Петровна Ле-Дантю (Ивашева)

Через неделю была свадьба. М.Н. Волконская вспоминала: «Свадьба состоялась при менее мрачных обстоятельствах, чем свадьба Анненковой; не было больше кандалов на ногах, жених вошёл торжественно со своими шаферами (хотя и в сопровождении солдат без оружия). Я была посажённой матерью молодой четы; все наши дамы проводили их в церковь. Мы пили чай у молодых и на другой день у них обедали».

А ещё через год Камилла напишет матери: «Год нашего союза прошёл как один счастливый день».

Впрочем, об их семейной жизни нужно писать особо.

Продолжение следует...
 

Источник:

https://zen.yandex.ru/media/arhkot/liubov-liubit-v...ast-2-5ceb99e600a94000b0d3350b
https://zhiznteatr.mirtesen.ru/blog/43401668871/Ve...ashov-i-Kamilla,-obruchennyie-
Иллюстрации из Яндекс.Картинки