Цитата сообщения AWL-PANTERA
Никита Кирсанов. "Декабрист Степан Палицын".
Степан Михайлович Палицын (1806-1887) происходил из дворян Смоленской губернии. Его отец - артиллерийский поручик, отставной колежский асессор Михаил Васильевич Палицын (1785-27.03.1839), мать - Ольга Александровна, урождённая Шупинская.
Воспитывался будущий декабрист в Благородном пансионе С.-Петербургского университета (ныне набережная реки Фонтанки, 164), куда поступил 26 октября 1818 г., а выпущен в июле 1822 г. с чином 10-го класса. В службу вступил 27 марта 1823 г. колонновожатым в свиту его императорского величества по квартирмейстерской части. Произведён в прапорщики 6 апреля 1824 г., а с 15 апреля того же года находился при канцелярии генерал-квартирмейстера Главного штаба и обучал колонновожатых истории. 29 марта 1825 г. был переведён в Гвардейский генеральный штаб (ныне Дворцовая площадь, 10; правая часть).
У Палицына, как явствует из его формулярного списка, не военное, а, так сказать, "штатское" образование, укрепившее в юношеском сознании такие идеи, которые легко вызвали его согласие на предложение П.Г. Каховского вступить в Северное общество сторонников государственных перемен. Там уже началась основательная подготовка к восстанию, шли речи о недопущении великого князя Николая Павловича к вступлению на престол, о необходимости ввести представительное правление - Конституцию.
13 декабря он был у К.Ф. Рылеева, дал ему слово оповещать его о настроениях в войсках. Выполняя указания Рылеева, побывал дважды в Гвардейском морском экипаже и в лейб-гренадёрских казармах. Подчеркнём отдалённость этих мест от рылеевского центра и особую трудность держать с ним связь. Всё это было Палицыным преодолено, он был в числе подготовивших восстание 14 декабря и это подтверждается материалами Следственного комитета. В самом восстании Палицын участия не принимал.
Первые сведения об участии Степана Михайловича в тайном обществе были получены правительством в конце декабря 1825 г. из показаний П.П. Коновницына. 1 января 1826 г. был отдан приказ об аресте Палицына. 2 января он был арестован и направлен к начальнику Главного штаба Дибичу. Содержался на главной гауптвахте (ныне Дворцовая набережная, 36), а 3 января переведён в Петропавловскую крепость и посажен в камеру № 2 Кронверкской куртины с предписанием коменданту "содержать под строгим арестом по усмотрению".
В этот же день в Следственном комитете было принято решение допросить С.М. Палицына в "присутствии Комитета". Допрос состоялся 13 января:
Вопрос:
- Вы принадлежали обществу, что об оном вы знали?
Ответ:
- В последнем ноябре месяце господин Каховский объявил мне о существовании тайного общества, желающего ввести другой порядок вещей. Никаких подробностей он мне не дал, и я ничего более не знаю. Сочленами общества знал я Рылеева, 13-го же числа, быв у него, я видел собрание многих других, из коих припомню: Корниловича, Бестужева, Трубецкого и господина Коновницына 1-го. Вскоре господин Рылеев попросил меня отдалиться под предлогом, что собрание слишком велико, и я ушёл. Во время моего тут пребывания слушал я токмо совещание, войскам на другой день не присягать.
Вопрос:
- В день 14 числа где вы были?
Ответ:
- В сей день поутру был я у капитана Пущина (имеется в виду Михаил Иванович Пущин. - Н.К.), дабы узнать от него, что делается. Он сказал мне, что у них всё смирно; Измайловский полк уже присягнул. А его эскадрон тоже немедля оное исполняет. Тогда поехал я в штаб - из оного в лейб-гвардейский полк. Но, как и там присягнули, хотел заехать к Рылееву, сказать, как он обманулся в своих положениях, но на площади нашёл уже Московский полк. Здесь я опамятовался и раскаиваясь в своих поездках, поехал домой по Галерной и, простояв несколько времени за Павловским полком, воротился к себе. Вечером, около шести часов, желая узнать, что делается, поехал на Дворцовую площадь. Но, как я не мог пешком ходить по причине срезанного мною в тот день мозоля, меня в санях не пропустили, и я провёл весь вечер у дяди моего Рафаила Фёдоровича Мелина. Возвратился я домой в 11 часов, где уже нашёл живущего со мной Глебова. Он мне сказал, что был в толпе бунтующих, что Милорадович, Шеншин убиты и что артиллериею толпу разогнали. На другой день Глебов целые сутки был в отсутствии, а в среду узнал я, что его взяли. После происшествия 14 числа, поздно в ночь приходил Каховский и переночевал с нами. На другой день рано ушёл я в штаб. А по возвращению моему вечером, его уже не нашёл.
Вопрос:
- Вы должны показать всё, что знаете и можете припомнить насчёт существования общества и его действий...
Ответ:
- Сверх сего я знал, что общество существует издавна и об нём более или менее знают большая часть виднейших людей. Что оно очень распространилось, и особенно в южной части России, в Москве и Казани.
Получив новые сведения от Палицына о существовании в Казани тайного общества, было решено: "сие поставить на вид губернатору (Казани), тем, чтобы он употребил возможные меры к открытию оного..." По этому же поводу были дополнительные вопросы Каховскому. П.Г. Каховский ответил отрицательно.
Как видно из материалов следствия, Степан Михайлович Палицын, очевидно, в силу своих юных лет не был посвящён во все планы заговорщиков, хотя и был формально принят в тайное общество. Даже накануне восстания, когда на квартире Рылеева вносились последние коррективы выступления, Палицына на него не пустили. Рылеев его попросту выставил за дверь. Вот поэтому Палицын и метался по городу в день 14 декабря, всей душой желая помочь восставшим, но слабо представляя, как это сделать. И про тайное общество, якобы существующее в Казани, Палицын сказал, очевидно, с чьих-то непосредственных слов. Тем не менее, в течение полугода он томился в одиночной камере Петропавловской крепости, находясь на грани безумия. Доведённый до отчаяния условиями, в которых он находился, 19-летний Палицын пишет письмо на имя Николая I:
"Всемилостивейший государь!
В первые дни, оглушённый ударом, меня поразившим, я не видал той бездны, в которой находился, осмеливался просить помилования. Но время дало мне обстоятельство обдумать мои поступки, ужасаясь своему положению; долго не дерзал писать вашему императорскому величеству; отверженный вами, мог ли иметь сию смелость? Но изнемогая под бременем моего раскаяния и горести, с трепетом берусь за перо... Я потерял всё, более терять мне нечего, утратил доброе мнение вашего императорского величества, погубил несчастную мать, или отравил навсегда её существование; снедаемый упрёками, отверженный всеми, вот моя участь. Что может быть ужаснее. Какое наказание увеличит меру моих страданий? Осмеливаюсь просить одной милости у вашего императорского величества - дайте мне средства, хотя несколько, чтобы перенести моё несчастье, простите, передайте забвению моё непризнание. О сколь ужасны слова, произнесённые вами! Они раздирают душу, не дают покоя; но никогда, никогда не был таковым; смею ссылаться на всё. Страдания мои, государь, без того ужасны; обречённый на них навсегда, ничто не возвратит мне дущевного спокойствия, несчастье матери будет вечно лежать на мне; я был ей одною надеждою; с моею гибелью она лишается всего; не имея почти пристанища. Сестра ей будет только бремя, брат ещё молод (Александр Михайлович Палицын (р. 24 августа 1808 г.), впоследствии был женат на княжне Екатерине Михайловне Щербатовой. - Н.К.). Угрызения совести будут вечным моим уделом. Не говорю уже про тяжесть самого наказания, но и то для сердца матери будет сто крат тягостнее. Но смею повторить: никогда не был таков, знаю, что я виновен, но душа моя чужда была преступным думам; иначе я был всегда известен - совершенно посвятив себя службе, единственно ею, занимаясь, я, смею сказать, пользовался хорошим мнением моих начальников Главного штаба. Несколько недель не могли меня изменить до такой степени, чтобы позабыть самые священные обязанности к престолу, отечеству и матери... Ах, государь! Сжальтесь над жестоким жребием моим, простите, забудьте последний мой поступок!.. Потерявшись совершенно, полагая, что полковнику Дурнову препоручено разведывать об наших офицерах, в своём смущении я даже дурно понял его... и не признался.
Ох, я виновен, очень виновен, но чувствую в душе, что заслуживал другой участи, хотел по мере сил быть полезным отечеству, хотел сделать счастье матери, но несчастным знакомством - больно и тягостно для сердца сие признание - и безрассудностию погубил в девятнадцать лет всё безвозвратно.
Вашего императорского величества несчастный Верноподданный Степан Палицын".
В самом факте подобного письма ничего необычного нет. Сегодня доподлинно известно: с такого рода посланиями к монарху обращались и куда более закалённые жизнью люди. Волконский, например. А также Басаргин, Капнист, Аврамов...
Сомнительно, чтобы монарх поверил в искренность раскаяния юноши. «Высочайший» приказ предписывал перевод Палицына «тем же чином в Петровский гарнизонный батальон с выдержанием в крепости ещё один год». Не такое уж мягкое наказание, если вдуматься. Оно и стало первым звеном в длинной цепи несчастий, обрушившихся на декабриста.
В Петровский гарнизонный батальон, расквартированный в Омске, С.М. Палицын прибыл 4 мая 1828 г. Спустя год (13.04.1829) его перевели в 8-й линейный батальон, стоявший в Семипалатинске (прибыл туда 12 июня).
Любопытен эпизод из времени пребывания его в Семипалатинске, датируемый мартом 1832 года. Палицын тогда должен был предстать перед комиссией военного суда при Сибирском линейном батальоне. Документы говорят о том, что «вошедши в присутствии оной комиссии в шинели и не скинув оной, стал при открытом зерцале и перебирал книги с законами…».
21 июня 1832 г. в чине подпоручика Палицына переводят в Тифлисский пехотный полк Кавказского отдельного корпуса (прибыл в полк 8 ноября), который вёл войну с горцами, а военной подготовки, отличавшей многих декабристов, напомним, у Палицына не было. Можно представить, с какими трудностями пришлось ему столкнуться, будучи в самой гуще военных действий. Он участвует в нескольких «делах… под личным начальством… командира отдельного кавказского корпуса барона Розена», постоянно бывает в перестрелках.
22 марта 1834 г. Палицын получает очередное звание поручика, но сие отрадное событие омрачает возбуждение против него дела, основанного на подозрении "в неблагонадёжности Палицына и состоявших с ним в отношениях и живущих в Пятигорске доктора Майера и городничего Ванева". Было назначено расследование, по окончании которого шеф жандармов А.Х. Бенкендорф нашёл, что дело "имело началом личную злобу некоторых доносчиков и сплетни" и поэтому подлежало прекращению, а Палицын, Майер и Ванев, как невиновные, освобождению от ареста с установлением за ними строгого надзора, что высочайше утверждено.
25 ноября 1834 г. Палицын прибыл к новому месту службы - в Тенгинский пехотный полк, а 20 февраля 1836 г. по болезни (конечно, пережитое давало о себе знать!) был вообще уволен с военной службы с обязательством безвыездно жить в деревне Михновка своего дяди, помещика Смоленской губернии, отставного чиновника 5-го класса Павла Александровича Шупинского, куда и прибыл в ноябре того же года. (Другое название этого населённого пункта - Рождествено, связано с основанной в 1785 г. церковью Рождества Богородицы. В настоящее время село Рождествено (Новый Двор), находится в Смоленском районе Смоленской области.).
Спустя несколько месяцев, в феврале 1837 г. Палицыну разрешили жить в Смоленске в то время, когда там живёт его дядя. В Смоленске Степан Михайлович обзавёлся собственным двухэтажным домом с флигелем и здесь же устроилась его личная жизнь. В 1838 году он обвенчался с Надеждой Никаноровной Огонь-Догановской, дочерью помещика с. Бакланово Поречского уезда Смоленской губернии, отставного лейб-гвардии штабс-капитана Никанора Александровича Огонь-Догановского и жены его Екатерины Николаевны. За молодой женой Палицын получил в приданое небольшое имение – «123 души крестьян».
По ходатайству генерал-адъютанта Дъякова и под его поручительство в декабре 1844 г. за С.М. Палицыным был прекращён полицейский надзор.
В 1845 г. Степан Михайлович ходатайствует о дозволении отправиться на Кавказ в экспедицию против горцев. Эта просьба сопряжена была, скорее всего, с тяжёлым материальным положением семьи. Высочайшего соизволения не последовало, но зато 7 июня 1846 г. поступило разрешение на свободное жительство в России, кроме столиц. Подразумевалось, мол, выберите себе место жительства, где цены поумереннее. Но Европейская Россия - это не Сибирь, и Степану Михайловичу просто необходимо было поступить на службу. Наконец, 21 июня 1848 г. разрешение было получено, и по представлению начальника одесского таможенного округа барона Местмахера, С.М. Палицын был определён в Петербургскую таможню чиновником "для познания таможенных дел" с чином коллежского секретаря. К своим обязанностям Степан Михайлович приступил 3 октября, но спустя полтора месяца (24 ноября) был откомандирован для исправления должности члена одесской портовой таможни.
В Одесском областном архиве сохранилось несколько документов, проливающих свет на пребывание Палицына в этом городе. Вот они:
«На основании примечания к 407 статье 111 тома устава о службе по определению от правительства, мы не принадлежим ни к каким Масонским ложам и другим тайным обществам, под каким бы названием они ни существовали, и обязываемся впредь к оным не принадлежать.
Март 1 дня 1849 года.
Исправляющий должность Члена Одесской Портовой Таможни
Коллежский секретарь Степан Палицын
(подпись)».
Заметных успехов на служебном поприще Палицын не достиг. Декабристское прошлое, как не отдалялось, жило с ним и сказывалось на послужном списке. Вот, например, документ о производстве Степана Михайловича в скромный чин титулярного советника:
«Ведомость… № 3022 2 мая 1853 года.
Член сей таможни Коллежский секретарь С. Палицын высочайшим приказом по гражданскому ведомству 7 марта 1853 года произведён за выслугу лет в титулярные советники.
Управляющий (подпись)».
Сложно сказать насколько был рад декабрист этому производству. Скорее, данное повышение в чине можно было посчитать оскорблением. Чин титулярного советника мог бы обрадовать совсем молодого, начинающего служебную карьеру человека. Палицыну к тому времени исполнилось сорок семь лет…
Расстался с Одессой декабрист в следующем 1854 году. Свидетельство тому – ещё один документ:
«21 мая 1854 г. Министерство финансов. Департамент внешней торговли.
Отделение 2.
Стол 1.
8 мая 1854 г.
№7825.
О перемещении двух чиновников.
Г. Исправляющему должность Начальника Одесского Таможенного округа.
Департамент внешней торговли журналом «7» сего мая переместил члена Одесской портовой таможни титулярного советника Палицына – младшим чином Радзивиловской таможни, а на место Палицына члена Одесской портовой таможни определил прикомандированного к сей таможне, для исправления должности члена, чиновника для познания дел С.-Петербургской таможни коллежского советника барона Сердобина, и давая Вам о сем знать для надлежащего исполнения, - предписывает распорядиться об отправлении г. Палицына в Радзивилов к назначенной должности и об отсылке формуляра его к Начальнику Радзивиловского таможенного округа.
Управляющий Департаментом Свиты Его Императорского Величества
Генерал-майор (подпись).
Начальник Отделения (подпись)».
6 октября 1851 г. С.М. Палицыну был разрешён въезд в Петербург, правда с оговоркой, под строгим секретным надзором. Впоследствии он служил управляющим акцизными сборами во Владимире. Сведений о месте смерти декабриста и его погребении пока обнаружить не удалось. Возможно, он скончался в смоленском имении своей жены (ныне Демидовский район Смоленской области), а похоронен был либо там же, либо рядом с отцом на Никольском, что в сельцах погосте Калязинского уезда Тверской губернии (ныне Талдомский район Московской области) в ограде церкви Вознесения Господня. Подтвердить или опровергнуть это предположение не представляется возможным, ибо церковь и погост были утрачены в середине XX в.
Однако мы имеем некоторые сведения о детях декабриста. Приведём их в том объёме, которым располагаем. У С.М. Палицына и его жены Надежды Никаноровны, было четверо сыновей: Александр Степанович (21.05.1842 - после марта 1902) – генерал-лейтенант, старший артиллерийский приёмщик при Главном артиллерийском управлении, начальник Волынского, Казанского губернских жандармских управлений; Михаил Степанович (р. 3.03.1839); Степан Степанович (р. 23.03.1849) и Анатолий Степанович (р. 11.02.1853).
Старший сын, Александр Степанович в службу вступил 12.12.1858 г. юнкером «в Конно-Артиллерийскую лёгкую № 12 батарею, с прикомандированием к учебной Артиллерийской бригаде».
24.08.1859 г. поступил экстерном в Михайловское артиллерийское училище «с оставлением при учебной бригаде» (обучался «по 1 разряду»).
С 29.11.1860 г. – портупей-юнкер, с 5.08.1861 г. – прапорщик (со старшинством с 16.06.1861), с оставлением при Михайловской военной артиллерийской академии.
26.02.1862 г. А.С. Палицын был отчислен от последней «в батарею для обращения во фронте», но «к батарее отправлен не был». 24.04.1862 г. – переведён в Конно-батарейную № 1-го батарею 1-й Конно-артиллерийской бригады.
В 1863 г. А.С. Палицын принял участие в подавлении «Польского мятежа» в составе войск Виленского военного округа, с означенной батареей.
Известно, в частности, что он участвовал «в деле при разбитии Подполковником Мапоцким шайки Кашильского в Больвержинских лесах Августовской губернии». 4.07.1863 г. «за отличие против Польских мятежников» А.С. Палицын был произведён в подпоручики.
28.11.1864 г. он был назначен и. д. комиссара Влоцлавской («Влацлавской») комиссии по крестьянским делам. 29.09.1865 г. – произведён в поручики (со старшинством с 25.08.1865), а 13.11.1865 г. – утверждён в должности комиссара.
5.02.1866 г. А.С. Палицын был «зачислен по полевой Конной Артиллерии, с оставлением в распоряжении учредительного Комитета по крестьянским делам Царства Польского». 1.07.1867 г. («по образовании Комиссарских участков, соответственно числу уездов») – назначен комиссаром Кутновского уезда Варшавской губернии. 29.08.1867 г. его произвели в штабс-капитаны.
24.09.1871 г. А.С. Палицын был уволен от должности комиссара и 1.11. того же года отчислен от неё «с оставлением по полевой конной Артиллерии». 18.11.1871 г. – назначен в Главное артиллерийское управление «для особых поручений, с оставлением по Полевой Конной Артиллерии». 30.08.1873 г. он был переведён «в Гвардейскую конную Артиллерию с зачислением по оной и оставлением в той же должности».
30.08.1876 г. А.С. Палицына за отличие по службе произвели в капитаны, 30.08.1879 г. – также «за отличие по службе» – в полковники, с назначением старшим артиллерийским приёмщиком при Главном артиллерийском управлении и «с оставлением по Гвардейской Конной Артиллерии».
20.07.1880 г. он был отчислен от означенной должности «с оставлением по Гвардейской Конной Артиллерии». 26.07.1880 г. – «Приказом по Артиллерии за № 102» – назначен председателем приёмной комиссии при частном Тульском патронном заводе (с производством содержания по 3750 рублей в год).
13.02.1883 г. А. С. Палицын был «зачислен по полевой пешей Артиллерии, с оставлением в оной же должности». 13.02.1896 г. за отличие по службе произведён в генерал-майоры «с зачислением в запас Полевой пешей Артиллерии, по Московскому уезду».
7.08.1896 г. Высочайшим приказом А. С. Палицын был определён на службу в Отдельный корпус жандармов (ОКЖ). 23.08.1896 г. – приказом по ОКЖ за № 70 – назначен начальником Волынского губернского жандармского управления, 8.02.1899 г. – приказом по ОКЖ за № 13 – начальником Казанского губернского жандармского управления (прибыл и вступил в должность 11.05.1899).
Высочайшим приказом от 18.02.1902 г. А. С. Палицын был произведён в генерал-лейтенанты «с увольнением в отставку и пенсией».
К февралю 1902 г. А. С. Палицын был удостоен многих российских и иностранных орденов и медалей.
Он имел ордена: Святого Станислава 2-й степени «без короны» (награждён 27.03.1866) и «с Императорской короною» (10.05.1868), Святой Анны 2-й степени (25.09.1870), Святого Владимира 4-й (30.08.1882) и 3-й (1900) степеней, а также медали: серебряную медаль «За труды по устройству крестьян в Царстве Польском» (19.02.1866), бронзовую – «За усмирение польского мятежа 1863 – 1864 гг.», и серебряную «на Александровской ленте» – «В память царствования в Бозе почивающего Императора Александра III».
А.С. Палицын был также награждён иностранными орденами: австрийским – Железной короны 3-го класса (Высочайше разрешено принять и носить 2.09.1872), итальянским – Итальянской короны (Короны Италии) (о высочайшем разрешении принять и носить сообщено в отзыве Главного штаба от 23.02.1877) и сербским – Такова (Таковского креста) 3-го класса (Высочайше разрешено принять и носить 23.05.1892).
А.С. Палицын был женат «на дочери умершего Статского Советника» Терлецкого Марии Николаевне, уроженке Минской губернии (православного вероисповедания). Имел сына и дочь: Надежду (р. 26.01.1872) и Евгения (р. 25.07.1873).
Внук декабриста - Палицын Евгений Александрович, родился в Варшаве, получил высшее техническое образование, преподавал гидрологию и гидрографию, имел степень доцента.
Известен тем, что в 1912 году совместно с петербургским учёным Генрихом Графтио (его именем названа улица на Петроградской стороне) подготовил проект гидростанции на Петропавловских порогах Волхова.
До этого (1905) отметился составлением журнала для гидрологического описания реки Ветлуги. Написал труды по вело-транспорту.
В 1941 г. был арестован по делу некого Меркулова о якобы созданной "контрреволюционной группе". Обвинение было сфабриковано на основании только того, что Е.А. Палицын проживал в том же доме на Кирочной улице в Ленинграде, что и Меркулов, и входил вместе с ним в финансовую комиссию при домовом управлении. В декабре того же года "контрреволюционеров" расстреляли...
