Что мы знаем о Давиде Бурлюке, кроме того, что он - отец русского футуризма и был дружен с Маяковским? Практически ничего. Творчество этого потрясающего художника все еще мало известно многим любителям живописи.

Портрет В. Маяковского

Д. Бурлюка условно можно назвать украинским художником, поскольку он родился на Украине. Есть многое, что мы выносим из нашего дества и что остается с нами всю жизнь. Среди его картин я нашла, например,  2 трактовки одной извечной темы украинской живописи  - "Казака Мамая":

Казак Мамай, 1912 г.

Жизнь казака. 1910-е,

а также нарисованный Д. Бурлюком портрет Т. Г. Шевченко.

А вот еще несколько картин на украинскую тему (или же лично для меня настолько близко-украинских, что не требуют прямого указания):

Украинские крестьяне

Деревенская пара

 Доярка с коровой

Женшина с коровой

Женщина в жёлтой косынке. 1940-е

Красная и зеленая лошади в конюшне. 1956

Крестьянин

Крестьянки, сажающие картошку. 1947

Сбор яблок. 1930

Деревня на Слобожанщине. 1930-е

Река Днепр

Рассвет над степью

Украинцы, 1912 г.

Давид Бурлюк родился в 1882 на хуторе Семиротовщина Харьковской губернии, в семье управляющего помещичьим имением.

Воспоминания детства. 1945

Его братья - Владимир и Николай и сестра Людмила позднее также приняли участие в футуристическом движении. В 1894-98 Давид учится в Сумской, Тамбовской и Тверской гимназиях. Во время учебы в Тамбовской гимназии знакомится с художником Константиновым и вскоре решает стать профессиональным художником. Учится в Казанском (1898-1999) и Одесском (1999-1900, 1910-1911) художественных училищах. В 1902 году после неудачной попытки поступить в Академию художеств уезжает в Мюнхен. Занимается в Королевской Академии Мюнхена (1902-1903), в студии Кормона в Париже (1904), в МУЖВЗ (1911-1914). С 1908 года активно включается в современную художественную жизнь и вскоре становится одним из лидеров литературно-художественного авангарда. Участвует в большинстве первых выставок "нового искусства" ("Звено", "Венок-Стефанос" и "Бубновый валет"). В 1908 публикует свою первую декларацию "Голос Импрессиониста в защиту живописи". Имение графа Мордвинова Чернянка, где в 1900-1910-х годах работает его отец, стало своеобразной "штаб-квартирой" молодых новаторов. В разное время там побывали Ларионов, Хлебников, Лифшиц, Лентулов и другие представители авангардного искусства. Именно там впервые возникла идея создания самостоятельной литературно-художественной группы, ориентированной на создание нового национального искусства. К 1910 г. складывается круг единомышленников с оригинальной философско-эстетической программой - Д.Бурлюк, В. Каменский, М. Матюшин, Е.Гуро - которым Хлебников дал имя "будетлян". Познакомившись в 1911 г. с В.Маяковским и Б.Лифшицем, Давид Бурлюк создает новое литературное объединение - "Гилея". В 1912 году совместно с Маяковским, Крученых и Хлебниковым выпускает программный манифест футуризма "Пощечина общественному вкусу". Обладая редкими организаторскими способностями Давид Бурлюк быстро аккумулирует основные силы футуризма. При его непосредственном участии выходят поэтические сборники, издаются брошюры, организуются выставки и устраиваются диспуты. Для современников имя Давида Бурлюка начинает ассоциироваться с наиболее радикальными выступлениями футуристов. В 1913-1914 годах он организует знаменитое турне футуристов по городам России, выступает с лекциями, чтениями стихов и прокламациями. Как автор и иллюстратор принимает участие в издании футуристических книг ("Рыкающий Парнас", "Требник троих", "Дохлая Луна", "Сборник единственных футуристов в мире"), в 1914 году - редактор "Первого футуристического журнала". В 1918 становится одним из издателей "Газеты футуристов". Член многих литературно-художественных объединений ("Синий всадник", "Союз молодежи", "Гилея", "Бубновый валет", "Общество Изобразительных Искусств"). В период гражданской войны оказывается в Башкирии, а затем в Сибири и на дальнем Востоке, где продолжает пропаганду футуризма.

Картины Д. Бурлюка из Башкирского государственного художественного музея:

 В 1920 году Д. Бурлюк эмигрирует Японию. Вот несколько его картин того периода:

Гора Фуджи, Япония

Ворота храма в Японии

Японский рыбак

Японское поместье, около Кобе

Пагода. Япония. 1922

Спустя два года Д. Бурлюк перебирается в США, где вместе с женой организовывает издательство, под маркой которого выпускал прозу, стихи, публицистику и мемуары. В 1920-х работает в газете "Русский голос", входит в литературную группу "Серп и молот". В 1930 году издает теоретический труд "Энтелехизм", в том же году начинает выпускать журнал "Color and Rhyme". Ежегодно участвует в выставках, занимается фотоискусством. В 1950-х в Хэмптон-Бейс (Лонг-Айленд) открыл собственную галерею. Умер в 1967 году в Лонг-Айленде (США).

Текст http://bibliotekar.ru/kBurluk/index.htm

Картины Д. Бурлюка на американскую тему:

Дом Давида Бурлюка в Хэмптон Бэйс

Бухты в Хэмптоне

Вид Манхэттена

Флорида

Пейзаж с нефтехранилищем. 1950-е

Пейзаж. Флорида

Улица в Нью-Йорке

Уличная сценка в Нью-Йорке - Повозка с бельем

Окраина города

Еще одна статья о жизни художника:

 Родился 22 июля 1882 г. в Харьковской губернии, на хуторе Семиротовщина. Отец, Давид Федорович, был агрономом управляющего Чернодолинским заповедным имением графа А.А. Мордвинова.
      Детство будущего поэта прошло в деревне Чернянке Нижнеднепровского уезда Таврической губернии. У Давида было два брата и три сестры.
      С 1898 по 1914 г. Давид учился живописи в художественных школах Казани, Одессы, Мюнхена, Парижа и Москвы. В начале сентября 1911 г. он, поступив в Московское училище живописи, ваяния и зодчества, познакомился с В. Маяковским, которого всегда будет считать своим учителем в поэзии, хотя тот, в свою очередь, скажет, что именно Бурлюк сделал его поэтом.
      В 1900-х гг. Бурлюк увлекался импрессионизмом. К 1910 г. под влиянием М. Ларионова пришел к неопримитивизму. Затем стал идеологом и идейным вдохновителем русского футуризма, одним из основателей группы «Гилея» и мюнхенского «Синего всадника», членом московского объединения «Бубновый валет». Позже, в 1917 г. развешивал свои картины на стенах домов согласно «изданному» В. Каменским «Декрету о заборной литературе...» и участвовал в оформлении московского футуристического «Кафе поэтов» в Настасьинском переулке.
      Стихи Бурлюка печатались в футуристических альманахах и сборниках — «Садок судей», «Дохлая луна», «Молоко кобылиц», «Рыкающий Парнас» и др. Вместе с другими членами «Гилеи» — В. Маяковским, Б. Лившицем, Велимиром Хлебниковым, А. Крученых — Давид принимал участие в футуристических диспутах, выступал с докладами (один из них, в частности, назывался «Доители изнуренных жаб»), создавал различные футуристические манифесты.
      Как художник Бурлюк одним из первых начал использовать в своих работах коллажи — вклеенные куски фанеры, шестеренки, металлические пластины.
      Первая персональная выставка работ Давида Бурлюка состоялась в 1917 г. в Самаре.
      Свой единственный поэтический сборник под эпатирующим названием «Лысеющий хвост» Бурлюк издал в 1919 г. в Кургане.
      Бурлюк восторженно принял революцию, но не смог прижиться в послереволюционной России. В 1920 г. он эмигрировал в Японию, а в 1922-м перебрался в Америку, где в начале 1930-х гг. получил гражданство. В США Бурлюк стал известным художником. Его выставки проходили в лучших музеях и галереях. Он много путешествовал; выставки его картин проходили в Германии и Швейцарии, Испании и Австралии.
      В 1939 г. Бурлюк переехал в Чехословакию, затем — в Париж. В 1949-1950 гг. он жил и работал в Южной Европе, главным образом в Италии.
      Бурлюк основал в Нью-Йорке, на Лонг-Айленде, журнал «Цвет и рифма». Зимы с 1946 по 1963 г. он проводил в Гаване, где устраивал выставки своих картин.
      Накануне Великой Отечественной войны Бурлюк обратился в генеральное консульство СССР в Нью-Йорке с просьбой о возвращении на родину, но получил отказ.
      Советское правительство не пожелало принять в дар полотно Бурлюка «Непобедимая Россия» — одну из лучших его работ.
      Его творчество было практически неизвестно в СССР, хотя работы Бурлюка есть почти во всех провинциальных музеях России, а лучшие его произведения хранятся в «Третьяковке» и Русском музее. Увидеть родину Бурлюку и его супруге Марии Никифоровне довелось лишь в 1956 г.
      В 1965 г. Бурлюк обратился к советскому постпреду при ООН и Совете безопасности Н. Федоренко с просьбой о возвращении ему некоторых ранних работ, хранящихся в музеях СССР. В обмен художник предлагал любые свои работы более позднего периода. Однако ему снова было отказано.
      Умер Давид Бурлюк 15 января 1967 г. в больнице на Лонг-Айленде.

Источник http://www.silverage.ru/paint/burluk_d/burluk_bio.html

Хутор в горах

Деревья возле речки

В парке

Речка в Карпатах

Речной пейзаж

Дорога вдоль речки

Над Ужом. Возле озера

Над водой

Река Уж

Река в долине

Пейзаж

Дорога над рекой

Лето в парке

Мукачевский замок

Мукачевский замок

Ужгородский двор

Пейзаж с домами

Старая Прага

Пейзаж с церковью

Церковь

У церкви

Натюрморт с яблоками

Натюрморт с яблоками, цветами и зеркалом

Натюрморт

Натюрморт со стаканом воды и зеркалом

Натюрморт со статуэткой

Натюрморт с купальщицей

Образ Христа

Девушка в красном платке

За чтением

Портрет сестры художника

Женщина в интерьере

Женщина с котом

Портрет Абраковича в интерьере

Портрет старого еврея

Адальберт Ердели (1891-1955)

Адальберт Михайлович Ердели (Грыць) родился в семье учителя с.Загатя, на Иршавщине. Окончил Мукачевскую гимназию. 1911 году вступил в Будапештскую академию искусств, где учился в классах И.Ревеса и Б.Ивани-Грюнвальда. 1913 году впервые экспонировался в Будапеште. 1915 год с отличием окончил академию. Получил государственную стипендию, поехал в Кечкеметскую художественную колонию. 1916 году преподавал в учебных заведениях Мукачева и Ужгорода. 1922-1926 годах работал в Мюнхене, где быстро приобрел славу талантливого портретиста. 1923 год персональная выставка в мюнхенском "Стеклянном палаце" окончательно закрепила репутацию мастера. Он много путешествует по Австрии, Германии, Польши, Швейцарии, Италии. Вместе с Й.Бокшайем организовывал первые выставки закарпатских художников. 1927 год- Публичную школу рисования, 1931- Общество деятелей изобразительного искусства на Подкарпатской Руси. Преподавал в Мукачевской гимназии и Ужгородской учительской семинарии. 1929 год устроил персональную выставку в Ужгороде и Праге. 1929-1931 год жил в Париже, в художественной колонии Гаржалес на Елисейских Полях. В тридцатых- сороковых экспонируется в Париже, Риме, Венеции, Флоренции, Неаполе, Милане, Брюсселе, Вене, Варшаве, Львове, Будапеште, Праге, Брно, Братиславе. Сам А.Ердели так характеризовал свое творчество: "В моем художественном творчестве отражена вся моя суть. Постоянное волнение, стабильное движение-все это я хочу выразить пейзажем. Способ и гармония этого самовыражения изменяются. Изменяется все вокруг меня, поэтому меняюсь и я, потому что хочу найти себя в нестабильном коловороте и волнении. Я твердо уверен, что и сам есть обьектом всего того, что творится в окружающем мире. Постоянно ищу новую перспективу и новое вдохновение. Эти глубокие внутренние цели и сложное душевное состояние я и хотел бы уловить творческим способом познания, выделить ядра и передать на полотне. Поэтому тем небольшим арсеналом, который имею, хотел бы передать очень много". 1946 год А.Ердели стал директором Ужгородского художественного училища и одновременно преподавал там до 1952 года. Кроме того, 1946-49 годы возглавлял Закарпатский Союз художников. Но вскоре усиливаются тяжелые обстоятельства, которые и укоротили ему жизнь. Близкие вспоминают, что были дни, когда его трапезу составляла картошка с водой. Тем не менее доконали мастера не злыдни, которые он воспринимал поверхностно, а творческая несвобода. Развернулась кампания, в центре которой оказался он сам- в роли "формалиста", "космополита", "низкопоклонника перед гнилым Западом" и чуть ли не "пособника империалистической реакции". Газеты поливали грязью, на собраниях прорабатывали. Художник не дожил всего год до начала десталинизации и некоторой разрядки в творческой атмосфере. Правда, его гонители продолжали благоденствовать и после этого. Только в 1993 году на ужгородском доме А.Ердели было установлено мемориальную доску.

Источник  http://karpattour.narod.ru/erdeli.htm

В художественном пространстве Украины, богатом яркими индивидуальностями, есть лишь несколько имен, которые обладают силой гипнотического влияния как на специалистов, так и на широкую публику. Среди этих избранных — имя ужгородского живописца Адальберта Эрдели (1891—1955). Даже в Закарпатье не много осталось тех, кто помнит его как личность, своего современника, коллегу, учителя. Для большинства присутствие мастера в современном духовном пространстве давно уже является не только «колористической субстанцией», но и полулегендой, о которой до недавнего времени вслух не говорили. Реальные факты его отнюдь не гармонической судьбы были похоронены под прессом советской пропаганды, с особой жестокостью искоренявшей все европейское, либерально-демократическое в Западной Украине. Этот молох неоднократно протягивал свои руки и к А.Эрдели.

Между тем в начале ХХІ века живопись А.Эрдели, как и Н.Глущенко, Т.Яблонской, становится предметом спекуляций. Холстами интересуется клиентура аукциона Сотби, за ними охотятся новоиспеченные коллекционеры, которым ловкие авантюристы за бешеные деньги продают подделки. В Ужгороде каждый знает производителей «автентики» Эрдели. Все эти гримасы «ковбойского капитализма» на модерном художественном рынке контрастируют с аурой духовной красоты, которой окутаны полотна художника.

А.Эрдели был потомственным интеллигентом. Его отец — Миха­ил Грыць работал учителем в селе Климовица. Фамилию Эрдели (которая означает «лесная страна») отец принял как подданный Венгрии в 1901 году. Русин греко-католического вероисповедания, он женился на швабке Илоне Цайски, принадлежавшей к римско-католической церкви. В этой русинско-швабской семье, «омадьяренной», как и большинство интеллигенции в Закарпатье, родился будущий художник. 

Мировоззрение паренька формировалось на лучших образцах европейского и славянского интеллектуальных наследий. Его знания в сфере художественной жизни Европы закладывались именно в семье, пестовавшей талант Бейлы. В 1913 году, во время учебы в Будапеште, молодой художник уже выставляется рядом с мэтрами живописи. Свое мастерство он совершенствовал в Мюнхене, прославленном центре, куда на выучку слетались художники со всей Европы, в частности из России и Украины. На рубеже ХІХ—ХХ вв. там одновременно работали около пяти тысяч художников. В требовательном и ревнивом профессиональном кругу молодой закарпатец был столь успешным, что получил привилегию — персональную экспозицию в престижном «Стеклянном дворце» (1926 г.). Именно там пейзаж, натюрморт и портрет стали любимыми жанрами Эрдели. Культурный Мюн­хен, его интеллектуальная среда, заряженная поисками новых идей, пробуждает у художника еще и литературный талант. Вско­ре он станет автором романов «Димон» и «Имен», где культ любви, под знаком которой будет проходить жизнь художника, оформится как философское кредо. «Мое вероисповедание не римско-католическое, не греко-католическое, не реформаторское, конфуцианское, буддистское или иудейское, оно — сущность всех вероисповеданий, всех вместе — это любовь». Любовью он будет окутывать и своих учеников: А.Коцку, А.Борецкого, Э.Конт­ратовича, З.Шолтаса, Л.Крем­ницкую, Ф.Семана и др. в школах Мукачева и Ужгорода, где вместе с И.Бокшаем станет основателем художественных центров.

Педаго­гически-просветительская деятельность, отнимая немало времени и сил, как это ни парадоксально, интенсифицировала творческую активность художника. Эрдели постоянно экспонирует свою живопись в Европе. Его успех в 1929 году в Праге, где было представлено 50 полотен, обеспечил художнику стажировку в Париже по командировке министерства образования Чехословакии. Шквал ошеломляющих впечатлений от знакомства с творчеством постимпрессионистов Кеса ван Донгена, Рауля Дюфи, Андре Дерена, Амедео Модильяни и др., непривычные пластические приемы, инновационное мышление «детей Монмартра», их художественная независимость поразили и фундаментально перестроили сознание уже сложившегося художника. Поль Сезанн останется кумиром Эрдели на всю жизнь. В романе «Имен» Адальберт напишет: «Наследование натуры сегодня уже не является главным принципом художественного творчества. Творчество означает также отбор, организацию в определенную совокупность мира формы и цвета, пропущенную через нашу личность».

В 1929 году Париж подарит Эрдели любовь, которую он будет считать «самым лучшим событием» своей жизни. Артистический красавец, элегантный, всегда придирчивый к своим туалетам на манер Оскара Уайльда, да еще и поразительно талантливый, Адальберт признается в своих чувствах обворожительной Женевьеве Гожар. Девушка, которая готовилась к карьере оперной певицы, станет его Беат­риче, звездой творческих всплесков. Через год эти две красивые птицы разлетятся, но эхом их люб­ви останется живопись Эрдели.

По традиции, ни один художник не мыслил себя без паломничества в Италию, к ее художественным шедеврам. Капеллы и соборы времен Джотто и Брунел­лески, пение хоров в маленьких церквах, спрятавшихся в Альпах, тусклое золото алтарей и серебристо-розовый колорит давних фресок — все вдохновляло впечатлительного закарпатца. Обогащенный бесценными сокровищами европейской культуры, он неизменно возвращается на родину. Так же, как Александр Му­рашко, вернувшись в 1914 году из Мюнхена в Киев, мечтал из сонной провинции сделать культурный центр европейского образца, у Адальберта были амбициозные идеи о создании модерной школы живописи в Закарпатье. Его поддержали коллеги, избрав в 1931 году председателем сообщества деятелей изобразительного искусства в Подкар­патской Руси. В 1939 году он инициировал учреждение Союза художников Подкарпатья, мечтал создать Академию изящных искусств в Ужгороде. Довольно редкое соединение в Эрдели мощ­ного гражданского темперамента, действенного патриотизма и исключительной художественной одаренности сформировали личность лидера. Результаты его усилий становились все более выразительными, но... на пороге Европы уже стоял фашизм.

Работать А.Эрдели было суждено на земле, на которую постоянно посягали Венгрия, Румыния, Чехословакия и СССР. Художник разделил судьбу всех закарпатцев, очутившихся на пересечении политических ветров и государственных амбиций оккупантов в транзитной зоне, по которой в 1943—1944 годах прокатилась чума гитлеризма, а позже — сталинские репрессии. Трагические обстоятельства в жизни края сказались и на его собственной. Из-за врожденной интеллигентности и европейской образованности Эрдели претерпел многочисленные моральные унижения от невеж из коммунистической челяди. Постоян­ная нужда, лишения, даже голод, необходимость искать ласки у властей Киева и Москвы — все это укорачивало жизнь мастера. Его лишили должностей и зарплаты в учреждениях, основателем которых он был. Систематическе глумление над художником, которого европейская критика считала ярким представителем экспрессионизма и основателем этого направления в Подкарпатской Руси, было спланировано.

Несмотря на то, что в начале 50-х годов на выставках в Киеве и Москве интерес и уважение к закарпатской школе живописи, а соответственно и к А.Эрдели, заметно возрастает, художник остается под прессом провинциально-удушливого идеологического надзора. Мало что изменил и визит к нему корифеев официального советского искусства В.Ка­сияна, Н.Глущенко, Т.Яблонской, М.Дерегуса, поскольку в период апогея соцреализма только измена самому себе, всему творчеству и идеалам могла бы примирить систему с чужаком европейской выучки. Некоторые ученики Эрдели смогли принудить себя в то время к «чутью единой семьи». Но не маэстро. Оставаясь модернистом, он утверждал: «...экспрессионизм является интеллектуальным художеством. Не многие подражают сему направлению, а еще меньше понимают его... Художество имеет право творить новый мир, который в своем сейсмографе является индивидуальным зеркалом».

В полотнах 1950—55 годов, в частности в едва ли не последней счастливо-миражной картине «В саду художника», перед зрителем — все тот же молодой, влюбленный в красоту мира Адальберт Эрдели, каким его знала Жене­вьева Гожар и любила жена Магдалена. Спасая наследие Эрдели, Магдалена погибла в собственном доме от рук грабителей.

Художник, подаривший Закарпатью художественную школу, прививавший европейский вкус и уважение к собственной земле; интеллектуал, осознававший закономерную эволюцию художественной формы, остался в истории искусства ХХ века одной из выдающихся фигур. Многим нужно было дорасти до понимания очевидного: «Он, — писали о нем еще в 1936 году, — является чистым экспрессионистом, его вдохновение проявляется в субъективных модуляциях внешних цветовых впечатлений... В его произведениях просматривается не только немецкая и французская школы, но и авторская личная легкость, рассчитанная на высокую западную культуру цветового осмысления, с которым в гармоничной цветовой мелодии он согласовывает плоскости своей картины».

Источник  http://www.zn.ua/newspaper/articles/50853#article

Адальберт Эрдели родился в семье сельского учителя Михаила Грыця. Фамилию же Эрдели он был вынужден взять в 1901 году как подданный Венгрии. Обнаружив у сына талант, отец сделал все, чтобы тот получил достойное образование. Адальберт учился в Академии художеств в Будапеште, затем совершенствовал мастерство в Мюнхене. Чтобы иметь возможность покупать холсты и краски, Эрдели подрабатывал в одной из местных газет. А когда в 1924 году состоялся суд над руководителями «пивного путча», первыми нацистами, Эрдели в качестве художника присутствовал на процессе - делал для газеты зарисовки из зала суда.

«Купальщицы».

Он работал в Праге, Риме, Париже, где участвовал в выставках вместе с выдающимися мастерами - Дереном, Боннаром, Дюфи, Матиссом. Усвоил многие художественные стили: импрессионизм, кубизм, экспрессионизм. Однако никогда никого не копировал, а перерабатывал освоенное. В 30-е годы Эрдели уже писал в своей неповторимой и узнаваемой манере. До войны его имя включали в европейские энциклопедии и справочники, его работы охотно приобретали европейские музеи. К нему и по сей день относятся с почитанием, а его картины на арт-рынке продаются за большие деньги. Но выбором художника стала родина - он отказался покидать Закарпатье после присоединения края к СССР.

«Речной пейзаж».

Вдова погибла, спасая картины

Советская власть не приняла творчество Эрдели, а он - новый уклад жизни. Мастер был деятельной натурой: инициировал учреждение Союза художников Подкарпатья, мечтал открыть Академию изящных искусств в Ужгороде. Однако в то время общая диктатура в искусстве стала существенной преградой на пути реализации творческих и общественных начинаний мастера. Эрдели оказался в изоляции от Европы и большой нужде. А в 1955 году художника не стало.

«Церковь».

Его вдова Магдалина пережила мужа на полстолетия. В 2004 году она умерла от сердечного приступа, в тот момент, когда грабители ворвались в ужгородский дом Эрдели. Похищенную коллекцию картин художника нашли, хотя и при весьма загадочных обстоятельствах, однако злоумышленники и по сей день остаются безнаказанными.

Любопытно, что Национальный художественный музей Украины в своем собрании работ Адальберта Эрдели имеет аж полдесятка.

Жена Адальберта Эрдели Магдалина пережила мужа на 50 лет.

В 1954 году представитель музея купила у Эрдели шесть работ. После этого в Киеве собрался ученый совет. Он принял решение, что эта, по их выражению, «буржуазная мазня» музею не нужна и следует вернуть народные деньги. Сотрудница музея проплакала всю ночь, а затем вновь отправилась к художнику, чтобы вернуть картины. Но и до сегодняшнего дня в Национальном музее не было ни одной персональной выставки Эрдели. Если посмотреть на эту красоту и сравнить с работами многих художников, которые висят на стенах музея, становится ясно - сравнение будет не в их пользу.

Источник  http://kp.ua/daily/040610/230084/

Ткаченко Михаил Степанович (1860 – 1916)

Выдающийся украинский живописец, яркий представитель харьковской пейзажной школы. Родился в Харькове, где получил начальное художественное образование у Д. Безперчего. В 1880 – 1888 учился в Петербургской АХ у П. Чистякова, В. Орловского и М. Клодта. За время обучения получил все существующие академические награды. Закончил АХ со званием художника 1-й степени и правом пенсионерской поездки за границу. В 1888 выехал в Париж, где остался на постоянное проживание. Каждый год приезжал в Украину для написания многочисленных пейзажей. В 1888 – 1892 посещал студию Ф. Кормона, был членом Русского клуба художников, где подружился с А. Боголюбовым и Н. Гриценко, под влиянием которых увлёкся маринистической живописью. С 1891 - постоянный экспонент парижских салонов, где творчество мастера неоднократно отмечалось медалями и наградами. Персональные выставки состоялись в Париже (1898, 1906, 1909). Участник Всемирной выставки в Париже (1900, Вторая золотая медаль), Международной выставки в Льеже (1905, Золотая медаль) и многих других. С 1902 занимал должность Главного художника Морского ведомства Российской Империи. В 1895 был награждён орденом Почётного Легиона, в 1909 – присвоено царский орден Святого Станислава 3-й степени. Работы хранятся в НХМУ, ЛНМ, ГРМ, Харьковском, Сумском ХМ и др.

Вид с мостиком

Лесная опушка

Берег Сулы, притока Днепра

Над Днепром

Сосны на закате

На склоне

Пруд, заросший камышом

Солнечный день

Падающие тени

Восход луны

Дерево у пруда

Лесной пруд

Дерево с пышной кроной

На Украине

Зеленые берега

Деревья над рекой

 Хата. Заходящее солнце

Зимний день

Хата в Лубнах

На подворье

Семья на отдыхе

Весна. Хутор

Желтая хата

В окресностях Полтавы

Дома на окраине села

Вид из окна

Пейзаж с церковью

Прибрежные камни

На берегу

На берегу моря. Крым

Скалы над водой

Скалы. Крым

Берег Крыма

Прибой

Послеполуденный прибой

Волны

Парусник

Парусник. Средиземное море

Французский броненосец на рейде

Французская эскадра

Парусник у пирса

В марсельском порту

Деревушка на берегу. Бретань

Сельская улочка

Вечер. Кипарисы

Качество и размеры репродукций оставляют желать лучшего, но что нашлось, то и пригодилось...

Картины художника смотрим также на сайте http://artfira.com/site/uk/artist/b7bc0f565482dc2d6ffaff9eda390aad

Залив Днепра

Днепр

Днепр

На Днепре

Пейзаж с рекой

Заход солнца над заливом

Днепр

Одинокая сосна

Одинокая сосна

Вечернее солнце

Барбарис

В саду

Флоксы

Настурции

Подсолнечники

Куст в снегу

Морской пейзаж

Лунная ночь над морем

Феодосия. Крым

Крымский пейзаж

Кипарисы

Итальянский пейзаж

Итальянские сосны

Пейзаж с деревьями

Заход солнца на юге

Тополя

Вечерний пейзаж с рекой Иордан

Египетский пейзаж

Серия сообщений "Художники Львова":
Часть 1 - Художники Львова. Польские художники. Теодор Аксентович. Ч.1
Часть 2 - Художники Львова. Польские художники. Т. Аксентович. Ч.2
...
Часть 11 - Львовские художники. Зигмунт Бальк
Часть 12 - Художники Львова. Иван Труш. Биография
Часть 13 - Художники Львова. Иван Труш. Галерея
Часть 14 - Львовские художники. Тадеуш Рыбковски
Часть 15 - Одо Добровольский
...
Часть 21 - Колекція творів Олекси Новаківського — дар професора Миколи Мушинки та його дружини Магдалини
Часть 22 - Володимир Патик
Часть 23 - Юліан Буцманюк: воїн, митець

Труш Иван Иванович (укр. Труш Іван Іванович) (17 января 1869, село Высоцкое Львовской области— 22 марта 1941, Львов)— украинский живописец-импрессионист, майстер пейзажа и портретист, художественный критик и организатор художественной жизни в Галичине.

Родился в селе Высоцкое Бродовского повита. В 1891— 1897 гг. учился в Краковской школе искусств у Я.Матейко и Я.Станиславского , в Вене (1894) и Мюнхене (1897 у А. Ашбе); во время учебы в Кракове подружился с Василием Стефаником. С 1898 - во Львове, где включился в украинскую художественную и общественную жизнь, сблизился с Иваном Франко и начал сотрудничать с Научным обществом имени Тараса Шевченко, для которого выполнял различные художественные работы (в частности, портреты). По инициативе НТШ выезжал на Восточную Украину, где установливал контакты с художниками и деятелями культуры. Труш осуществил творческие поездки в Крым (1901— 1904), Италию (1902, 1908), Египет и Палестину (1912). Труш инициировал и организовал первые творческие профессиональные общества в Галичине: «Общество по развитию русского искусства» (укр. «Товариство для розвою руської штуки» (1898) и «Общество сторонников украинской литературы, науки и искусства» (укр. «Товариство прихильників української літератури, науки і штуки» (1905). В 1905 г. принимал активное участие в организации І Всеукраинской выставки во Львове и в издании (с С. Людкевичем) первого на Украине искусствоведческого журнала «Артистический вестник». Читал публичные лекции по искусствоведению и литературе, выступал критиком и публицистом на страницах «Будущего», «Литературно-научного вестника», «Молодой Украины», «Артистического вестника», «Дела» (укр. «Будучности», «Літературно-наукового вісника», «Молодої України», «Артистичного вісника», «Діла»), «Украинские Наблюдения» (нем. «Ukrainische Rundschau»). Его статьи собраны в книге «Труш про искусство и литературу» (К. 1958).

Иван Труш - один из ярких украинских художников-импрессионистов, оригинальный колорист. Своим творчеством он положил начало возрождению галицко-украинской живописи. Труш прежде всего интимный художник-лирик. В многочисленном живописном наследии Труша к пейзажным шедеврам относятся: «Закат солнца в лесу» (1904), «Одинокая сосна», «Полукопны под лесом» (1919), «В объятиях снега» (1925), «Копны сена», «Лунная ночь над морем» (1925), циклы «Жизнь пней» (1929), «Луга и поля», «Цветы», «Сосны», «Облака», «Днепр под Киевом» (1910); пейзажи Крыма, Венеции, Египта, Палестины. Труш писал также пейзажи с архитектурными мотивами («Михайловский собор», «Андреевская церковь» в Киеве, «Могила Т. Шевченко», «Египетский храм» и т.д.). Мазок картин Труша сочный, колорит вначале живой, а в более поздних картинах - тонированный. Труш создал немало жанровых картин - «Веснянки» (укр. «Гаївки»), «Гуцулка с ребенком», «Играющие на трембитах» (укр. «Трембітарі»), «Прачки», «Гуцулки у церкви», «Арабы в дороге», «Арабские женщины», которые отличаются лаконизмом живописного языка и простотой композиции. Труш создал галерию психологических, академических по своему типу, портретов (Ариадны из Драгомановых, жены художника, кардинала С.Сембратовича, И. Франко, В. Стефаника, Леси Украинки, П. Житецкого, М. Драгоманова, Н. Лысенко, автопортрет и др.).

И.Труш. Портрет Леси Украинки. 1900 р. Холст,масло. (Киев) Национальный художественный музей Украины

Первая выставка И. Труша состоялась во Львове в 1899 г., и с тех пор он часто выступал с персональными выставками и принимал участие в коллективных выставках украинских и польских живописцев во Львове, Киеве, Полтаве, Кракове, Познани, Варшаве, а также в Лондоне, Вене, Софии. Большая ретроспективная выставка его произведений прошла посмертно во Львове в 1941 г. Наибольшие колекции произведений И.Труша хранятся во Львовском Национальном музее.

За годы своего творчества Труш написал более шести тысяч картин. В тяжелые для него периоды рисовал по 300 работ в год.

Работы мастера представлены в собраниях художественных музеев Киева, Закарпатья, Днепропетровска, зарубежья.

Художественно-мемориальный музей выдающегося украинского художника и общественного деятеля И.Труша был открыт в 1986 году в изысканной двухэтажной вилле, построенной в 1910 году по проекту известного архитектора Александра Лушпинского в стиле модерн. В ней художник жил вместе с семьей на протяжении 1910-1941 гг. Особняк , который находится по Львове на улице, названной в честь Труша , завещали Национальному музею во Львове потомки художника для устройства в нем художественно-мемориального музея. Со времени открытия здесь действует постоянная экспозиция.    (Из Википедии)

В тихой, отдаленной от центра города улочке, за оградой, находится неприметный с виду двухэтажный дом. Сегодня здесь работает художественно­-мемориальный музей Ивана Труша. 2009 год в Национальном музее им. Андрея Шептицкого во Львове (музей Ивана Труша – одно из его структурных подразделений) – это год памяти великого художника. В январе исполнилось 140 лет со дня его рождения, а художественно­мемориальный музей Ивана Труша отпраздновал свое 20-летие.

ДОМ В КРЕДИТ И БУТЕРБРОД ИЗ ТРЕХ КУСКОВ ХЛЕБА

Сегодня в бывшей усадьбе выдающегося украинского художника почти ничто не напоминает о том, что с 1910 по 1941 гг. в этом доме он жил, любил и творил. Жилым был первый этаж этого дома, там находилась небольшая кухня-столовая, детская комната и спальня. До сегодняшнего дня в оригинальном виде сохранилась только его мастерская – комната на втором этаже, в которой он рисовал бессмертные картины. При его жизни дальняя часть этой комнаты была отгорожена шторами, и художник сдавал ее студентам-медикам. А из мастерской лестница вела прямо в сад возле дома. Там стоял столик. Когда к Ивану Трушу приходили друзья, жена Ариадна застилала его вышитой собственноручно скатертью и потчевала их чаем. 

Строил этот дом Иван Труш в кредит при помощи друга-архитектора Александра Лушпинского в модном тогда стиле поздней сецессии.

- Долги за построенный в кредит дом художник выплачивал 28 лет, - рассказывает заместитель директора Национального музея им. Андрея Шептицкого во Львове Оксана Била, которой посчастливилось общаться с самым младшим сыном Ивана Труша - Романом. - Но вместе с тем он вынужден был обучать, одевать и кормить своих детей. Поэтому иногда в семье художника бывали такие моменты, когда бутерброд для детей в гимназию состоял из трех кусков переложенного хлеба – черный, белый и черный.

СУДЬБОНОСНАЯ ФОТОГРАФИЯ И ЛЮБОВЬ НА ВСЮ ЖИЗНЬ

Первое знакомство Ивана Труша с женой Ариадной Драгомановой, младшей дочерью историка, философа и фольклориста Михаила Драгоманова, состоялось в доме литературного критика Михаила Павлика. Он увидел ее на фотографии вместе с двоюродной сестрой - юной Лесей Украинкой. Художник влюбился в черты лица Ариадны и зарисовал ее головку на своей карточке.

Встреча Ивана Труша и Ариадны Драгомановой произошла в том же году на полтавском хуторе Зеленый Гай, куда его пригласила мама Леси Украинки. Там и родилось увлечение Труша Ариадной, а Ариадны – Трушем.

Ариадна Драгоманова получила образование в болгарской Софии, а также в парижском университете Сорбонна, у нее был хороший музыкальный слух, и она отлично играла на фортепиано. Галичане для этой интеллигентной и высокообразованной девушки были чужими по своей ментальности, и она считала их другой нацией. Ее мнение изменилось после встречи с Трушем. Галицкий художник восхитил ее эрудированностью, знаниями истории, культуры и нескольких языков. Ариадна была искренне удивлена его манерами, умением увлекать своим разговором и заинтересовывать женщин, а также его обращением со старшими. Позже она говорила, что этот художник пленил ее всем, чем может пленить кого-либо образованный человек.

Они начали писать друг другу теплые письма. Труш описывал события культурной жизни в Галичине и вместе с тем морально поддерживал и поощрял Ариадну в ее учебе в Сорбонне. Ведь у нее, судя по его письмам, не было желания получать там образование. И именно художник стимулировал и, возможно, даже принудил свою будущую жену закончить учебу.

По воспоминаниям их старшей дочери, отец имел огромное влияние на жизнь матери. Она не переставала любить его и восхищаться им даже после его смерти. Ведь именно такими были и чувства художника к своей жене. Он был однолюбом, и на продолжении всей их супружеской жизни между ними сохранялись теплые романтические отношения.

Их предсвадебный роман длился три года. Когда они обвенчались, Ивану Трушу было 35 лет, а Ариадне - 26.

 «Я НЕ ПРОШУ ПОРТНОГО ДАРИТЬ МНЕ ОДЕЖДУ…»

Иван Труш был всесторонне развитым человеком. Он не только рисовал картины, но и ваял скульптуры, увлекался фотографией, много читал и путешествовал. Он купил фотоаппарат, который в то время считался очень дорогим удовольствием, и почти никогда с ним не расставался. Неотъемлемыми предметами для прогулок и путешествий художника были раскладной стульчик и переносной мольберт. Стульчик Иван Труш носил с собой, чтобы в случае, если ему захочется что-то зарисовать, было на что сесть.

Художник не любил, когда кто-нибудь приходил к нему в мастерскую и просил подарить картину. Он говорил: «Почему я, отправляясь к сапожнику, не прошу у него сапоги, почему не прошу одежду у портного, а всегда вынужден платить? Но, приходя ко мне, люди просят». Это его удивляло и приводило даже к недоразумениям с друзьями, которые так себя вели.

Один из торгашей, который приходил к Ивану Трушу покупать его картины, осматривая их и восхищаясь ими, напевал при этом арии. И когда он, уже заплатив за купленные картины, хотел их забирать, художник не всегда отдавал. Он был очень требовательным к себе и к своему творчеству, поэтому просил оставить на день-два то или иное произведение, чтобы довести его до совершенства...

Отец выдающихся сыновей

В семье Трушей родилось четверо детей: старшая дочь Ариадна, сын Мирослав, дочь Оксана и сын Роман.

– Роман Труш, который родился в 1914 году, был самым младшим в семье и, соответственно, самым любимым не только родителями, но и старшими детьми, – рассказывает Оксана Била, ссылаясь на воспоминания Романа Труша. – Воспитанию детей в семье уделялось огромное внимание. И несмотря на то, что Иван Труш много времени посвящал искусству, собственному призванию и утверждению роли в обществе, на первом месте у него всегда стояли учеба, воспитание и общественная позиция его детей.

Когда в одну морозную зиму Оксана заболела ветрянкой, художник, заботясь о здоровье остальных детей, отвез ее в больницу и оставался там с ней до тех пор, пока ей не стало легче.

Узнав, что Мирослав отстает в учебе, и что у него натянутые отношения с преподавателями, Иван Труш, не наказывая сына, пытался помочь ему. Своих сыновей художник воспитал выдающимися личностями – и Мирослав, и Роман стояли возле источников кинематографа, они были в числе тех, кто создавал первые документальные фильмы в Галичине. К сожалению, их достижения утеряны, и воспоминания об этом оставил только Роман.

Художник умел распределить свое время так, чтобы и на пленэре поработать, и с семьей побыть. Он организовывал для родных еженедельные каникулы на львовских окраинах, к которым, когда дети повзрослели, присоединялись их друзья. Друзья детей собирались в доме Трушей и на Новый год. На этих молодежных вечеринках Иван Труш и его жена Ариадна никогда не были чужими людьми.

Иван Труш учил своих детей всегда избегать надменности в поведении и никогда не хвастать тем, что они – дети великого художника, каким он был уже в то время. Но, если раньше люди говорили, что Мирослав и Роман - сыновья Ивана Труша, то позже, когда они выросли, об Иване Труше вспоминали, как об отце Мирослава и Романа. Ведь Мирослав стал известным хоккеистом, членом команды, которая входила в сборную Украины по хоккею и представляла ее на многих чемпионатах, а Роман - известным спортсменом по стрельбе из лука. Тогда, по словам Романа Труша, отец не единожды говорил, что, если бы он мог достичь таких высот, каких достигли его сыновья, то был бы счастлив.

Кстати, только сын Роман, который умер в 1998 году, оставил наследницу. Его дочь Мария живет в Польше.

 Источник http://kp.ua/daily/290109/70869/

Ивана Труша с будущей женой познакомила Леся Украинка

 ”Он рисует везде и все”, — говорил о трудолюбии Ивана Труша один из его товарищей-художников.

Труш увлекся рисованием еще в Бродовской гимназии. Учился плохо, однако на уроках искусства был наилучшим. Тогда же появилась первая подработка — делал портреты по фотографиям, за что получал небольшие деньги. Говорил, что способности к рисованию получил от отца-портного. ”Пошитая отцом одежда не портила фигуру, а  украшения размещались ритмично, где нужно”, — вспоминал он.

После гимназии, в 1891-м, 22-летний Иван Труш едет учиться в Краковскую академию искусств (как и Львов, Краков тогда принадлежал к Австро-Венгрии). ”Дальнейший мой быт в Кракове связан с почти непрерывной голодовкой, — сетовал он позже. — Там я жил почти исключительно заработками, заключавшимися главным образом в рисовании плохих портретов и пейзажей. Так как не было на что жить в Кракове, поехал я в Вену, где надеялся найти какую-нибудь вечернюю или ночную работу, чтобы иметь возможность днем учиться в тамошней Академии искусств. Это мне не удалось, потому что вынужден был зарабатывать днем кичами, чтобы по вечерам слушать некоторые лекции в университете или просиживать ради тепла в библиотеке”.

В 1897 году Труш переезжает во Львов. Через два года открылась его персональная выставка из 38 полотен — портретов и пейзажей. Через несколько недель почти все работы были распроданы. А в 1900-м г. художник едет в Киев, чтобы на заказ Научного общества им. Шевченко создать портреты украинских деятелей — Антоновича, Кониского, Житецкого, Лысенко, Нечуя-Левицкого. По собственной инициативе портретирует Лесю Украинку. Ежедневно по 2 час. она позирует в зале городского музея. Еще 3 часа забирает у поэтессы дорога туда и обратно. ”Не знаю почему, но мне почему-то смешно на это смотреть”, — отозвалась впоследствии она о готовом портрете.

Леся Украинка знакомит художника с семьей покойного Михаила Драгоманова, своего дяди. Труш влюбляется в дочь публициста Ариадну. Впервые он ее увидел еще во Львове. В гостях у Михаила Павлика увидел фотоснимок Леси Украинки и Ариадны. Зарисовал ее лицо на своей визитке.

Целое лето художник провел на даче Драгомановых под Киевом. Рисует лесные этюды, в частности первую, по его мнению, удачную картину — ”Одинокую сосну”. Домой возвращается обрученным. Три года он ездит в Киев. На четвертый год молодая пара вступает в брак. Научное общество им. Шевченко предоставляет им несколько комнат в своем доме в центре Львова под жилье и мастерскую. Впоследствии Иван Труш приобрел земельный участок на окраине города. Собственных сбережений хватило только на закладку фундамента. Взял ссуду под проценты — 12 тыс. крон, которые отдавал почти до смерти. Собственноручно посадил вокруг дома несколько сосен, растущих доныне.

Супруги воспитали четырех детей — Ариадну, Мирона, Оксану и Романа. Сыновья занимались спортом, любили футбол и хоккей. Мирон Труш в составе сборной Польши стал чемпионом мира по стрельбе из лука.

”В этом крае мотивов для рисования очень много, — писал Иван Труш в письмах Ариадне со столицы Италии. — Однако не испытал я в Риме ни минутки той приятности, которые я испытал в Киеве, на Сырце, или в Крыму. Все здесь перемешано с грохотом телег, пылью, как ты говоришь, и — страшной физической усталостью. Самой приятной минутой моего пребывания в Риме будет та, когда я буду уезжать.”

Путешествовал художник много. В 1912-м два месяца прожил в Египте и на Ближнем Востоке — сначала в Каире, после в Иерусалиме. ”Взял я рано корзину с едой в гостинице и выехал с проводником в дорогу, — пересказывал он теперь уже своей жене об экскурсии к египетским пирамидам. — Приехав в Гизу, к пирамидам электрическим трамваем, сел я на осла, а мой проводник — на дромедара (одногорбого верблюда) и мы отправились в дорогу. Через несколько минут почувствовал я, что мне неудобно на осле и сел на дромедара, оставя осла проводнику. Мне было удобнее... Под вечер мы выпили кофе. Мне после кофе было как-то плохо — немного тошнило от езды на дромедаре, которая немного похожа на езду на качающемся пароходе”.

После Первой мировой войны Львов отошел к Польше. Материальное положение художника ухудшилось. Он больше не путешествовал. В  старости лет почти совсем потерял слух, с родными общался через записки.

22 сентября 1939 года Львов заняли советские войска. Испытать себя в жанре соцреализма Трушу не пришлось: художник умер 22 марта 1941-го. До последнего дня работал над картиной ”Скалы над морем”, рисовал по сделанным в молодости этюдами и фото. Похоронили художника на Лычаковском кладбище. В гроб положили этюдник и раскладной стул, которые он всегда брал с собой на прогулки.

Старшая дочь, названная в честь матери Ариадной, впоследствии передала виллу отца под художественно-мемориальный музей.

В частных коллекциях есть до пяти тысяч подделок

”Солидных картин нарисовал я несколько. Они проданы во Львове. Этюдов моей кисти в течение 42 лет нарисовал, после окончания Академии, почти шесть тысяч. Естественно, не зачисляю сюда триста фальсификатов, подписанных моим именем”, — характеризовал свое наследство Иван Труш.

Дочь художника Ариадна вспоминала, что отец сам выискивал подделки своих картин в магазинах. Ругался с продавцами, после чего произведения забирали с витрины, а впоследствии все-таки продавали из-под полы. По подсчетам исследователя творчества Труша Юрия Ямаша, в частных коллекциях в Украине и за рубежом насчитывается до 5 тыс. подделок. Их владельцы искренне верят, что это оригиналы, и даже хранят семейные предания, будто картины покупали их родственники у самого автора.

Известен случай, когда Иван Труш подписал собственную картину чужой фамилией. То ли ради шутки, то ли ради того, чтобы скрыть авторство не очень удачной, по его мнению, работы, Труш оставил на ней подпись ”Осип Роздольский”. В магазине полотно увидели друзья Роздольского, известного во Львове этнографа.

— С каких это пор ты начал рисовать картины? — поинтересовались у него.

Тот удивился. Шутку раскрыли, а выторгованные деньги Труш с Роздольским потратили в одной из кофеен.

 Денис МАНДЗЮК    Источник http://gazeta.ua/index.php?id=277936&img=2&lang=ru

В Закарпатском художественном музее имени Иосифа Бокшая обнаружили неизвестный портрет Ивана Франко кисти Ивана Труша. 
Уникальность портрета состоит в особой манере написания и цветовой палитре. Картина необычна еще и тем, что исполнена она на холсте, хотя обычно Иван Труш писал на досках. А кроме того картины Труша, как правило, имеют размер 40 на 30 сантиметров, тогда как этот портрет писателя — 90 на 70 см.
Картина неизвестного художника без даты и подписи с изображением выдающегося украинского мыслителя, писателя, ученого, общественного и политического деятеля Ивана Франко поступила в Закарпатский областной художественный музей им. Иосифа Бокшая (на то время — Ужгородскую картинную галерею) в 1948 г. Прислал портрет вместе с рядом других картин Киевский музей украинского искусства, откликнувшийся на просьбу о пополнении фондов вновь созданной картинной галереи в самой молодой на то время области Украины — Закарпатской.
Картина пролежала в фондах музея довольно много времени. И только сейчас ее нашли львовские искусствоведы, у которых была информация о том, что в Закарпатском художественном музее есть картина, на которой изображен Иван Франко.
«К нам приехал научный сотрудник Львовского университета Юрий Ямош, который собирался издавать свою монографию об Иване Франко,— сообщил директор Закарпатского художественного музея Олег Зайцев. — Ученый знал, что в свое время Закарпатье получило портрет Ивана Франко, но не имел информации, сохранилась ли эта картина. К счастью, Юрий Ямош также является крупным специалистом по художнику Ивану Трушу. Львовского ученого потрясла картина из запасников музея с изображением Ивана Франко. Он пребывал в сильном волнении и сразу понял, что потрет принадлежит кисти Ивана Труша. Экспертиза подтвердила мнение ученого».

На авторство Труша указывает даже личная переписка Ивана Франко. «Сохранилось письмо писателя, в котором он пишет приблизительно так: «Вынужден позировать одному известному художнику…». Этим художником как раз и был Иван Труш», — рассказывает Людмила Биксей, ведущий научный сотрудник Закарпатского областного художественного музея. «Из галереи прижизненных портретов Ивана Франко (около 10 картин), которые Иван Труш написал в разные периоды его жизни, этот выделяется чем-то особенным,— говорит Людмила Биксей. — Иван Труш в каждом портрете Ивана Яковлевича выполнял специфические художественные задания. Но именно ужгородский портрет добавляет эмоциональности и глубины проникновения. Вероятно, этот портрет мог быть написан в селе Долгополье приблизительно в 1908 г. При очень точном рисунке, удачной композиции Труш акцентирует внимание зрителя на импрессии, то есть на общем эмоциональном впечатлении от картины. Здесь на поверхность выходят психологические акценты. Франко в вышиванке и темном костюме. Определенная сценичность фона служит хорошей основой для раскрытия напряженного психологического состояния изображаемого человека. Контурные цвета — сиреневый и рыже-огненный — очерчивают силуэт Франко своеобразным блеском зарева. Ощущается тревожность всего тонального настроения произведения. Перед зрителем возникает непростой человек в страсти и патетике повседневности».
Исследователи жизни и творчества Ивана Франко говорят, что именно этот портрет сам Франко не особо любил.

Пока эта уникальная картина пребывает под замком в библиотеке ЗХМ. Директор музея Олег Зайцев говорит, что она довольно хорошо сохранилась и не требует экстренной реставрации. Единственное, что надо сделать, это подобрать для нее хорошую раму.
Иван Франко в исполнении Труша навсегда останется достоянием Закарпатского художественного музея. Увидеть ее почитатели Труша смогут, когда портрет повесят в зале музея. Впрочем, Закарпатский музей обещает одолжить портрет для временного экспонирования в Государственном музее Украины.

Юлия СВЕТЛОВА, Ужгород     

 Источник eizvestia.com 

 

Серия сообщений "Художники Львова":
Часть 1 - Художники Львова. Польские художники. Теодор Аксентович. Ч.1
Часть 2 - Художники Львова. Польские художники. Т. Аксентович. Ч.2
...
Часть 10 - Художники Львова. Мечислав Рейзнер
Часть 11 - Львовские художники. Зигмунт Бальк
Часть 12 - Художники Львова. Иван Труш. Биография
Часть 13 - Художники Львова. Иван Труш. Галерея
Часть 14 - Львовские художники. Тадеуш Рыбковски
...
Часть 21 - Колекція творів Олекси Новаківського — дар професора Миколи Мушинки та його дружини Магдалини
Часть 22 - Володимир Патик
Часть 23 - Юліан Буцманюк: воїн, митець

 Была ли корысть?

Даосская притча

Цзэн-цзы дважды служил, и чувства его дважды менялись. Он сказал:

— Я служил при жизни родителей, получал лишь три фу, а сердце радовалось. Потом получал три тысячи чжуанов, но не посылал родителям, и сердце моё печалилось.

Ученики спросили у Конфуция:

— Можно ли такого, как Цзэн-цзы, считать невиновным в корысти?

— Была корысть. Разве свободный от корысти предавался бы печали? Такой смотрел бы на три фу или на три тысячи чжуанов, как пташка на пролетающего перед ней комара.

В мире грёз

Дзэнская притча

Эту историю рассказал Сён Саку:

Каждый день в полдень наш учитель обычно дремал. Мы, дети, спросили его, почему он так делает, и он ответил:

— Я ухожу в страну грёз, чтобы встретить там старых мудрецов, как это делал Конфуций. Когда Конфуций спал, он видел во сне древних мудрецов и позже рассказывал о них своим ученикам.

Однажды был очень жаркий день, так что некоторые из нас задремали. Наш учитель побранил нас.

— Мы отправились в страну грёз, чтобы встретиться с древними мудрецами, как это делал Конфуций, — объяснили мы.

— Что же вам сообщили мудрецы? — требовательно спросил учитель.

Один из нас ответил:

— Мы ходили в страну грёз и встретили там мудрецов. Мы спросили их, приходит ли сюда наш учитель каждый день в полдень, но они ответили, что никогда не видели такого человека.

Ввериться потоку

Даосская притча

Конфуций у моста загляделся на реку: водопад ниспадал с высоты. Водоворот бурлил.

А некий человек старался перейти его вброд. Конфуций послал к нему учеников, чтобы удержать его и сказать:

— Тому, кому вздумается через него перебраться, — придётся нелегко!

Но человек их не послушался: он перешёл через поток и выбрался на другой берег.

— До чего же вы ловки! — воскликнул Конфуций. — У вас, видно, есть свой секрет? Как это вам удалось войти в такой водоворот и выбраться оттуда невредимым?

И человек ответил так:

— Как только я вступаю в поток — весь отдаюсь ему и вверяюсь. Отдавшись и вверившись, располагаю свое тело в волнах и течениях, не смея своевольничать. Вот почему могу войти в поток и снова выйти.

— Запомните это, ученики! — сказал Конфуций. — Воистину, даже с водой, отдавшись ей и вверившись, можно сродниться — а уж тем более с людьми.

Встреча Конфуция и Лао-цзы

Даосская притча

Лао-цзы жил в пещере, в горах. О его странностях ходили легенды. Конфуций отправился повидаться с Лао-цзы. Ученики остались ждать его у входа в пещеру. Когда он вышел, то весь трясся. Они спросили его:

— Что случилось?

— Я знаю, что птица летает, зверь бегает, рыба плавает. Бегающего можно поймать в капкан, плавающего — в сети, летающего — сбить стрелой. Что же касается дракона, то я ещё не знаю, как его поймать! Он не человек, он — дракон!

Даже ученики Лао-цзы были потрясены, потому что Конфуций был намного старше, его уважал народ, его уважали при дворе. И то, как повёл себя с ним Лао-цзы, было просто оскорбительным. Но не для Лао-цзы! Он был простым человеком, не высокомерным, не смиренным, просто чистым человеком. И если это больно ранило — его чистота, его обыкновенность — если это так сильно задело Конфуция, то что он мог поделать?

Лао-цзы был чистым зеркалом, в котором отражалось все несовершенное.

Ученики спросили Лао-цзы:

— Что вы сделали?

— Я ничего не делал, я просто отражал! — ответил он.

Когда Конфуций посмотрел в глаза Лао-цзы, то понял, что этого человека невозможно обмануть. Конфуций попытался завести разговор о «высоком человеке», но Лао-цзы рассмеялся и сказал:

— Я никогда не видел что-либо «высшее» или «низшее». Человек есть человек, точно так же, как дерево есть дерево. Все участвуют в одном и том же Существовании. Нет никого, кто был бы выше или ниже. Это бессмыслица.

Тогда Конфуций спросил, что происходит с человеком после смерти.

— Вы живёте, но разве можете вы сказать, что такое жизнь? — спросил в ответ Лао-цзы.

Конфуций смутился, а Лао-цзы продолжил:

— Вы не знаете этой жизни, в которой вы сейчас находитесь. И вместо того, чтобы познавать её, вы беспокоитесь о той, запредельной.

Великий сон

Даосская притча от Чжуан-цзы

Цюйцяо-цзы спросил у Чан-У-Цзы:

— Я слышал от Конфуция, что мудрый не обременяет себя мирскими делами, не ищет выгоды, не старается избегнуть лишений, ни к чему не стремится и даже не держится за Путь. Порой он молчит — и всё выскажет, порой говорит — и ничего не скажет. Так он странствует за пределами мира пыли и грязи. Конфуций считал, что это всё сумасбродные речи, я же думаю, что так ведут себя мужи, постигшие сокровенный путь. А что думаете вы?

Чан-У-Цзы ответил:

— Услыхав такие речи, даже Жёлтый Владыка был бы смущён, разве мог уразуметь их Конфуций? К тому же ты чересчур скор в суждениях. Видишь яйцо — и уже хочешь слышать петушиный крик, видишь лук — и хочешь, чтобы тебе подали жаркое из дичи. А впрочем, я тебе кое-что несерьёзно расскажу, а ты уж несерьёзно послушай, ладно?

Способен ли кто-нибудь встать рядом с солнцем и луной, заключить в свои объятия вселенную, жить заодно со всем сущим, принимать всё, что случается в мире, и не видеть различия между людьми низкими и возвышенными? Обыкновенные люди трудятся, не покладая рук. Мудрый же действует, не умствуя, и для него десять тысяч лет — как одно мгновение. Для него все вещи в мире существуют сами по себе и друг друга в себя вмещают. Откуда мне знать, что привязанность к жизни не есть обман? Могу ли я быть уверенным в том, что человек, страшащийся смерти, не похож на того, кто покинул свой дом и боится в него вернуться? Красавица Ли была дочерью пограничного стражника во владении Ай. Когда правитель Цзинь забрал её к себе, она рыдала так, что рукава её платья стали мокрыми от слёз. Но когда она поселилась во дворце правителя, разделила с ним ложе и вкусила дорогие яства, она пожалела о том, что прежде печалилась. Так откуда мне знать, не раскаивается ли мёртвый в том, что прежде молил о продлении своей жизни?

Кто-то во сне пьёт вино, а проснувшись, льёт слёзы.

Кто-то во сне льёт слёзы, а проснувшись, отправляется на охоту.

Когда нам что-то снится, мы не знаем, что видим сон. Во сне мы можем даже гадать по своему сну и, лишь проснувшись, знаем, что то был только сон. Но есть ещё великое пробуждение, после которого узнаёшь, что в мире есть великий сон. А глупцы думают, что они бодрствуют и доподлинно знают, кто в мире царь, а кто пастух. До чего же они тупы! И вы, и Конфуций — это только сон, и то, что я называю вас сном, тоже сон. Такие речи кажутся загадочными, но если по прошествии многих тысяч поколений вдруг явится великий мудрец, понимающий их смысл, для него вся вечность времён промелькнёт как один день!

Вера в ложь

Даосская притча

В свите Фаня состояли родовитые люди. Одетые в белый шёлк, они разъезжали в колесницах или, не спеша, прохаживались, посматривая на всех свысока.

Заметив Кая с Шан-горы, старого и слабого, с загорелым дочерна лицом, в платье и шапке отнюдь не изысканных, все они отнеслись к нему презрительно и принялись издеваться над ним, как только могли: насмехались, обманывали его, били, толкали, перебрасывали от одного к другому. Но Кай с Шан-горы не сердился, прихлебатели устали, и выдумки их исчерпались.

Тогда вместе с Каем все они взошли на высокую башню, и один из них пошутил:

— Тот, кто решится броситься вниз, получит в награду сотню золотом.

Другие наперебой стали соглашаться, а Кай, приняв всё за правду, поспешил броситься первым. Точно парящая птица, опустился он на землю, не повредив ни костей, ни мускулов.

Свита Фаня приняла это за случайность и не очень-то удивилась. А затем кто-то, указывая на омут в излучине реки, снова сказал:

— Там — драгоценная жемчужина. Нырни — найдёшь её. Кай снова послушался и нырнул. Вынырнул же действительно с жемчужиной.

Тут все призадумались, а Фань велел впредь кормить Кая вместе с другими мясом и одевать его в шёлк.

Но вот в сокровищнице Фаня вспыхнул сильный пожар. Фань сказал:

— Сумеешь войти в огонь, спасти шёлк — весь отдам тебе в награду, сколько ни вытащишь!

Кай, не колеблясь, направился к сокровищнице, исчезал в пламени и снова появлялся, но огонь его не обжигал, и сажа к нему не приставала.

Все в доме Фаня решили, что он владеет секретом, и стали просить у него прощения:

— Мы не ведали, что ты владеешь чудом, и обманывали тебя. Мы не ведали, что ты — святой, и оскорбляли тебя. Считай нас дураками, считай нас глухими, считай нас слепыми! Но дозволь нам спросить, в чём заключается твой секрет?

— У меня нет секрета, — ответил Кай с Шан-горы. — Откуда это — сердце моё не ведает. И всё же об одном я попытаюсь вам рассказать.

Недавно двое из вас ночевали в моей хижине, и я слышал, как они восхваляли Фаня: он-де может умертвить живого и оживить мёртвого, богатого сделать бедняком, а бедного — богачом. И я отправился к нему, несмотря на дальний путь, ибо поистине у меня не осталось других желаний. Когда пришёл сюда, я верил каждому вашему слову. Не думая ни об опасности, ни о том, что станет с моим телом, боялся лишь быть недостаточно преданным, недостаточно исполнительным. Только об одном были мои помыслы, и ничто не могло меня остановить. Вот и всё.

Только сейчас, когда я узнал, что вы меня обманывали, во мне поднялись сомнения и тревоги, я стал прислушиваться и приглядываться к вашей похвальбе. Вспомнил о прошедшем: посчастливилось не сгореть, не утонуть — и от горя, от страха меня бросило в жар, охватила дрожь. Разве смогу ещё раз приблизиться к воде и пламени?

С той поры удальцы Фаня не осмеливались обижать нищих и коновалов на дорогах. Встретив их, кланялись, сойдя с колесницы.

Узнав об этом, Цзай Во сообщил Конфуцию. Конфуций же сказал:

— Разве ты не знаешь, что человек, полный веры, способен воздействовать на вещи, растрогать небо и землю, богов и души предков, пересечь Вселенную с востока на запад, с севера на юг, от зенита до надира. Не только пропасть, омут или пламя — ничто его не остановит. Кай с Шан-горы поверил в ложь, и ничто ему не помешало. Тем паче, когда обе стороны искренни. Запомни сие, юноша!

Встреча Учителя и Мастера

Даосская притча

Рассказывают, что однажды Конфуций отправился повидаться с Лао-цзы. Он был намного старше и, конечно, рассчитывал, что Лао-цзы будет вести себя по отношению к нему с должным почтением.

Когда он вошёл в комнату, где сидел в молчании Лао-цзы, тот не встал и вообще не обратил на него особого внимания. Он даже не предложил сесть!

Конфуций был шокирован таким приёмом. С негодованием он спросил:

— Вы что, не признаёте правил хорошего тона?

Лао-цзы ответил:

— Если вам хочется сесть, садитесь; если вам хочется стоять — стойте. Я не вправе указывать вам на то, что делать. Я не вмешиваюсь в чужую жизнь. Вы свободный человек, и я — свободный человек.

Конфуций был потрясён. Он пытался завести разговор о «высоком» в человеке, но Лао-цзы рассмеялся и сказал:

— Я никогда не видел что-либо «высшее» или «низшее». Человек есть человек, точно так же, как деревья есть деревья. Все участвуют в одном и том же существовании. Нет никого, кто был бы выше или ниже. Всё это бессмыслица!

Тогда Конфуций спросил:

— Что происходит с человеком после смерти?

Лао-цзы ответил:

— Вы живёте, но можете ли вы сказать, что такое жизнь?

Конфуций смутился. Лао-цзы сказал:

— Вы не знаете этой жизни и, вместо того, чтобы познавать её, вы беспокоитесь о той, запредельной.

В истории сохранился ещё один вариант встречи Конфуция и Лао-цзы.

Конфуций пришёл к Лао-цзы и спросил:

— Что такое добро? Что такое зло? Дай чёткое определение. Ибо человеку необходимо на что-то опираться в своём действии.

Лао-цзы ответил:

— Определения создают путаницу, потому что они подразумевают разделение. Вы говорите, что яблоко есть яблоко, а человек есть человек… Вы разделили. Вы говорите, что человек не есть яблоко. Жизнь является единым движением, а в тот момент, когда Вы даёте определение, создаётся путаница. Все определения мертвы, а жизнь всегда в движении. Детство движется к юности, юность — к зрелости и т.д.; здоровье движется к болезни, болезни — к здоровью. Где же вы проведёте черту, чтобы разделить их? Поэтому определения всегда ложны, они порождают неправду, так что не определяйте! Не говорите, что есть добро, а что — зло.

Конфуций спросил:

— Тогда как можно вести и направлять людей? Как их научить? Как сделать их хорошими и моральными?

Лао-цзы ответил:

— Когда кто-то пытается сделать другого хорошим, в моих глазах это представляется грехом. Чем больше ведущих пытается создать порядок, тем больше беспорядка! Предоставьте каждого самому себе! Подобное положение кажется опасным. Общество может быть основанным на этом положении.

Конфуций продолжал спрашивать, а Лао-цзы только повторял:

— Природы достаточно, не нужно никакой морали, природа естественна, она — непринуждённая, она — стихийна. В ней достаточно невинности! Знания не нужны!

Конфуций ушёл смущённым. Он не мог спать всю ночь. Когда ученики спросили его о встрече с Лао-цзы, он ответил:

— Это не человек, это — опасность. Избегайте его!

Когда Конфуций ушёл, Лао-цзы долго смеялся. Он сказал своим ученикам:

— Ум является барьером для понимания, даже ум Конфуция! Он совсем не понял меня. И что бы он ни сказал впоследствии обо мне, будет неправдой. Он считает, что создаёт порядок в мире! Порядок присущ миру, он всегда здесь. И тот, кто пытается создать порядок, создаст лишь беспорядок.

Высокая стена

Даосская притча

К ученику Конфуция пришли поселяне и стали говорить:

— Ты такой мудрый и так хорошо говоришь, не то, что этот сварливый Конфуций!

На что он ответил:

— Мудрость как стена. Моя стена низкая, и вы видите, что за ней делается, а стена Конфуция высокая, и вам не видно, что за ней делается. Если вы хотите заглянуть за его стену, постройте сначала свою, с которой можно будет смотреть.

Девять испытаний

Даосская притча

Конфуций сказал:

— Проникнуть в сердце человека труднее, чем пробраться в горное ущелье. Легче познать Небо, чем сердце человека.

Небо установило весну и осень, лето и зиму, день и ночь. У человека же лицо непроницаемо, чувства глубоко скрыты. Бывает, что человек с виду добр, а по натуре жаден; по виду способный, а на деле никчёмный; по виду деловит, а в душе празден; внешне мягок, а внутри груб. Вот почему получается так, что человек то стремится к добродетели, как умирающий от жажды — к воде, то бежит от неё, как от лесного пожара.

Вот почему мудрый правитель посылает человека в далёкий путь, чтобы испытать его преданность, и посылает его близко, чтобы испытать его почтительность; даёт трудное поручение, чтобы испытать его способности; задаёт ему неожиданные вопросы, чтобы испытать его сообразительность; приказывает действовать быстро, чтобы испытать его доверие; доверяет ему богатство, чтобы испытать его совестливость; извещает его об опасности, чтобы испытать его хладнокровие; поит его допьяна, чтобы испытать его наклонности; сажает его вместе с женщинами, чтобы увидеть, похотлив ли он.

Таковы девять испытаний, по которым можно судить о людях.

Долг и судьба

Даосская притча от Чжуан-цзы

Правитель удела Шэ Гун Цзыгао, собираясь отправиться в царство Ци, спросил у Конфуция:

— Поручение, которое дал мне мой повелитель, чрезвычайно ответственное, в царстве Ци послов принимают с почётом, но только очень уж медлят с ответом. Даже простолюдина поторапливать — труд неблагодарный, что же говорить о владыке царства? Я очень этим обеспокоен. Вы как-то сказали мне: «Немного сыщется в этой жизни дел, больших и малых, которые не побуждали бы нас добиваться успеха. Если мы не добьёмся успеха, нас накажут люди, а если добьёмся, нас накажут стихии. Только человек, преисполненный целомудрия, способен избежать неблагоприятных последствий и в том случае, когда он добивается успеха, и в том случае, когда не добивается». Что касается меня, то я питаюсь простой пищей, и на кухне в моём доме нет недовольных. Но нынче я, получив приказание утром, пью ледяную воду вечером, и вот у меня уже поднялся жар. Ещё не приступив к делам, я уже страдаю от «кары сил Инь и Ян», а если моё предприятие завершится неудачей, не избежать мне и «кары людей», а она ещё страшней. Я, видно, не в состоянии выполнять свои обязанности подданного, молю вас дать мне совет.

Конфуций ответил:

— В мире для каждого из нас есть два великих правила: одно из них — судьба, другое — долг. Любовь детей к родителям — это судьба, её невозможно вырвать из сердца. Служение подданного правителю — это долг, и, что бы ни случилось с подданным, он не может без государя. Правила, которые невозможно обойти в этом мире, я называю великими. Вот почему в служении родителям извечная вершина сыновней любви — покойно жить с отцом-матерью. В служении государю вершина преданности — хладнокровно выполнять поручения. А в служении собственному сердцу высшая заслуга — покойно принимать судьбу, не давая воли огорчениям и радостям и зная, что иного пути нет. В служении сына или подданного есть нечто такое, чего нельзя избежать. Если делать лишь то, чего требуют обстоятельства, забывая о себе, разве потребуется вам убеждать себя, что лучше сохранить свою жизнь, чем умереть? Вот как вы должны поступать.

Позвольте мне напомнить вам кое-что из того, что я понял в этой жизни. В общении с ближними мы должны доверять им и сами внушать доверие. В общении же с чужими людьми мы должны убеждать в своей преданности при помощи слов, и кто-то должен эти слова передавать. А на свете нет ничего труднее, чем передавать речи сторон, которые друг другом довольны или, наоборот, недовольны. В первом случае непременно будет слишком много восторгов, а во втором — слишком много упрёков. Но всякое преувеличение есть пустословие, а пустословие не породит доверия. Если же нет доверия, то и человек, доносящий эти речи до государя, вовек не добьётся успеха. А потому существует правило, гласящее: «Если ты сообщаешь только то, что есть на самом деле, и не говоришь ничего лишнего, ты едва ли подвергнешь себя опасности».

И заметьте ещё: те, кто состязается в каком-либо искусстве, сначала стараются как можно лучше показать себя, потом становятся скрытными, а в самый разгар состязания пускаются на разные хитрости. Участники торжественного пира поначалу держатся церемонно, потом перестают соблюдать приличия, а в разгар пиршества веселятся до непристойности. То же самое случается во всех делах: начинают сдержанно, а заканчивают развязно. И то, что поначалу кажется нам делом простым, под конец уже нам неподвластно.

Речи наши — как ветер и волны. Дела наши их подтверждают или опровергают. Ветру и волнам легко прийти в движение. И так же легко наши поступки могут навлечь на нас беду. Следовательно, гнев, угрожающий нам, порождается не иначе как лукавыми речами и пристрастными суждениями.

Когда зверь чует свою смерть, он исступлённо кричит, собрав воедино все свои силы, так что крик его проникает прямо в сердце охотника и пробуждает в нём такой же яростный отклик. Если чересчур настаивать на своей правоте, собеседник обязательно будет спорить с вами, даже сам не зная почему. Если он не понимает даже того, что побудило его поступить так, как он может знать, чем закончится беседа? Вот почему существует правило, гласящее: «Не пренебрегай указаниями, не домогайся успеха, во всём блюди меру».

Пренебрегать указаниями и домогаться успеха — значит подвергать себя опасности. Блестящий успех требует времени, а дело, закончившееся провалом, уже невозможно поправить. Так можете ли вы позволить себе быть неосмотрительными?

И последнее: привольно странствовать сердцем, пользуясь вещами, как колесницей, и взращивать в себе Срединное, доверяясь неизбежному, — вот предел нашего совершенства. Как же можно ожидать вознаграждения за то, что мы сделали? В жизни нет ничего важнее, чем исполнить предначертанное. И ничего более трудного.

Жестокая власть

Даосская притча

Однажды Конфуций проезжал неподалёку от горы. Какая-то женщина в голос рыдала над могилой. Склонившись в знак почтения на передок колесницы, Конфуций слушал её рыдания. А затем послал к женщине своего ученика, и тот спросил её:

— Вы так убиваетесь — похоже, что скорбите не впервой?

— Так оно и есть, — ответила женщина. — Когда-то от когтей тигра погиб мой свёкор. После от них же погиб мой муж. А теперь вот от них погиб мой сын.

— Отчего же не покинете эти места? — спросил Конфуций.

— Здесь нет жестоких властей, — ответила женщина.

— Запомни это, ученик, — сказал Конфуций. — Жестокая власть — свирепее тигра.

Забыть об опасности

Даосская притча

Янь Хой обратился к Конфуцию с вопросом:

— Однажды я переправлялся через глубокий поток Шаншэнь, и перевозчик вёл лодку столь искусно, что мне показалось, будто он не человек, а всемогущий Бог. Я спросил, разве можно так научиться управлять лодкой, а он ответил: «Можно. Если ты хорошо плаваешь или ныряешь, ты сразу постигнешь это искусство». Ты не мог бы объяснить, что значат его слова?

Конфуций ответил:

— Хорошие пловцы быстро учатся управлять лодкой, потому что не боятся воды. Что до ныряльщиков, море для них — всё равно что суша, и перевернуться в лодке — всё равно что упасть с повозки. Вода поднимает и опускает их, они послушны волнам, не боятся их и знают: что бы ни случилось, они всегда выплывут на поверхность без усилий.

Представь, что идёт состязание лучников. Каждый хочет показать лучшее, на что он способен. Но если наградой будет серебряный кубок, лучник может стрелять вполсилы, а если золотая статуя — он и вовсе потеряет голову и станет стрелять, словно слепой. Отчего один и тот же человек ведёт себя по-разному? Когда он думает о дорогой награде, руки не слушаются его. Искусство во всех случаях будет одно и то же, а вот внимание перейдёт на внешние вещи. Тот же, кто внимателен к внешнему, неискусен во внутреннем.

Изменение Конфуция

Даосская притча

Чжуан-цзы сказал Творящему Благо:

— Конфуций проповедовал шесть десятков лет, а в шестьдесят лет изменился. То, что вначале объявлял истинным, под конец объявил ложным. Он ещё не понял, не отрицал ли пятьдесят девять лет то, что называет ныне истинным?!

— Конфуций полон желания трудиться, он преклоняется перед знаниями, — сказал Творящий Благо.

— Конфуций от этого отказался, но о своём отказе ещё не говорил, — сказал Чжуан-цзы. — Слова Конфуция гласят: «Ведь человек получает от великой основы свои способности, а затем и разум, чтобы родиться. Когда поет, должен соблюдать тон, когда говорит, должен соблюдать правила. Если я пекусь о пользе и справедливости, то любовью и ненавистью, истинным и ложным покоряю лишь людские уста; а чтобы покорить людские сердца, должен решиться им противостоять и тогда определить установления Поднебесной. Увы! Увы! ведь мне этого не достичь».

Истинный путь

Даосская притча

Конфуций обратился к Лао-цзы:

— Ныне, на досуге, дозвольте задать вопрос: в чем истинный путь?

— Строго воздерживайся и освобождай своё сердце, очисти до белизны снега свой разум, разбей своё знание. Ведь путь глубок, его трудно выразить в словах. Поведаю тебе о его очертаниях, — ответил Лао-цзы. — Светлое-светлое рождается из тёмного-тёмного; обладающий порядком рождается из бесформенного. Духовное — из пути, телесное — из мельчайшего семени, а все вещи друг друга порождают с помощью телесной формы. Поэтому обладающие девятью отверстиями рождаются из чрева, обладающие восемью отверстиями — из яйца. Их появление не оставляет следов, их исчезновение не имеет границ: нет ни ворот, ни жилищ, а лишь открытое со всех четырёх сторон величайшее пространство. У того, кто это постиг, руки и ноги становятся крепкими, ум — проницательным, слух — тонким, зрение — острым. Он мыслит без усилий, откликается всем вещам без ограничений. Небо не может не быть высоким, земля не может не быть широкой, солнце и луна не могут не двигаться, вся тьма вещей не может не расцветать — не таков ли естественный путь каждого? К тому же мудрый определил, что много знающий вряд ли обладает знанием, а красноречивый вряд ли обладает прозорливостью. Определение мудрого сохранится: ведь прибавляй к нему — не прибавишь, убавляй от него — не убавишь. Глубочайший, он подобен океану, величайший, он кончится, возвратившись к началу. Держаться вне всей тьмы вещей, вмещая их неистощимую способность к движению, — таково учение благородного мужа. Вместе со всей тьмой вещей исчерпывать способности и не истощаться — таков этот путь.

В Срединных царствах есть человек, который не подвержен ни силе жара, ни силе холода, обитает между небом и землёй. Только временно он человек и скоро вернётся к своему предку. Если наблюдать за ним с самого начала, с рождения, увидим вещь студенистую, обладающую голосом. Есть ли какое-либо различие между тем, проживёт ли долго, умрёт ли преждевременно? Ведь речь идёт всего лишь о мгновении! Стоит ли рассуждать о том, кто был идеальным, а кто порочным — Высочайший или Разрывающий на Части?

Кара небес

Даосская притча от Чжуан-цзы

В царстве Лу жил человек с одной ногой, звали его Шушань-Беспалый. Однажды он приковылял к Конфуцию, чтобы поговорить с ним.

— Прежде ты был неосторожен, — сказал Конфуций. — После постигшего тебя несчастья, зачем тебе искать встречи со мной?

— Я не был осмотрителен и легкомысленно относился к самому себе, оттого и лишился ноги, — ответил Беспалый. — Однако ж всё ценное, что было в моей ноге, и сегодня присутствует во мне, вот почему я пуще всего забочусь о том, чтобы сохранить себя в целости. На свете нет ничего, что не находилось бы под небом и на земле. Я относился к вам, учитель, как к Небу и Земле. Откуда мне было знать, что вы отнесетёсь ко мне с такой неприязнью?

— Я был груб с вами, уважаемый, — сказал Конфуций. — Отчего же вы не входите в мой дом? Дозвольте мне наставить вас в том, что мне довелось узнать самому.

Когда Беспалый ушёл, Конфуций сказал:

— Ученики мои, будьте прилежны. Этот Беспалый в наказание лишился ноги, но и теперь ещё посвящает свою жизнь учению, дабы исправить прежние ошибки. Что же говорить о том, кто сохраняет свою добродетель в неприкосновенности?

А Беспалый сказал Лао Даню (Лао-цзы):

— Конфуций стремится к совершенству, но ещё не достиг желаемого, не так ли? Для чего ему понадобилось приходить к вам и просить у вас наставлений? (По преданию, Конфуций в молодые годы встречался с патриархом даосской традиции и расспрашивал его о древних ритуалах. Прим. В.В. Малявина). Видно, ему всё ещё хочется снискать славу удивительного и необыкновенного человека. Ему неведомо, что человек, достигший совершенства, смотрит на такую славу как на оковы и путы.

— Почему бы не заставить его понять, что смерть и жизнь — как один поток, а возможное и невозможное — как бусинки на одной нити? Неужто нельзя высвободить его из пут и оков? — спросил Лао Дань.

— Как можно сделать свободным того, кого постигла кара Небес? — отвечал Беспалый.

(Принято считать, что «небесной карой» для Конфуция была его заинтересованность в мирских делах).

Конфуций и дети

Даосская притча

Конфуций, странствуя на Востоке заметил двух спорящих мальчиков и спросил, о чём они спорят.

— Я считаю, что солнце ближе к людям, когда только восходит, и дальше от них, когда достигает зенита, — сказал первый мальчик. — А он считает, что солнце дальше когда только восходит и ближе, когда достигает зенита. Когда солнце восходит, оно велико, словно балдахин над колесницей, а в зените мало, словно тарелка. Разве предмет не кажется маленьким издали и большим вблизи?

— Когда солнце восходит, оно прохладное, а в зените — жжёт, словно кипяток, — сказал второй мальчик. — Разве предмет не кажется горячим вблизи и холодным издали?

Конфуций не смог решить этого вопроса, и оба мальчика засмеялись над ним:

— Кто же считает тебя многознающим?!

Источник http://pritchi.ru/?add=find&prt_source=key&text=%CA%EE%ED%F4%F3%F6%E8%E9

Серия сообщений "Китай":
Часть 1 - Китай на картинах В. Харченко
Часть 2 - Китайский Новый год
...
Часть 23 - Конфуций
Часть 24 - Фотографии Don Hong-Oai
Часть 25 - Притчи о Конфуции
Часть 26 - Elizabeth Keith и ее впечатления о Китае
Часть 27 - Инь и Янь
...
Часть 44 - Канал Касе Гасанова (о Китае)
Часть 45 - Пекинская капуста. Чжан Чжиюань
Часть 46 - Пекин. Жизнь других

Don Hong-Oai родился в 1929 г. в Китае. В 7 лет он начал изучать основы фотографии в Сайгонской портретной студии. В 1950 году он приехал во Вьетнам, где работал преподавателем фотографии в университетском колледже искусства. В 1979 году нелегально эмигрировал в США. Жил в Сан-Франциско, в Китайском квартале, где у него была небольшая фотостудия. Каждые несколько лет он ездил в Китай, чтобы сделать новые фотографии. Умер в 2004 г.  Фотографии Don Hong-Oai, которые считают примерами азиатского пикториализма, стали известны широкой публике только в последние годы, но тем не менее его работы были отмечены многочислеными  призами от Kodak, Ilford и Photokina. В свои фотографии Don Hong-Oai привнес  тонкую красоту и традиционные мотивы китайской живописи  (птицы, лодки, горы, цветущая сакура), создающие  картину, наполненную визуальными аллегориями.

Серия сообщений "Китай":
Часть 1 - Китай на картинах В. Харченко
Часть 2 - Китайский Новый год
...
Часть 22 - Китайский Новый год. Статья с сайта http://russian.cri.cn/941/2011/01/31/1s369150.htm
Часть 23 - Конфуций
Часть 24 - Фотографии Don Hong-Oai
Часть 25 - Притчи о Конфуции
Часть 26 - Elizabeth Keith и ее впечатления о Китае
...
Часть 44 - Канал Касе Гасанова (о Китае)
Часть 45 - Пекинская капуста. Чжан Чжиюань
Часть 46 - Пекин. Жизнь других

Дуглас Кёрклэнд — легендарная личность в фотографии, по его работам можно проследить целую эпоху, историю моды и стиля с 50-х прошлого века вплоть до сегодняшнего дня. В 50-е годы он был ассистентом знаменитого Ирвина Пенна, затем работоспособность и предприимчивость помогли ему стать самостоятельным фотографом перворазрядных американских журналов. Прославился он в начале 60-х после удачной фотосессии с Элизабет Тейлор, и дальнейшая его судьба — прямой и непрерывный путь к вершинам успеха, в основе которого — высокий профессионализм и правильный выбор моделей. В объектив его камеры попали такие звезды, как Мэрилин Монро, Марлен Дитрих, а из популярных сегодня личностей — Сальма Хайек, Антонио Бандерас, Шон Коннери и многие другие. Выставка его фотографий с Мэрилин Монро под названием «Вечер с Мэрилин Монро» объездила многие страны мира и пользовалась огромным успехом. Кроме персональной работы с известными актерами, Кёрклэнд также известен благодаря своим работам над рекламными кампаниями кинофильмов «Космическая Одиссея», «Мулен Руж» и «Титаник». Одна из его книг «Титаник Джеймса Кэмерона», где не только опубликовано огромное количество уникальных фотографий, но и рассказана история создания фильма, заняла в 1997 году первое место среди бестселлеров в рейтинге New York Times.

Материал собирался буквально по крупинкам. Первое, что я нашла на одном польском сайте, был оригинальный и узнавемый вид Львова. Фамилия художника мне не говорила ничего. Вот что удалось найти:

Зигмунт Бальк (Zygmunt Balk)

(14.07.1873 - октябрь 1941)

Художник и театральный декоратор. Учиться живописи начал во Львове в мастерской Яна Дюлля (Jan Düll) и во  lwowskiej Szkole Przemysłowej. Затем работал в Вене в ателье Германа Боргхардта (Herman Borghardt), художника-декоратора венской оперы. Учился и совершенствовался также в Лейпциге, Мюнхене и Дрездене.

Widok z cmentarza Orląt we Lwowie

Martwa natura z dzbanem

W ogrodzie

 О львовском адресе З. Балька читем здесь (http://www.mankurty.com/holocaust/venediktova.html):

Мы сворачиваем на улицу Лемковскую, до войны — Якуба Германна, который выстроил здесь несколько доходных домов. Его сын Абрагам Германн в 1912 г. был основателем и меценатом еврейского театра «Коллизеум». В доме № 4 находился приют для престарелых еврейских торговцев. В доме № 6 до войны жил известный художник и сценограф Зигмунт Бальк, погибший в гетто в 1941 г. Та же участь постигла в1942 г. и его сына Генриха — поэта и журналиста. В соседних домах № 8-10 до войны работало ремесленное училище им. Тобиаша Ашкенази для еврейских детей-сирот. Деньги на содержание этого училища давала семья Германнов: Якуб, Абрагам и Людвик — владелец озокеритовой шахты в Бориславе. На этой же улице находится здание кинотехникума, в котором до войны была гимназия им. Сташица, а во время войны — больница гетто. 20 августа 1942 г. здесь была проведена очередная акция по уничтожению еврейского населения. Лежачих больных расстреливали в постели, детей выбрасывали через окна на мостовую, медперсонал и ходячих больных вывезли в с. Лисиничи и расстреляли. В этой акции погибло 400 человек.

  Имя Зигмунта Балька упоминается в связи с деятельностью еврейского театра во Львове:

Некоторые театральные деятели считают, что творческая жизнь Львовского еврейского театра прервалась перед началом второй мировой войны (сентябрь, 1939 г.). Актёр и композитор Шломо Призамент в своей статье "Еврейский театр во Львове" приводит изречение известного режиссёра и актёра Зигмунта Туркова о нелёгкой судьбе, постигшей Львовский еврейский театр: "Начался с Гольдфадена и закончился Гольдфаденом" [1]. Речь шла о первом представлении стационарного Львовского еврейского театра в 1889 году, начавшего свою деятельность под руководством Якоба Бера Гимпля, с пьесы Авраама Гольдфадена "Шуламис" ("Суламифь") [2]. Наиболее значимым событием театрального сезона 1938-1939 гг. была грандиозная постановка той же пьесы А. Гольдфадена, осуществлённая гастролировавшим во Львове Варшавским еврейским художественным театром (ВИКТ), под руководством Зигмунта Туркова.

В какой-то мере данная оценка является справедливой. Профессиональная деятельность еврейского театра во Львове, находившегося без малого 50 лет во владении артистического семейного клана Гимпль, после оккупации Западной Украины советскими войсками действительно прекратилась. Уже в октябре 1939 г. Львовский еврейский театр возродился в новом качестве показом двух спектаклей: "Ин полыш аф дер кейт" ("На покаянной цепи") Исаака Лейба Переца и "Ди хате фун фетер Том" ("Хижина дяди Тома") по роману Гариет Бичер Стоу [3].

Обе эти пьесы ставились во Львове ещё в тридцатые годы авангардным еврейским театром "Маска". В Польше "Маска" считалась коллективом лево-пролетарского направления, поэтому, вновь созданная труппа под руководством режиссёра Генрика Люфта и композитора Шломо Призамента получила поддержку советских властей. Основу театрального коллектива составили артистические супружеские пары из Львовского еврейского театра: Шломо Призамент и Гизи Гейдин, Рахель и Яков Релес, Шамай и Циля Урих, Гершон Рот и Роза Фукс, актер Исаак Валдберг, директорша Львовского еврейского театра в предвоенные годы Мальвина Йолес-Гимпль, работавшая в 1939-1941 гг. как простая актриса, театральные художники Фриц (Перец) Клейнман, профессор Зигмунт Балк. Из авангардного театра "Маска" труппу пополнили: Бланка Альтшулер, Эстер Грубер, Йоханон Гросфельд, Натан Мейслер и другие. В обновлённом театре были также заняты Леон Касвинер из театра "Гольдфаден фарейн", выступавшего в Станиславе (ныне Ивано-Франковск), бывший директор еврейского театра в Дрогобыче Бернард Гарт и артистическая семья Амзел - Волф и Геня с дочерью Лейлой из гастролировавшего в Галиции драматического коллектива Вилли Гольдштейна. Позднее в театре играли актёры: Рейке Безман, Ета Гохберг, Леон Гербст, Яков Гинцберг, Михель Месингер и другие.

Источник: http://www.lvov.0catch.com/jws/evr-teatr-2.html

А вот статья о доме на пр. Т. Шевченко, 17-19, бывшем здании Торгово-промышленной палаты. Сейчас здесь находиться Прокуратура Львовской области.

http://www.lvivcenter.org/uk/lia/description/?ci_objectid=302

На втором этаже дома находится большой зал заседаний. Стены его обшиты дубовыми панелями, искусственным зеленым мрамором и разделены вертикально на поля двенадцатью пилястрами, которые заканчиваются вверху скульптурными группами в виде горельефов.

Между скульптурными группами на трех стенах зала в виде декоративного фриза помещен цикл живописных панно Феликса Вигживальского (Feliks Wygrzywalski) и Зигмунта Балька (Zygmunt Balk) (1908-1909 гг.), которые выполнены в смешанной технике на полотнах и наклеены на штукатурку. Панно тематически объединяются с горельефами в философский миф, который раскрывает жизнь и судьбу человека. Они запроектированы еще в январе 1907 г., в период начала строительства палаты, и согласованы со скульптурным декором и архитектурой здания.

Панно объединяються в триптихи: три пейзажа и шесть фигурных изображений под названиями: "Работа", "Выносливость" ("Сизиф"), "Сила" ("Бой с кентавром"), "Фортуна", "Серебро" ("Переменный капитал"), "Золото" ("Постоянный капитал"). Шесть композиционных скульптурных групп представляют "Работу", "Отдых", "Меланхолию", "Мир" (или "Искусство и военная обязанность"), "Любовь", "Смерть" (или "Время").

И, наконец, зал школы № 6 на ул. Зеленой, 22 (привет родной школе, как мало я про тебя знала...)

Заведение им. З.Стшалковской

Серия сообщений "Художники Львова":
Часть 1 - Художники Львова. Польские художники. Теодор Аксентович. Ч.1
Часть 2 - Художники Львова. Польские художники. Т. Аксентович. Ч.2
...
Часть 9 - Художники Львова. София Альбиновская
Часть 10 - Художники Львова. Мечислав Рейзнер
Часть 11 - Львовские художники. Зигмунт Бальк
Часть 12 - Художники Львова. Иван Труш. Биография
Часть 13 - Художники Львова. Иван Труш. Галерея
...
Часть 21 - Колекція творів Олекси Новаківського — дар професора Миколи Мушинки та його дружини Магдалини
Часть 22 - Володимир Патик
Часть 23 - Юліан Буцманюк: воїн, митець

Из Википедии:

Конфу́ций (кит.孔子 Кун-Цзы, реже кит. 孔夫子 Кун Фу-Цзы, латинизировано как Confucius; ок. 551 до н. э., Цюйфу — 479 до н. э.) — древний мыслитель и философ Китая. Его учение оказало глубокое влияние на жизнь Китая и Восточной Азии, став основой философской системы, известной как конфуцианство. Настоящее имя — Кун Цю (孔丘 Kǒng Qiū), но в литературе часто именуется Кун-цзы, Кун Фу-Цзы («учитель Кун») или просто Цзы — «Учитель». И это не случайно: уже в возрасте немногим более 20 лет он прославился как первый профессиональный педагог Поднебесной.

Биография

Судя по владению аристократическими искусствами, Конфуций был потомком знатного рода. Он был сыном 63-летнего чиновника Шу Лянхэ (叔梁纥 Shū Liáng-hé) и 17-летней наложницы по имени Янь Чженцзай (颜征在 Yán Zhēng-zài). Чиновник вскоре скончался, и, опасаясь гнева его законной супруги, мать Конфуция вместе с сыном покинула дом, в котором он родился. С раннего детства Конфуций много работал и жил в бедности. Позже пришло сознание, что необходимо быть культурным человеком, поэтому он начал заниматься самообразованием. В молодости служил мелким чиновником в царстве Лу (Восточный Китай, современная провинция Шаньдун). Это было время заката империи Чжоу, когда власть императора стала номинальной, разрушалось патриархальное общество и на место родовой знати пришли правители отдельных царств, окружённые незнатными чиновниками.

 Крушение древних устоев семейно-кланового быта, междоусобные распри, продажность и алчность чиновников, бедствия и страдания простого народа — всё это вызывало резкую критику ревнителей старины.

Осознав невозможность повлиять на политику государства, Конфуций подал в отставку и отправился в сопровождении учеников в путешествие по Китаю, во время которого он пытался донести свои идеи правителям различных областей. В возрасте около 60 лет Конфуций вернулся домой и провёл последние годы жизни, обучая новых учеников, а также систематизируя литературное наследие прошлого Ши-цзин (Книга Песен), И цзин (Книга Перемен) и др.

Ученики Конфуция по материалам высказываний и бесед учителя составили книгу «Лунь Юй» («Беседы и суждения»), которая стала особо почитаемой книгой конфуцианства.

Из классических книг произведением Конфуция несомненно можно считать только Чуньцю («Весна и Осень», летопись удела Лу с 722 по 481 г. до н. э.); затем весьма вероятно, что он редактировал Ши-цзин («Книга стихотворений»). Хотя число учеников Конфуция определяется китайскими учёными до 3000, и в том числе около 70 ближайших, но в действительности мы можем насчитать известных по именам всего только 26 несомненных его учеников; любимейшим из них был Янь-юань.

 Учение

Хотя конфуцианство часто называют религией, в нём нет института церкви, и для него не важны вопросы теологии. Конфуцианская этика нерелигиозна. Идеалом конфуцианства является создание гармоничного общества по древнему образцу, в котором всякая личность имеет свою функцию. Гармоническое общество построено на идее преданности (чжун, 忠) — лояльности в отношении между начальником и подчинённым, направленная на сохранение гармонии и самого этого общества. Конфуций сформулировал золотое правило этики: «Не делай человеку того, чего не желаешь себе».

Пять постоянств праведного человека (цзюнь-цзы, 君子)

• Жэнь （仁） — «человеческое начало», «любовь к людям», «человеколюбие», «милосердие», «гуманность». Это — человеческое начало в человеке, которое является одновременно его долгом. Нельзя сказать, что представляет собой человек, не ответив одновременно на вопрос о том, в чём заключается его нравственное призвание. Говоря по-другому, человек есть то, что он сам из себя делает. Как Ли следует из И, так И следует из Жэнь. Следовать Жэнь значит руководствоваться сочувствием и любовью к людям. В XVII веке в Британии сформировался идеал совершенного человека как джентльмена, причём gentle тоже переводится как «мягкость». Это то, что отличает человека от животного, то есть то, что противостоит звериным качествам дикости, подлости и жестокости. Позже символом постоянства Жэнь стало Дерево.
• И (义 [義]) — «правда», «справедливость». Хотя следование Ли из собственных интересов не является грехом, справедливый человек следует Ли так как это правильно. И основано на взаимности: так, справедливо почитать родителей в благодарность за то, что они тебя вырастили. Уравновешивает качество Жэнь и сообщает благородному человеку необходимую твёрдость и строгость. И противостоит эгоизму. «Благородный человек ищет И, а низкий — выгоды». Добродетель И впоследствии была увязана с Металлом.
• Ли (礼 [禮]) — буквально «обычай», «обряд», «ритуал». Верность обычаям, соблюдение обрядов, напр. почтение к родителям и правителям. В более общем смысле Ли — любая деятельность, направленная на сохранение устоев общества. Символ — Огонь. Слово «ритуал» — не единственный русский эквивалент соответствующего китайского термина «ли», который может быть переведен также как «правила», «церемонии», «этикет», «обряд» или, точнее, «обычай». В самом общем виде под ритуалом понимаются конкретные нормы и образцы общественно достойного поведения. Его можно истолковать как своего рода смазку социального организма.
• Чжи (智) — здравый смысл, благоразумие, «мудрость», рассудительность — умение просчитать следствия своих действий, посмотреть на них со стороны, в перспективе. Уравновешивает качество И, предупреждая упрямство. Чжи противостоит глупости. Чжи в конфуцианстве ассоциировалась с элементом Воды.
• Синь (信) — искренность, «доброе намерение», непринуждённость и добросовестность. Синь уравновешивает Ли, предупреждая лицемерие. Синь соответствует элемент Земли.

Нравственные обязанности, поскольку они материализуются в ритуале, становятся делом воспитания, образования, культуры. Эти понятия у Конфуция не были разведены. Все они входят в содержание категории «вэнь» (первоначально это слово означало человека с разрисованным туловищем, татуировкой). «Вэнь» можно истолковать как культурный смысл человеческого бытия, как воспитанность. Это не вторичное искусственное образование в человеке и не его первичный естественный слой, не книжность и не природность, а их органический сплав.

Изречения Конфуция, записанные его учениками

Учитель сказал:  — В пятнадцать лет я ощутил стремление учиться; в тридцатилетнем возрасте я утвердился; достигнув сорока, освободился от сомнений; в пятьдесят познал веление Неба; в шестьдесят мой слух обрел проникновенность; с семидесяти лет я следую желаниям сердца, не нарушая меры.

Учитель говорил: — Кто постигает новое, лелея старое, тот может быть учителем.

Не печалься о своём несовершенстве; Не печалься, что тебя никто не знает, Но стремись к тому, чтоб заслужить известность.

Учитель сказал: — Благородный муж постигает справедливость. Малый человек постигает выгоду.

Учитель сказал: — Встретив достойного человека, стремитесь с ним сравняться; встретив недостойного, вникайте внутрь себя.

Учитель сказал: — Кто не меняет путь отца три года после его смерти, тот может называться почитающим родителей.

Учитель сказал: — Древние предпочитали промолчать, стыдясь, что могут не поспеть за словом.

Кто-то сказал: — Юн человечен, но лишён красноречивости. Учитель ответил: — Зачем ему красноречивость? Кто ищет в бойком языке свою защиту, тот часто будет ненавидим. Не знаю, обладает ли он человечностью, но зачем ему красноречивость?

Учитель сказал: — Незыблемая середина — эта добродетель наивысшая из всех, но давно уже редка среди людей.

В своей деревне Конфуций казался простодушным и в речи безыскусным, а при дворе и в храме предков он говорил красноречиво, хотя и мало.

Учитель сказал: Если личное поведение тех, кто стоит наверху, правильно, дела идут, хотя и не отдают приказов. Если же личное поведение тех, кто стоит наверху, неправильно, то хотя приказывают, народ не повинуется.

Когда у него сгорела конюшня, Учитель, вернувшись от князя, спросил: — Никто не пострадал? О лошадях не спросил.

Янь Юань спросил о том, что такое человечность. Учитель ответил: — Быть человечным — значит победить себя и обратиться к ритуалу. Если однажды победишь себя и обратишься к ритуалу, все в Поднебесной признают, что ты человечен. От самого себя, не от других, зависит обретение человечности. — А не могли бы вы объяснить более подробно? — продолжал спрашивать Янь Юань. Учитель ответил: — Не смотри на то, что чуждо ритуалу. Не внемли тому, что чуждо ритуалу. Не говори того, что чуждо ритуалу. Не делай ничего, что чуждо ритуалу. Янь Юань сказал: — Я хоть и не сметлив, позвольте мне заняться исполнением этих слов.

Князь Великий из удела Ци спросил Конфуция о том, в чём заключается управление государством. Конфуций ответил: — Да будет государем государь, слуга — слугой, отцом — отец и сыном — сын. — Отлично! Воистину, если не будет государем государь, слуга слугой, отец отцом и сыном сын, то, пусть бы даже у меня был хлеб, смогу ли я его вкушать? — ответил князь.

Кто-то спросил: — Что если за зло платить добром? Учитель ответил: — А чем же за добро платить? Плати за зло по справедливости. А за добро плати добром.

Учитель сказал: — Человек способен сделать путь великим, но великим человека делает не путь.

Учитель говорил: — Лишь та — ошибка, что не исправляется.

Учитель сказал: — Кто не признает судьбы, тот не может считаться благородным мужем.

Учитель сказал: — Люди, идущие различными путями, не могут работать вместе.

 Кто такой Конфуций?

Источник - http://www.turoboz.ru/article/muzei-mira/20722/kto-takoy-konfutsiy-(personalii)/

 Несомненно, очень трудно описать личность Конфуция как реального человека, жившего более 2500 лет назад. Однако мы постараемся воссоздать и его время, и особенности его учения с помощью исторических источников.

 Храбрый воин

Настоящее имя Конфуция – Кун Цю, но в литературе его часто именуют Кун Фу-цзы или Кун-цзы. Иероглиф-морфема «цзы» служил наследственным титулом знати, а также формой вежливого упоминания или обращения (главным образом, к мужчине) в Древнем Китае. Переводится как «почтенный, досточтимый, достойный, уважаемый учитель, наставник, сударь, господин». В периоды Чуньцю («Весны и Осени», VIII-VI вв. до н. э.) и Чжаньго (эпоха Борющихся царств, V-III вв. до н. э.) так обращались только к людям, имевшим высокое положение в обществе, к представителям ученого и благородного сословия. И Конфуций – среди них первейший.

Отец Конфуция Шулян Хэ, известный своей военной доблестью в княжестве Лу, женился на молодой девице Янь Чжэнцзай, и Конфуций родился, когда его отцу было уже 66 лет.

Уже в раннем возрасте Конфуций отличался выдающимися способностями, был умным и любознательным. В 20-летнем возрасте юноша обладал обширными познаниями. Мало кто знает, что Конфуций унаследовал еще и смелость своего отца. Будущий мудрец отличался не только здравомыслием, но и отменным здоровьем и силой. Он был высокого роста (выше 190 см; некоторые ученые считают, что его рост составлял 185 см); к тому же, он был широк в плечах и силен физически. Представление о Конфуции как о слабом и изнеженном ученом аристократе не соответствует действительности.

Неудачливый политик

20-летний Конфуций решил идти по пути чиновничьей карьеры. Он был сторонником совершенномудрого правления древних, ревнителем старины и устоев благочестия, его заботило состояние общественных нравов и дела неправедного правления. Он высказывал свое мнение и не скрывал своих убеждений, еще будучи мелким чиновником в княжестве Лу. В 30 лет, уже став известным, Конфуций начал заниматься просветительской деятельностью и проповедовать свои политические взгляды.

В 501 г. до н. э., когда Конфуцию был уже 51 год, его назначили губернатором волости Чжунду (в западной части уезда Вэньшан, нынешняя провинция Шаньдун). За время пребывания на этой должности он многое сделал для жителей и добился больших успехов в управлении уездом, благодаря чему постепенно поднимался по служебной лестнице. Спустя год его пребывания на посту он уже стал образцом достойного чиновника. Вскоре Конфуция перевели на должность «сыкуна» (начальник приказа общественных работ, отвечающий за соблюдение ритуала, церемонии жертвоприношений и нравственное воспитание), а затем и «дасыкоу» (советник по судебным делам, осуществляющий надзор за исполнением закона и судебных уложений). Последняя должность приравнивается к должности современного министра юстиции.

В 500 г. до н. э. правитель княжества Лу Дингун и правитель княжества Ци Цзингун встретились в Цзягу. Конфуций сопровождал своего господина и предусмотрел все возможные действия Цзингуна, благодаря чему лусцам удалось не попасть в ловушку; кроме того, правитель Ци вернул правителю княжества Лу захваченные ранее земли.

При участии Конфуция в государственных делах Лу усилилось, что вызвало большую настороженность у соседнего княжества Ци. В 497 г. до н. э. коварный правитель Ци решил направить восемьдесят красивых девушек лускому правителю Дингуну и его фавориту Цзи Хуаньши. Те приняли прекрасных посланниц. При императорском дворе начали устраивать развлечения и всевозможные празднества, все только и делали, что развлекались и проводили время в праздности, а государственные дела забросили. Видя это, Конфуций очень страдал. Разочаровавшись в возможности применения своего учения, он вынужден был вместе со своими учениками покинуть княжество Лу. Так начался период странствий, длившихся четырнадцать лет. В то время Конфуцию уже исполнилось 55 лет.

Вместе со своими учениками Конфуций продолжал странствовать по удельным княжествам Китая в стремлении утвердить свое учение на уровне идеологических основ правления. Провозглашаемый Конфуцием идеал «гуманного» правления входил в разрез с устоями и нравами того времени. Конфуций критиковал существующее положение дел, что не могло не раздражать сильных мира сего.

При содействии одного из своих бывших учеников, которого звали Жань Цю, 68-летний Конфуций, наконец, вернулся в родное княжество Лу. Это было в 484 г. до н. э. Не найдя себе достойного применения на государственном поприще и разочаровавшись в «служении при дворе» и чиновничьей карьере, Конфуций посвятил себя преподавательской деятельности, систематизации и редактированию древних письменных памятников, а также составлению хроники княжества Лу.

Великий мыслитель

Весь жизненный путь Конфуция можно описать такими словами, как «извилистый» и «ухабистый». Возможно, именно благодаря тому, что философ испытал то, чего не выпадало на долю другим, он сумел оставить после себя такое богатое духовное наследие.

Базовыми категориями учения Конфуция являются человеколюбие-«жэнь» и ритуал-«ли». Принцип «жэнь» был выдвинут Конфуцием для урегулирования отношений между различными сословиями и внутри сословий: с одной стороны, внутри господствующего класса знатные люди в отношениях между собой должны проявлять человеколюбие и быть в единстве; а с другой, – господствующий класс должен справедливо относиться к простому народу и не слишком притеснять его. Конфуций призывал к строгому следованию установлениям ритуала. Именно благодаря следованию ритуалу-«ли», который выдвинул Конфуций, в эпоху правления династии Чжоу осуществлялась регламентация взаимоотношений между правителем и поданными, старшим и младшим, отцом и сыном.

Выдающийся педагог

Конфуция и в самом деле можно назвать величайшим учителем всех времен. Именно Конфуций положил начало новому виду обучения, основав учебное заведение нового типа. До него система образования в Древнем Китае состояла из «казенных школ», в которые брали только детей из знатных семейств. Конфуций выступал против социальной дискриминации в обучении и воспитании и любил повторять: «Обучение доступно всем слоям общества». Он впервые в истории Китая создал частную школу, в которую могли поступать все люди независимо от их социального положения, и первым стал обучать простолюдинов. Как гласит предание, Конфуций имел около 3 тыс. учеников. Из всех обучавшихся у мудреца именно 72 ученика стали его ближайшими последователями и получили известность, например: Цзы Лу, Жань Ю, Цзы Гун, Янь Юань и др. Большинство из его учеников были выходцами из бедных семей. Все обучавшиеся были разного возраста, а некоторые из них даже приходились сверстниками своему учителю. Такие педагогические идеи Конфуция, как «обучение с учетом индивидуальных способностей ученика», «эвристический метод обучения» и др., не утратили своей актуальности и сегодня.

Обучая других, Конфуций систематизировал и редактировал литературное наследие прошлого: «Шаншу» («Книга документов», древнейшее собрание исторических записей Китая), «Шицзин» («Книга стихотворений», древнейший свод китайской поэзии за период с 11 по 6 в. до н. э.), «Ицзин» («Книга перемен», гадательная книга в древнем Китае). По преданию, летопись княжества Лу написана самим Конфуцием. Она называется «Чуньцю» («Весны и Осени») и является первой исторической хроникой в Китае. Летопись «Чуньцю» служила образцом ведения исторических записей в Древнем Китае (до этого летописи составлялись придворными историографами).

Особо почитаемая книга конфуцианства – «Луньюй» («Беседы и суждения») – представляет собой сборник высказываний и вопросно-ответных бесед учителя с ближайшими учениками и последователями. Позже, уже спустя много лет после кончины любимого учителя, эти беседы были записаны по памяти учениками Конфуция. В «Луньюй» в концентрированном виде собраны политические взгляды, философские идеи, моральные принципы, методы воспитания и обучения, разработанные Конфуцием. На протяжении многих веков эта книга оказывала существенное влияние на мировоззрение и образ жизни китайского народа, в особенности китайского ученого сословия и интеллигенции.

Серия сообщений "Китай":
Часть 1 - Китай на картинах В. Харченко
Часть 2 - Китайский Новый год
...
Часть 21 - Китайские сказки
Часть 22 - Китайский Новый год. Статья с сайта http://russian.cri.cn/941/2011/01/31/1s369150.htm
Часть 23 - Конфуций
Часть 24 - Фотографии Don Hong-Oai
Часть 25 - Притчи о Конфуции
...
Часть 44 - Канал Касе Гасанова (о Китае)
Часть 45 - Пекинская капуста. Чжан Чжиюань
Часть 46 - Пекин. Жизнь других

История китайского праздника Весны насчитывает более четырех тысяч лет. В глубокой древности, когда время исчислялось по положению Юпитера, согласно восточному юпитерианскому календарю, год назывался «суй», и новогодний праздник тоже стали так называть. Позже у праздника начала года появилось другое название «нянь», что обозначало время сбора богатого урожая. Урожай по-китайски назывался – «юнянь», а богатый урожай – «данянь».

По традиционному китайскому календарю, который называют еще и сельскохозяйственным, канун праздника Весны приходится на 3-недельный период, с 23-го числа 12-го месяца до 15-го числа 1-го месяца (т.е. до праздника Фонарей). Главный день праздника можно сравнить с европейским сочельником, его отмечают 30-го числа 12-го месяца.

Горожане и сельские жители по-разному готовятся к празднику Весны. В сельской местности подготовка начинается уже в начале 12-го месяца. Во многих крестьянских семьях делают генеральную уборку, устраивают большую стирку. Все в доме и во дворе должно иметь праздничный вид. В предпраздничные дни в огромных количествах закупают лакомства, всевозможные продукты, в домах готовят обильное угощение для близких и друзей. Обязательно покупают сладости, конфеты, традиционные китайские деликатесы, фрукты и т.д. В городах готовится к празднику тоже начинают довольно рано. Особенно много нагрузки у учреждений культуры и коллективов художественной самодеятельности, которые готовят самые разнообразные праздничные программы. На телевидении полным ходом идет подготовка к праздничному концерту. В дни праздника в городских парках при храмах и в других местах проводят традиционные храмовые праздники «мяохуэй», на которых зрителям показывают новогодние представления. Магазины переполнены товарами, везде праздничный ажиотаж. Согласно статистике, в канун праздника Весны потребление возрастает на 3% по сравнению со среднегодовым показателем.

Китайский «Доуфу» – традиционный деликатес

В разных провинциях Китая люди по-разному встречают этот праздник, однако, в ночь под Новый год вся семья обязательно собирается вместе за праздничным новогодним ужином. Эта традиция существует и на севере страны, и на юге. Новогодний ужин отличает обилие и разнообразие блюд, но ни один праздничный стол не обходится без рыбных блюд и блюд с «доуфу» - соевым творогом, они символизируют богатство. В северном Китае на Новый год готовят пельмени. Сначала все члены семьи лепят пельмени, начинкой в которых является мясо, потом готовые пельмени варят на огне, добавляют подливку, после чего они уже полностью готовы к употреблению.

Это одно из традиционных блюд в Китае. Если все члены семьи за общим столом едят пельмени, это символизирует единение семьи. Когда гостей угощают пельменями – это и знак уважения, и символ гостеприимства.

В новогоднюю ночь во многих семьях не ложатся спать всю ночь, что по-китайски называется «шоусуй», т.е. «следить за приближением Нового года». В эту ночь люди с радостью провожают старый год и встречают новый. Одной из непременных традиций праздника Весны (Чуньцзе) был запуск хлопушек и петард. Оглушительный треск хлопушек должен был напугать и прогнать прочь «злых духов». Однако в последние годы в целях безопасности во многих крупных китайских городах, например, в Пекине, хлопушки и фейерверки можно запускать только в специально отведенных местах. В 1-й день нового года одевавшись в праздничную нарядную одежду, во многих семьях принимают гостей, самых близких друзей и родственников. Если в прошедшем году между родственниками и друзьями были какие-либо разногласия, в дни праздника забывают обо всех прошлых конфликтах.

В течение всего праздника Весны в городах и селах проходят самые разнообразные развлекательные мероприятия. Большой популярностью пользуются выступления местных оперных коллективов, в кинотеатрах демонстрируют в эти дни лучшие фильмы года, устраивается очень много массовых зрелищных мероприятий. Например, знаменитый «танец львов», хороводы «Янгэ», люди целыми семьями ходят на традиционные храмовые ярмарки. Везде в Китае царит радостная праздничная атмосфера. Конечно, большинство людей стараются не пропустить и посмотреть новогодний гала-концерт по телевизору. В праздничные дни по всем телевизионным каналам идут самые разнообразные развлекательные программы, которые любят все.

В Китае в дни праздника Весны повсюду можно увидеть новогодние парные надписи с пожеланиями, окна украшены декоративными узорами, а на воротах домов по вечерам и ночью горят традиционные красные фонари. В канун праздника на рынках и в магазинах можно купить новогодние праздничные украшения, на любой вкус все они в основном отражают надежды на долгую и счастливую жизнь. Праздник Фонарей – это заключительный день новогодних торжеств. Изготовление праздничных красных фонарей – традиционный народный промысел. Производством таких фонарей в Китае занимались на протяжении столетий. На фонарях обычно изображают мифических зверей и экзотических птиц, сюжеты из повседневной жизни, прославленных героев Поднебесной. Форма и вид фонарей могут быть очень разнообразными.

С повышением уровня жизни людей менялись и формы празднования. Например, сегодня многие в дни праздника предпочитают туристические поездки.

Серия сообщений "Китай":
Часть 1 - Китай на картинах В. Харченко
Часть 2 - Китайский Новый год
...
Часть 20 - Афоризмы Конфуция
Часть 21 - Китайские сказки
Часть 22 - Китайский Новый год. Статья с сайта http://russian.cri.cn/941/2011/01/31/1s369150.htm
Часть 23 - Конфуций
Часть 24 - Фотографии Don Hong-Oai
...
Часть 44 - Канал Касе Гасанова (о Китае)
Часть 45 - Пекинская капуста. Чжан Чжиюань
Часть 46 - Пекин. Жизнь других

Волшебное коромысло

В провинции Юньнань, где издавна живет народ И, есть большая гора Гуаньиныпань. Под горой протекает быстрый ручей с прохладной водой. Каждый день деревенские пастухи пригоняют сюда коров, а сами располагаются на берегу, пока коровы щиплют траву и пьют прозрачную родниковую воду.

И вот пастухи заметили: ровно в полдень неизвестно откуда появляется красивая девушка, а в стаде вместо девяноста девяти коров становится сто. К вечеру же, когда приходит пора гнать коров в деревню, их снова оказывается девяносто девять. А девушка куда-то пропадает.

Пастухи скоро подружились с красавицей и очень ее полюбили. Она знала много интересных историй и очень хорошо умела рассказывать их.

- Среди этих коров,- сказала однажды девушка, - есть одна не простая, а волшебная: она ходит по воде, как по земле - волны перед нею расступаются. На ней можно проехать по морю. Вот она какая! И каждый волосок у нее на спине волшебный: выдержит тысячу цзиней (Ц з и н ь - мера веса, равная примерно 600 а.) . На таком волоске человеку легко любую тяжесть нести, не устанет.

Услыхали это пастухи, и захотелось им узнать, которая же из коров волшебная. Но девушка только улыбнулась и проговорила:

- Заслужить чудесную вещь можно только честным трудом.

Сказала она так и исчезла: солнце уже садилось за гору.

Подивились пастухи и решили, что к ним приходит небесная фея. Сосчитали они коров - девяносто девяти Волшебную корову фея, наверное, забрала с собой на небо!

На другой день пастухам захотелось полакомиться дикими яблоками. Они залезли на дерево, стали срывать плоды и не заметили, как коровы забрались на кукурузное поле. Так они истоптали бы весь посев, если бы их не заметил старик-сторож. Он прибежал на поле, начал кричать, размахивать руками, да разве одному справиться с таким стадом? Старик схватил свое старое коромысло, на котором носил хворост, и принялся бить коров. А коромысло это уже много лет служило старику; от солнца и дождя оно растрескалось и стало щербатым.

Старик разогнал коров и, утомившись, присел отдохнуть. Он и не заметил, что в трещинах его старого коромысла застряли клочки коровьей шерсти.

Солнце клонилось к западу, пора было идти домой. Старик набрал две вязанки хвороста, повесил их на коромысло и удивился: "Что это? Почему так легко нести?"

Он прибавил еще вязанку - и даже не почувствовал ее веса! Прибавил еще одну - а коромысло так и не стало тяжелее. Что за чудеса? Старик увешал хворостом все коромысло, оставив между вязанками только узенькую щель для плеча. Понес - а тяжести не чувствует! И пошел он по дороге необычно быстро, точно кто-то подгонял его. Довольный, вернулся старик домой: и хворосту много принес, и не устал совсем!

С того дня стал он носить на базар в город огромные вязанки хвороста. Денег у него теперь хватало и на еду и на питье да еще и оставалось. И зажил он много лучше прежнего.

Как-то раз шел старик с хворостом в город и повстречал на дороге одного богача. Тот увидел, что старик несет огромный груз, и удивился: неужто старому человеку под силу снести столько? Остановил богач старика и принялся его расспрашивать.

- У меня чудесное коромысло,- отвечал тот,- сколько ни нагрузи на него - тяжести не чувствуешь!

Богач не поверил, попробовал сам. Да, старик правду сказал: коромысло с хворостом было словно без груза! Разгорелись у богача глаза, и стал он просить старика:

- Продай мне твое коромысло! Я дам тебе за него пятьсот лан серебра.

Долго не соглашался старик: жаль ему было с таким коромыслом расставаться. Но богач пристал, как комар, - продай да продай!

"Ну, хорошо,- подумал старик,- я на эти пятьсот лан серебра до конца жизни сыт буду, а ты потрудись, пособирай хворост!"

Старик получил серебро, а богач - волшебное коромысло, и пошли они каждый своей дорогой. Богач вернулся домой, глядит на свое коромысло - не нарадуется: теперь он рассчитает всех батраков и будет носить хворост сам.

Он стал поглаживать коромысло и заметил на нем трещины.

Тогда богач отправился к деревенскому плотнику и велел ему получше обстругать и отполировать коромысло, чтобы оно блестело.

Плотник взял рубанок, прошелся им разок-другой и снял все шерстинки волшебной коровы. Коромысло стало гладким, блестящим, но... волшебная сила его пропала!

Вернулся богач домой и начал хвастать перед женой своей покупкой. Та подумала: "В прошлом году, когда богатый урожай собрали, и то он так не радовался! Видно, и вправду ценную вещь купил".

Захотелось ей самой испытать чудесные свойства коромысла; повесила она на него сначала маленькую вязаночку хвороста - спину бы не сломать.

- Да не бойся,- закричал ей муж,- коромысло ведь волшебное, целый дом повесь - и то не почувствуешь!

Он притащил две огромные вязанки хвороста и повесил на коромысло.

- Ну, теперь подымай!

Жена поднатужилась, охнула и повалилась на землю.

- Тьфу! Какое же оно волшебное?! Во сне тебе это приснилось, что ли?

"Разве женщина может понять истинное волшебство?" -подумал богач. Он добавил еще две вязанки хвороста, рванул коромысло, что было силы, и... оно переломилось!

Так и должно было случиться: ведь волшебную вещь можно заслужить только честным трудом!

Горы бессмертия

Давным-давно это было. По равнинам Внутренней Монголии протекала река-широкая, светлая, прозрачная. На западном ее берегу тихо и мирно жила с матерью девушка необыкновенной красоты. Звали ее Сола.

 А на восточном берегу реки жил богатый нойон (нойон - князь, владелец скота и пастбищ) со своими слугами и приближенными.

Среди слуг нойона был один юноша. Еще в раннем детстве лишился он родителей, и у него не было даже имени. С малых лет пас он скот нойона, и все звали его просто пастушок.

Тяжело жилось ему: с раннего утра до поздней ночи работал он без отдыха, никогда не ел досыта, не имел теплой одежды. И вдобавок ко всему ему еще частенько доставалось от хозяина.

Как-то весной, когда настали теплые дни, пастух заметил, что каждый раз, как он проезжал вдоль реки в сторону пастбищ, с западного берега на него смотрит с ласковой улыбкой прекрасная девушка. И вечером, когда он возвращался домой, она уже поджидала его на том же месте.

Вначале пастух не обращал на нее внимания, но, видя ее каждый день, он все чаще и чаще стал думать о ней, и в сердце его зародилась любовь.

Однажды вечером, возвращаясь домой, пастух увидел, как девушка на другом берегу вдруг взмахнула рукой, в воздухе что-то блеснуло и какой-то предмет упал к его ногам. Он спрыгнул с седла и поднял его. Это оказался завернутый в тряпочку кусок сыра, к которому был привязан расшитый цветными нитками кошелек.

Юноша взглянул на тот берег-девушка стояла как раз напротив и весело смеялась.

С тех пор юноша стал часто переправляться на западный берег, чтобы посидеть и пошутить с Солой. Они все больше привыкали друг к другу, и скоро им уже трудно было расставаться.

Юноша всегда носил с собой кошелек, который подарила ему любимая. Выгнав скот на пастбище, он садился где-нибудь в стороне, вытаскивал из-за пазухи кошелек и долго-долго любовался им; а ночью он всегда клал кошелек под подушку.

Как-то раз вдоль реки проезжал нойон. Взглянув на западный берег, он увидел прекрасную девушку, стиравшую белье. Нойон остановил лошадь и долго с восхищением смотрел на красавицу, а потом крикнул своим слугам:

- Поймайте-ка мне эту птичку, да поживей! Она мне нравится! - и громко рассмеялся.

В тот же вечер девушку схватили и насильно привели в дом нойона. Нойон предложил ей стать его младшей женой. Сола рассердилась и принялась бранить нойона так, что его жирная круглая физиономия стала краснее свеклы. Нойон рассвирепел, вытащил из-за пояса короткий отточенный нож и гневно крикнул:

- Заткни рот, не то я сейчас заколю тебя! Эй, заприте-ка ее на замок!

Слуги исполнили его приказание.

Настала ночь, и в доме нойона все затихло. Лишь бедная Сола сидела одна в крошечной темной каморке и горько плакала, сетуя на свою судьбу. Она вспомнила о юноше, и в душе ее словно вспыхнул огонь - так захотелось ей вырваться из тюрьмы!

Узнав о случившемся, пастух сильно опечалился и решил во что бы то ни стало выручить свою любимую.

В полночь, воспользовавшись тем, что мрачный страж, приставленный к Соле, крепко спал, юноша тихо прокрался в каморку, схватил девушку за руку и шепнул:

- Идем быстрее!

Они вскочили на лошадь и только хотели пуститься в путь, как нечаянно разбудили страшных собак нойона; те, словно бешеный вихрь, с громким лаем набросились на них. Но юноша стегнул коня плетью, и они ускакали.

Между тем лай собак разбудил стража. Увидев, что Сола исчезла, он не на шутку перепугался и бросился доложить нойону о побеге. Тот пришел в ярость и отправил верховых догонять беглянку.

На рассвете слуги нойона окружили пастуха и Солу. Их схватили и потащили назад, в дом нойона. Увидев пастуха вместе с девушкой, нойон в изумлении уставился на него и закричал:

- Ах ты, чертово отродье! Как ты посмел освободить ее да еще и ускакать вместе с ней?

Но юноша не испугался его крика. Он не мог уже больше сдерживать ненависть и гнев, много лет таившиеся в его сердце. Бесстрашно подошел он к нойону:

- Честное ли это дело - воровать чужих девушек?! И разве спасти человека - это преступление?

Нойон словно остолбенел от этих слов и чуть было не лишился дара речи. Но он быстро пришел в себя и крикнул своим слугам:

- Эй, привязать мальчишку к столбу, и пусть его разорвут собаки!

Сола рванулась к юноше, ухватилась за его халат и, плача, стала упрашивать нойона:

- Нет, не делай этого, не делай!

Но слезы девушки не тронули сердца нойона. Он повернулся и вышел вслед за слугами, которые потащили пастуха во двор, чтобы подвергнуть его жестокой казни.

Вскоре Сола услышала громкий лай разъяренных собак и пронзительный, душераздирающий крик. Она задрожала всем телом и бросилась во двор. Страшную картину увидела она! Девушка дико закричала и тут же упала без чувств.

После расправы с пастухом нойон снова стал вынуждать Солу стать его женой. Но она упорно не соглашалась и горько оплакивала своего возлюбленного. Много дней она ничего не пила и не ела и вскоре умерла.

Чтобы и после смерти пастух и Сола не могли соединиться, нойон приказал похоронить девушку на восточном берегу, а останки юноши разбросать на западном.

Но вот как-то раз люди увидели, что на западном берегу, как раз напротив могилы Солы, появился холмик. Оказалось, что какой-то добрый старик похоронил останки юноши, разбросанные в поле.

Прошло несколько дней и однажды ночью нойону приснилось, будто с неба спустились пастух и Сола и сурово сказали ему:

- Злодей, мы будем вечно преследовать тебя, пока ты не превратишься в черную черепаху.

Наступило утро, и люди увидели, что на месте могил влюбленных выросли две горы. Вершины этих гор срослись, как будто через реку перебросили большой каменный мост.

Весть об этом дошла до нойона, и он в сопровождении слуг отправился на берег реки. И что же увидел он? На ровном месте выросли две горы с одной общей вершиной.

Нойон понял в чем дело, но сделал вид, что ему смешно, и приказал каменщикам разрушить вершину.

Однако сделать это было не так-то просто: сколько ни тратили они сил и времени, работа не двигалась с места.

Нойон в ярости приказал каменщикам долбить гору день и ночь. Но и это ни к чему не привело. Тогда нойон сам вскарабкался на вершину горы и злобно крикнул в небо:

- Эй вы, негодяи! Сегодня вы должны расстаться! А не то я сам с вами разделаюсь!

Едва он сказал это, как горы вдруг качнулись и раздался оглушительный раскат грома. Вершина горы раскололась, под нойоном разверзлась бездна, и он камнем полетел прямо в реку.

Люди взглянули на воду, но не увидели никакого нойона - там барахталась лишь большая черная черепаха.

Прошло немного времени, черепаха окаменела, и все кругом успокоилось.

Вершины двух гор с той поры больше не соединялись. И до сегодняшнего дня они величественно возвышаются на противоположных берегах реки. Люди назвали их Горами Бессмертия.

А черная черепаха много лет лежала поперек реки. пока волны наконец не смыли ее и не унесли неведомо куда.

 Красная лилия

Жил когда-то в горах одинокий юноша Дулинь. На горном склоне обрабатывал он свое поле и сеял рис. Солнце палило нещадно, крупные, как соевые бобы, капли пота катились по лицу и груди юноши и стекали в расщелину меж камнями.

Вскоре в этой расщелине, прямо на камнях, выросла лилия с гибким стеблем и ярко-зелеными листьями. Распустившийся цветок, прекрасный, как белая яшма, ярко блестел под солнцем и, покачиваясь на легком ветерке, нежно напевал: "И-и, я-я!" Дулинь стоял, опираясь на мотыгу, и удивлялся:

- Вот чудо! На камне вырос цветок, и он поет песни! День за днем работал юноша на своем поле, а удивительный цветок из расщелины напевал ему ласковую песенку. И чем сильнее уставал Дулинь, тем нежней пела лилия.

Однажды утром Дулинь пришел на поле и увидел, что цветок помяли дикие звери и он лежит на земле. Юноша помог ему подняться и сказал:

- Бедная лилия! Здесь бродят дикие кабаны и дует сильный ветер. Возьму-ка я тебя в свою хижину!

Он выкопал цветок из расщелины, принес домой и посадил в ступку для риса. Утром юноша уходил в горы работать, а по вечерам при свете лампы плел корзины.

Он вдыхал аромат чудесной лилии, слушал ее тихую песенку, и с лица его не сходила улыбка.

Подошел праздник Середины Осени. В этот вечер за окном ярко светила луна, а комната освещалась красным светом лампы. Дулинь, как обычно, плел корзину. Вдруг лампа ярко вспыхнула, и в ней расцвел большой красный цветок лилии. Из цветка выпрыгнула красивая девушка в белом платье и звонко запела: Лилия красным пылает огнем,
Сделалось ночью светло, словно днем.
Юноша, трудишься ты день и ночь,
Фея цветов тебе хочет помочь!

Девушка засмеялась, а белого цветка лилии как не бывало!

Дулинь и фея цветов стали мужем и женой. Днем они весело работали в поле, вечером сидели у лампы: он плел корзины, а она вышивала. Жизнь их была сладкой как мед!

В базарные дни Дулинь продавал рис, корзины и вышивки своей жены. Через два года вместо бамбуковой хижины у них появился большой кирпичный дом, амбары были полны риса, а в загонах стояли коровы и овцы. Богато зажил Дулинь! Не захотел он больше работать в поле и плести корзины. Теперь он важно закуривал трубку и, взяв в руки клетку с птицей, шел прогуляться по окрестностям. Жена просила его купить мотыгу, серп или шелку для вышивания, а он накупал вина и пьянствовал всю ночь. Если она звала его в горы работать, Дулинь жаловался, что у него болят руки и ноги. А если она предлагала поработать при лампе, у него вдруг начинало рябить в глазах. Часто жена говорила Дулиню:

- Не так уж хорошо мы живем. Надо много трудиться, а мне одной тяжело. Помоги, Дулинь!

Но Дулинь только сопел носом и отводил глаза в сторону, а потом закуривал и уходил прогуляться или поиграть в кости в соседней деревне.

Как-то вечером жена Дулиня одиноко сидела у лампы и вышивала. Был праздник Середины Осени, и Дулипь отправился в деревню повеселиться. Вдруг лампа ярко вспыхнула, и в ней расцвел большой красный цветок лилии. Из цветка вылетел пестрый павлин и, распустив хвост, запел: Лилия красным пылает огнем,
Стало ночью светло, как днем.
Ленится муж, не хочет помочь,
Фея цветов улетает прочь!

Павлин посадил жену Дулиня к себе на спину и вылетел в окно.

В это время в комнату вбежал Дулинь. Хотел он схватить павлина за хвост, но не успел. Лишь одно перышко осталось у него в руках. Дулинь посмотрел на небо и увидел, что павлин уносит его жену прямо к луне.

Остался Дулинь один. Некому стало за ним смотреть, и он совсем разленился. Только пил, ел, курил и гулял. Съел он все свои запасы, продал скот, износил одежду.

И вот наступил день, когда нечего ему стало есть, нечего продавать, не на что покупать. Он начал рыться в старом тряпье и вдруг нашел вышитый женой коврик. На нем были изображены Дулинь и его жена, работающие в поле, склон, покрытый ростками риса, поблескивающее, словно золото, поле. На другой стороне коврика изображалось, как они трудятся при свете лампы: Дулинь плетет корзины, а жена вышивает.

Поглядел Дулинь на этот коврик и задумался. И тут из глаз его, словно горный родник, брызнули слезы, и он схватился за голову:

- Эх, Дулинь! Сам во всем виноват!

Он отвернулся, стиснул зубы, потом схватил свою трубку и бросил ее в огонь, разломал клетку и выпустил птицу. А наутро Дулинь положил на плечо мотыгу и отправился в поле. С этого дня, как и прежде, стал он днем работать на поле, а по вечерам плести корзины при свете лампы.

Однажды подобрал он у окна павлинье перо. Поглядел на него, вздохнул и сунул в ступку для риса, где когда-то цвела лилия. Вспомнил Дулинь чудесный цветок, вспомнил жену, и слезы закапали в каменную ступку. Вдруг перо исчезло, а на его месте появилась благоухающая лилия; подул легкий ветерок, и Дулинь услыхал знакомое: "И-и, я-я!"

Прошел год. Наступил праздник Середины Осени. Вечером за окном ярко светила луна, а в комнате Дулиня горела красная лампа. Подле нее сидел он сам и плел корзину. Неожиданно лампа ослепительно вспыхнула, и в ней расцвел большой красный цветок лилии. Из цветка выпрыгнула красивая молодая женщина в белом платье и звонко запела: Лилия красным пылает огнем,
Сделалось ночью светло, словно днем.
Юноша, трудишься ты день и ночь,
Фея цветов тебе хочет помочь!

Она засмеялась, а цветок в ступке пропал. Дулинь узнал свою жену и очень обрадовался.

С той поры они стали днем дружно трудиться в поле, а вечером работать при свете лампы: Дулинь плел корзины, а его жена вышивала. И жизнь их вновь сделалась сладкой как мед!

Мост матери и сына

Когда-то в деревне Пинцзывэй жила старая женщина со своим сыном по имени Паньвань. У них не было ни клочка своей земли, и старой матери приходилось собирать в горах хворост для продажи, а сыну - пасти чужой скот.

Паньвань был очень подвижным и ловким юношей. Он любил бегать и прыгать, хорошо лазал по деревьям, мог поднимать большие каменные глыбы и с разбегу кувыркаться через голову. И поэтому он был здоровым и крепким.

Как-то раз, когда он пас стадо, два быка начали бодаться. Глаза у них налились кровью, они нагнули головы, ударили друг друга рогами - и сцепились, да так, что и разойтись не могли. Паньвань подбежал, схватил обоих драчунов за рога и отбросил их друг от друга на несколько саженей. У быков при этом даже рога погнулись, такая сила была у Паньваня! А юноша взглянул на тяжело дышавших быков и сказал:

- Еще станете драться - совсем вам рога обломаю!

Близ Пинцзывэй протекала небольшая река; через нее был перекинут красивый каменный мост, на котором стояла беседка. Снизу мост подпирали пять каменных столбов. Крепкий был мост! Но когда дули сильные зимние ветры, вода в реке прибывала от мчавшихся с гор потоков и начинала подмывать каменные столбы. А случалось это каждый год. Но мост до поры до времени стоял прочно.

Однажды в холодный зимний день северный ветер бушевал особенно свирепо, каждый его порыв с корнями вырывал большие деревья. Паньвань гнал свое стадо через каменный мост. Мост дрожал и качался, словно был сделан из бамбука. Юноша посмотрел вниз - ай-я! Один каменный столб уже повалился, да и сам мост мог вот-вот рухнуть! Плохо пришлось бы жителям Пинцзывэй, если бы это случилось: ведь через мост проходила главная дорога. А вновь построить такой мост с беседкой - нелегкое дело!

Не долго думая, Паньвань засучил штаны и - пу-тун! - прыгнул с моста в воду. Хэй! До чего холодна вода! Юноша залез под мост и уперся руками и головой в его свод. Так он и застыл, словно отлитый из стали, не смея пошевелиться. Руки быстро затекли, но опускать их было нельзя: ведь мост мог упасть и раздавить юношу! Так Паньвань все стоял и стоял, напрягая последние силы.

В это время его старая мать возвращалась домой с хворостом. Каменный мост шатался от ветра, и женщина нагнулась, чтобы поглядеть вниз. Ай-я! Упал каменный столб! Мост вот-вот мог развалиться! Как его потом починишь?

Вмиг бросила она свой хворост и - пу-тун! - прыгнула в реку. Увидев мать, Паньвань закричал:

- Мама, уходи, я один выдержу! Поняла мать, что сын уже давно стоит здесь, и сказала с любовью:

- Нет, сынок, тебе одному не удержать, мост уже шатается. Я помогу тебе!

И она уперлась головой и руками в свод моста. Теперь они стояли вдвоем, мать и сын, друг против друга в ледяной воде и поддерживали мост.

Прошло несколько дней. Мимо плыл рыбак и заметил под мостом два каменных столба, похожих на людей. Он пригляделся и увидел, что это стоят Паньвань и его старая мать. Они превратились в каменные столбы и прочно подперли мост. Рыбак побежал в деревню и созвал народ. Люди смотрели на каменных героев, и слезы катились у них из глаз и капали в реку.

С тех пор мост около Пинцзывэй называется Мостом Матери и Сына.

Не моё дело!

 Жил в нашей деревне один крестьянин. Такой он был удивительный человек, что если ему сказать: у соседа дом горит, он ответит:

- А я при чём? О чужих делах даже небо не заботится! Это не моё дело.

Так и прозвали его у нас: Не-моё-дело.

Однажды Не-моё-дело купил в городе мешок соевых бобов. Взвалил он его на плечо и понёс домой.. А того и не заметил, что в мешке была дыра. Вот он идёт, а бобы один за другим сыплются на землю. Вскоре с ним поравнялся сосед, который тоже возвращался с базара. Посмотрел он, как бобы из мешка сыплются, и спросил Не-моё-дело:

- Если у другого случилась беда, сказать ему или не сказать?

- Чужие дела никого не касаются, - проворчал Не-моё-дело.

Сосед замолчал.

Прошли ещё немного. Бобы всё сыплются и сыплются. Мешок наполовину опустел. Сосед опять спрашивает:

- Ну, а если можно помочь чужой беде, тогда как?

- Да никак! - отвечает Не-моё-дело. - Тебе-то какая от этого выгода? Никогда не путайся в чужие дела.

Дошли до деревни. Тут только заметил Не-моё-дело, что почти все бобы высыпались из мешка. Очень он рассердился.

- Что же ты, черепаший сын, не сказал мне ничего? Сосед отвечает:

- Так ведь ты, Не-моё-дело, сам мне сказал, что это не моё дело!

Серия сообщений "Китай":
Часть 1 - Китай на картинах В. Харченко
Часть 2 - Китайский Новый год
...
Часть 19 - Китайские притчи
Часть 20 - Афоризмы Конфуция
Часть 21 - Китайские сказки
Часть 22 - Китайский Новый год. Статья с сайта http://russian.cri.cn/941/2011/01/31/1s369150.htm
Часть 23 - Конфуций
...
Часть 44 - Канал Касе Гасанова (о Китае)
Часть 45 - Пекинская капуста. Чжан Чжиюань
Часть 46 - Пекин. Жизнь других

Конфуций знал о жизни почти все, однако о жизни самого Конфуция известно очень мало. Поэтому нам непросто понять его личность. Конфуций поведал нам, как поступать в тех или иных случаях. Но как вел себя он сам? Этого мы точно не знаем.

Конфуций — серьезный претендент на звание самого влиятельного человека в истории, и к счастью, он оставил нам в наследство свою философию. Оставленное им собрание благонравных высказываний, эксцентричных афоризмов и полузагадочных анекдотов должно было стать идеальной философией государственных служащих. Таковая была его основной целью. В отличие от других мудрецов, Конфуций не хотел, чтобы его ученики становились нищими скитальцами, а просвещенность их осталась бесплодной. Сделать из своих учеников хороших государственных чиновников — вот о чем он мечтал. И результат превзошел самые смелые ожидания. Более двух тысяч лет учение Конфуция диктовало правила поведения и давало пищу для размышлений чиновникам, школьным учителям, министрам и администраторам, сформировав своеобразное мировоззрение конформизма, присущее Китайской империи. Именно здесь родилось крылатое «Чтоб ты жил в эпоху перемен!». В конфуцианском Китае размеренное существование почиталось за счастье.

Конфуцианство всегда было широко распространено среди китайцев от Тайваня до разбросанных по всему миру Чайна-таунов. Высказывания Конфуция переходят из поколения в поколение, его учение и сегодня имеет огромное культурное значение. Конфуций в Китае занимает то же место, что Шекспир у англичан или Гете у немцев.

Тем удивительнее, что сам Конфуций в жизни не преуспел. По крайней мере он так полагал (а кто мы такие, чтобы возражать столь мудрому человеку). Философ считал, что намеченных целей он не достиг, к концу жизни уделом его стало разочарование.

«Конфуций» — латинизированная форма имени «Кун Фу Цзы» (что значит «учитель Кун»).

Признаваться в своих недостатках, когда нас упрекают в них - это скромность, открывать их своим друзьям - простодушие, доверчивость, выставлять же их перед всеми - гордость.

Обдумай, верно ли и возможно ли то, что ты обещаешь, ибо обещание - есть долг.

Три пути ведут к знанию: путь размышления - это путь самый благородный, путь подражания - это путь самый легкий и путь опыта - это путь самый горький.

Блажен, кто ничего не знает: он не рискует быть непонятым.

В древности люди учились для того, чтобы совершенствовать себя. Нынче учатся для того, чтобы удивить других.

Мудрый человек не делает другим того, чего он не желает, чтоб ему сделали.

Как мы можем знать, что такое смерть, когда мы не знаем еще, что такое жизнь?

Не меняются только самые мудрые и самые глупые.

Середина есть точка, ближайшая к мудрости; не дойти до нее - то же самое, что ее перейти.

Народ можно принудить к послушанию, но его нельзя принудить к знанию.

Только самые мудрые и самые глупые не поддаются обучению.

Давай наставления только тому, кто ищет знаний, обнаружив свое невежество. Оказывай помощь только тому, кто не умеет внятно высказать свои заветные думы. Обучай только того, кто способен, узнав про один угол квадрата, представить себе остальные три.

Безумец жалуется, что люди не знают его, мудрец жалуется, что не знает людей.

В стране, где есть порядок, будь смел и в действиях, и в речах. В стране, где нет порядка, будь смел в действиях, но осмотрителен в речах.

Кто постигает новое, лелея старое, тот может быть учителем.

Если совершенствуешь себя, то разве будет трудно управлять государством? Если же не можешь усовершенствовать себя, то как же сможешь усовершенствовать других людей?

Владеть собой настолько, чтобы уважать других, как самого себя, и поступать с ними так, как мы желаем, чтобы с нами поступали, - вот что можно назвать человеколюбием.

Единственная настоящая ошибка - не исправлять своих прошлых ошибок.

Побороть дурные привычки легче сегодня, чем завтра.

Если в человеке естество затмит воспитанность - получится дикарь, а если воспитанность затмит естество - получится знаток писаний. Лишь тот, в ком естество и воспитанность пребывают в равновесии, может считаться достойным человеком.

Утром узнав истину, вечером можно умереть.

Благородный человек предъявляет требования к себе, низкий человек предъявляет требования к другим.

Стрельба из лука учит нас, как надо искать истину. Когда стрелок промахивается, он не винит других, а ищет вину в самом себе.

Когда государство управляется согласно с разумом, постыдны бедность и нужда; когда государство не управляется согласно с разумом, то постыдны богатства и почести.

Молчание - верный друг, который никогда не изменит.

Полезных друзей три и вредных три. Полезные друзья - это друг прямой, друг искренний и друг, много слышавший. Вредные друзья - это друг лицемерный, друг неискренний и друг болтливый.

Мудрец стыдится своих недостатков, но не стыдится исправлять их.

Не печалься о том, что никто не знает тебя, а стремись быть тем, кого могут знать.

Не беспокойся о том, что тебя не знают. Беспокойся о том, достоин ли ты того, чтобы тебя знали.

Не беспокойся о том, что у тебя нет высокого чина. Беспокойся о том, достоин ли ты того, чтобы иметь высокий чин.

Не говорить с человеком, с которым можно говорить, значит потерять человека; говорить с человеком, с которым нельзя говорить, значит терять слова. Умный человек не теряет человека и не теряет слов.

Когда пути неодинаковы, не составляют вместе планов.

Напрасно обучение без мысли, опасна мысль без обучения.

Посылать людей на войну необученными - значит предавать их.

Секрет доброго правления: правитель да будет правителем, подданный - подданным, отец - отцом, а сын - сыном.

Учение без размышления бесполезно, но и размышление без учения опасно.

Учиться и, когда придет время, прикладывать усвоенное к делу - разве это не прекрасно! Беседовать с другом, приехавшим издалека, - разве это не радостно! Не быть по достоинству оцененным светом и не таить обиду - разве это не возвышенно!

Тот, кто красиво говорит и обладает привлекательной наружностью, редко бывает истинно человечен.

Благородный муж не стремится есть досыта и жить богато. Он поспешает в делах, но медлит в речах. Общаясь с людьми добродетельными, он исправляет себя. Вот о таком человеке можно сказать, что он предан учению.

Почтительный сын - это тот, кто огорчает отца и мать разве что своей болезнью.

Учитель сказал: "Благородный муж - не орудие".

Тот, кто, обращаясь к старому, способен открывать новое, достоин быть учителем.

Тот, кто учится не размышляя, впадет в заблуждение. Тот, кто размышляет, не желая учится, окажется в затруднении.

Человек, лишенный человечности, не будет находится долго в стесненных обстоятельствах, он также не будет долго пребывать в праздности.

Только истинно человечный человек способен и любить, и ненавидеть.

Ученый, ищущий истину, но стыдящийся бедной одежды и грубой пищи! О чем тут говорить!

Не беспокойся о том, что у тебя нет высокого чина. Беспокойся о том, достоин ли ты того, чтобы иметь высокий чин. Не беспокойся о том, что тебя не знают. Беспокойся о том, достоин ли ты того, чтобы тебя знали.

Утром познав истину, вечером можно умереть.

Благородный муж думает о сложном. Низкий человек думает о том, что выгодно.

При встрече с достойным человеком думай о том, как сравняться с ним. Встречаясь с низким человеком, присматривайся к самому себе и сам себя суди.

Служа отцу с матерью, увещевайте их как можно мягче. Если ваши советы не возымеют действия, будьте по прежнему почтительны и смиренны. Даже если вы раздосадованы в душе, не высказывайте своего недовольства.

Люди в древности не любили много говорить. Они считали позором для себя не поспеть за собственными словами.

Добродетель не останется в одиночестве. У нее обязательно найдутся соседи.

Учитель сказал: "Мое дело кажется безнадежно. Я еще не встречал человека, который, зная о своих ошибках, признал бы свою вину перед самим собой".

Учитель сказал: "В любом селении из десяти домов найдется человек, который не уступит мне в добродетели. Но никто не сравнится со мной в любви к учению".

Если будешь чрезмерно усерден на службе, потеряешь расположение государя. Если будешь чрезмерно радушен в дружбе, потеряешь расположение друзей.

Если в человеке естество затмит воспитанность, получиться дикарь, а если воспитанность затмит естество, получится знаток писаний. Лишь тот, в ком естество и воспитанность пребывают в равновесии, может считаться достойным мужем.

Истинно человечный муж добивается всего собственными усилиями.

Учитель сказал: "Я передаю, а не сочиняю. Я верю в древность и люблю ее".

Расширять познания, не хвастаясь перед другими; прилежно учиться, не чувствуя усталости; наставлять других, не зная разочарований, - все это дается мне без труда.

Я поставил своей целью правду, сделал своим помощником добродетель, нашел себе опору в человечности и обрел свое отдохновение в искусствах.

Давай наставления только тому, кто ищет знаний, обнаружив свое невежество. Оказывай помощь только тому, кто не умеет внятно высказывать свои заветные думы. Обучай только того, кто способен, узнав про один угол квадрата, представить себе остальные три.

Учитель сказал: "Есть грубую пищу и пить ключевую воду, спать, положив голову на собственный локоть, -во всем этом есть своя радость. А неправедно приобретенные богатство и знатность для меня - что плывущие облока!".

Даже в обществе двух человек я непременно найду, чему у них поучится. Достоинствам их я постараюсь подрожать, а на их недостатках сам буду учиться.

Учитель сказал: "Ученики мои! Думаете ли вы, что я что - то скрываю от вас? Нет, я ничего от вас не прячу. Я говорю лишь то, что вам самим должно быть ведомо".

Разве истинная человечность далеко от нас? Стоит возжелать ее, и она тут же окажется рядом!

Почтительность без знания должного превращается в самоистязание. Осторожность без знания должно превращается в трусость. Храбрость без знания должного превращается в безрассудство. Прямодушие без знания должного превращается в грубость. Если государь чтит родителей, то и простой люд будет человечным. Если господин не забывает старых друзей, то и слуги его не будут бездушными.

Достойный человек не может не обладать широтой познаний и твердости духа. Его ноша тяжела, а путь его долг. Человечность - вот ноша, которую несет он: разве не тяжела она? Только смерть завершает его путь: разве не долог он?

Нелегко встретить человека, который, отдав учению три года жизни, не мечтал занять высокий пост.

Учитель сказал: "Я еще не встречал человека, который любил бы добродетель так, как любят женскую красоту".

Стоя на берегу реки, Учитель сказал: "Все уходит, как эти воды, всякий день и всякую ночь".

Воистину, на свете есть и травы, не дающие цветов, и цветы, не дающие плодов!

Лишь когда приходят холода, становится ясно, что сосны и кипарисы последними теряют свой убор.

Мудрый не знает волнений, человечный не знает забот, смелый не знает страха.

Ученик Цзы-Лу спросили о том, как чтить духов. Учитель сказал: "Ты еще не умеешь служить людям, как же ты сможешь служить духам?" Тогда ученик спросил о том, что такое смерть. Учитель сказал: " Ты еще не знаешь, что такое жизнь, как же ты можешь знать, что такое смерть?"

Превозмогать себя и возвращаться к должному в себе - вот что такое истинная человечность. Быть человечным или не быть - это зависит только от нас самих.

Будучи вне дома, держите себя так, словно принимаете почетных гостей. Пользуясь услугами людей, ведите себя так, словно свершаете торжественный обряд. Не делайте другим того, чего себе не пожелаете. Тогда не в государстве, ни в семье не будет недовольства.

Благородные муж помогает людям увидеть то, что есть в них доброго, и не учит людей видеть то, что есть в них дурного. А низкий человек поступает наоборот.

В отношениях с друзьями советуй им делать лишь то, что они способны делать, и веди их к добру, не нарушая приличий, но не пытайся действовать там, где нет надежды на успех. Не ставь себя в унизительное положение.

Если сам прям, то все исполнят и без приказания. А если сам не прям, то слушаться не будут, даже если им прикажут.

Если человек тверд, решителен, прост и несловоохотлив, то он уже близок к человечности.

Посылать людей на войну необученными - значит предавать их.

Благородный муж, привязанный к домашнему уюту, не достоин зваться таковым.

В древности люди учились для того, чтобы совершенствовать себя. Нынче учатся для того, чтобы удивить других.

Некто спросил: "Правильно ли говорят, что за зло нужно платить добром?" Учитель сказал: "А чем же тогда платить за добро? За зло надо платить по справедливости, а за добро - добром".

Самые достойные мужи избежали оков целого света, за ними шли те, которые избежали привязанности к определенному месту, за- ними те, которые смогли избежать злословия.

Благородный муж стойко переносит беды. А низкий человек в беде распускается.

Единственная ошибка - не исправлять своих прошлых ошибок.

Не поговорить с человеком, который достоин разговора, - значит потерять человека. А говорить с человеком, который разговора не достоин, - значит терять слова. Мудрый не теряет ни людей, ни слова.

Того, кто не задумывается о далеких трудностях, непременно поджидают близкие неприятности.

Будьте строги к себе и мягки к другим. Так вы оградите себя от людской неприязни.

Благородный муж знает о своем превосходстве, но избегает соперничества. Он ладит со всеми, но ни с кем не вступает в сговор.

Изощренные слова губят добродетель. Несдержанность в мелочах погубит великое дело.

Человек расширяет Путь, а не Путь расширяет человека.

Однажды я провел в размышлениях целый день без еды и целую ночь без сна, но я ничего не добился. Было бы лучше посвятить то время учению.

Достаточно, чтобы слова выражали смысл.

Благородный муж в своей жизни должен остерегаться трех вещей: в юности, когда жизненные силы обильны, остерегаться увлечения женщинами; в зрелости, когда жизненные силы могучи, остерегаться соперничества; в старости, когда жизненные силы скудны, остерегаться скупости.

Учитель сказал: "Видя перед собой добро, я бегу вперед так, словно боюсь отстать. Видя перед собой зло, я бегу прочь так, словно ступил ногой в кипящую воду". Я слышал такие слова и видел таких людей. "Я живу в уединении, дабы претворить свою правду". Я слышал эти слова, но никогда не встречал такого человека.

По своим природным задаткам люди друг другу близки, а по своим привычкам друг от друга далеки.

Любимец деревни - враг добродетели.

Благородный муж превыше всего почитает долг. Благородный муж, наделенный отвагой, но не ведающий долга, может стать мятежником. Низкий человек, наделенный отвагой, но не ведающий долга, может пустится в разбой.

Строить правильно отношения труднее всего с женщинами и низкими людьми. Если приблизишь их к себе - они станут развязанными, если удалишь от себя - возненавидят.

Небо и Земля разделены, но они делают одно дело.

Стрельба из лука учит нас, как надо искать истину. Когда стрелок промахивается, он не винит других, а ищет вину в самом себе.

Попытайтесь быть хотя бы немного добрее, и вы увидите, что будете не в состоянии совершить другой поступок.

Учитесь так, словно вы постоянно ощущаете нехватку своих знаний, и так, словно вы постоянно боитесь растерять свои знания.

Тот, кто не может наставить к добру своих домашних, не может учиться сам.

Благородный муж с достоинством ожидает велений Неба. Низкий человек суетливо поджидает удачу.

Только самые мудрые и самые глупые не поддаются обучению.

Люди хотят для себя богатства и славы; если то и другое нельзя обрести честно, следует их избегать. Люди страшатся бедности и безвестности; если того и другого нельзя избежать, не теряя чести, следует их принять.

Благородный муж ни от кого не ожидает обмана, но когда его обманывают, он первый замечает это.

Не познав судьбы, нельзя стать благородным мужем. Не познав должного, нельзя обрести опору в жизни. Не научившись понимать истинный смысл слов, нельзя знать людей.

Тот, кто, дожив сорока лет, вызывает лишь неприязнь, - конченый человек.

Достойный человек не идет по следам других людей.

Оценивая мирские дела, благородный муж ничего не отвергать и не одобряет, а все меряет справедливостью.

Управляйте народом с достоинством, и люди будут почтительны. Относитесь к народу по - доброму, и люди будут трудиться с усердием. Возвышайте добродетельных и наставляйте неученых, и люди будут доверять вам.

Каждый может стать благородным мужем. Нужно только решиться им стать.

Учитель сказал: "Я не понимаю, как можно иметь дело с человеком, которому нельзя доверять? Если в повозке нет оси, как можно на ней ездить?"

Если у вас возможность явить милосердие, не пропускайте вперед даже учителя.

Благородный муж в душе безмятежен. Низкий человек всегда озабочен.

Благородный муж думает о праведном пути и не думает о пропитании. Он может трудиться в поле - и быть голодным. Он может посвятить себя учению - и принимать щедрые награды. Но благородный муж беспокоиться о праведном пути и не беспокоиться о бедности.

Благородный муж живет в согласии со всеми, а низкий человек ищет себе подобных.

Благородный муж стойко переносит беды, а низкий человек в беде распускается.

Секрет доброго правителя: правитель да будет правителем, подданный - подданным, отец - отцом, а сын - сыном.

Благородный муж помогает людям увидеть доброе в себе и не поучает людей видеть в себе дурное. А низкий человек поступает наоборот.

К молодым людям нельзя относиться свысока. Очень может быть, что повзрослев, они стану выдающимися мужами. Только тот, кто ничего не достиг, дожив до сорока или пятидесяти лет, не заслуживает уважения.

В стране, где есть порядок, будь смел в действиях, и в речах. В стране, где нет порядка, будь смел в действиях, но осмотрителен в речах.

Не делай другому того, чего себе не пожелаешь.

Наблюдайте за поведением человека, вникайте в причины его поступков, приглядывайтесь к нему в часы его досуга. Останется ли он тогда для вас загадкой?

 Высшая цель жизни человека заключается в том, чтобы отыскать и осуществить в жизни волю Бога, закон Его, то есть проявлять истинную, нравственную сущность нашего я («Учение о Середине» 2.2).

Воля Бога — это то, что мы называем законом нашей жизни. Выполнение закона нашей жизни и есть то, что мы называем нравственной, истинной жизнью. Когда законы нашей жизни собраны в порядок, излагаются в последовательности, это и есть то, что мы зовем религией («Учение о Середине» 1.1).

Истинный путь, или закон Бога, по которому дóлжно жить, не находится далеко от людей. Если люди создают себе правила, законы, пути жизни, которые далеки от самых простых рассуждений их разума, то эти пути нельзя считать истинными («Учение о Середине» 13)

Как удивительно, как чудесно может развернуть и проявить человек заложенный в нем небесный дар! Мы ищем его и не видим, прислушиваемся и не слышим, а между тем эта божеская сущность проникает во все существующее, ничто не может быть без нее («Учение о Середине» 16).

Когда желания чисты и проникнуты любовностью, сердце становится правдиво и прямо. А когда сердце становится правдиво и прямо, человек исправляется и становится лучше. А когда человек исправляется и становится лучше, то и в семье устанавливается порядок. А когда в семье устанавливается порядок, то и в стране устанавливается благоустройство. А когда в стране устанавливается благоустройство, то устанавливается мир и согласие во всей Вселенной («Великая Наука» 5).

За несправедливость платите справедливостью, за добро — добром («Разговоры» 14.36).
Работай над очищением твоих мыслей. Если у тебя не будет дурных мыслей, не будет и дурных поступков.
Будь всегда внимателен к тому, что делаешь, и ничего не считай недостойным внимания.
Владеть собою настолько, чтобы уважать других, как самого себя, и поступать с ними так, как мы желаем, чтобы с нами поступали, — вот правильный путь жизни, истинное поведение.

P.S. Извините за повторяющиеся афоризмы, материал взят из нескольких источников.
 

Серия сообщений "Китай":
Часть 1 - Китай на картинах В. Харченко
Часть 2 - Китайский Новый год
...
Часть 18 - Китайские красавицы на портсигарах
Часть 19 - Китайские притчи
Часть 20 - Афоризмы Конфуция
Часть 21 - Китайские сказки
Часть 22 - Китайский Новый год. Статья с сайта http://russian.cri.cn/941/2011/01/31/1s369150.htm
...
Часть 44 - Канал Касе Гасанова (о Китае)
Часть 45 - Пекинская капуста. Чжан Чжиюань
Часть 46 - Пекин. Жизнь других

Продолжающий движение

Однажды, путешествуя по стране, Хинг Ши пришёл в один город, в котором в тот день собрались лучшие мастера живописи и устроили между собой соревнование на звание лучшего художника Китая. Многие искусные мастера приняли участие в этом конкурсе, множество прекрасных картин представили они взору строгих судей.

Конкурс уже подходил к завершению, когда судьи неожиданно оказались в замешательстве. Предстояло выбрать лучшую из двух оставшихся картин. В смущеньи смотрели они на прекрасные полотна, перешёптывались между собой и искали в работах возможные ошибки. Но, как ни старались судьи, не было найдено ими ни единого изъяна, ни одной зацепки, которые решили бы исход конкурса.

Хинг Ши, наблюдая за происходящим, понял их затруднения и вышел из толпы, предлагая свою помощь. Узнав в страннике известного мудреца, судьи с радостью согласились. Тогда Хинг Ши подошёл к художникам и сказал:

— Мастера, ваши картины прекрасны, но должен признать, я сам не вижу в них изъянов, как и судьи, поэтому я попрошу вас честно и справедливо оценить свои работы, а потом назвать мне их недостатки.

После долгого осмотра своей картины, первый художник откровенно признал:

— Учитель, как ни смотрю я на свою картину, не могу найти в ней изъянов.

Второй художник стоял молча.

— Ты тоже не видишь изъянов, — спросил Хинг Ши.

— Нет, я просто не уверен, с которого из них следует начать, — честно ответил смущённый художник.

— Ты победил в конкурсе, — сказал, улыбнувшись, Хинг Ши.

— Но почему? — воскликнул первый художник. — Ведь я даже не нашёл ни одной ошибки в своей работе! Как мог у меня выиграть тот, кто нашёл их у себя множество?

— Мастер, не находящий в своих работах изъяна, достиг предела своего таланта. Мастер, замечающий изъяны там, где их не нашли другие, ещё может совершенствоваться. Как мог я присудить победу тому, кто, завершив свой путь, достиг того же, что и тот, кто свой путь продолжает? — ответил Хинг Ши.

Две вазы

Давным-давно жил один китайский император. У него был красивый дворец, самым замечательным украшением которого считались две вазы – настоящие произведения искусства. Император очень любил их и разместил в самом шикарном зале своего дворца. Но однажды произошло несчастье – одна из ваз упала на пол и разбилась на мелкие кусочки. Император долго горевал, но потом приказал найти мастеров, которые могли бы склеить ее заново. И такие мастера нашлись. Они работали дни и ночи, пока наконец ваза вновь не была собрана. Она почти не отличалась от своей товарки, но все же одно существенное различие между ними было: склеенная ваза больше не могла удерживать в себе воду. Однако у нее был бесценный опыт: опыт быть разбитой и собранной заново.

Ганс Генрих

12 китайских притч

Перевод с китайского - Ганс Генрих, 2001

Цыпленок и жемчужина

Цыпленок проголодался и захотел рису. Но риса он не нашел, зато нашел 
жемчужину. Цыпленок рассерженно воскликнул: "Если бы эта жемчужина превратилась 
в рис, как было бы здорово!"

Ждать манны небесной*

Давным-давно жил один крестьянин. Однажды, работая в поле, он увидел зайца, 
быстро пробежавшего мимо и на ходу врезавшегося в дерево. Сломав себе шею, заяц 
пал замертво. А крестьянин, не тратя ни малейших усилий, чтобы поймать зайца, 
всего лишь подобрал его и отнес домой. Крестьянин после такой находки забросил 
свою мотыгу и целыми днями, обхватив ствол руками и ногами, сидел у подножия 
дерева, ожидая зайца. Но никакого второго зайца, естественно, не было.
  
  *"Shou zhu dai tu" - буквально "сидеть под деревом, ожидая зайца". Чэнъюй.
  
 Верить мерке, а не ноге*
  
  В давние времена жил  человек в драных башмаках. Перед тем как пойти в 
торговые ряды, перво-наперво он дома веревкой  измерил размер своей ноги. Затем 
он вышел на улицу и направился в обувной магазин. Там он выбрал самую лучшую 
обувь, но после примерки вдруг обнаружил, что забыл веревку дома. Подумав, он 
направился за ней домой, а когда вернулся, магазин уже закрылся. В результате 
он ничего не купил.
  Кто-то спросил его: "А зачем тебе веревка, когда у тебя есть нога?"
  Тот ответил: "Я слишком доверяю мерке. По-моему, доверяться ноге слишком 
легкомысленно".
  
  *"Ning xiang du, wu xiang zu" - Чэнъюй
  
 Человек, выбравший не ту дорогу
  
  В старину жил человек, пожелавший добраться до Чу*. Чу находилось на юге, а 
он, тем не менее, поехал на север. Другой человек увидел, что он поехал не той 
дорогой и поспешно сказал ему: "Почему, желая добраться до Чу, ты едешь на 
Север? Ты едешь не той дорогой".
  Тот сказал в ответ: "У меня хорошая лошадь. Дольше еду - короче путь".
  "Ай! Хоть твоя лошадь и хорошая, но эта дорога не ведет в Чу!"
  "Ну и что! Зато я взял много денег".
  "Ай! Даже имея много денег, так тебе до Чу не добраться!"
  Но тот человек имел хороший довод. Он сказал: "Успокойся, у меня хороший 
кучер".
  На самом же деле, все, что сказано этим человеком, подобно условию: чем 
лучше, тем дальше от Чу.
  
  *Чу - одно из царств Древнего Китая.
  
  Рисовать черта
  
  Как-то жил один художник, рисовавший для Цзи Вана.
  Цзи Ван спросил его: "Поведай мне, что в конце концов рисовать труднее 
всего?"
  Художник ответил ему "Мне кажется, что рисовать собаку и лошадь - самое 
сложное".
  Цзи Ван опять спросил: "Тогда что же легче всего?"
  Художник ответил: "Рисовать черта легче всего. А почему? Да потому, что 
лошадь и собака хорошо известны людям, которые каждый день видят их. И стоит 
только отклониться от образца, как люди сразу замечают это. Поэтому рисовать их 
так трудно. А черта никто не видел, поэтому изображать его так легко".
  
  Е - господин драконов
  
  Господин Е был известным любителем драконов. В доме, где он жил, на стенах, 
колоннах, дверях и окнах - везде были нарисованы или вырезаны драконы. А помимо 
этого еще и на одежде, которую он носил и на одеяле, которым он покрывался, - 
на них тоже можно было увидеть драконов. Одним словом, в его доме везде были 
драконы.
  Настоящий небесный дракон услышал, что господин Е любит драконов и прилетел 
к нему домой. Голову он просунул в южное окно, а хвост, обвернув вокруг дома, 
просунул в северное. А Е, как только увидел, что дракон настоящий, испугался и 
тут же убежал.
  Отсюда видно, что господин Е любил нарисованных на стенах и вырезанных на 
колоннах драконов, а не настоящих.
  
  Делать зарубки на борту лодки*
  
  	Однажды человек, пересекая реку, по неосторожности уронил в воду взятый с 
собой меч. Тогда он быстро сделал заметку на борту лодки, гласившую: "Мой меч 
упал здесь". Причалив к берегу, он сразу же начал искать в воде в том месте, 
где сделал заметку.
  	Но лодка уже далеко отплыла от того места. Поэтому то, что он делает, не 
глупо ли?!
  
  * "Ke zhou qiu jian" - Чэнъюй.
  
  Дорисовать змее ноги*
  
  Несколько человек добыли чайник вина. Все хотели испить из него, однако вина 
было только на одного. Они советовались очень долго и пришли к мнению, что все 
вместе будут рисовать на земле змею, а кто нарисует ее раньше всех, тому вино и 
достанется.
  Среди них нашелся человек, рисовавший быстрее.
  Он нарисовал змею и, увидев, что другие еще медлят, смеясь, сказал: "Я не 
только великолепно и быстро нарисовал змею! Посмотрите! У меня еще осталось 
время, чтобы подрисовать ей ноги!" С этими словами он, левой рукой держа вино, 
правой дорисовал змее ноги.
  Другой же, как только дорисовал, сразу же выхватил у него чайник с вином, 
сказав: "У змеи нет ног. Почему же ты их нарисовал? Добавив ноги, ты изобразил 
уже не змею. Позволь вино выпить мне".
  Другие согласились с ним. А тот, который дорисовал ноги, из-за этого не 
получил ни капли.
  
  *"Hua she tian zu" - Чэнъюй.
  
  Чужими руками жар загребать*
  
  Тигр поймал лису и хотел ее съесть. Лиса воскликнула: "Ты не посмеешь этого 
сделать! Знаешь, кто я? Я послана Небом быть царем зверей. Желая съесть меня, 
ты не подчиняешься небесному приказу. Ты думаешь, что я вру? Давай выйдем 
прогуляться: Я пойду впереди тебя, а ты сзади - и увидишь, что звери, завидев 
меня, разбегутся.
  Тигр подумал: "Действительно! Так и сделаем".
  И давай они бродить повсюду друг за другом. Естественно, звери тут же 
разбегались. После этого тигр действительно поверил в то, что звери боятся 
лисы. А на самом деле они боялись тигра!
  
  *"Hui jia tu wei" - буквально "лиса использует авторитет тигра". Чэнъюй.
  
  Любящий спешить
  
  Два друга сидели около печки. Один сосредоточенно склонился над столом, 
читая книгу. Вдруг его сушившаяся одежда загорелась. Второй неспеша встал, 
подошел к другу, а после сказал: "Сейчас я хочу сообщить тебе об одном деле, но 
я знаю, что ты любишь спешить, и боюсь, что ты рассердишься. А любезно не 
сообщить тебе тоже будет нечестно. Пожалуйста, согласись со мной и не сердись. 
Только после этого я осмелюсь сказать".
  Друг ответил: "Говори, что ты хочешь сказать. Я весь внимание".
  Другой, прежде чем сказать, переминулся с ноги на ногу и почтительно 
произнес: "Твоя одежда горит!"
  Первый сразу же вскочил посмотреть, но все уже сгорело. 
  С недовольным лицом он набросился на друга: "Почему ты не сразу сообщил мне 
об этом?"
  Тот ответил: "Люди говорят, то ты любишь спешить. Теперь стало видно, что 
это действительно так!"
  
  Любитель вина
  
Один любитель вина вечером увидел во сне чайник вина, и пока 
он его грел*, проснулся.
С сожалением он проворчал: "Почему я не выпил его холодным?.."

*вино тогда пили подогретым.

Человек, который любил играть на цитре*

В давние времена жил человек, который любил играть на цитре. Он едва-едва 
научился на ней играть, как сразу же возомнил себя мастером. Однажды он, взяв 
цитру, пошел на рынок выступать. Сначала люди в несколько рядов плотно 
обступили его, но его неумение играть понемногу заставило их разойтись. Вскоре 
остался всего лишь один человек.
"Музыкант", наконец-то нашедший себе почитателя, сразу же почтительно задал 
ему единственный вопрос: "Ну, скажи же, как я играю?!"
Ответом было: "Твоя цитра стоит у меня на столе. Я жду, когда ты закончишь 
играть, чтобы отнести стол домой".

*Цитра - старинный струнный китайский народный инструмент, нечто среднее 
между гуслями и арфой.

Серия сообщений "Китай":
Часть 1 - Китай на картинах В. Харченко
Часть 2 - Китайский Новый год
...
Часть 17 - Лотосовая ножка китайской красавицы
Часть 18 - Китайские красавицы на портсигарах
Часть 19 - Китайские притчи
Часть 20 - Афоризмы Конфуция
Часть 21 - Китайские сказки
...
Часть 44 - Канал Касе Гасанова (о Китае)
Часть 45 - Пекинская капуста. Чжан Чжиюань
Часть 46 - Пекин. Жизнь других

МЕЧИСЛАВ РЕЙЗНЕР

(MIECZYSŁAW REYZNER)

(Львов 1861 - Львов 1941)

М. Рейзнер - польский художник, который в 1880-1886 гг. учился в Венской Академии Искусств, а также в Мюнхене. После учебы вернулся во Львов, откуда в 1888г. уехал в Париж. Там он имел свою мастерскую, участвовал в официальных Салонах (выставках картин). Свои картины он выставлял и на международных выставках в Мюнхене, Берлине, Вене. Летом выезжал на побережье в Бретань, посещал Бельгию, Голландию, Данию. На родину вернулся в 1897г. Картины М. Рейзнера експонировались на выставках Львовского Товарищества Любителей Искусства (по-польски Towarzystwo Przyjaciół Sztuk Pięknych), а также в Кракове и Варшаве. Был признаным портретистом. Особой популярностью пользовались его изображения идеализированых женских головок, но художник рисовал также и реалистические портреты старух. Есть в его живописном наследии и пейзажи, натюрморты. Большинство картин художника находиться во Львовской картинной галерее. 

Женский портрет, 1882

Украденный поцелуй, 1897

В салоне, 1888-1896

Девушка с цветами в волосах

Портрет женщины в прозрачной шали

Портрет женщины, 1903

Aкт

Aкт

Aкт (Женщина)

Вечерняя песня, 1913

Женщины 

Воспоминание, 1922 

Перекупщица, 1935

Смеющийся мужик

Старуха с четками, 1891

Портрет молящейся старухи, 1893 г.

Пейзаж с рекой, 1905

Ostenda, 1909

Летний пейзаж, 1922

 Пейзаж

Осенний пейзаж, 1921

Лавка под дубом, 1932

Коровы, 1921

Пейзаж

Панорама города

 Цветы, 1927

Цветы, 1927

Астры в вазе, 1927

Розы в стеклянной вазе, 1917

Розы в стеклянной вазе, 1919

Калужницы и примулы в кувшине, 1921 

Цветы в  вазе

Букет пионов, 1917

Сирень

Флоксы в вазе, 1937

Незабудки, 1930

Цветы в вазе, 1938 

Серия сообщений "Художники Львова":
Часть 1 - Художники Львова. Польские художники. Теодор Аксентович. Ч.1
Часть 2 - Художники Львова. Польские художники. Т. Аксентович. Ч.2
...
Часть 8 - Э. Эрб. Ч.2 Уличная тоговля на картинах художника
Часть 9 - Художники Львова. София Альбиновская
Часть 10 - Художники Львова. Мечислав Рейзнер
Часть 11 - Львовские художники. Зигмунт Бальк
Часть 12 - Художники Львова. Иван Труш. Биография
...
Часть 21 - Колекція творів Олекси Новаківського — дар професора Миколи Мушинки та його дружини Магдалини
Часть 22 - Володимир Патик
Часть 23 - Юліан Буцманюк: воїн, митець