Есть такой известный древнеиндийский афоризм: «До пяти лет обращайся с сыном, как с царем, с пяти до пятнадцати — как со слугой, после пятнадцати — как с другом».
Трудно что-нибудь возразить против этой мудрости и сегодня. Действительно, Индия является в большой степени «законодательницей» в отношении воспитания. А между тем, ее воспитательную систему во многом можно упрекнуть. Например, до сих пор в этой стране яростно сопротивляются введению в школах такой дисциплины, как сексуальное воспитание. Когда индийское правительство попыталось осуществить федеральную правительственную программу сексуального воспитания школьников, это вызвало резкий отпор всего общества.

Не только религиозные, но и общественные, особенно женские организации подняли волну протестов против публичного обсуждения подобных вопросов в школьных стенах: якобы от таких разговоров дети потеряют целомудрие. И это — на родине Камасутры, в стране, где девочек выдают замуж с 10-летнего возраста, а к 13 годам некоторые из них уже имеют собственных детей!
Никакие аргументы о том, что необходимость введения сексуального воспитания в школах Индии обусловлена в первую очередь опасностью эпидемии СПИДа, а вовсе не желанием просветить младших школьников во «взрослых» отношениях, не подействовали. Ассоциация преподавателей средней школы в провинции Уттар-Прадеша даже угрожала сжечь книги, если уроки сексуального воспитания не будут отменено немедленно. А ведь главная цель введения этого курса в средних учебных заведениях была именно сформировать у школьников правильное понимание проблемы ВИЧ. Но оказалось, что начинать такое воспитание надо со взрослых...

И тем не менее индийская педагогическая традиция, сформировавшаяся в течение тысячелетий, причем опиравшаяся на кастовую систему построения общества, может многому научить современную педагогику. Система воспитания в современной Индии вобрала в себя лучшее, что мог дать сплав индуистской, буддийской и мусульманской педагогических традиций.

Воспитание и образование в средневековой Индии не были прерогативой государства и рассматривались прежде всего как личное дело человека и семьи в зависимости от религиозных убеждений. Помимо традиционных религиозно-философских учений брахманизма и буддизма, в рамках которых эволюционировали педагогические идеи, обучение и воспитание, заметный отпечаток на теорию и практику воспитания накладывал проникший в Индию ислам.

Конечно, доступ к образованию у различных групп населения был неравным. Больше того, даже среди трех высших каст нарастало неравенство при получении образования. Главенствующее положение занимали брахманы, чьи дети готовились к занятию должностей священнослужителей. Однако у представителей двух других высших каст, т.е. кшатриев (воины и управляющие) и вайшья (торговцы и земледельцы), обучение было более практически направленным. Кшатрии, например, — будущие воины — проходили разностороннюю физическую подготовку, изучали владение разными видами оружия. Ребенок вайшья должен был уметь сеять и различать плодородные и неплодородные земли, измерять вес, площадь, объем и пр. Он мог знакомиться с основами географии, изучать иностранные языки, набираться опыта в торговых операциях и т.д. Все эти знания приобретались не только в школе, но и у родителей.

Более демократический характер имела буддийская система образования, которая не принимала во внимание кастовые различия. Буддисты отказались от домашнего обучения, передав функции образования монахам. В буддийских монастырях дети и подростки обучались 10-12 лет. От учеников ждали полного послушания, нарушителей дисциплины исключали. Обучение имело сугубо религиозно-философскую основу. Со временем программа обогащалась, в обучение были включены грамматика, лексикология, медицина, философия, логика.

Постепенно происходило сближение брахманской и буддийской педагогических традиций, в результате чего сложилась единая культурно-образовательная система.

Мусульманская педагогическая концепция носила заметный интеллектуалистский характер и смысл. Считалось, что вершины воспитанности достиг человек, активно использующий знания. Среди необходимых наук на особое место ставилась логика, которая должна была выработать у ребенка ясность мысли и точность выражений.

Непременным условием обучения и воспитания мусульманина в Индии было изучение Корана на арабском языке. Кроме того, в 16-17I веках в ряде школ обучали персидскому языку, который использовался государственными чиновниками и учеными.

Система мусульманского образования в средневековой Индии во многом была сходна с той, которая существовала во всем исламском мире. Вместе с тем у нее были свои особенности. Образование можно было получить с помощью домашних учителей и в школах. Школы существовали при мечетях и монастырях. доминировало обучение у частных учителей и в частных учебных заведениях. Материальная поддержка зависела от каприза властей и богатых покровителей. В конце обучения преподаватели могли рассчитывать на плату от учащихся. Постоянным приработком была переписка рукописей, за которые получали немалые деньги.

Существовали четыре типа мусульманских школ начального и повышенного начального образования: школы Корана (чтение Святой книги, без уроков письма и счета); персидские школы (счет, чтение и письмо персидского языка на образцах поэзии Саади, Хафиза и др.); школы персидского языка и Корана (сочеталась программа первых двух школ); арабские школы для взрослых (чтение и толкование Корана, литературное образование в духе персидской традиции.)

Высшее образование мусульмане могли получать в медресе и монастырских учебных заведениях — даргабах. К числу наиболее крупных можно отнести даргаб в Дели. Высокой репутацией пользовались медресе Хайрабада, Джампура, Фирозабада. Расцвет этих центров просвещения пришелся на 15-17 века. Здесь в десятках учебных заведений, где занимались тысячи студентов различных конфессий, преподавали известные ученые и литераторы со всего Востока.

Обучение в медресе шло на персидском языке Студенты-мусульмане в обязательном порядке изучали и арабский язык. В программу входили грамматика, риторика, логика, метафизика, теология, литература, юриспруденция. Обучение было по преимуществу устным. Однако постепенно учебная литература, которой пользовались студенты, становилась все более многообразной.

Школьное образование предназначалось для мужчин. Однако почти каждая богатая семья приглашала учителей и для обучения девочек.

Попытки реформирования средневековой системы мусульманского образования в Индии делались в XVI веке: основатель династии Великих Моголов Бабур (1483-1530) поставил целью поддерживать школы для организованной подготовки верных слуг государства. В продолжение такой политики внук бабура, император Акбар (1542-1605) и его ближайший советник Абу-л Фазл Аллами (1551 — 1602) предприняли меры по изменению и обновлению системы образования и воспитания. Аллами выступал против деспотического домашнего воспитания, религиозного фанатизма и сословности обучения. Главным человеческим пороком он считал дурное воспитание.

Реформы императора Акбара предполагали ввести в обязательные учебные планы светские науки: арифметику, алгебру, геометрию, медицину, агрономию, основы управления, астрономию. Был составлен широкий список предметов, которые рекомендовалось изучать. Эти новшества отражали стремления приблизить школу к практическим потребностям своего времени. «Никто не должен пренебрегать требованиями дня», — говорил Акбар. При его дворце была создана школа для девочек, где изучались гуманитарные науки и персидский язык. Акбар также предпринял попытку ввести для всех подданных, независимо от касты и вероисповедания, единое светское образование.

Планы Акбара и его верного советника Аллами были смелыми, но, конечно, во многом утопичными. Отсутствие материально-педагогических предпосылок, серьезного контроля привели к тому, что эти планы по большей части остались нереализованными. И все-таки — это был еще один шаг по пути к таким педагогическим, образовательным и воспитательным достижениям, вершиной которых стала так называемая духовная педагогика. И наиболее яркое представление об этом удивительном явлении — духовной педагогике — дает опыт Бангалорской школы.

Те, кто знает о существовании Бангалорской школы, обычно называют ее школой Рериха. Формально это не так — Николай Константинович Рерих не был ни ее создателем, ни руководителем. Ее создали ученики и последователи видного философа и йога Ауробиндо Гхоша, его имя она и носит. Но по сути Рерих в течение тридцати лет действительно был истинным наставником и учителей, и учеников, их вдохновителем и другом. Носящая имя гуру Ауробиндо, созданная воспитанниками его ашрама, Бангалорская школа в огромной степени впитала сам дух учения и философии Рериха. В основе всей ее программы лежит морально-нравственное воспитание.

Вот как рассказал о посещении этой школы один из российских журналистов.

«Мы сидим с директрисой в тенечке в углу просторного внутреннего двора. На другом его конце, достаточно далеко от нас, нескончаемой струйкой вливаются в классы веселые отдохнувшие дети. И почти каждый, заметив издали нас, специально делает крюк и, подбежав, радостно здоровается с директрисой. А та, улыбаясь, говорит каждому ласковые напутственные слова.

Можете вы представить что-либо подобное в какой-либо из наших школ? Чтобы детям доставляла радость встреча с директором? Чтобы специально подойти и поздороваться, хотя для этого надо пробежать под палящим солнцем не один десяток метров?

Вся школа звенит от счастья, вся школа цветет улыбками. Все вежливы, хотя никто не ходит по струночке, учителя не рявкают, ученики не дерутся, чужой человек проходит по светлым коридорам как долгожданный гость, не боясь, что по нему пробегут старшеклассники, как стадо несущихся бизонов.

Существует эта школа с 1962 года, многие воспитанники прошлых лет вернулись в нее преподавателями, другие привели в нее своих детей. Школа эта частная, но общий объем знаний дается по государственным стандартам. На более чем 2100 учеников приходится примерно 130 учителей.

В школу принимают с трех лет. Здесь проходит и детство, и юность — в одном здании, среди тех же товарищей, от малыша-несмышленыша до почти взрослого человека, без травмирующей смены обстановки и требований, в условиях спокойного поступательного развития.

Родители, узнав о существовании школы (в частности, из объявлений в газетах) приводят своих детей на беседу с директрисой. Эта первая беседа остается в памяти ребенка как забавная игра — добрая тетя показывает ему картинки, шутит с ним, причем на его родном языке: это немаловажная деталь для многоязычной Индии. Для директрисы же эта беседа — исходный момент определения личности будущего школьника. Показывая картинки, она отмечает его реакцию. Смеясь и играя, определяет степень его развития. Результаты беседы находят отражение в первом описании характера, со всеми плюсами и минусами. Записи эти она сохраняет у себя навсегда, но ни родителям, ни детям, даже по прошествии времени, не демонстрирует.

Раскрытие личности, построение характера — вот цель школы. Не просто дать знания, а научить учиться. Научить думать, приучить размышлять. Проводятся уроки медитации, уроки памяти. Один час в день советуют проводить в молчании, говоря лишь самое необходимое. Советы учителей иногда бывают неожиданными, как например: не хочется учить по учебнику — возьми сугубо научную книгу на ту же тему и заставь себя прочесть хотя бы половину; после этого учебник будет читаться легко и с интересом.

Наряду с общеобразовательными предметами учат йоге, учат терпению и терпимости, учат даже улыбаться. Не стыдятся проявлять свою любовь к детям, обнимают их, гладят, шутят — при этом нет ни чувства превосходства над учениками, ни избирательности и любимчиков.

«Каким должен быть учитель?» — спросил я директрису. «Три момента важны, — ответила Адити Васшитха, — самоуважение учителя, но и понимание относительности своей важности; самоконтроль, не позволяющий ни гнева, ни обиды; жизнь в соответствии с проповедуемыми принципами. И еще одно, — добавила она, помолчав, — надо сделать так, чтобы учителя, у которых плохо дома, черпали бы силы в школе».

Моральное обучение расцветает в этой атмосфере добра и взаимоуважения. То в виде еженедельно меняющихся «лозунгов» на стене, то утренней надписи на классной доске, то россыпью букв на обороте тетради или дневника ребенка сопровождают изречения, заставляющие думать об очень важных вещах. Вот некоторые из них:

- «Наша жизнь должна управляться любовью к Истине и стремлением к Свету».

- «Нам, каждому из нас, предстоит сыграть определенную роль, выполнить определенную работу, занять место, которое только мы можем занять».

- «Вы должны воздерживаться думать о тех, о ком вы не можете думать хорошо».

- «В других мы находим то, что есть в нас, и если мы всегда видим вокруг себя грязь, значит, где-то в нас самих есть грязь».

- «Мир оглох от бесполезных слов».

- «Какие бы трудности на нас ни обрушились, если мы будем истинно спокойными, решение придет само».

- «Тело должно так же решительно отторгнуть болезнь, как разум отторгает лживость».

- «Великая красота скрыта в простоте».

- «Если вы сможете всегда улыбаться жизни, то жизнь в свою очередь будет всегда улыбаться вам».

- «Нет большего мужества, чем признать свои ошибки».

- «Переделайте себя, если вы хотите переделать мир».

Но, разумеется, моральное обучение не ограничивается только этим. Оно идет по хорошо разработанной программе, по специально написанным учебникам. В младших классах читают истории всех времен, разбитые по разделам, например, истории о мужестве — это замечательная возможность вспомнить и своих героев, и отдать должное героям других стран! Но читая учебник дальше, ребенок узнает, что есть мужество не только физическое, но и еще более трудное — внутреннее, духовное. Мужество не согласиться, мужество заступиться, мужество пойти против толпы. Другие главы рассматривают такие темы, как искренность, терпение, строительство и разрушение.

Дети постарше изучают такие непривычные для нас тексты, как «Дисциплина», «Отношение к еде», «Как учиться?», «Как развивать свое тело» — а рядом с ними и совсем уже серьезные темы: «Идеал», «Смерть» и т.д. Учитель не тратит время урока на изложение темы, его дело — завязать и направить дискуссию, вовлечь в нее всех — и разве не учится при этом педагог у своих собственных учеников?

У вас может сложиться впечатление, что школа живет по законам полной свободы. Это совсем не так: свобода здесь вполне управляемая, хотя, конечно, ни о какой палочной дисциплине и речи быть не может. Дискуссии и споры заканчиваются жесткими экзаменами два раза в учебном году, кроме того, в конце месяца проводятся тесты. Ежемесячно на общем собрании выдают сертификат лучшим ученикам и особые «карточки успехов» тем, кто улучшил за этот месяц свои отметки.

И вот здесь необходимо остановиться на одном моменте, который имеет принципиальное значение. «Карточка успехов» выдается (под аплодисменты всей школы) не тому, кто обошел других, а тому, кто превзошел свои собственные результаты прошлого раза. Не тому, кто «лучше всех», а тому, кто стал лучше самого себя. Каждый ребенок соревнуется не с зубрилой — соседом по парте, а с самим собой прошлого месяца. И пусть другой ученик получил две «карточки успеха», а ваш ребенок только одну, но он поднялся над самим собой вчерашним!

И с этим связано еще одно, очень тонкое обстоятельство: всем родителям раз в два месяца рассылается информация об успехах их ребенка, причем — только положительная! Чтобы ребенок гордился своим табелем, а не стыдился его. От родителей ждут помощи, чтобы не получилось так, что они сдали ребенка, а дальше отдувается только школа. Специальные педагогические бюллетени, которые рассылают родителям, таким образом незаметно воспитывают и их. Родителей приглашают в школу, и они рассказывают детям о своих профессиях. Если у них проблемы, то по субботам (день не учебный) они приходят к учителям и беседуют с ними без детей и без директрисы.

Кстати, еще одна деталь. В каждом из двух зданий школы есть, помимо ведущих уроки педагогов, еще по два учителя — один из них всегда сидит в кабинете и готов ответить на любые организационные вопросы, а другой ходит по этажам, чтобы прийти на помощь, если потребуется — вдруг у кого-то из учеников заболит голова или живот...

По субботам собираются все учителя, слушают лекции, обсуждают события в школе и стране, говорят о «Правилах поведения» — не учащихся, а учителей! Вот некоторые из этих правил для учителей:

- «Никогда не требуйте от других того, что вы не делаете сами».

- «Никогда не говорите ребенку — это тебе пока нельзя, вот вырастешь, тогда...».

- «Школа — семья, страна — семья, человечество — семья».

А вот еще один очень важный момент: даже когда директрисе приходится вызывать «на ковер» нашкодившего школьника, она обязательно улыбается ему и — самое главное, — он разговаривает с ней сидя! Ни в коем случае нельзя унижать ребенка, нельзя заставлять его стоять перед директорским столом, — это правило соблюдается неукоснительно.

И последнее, самое трогательное, открывающее всю тонкость индийской души. В школе принята форма, и за ношением ее строго следят (другое дело, что в отличие от наших школ, у них есть свой портной, и поэтому их форменные платья не похожи на безразмерные балахоны). Прийти на занятия (кроме дополнительных в субботу) не в форме — немыслимо. И только один раз в году каждый ученик приходит в обычной, не форменной одежде. Это происходит в его собственный день рожденья. И он идет по коридорам, и все поздравляют его: ведь школа — это большая семья. Как вся Индия. И как все человечество.

Вот так живет и работает в Индии совершенно новая школа — школа духовности, школа жизни. Собранный по крупицам, отсеянный веками, ее опыт вполне может быть адаптирован к нашим условиям и нашим традициям. Если мы хотим, чтобы новое тысячелетие стало тысячелетием терпимости и надрелигиозной духовности, воспитатели обязаны помочь ребенку стать тем, кем его изначально задумала природа: гражданином Земли, соединяющим в себе макро- и микрокосмос.

«Если вы хотите найти Бога, то служите Человеку», — так сказано в Ведах...