При имени Анна Керн вспоминаются пушкинские строки, принадлежащие к вершине мировой любовной лирики. Но эта муза не стала для поэта единственной, не стала и женой. Поэт ее лишь увековечил, но земного счастья так и не дал. Анну Керн боготворили многие современники, включая императора. Но свою любовь она обрела со своим троюродным братом, который был моложе ее на 20 лет.

Право же, не знаю, как школьники нынешние, но еще несколько лет назад многие ученики не могли назвать имя супруги Пушкина, но прочно зазубрили, что строки "Я помню чудное мгновенье…" посвящены Анне Керн. Рискую предположить: виною всему короткая фамилия Анны Петровны Полторацкой, похороненной в трех километрах от небольшого старинного города Торжка на погосте Прутня под фамилией своего второго мужа как Маркова-Виноградская.

Могу побиться об заклад, вряд ли юное поколение так хорошо запомнило эти две фамилии, если бы юную девушку не выдали замуж за престарелого Керна. И уж точно не осталась в людской памяти ее лаконичная фамилия, коли бы не знакомство с гениальным русским поэтом. Без цитирования ее мемуаров не обходится ни одна серьезная литературоведческая работа о Пушкине. А вот для любовной истории — позволим себе тавтологию — история взаимоотношений Пушкина и Керн никаким боком не годится.

Дело не только в том, что пушкинисты подчас диаметрально противоположно оценивают роль музы в жизни поэта, основываясь на письмах Пушкина, который в разное время давал Анне Керн эпитеты: от "гения чистой красоты" и "ангела любви" до "вавилонской блудницы" и "дуры". И для Керн, и для Пушкина эта мимолетная связь не стала главной страстью. Будучи всего на полгода моложе Пушкина, Анна Петровна на 42 года пережила поэта и донесла до потомков: "Пушкин никогда и никого по-настоящему не любил".

Отца Анны Петровны мемуаристы описывают как самодура, к концу жизни спустившего все свои поместья и ничего не оставившего наследникам. Однако самым страшным грехом своенравного крепостника было насилие над волей и желаниями дочери. Как всякая юная девушка Анна Полторацкая грезила о любви, но с детства боявшаяся перечить отцу, она безропотно выполнила его волю и вышла замуж за 52-летнего боевого генерала, кавалера многих орденов, командира 15-й пехотной дивизии Ермолая Федоровича Керна.

Свадьба состоялась 8 января 1817 года, за месяц до 17-летия невесты.

15 сентября того же года на балу, устроенном по случаю смотра 3-го корпуса генерала Ф. В. Остен-Сакена, на Анну благосклонно взглянул император Александр I.

Победитель Наполеона среди монарших особ европейских дворов числился большим покорителем женских сердец. После смотра от имени царя Ермолаю Федоровичу передали 50 тысяч рублей. Как выразился биограф Анны Керн писатель Владимир Сысоев, "конечно же, эту милость заслужил не генерал Керн бравой выправкой на маневрах, а молодая генеральша".

Во время беременности муж довольно грубо обращался с Анной, о чем она позже поведала в "Дневнике для отдохновения", адресованном ее двоюродной тетке. Когда родилась дочь Екатерина, Александр Павлович изъявил желание (разумеется, заочное) стать крестным отцом.

Весной 1818 года Керн поссорился со своим начальством и был отставлен от службы. В начале следующего года Анна Петровна, полагаясь на расположение к ней царя, поехала в столицу просить за мужа. Бывшему дивизионному командиру от имени Государя была предложена стоявшая в Дерпте бригада. Жена последовала за мужем. Там она в последний раз видела Александра I на осенних маневрах и танцевала с ним на балу. Спустя год появится на свет второй муж Анны Петровны. Она все-таки дождется своей любви!

За хорошенькой женой старого служаки приударяли многие бравые офицеры Егерского полка. Самый авантажный среди них заслужил больше, нежели разрешение поцеловать ручку мадам Керн. В "Дневнике" Анны Петровны его имя сокрыто под псевдонимом Immortelle (Бессмертник) — "неизменная память". Однажды Керн прочитал дневник жены.

Периодически муж закатывал Анне сцены ревности, но считал вполне допустимым пользоваться шармом своей благоверной для продвижения по службе. После чего в дневнике появлялась запись: "Какой низменный взгляд! Каковы принципы! У извозчика и то мысли более возвышенные".

С генеральской прямотой Керн заявлял Анне, что допускает, если муж находится не в добром здравии, то, как тогда выражались, бесчестить супружеское ложе. На роль любовника Керн предлагал супруге своего племянника Поля, чуть ли не силком затаскивая ее в спальню молодого человека, когда тот ложился спать. "Он очень красивый мальчик, — писала Анна Керн, — со мною очень любезен и, однако, я совсем к нему равнодушна".

Жизнь всем своим естеством жаждущей любви женщины протекала в семейных склоках, беременностях, родах и переездах на новое место службы супруга. У Анны рождались сплошь девочки. При тогдашней высокой детской смертности, некоторые из них умирали в нежном возрасте. Анна Керн не была ветреной женщиной, но и назвать ее верной супругой затруднительно.

Пушкин не был героем романа Анны Керн. Отчасти их сближало некоторое сходство внешних обстоятельств. Личная жизнь Анны Петровны казалось неустроенной, Пушкин получил двойной отказ от Олениных и Гончаровых. Литературоведы предложили уже сотни, а может и тысячи трактовок стихотворения Пушкина к А. П. Керн. У каждого из них своя правда, и лишь в одном они сходятся: поэтические строчки Пушкина обессмертили Анну Петровну так же, как Петрарка обессмертил Лауру, а Данте — Беатриче.

Перед перестройкой появился очередной труд, в котором разбиралось, почему появилась "похабная" переписка между Пушкиным и Керн. По мнению советского пушкиноведа, Александра Сергеевича, видимо, что-то смутило в Керн, когда он передавал ей свои стихи. Поэт усомнился в соответствии земной женщины идеальному образцу "гения чистой красоты". Он якобы захотел забрать стихи, но в 1827 году Керн напечатала их в альманахе Дельвига "Северные цветы". И последовала своего рода "психологическая месть адресату стихотворения за свою излишнюю поспешность и возвышенность послания".

А может, опытная в делах любви Анна Петровна (она и сама себя так аттестовала) раскусила натуру пылкого поэта. Давайте ее послушаем: "Живо воспринимая добро, Пушкин, однако, как мне кажется, не увлекался им в женщинах: его гораздо более очаровывало в них остроумие, блеск и внешняя красота. Кокетливое желание ему понравиться не раз привлекало внимание поэта гораздо более, чем истинное и глубокое чувство, им внушенное". Когда мы упоминали "похабные" отзывы, то имели в виду исключительно пушкинские нелестные комментарии, который в переписке с друзьями назвал Керн "вавилонской блудницей" и женщиной, имеющей "орган полета".

В возрасте 72 лет Ермолай Федорович вышел в отставку в 1837 году, но так и не смог смириться с уходом жены и писал письма царю и военному министру, обвиняя Анну Керн в том, что она "предалась блудной жизни" и, оставив его более десяти лет тому назад, "увлеклась совершенно преступными страстями своими". Дело было передано на рассмотрение министра юстиции, но сутяжник скончался, не дождавшись решения.

Александра Васильевича Маркова-Виноградского, приходившегося ей троюродным братом, Анна Петровна знала с детства. Во время учебы красивого юноши в петербургском 1-м Кадетском корпусе, Керн, по просьбе родственников, стала навещать Сашу и приглашать его к себе домой. У 17-летнего юноши проснулись чувства к его 37-летней кузине. Это была долгожданная для Анны Петровны взаимная любовь.

Его прозаические дневниковые записи дышат накалом неподдельного чувства. 28 апреля 1839 года Анна Керн родила сына, которого в честь своего возлюбленного нарекла Александром. Поздние роды 39-летней женщине дались очень тяжело. Она мучилась неделю, после того как отошли воды, и потом долго еще хворала. В это время дочь Анны Петровны Екатерина, которой исполнился 21 год,

возвратилась в Смольный институт в качестве классной дамы и довольно близко сошлась с композитором Глинкой.

34-летний Михаил Иванович незадолго до этого разошелся с женой и безуспешно добивался развода. Весной 1840 года Глинка написал музыку к романсу "Я помню чудное мгновенье" и посвятил этот шедевр дочери Керн. Благодаря матери и дочери появилось замечательное произведение искусства, где слова гармонично слились с музыкой. Кроме того, обе дамы были беременны произведениями совсем иного рода.

25 июля 1842 года состоялась такая долгожданная для Керн и Саши свадьба. На алтарь Гименея каждый из них принес свою жертву. Александр Васильевич пожертвовал военной карьерой с хорошим жалованьем и расположением родни. Анна Петровна потеряла статус генеральской вдовы с солидной пенсией. Наконец-то, Анна Петровна избавилась от ненавистной ей фамилии и до конца жизни подписывалась — Анна Виноградская.

Это была любовь, о которой принято говорить — с милым рай и в шалаше. Семья Марковых-Виноградских жила настолько бедно, что муза гениального поэта зарабатывала шитьем рубашек для мастеровых и вязанием чулок для их жен. Супруг пробавлялся карточной игрой. Умерли любящие тоже чуть ли не в один день. В час ночи 28 января 1879 года преставился раб Божий Александр, а 27 мая в возрасте 79 лет тихо отошла в вечность его любимая.


Игорь Буккер
http://www.pravda.ru/