«ХАРАКТЕРИСТИКА

На КОМИССАРОВА БОРИСА ИЛЬИЧА, 1948 г.рожд.

Товарищ КОМИССАРОВ БОРИС ИЛЬИЧ в настоящее время работает заместителем редактора районной газеты «Забайкалец» Забайкальского района Читинской области.

 C1959 года он начал активно участвовать в Читинской областной радиогазете «Юный ленинец», как нештатный автор, а затем в Сретенской районной газете «Советское Забайкалье».

В 1966 г., после окончания средней школы Б.КОМИССАРОВ был принят в газету «Советское Забайкалье» литсотрудником. В 1968 г. Б.И.Комиссаров назначается заведующим отделом писем в этой же газете.

В 1971 г. Читинский областной комитет КПСС направляет тов. КОМИССАРОВА  в Забайкальскую районную газету  «Забайкалец», где он назначается ответственным секретарем редакции. В 1973 г. Б.И.КОМИССАРОВ утверждается заместителем редактора газеты «Забайкалец» и по настоящее время трудится в этой должности.

В 1968 г. Б.И.КОМИССАРОВ поступает заочно на отделение журналистики Иркутского госуниверситета и в 1974 г. с отличными оценками защищает диплом и сдает госэкзамены.

В 1969 г. Б.И.КОМИССАРОВ принимается в члены Союза журналистов СССР. В настоящее время он – секретарь первичной организации Союза журналистов СССР.

Тов. КОМИССАРОВ ведет большую партийную и общественную работу. Он избран секретарем партийной организации районной газеты, в составе которой семь членов партии.

С 1971 г. по настоящее время является членом районного комитета народного контроля. Добросовестно и систематически выполняет также много других общественных поручений: председатель районного комитета общества охраны памятников истории и культуры, член районной комиссии содействия фонду мира, пропагандист, ежемесячно выступает перед трудящимися района, будучи активным участником лекторской группы райкома КПСС.

С 1966 г. материалы Б.КОМИССАРОВА  регулярно печатаются  в областной партийной газете «Забайкальский Рабочий». С 1967 г. он является нештатным корреспондентом «Забайкальского Рабочего». Редакция этой газеты поручала Б.КОМИССАРОВУ освещать работу районной партийной конференции, готовить к публикации острые критические и проблемные материалы на партийные и другие темы, целевые полосы.

Помещенные в областной и районных газетах публикации Б.КОМИССАРОВА  отличают актуальность, большое общественное звучание, принципиальная позиция, глубина освещения темы, творческая инициатива и журналистское мастерство.

За десять лет штатной газетной работы Б.И.КОМИССАРОВ проявил себя идейно зрелым, добросовестным и инициативным работником, ищущим журналистом. При острой нехватке кадров он с большой партийной ответственностью успешно руководил выпуском газеты. Охотно передает товарищам свой опыт. Взысканий не имел. Отзывчив, чуток и внимателен к нуждам и заботам людей. Пользуется в коллективе заслуженным авторитетом.

19 апреля 1976 г.

Редактор газеты
«Забайкалец»
(М.П.МИНГАЛЕВ)

Зам. секретаря парторганизации
(Л.А.МАКСИМОВА)

Председатель  месткома
профсоюза
(А.Ф.СВИЩЕВА)»

 1. Разговор  в соцсети с подругой

- И такого хорошего парня в Югославию не пустили? Журналиста, зам.редактора газеты, секретаря парторганизации, не имевшего ни одного взыскания!

- Вот журналисту и не дали добро... Рабочий бы поехал, врач, учитель, а из газетной братии, ни-ни. Это ж Югославия. Не Болгария.

- Совершенно верно. Уже в Чите, в 81-м, меня "выпустили" только в Чехословакию, хотя попросил путевку в Венгрию-Югославию. И только в 1988-м, когда Горбачев отменил выдачу райкомовских характеристик, я, наконец, осуществил свою идею-фикс и съездил  по двойной путевке в Румынию – Югославию (другого выбора не было). А моему другу-журналисту - заведующему отделом партийной жизни областной газеты и выпускнику Высшей партийной школы Андрею Сорокину компетентные органы разрешили не только поехать  в Египет, но и назначили руководителем туристической группы, в которую вошли 15  текстильщиц с КСК. Для него путевка была бесплатной. Из поездки он привез кучу фотографий, сделанных им возле египетских пирамид, и попросил меня продать их участникам группы. В то время я и моя будущая жена работали на камвольно-суконном комбинате.

2.Нежданный удар

Первый раз меня не отпустили в прекрасную, воспетую в песнях и кинофильмах, капиталистическую Италию, в 1975-м. Путевку  предложил райком комсомола. Но согласие следовало получить в райкоме партии. Позвонил второму секретарю Мячину. Молодой, неженатый. У меня с ним были хорошие, почти дружеские отношения, но с сохранением субординации. Валерий Федорович без лишних расспросов согласился: «Готовь документы».

Первый секретарь Эпов Владимир Павлович находился в отпуске, но за пределы района не выезжал. Получив от Мячина информацию о моей просьбе, он  мгновенно и без объяснений наложил вето на мою мечту. Так я был лишен итальянского моря и лучших итальянских песен в исполнении Адриано Челентано.

Впервые во взрослой жизни я испытал  потрясение и обиду от  большого партийного начальника. Его решение ничем, кроме самодурства,  я объяснить не мог.  Эпов  никаких претензий  мне раньше  не предъявлял.  И вдруг такой неожиданный удар.  Удар от главного коммуниста, хозяина района, Он посеял в душе серьезные сомнения в правильности политики КПСС.

Мой вывод  нуждался в четких и убедительных доказательствах. Партия учила журналистов руководствоваться указанием Ильича «Ни слова на веру, ни слова против совести». Этот ленинский завет считали принципом  работы журналистов – «подручных партии», ее «приводных ремней». Правдивость и достоверность газетной информации должны быть безупречными. Поэтому  я должен был подтвердить и доказать  свою правоту.

Мне - книжному ребенку - всегда были близки сюжеты борьбы за справедливость и правду-матку.  В центральных газетах 60-х годов  зачитывался материалами, написанными в жанре очерка, публицистики и журналистского расследования.  Если ты пишешь о том, что видел собственными глазами, слышал собственными ушами, а тем более проверил и испытал на себе, то твоя правота дойдет до сердца каждого.    

3.Как мне отказали  во второй раз. Пьеса в трех действиях

Действие первое

В следующем году набиралась новая  группа, теперь для поездки в Югославию. Эта страна  не являлась членом СЭВ (Совета экономической взаимопомощи) и вообще считалась идеологически «неправильной», полукапиталистической.  Я готов  был пройти до конца весь путь отказника, чтобы выяснить истинную причину моей  дискриминации. 

Характеристику, подписанную редактором, заместителем секретаря первичной парторганизации (поскольку секретарем  был я сам) и председателем профкома, я отнес в райком. Туда же через день вызвали и моего редактора. Ему вернули характеристику и поручили утвердить ее (а точнее - НЕ утвердить) на общем партийном собрании. Сценарий дискредитации был следующий: коммунисты, обсудив  недостойное поведение избранного ими партийного руководителя, отказывают ему в туристической поездке.

 Для осуществления этого замысла была придумана насквозь лживая история, будто 1 мая, когда вся страна отмечала  всенародный праздник, я так безобразно напился в привокзальном ресторане станции Забайкальск, что меня из ресторана под руки вывели официантки.

Разумеется, ничего подобного не было. После первомайской демонстрации мы с моим другом – врачом психиатрической больницы Сергеем, чья жена Татьяна работала в нашей редакции радиоорганизатором, весьма скромно отметили праздник  вдвоем за ресторанным столиком.  Сергей взял с собой гитару (он увлекался  музыкой группы «битлз) и негромко спел на английском языке русскую народную песню «Степь да степь кругом». Никаких конфликтов в ресторане и в помине не было. Нам даже поаплодировали. И ушли мы  - известные в поселке интеллигентные люди, дорожащие своей репутацией, на своих двоих твердой походкой.

Из семи присутствующих на собрании членов КПСС, в рассказанную редактором байку не поверил никто, кроме самого редактора и его жены, работавшей корректором. Они проголосовали против утверждения моей характеристики. Выполняя решение партсобрания, редактор вынужден был вновь поставить под моей характеристикой свою подпись.

А я обратился в районный суд с иском к редактору о защите чести и достоинства и опровержении клеветы, публично порочащей мою честь и достоинство. Статья такая действовала в Гражданском кодексе РСФСР, правда возмещения морального вреда она в то время не предусматривала. Я потребовал допросить официанток, которые якобы выводили нас с Сергеем из ресторана.

Сергей  написал для передачи в суд заявление с опровержением ложных сведений.  

Где-то в одной из десятков картонных  папок  моего домашнего архива это письмо до сих пор хранится, как напоминание об этой истории и нашей верной дружбе.

Судья Шелепаев, который у нас в редакции раз в месяц, наравне с другими общественниками, вел прием  читателей для бесплатных  консультаций по юридическим вопросам, отказал мне в рассмотрении иска. В свое оправдание смущенно пояснил: «Я даже не имею права затребовать в редакции протокол партийного собрания, чтобы подтвердить изложенные в заявлении сведения».

Решение районного суда об отказе в рассмотрении моего заявления я обжаловал в областном суде.  

Действие второе

Ну вот! – кажется я победил. Характеристика утверждена на партсобрании и вновь подписана.  Пишите же  поскорей  рекомендацию для поездки в Югославию! Ведь успешному молодому журналисту хочется продолжить профессиональный рост,  больше увидеть и узнать, набраться новых знаний и напитаться новыми интересными впечатлениями, посмотреть мир незамутненным взглядом и, возможно, рассказать  читателям о своем путешествии  под рубрикой «Из дальних странствий возвратясь».

Ан нет. Мой вопрос  вынесли на заседание районной комиссии по выезду за границу. Руководил комиссией третий (по идеологии) секретарь райкома Шантуров. В ее состав входил и начальник райотдела КГБ подполковник Рассказов. Ему было интересно узнать, почему мне так хочется ехать в Югославию, а, скажем, не в Болгарию, где морской пляж и южное солнце греют нисколько не хуже. И не лучше ли мне посетить для начала горячие гейзеры, вулканы Камчатки и славное море священный Байкал?

После короткого обсуждения, во время которого меня выгнали в приемную, мне объявили об отказе в поездке. Удрученный, я вместе с Рассказовым вышел из кабинета секретаря райкома и направился в редакцию, расположенную вблизи партийного органа. А затем сильно озадачил подполковника:  «Ваше решение нарушает Заключительный Хельсинкский Акт, в котором закреплены положения  Всеобщей декларации прав человека, в том числе свобода передвижения. (Helsinki Declaration) — документ, подписанный главами 35 государств в столице Финляндии Хельсинки 30 июля — 1 августа 1975 года). «Вот уж этого я от тебя не ожидал», - изумленно  произнес Рассказов.

Действие третье

Решение районной комиссии я оспорил в письме, отправленном в областную комиссию по выезду за границу. Ее возглавлял второй секретарь обкома по идеологии. В редакцию позвонили через пару недель. Женский голос: «Товарищ Комиссаров? Я секретарь комиссии по выезду за границу. Вы отправляли письмо в комиссию? Ваше обращение рассмотрено. Отменять решение районной комиссии по Вашему вопросу областная комиссия не нашла оснований».

- Можете ли Вы  отправить мне копию вашего решения или просто сообщение о принятом решении? – посмел я задать невероятно наглый для столь высокого партийного кабинета вопрос.

- Нет, мы письменных ответов не даем. Объявляем свое решение заявителю в устной форме. До свидания.

Финита ля комедиа

Путевку в Югославию отдали  нашему радиоорганизатору Татьяне. Она же принесла мне на подпись свою характеристику. Эта коллизия с трудом умещалась в моей голове и никак  не стыковалась с законами логики.  Как объяснить, что я, ставший сам не выездным, получил возможность запретить или разрешить кому-либо провести отпуск за рубежом?

Комиссия не назвала мне ни одной серьезной  причины для запрета поездки. Примитивный сценарий по моей дискредитации не сработал. Даже проголосовавший «против» редакто, выполнив партийное поручение, не смог проигнорировать волю большинства и вновь заверил  мою многострадальную характеристику своей подписью. Два драгоценных листочка я снова отнес победным шагом в райком. И что?

4.Критический разлом

Итак, вместо того, чтобы признать логику неоспоримых фактов и отсутствие причин для отказа, меня привели на экзекуцию в районную комиссию по выезду за границу.  Не поддавшись давлению, я иду на областной уровень, предоставив в областную комиссию добытые мной факты дискриминации, проверенные  на себе.

У меня фактически сложился сюжет для небольшого рассказа. Не имеющий, впрочем, ни малейшего шанса быть опубликованным где-либо, кроме подпольного самиздата. К тому же  я  понимал, что меня уже точно записали в диссиденты, коль со мной проводит воспитательную работу лично начальник районной госбезопасности.

5.Попытка нового старта

Степной поселок Забайкальск, в котором я прожил пять лет, мне порядком надоел. Тесно и неуютно вдруг стало в нем  жить, несмотря на благоустроенную двухкомнатную квартиру, полученную в новом 16-квартирном «райкомовском» доме через год после переезда из Сретенска. Кроме микрорайона пограничников, поселок состоял из неблагоустроенных двухэтажных домов с печками на угле и без водопровода. В том доме, где меня поселили в год  приезда, я брал воду из колонки, которая находилась прямо во дворе. Но и в старинном таежном Сретенске удобств было не больше: приходилось караулить водовозку. Но топили дровами.

В 1975-м, после неожиданного отказа от поездки в Италию я совершил новый эксперимент: проверил, примут ли меня на заочное отделение высшей партийной  школы по моему журналистскому профилю.  Всего лишь в прошлом году я получил диплом об окончании заочного отделения журналистики в Иркутском университете. Для  таких абитуриентов в Хабаровской ВПШ было предусмотрено трехгодичное обучение.

В этой просьбе, с которой я обратился после провала поездки в Италию, Эпов не отказал. Мою кандидатуру утвердили на бюро райкома.  Рекомендация ушла в обком. Теперь я с волнением ожидал  приятных перемен,  нового этапа в карьере, личного самоутверждения, которому был нанесен невосполнимый урон. Однако обком пренебрег направлением на учебу из района. Выяснить истинную причину не удалось. Отказ сопровождали невнятным, неуклюжим объяснением: дескать, молодой еще, успеет поступить в другой раз.

6.Личные обстоятельства

Мои родители, уехавшие в 70-м из Сретенского гарнизона в Курск после окончания военной службы отца, звали меня к себе. Отец написал письмо в обком, просил отпустить младшего сына  к ним, ссылаясь на возраст и здоровье. Ему отказали: сложная   обстановка с кадрами, не можем  отпустить. И вдруг летом 76-го зав. сектором печати   Коптелов  оповещает Эпова письмом, что обком не возражает  против моего отъезда. Мою учетную карточку сектор печати пересылает  в  Курск, в Октябрьский, если не ошибаюсь,  райком. В Курске жил и мой старший брат, переехавший туда раньше родителей. В 68-м из Читы его пригласили  на работу  в Курский мединститут накануне защиты диссертации по окончании аспирантуры.   

Честно говоря, я мечтал уехать не к родителям, которым государство выделило после 30-летней службы отца тесную однокомнатную квартиру, в которой отец спал на раскладушке на кухне, когда мы с женой приезжали к ним в отпуск.

Меня манил Ленинград. Там тетя Соня жила вдвоем с дочерью в трехкомнатной кооперативной квартире. Летом 75-го я заехал к ним на обратном пути из Железноводска. На Кавказ меня направили врачи попить Смирновской целебной водички. Она должна была помочь  выгнать  камни из почек, появившиеся из-за потрясения основ моего  самосознания.

Тетя Соня – мамина сестра - звала к себе  жить. В Ленинграде жил с семьей и мой дядя Гриша. Работу  мне помог найти один из моих друзей-журналистов, который списался с редактором многотиражной газеты «Ленинградская почта». Тот пригласил меня на работу, если решу проблему с жильем.   

К отъезду из Забайкальска меня подтолкнул и развод с первой женой.  Подошел к концу наш бездетный скоропалительный брак двух 19-летних юнцов. Нас развели в ЗАГСе по совместному заявлению.

7. Здравствуй, Чита

За пару недель до увольнения по собственному желанию у меня случилась командировка в Читу. То ли общество охраны памятников истории и культуры собрало нас на семинар, то ли комитет народного контроля. Там я навестил своих старых друзей журналистов, чтобы проститься перед отъездом в далекие края. С Андреем Сорокиным и Володей Бянкиным мы посидели в кафе неподалеку от телерадиокомитета, где работал Бянкин.

Они-то и уговорили меня не покидать родное Забайкалье, а пойти к руководителю ГТРК Ефиму Борисовичу Маликову, который меня с удовольствием  возьмет на вакантную должность корреспондента радиостанции «Забайкалье индустриальное».  (Я не раз отправлял туда свои материалы).

Ефиму Борисовичу обком партии категорически запретил самовольно забирать  журналистов из районных газет. Но если уж меня отпустили из Забайкалья в Европу, то Маликов  просто перехватит меня в пути, «как бы» не нарушая запрет обкома. Для начала Маликов пообещал назначить меня корреспондентом с перспективой повышения на должность редактора отдела.  

- В Ленинград собрался? Но кем ты будешь в этом огромном городе? Затеряешься в одной из десятков  ведомственных многотиражных газет. Кто тебя там узнает? А у нас работа в масштабе всей области, тебя узнает вся Чита и все Забайкалье.  Лучше быть головой у мухи, чем хвостом у слона. Я пришлю телеграмму, лучше на твой домашний адрес, что ты приглашен на работу корреспондентом областного радио с выплатой подъемных. Сохрани билет. Составишь авансовый отчет. С комнатой на первое время решим вопрос. Потом и с благоустроенной квартирой.

Я действительно получил телеграмму, приехал в Читу, поселился в гостинице «Забайкалье», где мне уже забронировал номер известный радиожурналист с мощным голосом, как у Левитана. В отделе кадров радиокомитета мне выдали бланк авансового отчета и справку для учета в военкомате о том, что я принят на работу в качестве корреспондента на областное радио.

Дальше события начали происходить по иному сценарию. Но это уже совершенно другая - отдельная и довольно длинная история моего трудоустройства в Чите.

8.Крепостное партийное право

Мое заявление о снятии с партийного учета рассматривали на бюро райкома партии. Подняли вопрос о моем иске против редактора. Моя апелляция на решение районного суда привела в ступор областной суд. Председатель суда обратился за указанием в обком партии. Обком -  к Эпову. Прямо на заседании бюро я написал отказ от рассмотрения апелляции. Из гуманных соображений, конечно. Листочек забрал Эпов, после чего меня отпустили в Курск.

 Вспоминая  спустя 45 лет этот эпизод, я вижу регресс нашей правовой системы, которую   изучил  и проверил  на себе  в 90-е и нулевые. В эти годы наш самый гуманный суд без лишних рассуждений отказал бы в удовлетворении моей жалобы на решение суда первой инстанции.   

9.Мой пример из судебной практики

Для примера: областной суд в конце нулевых  отказался рассматривать по существу мой иск о компенсации морального вреда за  длительное судебное разбирательство. Иск был подан на основании нового закона о компенсации  морального вреда лицам, пострадавшим от тех судов, которые годами держали заявления истцов без движения, нарушая статью  Европейской Конвенции о праве на справедливое судебное разбирательство. Мой трудовой спор с общественно-политической организацией рассматривали почти пять лет, несколько раз передавали от одного судье к другому, после чего добросовестная судья за два заседания вынесла решение. Я получил свою не выплаченную за полгода зарплату и компенсацию морального вреда. После чего отправил жалобу в Европейский суд по правам человека на необоснованную длительность судебного разбирательства.

В новом законе было предусмотрено, что  иск подается в областной (краевой, республиканский) суд РФ,  если ЕСПЧ еще не принял решение по жалобе истца (а там жалобы ждут своей очереди до пяти лет).  Областной суд вернул мне исковое заявление, а я его решение  обжаловал в Верховном суде РФ, который поддержал решение областного суда. У меня же имелось одно требование: в ходе  полноценного судебного процесса запросить в ЕСПЧ информацию о том, была ли там рассмотрена моя жалоба на длительность судебного разбирательства. Несколько моих запросов ЕСПЧ проигнорировал.  Но на запрос Российского суда обязан был ответить, как я полагал. Решение о принятии к рассмотрению или об отказе в рассмотрении данной жалобы ЕСПЧ точно не принимал, что являлось стопроцентным основанием для присуждения мне компенсации в размере, соответствующим европейским выплатам  по аналогичным делам (в среднем присуждали 2-4  тысячи евро).  Так наши законодатели пытались приучить судебную систему нести ответственность за волокиту и наплевательство на закон. Но судебная система  ушла от ответственности в поединке с пенсионером.

В 1976 году Читинский областной суд, несмотря на зависимость от партийных властей, не решился пойти на нарушение закона и предпочел  получить от истца добровольный отказ от своего иска.

10.А что в Забайкальске?

А в Забайкальске Татьяна совершила в сентябре 1976 года путешествие в Югославию, оказавшись в одном самолете с Владимиром Высоцким, исполнившим в полете для пассажиров несколько своих песен. Высоцкий прилетел в Сербию вместе с Любимовым и артистами театра на Таганке на международный театральный фестиваль «Битеф». Труппа выступила блестяще и завоевала первый приз фестиваля за спектакль "Гамлет", в котором бессменным исполнителем главной роли был мой любимый поэт и актер.  

Пока жена Сергея Татьяна наслаждалась путешествием по Югославии,  моя  половина отбыла на лечение в ближний санаторий. А мы с Сергеем философствовали  в моей квартире за рюмкой чая и слушали песни Высоцкого, обсуждая причины случившейся с нами несправедливости.

Сергею тоже отказали в совместной со своей женой поездке в Югославию, как неблагонадежному элементу.  Ему поставили в вину отказ участвовать в конкурсе патриотической песни, который проводил отдел культуры вместе с райкомом комсомола.

Газетная проза (1975-1976)

ОПАСНЫЕ МИРАЖИ 

Три моих произведения из журналистского цикла «Газетная проза» рассказывают о проблемах и повседневной жизни советских людей в пограничном Забайкальском районе в середине семидесятых годов прошлого века. Статьи опубликованы в десятом выпуске за 2020 год нерчинского  историко-литературного журнала  «Годы и люди» на страницах 63-74.

1. Проблемный очерк «Опасные миражи» посвящен вопросам борьбы с преступностью несовершеннолетних. Исследование сложной проблемы объединено общей рубрикой «Человек и закон» и разбит на несколько частей: «Ночной гость», «В детской комнате милиции», «А что думает директор?», «Уроки рейда». И сейчас, спустя почти полвека, полезный опыт из этой статьи могут извлечь органы правопорядка и общественность.
2. «Незавидная репутация совхоза» - так называется статья, размещенная на странице Народного контроля. И главным в ней является разоблачение руководителей и специалистов племенного совхоза «Красный Великан», которых вышестоящее начальство заставляло идти на обман и подтасовки ради фальшивого достижения высоких показателей.
3. «Книга – товар особый» - исследование о проблемах книжной торговли в районе. Люди среднего и старшего поколения помнят время, когда у дверей книжных магазинов перед их открытием скапливалась большая очередь книголюбов, жаждущих приобрести книги зарубежных и русских классиков, подписаться на полное собрание сочинений знаменитых писателей. А в основных направлениях развития народного хозяйства СССР на 1976-1980 годы прямо указывалось на важность развития издательского дела и книжной торговли. Немало критических стрел было брошено в адрес организаторов книжной торговли  в поселке Забайкальск.

Для удобства чтения газетных материалов смотрите ссылки на моей странице сайта «Проза.ру».

Приятного чтения!

--------------------------------------

1.


2.


3.


4.


5.


6.


7.


8.


9.
 
«Опасные миражи»:

https://proza.ru/2020/09/08/1315

«Заставляли идти на обман и подтасовки»

https://proza.ru/2020/09/14/950

«Книга – товар особый»

https://proza.ru/2020/09/20/454

ЛИТЕРАТУРНАЯ СТРАНИЦА

Б.КОМИССАРОВ
РАССТАВАНИЕ

Рассказ

Катюша, здравствуй! Решила, наконец, тебе черкнуть обещанное. А начала собираться с мыслями о письме к тебе еще на турбазе  «Буревестник». В те самые, трудные для меня, дни, когда вы все поразъехались, а я «куковала» еще четыре дня почти одна, если не считать Олю (белую женщину), которая продлила себе отпуск на двенадцать дней в доме отдыха, то есть поднялась жить этажом выше (так как дом отдыха наверху, над нами).

Через два дня после тебя я проводила Германа до Артема, то есть до аэропорта. Поднялись мы с ним в день его отъезда в четыре утра, то есть практически ни он у себя, ни я в своей комнате не спали. Лил дождь всю ночь, а в эти минуты, как подошел «газик» за ним из Владивостока, ударил гром. В общем, все как в драматическом спектакле, в кульминационном моменте, так и у нас было. Сели мы с ним в «газик», поставил он свои чемоданы, и мы поехали. Почти до самого Артема ехали молча, слов уже не было, очень трудно было обоим, о тяжести сердечной не могу подробно писать, чуть не плачу.
 

Приехали в аэропорт Артема. Он должен был вылететь в пять утра, но рейсы из-за погоды все откладывали и откладывали, и мы просидели с ним в аэропорту до 15, то есть с 5 до 15. Герман сказал: «Нина, ты знаешь, я благодарен судьбе, что мы с тобой еще почти день пробыли вместе».

Объявили посадку на его рейс. Перед тем, как идти к трапу, он пригласил меня подняться в ресторан (это наверху) аэропорта, купил шоколад, бутылку шампанского и в последние минуты выпили за все. Сидели, наверное, минут пять, смотрели друг на друга молча и потом он мне стал что-то на прощание говорить доброе, приятное, какие-то пожелания, но я уже не понимала и не слушала, а только смотрела ему в глаза. А свои глаза заполнились слезами, подступил комок к горлу, и мы вышли в садик перед вокзалом аэропорта, обнялись на прощание, поцеловались и тут надо было идти уже к самолету. И вот я стою у огромного окна аэровокзала, смотрю на поле, а он с двумя чемоданами шел в толпе пассажиров. Шел, ставил вещи на землю, оглядывался и помахивал рукой. И так до самого трапа, пока бортпроводница не стала смотреть у него документы. А на самом верху у входа в самолет он еще раз оглянулся, но его уже подтолкнули.

Катюша, представь мое состояние. Вот тут-то я, уже оставшись одна у огромного окна вокзала, в толпе кишащих и чего-то ожидающих пассажиров, дала волю своим слезам. Я не смогла сдвинуться с места еще минут двадцать, хотя на площадке стоял автобус рейсовый до Владика, и я на него опоздала.

И все!? На этом оборвалась ниточка того чудесного, той доброты и бескорыстного внимания, уважения, той взаимности, какую мы нашли с ним друг в друге.
 

Я уехала на свою турбазу. Пришла в комнату. Уже все новые девушки, несколько человек ночевало со мной, несколько прибыло без меня. Встретила меня Оля, переговорили мы о многом, вспомнили все сначала. Но увы! Подобное не должно повториться. Разве что встреча в Москве, о которой мы с ним договорились. Дал телефоны, переписку решили не вести.

Без тебя пришло письмо от Натальи (что в нашей комнате жила), я его хотела сразу же тебе выслать, но все таскала в сумочке и хотела со своим письмом послать, так вот только сейчас высылаю.

Итак 15 июня я поехала одна-одинешенька в аэропорт, уехала вечером поздно. В 24.00 (в Москве тогда было 17.00, оставался час до конца его работы) я позвонила Герману. Если бы ты только смогла слышать его голос, сколько неподдельной радости и доброты заключалось в каждом его слове. Был очень благодарен, что я ему позвонила, сказал, что не теряет надежду на встречу. Но наша поездка (вспомни!) с мужем пока откладывается, поэтому встреча соответственно тоже. Но я при любом обстоятельстве должна встретиться с Германом, пусть даже через полгода, через год!?

И вот я приезжаю домой (прилетаю, вернее, в Комсомольск), а у меня дома гости из Челябинска: моя мамочка (старушка) и сестра с дочкой. Они, оказывается, уже четыре дня, как ждут меня. А Коля мой мне не сообщил, правда, он их встретил хорошо, гостеприимно.

В общем погостили они у меня три недели и снова расставание. Я еду провожать их до Хабаровска и там на вокзале чуть не умерла от жары и тяжести прощания, Катя, так было тяжело на сердце, как будто кусочек тела отрывали от меня возле вагона поезда Хабаровск – Москва. А тяжело потому, что у меня на Востоке родственников никаких, все мои родные живут там, на Урале, а тем более мама собралась под старость за десять лет один раз и вероятно, больше никогда уже не приедет, и вот все это тяжело было переварить.

Из Хабаровска я приехала больная в полном смысле, и лечение, видимо, на пользу не пошло, нервы дают знать.  Теперь вот уже более месяца работаю, вошла в ритм жизни, вернее чуть-чуть пришла в себя.

Звонила один раз Таня (та самая телефонистка), хотели все вместе собраться, но не получилось. Я звонила Свете (черненькая), сообщила ей печальную весть, что ее Валера буквально на другой день после ее отъезда шел сияющий с другой девицей, довольно-таки немолодой. И на днях видела Наталью – высокую, от которой тебе письмо, поболтали немного в трамвае, вспомнили кое-что. Вот, Катюша, такие дела! Очень хочется на мгновение тебя увидеть, поговорить, пошутить, поплакать. Катя, если будет время, черкни о своем житье-бытье. Целую – Нина. Очень жду письма.

*  *  *
Дорогие девочки, здравствуйте. Это пишет вам Наташка. Решила написать вам письмо, а то сижу здесь на вокзале на станции Угловой четыре часа и не знаю, чем заняться, ужас такой! А еще целый час ждать. Так что, Галя и Света, я вам советую выезжать попозже, поезд отходит в 12.35.

Я уехала, а адреса даже вам не оставила. Катя, если приедешь когда-нибудь в наш родной Комсомольск, то останавливайся у меня. Вот мой адрес...

Не знаю, получите ли вы мою писанину. У меня сейчас такое чувство, как будто у меня что-то отобрали. Так не хочется уезжать.

Сейчас погода хорошая, так что давайте хорошенько отдыхайте, набирайтесь сил.
На этом заканчиваю. Передавайте привет всем, и обязательно Славе. Спасибо ему от меня.

Целую всех. До свидания – Наташа. Надеюсь, свидание у нас будет.

(Газ. «Забайкалец»
за 19 августа 1976)

К 50-летию «Советского Забайкалья»

С0 СРЕТЕНСКОЙ районной газетой связано начало моей трудовой биографии. И, как всякое начало, оно не угасает в памяти, хотя прошло уже десять лет – две последние пятилетки нашей страны. Восьмую из них, если можно так сказать, прожил в дружном коллективе «Советского Забайкалья», девятая отдана   Забайкальской районной газете. Но и сейчас, просматривая очередные номера своей первой газеты, я с удовольствием нахожу знакомые имена тех тружеников, о ком впервые сам написал и которые стали впоследствии известными людьми, и тех, которые всегда были нашими добровольными помощниками в нелегкой и очень ответственной, зачастую крайне напряженной, но интересной журналистской работе.

Период, когда после двух лет работы литсотрудником, в 1968 году меня назначили заведующим отделом писем и массовой работы, оказался, пожалуй, наиболее памятным.

НАЧАЛОСЬ с письма, которое украинские пионеры отправили в адрес Матаканского сельского Совета. В пригородном поселке не существовало сельсовета, и почтальон переправил письмо в газету. Пионеры – красные следопыты разыскивали родных Ивана Заварыкина, похороненного в братской могиле возле их села. Но в Матакане родственников Заварыкина не было. На помощь пришла работница нефтебазы. Через нее редакция узнала адрес матери Ивана Заварыкина, проживавшей в Хабаровском крае. Так цепочка от украинских пионеров через Сретенскую газету протянулась на Дальний Восток. Мы получили рассказ матери о сыне, узнавшей благодаря поиску ребят, где он похоронен.

Очерк «Славный сын земли русской» (который позже опубликовала газета «Комсомолец Забайкалья» под заголовком «Один из тысяч Иванов») я закончил словами о том, что мать Ивана возложит на его могилу букет пылающего багула, который так любил приносить по весне ее сын.

А через какое-то время мы получили от пионеров фотографию старушки в белом платочке среди пионеров – и вырезку из районной газеты на украинском языке, в которой говорилось о теплой встрече ребят с Верой Мартыновной – матерью Ивана, проехавшей всю страну, чтобы возложить забайкальские цветы в память о сыне и его товарищах, беззаветно защищавших маленькое украинское село – родной клочок Родины, за которую они отдали свою жизнь... Естественно, наша газета рассказала читателям об этой встрече.

ДОРОГО для меня было ощущение, что наша маленькая районная газета незримыми, но крепкими нитями соединена с жизнью страны и всего мира, широко раздвигает рамки района, также, как и сретенцы, никогда не замыкающиеся в своем районном масштабе.

Так было, когда газета опубликовала малоизвестную фотографию Владимира Ильича Ленина, выступавшего на третьем Конгрессе Коминтерна. Фотографию принес в редакцию известный сретенский старожил Геннадий Тихонович Куликов. Ему снимок подарил один из бойцов 102-го бронепоезда, которым командовал И. С. Конев. Редакция получила на свое письмо ответ от маршала Конева и его фотографию с автографом, которая была воспроизведена в газете. Так было, когда газета получила и опубликовала статью маршала К. К. Рокоссовского о  его участии в ликвидации банд Шадрина, действовавших в Сретенском районе в 20-е годы. («Операция «Аркиинские столбы»).

Так было, когда заместитель редактора Н. Бубнов, работающий сейчас в газете «На боевом посту», обнаружил в Сретенском быткомбинате у фотографа И. Попека редкий снимок Марии Ильиничны Ульяновой, Клары Цеткин и других деятелей коммунистического движения. Снимок и его история были напечатаны затем в «Правде».

Так было, когда газета давала материалы о жизни и странствиях по всему свету экипажа теплохода «Сретенск», а затем в редакции состоялась встреча с одним из членов экипажа.

Так было, когда Сретенский горисполком принимал у себя семью из Чехословакии, приехавшей в гости к другой семье в Сретенск, а газета давала фоторепортаж об этой встрече.

Так было, когда газета писала о студенте факультета журналистики Ростовского университета, решившим повторить путешествие по маршруту Чехова и отправившемся от Сретенской пристани вниз по Шилке, как когда-то великий русский писатель.

Так было, когда печатался очерк Н. Бубнова «Парень из легенды» о простом сретенском шофере с трудной судьбой, которому довелось скитаться по всей Европе, сражаться в джунглях Вьетнама, пока он обрел Родину...

Так было еще не один раз...

В 1967 ГОДУ Сретенское педагогическое училище отмечало свой юбилейный 50-й выпуск. Среди выпускников 1924 года был иркутский писатель Гавриил Филиппович Кунгуров. На торжественном собрании зачитали его приветственное письмо. А в следующем году я поступил на заочное отделение журналистики Иркутского госуниверситета и лично встретился с писателем в его доме на берегу Ангары. В газете появился очерк «В гостях у Г.Ф. Кунгурова». Гавриил Филиппович подарил редакции  свою книжку «Сибирь и литература» с автографом. Затем, к пятидесятилетию Ленинского комсомола мы опубликовали его воспоминания о сретенской комсомолии 20-х годов. Напечатали главу из его нового, еще не опубликованного романа «Светлеют далекие горы». Перед столетием со дня рождения В.И. Ленина под рубрикой «Наши интервью» появился материал «С Лениным в сердце», который начинался примерно так: «Корреспондент «Советского Забайкалья», будучи в Иркутске, попросил нашего земляка писателя Г.Ф. Кунгурова рассказать о своем участии в подготовке к замечательному юбилею». Гавриил Филиппович очень интересно рассказал о работе агитбригады обкома партии, с которой он объездил всю область.

И еще с одним замечательным человеком познакомился я в Иркутске – с коммунистом ленинского призыва, первым секретарем сельсовета в Нижней Куэнге, делегатом первой окружной партийной конференции Иннокентием Филипповичем Блинниковым и его женой Юлией Ансовной – секретарем одной из первичных комсомольских ячеек на станции Сретенск. Последние годы перед пенсией Иннокентий Филиппович работал помощником прокурора Иркутской области.

Об Иннокентии Филипповиче я написал очерк «Огневые годы», но наше знакомство на этом не прервалось.

Кроме Г.Ф. Кунгурова и И.Ф. Блинникова в Иркутске живет еще немало бывших сретенцев. Среди них заместитель начальника Восточно-Сибирской железной дороги, собственный корреспондент «Экономической газеты», летчица Карякина и другие люди с интересной судьбой.

Сретенской районной газете «Советское Забайкалье» исполняется нынче в декабре пятьдесят. Старейшине Забайкалья и ее верным друзьям – читателям хочется пожелать неувядаемой молодости.

Б.КОМИССАРОВ,
заместитель редактора
газеты «Забайкалец»
Забайкальского района.

(«Советское Забайкалье»
за 15 июля 1976 г.).

1.


2.

На страницах 74-79 напечатаны:
1.Музыкальный обзор "Песни мужества, стойкости, веры" - о песнях Великой Отечественной войны, которые замечательно воплотили на сцене артисты Читинской областной филармонии (газ. "Забайкальский рабочий" за 14 сентября 1971 года). 
2. Острая критическая статья "Подводит формализм", ставшая своеобразным репортажем с районной партийной конференции. Критике подвергся  доклад, с которым выступил глава (первый секретарь) Забайкальского района, и в целом работа райкома партии по организации соревнования среди колхозов и совхозов. ("Забайкальский рабочий" за 27 декабря 1975 года). Статья имела для ее автора далеко идущие последствия, о которых рассказано в авторском послесловии спустя 45 лет после публикации ("Эксперимент. Послесловие спустя 45 лет".- 24 мая 2020 года).
3.Философско-публицистическая статья "И большинство не всегда право". Расследование по письму рабочего в редакцию газеты, рассказавшего о злоупотреблениях начальства и конфликтной ситуации, возникшей в его трудовом коллективе.  Статья явилась для меня в какой-то степени программным произведением, породившим долгие размышления  о том, что происходит с человеком, который выступает против мнения большинства. ("Забайкальский Рабочий" за 15 декабря 1974 года).

Приятного чтения!
Читать в прозе.ру:

1.https://proza.ru/2020/02/08/1047

2.https://proza.ru/2020/05/23/356

3.https://proza.ru/2020/08/25/1054

1.


2.


3.


4.


5.

ГРАНИ ИДЕОЛОГИЧЕСКОЙ РАБОТЫ

«Предусмотреть дальнейшее развитие
издательского дела, полиграфической
промышленности и книжной торговли».

(Основные направления развития народного
хозяйства СССР на 1976-1980 годы).

В КОНЦЕ  ПЯТИДЕСЯТЫХ  годов мой брат-старшеклассник приходил домой нагруженный тяжелой стопой книг. Запомнились в толстых переплетах «Гамлет» Шекспира, произведения Гете, Льва Толстого, другие шедевры мировой литературы. Активного книгоношу сфотографировал тогдашний собственный корреспондент «Забайкальского Рабочего» по Сретенскому району Л. Коптелов, снимок поместили в газету.

Книгонош давно уже не видно. Трудно даже подобрать сравнение, чтобы показать, как неизмеримо вырос культурный уровень народа, повысились требования к книге – ее содержанию и полиграфическому облику.

Очереди перед открытием книжного магазина, когда приходит «груз». В городах покрупнее - сотни тысяч людей, сдающих макулатуру, чтобы получить заветный талон на дефицитную книгу (нашей области это веяние пока как будто не коснулось, хотя желающих найдется не меньше). Небывалый книжный бум породил и дельцов от духовной культуры. Не так давно «Правда» писала из зала суда о спекулянте с двумя классами образования, который, однако, хорошо разбирался в книжной конъюнктуре. Он подписывался сразу на несколько экземпляров одного и того же издания, перепродавая его потом по бешеным ценам.

С целью открыть хорошей книге дорогу на полки магазинов правительство повысило цены на букинистическую литературу. В Забайкальском магазине книготорга мне показали рекламный плакат с длинным списком классиков зарубежной, русской и советской литературы. Собрания сочинений выпуска 40-х, 50-х, 60-х годов. Джек Лондон, Пушкин, Мопассан, Достоевский. Совсем недавние издания, успевшие уже превратиться в букинистическую литературу.

Прежние, кажущиеся теперь смехотворно низкие цены в 10-15 рублей. Возросли до 60-75 за полный комплект. Разрозненные книги из собраний сочинений магазин принимает по старой цене.

Движение книголюбов организационно оформилось во Всесоюзное добровольное общество любителей книги. (Недавно районное отделение общества создано и в нашем районе). Но на волне этого движения истинных ценителей, людей, искренне желающих приобщиться к идейному и культурному богатству, всплыли другие. Живучая потребительская психология отвоевала себе новый рубеж. Иметь много хороших книг – особенно старых или редких изданий, особенно классиков, особенно «спорных», осуждаемых в прошлом или парадоксальных, своеобразных авторов, особенно в солидных переплетах и т.п.  - это стало модным. В рамках «престижного потребления» книга заняла одно из ведущих мест. Мещанское отношение к книге – постоянная в последнее время тема карикатуристов и сатириков шестнадцатой страницы «Литературной газеты». Оттуда пошла шутка о том, как узнать, большая ли у тебя библиотека: если прочел меньше половины книг книг – значит большая.

Нет, не о проблеме «люди и вещи» речь в статье, хотя и о ней тоже. Но главное, к чему веду, - это мысль, что время предъявляет к книжной торговле, ее работникам требования высокие, как никогда.

«Сейчас процесс изменения объема и качественного содержания потребностей активизируется. Ускоренное развитие личных потребностей становится обязательной предпосылкой и характерной чертой социалистического образа жизни» («Сфера личного потребления в развитом социалистическом обществе», «Коммунист», 1976, № 6, стр.66-67). Это обязывает людей, занимающихся распространением книги, глубоко изучать спрос на нее, быть не только ее знатоками, но и педагогами, психологами, учитывать разные категории читателей, способствуя направленному формированию личных библиотек любителей книги и в первую очередь тех, чьи знания служат коммунистическому воспитанию многих людей.

ТЕСНОЕ, малоприспособленное помещение из двух комнат в железнодорожном общежитии – все, чем располагает Забайкальский магазин «Книги».

Три года работает здесь заведующей Людмила Александровна Шелепаева – бывший бухгалтер. В 1975-м, после окончания Новосибирского техникума книжной торговли, приехала сюда продавцом Людмила Труфанова.

Но еще задолго до них, в 1970-м году тогдашний завмаг М.А.Кузина отправила в районные организации, председателю поссовета П.Т.Соловьеву и директору книготорга А.С. Иванову письмо с просьбой решить вопрос о расширении магазина – выделении для него еще одной комнаты.

Уже стерлись строчки этого документа. С трудом можно разобрать отпечатанный под копирку текст:

«Для нормальной работы книжного магазина и хорошего обслуживания покупателей пос. Забайкальск и Забайкальского района необходимо расширить помещение магазина, т.к. в таком помещении работать невозможно. Товарооборот в 1970-м году возрос по сравнению с 1969 годом в 1,5 раза..., поступающие учебники, литературу и другие товары расположить совершенно невозможно и приходится складывать на полу...

Кроме того, необходим срочный ремонт магазина... Светоизлучение в помещении не соответствует норме и приходится работать при электросвете, которого недостаточно для работы при одной электролампочке в 100 в, под потолком».

В том же 1970 году существовал и другой вариант. Был подготовлен проект книжного магазина на семь рабочих мест. Облкниготорг выделил деньги. Поссовет отвел участок. Председатель исполкома Петр Трофимович Соловьев и сейчас, спустя шесть лет, не задумываясь вспоминает местонахождение этого участка: улица Комсомольская, возле дома 54-а.

Не нашли подрядчика. И оба варианта так и остались в стадии благих намерений.

Передо мной на кальке расчерченный синей и красной пастой «План магазина в пос. Забайкальск и схема его оборудования с частичным свободным доступом к книжным полкам без подс. помещ.)». И этот план, датированный четвертым марта 1970 года, также остался на бумаге. В 1974 году вновь ставится и не решается вопрос о расширении торгового зала.

Нельзя, правда, сказать, что с 1968 года, когда открылся магазин, в нем совсем ничего не изменилось. Еще в 1970 году установлен прилавок для открыток, обновлены стеллажи. Этот весьма робкий всплеск нововведений , последовавший после письма в четыре инстанции, заглох со временем окончательно, не приблизив коренного решения вопроса.

Как явствует из цитируемого выше письма, площадь торгового зала составляет 15-16 квадратных метров. Убеждаюсь сам, насколько сложно на этих метрах разместить все разделы: «Новинки», «Детская литература», «Политическая», «Марксизм-ленинизм», «Техника, справочники», «Художественная», «Поэзия» и другие. Необозначенной стопой лежат книги читинских авторов – Озолин, Филиппов, Граубин, Балябин... Выделена серия книг «Школьная библиотека», но часть из них попала в детскую и художественную литературу.

Читатель не сразу разберется в одинаково начертанных и скученных рядом заголовках. Но... нет лишнего места на полках и нет к ним свободного доступа, чтобы разбираться в лабиринтах разделов.

Видимо, из-за недостатка места безграмотно слились буквы заголовка книжной выставки «Малышам подушам».

Короче говоря, несмотря на старание Л.Шелепаевой и Л.Труфановой, нынешние условия отнюдь не способствуют повышению уровня идеологического влияния с помощью книги.

НА 34 ТЫСЯЧИ  рублей в год продает книги Забайкальский магазин книготорга. По данным отдела пропаганды и агитации райкома партии в 1975 году в целом по району продано книг на 50 с лишним тысяч рублей против 41800 в 1971 году. Книготорг явно преобладает. Вот почему главное внимание в этой статье – ему, хотя ниже постараюсь не обойти молчанием и работу райпо по торговле книгой.

Отрадно, конечно, что магазин из месяца в месяц выполняет план товарооборота. Перед Первомайским праздником коллектив награжден Почетной грамотой облкниготорга за успехи в выполнении социалистических обязательств. На 100-120 рублей в месяц продается букинистической литературы, план реализации которой на год составляет 1200 рублей.

Л.А.Шелепаева показывает альбом, озаглавленный «Рекламная работа Забайкальского книжного магазина». Фотографии и записи говорят о проделанной работе – книжных выставках, обслуживании районных мероприятий, пленумов райкома партии, семинаров пропагандистов, работников культуры. Выезжали на проведение отчета  райисполкома в селе Соктуй-Милозан 22 мая... В альбоме фиксируется денежная выручка от таких поездок.

Людмила Александровна сетует:

- Хлопот с этими выездами много, а выручки никакой. В магазине больше бы наторговала.  Хорошую книгу и здесь расхватают, а залежалую и там не берут.

- Почему бы вам не организовать выносную торговлю возле магазина в летнее время? В магазин не каждый зайдет, а возле лотка с книгами по пути задержится хоть ненадолго.

- А зачем? – с недоумением. – У нас сейчас неплохо с планом.

Похоже, что дальше плана заведующая заглянуть не хочет.

Напряженный план, безусловно, оказывает стимулирующее воздействие, заставляет искать различные способы распространения книги, изучать спрос. Но книга – товар особый. Работа с ней – разновидность идеологической деятельности. И один показатель товарооборота не может раскрыть всех резервов этой деятельности, ее эффективность.

За благополучными цифрами плана не всегда видятся другое стороны работы, так же как за усредненным «потребителем», дающим этот план, -  индивидуальный читатель.

В подсобной комнате магазина негде повернуться. На узких длинных полках с двух сторон буквально свешиваются корешки книг, рассыпающихся от неосторожного прикосновения на пол, как карточный домик.

Людмила Александровна долго не может ответить на вопрос, сколько в магазине залежалых книг.

- Вообще-то у нас почти нет таких. Эти? Мы их продадим все равно.

Постепенно выясняется, что к числу неходовых все-таки надо отнести 182 экземпляра «Основ экономики и управления сельского хозяйства» 1973 года издания, 100 экземпляров «Основ политических знаний» 1967 года, 45 экземпляров «Основ философских знаний выпуска 1969 года: десятки экземпляров других устаревших пособий. Но даже приблизительной стоимости затоваренных книг узнать не удалось.

- Дважды обращалась в облкниготорг, просила забрать, но не реагируют, - объясняет Л.А. Шелепаева.

Заявки на политическую литературу составляются совместно с отделом пропаганды и агитации райкома партии, но за тем, как они выполняются, заведующая систематически не следит. Немало книг из литературы, приходящей «самотеком», без заявок, превращается в залежалый товар, к примеру, брошюра о работе на строгальных и долбежных станках.  В то же время почти не развит прием индивидуальных заявок  на политическую и профессиональную литературу. На художественную – сразу поясним читателю – магазин заявок принимать не вправе.

Не все недостатки в работе можно «списать» на тесноту. Многое зависит от того, насколько развиты в сознании критический подход в оценке достигнутого, искреннее и твердое стремление наверстать упущенное.

Но о чем говорит такой эпизод: когда сотрудник редакции захотел поближе познакомиться с работой магазина, заведующая... пожаловалась на его «нетактичное» поведение. Не только о непонимании роли прессы, но и как раз о таком вот некритическом подходе, которому органически чужда сама мысль о контроле.

Видимо, не случайно даже книга, названная книгой «пожеланий и предложений» (для жалоб сразу не оставляется места) висит, прикрытая портфелем, в таком месте, что сразу не заметишь. И представляет она из себя совершенно чистую обычную тетрадь. Может быть, в книжной торговле другой порядок, но от книги, из которой можно вырвать любую «нежелательную» страницу, потому что они не пронумерованы и в которой нет специально отведенного места для записи о принятых мерах, трудно ждать, что она станет, как должно бы, стимулом для внимательного отношения к замечаниям и предложениям покупателей.

Не случайно, наверное, и то, что в социалистических обязательствах коллектива магазина нет пункта о повышении культуры торговли, борьбе за то, чтобы исключить жалобы покупателей. А между тем устные сигналы о невнимании к покупателям со стороны Л.А. Шелепаевой, как говорится, имели место. Недовольство покупателя почти всегда обоснованно. Принятый на предприятиях высокой культуры обслуживания лозунг «Покупатель всегда прав» дисциплинирует, заставляет продавцов учиться даже умению отказать при отсутствии товара так, чтобы не отбить охоту заходить в магазин. И здесь надо заметить, что в принципе позиция, когда в конфликте продавец – покупатель безоговорочно принимается сторона продавца, поощряет последнего к дальнейшим проявлениям невнимания, позволяет ему забыть о профессиональной обязанности работать над повышением культуры торговли. Это особенно важно в работе с книгой.

Если отнестись к работнику прилавка по-житейски снисходительно, нетребовательно, как к частному лицу, можно понять Л.А.Шелепаеву, которая сердится, когда покупатель отказывается от предложенной ею книги и просит другую, которой нет. И все-таки, если интересы покупателя продавец ставит выше всего, он в подобном случае должен огорчиться вместе с покупателем. Именно так – и вполне искренне – ведет себя Любовь Петровна Козлова, продавец книг магазина «Юбилейный» Забайкальского райпо.  И этим она значительно выигрывает в глазах покупателей – главных «оценщиков» работы продавцов, несмотря на то, что испытывает подчас большие затруднения с выполнением плана.

В книжном отделе Любовь Петровна работает четвертый год. До этого была учительницей начальных классов. По специальности – историк с незаконченным высшим образованием.

План у продавца – около полутора тысяч рублей в месяц. Но можно ли его выполнить, если, скажем, в июне в отдел поступило книг всего на 965 рублей? В то же время на складе райпо навести порядок с книгами ни у кого не доходят руки: ни у товароведа по книге Л. Кореневой, ни у кладовщика В. Шеломихиной. А лежит-то там книг навалом – и в буквальном, и в переносном смысле на тысячи рублей.  

Довелось мне как-то побывать на райповском складе. За день до этого привезли туда новую партию книг. Л.П. Козлова переписала названия и стала искать машину – со своим транспортом в райпо постоянные неувязки. Помог редакционный «уазик». А на складе уже вовсю кипела незаконная торговля. Были в основном «свои» - работницы заготконторы, коим надоело возиться с кожсырьем. И поплыли со склада сборники афоризмов и мемуары маршала Василевского. Многих названий, переписанных Любовью Петровной в тетрадь, уже не было.

Л.П, Козлова не один раз обращалась к председателю правления райпо И.И. Вовку по поводу грубых нарушений правил торговли, а результатов – никаких.

Товароведу Л. Кореневой тоже некогда наводить порядок, изучать спрос, составлять заявки. Поэтому и случаются такие казусы, когда на складе лежат учебники, а в «Юбилейном» их нет, хотя школьники и учителя спрашивают. Учебники в конце концов становятся негодными и их списывают.

И здесь бывает так же, как в книготорге: приходят без всякой заявки учебники для лесных техникумов, студентов мединститута.

На многие книги Любовь Петровна сама составляет заявки по тематическим планам. В дошкольном и школьном воспитании и образовании она, как специалист, разбирается. По другим темам советуется с руководителями местных предприятий. Скажем, о книгах по энергетике посоветуется на электростанции. Отбирает нужную литературу для приезжающих из хозяйств секретарей парторганизаций. Но, к сожалению, база облпотребсоюза очень часто не считается с этими заявками.

Почему не поможет товаровед? Оказывается, ей в самом деле некогда. По совместительству Л. Коренева является специалистом по таре и большую часть времени ей приходится заниматься винпосудой.

В неравном браке книги с посудой главенствует пока посуда.

Б. КОМИССАРОВ.

(Газ. «Забайкалец»
за 6 июля 1976 г.).

Страница Народного контроля

НЕЗАВИДНАЯ РЕПУТАЦИЯ СОВХОЗА

НА ВЫЕЗДНОМ заседании Забайкальского районного комитета народного контроля в племенном совхозе "Красный Великан" присутствовали директор П.Т.Лукинский, почти все главные специалисты и некоторые управляющие отделениями. Комитет рассматривал очень серьезный вопрос: причины низкой продуктивности и большого падежа животных. В совхозе есть необходимые помещения, корма, рабочая сила, а получено всего 89 ягнят от ста маток. Причины массового падежа молодняка, как выяснил комитет, - бесконтрольность за работой чабанов. 

Многие отары вышли из зимовки в плохом состоянии, так как не учли скудость зимних выпасов. Сказались и систематические срывы водопоя.

Список хозяйственных упущений в овцеводстве можно продолжить. Самое тревожное - провалы в племенной работе. 

"Красный Великан" - одно из хозяйств области, которое призвано обеспечивать высокопородными животными десятки совхозов и колхозов. А поставляет оно нередко... брак. Например, большинство племенных животных , получаемых из "Красного Великана", в колхозе "Рассвет" сдают на мясо.

Искусственное осеменение осенью прошлого года проводили с нарушением сроков, некачественно. В племенных отарах чабанов В. Юнжакова, Д. Дармаева больше половины маток дали приплод от малопродуктивных баранов. А ведь это те самые отары, в которых Забайкальский научно-исследовательский и технологический институт овцеводства и мясного скотоводства рассчитывал получить баранов-производителей.

На выездном заседании присутствовал исполняющий обязанности директора ЗабНИТИОМСа А.И.Гладышев, который прямо заявил:

- Хозяйственные упущения, нетерпимые даже в обычном хозяйстве, систематически допускаются в племенном, у которого должны учиться другие коллективы. 

Запущенность учета, приписки, обман - неизменные спутники бесхозяйственности. По данным совхоза, на ранний окот на 1 ноября прошлого года было осеменено 6025 маток. Фактически же оказалось менее пяти тысяч. Во время окота сотни народившихся ягнят не оприходуют, а павших не списывают.

- Скрывая падеж, мы не можем судить о действительной яловости племенных животных, сказала на заседании комитета главный зоотехник Борзинского племобъединения В. П. Анциферова. 

Выяснилось также, что десятки обычных животных продавались в другие хозяйства  как племенные, на них выписывались фиктивные свидетельства.

Зоотехник-селекционер Р. М Рафиков простодушно объяснил по этому поводу:

- Племенные животные нужны многим хозяйствам. Племобъединение прекрасно знало о том, что мы не можем обеспечить  эту потребность, но заставляло идти на обман. 

Закономерный вопрос: а кто "заставлял" хозяйство скрывать прошлогоднюю недостачу животных? Согласно акту пересчета от 25 сентября 1975 года, в совхозе недоставало почти 420 овец. В декабре обнаружили недостачу еще около сотни животных. Все они были списаны только в 1976 году, чтобы это не повлияло на выполнение пятилетнего плана выходного поголовья.

Комитет народного контроля строго наказал виновных. Некоторым руководителям и специалистам объявлены строгие выговоры, на других произведены денежные начеты. 

Намечены меры к преодолению отставания хозяйства.

Б. КОМИССАРОВ,

Забайкальский район

(Газ."Забайкальский рабочий"
за 25 мая 1976 г.) 

ЧЕЛОВЕК И ЗАКОН

Ночной гость

В СЕРОЙ осенней ночи, в доме у Н., что в поселке совхоза «Дружба», ярко светились окна. Здесь веселились.

Собственно, веселье выглядело довольно странным. Хозяйки не было. Ее племянница сидела в шкафу, спрятавшись от своего ухажера. Пятнадцатилетняя дочь притворно звала ее, а младшие дети – девочка и мальчик, - бегая вокруг стола, тоже участвовали в этой странной игре.

Двое «химиков» притаились в темной комнате, в то время как на кухне гудела целая ватага юнцов.

- Опанас! Она на улицу ушла, - пропищала девочка.

- Убью... – грозился из кухни расходившийся «Опанас» - 18-летний Сергей Афанасьев, вернувшийся недавно из воспитательно-трудовой колонии для несовершеннолетних, где отбывал наказание за злостное хулиганство.

Хозяйка пришла не одна, а с незнакомцем в шляпе. Афанасьеву он не понравился сразу, но надо было идти искать девчонку. Вместе с ним рассеялась и вся группа. Однако спокойствие продолжалось недолго. Вслед за резким хлопком наружной двери погас свет. У стола выросла крепкая фигура Афанасьева. Пересыпая речь пьяной матерщиной, он потребовал выпивки.

Приезжие из не столь отдаленных мест робко уговаривали местного хулигана не дебоширить, опасаясь худшего. Хозяйка громко приказывала   незванному гостю убираться восвояси. А герой этой ночи один за другим брал со стола и опрокидывал в рот стаканы с вином. Смилостивившись, вкрутил «пробки», но вспомнив о своем желании подраться, треснул табуреткой по лампочке и шагнул в темную комнату. Истошно закричала хозяйка:

- Сережка, уйди! Ты чего достал из кармана? Милицию вызову.

- Тоска... – театрально заключила ее старшая дочь.

Худшего на этот раз не произошло. Незнакомец ушел. Из мужской половины этой компании никто не хотел огласки. Поэтому и чувствовал себя всесильным королем Сергей Афанасьев.

В детской комнате милиции

ЛИДИЯ ПОСТНИКОВА – выпускница Агинского  педагогического училища. Инспектором детской комнаты милиции работает два года. Заочно учится в пединституте, но мечтает перейти на юридический факультет университета, так как уже твердо решила связать всю свою жизнь с трудными и опасными буднями дозорных правопорядка.

Десятки подростков прошли, как говорят, через руки Лидии Тимофеевны. Вечерами она обходит «злачные» места – рассадники правонарушений, а порой и преступлений несовершеннолетних. Часто одна.

- Не боитесь? – спрашиваю инспектора.

- Привыкла, - отвечает она, улыбаясь.

О своих подопечных Л.Постникова знает если не все, то очень многое. Они у нее под постоянным наблюдением. Наибольшее удовлетворение приносят молодому педагогу вести о том, что подростки встают на правильный путь. Но если бы все вставали...

У того же Афанасьева, о котором шла речь впереди, пока не заметно признаков исправления. Наоборот, считая себя окончательно взрослым, заявил недавно инспектору, перейдя на «ты»:

- Я теперь не «твой».

Да, в конце августа исполнилось Афанасьеву восемнадцать и теперь он действительно не ее, инспектора детской комнаты милиции, подопечный. И наказание, в случае нового нарушения закона, его будет ожидать более строгое. Но разве не обидно, что впустую потрачены силы...

Семья Н., в доме которой Афанасьев устроил дебош, тоже относится к разряду неблагополучных. Дочь хозяйки (назовем ее Катей), которой не исполнилось и шестнадцать, стоит на учете в детской комнате милиции. Отец оставил семью. Катя бросила школу, стала жить на квартире чужой женщины и объявила, что «вышла замуж». Парень ее ушел через месяц в армию, а Катя нагрянула с подругами к своей бывшей хозяйке и унесла кое-что из одежды.

Хотя краж с того времени не наблюдалось, но 33-летняя мать Кати не может теперь утихомирить разгулявшуюся дочь, больше похожую на сестру этой худенькой женщины. Особенно беспокоит то, что в нездоровой обстановке растут самые младшие дети.

Задаюсь вопросом: многие ли несовершеннолетние правонарушители, поскользнувшись однажды, твердо встают на ноги?

Конкретные цифры назвать трудно, но один пример подсказывает, что путь исправления далеко не легок.

Трое десятиклассников из 247-й школы – Владимир Фатыхов, Сергей Аникьев и Владимир Бородин были судимы за хулиганство и грабеж. После суда гуманный советский закон позволил всех троих освободить по амнистии. Разумеется, инспектор детской комнаты милиции продолжает интересоваться их поведением. О Фатыхове идут неутешительные сигналы: хотя он устроился на работу в депо, но прогуливает, нетрезвым задерживался милицией. Бородин, благодаря настояниям матери, ее ежедневным дежурствам у школы, продолжает учебу там, но два раза задерживался милицией в подпитии.  Только Аникьев, похоже, серьезно решил изменить прежний образ жизни: работает также в депо, где о нем хорошо отзываются, учится в одиннадцатом классе вечерней школы, но порой пропускает занятия. «Слабовольный он. Пойдет в школу – встретит дружков, выпьет с ними. Вернется домой, отдохнет, опять засобирается, чтобы успеть на уроки. Идет окольными дорогами, боясь снова дружков встретить». (Из рассказа матери Сергея Аникьева).

Таким, оступившимся когда-то, требуется особое внимание рабочего коллектива, школы, комсомола.

А что думает директор?

В КАБИНЕТЕ директора средней школы № 247 выстроились в ряд сверкающие кубки. По волейболу, легкой атлетике, военно-спортивной игре «Зарница», соревнованию отрядов юных друзей пограничников в областном центре завоеваны призовые места.

И другой рекорд в масштабе Читинской области – печальный: за каких-то полгода шесть учащихся из этой школы совершили три преступления и побывали за решеткой. По словам директора, почти на каждое заседание комиссии по делам несовершеннолетних вызывается кто-нибудь из воспитанников 247-й школы.

Александр Николаевич Телюк – молодой директор, молодой коммунист. И педагогические советы, и партийные собрания, на которых выступал директор школы, не раз целиком посвящались наболевшим вопросам воспитания "трудных" подростков.

- Занимаемся ли мы с ними? - переспрашивает устало директор. – Только им и уделяем большую часть времени.

«Протокол № 15 заседания педагогического совета от 27 ноября 1974 года. Повестка: обсуждение поведения учащихся 9 класса».  Шесть фамилий. Среди них уже знакомые Бородин и Аникьев. Лифади, который  вскоре вместе с одноклассником В. Тонких участвовал в ночных набегах на Дом пионеров, музыкальную школу и столовую, оставляя после себя надпись «Фантомас». Орлов и Пакулов, о которых инспектор детской комнаты милиции за день до моего посещения школы говорила, что их до сих пор видят пьяными в поселке. Кузнецов. О нем в протоколе записаны слова военрука школы Н.Ф.Сайбурханова: «У Кузнецова был нож. Обещал прирезать».

Почти год назад этих шестерых вызывали на педсовет – за пьянку.  (Плохая дисциплина, учеба – само собой).

Закономерно, что большинство из них, пройдя через эскалацию нарушений, оказались перед судом. Но некоторые начинают чувствовать серьезность положения.

- Кузнецов здорово переменился к лучшему, - говорит Александр Николаевич. – Остальные пока ничего, кажется не поняли.

Когда состоялся суд над старшеклассниками Фатыховым, Аникьевым и Бородиным, на нем был, конечно, и директор школы.

- Фатыхов сильно переживал, - рассказывает А.Н.Телюк – Я его вначале даже не узнал – так изменился в лице. На суде весь процесс просидел, низко опустив голову. А Бородин и Аникьев вели себя героями, бахвалились, ломались, зная, что уже вышел Указ об амнистии.

Долгие часы, дни неотступные мысли волновали директора школы. Снова и снова перебирал он в памяти образы «трудных» подростков. Есть, пожалуй, такие, у которых не дрогнет рука на подлую жестокость. Но как бы не ошибиться, найти, поддержать добрые начала? Вот ведь казалось после суда, что Фатыхов ближе, чем Аникьев и Бородин, к осознанию пагубности своего поведения.

Александр Николаевич и другие педагоги школы кропотливо изучали условия жизни этих подростков, их биографии с раннего детства. Различны обстоятельства жизни, степень умственного и духовного развития. Но неизменно падению сопутствует одна общая черта, одна беда – водка.

- Вся трагедия, - говорит А. Н. Телюк, -  в том, что родители правонарушителей не пользуются в семье никаким авторитетом.

Приходя из школы домой (если он еще не бросил ее, чему активно противится вся система всеобуча), подросток попадает в пьяный  разгул матери, отчима, случайного сожителя. Безотцовщина – правило неблагополучных семей. Мимо подростка не пройдет рюмка водки, он привыкает к жестокому цинизму там, где должен видеть доброту и нежность. И еще: ни одно нарушение закона не совершается трезвым подростком.

О мерах, которые крайне недостаточно принимают советские и административные органы, товарищеские суды и коллективы к взрослым пьяницам, пагубно влияющим на несовершеннолетних, разговор особый. (То же самое о комиссиях содействия семье и школе – они очень пассивны). Ну, а школа идет здесь по пути организации внеклассного времени ребят. Увлечь их спортом, занятиями в кружках по интересам – это, наряду  с индивидуальной помощью отстающим в учебе и воспитательной работой в семьях «трудных» подростков, главные направления.

Александр Николаевич отмечает, что  «трудных» школа стала активней заинтересовывать занятиями в спортивных секциях. Организовали также духовой оркестр, которым взялся руководить Н. Ф. Сайбурханов. Директор называет фамилии учеников, бывших правонарушителей, которых захватили занятия в этом оркестре. Планируется организовать кружок автодела. Многие из «трудных» посещали в прошлом году кинопроекционный кружок. Большую гордость испытали они, когда после комсомольского собрания самостоятельно продемонстрировали кинофильм.

- Мы стараемся заинтересовать ребят внеклассной работой, а затем ставим как условие посещения кружков удовлетворительную учебу, - говорит А. Н. Телюк.

Не испытывает школа, как я понял, недостатка (по крайней мере количественного) в правовой пропаганде. Работники управления внутренних дел, суда, прокуратуры регулярно выступают перед подростками. Нынче, как и по всей стране, в школе введен курс основ советского законодательства. «Проводили беседу по роману Н.Ивановой «Возвращение к жизни», книге Медынского «Разговор всерьез» (из протокола заседания педагогического совета). Но возникает вопрос: не низка ли эффективность правового воспитания и почему? Было бы полезно педагогам и юристам конкретно проанализировать сложившуюся ситуацию.

Помню, пришел к нам в редакцию уже упоминавшийся военрук 247-й школы Н. Ф .Сайбурханов. Принес свои стихи, в которых обращался к учащимся с призывом хорошо учиться, не шуметь на уроках, не хулиганить на улицах. Вот ведь как наболело у преподавателя на душе. И, надо думать, не у него одного.

Уроки рейда

В МИНУВШУЮ пятницу мне довелось принять участие в рейде комсомольского оперативного отряда. Нас разделили по четырем маршрутам и Лидия Постникова, пообещав еще раньше провести меня «по самым злачным местам», предложила четвертый маршрут – район жилого массива ПМК и совхоза «Дружба».

В нашу тройку, которой руководил Валерий Ермолин, вошла еще Зина Глазырина – заместитель секретаря комсомольской организации райотдела внутренних дел. Мы втиснулись в кабину спецмашины газового участка, за руль которой сел старший группы В.Ермолин и со списком «неблагополучных» адресов отправились в путь.

Читатель, вероятно, ожидает судя по началу главы, волнующих сцен. Ничего этого не было – и, как говорят, слава богу. В семи квартирах,  в которых мы побывали, вечерняя обстановка оставалась спокойной. Дети, находившиеся дома, по словам родителей, занятия не пропускают, двойки получают не так уж часто. Нас встречали приветливо, некоторые благодарили за заботу.

Правда, в семье Яшиных не учатся двое детей 12 и 14 лет, но с ними решен вопрос об определении их в спецшколу. Правда, Костя Болотов бросил 7-й класс 247-й школы и уехал на чабанскую стоянку к отцу С. Н. Болотову. Правда, 15-летняя Е., к которой мы не стали заезжать, как сказали соседи, «живет с мужем» и нигде не учится... (Не являясь ханжами, мы могли бы вспомнить юную Джульетту, но как-то не вспоминается, когда знаешь об участии Е. в краже вместе с подругой Катей, о которой шла речь раньше).  И еще лежит на всех этих квартирах печать неуюта, беспорядка; мягко выражаясь, безалаберности жизни их хозяев.

* *  *

В КРАСНЫЙ уголок райотдела внутренних дел возвратились остальные участники рейда. Старшие групп, спешно написав короткие справки о проверках, уходили.

Делясь впечатлениями, все указывали на один недостаток в организации рейда: его участникам не рассказали о «трудных» семьях, об особенностях каждой из них, а просто сунули в руки адреса – и иди! Поэтому действовали комсомольцы, порой, вслепую, не знали, о чем расспрашивать. Просто уходили, бросив торопливый взгляд на стены.

Секретари райкома комсомола Елена Бушина и Александр Новосельцев, вернувшись из рейда, также критически оценили его результаты.

- Плохо продумали мы этот вопрос. – говорил А. Новосельцев. – Извини меня, Лена, но и твоя здесь тоже вина.

- Да почему же? – зашумели вокруг.

- Объясню. Надо было Лене встретиться с Лидой Постниковой заранее, разработать маршруты, подробно выяснить обстановку в семьях, где намечается проверка, и довести ее до участников рейда.

Думается, что Александр высказал вполне резонные мысли. Кроме того, почему-то случилось так, что комсомольский оперативный отряд до сих пор не имеет своего начальника.

И последнее предложение ребят: закрепить за членами отряда постоянные участки, чтобы систематически вести в них работу.  Тогда рейды не будут проходить формально.

В ПРОФИЛАКТИКЕ правонарушений важнейшую роль играет неотвратимость наказания. Это основополагающий принцип социалистической законности. Все преступления несовершеннолетних в основном раскрываются районным отделом внутренних дел на 2-3 день. Но уберечь подростков от неправомерных действий, выработать  к ним стойкий иммунитет – задача сложная. Первое, что нужно – пресечь все то, что предшествует и способствует совершению преступления. Второе – разумное использование свободного времени.

Например, организация культурного и интересного досуга молодежи поможет отнять у улицы многих из потенциальных правонарушителей. Комсомольским организациям поселка уже давно предоставлено право в выходные дни «брать клубы в свои руки». Но никто не хочет или не умеет воспользоваться этим правом. Разве не под силу райкому комсомола с помощью отдела культуры разработать программу массовых мероприятий в клубе железнодорожников или в клубе совхоза «Дружба»?

Для решения проблемы правонарушений требуются дружные совместные усилия отдела внутренних дел, добровольных народных дружин, товарищеских судов, исполкома поселкового Совета и соответствующих комиссий райисполкома, райотдела культуры и районо, школы и комсомола, профсоюзных организаций и руководителей трудовых коллективов.

Нужно, безусловно, поднять и эффективность идеологического воздействия партийных организаций на молодежь. Нередко молодыми движут ложные идеалы, фальшивый героизм. Он маячит, словно мираж, оборачиваясь на поверку бездуховным, душным мирком насилия и страха.

Поверить в облегченное решение этой проблемы – значит создавать в своем воображении такие же обманчивые миражи.                         

Б. КОМИССАРОВ.

(Газ. «Забайкалец»
за 14 октября 1975 г.)
 

Читать на сайте Проза.ру:

https://proza.ru/2020/09/08/1315

Нерчинский историко-литературный журнал "Годы и люди" поместил в седьмом номере за 2020 год три моих  рассказа в рубрике  "Газетная проза". Читателям представлены живые картины из повседневной жизни простых людей, проживающих  в  середине 70-х годов прошлого века на территории  небольшого муниципального района. На страницах 95-96 размещен "Веселый рассказ" ("На сатирической волне").

Следом идет статья-расследование "Когда молчат музы"  (в рубрике "СЕЛО. КУЛЬТУРА. ЧЕЛОВЕК").  В ней повествуется о затяжном конфликте между зав. клубом в селе Харанор и директором сельского профтехучилища, которому принадлежит это солидное культурное учреждение высотой в два этажа с колоннами в два обхвата, комнатами для кружковой работы и со зрительным залом на 750 мест. С жалобой девушек на недостаток культурных мероприятий и отсутствие танцевальных вечеров выезжала разбираться представительная  комиссия с участием автора.

Зарисовка "А культуры не хватает" помещена под рубрикой "Размышления над фактом". Она рассказывает о конфликте покупателя с продавцом в отделе обуви магазина "Юбилейный". Поведение продавца вызвало у автора серьезные размышления о профессиональных требованиях к работникам торговли, их  поведении за прилавком, когда должно учитываться не только выполнение плана товарооборота, но и  мимика, жесты, походка продавца. Нужно также внести стимулирующие изменения в механизм подведения итогов соревнования с учетом категории продаваемых товаров. Но главное - уважение к покупателям и забота об их хорошем настроении при выходе из магазина.

Читать  в Прозе.ру:
Веселый рассказ
 https://proza.ru/2020/02/12/1354

Когда молчат музы
https://proza.ru/2020/02/22/1506

А культуры не хватает
https://proza.ru/2020/05/21/1429

1.


2.


3.


4.


5.

Этот выпуск нерчинского  историко-литературного журнала "Годы и люди" (№6 за июль 2020 года) напомнил мне один из лучших периодов моей молодой жизни, когда я достиг пика своей профессиональной карьеры и высот журналистского мастерства.

В 25 лет меня утвердили в должности заместителя редактора районной газеты. Шесть лет заочной учебы в Иркутском университете, отличная  защита диплома.  Огромный объем ценных знаний впитал в себя, выбрав тему диплома  "Журнал "Журналист"  и вопросы теории и практики советской журналистики". Профессиональный журнал  за пять лет прочитывал от корки до корки.  Впитывал в себя и применял на практике знания и опыт, которыми делились  ведущих мастера газетных жанров.  Да и сам уже свой опыт наработал на каждой ступеньке газетной лестницы от рядового сотрудника  до зам. редактора.

В районной газете "Забайкалец" на исходе 1974-го года  появился в форме спортивного репортажа мой фельетон под названием "Гол в свои ворота" с острой критикой работы газообменного пункта. На  несвоевременное снабжение газовыми баллонами поступало в газету много жалоб от жителей районного центра. Однако критика  была встречена в штыки, и редакции пришлось проявить недюжинную настойчивость, чтобы добиться принятия действенных мер для защиты интересов жителей района.

Трижды пришлось возвращаться к напечатанному, обратившись за поддержкой не только  в областное управление "Читаоблгаз", пытавшееся поначалу опровергнуть достоверные факты, но и в облисполком, и в министестерство коммунального  хозяйства РСФСР.

В конечном счете мной  был опубликован  целый газетный сериал, за которым следили с острым интересом все жители района. К фельетону "Гол в свои ворота", на который пришла возмутительная, но с претензией на юмор, чиновничья отписка, добавилась аналитическая статья "Глухая защита". Третья публикация, составленная из откликов читателей, называлась "Стыдно, товарищ Токарев!" В ней разоблачалась ложь и подтасовка фактов, прозвучавшая в ответе руководителя управления "Читаоблгаз".  И четвертый материал -  долгожданный деловой ответ о мероприятиях по улучшению снабжения газом жителей Забайкальского района и наказании руководителей управления  за недостатки в работе и неправильное реагирование на критику.

Эти публикации имели большой общественный резонанс, а я с гордостью вспоминаю о них спустя полвека, как о  лучших материалах   забайкальской прессы - в  ряду советской журналистики 70-х годов ХХ  века. 

Текст публикаций читайте на моей странице на сайте  Проза.ру
ИСТОЧНИК

1.


2.


3.


4.


5.


6.


7.

"Гол в свои ворота или Неспортивный репортаж". Так назывался недавний пост  в трех частях из серии "Газетная проза" о моих нашумевших трех статьях в районной газете "Забайкалец" 45 лет тому назад, в разгар брежневской эпохи. 

Критику работы Забайкальского участка газового хозяйства по обслуживанию жителей района управление "Читаоблгаз" не признало и попыталось опровергнуть, что привело к публикации повторной статьи под заголовком "Глухая защита", а отклики читателей с опровержением  нахальной отписки областных чиновников были помещены в третьем материале, названном "Стыдно, товарищ Токарев!"

После этого газетные материалы были отправлены в министерство жилищно-коммунального хозяйства РСФСР и читинский облисполком с просьбой научить зарвавшихся чинуш правильному реагированию на критику в газете. Получили или нет мы ответ из Москвы, я за давностью лет уже не помнил. В двух папках моего личного архива за 1974 и 1975 годы никаких дополнительных материалов, касающихся этих трех публикаций, не было. Но какое-то подспудное чувство не давало мне покоя. И я снова полез на полки мебельной стенки и до ночи рылся в папках, чтобы выбрать лучшие  публикации для постов в своих блогах в соцсетях, имея ввиду осмысление истории отечественной журналистики, которую преподавал студентам на кафедре журналистики  и связей с общественностью в 1998-2011 годах. 

И вдруг... неожиданная находка.  

Я оказался неправ, предположив, что на наши острые газетные публикации никто не ответил. В папке, где хранились бумаги, относящиеся к более поздним годам, оказался тот самый номер газеты с серьезным деловым ответом на запрос редакции районной газеты в министерство коммунального хозяйства РСФСР и в читинский облисполком. Права была agnieszka75, утверждавшая в комментарии к посту, что в советское время такие письма находились на строгом контроле и не могли остаться без ответа. Но и мои сомнения, будто  москвичам не по рангу отвечать какой-то там районной газетке, подтвердились. Наше письмо было "спущено" в областную инстанцию, а от первой публикации, состоявшейся 12 декабря 1974-го до заключительной от 22 марта 1975-го (с сообщениями о выговорах и предупреждениях главным действующим лицам "за неправильное реагирование на критические выступления районной газеты «Забайкалец» и длительную задержку с принятием мер по улучшению работы газового участка  Забайкальского района") прошло больше трех месяцев. И все-таки это была победа. 

А мне пришлось свой "Неспортивный репортаж из трех частей", помещенный на сайте "Проза.ру", дополнить четвертой частью: "Газете отвечают". 
 https://proza.ru/2020/04/23/382

ГАЗЕТЕ ОТВЕЧАЮТ

И. СПРЕНГЕЛЬ,

Начальник
областного управления
коммунального хозяйства

«В связи с поступлением от облисполкома и Министерства жилищно-коммунального хозяйства РСФСР писем из редакции районной газеты «Забайкалец» о том, что управлением «Читаоблгаз» не приняты меры по статьям этой газеты «Гол в свои ворота», опубликованной 12 декабря 1974 года и «Глухая защита» - 1 февраля 1975 года о недостатках в эксплуатационной деятельности Забайкальского участка газового хозяйства, по заданию областного управления коммунального хозяйства была проведена комплексная проверка работы газового участка Забайкальского района.

По результатам проверки начальником «Читаоблгаз» тов. Герасимовым Г.Г. утверждены мероприятия по обеспечению эксплуатационной деятельности участка.

Издан приказ 7 марта 1975 года № 31, в котором старшему мастеру Забайкальского газового участка т. Ермолину В.Л. за неудовлетворительное состояние работы газового участка и несвоевременную доставку газа абонентам объявлен выговор, начальник службы сельской местности т. Тарасов Г.И. и старший мастер службы т. Токарев Г.Ф. предупреждены.

Приказом областного управления коммунального хозяйства от 11 марта 1975 года за неправильное реагирование на критические выступления районной газеты «Забайкалец» и длительную задержку с принятием мер по улучшению работы газового участка  Забайкальского района начальнику производственного управления «Читаоблгаз» т. Герасимову Г.Г. объявлен выговор. Он обязан обеспечить полное выполнение мероприятий по улучшению обеспечению газом населения Забайкальского района.

Этот вопрос будет вынесен на обсуждение очередного партийного собрания организации.

(Газета «Забайкалец»
от 22 марта 1975 года).

ПОДВОДИТ ФОРМАЛИЗМ

ОСТРЫЙ разговор зашел на конференции Забайкальской районной партийной организации об организации социалистического соревнования. Правда, в докладе, с которым выступил первый секретарь райкома В.П. Эпов, о соревновании говорилось в основном в хвалебном тоне, вскользь, все свелось, по сути, к перечислению фамилий передовиков. Выступавшие в прениях существенно дополнили картину.

Председатель колхоза «Рассвет» В.И.Колесников рассказал о фактах формализма, поистине достойных удивления. По итогам еще 1974 года колхозу было присуждено районное переходящее Красное знамя за успехи в заготовке кормов. Знамя до сих пор не вручили. В том же году передовой шофер хозяйства Ю.С.Коренев был премирован туристической путевкой по условиям районного соревнования. Кончается 1975-й год, а путевки так и нет.

Элементы формализма, субъективизма были допущены при определении победителей соревнования на весеннем севе. Постановлением бюро райкома КПСС, райисполкома и райкома профсоюза рабочих и служащих сельского хозяйства и заготовок первое место присудили коллективу совхоза «Степной» за то, что он первым, до 20 мая, закончил сев зерновых. А верно ли это? Думается, что прав директор совхоза «Соктуйский» Виктор Петрович Эпов, заявивший на конференции:

- Оптимальные сроки сева овса в нашей зоне – с двадцатого  мая по пятое июня. Овес, посеянный в совхозе «Степной» до двадцатого мая, задавили сорняки, и он дал низкий урожай. Напрашивается вопрос: разве способствовали условия соревнования подъему урожайности? Конечно, нет. Мне кажется, мерилом в определении первенства должны быть вначале всходы, качество обработки почвы и, в конечном счете – урожай.

Несколько лет подряд совхоз «Соктуйский» занимал первое место на заготовке грубых кормов. Стремясь заготовить сено не только в большом количестве, но и хорошего качества, соктуйцы выполнили план 1975 года уже к 5 августа. А к 20 августа перекрыли обязательства, заготовив кормов на 39 процентов больше. При подведении итогов коллективу совхоза присудили только третье место, хотя до сентября он был первым в сводках. Первенство присудили другому хозяйству, которое выдвинулось в сентябре на заготовке ветоши и зеленки.

Снова из-за формализма, непродуманных оценок позади оказались те, кто вовремя заготовил качественное сено.

Думается, что высказанная на конференции справедливая критика послужит уроком райкому партии, районным организациям.

Б.КОМИССАРОВ,
наш внештатный корр.
(Областная газета «Забайкальский рабочий»
за 27 декабря 1975  г.)

ЭКСПЕРИМЕНТ

ПОСЛЕСЛОВИЕ СПУСТЯ 45 ЛЕТ

Этот острый  материал с критикой партийного руководителя района в областной газете (что по тем временам было редким случаем) привлек внимание всей  региональной  партийно-советской номенклатуры. А для меня он стал рубежным  в  возникшем противостоянии с райкомом партии и лично первым секретарем Владимиром Павловичем Эповым.  Будучи в то время заместителем редактора районной газеты, утвержденным в 1973-м году в этой должности на бюро райкома КПСС, я считался  по существу работником райкома, его «приводным ремнем». (В СССР в числе одного из семи приводных ремней партии Сталин называл  партийно-советскую печать).

Как же так? Наш работник – и нас же поучает, совестит, подрывая доверие к руководителю  района?! – так считали в райкоме.

Я не держался за свое кресло. Но и не мог смириться с установленными для меня незаслуженными дискриминационными ограничениями прав и свобод.  Мои подозрения требовали доказательств и фактов. И я решился на эксперимент.

Мне хотелось повышения квалификации и дальнейшей учебы после окончания отделения журналистики Иркутского университета. Но обком партии отказал мне в направлении на двухгодичную заочную учебу в высшую партийную школу (несмотря на официальное ходатайство бюро райкома КПСС!).

Два года подряд  мне беспричинно отказывали в турпоездке за границу -  в Италию в 1974-м и в Югославию в 1975-м году. Я  добился, чтобы отказ райкома подписать мне характеристику-рекомендацию был рассмотрен в районной комиссии по выезду за границу. А  последнее  отказное решение районной комиссии безрезультатно оспорил в аналогичной областной комиссии. На заседании районной комиссии меня уговаривали посетить  вначале достопримечательности Советского Союза.  После того, как окончилось заседание, я подошел к присутствовавшему на  нем председателю районного отделения КГБ и сказал ему о нарушении моего права на свободу передвижения, закрепленного в Хельсинском Заключительном акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, подписанном  СССР и ОБСЕ 1 августа 1975 года.  «А вот ЭТОГО я от тебя не ожидал, - ответил мне с удивлением подполковник госбезопасности».

  Родители-пенсионеры попросили обком партии отпустить меня к ним в связи с их состоянием здоровья.  Но сектор печати обкома в ответном письме моему отцу в Курск (куда после окончания службы отца переехали мои родители) объяснили:  не имеем возможности, ваш сын  нужен для работы в Забайкальске.  Я доработал до отпуска. Родители к тому времени получили повторное   письмо из обкома. В нем партийная власть уже не возражала против моего отъезда за пределы сурового Забайкалья в европейскую часть России. 

Перед отъездом в отпуск с последующим увольнением по собственному желанию  у меня случилась командировка в Читу. 

С двумя старинными друзьями - журналистами областной прессы (один из которых являлся инициатором моей  критической статьи с районной партконференции) мы зашли в кафе отметить мой отъезд. Ребята  уговорили меня остаться жить и работать в Чите.

Борис КОМИССАРОВ,
24 мая 2020 г.

Размышления над фактом

ВОЗЛЕ ОТДЕЛА обуви магазина «Юбилейный» стоит покупатель с коробкой. Он обращается к продавцу Дине Семеновне Уваровой:

- Брал у вас недавно две пары женских туфель. Одни пришлись в пору, а вот эти – велики. Примите, пожалуйста, назад.

Продавщица явно недовольна и вовсе не собирается это скрывать:

 - Сто лет назад, наверное, брали, - раздраженно отвечает Уварова, - теперь, ишь, назад несет.

- Что вы, всего десять дней, - уточняет покупатель.

Далеко не плавным движением Дина Семеновна раскрывает коробку и, убедившись, что туфли действительно приобретены в ее отделе совсем недавно, возвращает покупателю деньги, проворчав напоследок:

- Так бы и сказал, что деньги перед новым годом нужны. А то «велики да велики»…

Покупатель попытался было еще что-то спросить насчет обуви, но Уварова пренебрежительно промолчала, удалившись в подсобку.

В одном из материалов, напечатанных  в нашей газете ко Дню работников торговли, говорилось о дружном коллективе магазина «Юбилейный». Работник райпо писал о том, что продавец отдела обуви Д.С.Уварова выполняет план на 104 процента. У нас нет оснований брать под сомнение эту цифру. Но так как магазин находится прямо напротив редакции, то сотрудникам газеты приходится бывать в нем чаще, чем в других торговых точках.  А значит – постоянно наблюдать, как здесь обслуживают людей.

Приятно видеть, как относится к покупателям продавец галантерейного отдела Вера Болик. Готовность подойти, ответить на вопрос, подсказать – все эти профессиональные качества продавца есть у комсомолки Веры Болик. Но, видимо, не все продавцы магазина заботятся о чести коллектива. Ведь эта честь заключается главным образом не в цифрах выполнения плана, а в уважении покупателей, в их хорошем настроении, с которым они выходят из магазина.

Мы знаем, что будущих продавцов сейчас учат понимать, какое значение имеет для их профессии и поза за прилавком, и походка, и мимика, и жесты. Продавца, обслуживающего кое-как, без учета всего этого, и рабочего, выпускающего брак, можно поставить в один ряд.

В данной ситуации существуют правила обмена и возврата купленных товаров. И продавец обязан был, нравилось ему это или нет, вежливо принять обувь или объяснить, почему она не подлежит обмену.

Определяя лучшего работника прилавка, необходимо учитывать, какие усилия приложил он для выполнения плана товарооборота. При подведении итогов соревнования в некоторых магазинах, например, устанавливают определенный коэффициент, в зависимости от того, чем торгует продавец. Ясно, что, скажем, тысячу пуговиц продать намного труднее, чем несколько холодильников, на которые повышенный спрос. Потому на холодильники, к примеру, коэффициент самый низкий, на пуговицы – самый высокий.

Но какие бы стимулы не применялись, нельзя забывать о воспитательной работе в коллективе. Без этого не поднять культуру обслуживания.

Б.КОМИССАРОВ.
(Газета «Забайкалец»
за 28 декабря 1974 г.)

Из воспоминаний журналиста 

1973-75 годы. Я на пике славы и успеха. В 25 лет – зам. редактора  районной газеты. Закончил заочно отделение журналистики Иркутского университета. Диплом защитил  по теме "Журнал "Журналист" и вопросы теории и практики советской журналистики". К полученным в университете свежим знаниям добавились  9 лет практической работы в редакциях двух районных газет -  последовательно на всех  должностях.  

 На исходе 74-го года в газете появился в форме спортивного репортажа мой  фельетон  под названием "Гол в свои ворота". О  безобразном отношении начальника газообменного пункта к нуждам своих клиентов. Отправил газетную публикацию для принятия мер в вышестоящую организацию - управление «Читаоблгаз».  Через полтора месяца в редакцию поступила  возмутительная отписка, напрочь отрицавшая обоснованную критику. Что стало  поводом для второй публикации под заголовком  "Глухая защита". А еще через неделю по письмам читателей был напечатан третий материал, разоблачающий неприкрытую ложь и подтасовку фактов, допущенную в ответе читинских чиновников. Под заголовком «Стыдно, товарищ Токарев!»

В целом из трех материалов получилась мощная газетная трилогия, которая вызвала огромный общественный резонанс и поддержку в тихом в то время пограничном Забайкальске.

Борис КОМИССАРОВ.
23 апреля 2020 г.

1. ГОЛ В СВОИ ВОРОТА

ФЕЛЬЕТОН

 СПОРТИВНЫЕ теоретики еще не придумали названия этой игре. Рискуя вызвать неудовольствие истых болельщиков, назовем ее служебным хоккеем. Сразу оговоримся, что с обычным хоккеем сходство здесь весьма отдаленное.

Вот две типичные команды. Силы их далеко не равны, хотя обе из одного спортобщества «Газ». У одних ворот старший мастер забайкальского участка  треста «Читаоблгаз» Валерий Лазаревич Ермолин (он же – нападающий), интересы другой команды защищают сотни жителей районного центра. Кроме того, запасные игроки второй команды есть и в селах района.

В обычном хоккее с игроком – одиночкой постыдились бы вступать в состязание. Но здесь – дело другое. Капитан команды газообменного пункта может один дать сто очков вперед (но только не баллонов!). Так что мы можем говорить смело: соперник хоть и мал числом, но достойный.

Если вы уже представили, о какой игре идет речь, то мы можем начать прямой репортаж со спортплощадки газообменного пункта. Итак, с одной стороны товарищ Ермолин, с другой – житель Забайкальска Иван Яковлевич Ким. Судей нет. Болельщиков тоже.

Иван Яковлевич в хорошей, защитного цвета, спортивной форме, на которой сверкают внушительные знаки спортивного отличия. Однако, на Валерия Лазаревича это не производит должного впечатления. Он, как всегда, готов к борьбе. Шайбой ему служит баллон с пропаном:

- Мы на триста процентов план перевыполняем. Каждый день по пятьдесят баллонов развозим.

- Прекрасно! Мне только один баллон нужен, - перехватывает инициативу Иван Яковлевич.

Хладнокровно взглянув на форму соперника, Ермолин парирует удар.
- Вас обслуживать не будем. Вы не наш.

- Как не Ваш? Да, недавно здесь. Но прописка забайкальская.

Казалось бы, оборона прорвана. Ан нет.

- А где ваша газовая плита зарегистрирована?

- В совхозе «Дружба».

Да, ошибка, кажется роковая. Пока Иван Яковлевич раздумывал, где можно зарегистрировать привезенную с прежнего места жительства плиту и какая ему в этом, собственно, разница, мастер по газу снова овладел баллоном:

- Совхозные плиты не обслуживаем.

- А какие плиты обслуживаете?

- Райкомхозовские и частные.

Игра быстро набирает темп, но клиент недоумевает:
- Частные?

На лице Ермолина улыбка победителя:

- Разъясняю. Частными называются плиты, приобретенные через магазин.

Посетитель облегченно вздыхает. Неужели близка победа?

- У меня именно такая плита. Куплена! Через магазин!

Теперь-то, наверное, все станет ясно.

- Нет, не все. Паспорт на плиту есть?

 Да! Это уже почти гол. Преимущество явно на стороне начальника газа.

- Н-нет паспорта. Плита-то старая. Не сохранил.

Все! Посетитель загнан в угол, прижат к барьеру. Неужели никак нельзя снабдить газом владельца плиты? Эй, судьи!

Нет, не надо судей. Мы недооценили благородство противника. Он сам подсказывает выход.

- Вы на гэсээме работаете? – спрашивает Валерий Лазаревич. – У вас бензин есть? Можно договориться…

Ай-яй-яй! Запрещенный прием! Но уже конец первого тайма.

Во втором в борьбу вступают сразу двое запасных игроков – жители села Даурия Геннадий Константинович Кокарев и Валерий Алексеевич Горявин. Противник у них все тот же – несгибаемый Валерий Лазаревич Ермолин.

Даурцы – это не забайкальцы. Каждый день сюда на матчи не наездятся, поэтому пробная проверка крепости ворот прошла в быстром темпе.

- Даурцев не обслуживаем. У меня все по закону. Бесполезно меня уговаривать. Ничего не получится.

Однако после серии отвлекающих финтов мастер газообменного согласился с тем, что если уж такое у пункта название,то он может обменять баллон с газом на… мотор от машины и в придачу к нему вкладыши.

Команда даурцев робко отбивалась:

- А если этот мотор после капитального ремонта?

Валерий Лазаревич возмущенно послал баллон в дальний угол площадки.

- Такой не годится, только новый.

Даурцев, разумеется, покорежило при мысли о таком неравноценном обмене. Подумать только – за трехгрошовый баллон…  Видали купца? Но как говорят: спорт есть спорт. Пусть даже без судей и болельщиков. Хотя игра идет с государственным добром.

Ермолин держался стойко. Пустой баллон на обмен, привезенный даурцами, не принял и забил им верный гол. На прощание сделал «физкульт-ура»:

- Вот привезете обещанное, тогда поговорим.

А так как игра шла без судей и болельщиков, то Геннадий Константинович и Валерий Алексеевич апеллировали к автору спортивного репортажа.

- Если Ермолин Даурию газом не снабжает, то как же наш сосед товарищ Ротов смог привезти газ из Забайкальска?

Должен признаться, что автор репортажа лишь подивился капризам спортивной судьбы. Тем более, что к другим игрокам фортуна не так благосклонна. Например, к тов. Высоцких – дорожному мастеру ПДУ-2026, проживающему по улице Нагорной 30 кв. 4. Он пишет в редакцию «Забайкальца»: «Мытарства бабушки Ненилы из стихотворения Некрасова сходны с моими. Только у меня не избушка требует ремонта, а газовая плита – баллона с газом».

Товарищ Ермолин, как свидетельствует письмо, решил потренировать его автора в спортивной ходьбе. (Да-да, и здесь Валерий Лазаревич верен спорту). Он так и сказал: «Теперь вы за мной побегаете». Но Высоцких не послушался, не стал бегать. «Вот уже больше полумесяца я хожу и езжу  к нему и никак не могу получить газ. Что он вымогает с меня? Может вы, товарищи из редакции, спросите у него, а то у меня уже и сил нет, и нервов не хватает».

Что вымогал Ермолин, мы не знаем. Может быть, все-таки бегать нужно было, а не ходить и ездить? Так ведь ходил тоже немало: побывал с жалобой на начальника газообменного и в поселковом Совете, и в более высоких инстанциях, пока не обратился с письмом в редакцию. Неужто и этого мало было Валерию Лазаревичу? Невольно возьмут сомнения: не примешалось ли к спортивному хобби тов. Ермолина какое-нибудь другое «хобби».

Увы! Валерий Лазаревич явно бьет по своим воротам.

Репортаж со спортплощадки
газообменного пункта вел
Борис КОМИССАРОВ.

(Газета «Забайкалец»
Забайкальского района
за 12 декабря 1974 года.
Пос. Забайкальск).

2. ГЛУХАЯ ЗАЩИТА

ВОЗВРАЩАЯСЬ К НАПЕЧАТАННОМУ

(Три документа и наш комментарий)

ПЕРЕД ЧИТАТЕЛЕМ нашей газеты довольно редкий пример реагирования на критику в партийно-советской печати. Итак, документ первый:

«Гол не засчитан
(по следам фельетона)

С большим интересом был прочитан фельетон «Гол в свои ворота» Бориса Комиссарова. Спортивные репортажи сейчас стали модными. Комиссаров, безусловно, талантливый «комментатор».

По существу фельетона можно сказать следующее. Забайкальский участок газового хозяйства обслуживает и снабжает газом квартиры местных Советов, частников и ведомственные НГЧ, т.е. квартиры, газовое оборудование которых находится  на балансе управления «Читаоблгаз». Не входящих в указанный список ст. мастер Забайкальского УГХ В.Л. Ермолин снабжать газом и обслуживать не должен.

Упрек автору! Оказывается, с Иваном Яковлевичем Кимом у Ермолина не было разговоров насчет бензина.

В разговоре Ермолина с даурцами, действительно, упоминался двигатель, но это не значит, что дело обстояло именно так, как говорит автор.

Даурцам не дали газ (вполне законно), те, в свою очередь (?) предлагают чем-нибудь помочь. Ермолин попросил двигатель.

Судей не было, болельщиков тоже. Жители Даурии Г.К.Кокарев и В.А. Горявин могли по-своему (?) истолковать услышанное.

Как их сосед Ротов смог привезти баллон с газом из Забайкальска? Ермолин этого не знает.

Был в репортаже упомянут дорожный мастер ПДУ тов. Высоцких, написавший письмо в редакцию «Забайкальца». Здесь произошло досадное недоразумение, однако Высоцких уже извинился перед Ермолиным.

Сам товарищ Комиссаров, как выяснилось, тоже «пострадал». Заказал газ, а работники Забайкальского УГХ не сразу баллон заменили.

В будущем Б.И.Комиссарову необходимо знать «правила».

А пока «гол» не засчитывается.

Старший мастер сельской
службы по эксплуатации
управления «Читаоблгаз»

Г. ТОКАРЕВ.
 

Посылаю свою заметку для опубликования. Официальный ответ подготовлен и придет следом за заметкой в редакцию и райисполком.
17 января 1975 года»

Идя навстречу категорическим пожеланиям товарища Токарева, публикуем его несогласие с газетным фельетоном. Но прежде, чем мы прокомментируем реакцию должностного лица, обнародуем официальный ответ другого лица – вышестоящего.

«Редакция газеты «Забайкалец»,
Копия: председателю Забайкальского
Райисполкома.

Администрация производственного управления «Читаоблгаз» ознакомилась с фельетоном «Гол в свои ворота», опубликованным 12 декабря 1974 года в газете «Забайкалец». По материалам фельетона были взяты объяснения с начальника газообменного пункта В.Л.Ермолина, слесаря газообменного пункта А. Конева, и шофера В.Лякина. Факты, приведенные в фельетоне, или (?) не подтвердились, или истолкованы умышленно неверно.

Начальник газообменного пункта В. Л. Ермолин действует согласно требованиям «Правил безопасности в газовом хозяйстве», положений, инструкций, приказов и распоряжений, о существовании которых автор фельетона, видимо, не знает.

Для информации общественности в адрес газеты «Забайкалец» направлена корреспонденция ст. мастера управления «Читаоблгаз» Г.Ф. Токарева.

Начальник управления
«Читаоблгаз»
Г.ГЕРАСИМОВ».

Ну а теперь, когда общественность столь откровенно и почти дословно проинформирована о мыслях газовиков, напомним читателю содержание фельетона.

Написан он в форме репортажа со «спортплощадки» газообменного пункта – будем надеяться, в облгазе не взыщут за эту литературную условность. Наоборот, похоже, что там даже по-своему переняли некоторые стилистические приемы автора. (К примеру, «Судей нет, болельщиков – тоже»). В то же время товарищи из управления, кажется, решили сменить «служебный хоккей» (так действия их подчиненного квалифицировались в фельетоне) на служебную борьбу за честь мундира.  Причем, в данный момент бывшие «хоккеисты» ушли в глухую защиту с применением, правда, острых атакующих бросков на автора и вместе с тем потребителей газа, в защиту которых он выступил.

Признаться, была в начале в редакции мысль назвать этот материал «Чиновники в атаке», но затем подумали: зачем же так обижать людей. Ведь от души старались – и Г.Токарев, и его начальник Г.Герасимов. Первый взял на себя литературно-художественную часть, второй – официальную. Действовали они вполне логично – и редакции ответили, и мундир, на их взгляд, сохранили. Оба ответа согласованы. Если редакция не удовлетворится официальной бумагой, копия которой для пущей важности послана в райисполком, пусть попробует напечатать «антифельетон» Г.Токарева. Вряд ли решится. И скорее всего, промолчит. Глухая защита!

Но было решено возвратиться к напечатанному. Потому, что несмотря на кажущуюся убедительность, опровержения сделаны на весьма шаткой основе. И не только потому, что они сотканы из пояснений самого героя фельетона и двух его подчиненных.

Суть дела в другом. Интересы потребителя почему-то не приняты во внимание, будто о них и речи не было. А ведь это как раз - фундамент фельетона. И надо думать, прочный. (Да простят нас за невольный переход от спортивной терминологии к строительной).

Управление «Читаоблгаз» решилось на борьбу с газетой – партийным органом, справедливо критиковавшим невнимание, мягко говоря, к людям.

Для полной ясности приведем (на этот раз полностью, почти без изменений) еще один документ, из которого в фельетон попал лишь маленький отрывок. Это письмо в газету товарища Высоцких.

Документ третий:

«ЕРМОЛИНА ВСЕ НЕТУ, Ермолин все не едет. Так прошу озаглавить мою статью. Потому что мытарства бабушки Ненилы из стихотворения Некрасова сходны с моими. Только у меня не избушка требует ремонта, а газовая плита – баллона с газом.

Газ у меня кончился в конце августа. Тогда еще работал т. Крестьянников. У него был такой порядок: оплатил за газ в сберкассе, привози порожний баллон, получай с газом. У Ермолина другой – сдай баллон, оплати и жди, когда он его привезет. Это правильно, волокиты меньше и заботы, ведь баллон надо до квартиры на чем-то доставить. Но дело в том, что т. Ермолин развозит его по-своему и когда ему вздумается. Например, мне его привез 7 ноября. Я как раз отсутствовал, ведь в праздник обычно идешь в гости. Абонементная книжка у меня была в рабочей одежде и домашние ее не нашли. Ермолин заявил, что теперь «вы за мной побегаете».

А так как я бегаю с ОПЛАЧЕННОЙ квитанцией со 2 сентября, то у меня уже лопнуло терпение. Когда поступили баллоны с газом, я приехал на газообменный пункт. Ермолин сказал, чтобы я привез пустой баллон и сдал его, а с газом он привезет сам. И вот опять уже больше, чем полмесяца я хожу и езжу к нему и никак не могу получить газ. Что он вымогает с меня? Может, вы, товарищи из редакции, спросите у него, а то у меня уже ни сил нет, ни нервов не хватает. Хорошо, я согласен, пусть пропадает выходной, буду сидеть ждать его. Как ждал вчера, жду сегодня. А в рабочие дни? Может, вышло какое постановление, что если тебе нужны бытовые услуги, то ты можешь не ходить на работу и тебе оплатят, или хотя бы будут считать уважительной причиной для отсутствия. И, притом, каково мне будет, если я три месяца так жить буду?

И ЭТО НЕ У ОДНОГО МЕНЯ. 14 ноября пришел еще один товарищ на газообменный пункт. С 4 сентября охотится он за газом. И не может получить. Кроме того, т. Ермолин отстранил от дел слесаря т. Конева, тот теперь не у дел, так как Ермолин не доверяет ему ни на пункте выдавать, ни развозить по квартирам баллоны.

ПОЧЕМУ ЕРМОЛИНУ НРАВИТСЯ ТАКАЯ МОНОПОЛИЯ и думает ли он о том, что ЕГО ФОКУСЫ ПОРТЯТ ЖИЗНЬ И НАСТРОЕНИЕ ЛЮДЯМ? Конев говорит, что «буду писать заявление об увольнении, так как не знаю, для чего я здесь сижу».

Прошу вас, т. редакция, разобраться и отрегулировать этот вопрос.

А то я жаловался председателю поссовета т. Соловьеву, был в райкоме партии. Один человек посоветовал мне написать заявление заместителю председателя райисполкома т. Третьякову, а другие вам. Ну, я решил вам.

Так что прошу еще раз разобраться и отрегулировать этот вопрос.

Дор. мастер ПДУ-2026
Высоцких,
Нагорная, 30, кв. 4.
16 ноября 1974 г.

Естественно, что после такого обстоятельного (и настоятельного) письма редакция решила поближе познакомиться с «газовым обслуживанием». Ибо оно – составная часть быта, который имеет с каждым годом все более важное значение (и особенно в нашем, плохо обеспеченном кадрами районе) для подъема экономики и культуры степного края.

Редакция вправе была ожидать такого же подхода со стороны управления «Читаоблгаз». Но этого не произошло.

Читатель просил «отрегулировать» свой вопрос. Но когда из редакции позвонили В.Л.Ермолину, он высокомерно заявил: «Много таких жалобщиков». (Тем самым признал, что нареканий в его адрес немало). Читателю ситуация была достаточно ясной. Но вот руководители управления «Читаоблгаз» все объясняют недоразумением.  Дескать, Высоцких уже извинился. Осознал, так сказать, свой «проступок». А то ведь не ровен час, опять придется побегать за газом. Однако закономерно спросить: не логичнее ли было бы извиниться перед товарищем Высоцких и другими потребителями газа, страдающими от невнимательного, казенного подхода к их нуждам?

Прежде, чем послать фельетон в набор, автор беседовал со многими жителями: это члены семьи секретаря парткома узла станции Забайкальск Владимира Романовича Телешева, это также инструкторы райкома партии Борис Иванович Игнатенко и Валерий Андреевич Васильев и другие товарищи, которые пользуются услугами газообменного пункта. Никто из них не мог сказать об уважительном отношении героя фельетона к нуждам клиентов.

В фельетоне все эти доказательства остались «за кадром», они само собой подразумевались. Также ни слова не пишет автор о том, как его лично обеспечивают газом. Тем не менее, вместо делового ответа на критику управление стало искать любой способ опорочить публикацию, мотивировать ее личными, якобы необоснованными претензиями автора, к этому все свести.

(Кстати, заметим в скобках, журналисту не отказано в праве излагать в газетном материале свои личные впечатления о сфере обслуживания. Но в данном случае о себе автор сознательно промолчал).

Опубликование фельетона «Гол в свои ворота» жители районного центра встретили с одобрением, многие благодарили редакцию за то, что газета подвергла острой и справедливой критике пренебрежительное отношение старшего мастера газообменного пункта к бытовым запросам людей. Причем, читатели верно подмечали, что воспитательная цель фельетона – обнажить порочность определенных, с позволения сказать, «методов» обслуживания населения, раскрыть моральную несостоятельность бюрократических спекуляций на тех трудностях и нехватках, которые еще существуют в обеспечении газом всех желающих.

Говоря на сессии районного Совета в декабре 1974 года о недостатках в сфере обслуживания, председатель райисполкома А.Е. Зайцев в своем докладе также ссылался на фельетон «Гол в свои ворота».

Фельетон прозвучал по областному радио. Но несмотря на все это,  пресловутая честь мундира не позволила управлению «Читаоблгаз» признать критику в районной газете и ответить принципиально, по существу.

Вряд ли тов. Герасимов убежден, что автор фельетона призывает нарушать «Правила безопасности в газовом хозяйстве», которые свято блюдет его подчиненный. Мы за правила. Но ведь в фельетоне – и это главное – говорилось о стиле работы товарища, который должен всегда помнить, что он работает в такой отрасли, которая помимо прочего «производит» настроение людей, и его профессиональная обязанность (а не одолжение) вежливо и четко обслуживать клиентов, без нервотрепки и лишних потерь дорогого времени доставить тот максимум удобств, который приходит в дом вместе с газом. А на газообменом пункте, как помнит читатель, под прикрытием правил шла беспринципная игра с государственным добром, «химия», как иногда говорят…

Взяв объяснения с героя фельетона, и ограничившись этим, в управлении все решили отрицать. Не было, мол, такого разговора с Иваном Яковлевичем (хотя при этом разговоре присутствовало трое журналистов), даурцы тоже неправильно поняли Ермолина, ведь он им давать баллоны не обязан (хотя если поторговаться за двигатель, то и правила можно обойти), даурца Ротова Ермолин не знает (хотя уже после опубликования фельетона из Даурии позвонили и назвали фамилию еще одного человека, уехавшего в тот день к В.Л. Ермолину за баллоном); ну а с Высоцких просто вышло недоразумение. Так вот и отговорились по всем статьям.

Видимо, в этом случае более действенным будет напоминание Министерства коммунального хозяйства РСФСР о том, как следует относиться к критике в печати.

Газ. «Забайкалец»,
за 1 февраля 1975 г.

Зам. редактора
Б.И.КОМИССАРОВ

3.СТЫДНО, ТОВАРИЩ ТОКАРЕВ!

Письмо в редакцию

Дорогая редакция! В статье «Глухая защита», напечатанной 1 февраля 1975 года, приведен ответ мастера облгаза т. Токарева на фельетон «Гол в свои ворота». Он пишет, что я будто бы извинился перед тов. Ермолиным за свое письмо в редакцию (по поводу обслуживания на газообменом пункте).

Так вот, товарищи, ни перед кем я не извинялся, потому что мне не за что и не перед кем извиняться, так как все описанное мною и опубликованное в газете – подлинные факты.

А для полной ясности опишу вам, чем закончилась моя история с газом. В декабре я, наконец, получил баллон. Подсоединил к плите – не горит. Я вызвал т. Ермолина, он проверил, и оказалось, что баллон пустой. Кто в этом виноват, не знаю. Ермолин сказал, что баллон не заправили в Чите. А мне он предложил снова оплатить за второй баллон (хотя первый был оплачен), что я и сделал. После этого получил второй баллон.

Так что, товарищ Токарев, зря вы отрицаете изложенные в фельетоне факты, они объективны.

Еще раз заявляю, дорогая редакция, что я ни перед кем не извинялся. И даже если вы полагаете, что, возможно, я извинился из-за боязни, что т. Ермолин будет меня впредь ущемлять в обеспечении газом, то нет, этого не было. Потому что я знаю, что на страже наших прав стоит закон.

С уважением
Высоцких Ф.Г.

ОТ РЕДАКЦИИ

Опубликованное сегодня письмо – не единственный отклик на статью «Глухая защита». Читатели М.А.Кузаев, Д.И. Бонь, В.И. Щебеньков из Забайкальска и многие другие, одобряя позицию газеты, подчеркивают такую особенность: раньше, когда снабжение шло через райкомхоз, объективных трудностей в обеспечении населения газом было куда больше, а жалоб и нареканий меньше. Теперь же, когда построен газообменный пункт и баллоны доставляют из Читы не на автомашине, а на железнодорожной платформе, есть полная возможность быстро и четко обслуживать клиентов. Если, конечно, относиться к делу добросовестно, правильно понимая свою роль и обязанности в сфере быта.

Фельетон «Гол в свои ворота», опубликованный 12 декабря 1974 года, показал, что это, увы, пока далеко от действительности. Однако вся беда в том, что в управлении «Читаоблгаз» восприняли печатную критику подведомственной организации в штыки, взяв под защиту В. Ермолина. По поручению начальника управления т. Герасимова старший мастер т. Токарев в разухабистом тоне ответил газете, взяв под защиту героя фельетона. А вскоре пришел ответ от т. Герасимова, который всецело отметал всякую критику.

И все же редакция поместила эти ответы, снабдив их своим комментарием (статья «Глухая защита»). Г. Токарев писал, как помнит читатель, что между Высоцких и газообменным пунктом произошло «досадное недоразумение» и т.Высоцких уже извинился перед старшим мастером пункта В.Л.Ермолиным. Газета заняла ясную позицию: извиняться надо не клиенту, а перед клиентом за испытанные им по вине пункта, мягко говоря, неудобства. А теперь оказывается, что и извинения-то появились с легкой руки т. Токарева – точно так же, как и остальные «доводы» против фельетона.

Публикуемое письмо показывает, что борьба за «честь мундира" во что бы то ни стало привела управление «Читаоблгаз» не только к недопустимому игнорированию выступления газеты, но и, если говорить без обиняков, к попыткам обмануть редакцию и читателей, умышленно ввести в заблуждение общественное мнение.

Сообщаем нашим читателям, что фельетон «Гол в свои ворота» и статья «Глухая защита» отправлены в Министерство коммунального хозяйства РСФСР с просьбой принять меры против безответственных действий управления «Читаоблгаз». О реакции должностных лиц на критику в печати проинформирован также облисполком.

О результатах будет сообщено в нашей газете.

(Газ. «Забайкалец»
за 8 февраля 1975 г.).

СЕЛО. КУЛЬТУРА. ЧЕЛОВЕК

КОГДА МОЛЧАТ МУЗЫ

МЕСТНЫЕ жители не зря называют клуб в селе Харанор , принадлежащий сельскому профтехучилищу № 1, Домом культуры.

750-местный зрительный зал, фойе с колонами двухметрового обхвата, комнаты для кружковой работы на втором этаже. Такой клуб мог бы стать средоточием культурно-массовой работы на селе, образцом для подражания.

Мог бы… А пока в районные и областные инстанции идут длинные и беспомощные письма о том, что молодежи нечем заняться, что в клубе только кино гонят, а хочется и танцев, и вечеров отдыха, и регулярных концертов.

Насколько объективны эти жалобы, можно судить по некоторым выдержкам из докладной записки старшего методиста ансамбля песни и пляски учащихся профтехобразования области Н.Попова:

«Никакой целенаправленной работы с учащимися СПТУ не ведется… Совет клуба не создан… Художественная самодеятельность в клубе не работает… Все мероприятия, проводимые в клубе, направлены на обслуживание населения и в последнюю очередь – учащихся СПТУ. Заведующая клубом Вуколова Лидия Георгиевна неправильно понимает задачи ведомственного (подчеркнуто мной –Б.К.) клуба…».

Не ведется, не создан, не работает, не понимает…

Достаточно цитат. Проверяя письмо в облисполком (к нему мы еще вернемся), которое подписали двадцать человек, мы побывали в клубе. Действительно, другой наглядной агитации, кроме рекламы кино и допотопных картин в тяжелых золоченных рамах,  мы не заметили.

Выводы докладной признает и сама Вуколова. А в чем причина?

Камнем преткновения, по словам Вуколовой, стал директор училища И.К. Пимонов. Это он не разрешает работать заведующей клубом с населением, грозя увольнением, напоминая о том, где она зарплату получает. Он отобрал баян, он велел убрать из клуба пианино и перенести его в учебный корпус. Иван Кириллович, видимо, правильно понимает «задачи ведомственного клуба…»

Будучи единственным в селе, клуб стал местом торжественных собраний, лекций и других мероприятий, проводимых в масштабе всего села или совхоза «Черноозерский», центральная усадьба которого в селе Харанор.

Конечно, ведомственная колокольня – далеко не лучшая точка для обзора, хотя именно оттуда смотрит автор докладной. И вначале видится такая картина: директор училища в административном ведомственном пылу запрещает заведующей вести культмассовую работу с населением, а завклубом, будучи патриотом села, добивается обратного.

Но жизнь сложнее схемы. Во-первых, Пимонов не отказывается предоставлять клуб населению. Во-вторых, Вуколова не ведет настоящей работы ни в училище, ни в селе. Почему? Мешает, опять-таки директор…

Круг замкнулся. Попробуем разомкнуть его.

Вместе с представителем редакции районной газеты по следам жалобы выезжали секретарь райисполкома В. Виноградов и первый секретарь райкома комсомола Б. Игнатенко. Все трое – члены районного комитета народного контроля.

Лидия Егоровна горячо убеждала нас, что она имеет большое желание работать с населением. Поверим в искренность ее слов. Однако, мало одного желания.

Клубную работу Вуколова плохо представляет. Специального образования у нее нет.

За полтора года работы в клубе Вуколова мало чему научилась. Высшим своим достижением она считает громкую читку газет среди работников училища.

Вуколова показывает план мероприятий клуба на январь, февраль, март. Ответственными за выполнение поставлены замполит, комитет комсомола, местком, только не заведующая клубом. А ведь план работы – клуба, а не училища. Директор СПТУ его не утвердил…

Конечно, заведующей клубом никто не отказывает в праве привлекать к работе, просить о помощи различные организации. Но вся  инициатива должна исходить от нее самой.

- Какие из мероприятий, записанные в план, кроме читки газет, выполнены?

- Никакие, - откровенно отвечает Вуколова.

Кого же винить? Опять директора?

Да, директор забрал музыкальные инструменты из клуба. Не  без оснований боялся он за их сохранность, зная, что у клуба нет настоящего хозяина.

А самодеятельностью в училище (она все-таки существует) руководит замполит В.Я. Васильева. Как ни странно, и здесь Вуколова осталась не у дел.

Не так давно Пимонов уволил Вуколову без достаточных, как признал суд,  оснований. И директор училища должен был оплатить ей за вынужденный прогул.

Обжегшись, Пимонов махнул рукой на Вуколову: делай, что хочешь, но меня от работы со своим клубом не отвлекай. Не найден был у завклубом и общий язык с замполитом В.Я.Васильевой.

Вуколова иногда заходит в кабинет директора с требованиями организовать в клубе какое-то мероприятие.  Директор же резонно считает, что организовать должна она, Вуколова. На почве взаимного непонимания «беседы» эти ведутся в повышенном тоне.

Как-то Вуколова просила фотографии для оформления стенда из жизни училища. Ей ответили, что фотографий таких нет, «ищи сама».

Дело дошло до заседания исполкома Черноозерского сельского Совета. На нем директор совхоза Г.Н.Копылов предложил приобрести на совхозные деньги и передать клубу музыкальные инструменты с условием, однако, что на них будет, кому играть. А в этом сильно усомнились члены исполкома.

Не видя помощи на месте, Вуколова обратилась в вышестоящие организации, хотя знала, что работа клуба выглядит не в лучшем свете. Тем не менее, на что-то надеялась. Может быть, на гипноз двадцати подписей.

Теперь нужно сказать, что получила она эти подписи не совсем честным путем. Вуколова пришла в клуб за десять минут до начала киносеанса и сказала: «Девочки, если хотите, чтобы в клубе были танцы, подпишите». И девочки подписали, не читая. Большинство «авторов» письма – школьницы. Но легкомыслие и гражданскую незрелость (подписывать не обдумав, не прочитав) проявили не только учащиеся. Среди подписавших письмо старшая пионервожатая Харанорской средней школы № 39 и делопроизводитель этой же школы комсомолки Марина Андреева и Светлана Мартыненко. В беседе с нами они пытались выгородить Вуколову. Но познакомившись с письмом, девушки смущенно признались, что они ошиблись. Они писали другое письмо – о том, что самодеятельности в клубе нет, а Вуколова взяла его «переписать» и… принесла совсем другой текст. Девушки подписали, не глядя, шумно возмущаясь тем, что в клубе уже давно нет танцев.  Они даже не пытались поставить этот вопрос в комсомольской организации или  решить его совместно с сельским Советом.

К сожалению, почти ни один из руководителей харанорских организаций не проникся заботой о досуге сельской молодежи настолько, чтобы встать выше мелочных разбирательств, выше боязни за сохранность музыкальных инструментов.  Ведь можно же с помощью комсомольских организаций школы, совхоза, СПТУ сообща подумать об отдыхе односельчан. Во всяком случае, нельзя было допускать, чтобы клубный досуг жителей большого села всецело зависел от одного человека.

Дело ведь не только в Вуколовой. Она, кстати, вот-вот уедет из Харанора к месту новой работы мужа. А село останется. Со своими заботами и проблемами.

… Днем, пока нет кино, в клубе тишина. Музы танца и пения молчат, притаившись за массивными колоннами фойе.

Б. КОМИССАРОВ.

(Газета «Забайкалец»
за  24 марта 1973 г

На сатирической волне

НЕДАВНО в Забайкальске шел «Веселый роман» - пустой, на редкость бессодержательный фильм, но, как говорят, «похохотать можно». Наш рассказ – о некоторых сторонах в жизни отдела коммунального хозяйства райисполкома. Тоже можно похохотать. Однако жители поселка, попадающие в орбиту обслуживания райкомхоза, испытывают совсем другие чувства. Почему, станет ясно из следующих картинок.

Картина первая. До нового, 1973 года, остается один день. Начальник райкомхоза и мастер по газу совершают праздничный обход своих владений. Заглядывают и в недавно сданный строителями в эксплуатацию шестнадцатиквартирный  дом по улице Красноармейская 2. Оба в приподнятом настроении и так и светятся заботой о нуждах жильцов. Заходят в очередную квартиру:

- Ну как дела, что протекает, где сыпется? Это мы запишем (открывает журнал), сделаем, устраним, исправим, наладим. Ну, а теперь давай, хозяин, стакан и что-нибудь зажевать.

Специалист по газу достает больше чем наполовину опорожненную бутылку сорокаградусной и, выпивая с начальником остатки, крякает от огорчения. Обход продолжается…

Новый год, как водится, прошел, хмельные обещания, естественно, забыты и хозяева благоустроенных квартир, не дождавшись Деда Мороза с большим разводным ключом, то бишь слесаря, сами засучивают рукава, так как время от времени на своем родном обжитом пространстве они обнаруживают очередные «сюрпризы».

С тех пор в райкомхозе и начальник сменился, и газовик другой. Но стиль работы (если выражаться вежливо) остался прежним.

Для примера еще несколько веселых картинок.

«Караул, замерзаем, - хватаются за головы жители домов по улицам Красноармейской и Пограничной.  И ответственный работник райисполкома, живущий в одном из этих домов, решительно направляется в котельную.  Там он находит чуть тепленького кочегара возле чуть тепленького котла. Упорному райисполкомовцу приходится самому браться за лопату. Эта мера помогает, но не надолго…

«Спасите, тонем», -взывают о помощи жильцы. Но не допросившись ее, главы семей из одного подъезда собираются на большой совет. Дело не терпит отлагательства – засорилась канализация, в квартирах нечистоты. Сбегав дважды без пользы в райкомхоз, жильцы вооружаются ведрами, тряпками и толстой проволокой. В соседнем подъезде отыскивается самодеятельный сантехник, который ставит диагноз канализационной системе и осуществляет общее руководство, то есть лезет, заткнув нос, отдалбливать трубу. Первый заместитель сантехника в это время рыщет по поселку в поисках цемента.

Помучившись изрядно от избытка жидкости, жители снова страдают – на этот раз от недостатка «чистой, прохладной, с гор водопадной» воды. Перемерзла водопроводная система. Звонки в райкомхоз – глас вопиющего в пустыне. Пренебрегая правилами противопожарной безопасности, мужчины вооружаются паяльными лампами. В подполье стоит реактивный гул…

У автора есть в запасе еще несколько картинок, после каждой из которой жильцы обращаются к нему с просьбой прибегнуть к печатному слову. Тем более, что факты особой проверки не требуют – автору, как одному из жильцов, пришлось все описанное видеть и слышать самому.

Последняя картинка, которую райкомхоз нарисовал 27 февраля сего года, убедила, что прежние факты не случайны. Кочегарам-выпивохам есть с кого брать пример.

Итак, звоню в райкомхоз, интересуюсь, когда привезут баллоны с газом (кстати, и здесь неразбериха, люди, порой, по два-три месяца не могут обменять пустой баллон).  В ответ неуверенный баритон:

- За-за-за… ты меня с этими баллонами.

Покрасневшая от матов телефонистка объясняет: «Пьяные они с утра. И трубку больше не поднимают».

В районной киносети, которая с райкомхозом под одной крышей, могут рассказать вместо анекдота еще несколько смешных историй из жизни коммунальников. Повод для них иногда дает бухгалтер, подверженная периодическим запоям. И не только она. Вечный праздник, глядя на начальство, поддерживают рядовые работники. Со стороны посмотришь – волны лихой бесшабашности, безалаберности в работе захлестывает коллектив. Не скучно и есть что вспомнить!

Но что интересно, чем веселее чувствуют себя коммунальники, тем больше досада у сотен жителей поселка.

Ну и народ! Не хочет разделить веселья своих, так сказать, шефов по быту.

Б. КОМИССАРОВ.
(Районная газета «Забайкалец»
за 5 марта 1973 года),
п. Забайкальск Забайкальского края. 

Приближается 75-я годовщина Победы в Великой Отечественной войне. Полвека тому назад в клубе районного центра, где я тогда жил, состоялся концерт, на котором прозвучали песни военного времени. Их знают, любят и поют сегодня с таким же задором и душевным волнением, как и в далекую 25-ю годовщину Победы. Об этом концерте я написал в областную газету и сохранил публикацию в своем личном архиве.
_________________________________

Занавес медленно открывает сцену, в глубине которой лишь два стула. Вспоминается скромно, точнее – строго озаглавленная программа концерта: «Музыкально-литературная композиция. Песни Великой Отечественной войны».
Из афиши зрители уже узнали, что в концерте Читинской областной филармонии принимают участие всего четыре артиста. Но те, кто пришли в клуб железнодорожников Забайкальска, повстречались с проводниками настоящего искусства. В трудном жанре музыкальной композиции – трудном, так как можно впасть в скуку и назидательность, - артисты добились несомненного успеха.

В данном случае завоевать его было намного труднее столь малыми силами, когда на виду каждый участник концерта и отчетливо заметен всякий промах. Но вернемся непосредственно к концерту. 

Итак, ведущая Тамара Костромина начинает рассказ о песне. О том, какие чувства вызвали опубликованные в первые дни войны стихи Лебедева-Кумача «Священная война» и как армейский ансамбль под руководством профессора Александрова исполнял эту песню на Белорусском вокзале пред бойцами, уходившими на фронт…

Очень удачным было выступление солиста Аюши Данзанова и концертмейстера Сергея Химченко со звучным многотембровым баяном. Величавая песня о Днепре М.Фрадкина и Е. Долматовского  вызывает в зале бурные аплодисменты. После нее артисты исполняют проникновенную песню композитора К. Листова и поэта А. Суркова «В землянке». Поет А. Данзанов с какой-то, я бы сказал, задушевной суровостью. Это не похоже на исполнение других, но в то же время не искажен  лирический настрой песни.

Аюша Данзанов хорошо чувствует душу произведения. Особенно удалось ему исполнение песни композитора С. Каца и поэта  А. Софронова «Шумел сурово Брянский лес». Пел он ее, как впрочем и другие песни, широко, свободно. Такое пение в сочетании с прекрасными голосовыми данными всецело захватывает зрителя.

Хорошо прозвучала в исполнении Аллы Малышевой «Морячка». Артистка пела ее с заметным удовольствием. Песня эта сюжетная, несколько шуточного характера, и пела ее Малышева с несомненным мастерством. За шуточные фронтовые песни «Самовары-самопалы», «Спор о генералах», «Смуглянка», «На солнечной поляночке» зрители наградили артистов аплодисментами.

Особенно запомнился «Спор о генералах». В ней Аюша Данзанов и Алла Малышева изображали двух бойцов, которые на привале завели спор о том, чей генерал лучше. Эта музыкальная игровая жанровая картинка была исполнена мастерски.

И контрастируя с ней, звучит задумчиво дуэт - «Вечер на рейде» В. Соловьева-Седого и А. Чуркина.

Тамара Костромина очень искренне передала воспоминания маршала Чуйкова о песне Блантера «Под звездами балканскими, которая хорошо передает настроение бойцов, сражающихся в конце войны  на чужих территориях. Концерт, посвященный песням Великой Отечественной войны, подходит к концу. Песней Мурадели «Бухенвальдский набат», которая не может не взволновать человека, и завершился этот замечательный вечер.

Б.КОМИССАРОВ.

(Газ. «Забайкальский Рабочий»
за 14 сентября 1971 г.).

Музыка - В. Мурадели, стихи - А. Соболев. Фрагмент из муз. фильма «Поёт Муслим Магомаев», 1971 г.

Газетная проза (6)

10 лет тому назад, когда я только открыл свой дневник на Лиру (как быстро время пролетело!)  я поместил в нем пост-воспоминание "Взрослый рассказ из детства" В нем я сканировал свою переписку с поэтом Геннадием Головатым, которому отправлял на рецензию свои стихи, как литконсультанту областной газеты, а в 1976-м году отправил свой рассказ "Характеристика", напечатанный в районной газете, где я тогда работал. 
Поместил и скан этого рассказа, который трудно было прочитать из-за мелкого шрифта и слабых технических характеристик дешевого китайского сканера. Сегодня я исправляю свою ошибку, заставив себя перевести в Word этот не очень короткий взрослый рассказ из детства, напечатанный в двух номерах районной газеты, в которой я тогда работал заместителем редактора, но в том же месяце уволился по собственному желанию и переехал в областной центр. В райкоме партии рассказ вызвал отрицательную реакцию у зав.отделом пропаганды и её мужа, возглавлявшего райотдел КГБ. Редактору попеняли за потерю бдительности и искажение жизни детей  в советском пионерском лагере. 
Этот рассказ, который я заново перечитал через сорок лет,  стал вехой в моем творчестве и в моей жизни. Собираюсь его поместить также на своей странице в Прозе.ру.
--------------------------------------------------------------
 

Борис КОМИССАРОВ

ХАРАКТЕРИСТИКА

Рассказ

ЧЕТВЕРТЫЙ год подряд приезжал Сема в этот пионерский лагерь. Но никогда еще не заканчивался его приезд так печально. Сему поместили в изолятор, словно он заболел. Нянечка приносила ему из столовой поесть, закрывая, уходя, дверь на ключ, а мимо окон стоявшего особняком белого домика, где он пребывал в полном одиночестве – нянечка не шла в счет – под звуки горна и барабана проходили строем с веселым гомоном сверстники.

Няня была добрая. Она ни о чем не спрашивала, а рассказывала сама – о сыне, таком же, как и Сема, но постарше, о цветах, растущих в домашнем садике, неподалеку от лагеря, в селе, о том, как  ее родня любит приезжать погостить к ней в это благодатное местечко, утопающее в прохладных сосновых лесах с разливистой каменистой речкой. Рассказывала с улыбкой, между делом, успевая стирать пыль на подоконниках и с тумбочек в комнате, где жил со вчерашнего дня Сема и в которой пустовало ещё три аккуратно заправленных кровати.

Потом няня уходила к своей книжке «про любовь», которую Сема прочитал ещё дома, выпросив кое-как в библиотеке. Чем больше убеждала библиотекарша, что он ещё не дорос до Мопассана, тем сильнее крепло упрямое желание. Библиотекарша сказала об этом Семиной маме. «Дайте, раз просит. Нельзя? Для меня дайте, я сама читать буду» - так ответила Семина мама и библиотекарша сдалась».

Няня уходила и оставляла  Сему наедине со своими мыслями, немного грустными  и непонятными ему самому. Он верил, что придет вечером начальник лагеря, похожий долговязостью на Дон-Кихота – ребята прозвали его Жердинкой – и распорядится, чтобы Сема снова отправлялся на свое место в корпусе, в котором Семина кровать стояла в длинном однообразном ряду таких же кроватей, придвинутых  крашенными спинками к застекленной стене веранды.

На веранду Сему поселили не сразу, а после одного случая.  В палате, где он спал с начала сезона, Сема во время тихого часа поспорил с соседом по койке.

И не враждовали они вовсе, но белобрысый Ленька с маленькими и хитрющими глазенками не упускал случая подразниться. «А Семина невеста уже спит» - гоготал Ленька, прибегая на цыпочках из коридора, заглянув там в полуприкрытую дверь девчоночьей палаты.

Девочка Женя – Семина ровесница тоже не в первый раз в лагере. Сема не переставал удивляться загадочному совпадению: он приезжал в разные сезоны, но снова и снова встречал в лагере маленькую Женю – неприметную, задумчивую и большеглазую. Именно такой она выглядит на всех отрядных фотографиях, остававшихся у Семы на память после каждого лета.

На фотокарточке в позапрошлом году вид у Семы еще детский: в руках большая, словно для рекламы выставленная, книга «Приключение Чиполлино», глаза смотрят в сторону, на лице мечтательная рассеянная полуулыбка. Наверное, Сема зазевался, не услышал команды фотографа, устал держать книжку – она наклонилась, вот-вот выпадет из рук. Женя в этом же ряду, но с краю.

А на прошлогоднем снимке они с Женей рядом и выглядит Сема почти по-взрослому в белой рубашке с наглаженным открытым воротом. Отведя локоть в сторону, смотрит Сема в камеру с серьезным благородством. Взгляд Жени, закрывшей юбкой колени, как взрослая барышня, направлен хотя и вперед, но чуть-чуть на него, Сему.

Вдвоем они никогда не оставались, и разговоры ребячьи про школу, воспитателей, учителей и прочитанные книги велись как бы со всеми и при всех. Но вот нашел однажды Сема под своей подушкой примятую ромашку, и все ребята догадались, что это от Жени – проболтались девчонки. А Сема, когда в корпусе никого не было, положил на тумбочку Жени карамельку, спрятанную им незаметно в карман, когда обедал.

Что же у них с Ленькой произошло во время тихого часа? Семе после самому было непонятно. Может ли искра, зароненная в сердце мальчика, вдруг разгореться в такую нелепейшую ссору? Уже давно умолк Ленькин смех, на который Сема ничего так и не сумел ответить. Вошла на шум Нина Ивановна, властно потребовала: «Тишина! Всем успокоиться!». После ухода воспитательницы Лёнька вдруг шумно завозился на постели и громко чихнул. Сема, совсем неожиданно для себя, четкой скороговоркой выпалил: «Будьте здоровы». Лёнька хихикнул и ничего не ответил. Сема еще раз повторил – со страхом, нервно и быстро, в предчувствии чего-то неумолимого и страшного, но снова не дождался «спасибо». Белобрысый Ленька спрятал остриженную голову в подушку лицом вниз и не отвечал, а что-то мычал под нос. Сема схватил со своей тумбочки стакан – палата с недоумением и любопытством следила за товарищем. Но Сема вздрогнул в последний момент и… не швырнул, а слегка подкинул его вверх. Стакан, описав дугу, плавно и бесшумно опустился на одеяло у Ленькиных ног.

… От жгучего стыда бежал мальчик к соснам, не помня, как одевался и захлопнул ли за собой дверь. И здесь, лежащего в густой траве, нашли его Ленька и Саня из той же комнаты.

Сема молчал и вертел в руках отломленный от какого-то дерева очень твердый черный прут толщиной с палец, жадно и глубоко вдыхал его терпкий, дурманящий аромат, пьянея и успокаиваясь.

- Ты чего? – Ленька по-приятельски улыбался. – Пошли в палату. А мы тут песню сочинили: «В Атамановке, да в санатории, воспиталки по веранде топали!»

Сема разломал прутик на три части. Они шли, нюхали черные палочки и делали вид, что пьянеют. Сема храбрился, запевая «пиратскую» песню: «В нашу гавань заходили корабли, большие корабли из океанов». Ленька с Саней лихо подхватывали: «В таверне пировали моряки. И пили за здоровье атамана».

По тропе они втроём пришли к своему корпусу, где отряд уже строился на полдник. Здесь же были Жердинка и Главбочкин – так ребята между собой звали главного врача лагеря с подходящей фамилией Кадкин. Этого человека в длинном халате в самом деле можно было сравнить с пивной бочкой, поставленной стоймя на короткие ножки.

Увидев возвращающихся ребят, Нина Ивановна пошепталась с Жердинкой и громко обратилась к отряду:

- Проведем, ребята, линейку.

Жердинка торжественно объявил Леньке и Сане благодарность за бдительность и находчивость и вручил им по большой шоколадке.

Сему перевели спать на веранду.

А ЕМУ ЗДЕСЬ  больше нравилось. Ночью он долго лежал с открытыми глазами и глядел, как в неровностях стекла преломляется, переливаясь, красноватый Марс голубой Альтаир из созвездия Волопаса.

Сема знал очертания не меньше двух десятков созвездий. После запуска второго спутника с Лайкой на борту он стал прислушиваться, что говорят о космосе взрослые, а следующим летом, после того, как торжествующий диктор передал по радио, что «третий искусственный спутник земли – это целая космическая лаборатория», Сема попросил в библиотеке первую книгу по астрономии. «Ты же в ней ничего не поймешь», - возразила библиотекарша, но книгу дала. Сема завел специальную тетрадь, куда стал записывать данные о планетах Солнечной системы, переводил световые года и парсеки в километры, вырезал точно по инструкции карту звездного неба.

После одного затянувшегося школьного сбора Семе было по пути со своей пионервожатой – молоденькой студенткой педучилища. Он показывал ей созвездия – вожатая удивлялась. Она привела мальчика в астрономический кружок училища и пятиклассник Сема по вечерам сидел не в классе, а в аудитории, слушал увлеченного преподавателя, проводившего занятия кружка, а потом, по очереди, вслед за девушками-кружковцами подходил к настоящему телескопу, прилипал к его окуляру, вглядываясь в неведомые мироздания, среди которых земля – затерянная в звездном океане песчинка. Учитель, который вел кружок, на время отдал Семе тридцатикратный теодолит и по вечерам, собирая окрест нетерпеливую малышню, Сема показывал ей лунные кратеры и моря. Подходили и взрослые, с которыми Сема охотно делился своими познаниями.

После того, как Сему переселили на веранду, Ленька часто и как бы случайно подходил к нему и спрашивал о звездах, какие Сема видит по ночам сквозь стекла веранды. В такое время почему-то всегда рядом была Нина Ивановна. Ленька стал однажды доказывать при ней, что звезды – это такие же планеты, только далекие. Нина Ивановна поддержала Леньку, после чего ее авторитет в глазах Семы сильно пошатнулся. Оказывается, она не знала таких простых вещей: звезды – раскаленные далекие солнца, а холодные планеты лучатся отраженным солнечным светом.

По вечерам ребята писали письма домой. Приветливо улыбаясь, Нина Ивановна сама принесла Семе бумагу:

- Напиши, ведь беспокоятся родители.

Сема написал несколько строчек: все хорошо, кормят отлично, занимается он в кружках, под баян поют они с ребятами песню: «Есть в Индийском океане остров, название ему Мадагаскар, негр Томми саженного роста на клочке той суши проживал».

Нина Ивановна письмо забрала, сказав, что сама в конверт запечатает и утром отправит.

Сема вспомнил про обещанное двум девочкам – с ними он сидит в столовой вместе – записать стихи, те самые, которым его выучил Ленька.

Стихи такие нехорошие, что Сема ни за что не сможет  прочитать их вслух сгоравшим от любопытства подружкам. А вот переписать пообещал. Прямо поклялся – девчонки не верили. Но Сема никогда не обманывал. Мама гордилась перед соседями – сынок всегда говорит только правду.

Когда он дописывал гадкие строчки о монашке и монахе, к нему уже направлялась Нина Ивановна.

- Что, еще решил письмо написать?

Сема молчал, закрывая листок ладонями.

- Нет, я вижу, что не письмо. Что ж это? Если что-то нехорошее, сам порви и в ведро выкинь.

Лицо Семы запылало румянцем. Нина Ивановна не разглядела этого при желтом свете тусклой лампочки. Сема разорвал лист на четыре части и понес к крыльцу, где стояло ведро с водой. Тетя Даша только что вымыла полы, но воду вылить не успела.

(Окончание следует)

(Газ. «Забайкалец» за 9 сентября 1976 года)
 п. Забайкальск

Литературная страница

Борис КОМИССАРОВ.  ХАРАКТЕРИСТИКА. Рассказ

(Окончание. Нач. в № 109)

В  ЭТОТ ВЕЧЕР  небо было особенно черным и глубоким. Из-за горизонта выглянул голубой Альтаир. Безмятежно спали в своей палате Ленька и Саня. Со своими новыми товарищами по веранде Сема еще не успел хорошо познакомиться.

Звезды манили таинственной переливчатой голубизной. Нянечка в глубине коридора еще громыхала ведрами, а Сема осторожно стаскивал со стула куртку и брюки. Никто не заметил в темноте, как он под одеялом натянул их на себя – медленно, не торопясь.

Когда всё стихло, он пополз по коридору к выходу. Нянечка спала, когда он дернул за дверную ручку. Дверь была плотно прижата продетой между ручкой толстой суковатой палкой. Сема особенно остро почувствовал, как ему хочется насладиться суровым сосновым ароматом. Может, он полежит в траве, посмотрит на звезды, помечтает и вернется притихший, заснет до утра коротким, но сладким сном… Дверь, однако, не поддавалась.

Задрожали маленькие оконца. Ходуном пошла фанерная стенка. Нянечка, конечно, всполошилась. Из девчоночьей палаты посыпались быстрые  мелкие шаги.

Сема не понимал, что случилось. Он лежал в постели после «разоблачения», а возле него стояли Нина Ивановна, Жердинка и Главбочкин.

- Будьте у двери, - приказал Нине Ивановне Жердинка. – В случае чего поднимайте меня. Поставьте там раскладушку и дежурьте.   А утром мы его в изолятор.

С утра рыжий, как огонь, баянист – студент музыкального училища играл «На сопках Манчжурии». Сему на физзарядку не пустили. Жердинка самолично, больно сжав руку, хотя Сема и не думал вырываться, привел его в изолятор. Сема вспомнил, что в тумбочке на веранде осталась библиотечная «Занимательная астрономия». Книгу принесла перед обедом Женя и сразу убежала.

А на следующий день к домику подъехала видавшая виды «Победа». За рулем сидел Жердинка, рядом Нина Ивановна, а сзади две баловливые девчонки с косичками – дочери начальника лагеря. Они из первого корпуса – малышня да и только.

До города, где Сема никогда не был, доехали по быстрой асфальтовой трассе за полчаса. Остановились у киоска, где Жердинка вышел и взял три «эскимо» - Нине Ивановне и дочкам.

Девчонки радостно зашуршали фольгой. Заметив взгляд мальчика, истомившегося от духоты, Жердинка строго произнес: «У тебя гланды увеличены. Главный врач сказал, что можешь простыть».

Они остановились на центральной площади возле широкоэкранного кинотеатра с колоннами – такого Сема ни разу не видел. Он попытался выйти, открыл дверку, но Жердинка резко повернулся к Нине Ивановне: «Смотрите за ним».

- Сема, назад, мы поехали, - окрикнула Нина Ивановна.

Скоро Сема сидел в кабинете начальника лагеря. Главбочкин объяснял ему:

- Мы звонили. Отец твой должен сейчас приехать.

Сема все еще не понимал. Веранда, изолятор, поездка в город – все это было даже интересно. Но ведь еще целая неделя до окончания сезона, еще будет прощальный костер и встреча с Женей. Зачем приедет отец?

- Ты поедешь домой досрочно, - сказал Главбочкин,  доставая из стола папку. «Дело №…» - успел заметить на серой обложке Сема. – За все твои проделки, за нецензурные стихи… Твои? – спросил Главбочкин с какой-то радостью, открывая папку.

Сема увидел серую картонку, на ней прилеплены помятые, высушенные, но аккуратно склеенные   на косых разрывах четвертинки его листка. Он привстал со стула, ошеломленный.

Помойное ведро и эти клочки бумаги. Разве не сам Сема разорвал их, и разве не Нина Ивановна, приветливо улыбалась, обещав, что никто не будет знать об этом? Вытащить из грязного ведра! Неужели сам Главбочкин своими толстыми пальцами-обрубками выуживал их? Да Семин ли это почерк? Руки Семы невольно потянулись к листку, глаза близоруко сощурились.

- Уберите же, он порвет, - вскричал вдруг Жердинка и Главбочкин мгновенно спрятал папку в стол.

Когда приехал настороженный, взвинченный донельзя отец, Семе велели выйти.

Мальчик ждал долго. До него волнами докатывались обрывки громкого разговора. Отец не вышел, а выбежал со словами: «Вы за это ответите!».

По дороге на станцию молчали. Долго взбирались с насыпи на насыпь, перешагивали через рельсы. Отец нес Семин чемодан. Сема едва поспевал за ним. Так и не сфотографировался он  со всеми в этом году, не успел. И с отцом не поговоришь – вон он какой раздраженный. А думал Сема об одном и том же: звездная пронзительная ночь. Главбочкин, пробравшись в корпус, тихо склонился на крыльце – вылавливает холенными руками из помойного ведра разорванный на четвертинки лист.

Прошло полмесяца. Скоро в школу. Мама напоминает, чтобы Сема занимался на пианино, она узнала, что открывается кружок при Доме пионеров. Родители ушли в кино, отец надел выходной костюм, а Семе наказал: «Баркаролу» Чайковского.

Из синих брюк отца, оставленных на стуле, высовывался белый, крупным почерком исписанный край бумаги. Сема вытащил из кармана плотно сложенный листок, развернул его и прочитал о себе, жутко холодея от каждого слова: «Характеристика. Будучи в лагере…, проявил большое самолюбие и тщеславие, распространял нецензурные стихи, дезорганизовал работу отряда». Его особенно поразило это страшное казенное слово – «дезорганизовал».

Семе показалось, что он понял, отчего отец так долго не выходил из кабинета начальника лагеря. О чем говорил он Жердинке и Главбочкину? Может быть, о том, что он, Сема, получил после пятого класса Похвальную грамоту «за успехи в учебе и примерное поведение», что его, Сему, весной сфотографировали у знамени дружины, что ему, Семе, выдали в Доме пионеров удостоверение пионера-инструктора драматического кружка – за то, что играл со второго класса роль Мишки-медведя из сказки и веселого луковичного мальчика Чиполлино, и даже бородатого старика Хоттабыча…

А однажды, вспомнил Сема, - учительница объявила при всем классе, что пришла путевка в Артек и поедет он, Сема. Но потом путевку почему-то отдали другому мальчику.

И еще ему припомнилось, как из пожарной команды приходил в класс человек в черном форменном костюме, как у военных, и объяснял, что теперь они – члены добровольного пожарного общества, на днях им выдадут членские билеты, а пока надо избрать председателя первичной организации. Пожарный предложил Сему. Но по большинству голосов в председатели вышел этот толстяк Петька Белов…

(Газ. "Забайкалец" за 11 сентября 1976 года)
п. Забайкальск

Эпилог

Читателю, конечно, хочется знать, чем закончилась история с мальчиком. Добился ли правды его отец, который в конце разговора с начальником лагеря крикнул ему: "Вы за это ответите!" Об этом предстоит поразмышлять самому читателю. Родители об этой истории в лагере никогда не вспоминали и не говорили об этом с сыном, чтобы не травмировать чувствительную детскую душу.

Борис КОМИССАРОВ,
7 мая 2019

https://www.proza.ru/2019/05/06/564

Газетная проза (8)

Стихи не для печати (4)

ДРУГУ

В 1976 году я вступил в конфликт с первым секретарем Забайкальского райкома партии Владимиром Павловичем Эповым, который дважды отказал мне в туристической поездке: в 1975 году в Италию, а в 1976-м – в Югославию.

Работал я тогда заместителем редактора районной газеты, взысканий  не имел. Более того, в 1976 году я подписал характеристику на выезд в Югославию нашему радиоорганизатору Татьяне Жеребцовой, которая оказалась в одном самолете с Владимиром Высоцким и слушала его песни во время полета из Москвы (как я ей завидовал!).
То есть я был тогда еще и секретарем парторганизации редакции, имел право подписывать сотрудникам  характеристики на поездки за границу вместе с редактором и председателем месткома профсоюза. А меня самого без всяких видимых оснований сделали вдруг невыездным. Меня - профессионального  журналиста,  упорно лишали  возможности посмотреть мир. Журналиста, готового правдиво и интересно рассказать землякам о своих впечатлениях под рубрикой "Из дальних странствий возвратясь".
Приехав в Читу на работу по тайному приглашению председателя областного телерадикомитета, приславшего мне телеграмму, но не принятый   по указанию секретаря обкома, которому доложили о моих намерениях (сам неосторожно проболтался инструктору райкома перед отъездом из Забайкальска), я с большим трудом, почти подпольно, устроился на работу в многотиражку Читинского камвольно-суконного комбината.  В карточке для постановки на учет в Черновский райком партии Читы секретарь парткома  КСК (бывший секретарь Забайкальского райкома КПСС, не ладивший с Эповым), указал мне «должность» слесаря.

После пережитых  потрясений моя искренняя вера в КПСС и самый справедливый советский строй была сильно подорвана, и я начал критиковать недостатки в партийной жизни района. Критические  статьи просил меня присылать мой друг Андрей Сорокин, занимавший в то время должность заведующего отделом партийной жизни областной газеты. (Потом  он подготовил в печать мою статью "Беспринципность", но об этом надо отдельный пост).

Андрею Сорокину, с которым мы дружили к тому времени уже десять лет, я посвятил эти стихи.

Борис Комиссаров
ДРУГУ

I.
Я падал, падал, падал...
Виной тому - слова.
Летела, как на падаль,
Неверная молва.

Она - как грозный призрак, -
Из серой мглы - волна,
Шептала мне: "Ты признан.."
Но холодна - со дна!

И признанный, я призван
Не верить до конца,
Что призрак этот – признак
Всесильного лица.

II.

Друзья, согнувшись под сводом
Неписанных правил и дел,
Не в силах бороться с Богом,
В котором дьявол засел.

В вечерних беседах - клянутся,
Клянут двуличье его.
И резко, как выстрел,- "коррупция!"-
Звучит осуждающе, зло.

Нельзя в полный голос об этом,
Но здесь говорит естество.
Слова, вольнодумством согреты,
Звучат как любви торжество.

Любви прямодушной и трудной,
Ее беззаконье - закон.
Ее осторожность - не трусость.
А нежность ее - под замком.

 III.

Усталый, придешь издалече,
Наполню по-свойски стакан.
Ну что же, за встречу? - За встречу!
За боль заживающих ран.

1977 г.

Социальные сети Liveinternet. Борис Комиссаров. Судьба и стихи. Пост от 15 октября 2009 года:

 https://www.liveinternet.ru/users/3411633/post112261200

Стихи не для печати (6)

Стихи из газет (5)

В 1971 году Читинский обком КПСС перевёл меня из Сретенской  районной  газеты в Забайкальскую. Там  я попробовал себя в первый и последний раз в жанре стихотворного фельетона, который родился на эмоциях из-за несбывшегося ожидания. Ведь в первом доме, в котором стройка была на время заморожена,  а все силы брошены были на второй дом, одна из квартир предназначалась мне. 

Борис Комиссаров

ДВА ДОМА И ПРОРАБ
Фельетон

Дом один и дом второй
Строить взялся Забтрансстрой,
Ванны, душ и туалет -
В общем, неплохой проект.
Но дела идут не споро,
То нет труб, а то раствора,
То кирпичиков нема,
Эх,ма!

Тридцать два счастливца ждут
Ах, когда дома сдадут!
Лишь один прораб не ждет -
Знает: время подойдет.
Три зимы и лета три,
От зари и до зари
Коробы из кирпичей
Много слышали речей.
Много было пожеланий,
Еще больше обещаний.
И от праздника к другому
Заверенья шли райкому.

Так один дом и второй
Строил Забайкалтрансстрой.
Дом один уже был с крышей,
Дранку сбили кое-где,
Но прораб: "Ребята, тише!
Торопись, но не везде!"

А прораб наш весть услышал
Про тот дом, что был без крыши...
В общем, ровно за пять дней
Крышу сбили пять парней.
Трест подбросил штукатуров,
Маляров, аппаратуру,
И студентов стройотряда -
А ребята те - что надо!

Так второй дом первым стал,
А прораб рапортовал,
Что один из двух домов
Всех жильцов принять готов
В середине сентября...

Говорил прораб не зря.
Точно в срок он уложился
И... в том доме поселился.

Так второй дом первым стал,
Ну а первый... Там – завал
Мимо дома - не пройти,
Стекла, мусор на пути.
А в подъездах тишина,
Там работа не слышна.
Окна месяц уж стеклят,
Три окошка - результат.
А прораб вам отвечает,
Что рабочих не хватает:
Штукатуров, маляров,
Так бы к сроку был готов
Этот дом. И вновь вздыхает:
"Да, рабочих не хватает".

Думается, вывод свой
Должен сделать
Забтрансстрой.

(Газета "Забайкалец" за 8 октября 1971 года, п. Забайкальск).

Стихи из газет (7)

Мой старый приятель - журналист областного радио Володя Бянкин, часто приезжал в командировки  в Сретенск и Забайкальск.

Там я отпахал десяток лет  в "районках". Потом Чита, работа в газете "Текстильщик" и референтом директора  семитысячного коллектива Читинского камвольно-суконного комбината, ушедшего в небытие в лихие 90-е.  А Володю в конце семидесятых назначили редактором читинской районной газеты. 

В многотиражной газете "Текстильщик" редактором был бывший парторг цеха, он же - помощник мастера, научившийся фотографировать передовых прядильщиц, и писать короткие заметки. Но не знавший газетного дела и посему очень осторожный и несмелый. Он у меня послужил прототипом юморески, которую Бянкин охотно напечатал. Это был мой первый и последний  опыт в этом жанре.Вообще-то меня больше тянуло к фельетону, к сатирическому высмеиванию недостатков...

  ИСПЫТАТЕЛЬНЫЙ СРОК
Юмореска

   

   Редактор нашей стенгазеты Трофим Иванович Дятлов - человек серьезный, основательный. Поэтому , когда начинающий поэт Наивин принес ему стихи для газеты, он их долго читал, шевеля губами, затем глубокомысленно посмотрев поверх вихрастой головы поэта, многозначительно произнес:
    - Стихи хорошие,м-да... Оставь, мы подумаем, посоветуемся.
    - В следующем номере не напечатаете? - ободренный похвалой, спросил Наивин.
    - Всему свое время, - туманно намекнул редактор.
   Каждую среду Наивин с волнением подходил к свежему выпуску стенгазеты, страшась ошибок,- вдруг они проскользнут по небрежности переписчика, исказив все самое заветное, что пыталась выразить его душа. Но стихами в газете и не пахло.
   Прошло три месяца, и Наивин снова заглянул к Трофиму Ивановичу. Редактор за это время навел кое-какие справки и подверг серьезному сомнению факты, приведенные в стихотворении, которое начиналось так:

     "Не будь серьезной, скучной, строгой.
      А будь такой, как есть, всегда - 
      Девчонкой Галей, недотрогой,
     С которой горе - не беда".

    Трофим Иванович в результате объективного анализа пришел к выводу, что между автором и подозреваемой Галей действительно существуют определенные отношения. Но, во-первых, Галя, как он выяснил, уже не девчонка, так как сама имеет дочку, учащуюся восьмого класса, во-вторых, стоит взять под сомнение искренность поэта, уверяющего, что ее озорная доброта принесла ему счастье, ибо их отношения до сих пор не подтвержены официальной бумагой с печатью и подписью.
    -Сейчас все решит время, - заметил редактор растерянному Наивину. - Время должно убедить меня как редактора и читателей в надежности твоих эмоций.
     Напрасно Наивин вспоминал о том, что редактор признал его стихи хорошими. Трофим Иванович и сейчас не отступался от этой оценки. Но испытательный срок со стихов Наивина не снимал, утверждая, что стихи, помещенные в газете, - документ, такой же как, например, объяснительная в персональном деле. 
    Хотел было Наивин сослаться на классика, посвятившего возлюбленной "Я помню чудное мгновенье", но понял: пал еще ниже в глазах Трофима Ивановича. Хотел сказать и о том, что произведение судят по законам того жанра, в котором оно написано, а ведь он принес не заметку, не статью и не другой какой материал документального жанра.
    Однако за время проверки, как и раньше, вряд ли Дятлов снисходил до Пушкина или Белинского.
    Наивин решил в таком случае пропеть Трофиму Ивановичу более близкий к нашим дням и наверняка знакомый ему куплет: "Прощай, Антонина Петровна, неспетая песня моя". Кстати, автору этих строк в связи с тем, что факты подтвердились, было выдано, по мнению Дятлова, разрешение излить свои чувства к Тоне даже с указанием примерного адреса (отдаленный район, правда, населенный пункт не обозначен, зато убедительно доказано, что именно здесь возле одного дома бродил он, не чувствуя ног).
     Наивин вдруг почувствовал себя беспомощным перед этим дятловским всесилием и... забрал стихи.
     "Не вынесла душа поэта" - повторил бы с иронической усмешкой потомок вслед за своим далеким и знаменитым предком.
                                                                                                                  
 Б.КОМИССАРОВ 

------------------------------------------------------------------
Послесловие через 37 лет

Кстати, Галочка-недотрога и сейчас со мной. Снова развернули с ней старую советскую газету с призывом к пролетариям всех стран...

А я никак не могу вспомнить еще две, кроме напечатанных в юмореске, строфы своих собственных стихов, которые я "приписал" поэту Наивину. Только некоторые строчки крутятся в голове:

"Не разгадать в тебе заранее
Порывов чутких нежных ласк..."  

О!!! Вот прям сейчас всплыло из глубины души и памяти продолжение:

"Бальзам любви к сердечной ране -
Меня он вылечил и спас".

Неделю мучился - а слова - ну никак не вспоминались! Я уж пробовал сочинять новые строки взамен забытых, но получалось так банально, не от души, намного хуже...

Помнил я, благодаря тексту юморески, и последние строчки этих стихов:  "...И счастьем стала та озорная доброта". 

Осталось только найти предшествующие две с половиной строки. Где-то же должны сохраниться! Покопаться в стареньком чемодане?

Как найду, напечатаю целиком отдельным постом.

Борис Комиссаров
Два дома 
и прораб
Фельетон

Дом один и дом второй
Строить взялся Забтрансстрой,
Ванны, душ и туалет -
В общем, неплохой проект.
Но дела идут не споро,
То нет труб, а то раствора,
То кирпичиков нема,
Эх,ма!
Тридцать два счастливца ждут
Ах, когда дома сдадут!
Лишь один прораб не ждет - 
Знает: время подойдет.
Три зимы и лета три,
От зари и до зари
Коробы из кирпичей 
Много слышали речей.
Много было пожеланий,
Еще больше обещаний.
И от праздника к другому
Заверенья шли райкому.
Так один дом и второй
Строил Забайкалтрансстрой.
Дом один уже был с крышей,
Дранку сбили кое-где,
Но прораб:"Ребята, тише!
Торопись, но не везде!"
А прораб наш весть услышал
Про тот дом, что был без крыши...
В общем, ровно за пять дней
Крышу сбили пять парней.
Трест подбросил штукатуров,
Маляров, аппаратуру,
И студентов стройотряда -
А ребята те - что надо!
Так второй дом первым стал,
А прораб рапортовал,
Что один из двух домов
Всех жильцов принять готов
В середине сентября...
Говорил прораб не зря.
Точно в срок он уложился
И... в том доме поселился.
Так второй дом первым стал,
Ну а первый... Там - завал
Мимо дома - не пройти,
Стекла, мусор на пути.
А в подъездах тишина,
Там работа не слышна.
Окна месяц уж стеклят,
Три окошка - результат.
А прораб вам отвечает,
Что рабочих не хватает:
Штукатуров, маляров,
Так бы к сроку был готов
Этот дом. И вновь вздыхает:
"Да, рабочих не хватает".
Думается, вывод свой
Должен сделать
Забтрансстрой.

(Газета "Забайкалец" за 8 октября 1971 года, п. Забайкальск).

Я приехал в Забайкальск из Сретенска, где пять лет отработал в районной газете, по направлению обкома партии. Был назначен ответственным секретарем  Забайкальской районной газеты. Месяц прожил в гостинице на вокзале, после чего дали временно освободившуюся неблагоустроенную квартиру, пообещав к осени предоставить благоустроенное жилье в новом строящемся доме.

Первый дом, в котором мы с женой рассчитывали поселиться до холодов, считался "райкомовским", а второй - "райисполкомовским". Но наше новоселье пришлось  отложить до нового года. Нужно было привезти уголь, топить печь и ходить за водой на колонку, которая, к счастью, была у нас почти во дворе дома. Штат новой газеты тоже еще не был полностью укомплектован. Из-за отключений света застывал металл, из которого отливались газетные строчки.  Зам. редактора уехал в отпуск, а редактора положили в больницу. Я остался за главного. Работать приходилось  по-ударному, то есть сутками и допоздна.

В результате внезапно возникшего творческого вдохновения появился этот фельетон.

С этими двумя песнями связаны два исторических, без преувеличения, события в моей жизни, оставивших две важных вехи в моей судьбе.

По сути, это два основных сюжетных стежка, скрепивших весь сценарий воображаемого мной, но не написанного, романа о моей судьбе.  Поэтому и Высоцкий в ней - главное действующее лицо. 

/www.youtube.com/watch?v=0bj282lUV-M&lc=uBOi4A...ment_reply_received&lcor=1

Четыре первых комментария в видеозаписи rogovanova60 и... "судьба моя лихая давно наперекос". (В. Высоцкий. Тот, который не стрелял).

• boriskomissarov1 4 дн. назад

  В 1981 году после семи лет отказов меня выпустили в туристическую поездку в Чехословакию. Во время поездки нашей группы в автобусе по Праге я пел эту песню от начала до конца. Я думал, что знаю всего Высоцкого, но оказалось, что этот, самый полный вариант, впервые услышал только сегодня. Это наилучшая запись!

  Ответить · 
•   

  rogovanova60 1 день назад

  Благодарю за отзыв!!!

  Ответить ·  в ответ на boriskomissarov1
•   

  boriskomissarov1 22 ч. назад

  А в в 1988-м начались послабления с выездами за границу и я съездил с туристической группой в Югославию, в которую меня не пустили в 75-м. И снова путешествие на автобусе, и снова из груди рвалась песня Высоцкого. Но теперь уже "Перед выездом в загранку". Песня абсолютно запретная в СССР. В 81-м году я нигде на пленках эту песню не слышал, хотя неистово "гонялся" и искал записи ВВ, где только можно. А какое видео этой песни Вы бы посоветовали посмотреть?

  Ответить ·  в ответ на rogovanova60
•   

  rogovanova60 13 ч. назад

  Песня называется "Про личность в штатском" У меня на канале она есть.

Много-много фоток обо мне, моих родных и близких, жизни и судьбе.

Как-то стал не успевать заполнять веб-страницы и в Лиру и в Одноклассниках одновременно. И группы друзей разные. На Лиру почти нет моих знакомых земляков. А друзья-земляки по Одноклассникам ничего не знают о Лиру.  Хотя   немало  моих "одноклассников"  дружат со мной  в фейсбуке. Наверное, это две самые распространенные в мире сети.

http://www.odnoklassniki.ru/b.komissarov

Вот он, наш натяжной потолок, установленный 25 марта 2013 года

Здесь заканчивалась тупиковая ветка  транссибирской магистрали. 

В наступивших  сумерках зеленая "санитарка" остановилась возле будки контрольно-пропускного пункта военного  гарнизона.  Шел 1956-й год. Мне исполнилось  восемь, брату  Вите - четырнадцать. Родителям - 42. 

Рентгенологический кабинет военного госпиталя оставался рабочим местом моего отца до его ухода на пенсию в 1969-м.  Мама до выхода на пенсию каждый день торопилась  на работу в город, где ее прихода ждали мамаши в детской консультации и карапузы в детских яслях. А вечером к нам домой могла прибежать  какая-нибудь  из офицерских жен и  позвать маму, как  врача-педиатра, к заболевшему ребенку .

В гарнизоне до 1967 года располагалась ШМАС - школа младших авиаспециалистов. Моими закадычными друзьями стали дети офицеров этой части Юра Кашников и Леня Гуревич. В день моего 15-летия в 1963 году они подарили мне альбомы для фотографий с надписями "От Юры К." и "от  Лени Г." А Дина Ширман принесла в подарок книгу об испанском идальго  Дон-Кихоте с надписью, которая стала эпиграфом этого интернет-дневника в сентябре  2009 года. 

Боже мой, как фантастически изменился мир со времени нашего детства и юности! И кто бы мог подумать, что меня найдет в "Одноклассниках" мой земляк и тезка Борис Волынский, проживающий с 2004 года в Израиле.

...Я  не мог его вспомнить, поскольку  по возрасту он был  лет на семь  меня  моложе. Для пацанов это огромный срок  жизни.  Но фамилия Волынских была в нашей семье на слуху.  Уехав из Сретенского гарнизона вместе с родителями  в двенадцатилетнем возрасте, Боря помнил меня и всех моих сверстников по именам и фамилиям. И спустя сорок лет стал настойчиво искать нас в социальных сетях.

И не просто искать. Он создал в "Одноклассниках" Группу "Родное ЗАБАЙКАЛЬЕ". и принял активнейшее участие в  Группе "Все сретенцы - где бы мы не находились"

В фотоальбоме "г. Сретенск. Военный гарнизон (ордена Ленина) ЗабВО"  Борис  Петрович  поместил, сняв копии  из моих  лирушных постов, пять фоток с моими родителями (см. фото №№ 2-6).

http://www.odnoklassniki.ru/profile/498803047224?st.cmd=userMain#/group/45069380157666/album/45946930462946

Несколько дней мы переписывались, вспоминали нашу прошлую гарнизонную жизнь, делились адресами сретенских друзей, которых находили в разных сетях.  Вспоминали родителей (мир их праху!). В одном из комментов, где на берегу реки Шилка стоят мои родители со своими соседями,  я написал:

"Мне очень приятно, что Борис нашел в моем дневнике эти фотки.

Это мои родители - Бася Борисовна и Илья Семенович. И наша соседка (жили в одном подъезде в досе № 4) Лидия Ароновна - жена начальника госпиталя, где работал начальником рентгенкабинета  мой отец. А мне тогда было только 10 лет. На берег Шилки я бегал летом по утрам делать зарядку, а потом окунался в воду".

Последний раз я посетил Сретенск в лютые морозы в конце декабря 1976 года. Я приехал из Читы на большую гулянку по случаю   50-летнего юбилея Сретенской районной газеты "Советское Забайкалье", в которой когда-то началась моя журналистская карьера.

 Комменты к моему постеру "Почтово-судебный детектив2"

Нома молодец! Блоггер высшего пилотажа! Бросит реплику  в трех словах, а меня разводит на длинные воспоминания о моей бурной, на грани диссидентства, молодости.