Никола́й Я́ковлевич Агни́вцев (8 (20) апреля1888, Москва — 29 октября1932, там же) — русский поэтСеребряного века и драматург.

Литературная деятельность Агнивцева распадается на три периода: дореволюционный, эмигрантский и период после возвращения Агнивцева в СССР [1923]. В первый период основные мотивы его поэзии - экзотика, эротика и идеализация феодально-аристократического мира. В дальнейшем основным настроением становится сменовеховский национализм. Последний же период творчества Агнивцева посвящён будням советского быта. Известен и как автор ряда книжек для детей. Их основная задача - дать «научно-популярный рассказ в стихах».

Белый вальс

О звени, старый вальс, о звени же, звени
Про галантно-жеманные сцены,
Про былые, давно отзвеневшие дни,
Про былую любовь и измены!

С потемневших курантов упал тихий звон,
Ночь, колдуя, рассыпала чары...
И скользит в белом вальсе у белых колонн
Одинокая белая пара...

              — О, вальс, звени —
              Про былые дни!

И бесшумно они по паркету скользят...
Но вглядитесь в лицо кавалера:
Как-то странны его и лицо, и наряд,
И лицо, и наряд, и манеры!..

Но вглядитесь в нее: очень странна она...
Неподвижно упали ресницы,
Взор застыл... И она — слишком, слишком бледна,
Словно вышла на вальс из гробницы!..

              — О, вальс, звени —
              Про былые дни!

И белеют они в странном вальсе своем
Меж колонн в белом призрачном зале...
И, услышавши крик петуха за окном,
Вдруг растаяли в тихой печали...

О, звени, старый вальс, сквозь назойливый гам
Наших дней обезличенно-серых:
О надменных плечах белых пудреных дам,
О затянутых в шелк кавалерах!..

              — О, вальс, звени —
              Про былые дни!
О слонах и фарфоре

Покушав как-то травку,
Зашел слон по делам
В фарфоровую лавку
И повернулся там!

Мораль сей басни впереди,
Она — острей булавки:
Коль ты есть слон, то не ходи
В фарфоровые лавки!
Довольно

Я, как муха в сетях паутины,
Бьюсь с жужжанием в гостиных. Довольно.
Ваши женщины, песни и вина,
Понимаете, безалкогольны.

И дошло до того, что, ей-богу,
На Таити из первой кофейни
Я уйду, прихватив на дорогу
Папирос и два томика Гейне.

Там под первою пальмой, без риска
Получить менингит иль простуду,
Буду пить натуральные виски
И маис там возделывать буду.

И хотя это (вы извините)
С точки зрения вашей нелепо,
Буду ночью лежать на Таити,
Глядя в синее звездное небо.

А когда, кроме звездной той выси,
И Эрот мне окажется нужен,
Заработав кой-что на маисе,
Накуплю там невольниц пять дюжин.

И, доволен судьбой чрезвычайно,
Буду жить там, пока с воплем странным
Пьяный негр, подвернувшись случайно,
Не зарежет меня под бананом.
Труженик

(Из недавнего прошлого)

Иван Иваныч, депутат,
В заботах о народе —
Не спит, не ест, тоской объят..

       Иван Иваныч, депутат,
       В заботах о народе:
       — «Известно ль власти, что опять
       Шел дождик в прошлый вторник?
       А если нет, то, так сказать,—
       Какие меры, мол, принять
       Намерен старший дворник?»
       — Известно ль власти, что опять —
       Шел дождик в прошлый вторник?

       Иван Иваныч, депутат,—
       Стоит на страже права.
       И, как всамделишный солдат,
       Он держит пятый год подряд —
       «Равнение направо...»
       — Иван Иваныч, депутат,
       Да отдохните, право!
Когда голодает гранит

Как хохотали переулки,
Проспекты, улицы!.. И вдруг
Пред трехкопеечною булкой
Склонился ниц Санкт-Петербург!..

Вздохнули старые палаццо
И, потоптавшись у колонн,
Пошел на Невский — продаваться
Весь блеск прадедовских времен.

Ах, Петербург, как страшно-просто
Подходят дни твои к концу!..
— Подайте Троицкому мосту,
— Подайте Зимнему дворцу!
Леда и Леди

И сказала строго Леди,
Подойдя вплотную к Леде: —
«Шокинг!» — и за этим вслед
Завернула Леду в плед.

Как вздрогнул мозг! Как сердце сжалось!
Весь день без слов! Вся ночь без сна!
Сегодня в руки мне попалась
Коробка спичек Лапшина...

Исакий! Петр! Нева! Крестовский!
Стозвонно-плещущий Пассаж!
И плавный Каменноостровский!
И баснословный Эрмитаж!

Поймете ль вы, чужие страны,
Меня в безумии моем?
Ведь это юность из тумана
Мне машет белым рукавом...

      Затянут шелком тронный зал!
      На всю страну сегодня
      Король дает бессчетный бал
      По милости Господней!..

      Старый Шут, покосившись на зал,
      Подняв тонкую бровь, прошептал:
      — Он всегда, после бала веселого,
      Возвращается без головы!..
      Как легко Вы теряете голову!
      Ах, Король, как рассеяны Вы!

Как и всегда, Король там был
Галантен неизменно!..
И под ножом он преклонил
Высокое колено!..

                                                        
Романс

.