Анна Юрьевна Гедымин(род. 30 июля1961 года) — русская поэтесса. Также пишет прозу, произведения для детей, пьесы, занимается переводами стихов.

Стихи пишет с 1978 года, печатается с 1979 года (первая публикация — в газете «Московский комсомолец»). Автор сотен публикаций во всесоюзной, общероссийской и московской периодике.

Член Союза писателей СССР и СП Москвы с 1991 года, Русского ПЕН-центра - с 2016 года. Член редакционного совета журнала «Юность» (с 2014 г.). Составитель поэтических альманахов «День поэзии» (2009, 2010 гг.), «Московский год поэзии» (2010, 2011 гг.), «Паровозъ» (2014 г.). Стихи Анны Гедымин переводились на болгарский, польский язык.

Огромный, птичий, солнечный, явись!
Какое лето родилось, вскипая,
Какая зелень, синева какая,
Возникнув рядом, за руки взялись!

А суета, твоя тоска и злость –
Как лёд речной и трёпаные ели.
Но реки сохли и стволы худели,
А лето снова, снова родилось!

Так задержись на миг, остановись,
Зажмурь глаза, чтоб не обжечься светом,
И этим утром, вместе с ярким летом,
Огромный, птичий, солнечный, явись!..

Конец 1970-х

Идиллия

Свой взгляд лукавый и зелёный
Провёл седой и опалённый
Рыбак по розовой воде,
Сказал: «Гляди!» – и улыбнулся:
Закат клубился и тянулся,
И края не было нигде.

«Гляди!» – Гляжу. И лодку вижу.
Рыбак на волнах выше, ниже.
Солёным воздухом дышу.
И, вспоминая это слово,
Желаю доброго улова
И долго вслед машу, машу...

Конец 1970-х

***

Спасибо, судьба, за нежданную милость –
Что счастье ко мне так рвалось и ломилось,
Так жадно меня умоляло о встрече,
Что я наконец-то устала перечить.

Как будто очистилась жизнь от коросты,
Как будто сбылись новогодние тосты
И бродит душа по расцветшему раю...
Я знаю теперь, что я многое знаю!

Я знаю, что прошлое было кошмаром,
Что счастье даётся случайно и даром –
И лучшим, и худшим, и средней руки,
Всему, что твердили мне, вопреки.

2004

***

В пригороде моём
Весна четвёртые сутки,
И так хорошо вдвоём
Вечность разменивать по минутке!

В городе кутерьма, болтовня,
Машины летят, пугая.
А в пригороде у меня
Мне дождик шуршит: «Дорогая!..»

И нам с тобой поёт воробей,
От вдохновенья шалея,
И небо лишь для нас – голубей,
И зеленей аллея.

Не так ли перед прыжком
Время вдруг тормозится,
И плачут, не зная, по ком,
Ветер, вода и птица?..

2006

***

Ничто грозы не предвещало,
На мой непросвещённый взгляд,
Но бабка собрала цыплят
И долго внука поучала,
Чтоб возвращался до дождя,
И он кивал ей, уходя.

Известно было ей одной,
Когда придёт холодный ветер,
Когда промчится стороной –
Короче, всё на нашем свете,
На этой стороне земной.

Как будто испытав сама,
Считала смерть подобьем сна.
...Тот мёрзлый день (метель, зима,
А был всего ноябрь, начало)
Не только ей закрыл глаза:
Теперь не знаем ни аза, –
Нас в поле застаёт гроза...
Ничто грозы не предвещало...

Начало 1980-х

Люди сильные. Люди слабые.
Слабый падает. А иногда
Вдруг, случается, сильный падает,
Только падает как звезда.

Грозовой разорвётся вспышкой,
Быстрым ливнем остудит зной, –
Потому что поднялся слишком
Высоко над этой землёй.

Конец 1970-х

Если

Если город на дымной подушке
Видит снова волшебные сны,
Если лес от корней до макушки
Обновился в припадке весны,
Если вой леденящий и длинный
Бросил в небо затравленный волк
И, снижаясь, косяк журавлиный
Режет воздуха парусный шёлк,
Если где-нибудь рядом Иуда
И ещё один год за спиной, –
Жизнь идёт. Спать спокойно я буду:
Всё, что надо – случится со мной.

Конец 1970-х

***

Нет, никогда – среди пурги,
В людском иль водном шквале –
Мои друзья, мои враги
Меня не предавали.

А жизнь пытала их кругом –
То лаской, то испугом.
Но оставался враг врагом,
Друг оставался другом.

Мне повезло как никому,
Одной на всю округу!
Я руки верным людям жму –
Врагу и другу.

1985

***

Я не верую в Бога.
Это, в общем, удача –
Трезвый миг на пиру.
Только жаль, что не будет
Колокольного плача
Надо мной, как помру.

Звук великий и скорбный
Тишину не охватит,
Не прорвёт забытьё...
Справедливейший купол
Мне молчаньем отплатит
За неверье моё...

Верю делу и другу,
И могучему слову,
Пред которым в долгу.
Не кресту – а дороге,
Вкусу хлеба и крову.
Что ж поделать могу?

Как ни страшно подумать,
Что в конце посмеётся
Тишина надо мной, –
Не меняется вера,
Вера не продаётся
Никакою ценой.

Начало 1980-х

***

Наш старый дед,
Наш добрый чёрт,
Он знает все наперечёт
На небе звёзды,
Тропки в поле
И всех детишек
В ближней школе.

А бабка, дедова жена,
Бела, округла, как луна,
Как будто с неба сведена
Она.

И если старый дед умрёт,
То мой отец наперечёт
На небе звёзды будет знать
И тропы дальние. А мать
Ночь будет напролёт не спать,
Как и положено луне,
И лунный свет передавать
Мне.

Конец 1970-х