Фотографии Борис_Турчинский : Фото-дня

Фотографии Борис_Турчинский : VIA DOLOROSA

Две фотки которым 15 лет

1. Григорий Зельманович, преемственность в Вашем выборе профессии – налицо. Если я не ошибаюсь, Ваш дед был кларнетистом в оркестре царской армии, и, кроме того, его перу принадлежит множество оркестровок для духового оркестра. Отец Ваш обладал редким сочетанием - был преподавателем Житомирского музыкального училища по классу скрипки и при этом превосходно справлялся с преподаванием игры почти на всех духовых инструментах…
Расскажите, пожалуйста, об этой цепочке. Помните ли Вы своего деда? Каковы Ваши воспоминания о нём – они связаны только с семьёй или его профессиональная деятельность была замечена Вами уже в детстве? Было ли влияние отца на Ваш жизненный выбор осознанным?
2. А почему, собственно, тромбон, а не скрипка, стал Вашей профессией? Ведь по воспоминаниям многих музыкантов (в том числе и моего отца – валторниста Р.И.Турчинского, с которым Вы в молодые годы играли в Житомирском музыкально-драматическом театре), Вы одинаково блестяще владели обоими инструментами…
3. Чем Вам запомнилось Житомирское музыкальное училище? Кто из преподавателей оставил ощутимый след в Вашей творческой жизни? Был ли кто-то из них примером для Вас – в профессии и в жизни?
4. Г.З., пару дней назад я неожиданно получил информацию от незнакомого мне Владимира Фегера об одном эпизоде из Вашей жизни. Оказывается, однажды Вы с ним и с Петром Демчуком отправились… на целину. Знакомы ли Вам эти имена и что вы делали на целине – если, конечно, эти «агентурные данные» верны? Откройте секрет!
5. Большой и значительный период Вашей жизни связан с Казанью. Вы окончили Казанскую консерваторию, позже в ней же преподавали, были концертмейстером и инспектором Государственного симфонического оркестра Татарской АССР, наконец, в 1987 году Вам было присвоено звание народного артиста ТАССР – согласитесь, такое высокое звание нечасто встречается среди артистов оркестра.… А как Вас встретила Казань в начале пути? Всё ли было так гладко и «методично, планомерно», как выглядит в этом перечне?
6. Г.З., в Вашей исполнительской деятельности много прекрасных и интересных страниц, а из наиболее знаменательных, наверное, – работа с такими выдающимися дирижёрами современности, как Н.Рахлин и Ф.Мансуров, которые в разные годы возглавляли Гос. симфонический оркестр Татарстана. Какими они остались в Вашей памяти? Было ли в их работе с оркестром что-то общее и что принципиально их различало?
7. В 1965 году в Казани, на сцене Татарского гос. Театра оперы и балета, произошло знаменательное событие: премьера оперы «Катерина Измайлова» к тому времени восстановленного в правах великого Д.Д.Шостаковича. Вспоминается ли Вам эта премьера хоть изредка? Как Д.Д. воспринял казанскую постановку?
8. С какими ещё выдающимися отечественными и зарубежными музыкантами,дирижерами Вам приходилось встречаться – в работе или просто в жизни?
9. Г.З., вы – не только выдающийся исполнитель, Вы – педагог. Кто из Ваших учеников наиболее дорог Вам, кем Вы гордитесь?
10. А как Вы оцениваете академическое искусство Израиля? Какие успехи и какие упущения видите?
11. Какими критериями Вы руководствуетесь при выборе репертуара? Каким композиторам, стилям, эпохам отдаёте предпочтение?
12. Мне бы хотелось услышать от Вас несколько слов о Вашей научно-методической работе. Насколько я знаю, Вашей «Школой ежедневных упражнений для тромбона» в своей практике пользуются многие тромбонисты и отзываются о ней очень высоко. Продолжаете ли Вы работу и в этом направлении? Профессор Московской консерватории Ю.А.Усов в предисловии к вашей работе « Физиология мышечной деятельности и развития амбушюра исполнителей на медных-духовых инструментах», пишет, что эта тема впервые освещена в методической литературе.… По сути это - «Бесприжимная постановка губного аппарата при игре на медных-духовых инструментах». В чем ее суть? Эластичность мышц, их гибкость при звукоизвлечении? Насколько мне известно, сегодня многие в России и в Израиле ею пользуются с большим успехом.
13. "Г.З., как Вы оцениваете игру израильских тромбонистов? На какой школе она базируется - на русской, американской или на синтезе разных школ? А может, уже образовалась своя, оригинальная израильская?"
14. Григорий Зельманович, как бы Вы определили критерии профессионально состоявшейся жизни? И что нужно прежде всего, чтобы такая жизнь состоялась? Ваша жизнь мне видится именно таковой – поэтому мне хочется задать Вам напоследок этот вопрос….

ИСТОРИЯ СЕМЬИ РИХТЕРА
ОДЕССКИЕ СТРАНИЦЫ

Обратимся к одесским страницам, комментируя и дополняя последний рассказ Святослава Рихтера. "Я родился в Житомире. Мой отец - чистый немец. Он учился в Вене как пианист и композитор. Папа прожил в Вене 22 года..." Ранее Святослав Теофилович рассказывал своему биографу, что отец родился в 1872 г. в семье, где было 12 детей. Учился в Венской академии музыки. Был талантлив, но не стал концертирующим пианистом из-за боязни эстрады. Он играл на органе, импровизировал. Теофил Данилович преподавал в житомирском музыкальном училище. Это мы знали, но вот далее...

С. Рихтер: "Мама была ученицей отца. Она русская, Москалева, ее отец помещик. Моя мама была весьма блестящая дама, очень светская. Даже слишком. С тех пор я не люблю светскость". Здесь мы впервые так определенно узнаем об отношении сына к матери (к слову, ее звали Анна Павловна).

С. Рихтер: "Отцу предложили место в Одессе, в консерватории". По- видимому, Теофила Даниловича пригласили на должность органиста в кирхе, во всяком случае ему была предоставлена квартира в доме служителей кирхи. Параллельно Т. Д. Рихтер преподавал в консерватории общее фортепиано. По мнению коллег, он занимал из-за своей скромности "место ниже, чем того заслуживал".

Семья приехала в Одессу в 1916-м, когда Святославу был лишь год, а в середине двадцатых годов преподаватели Муздрамина им. Бетховена, как тогда называли консерваторию, потребовали, чтобы Т. Д. Рихтер перестал быть "служителем культа". Он оставляет кирху и становится органистом оперного театра, где проработает около полутора десятилетий. Значительное место в педагогической деятельности Т. Д. Рихтера, кроме работы в консерватории, занимали частные уроки. Но как ни странно, он не давал систематических уроков сыну, который в последнем интервью уточняет: "В 8-9 лет я начал играть. Никогда не играл гаммы, никогда... Сразу начал играть ноктюрн и этюд Шопена. Папа был в ужасе, а мама говорила: пусть занимается, как хочет. И я играл все, что хотел - "Тангейзера", "Лоэнгрина". У меня была страшная тяга к театру..."

Теперь становится понятен третий компонент триады личностей, повлиявших, по мнению С. Т. Рихтера, на формирование его как музыканта: отец, Г. Г. Нейгауз (в будущем его первый и единственный педагог, в Московской консерватории) и... Вагнер.

Из интервью: "В 15 лет я начал аккомпанировать в сборных концертах (от филармонии, как вспоминала Л. Н. Гинзбург, кстати, там и познакомившаяся со Святославом, так как тоже подрабатывала концертмейстерством - В.М.), стал зарабатывать, однажды получил даже мешок картошки. Три года проработал во Дворце моряков (в кружке любителей оперного искусства он разучивал с исполнителями вокальные партии - В.М.), потом меня взяли в оперу, был аккомпаниатором балета, а хотел дирижировать "Раймондой" (главный дирижер театра Столерман даже обещал Рихтеру дирижерский дебют, к которому тот тщательно, упорно готовился, но обещание так и осталось обещанием - В.М.).

"У меня хорошая, но ужасно противная память. Я помню всех людей, с которыми встречался, их знакомых, а ведь я много ездил... Цифры не запоминаю, адреса не помню, хотя отчетливо помню свой адрес в Одессе: Нежинская, 2, квартира 15" (это адрес для мемориальной доски, ведь четверть жизни Рихтер проведет в нашем городе, как ни драматично сложатся у него отношения с Одессой - В.М.).

"Когда мне было 16 лет, папа познакомил меня с сестрами Семеновыми. Их было восемь. Их называли чудачками: они жили так, как будто не было никакой революции - все, как в старые времена. Они были поклонницами отца. Это была моя первая публика: в их доме я играл свой первый концерт - Шумана. В домашней обстановке я имел успех... мне захотелось стать пианистом" (об этом концерте 1931 г. мы здесь узнаем впервые).

"Папа брал меня с собой в дом к германскому консулу, детям которого преподавал". Благодаря недавней публикации В. Смирновым фрагментов "Дела" Теофила Даниловича можно дополнить: консул тоже играл на рояле, за уроки детям платил Теофилу Даниловичу "20 марок в месяц с переводом в торгсин", его детей звали Анна-Мария, Пауль и Эрнст, секретный сотрудник, приставленный к консульству, докладывал обо всех посещениях, даже о том, что Святослав "уделял внимание" Анне-Марии.

Когда информация о судьбе Т.Д. появилась в "Известиях", неожиданно откликнулся сын консула Пауль, ныне профессор-политолог: "Мы, братья и сестра, были учениками скромного и терпеливого учителя (он был вынужден дать органам подписку, что будет сообщать о деятельности сотрудников посольства, но не делал этого, ссылаясь на то, что "ничего интересного не знал" - В.М.). Святослав редко бывал у нас. Мой отец очень любил его. В 1931-м или 32-м году в день рождения отца Святослав играл у нас Шопена... Когда в 35-м мы возвращались в Германию, Теофил Данилович на прощание тоже играл Шопена... Около консульства все время, кроме милиционера, стоял наблюдатель в штатском... Оскар Юндт (позднее он сыграет роковую роль в судьбе Т. Д. Рихтера, свидетельствуя, а скорее всего лжесвидетельствуя против него - В.М.) был жалкой жертвой: после того, как НКВД заставил его работать сексотом, он рассказал моему отцу, что с ним случилось". Как ясно из самого заголовка публикации в "Известиях", Юндт в годы войны сотрудничал с немцами. Когда пришла Красная армия, его отправили в Караганду. Сын консула был в немецкой армии с 1943 г., попал в плен, 5 лет провел в лагерях, встретился в Караганде с Юндтом, затем вернулся в Германию, где ныне проживает под Мюнхеном.

Но вернемся в Одессу тридцатых годов. Из интервью С. Рихтера: "В 19 лет мне пришла идея сыграть шопеновский концерт в зале клуба инженеров. Зал был небольшой. Было много народу. Знакомые, конечно. Кончил я играть Четвертой балладой, на "бис" сыграл Четвертый этюд. Ничего..."

В одном из писем девяностых годов С.Т. признался, что не забыл запаха преподнесенных ему тогда белых роз...

"Время было очень трудное. В 1933 году во всех церквях сняли купола, собор был разрушен (если не ошибаюсь, собор разрушили позднее - В.М.) ... Одесса перестала для меня существовать, когда взорвали собор" (из упомянутого письма).

Из интервью: "Одесса ко мне была враждебна. Был страх и в 1935-м, и в 36-м от звонков, страх перед звонками". Как и у многих его современников, боязнь телефонных звонков осталась у С. Т. Рихтера до конца дней, он не любил общения по телефону, практически не пользовался им, все переговоры вела его жена Н. Л. Дорлиак.

Из интервью: "Наступило время идти на военную службу, и я уехал в Москву" (конечно, все было не так однозначно: сыграли свою роль аресты знакомых, гастроли в Одессе Генриха Нейгауза, покорившего и концертом в филармонии, и многочасовым открытым уроком в консерватории, столь ярко описанным Л. Н. Гинзбург, ныне профессором этого учебного заведения, тоже очарованной Нейгаузом и тоже прошедшей его школу).

В Москве С. Рихтер поселился у "великого Генриха". По воспоминаниям Н. Л. Дорлиак, Святослав, будучи "неприхотливым, спал у Нейгаузов под роялем".

Далее С.Т. в интервью останавливается на "темной странице своей биографии": "Был такой человек по фамилии Кондратьев - сын очень большого чина немецкого происхождения. Служил при царе и после революции изменил свою немецкую фамилию. Кондратьев служил в консерватории в Одессе (среди его учеников был одареннейший и рано ушедший из жизни Владимир Фемелиди, Кондратьев очень этим гордился, С.Т. высоко ценил дар Фемелиди, многие годы спустя, после одной из моих публикаций об этом композиторе, он интересовался через общих знакомых судьбой балета Фемелиди "Карманьола" - В.М.). Кондратьев много болел, моя мама за ним ухаживала... Но все это было неправдой, это была симуляция, которая длилась двадцать лет. Он встал, когда немцы пришли".

Интересная запись есть в дневниках студента консерватории в годы войны В. А. Швеца (они хранятся у одного из его учеников - В.Смирнова): "Кондратьев - невероятный трус... Он поселился под лестницей и лежал, не моясь и не меняя белья. Так что Анна Павловна (Рихтер) нашла его там "в том виде"... Носки просто сгнили и впились в ноги. Ей пришлось долго возиться, пока зажили раны... Он беспокоен, суетлив и капризен, как ребенок... Скупой... Боится один оставаться дома".

Из интервью: "Когда началась война, Кондратьев перебрался к нам. Думаю, что папа все понимал". За этими лаконичными, но недвусмысленными словами сына - трагедия личной жизни отца, которого ждала еще одна трагедия: в августе Теофила Даниловича арестовали. Как ясно из "Дела", ему инкриминировали "шпионаж" в связи с посещением немецкого консульства и фразу "Скорее бы немцы пришли".

Но он, обрусевший немец, был вполне лоялен к советской власти и не ждал прихода захватчиков. Святослав Теофилович: "Когда началась война, родителям предложили эвакуироваться, но мама (обратите внимание: мама) отказалась покинуть Одессу".

Теофила Даниловича мучили в застенках. И об этом знали в городе. Рассказывали об истязаниях 70-летнего Рихтера, которому ломали руки в станке, вынудив подписать показания.

Святослав Теофилович: "Мой отец был расстрелян перед приходом в Одессу немцев, а я ведь ничего не знал, я жил тогда в Москве".

Уничтожили старого, больного человека, о котором позднее его коллеги будут говорить как о кротком, добром, остроумном человеке, прекрасном и недооцененном музыканте.

Из воспоминаний ныне профессора, а тогда студента консерватории Н. К. Генари: "Одна из самых светлых страниц моей музыкальной биографии - Т. Д. Рихтер, милейший, святой человек. Он обучал меня обязательному фортепиано. Помню его доброжелательность и терпение... Помню ощущение глубокой несправедливости, охватившее меня, когда узнал о его расстреле в 1941 г. Профессор И. Евтодиенко в память о страшной гибели Т. Д. Рихтера больше никогда не приезжал в Одессу. Теофила Даниловича очень любили хорошие люди".

Страшная запись В. А. Швеца: "Я подозреваю, что в судьбе старика Рихтера Кондратьев сыграл роковую роль". Были ли основания для такого предположения? По-видимому. Во всяком случае, Кондратьев был личностью весьма сомнительной. 8 марта 1943 г.: "У Анны Павловны приподнятое настроение: она слушала по московскому радио выступление Светика (так отец называл сына - В.М.). А Кондратьев ее убеждал, что его уже нет в живых".

21 июня 1943-го В. А. Швец и его педагог композитор П. И. Молчанов проведали С. Кондратьева: "Он даже не встал и закатил нам чтение своего "труда" о музыке в СССР. Сплошная брань и лицемерие... Во всем евреи виноваты - подлая критика". С болью пишет В. А. Швец об инициированном Кондратьевым приказе об изъятии из консерваторской библиотеки партитур "жидосоветских композиторов" Белого, Дунаевского, Желобинского, Шехтера, Файнтуха, Данькевича (этого-то за что? - В.М.) и даже Мендельсона и Антона Рубинштейна.

Из интервью С. Т. Рихтера: "Мать и Кондратьев ушли из Одессы при немцах в 1941-м". Это неточно: они покинули город весной 1944-го. В.А.Швец: "Кондрашка, мерзавец, нашел выход: обвенчался с А.Рихтер у пастора и получил аусвайс" (пропуск на выезд).

Святослав Теофилович узнал об этом. Его больно задело, что лжеКондратьев... взял фамилию Рихтер и "стал считаться моим отцом. Я злился, когда мне говорили о нем: "Мы видели вашего отца". И после смерти Теофила Даниловича преследовало незаслуженное унижение...

Анна Павловна и Кондратьев-Рихтер уехали в Германию. Более 20 лет сын не видел мать. В 1963 году, когда Рихтер уже был "выездным" (из интервью мы узнаем, что он добивался этого много лет и что вопрос о дальних зарубежных поездках "решил сам Хрущев по просьбе Фурцевой. Со мною ездили двое, охраняли"), он приехал в Вену. Перед концертом к нему в номер пришел Кондратьев: "Моя жена (формула-то какая в разговоре с ЕЕ СЫНОМ!) умирает". С. Т. Рихтер: "Я не мог играть и провалился, конечно. Газеты писали: "Прощание с легендой". Я, правда, играл ужасно".

"Я приехал в Германию (Штутгарт - В.М.) незадолго до смерти мамы. Она была в больнице..."

Анна Павловна Москалева-Рихтер умерла 13 апреля 1963 года. Сын хоронил ее. Сохранилась любительская пленка, на которой заснята печальная процедура... Никто не знает места захоронения отца великого пианиста - Теофила Даниловича Рихтера, которого несправедливо и безжалостно раздавило красное колесо террора, унесшего десятки миллионов жизней.

Т. Д. Рихтер погиб в Одессе. Вот почему С. Т. Рихтер скажет в прощальном монологе: "Одесса была враждебна ко мне". Любя свой город, поймем и боль сына. И его слова: "Я там никогда больше не играл". Да, он ни разу после войны не приезжал сюда. Но помнил и добро. В молодые годы его спас замечательный одесский доктор Григорий Леви. Путешествуя по Италии, восхищаясь красотой ее природы, искусства, архитектуры, Рихтер прислал письмо человеку, без помощи которого никогда не увидел бы этого чуда. Он благодарил его за счастье жить на земле, работать, познавать... В нашем городе хранятся письма и открытки великого Рихтера, которые почему-то не считает возможным опубликовать дочь доктора, безгранично преданная памяти отца и безгранично восхищенная всей жизнью, искусством Святослава Теофиловича...

Сам великий музыкант с горечью кончил свое интервью-прощание словами: "Я себе не нравлюсь. Все". Дальше - тишина? Нет, посмертная слава. Он не оставил своей ШКОЛЫ, он оставил КРИТЕРИИ РИХТЕРА.

Валентин МАКСИМЕНКО,
профессор ОПУ,
председатель Театрального общества Одесского Дома актера.

> > Привет! Как дела?
> >
> > Зачем спрашиваешь, в одной стране живем...
> >
> >
> >
> > Признайся сын, дурь куришь?
> >
> > Папа, я дочь!
> >
> >
> >
> > - Федя, не показывай мне язык, а то заболеешь!
> >
> > - Чем?
> >
> > - Переломом челюсти и сотрясением мозга.
> >
> >
> >
> > Иностранный фильм. Разговаривают два главных героя How do you do?
> >
> > All right.
> >
> > Переводик: Как ты это делаешь? Всегда правой!
> >
> >
> >
> > Высылаю вам инвойс! - Что? - Инвойс! - Что высылаете???
> >
> > Инвойс, -инна! наталия! валерий! ольга! ирина! сергей!
> >
> > Бля, кто все эти люди????
> >
> >
> >
> > В 1990-м году президент СССР Михаил Горбачев получил Нобелевскую премию
> > мира.
> >
> > В 1991-м году СССР не стало...
> >
> > В 1994-м Ицхак Рабин получил Нобелевскую премию мира.
> >
> > В 1995-м году Ицхака Рабина не стало...
> >
> > В 2009-м году президент США Барак Обама получил Нобелевскую премию мира.
> >
> > ...ждем
> >
> >
> >
> > Вступительный экзамен в институт.
> >
> > Скажите, молодой человек, почему вы решили поступать именно в наш вуз?
> >
> > Ну хватит шутить, папа!
> >
> >
> >
> > Клиент официанту: Вина и фруктов, пожалуйста.
> >
> > А конкретней?
> >
> > Стакан водки и огурец.
> >
> >
> >
> > Сын спрашивает отца: Пап, это правда, что в некоторых странах Востока жених
> > не знает, кто его жена, пока не женится?
> >
> > Это в любой стране, сынок!
> >
> >
> >
> > Поздно вечером девушка возвращается домой, слышит сзади шаги, обарачивается
> > и спрашивает: Молодой человек, вы зачем меня преследуете?
> >
> > Парень: Kогда вы обернулись, я задал себе тот же вопрос...
> >
> >
> >
> > Один приятель звонит другому с радостным сообщением:
> >
> > A oт меня уехала тёща! Кто, кто уехал? не понимает тот.
> >
> > Говорю по буквам: тигр, ехидна, щука, акула!
> >
> >
> >
> > Мужик навещает в больнице тещу, которая там лежит с серьезным заболеванием
> > ног: Здравствуйте, мама, я вижу, вам скучновато здесь лежать, даже почитать
> > нечего, верно? Так вот, я вам книжку принес, "Повесть о настоящем человеке"
> > называется.
> >
> >
> >
> > Подходит к учительницы во время продленки маленькая,серьезная второклассница
> > в очках и спрашивает: - Лариса Ивановна, что такое минет? Лариса
> > Ивановна медленно
> > теряет сознание. Cемью любопытного ребенка она знает, хорошие, солидные
> > люди, слов таких дома никогда не употребляют - что такое! откуда?
> >
> > Но, подавив в себе ненужные чувства (педагог все же), аккуратно начинает
> > выважвать из ребенка сведения: Элечка, а где (да от кого) ты это услышала? -
> > А в "Родной речи" написано... Полный шок бедной учительницы, но все-же
> > остатками сознания она говорит: Ну, давай, посмотрим. Элечка достает
> > учебник, открывает его на нужной странице и читет: Когда Илье Муромцу минет
> > тридцать лет...
> >
> >
> >
> > Приходит последний олигарх к Путину:
> >
> > Олигарх: "Владимир Владимирович. Свой завод я вернул государству, загородный
> > дом подарил детскому саду, заплатил налоги за себя и всех своих родствeнников.
> > Прошу разрешения уехать за границу."
> >
> > Путин: "А как же старая русская традиция - посидеть перед дорожкой?"
> >
> >
> >
> > Сидит Кай в замке Снежной Королевы, возится с кубиками. Прибегает Герда,
> > зовет его с собой. Не могу я уйти, отвечает Кай. Я выполняю задание Снежной
> > Королевы. Видишь,у меня есть четыре кубика с буквами "Ж", "О", "П", "А". И
> > пока я не составлю из них слово "СЧАСТЬЕ", никуда не уйду.
> >

Ройтфарб Григорий Зельманович (7 ноября 1937год Житомир). - Советский и российский тромбонист; педагог, заслуженный артист ТАССР (1980г.), народный артист Республики Татарстан. (1987г.), профессор Казанской государственной консерватории (Академия) им. Н.Г.Жиганова. (зав. кафедрой медных духовых инструментов-1993-1996). Солист государственного симфонического оркестра Республики Татарстан.
В 1948-1952 г.г. учился в Житомирском музыкальном училище им. В.С.Косенко (класс преп.З.З..Ройтфарб) по классу скрипки и тромбона.1953-1958 годы музыкант военного оркестра штаба Забайкальского военного округа. 1959-1963г.г преподаватель Житомирского музыкального училища. В 1962-1966 г.г Казанская государственная консерваторию (класс преп. Ш..Незамутдинов). С 1969 года солист оркестра Татарского театра оперы и балета им. М.Джалиля. С 1970 года солист оркестра Татарской филармонии. Вот, что писал o нем выдающийся советский дирижер, народный артист СССР-Натан Рахлин: - «Отличный тромбонист-виртуоз, чья творческая деятельность, кроме безукоризненного мастерства отличается своеобразным обаянием, благотворно отражающимся на взаимоотношениях. Он заражает взыскательностью, фанатичной преданностью музыке» - (энциклопедический биографический словарь музыкантов-исполнителей на духовых инструментах. Москва-1995год. Автор С.В.Болотин).
Г.Ройтфарб работал с известными советскими и зарубежными дирижерами, такими как-Ф. Мансуров, И.Шерман, О.Коган, Г.Проваторов, М.Растропович, О.Райхер,Ю.Мюллер, Ю.Тояма и другие. Вместе с оркестром оперного театра представлял искусство России в Испании, Германии, Польше, Португалии, Дании, Франции, Голландии и других странах.
Значительна деятельность Григория Ройтфарба в качестве педагога. Среди его учеников ― высококвалифицированные исполнители, которые работают в различных симфонических оркестрах, преподаватели престижных музыкальных заведений:—
1) Н.Шадров-лауреат международного конкурса, заслуженный артист Республики Татарстан.
2) В.Семенов-заслуженный артист МАССР
3) Д.Максимов-лауреат республиканского конкурса.
4) А.Пошовкин-лауреат республиканского конкурса. Солист оркестра «Новая опера» г. Москва.
5) Р.Валеев-лауреат республиканского конкурса. Лауреат всесоюзного конкурса. Преподаватель Казанской государственной консерватории. Солист государственного симфонического оркестра Республики Татарстан.
6) В.Старченко-заслуженный работник культуры УССР, зав. кафедрой Ровненского института культуры. И другие…
Г.З.Ройтфарб автор многих научных и методических разработок, в которых на высоком профессиональном уровне освещает проблемы исполнительства на медных духовых инструментах, подробно рассматривает строение мышц человека и закономерности их двигательной деятельности. Наиболее весомая из них - («Физиология мышечной деятельности и развитие амбушюра исполнителей на медных духовых инструментах»— Казань 1995г.)
«Школа ежедневных упражнений для тромбона» -Казань 1994год
Не менее впечатляюще исполнительское творчество Григория Зельмановича-это совместное выступления в различных ансамблевых составах, с такими видными музыкантами современности,как- М.Растрапович,Э.Гилельс,Г.Кремер,Н.Гутман,Б.Гольдштейн, М.Венгеров,В.Третьяков,Я.Зак .
С 1996 года Григорий Зельманович Ройтфарб проживает в Израиле. Профессор Иерусалимской Академии музыки и танца им. С.Рубина .Солист симфонического оркестра гор.Раананы.

Открытое письмо

Министру иностранных дел Российской Федерации господину Сергею Лаврову

Копии: госсекретарю США Хиллари Клинтон, сенаторам США Чарльзу Шумеру и Кирстин Джиллибранд, конгрессменам США Джеральду Надлеру, Энтони Винеру и Майклу Макмэну.

Господин Лавров!

Прежде всего должен отметить, что хотя в поле деятельности Ассамблеи штата Нью-Йорк не входят отношения между государствами, я не считаю возможным оставить без внимания факт, который серьезно взволновал десятки тысяч моих избирателей – выходцев из бывшего СССР.

Речь в моем письме пойдет о недавнем голосовании в Комиссии ООН по правам человека. Россия поддержала выводы комиссии бывшего южноафриканского судьи Ричарда Голдстоуна о том, что действия Израиля в секторе Газы во время январской антитеррористической операции нужно считать военными преступлениями и умышленным истреблением гражданского населения. В докладе Голдстоуна упоминаются анонимные вооруженные группы, но ничего не говорится о том, что на протяжении восьми лет террористы ХАМАСа ежедневно обстреливали ракетами мирное население на юге Израиля.

Я считаю решение российского руководства о поддержке доклада Голдстоуна в комиссии ООН по правам человека глубоко ошибочным. Это решение направлено не только против Израиля. Оно резко снижает возможности Еврейского государства защищать население своей страны, в том числе и тысячи российских граждан, проживающих сегодня в Израиле.

Поддержка доклада Голдстоуна комиссией ООН по правам человека удивила и возмутила многих здравомыслящих людей, включая одного из основателей комиссии Роберта Бернштейна. В газете «Нью-Йорк таймс» за 19 октября он осудил одобрение этого одностороннего доклада, фактически обвиняющего только одну, защищавшуюся сторону в преступлениях против человечества. Даже сам господин Голдстоун в недавнем интервью швейцарской газете «Le Temps» признал, что в его докладе «нет ни одной фразы с осуждением ХАМАСа».

Это решение комиссии ООН чрезвычайно негативно влияет на продолжение и развитие мирного процесса на Ближнем Востоке. В резолюции, одобренной 25 из 47 стран – членов комиссии по правам человека, ничего не говорится о криминальном и террористическом характере деятельности ХАМАСа. Нет в ней ни слова о многолетних бомбардировках Сдерота и других городов Израиля со стороны Газы – до военной операции Армии обороны Израиля в январе этого года. На протяжении восьми лет непрекращающихся ракетных обстрелов территории Израиля ООН хранила молчание и ни разу не выступила в защиту мирного населения. А когда Израиль решил положить конец обстрелу мирных городов, комиссия ООН по правам человека в своей резолюции демонизировала Израиль и его армию в глазах мирового сообщества.

Резолюция, одобренная Россией, подрывает интересы тех умеренных сил в Палестинской автономии, которые желали бы мира с Израилем. Односторонний доклад Голдстоуна укрепляет позиции ХАМАСа и резко ослабляет позиции палестинского руководства во главе с Махмудом Аббасом, умеренных арабских государств. Ось «Хизболла – Сирия – Иран», благодаря резолюции комиссии ООН, получила поддержку, легитимизацию и международное одобрение в разжигании ненависти к Израилю.

Вся эта история с резолюцией по докладу Голдстоуна еще больше укрепила веру израильтян в то, что все их попытки договориться о мире с палестинскими арабами, добровольный выход из Газы и другие территориальные уступки будут всегда игнорироваться международным сообществом, а ответные шаги против террористов будут вызывать лишь осуждение ООН.

И, наконец, одобрение доклада Голдстоуна ведет к возникновению новых проблем в борьбе с терроризмом. Как известно, хамасовцы и джихадисты в Газе широко применяли тактику «живого щита», прикрываясь гражданским населением. Умолчав об этой тактике ХАМАСА, резолюция комиссии ООН по правам человека фактически поддержала ее как успешное средство воздействия террористов на мировое общественное мнение. Голосование осложнит борьбу законопослушных, цивилизованных стран с террором. Удивляет, что Россия, граждане которой постоянно страдают от действий террористов, проголосовала за резолюцию, по сути оправдывающую тактику «живого щита».

У нас, русскоязычных жителей Америки, есть огромное количество близких родственников и друзей в Израиле. Мы по-настоящему переживаем за них. Но есть и другая причина нашего беспокойства в связи с односторонней позицией комисии ООН. Израиль является глубоко миролюбивым государством, единственной настоящей демократической страной на Ближнем Востоке, окруженной авторитарными режимами. В Кнессете заседают арабские депутаты. В Израиле свободно действуют более 80 правозащитных организаций, пресса по-настоящему свободна, функционирует судебная система, которая часто принимает решения против других ветвей власти. Большое количество политических партий, демократические выборы, свободомыслящие журналисты, политически активная научная и творческая интеллигенция, независимые суды – и эту страну обвиняют в умышленных атаках на гражданское население и преступлениях против человечества?

В последние годы Израиль предпринял немало шагов для сближения с Россией, включая отмену визового режима для российских туристов. Мне, родившемуся и выросшему в Москве, все еще хочется верить, что Россия станет стратегическим партнером Израиля и не будет, по советской привычке, всегда голосовать в ООН за откровенно антиизраильские резолюции. Мы в Америке надеемся, что российское руководство стремится к достижению мира на Ближнем Востоке, а не к созданию новых проблем и конфликтов. Не может страна великой культуры и больших человеческих достижений оказаться в одном ряду с государствами-изгоями, такими, как Иран, Венесуэлла, Северная Корея, Сирия.

Надеюсь получить от вас, господин министр, конкретный и конструктивный ответ на это письмо.

Депутат Ассамблеи штата Нью-Йорк от 46-го округа

Алек Брук-Красный.

Фотографии Борис_Турчинский : VIA DOLOROSA

моя коллекция кларнетов

Фотографии Борис_Турчинский : VIA DOLOROSA

моя коллекция кларнетов

Несостоявшаяся акция Сталина или инквизиция 20 века.


> Сначала
> процитирую письмо, подписанное еврейскими знаменитостями. Многие
> исследователи считали его утраченным или надежно упрятанным в
> спецхранах архивов бывших КГБ и ЦК КПСС. Вот что об этом еще недавно
> писал известный московский журналист Аркадий Ваксберг (его книга
> "Сталин против евреев" вышла в Нью-Йорке в 1995 году):
>
> "Архивные
> поиски этого письма пока успехом не увенчались. Думаю, потому, что оно
> не прошло бюрократическую процедуру регистрации в надежной инстанции -
> с порядковым номером и прочими обязательными аксессуарами... Этот
> ценнейший исторический документ непременно завалялся где-то среди
> "правдистских" бумаг и в конце концов будет найден..."
>
> Благодаря
> доктору исторических наук Я.Я.Этингеру письмо недавно было обнародовано
> в его замечательной книге "Это невозможно забыть..." Вот
> его текст:


> " Ко всем
> евреям Советского Союза".


> Дорогие братья и сестры, евреи и еврейки! Мы, работники науки и техники,
> деятели литературы и искусства - евреи по национальности - в этот
> тяжкий период нашей жизни обращаемся к вам.


>Все вы хорошо знаете, что недавно органы государственной безопасности
> разоблачили группу врачей-вредителей, шпионов и изменников, оказавшихся
> на службе американской и английской разведки, международного сионизма в
> лице подрывной организации "Джойнт". Они умертвили видных деятелей
> партии и государства - А.А.Жданова и А.С.Щербакова, сократили жизнь
> многих других ответственных деятелей нашей страны, в том числе крупных
> военных деятелей. Зловещая тень убийц в белых халатах легла на все
> еврейское население СССР. Каждый советский человек не может не испытать
> чувства гнева и возмущения. Среди значительной части советского
> населения чудовищные злодеяния врачей-убийц и шпионов вызвали особое
> негодование. Ведь именно русские люди спасли евреев от полного
> уничтожения немецко-фашистскими захватчиками в годы Великой
> Отечественной войны. В этих условиях только самоотверженный труд там,
> куда направят нас партия и правительство, великий вождь советского
> народа И. В. Сталин, позволит смыть это позорное и тяжкое пятно,
> лежащее сегодня на еврейском населении СССР.


>Вот почему мы полностью одобряем справедливые меры партии и правительства,
> направленные на освоение евреями просторов Восточной Сибири, Дальнего
> Востока и Крайнего Севера. Лишь честным, самоотверженным трудом евреи
> смогут доказать свою преданность Родине, великому и любимому товарищу
> Сталину и восстановить доброе имя евреев в глазах всего советского
> народа".



> Непосвященный читатель может спросить: кто авторы этого гнусного письма? Когда оно
> было написано? Зачем все это понадобилось Сталину? Речь идет о
> распространившихся в 1952
> году слухах о депортации евреев из Москвы, столиц союзных республик и
> других крупных городов. Идея депортации принадлежала доктору
> философских наук Дмитрию Чеснокову, главному редактору журнала "Вопросы
> философии", который неожиданно в октябре 1952 г. на XIX
> съезде партии, стал членом Президиума ЦК и переместился в кресло
> главного редактора журнала "Коммунист". Им даже была написана
> специальная брошюра, в которой "с марксистско-ленинских позиций"
> обосновывалась справедливость принятых партией и лично товарищем
> Сталиным мер. (Пребывание философа-антисемита на партийном Олимпе
> длилось недолго. Уже 6 марта 1953 г., на следующий день после смерти
> вождя, он был оттуда изгнан.)

> А двое других ученых - академики Исаак Минц и Марк Митин, одновременно с
> журналистами "Правды" Яковом Хавинсоном и Давидом Заславским, составили
> текст приведенного выше письма, и на него должен был великодушно
> откликнуться "великий" Сталин.

>Процесс депортации намечался на начало марта 1953 г., но уже в феврале, как
> утверждает Аркадий Ваксберг, "были наспех сколочены в районе
> Биробиджана тысячи непригодных даже для хлева бараков (есть
> непроверенная версия, будто они были подготовлены еще раньше), запасные
> пути крупных городов были забиты товарными вагонами без нар, а в
> отделениях милиции срочно составлялись списки подлежавших депортации
> граждан еврейского происхождения..."

>В подтверждение достоверности этой невероятной крупномасштабной акции
> хочу привести два авторитетных свидетельства. Первое принадлежит Герою
> Советского Союза Григорию Ушполису. В 1996-1997 годах я редактировал
> его книгу воспоминаний "Тревожное время", и он просил меня по наиболее
> важным эпизодам без колебаний высказывать свои суждения, И вот в
> седьмой главе его рукописи я читаю такие строки: "В то время мне и в
> голову не могло придти, что готовится депортация всех евреев страны.
> Предстоит их высылка из постоянных мест проживания в далекие северные
> районы по опыту, который Сталин во время войны применял к другим
> народам..."


>Конечно я попросил Ушполиса более подробно написать об этом. И он охотно, хотя
> уже был смертельно болен, продолжал вспоминать о готовящейся депортации:

>"Об этих планах мне стало известно примерно через две недели после встречи
> с А. Снечкусом. (Тут требуется пояснение: к первому секретарю ЦК КП
> Литвы Ушполис пошел с просьбой уволить его из партийного органа, так
> как он остался там единственным евреем. - Ц. Р.). Вызвал меня тогда к
> себе руководитель отдела И. Белинский. Он был партийным функционером со
> сложным характером. И вот он поручил мне поехать на товарную станцию
> проверить, в каком состоянии находятся эшелоны для отправки людей.

>Ознакомился на месте с пустыми вагонами. Они были далеки от готовности. Шедший со
> мной начальник товарной станции заявил, что, мол, "жиды" смогут и в
> таких вагонах отправиться на вечный покой... Мне стало ясно, что он
> считал меня литовцем. Поэтому был так откровенен..."

>Второе свидетельство принадлежит известному советскому прозаику Вениамину
> Каверину (настоящая фамилия - Зильбер). Работая над собственной книгой
> о последнем годе жизни Владимира Маяковского, я написал из Минска
> Вениамину Александровичу письмо с просьбой о встрече. Каверин пригласил
> меня приехать на Рижское взморье, где он собирался провести летний
> отдых. Встретились мы в Дубултах. После рассказа о своих встречах в
> Питере с Маяковским и интересных подробностей о его брате, известном
> ученом Льве Зильбере, мы заговорили о воспоминаниях И. Эренбурга "Люди,
> годы, жизнь". Почему-то писателю захотелось высказать свою точку зрения:

> - Это было перед смертью Сталина, - заговорил он своим негромким
> голосом. - Наверняка вы помните этот период? (Я кивнул). Готовился
> процесс над "убийцами в белых халатах". Антисемитизм достиг тогда
> невиданного уровня. Это было зимой. И управляли всей этой
> пропагандистской свистопляской журналисты "Правды", причем еврейской
> национальности... Давид Заславский, и был еще там Хавинсон, который
> писал под псевдонимом Маринин. Вот он-то позвонил мне и пригласил
> приехать в редакцию для разговора. О чем разговор, он не сказал, а
> только предупредил, что пропуск будет на милицейском посту. Раньше на
> этажи, которые занимала "Правда", можно было подниматься безо всяких
> пропусков, а это уже было нововведение последних лет сталинского
> правления... В общем, Маринин встретил меня очень любезно и провел в
> приемную перед кабинетом Заславского...
>
>- Да, тамошняя обстановка мне известна. В пятьдесят первом я
> проходил там преддипломную практику...

> Так вот, в этой приемной Маринин положил передо мной текст письма и
> сказал, что его согласились подписать многие видные ученые, писатели,
> артисты. Я, конечно, внимательно прочитал письмо. Это был приговор
> советским евреям...

>Я сидел не шелохнувшись, слушал и думал, какое счастье, что Каверин
> разоткровенничался. Надо будет по свежей памяти его слова записать. А
> он между тем продолжал:
>
>
> - Всех аргументов этого письма я не помню. Прошло более двадцати лет.
> Скажу только о том, что меня тогда поразило. Письмо косвенно
> подтвердило ходившие по Москве слухи о бараках для еврейского гетто на
> Дальнем Востоке и осуждались преступные действия "врачей-убийц". Мое
> отношение, мои сомнения я изложил в книге мемуаров, которая скоро
> выйдет...


>Эта книга вышла только через год после смерти Каверина (1988) .


> - Ну, как ваше мнение? - спросил Хавинсон, глядя мне прямо в глаза
> невинными, заинтересованными глазами. - Не правда ли, убедительный
> документ? Его уже подписали Гроссман, Антокольский.
>
> Он назвал ряд других известных фамилий. Это было непостижимо.
>
> - И В. Гроссман?
>
> - Да.
>
> - И И.Эренбург?
>
> - С Ильей Григорьевичем согласовано, - небрежно сказал
> Хавинсон. - Он подпишет.
>
>
Хорошо зная Эренбурга, я сразу не поверил этому
> «согласовано».

>Как передать мое состояние? Если сравнить этот разговор с допросом в
> ленинградских "органах" в сентябре 1941 года, пожалуй, можно сказать,
> что я держался менее твердо. Не прошли годы страха, унижений, жалкого
> бессилия, отравившего душу. Отказаться? Это значило поставить себя
> лицом к лицу с возможностью обвинения в сочувствии "воинствующему
> национализму". Согласиться? Это значило пойти на такую постыдную сделку
> с совестью, после которой с опозоренным именем не захочется жить.
>
> Не зная, что делать, я прочел вслух строки, в которых
> указывалось, что евреи пользуются всеми правами граждан СССР.
>
> - Но как же так? Ведь широко известно, что евреев не
> принимают на работу, стараются срезать на вступительных экзаменах в
> вузы?

> Хавинсон посмотрел на меня с глубоким искренним изумлением.

> - Ни о чем подобном не слышал, - сказал он.

> Всю жизнь я терялся перед бесстыдной очевидной ложью. Глядя прямо мне в
> глаза, этот человек называл черное белым. Его полное спокойствие, его
> вежливость и обходительность сразу же окрасились ощущением угрозы.
- Я подумаю... Ведь это не очень срочно?

> - Почему же? Именно срочно... Не знаю, чем бы кончился этот разговор,
> но в эту минуту дверь кабинета Заславского распахнулась и в комнату не
> вошел, а влетел Александр Васильевич Горинов, инженер-железнодорожник,
> член-корреспондент Академии Наук. Я знавал его, мы встречались у 3. В.
> Ермольевой (выдающийся ученый-биолог, жена Льва Зильбера) и были в
> дружеских отношениях.
-
> Да что вы мне толкуете, что нет никаких ограничений, - говорил он
> выбежавшему вслед за ним лысому отвратительному человеку, похожему на
> деревянную куклу, с лицом, в котором наудачу были прорезаны глаза, а
> вместо рта - узенькая щель. - Я вчера пытался устроить в свою
> лабораторию доктора наук на должность лаборанта, и мне отказали. Рад
> вас приветствовать, Вениамин Александрович. - Мы дружески
> поздоровались. - И в таком положении сотни людей! Да какое там сотни!
> Десятки тысяч!...

>Это было так, как будто кто-то ударом кулака распахнул окно, и в комнату
> хлынул свежий воздух. Напряжение исчезло, и хотя разговор продолжался,
> Хавинсон вдруг как бы утратил прежнюю уверенность, даже стал казаться
> не таким красивым..."
Из "Правды" Каверин поехал к Эренбургу. Тот уже знал о
> письме. Между ними произошел такой разговор:

> - Илья Григорьевич, как поступить?
-
> Так, как вы сочтете нужным. В разговоре правдистов со мной вы
> упоминались. Если вы откажетесь, они подумают, что отсоветовал Эренбург.
-Так это ложь, что письмо согласовано с вами?


> Конечно, ложь. Разговор был предварительный. Я еще не читал этого
> письма..." Однако вернемся к самому письму. Теперь уже известно, кто
> отважился от подписи отказаться. Среди этих десяти смельчаков нужно
> назвать генерала армии Якова Крейзера, певца, народного артиста СССР
> Марка Рейзена, композитора Исаака Дунаевского, писателей Вениамина
> Каверина и Илью Эренбурга, поэта Евгения Долматовского,
> академика-экономиста Евгения Варгу и ряд других. А кто же письмо
> подписал? Список этот велик. О нем, в частности, пишет известный
> историк Г. Костырченко в своей недавно вышедшей в Москве книге "Тайная
> политика Сталина". (Рецензия на нее была опубликована профессором
> Федором Ляссом в "ЕК" 10 января)

>В отличие от А Ваксберга, В. Каверина и Я Этингера историк Г. Костырченко
> отвергает сведения о подготовке к массовой депортации евреев.

> " Нельзя не учитывать и такой достаточно весомый антидепортационный аргумент,
> заключающийся в том, что, несмотря на тотальное предание гласности
> после августа 1991 года всех самых секретных политических архивных
> материалов сталинского режима, не было обнаружено не только официальной
> директивы, санкционирующей и инициирующей депортацию, но даже
> какого-либо другого документа, где бы она упоминалась или хотя бы
> косвенно подтверждалась ее подготовка (в том числе пресловутые сотни
> тысяч страниц списков евреев на выселение). Если бы нечто похожее
> существовало в действительности, то непременно бы обнаружилось, как это
> произошло со многими другими утаенными советским режимом секретами..."


> Хочу автору возразить, что у самого Сталина и в его окружения существовало
> так называемое "телефонное право", когда секретные приказы отдавались
> устно и нигде не фиксировались. Не так ли был убит Соломон Михоэлс? А
> ведь не будь такого свидетеля, как Светлана Аллилуева, которая
> собственными ушами слышала разговор отца (Сталина) по телефону, когда
> он дал указание считать убийство автомобильной катастрофой, до сих пор
> бы некоторые "защитники" отрицали причастность Сталина к этому мерзкому
> делу.. Лишь в дальнейших своих рассуждениях Г. Костырченко пишет:
> "Чтобы снять политическое напряжение, возникшее в связи с "делом
> врачей", Сталин, - как вспоминал потом Л. М. Каганович, поручил
> секретарю ЦК и главе Агитпропа Н. Михайлову подготовить от имени
> наиболее выдающихся и известных в стране деятелей еврейского
> происхождения проект соответствующего письма в редакцию "Правды". В
> 20-х числах января (1953) такой текст был готов, и не только в
> машинописном исполнении, но даже в виде газетного оттиска. Новация
> сработанного под началом Н. Михайлова проекта письма состояла в том,
> что в нем впервые с начала пропагандистской компании четко проводилась
> дифференциация между "еврейскими буржуазными националистами",
> именуемыми отщепенцами и выродками, и честными "еврейскими тружениками".

> Именно к последним, по словам Г. Костырченко, обращались именитые подписанты
> письма, призвавшие "активно бороться против еврейского буржуазного
> национализма этих отъявленных врагов еврейских тружеников".

> Педдержать обращение в "Правду", как пишет Г. Костырченко, должны были 59
> известных ученых, артистов, литераторов, конструкторов, врачей,
> военных, а также рабочих и колхозников еврейского происхождения. Однако
> в ходе этой акции, которую сотрудникам ЦК помогли осуществлять
> работники "Правды" (журналисты Д. Заславский и Хавинсон-Маринин),
> возникли сбои. И "с Кагановичем, и с Эренбургом и десятью другими
> знаменитостями, которые отказались подписать письмо. " Красочно эту
> процедуру описал Аркадий Ваксберг: "Мы знаем далеко не всех, кто
> подписал, и в тех случаях, когда нет сколько-нибудь убедительных
> доказательств, имена лучше всего опустить. Но и те, что достоверно
> известны, ни в коем случае не заслуживают запоздалого упрека: не дай
> Бог никому оказаться в той западне, куда Сталин загонял избранников
> своего сердца. Подписал академик Фрумкин. Подписал генерал-полковник
> Борис Ванников, бывший нарком оборонной промышленности (в 1941 году он
> уже прошел в лубянской тюрьме через адские пытки). Подписал известный
> авиаконструктор Семен Лавочкин. Подписал дважды Герой Давид Драгунский.
> Подписал замечательный поэт Самуил Маршак (потом мучился от этого всю
> жизнь). Подписал писатель Василий Гроссман (его только что, за два или
> три дня до вызова в "Правду", оскорбительно высек на страницах той же
> "Правды" злобствующий антисемит Михаил Бубеннов, затем напустились и
> другие газеты, и Гроссман, как вспоминают его друзья, решил, "что ценою
> смерти немногих можно спасти несчастный народ"). Подписал один из самых
> высокообразованных и уважаемых поэтов Павел Антокольский. Подписал
> автор "Катюши", композитор Матвей Блантер - и потом с ужасом каждое
> утро дрожащими руками открывал газету, страшась увидеть свою фамилию
> под этим письмом..."

НОТЫ ДЛЯ САКСОФОНА
СОЗДАВАЯ НОВЫЙ САЙТ,РЕШИЛ В ПОМОЩЬ МОИМ КОЛЛЕГАМ
ПОДКИНУТЬ ИЗБРАННЫЕ ПЬЕСЫ ДЛЯ САКСОФОНА И АНСАМБЛЯ САКСОФОНОВ,
ПРИ ЭТОМ НИ В КОЕМ СЛУЧАЮ Я, НЕ ХОЧУ КОНКУРИРОВАТЬ
С САЙТАМИ А.БУРЯКОВА ,Б.ТАРАКАНОВА,
А ТАКЖЕ PARTITA.RU. НЕ ТОТ У МЕНЯ ТЕХНИЧЕСКИЙ УРОВЕНЬ- ДА И ЗАДАЧИ ПОПРОЩЕ.
БУДУ РАД ЕСЛИ ОНИ ВАМ ПРИГОДЯТСЯ В ВАШЕЙ РАБОТЕ.
УДАЧИ

ССЫЛКА САЙТА http://boris04.ucoz.ru/load
РАЗДЕЛ " МОИ ФАЙЛЫ"

YOM KIPPUR!

Я талит надел на плечи,
пейсы вьются вдоль ушей!
Не глухой, пока что зрячий,
но хромой уже еврей!
Вот стою я в синагоге
(век туда я не ходил),
ну, о чём просить мне Б-га?
Чтоб грехи мне отпустил?
Их, грехов, вагон с прицепом-
не управишься за час,
так что отвлекать нелепо,
лучше помолюсь за вас!
Чтоб в торжественный и строгий
День Всевышнего Суда
в Книге Жизни ваши строки
не исчезли навсегда!
Да и вы в молитвах ваших,
воздуха набравши в грудь,
добрым словом АЛИКА и ЮЛЮ
не забудьте помянуть.

Юля Ратманайте (сент.2009)

*Борису Турчинскому ко дню рождения!

Не ровны призрачные строки
Парящей в воздухе листвы.
Когда наш клён одежды сбросит,
Не вспомним их. Ни я, ни ты.

По окнам осень барабанит:
«Пришла, встречайте, тороплюсь!»
А у меня письмо в кармане
Лежит, открыть его боюсь.

Не грусть прозрачною калиной
Горчит всё чаще на губах,
А, ставшее родным мне, имя
Твоё. Тревожит в светлых снах.

*Я точка, точечка малАя.
Меня следы дождя по свету мают.
И в эпицентре паутины улиц,
Где тихо ещё, люди не проснулись,
Я отдыхаю, впитывая свежесть,
Чтобы дарить потом кому-то нежность!
И пусть я точка, точечка малАя,
Почти ничто,
……………но это много
……для кого-то…
Знаю!
*Я вырву из души
Счастливых струн мгновенья,
Я сердца тихий звон
Отдам без сожаления!
А взгляд счастливых глаз
Переплавляю в соты...
Мой саксофон готов,
Достаньте Ваши ноты!

Любовь Ос-Москва (25сент.2009)

Прибалтийский военный округ. - 1951 год явился самым важным событием для моего оркестра и всей дивизии, где я в то время служил. (гор. Гвардейск,Калининградской обл.) -Инспекторская проверка округа. Приехал командующий Прибалтийским военным округом маршал Баграмян Иван Христофорович. Я слышал, что он любит музыку, и серьёзно готовился к этому визиту. Оборудовал в подвале студию в 3-х уровнях, стены были задрапированы плюшем. Устроили звонницу для колоколов, которые собрали в разрушенных кирхах. Мы их использовали для финала Торжественной увертюры П.И.Чайковского «1812 год». Из репертуара помню, также играли фанфарный марш С.Чернецкого «Слава Родине», армянский танец Спендиарова «Пастух-чабан» (солист Абельдяев).
Маршал Баграмян обратился ко мне с вопросом, не нуждается ли в чём-нибудь наш оркестр. Я ответил, что у нас бас в дырках , и.......но тут вмешался, начальник политотдела : тов.маршал Советского Союза «оркестру не хватает…». Маршал вежливо остановил подполковника и сказал: «Если лейтенант за такой короткий срок сделал лучший в округе оркестр, я хочу от него услышать, что нужно оркестру». Я, осмелев, сказал: «Нужен новый комплект. Но он очень дорогой – 15 тысяч. И ещё нам нужен комплект русских народных инструментов…» «Где можно купить хорошие инструменты?», - последовал вопрос. Я ответил: « В деревне Шихово, что возле г. Звенигород, под Москвой». Маршал обратился к своему адъютанту-полковнику: «Запишите: выделить 25 тыс. рублей». Это всё,лейтенант?: «С деньгами все, робко ответил я, но оркестр не может выступать в кирзовых сапогах, а солдаты – в обмотках. Оркестру нужна парадная форма – фуражки, золотые ремни и белые перчатки. Это всё». Тут же Маршал отдал распоряжение начальнику вещевой службы округа: «Возьмите под контроль. А воспитанникам оркестра форму пошить в мастерской военторга».
Через какое-то время на репетиции парада по случаю приезда Н.Хрущёва в Калининград, маршал И.Х. Баграмян скомандовал по радио: «Лейтенант Манжух - ко мне». Я чётко подошёл к трибуне и доложил о прибытии. Маршал поинтересовался, полностью ли выполнено обещание, всё ли мы получили. «Так точно!», - ответил я. «Выведите оркестр на середину».
В прекрасном обмундировании, с начищенными до блеска инструментами, с бунчуком и литаврами, смонтированными на коляске, оркестр заиграл на месте вступление к русской песне:
«Недаром помнит вся Россия про день Бородина…», - и с началом движения под аккомпанемент малых барабанов запели:
«Скажи-ка, дядя, ведь недаром
Москва спалё-
Москва, спалённая пожаром,
Францу-
Французу отдана…»
Это был один из лучших дней моей жизни в музыке. Спасибо великому человеку и маршалу – Ивану Христофоровичу Баграмяну!

Кларнет был изобретён в конце XVII — начале XVIII столетия (некоторые справочники[1] указывают в качестве года изобретения кларнета 1690, другие исследователи оспаривают эту дату и указывают, что первые упоминания о кларнете датированы 1710 годом[2]) нюрнбергским музыкальным мастером Иоганном Христофом Деннером (1655—1707), работавшим в то время над улучшением конструкции старинного французского духового инструмента — шалюмо (фр. chalumeau). Первоначально новый инструмент назывался просто «усовершенствованная шалюмо», однако в дальнейшем получил собственное название «кларнет» из-за сходства своего звучания с тембром употреблявшейся в то время трубы высокого регистра, называвшейся clarino, название которой, в свою очередь, произошло от лат. clarus — «ясный» (звук). Clarinetto (итальянское название кларнета) буквально означает «маленькая clarino». В течение некоторого времени шалюмо и кларнет употреблялись на равных, однако уже во второй четверти XVIII века шалюмо практически исчезает из музыкальной практики.

Дело Деннера продолжил его сын Якоб (1681—1735), три инструмента его работы хранятся в музеях Нюрнберга, Берлина и Брюсселя. Все эти кларнеты имели по два клапана. Инструменты такой конструкции были весьма распространёнными вплоть до XIX века, однако австрийский музыкант Паур около 1760 года добавил к уже существовавшим двум клапанам третий, кларнетист из Брюсселя Роттенбург — четвёртый, англичанин Джон Хэйл в 1785 году — пятый, наконец, знаменитый французский кларнетист и композитор Жан-Ксавье Лефевр около 1790 года создал классическую модель кларнета с шестью клапанами[3][4].

К концу XVIII века кларнет становится полноправным инструментом классической музыки. Появляются виртуозные исполнители, улучшающие не только технику исполнения на кларнете, но и его конструкцию. Среди них следует отметить Ивана Мюллера, который изменил конструкцию мундштука, чем значительно повлиял на тембр, упростил передувание и расширил диапазон инструмента, по сути, создав его новую модель. С этого времени начинается «золотой век» кларнета.
«Немецкие» кларнеты Четвертитоновый кларнет Фрица Шюллера (1933 год)

Совершенствование кларнета продолжилось и в XIX веке: профессор Парижской Консерватории Гиацинт Клозе и музыкальный мастер Луи-Огюст Бюффе (брат основателя фирмы «Buffet-Crampon» Дени Бюффе) успешно приспособили к кларнету систему кольцевых клапанов, изобретённую флейтистом мюнхенской Придворной капеллы Теобальдом Бёмом и первоначально применявшуюся только на флейте. Эта модель получила название «кларнет Бёма» или «французский кларнет». Среди других выдающихся мастеров, принявших участие в дальнейшем улучшении конструкции кларнета, можно назвать Адольфа Сакса (изобретателя саксофона и широкомензурных медных духовых инструментов) и Эжена Альбера. В Германии и Австрии получили распространение так называемые «немецкие» и «австрийские» кларнеты, ведущие своё происхождение от инструмента с системой клапанов, сконструированной Иоганном Георгом Оттенштайнером (1815—1879) совместно с кларнетистом Карлом Берманом, который выпустил «Школу игры на кларнете» для этой системы. В 1900-х гг. берлинский мастер Оскар Элер (нем. Oehler; 1858—1936) внёс в неё небольшие усовершенствования. Традиционно такую систему называют именно «системой Элера». Механизм немецкого кларнета отличается от французского и менее приспособлен для беглой виртуозной игры. Мундштуки и трости этих кларнетов также делаются по технологии, отличающейся от французской. Считается, однако, что инструменты немецкой системы обеспечивают бóльшую выразительность и силу звука[5]. В течение достаточно долгого периода кларнеты немецкой системы были широко распространены по всему миру, однако приблизительно с 1950-х годов начался переход музыкантов на кларнеты французской системы, и сейчас на немецких кларнетах играют в основном только австрийские, немецкие и голландские, а также, сохраняя дань традиции — некоторые российские кларнетисты. Помимо систем Бёма и Элера, существует ещё несколько вариантов расположения клапанов на инструменте, в частности, в начале ХХ века фирма «Selmer» выпускала «кларнеты Альбера» (напоминавшие по строению инструменты середины XIX века), а в 1960-70-х годах — «кларнеты Марки». Диапазон последних мог быть расширен вверх на октаву[6]. Тем не менее, широкого распространения эти инструменты не получили. Среди экспериментальных образцов разных конструкторов нужно отметить четвертитоновый кларнет Фрица Шюллера, предназначавшийся для исполнения современной музыки.

Современный кларнет представляет собой достаточно технически сложный механизм. Инструмент имеет около 20 клапанов, множество осей, рессор, тяг и винтов. Ведущие фирмы-изготовители музыкальных инструментов постоянно совершенствуют конструкцию кларнета и создают новые модели.

Международный военно-музыкальный фестиваль духовой музыки "Спасская башня"



Международный военно-музыкальный фестиваль духовой музыки "Спасская башня" состоится в Москве на Красной площади.(с 5по 10 сентября). В нем принимают участие более 400 музыкантов из Центрального военного оркестра министерства обороны, Президентского оркестра, оркестров: Военно-морского флота, Внутренних войск, военного показательного оркестра МЧС и других известных военно-музыкальных коллективов.

Кроме европейских военных оркестров публика сможет увидеть коллективы из Индии - оркестр Верховного главнокомандующего - и оркестр Армии обороны Израиля, в репертуаре которого прозвучит как классическая, так и национальная израильская музыка.

На московском военно-музыкальном фестивале свое мастерство покажут ученики школы монастыря Шаолинь(Китай), причем делегацию будет возглавлять главный тренер монастыря - таинственный мастер Ши Янь Лу.

Также выступит оркестр и рота почетного караула Республиканской гвардии республики Казахстан.

Участники фестиваля покажут на Главной площади России разнообразие жанров, форм, стилей. Так, российские участники и оркестр ВВС Италии подготовили для слушателей симфонические отрывки из произведений Д. Пуччини, Д. Верди, П.И.Чайковского. На площади прозвучат оркестровые увертюры, марши, песни, вальсы.

Москва увидит знаменитых британских волынщиков в составе военного Королевского оркестра Великобритании, которые в финале представления исполнят русские народные мелодии и аранжировки песен "Битлз". В заключение парада на Красной площади соберутся все участники праздника, которые под фейерверк сыграют эпизод Торжественной увертюры П.И. Чайковского " 1812 год" ( с пушками и салютом). По мнению Начальника военно-оркестровой службы Вооруженных сил РФ, главного музыкального руководителя фестиваля, генерал-майора Валерия Халилова,эта Увертюра надолго запомнится зрителям, ведь она как нельзя точно передает силу духа Российской армии.

Борис Турчинский

Kalio Mulberg: “The Path to Perfection”- essay of Boris Turchinsky.

When the Odessa conservatory (now called Musical Academy named after A.B. Nezhdanov) is mentioned, one first of all recalls the outstanding performers-its graduates, such as E. Gilels, D. Oistrach, S. Richter, K. Dankevitch, N. Milshtein, O. Blagovidova, Y. Zak and many-many other musicians known throughout the world. Their educators are usually mentioned far less frequently. And this is hardly fair!
You can judge for yourselves. In the Odessa Academy alone nowadays are teaching 4 Academicians, 11 Doctors and 45 Master Graduates of Fine Arts,
32 Professors, 22 Assistant Professors, 8 Peoples Artists and 34 Honored Artists of the Ukraine, 20 Honored Art Workers and 3 Honored Cultural Workers of the Republic. Many of them are awarded with orders and medals, prize-winners titles. Only few of the Higher Musical Institutions of the world possess a similar selection of such high-class teacher-specialists. And you would hardly find a tutor whose work would be crowned with the original and very prestigious foreign reward: the International biographic centre of Cambridge collecting information of the outstanding musicians of the world, in February 1991 included the Professor of the Odessa Academy, the Head of the Department of the Wind and Percussion Instruments, the honored Worker of Art of the Ukraine –Kalio Evaldovitch Mulberg into the list of musical authorities –world leaders of the artistic activity.
How did it happen that a son of a circus actor (Kalio’s father was a famous acrobat in the USSR before the Second World War), whom destiny itself prompted to become a successor of the family tradition, all of a sudden was carried away by music? According to C. Mulberg, it was the circus that played the decisive role in this. When the boy was 8 years old, he watched on the arena in Moscow the performance of two negro-musicians-tap-dancers: one was playing banjo, the other one-saxophone. Kalio was so thrilled with this performance, that he asked his parent to help him learn to play saxophone.
A couple of years later a musician gave Mulberg’s father an advice: “To be able to play saxophone one should first master clarinet to perfection”.
This is how the 12-year old son of an acrobat took the instrument in his hands that actually determined his destiny. It was not long before the war broke out.

First years of the war the Mulberg family lived in Barnaul, then in Sverdlovsk, and after the Ukraine was liberated from the Germans, in Odessa. Wherever he could Kalio played saxophone and clarinet – in orchestras and small groups- at cinemas, in the circus, in parks during the summer and even at weddings. As he himself said, he “comprehended the musical science by practice”. However, very soon Mulberg understood that he won’t succeed without formal education. Thus, continuing to work in the orchestra of the circus of Odessa, Kalio entered the local musical school and in 1948-the conservatory.


At the entrance exam he performed the first concert of K.M. Weber with such inspiration and mastery, that he incited great appreciation in famous composer K.F. Dankevitch, the Chairman of the Selection Committee, who was at that time the rector of the conservatory. He definitely predicted Mulberg’s great future as a clarinetist! And he wasn’t mistaken!
At the first year in the conservatory like in musical school, Kalio studied under P.V. Drozdov. They played together in the Odessa symphony orchestra, where Mulberg was invited after he passed his entrance exams. The young clarinetist learned much from his teacher, whose major teaching principles were persistence in reaching the goal he set and continuous search for new goals. Years later Drozdov’s student started using his teacher’s creative methods in his pedagogical work. “For instance, I always listened with pleasure to the clarinet sounds of Pavel Vasilievitch filled with deep timbre, intense metal gleam” –recalled Kalio Mulberg. – “Once Drozdov rehearsed in my presence before the concert in the class of the musical school. I involuntarily started comparing the sound of my clarinet with his performance dreaming to reach the mastery of my teacher. Suddenly I paid attention to Drozdov’s exhale. I noticed that he held the instrument steadfastly while his respiratory apparatus was working with great activity. And Pavel Vasilievitch right away prompted me how to “grasp” his exhale performance. Soon, following my teacher’s advice, I started feeling that my sound became deeper, denser, and more expressive and the clarinet itself turned to be more manageable.” Mulberg also recalled another postulate of Drozdov, which he followed during all his artistic life: “Before a concert the musician should rehearse in class at the quality of 110%, because on stage, when he remains alone face to face with the audience, he loses 10% due to the excitement, and then remain the necessary 100% quality.”
In a little while the teacher and the student parted: Drozdov moved to Kiev while C. Mulberg, a second year student, shifted to the class of Assistant Professor Vera Pavlovna Bazilevitch. With this teacher Kalio was also lucky. Bazilevitch was a remarkably deep, delicate and versatile musician. She finished the Odessa musical school for clarinet and piano, then the conservatory as a musical expert and she studied conducting with Professor A.I. Klimova.
In the Opera House she played organ and clavecin, in the musical school she led a class of the symphony orchestra and regularly taught conducting at the brass band courses of the military region of Odessa. In the conservatory she taught clarinetists, accordionists and French hornets. V.P. Basilevitch possessed an amazing pedagogical talent: she could find an approach to every student, to his individual capabilities. Mulberg like a sponge absorbed the main principle of his teacher: to provide every student with the method that will help him learn his own abilities and possibilities, to understand what to do, to be able to reach the best results in playing an instrument.
Basilevitch not only helped Kalio in the swift growth of mastering his performance, which had an immediate affect on his artistic career (Mulberg was offered a job as a soloist in the symphony orchestra of Odessa Opera and Ballet Theatre) but she also noticed in her student an exceptional pedagogical talent. On her recommendation, the management of the conservatory offered the 5th year student pedagogical work. Thus, since 1952 four important things firmly entered the life of Kalio Evldovitch : concert activity, theater work, raising a new generation of conservatory clarinetists and scientific research.
Mulberg-clarinetist reached the peak of his popularity in the USSR and abroad after he became a prize-winner of the musical contest, which was held in Moscow in 1957 in the frame of the World-wide youth and student festival. To get there Kalio had to go through a series of selective contests. And he coped with the task perfectly: at the Republican contest he won the second prize (no-one won the first one), and he became a winner at the All Union contest. It’s interesting to mention that the first prize and gold medal were presented to him by the graduate of the Odessa conservatory – the outstanding violinist D. Oistrach.
This success draws attention to the young performer. He was showered with invitations for performances. Mulberg traveled giving concerts nearly all over the Ukraine, not once and not twice he performed in Moscow, Leningrad, Tbilisi, Tcheliabinsk and other cities of the USSR. The audience of Finland, Italy, Portugal, Germany, Bulgaria and other countries greeted him with admiration. What was the secret of this musician whose concerts were overcrowded with distinguished art experts? That’s what one of the most famous specialists –professor Usov- wrote:” Mulberg’s clarinet always sounds deep, dense, expressive, whether it is a classical work of the era of romanticism or a work of modern musicians. The gramophone record of Kalio Mulberg issued in 1983 by “Melodia” firm, confirmed even more convincingly high opinion about the talented musician. Sonatas of F. Pulenka and P. Podkovirova, sonatina of B. Martin, capriccio of Glazachev recorded on it, are marked with the remarkable artistic taste, magnificent feeling of style One can say about K. Mulberg that having inherited rich traditions of clarinet performance, he brought into it some of his own attitude. His interpretation is marked with the traits of individual understanding of music and the role of the instrument in it”.
And still another important detail of the artistic style of Kalio Evaldovich: in his concert activity he always tried to choose unbeaten tracks. In the former USSR he became the first performer of clarinet with the orchestras of R. Kybin,
A Kiplend, G. Glazachev and other authors. The appearance on the concert stage of the clarinet and the piano duet became a real innovation in the musical world. Since 1965 K. Mulberg started fruitful cooperation with the talented pianist M. Glazunova. From performance to performance interest to this chamber music was growing. To a great extent it was due to the artists’ search of new methods: they thoroughly prepared programs from dissimilar works of V.A. Mozart, D. Bortnzysky, N. Rakov, S.Taneeva, L. Bernstein, and G. Glazacheva.
Novelty characterized also another side of Mulberg’s performance activity.
Many composers used to write and are still writing music for clarinet. However, these works were evidently not interesting enough.
Kalio Evaldovitch , therefore, thinking of expanding his repertoire, started a search for musical works, which he could adapt to “his own” instrument. Once composer R. Stchedrin was giving a performance on TV. He performed his new piano piece “Basso-ostinato.” Years later K.Mulberg recalled: “At some moment I imagined that this piece might sound interesting on clarinet. First, he decided to raise the key, to be able to use the low sound “mi”, created in the middle the counter-composition in the ascending and then, in the end, descending movement. This way a new piece for clarinet was started.”
Having completed the intended work, Mulberg sent the notes to the author, to accept his consent to such an interpretation of his piece. And R. Stchedrin responded right away: he approved of the offer and introduced some significant recommendations for the bass. The piece turned out very interesting and later Kalio performed it at concerts with pleasure.
Mulberg also managed to establish creative cooperation with the following composers of Odessa: G. Glazachev, A. Krasotov, Y. Freidlin, G. Uspensky,
I. Aseev, A. Stanko, H. Henary. Some of them (for instance, A. Krasotov,
Y. Freidlin) offered completed pieces for a duet. As to other authors, K. Mulberg and M. Glazunova had to different degrees taken part in searching the final version of their pieces. The experience of the work at R. Stchedrin’s piece wasn’t forgotten either. Years later Kalio Evaldovitch became famous not only in the Ukraine, the former USSR, but also in many other countries of the world
as the author of converting pieces of composers for clarinet and other wind instruments – the notes of these works of his are still being reprinted abroad continuously. Hard to imagine what ethical, emotional and simply physical weight fell upon Mulberg. Daily many-hour work with the instruments. Rehearsals and performances at the theater plus duet concerts. Meeting with composers and literally “scrutinizing” each note of their new works for clarinet.
Author’s creations: there were appearing more and more conversions created by himself. To cap it all, lessons with students as a conservatory teacher, administrative activity: Since 1965 up till 1979, and then since 1985 todate Mulberg is the Head of the Department of wind and percussion instruments. After 1967- the Dean of Faculty of music. From 1979 (after he became a Professor) up till 1995 –Assistant Rector of the Odessa Musical Academy. In this capacity he carried out scientific research of his own.. That’s not by chance that his colleagues highly appreciated his efficiency calling it “fantastic.”
Kalio Evaldovitch, as he himself stated, was forced to engage in science. From his first days of teaching Mulbergs suddenly discovered enormous methodical
Flaws in preparing clarinetists: there was no available literature; students still used the text-book of S. Rozanov “The Basis of the Methological Teaching and Playing Wind Instruments” that was issued still in 1935. The author’s school for clarinet playing on the basis of which several generations of musicians were brought up, lacked a series of very important sides of the initial training of the clarinetists. Due to this, not only beginners but also graduates often made serious mistakes in holding the clarinet, in the position of lips, tongue; wrong breathing and shortcomings in other technical components. Mulberg – after ten years of teaching the students, contemplation, watching- decided to try to fill in these methodical gaps. And he started writing a text-book “Theoretical Basics of the Teaching of Clarinet Playing.”
In 1975 this first work of Kalio Evaldovitch was published in Kiev. It actually became the first book of one author not only in the Ukraine but also in the USSR (in the collected works there sometimes appeared articles on some educational problems) in the field of clarinet playing methodology. And then on the basis of his scientific research summarized in one of the text books, Mulberg prepared and brilliantly defended the thesis “The Research on Some Components of the Technique of a Clarinet Playing”, which brought him a deserved candidate’s degree in the study of art.
No matter what administrative positions Kalio Evaldovitch occupied in the musical academy, no matter what enormous work he had to carry out in other spheres of his artistic activities, Mulberg always found time for scientific work. In the long list of his publications there are such text-books as “Organizing Teaching Clarinet Play” and “Practice of Amateur Brass Band Musicians”, research that demanded from him deep investigation in the archives, such as “From the History of Performance on Wind Instruments in Odessa” (the 19th—beginning of the 20th century) in co-authorship with E. Dagilaiskaya, “Performers on Wind Instruments in the History of the Musical Culture of Odessa”. In 1995 Mulberg published “Notes of Clarinetist”, the work that became a reference book for every clarinetist. In this book they found answers too many questions of vital importance connected to the mastery of performance. A new book of
K. Mulberg “Of Clarinetist’s Mastery” was published in 2002, in 2003 –“The Path to Perfection of Playing Clarinet”, then in 2008 – “Orchestra Complexities for Clarinet and Peculiarity of their Performance in P.I. Chaikovsky’s work”.
Considering all above, you arrive at the natural conclusion: all these scientific research of K. Mulberg were not the end in itself. They helped him in teaching young clarinetists revealing to them the mystery of technique and mastership. And the students that studied at the department of wind and percussion instruments of the Odessa Musical Academy absorbed anxiously the experience and knowledge of their tutor. Kalio Evaldovitch’s students nowadays work successfully in orchestras of Moscow, Kiev, Charkov, Odessa and other cities of the USSR and in the musical associations of foreign countries (such as Portugal, Germany, Chyina, USA, Israel). Larisa Nikolaevna - his faithful wife and companion was and still is K. Mulberg’s support in life. It seems that it is to a great extent her merit that Kalio Evaldovitch, even now, having passed the age of 80, continues his various activities with youthful enthusiasm.
K. Mulberg distinguishes particularly talented students among hundreds that studied under him: I. Olenchik- Honored Artist of Russia, Assistant Professor of the Russian Musical Academy named after Gnesinich, Prize Winner of the International solo contest of the symphony orchestra;

N. Volkov - Assistant Professor of the Academy named after Gnesinich, Honored Worker of Culture of Russia, Candidate of the Study of Art; L. Dzhurmia -Honored Artist of the Ukraine, famous conductor; V. Stoyanov-, Professor of the Lisbon Conservatory (Portugal), conductor; V. Tichonov – Asssistant Professor of the Kiev National Musical Academy, orchestra soloist of the Kiev National Opera and Ballet Theater; E. Surzhenko-Assistant Professor of the Donezk Musical Academy; Z. Burkatsky- Assistant Professor of the Odessa Musical Academy, Candidate of the Art Study, Prize Winner of the Republican Contest; M. Krupeya- Assistant Professor of the Odessa Musical Academy; A. Starchenko-Prize Winner of many International contests, a teacher of the Freinburg Musical Academy (Germany); C. Voronkina- a teacher of the Odessa Musical school; V. Popov and U. Petelko- solo-clarinetists of the Odessa Opera Theater; V. Vatmacher and
F. Teplov—teachers of musical education institutions in Israel. The list can be enlarged.
Last year Kalio Evldovitch reached the age of 80. What a remarkable path to perfection covered this talented clarinetist, teacher and scientist. What interesting life, surrendered to CREATIVE WORK! In the name of all worshippers of his talent, his former and present students I wish to express the deepest gratitude for his heroic deed in music and his love for people.
We are all thankful for the good we received from the great clarinet maestro- Kalio Mulberg.


Boris TURCHINSKY (graduate from the Odessa conservatory- K. Mulberg’s student)

РАФАЭЛЬ ОГАНЕСОВИЧ БАГДАСАРЯН - российский кларнетист, дирижер, профессор (1997),засл.артист Армении(1979),заслуженный артист РФ (1997), Народный артист РФ (2003). Род. в селе Сарнахпюр (Армения).1953 г.окончил школу военно-музыкантских воспитанников Советской армии в г. Ереване (класс С.А. Абаджева), по распределению был направлен в Москву в Отдельный Показательный оркестр Министерства Обороны СССР.

В 1957 г. окончил Музыкальное училище им. Гнесиных (класс И. П. Мозговенко), в 1962 г. – с отличием Московскую консерваторию (класс А. В. Володина), в 1965 г. – аспирантуру (руководитель В. В. Петров). Багдасарян – первым в Московской консерватории(1957г.) освоил «французскую» (Бемскую) систему кларнетов и является ее активным пропагандистом. В 1978 г. окончил Московскую консерваторию по специальности «оперно-симфоническое дирижирование» (класс Б. Э. Хайкина).Более 35 лет солист Большого театра оперы и балета России. Сегодня Р.Багдасарян профессор Московской консерватории им.П.И.Чайковского и музыкального колледжа при консерватории,его ученики,а их у него великое множество-музыканты истинно высокого класса.Среди нах:-И.Рудич ,А.Оболонский, А.Карташев, А.Михайленко, Д.Рыбалко, А.Былинский, О.Соломахин, А.Поляков, Н.Агеев, Т.Сайфуллин.Их игра обрела известность, как в столичных кругах,так и в разных городах России и за рубежом,С-Петербург,Москва,Волгоград,Уфа,Братск,Усть-Илим,Оренбург,Ереван,Якутск,Филадельфия, Лос-Анджелес, в городах Южной Кореи и других стран. . в 1960году во время гастролей в СССР,всемирно известный американский кларнетист Бенни Гудман,услышав игру Р.Багдасаряна в Союзе композиторов,подарил ему пару французских кларнетов. Многие года связывала творческая дружба его с композиторами :А.Хачатуряном,Э.Денисовым,А.Шнитке,Т.Хренниковым,Р.Щедриным,Р.Леденевым.В.Агафониковым,В.Тарнопольским.Свои сочинения ему посвящали Л.Книппер,Э.Хагаготрян,А.Леман, А.Артемов,Е.Русанов-Лукас(США).Он выступал в ансамбле такими выдающимися мастерами,как В.Ашкенази, М.Растропович, Г.Вишневская, В.Дулова, Н.Шаховская, А.Корнеев, А.Бондурянский, В.Иванов,Э.Бароне(США). Профессор Багдасарян является президентом Московского клуба кларнетистов им.В.А.Соколова.Он постоянно приглашатется членом жюри всероссийских и межународных конкурсов в Европе и США. Р.Багдасаряном записано много пластинок и компакт-дисков. В фонд Радио сделаны записи сочинений для кларнета с фортепиано,ансамбли,сочинения для кларнета с оркестром.

Сергей Михайлович Накаряков—трубач-виртуоз, концертный исполнитель, лауреат многих международных фестивалей. Родился 10 мая 1977 года в Горьком (Нижнем Новгороде) в музыкальной семье. Отец Сергея, Михаил Накаряков пианист и трубач, мать скрипачка. Музыкальное образование Сергей начал игрой на фортепиано в 8-музыкальной школе гор. Горького (преп.Л.Шпунгина), но вскоре по некоторым обстоятельствам решил перейти на другой инструмент-трубу. Толчком к этому послужила услышанная в исполнении Тимофея Докшицера пластинка с органными прелюдиями И.С.Баха (переложение для органа и трубы). Первым учителем Сергея стал его отец. Уже в 1988 году он получает диплом на Всесоюзном конкурсе трубачей в Ленинграде.В 1991 году у Сергея происходит много событий . Это большой успех на международном фестивале им. Иво Погорелича в Бад-Ворисхофене (Германия). Эмиграция с родителями в Израиль.В этом же году он году дебютировал с Литовском камерным оркестром (дирижер С. Сондецкис) на Зальбургском музыкальном фестивале и с тех пор его игра пользуется большим успехом во всем мире. с 1992 года живет во Франции (Париже). Гастролирует во многих странах: Германия, Россия, Венгрия, Чехия, Словакия, Израиль ,США, Канада, Южная Америка, Южная Корея,Австралия. Огромным успехом пользуется его выступления в Японии,где Сергей бывает ежегодно,и где его даже пригласили выступить в новом для него амплуа-киноактера (снялся в художественном фильме"Маленькая капля в могучей реке"),со звездами японского кино-играя в нем роль русского трубача . В этих же странах проводит мастер - классы для трубачей. С. Накаряков сотрудничает с самыми известными дирижерами, оркестрами и исполнителями,среди них: З.Мэта, Ю.Темирканов,С Сондецкис, В.Ашкенази, Т.Николаева, М.Ростропович, Г.Шахам,К.Нагано, В.Спиваков (От него Сергей в 1990 году на фестивале в Кольмаре (Франция) получил в подарок профессиональную трубу). Репертуар Сергея потрясает своим разнообразием. Он исполняет произведения, специально написанные для трубы, а также переложения со скрипки, альта, фагота, гобоя, фортепиано, валторны, виолончели - инструментов с более техничными, чем у трубы возможностями,кроме этого он мастерски владеет игрой на флюгельгорне,тем самым расширяя выразительные и технические возможности этого инструмента. Среди исполняемых произведений следует отметить произведения для трубы с оркестром и трубы с фортепиано: концерты- Й.Гайдна, И. Гумеля, Ф.Неруды, А.Аратюняна, В.А.Моцарт, А.Гедике, К.М.Вебера (перел. с фагота), Г. Телемана (перел. с гобоя),Ф. Мендельсона , П.Чайковского и А. Вивальди (перел .с виолончели), А.Глазунова (перел. с саксофона-альта). Все концерты Р.Штрауса написанные для валторны, Д. Гершвин «Рапсодия в стиле блюз», Ж-Б.Арбан «Венецианский карнавал» и многое другое.Большинство из переложений и обработок мастерски сделаны его отцом,Михаилом Накаряковым.С 1992 года С.Накаряков начинает сотрудничать с фирмой звукозаписи "Тель-Дек",где почти каждый год выходит его новый диск.Один из дисков "Элегия" записан с его сестрой,талантливой пианисткой Верой Накаряковой(1997г.),"No limit"(1998г.)с Лондонским симфоническом оркестром "Филармония" (дирижер В.Ашкенази).Сегодня в прессе и в музыкальных кругах всего мира Сергея Накарякова называют «Паганини Трубы» и "Карузо Трубы» и на это есть все основания!

Джурмий Леонид Михайлович (1941—2002 гг.)-кларнетист,дирижер,засл.артист Украины. р. гор. Житомире.В 1954-1959г.г. Житомирское музыкальное училище им.В.С.Косенко (преп.И.Древецкий, И.Мостовой).1959-1964г.г.- Одесская государственная консерватория им.А.В.Неждановой (класс проф.Мюльберг К.Э.- дирижирование Базилевич В.П.). С 1964 года солист-кларнетист,а вскоре дирижер оркестра Харьковского театра оперы и балета.


В основном Л.Джурмий дирижировал балетными постановками, работал с известными мастерами хореографии СССР: Н.Павловой ,Г.Майоров, М.Лавровским, В.Гордеевым, Н.Дудинская, К.Сергеев и другие.Также выступал в концертах с оперными певцами,в частности: М.Магомаев ,Б.Мерошниченко ,А.Соловьяненко, Ю.Гуляев. Среди высших творческих достижений Леонида Михайлпвича на Харьковской сцене, премьеры балетов:"Тысяча и одна ночь» комп. Ф.Амирова, "Прометей" комп. Е.Аристакесян ,"Сеньора из Валенсии" комп. Ю.Саульского, "Барышня и хулиган" комп. Д.Шостакович, "Сотворение мира" комп. А.Петрова.