«Я — Иоанн, брат ваш, соучастник в скорби»
Откровение Иоанна Богослова

Джордж Фредерик Уоттс 1817 - 1904
"Автопортрет" 1882


Всадники апокалипсиса, описанные в откровении Иоанна Богослова.
В статье 4 картины художника Джорджа Фредерика Уоттса, изображающие 4-х всадников Апокалипсиса, и комментарии исследователя В.В.Сорокина,
с предположениями о том, какие события подразумеваются под снятием печатей.








"Всадник на белом коне"

«Я взглянул, и вот, конь белый, и на нем всадник, имеющий лук, и дан был ему венец; и вышел он победоносный, и чтобы победить.» Первая печать «Снятие» «первой печати» знаменует появление всадника на белом коне (Откр. 6:1-2). Всадник в Св. Писании служит символом царской власти, земного царства; соответственно, появляющиеся один за другим всадники знаменуют собою смену эпох, имеющих ту или иную духовную наполненность. Белый цвет в Св. Писа­нии — символ чистоты и святости; Христос предстает иногда в виде всадника на белом коне (Откр. 19:11). Все это говорит о том, что «снятие первой печати» будет означать начало эпохи духовного торжества христианства в мире. Из этого вовсе не следует, что Церковь станет в мире господствующей и все станут христианами; также не следует делать выводы о внешнем бла­гополучии в эту эпоху. Речь идет скорее именно о духовном расцвете Церкви, когда сияние Её святости, возможно, снова станет столь же ярким, как в первохристианские времена. Некоторые христианские мистики смешивают это время с тысячелетним Царством Христовым (ср. Откр. 20:4-6), между тем как оно есть, в сущности, не начало его, а завершение, ибо началось это Царство в день крестной смерти Спасителя с воскресением первых святых (Мф. 27:52). Сколько продлится эта эпоха — неизвестно, как неизвестна продолжительность и всех других апокалиптических эпох, и само время Страшного Суда.




"The Four Horsemen of the Apocalypse" "The Rider on the White Horse" ок. 1874-1883



"The Four Horsemen of the Apocalypse" "The Rider on the Red Horse" "Всадник на рыжем коне" ок. 1882

«И вышел другой конь, рыжий; и сидящему на нем дано взять мир с земли, и чтобы убивали друг друга; и дан ему большой меч.» Вторая печать «Снятие второй печати» знаменует появление всадника на рыжем коне — символа новой эпохи, эпохи всемирных войн и нестроений (Откр. 6:3-4). Вероятно, мир, в очередной раз отвер­гнув открывшийся ему свет Христов, погрузится в пучину все­ленской смуты, сопровождаемой участившимися стихийными бедствиями. Это, по-видимому, и есть «глады, моры и землетрясения по местам», обещанные Спасителем в конце времен (Мф. 24:7-8).
В известном смысле, всякое смутное время в истории являет собою прообраз этой последней смуты, но в конце времен она, по-видимому, должна стать всемирной. Это вовсе не обязательно должна быть, как иногда думают, мировая война; локальные вялотекущие войны могут быть духовно даже более губительны, так как мировая война начинается и заканчивается обычно при жизни одного поколения, а так называемые «малые войны» могут тянуться десятилетиями, так, что появляются на свет поколения людей, с самого детства не видевшие в своей жизни ничего, кроме войны и смуты. Но такая вселенская смута, разумеется, не может продолжаться бесконечно.




"The Four Horsemen of the Apocalypse" - "The Rider on the Black Horse" "Всадник на вороном коне" ок. 1878

«И когда Он снял третью печать, я слышал третье животное, говорящее: иди и смотри. Я взглянул, и вот, конь вороной, и на нем всадник, имеющий меру в руке своей.»
Третья печать После «снятия третьей печати» появляется всадник на вороном коне с мерою в руке (Откр. 6:5-6). Вороной конь противопоставлен белому: если белый цвет — символ облагодатствованности, то черный означает совершенную безблагодатность той эпохи, ко­торую олицетворяет собой всадник с мерой в руке. Очевидно, мир и порядок на земле будет им восстановлен, и править будет всем миром — безблагодатная, антидуховная по своей сути цивили­зация охватит всю планету. Весьма вероятно, что на Земле будет тогда лишь один правитель, и режим его правления будет вполне тоталитарным. Разумеется, любой тоталитарный режим несёт в себе нечто от антихриста; но предстоящая эпоха, очевидно, превзойдёт в этом смысле всё достигнутое. Из этого вовсе не следует, что люди будут гибнуть исключительно от террора властей — современная цивилизация даже при вполне демокра­тическом внешне устройстве вполне может подчинить себе человека социально и психологически — «мягкий террор» окружения и «общественного мнения» оказывается порой эффективнее террора государственного. Не исключено, что суперцивилизация посл­дних времен будет использовать оба этих рычага. О совершенной её безблагодатности говорит запрещение прикасаться к хлебу и вину, олицетворяющим в Св. Писании благодать (Откр. 6:5-6). В тексте Апокалипсиса есть также косвенные указания на развитие в последние времена магии и магических средств воздействия на психику человека (Откр. 13:12-15). Такое сочетание техники и магии, возможно, сделает контроль над человеком совершенно тотальным, так что всякий, желающий сохранить духовную независимость, будет оказываться вне общества и, очевидно, преследоваться (Откр. 13:16).




"The Four Horsemen of the Apocalypse" "The Rider on the Pale Horse" ок. 1878
"Всадник на бледном коне"

«И я взглянул, и вот, конь бледный, и на нем всадник, которому имя «смерть»; и ад следовал за ним; и дана ему власть над четвертою частью земли — умерщвлять мечом и голодом, и мором и зверями земными.» Четвёртая печать «Снятие четвёртой печати» означает явление в мир антихриста (Откр. 6:7-8). Конь «бледный», т.е. бесцветный, означает беска­чественность наступившей эпохи с точки зрения метаистории: антихрист находится вне Истории как провиденциального процес­са; это — воплощение духа тьмы, устремленного в небытие. Не исключено, что внешне антихрист придёт к власти вполне «зем­ным» способом; но в конце концов он непременно проявит свою сатанинскую суть, вероятнее всего, введя некую обязательную для всех квазирелигию, в центре которой будет стоять он сам (Откр. 13:5-8). «Четвертая часть земли» (Откр. 6:8) означает, вероятно, частичную подчиненность природы (через её извращение) власти антихриста (число 4 в каббалистической символике означает сти­хийные начала; «четвертая часть» обозначает частичную их вов­леченность в антихристов замысел о завоевании власти над миром).
Подробнее:http://earth-chronicles.ru/news/2011-08-12-5301
**************************************************



"Time, Death and Judgement" / " Время, Смерть и Правосудие" 1895




"Love and Life" 1904




Sade - "Soldier of love"



Протоиерей Александр Мень об Откровении св. Иоанна Богослова.

Многие считают, что читать Откровение Иоанна Богослова, или Апокалипсис, простому человеку невозможно и даже духовно опасно, что Апокалипсис, называемый «Книгой за семью печатями», полностью закрыт.
Создается впечатление, будто часть Священного Писания написана не для людей, а вставлена туда неизвестно для какой цели. Между тем, как говорит апостол Павел, все Писание полезно и все дано нам для просвещения. Следовательно, чтение Апокалипсиса не является чем-то запретным, и содержание его совсем не так непонятно, как кажется. Большая часть Апокалипсиса расшифровывается при чтении Священного Писания Ветхого Завета, потому что автор не только жил и мыслил его понятиями и образами, но и знал наизусть. Чтобы убедиться в этом, давайте прочтем Откровение св. Иоанна Богослова, последнюю книгу Нового Завета и последнюю книгу Библии.
Что такое Апокалипсис? Апокалипсис — это особый жанр священной библейской письменности и древней письменности вообще. Слово это означает «откровение». Бог открывает нечто отдельным мудрым мужам, которые рассказывают миру о том, что совершается в глубинах истории, какие силы управляют миром, к чему идет человечество и вся Вселенная.
Этот жанр отличается от жанра пророческих книг. Пророки действовали, и действовали активно в условиях своего времени. Они были общественными борцами, служителями Храма. В трудную годину они выступали с особого возвышения в Храме. Во время богослужения был такой момент, когда пророк должен был произнести речь. В это время на него нисходил Дух Господень, и он конкретно говорил людям о том, что будет с ними завтра, что они делают сегодня. Он говорил о политических силах, о сталкивающихся империях, он призывал их к жизни по закону Божьему.
Апокалипсис — это творение писателя, который не участвует в общественной жизни, — он пишет. И то, что ему открывается, почти не может быть передано словами. Пророк говорит так, как глаголет Господь, а у апокалиптиков иначе, потому что тайны истории и судьбы мира не могут уложиться в словесные формулы, и мистики-писатели изображают их с помощью метафор, символов, аллегорий, образов. Апокалиптика всегда образна, она всегда связана с видениями, с некими картинами. Более того, апокалиптика не столько говорит о конкретных событиях времени, сколько изображает грядущее. Мир в глазах апокалиптиков — это нечто уже завершающееся, уходящее; все их помышления направлены на последнюю борьбу добра со злом. Для пророков злые силы еще не столь очевидны, они выражаются в действиях конкретных носителей зла: греховных царей, жестоких императоров, неверной толпы и т. д. Для апокалиптиков темные силы истории — это уже целые демонические полчища злых духов, которые приводят в движение империи, вдохновляют насильников, инициируют отступничество толпы.
Апокалиптики не рассматривают историю мира так, как рассматривали ее язычники. Для них мир не катится вниз, к упадку, но и не представляет картину сплошного прогресса. История являет им две стороны: возрастание Царства Христа и царства антихриста. Для ветхозаветных апокалиптиков — это Царство Мессии и царство Его врага. Но надо сказать, что почти никогда апокалиптические писатели не могли подняться до подлинно библейского уровня, в их книгах очень редко светит подлинное Откровение. В них больше человеческих грез, мечтаний, фантасмагорий. Это не пророческие видения, а лишь их отблеск. Только некоторые апокалиптические страницы пророческих писаний Захарии, Иезекииля, Иоиля (целиком — только Книга пророка Даниила) включены в Библию, потому что у остальных апокалиптиков было много чуждых библейскому мировоззрению элементов, заимствованных у греков, халдеев и персов. Много апокалиптических писаний было в период Нового Завета (Апокалипсис Петра и другие), но только один был признан Церковью — это Откровение Иоанна Богослова.
Кто написал его и когда? Автор сам говорит о себе: «Я — Иоанн, брат ваш, соучастник в скорби». Слово «скорбь» употребляется в Апокалипсисе десять раз и, скорее всего, означает «гонение». Значит, автор — человек, разделявший страдания Церкви, человек, который считал себя братом и наставником общин. Больше ничего он о себе не говорит. Согласно установившейся традиции, которая ведет свое происхождение по крайней мере со второго века, этим человеком был Иоанн Зеведеев, любимый ученик Христа. Так считали св. Юстин Мученик, Тертуллиан, Ириней Лионский, Ипполит Римский (II и III вв.). Так это и утвердилось в Церкви, и поэтому книга в современных изданиях называется «Откровением св. Иоанна Богослова», то есть Иоанна Зеведеева. Но даже во II в. были противники этой точки зрения, такие как известный пресвитер Гай, св. Дионисий Александрийский и другие. Они считали, что автор Откровения — другой Иоанн, который был тоже учеником Господа. Наука так и не пришла к определенному выводу, поэтому вопрос об авторе Апокалипсиса остается открытым. Мы вполне можем представить его юношей, который весь дышал апокалиптическими видениями Ветхого Завета и был настолько ими наполнен, что хотел низводить гром и молнии, за что был прозван Иисусом Воанергес — Сыном грома, то есть человеком, душа которого подобна грому. Таков смысл этого оборота. Человека можно назвать сыном благословения, сыном гнева, сыном благодати, а он был Сын грома и писал именно так. Непримиримость к богоборческой империи, к Риму, ожидание скорого конца мира — все это вполне созвучно духу юного апостола Иоанна, как он представлен в Евангелии.
Но тут возникает самая большая трудность, которую богословы до сих пор не разрешили. Старец, пресвитер, автор Евангелия от Иоанна и Иоанновых посланий писал нечто иное, отличное от текста Апокалипсиса. Ясно, что или у него был соавтор, или между написанием того и другого произведения прошло, по крайней мере, много лет, и, возможно, произошли какие-то значительные события. Главное, о чем можно с уверенностью сказать: и Апокалипсис, и Иоанновы писания — послания и Евангелие — вышли из одного круга. Об этом говорят близость словаря и общая фразеология, их роднят противопоставление света и тьмы, словосочетание «Агнец Божий», повторяющиеся и в Иоанновых писаниях, и в Апокалипсисе. Можно предположить, что эти писания вышли из круга учеников Иоанна, но я полагаю, что Апокалипсис он мог написать и сам во время Иудейской войны, поскольку в тексте нет еще указаний на разрушение Храма. Иоанн мог написать его вскоре после начала гонений Нерона, после первых христианских жертв на арене цирка в Риме и после других трагических событий того времени.
Место написания Апокалипсиса известно из самой книги: в ней говорится об острове Патмос. Датировка книги до сих пор спорная, но она написана не раньше начала гонений при Нероне в 64 году и не позже правления Домициана, то есть 95 года. Где-то в это время, плюс-минус 10–15 лет, и возникла книга. Для нас же важно то, что она написана пророком Иоанном, одним из учеников Господа, написана по вдохновению Духа Святого и признана Церковью как адекватное выражение нашей общей веры, как слово Божье. А писал ли ее Иоанн Зеведеев или какой-то другой Иоанн — это не столь важно. Я думаю, что у Христа было немало учеников, которые могли носить это распространенное имя. Ведь в евангельские времена у Него, кроме семидесяти учеников, было еще пятьсот. Известно, что был некий ученик Аристион, был Иоанн пресвитер — и все они ученики Господа.