19 января 1943 года в бою под селом Трембачёво Луганской области погиб Михаил Кульчицкий - командир минометного взвода, младший лейтенант.
 23-летний студент Литературного института на войну ушел добровольцем, отказавшись от должности фронтового поэта, хотя мог и вовсе остаться: старшекурсникам давали отсрочку, чтобы доучиться, но об этом никто в те дни не думал. Студенты Левитанский и Гудзенко, едва сдав последний экзамен, сразу ушли добровольцами на фронт и новый 1942-год уже встречали под Волоколамском, защищая Москву: Семен первым номером в пулеметном расчете, Юрий - вторым.

Три выпуска Литинститута погибло в первые годы войны: Павел Коган, Всеволод Багрицкий, Михаил Кульчицкий, Николай Отрада, Борис Смоленский, Илья Лапшин, Николай Майоров...
Их имена высечены на мемориальной доске в Центральном доме литераторов, о многих я уже не раз писал в своем блоге, публиковал стихи и воспоминания друзей.
 

А я все слышу, слышу, слышу,
Их голоса припоминая.
Я говорю про Павла, Мишу,
Илью, Бориса, Николая.

Это строки Давида Самойлова, учившегося в Литинституте вместе с этими ребятами. По его воспоминаниям Миша был самым талантливым среди них:
«...Писали мы тогда неважно. Лучше других - Кульчицкий, Майоров. Но верили друг в друга. Чувствовали - поднимается поколение. И насколько легче было бы идти сейчас, если бы все погибшие остались живы. Может быть, поэзия выглядела бы совсем иначе...»  Читать далее

Я русский. Автор слов: Владимир Кобец

Автор музыки

исполнитель: Александр Маршал

Тот самый длинный день в году 
С его безоблачной погодой 
Нам выдал общую беду
На всех, на все четыре года.

Она такой вдавила след
И стольких наземь положила,

Что двадцать лет и тридцать лет 
Живым не верится, что живы
. 
И к мертвым выправив билет, 
Всё едет кто-нибудь из близких 
И время добавляет в списки 
Еще кого-то, кого-то нет...

К. Симонов

22 июня 1941 года предрассветную тишину

внезапно разорвали взрывы ревущих снарядов.

Так началась война.

Вечная память...

—так, разорвалась тишина...
Россию матушку, бомбили,
так начиналась, та война,
а мы, пешком под стол ходили...
—Глотая, сопли на бегу,
За юбку мамину, держались,
Слезу, сдержать я не могу,
В крови, по взрослому,—купались...
—
И я, благодарен тебе, что ты 
на посту: Несгибаемая-Шелл ,
на колено-преклоненная...

Стихотворение «Хотят ли русские войны?», написанное Евгением Евтушенко – яркий тому пример и своеобразная эпитафия всем тем, кто пал ее жертвой, а также памятник всем тем, кто сумел выжить и при этом сохранил способность любить, мечтать и быть по-настоящему счастливым.

«Хотят ли русские войны?» Е.Евтушенко

Хотят ли русские войны?
Спросите вы у тишины,
Над ширью пашен и полей,
И у берез, и тополей,
Спросите вы у тех солдат,
Что под березами лежат,
И вам ответят их сыны
Хотят ли русские, хотят ли русские,
Хотят ли русские войны.

Не только за свою страну
Солдаты гибли в ту войну,
А чтобы люди всей земли
Спокойно ночью спать могли.
Спросите тех, кто воевал,
Кто вас на Эльбе обнимал,
Мы этой памяти верны.
Хотят ли русские, хотят ли русские
Хотят ли русские войны?

Да, мы умеем воевать,
Но не хотим, чтобы опять
Солдаты падали в бою
На землю грустную свою.
Спросите вы у матерей,
Спросите у жены моей,
И вы тогда понять должны
Хотят ли русские, хотят ли русские
Хотят ли русские войны.

В главной роли солдатики "Инженера Басевича" из набора

"Советские женщины и разведчики 1941 - 1945 гг."

Источник →

Два облака не делают погоды, 
И две слезы не делают дождя. 
Надменный взгляд еще не знак породы, 
И шляпа — часто шляпка у гвоздя.
Стремление не означает цели, 
А два рубля- еще не капитал. 
Два выстрела не делают дуэли, 

Две доблести — еще не идеал.
Две рюмки не смертельны для гуляки, 
Два клоуна — еще не балаган, 
Два выпада не означают драки, 
Два поцелуя — даже не роман.

Как часто мы тревожимся напрасно 
И видим бурю там, где небо ясно.

Анна Ахматова

А. Кушнеру

Хочу воскресить своих предков,
хоть что-нибудь в сердце сберечь.
Они словно птицы на ветках,
и мне непонятна их речь.

Живут в небесах мои бабки
и ангелов кормят с руки.
На райское пение падки,
на доброе слово легки.

Не слышно им плача и грома,
и это уже на века.
И нет у них отчего дома,
а только одни облака.

Они в кринолины одеты.
И льется божественный свет
от бабушки Елизаветы
к прабабушке Элисабет.

Встреча с Победой

– Здравствуй...
Сердцем, совестью, дыханьем,
всею жизнью говорю тебе:
– Здравствуй, здравствуй.
Пробил час свиданья,
светозарный час в людской судьбе.

Я четыре года самой гордой –
русской верой – верила, любя,
что дождусь –
живою или мертвой,
все равно, –
но я дождусь тебя.
Вот я дождалась тебя – живою...
– Здравствуй...
Что еще тебе сказать?
Губы мне свело священным зноем,
слезы опаляют мне глаза.
Ты прекраснее, чем нам мечталось, –
свет безмерный,
слава,
сила сил.

Ты – как день, когда Земля рождалась,
вся в заре, в сверкании светил.

Ты цветеньем яблоневым белым
осыпаешь землю с высоты.
Ты отрадней песни колыбельной,
полная надежды и мечты.
Ты – такая... Ты пришла такая...
Ты дохнула в мир таким теплом...
Нет, я слова для тебя не знаю.
Ты – Победа. Ты превыше слов.

Счастье грозное твое изведав,
зная тернии твоих путей,
я клянусь тебе, клянусь, Победа,
за себя и всех своих друзей, –
я клянусь, что в жизни нашей новой
мы не позабудем ничего:
ни народной драгоценной крови,
пролитой за это торжество,
ни твоих бессмертных ратных будем,
ни суровых праздников твоих,
ни твоих приказов не забудем,
но во всем достойны будем их.

Я клянусь так жить и так трудиться,
чтобы Родине цвести, цвести...
Чтоб вовек теперь ее границы
никаким врагам не перейти.

Пусть же твой огонь неугасимый
в каждом сердце светит и живет
ради счастья Родины любимой,
ради гордости твоей, Народ.

10 мая 1945
Ольга Федоровна Берггольц

СПАСИБО... Евгению Евтушенко.
 

Мы за всю нашу жизнь привыкли, что он есть. Он с нами. Поэт "сибирской породы", выведший наше поколение  тропой неравнодушия на широкую дорогу яркой искренней гражданственности.Причем обходясь без громких фраз и ненужных раздражающих  красивостей. Мы, 16-20-летние, поверили ему сразу, с первого слова прочитанной случайно стихотворной строчки. И "гонялись" за сборниками его стихов.

Как я люблю эти советские издания, по счастливой случайности попадавшиеся на глаза в книжных магазинах той  поры. Они до сих пор у меня лежат отдельной стопочкой - разноцветием 70-х. С подчеркнутыми  мною строчками, упавшими на душу и ставшими ориентиром - в дружбе, мерилом отношений между людьми, критерием гражданской позиции.

В дружбе не надо пешек,

в дружбе не надо ферзей,

но танцевать, как от печек,

надо всегда от друзей.

И безо всяких "надо",

просто без ничего,

дружба - не чувство стада, -

чувство себя самого...

Вот так, просто и доступно,   как строить себя, чтоб стать и быть ЧЕЛОВЕКОМ...

И уже в 1972 Евтушенко провидцем написал

жирными мазками,

с едкой горечью,

портрет сегодняшних наших дней:

Как больно видеть на лице у друга

самодовольство - род самоиспуга,

двуличье, подозрительности тень,

страх размышлять, а может, просто лень.

Взамен полета -два-три анекдота

и нравственная сытая икота,

и на устах, где был гражданства крик,

циничной безгражданственности хмык...

Может, благодаря вовремя прочитанным таким строкам, прочитанным в то время, когда душа  готова принять и впитать, нас с вами все-таки миновала горькая чаша сия - отравляющего сознание пития... И как недостает нынешним молодым той советской поэтической школы - образующей, воспитующей, развивающей, в едином процессе чтения.