https://www.youtube.com/watch?v=S5Pz-FjFqEQ

Aug 12, 2022

В пятницу 12 августа в 17 часов по Киевскому времени на канале Ходорковский.live

Экономист Андрей Илларионов – гость программы "Вдох-Выдох" со Станиславом Крючковым на канале Ходорковский.live. "ЦРУ сдает Украину?" Старший научный сотрудник Центра политики и безопасности, президент "Института экономического анализа" полагает, что военное противостояние в Украине еще не вступило в решающую фазу, а о переломе и контрнаступлении Киева говорить и вовсе рано. В центре внимания эксперта – внутриэлитные противоречия в американском истеблишменте, финансовые расклады, зерновой размен и поставки вооружений. Почему Москва сдала Змеиный? Что такое "эффект Трампа"? Какую роль предстоящие выборы в американский конгресс оказывают на расклад сил в противостоянии Путину?

0:00 Начало
00:41 Гость – Андрей Илларионов
01:40 О главном факторе в вооруженном противоборстве
02:59 "Перелом в войне пока не наступил"
04:03 Достаточны ли успехи HIMARS для перелома в войне?
05:30 Наступило ли истощение агрессора?
08:40 "Не видно, чтобы Путин изменил свою стратегическую цель"
10:33 Зачем Кремлю "референдумы" на оккупированных территориях?
11:40 Зерновое соглашение или "пакетная сделка"?
13:12 Что входит в "пакетную сделку"?
16:03 "Пакетная сделка" прорывает санкционную блокаду России
18:32 Илларионов о сути "пакетных соглашений"
22:01 Разгадка оставления агрессором острова Змеиный
24:04 "С точки зрения Путина эта война может идти 3 года"
27:27 Что не так с волей россиян?
29:08 Непредсказанный уровень поддержки войны и российской власти
30:13 Важнейшая характеристика идентичности российского населения
32:59 Маккартизм и "довлатизм" как национальная особенность россиян
34:44 Илларионов: "Не слышу гула"
36:59 "Яркий пример нравственного идиотизма"
40:40 Два тактических варианта, устраивающих Путина
42:29 Балтийская декларация Уолеса и Крымская декларация Помпео как примеры для Зеленского и украинского общества
46:24 "Деятельность правительства Украины в экономике оставляет желать лучшего"
48:33 Военные расходы Украины и России (6,5 млрд против 15-30 млрд долларов)
49:51 "Западной помощи явно не достаточно"
50:52 Илларионов о поставках вооружения в Украину
53:27 Илларионов о рейде ФБР на поместье Трампа
56:40 Запретная рецессия в США
58:34 Как Трамп относится к Украине?
01:00:33 Эффект Трампа
01:02:03 "С Трампом ситуация очень не простая"
01:05:10 Цифры директора ЦРУ Бернса против данных от разведки США и Пентагона
01:08:32 Бернс и администрация США
01:09:11 Особые отношения Бернса с Путиным и российскими спецслужбами
01:12:16 Влияет ли Бернс на политику Белого дома?

https://aillarionov.livejournal.com/1315750.html

Редакция издания "Грани.ру" предприняла третью попытку начать серьезный разговор с оппозиционно настроенными российскими гражданами, опубликовав программный документ под названием, приглашающим к дискуссии: "Русские, заткнитесь".

Текст документа следует ниже.
Со своей стороны позволю несколько комментариев.

Первое. Насколько понимаю, термин "русские" в этом программном обращении имеет не этническое, а гражданско-политическое значение. Иными словами, обращение адресовано не этническим русским по крови и языку, а членам российского общества по их собственной самоидентификации и самопринадлежности этому обществу – независимо от их кровного происхождения и этнической принадлежности. Более того, оно адресовано не просто "граждански активным русским", а оппозиционно настроенным "граждански активным русским". И даже более того, судя по именам, вынесенным в тэги, и линкам на цитируемые в статье материалы, документ адресован не просто "оппозиционно настроенным граждански активным русским", а "либерально ориентированным оппозиционно настроенным граждански активным членам современного российского общества".

Второе. Обращение затрагивает важнейший вопрос современной повестки дня для многих из этих "либерально ориентированных оппозиционно настроенных граждански активных членов современного российского общества" – что делать? Что делать этим либеральным активным оппозиционным гражданам в условиях войны, развязанной тоталитарным режимом страны, к которой эти граждане чувствуют свою причастность?

Третье. Как следует из текста обращения, то, о чем пишут, и то, чем занимаются во время массовых убийств десятков тысяч украинцев эти активные российские граждане – например, "расцветом русской культуры в Киеве", "триумфом русского искусства" в Авиньоне, проведением Конгресса свободной России в Вильнюсе, выпуском паспортов ХР (хороших русских) и ОХР (очень хороших русских) – свидетельствует не только об их чудовищной нравственной глухоте, но и о фундаментальном непонимании характера происходящих событий. Какой-то запредельно издевательски-неадекватной насмешкой выглядит предлагаемое сегодня (т.е. 20 июля 2022 года – !!!) определение русского национального характера в качестве т.н. "русской триады: правда, сострадание, широта".

Видя такую реакцию на происходящее со стороны многих российских ЛОМов (лидеров общественного мнения), авторы обращения предлагают им свое решение – "заткнуться". Однако возникает вот какой вопрос: Если этически такая рекомендация совершенно понятна, то решает ли она практически – пусть в малореалистичном случае ее принятия и даже исполнения теми, кому она адресована, – ставшую в последние пять месяцев столь очевидную, по определению редакции Граней.ру, "тяжелую нравственную патологию", поразившую не только прорежимную часть российского общества, но и его либерально-оппозиционную часть?

Четвертое. Наконец, есть еще один вопрос для обсуждения. С одной стороны, обращение, опирающееся на жесткую этическую позицию, является весьма эмоциональным, не способствующим формированию и поддержанию успешных политических коалиций. С другой стороны, предварительным условием формирования успешной оппозиционной гражданской коалиции является наличие наименьшего общего идейно-политического знаменателя. Являются ли предложенные идеи – от "расцвета и тримфа" русской культуры до паспортов ХРов, от "русской триады" до Конгресса/Форума свободной России, в котором совершен подленький переворот, – таковыми наименьшими знаменателями, способными действительно объединить граждански активных российских граждан, еще не утративших базовых представлений об этичном поведении? Если же предложенные идеи не являются основой для формирования претендующей на успех гражданской коалиции, то какие идеи могут таковыми являться?

Русские, заткнитесь
22.07.2022
От редакции

В это жаркое воскресенье в украинских городах будут выть сирены воздушной тревоги. А активисты русских диаспор выйдут на мирные площади европейских столиц с бело-сине-белыми флагами. Это Международный день заграничного русского антивоенного протеста.

Вот, например, анонс воскресного митинга на площади Бастилии в Париже:
"Мы призываем манифестовать (так в тексте. - Ред.) за прекращение войны, за уважение суверенности Украины и чтобы все военные преступления, совершенные русской армией, были выявлены и их виновники были привлечены к ответственности. Мы также призываем манифестовать за то, чтобы Россия стала демократичной и свободной от путинского режима страной".

Вы спросите, почему бы просто не присоединиться к европейским уличным акциям украинцев? Да потому что украинцам не нужна "демократичная, свободная от путинского режима" Россия. Им - и всему цивилизованному миру - нужна победа над Россией.

"Хорошие русские" стремятся помочь Украине (предпочитая гуманитарку, а не донаты для ВСУ). Но главное - они хотят, чтобы их было видно и слышно. Они выходят на демонстрации, выступают в прессе, участвуют в международных форумах. Они запускают проекты с красивыми названиями вроде True Russia. Они проводят Конгресс свободной России - "другой России", которая "будет формироваться в этой войне".

Они без конца берут друг у друга сочувственные интервью - и чем плотнее они были встроены в гламурно-чекистскую систему, тем охотнее раздают друг другу индульгенции.

Они героически перезапускают свой независимый телеканал (тот самый, что считал Крым частью РФ - но ведь это такие мелочи, придирки "радикально настроенных антироссийских активистов" в Украине). Новая концепция сформулирована довольно четко: "Дождь" будет "пытаться понять" военных преступников и тех, кто одобряет их действия, "очень стараться строить с ними диалог", потому что "мы не черно-белые" и нужно "давать шанс любому человеку" ("Мы же не знаем, может, они в заложниках кого-то держат, понимаете?"). Но сами-то мы "точно на стороне добра, а не зла".

Чтобы пролилось живительное слово правды, сначала должна обильно выпасть божья роса.

Кредо Натальи Синдеевой: "Я уверена, что у нас у всех еще будет такая возможность и мы будем все вместе строить эту прекрасную Россию будущего... У меня нет стыда, я гордо говорю, что я из России. И я все время говорю, что Путин - это не Россия, люди - это не Путин. И бомбит Украину не русский народ".

Нет, хорошие русские не готовы расстаться ни с мечтой о ПРБ, ни с плашкой иноагента. И уж подавно не скажут дурного слова о своих вчерашних спонсорах и покровителях, даже если их фамилии Абрамович и Кириенко.

В этом проявляется широта русской души. Вообще сейчас самое время вспомнить о лучших чертах русского национального характера: для Юлии Галяминой это терпимость, спокойствие и способность "смотреть в душу", для Бориса Акунина - "русская триада: правда, сострадание, широта".

У этой России ("настоящей", "хорошей", "другой") большие амбиции: вдохновленная "триумфом русского искусства" в Авиньоне, она предвкушает расцвет русской культуры в Киеве, смело стирает кровавую полосу со своего триколора, а на новом гербе рисует Ваньку-Встаньку.

С каждым новым таким публичным высказыванием разверзается пропасть между "хорошими русскими" и воюющим народом Украины. Между теми, кому все еще интересно разговаривать с кремлевскими, и теми, кто насмерть бьется с "русским миром".

На Западе хорошие русские легко находят благодарную аудиторию и под крики о "кэнселинге" планомерно отвоевывают общественное и культурное пространство. Засилье их нарратива в ущерб голосам жертв империи играет на руку западным капитулянтам и всем врагам Украины в тот момент, когда требуется полная мобилизация против абсолютного зла.

"Любой разговор об Украине быстро превращается в разговор о проблемах России и российского общества, - горестно замечает главный редактор The Kyiv Independent Ольга Руденко. - Такое смешение - позорная и унизительная практика, прямо подражающая и старым советским, и современным кремлевским нарративам. И настоящие "хорошие русские", которых приглашают принять участие в обсуждении Украины, должны отвечать организаторам, что их участие в таких мероприятиях неуместно".

В чем состоит сегодняшняя миссия хороших русских? "Достучаться до аудитории"? "Возвращать чувство солидарности гражданскому сопротивлению"? Гордиться тем, что "делал что мог"? Светить своей физиономией на международных площадках и в телеэфирах? Сегодня единственная доблесть - заткнуться. И вот на это русские оказались совершенно неспособны.
https://graniru.org/opinion/editorial/m.285545.html

Предыдущие попытки "Граней" заговорить на главные для сегодняшней России темы:
20.05.2022 Русский комплаенс
07.07.2022 Неотмытая Россия

Итак, некоторые вопросы, вытекающие из программного материала "Граней":
1. Как лечить тяжелую нравственную патологию российского общества – не только его прорежимной, но и его либерально-оппозиционной частей?
2. На основе каких морально-этических принципов, идей, проектов возможно формирование коалиции гражданских активистов, могущей претендовать на политический успех хотя бы в отдаленном будущем?
3. Что сегодня делать либерально ориентированным оппозиционно настроенным граждански активным членам современного российского общества?

https://aillarionov.livejournal.com/1311551.html

4 июля 2022 г.

Несмотря на то что антиукраинские настроения подогревались российскими государственными СМИ с середины 2000-х, эти усилия имели не столь значительный эффект, пока в 2010-х годах пропаганда не подключила тему "украинского национализма" и "фашизма", разрушив с ее помощью чувство единства с украинцами, пишет Лев Гудков, научный руководитель "Левада-центра", в статье "Три фазы адаптации". Этой статьей Re: Russia открывает серию публикаций "Риторики войны", посвященную тому, как функционирует и меняется дискурс войны в политической риторике, пропаганде и общественном мнении России.

Радикализация антиукраинской пропаганды в конце 2021 года вызвала в российском обществе волну страха перед "большой войной", отмечает Лев Гудков. В результате первая реакция на вторжение в Украину была не вполне консолидированной: заявляя в основном о ее поддержке, почти в одинаковой степени респонденты отмечали как позитивные, так и негативные эмоции в качестве реакции на начало войны. Однако этот страх в значительной мере купировало само понятие "специальной операции".

В целом реакция общества на войну (как она отразилась в массовых опросах) прошла за это время три стадии. Недостаточно консолидированная поддержка войны на фоне страха и шока на первых порах сменилась периодом наибольшей консолидации и мобилизации ее сторонников: март и апрель стали месяцами максимальной декларативной поддержки войны. Однако с мая, по мере того как война принимала затяжной характер, начался период рутинизации. Он характеризуется, с одной стороны, падением интереса к новостям из Украины, причем наиболее заметным среди молодежи и противников войны, которые, осознав невозможность изменить ход вещей, стали отгораживаться от проблемы. С другой стороны — некоторым ростом тревоги в отношении жертв и разрушений войны, ее затяжного характера и неопределенности будущего. И хотя несколько выросла доля тех, кто ощущает ответственность за гибель людей и продолжение военных действий, доминирующим механизмом компенсации этой тревоги остается "перенос ответственности" за происходящее на "внешние силы".

Один европейский дипломат в разговоре со мной сказал: "Мы думали, что это война Путина с Украиной, а теперь, глядя на последние данные „Левада-центра“, приходим к выводу, что это война русского народа с Украиной". Не мое дело опровергать глубокий пессимизм западных обозревателей и политиков, долгое время симпатизировавших демократическим переменам в России, но разочарованных поворотом путинского режима к агрессивному и реакционному имперскому традиционализму. Нет смысла оспаривать идеологические оценки, скрывающиеся за понятийными сущностями вроде "метафизики русского народа", а значит, и подразумеваемой "извечной склонности русских к деспотии". Их суть сегодня — прощание с иллюзиями мирных отношений Запада с Россией, подведение черты под 30-летним периодом постсоветского развития. Единственная возможность удержать какие-то ниточки понимания — объяснение технологии оправдывающего войну тоталитарного консенсуса, который навязывается обществу репрессивным режимом.

Предыстория: начало конфликта и роль темы "фашизма"
24 февраля стало полной неожиданностью для западной общественности и противников Путина в самой России. В отличие от них российское общественное мнение давно и основательно подготовлено к войне с Украиной.

Антиукраинская тема на федеральных телевизионных каналах возникла параллельно с установлением режима "суверенной демократии". Волны враждебности сопровождали каждый выборный период в Украине после "оранжевой революции", когда в украинском обществе отчетливо обозначилось движение в поддержку интеграции с ЕС и вступления в НАТО.
Перспектива независимой от Москвы и успешно развивающейся Украины, полноправного члена европейского сообщества, представляла серьезнейшую угрозу для режима, разворачивающего страну в сторону консервативной и антилиберальной диктатуры. Однако до 2008 года пропагандистский эффект этих усилий был незначительным, поскольку обличения пропаганды сосредоточивались на теме угрозы "цветных революций" как инструмента западной геополитики. Российское население это не слишком занимало, оно не видело здесь проблемы для себя и относило антиукраинскую риторику Кремля к суетливым хлопотам по самосохранению власти. Так, уже в 2005–2007 годах от 49 до 53% россиян сознавали, что "Украина постепенно сближается со странами Запада и отдаляется от России", но это не меняло преобладающего позитивного отношения к ней (см. рис. 1).

Рисунок 1. Динамика положительного и отрицательного отношения к Украине (вопрос "Как вы в целом относитесь сейчас к Украине?"), % от числа опрошенных

https://datawrapper.dwcdn.net/uF6AX/1/

Ситуация начала меняться после августа 2008 года, когда украинское руководство фактически поддержало Грузию в ходе военного конфликта вокруг Южной Осетии. Выход Грузии из сферы влияния России вызвал мощную волну антигрузинской пропаганды, реанимировавшей имперские представления населения, что опосредованно отразилось и на массовом отношении к Украине (см. на рисунке 1 период 2008–2009 годов). Однако радикальная смена симпатии на антипатию произошла только после Майдана и аннексии Крыма весной 2014 года. Патриотическая эйфория, охватившая российское общество, не только восстановила снизившуюся в 2011–2012 годах популярность Путина, но и стимулировала имперские и милитаристские настроения. Крымский успех "зеленых человечков" был спроецирован на восточные регионы Украины, потянув за собой формирование сепаратистских сил в Донбассе, невозможных без финансовой и военной поддержки России. Следующим шагом российской экспансии должна была стать "Новороссия" — повторение сценария объявления "независимости" не только Донецка и Луганска, но также Одессы и других регионов после введения пророссийских вооруженных формирований, как это было ранее в Южной Осетии, Абхазии, Приднестровье.

Провал плана "Новороссия" потребовал объяснений и работы с общественным мнением, выдвинув тему "украинского нацизма" в качестве основной линии пропаганды. С этого момента антиукраинская демагогия теснейшим образом переплелась с традиционным антизападничеством российской бюрократии. Введение в 2014 году не очень продуманных западных санкций против России дало скорее обратный эффект: их негативное воздействие было сравнительно легко нейтрализовано, но сам факт их введения стал основанием для отождествления украинского национализма с нацизмом, с одной стороны, и с русофобией Запада, с другой.

Риторика обличения "украинского фашизма" подключала главный мотив поздней советской идеологии: оправдание СССР и сталинизма победой над фашистской Германией, превращая эту победу в моральный и символический капитал России как наследницы СССР, в ключевой механизм национальной идентичности и самоутверждения. И если до этого момента пропаганде не удавалось сломать чувства взаимной близости русских и украинцев (в 2001–2004 годах две трети россиян не считали Украину "заграницей"), то переход на язык "борьбы с фашизмом", язык Второй мировой войны, практически полностью подорвал сознание близости России и Украины и сочувствия к украинцам (см. рис. 1). Еще во время Майдана основная масса опрошенных (68–75%) полагала, что России не следует вмешиваться в украинские дела, а курс на вступление в ЕС — внутреннее дело украинского общества (лишь 22% считали необходимым препятствовать этому любыми средствами, включая военные). Но уже с марта 2014 года отношение к событиям в Украине полностью изменилось. Тема украинского "фашизма" и "нацизма" последовательно "расчеловечивала" украинцев, снимая в отношении к ним моральные табу и ограничения на насилие.

Использование слова "фашизм" в пропаганде имеет давнюю историю, уходящую в 1930-е годы борьбы с троцкизмом, обличением европейских социал-демократов как предателей и союзников фашизма, противников коммунистов, перенос этой риторики на обвиняемых на сталинских процессах и т. п. В период холодной войны такой ярлык охотно навешивался на любых критиков СССР. В перестройку эта практика казалось забытой, но в 2003–2007 годах вновь оказалась востребованной для дискредитации балтийских стран, присоединявшихся к ЕС и НАТО (можно вспомнить раздутый скандал с "бронзовым солдатом" в Эстонии, обвинения в реабилитации нацизма в Латвии или Литве и т. п.).

Тема "войны": риторика и факторы ее оправдания
Нагнетание в конце 2021 года милитаристской и антизападной истерики в российских СМИ вызвало сильнейший страх населения перед приближающейся "большой" ("мировой") войной. 71% опрошенных боялись такого развития событий (это максимум за 30 с лишним лет наших исследований), но надеялись, что "пронесет" и дело, как обычно, ограничится словесной перепалкой. С кем будет война, было более или менее ясно: 37% считали, что с Украиной, а 25% — что с НАТО. В феврале 2022 года (еще до начала "спецоперации") вероятной войну с Украиной считали уже 45%, а маловероятной — 49%. При этом 52% опрошенных такая перспектива пугала, но остальные по-прежнему в нее не верили и оставались спокойными. "Плохо" относились к Украине в этот момент 52% опрошенных, а "хорошо" — 36%. Но уже в мае аналогичные показатели составляли: 66% ("плохо") против 22% ("хорошо"), причем в первой группе преобладала опция "очень плохо" — 41%.

Рисунки 2–3. Уровень поддержки специальной операции и эмоции, вызванные военными действиями в Украине, март 2022 года, % от числа опрошенных
Поддержка

https://datawrapper.dwcdn.net/ZkkWD/4/

Эмоции (респонденты могли выбрать более одного ответа)

https://datawrapper.dwcdn.net/ZkkWD/2/

Тем не менее начало военных действий вызвало у россиян крайне противоречивые чувства. "Гордость за Россию", "воодушевление, радость" испытывали соответственно 51 и 14% опрошенных. Напротив, тревогу, ужас, страх ощутили 31%, шок, гнев, возмущение — 19%, стыд, подавленность и оцепенение — еще 14%. Некоторые респонденты одновременно переживали и страх, и удовлетворение (см. рис. 3: 65% опрошенных отметили положительные эмоции, которые они испытали после начала войны, и 62% — противоречивые и отрицательные). Но интенсивность этих эмоций и их выражения заметно различалась у разных групп: негативные переживания характерны в большей степени для молодых россиян, позитивные чувства — вдвое выше среднего у людей старшего возраста и жителей провинции (села, малых и средних городов).
Уровень одобрения и личной поддержки действий российской армии в Украине поднялся с 68% в феврале до 81% в марте, стабилизировавшись в дальнейшем в диапазоне 74–77% (см. рис. 4).

Рисунок 4. Динамика поддержки "спецоперации" (вопрос "Вы лично поддерживаете или нет действия российских вооруженных сил в Украине?"), % от числа опрошенных

https://datawrapper.dwcdn.net/tvOEq/2/
Февраль: телефонный опрос, 27 февраля, N = 1504; март–июнь: личное интервью по месту жительства, N = 1600.

Было бы ошибкой считать такую степень одобрения политики Путина и войны с Украиной выражением спонтанной реакции общества. Организованный консенсус — непременное условие функционирования социума, становящегося тоталитарным. Он невозможен без монополии режима на средства массовой информации, превращенные в машину пропаганды, которая вносит в массовое сознание упрощенные образы происходящего. Одновременно вводится полный запрет на альтернативную информацию, а это значит, что российское общество изолировано от сведений о военных потерях, о мародерстве, убийствах, изнасилованиях и прочих преступлениях против населения Украины. С началом конфликта были закрыты десятки известных независимых СМИ, заблокированы фейсбук, твиттер, несколько тысяч сайтов, начались преследования журналистов, аресты и штрафы за дискредитацию армии и спецоперации. Три четверти населения России оказались в информационном пузыре пропаганды. Лишь небольшой процент пользователей (примерно 7–8%), обладающих необходимыми навыками и компетенциями, умеет обходить введенные Роскомнадзором блокировки. Свободное информационное пространство в России сократилось в разы. Циничная технология обработки общественного мнения в таких условиях резко повысила свой КПД.

Три четверти одобряющих войну (как и деятельность президента) получают информацию преимущественно из телевизора или доверяют только ему. В то время как среди не одобряющих войну телезрителей лишь 24%, а 54–59% противников спецоперации для понимания происходящего в зоне военных действий используют главным образом интернет и социальные сети. При этом наличие родственников в Украине не играет особой роли.

Дополнительными факторами поддержки следует считать аргументы оправдания войны. Во-первых, аргумент "наши военные действия были вызваны угрозой со стороны Запада" ("мы" в этом ракурсе — "жертвы" чужой агрессии, экспансии НАТО). Во-вторых, ссылки на обязанность освободить население Донбасса, страдающее от украинских нацистов. В-третьих, война, получившая лицемерное название "специальной военной операции", с самого начала воспринималась (в соответствии с заверениями Путина и военного командования) как локальное, ограниченное по срокам и масштабам событие. Таким образом, подчеркивалось, что это не та "большая", мировая война, которой население боялось. И эти усилия внесли некоторое успокоение в массовое сознание, уцепившееся за предложенные пропагандой версии, снимающие чувство внутреннего дискомфорта. Важно, что абсолютное большинство опрошенных (72%) уверены в том, что военные действия не могут перейти на территорию самой России и что такой сценарий полностью должен быть исключен из рассмотрения.

Мартовский опрос (на пике одобрения "спецоперации") показал усвоенность представлений о формируемых пропагандой целях войны: 43% считали, что она ведется ради защиты русского или русскоязычного населения Украины, 25% — для того чтобы предотвратить нападение НАТО, еще 14% — чтобы сдержать расширение НАТО. Цели "денацификации", присутствующие в риторике пропаганды, из-за отсутствия видимых успехов постепенно отходят на второй план — ее упомянул лишь 21% опрошенных. Еще меньше считают, что задача "операции" заключается в том, чтобы присоединить Украину к России, — 3%.

И все же цензура, уголовные наказания и пропаганда не могут полностью объяснить высокую поддержку войны российским населением. Более важным следует считать то, что длительная работа пропаганды и других социальных институтов привела к воспроизводству глубоко лежащих слоев тоталитарной политической культуры советского типа, парализующих саму способность формирования субъективного мнения и оценок действий репрессивной власти. Это инерция советского сознания, мышления человека тоталитарного государства.

Речь также идет о массовой идентификации с "великой державой", ее военной мощью, ценностями и признанием ее суверенного права навязывать свою волю другим странам. На вопрос (заданный 27 февраля) "Имела ли Россия право начинать военные действия на территории Украины?" **48% опрошенных заявили: **"Да, она имеет на это право, она должна защищать свои интересы". В этом типе сознания отсутствуют представления о международном праве и морали. Такие ответы суть выражение значимости имперского или великодержавного синдрома и права силы как нормы коллективных представлений. Еще 29% заявили, что "вообще-то Россия не имеет на это права, но в случае защиты русскоязычного населения Украины она ведет себя правильно". Этот оппортунистский вариант ответа можно рассматривать как переходный тип или как форму размывания доминирующей структуры сознания: респонденты используют здесь для самооправдания те аргументы, которые выдвигала пропаганда еще в 2014 году. И лишь стабильные 15% опрошенных отрицали за Россией право на войну, испытывая стыд, возмущение и отчаяние.

Иначе говоря, основная масса россиян готова использовать любые основания для оправдания действий власти, с которой эти люди идентифицируют себя в качестве части некоего целого — "своей" страны. Среди тех, кто одобряет деятельность Путина как президента, доля поддерживающих военные действия в Украине составляет 84–85% (противников войны в этом массиве всего 11–12%). И, напротив, среди противников Путина картина мнений противоположная: доля осуждающих вторжение российской армии в Украину составляет 62–66% и лишь 26–28% критиков президента одобряют спецоперацию (в мае — 34% при 56% не поддерживающих). Доля несогласных с политикой Путина по отношению к Украине выше среди молодежи (в июне — 36% при 20% "несогласных" в среднем по выборке) и минимален у людей старшего возраста (8%). В Москве в апреле войну поддерживали 58%, в больших городах — 69%, в провинции от 75 до 80%. К июню различия между центром и периферией в этом отношении практически стерлись, если не считать несколько более слабого осуждения войны в малых городах и селах (на 5–7 процентных пунктов).

При этом, отказывая Украине в статусе суверенного государства, общественное мнение не рассматривает ее как инициатора войны или причину конфликта: ответственность за конфронтацию россияне неизменно (как и ранее в случае войны с Грузией) возлагали на США и НАТО (60% в феврале, 57% в апреле; однако среди 20-летних респондентов доля подобных ответов снижается до 36%). Украинское руководство обвиняли лишь 14–17%. Виновным в агрессии против Украины и оккупации ее территорий российское руководство считали всего от 1% опрошенных в феврале до 7% в апреле (примерно столько же, сколько и тех, кто возлагал ответственность за войну на непризнанные республики, — 1%). К маю появилось некоторое число тех, кто считает, что "никто не виноват" — 8% или "все виноваты" — 3%. Это демонстрирует появление типа людей, которые, ощущая неловкость и противоречия пропаганды, стараются размазать ответственность подразумеваемой ссылкой на некие непреодолимые обстоятельства, снимая тем самым вину с себя и с России.

Признаки новой фазы: рутинизация и перенос ответственности
Абсолютное большинство опрошенных неизменно уверено, что война закончится победой России (75%), в победу Украины верит лишь 1%, и эта цифра не меняется на протяжении трех месяцев. Но уже в мае 15% полагают, что военные действия затянутся надолго и ни одна из сторон не одержит верх. Среди последних заметно больше противников спецоперации — более молодых респондентов (19–20%), москвичей (22%). То же распределение в ответах на вопрос об успешности "спецоперации": доминирующее большинство считает, что она успешно продвигается (73%, майский опрос), 15% не видят ее результатов, в том числе 4% считают ее провальной. Максимум уверенности в том, что "все идет по плану", приходится на периферийные города (75–77%), минимум — на Москву (65%).

Однако, несмотря на эту общую уверенность, война затягивается и внимание к событиям в Украине слабеет, причем в первую очередь — среди молодежи и противников войны. Если в конце февраля 48% были уверены, что "операция" займет несколько дней, максимум — несколько недель (лишь 18% считали, что это потребует месяцы и 11% — год и больше), то в мае уже 49% склонялись к мысли, что война будет длиться от полугода до года, а 21% полагал, что даже больше года. В июне последних стало 27%, а доля "оптимистов" сократилась до 3%.
Происходит рутинизация и привыкание к войне, к монотонным сводкам военных, а также — к вербальной агрессии одних и тех же участников политических ток-шоу.

В представлениях респондентов повысилась вероятность перерастания войны с Украиной в войну с НАТО (в феврале боялись этого 30%, в мае — уже 48%). Но этот страх рождается спонтанно, уже вне связи с пропагандой, из слабого, но все же начавшегося осмысления последствий политики российского руководства. В особенности пугает (в мае в этом признался каждый второй опрошенный) перспектива применения ядерного оружия российской стороной, встречающей упорное сопротивление украинской армии. Растут и сомнения в объективности освещения телевидением хода военных действий в Украине: 53% доверяют телевидению, полагая, что оно объективно подает события, 41% в этом сомневается или считает информацию необъективной; среди молодежи негативные оценки телевидения дают 59% опрошенных. Но и доверие к интернету и соцсетям ненамного выше: объективной подачу информации там считают 37%, необъективной — 42–44%.

Тревога, вызванная затягиванием военных действий, составляет психологический и социальный фон понимания текущих событий. О ней раз за разом говорили 80–82% опрошенных. Главные поводы для нее и причины недовольства военной операцией (март): "люди гибнут, разрушения" (43% опрошенных), вторглись в другое государство (19%), "наши мальчики умирают" (8%). В мае ответы стали более определенными: "гибель людей" беспокоит 47%, факт вторжения и военных действий — 26%, "неопределенность" — еще 13%. Эти три повода для беспокойства составляют три четверти всех ответов.

Рисунок 5. Причины беспокойства (вопрос "Что именно вас беспокоит в текущих событиях в Украине?"), % от числа опрошенных, которых беспокоят события в Украине, открытый вопрос

https://datawrapper.dwcdn.net/6UX5e/5/

Таблица 1. Отношение к собственной моральной ответственности (вопрос: "Как вы считаете, несут ли такие люди, как вы, моральную ответственность за гибель мирных жителей и разрушения в Украине?"), % от числа опрошенных

	Апрель	Май
Безусловно, несут	9	11
В какой-то мере несут	19	25
Безусловно, не несут	65	57
Затрудняюсь ответить	7	6

Несколько увеличилась и доля тех, кто ощущает моральную ответственность за гибель мирных жителей (c 28 до 36%). Поэтому нельзя сказать, чтобы антивоенные взгляды и моральные оценки, осуждающие действия российского руководства и армии, не проникали в сознание населения. Однако ответственность за войну принимает на себя незначительное меньшинство — лишь каждый десятый россиянин. Но даже очень расширительно толкуя такую категорию морали, как "личную ответственность" и "вину" (присоединяя к "безусловно несут" уклончивое "несут в какой-то степени"), приходится признать, что угрызения совести присущи не более 28–36% российского населения. Абсолютное большинство, как всегда, не хочет отвечать за участие в преступлениях своего государства.

Для большинства опрошенных всяческие сомнения "гасятся" переносом ответственности и возмущения на обобщенный "Запад". Причины резко негативного осуждения действий России абсолютным большинством стран в мире объясняются через банальные мотивы "русофобии": "они подчиняются давлению США и НАТО" (36%), "западные СМИ сознательно дезинформируют и дезориентируют население этих стран" (29%), "мир всегда был против России" (27%). Лишь меньшинство в состоянии назвать реальные основания резкой критики России: "они возмущены действиями России", "Россия нарушила международное право" (12 и 16% соответственно), "они боятся, что Россия поступит с ними так же, как с Украиной" (15%, имеется в виду, конечно, в первую очередь позиция балтийских стран и Польши).

Примечательно, что мотивы, которые приписывают россияне западным странам, налагающим санкции на Россию, ее руководство и политический класс, лишены какой бы то ни было идеи права, человечности и морали. На вопрос "К чему стремятся страны Запада, ужесточая санкции против России?" 74% опрошенных уверенно говорят: "ослабить и унизить Россию" (60% респондентов в возрасте 18–54 лет и 80% в возрасте 55 лет и старше; образование, место проживания, степень материального достатка в данном случае роли не играют). 12% считают, что ими движет желание "остановить войну, разрушение и гибель людей" (22% среди молодых, и лишь 9% среди пожилых респондентов). И еще 8% согласны с тем, что Запад хочет "восстановить геополитическое равновесие, нарушенное присоединением Крыма к России".

Тем не менее часть респондентов (более молодых и образованных, что называется — "продвинутых") обеспокоена санкциями Запада, в особенности — заморозкой части золотовалютных резервов (49%), экономическими ограничениями (38%), равно как и уходом западных компаний из России (27%) и прекращением действия в стране платежных систем и карт (25%). При этом негативное действие санкций ощутили на себе, на положении своей семьи лишь 16%, остальные либо не сознают связи между войной и повседневными проблемами, либо действительно война их не затрагивает всерьез (май). Поэтому, по их мнению, действовать российское руководство в ответ на санкции должно как всегда: продолжать придерживаться своей линии, невзирая на действия Запада. Готовность к компромиссам предпочитают лишь 19% опрошенных.

Мои первоначальные предположения, что война с Украиной довольно скоро вызовет общее недовольство и протесты населения, шокированного немотивированной агрессией России, разрушениями и гибелью людей, не оправдались в результатах последующих социологических опросов. Неверной оказалась и посылка, что неизбежные санкции мирового сообщества, с одной стороны, падение жизненного уровня населения, сокращение социальных расходов, осознание последствий и влияния войны на благосостояние обывателей, с другой, непременно и в обозримом времени приведут к росту негативного отношения к власти.

Четыре месяца военных действий не вызвали серьезных потрясений в массовом сознании большинства населения. (Не надо путать это обстоятельство с реакцией радикального меньшинства.) Преобладающий осенью 2021 года страх перед большой войной и нежелание войны уже в марте 2022 года заметно ослабли. Март и апрель стали месяцами декларативной поддержки войны, в мае и июне появились признаки рутинизации, равнодушия, привыкания и ослабления интереса к происходящему, особенно у негативно настроенной к власти молодежи, почувствовавшей, что она не может повлиять на ситуацию и политику режима, и пытающейся найти оправдание собственному оппортунизму.

Возможно, в условиях тотального информационного контроля и усиления репрессий для понимания катастрофических последствий войны для страны в целом требуется гораздо больше времени и усилий по рационализации положения дел. Но на данный момент картина именно такова.
https://re-russia.org/9e08c1975d634cf8a0270de61c400aa1

https://aillarionov.livejournal.com/1307983.html

Как выяснилось, "13-й чемпион мира по шахматам Гарри Каспаров считает, что у россиян, живущих в Крыму, после возвращения полуострова Украине будут серьезные проблемы. Об этом он сказал во время антивоенной конференции, организованной Форумом свободной России.
"Когда украинские войска войдут в Крым, там будут проблемы серьезные. Депортация украинцев дает все основания украинским властям проводить то же самое для русского населения, а кто будет его защищать, Путин? Вот как раз здесь есть простор для деятельности нашего сообщества. Мы в итоге должны распространять зоны своего влияния на разные аспекты русского мира. … Почему мы должны отдавать им русский мир, русский язык и все идеи, которые связаны с продвижением прогрессивного всего?", — сказал он".

Приведенные выше тезисы являются ярким отражением идеологии русского имперского шовинизма.
По этому поводу полагаю возможным сообщить следующее.

1. Пока в Крыму находились украинские войска, там не было "серьезных проблем". "Серьезные проблемы", а именно – пытки, похищения, насилия, убийства живущих в Крыму граждан независимо от их этнической принадлежности – крымских татар, украинцев, русских, представителей других народов – возникли в Крыму (как и на других территориях Украины, а также в Грузии, Сирии), когда там появились российские войска.

2. Украинские власти – в отличие от российских – никогда не проводили депортаций, в том числе по этническому признаку. Приписывание украинским властям намерения совершить преступления на этнической почве, аналогичные тем, какие регулярно совершались и совершаются путинским режимом, – это аморальная попытка уравнивания преступника и его жертвы.

3. Русское население – и в украинском Крыму, и в украинском Донбассе, и во всей остальной Украине – не нуждается в защите от украинских войск. Русское население – в украинском Крыму, в украинском Донбассе, во всей остальной Украине, как и в самой России – нуждается в защите не от украинских войск, несущих им освобождение от орд бандитов, насильников, убийц, а от главного своего врага – от террористического путинского режима, его войск, спецслужб, пропагандистов, разнообразных званых и незваных помощников.

4. Термин "русский мир" порожден путинизмом, взят им на вооружение, стал неотъемлемой чертой путинской шовинистической идеологии и путинского имперского режима. Настоящий путинист – это всегда сторонник т.н. "русского мира". Сторонник т.н. "русского мира" – это всегда путинист. Тот, кто решил не "отдавать русский мир" кому-то, тот, значит, считает этот т.н. "русский мир" своим, тот заявляет о своей собственности или, как минимум, о своих претензиях на этот "русский мир". Следовательно, он заявляет, что является русским имперцем и русским шовинистом – неважно, сознает он это или нет.

5. Термин "защита русского мира" стал эмблемой, идентификационным признаком русского нацизма. Т.н. "защита русского мира" – в украинском Крыму, в украинском Донбассе, в остальной Украине, в любой другой точке земного шара – это защита главной идеологической скрепы путинизма – русского имперского шовинизма.

6. "Мы в итоге должны распространять зоны своего влияния" – зоны своего влияния распространяют лишь имперцы, сторонники "зон влияния", "зон привилегированных интересов", этого ключевого элемента теории и практики путинской внешней политики начиная с 2008 года, с путинского нападения на Грузию.

7. "Отдавать русский язык" – это заявлять о якобы имеющихся у этого лица правах на русский язык, о якобы имеющейся у него собственности на него. Но русский язык нельзя кому-то отдать или у кого-то забрать. У русского языка нет и не может быть собственника. Собственность на русский язык не принадлежит никому – ни Кремлю, ни путинскому режиму, ни Институту русского языка РАН, ни жителям России, ни российской оппозиции, ни даже всем говорящим на русском языке. Русским языком пользуются миллионы, но он не принадлежит никому. Какие-либо права на русский язык предъявляют лишь тоталитаристы (Сталин с "Марксизмом и вопросами языкознания", Путин с "на Украине" вместо "в Украине", со "специальной военной операцией" вместо "войны", "денацификацией" и т.п.). Русский язык, как и многие другие языки, существовал до нас, существует с нами и будет существовать после нас. Заявлять претензии на то, чтобы "защищать русский язык" от кого-либо, можно лишь неадекватно воспринимая свое место в этом мире.

8. Очередная преступная война, ведущаяся Путиным, как и реакция на нее не только публики, оболваненной кремлевской пропагандой, но и некоторых представителей российской оппозиции, в очередной раз свидетельствуют о том, что коренной проблемой нынешнего российского общества – как во власти, так и в оппозиции – является не только лично Путин, не только путинский террористический режим, но и глубоко укорененный в сознании миллионов российских граждан русский имперский шовинизм.

9. Главная на сегодня "идея, связанная с продвижением всего прогрессивного", – для этнического русского, для российского гражданина, для любого человека, относящего себя к человеческой цивилизации, – это не решение "проблем с легализацией и трудоустройством, защитой от кэнселинга и "дискриминации", доступом к банкам, криптобиржам и разным удобным сервисам вроде Airbnb, "кэй-уай-си" и "комплаенс"", а защита Украины, украинского общества, украинского государства, украинского этноса, всех граждан Украины независимо от их этнической принадлежности от агрессии путинского террористического режима, оказание украинскому народу всевозможной помощи в этой героической борьбе.

10. Путь к свободной России – как бы и когда бы он к этому ни привел – лежит через победу Украины над российским агрессором и победу свободного российского общества над идеологией русского имперского шовинизма.

https://aillarionov.livejournal.com/1301228.html

Чуть более 27 лет тому назад, 14 января 1995 года, "Московские новости" опубликовали статью, написанную мною совместно с Борисом Львиным.

Появлению статьи предшествовала растянувшаяся на три недели борьба за ее публикацию. Каждая российская либерально-демократическая газета, куда я обращался, вначале гарантировала размещение текста, но затем, познакомившись с ним, сообщала, что напечатать его не сможет. После немалых мытарств статью решились взять только "Московские новости".

Когда, наконец, вышел номер с материалом, то в нем, к моему удивлению, не оказалось одного важного для нас абзаца. Как выяснилось, газета полностью сохранила слова, написанные как Борисом Михайловичем, так и Андреем Николаевичем. Редакторы подвергли цензуре слова только одного человека – процитированного нами Льва Николаевича. Вот весь этот абзац, слова Льва Николаевича выделены курсивом:

"Карательная экспедиция не может добиться "умиротворения". Она способна вызвать только одну реакцию, слишком знакомую жителям Кавказа за последние полтора столетия. "Чувство, которое испытывали к русским все чеченцы от мала до велика, было сильнее ненависти. Это была не ненависть, а непризнание этих русских собак людьми и такое отвращение, гадливость и недоумение перед нелепой жестокостью этих существ, что желание истребления их, как желание истребления крыс, ядовитых пауков и волков, было таким же естественным чувством, как чувство самосохранения" (Лев Толстой, "Хаджи Мурат, XVII"). Подобно тому, как ответственность за нацистские преступления разделили все немцы, ответственность за чеченскую экспедицию неизбежно возлагается и распространяется на всю Россию, на весь российский народ".

Полный текст главки XVII из повести Л.Н.Толстого "Хаджи-Мурат"

XVII
Аул, разоренный набегом, был тот самый, в котором Хаджи-Мурат провел ночь перед выходом своим к русским.

Садо, у которого останавливался Хаджи-Мурат, уходил с семьей в горы, когда русские подходили к аулу. Вернувшись в свой аул, Садо нашел свою саклю разрушенной: крыша была провалена, и дверь и столбы галерейки сожжены, и внутренность огажена. Сын же его, тот красивый, с блестящими глазами мальчик, который восторженно смотрел на Хаджи-Мурата, был привезен мертвым к мечети на покрытой буркой лошади. Он был проткнут штыком в спину. Благообразная женщина, служившая, во время его посещения, Хаджи-Мурату, теперь, в разорванной на груди рубахе, открывавшей ее старые, обвисшие груди, с распущенными волосами, стояла над сыном и царапала себе в кровь лицо и не переставая выла. Садо с киркой и лопатой ушел с родными копать могилу сыну. Старик дед сидел у стены разваленной сакли и, строгая палочку, тупо смотрел перед собой. Он только что вернулся с своего пчельника. Бывшие там два стожка сена были сожжены; были поломаны и обожжены посаженные стариком и выхоженные абрикосовые и вишневые деревья и, главное, сожжены все ульи с пчелами. Вой женщин слышался во всех домах и на площадях, куда были привезены еще два тела. Малые дети ревели вместе с матерями. Ревела и голодная скотина, которой нечего было дать. Взрослые дети не играли, а испуганными глазами смотрели на старших.

Фонтан был загажен, очевидно нарочно, так что воды нельзя было брать из него. Так же была загажена и мечеть, и мулла с муталимами очищал ее.

Старики хозяева собрались на площади и, сидя на корточках, обсуждали свое положение. О ненависти к русским никто и не говорил. Чувство, которое испытывали все чеченцы от мала до велика, было сильнее ненависти. Это была не ненависть, а непризнание этих русских собак людьми и такое отвращение, гадливость и недоумение перед нелепой жестокостью этих существ, что желание истребления их, как желание истребления крыс, ядовитых пауков и волков, было таким же естественным чувством, как чувство самосохранения.

Перед жителями стоял выбор: оставаться на местах и восстановить с страшными усилиями все с такими трудами заведенное и так легко и бессмысленно уничтоженное, ожидая всякую минуту повторения того же, или, противно религиозному закону и чувству отвращения и презрения к русским, покориться им.

Старики помолились и единогласно решили послать к Шамилю послов, прося его о помощи, и тотчас же принялись за восстановление нарушенного.
https://ilibrary.ru/text/1006/p.17/index.html

Полный текст нашей с Борисом статьи:
Б.Львин, А.Илларионов. Россия должна признать независимость Чечни
https://aillarionov.livejournal.com/1157729.html
https://bbb.livejournal.com/3525551.html
https://libertarium.ru/l_ptln_chechia-mn

https://aillarionov.livejournal.com/1289295.html