Всяки попытки гробокопателей присвоить «имущество», которое принадлежит погребенному, кончаются для них всегда плачевно. Ученые-изотерики считают, что в данных случаях между похитителями и духом умершего устанавливается обратная связь, называемая некротической. Через нее дух страшным образом мстит своим надругателям.
Одни только усыпальницы египетских фараонов преждевременно отправили на тот свет многие десятки ученых-исследователей, посягнувших (причем из благих побуждений) на сокровища пирамид, то есть на собственность погребенных.


Во второй книге «Антология непознанного», 1995 год, составителем которой является Н.Н. Непомнящий, есть публикация под заголовком «Тихий ужас на погосте». В ней от лица некоего шабашника К.Владимирова повествуется о том, что произошло с ним и его подельником, когда они ночью решили вскрыть могилу только что захороненного богатого человека, чтобы снять с него дорогой костюм. Задуманное они не осуществили из-за того ужаса, который им пришлось наблюдать, и от увиденной на кладбище жути напарник рассказчика под утро повесился.

Гоголевские «сувениры»

Прах великого русского писателя Н.В. Гоголя был захоронен на кладбище Свято-Данилового монастыря. В 1931 году на территории обители решили организовать колонию для малолетних преступников. Останки же Николая Васильевича порешили перенести на Новодевичье кладбище. На церемонию перезахоронения собрались многие советские литераторы и поклонники таланта писателя. При вскрытии гроба обнаружилось много странностей, о которых здесь упоминать нет никакой необходимости. Они поразили верующих из числа присутствовавших, но никак не писателей-атеистов Всеволода Иванова, Александра Малышкина и Владимира Лидина, а также директора кладбища Аракчеева. Все четверо решили кое-какие останки писателя взять себе на память в качестве «сувениров». Первый из названных писателей взял ребро Гоголя, второй – украшение из фольги, третий – лоскут от жилета. Директор же кладбища не постеснялся даже снять со скелета писателя сапоги и принести домой.

Всеволод Иванов, вернувшись в Ленинград, приехал к друзьям и начал хвастаться перед ними тем, что он является обладателем удивительной реликвии. Ребро в это время находилось в прихожей во внутреннем кармане его пальто. Но когда писатель отправился за ним туда, чтобы продемонстрировать «сувенир» хозяевам дома, то ребра на месте не оказалось. Оно бесследно исчезло. Александр Малышкин же вскоре скончался от внезапной и неизвестной врачам болезни.

Владимир Лидин сразу же после появления в его квартире куска материи от гоголевского жилета сильно занемог. Врачебная помощь ему не помогала.

А вот Аракчееву каждую ночь стали сниться сапоги: они оживали и принимались душить его.

Лидин в конце концов догадался, в чем дело, закопал лоскут от жилета Гоголя возле его нового захоронения и сразу выздоровел. Встретив директора кладбища, он посоветовал сделать то же самое. Аракчеев так и сделал. После этого ночные кошмары для него немедленно прекратились.

Шлем шамана

По древнему поверью, существующему у всех народов, практикующих шаманизм, одеяние умершего шамана и другие атрибуты его деятельности надолго сохраняют свою магическую силу и, попав в чужие руки, могут принести немало несчастий.

Дело происходило уже в наши дни. Известный в Бурятии поэт Дондок Улзытуев, приехав как-то на родину, случайно набрел на шаманское кладбище. Шаманов хоронили по-особому: их тела клали на деревянные подмостки. Когда дерево сгнивало, содержимое всего захоронения оказывалось на земле. Так вот, среди останков Дондок увидел ржавый шлем, называемый оргоем, который шаманы надевали на голову во время ритуалов. Недолго думая совсем несуеверный поэт забрал его с собой и принес на реставрацию к местному кузнецу. Тот сразу предупредил Улзытуева о том, что прикасаться каждому живому человеку к этому предмету – грех. Но Дондок был очень популярным среди бурятского народа, и ему удалось уговорить мастера возродить шлем. Через день он прибыл к кузнецу за обновленным оргоем, но он оказался поэту маловат. Тогда Улзытуев как бы в шутку надел его на голову рядом стоявшей жены мастера. Ей он пришелся впору. Однако ее глаза при этом почему-то странно заблестели, и она, словно в трансе, запела старинную ритуальную песню. Сразу же после ее исполнения женщина занемогла, а через два дня скончалась. Поэт, конечно же, присутствовал на похоронах. И там ему кузнец сказал: «Ты уважаемый нами человек, но в наш дом ты принес горе. Жена моя умерла от твоего оргоя. Выбрось его, пока он не наделал новых бед людям!»

Но, как уже упоминалось, лишенный каких-либо предрассудков Дондок не внял совету мудрого сельского мастера и, вернувшись домой в Улан-Удэ, подарил шлем своему другу – художнику Владимиру Уризченко. Тот некоторое время держал его в своей мастерской на видном месте, хвастаясь перед гостям своим раритетом, а потом убрал оргой на антресоли и вроде бы даже забыл о нем.

Но вот однажды к художнику зашел его близкий знакомый – бурятский лама Кенден. Едва переступив порог, он заявил: «В этом помещении есть что-то, принадлежащее шаману!» При этом священнослужитель показал руками на антресоли. Владимир немедленно влез туда по стремянке и достал подарок друга-поэта. Взяв шлем в руки, гость сказал: «От него идет очень сильная энергия. Еще несколько дней – и ты бы умер!» После этого Уризченко избавился от оргоя. Дондок Улзытуев же некоторое время спустя неожиданно тяжело заболел и вскоре умер. А ведь ему было всего 36 лет.

Еще больше достается так называемым черным археологам, которые с целью наживы шастают по старым захоронениям, где, по их предположениям, при погребенных покойниках должны быть не только предметы исторического характера, но и ювелирные изделия. Многие из этих авантюристов по прибытии домой с какими-то трофеями начинают вдруг внезапно и тяжело болеть. Некоторые из них вскорости умирают. Однако это нисколько не останавливает очередную партию подобных изыскателей от посещения богатых захоронений.

Таких мест в России – великое множество. Но, пожалуй, самой дурной славой пользуются развалины некогда небедного Макарьевского монастыря под Любанью, разрушенного в годы Великой Отечественной войны. Здесь во время битвы за Ленинград полегли многие тысячи советских и немецких солдат. После окончания войны сюда буквально хлынули «следопыты». Именно они проторили тропу к Макарьевскому монашескому кладбищу, куда затем устремились хищники. Но каждый раз непрошеные гости встречались тут с чем-то жутким, отчего все участники халявы немедленно удалялись восвояси несолоно хлебавши.

И все-таки, наверное, наиболее показательным в этом отношении является эпизод 1997 года. Тогда к монастырским развалинам отправилась группа из шести черных археологов. При приближении к заветному месту они увидели вдруг возле монастыря костер. Но вот люди подошли к стенам разрушенной обители. И каково было их удивление, когда они увидели лишь изображение костра, висящее в воздухе. «Искатели» все же разбили лагерь среди монастырских руин. Но спать они спокойно не смогли, так как всю ночь из окружающего леса доносились душераздирающие нечеловеческие вопли. А утром один из них пошел по нужде и поразительным образом заблудился. Все другие, проснувшись, стали его искать, но безрезультатно. Он вернулся сам три часа спустя. Вид его был жалким: одежда кое-где порвана и испачкана, а выражение лица полубезумное. Ничего путного рассказать он не мог, а бормотал лишь что-то невразумительное. Увидев такое, «искатели» драгоценностей быстренько собрали свои манатки и буквальным образом тикали в Петербург. Тот, который в Макарьеве заблудился, по возвращении домой залег в психушку, а все другие соучастники стали вдруг испытывать разные физические недомогания, а временами и глубокую душевную депрессию.

Надо полагать, что каждый, кто прочтет эту заметку, отнесется с должной серьезностью ко всему, о чем в ней рассказано.
Серафим ШИШКИН