Художник Ганс Мемлинг "Страшный суд" (1461-1473)

Вчера закончила читать детектив Лео Перуца. Почему-то называется роман. Хотя там всего-то 40 страниц. Может интернетные по объему больше печатных. Но в любом случае объем скорее на повесть. Но это не суть важно. По жанру вроде детектив. Но немного необычный. Трудно писать так, чтобы не раскрывать сюжет. Не то получится как в том анекдоте: «А убийца в этом фильме шофер». Весь интерес пропадет. Но как-то попробую. В сюжете переплетается обыденность и мистика. Прием не новый, но здесь это подано с долей неожиданности. И финал как бы двоякий. Выбирай на свой вкус. Мистическая версия или реалистическая. Кстати, реалистическая мне одной вещи не разъясняет. А в мистической все укладывается.

Дело происходит в Вене в 1909 году. Несколько лет осталось до первой мировой войны. И какое-то предчувствие дальнейших тяжелых событий витает в воздухе. Я знакомлюсь уже с третьим австрийским писателем. И все три смотрят на жизнь достаточно мрачно. Кафка, Зюйскинд, теперь вот Перуц. Интересно, в Австрии были писатели – оптимисты? Может, и были, но испытание временем, видимо пережили только депрессивные литераторы. В принципе, сейчас их творчество как нельзя более кстати. Все мы испытываем нынче похожие чувства. И атмосфера за окном похожа на ту предвоенную Вену. Ожидание какой-то масштабной катастрофы.

Ну так вот происходит цепь таинственных убийств. Одно из них прямо на приятном дружеском вечере. Сразу же возникает подозреваемый. И дальше разматывается все более странный клубок событий, в который постепенно вплетаются мотивы мистики. Возникает, по-моему, даже некий мотив переселения душ. Потому что итальянский художник Джовансимоне Киджи из 16 века и барон фон Пош из начала 20 явно имеют нечто общее в судьбах. Понятно, конечно, что художник фигура вымышленная. Но я на всякий случай проверила: а вдруг? Вот было бы интересно. Но нет. Именно такого не было. Хотя … а Караваджо? С его бешеным характером, он бы вполне мог стать прототипом данного героя. В конце книги есть цитата, которая заставила меня призадуматься:

«Возмущение против совершившегося и непреложного! Но не было ли это искони, если взглянуть на вещи с более высокой точки зрения, происхождением всякого искусства? Разве не из пережитого позора, унижения, попранной гордости — разве не ех profundis возникало каждое вечное творение?

В великих симфониях звуков, красок и мыслей я вижу отблески пурпура трубного гласа, смутно прозреваю в них великую галлюцинацию, на короткий миг вознёсшую Мастера над хаосом его вины и мук».

Ведь, в самом деле, мало кто из великих художников, поэтов, музыкантов обладал ангельским характером. Наоборот, натуры это были, как правило, страстные, и не в хорошем смысле этого слова. Много чего натворившие в жизни. Иногда читаешь истории создания того или иного гениального произведения, и тихо ужасаешься: да как возможно, чтобы при таких обстоятельствах, а потом такой шедевр. Но вот, оказывается, возможно. Совершенно непостижимо. Нужно было пережить полный мрак, чтобы потом вдруг сверкнул яркий луч. И у человечества появляется шедевр. Непостижимый, конечно, процесс. Начинаешь невольно думать, ну может и не стоил шедевр тех обстоятельств. Или шедевр это своего рода искупление художника за то, что он натворил в жизни. Сейчас все больше говорят о том, что вот совсем скоро шедевры начнет искусственный интеллект выдавать. Будет писать потрясающие сценарии, снимать гениальное кино, писать картины, музыку. И без всяких этих человеческих страстей. Может, так и надо? Но только у меня, например, все это вызывает момент сильнейшего сопротивления. Отдавать на откуп машине творческий процесс, вдохновение, минуты счастливого озарения, когда вот она, та самая строчка … (это я о своем) Я-то шедевров не создам. И все равно не машинное это дело. И точка.

— Адская западня! Понимаете? Центры фантазии суть в то же время центры страха. Вот в чем суть! Страх и фантазия неразрывно связаны между собою. Великие фантасты были всегда людьми, одержимыми страхом. Вспомните о Гофмане, Микеланджело, Адском Брейгеле, Эдгаре По…

Вот еще интересная мысль. Страх и фантазия связаны между собой. Здесь, кстати, автор забыл дополнить список Гойей и Босхом. Да и Гоголя туда же. И Булгакова. Прав, наверное. Что-то в этом есть. Фантазии в такие дебри могут завести. Потом не обрадуешься. А Врубель… самый фантастический художник. Да и народные сказки, в их изначальном, непричесанном виде, они ведь даже братьев Гримм шокировали. И те их малость обрабатывали, чтобы современную им публику не так пугать. И в мифах разных народов много фантастически-жестокого. Древние люди боялись буквально всего. Явлений природы, животных, смен времен года, болезней, смерти. Во всем виделись какие-то всемогущие и злобные существа. Потому и мифы со сказками такие жестокие. Жизнь жестока сама по себе.

Кажется, я от сюжета далеко убежала. Но задача ведь в том и заключалась, чтобы сюжет не раскрывать. Я ее выполняю. Просто попутно цепляю те темы, на которые этот детектив наводит. Тем, собственно, он и интересен. Необычен. Кто преступник, кажется даже не столь важным делом. Герои попутно копаются в собственных душах. И результаты, прямо скажем, не очень утешительные.

И еще один момент, который лично мне кажется важным, это тема страха вообще. Важный, потому что живу в состоянии страха и стресса уже практически десять лет. Из них животного страха года три. Никогда не думала, что такое возможно. Из всех человеческих чувств, именно страх наиболее острое. Именно страх может владеть тобой полностью, до малейшей клеточки. Он всемогущ. Не любовь, не азарт. А только страх. Говорю со знанием дела. Тот, кто знает твои страхи, имеет над тобой полную власть. Ты ничего не сможешь этому противопоставить. Перебороть страх … Ерунда. Кое-кто пытается, и гибнет именно от той причины, которой боялись. Так что в любом случае это путь к смерти.

— Вы знаете страх? — спросил доктор Горский. — Вам угодно утверждать, что вы знаете страх, барон? Быть может, с сегодняшнего дня. Но то, что вы раньше переживали в виде страха, было только слабым отблеском чувства, погасшего в вас несколько тысячелетий тому назад. Подлинный страх, настоящий страх, тот страх, который находил на первобытного человека, когда он из света своего очага переходил в полный мрак, когда из туч сыпались неистовые молнии, когда над болотами поднимался рёв ихтиозавра, первобытный страх одинокой твари, — никому он неизвестен из живых людей, никто из нас не был бы в силах перенести его. Но клеточка, способная породить его в нас, не умерла, она живёт, давным-давно усыплённая, не шевелится, не даёт себя чувствовать — мы носим спящего убийцу в своём мозгу.

Страх – это убийца, которого мы всегда носим с собой. Очень точная фраза. Причем страхи у каждого индивидуальны. Здесь важен индивидуальный подход. Колдовское зелье, сваренное по рецепту старинного фолианта, тем и ужасно, что может вызывать из подсознания именно твои страхи. И тем самым убивать. В чем-то это похоже на мыслящий океан Солярис из повести Лема и фильма Тарковского. Там ведь тоже персонажи гибли или сходили с ума, не выдержав возникающих перед ними картин, которые обличали их совесть. А здесь собственные страхи, извлеченные из самых глубин подсознания, убивают. Вот в этом, пожалуй, самая жуть всей этой истории. Реалистичный финал, в сравнении с этим, кажется пресноватым. Но это лично мне. Здесь каждый решает сам.

В общем, начала с детектива, спрыгнула совсем на другое. Но зато сюжет не раскрыла. Так что читайте. Книга стоит того. Момент задумчивости и размышлений в финале гарантируется.

Серия сообщений "впечатления о книгах":
Часть 1 - О теории Черного лебедя
Часть 2 - Знаменитый кот Боб
...
Часть 7 - "Легенда о пианисте".
Часть 8 - "Джесси и Моргиана". Темные глубины ненависти
Часть 9 - «Мастер страшного суда». О власти страхов, мрачных фантазиях, чувстве вины и многом другом
Часть 10 - Бабушка, как "супергерой с дисфункцией"
Часть 11 - Послание на нюйшу
...
Часть 15 - "Нежность" в рассказе Анри Барбюса
Часть 16 - Будет ласковый дождь ...
Часть 17 - "Слово" Набокова