«Чиновничество берет взятки при всяком удобном случае, порочно и малодушно, живет роскошно и выше средств». Нет, это не тезис из заявления современной внепарламентской оппозиции. Перед нами цитата из письма светлейшего князя Григория Потемкина, адресованного графу Алексею Орлову.
Загадочные находки

В этом письме светлейший описывает состояние «вертикали власти» в царствование Екатерины II накануне Пугачевского бунта. Многим читателям восстание под предводительством Емельяна Пугачева помнится благодаря повести А.С. Пушкина «Капитанская дочка». Интересно, что и сам Пушкин, и его современник - писатель Николай Полевой брались за написание истории Пугачевского бунта (Пушкин даже у царя через Бенкендорфа получил аванс 50 тысяч рублей), имели допуск в архивы - к протоколам следствия над Емельяном и его ближайшими сподвижниками... Но, роясь в архивной пыли, обнаруживали, видимо, нечто такое, что отбивало у них желание продолжать работу. Правда, кое-что из начертанного перьями екатерининских чиновников в начале XIX века все же было напечатано в типографии.




Все российские императоры и великие князья от Павла I до Николая II повелевали считать Крестьянскую войну 1773-1775 годов под предводительством Пугачева плодом агитации неграмотного, но решительного казака, ответом народа на бесчинства дворянства и чиновничества. Но народный протест с рогатинами и дубинами был таков, что утихомиривать его пришлось, вызывая на «внутренний фронт» самого фельдмаршала А.В. Суворова. В советское время пугачевщину объявляли итогом нарастающей классовой борьбы крестьянства и казачества с гнетом феодализма. И царские, и советские историки опасались назвать две другие причины: незаконный захват трона немецкой принцессой и борьба внебрачных детей Елизаветы Петровны (то есть кровных внуков Петра I) за престол. Не стоит забывать также о вмешательстве французской и польской агентуры в события на Урале и Поволжье с перспективой смены хозяев Зимнего дворца.

Елизавета II

Так представлялась своим зарубежным покровителям женщина, вошедшая в историю как княжна Тараканова. Ряд исследователей, сопоставив факты, считают ее дочерью царицы Елизаветы Петровны и ее морганатического супруга графа Алексея Разумовского. То есть по материнской линии эта девочка, возможно, была внучкой Петра I. И имела прав на престол не меньше, если не больше, чем вдова императора Петра III. Но кто точно скажет, не было ли у нее еще и одного или нескольких братьев?

В октябре 1774 года из Венеции (далековато от Волги) Елизавета II пишет письмо великому визирю (главному министру) турецкого султана с предостережением: не заключать мир с дипломатами из Петербурга. Дескать, на Волге геройствует «сын Разумовского» (так она называет Пугачева), скоро «все переменится». Великий визирь это письмо получает и переговоры затягивает. Не правда ли, странное отношение министра к письмам ничтожной авантюристки? И еще удивительнее то, что воскресших «ампираторов Петров III» было много.

Предшественники Пугачева

Немного прошло со времени восшествия Екатерины II на престол, как пришло сообщение, что в Воронежской губернии священник отслужил в храме службу «во здравие чудесно спасшегося государя Петра Федоровича».

В Санкт-Петербурге заволновались, начали выяснять - что да как. И вскоре выяснились интересные факты. В 1765 году беглый солдат Гаврила Кремнев объявил себя «чудесно спасшимся государем Петром Федоровичем». Он был пойман и сослан на рудники Нерчинска. Вскоре там оказались другие «самозваные самодержцы»: беглый солдат Чернышев и даже загадочный мусульманин Асланбеков (екатерининские следователи почему-то записали его в протокол как армянина). В 1769 году беглый солдат Мамыкин, направлявшийся к губернатору как Петр III, был пойман по дороге в Астрахань. Его разоблачили и сослали на каторгу. Но очередь из самозванцев на нем не закончилась.

«Арестовать вора!»

Еще в 1734 году из донских казаков было сформировано Волгское казачье войско «для защиты Царицынской линии от Царицына до Камышина». Осенью 1771 года казаки Волгского войска роптали: им уже давно не платили жалованья, да еще более 500 казачьих семей переселили на Северный Кавказ - охранять линию у Моздока. Оставшиеся 540 семей не могли обеспечить охрану земель, и в легионные команды войска начали набирать добровольцев - откуда придется, лишь бы были православными и к службе годными.

И вот в январе 1772 года на сборный пункт прибыл беглый холоп графа Воронцова Федот Богомолов из села Спасского Саранского уезда. Назвался он донским казаком Федотом Ивановичем Казиным. А вместе с ним уже настоящий донской казак Спиридон Иванов записался в легион волжцев, но под именем казака станицы Березянской Спиридона Долотина. Причем первый был как бы страшим, а второй секретарем при нем. В один из вечеров в корчме подвыпившим станичникам Богомолов-Казин представился императором Петром III.

Недоверчивые собутыльники послали за казаками Марусенком и Лучинкиным, которые бывали в столице и когда-то видели настоящего царя. Встретившись с «воскресшим», оба «свидетеля» сказали уклончиво:

- Хотя сей признавшийся от бывшего и отличен, однако ж, может статься, он, как много лет уже минуло, то переменился.

Этого было достаточно! Тут же казаки собрали круг, присягнули «государю» и принялись арестовывать своих офицеров. Один из них - подъесаул Степан Савельев - не растерялся, ударил со всей силы в скулу «государя» и скомандовал казакам: «Арестовать вора!»

Генеральная репетиция

Согласно указу Военной коллегии от 2 апреля 1772 года «вора Богомолова» надлежало публично сечь кнутом, вырвать ему ноздри и вместе с секретарем Ивановым-Долотиным заковать в колодки и сослать на вечную каторгу на Нерчинские заводы.

Дело на этом не закончилось. О порке и вырывании ноздрей летописи подробностей не сохранили, но в Царицынском остроге, где осужденные ждали этапа на Нерчинск, они сидели без колодок. И общались с караульной командой под началом капрала Васильева. Тот допустил для исповеди к арестантам местного батюшку Никифора Григорьева... И вскоре поп ходил по Царицыну со словами: «В царицынском остроге заточен законный государь!» А караул капрала как-то незаметно превратился в личную охрану «государя». В Царицыне у острога стали собираться казаки и крестьяне.

26 июня 1772 года верные присяге казачьи офицеры приказали разогнать «несанкционированный митинг» у ворот тюрьмы. После этого «хлопотных пленников» тайно вывезли в Казань, а 9 августа под большим секретом отправили в Нерчинск. Вот только туда они так и не прибыли. В архивах есть справка: Богомолов-Казин умер в пути. А может быть, так лишь прикрыли побег «Петра III»? Складывается впечатление, что псевдоказак Богомолов-Казин - генеральная репетиция некоего проекта. А вскоре у яицких (уральских) казаков объявился Емельян Пугачев. Или человек, прикрывшийся его именем, как и таинственный Богомолов-Казин у волжцев.

Кому выгодно?

После разгрома восстания Пугачева следователи выявили массу интересных подробностей. Мы привыкли считать (основываясь на художественном произведении Пушкина) Пугачева совсем неграмотным человеком. Но вот выписка из стенограммы допроса следователями драгунского прапорщика Михаила Швановича (возможно, прототипа пушкинского предателя Швабрина): «Пугачев спросил меня, могу ли я писать по-шведски? Я, желая его обмануть, написал по-немецки. Он взглянул и спросил - почему я его обманываю? Потом я несколько раз писал ему по-немецки губернаторам письма, он их подписывал, читая».

Не слишком ли образован Пугачев для неграмотного донского казака: мгновенно отличает шведскую рукопись от немецкой, по-немецки читает и подписывается? В его армии 96 орудий разного калибра с опытной прислугой, французские и польские военные советники, его снабжают оружием и порохом уральские заводы, о его победах знает в Венеции Елизавета II. Под знаменами Пугачева кадровый корпус из 15 тысяч опытных в военном деле казаков и перебежавших к нему солдат.

Кстати, о знаменах. Отряд генерала И.И. Михельсона, пленивший Пугачева, захватывает в его ставке знамена голштинских драгунских полков, расформированных в 1762 году, - некогда самых преданных Петру III войск. Откуда у Пугачева знамена голштинцев? Не слишком ли все это неправдоподобно для неграмотного выскочки?

Донской казак Емельян Пугачев, безусловно, существовал. Но с ним рядом находился некто, покинувший его Ставку, после чего «пугачевцы» стали терпеть поражения. Может быть, это и был внебрачный сын царицы Елизаветы Петровны, который, опираясь на помощь французов, ожидал подходящего момента? Почему проект «Император Петр III - Пугачев» закрыли тайные заказчики? Вероятно, потому, что процесс «народного гнева» стал неуправляемым. Одно дело - сменить Екатерину на Елизавету. Совсем другое - допустить приход к власти русского царя, отмену крепостного права, народное самоуправление. Зачем Европе такие преобразования на Руси? И невидимый, но могущественный некто отдал приказ. Все же с немецкой самозванкой было проще иметь дело, чем с народным русским царем. Потому мастера европейской политики и позволили Алексею Орлову вывезти из Европы княжну Тараканову. Она стала не нужна, как и «сын Разумовского» - Пугачев.

И совсем другими оказываются причины и главные участники тех событий, которые мы называем пугачевщиной. Князь Потемкин в том же письме спрашивал у Алексея Орлова, оценивая положение: «Слышал о Пугачеве? Уж не французский ли двор гадит?»

Вот какие неожиданности таятся на пыльных пожелтевших архивных страницах и в напечатанных в типографии протоколах следствия.

"Тайны ХХ века"
http://planeta.moy.su/news/emelja_pugachev_brat_caricy/2016-10-13-76391