Сначала осветлилась
икона.

Эта история началась с телефонного звонка:

Не знаю, к кому уж
обращаться... – в трубке звучал приятный голос немолодой женщины,
назвавшейся Марией Кузьминичной. – Может,
тут по вашей части, раз вы аномальными явлениями занимаетесь...

А что случилось? –
интересуюсь я.

Да вот, непонятное...
Понимаете, в моей квартире осветлился весь металл, какой только есть:
алюминиевые кастрюли, ложки, вилки из нержавейки, консервные банки, крышки,
спицы, бронзовые ручки шкафов... Словом, все, что только можно. Думала, это от
плохой экологии или, может, химия какая в атмосфере так действует, но в других
квартирах ничего подобного не замечается.

Обращалась в санэпидемстанцию – те приезжали несколько раз, замеряли радиацию,
делали химический анализ – ничего не обнаруживали. Написали мне письменное
заключение, мол, все нормально, но главврач при этом посоветовал, дескать,
обратитесь к уфологам, может, они разберутся? Ну и как мне быть? – в голосе
женщины звучала тревога.

После нескольких вопросов я стал кое о чем догадываться...

Есть ли у вас в
квартире иконы и не осветлялась ли какая из них в последнее время? – говорю
ей о своем предположении.

Осветлялась, как же,
осветлялась! – зачастила старушка. –
Года два назад осенью оклад на иконе засиял так, что на всю комнату свет шел...
Соседи ко мне ходили смотреть на чудо. А потом стало постепенно все в доме
осветляться и до сей поры, уж два года как...

Ну так это хороший
знак, – попытался успокоить я бабушку, – радуйтесь, ведь это вам как бы благость свыше...

Но здоровье-то у меня
все хуже и хуже от этого, – возразила Мария Кузьминична. – Вы уж приезжайте, пожалуйста, а то мне
неспокойно... – в голосе звучала уже не просьба, а, скорее, требование.

Повода отказываться не было, да и самому интересно было
увидеть непонятное явление, и вскоре я поехал в Волгоград.

Засияли ложки и вилки.

Дом Марии Кузьминичны стоит почти на берегу Волги, в
престижном, как считается, районе города. Домофон в подъезде, пятнадцатый этаж,
меня встречает симпатичная седенькая женщина 75 лет. И прямо от входной двери
начинает экскурсию по квартире. Показала шляпки от мебельных гвоздиков,
которыми обита дерматиновая дверь: сияют, как новенькие! Провела на кухню, где
стояли несколько алюминиевых кастрюль, лежали алюминиевые ложки, подставка под
утюг, вилки и чайные ложечки из нержавейки, тут же крышки для закрутки,
консервная банка, – все сверкает, словно только что из магазина.

Весь металл – и
алюминий, и бронза, и никель – все сияет! – рассказывает хозяйка. – Да вы пройдите в мою комнату. Там кровать с
никелированными спинками, ей больше ста лет, – и тоже засияла, а ведь была
тусклая-тусклая!

Я убеждался, что так оно и есть – металл как новый! Конечно,
есть и у меня в доме алюминиевые ложки, в походы беру, но они давно серые, с
налетом черноты, а здесь...

А посмотрите, какие
прищепки! – вспомнила хозяйка, открыв ванную. – И тазы...

Да, все было как новенькое! Тазы если и не сияли, то были
свежи, словно их только что почистили с наждаком.

А какими химическими
средствами вы пользуетесь при мытье посуды? – пытаюсь я найти естественную
причину обновления: вдруг бабуля из тех чистюль, что сами не замечают, как
надраивают утварь.

Только по старинке,
как меня бабушка учила, – отвечает она. – Горчица да мыло, никаких новомодных средств или другой химии... Да вы
посмотрите, у меня и в шкафах такая же история.

Она резво открывала ящики мебельной стенки, доставала связки
спиц, сетчатый садок из металла, коробочки с кнопками, гвоздиками... Все
сверкало, все было новое! Уж канцелярские кнопки, которым десятки лет, спицы,
гвозди – их всегда прихватывает ржавчина. И закрутки с вареньем в чулане –
крышки долго не держатся, постепенно ржавеют. Здесь же – все сверкает!..

А где у вас икона?
– вспоминаю я самое для меня интересное.

Икона представляла собой иконостас из четырех образов с
единым металлическим окладом, который действительно смотрелся как новый, хотя
божнице куда больше ста лет. Небогатое обрамление, простая доска, на которой
уместились Божья Матерь, Спаситель, Святая Троица – Вера, Надежда, Любовь и
Николай Угодник...

Оклад стал осветляться
не сразу, – вспоминала Мария Кузьминична. – В течение двух-трех месяцев, ну а потом уж предстал во всей красе...
На всю комнату сияние! Сейчас-то уже не то, не так ярко... А икона мне
досталась от моей бабушки, она в 1947 году умирала, когда ей было 85 лет.
«Икону никому, – сказала перед смертью, – только Маньке...» Стало быть, мне.
Так и осталась у меня.

У соседей, как уже говорилось, ничего подобного с металлом
не происходит. Даже у тех, что с ней на одной площадке, дверь в дверь, – разве
что только шляпки гвоздиков так же засияли, а в квартире – ничего, никаких
изменений.

Благая весть.

В нашем разговоре с бабулей только один раз мелькнуло нечто
вроде намека – что неспроста с металлом-то случилось... Дескать, перед
осветлением оклада видела она странное видение, сон не сон, но появились около
ее постели, в изголовье, две фигуры, которые видела она лишь до пояса:

 «Кто вы?» – испугалась женщина.

«Наблюдать буду...» – пришла ответная
мысль.

А что наблюдать, почему? – осталось непонятным. К тому же хозяйка, сказав про
сон, тотчас прикусила язык, не стала развивать тему. Кроме того, она сообщила,
что ходила к батюшке в ближайшую церковь. Тот успокоил: «Радуйся, дева! Это Божья благодать...» Приходил в квартиру,
освятил комнаты и икону.

Но у меня здоровье
ухудшается, – снова пожаловалась Мария Кузьминична. – А вдруг какая химия действует? Да я не за себя больше пекусь. Вот
останется квартира внуку, а вдруг он какую болячку через это получит?.. Мне бы
спокойнее знать, что здесь всё чисто.

Позже странную квартиру, по нашей просьбе, посетили
экстрасенсы. По их отчету, ничего аномального в квартире они не почувствовали.
От имени церковных властей Сергей Иванов, пресс-секретарь Волгоградской
епархии, происходящее охарактеризовал так:

«Если в квартире осветляются вещи, иконы,
считается, что Господь посылает благость. Так что бояться этого не стоит. К
примеру, недавно в Серафимовиче в монастыре осветлились фрески и иконы, а также
исчезли со стен надписи, сделанные давным-давно большевиками – противниками
веры. Все к лучшему...»

Я показывал сверкающую ложку и прищепки знакомому
ученому-химику, но тот лишь пожал плечами: для подобной очистки понадобилась бы
такая концентрация химикатов, что в квартире только в противогазе можно было бы
жить. А там никакого запаха.