Ко дню памяти Александра Сергеевича Пушкина

Анна не была в лиловом…
…На голове у нее, в черных волосах, своих без примеси, была маленькая гирлянда анютиных глазок и такая же на черной ленте пояса между белыми кружевами. Прическа ее была незаметна. Заметны были только, украшая ее, эти своевольные короткие колечки курчавых волос, всегда выбивающиеся на затылке и висках. На точеной крепкой шее была нитка жемчугу.
Л.Н.Толстой «Анна Каренина»

М.А.Гартунг. Художник И.К.Макаров, 1860 год.
Этот портрет Марии Александровны
был в Ясной Поляне у Толстого.

Мария Александровна Пушкина

После революции она сначала жила в Петербурге, а затем переехала в Москву, где чуть ли не ежедневно приходила на Тверской бульвар к памятнику отца.
Многие москвичи обращали внимание на одинокую, всю в черном старушку, часами сидевшую около памятника на скамейке...
В конце трудного и особенно голодного 1918 года Луначарский отдал распоряжение, чтобы дочери великого поэта оказали материальную поддержку. К ней пришла работница Наркомсобеса для обследования «степени ее нуждаемости» и <...> Наркомсобес, «учтя заслуги поэта Пушкина перед русской художественной литературой», назначил ей пенсию, но первая пенсия пошла уже на похороны дочери поэта.
Могила ее находится на кладбище Донского монастыря.
/ЖЗЛ. Мария Пушкина-Гартунг/

...В начале 1868 года Мария Александровна познакомилась с Л.Н.Толстым в доме генерала А.Тулубьева в Туле. Их встречу описала свояченица Толстого Т.Кузминская:
«Дверь из передней отворилась, и вошла незнакомая дама в черном кружевном платье. Ее легкая походка легко несла ее довольно полную, но прямую и изящную фигуру. Меня познакомили с ней. Лев Николаевич еще сидел за столом. Я видела, как он пристально разглядывал ее.
- Кто это? - спросил он, подходя ко мне.
- М-mе Гартунг, дочь поэта Пушкина.
- Да-а, - протянул он, - теперь я понимаю... Ты посмотри, какие у нее арабские завитки на затылке. Удивительно породистые.
Когда представили Льва Николаевича Марии Александровне, он сел за чайный стол около нее; разговора их я не знаю, но знаю, что она послужила ему типом Анны Карениной, не характером, не жизнью, а наружностью. Он сам признавал это».

Во всей России знать лишь ей одной,
Ей,
одинокой
седенькой старухе,
Как были ласковы
и горячи порой
Вот эти пушкинские бронзовые руки.
Николай Доризо

sadalskij