Надо сказать, что в Средние века на Иберийском полуострове было в отдельные моменты до семи христианских королевств и еще столько же мусульманских эмиратов, то есть, общее количество государств там переваливало за десяток.

К XV веку, однако, четко наметились три центра объединения, потихоньку прибравшие к рукам практически все земли на полуострове. Подобно тому, как на Руси в то же самое время города и княжества группировались вокруг Москвы, Твери, Новгорода и Вильно, иберийские земли собирали Кастилия, Арагон и Португалия.

Династические отношения между этими тремя королевствами были весьма запутанными, поскольку последние пару веков их короли только и делали, что женились на сестрах и дочерях друг друга – с целью укрепления союзов против мавров и против соседних европейских держав. Самым большим из иберийских королевств, Кастилией, в то время правил Энрике Бессильный. Прозвище двусмысленное: с одной стороны, король не отличался политической волей, а с другой, по–испански его прозвище звучит, как Enrique el Impotente, и означает, в том числе, и то, о чем вы подумали. В силу этого печального обстоятельства, с наследованием его престола дело обстояло более чем сложно.

Сперва Энрике женился на Бланке Наваррской. Но брак с ней оказался бездетным и спустя пятнадцать лет был расторгнут, причем королева, как подтвердила экспертная комиссия, осталась к тому времени девицей. После нее Энрике женился на дочери португальского короля Жуане. Положение его было к тому времени незавидным: король моложе не становился, а наследник был крайней необходим, как для избежания смуты, так и для сохранения маломальского авторитета среди вассалов. По слухам, для обеспечения наследования применялись даже некие «механические приспособления». С ними ли, без них ли, но несколько лет спустя королева родила дочь, которую окрестили Хуаной. Казалось бы, наследование было обеспечено.

Аристократия, однако, относилась к случившемуся с иронией. При дворе (да и в народе) полагали, что в качестве «приспособления», позволившего королеве осчастливить Кастилию наследницей, выступил ее фаворит Бельтран де ла Куэва. Было ли это действительно так, неизвестно, но в историю инфанта так и вошла, как Хуана Бельтранеха.

Сомнения в легитимности наследницы, наложенные на общее неуважение к слабому (во всех смыслах) королю приводили к большому количеству заговоров и восстаний против него. В конце концов, противники короля объединились вокруг его младшей сестры Изабеллы, благо она, в отличие от Энрике, обладала и энергичностью, и политической волей. Очередное выступление дворянства под ее началом привело к тому, что Энрике был вынужден заключить с сестрой договор, согласно которому та становилась его наследницей, но замуж выйти могла только с его разрешения.

Энрике планировал выдать сестру за короля какой–нибудь далекой страны, откуда ей было бы затруднительно раскачивать кастильскую лодку, но у той было свое мнение по этому вопросу. В итоге, после нескольких лет бесплодных переговоров, Изабелла без братнего благословения тайно обвенчалась с Арагонским королем Фердинандом. По сути это означало разрыв договора и чуть ли не объявление войны, но Энрике и тут готов был пойти на уступки. Однако переговоры не состоялись: вскоре бессильный король умер, а формальной наследницей, в связи с нарушением Изабеллой соглашения, стала Хуана.

Назревала гражданская война: вся страна поделилась на сторонников и противников новой королевы. Последних было больше, и в числе их был даже Бельтран де ла Куэва, который, несомненно, лучше всех в стране знал, какая из наследниц законная. На стороне Хуаны, однако, выступил ее дядя – португальский король Афонсу V. Начавшаяся смута предоставляла ему прекрасную возможность присоединить кастильскую корону к португальской, став властелином почти всего Иберийского полуострова. Он решил жениться на собственной племяннице, создав таким образом династическую унию, наследник же их стал бы королем Португалии и Кастилии, а по объединении корон – Великой Португалии от Лиссабона до Валенсии.

Численное преимущество было на стороне португальского короля. К тому же он планировал привлечь на свою сторону французского короля Людовика XI, пообещав ему Наварру. Участие французов обеспечило бы португальцам подавляющее преимущество, однако Людовик существенной помощи не оказал, так как был в то время сосредоточен на противостоянии с Карлом Смелым. К тому же, Афонсу V пришлось потратить слишком много времени на приведение к лояльности западных областей Кастилии. За это время Фердинанд и Изабелла собрали армию, способную потягаться с португальской. После продолжительных маневров, армии претендентов сошлись в кровопролитном сражении при Торо.

Бой получился довольно коротким, но крайне ожесточенным, а его результат — необычным. Армия Изабеллы была разделена на две части, находившиеся на удалении друг от друга. Чтобы избежать окружения, Афонсу был вынужден поступить так же. В итоге, на одном поле состоялось по сути две битвы, в одной из которых победу одержали арагонцы, в другой же — португальцы, а начавшийся сильный ливень и ночь не позволили противникам выявить окончательного победителя. Можно сказать, что сражение закончилось вничью. Что позволило каждой из сторон объявить его своей победой, а воинам обеих армий считать себя "победителями при Торо". Битва и в самом деле прославила немало полководцев и воинов, так, в ходе нее смог проявить себя Перу да Ковильян.

Но хотя очевидного победителя бой не выявил, стратегическая победа осталась за Изабеллой и Фердинандом. Резервов для восполнения потерь у них было больше, к тому же более значительный кастильско–арагонский флот сумел завоевать господство на море, подорвав португальскую торговлю на африканском побережье. После трех лет войны на истощение Афонсу V был вынужден подписать мир, отказавшись от претензий на кастильскую корону, а его брак с Хуаной был расторгнут Папой Римским, как близкородственный и совершенный без его благословения.

Так на карте Европы появилось новое государство – Испания, двум равноправным монархам которого предстояло еще завоевать последний на полуострове мусульманский эмират, отправить в плавание Колумба, а также совершить еще множество впечатляющих деяний.