"Жить по-своему" в данном случае получает оккультную окраску, противоположную посланиям Муратовой, адресованным будущему, где их оценят значительно выше, чем по месту изготовления.

Неявная цель этой картины именно остаться в прошлом, затеряться в нем под маской банальности, продолжая "жить по-своему" в мире, открытом для посвященных.

Поэтому фильм и кажется таким затянутым и неритмичным.

Вернее - казался, поскольку стоит лишь представить, что в это же время, в этой обстановке, параллельно героям Кузнецова, Королькова и Качина, по Одессе ходили Северный, Шандриков и Коцышевский, а в гостях у Ерусланова записывался Костя Беляев, и каждая секунда, казавшаяся лишней, станет на вес золота.

человек в проходном дворе
херувим в подсадном раю
нам стоять на одном ковре
по углам одной из кают

холодильник и кинескоп
оба узники своих мест
до момента покуда стоп
не поставит на службе крест

истечет гарантийный срок
а пожизненный никогда
подрастет хозяйский сынок
не ответив ни нет ни да

неподвижные на посту
говорим ему выбирай
заморозив храним еду
демонстрируем дивный край

где в такой же как этот двор
где полно дверей без звонков
переверзев несет топор
а за ним следит корольков

обречен иль изобличен
здесь у каждого свой маршрут
а закончится этот сон
на детали нас разберут

провода вдоль стен пролегли
удлинителями шнуров
неподвижные корабли
на мели проходных дворов.

собрались и не расходятся
приболели да не лечатся
и поёт в рекламе котекса
кто-то кавер синей вечности

то чему молились присные
родаки за чем охотились
старушенциею при смерти
залежалось не расходится

уникальные познания
фонотека музыкальная
дефицитное питание
и черты национальные

пролегли они рельефные
испещренные морщинами
как щиты капээрэфные
орошенные мужчинами

гиря есть не тренируется
запер дверь присел не гадится
словно выписано рубенсом
нависает не разгладится

фолиант пестрит закладками
аппарат гремит тарелками
брюки спущенные складками
переломанными стрелками

а в гостиной ведьма желтая
угощает ведьму сизую
фаршированной ермолкою
это слышу даже снизу я.




*

пока они укладывались спать
не досмотрев в тот вечер лунной мили
листая моабитскую тетрадь
советского татарина джалиля

сидел старик вошедший со двора
чье сердце холодней остывшей чашки
а вместо пульса щепками костра
пощелкивали финские подтяжки
пока они укладывались спать

пока они укладывались спать
под песенку марии ляфорэ
мультяшный козлик пробовал скакать
подвешенный на шелковом шнуре
такие над постелями висят

в нем было сантиметров пятьдесят
хозяйке тоже было пятьдесят
бар-кодом на заштопанном бедре
окурок цвел в невылитом ведре

пока они укладывались спать
подобно экзотическим останкам
раскинув сбережения по банкам
в отдельных боксах замерла крупа
и патиссоны залегли по банкам
пока они укладывались спать

раскинув искалеченные ноги
непьющего в могилу закопать
советовали опытные йоги

брели волхвы побаливали швы
напоминая профиль пумы
покачивая обе головы
объединив проценты общей суммы

пока они укладывались спать.




*

на жен рычащие не вздумывай проветрить
священны ветры основателя проекта

начала нулевых финала девяностых
слепой совы пассивы-алконосты

квиры и кавалеры де гриё
то безбородые то вырастив её

клейменые оральным типуном
промчались мимо нас душистым табуном

в одном лице маврикиевны мавры
в одном яйце и кенты и кентавры

обратно катятся разбитых грез бульваром
как на параде самовар за самоваром...



*

пока сквозь карканье ворон
поют про уму турман
выходит лошадь на балкон
как тётя из фольксштурма

избарабанив сотню клав
и просидев попону
она несется как состав
от эволы к генону

раблезианские кишки
намотаны на спиннинг
кому стрельба кому прыжки
а ей уж под полтинник

что впереди - пустой перрон
котяра ест из миски
стал костылем фауст-патрон
вчерашней фольксштурмистки.




*

Спасибо тебе, Костя, за то, что не забывал про такие мелочи, как "попасть к вове в кабинет" вместо классического "лёни", от которого каменели рожи минетчиков застойного позитива.

Дендизм в мелочах, и Беляев в деталях, подобно Владыке и Покровителю всех истинных поэтов и денди.

Беляевские слова из трех букв способны разрушить психику конформиста не хуже умело организованной диверсии на складе или почтовом ящике.

Без таких как ты, Юра и Дося, магический джихад Графа Хортицы никогда бы не вышел за периметр детской мечты.

Это твой голос, Константин Николаевич, зажег в моем сердце путеводный огонь газавата в сумеречной зоне бурлящего хаоса.

Как пожелаем - так и сделаем.

Неисчерпаемая готовность этих людей к любованию собой, какими есть, перетряхивая богатства своего внутреннего мира, имеет по-своему интересные корни.

Достаточно получасового ознакомления с определенным материалом в режиме сканирования и стоп-кадра, чтобы стало ясно, что главное достижение тех "песен" и "фильмов" в том, что они окончательно отучили обывателя от необходимости отличать "хорошее" от "плохого", сперва в продукции, а затем и в себе. И это избавление не было ниспослано свыше по распоряжению начальства.

Это был синхронный порыв, исходящий оттуда, где он вызревал - в глубине коллективной души.

Они даже паникуют заразительно и красиво, как пассажиры беззащитного эшелона, спешащего за Урал в эвакуацию, как знакомые актеры в картине, которая никого не оставит равнодушным.

бледнее высохших чернил
на лишнем бланке
останкинский мафусаил
скоблит останки

как неподписанный конверт
без поздравления
читает венчаный эксперт
симптомы тления

на тыльной стороне бедра
считай в паху
и рот апостола петра
кукареку

кричит в ответ на петуха
сигналы мглы
как-будто это эпохальней
бензопилы

болото хвалят кулики
не гераклит
и рот апостола луки
полуоткрыт

на сон намазывая сон
хвостом ужа
ласкает гарпию гарсон
близ гаража

пересмотри хоть ты со мной
глушение струн
за неимением иной
тринадцать лун

отображают двух кистей
нечетный вид
в ряду тринадцати гостей
девятый спит

а на одиннадцатом мы
в дыму стоим
и рот апостола фомы
поносит рим

хулит надменно как арто
своих коллег
и опрокинув две по сто
кружится снег.