Этот текст о том, как одна опечатка позволила мне сохранить более тысячи долларов США, и также о вреде и тупости некоторых "служителей закона" на Восточном Тиморе. Но всё по порядку.
Как уже я рассказывал читателям, для посещения независимого, свободного и демократического государства Тимор-Лесте (ДРВТ – Демократическая Республика Восточный Тимор) нужна виза, получаемая – для прилетающих – в аэропорту. Для тех же чудаков, которые хотят преодолеть наземную границу государства, нужно получить предварительное разрешение тиморских официальных иммиграционных служб. Разрешение выдают консульства Восточного Тимора в Джакарте и в Купанге, после предварительного рассмотрения документов. Также можно получить разрешение по интернету, после долгой переписки по Емайлу с восточнотиморским МИДом, о чём мне заранее рассказал читатель
oldnemesis.
Немало было съедено в интернете времени и килобайтов, прежде чем у меня в е-почте появилось вот такое разрешение:
(
разрешение на посещение Восточного Тимора)
Ура, товарищи! Я знал, что дело решённое – на границе платишь $30, показав это разрешение, получаешь штамп или визу в паспорт и въезжаешь. В интернете не было рассказов о подвохах, ожидающих туристов, другие вроде проезжали раньше — нормально. Альтернативных вариантов – что делать, если вдруг не пустят – я даже не рассматривал. Но уже перед отправкой на Тимор я заметил, что в моё разрешение вкралась опечатка – мой номер паспорта был там указан с ошибкой.
На всякий случай я написал встречный Емайл в МИД, и действительно пришёл ответ: "Да, мистер Кротов, я извиняюсь, в печатании была допущена ошибка! Если будут какие-то вопросы на границе, звоните, моё имя – мистер Лафо, телефон …".
Я переписал номер телефона и отправился на Тимор-Лесте, вооружась распечаткой разрешения.
На границе в Моаине (Moa’ain) индонезийские миграционные чиновники спросили, имею ли я разрешение на въезд в Тимор. Я показал распечатку. После чего погранцы дважды или трижды пересчитывали число дней в феврале при помощи календаря, чтобы убедиться, что я просрочил визу. Но в феврале было 28 дней, и у меня всё было верно – я выезжал из Индонезии в 30-й день действия визы, в последний день, замечу особо. Штампик штампанули. Всё.
Солнышко светит, Индонезия мне напоследок улыбнулась чиновниками, ментами, погранцами – я выхожу через пограничную речку, где встречает меня новое, цементное, монументальное, полупустое здание Восточно-Тиморских Миграционных служб. Вероятно, одно такое и есть на всю небольшую их страну.
Тут, чтобы читателя не удивить, заранее скажу. Во многих странах, а может и почти во всех, после государственного переворота, смены власти, разделения страны – во внутренние органы страны набирается всякий сорный мусор, граждане ниже среднего интеллекта, озлобленные, но радостные, что получили власть над плебсом. Что в Афганистане в 2002 году, что в нашей стране в 1990-х, что в Южном Судане, что в Уганде, что на Коморах или хуже – Сомали, — люди в форме отнюдь не самые лучшие люди, а порой даже наоборот. Особенно низовой их состав.
Итак, на границе находилось два человека в полицейской форме, не блистающих интеллектом. Ещё несколько человек имели подсобную функцию: карантин, уборщик, сторож, тётка-кассир, может кто-то ещё, они роли особой не играли. Было ж два важных своей единственностью мента, один в окошке "VISA ON ARRIVAL", второй — ставящий штампы въездные в паспорт. Я спокойно протянул в окошко "виза" своё разрешение, паспорт и подотовил даже деньги, но…
— Ваше разрешение не действительно! – злобно вернул мне бумаги мент.
— Почему?
— Разрешение должно быть вот такое:
И он показал мне пример, почти точно такого же разрешения, но выпущенного в Купанге и с подписью другого мужика, консула ДРВТ в Купанге.
— Это официальное разрешение, выданное вашим МИДом в Дили, — объяснял я, — из Дили, это же всех вас начальник!
— Нет, мой начальник – Купанг, — отвечал мент. – Дили мне не начальник. Езжайте в Купанг за новым разрешением. И должен быть оригинал. Емайл, факс – нельзя.
— Но у меня уже есть разрешение, вот оно! В Купанг ехать долго, 350 км в одну сторону, потом назад, это три дня, если не больше. А у меня уже вот оно, разрешение. Если не верите, позвоните в свой МИД, мистеру Лафо.
— Никому звонить я не буду, не знаю, уходи прочь! – злобно отозвался мент и постарался выпроводить меня из помещения.
Последующие три часа я пытался проникнуть через гранцу ДРВТ, используя разные методы. Конечно, я старался дозвониться мистеру Лафо, но он то ли не брал трубку, то ли спал, то ли мой российский и индонезийский телефоны не хотели коннекетиться с Дили? В Интернете были другие телефоны МИДа, но там отвечал роботный голос. Может быть, проблема в моём телефоне? Я просил позвонить в МИД и м-ру Лафо низовой персонал таможни, солдат, других проезжающих граждан, но они сперва тоже не могли дозвониться, а потом мент запретил всем со мной общаться, чем-то запугал. Обходить границу нелегалом? Совсем плохой вариант, отловят, посольства РФ в ДРВТ нет, буду долго по тюрьмам гнить и ментовкам, а этот чудак ещё награду получат за бдительность.
Второй мент был ещё тупее и прямее, чем первый.
"Мистер, гоу купанг! Гоу Купанг! Виза ноу! Гоу! Гоу!"
Подробные разговоры по-английски не были возможны, т.к. знали эти менты только восточнотиморский язык (он назыавется "Тетун"), плюс по 50 слов по-английски и на бахаса индонезия. Может ещё португальский они знали, но я понимаю только письменный португальский, а устно поговорить на нём не умею.
Я вёл активную деятельность. Всем показывал свои книги, карту путешествий, рассказывал о своих свойствах. Пытался вычислить начальника, но он не вычислялся. Наконец пришёл третий мент ("начальник тут – я!"), на 5% умней предыдущих. Но и он знал по-английски 50 слов, "мистер-гоу-Купанг", "ноу, мистер" он знал.
Обошёл я всю таможню – никаких надписей, где начальник, где прямая линия жалоб вверх, где координаты начальства – нету. Позваниваю то в МИД, то напрямую мистеру Лафо – то робот-голос отвечает, то трубку бросают. Показываю телефон МИДа ментам – те: а, это МИД! В него дозвониться нельзя! Может, менты дополнительных денег хотят? Никаких намёков на это нету.
Посольства России на Восточном Тиморе нет. Я терпеливо жду, вдруг приедет умный начальник, но видимо весь персонал ограничен этими тремя дураками. Может случайно приедет на машине большой и умный человек, который всем им вставит "по первое число"? Не приезжает. Поток на границе невелик, белый я один, всё индонезийцы в небольшом количестве.
Менты ходят туда-сюда и мной тяготятся.
— Как ваше имя, должность? – вопрошаю я.
— Моё имя – Мистер Полис.
— Напишите здесь своё имя, и причину, отчего вы меня не пускаете.
— Я не умею писать. – Врёт, собака, и увиливает от ответственности.
— Коллега, вы тоже не умеете? Напишите официальный отказ, что не пускаете, подпись, штамп, дата.
-- Всё!! Разговор окончен! Иди в Купанг, мистер!
— У меня уже закрыта виза Индонезии.
— Это ваша проблема, мистер – пусть они аннулируют выездной штамп!
Я понимаю, что ничего хорошего мне тут не светит, и возвращаюсь на индонезийскую границу в 200 метрах отсюда.
Индонезийцы встретили меня без большой радости.
— У вас уже закрыта виза Индонезии. И открыть мы её не можем, у вас уже стоит выездной штамп. И если бы не стоял, всё равно этот день последний, 30-й, виза уже не действительна. Продлить её тут не можно. И поставить новую нельзя, потому что на наземной границе виза Индонезии не выдаётся.
— Ну так что ж мне делать? Меня Тимор-Лесте не пускает, и вы тоже! Теперь мне тут жить на границе 10, 20 лет?
— Идите в Восточный Тимор, получайте тем визу Индонезии в Дили и въезжайте спокойно сюда обратно.
— Тиморцы мне говорят наоборот: идти в Индонезию, получать визу Тимора в Купанге и спокойно ехать обратно.
— Это ж не наши проблемы. Вы вышли – вас выпустили. Дальнейшее не касается нас. Можете жить тут на жёлтой линии между границами.
-- А есть ли у вас тут интернет, в пос.Моаин?
-- Интернета тут не имеется. – Ну так значит и жить мне тут будет не удобно, не интересно. Столовые есть, рисом с яишницей питаться, и каждый день ходить в Восточный Тимор, пока те менты не умрут или на пенсию не выйдут? Тоже нельзя, т.к. моё разрешение через двое суток истечёт.
Ситуация повторяла ту, что уже была со мной 12 лет назад на границе Эфиопии и Сомали. Тогда у меня тоже была справка не от тех сомалийцев, которых признавали пограничники, меня и моего попутчика Илью Алигожина вернули в Эфиопию, у нас уже был выездной штамп… всё закончиось миграционной тюрьмой и $1000 с носа, которые мы заплатили за депортацию в страну проживания – РФ. Ситуация повторялась – так бывает иногда.
— Где ваш начальник? Он может найти решение проблемы! – спрашиваю я.
К удобству для меня и читателей, я лучше знаю индонезийский язык, чем тиморский и португальский, а индонезийская полиция была умней, да и английский они понимали тоже (некоторые). Я сидел в той же комнате, в которой утром писал свои заметки об Атамбуа, показывал другому начальнику свои фотки и книги и ждал относительно большого начальника деревенского масштаба, который был распределён по пространству. За начальником поехали, где он там – где-то существует.
Пока искали начальника, я продолжал дозваниваться мистеру Лафо из МИДа, и вот чудеса – проснулся он наконец-то, включил мобильник, а времени за полдень. По счастью, он меня помнил, и сказал, что меня, конечно же, должны пустить с его бумагой, посланной по Емайлу. Я попросил его позвонить на границу Батугеде и сказать, чтоб меня пропустили, -- он обещал. Тем временем пришёл начальник индонезийской миграции, его звали мистер Анди.
— Теперь у тебя есть два варианта, — объяснил м-р Анди. – Тебе нужно пойти ещё раз в Восточный Тимор и попасть туда, чтобы там получить визу Индонезии. Потому что мы тебя можем пустить только с визой. Если же такой не окажется, то я должен посадить тебя в тюрьму, и потом когда прилетит за тобой представитель вашего посольства, тогда тебя депортируем в Россию. – Это я и так знал.
Таким образом, неудачное попадание в Тимор-Лесте светило мне расходами в 1000 долларов или около того – сколько бы стоил улёт отсюда при участии сотрудников посольства, плюс назначаемый в таком случае штраф за просрочку визы, которая начала бы просрачиваться завтра. Потом мне ещё сюда возвращаться обратно, так что вышло бы больше 1000.
Я сказал, что всё мне понятно, но я схожу и ещё попытаю счастья на восточнотиморской стороне.
Итак, я опять прощаюсь с индонезами, пока они не отобрали мой паспорт и не посадили куда не следует, и возвращаюсь к тиморцам. Время уже полуденное, припекает не по-детски. Подхожу и сразу сую документы опять в окошко к менту-дуралею.
Он опять привычным движением возвращает мне мои документы. Одновременно я долго звоню опять мистеру Лафо, хорошо, что связь на этот раз установилась быстро, он мне что-то объясняет.
Пока я с ним разговариваю – а всё-таки имя мистера Лафо известно оказалось этим дуракам, — передаю трубку, наконец мент меняется односекундно, принимает документы, ищет в моём паспорте страничку получше для установки грязно-мерзкой визы Восточного Тимора, и прицепляет её прямо напротив американской.
— Добро пожаловать на Восточный Тимор!
(
изображение: Виза Восточного Тимора)
Второй мент тоже поменялся в лице и повадках, видимо м-р Лафо знал какое-то ругательство тиморское, или волшебное слово, чтобы слушались эти придурки. Тут же мне ставят грязный въездной штамп, берут 30 долларов и пропускают.
Тридцать дней мне ставят, по доллару в день выходит. Но спасибо, я что-то мало расположен столько наслаждаться Тимором с таким приёмом. Хотя понимаю, что в данном случае менты – худшее лицо общества, даже не лицо, а наоборот.
(Специально для кнопкожомов-гипотезёров, сразу упомяну, что религиозный вопрос на границе не поднимался, в международном терроризме меня не обвиняли, одет я был в специальную чистую, стираную и приятную одежду, а наличных денег в долларах и иных валютах у меня при себе было больше, чем достаточно. Но никаких дополнительных документов менты не спрашивали.)
Пропустив вещи через металлоискатель (кому он тут нужен, на Тиморе?), я выхожу на жаркую дорогу ДРТЛ. Все немногие машины уже укатились, я иду по разбитой восточно-тиморской дороге примерно в направлении на восток. Транспорта что-то не очень.
Первой машиной, проехавшей мимо и подвёзшей меня, управлял как раз тот самый мент, промежуточное звено между человеком и обезьяной.
— Мы очень сорри, мистер Кротов! Но никогда больше не делайте визу по интернету! Не делайте этого!
— Хорошо, — обещал я ему совершенно честно, — я никогда не буду делать визу Восточного Тимора по интернету.
Чего и вам желаю, дорогие читатели.
Мораль сего рассказа такова:(1) Всё происходящее к лучшему! Если бы не было опечатки в моём разрешении на въезд, я бы не задал дополнительный вопрос и не узнал бы телефона мистера Лафо. А другие телефоны МИДа, найденные в интернете, оказались нерабочими. Таким образом, небольшая опечатка позволила мне сохранить более 1000 долл., что бы потребовалось на мою депортацию и последующее возвращение в регион. А вот на ошибку в моём номере паспорта в суете никто не посмотрел.
(2) В странах "четвёртого мира", злейший враг путешественника порою – чиновник-бюрократ-мент. Чем дольше страна существует на свете, тем меньше вероятность подобных неприятностей и нестыковок.
(3) Не делайте визу Восточного Тимора по интернету.
на фото: водители грузовика (хорошие. Менты и погранцы остались вне фотографической доступности)Дальнейший рассказ о том, как оказался сам Восточный Тимор, и его жители, — будет в следующем посте. Что касается самих людей -- не ментов -- в Восточном Тиморе, то они просто замечательные, не хуже, чем в Индонезии, а может даже и получше (в среднем по региону). Очень классные тут люди, но об этом последует завтра специальный рассказ.
http://a-krotov.livejournal.com/890381.html
DILI
traveler62rus(верней сказать, его полномочия ограничены только уголовным кодексом Индонезии). Всем гражданам в Доме нужно слушаться его, а также его заместителей – Ильнура Шарафутдинова и Екатерину Боярову, в делах, связанных с Домом и поведением в нём. Если кто-то хочет оставить добровольное пожертвование, то его можно выдать указанным товарищам, а они внесут это деяние на доску почёта.
