Эльдис (Camelot_Club) все записи автора

Из личной переписки.

Публикуется с согласия обеих сторон.


Илиана Доменеч:

Нашла и хочу сказать Вам большое спасибо, не " лайковое", а настоящее, тихое "спасибо", которое говорят человеку, сделавшему для тебя очень важное дело. В данном случае предоставил возможность встретится с самой собой.

Мы жили на Мойке, 6, во флигеле, это если пройти по сфотогрфированному Вами туннелю, который мы называли " Большой аркой", во дворе Пушкинскиного дома. Никто из нас не называл его дом музеем, говорили " У Пушкина", "мимо дома Пушкина". У черного входа мы играли на клумбе, зимой -практически у дверей. Пушкин был для нас, конечно, поэт, но такой поэт-знакомый дядька, который жил-жил в соседнем доме , потом подрался из-за жены на дуэли и умер от ранений. Без особенных придыханий мы к нему относились. Но у меня дома, бабушка чтила его культ свято: никакой фамильярности, это тебе не Грибоедов какой-нибудь там, не Апухтин, не Майков. Пушкин-это!!!! Пушкин!!! Была целая полка книг о Пушкине,мемуары всех обо всех, его домах-квартирах, его стихи, академическое издание 1961 -го кажется года издание.

Старшим сёстрам было вообще по фигу - что Пушкин рядом жил. Это сейчас мои мымры с тоской вспоминают те времена. Ходили, флигель выискивали, нету того флителя- снесли. А я приезжала в позапрошлом году, так и в " Большую арку " не попала, пришла в десятом часу вечера, с фестиваля в Певческой капелле.

Судя по Вашим фотографиям, много новых экспонатов, реплик мебели, подлинных экземпляров, но к жизни Пушкина не имеющих никакого отношения. Стены чистые, яркие, новодел и вообще музей расширился и значительно. Столько людей вокруг его имени кормится, что неприлично даже."Солнце" " солнцем", но надо и честь знать. С честью у нас проблемы.

Вот приезжала я, постояла на Певческом мосту, повспоминала,как дедушка в арке стоял и смотрел , как я пересекаю Дворцовую по направлению к входу в Эрмитаж (вход раньше в другом месте был), в который ходила каждый день на даденные им 5 копеек на Эрмитаж и 5 копеек на пирожок, ходила я по мосту и представляла, как Пушкин там тоже ходил, по узенькому поребрику, это было в шестидесятые.

Юрий-Киев (Camelot_Club) все записи автора

Поздравляю всех любителей русской поэзии с Пушкинским днём!

Юрий-Киев (Camelot_Club) все записи автора

 Сегодня давайте познакомимся с ещё одним музеем. Он сравнительно молодой, в этом году ему исполнилось 15 лет...

Agnieszka75 (Camelot_Club) все записи автора

А.С.ПУШКИН  М. П. ПОГОДИНУ

Простите мне долгое мое молчание, любезный Михайло Петрович; право, всякий день упрекал я себя в неизвинительной лени, всякий день собирался к вам писать и

все не собрался. По сему самому не присылал вам ничего и в «Московский вестник». Правда, что и посылать было нечего; но дайте сроку — осень у ворот; я заберусь в деревню и пришлю вам оброк сполна. Надобно, чтоб наш журнал издавался и на следующий год. Он, конечно, буде сказано между нами, первый, единственный журнал на святой Руси. Должно терпением, добросовестностию, благородством и особенно настойчивостию оправдать ожидания истинных друзей словесности и ободрение великого Гете. Честь и слава милому нашему Шевыреву. Вы прекрасно сделали, что напечатали письмо нашего германского патриарха. Оно, надеюсь, даст Шевыреву более весу во мнении общем. А того-то нам и надобно. Пора уму и знаниям вытеснить Булгарина и Федорова; я здесь на досуге поддразниваю их за несогласие их мнений с мнением Гете. За разбор "Мысли", одного из замечательнейших стихотворений текущей словесности, уже досталось нашим северным шмелям от Крылова, осудившего их и Шевырева, каждого по достоинству. Вперед! и да здравствует «Московский вестник»! Растолковали ли Вы Телеграфу, что он дурак? Ксенофонт Телеграф, в бытность свою в С.-Петербурге, со мною в том было согласился (но сие да будет между нами; Телеграф добрый и честный человек, и с ним я ссориться не хочу). Кланяйтесь Калибану. На днях пишу к нему. Пришлю ему денег, а Вам стихов. За сим обнимаю вас от сердца.

                                                   1 июля.

Кстати: похвалите "Славянина", он нам нужен, как навоз нужен пашне, как свинья нужна кухне, а Шишков Русской Академии. На днях читал я стихи Языкова, где говорит он о своих стихах:

"А летнее, июльское утро! Кто, кроме охотника, испытал, как отрадно бродить на заре по кустам? Зеленой чертой ложится след ваших ног по росистой, побелевшей траве. Вы раздвинете мокрый куст — вас так и обдаст накопившимся теплым запахом ночи; воздух весь напоен свежей горечью полыни, медом гречихи и «кашки»; вдали стеной стоит дубовый лес и блестит и алеет на солнце; еще свежо, но уже чувствуется близость жары. Голова томно кружится от избытка благоуханий. Кустарнику нет конца..." Иван Сергеевич Тургенев.

А Uriah Heep, возможно, напекло голову июльской жарой...

С 1 июля, друзья!

Лето продолжается!

Душе и дальше пожелаем  с баталовской неповторимой интонацией:

о-о-от-ды-ы - хать!

Примечания

1. Одобрение Гёте — письмо его (на имя собирателя автографов Н. И. Борхарда) с одобрительным отзывом о русской литературе и, в частности, о разборе С. П. Шевыревым «Фауста».

2. Вы... напечатали — в «Московском вестнике», 1827, № XXI.
3. Федоров — Б. М., бездарный литератор.
4. «Мысль» — стихотворение Шевырева, раскритикованное Булгариным в «Северной пчеле» (1828, №№ 52 и 58).
5. Досталось ... от Крылова ... — Возможно, имеется в виду басня «Бритвы».
6. Телеграф — издатель «Московского телеграфа» Н. А. Полевой.
7. Ксенофонт — брат Н. А., К. А. Полевой.
8. Калибан — прозвище Соболевского.
9. «Славянин» — журнал, издававшийся А. Ф. Воейковым.
10. Шишков — А. С.
11. Стихи Языкова — «Послание о журналистах».

Galyshenka (Camelot_Club) все записи автора

«...Разве тут не мусульманин, разве это не самый дух Корана и меч его, простодушная величавость веры и грозная кровавая сила ее?» (Ф.М. Достоевский о «Подражаниях Корану»).

Юрий-Киев (Camelot_Club) все записи автора

Самовластительный злодей! Тебя, твой трон я ненавижу!», — проба пера молодого выпускника Царскосельского лицея Александра Пушкина разгневала императора Александра I. Дерзкого юношу он отправил в ссылку, в Молдавию. Путь в изгнание лежал через Киев. Так Пушкин оказался в городе, который оставил несомненный след в творчестве и тревожную рану в сердце поэта.