I'll always be
a word-man
Better than a birdman.
James Douglas Morrison
Без заголовка |
|
Без заголовка |
Музыканты говорят что есть музыкальная мысль. Это мелодия, тема. Она на протяжение всего произведения развивается, обрастает некоторыми подробностями, исполняется то одним то другим инструментиом с разными сопровождениями и приходит к результату-концу.
Формально это мысль и её развитие. И мыслью мы можем назвать что угодно. Есть образное мышление, есть звуковое, есть тактильное(наверное), есть обонятельное - к каждому аромату и парфюмерной смеси специалисты пишут поэтический трактат - как он там открывается, расширяется, какой шлейф, остаточный запах и т.д. Факт развития мысли , её дискурс-пробегание - явление уже вторичное. А что она есть в своём начале?
В музыке сама единичная мысль-мелодия - неизобретаема и неделима. Во всех теоретических книжках по музыке написано, что нет способа умственно-теоретически изобрести мелодию. Она рождается только тогда когда звучит целиком. По частям, по отдельным нотам - она ещё не есть она.
Единичный звук - ещё не мысль... хотя...мне кажется, настроение подобно звуку или мелодии. Поскольку оно не образно, но как-то щемяще.
Бибихин-Хайдэггер говорили что в основе всего штимунг - настроение. Это не эмоция. Это и есть первичная мысль. И она как звук. Существует сразу и охваывает сразу. Поэтому мы не замечаем как приходят мысли. Они приходят как звук, как тонкое чувство вместе с ним.
|
Война - это мир. Свобода - это рабство. Антиутопия. |
|
Искусство прибавочной стоимости |
|
Пингвины-вампиры и гвинейские свиньи-зомби :) |
восторг
36-ти летний Адам Леннард из Ричмонда разговаривает во сне. Это бывает со многими, но Адам — особенный. Во-первых у него есть талант говорить короткими, но очень интересными фразами, каждая из которых — маленькое произведение искусства. Во-вторых у него есть любящая жена, которая старательно записывает великие изречения мужа и выкладывает их в блоге. Последнее время она автоматизировала процесс и обзавелась диктофоном, а также приторговывает футболками с напечатанными цитатами Адама.
|
Лёг и лежу |
Вижу цель)
Есть цель?! Иди к ней! Не получается идти к ней? Ползи к ней! Не можешь ползти к ней? Ляг и лежи в направлении цели!
|
Без заголовка |
|
Как правильно жить отшельником |
|
Привет Щербакову, с надеждой на шедевр :)))) |
Интересная флешка для рисования - и интересна тем, что можно до бесконечности смотреть потом, как создавался рисунок, - т.е. это прямо-таки дивное кино, но, увы, его нельзя запомнить, а печатать на принтере бессмысленно, т.к. важен не только конечный результат, но и сам процесс, раз это возможно увидеть, как в фильме.., видимо, надо ставить видеокамеру заранее на штатив, настраивать и снимать...
нарисуйте и нажмите справа внизу треугольничек, означающий "проиграть"
|
Может же Чайник когда захочет :) |
Краткая история психоанализа, общие представления о структуре психического аппарата, «Оно», «Сверх-я», «Я», психологическая защита, вытеснение, сублимация, невроз, основной принцип психологической помощи.
В конце ХIХ века в медицине преобладало материалистическое толкование причин душевных заболеваний: их объясняли нервными недугами. Но врачам были известны и такие заболевания, которые вызывали подозрение, поскольку симптомы некоторых заболевания не имели в качестве причин телесных, физических расстройств. Такие заболевания носили название «истерия». Первоначально считалось, что истерии подвержены только женщины. Истерия переводится как «бешенство матки», но конечно врачи уже давно понимали наивность такого объяснения. В чём заключалась странность таких заболеваний? Например, человек говорит, что он ослеп. Когда офтальмолог осматривает «слепого», то замечает, что глаза реагируют на внешние раздражители (луч света, например). Офтальмолог уверен, что глаза пациента здоровые, а пациент уверен в обратном. Врач начинает подозревать, что этот пациент лжёт и посылает такого пациента к психиатру. Но ложь не психическое заболевание и даже если её истолковывать как моральный «недуг», то к ведомству психиатрии он всё равно отношения не имеет. Именно З. Фрейду и было суждено открыть загадку подобных заболеваний и предложить действенный метод их лечения.
Фрейд проходил стажировку под Парижем в психиатрической клинике Сальпетриер у известного врача Ж.М. Шарко. Шарко проводил опыты с гипнозом, который в то время считался шарлатанством. Когда Шарко вводил людей в гипноз, то он мог вызвать у них симптомы, которые характерны для больных истерией. Причём эти симптомы вызывались не только у женщин, но и у мужчин. Но самое интересное то, что эти опыты с гипнозом показывали, что человеком могут двигать силы, которые лежат за пределами его бодрствующего самосознания. Вот один из знаменитых примеров: Шарко читает лекцию и приглашает одного из слушателей продемонстрировать на нём возможности гипноза. На глазах у всей аудитории вводит его в это состояние и, как говориться, даёт ему установку взять зонтик, стоящий в стороне. Затем выводит из гипноза и человек занимает своё место. Через некоторое время этот человек подходит к зонтику, стоящему в углу, и берёт его в руки. Тут лектор его останавливает, (он ждал этого момента) и спрашивает, зачем тот взял чужой зонтик. Человек смущается и пытается дать какое-то разумное объяснение своему поступку, например, что он взял зонтик потому что хотел его починить. Находит такое рациональное объяснение, которое его бы оправдало, хотя истинные причины ему неизвестны.
Этот пример натолкнул Фрейда на мысль, что психика человека представляет собой некий чемодан с двойным дном. Первый слой сознания – рациональная составляющая, а второй слой – скрытый. Эта гипотеза позволила объяснить невротические расстройства, присущие тем самым «странным» пациентам, которым никто не может помочь.
Как же это стало возможным? Попробуем в нескольких тезисах раскрыть основные допущения об устройстве души человека, сформулированные З. Фрейдом.
Первое, что мы обязательно должны уяснить – человек, его душа не равны своему самосознанию, т.е. душа человека является чем-то большим, чем его самосознание. Если бы человеку был задан вопрос, кто он, то он (даже если предположить, что у человека нет никаких причин лгать) рассказал бы о себе только часть того, чем он является, при этом даже не подозревая, что ему может быть что-то неизвестно о своём внутреннем мире.
Второе - все наши действия побуждаемы некой силой, которая нам присуща от рождения – либидо, или влечение. Сама эта сила человеком не осознаётся, но мы переживаем её действие в виде желаний, как производных этой силы. Допустим, если я что-то хочу, то это желание я чувствую. Это чувство не само либидо, а как считал З. Фрейд, его репрезентация в нашем теле, которую мы можем осознавать, а вот что за этим стоит, нам не ведомо.
Следующее, третье допущение. По мнению З. Фрейда, либидо устроено таким образом, что стремится к самоудовлетворению. Результатом удовлетворения является удовольствие испытываемое организмом. Удовлетворяя свои желания, мы чувствуем себя хорошо. В противном случае чувствуем дискомфорт, который побуждает нас искать дальше способы удовлетворить желания. Такую закономерность З. Фрейд назвал принципом удовольствия и с помощью этого принципа объяснял механизм функционирования сферы неосознаваемых влечений, а саму эту сферу именовал «Id» или в русском переводе «Оно».
Но этого недостаточно, чтобы описать механику нашей душевной жизни. Поэтому нужно ещё одно допущение, которое заключается в том, что стремление к удовлетворению влечений по своей сути есть нечто агрессивное, захватническое. В этом легко убедиться, если принять во внимание тот факт, что любое желание вызвано недостатком чего-либо, что необходимо для существования человека, а значит, оно должно быть присвоено и поглощено, подобно пище. Человек просто был бы не способен на совместную жизнь с другими, если бы им двигало только такое стремление. Для обуздания такого стремления в душе человека существует специальная инстанция, которую З. Фрейд назвал «super ego» или «сверх-я».
«Сверх-я», по мнению Фрейда, это отражение в нашей душе неких требований, суть соблюдения которых заключается в регуляции межличностных отношений. Функция «сверх-я» состоит в том, что бы переподчинить силу влечения для удовлетворения общественно одобряемых и значимых целей. К примеру, удовлетворение следует получать не от того, что приятно само по себе, а от того, что могло бы быть полезным другим.
Ещё одно допущение связано с тем, что психический аппарат включает в себя ещё одну необходимую составляющую, которая отвечает за то, чтобы человек был адекватен той реальности, в которой он объективно существует. Эта третья составляющая – «Ego» или «Я». Для того чтобы человек мог удовлетворить любое своё желание, ему надо найти в реальности то, что его может удовлетворить (голод – еда). Можно сказать, что «я» есть служебная часть психического аппарата, обеспечивающего человеку удовлетворение желаний.
В итоге мы получаем следующую картину внутренней душевной жизни человека. Поскольку «Оно» стремится к удовольствию, а удовольствие ради самого удовольствия в обществе не приветствуется («мало ли чего ты хочешь, надо поступать вот так»), то «Сверх-я» преобразует влечение в желание чего-то, что не просто хочется, но ещё и нужно с точки зрения общественной пользы. Поскольку удовольствие само по себе, как правило, носит непристойный характер, то оно переводиться в форму желания интерпретируемого в социально приемлемом контексте. Агрессия сублимируется[1] в форму соревнования, соперничества, сексуальное влечение – в творчество, брак, убийство замещается охотой, играми и т.д. Непристойная часть желания вытесняется[2], человек не подозревает о существовании этой части. Но, в силу разных обстоятельств вытесненная часть желания может быть осознана. В процессе постоянной фильтрации вытесненного, оно всё-таки может о себе заявлять в виде сновидений, оговорок, болезненных симптомов. И это ещё одно важное открытие З. Фрейда. Именно он обнаружил в структуре психического аппарата человека так называемые защитные механизмы – фильтры, который служат для того, чтобы не допускать в сознание человека вытесненную часть желания, обнаружение которой человеком является травматическим опытом, вызывающим болезненные переживания. Всякий раз, удовлетворяя свои эгоистические потребности, человек чувствует вину или стыд, без которых он не мог бы управлять своим поведением. Даже если человек не осознаёт чувства стыда или переживание вины, то совершая или воображая поступки, которые можно было бы расценивать как постыдные, человек переживает дискомфорт в виде тревоги, беспокойства. Поскольку травматический материал опыта вытесняется, а тревога (как побочный продукт) остаётся, то именно с ней и имеет дело ничего не подозревающий человек, вынужденный искать способы избавления от неё. Но не зная о истинных причинах тревоги, он обречён бороться с «ветряными мельницами», победа над которыми оказывается иллюзией, а вызванное борьбой напряжение окончательно выматывает человека. Именно такое состояние и было названо неврозом, а его первой формой проявления, обнаруженной врачами явилась истерия.
Невроз – это вид душевного страдания, которое выражается в переживании внешне немотивированного беспокойства, тревоги, вызванных неспособностью человека удовлетворить важные для его жизнедеятельности потребности.
Кроме выявления и объяснения причин болезненных симптомов, психоанализ предложил способы, которые могут помочь человеку.
Теперь настало время сформулировать ещё одно допущение, которое касается причин невротических расстройств психики. Расстройства возникают вследствие невозможности удовлетворить свои истинные желания. Мы либо не знаем, что хотим, либо выбираем способы удовлетворения, которые не соответствуют природе желания. Если мы помогаем человеку осознать, что он хочет или осознать тот способ действия, которым человек пытается удовлетворить желание, но который не позволяет ему это сделать, мы помогаем этому человеку стать «здоровым». Это действует не только в психотерапевтической практике, но в любой сфере жизнедеятельности. Приведу пример из бизнес-консультирования[3].
Руководитель некоего предприятия обращается к штатному психологу за советом как наилучшим образом распределить между сотрудниками премиальное вознаграждение. Он недавно устроился на работу в компании в качестве менеджера и добился того, что предприятие перестало быть убыточным. Добившись успеха, он хотел поощрить коллектив. Анализ ситуации выявил, что истинной причиной обращения за советом к психологу была тревога, испытываемая этим менеджером по поводу своего авторитета среди сотрудников предприятия. Поэтому он подспудно хотел принять такое решение о распределении премии, которое не просто повысило мотивированность сотрудников на достижение, но и повысило бы его авторитет. После осознания истинных мотивов тревоги этому руководителю удалось принять рациональное решение о способе распределения премиальных.
Психоанализ З. Фрейда породил множество других теорий психики[4], но самое главное, что ему удалось сформулировать принципы психотерапевтической помощи людям, которые послужили отправной точкой для разработки множества новых методов психотерапевтической помощи.
Литература:
Маклаков А.Г. Общая психология. Учебник. - СПб., 2000. - 582 с.
Хьелл Л., Зиглер Д. Теории личности.- СПб.: Питер Пресс, 1997.- 608 с.
[1] Сублимация – в теории З. Фрейда так называется психический механизм преобразования влечения в общественно полезное и приемлемое желание.
[2] Вытеснение – выявленный и описанный З. Фрейдом психический механизм, позволяющий избавлять сознание человека от травматического материала.
[3] Пример взят из книги: Тобиас Л. Психологическое консультирование и менеджмент: Взгляд клинициста. – М.: Независимая фирма «Класс», 1999. – 160 с.
[4] Аналитическая психология К.Г. Юнга, структурный психоанализ Ж. Лакана, индивидуальная психология А. Адлера и многие другие.
Серия сообщений "Лекции по психологии":
Часть 1 - Лекция 1 Психология как наука
Часть 2 - Лекция 2 Глубинная психология
|
Соответствие Означающего и Означаемого |
Постмодерн как постметафизическая окололитературная дискурсивность не обречена заниматься форматными предметностями метафизики, скорее постмодерность анализирует сам проект метафизики в историческом воплощении. Естественно, постмодерн не может рассматриваться как специфическая аналитика закономерностей реальности, но фиксируется на семиотических и лингвистических результатах самой процедуры открытия данных закономерностей. Постмодерн функционирует как "вторичный язык" (здесь можно обойтись без авторитарно уникальной лексики Барта, хотя бы и подсознательно обращаясь к ней), ориентирующийся на аспекты существования абстракций, того раздувшегося наследия множественных "отвлеченностей". В силу этого постмодерн без всяких оговорок можно было бы назвать "постметафизикой", либо добавить к классическому и заслуженному концепту еще один "мета-". Постмодернистская рефлексия занимается мелкими, узкоспециализированными сторонами глобального метафизического проекта, проникшего с цивилизацией во все уголки человеческого универсума… Отсюда она кажется фрагментарной, "мелкобуржуазной", художественной, литературной, напыщенной и искусственной, т.к. весь эффект ее достижений ощутим лишь компетентными кругами.
С другой стороны, существует скрытый парадокс в том, насколько легко постмодерн сместился в скучнейшие, типичнейшие для него, филологические экзерсисы. Может и метафизика изначально являлась той вторичной дискурсивностью, самозамыкающейся на сфере эйдосов (тогдашних «знаков», архаичной семиотики)? Может философия никогда и не связывалась с реальностью непосредственно, но вела диалог с реалиями опосредованно, через мифологемы и зачаточные знаковые системы. Вероятно, метафизический дискурс контактировал с метафорикой, образным мышлением, а не с самим реальным опытом, столь близкими душе телесным ощущениями, пресловутым касанием действительности. В таком случае классическая философия не могла быть при зарождении автономной, генетически она оказывается обусловленной иными знаковыми структурами. Ну а эта характерология отражает те признаки, в коих изобличается столь ненавистная сторонними интеллектуалами постмодерность (паразит на дискурсивной телесности классической метафизики).
|
Без заголовка |
|
Индейская керамика |
|