Буддийская Сутра учит, что обычный человек не может постичь пустоту посредством прямого восприятия, но должен полагаться на познание, основанное на логических умозаключениях.

В традиции Сутры всегда были очень распространены дискуссии о том, как применять аналитические методы и логику для познания пустоты, но почти ничего не говорится об узнавании природы ума посредством чувств. Согласно Сутре, только йогин, достигший третьего пути, пути прозрения, обладает прямым йогическим восприятием пустоты, и на этом этапе его уже не причисляют к обычным существам.

В Дзогчене другая точка зрения.

Это учение не только говорит нам, что пустоту и ясность природы ума можно непосредственно постичь чувствами, но и утверждает, что можно выполнить эту духовную задачу легче и надежнее если использовать чувства, а не рассудочный ум. Чувства — это непосредственные врата в прямое восприятие, которое очень близко к чистому осознаванию, пока в него не вмешается ум. В некоторых комментариях к Сутре критикуют Дзогчен, утверждая, что практикующие Дзогчен слишком увлекаются видениями света и другими видениями, которые могут быть даже у обычных существ. Но именно так и должно быть. Природа ума, которую мы распознаём, присутствует во всех существах.

Зачастую, когда наше понимание опирается на интеллект, нас удовлетворяют умственные представления. Бывает, услышав какие-то высказывания, мы воображаем, что поняли их смысл даже без прямого переживания того, на что указывают слова. Не умея опираться на прямое постижение истины, скрывающейся за представлением, мы сверяемся с созданными нами моделями того, что желаем понять. Но так можно легко заблудиться в дебрях движущегося ума. Это все равно что принимать географическую карту за реальную местность или палец, указывающий на луну, за саму луну. Даже если в итоге мы получим весьма впечатляющее описание истины, пребывать в этой истине мы не будем.


Природу ума можно воспринять посредством сознания глаз, сознания ушей, сознания носа и так далее. Мы видим благодаря глазам, но сами глаза не видят. Мы слышим благодаря ушам, но само ухо не слышит. Таким же образом природу ума можно воспринять благодаря сознанию глаз, но переживает ее не само сознание глаз.

То же самое относится и ко всем остальным видам прямого восприятия. Образ, полученный с помощью сознания глаз, и образ, о котором рассудочный ум думает как о полученном сознанием глаз, — различны. Тот образ, который воспринят непосредственно сознанием глаз, ближе к исходной реальности, чем модель этого восприятия, которая имеется в рассудочном уме. Ум не способен к прямому восприятию: он распознаёт объекты только с помощью проецируемых мысленных образов и с помощью языка, который сам основан на логике.

Например, сознание глаз воспринимает явление, которое мы называем "стол". То, что он воспринимает — не стол, а живое чувственное переживание света и цвета. Оперирующий понятиями ум не воспринимает прямо чистые живые явления, из которых складывается переживание сознания глаз. Вместо этого он создает мысленный образ того, что переживает сознание глаз. Он заявляет, что видит стол, но видит лишь мысленный образ стола. Таков ключевой пункт, где расходятся оперирующий понятиями ум и прямое восприятие. Если закрыть глаза, стол нельзя будет воспринять непосредственно, и эта совокупность явлений уже не будет составлять часть непосредственного впечатления, однако ум может по-прежнему проецировать образ стола, который будет отличаться от непосредственно воспринимаемых явлений. Для ума не обязательно присутствие чувственного восприятия: он может существовать в собственных построениях.

Хотя для нас как людей такая способность оперирующего понятиями ума моделировать прямое восприятие имеет неоценимое значение, она же становится причиной одного из самых существенных препятствий в практике. Перед прямым переживанием природы ума и после него относительный ум пытается превратить это переживание в понятие. Как переживание ригпа вначале заслоняется образами, мыслями и двойственным отношением к объекту переживания, так и превращение ригпа в понятие становится преградой. Мы можем думать, что познаём природу ума, тогда как на самом деле воспринимаем лишь то, что связано с понятием.

Отсюда вовсе не следует, что само прямое чувственное переживание и есть природа ума. Даже при очень чистом восприятии мы склонны незаметно отождествить себя с воспринимающим субъектом и переживание остается двойственным.

Однако в самый первый момент соприкосновения осознавания с объектом чувств присутствует обнаженная природа ума. Например, когда мы внезапно чем-то поражены, есть миг, в котором все чувства открыты: мы не отождествляем себя ни с тем, кто воспринимает, ни с восприятием. Обычно такой момент сродни беспамятству, потому что грубый движущийся ум, с которым мы себя отождествляем, в этот миг бывает парализован.

Если же сохранить осознавание этого момента, не будет ни воспринимающего, ни воспринимаемого, ни мысли, ни мышления, ни реакции субъекта на объект, а только чистое присутствие, только открытое недвойственное осознавание.

Это и есть природа ума. Это и есть ригпа.

Путем Будды была випассана;

Випассана - значит свидетельствование.

Он нашел одно из величайших из всех существующих средств, средство наблюдения дыхания - просто наблюдение за дыханием. Дыхание - это такое простое и естественное явление, и оно происходит 24 часа в сутки. Не нужно совершать никакого усилия. Если ты повторяешь мантру, тебе придется совершать усилие, тебе придется себя принуждать. Если ты говоришь: "Рама, Рама, Рама", тебе придется постоянно напрягаться. И ты обязательно много раз забудешь. Более того, слово "Рама" - снова что-то от ума, а ничто умственное никогда не может вывести тебя за его пределы.

Будда открыл совершенно другой угол зрения. Просто наблюдай дыхание - входящее дыхание, выходящее дыхание.
Есть четыре точки для наблюдения. Сидя в молчании, просто начни наблюдать дыхание, чувствовать дыхание. В первой точке дыхание входит. Затем, на мгновение, когда дыхание вошло, оно останавливается на долю секунды; это вторая точка наблюдения. Затем дыхание разворачивается и выходит наружу - это третья точка наблюдения. Тогда снова, когда дыхание вышло, на долю секунды оно останавливается. Это четвертая точка наблюдения. Затем дыхание
начинается снова... - это круг дыхания. Если ты можешь наблюдать все эти четыре точки, то будешь удивлен, изумлен чудом такого простого процесса - потому что ум в это не вовлечен.

Наблюдение - это не качество ума; наблюдение - это качество души, сознания. Наблюдение - это совершенно не умственный процесс. Когда ты
наблюдаешь, ум останавливается, прекращается.

Да, поначалу много раз ты забудешь, и ум войдет и начнет играть в старые игры. Но, каждый раз, как ты вспоминаешь, что забыл, не нужно чувствовать раскаяние, вину - просто вернись к наблюдению, снова и снова возвращайся к наблюдению за дыханием. Мало-помалу ум станет вмешиваться меньше и меньше.

И когда ты сможешь наблюдать за дыханием непрерывно 48 минут, ты станешь просветленным.

Ты удивишься - всего 48 минут? Потому что ты подумаешь, что это не слишком трудно...всего 48 минут! Это очень трудно. 48 секунд, и ты много раз становишься жертвой ума!

Попробуй это сделать, держа перед собой часы; поначалу ты не сможешь оставаться наблюдающим и 60 секунд. Всего за 60 секунд, за одну минуту, ты много раз заснешь. Ты забудешь все о наблюдении - наблюдение и наблюдатель будут забыты. Какая-то идея уведет тебя далеко, далеко прочь; затем внезапно ты осознаешь...ты посмотришь на часы и увидишь, что прошло 10 секунд. 10 секунд ты не наблюдал.

Но мало-помалу... это навык; это не практика, это навык - мало-помалу ты это впитаешь. Потому что эти несколько мгновений, когда ты наблюдал, полны такой утонченной красоты, такой безмерной радости, что, однажды испытав вкус этих мгновений, тебе захочется к ним возвращаться снова и снова - не ради того или другого мотива, но ради сущей радости быть в наблюдении, присутствовать в дыхании.

Помни: это не тот же процесс, какой выполняется в йоге. В йоге этот процесс называется пранаямой; это совршенно другой процесс, фактически противоположный тому, что Будда называет випассаной. В пранаяме ты глубоко дышишь, наполняешь грудь воздухом, больше и больше; затем ты опустошаешь грудь, как это только возможно, от углекислого газа. Это физическое упражнение - хорошее для тела, но не имеющее ничего общего с випассаной.

В випассане ты не должен менять ритм своего естественного дыхания. Ты не должен делать долгих, глубоких вдохов, не должен выдыхать ни в каком смысле по-другому, чем это делаешь обычно. Пусть дыхание будет абсолютно нормальным и естественным. Все твое сознание должно быть сосредоточено в одной точке, в наблюдении.

И если ты можешь наблюдать дыхание, ты можешь начать наблюдать и другие вещи.

Когда ты идешь, ты можешь наблюдать, что идешь, когда ты ешь, ты можешь наблюдать, что ешь. И в конце концов ты сможешь наблюдать, что спишь. В тот день, когда ты сможешь наблюдать себя спящим, ты будешь перенесен в другой мир. Тело продолжает спать, а внутри продожает ярко гореть свет. Твое наблюдение остается непотревоженным.

Тогда 24 часа в сутки продолжается подводное течение наблюдения. Ты продолжаешь делать вещи... для внешего мира ничто не изменилось, но для тебя изменилось все.

Посеешь поступок — пожнешь привычку, посеешь привычку — пожнешь характер, посе-ешь характер — пожнешь судьбу.

Эта поговорка — весьма древнего происхождения. Известна такая притча:

«Конфуций любовался в Люйляне водопадом; струи спадают с высоты в три тысячи жэ-ней, пена бурлит на сорок ли. Его не могут преодолеть ни кайманы, ни рыбы, ни черепахи — морские или речные. Заметив там пловца, Конфуций подумал, что тот с горя ищет смерти, и отправил своих учеников вниз, чтобы его вытащить. Но тот через несколько сот шагов вышел из воды с распущенными волосами, запел, и стал прогуливаться у дамбы.

Конфуций последовал за ним и ему сказал:

– Я принял тебя за душу утопленника, но вгляделся: ты — человек. Дозволь задать во-прос: владеешь ли секретом, как ходить по воде?

– Нет, — ответил пловец. — У меня нет секрета. От рождения — это у меня привычка, при возмужании — характер, в зрелости — это судьба. Вместе с волной погружаюсь, вме-сте с пеной всплываю, следую за течением воды, не навязывая ей ничего от себя. Вот по-чему я и хожу по воде.

– Что означает «от рождения — это привычка, при возмужании — характер, в зрелости — судьба?» — спросил Конфуций.

– Я родился среди холмов и удовлетворен жизнью среди холмов — такова привычка; вы-рос на воде и удовлетворен жизнью на воде — таков характер; это происходит само по себе, и я не знаю почему — такова судьба».

Поговорка предупреждает: всё, что ты делаешь в жизни — имеет значение для жизни в целом. Отдельный поступок может иметь значение для формирования привычки, привычка — послужить основой для формирования характера, а характер — оказать решающее влияние на жизнь, на судьбу человека в целом.
Кроме того, поговорка указывает на то, что всё в жизни взаимосвязано: одно вытекает из другого, а другое из третьего... Одним словом, жизнь — это цепь причин и следствий. Ес-ли ты хочешь чего-то добиться в жизни, то должен выстроить эту цепь причин и следст-вий.


The Analects of Confucius