politota.d3
Так случилось, что на минувших выходных мы с женой имели удовольствие посетить матерь городов русских – Киев. По возвращении своему в Петербург на уютном d3 и некоторых иных ресурсах мне довелось ознакомиться с пестрой гаммой впечатлений разных людей, находившихся в столице Украины в то же время, что и я. Впечатления эти варьируются от ура–патриотических украинских (полно таких) до непримиримо–антимайдановских (вроде этого поста). Честно говоря, и те, и другие читал, как будто про другой город: половина, а то и больше наблюдений совсем не соответствует тому, что видел и слышал сам, и те, и другие упускают из виду массу мелочей, которые мне кажутся важными. Поэтому я и предлагаю свои собственные впечатления.
Сразу должен оговориться: я не поддерживаю Майдан. Точнее, так: несмотря на то, что я разделяю многие из тех идеалов и целей, которые номинально декларируют сторонники Майдана (борьба с коррупцией, ответственность властей и т.д.), мне кажется, что выбранный способ протеста в итоге не приблизит к этим идеалам, а только поменяет козырную масть, приведя к власти точно таких же тузов, но другой раскраски.
Впрочем, по порядку.
В качестве короткого вступления я хотел бы сказать киевлянам, что у вас очень красивый город. Очень живописный и нарядный. Особенно меня порадовало большое количество качественной современной архитектуры в центре (тут Дитфрид начинает плакать кровавыми слезами): не блеклых стекляшек и полировано–гранитных монстров, которые то тут, то там портят виды родного мне города, а продуманных, органически вписывающихся в живую ткань города и, тем не менее, бесспорно воспринимающихся как современные, а не ретроспективные – домов (даже захотелось пригласить пару–тройку ваших архитекторов провести в Питере мастер–класс). Поэтому я не соглашусь с утверждениями некоторых визитеров, что, превратив Майдан с Крещатиком в подобие поверженного Изенгарда, украинцы «угробили город». Моя жена согласилась, но она выросла в Московском районе, а я – в Центральном (кто бывал в городе поребриков – тот поймет, о чем я), и у нас разные представления о прекрасном. Как не могу я считать какие–нибудь проспект Стачек и Комсомольскую (или Светлановскую) площадь считать эстетическим символом Петербурга, так не могу я назвать Майдан с Крещатиком эстетическим символом Киева, а их нынешнее состояние – катастрофой для города; до Владимирской, Прорезной или даже Богдана Хмельницкого им не дорасти никогда.
Пора, впрочем, перейти к основной теме.
А начнем с самого очевидного.
Во–первых, дорогие братья–украинцы, не обижайтесь, но пропаганда у вас есть, и пропаганда ваша столь же объективна, как и Дмитрий–свет–Кисилев; знак – обратный, но по модулю – столько же.
Людей, сильнее прочих подвергнутых пропаганде (в основном, через зомбоящик), отличить легко: в мыслях у них только: Война–Война. Это они постят в интернете открытые письма о том, как будут со связкой гранат бросаться под российский танк или, израсходовав все патроны, идти в штыковую против кадыровских вдвшников где–то между Брянском и Черниговом. Но даже не блещущие образованием люди, простые крепким житейским умом, не могут не распознать здесь излишнее передергивание: обычная продавщица на рынке (конечно, за салом зашли), узнав, что мы из России, стала расспрашивать, будет ли война: «А то нам все говорят, максимум – через 2 недели начнется». Так вот, дорогие братья–украинцы, я на 99% убежден, что не подо что будет кидаться, и не на кого будет ходить в штыковую, потому что не поползут танки, и не выскочат из брянских лесов бородачи в голубых беретах. Во всяком случае, если доблестные Вооруженные Силы Украины или разные сомнительные радикально настроенные личности, которые теперь должны войти в вашу Национальную Гвардию, не решатся восстановить в Крыму суверенитет и порядок теми же способами, что Саакашвили – недавно или Китовани, Иоселиани и пр. – теперь уже давно.
Даже самые одиозные российские зомбоящеры – и те в своих передачах ни словом не обмолвились о такой перспективе. Вы полагаете, российское военно–политическое руководство замыслило открытую агрессию и не обеспокоилось тем, чтобы разжечь уровень ненависти до необходимого градуса? Особенно, если учесть, что у каждого второго (если не больше) российского военного есть на Украине или близкие родственники, или близкие друзья?
Впрочем, пропаганда может приводить и к неожиданному, даже обратному результату: та же продавщица признавалась: «Скорей бы уже этот референдум, эти выборы, чтобы все это прошло, и можно было бы дальше спокойно жить». А от торговцев сувенирами (они между собой говорили, причем, по–украински) пришлось краем уха услышать и вовсе категоричное заявление: «Если Россия нападет – сразу же сдамся».
Второй вопрос, который муссируется в телеэфире – отсутствие дискриминации по языковому признаку. Покажут телесюжет, мол, вот семья из Харькова, спасающаяся от орков с триколорами, приехала к знакомым в Тернополь, они ожидали увидеть тут кошмарных бандеровцев, а с ними спокойно разговаривают по–русски и не просят до гиляки. Тут, честно говоря, доктор Геббельс с орденоносцем Кисилевым ухватятся за животики, тыча пальцами в такой кошмарный непрофессионализм. Дело в том, что пропаганде противопоказано оправдываться, она тем самым на порядок снижает эффективность, ей надо только обличать и обвинять супостата. Можно, конечно, предположить, что это не пропаганда вовсе, а честное, независимое ТВ. Вот только от постоянного обсасывания проблемной «халвы» в том ключе, что проблемы на самом деле и не существует, слаще не становится. Наоборот, именно это как ни что иное свидетельствует о том, что проблема существует и даже признается теми, кто ответственен за производство новостных блоков. Нет, конечно, это не тот ужас, о котором вещают некоторые российские блоггеры, и который, возможно, является заветной и несбыточной мечтой Сашка и его команды. Запретить говорить по–русски не представляется возможным ни на Юго–Востоке, ни даже в Киеве, к каждому активиста Правого Сектора не приставишь, и это понимается всеми. Дискриминация на сегодняшний момент заключается в другом: плавный и постепенный перевод образования на государственный язык, документооборот и т.д. Может быть, когда–то потом от обучения русскоязычных украинскому языку национально ориентированные власти и перейдут к выдавливанию русского у двуязычных, но, в любом случае, это может рассматриваться только как потенциальная опасность далекого будущего, сейчас у людей в этом отношении есть реальные, приведенные выше претензии. То, что официальные СМИ вместо обсуждения проблемы занимается развенчанием явных мифов, лишь подтверждает их пропагандистскую сущность.
Конечно, мне могут возразить: новые власти уже одумались, и.о. президента Турчинов уже наложил вето на отмену языкового закона. Но это случилось уже после начала волнений в русскоязычных регионах, поставивших страну на грань раскола. А до того рада под председательством того самого Турчинова радостно проголосовала «за» (сам турчинов и ранее называл его «антиукраинским и антиконституционным»).
Более того, основания для отмены закона ныне находят в процедуре его принятия, а если кто не помнит, именно БЮТ делал все возможное, чтобы даже не не принять закон на голосовании, а сорвать само голосование.
Впрочем, вышесказанное относится к политиканам, их прихвостням и людям с активной, но весьма не мудрой гражданской позицией. Обычные люди в Киеве в подавляющем большинстве весьма приветливы и дружелюбны. Насчет «отказывающихся говорить по–русски» — откровенное вранье. «По дефолту» общаются именно по–русски. Экскурсовод только минут через 10 после начала экскурсии спросила: «Ой, а может, вам по–украински надо?». Так же ведут себя все, с кем приезжие сталкиваются чаще всего: таксисты, продавцы, официанты, работники гостиниц и т.д. Скажу больше, кое–где и российские рубли вполне охотно принимают в качестве оплаты, и даже по не заниженному курсу. С людьми на улице общались не слишком много, но тоже не замечали никакой негативной реакции, скорее, любопытство (а что говорят о ситуации у нас), легкую радость (горизонтальные связи с россиянами разрывать никто не хочет, многие открыто выражают сожаление, что поток приезжающих россиян резко сократился (очень у многих работа завязана на Россию и россиян), о Крыме никто не спрашивал вовсе (возможно, не столько от равнодушия, сколько от вежливости, хотя, сдается мне, как бы не сложилась судьба полуострова, на возможность рядовых украинцев ездить туда это повлияет не сильно), интересовались только, как я уже говорил, перспективой войны. По понятным причинам украинская речь преобладает на Майдане и всех его филиалах (на Крещатике, у МИДа и т.д.), а также возле Златоверхого монастыря и других самостийных церквей с явной национальной ориентацией. Единственным местом, где со мной общались по–украински принципиально, не переходя на русский – Оперный театр. Может быть, оттого, что в тот день давали ультра–правую «Наталку–Полтавку» (ту самую, где возлюбленный главной героини «...може, де в острозi сидить, може, умер або в москалi завербовався!..»). Но мне кажется, что бабуся–смотрительница не столько выражала политическую позицию, сколько ей просто было удобнее отвечать на родном (хотя русский, я уверен, она должна была изучать в молодости). В любом случае, я отнесся к этому спокойно и значения не придаю.
Что касается отношения людей к Майдану в целом – то особого энтузиазма я не заметил. О бегстве Януковича никто ни капельки не жалеет, но и в то, что «эге–гей, вот теперь–то жизнь наладится», как стараются убедить некоторые пользователи, люди не особо склонны верить. Вообще, город явно опустел. Таксист, который вез нас из аэропорта, и вовсе сказал, что «вымер». В качестве иллюстрации скажу, что в Лавре группу для экскурсий набирали минут 15, набралось шесть человек. В пещерах – гробов явно было больше, чем живых. В Софийском соборе экскурсию, которая бывает раз в час, вообще провели для нас двоих. Это в выходные дни. Гостиницы – полупустые, свободных мест в кафе и ресторанах даже вечером 8 марта – хоть отбавляй. Зайдя на Бессарабский рынок, обнаружили, что из покупателей там больше никого и нет (правда, я не знаю, как там было людно до Майдана). Туристов – мало, деловая активность снизилась, все это совсем не радует людей, занятых в малом и среднем бизнесе, и причина этому – прекрасно известна.
Сам Майдан, впрочем, тоже уже успел превратиться в достопримечательность. Там многолюдно, как на ярмарке. Девять из десяти находящихся на площади – зеваки, которые пришли поглазеть на сожженный Дом Профсоюзов, послушать свежие сплетни, сделать селфи на фоне баррикад или даже сфотографироваться с первым попавшимся человеком в камуфляже (можно даже с собачкой). Плиты с именами погибших уже установили в камне, хотя, кажется, последний тяжелораненый умер буквально за пару дней до нашего приезда, а в больнице еще хватает тех, кто в любой момент может дополнить "сотню" до сотни. Не говоря уже о десятках портретов "разыскивается человек". Культ мучеников делается в спешке, и от этой спешки несет циничным трупоедством. На Институтской надпись краской "улица Небесной Сотни". Местные СМИ преподадут это как аналог "проспекта 9 января", российские — как "Хорст–Вессель–штрассе". Но никакой «некрофилией» тут и не пахнет, скорее, наоборот, ожившие фантазии Пелевина по превращению Истории в балаган. Впрочем, на Майдане это еще не так заметно, а вот Крещатик, на котором Спильна Справа вербует добровольцев на войну (вот уж кому она "Мать родна"), превратился в местный вариант Бразильского карнавала. На проезжей части стоят палатки активистов, а ближе к тротуарам – торгуют сувенирами от рушничков и ленточек до значков с Бандерой и магнитиков с фото «Евромайдана». Здесь расхожая фраза про «Трэш, угар и чад кутежа» обретает плоть. Вовсю дымят буржуйки и полевые кухни, вечером еще начинают бить в урукхайские барабаны — железные бочки. Возле захваченной горадминистрации играют в пинг–понг, кто–то с явными понтами прикатил блестящий трицикл с двумя воткнутыми флагами: Украины и ПС. Рядом расположился музей под открытым небом, где демонстрируют «народный миномет» и фото уничтоженной катапульты. Среди всего этого ходят люди–бутерброды в разнообразных костюмах (даже неполиткорректных – медвежьих). Портреты погибших – вперемешку с рекламными слоганами. Расположенные на Крещатике заведения пытаются работать. Можно зайти перекусить. В том же «Шато Славутич» полно свободных мест. За тем столиком говорят по–английски, за этим – по–турецки, за другим – по–русски. Иностранцы очень взволнованы судьбой Украины. Можно выпить пива, навернуть отличного борща и, пока несут второе, смотреть, как за окном местные устраивают стихийные митинги или записываются в армию освободителей Крымской области. Прямой эфир с погружением. Конечно, есть и обратное, я видел и то, как старушка, плача, опускает какие–то гроши из своей пенсии в прозрачный ящик с пожертвованиями для семей погибших. Но на фоне всего театра абсурда любые проявления искреннего чувства выглядят даже несколько неуместно.
Упирать на патриотическую эйфорию Майдана, сочувствующих и зевак, конечно, можно, особенно, если при этом указывать на антипатриотизм тех украинцев, которые размахивают российскими флагами. Но надо помнить, что на Майдане иностранных флагов – тоже море, а выше всех (если не считать тех, что установлены на крышах) висит флаг Канады.
Конечно, все эти зеваки, торговцы и люди–бутерброды – не бандеровцы. Даже если они покупают и продают черно–алые шарфики. И те, кто сочувствует Майдану в Центре, на Западе и, что, конечно, реже, на Востоке страны (а мне, кстати, доводилось общаться и с их полной противоположностью – коренными западенцами, осуждающими Майдан) – по большей части, тоже. Бандеровцев отличить довольно легко: они одеты в камуфляж, строят баррикады и живут в палатках. Кто бы что ни говорил в оправдание, но здоровенный портрет Бандеры висит прямо возле главной сцены Майдана, «нравственно освещая» всех тех, кто с нее выступал. Честно говоря, я был удивлен другим портретом, поменьше и чуть в стороне – Болбочана, который был умеренным украинским националистом и выступал за то, чтобы дружить с белыми москалями против красных москалей, и которого за такие взгляды расстреляли более радикальные украинские националисты, которые ни с какими москалями дружить не хотели вовсе, даже ввиду угрозы полного поражения. Наверное, о нем вспомнили в связи с событиями в Крыму.
Бандерой эпатажные наклонности людей в камуфляже не заканчиваются. Если на самом Майдане, по крайней мере, в светлое время суток они ходят, вооружившись только битами или дубинками (про содержимое палаток мне неизвестно), то на Крещатике, например, среди бела дня мне довелось видеть и вооруженных огнестрельным оружием людей, причем не просто в камуфляже и бронниках, а и с нашивками дивизии «Галичина». Конечно, с вероятностью 100% утверждать, что это именно боевые пистолеты, а не пугачи, я не могу, но, согласитесь, обидно таким модным хлопчикам разгуливать с ММГ, когда Сашко может открывать любую дверь с ноги (руки–то заняты автоматом).
Про то, что активисты используют оружие друг против друга или с целью экспроприации законно и незаконно нажитого, читать и слышать мне доводилось, но чего–то, что могло бы свидетельствовать об этом, своими глазами мне увидеть не довелось. Впрочем, странно, если бы это было не так: когда на улице становится темно, многие из людей в камуфляже уже успевают снять стресс самым популярным среди всех славян средством (пустые бутылки потом собираются в штабели возле палаток — тара для "коктейлей"). Описываемые блоггерами–алармистами «страшные патрули» и «революционные тройки» превратились в походы в продуктовый магазин «на троих». Не знаю, делается ли это из тех средств, которые зеваки днем опустили в прозрачные ящички (если на них вообще можно просто прокормить такую ораву людей), или же герои Майдана умеют взывать к революционной сознательности продавцов (впрочем, сам я видел только, что за бухло они исправно платили), но дисциплине это явно не способствует. При мне один активист Майдана отчитывал другого активиста за то, что тот своевольно начал строить еще одну баррикаду в какой–то арке, и у меня сразу родилась ассоциация с бородатым анекдотом про молдаван и песочницу.
В условиях наступившего замирения медленное и плавное отчуждение между различными группировками становится заметным. На самом Майдане требуют продолжать революцию; на Крещатике, где господствует Спильна Справа, основные лозунги — про Россию и Крым, возле МИДа — тоже своя тусовка. Рядовые активисты не слишком строго слушаются своих командиров. Сотники не слушают никого, даже друг друга. Олигархов и политиканов, которые оттеснили от государственной кормушки другую группу олигархов и политиканов, слушается только расшатанный практически до неработоспособного состояния предыдущим правлением и революцией госаппарат. Я почти уверен, что идея создать Национальную гвардию и включить туда всех подряд активистов нужна не для боевого обучения казацкой вольницы XXI века, а для того, чтобы просто хоть чем–то их занять. Потому что все эксцессы – от безделья, а безделье – оттого, что Панда уже Геть, а хорошая жизнь, судя по полным эйфории заявлениям некоторых сочувствующих Майдану, обязательно наступит, но когда–то потом, уже вот–вот, но еще не сейчас. И что делать для ее приближения – тоже не понятно.
Некоторое ощущение незавершенности так и витает в воздухе. Самая читаемая на Майдане надпись: «Кортежи Геть». Но когда мы с женой накануне отъезда, после посещения театра решили прогуляться до Владимирского собора, а там буквально один квартал идти, то не успели пройти и сотни метров, как прямо на той же улице Богдана Хмельницкого, возле сомнительного по виду и по репутации заведения «Рио», по слухам, принадлежащего одному из завсегдатаев Майдана, пронаблюдали в непосредственной близи блестящий, лакированный черный–пречерный кортеж из шести или семи дорогих иномарок (Лексус, Эскалэйды, Рэйндж Роверы) и полный набор крепких ребят с проводами за ухом, ожидавших, когда же спустится новая надежда нации и усадит свой афедон вглубь салона.
Одного я так и не смог понять – роли СБУ во всем этом. Проходя мимо их квартала утром и вечером не по разу, успел пронаблюдать и оставленный на ночь автобус с табличкой, извещающей, что в иное время он нерегулярно курсирует между Луцком и Львовом, а также явно причастных к Майдану людей в камуфляже и с огромными сумками «мечта оккупанта», которые заходили и выходили из здания в сопровождении сотрудников в форме, по–дружески с ними болтающих. То ли это активисты взяли здание под неофициальный контроль и ночуют там, то ли, в ведомстве изначально существовала фронда, координирующая свои действия с Майданом. Второе довольно правдоподобно, если учесть, что возле СБУ все выходные стояла то одна, то другая машина с номерами американского посольства. О чем они там договаривались? И если такая фронда действительно существует, то даже самый острый вопрос последних недель, чьи же были снайперы, Януковича или оппозиционеров, не будет ясен до конца, даже если выясниться их принадлежность к СБУ. В этом контексте мне показался очень интересным рассказ одного уже слегка навеселе активиста Майдана другому человеку в камуфляже, судя по всему, приехавшему совсем недавно: "А стреляли тех, кто полез на рожон. Сказано было – всем на месте стоять, а они зачем–то полезли".
P.S. Почему размещаю на политоте? Потому что он представляется в данном случае нейтральнее, чем политикс или украинские подсайты, а мне хотелось бы услышать комментарии с разных сторон.
Спасибо, если осилили так много букв.
СтенаСтена: мини-гостевая книга, позволяет посетителям Вашего дневника оставлять Вам сообщения.
Для того, чтобы сообщения появились у Вас в профиле необходимо зайти на свою стену и нажать кнопку "Обновить
Онлайн-игра "Empire"Преврати свой маленький замок в могущественную крепость и стань правителем величайшего королевства в игре Goodgame Empire.
Строй свою собственную империю, расширяй ее и защищай от других игроков. Б
Онлайн-игра "Большая ферма"Дядя Джордж оставил тебе свою ферму, но, к сожалению, она не в очень хорошем состоянии. Но благодаря твоей деловой хватке и помощи соседей, друзей и родных ты в состоянии превратить захиревшее хозяйст
ОткрыткиПерерожденный каталог открыток на все случаи жизни
Всегда под рукойаналогов нет ^_^
Позволяет вставить в профиль панель с произвольным Html-кодом. Можно разместить там банеры, счетчики и прочее
Закон и Порядок
