Джонди Багатурия – лидер грузинской оппозиционной партии «Картули Даси», которая входит в коалицию «Объединенное демократическое движение» во главе с Нино Бурджанадзе. Во время пресс-конференции в Тбилиси 4 сентября 2015 года он заявил, что Грузия и Россия должны быть союзниками: «Некоторые наши глупые политики мечтают о том, чтобы Россия распалась, этого никогда не будет. Но не дай Бог, если она распадется, перед какими соседями мы окажемся? Очень не благоприятными, да? Нашими соседями станут осетины, с которыми у нас конфликт, также чеченцы, ингуши…».

Фото с сайта tvc.ru

Риторика нацизма, кирзовая лексика. Пропаганда буксует и не знает, за что зацепится. Понятно, что с дивана легко любить Россию, другое дело – побывать «на местах».

И вот 7 сентября Багатурия отправился в Москву с трехдневным визитом. Заготовлены речи, запланированы встречи. С политиками, бизнесменами, представителями культурных и общественных организаций, а также с земляками диаспоры. Мысль (тонкая, в микроскоп не разглядеть) поездки: прощупать почву, понять, стоит ли думать о восстановлении грузино-российских отношений.

Удивительное (актёрам - на заметку) перевоплощение. Лидер партии «Картули Даси», член парламентской фракции «Единство за справедливость» Джонди Багатурия 9 ноября 2011 года обнаружил «российских агентов и предателей во властях». И на пленарном заседании в качестве «честного октябрятского» представил фотографии встречи грузинского олигарха с президентом России: «Каха Бендукидзе так лебезит перед Путиным, как перед Михаилом Саакашвили».

Мимоходом досталось и министру образования и науки Дмитрию Шашкину. Назвал-де российскую агрессию 2008 года «августовскими событиями». Багатурия напомнил коллегам, что необходимо возбудить в этом отношении дело.

Переворачиваем еще на страницу раньше. Помимо нелюбви к соседним народам, экс-депутат известен еще и исламофобскими высказываниями. Так, 8 апреля 2014 года Багатурия выступил против строительства турками мечети в Батуми: «Это приведет к дестабилизации не только в Аджарии, но и в Джавахети… У армянского народа не безосновательные претензии по отношению к Турецкому государству, что они осуществили геноцид армян».

Понимая сложность выполнения такой «маленькой просьбы», депутат Парламента Грузии Джонди Багатурия в том же году, 25 апреля, обратился к коллегам с просьбой признать массовое истребление армян Османской империей в 1915 году, как геноцид армян. Данное заявление вызвало гневную реакцию со стороны депутата от правящей партии Азера Сулейманова. Он пробрался к трибуне и кинул в Багатурия какой-то тюбик: «Это тебе подарок от азербайджанского народа!».

Тот не растерялся и бросил предмет обратно, в сторону Сулейманова. Как гранату в горячке боя. После чего депутаты от правящей партии скинули Багатурия с трибуны.

Рамин Байрамов «добил» поверженного пачкой документов о факте геноцида азербайджанцев, совершенного армянами во время Карабахской войны. «Избранники народа» нанесли друг другу словесные «побои». Всё прекратилось, когда Азер Сулейманов, перехватив микрофон, назвал Джонди «Багатуряном» и «моим армянским коллегой».

Парламентарии подвергли критике (хорошо, что у стенографисток «все ходы записаны») Багатурия, назвали его «классическим провокатором». Человек всех северокавказцев объявил грузиноедами. Лучше б сыграл на баяне, раз уж шутить плохо получается.

И без рассекречивания все знают, что чеченцы, ингуши, осетины и грузины являются братскими народами. И будут оставаться таковыми. Люди до сих пор с теплотой вспоминают Грузию Шота Руставели, Нодара Думбадзе, Вахтанга Кикабидзе, Булата Окуджавы, Фазиля Искандера, Георгия Данелия, Нани Брегвадзе, Давида Кипиани и других выдающихся личностей. Так что «праведный» гнев Багатурия - совершенно мимо кассы.

Грузию люблю, очень люблю, так люблю, что хочу, чтобы их было несколько.

Алимхан Хажбатиров

http://www.grozny-inform.ru/news/express/64123/

Есть политические деятели разного ранга, вплоть до государственных лидеров, которые не совсем ясно представляют, чего они хотят, зато очень хорошо знают, что им делать не следует ни при каких обстоятельствах.

Петру Порошенко, похоже, можно во внутренней политике в «незалежной» творить все, что угодно, а вот что ему нельзя делать ни в коем случае, так это дружить с Россией. Впрочем, слово «дружить» к определению существующих взаимоотношений Украины и России не подходит принципиально. Эти отношения скорей напоминают чувства разведенных супругов, когда все теплые эмоции, некогда испытанные друг к другу, под новым углом зрения видятся, как роковые ошибки молодости, о которых очень хочется забыть.

То, что Украина находится под внешним управлением Соединенных Штатов, не отрицают даже политики из стран Западной Европы, а представителями украинской власти этот факт, как нечто постыдное, просто замалчивается, как и то, что нарушается вековое единство мировоззренческих, конфессиональных, государственных связей самых близких славянских народов.

Украина, занимающая очень выгодное географическое положение – плодородные земли, умеренный климат, выход к морю с береговой линией, составляющей четверть всей государственной границы, – всегда представляла живейший интерес для государств, претендовавших на приоритетные позиции в Восточной Европе. Долгое время находившаяся в жесточайшей зависимости от Османской Порты, от Речи Посполитой, от Швеции, украинская государственность выработала ту особенную политическую черту, которая свидетельствует о крайней степени неискушенности в проявлениях истинных черт независимости. Складывается мнение об отсутствии некой исторической памяти, определяющей самосознание нации, способной себя идентифицировать как самостоятельную единицу. Подобные государства пытаются себя позиционировать как субъекты международного права лишь до тех пор, пока не появляется претендент на роль расчетливого сюзерена. Народы, имеющие богатый опыт проживания под иностранным господством и скудный опыт функционирования в качестве самостоятельного государственного образования, как правило, очень быстро и, как ни парадоксально, очень охотно попадают в зависимость к новым государствам, обещающим им некую мифическую свободу и выгодные условия для переходного периода.

Это связано с тем, что на переходном этапе, ввиду отсутствия сформировавшейся политической элиты, государственным образованием руководят лидеры экономического и финансового секторов, не отличающиеся развитым государственным мышлением и преследующие свою собственную выгоду без особой оглядки на интересы государства.

Этот этап в силу тех или иных причин в Украине затянулся без малого на четверть века, аж с 91-го года. И интересы господина Порошенко сконцентрированы на процветании его личного бизнеса, а Украина подождет… О ней есть кому позаботиться, пусть за нее голова болит у заокеанского Госдепартамента, затеявшего всю эту бучу.

А что касается общей исторической перспективы русского и украинского народов, то тут видится два пути: или украинский народ, проявив прозорливость, скинет ярмо режима, все больше скатывающегося в бездну нацизма и мракобесия, и этим спасет себя от гибельной гангрены пагубной идеологии, или, повязнув окончательно в совершенно алогичных стремлениях с неясными идеями и неопределенными целями, погубит себя окончательно и безвозвратно как самостоятельная политическая единица. В первом случае украинцы, сохранив свою богатейшую и самобытную культуру, займут свое законное место рядом со своими братьями по происхождению, по вере и по общему историческому прошлому – с русским и белорусским народами. А во втором случае они окажутся пасынками на задворках Европы – безликими и безголосыми. Безответственная политика новых хозяев Украины ввела страну в то многоликое течение экономического и социального хаоса, из которого выбраться по прошествии еще некоторого времени будет очень сложно.

Ни одно государство, в судьбе которого живое участие приняли Соединенные Штаты, не только не приобрело стабильность и демократические черты, но даже оказалось на грани существования как самостоятельная политическая единица. Примером таких государств служат Афганистан, Ирак и целый ряд арабских стран, полностью потерявших экономический и политический суверенитет в течение последних трех-четырех лет после смертоносной волны «арабской весны». В их числе и Грузия, которая хоть и не оказалась в числе стран прямого присутствия американских политических и военных структур в значительном количестве (если закрыть глаза на работавших там военных инструкторов), но до сих пор не может выбраться из того политического «болота», в которое была загнана Михаилом Саакашвили под дирижирование США. Порошенко ведет такую же партию, и Украину ждет в скором будущем свое «болото». И вокальная партия Порошенко в его старательном подпевании Западу ни им самим, ни его европейскими и американскими покровителями не воспринимается как некое значимое соло. Более того, она не воспринимается даже в качестве вторы. В лучшем случае может рассматриваться как подголосок для фонового оформления, служащий для смягчения солирующей партии, которая звучит довольно жестко, старательно маскируя стальные нотки неприкрытой угрозы под мягкое журчание вкрадчивых обещаний.

Мария АСИНА

http://www.grozny-inform.ru/news/analitics/62913/

Зачем нужны радикалы в Грузии?

Современная политика Грузии продолжает линию Саакашвили на сближение с Западом. Под благовидным предлогом страна, фактически, превращается в буферную зону интересов западных стран, отнюдь не нацеленных на установление тесных добрососедских контактов с Россией. Создавая из бывших советских республик, так называемый, «санитарный кордон», Запад формирует очаги нестабильности вокруг России. Одним из таких точек приложений западных усилий является и Грузия, страна с полиэтническим и поли конфессиональным составом населения. И в этой связи интересен такой регион этой страны как Панкиси.

Панкиси – богата на людей деятельных, одаренных, исторически связанная с основной частью Чечни она в том или ином виде вносила свою лепту в общественно-политическую жизнь всего чеченского народа. С распространением Ислама им удалось сохранить культуру, язык, менталитет. Вопрос ассимиляции по этой причине в качестве угрозы национальной самоидентификации ушёл на второй план. Националистические силы в самой Грузии всегда учитывали религиозный фактор, когда по своим лекалам создавали грузинскую государственность. Это было после октябрьского переворота в России в 20 веке, это было и конце 80-х начало 90- х г. г. того же столетия. Также вопрос ассимиляции особо не звучал по причине существования более жестких проблем с абхазами, не забывшими свой отдельный статус в период раннего советского прошлого, так и с осетинами, имевшими более глубокие территориальные и мировоззренческие проблемы с политической частью грузинского общества.

Проблема не возникает ниоткуда. Специфика взаимоотношений властей Грузии и местного населения Панкиси привлекает к краю пристальное внимание не совсем здоровых сил. Ясно то, чтобы сформировать разрушительную базу для удара по России требуется время, средства и силы. Всё это в обилии могут предоставить западные коллеги. Как это было в Ливии или Ираке. Весьма прискорбным явлением стало то, что активно распространяется в среде местной молодежи идеи джихада. Естественно, при этом эмиссары не направляют гнев молодых на грузин - не мусульман, с которыми живут они под одним флагом со множеством крестов, а всё в сторону России посматривают. Реванш за августовское поражение, фактически унижение определенная часть грузинского истеблишмента не может вынести. Более того, опека Штатов своих подопечных в регионе последним не даёт времени прозябать им в бездействии.

Размещение баз НАТО может стать дополнительным очагом напряженности во взаимоотношениях с Россией. Нынешняя Россия – это не Россия Ельцина, вечно топчущаяся и стыдящаяся своей державности, оправдывающаяся и сдающая свои позиции. При этом, не теряющая чувства такта в политике. Ну, вспомним те же августовские события: Россия, проводимые военные действия, назвала «принуждением к миру», никак не объявлением войны с вытекающими отсюда по закону военного времени последствиями. Именно, принуждение было осуществлено, в противном случае М. Саакашвили пришлось бы жевать не только свой галстук, да и быть, возможно, в местах, не столь отдалённых. Конечно, никто не призывает объявлять войну, но опыт саакашвилевского периода, когда, например, в той же Панкиси создавались и вооружались отряды хариджистского толка против России, известен. При том же Саакашвили Панкиси была наводнена террористами из арабских стран. Именно благодаря им произошла там радикализация части местной молодежи. Тот же Умар аш-Шишаний, к примеру, не единственный персонаж террористического интернационала, что убивает, казалось бы, единоверцев на Востоке: ушедших воевать давно перевалило за сотню. Вообще, опыт применения восточного элемента широко известен. Арабские инструктора появлялись везде по мусульманским территориям, где интересы США начинали граничить и соперничать с интересами СССР, а потом и РФ. Данный элемент лишь при использовании религиозного фактора заинтересованными сторонами, точнее государствами, очень часто не имеющими никакого отношения к Исламу. Ведь не с коммунистическими или либеральными лозунгами им выходить на политическую или военную авансцену! Эпоха баасизма умирает на наших глазах в Сирии… Та же «аль-Каида» чем не детище Штатов, ими использованное против СССР? Муссируемые слухи о боевиках в Панкиси могли бы так и остаться плодом воображения сочувствующих элементов, если бы не вышеуказанные факторы и ресурсы. Тем более, что руководство Грузии не раз высказывало мнение о целесообразности создания баз для обучения военному делу сирийских повстанцев:«(Учебный центр) было то, что мы предложили , но по-прежнему он находится на стадии обсуждений»,- сказал посол Грузии Арчил Гегешидзе изданию Foreign Policy, что подтверждается высказываниями официальных лиц США. Как утверждается далее изданием Foreign Policy, подобные настроения Грузии связаны с опасениями того, что ИГ имеет экспансионистские цели в её отношении. С учетом местных особенностей воевать против ИГ способен человек высоко подкованный идеологически или имеющий определенное отношение к религии: светскому человеку комфортнее сидится за штурвалом военного самолета или где-нибудь в дали от прямых боестолкновений. И, соответственно, возникает потребность в защите, а кто им поможет? В глазах спасителя вырисовывается образ Америки. Господин Гегешидзе делает интересное пояснение, указывая на то, что центр «может принять антиигиловских бойцов с различных стран, не только из Сирии… Этот антитеррористический учебный центр для представителей любой национальности». При этом замечает само издание -«Потенциальные масштабы учебной программы в Грузии остаются неясными».Становится ясным причина секретности данной программы. Вспомним, как начиналась вербовка и обучение моджахедов в годы противостояния СССР и США в Афганистане. Это потом борцы за свободу будут названы террористами, в те годы, ослепленные своими целями, Штаты особо не разбирались в средствах. Различия конечных целей были   обусловлены не только их идеологий, но и подходами к их достижению. СССР стремился остановить экспансию Запада, Штаты руками местного населения вели войну в регионе, чтобы сломить коммунистическое влияние. Естественно, в Афганистане пропаганда шла, опираясь на религиозные чувства: превалировало бы там светское население, Штаты взяли бы на вооружение соответствующие символы. При этом, все прекрасно понимают, что именно религия является смысловой составляющей в жизни верующего. А если он ещё и не образован, то становится податливым материалом в руках вербовщика. Пример Афганистана ими апробируется в тех частях мира, где политическая ситуация затрагивает их интересы. Настала очередь Грузии: и чем сложнее ситуация будет на Востоке, тем реальнее шанс того, что тренировочные лагеря будут там работать. Фактически, идя навстречу Западу в военной сфере, Грузия становится заложником чуждых ей самой целей. Очевидно, что тема ИГ всего лишь ширма, учитывая американский опыт.

Ресурс религиозного происхождения не апробирован Грузией в соперничестве с Россией в регионе. Раскручиваемая ими «черкесская игра» как-то канула в небытие, приобретая всё более затхлые и скучные формы политической дискуссии. Кинетически способные ресурсы ими все же рассматриваются в Панкиси. Многое зависит в данном случае от гражданской позиции самих жителей Грузии, в частности, той же Панкиси. Свободолюбивые граждане, понимающие, в какие игрища их вовлекают, не должны стоять в стороне. Чтобы не позволить новую Украину на Кавказе, тем самым гарантированно видеть будущее своей страны, а не полигон по отработке методов ведения войны. Соответственно, сорвать планы заокеанских «ястребов» по созданию дуги нестабильности вокруг России. Не секрет, что та же Украина, но в более трагических формах повторяет путь Грузии. А такие граждане, есть в Грузии.

С уверенностью можно сказать, что исторический путь развития Панкиси подразумевает такой элемент как свобода. То, что характеризует такое понятие как становой хребет нации. Кормить, терпеть чуждую армию на своей земле – это не по-кавказски. В любом случае повод общественным организациям сказать своё слово в деле сохранения суверенитета грузинского государства.

Расчёт злодеев здесь может вполне осуществим. Создавая из жителей Панкиси злейших врагов пророссийской Чечни, вбивается клин внутри нации наподобие того, что умело вбили между русскими и определенной частью украинцев. Как говорится - «не будет добра, коли меж своими вражда». Не это ли задача, поставленная в отношении России? Соответственно, в долгосрочной перспективе очаг нестабильности и экспорт квази-религиозной революции на северокавказский регион как план конкретен. Если в Чечне есть «прививка» от вируса радикализма, (суфизм - так или иначе сыгравший важную роль в разгроме хариджитских идей в Чечне), то в Панкиси она, можно сказать, напрочь отсутствует. Пассионарный ресурс почти не использован и от того, в какие руки он попадет, зависит ход политических настроений в целом в регионе.

Противостоять этому злу всё же возможно. Жители Панкиси не скрывают своего желания более тесного сотрудничества с Чеченской республикой. И надо отметить желание это взаимное как со стороны власти, так и граждан Чеченской Республики. Укрепление связей посредством развития сферы культуры, образования и религии может сформировать устойчивое представление о неприятии радикальных взглядов и т.д. Благо ростки сотрудничества между регионами помаленьку налаживаются, что в первую очередь, говорит всё же о превалировании здравых сил в регионе. Вековые исторические связи благоприятно влияют на то, что Панкиси может стать процветающим и стабильным краем.

Выступления чеченских работников искусства и культуры, помощь в получении высшего образования в ЧР, активное содействие в укреплении чеченского языка там на местах путем выдачи учебных и методических пособий, совместные экономические проекты и многое другое могут способствовать тому, что Панкиси не отвернётся от Чечни, не останется покинутой ею. «Свято место пусто не бывает» говорят, место друзей и братьев могут занять другие, если смотреть с безразличием на наших панкисских братьев. Работы - непочатый край!

Булат Сардалигар

http://chechnyatoday.com/content/view/285869

http://www.yuga.ru/articles/society/6899.html

Предлагаем Вашему вниманию выдержку из книги Ислама Сайдаева «Убрать свидетеля». Автор подробно рассказывает, как грузинские власти и спецслужбы сотрудничали с исламистскими террористами всех мастей в организации и проведении спецопераций против России, в том числе и о создании так называемого «Имарата Кавказ».

Нынешний амир так называемого «Имарата Кавказ» Доку Умаров появился в Грузии незадолго до появления там отрядов Гелаева и Межидова. В боях за Старопромысловский район города Грозного погиб практически весь отряд Умарова, а его самого, тяжело раненного, изрешечённого осколками от снарядов, под днищем грузовика вывезли из Чечни.

Где точно он проходил лечение неизвестно, поговаривали, что во Франции. После выздоровления, мало похожий на самого себя от полученных ран, Доку Умаров появился в Грузии и, как и все остальные чеченские командиры, организовал базу в Панкисском ущелье Грузии. Однако, в отличие от других лидеров НВФ, предпочитавших жить в окружении своих боевиков, Доку жил в основном в Тбилиси, в доме по улице Важа Пшавела, рядом с Антитеррористическим Центром МГБ Грузии, с представителями которого он довольно быстро наладил контакты. Среди тех, с кем особенно тесно взаимодействовал Умаров, доподлинно известны глава АТЦ Ливан Кинчадзе, сотрудники этой структуры однофамильцы Гия и Ливан Габуния, Серго Америдзе. Наряду с этим, Умаров и его люди активно контактировали с руководителями грузинской внешней разведки, таможенной службы, рядом высокопоставленных должностных лиц министерства обороны.

Несмотря на то, что сегодня Доку Умаров является, по сути, главой исламских фундаменталистов, во времена первой чеченской кампании, будучи в подчинении Руслана Гелаева, он разделял радикальные взгляды своего командира на ваххабитов, не раз заявляя: «закончится война – мы им всем отрежем головы». Позднее, в ходе второй кампании, сражаясь бок о бок с бойцами Джамаата, Умаров настолько кардинально поменял свои взгляды, что после приезда Гелаева в Панкисское ущелье, у них с Доку не сразу наладился диалог, а в последствии их отношения и вовсе разладились. До сих пор некоторые сторонники Гелаева считают, что их лидер погиб по вине Доку Умарова, отказавшегося в 2003 году идти вместе с Гелаевым в Грузию, хотя на самом деле к гибели знаменитого полевого командира привело очередное предательство грузинских властей. Впрочем, об этом чуть позже.

Как я уже говорил, еще до появления Гелаева в Панкисском ущелье осевшие там чеченцы предпринимали попытки как-то упорядочить бесконтрольные «движения» в ущелье, в том числе и в части, касающейся распределения гуманитарной помощи беженцам. Так как я и мои товарищи были одними из тех, кто привозил гуманитарные грузы в ущелье, нам тоже довелось не раз участвовать в общих совещаниях, которыми руководил избранный комендантом Панкисского ущелья генерал Алман. Именно к нему впервые обратились представители властей Грузии за помощью в деле освобождения Абхазии. В ходе обсуждения этого вопроса Алман неоднократно встречался с представителями властных и силовых структур Грузии, в том числе с уже упоминавшимся представителем властей Грузии в Кодорском ущелье Эмзаром Квициани.

На одном из подобных совещаний был поднят вопрос об имеющихся в грузинских архивах документах, связанных с прошлым чеченцев. Грузинская сторона выразила готовность предоставить нам доступ к интереснейшим материалам по Имамату Шамиля, Горской республике и т.д. Впоследствии эта тема неоднократно обсуждалась как на внутренних совещаниях в штабе «чеченских беженцев», так и в ходе многочисленных встреч с представителями общественно-политических кругов Грузии. Уже не важно, кто первый озвучил идею использовать эти исторические документы в интересах современной Ичкерии, интересно другое: к этой мысли нас искусно подводили извне, упорно, шаг за шагом подталкивая к действиям, приведшим впоследствии к созданию Имарата Кавказ. 
В конце концов, созрело решение заявить о том, что Чеченская Республика Ичкерия является правопреемницей Кавказского Эмирата Узун Хаджи, который был признан некоторыми государствами Европы. Речь шла о том, что в этом случае мы автоматически получаем признание мирового сообщества. Помню, я возразил, что если речь идет о легитимизации власти в глазах мирового сообщества, тогда лучше поднять документы и признать Ичкерию правопреемницей Горской Республики: так мы смогли бы предъявить права и на активы, замороженные в банках Англии, которые, по некоторым слухам, до сих пор ждут своих хозяев. Однако мое предложение по Горской Республике почему-то было отвергнуто, и все чаще, и чаще стали говорить о Кавказском Эмирате.

Сразу насторожило то, что основными проводниками этой идеи стали как раз те чеченские представители, кто был теснее всех связан с МГБ Грузии. Смысл происходящего пояснила мне Светлана Кадахашвили:

– Им нужен именно Эмират, а не Горская республика, – пояснила мне моя главная советница. – Им нужна новая «Большая кавказская война», и желательно с религиозным оттенком. А Горская Республика была светским государством. И не забывай, что в Горскую Республику Абхазия входила как отдельное государство, поэтому грузинам крайне невыгодно реанимировать эту республику, –добавила Светлана.

Этот наш разговор состоялся в 2001 году, и тогда эта идея так и не дошла до практической реализации. Быть может, грузинское руководство, испугавшееся появившихся на территории страны отрядов Гелаева и Межидова, осознало, что на пути к воссозданию своего исторически признанного независимого государства чеченцы могут заявить права и на район Панкисского ущелья. Однако, выпестованная в недрах грузинских спецслужб идея не умерла, и уже через несколько лет, в 2004-2005 г.г., я услышал знакомые речи от директора интернет-сайта «Кавказ-центр» Висами Тутуева, являвшегося представителем Мовлади Удугова в Грузии. Он мне рассказывал, что идея воссоздания Кавказского Эмирата является одной из основных тем его общения с сотрудниками МГБ, куда его часто вызывали на беседу.

Кстати, обо мне в ходе этих «бесед» речь тоже заходила неоднократно. Представители МГБ не раз прозрачно намекали Висами, что я работаю на российскую военную разведку. Пытаясь дискредитировать и ликвидировать меня руками чеченских боевиков, не оставляя надежд устроить это при помощи ахмадовых, бараевых, межидовых и даже местного кистинского джамаата, грузинские власти не учитывали один нюанс: жизнь и смерть человека находится в руках Аллаха, а не в руках грузинских спецслужб!

И сегодня я, выживший с божьей помощью, свидетельствую, что идея создания Имарата (Эмирата) Кавказ принадлежала спецслужбам Грузии, усиленно насаждавшим ее в чеченском обществе. Как мудро предупреждал Карл Маркс, идея материализовалась после того, как ею овладели массы.

Ислам Сайдаев

http://kavkaz-antiterror.ru/?p=news&id=504

Во все времена Кавказский регион был территорией особого интереса западноевропейских держав, которые рассматривают его в качестве продвижения своих геостратегических задач в политической, топливно-энергетической и транспортной сферах.

Решение подобных задач всегда происходило методом дестабилизации ситуации и провоцировании конфликтов между кавказскими народами, формируя территорию т.н. «управляемого хаоса», что активно применяется в настоящее время американцами в Ливии, Сирии и Египте.

Сейчас израильские и американские политологи, используя различные исторические события, пытаются рассорить между собой черкесов и абхазов, черкесов и кабардинцев, черкесов и адыгейцев для достижения краткосрочных политических задач на Кавказе, в том чисел в вопросе дискредитации России.

Начало активной фазы данной кампании берет с момента объявления Сочи местом проведения зимней Олимпиады 2014 года. Уже в 2008 году Американский фонд «Джеймстаун» первым выдвинул тезис о том, что место проведения Олимпиады является «территорией массовой гибели черкесов в период Кавказской войны XIX века». Однако на подобные заявления мало кто обратил внимание, и поэтому американцы включили в данный проект Грузию, недавно пережившую поражение в югоосетинском конфликте и требующую политического реванша. На деньги фонда «Джеймстаун» и Агентства США по международному развитию в столице Грузии был открыт Черкесский культурный центр, получивший полную поддержку местных властей. Центр при поддержке активистов западных неправительственных организаций, начал активно раскручивать идею «черкесского геноцида» и недопустимости проведения Олимпиады в Сочи. Затем была проведена серия грузино-американских конференций по черкесской проблематике, на которых выявлены наиболее одиозные черкесские активисты из Европы, Турции и Иордании, вступившие в дальнейшем в команду так называемого «стратега» черкесского движения директора некоего «института восточного партнерства» в Израиле Авраама Шмулевича.

За два года Черкесский культурный центр стал местом объединения различный неправительственных организаций черкесской направленности. Следует сказать, что подобные однодневные организации (и подконтрольные им информационные ресурсы) как, к примеру, Латвийский черкесский культурный и правовой центр (Тлупов Мухаммад), Иорданское черкесское национальное движение (Адель Башкави), Американский международный черкесский союз (Ияд Йогхар), созданные по рекомендациям А.Шмулевича, не имеют реальной поддержки черкесов и существуют только лишь для демонстрации международной общественности якобы «общей черкесской позиции». Однако политические заявления данных марионеточных лидеров не то что никто не воспринимает среди влиятельных черкесов – но попросту не знают, как эти люди выглядят.

Результатом двухгодичной работы американских и израильских идеологов стало признание 20 мая 2011 года парламентом Грузии «факта геноцида Российской империей против черкесского народа». Вместе с тем, принимая данное решение, грузинские власти не учитывали тот факт, что Грузия стремилась и всячески помогала Российской империи в укреплении ее позиций на Кавказе, т.к. она находилась перед лицом полной оккупации со стороны Персии и Османской Империи. Сотни офицеров грузинского происхождения несли службу в рядах русской армии, воевавших с черкесами, в том числе в батальоне генерала Шатилова, участвовавшего в битве под Красной поляной. Именно в столице Грузии находился генеральный штаб командующего отдельным грузинским корпусом. Примечателен тот факт, что после окончания Кавказской войны в 1864 году предводитель грузинского дворянства Дмитрий Иванович Кипиани в своем выступлении перед народом Грузии отметил важность победы Российской империи, что, по его мнению, позволит укрепить их государственность и в дальнейшем избежать набегов северокавказских горцев на грузинские земли.

С учетом данных фактов, признание парламентом Грузии «геноцида черкесов» находится в отрыве от реальных исторических событий и цинично по своей сути. При этом распространение грузинскими и американскими марионеточными черкесскими организациями ложных сведений, дискредитирующих идею проведения Олимпийских игр, противоречит решениям Международного Олимпийского комитета о «Поощрении и укреплении культуры, основанной на духе олимпийского перемирия». Можно с уверенностью предположить, по этой причине международное сообщество не реагирует на пропагандистские лозунги активистов фонда «Джеймстауна» и черкесской команды Шмулевича.

И еще немного о геноциде. Данный термин означает «сознательную политику государства на уничтожение лиц по этническому или религиозному признаку». Известно, что в Кавказской войне принимали участие не только черкесы, но и те же грузины, дагестанцы, кабардины и другие кавказские народы. Поэтому говорить о политике целенаправленного уничтожения Российской империей отдельных горских племен и народов нет никаких правовых и исторических оснований.

В 1948 году Генеральная Ассамблея ООН приняла «Конвенцию о предупреждении преступления геноцида и наказании за него», которая не допускает применения положений закона задним числом. Непосредственными основаниями для введения в правовой оборот понятия «геноцид» послужила резня армян в Османской империи в 1915-1920 гг. и политика гитлеровской Германии в отношении еврейского населения.

Интересен тот факт, что в 2011 году армянские неправительственные организации Грузии, Армении, США и других стран направляли письма в адрес грузинского президента Михаила Саакашвили и парламента страны с просьбой признать геноцид армянского населения, совершенного Османской империей. Однако данный вопрос получил твёрдый и вполне прогнозируемый отказ по причине нежелания Грузии портить отношения с Турцией и ее региональным союзником Азербайджаном. Следует сказать, что армянское население испокон веков проживает по всей территории Грузии, и внесло огромный вклад в культурное, научное и политическое развитие государства. А, к примеру, в Ахалкалакском районе страны армян проживает большинство (более 90 процентов) по отношении к титульной нации. Кроме этого, один из районов Тбилиси (столица Грузии) под названием Авлабари являлся центром армянской интеллигенции и торговли.

Очевидно, что признание Грузией геноцида армян было бы исторически верным и понятным шагом, основанным на взаимоуважении и поиске исторической справедливости для близких народов. Однако грузинские власти, американские и израильские эксперты в угоду решению собственных политических целей забыли прошлое и живут только настоящим, пытаясь выставить черкесов врагами Олимпийского движения и провоцируя конфликты между братьями и родственниками проживающими в России. Многие черкесские лидеры в Турции, Иордании и Европе сходятся во мнении, что проведение Олимпийских игр в Сочи дает народам Кавказа возможность сосредоточиться на мирном созидательном труде и сотрудничестве, что может обеспечить успешное развитие региона, включая кавказский туристический кластер, что, безусловно, станет полезным для самих же черкесов

Абдулла Истамулов - политолог, президент Центра стратегических исследований "Северный Кавказ - стратегия"

http://www.grozny-inform.ru/main.mhtml?Part=15&PubID=44859

Одна из немногих международных организаций, которая имеет сегодня право работать на территории Южной Осетии – это Международный комитет Красного Креста.

Именно МККК стоит у истоков международного движения Красного Креста и Красного Полумесяца, зарекомендовавшего себя как одна из самых гуманных и беспристрастных в мире. Не случайно представители Красного Креста всегда находятся там, где война или гуманитарная катастрофа. В Цхинвале отделение МККК было открыто в сентябре 2008 года. Да город еще лежал в руинах, но войны уже не было, не было и гуманитарной катастрофы – Россия к этому моменту оказывала Южной Осетии такую помощь (гуманитарную, медицинскую, материальную, строительную и т.д.), которую не под силу было оказать всему международному корпусу Красного Креста и тем более тем его 80 представителям, которые вошли в состав Цхинвальского офиса. При этом функционирование миссий МККК в конкретных государствах осуществляется на основе отдельных договоров, подписанных с их высшим руководством. Например, в России такое соглашение было заключено еще в 1992 году на уровне кабинета министров, а вот в Южной Осетии никаких подобных документов никто до сих пор не подписывал. Зато члены миссии передвигаются на машинах с дипломатическими номерами и фактически имеют иммунитет от любых проверок и вмешательства властей, как на территории Южной Осетии, так и России. Свободно ездят они и в Тбилиси. Причем, в Цхинвале уже не раз отмечали, что сотрудники миссии под руководством канадской поданной госпожи Лианны Хатчитнс уже неоднократно в своих мероприятиях выходили за рамки гуманитарных функций. В частности, сотрудники миссии уже неоднократно перевозили грузинских граждан на территорию Осетии под эгидой программы воссоединения семей, фактически подменив собой миграционные службы и легализуя любого гражданина на территории Осетии.

Но наиболее частой и популярной у населения Южной Осетии в последнее время стала программа Красного Креста по оказанию медицинской помощи, которую оказывают... в Грузии. Раньше такая помощь оказывалась только в экстренных случаях и невозможности доставки больного в Россию. Сейчас же сотрудники Красного Креста вывозят в Грузию даже пациентов для амбулаторного посещения специалистов, которых якобы нет в Цхинвале. Все было бы неплохо, если бы не одно но. Сотрудники миссии вывозят больных в Грузию бесплатно, а вот лечение уже за их счет. Например, в случае госпитализации лечение может составить от 300 до 500 долларов в день, что явно не по карману простым жителям. Тогда им предлагают альтернативу: можно лечиться бесплатно, но для этого нужно принять грузинское гражданство. Несколько человек уже согласилось поменять гражданство. А это значит, что сотрудники миссии Красного Креста не просто так помогают больным, а вовлечены в программу социальной помощи гражданам Южной Осетии в рамках реализации грузинской стратегии «в отношении оккупированных территорий: вовлечение через сотрудничество». Самый свежий случай произошел в июне. Будущую молодую маму вывезли на экстренные роды в Тбилиси. Роды были сложные, но прошли успешно, после чего счастливой маме выставили счет в тысячу с небольшим долларов. Как альтернативу предложили восстановить старое грузинское гражданство, которое у нее было раньше, а также, чтобы она дала грузинское гражданство своему малышу и тогда платить ничего не надо. В итоге женщина согласилась поменять родину себе и сыну.

http://www.comment.kg/v-mire/item/21257-gruzija-ch...oj-osetii-na-grazhdanstvo.html

Книга о «времени, когда друзья становятся врагами, а враги – друзьями»

ПРЕДИСЛОВИЕ

Воспоминания и выводы «благоразумного разбойника»

Ислам Сайдаев

У всех, кто открывает эту книгу, просто захватывает дух. Оторваться невозможно, и другой реакции встречать не приходилось. Прежде всего, это уникальный исторический документ. Автор подробно рассказывает, как грузинские власти и спецслужбы, причем задолго до прихода к власти одиозного Михаила Саакашвили, сотрудничали с ичкерийскими  боевиками и исламскими террористами всех мастей в организации и проведении спецопераций против России и Абхазии. Среди них – взрывы домов в Москве членами «карачаевского джамаата» в 1999 году, рейд Гелаева в Кодорское ущелье (2001), «Норд-Ост» (2002) и создание «Имарата Кавказ» (2007). Каждая тема раскрывается в отдельной главе.

Ценность книги, прежде всего, в огромном количестве информации, дающейся из первых рук. Автор называет адреса, пароли, явки, должности, звания, бесконечные факты, факты, факты – все, что так радует сердце любого историка и политолога-прагматика. Еще бы ему их не знать: Ислам Сайдаев — не просто наблюдатель, но в недавнем прошлом активный участник описываемых событий. Он — актор, а не объект новейшей истории российско-грузинских отношений. Неудивительно, что у Ислама получилась очень энергичная книга. «Мы громко смеялись, предчувствуя великую битву, смотря друг другу в глаза и прекрасно  осознавая, что скоро многих из нас может и не остаться  в живых», — описывает он одну из тбилисских ночей августовской войны 2008 года.

Сайдаев приводит такое количество подробностей различных грузинских спецопераций против России, что противная сторона вряд ли сможет что-либо на это возразить. С первых же страниц на читателя обрушиваются десятки печально знакомых имен – от Вахи Арсанова и Нино Бурджанадзе до Нодара Натадзе и Ибрагима Яганова.

«Ни один чеченский беженец или член НВФ (незаконных вооруженных формирований) не находился на территории Грузии без ведома властей этой страны», — постулирует автор книги, перечисляя наиболее заметных. Среди них — официальные представители «всех наших полевых командиров», включая Шамиля Басаева, и многочисленные арабские наемники. В конце девяностых — начале двухтысячных чеченские боевики обладали силами, позволявшими им оказывать реальное влияние на внутриполитическую жизнь в Грузии. Условием неучастия в ней чеченцев стала полная и безоговорочная поддержка Тбилиси всех операций, проводимых ими против России.

Однако столь «тесные партнерские отношения» вовсе не мешали грузинским спецслужбам при случае «приторговывать» международными террористами, переправляя их за немалую мзду (автор называет расценки) в безопасный Баку — например, в преддверие «контртеррористической» операции в Панкиси в 2002 году, целью которой была вовсе не борьба с терроризмом, а введение американских войск в Грузию. Если же более выгодной выглядела передача экстремистов России или Западу, то происходило именно это. Не случайно Ислам Сайдаев постоянно упоминает о коварстве и вероломстве грузинских силовиков.

Немалый интерес представляет рассказ о грузинских попытках политизации т.н. «черкесского» вопроса, начавшихся не три-пять, а как минимум двенадцать лет назад, о работе с черкесской диаспорой по абхазской проблематике. Рассказывается и об августовской войне, и о Лопотской спецоперации – не первой в ряду аналогичных антироссийских провокаций грузин.

В книге Сайдаева вообще много свидетельств того, что Тбилиси – разумеется, в тесном сотрудничестве с западными, прежде всего, американским кураторами – еще при Шеварднадзе вынашивал задумки объединения сепаратистских и исламистских проектов на Кавказе и будирования «черкесского» вопроса. Все они получили полномасштабное развитие уже в годы правления Саакашвили, что доказывает преемственность как грузинской власти (включая и правительство Иванишвили), так и иностранного кураторства над ней.

Автор рассказывает о тбилисских планах «возвращения» Абхазии чеченскими руками, о роли грузинских спецслужб в превращении Панкисского ущелья в базу международных террористов, о поставках боевикам гуманитарных – и отнюдь не только гуманитарных – грузов с Запада и из-за океана. «Пакистанец Али, организовывавший поставку из США этих грузов под видом гуманитарной помощи, на самом деле был гражданином Великобритании и являлся штатным агентом английской разведки МИ-6», — все подробности не перескажешь, книгу нужно просто прочитать.

 «Мой опыт общения с «заокеанскими партнерами» показал, что именно Россия, а не Америка является истинным союзником мусульман, а самое главное, что чеченцы никому больше не нужны, кроме России», – таков вывод Ислама Сайдаева. Сделав его, он изменил свою жизнь и вернулся в Россию. Через несколько лет тем же путем проследовал и один из героев книги Хизри Алдамов. Свидетельства таких людей, непосредственно участвовавших в информационной войне против России, на собственном опыте убедившихся в лживости и коварстве грузинских властей и западных «союзников» и в результате пересмотревших свои взгляды, стоят тысяч страниц болтологии «политологов», знающих Чечню, Грузию и Россию только по экрану монитора. А поскольку планы окончательного вытеснения России с Кавказа отнюдь не сданы в утиль, книга Ислама Сайдаева о том, что на самом деле происходит в регионе, будет интересна и полезна не только специалистам, но и всем патриотам нашей Родины.

Яна Амелина, начальник сектора кавказских исследований Российского института стратегических исследований

«Клянусь говорить правду и ничего кроме правды, и да поможет мне БОГ!»

Вступление

В этой скромной работе я хочу поведать читателю, о том, как складывалась моя судьба в период с 1999 по 2011 годы, когда Чеченская Республика была объята пламенем войны, разожженной международным терроризмом, поддерживаемой некоторыми западными странами вкупе с «пятой колонной», осевшей на разных уровнях Российской политической элиты. В то время, когда  враги России  уничтожали  нашу  страну, ввергнув ее  народы в братоубийственную войну, судьба (Бог) забросила меня в соседнюю Грузию, где я стал невольным свидетелем того, как с ее территории велась работа по уничтожению  Российского государства.

В ноябре 1999 года самопровозглашенная Чеченская Республика Ичкерия (сокращенно – ЧРИ)[1] стояла на пороге новой войны с Россией. По сути, это была гражданская война, развязанная идеологами развала Советского Союза, начавшаяся в 1994 году и продолжавшаяся вплоть до отмены контртеррористической операции в 2009 году.

Назревал новый виток военной кампании. За годы правления Дудаева, Яндарбиева и Масхадова, взращенный на идеях свободы и независимости, я, как и большинство сынов чеченского народа, готовился к мобилизации на борьбу с «агрессором», каковым мы считали Российскую Федерацию.

Я стоял перед выбором: «продать корову», как завещал нам Джохар Дудаев, и купить АК-47, тем самым сменив свое перо на более грозное оружие, или же продолжить свою прежнюю деятельность, но уже за пределами Чечни. Надо сказать, что второе мне было больше по нраву, так как к началу 1999 года я уже понимал всю утопичность поставленной перед нами цели и неспособность наших руководителей даже на пядь приблизиться к этой  цели. Но уйти, бросив все и всех: своих родных, друзей и свою родину, я не мог. Не покладая рук,  днями и ночами, я со своими товарищами предпринимал титанические усилия, чтобы не допустить развития событий, которые произошли в августе 1999 года, после вторжения отрядов Шамиля Басаева и Хаттаба в Дагестан. Но все было тщетно. На дворе был октябрь 1999 года,  я должен был сделать свой выбор. Однако вышло так, что решение пришло само собой, а точнее говоря – за меня все решили наверху.

Экс-президент Чеченской Республики Ичкерия Зелимхан Яндарбиев, с которым мы давно были знакомы, прислал «хабар» (весть), что эта война будет более затяжная, чем предыдущая, а это означало, что  следует найти поддержку у соседей и срочно наладить каналы информационной поддержки «чеченского сопротивления», рассчитанные  на мировую аудиторию. Сделать это возможно было, только организовав базы в соседних регионах, неподконтрольных России. В общем, следовало немедленно выезжать в Азербайджан или в Грузию.

Согласовав наши дальнейшие действия, и дополнительно заручившись поддержкой  Ахмеда Закаева, в те годы бывшего министром по информации и печати ЧРИ, я  с группой своих единомышленников стал собираться в дорогу.

Пока мы собирали оборудование и готовились отъезду, в качестве своего представителя мы отправили в Грузию нашего товарища Сурхо Идиева, сына бывшего Министра юстиции ЧРИ Эльзы Шериповой. Получив официальное распоряжение от Ахмеда Закаева об организации в Грузии информационного центра ЧРИ,  Идиев в ноябре 1999 года отправился в Грузию, и спустя буквально несколько дней вернулся обратно. По приезду Сурхо доложил, что лично встретился с нашим представителем в Грузии Хизри Алдамовым и договорился с ним о создании информационного бюро при представительстве ЧРИ в Грузии.

Мы считали это  большой удачей и были уверены, что едем  в братскую республику, где нас примут и поддержат.  Сомнений не было, ибо прах первого президента Грузии Звиада Гамсахурдия покоился в городе Грозном, символизируя братские связи двух народов.

В течение нескольких дней мы свозили свое офисное оборудование: компьютеры, видеомагнитофоны для монтажа фильмов, камеры и т. д. к российско-грузинской границе в Аргунском ущелье, чтобы впоследствии со всем этим скарбом переместиться в столицу Грузии город Тбилиси.

И вот здесь, на границе, нас и ждало первое разочарование.

Граница Ичкерии

Несколько ночей под светом луны мы свозили свое оборудование к границе Грузии. Ночью было безопасней, так как днем дорога периодически бомбилась тяжелыми бомбардировщиками. Закончив работу, мы вновь отправили нашего представителя Сурхо Идиева в Тбилиси, а сами стали ждать, пока он приедет с машиной, чтобы забрать нас с нашим немалым багажом.

Наступило утро. К моменту, когда стало совсем светло, на границе уже скопилась большая масса людей: к тем, кто приехал ночью, присоединились другие, выехавшие с первыми лучами солнца. И тут выяснилось, что грузинская сторона не намерена нас так просто пропустить. Беспрепятственно пропускали только чеченцев-кистинцев, жителей Панкисского ущелья Грузии, имеющих гражданство этой страны. Всем прочим следовало находиться на границе «до особого распоряжения», как нам объяснили.

Довольно быстро среди ожидавших нашлись ловкачи, знающие как решить возникшую проблему. Они сумели дозвониться кому-то, и вскоре их уже пропустили на грузинскую территорию. Позже выяснилось, что звонили они Хизри Алдамову, представителю ЧРИ в Грузии. Между тем, мы с товарищами продолжали беззаботно ждать вместе с остальными людьми, скопившимися на границе. Причин для беспокойства у нас не было: мы были уверены, что наш представитель Сурхо Идиев вскоре прибудет из Тбилиси с необходимыми бумагами от Хизри.

День начал клониться к закату, когда к границе стали подвозить раненых в боях за станицу Червленная. Сопровождая раненых, и вероятно с целью разведки обстановки к границе на трех машинах прибыл один из братьев Ахмадовых – Увайс, занимавший тогда пост начальника МШГБ[2] города Урус-Мартан. Его сопровождали Умар, заместитель эмира чеченского Джамаата[3] и эмир чеченского Джамаата чеченец иорданского происхождения Абду-Рахман. Хорошо зная их по своей журналисткой деятельности, я поинтересовался что происходит и почему они приехали к границе в таком составе, несмотря на опасность в любой момент подвергнуться обстрелу с воздуха. На это мне ответили, что помимо отправки раненых и тех людей, которые будут за ними ухаживать, полевые командиры одновременно встречают очередную партию пикапов фирмы «Митсубиси», которую должны пригнать из Тбилиси. На эти автомобили устанавливались крупнокалиберные пулеметы «Утес» или «ДШК» для отражения воздушных нападений. Как мне пояснили, ожидавшаяся партия автомобилей была последней: 12 из 15 уже прибыли. Закупщиком за границей этих автомобилей был некий «Абдула Австрийский», бывший криминальный авторитет, некогда контролировавший обширные  территории в Москве и Санкт-Петербурге, а после присоединившийся к Шамилю Басаеву и ставший его генеральным представителем за рубежом.

Между тем, грузинские пограничники не спешили пропускать прибывших раненых и сопровождавших их гражданских лиц. Они ссылались на распоряжение президента Чеченской Республики Ичкерия Аслана Масхадова, заключившего с грузинскими властями договоренность о беспрепятственном пропуске через границу только лиц, имеющих письменное разрешение, подписанное им самим.

На  угрозу чеченских полевых командиров применить силу, грузинская сторона продемонстрировала этот документ, а также подтянула к границе дополнительные военные подразделения. Ситуация накалялась, полевые командиры и прибывшие с ними боевики активно переговаривались по рации, пытаясь найти кого-то в Грозном, кто мог бы оперативно привезти письменное распоряжение от Аслана Масхадова. В конце концов, ближе к вечеру, такой документ был доставлен, и грузины  неохотно, но все же открыли границу для раненых. Остальные беженцы так и продолжали оставаться на границе, пока из Тбилиси не прибыл один из сотрудников представительства ЧРИ в Грузии, оказавшийся родственником Вахи Арсанова[4]. Он,  подняв шум,  заставил пограничников  пропускать беженцев, и тут же, сажая их на прибывшие с ним автомобили, отправлял в Тбилиси. Так я в конце концов и оказался в столице грузинского государства.

Позднее от генерала разведки Ливана К. я узнал, что в тот день срочно был созван Совет безопасности Грузии. Обсуждался один вопрос: «принимать или не принимать чеченских беженцев». Все высказались против пропуска беженцев на территорию Грузии, кроме Эдуарда Шеварднадзе, который якобы сказал: «Империи приходят и уходят, а чеченцы останутся нашими соседями навсегда».

В последующие годы много говорилось о том, что грузинские власти добровольно приняли чеченских беженцев из сострадания к ним, а красивые слова Шеварднадзе многократно цитировались в самых разных источниках. На самом же деле это решение было вынужденным, поскольку грузинское руководство осознавало безысходность  ситуации: чеченцы все равно бы вошли в Грузию, и противостоять этому у Тбилиси не было никаких сил. Ярким свидетельством этому стал переход российско-грузинской границы отрядами Руслана (Хамзата) Гелаева и Абдул-Малика Межидова в 2001 году.

Тбилиси. Представительство ЧРИ в Грузии

Как и было договорено заранее, сразу же по приезду в Тбилиси мы встретились с Хизри Алдамовым, который любезно предоставил в наше пользование кабинеты в здании, где располагалось Представительство ЧРИ в Грузии. Здание было предоставлено Алдамову его влиятельным другом  Анзором Бурджанадзе, чья дочь Нино в дальнейшем будет играть заметную роль в политической жизни Грузии.

В небольшой комнате мы расположили свои компьютеры и видеотехнику и стали активно осуществлять свою информационную деятельность, повествуя миру о событиях, происходивших в Грозном и Чеченской Республике в целом. Жили мы прямо тут же, в соседней комнате. Информацию о происходящем в Чечне мы узнавали  напрямую от наших корреспондентов, остававшихся в республике. по телефону, а также от беженцев, продолжавших прибывать в Грузию. Это были как устные рассказы о боевых действиях, так и видеозаписи, снятые корреспондентами чеченского телевидения, частными лицами, а также нашими собственными корреспондентами, работающими в Грозном.

Мы начали работу как информационное агентство при представительстве ЧРИ в Грузии, получившее название «Нохчи», под таким же названием был зарегистрирован и наш интернет-сайт. Нужно отметить, что мы сразу договорились с Хизри Алдамовым, что будем работать только под его руководством и станем сами определять стратегию и тактику подачи информации. Однако, не проработав и месяца, мы решили уйти из представительства и зарегистрировать свое независимое информационное агентство. Главной причиной такого решения стало то, что из Грозного нам стали присылать разного рода руководителей, которые пытались управлять нашей работой при представительстве. После приезда нескольких таких «начальников», мы решили уйти, предварительно договорившись о координации работы с представительством ЧРИ в Грузии. Хизри Алдамов согласился с таким решением.

   За время работы в ведомстве Алдамова мы стали свидетелями того, как через представительство ЧРИ в Грузии прошли сотни беженцев, часть которых оседала в Тбилиси, другие при поддержке сотрудников представительства уезжали дальше. Сегодня я с уверенностью могу заявить, что миновав представительство  ЧРИ в Грузии, попасть из этой страны в третью страну было  практически невозможно.  В тот период единственным авторитетным лицом из чеченцев в Грузии был Хизри Алдамов.  Без его «визы» ни одного чеченца в Грузию не впускали и не выпускали. Именно через представительство прошли не только рядовые чеченцы, но и лица, занимавшие официальные посты в ЧРИ: Мовлади Удугов, Ислам Халимов, братья Ахмадовы и т.д. Даже прибывавшие из-за границы добровольцы арабского происхождения попадали под крышу Хизри Алдамова, так как в тот период только он имел право выдавать документ, позволявший чеченцам легально находиться на территории Грузии. Это происходило не по прихоти Алдамова, а в соответствии со статусом представительства ЧРИ, которое функционировало согласно договоренности между Чеченской Республикой Ичкерия и грузинским государством.

Я еще раз хочу подчеркнуть,  что ни один чеченский беженец или член НВФ (незаконных вооруженных формирований) не находился на территории Грузии  без ведома властей этой страны.

Ко времени нашего прибытия в Грузию, там уже находились официальные представители всех наших полевых командиров, как правило, из числа их родственников и членов их семей. Так, интересы Шамиля Басаева в Грузии представляли один из его подручных по кличке «Монгол» и несколько его родственников; наряду с ними на территории страны действовали родственники и представители Вахи Арсанова, а также представители Джамаата Чечни, в том числе брат Рамзана Ахмадова — Имран. Все они  к тому времени уже имели свои базы  в Панкисском ущелье и при поддержке силовых структур Грузии активно занимались приобретением и переброской в Чечню оружия, медикаментов, одежды и денежных средств. Там же находились и представители  эмира Хаттаба: Сейф Ислам, Абу Саид по кличке «Марокко», Абдул-Къадер по кличке «Француз».

В том же Панкисском ущелье, но чуть позже – в 2001 году, появились отряды Руслана Гелаева и Абдул-Малика Межидова; там же находилось гнездо  главного спонсора «моджахедов» Абу Хузейфа, который являлся  представителем имама моджахедов Чечни Абу Умара и через которого осуществлялось финансирование всех чеченских боевиков, как находящихся в Грузии, так и действовавших в Чеченской Республике.

Достоверно известно, что на территорию Грузии Абу-Хузейфа прибыл из Баку, и силовые структуры грузинского государства оказали ему в этом самое широкое содействие. Позднее  такую же помощь со стороны силовых структур Грузии получил и Амжет (Абу Хавс), один из эмиров Хаттаба, развернувший во всех селах Панкисского ущелья свои базы, на которых активно велась работа по подготовке и переброске в Чечню боевиков-добровольцев из Турции, Европы, арабских стран.

Кавказское Информационное Бюро «КИБЕ»

После мирного «развода» с представительством ЧРИ в Грузии мы сняли офис в центре Тбилиси по улице Зандукели. Наш офис располагался на втором этаже обычного жилого дома, в ста метрах от единственного в то время в Тбилиси кафе «Макдональдс». Квартира принадлежала одной пожилой еврейке, которая любезно нам ее сдала, а сама уехала в Израиль. Как выяснилось позже, полюбовно заключенный между нами и этой женщиной договор можно было считать большой редкостью и скорее исключением из правил: грузины крайне неохотно сдавали квартиры чеченцам, предпочитая иметь дело с армянами и азербайджанцами.

Перебазировавшись в центр Тбилиси, мы сразу же почувствовали, что значит находиться не под крышей Представительства ЧРИ: практически ежедневно нас стали навещать работники силовых структур Грузии. На первых порах интерес к нам проявляла полиция, а потом за нас взялись сотрудники МГБ[5] Грузии, начавшие всеми доступными средствами искать к нам так называемые «подходы».

Не раз нас забирали в районное отделение полиции, якобы для проверки и регистрации. Никто и не думал обращать внимание на то, что большинство из нас были больны гриппом в тяжелой форме. Целыми днями нас, больных, держали во дворе продуваемого всеми ветрами полицейского участка. Впрочем, и в помещениях, куда нам под конец разрешалось зайти, было немногим теплее: к тому моменту столица Грузии уже почти десятилетие не видела никакого отопления. Впрочем, такое, мягко говоря, «недружелюбное» отношение к нам со стороны властей, было не самым  удручающим фактором. Гораздо обиднее в этих «наездах» полиции было то, что одним из самых активных наших недоброжелателей был служивший в рядах блюстителей порядка сын первого президента Грузии Звиада Гамсахурдия…

По всей видимости, эти часы холода и унижения, по мнению грузинских спецслужб, должны были стать своеобразной прелюдией к «предложению, от которого невозможно отказаться». И действительно, вскоре после очередного такого визита в полицейское отделение в нашем офисе появился работник Дидубе-Чебуретского отделения МГБ Грузии некий Эмзар (царствие ему небесное: через несколько лет он погиб при взрыве почтовой посылки), сообщивший, что нас на беседу вызывает глава Тбилисского отделения МГБ Гоги Мачавариани.

Поводом для вызова послужила наша активная информационная деятельность, начавшая создавать грузинским властям определенные проблемы. Известный российский журналист Михаил Леонтьев «наехал» на Грузию в связи с выходом нашей газеты «Чеченская Правда», и этот инцидент не на шутку встревожил грузинское руководство. Нас вызвали для беседы о необходимости закрытия этой газеты или ее переименования. Истинной же целью этой встречи была попытка убедить нас в необходимости сотрудничать на благо обоих государств:  Грузии и Чеченской Республики Ичкерия.

Городское отделение МГБ находилось вблизи Тбилисского железнодорожного вокзала. И само здание, и расположенные внутри кабинеты находились в таком же плачевном состоянии, как и вся Грузия: это было нечто среднее между Москвой после ухода войск Наполеона в 1812 году и блокадным Ленинградом.

Батоно Гоги сидел в теплой куртке в стиле «а-ля братва»: короткая кожаная куртка с твердой грубой поверхностью турецкого производства. По этим курткам в Грузии безошибочно можно было определить работника силовых структур. После обоюдного приветствия, Мачавариани стал делать попытки моей вербовки. Я не стал долго его слушать и сразу же оборвал в грубой форме: «Для нашего народа всегда было последним делом работать на спецслужбы, в отличие от грузин, которые, как мне кажется, спят и видят себя новыми бериями и сталиными, – заявил я. – Это ваше право, но со мной такой разговор не получится, и я  воспринимаю такую попытку как личное оскорбление».

Надо отдать должное Мачавариани – он побагровел после моих слов, но не стал грубить или предпринимать каких либо силовых действий для моей вербовки, хотя, наверное, имел такую возможность.

А я, немного помолчав, добавил: «Я  понимаю, что мы гости в Грузии. Я не буду предпринимать шагов, которые могут способствовать обострению ваших отношений с Россией. Но это не значит, что я буду докладывать вам о каждом нашем шаге, как вы этого хотите! Хотя и скрывать ничего не собираюсь. Если уж вы так хотите, что бы мы сотрудничали – договор между нами может быть лишь один: вы нам помогаете в работе по освещению войны в Чечне, а мы вам помогаем по абхазской проблеме».

После этого разговора я, как и обещал, переименовал нашу газету «Чеченская Правда», дав ей не менее броское название «Война и мир». Самого Гоги Мачивариани я больше не видел, но, вероятно, содержание нашего с ним разговора было передано по инстанции, поскольку однажды к нам в офис на «Зандукели-стрит» пришел некто Заза Цурцумия, представившийся сотрудником пресс-центра «правительства Абхазии в изгнании». Мы уже знали о существовании этой структуры, которую в то время возглавлял ныне покойный Тамаз Надериишвили, их представительство находилось в метрах трехсот от нашего офиса по улице Руставели, рядом с Главпочтамтом.

За чашкой чая мы поговорили о том, что происходит в Чеченской Республике, обсудили проблему Абхазии, коснулись вопроса о желании абхазских беженцев вернуться на родину. Завершая первое знакомство, договорились встретиться еще раз, но уже в более широком составе.

Следующая встреча состоялась уже с участием директора департамента молодежи правительства Абхазии в Грузии Мамуки Майсурадзе, который к тому же оказался бывшим бойцом грузинского ополчения. В итоге,  мы договорились с «правительством Абхазии в изгнании» о сотрудничестве и взаимной поддержке.  Официальным документом, скрепившим наше партнерство, стал подписанный обеими сторонами «протокол о намерениях», в котором мы договаривались о совместном решении общих насущных проблем.

   Для дальнейшей совместной деятельности мы договорились зарегистрировать в Грузии Ассоциацию по реабилитации жертв военных конфликтов на Кавказе «Миллениум» и Кавказское Информационное Бюро «КИБЕ», одними из учредителей которого выступили Заза Цурцумия и Мамука Майсурадзе. Также нашими усилиями была разработана программа, согласно которой в рамках народной дипломатии предусматривалась периодическая организация встреч всех участников конфликта и лиц, так или иначе способных повлиять на ситуацию в Абхазии и помочь в решении наиболее острых проблем.

Для осуществления этого плана мне как руководителю группы чеченских журналистов и общественных деятелей были необходимы проездные документы. Правительство Абхазии в изгнании взялось оказать помощь в данном вопросе, что меня не особенно удивило. Еще с самых первых встреч я начал отчетливо понимать, что правительство Тамаза Надериишвили имело более чем тесные связи с грузинскими спецслужбами. Достаточно было хотя бы того, что уже упоминавшийся мной генерал Ливан К.,  возглавлявший подразделение МГБ при правительстве Абхазии в изгнании, являлся одновременно еще и заместителем начальника Департамента внешней разведки Грузии. Так или иначе, но в самом скором времени по прямому указанию президента Грузии Эдуарда Шеварднадзе мне было предоставлено грузинское гражданство и выданы все необходимые документы.

В последующие полтора года, с января 2000 и вплоть до августа 2001 года, мы активно работали по абхазской проблематике, используя наши связи в чеченском руководстве, привлекая диаспоры в Турции и других странах. Нам удалось добиться поддержки со стороны Сейд-Селима Абумуслимова, являвшегося спецпредставителем Аслана Масхадова в восточных странах и начавшего на международном уровне лоббировать грузинские взгляды на абхазскую проблему. После целой серии встреч и дискуссий получилось склонить на нашу сторону и черкесско-абхазскую диаспору в Турции, лидеры которой согласились с нашей позицией по Абхазии.

Соответствующие встречи проходили и на российской территории. Так, в Нальчике мы провели встречу с  Ибрагимом Ягановым, одним из лидеров «Адыгэ Хасэ» – организации, защищающей интересы адыгского народа. К его мнению в Абхазии прислушивались, поскольку именно Яганов стоял во главе кабардинских добровольцев, пришедших некогда на помощь воюющей республике.

     И, конечно же, самыми частыми гостями на организованных нами встречах были высокопоставленные руководители правительства Абхазии в изгнании, прежде всего Тамаз Надериишвили, возглавлявший эту структуру, и  Вахтанг Калбая, занимавший в ту пору пост вице-спикера грузинского парламента. Одновременно нами проводились еженедельные пресс-конференции по проблеме чеченских беженцев в Тбилиси, организовывались совместные акции по раздаче абхазским и чеченским беженцам гуманитарной помощи, которая поступала на наше имя из Турции и Европы.

В общем, наша совместная работа велась в полном соответствии с заключенными соглашениями и теми обещаниями, которые я дал представителям грузинских властей. Возможно, наша деятельность и дальше носила бы плановый характер, если бы в Панкисское ущелье не прибыли подразделения Руслана (Хамзата) Гелаева и Абдул-Малика Межидова.

Появление отрядов Гелаева и Абдул-Малика Межидова в Грузии

Как-то осенью 2000 года ко мне в офис ворвался Заза Цурцумия и сообщил о резком обострении обстановки в Панкисском ущелье: туда начали стягиваться грузинские войска. Он был искренне удивлен тому, что я об этом не знал.

– В Панкиси пробились около 700 боевиков во главе с Гелаевым Хамзатом, – выдал информацию Заза. – Зная, что Гелаев воевал в Абхазии на стороне России, мы теперь боимся провокации. Мы думаем, что это организовано Россией, для того, чтобы  военный конфликт  перекинулся на Грузию, – заявил он.

– Нет, для того что бы перекинуть конфликт на Грузию,  России не нужно организовывать прорыв Гелаева, – заверил я Зазу. – Наоборот, Россия не заинтересована в расширении военных действий и вовлечении туда грузин, так как в этом случае из соседней Турции потоком хлынут добровольцы.

И добавил:

– А ситуацию с Гелаевым мы можем быстро утрясти…

Заза очень этому удивился и обрадовался.

– А как это возможно? – спросил Заза.

– Да очень просто: я поеду  и объясню Гелаеву все, что вам нужно.

– Ты можешь до него добраться? –  еще больше удивился Заза.

– Конечно, я ведь журналист. Я и раньше по работе с ним встречался, он меня хорошо знает, – спокойно ответил я.

Цурцумия доложил о нашей беседе своему руководству. В результате была достигнута договоренность о том, что грузинская сторона не станет предпринимать никаких силовых действий, пока я не поеду и не встречусь с Гелаевым.

     Перед этой поездкой и состоялась моя первая встреча с одним из заместителей начальника Департамента внешней разведки Грузии Автандила Иоселиани – Ливаном К.,  который по совместительству возглавлял и МГБ правительства Абхазии в изгнании. Он обрисовал мне сложившееся положение и объяснил причины беспокойства грузинского руководства,  попросив при встрече передать эту информацию Гелаеву. Таким образом, я оказался втянут уже в более масштабную игру, нежели «народная дипломатия», войдя в непосредственный контакт с высшим звеном грузинских спецслужб.

Встреча с Гелаевым в селении Омало

До этой поездки мне уже довелось бывать в Панкисском ущелье, куда я несколько раз наведывался, распространяя свои газеты и привозя гуманитарную помощь. В этот приезд я обнаружил здесь большое оживление. Повсюду сновали вооруженные люди, по дорогам то и дело проезжали «Уазики», набитые людьми в военной форме и с оружием наперевес. Добравшись до селения Дуиси, я прямиком направился к Абдул-Малику Межидову, который жил на одной из улиц  вблизи  реки Алазань.

В импровизированной приемной была целая вереница посетителей, и мне пришлось прождать около получаса, прежде чем я наконец-то смог встретился с Абдул-Маликом. Бывший эмир Шариатской гвардии ЧРИ сейчас занимал должность  заместителя Гелаева, с которым они объединились  после выхода из Грозного зимой 2000 года. Находясь в одном лагере, спрятанном где-то в горно-лесистой местности на границе Ингушетии и Чечни, два этих полевых командира приняли совместное решение перебраться в Грузию для зимовки.

Союз Гелаева и Межидова был удивительным альянсом, ибо во времена  масхадовского правления в Чеченской Республике-Ичкерия они недолюбливали друг друга. Гелаев и его сторонники откровенно не жаловали Масхадова и всех тех, кто его поддерживал. А Абдул-Малик Межидов со своей Шариатской гвардией обеспечивал охрану шариатских судов и вдобавок руководил Департаментом исполнения наказаний, являвшимся одной из опор масхадовской власти. Во время Первой чеченской военной компании, в 1994-1996 годах, Абдул-Малик был военным командиром городского Джамаата и заместителем Эмира Хаттаба. По своей журналисткой деятельности мне не раз приходилось встречаться с ним, и поэтому я не нуждался в представлениях «ко двору».

Обменявшись приветствиями, я изложил Абдул-Малику цель своего визита. Рассказал об обеспокоенности Тбилиси в связи с их с Гелаевым появлением в Панкисском ущелье.  Я даже не пытался скрывать, что направлен к ним с особым поручением: внести ясность в планы их пребывания и уточнить условия, на которых они готовы покинуть территорию Грузии.